Два примечательных гитарных альбома

Собрали в «Джазисте» дайджест лучших альбомов апреля. Не без опоздания, конечно, зато по принципу «мы лучше медленно спустимся с холма…». Cреди апрельских релизов хочу особо выделить два гитарных альбома.

Dan Wilson // "Vessels of Wood and Earth" (Brother Mister/Mack Avenue)
Дэн Уилсон, который в 2016 году порадовал публику Московского международного дома музыки осмысленными виртуозными соло в составе трио органиста Джоуи Дефранческо, продолжает шаг за шагом взбираться на джазовый Олимп. Игра этого музыканта — глоток свежего воздуха для любителей гитары, утомленных бесконечными клонами Джона Скофилда, Пэта Метини и Билла Фризелла: Уилсон — прямой наследник Уэса Монтгомери и Джорджа Бенсона. Его новый альбом открывается стремительным мейнстримовым номером «The Rhythm Section», где Уилсон буквально фонтанирует идеями и техникой, да и сильная ритм-секция (Крисчен Сэндс — фортепиано, Марко Панашиа — контрабас, Джефф «Тэйн» Уоттс — ударные) не отстает. Начало многообещающее, но после кавера джазогеничной «Bird of Beauty» Стиви Уандера альбом начинает пошатываться: местами нот становится больше, чем вложенного в них смысла, а композиции с манерным вокалом Джой Браун слушать и вовсе невозможно. Впрочем, к концу пластинки гитарист приходит в себя и выдает два блестящих дуэта с контрабасом — «James» Пэта Метини и Лайла Мэйза и «Born to Lose» Теда Дэффана. С таким неровным альбомом на вершину Олимпа, конечно, не взлететь, но попытка Уилсона засчитана — не столько за эту работу, сколько за талант вообще, которому еще предстоит найти подходящую упаковку.

Zane Carney // «Alter Ego» (Orenda)
Лос-анджелесский квартет Зейна Карни будто бы специально играет в кошки-мышки с жанрами: за 50 минут (именно столько длится альбом «Alter Ego») музыканты успевают дать и напористого джаз-рока, и мудреного постбопа, и самбы, и чуть ли не R&B — причем нередко в рамках одной композиции. Получается у них изобретально и остроумно — чего стоят одни только неожиданные хроматические сдвиги гармонии в «Oleo» Сонни Роллинза. Аналоговая запись делает звучание пластинки по-хорошему сырым и, можно сказать, демократичным: возникает ощущение, что жарким летним вечером ты слушаешь мощный джем в джазовом клубе, где привечают музыкантов, которым тесно в консервативных боповых рамках.

#альбомы #свежак

Skúli Sverrisson & Bill Frisell // «Strata» (Newvelle, 2018/2021)

У лейбла Newvelle Records, созданного американским пианистом Иланом Мелером и французским бизнесменом Жан-Кристофом Мориссо, есть что предложить и слушателям, и артистам. Слушателям — подписку на коробочные издания премиум-класса с шестью альбомами в год, выпущенными исключительно на виниле. Артистам — авансовую оплату и лояльное отношение к правам на музыку. Предложенная лейблом модель — счастливый союз между эстетикой и экономикой, который позволяет Newvelle не только удовлетворять потребности коллекционеров и финансировать будущие релизы, но и быть желанным контрагентом для топовых джазовых музыкантов. Той части аудитории, которая предпочитает стриминг, тоже достается несколько крошек с винилового стола: спустя несколько исключительно «виниловых» лет артисты получают возможность распоряжаться музыкой по своему усмотрению.

Именно таким путем к широкому слушателю пришел альбом «Strata» басиста Скули Сверриссона и гитариста Билла Фризелла: в 2018 году он был издан на виниле, а в середине мая 2021-го стал доступен на цифровых платформах.

Исландец Скули Сверриссон — музыкант разнообразных интересов: его послужной список включает, например, сотрудничество с джазовыми авангардистами Дереком Бэйли и Вададой Лео Смитом, виртуозом фьюжн-гитары Алланом Холдсвортом и рокером Лу Ридом. Билл Фризелл тоже не скован рамками стиля и одинаково комфортно чувствует себя и в прямолинейном джазе, и в безграничной, как прерия, американе, и даже в эклектичных кросс-жанровых опытах Джона Зорна. При этих вводных сотрудничество Сверриссона с Фризеллом было, пожалуй, предрешено.

На пластинке «Strata» Скули и Билл ушли от всяких экспериментов и создали то, что можно сравнить с циклом стихов. Здесь практически нет импровизаций в привычном для джаза смысле: каждая пьеса (все они написаны Сверриссоном) — законченное «стихотворение», где музыканты не уходят в пространные соло, а всё время остаются внутри темы. Сверриссон по большей части обозначает ритмические и гармонические границы своими арпеджио в среднем и верхнем регистрах. Иногда это приводит к такому переплетению тембров гитары и баса, что отличить их друг от друга становится буквально невозможно. В такие моменты проявляется главная ценность альбома: мы наблюдаем за первой встречей родственных душ. Вспыхнула табличка «Запись», они начали играть и сразу же, без лишних слов, вошли в резонанс. Это завораживает. И это несравнимо ценнее беглости пальцев и всей остальной пиротехники, которую обычно ждешь от струнных дуэтов.

К этой музыке есть только одна претензия: где она была раньше? Тут уж всякий задумается о покупке виниловой вертушки и подписке на релизы Newvelle Records. Браво, Newvelle. Гениальный маркетинг.

#альбомы #свежак

Евгений Гречищев // «Прелюдии» (Lanote Records, 2021)

Бывает так, что музыкант оказывается одаренным педагогом, а вот с собственным творчеством у него не складывается — то ли таланта недостает, то ли смелости. Пианиста Евгения Гречищева это противоречие обошло стороной: он не только выдающийся учитель (из-под его крыла высоко взлетели Евгений Лебедев, Ксения Жиронкина, Арсений Рыков, Евгений Сивцов, Алексей Наджаров — список известных воспитанников можно продолжать), но и артист, активно выступающий в разных составах — от ансамбля The Moscow Jazz Passengers до собственного трио. Не забывает он и о сольной дискографии.

Новый альбом Евгения Гречищева «Прелюдии» вышел на молодом лейбле Lanote Records, запущенном Андреем Липатовым — основателем образовательного центра Lanote и еще одним «гречищевским птенцом». С первой же пьесы становится ясно, что играет здесь не «препод», который сейчас покажет, «как надо», а тонко чувствующий музыкант, которому подвластны все грани динамики — и лирика, и кураж. Настоящий виртуоз, чьи руки стали продолжением души.

Альбом открывается мягким фортепианным вступлением к композиции «Portrait». Постепенно к Гречищеву присоединяются Сергей Хутас (контрабас) и Игорь Ямпольский (ударные). Вольное ритмическое взаимодействие музыкантов вызывает в памяти работы Билла Эванса со Скоттом ЛаФаро и Полом Моушном — и вдруг трио Гречищева срывается в резвый постбоповый спринт, чтобы затем так же неожиданно и легко вернуться к изначальной абстрактности.

Сомнений нет: Евгений Гречищев — мастер формы. В «Prelude No. 8», записанной при участии саксофониста Дмитрия Кондрашова, налет неоклассики мирно сосуществует с далекими отголосками латиноамериканских ритмов и фанкового бита в партии Игоря Ямпольского. Заводная, остроумная «Prelude No. 5» кажется радостной прогулкой Прокофьева под руку с Телониусом Монком. Однако ни в одной из композиций форма не перевешивает содержание. Чего бы это крепкое трио ни играло — будь то баллады («Without Words», «Prelude No. 7»), джазовые вальсы («Summer Wind», «Prelude No. 10») или скоростные «боевики», — музыка всегда сохраняет и глубину, и яркую эмоциональную окраску, и, главное, неподдельный свинг, который нельзя передать на нотном стане, а можно лишь чувствовать где-то в районе диафрагмы.

Как пианист, композитор и импровизатор Евгений Гречищев находится на пике своих возможностей. Кажется, он еще очень далек от того, чтобы подарить кому-то из воспитанников свой портрет с надписью «Победителю-ученику от побежденного учителя». А значит, им тоже есть куда расти. И это здорово.

#альбомы #свежак

С зимы и весны осталось несколько «хвостов», для развернутых рецензий на которые не хватило либо времени, либо слов. Это не шедевры, но коротко подстветить их надо, потому что они достойны внимания.

Jeff Coffin & Derek Brown // «Symbiosis» (Ear Up)
Кто сказал, что саксофон не ударный инструмент? Точно не Дерек Браун. Этот музыкант славится перкуссионным подходом к игре: используя расширенные техники и не особо церемонясь с клапанами и корпусом, он заставляет саксофон ритмично стучать, скрипеть и издавать прочие неожиданные звуки, слушать которые иногда становится неуютно. (Вспоминается фраза одного моего грузинского друга, которую он выкрикивает, когда кто-то начинает есть хинкали ножом и вилкой: «Остановись, ему же больно!..») По описанию это похоже на дешевое пижонство, но нет: музыки на этом коротком альбоме — хоть отбавляй, и во многом это заслуга второго саксофониста — Джеффа Коффина, наиболее известного как бывший участник группы The Flecktones банджоиста Белы Флека. Дуэт Коффина и Брауна рекомендуется к прослушиванию любителям неглупого контрапункта, неожиданных эффектов и осознанного дуракаваляния.

Veronica Swift // «This Bitter Earth» (Mack Avenue)
Когда в последние годы говорят о культуре джазового вокала, в пример обычно приводят Сесиль Маклорин Сальван — за музыкальность, дикцию, артикуляцию и, самое главное, умение искренне прожить слова песни, а не просто озвучить их. Кажется, Сесиль перестает быть монополисткой на этом «рынке»: Вероника Свифт обладает всеми перечисленными качествами, а вот спектр эмоций у нее, пожалуй, даже шире. На своем последнем альбоме она касается множества тем — от здорóво ироничного феминизма («How Lovely to Be a Woman») до политики («The Sports Page») и всепобеждающей силы искусства («Sing»), — а ее чистый, эмоциональный и невероятно искренний вокал покорит даже несогласных. На фортепиано здесь — перехваленный Эммет Коэн, которого хочется сравнить с Кеном, женихом Барби: играет он очень правильно и очень пластиково. Но даже это не портит общую картину.

Sam Fribush Organ Trio // «Vol. I: The Riverboat», «Vol. II: The Root» (Flybird Music)
Органисту Сэму Фрайбушу повезло: он поселился чуть ли не за углом от выдающегося (и сильно недооцененного) гитариста Чарли Хантера. Чарли, судя по его интернет-стримам, — человек очень открытый и доброжелательный, поэтому, когда кто-то шепнул ему о Фрайбуше, Хантер по-соседски предложил ему забабахать совместный альбом. Общение вышло плодотворным, и материала хватило аж на две части. Фрайбуш, прямо скажем, звезд с неба не хватает, а вот Хантер проявляется с неожиданной стороны: обычно он играет на семиструнной гитаре с басовыми струнами, которая позволяет ему одновременно вести бас-, ритм- и соло-партии, но здесь он взял в руки обычный шестиструнный инструмент. Именно этим альбом и примечателен: даже если Чарли местами с непривычки зажевывает звуки, его импровизации и в таком вполне традиционном материале звучат живо (витально!), задорно и свежо. Гитаристы, не проходите мимо.

#альбомы

Клора Брайант и письмо Михаилу Горбачёву

Алгоритмы Spotify показали мне альбом трубачки и вокалистки Клоры Брайант «…Gal with a Horn» (Mode, 1957), который я раньше не слышал. В принципе, альбом как альбом: ритм-секция честно свингует, Брайант играет неброско, но в широком диапазоне, а поет резковато, зато от души. «Между строк» слышно, что как музыкант она интереснее, чем хочет казаться, — пластинка, состоящая из одних джазовых стандартов, явно заточена под самую широкую аудиторию. Музыкальная карьера Брайант длилась более полувека: она играла с Диззи Гиллеспи, Чарли Паркером и Луисом Армстронгом, аккомпанировала Билли Холидей и Джозефин Бейкер, выступала на больших фестивалях, появлялась в кино и на телевидении. Тем удивительнее, что «…Gal with a Horn» — ее единственный сольный альбом. Но еще удивительнее другое.

В 1988 году Клора Брайант отправила письмо лично Михаилу Горбачёву. Начиналось оно так: «Уважаемый Лидер Партии Горбачёв, когда я была молода, мой отец говорил: кто не рискует, тот не выигрывает. Поэтому я тоже рискну выйти с вами на связь в надежде, что благодаря нашему общению я стану первой женщиной-трубачом, которую пригласят выступить в вашей стране».

Вскоре Брайант получила официальный ответ из Советского Союза: Госконцерт предлагал ей дать пять концертов в Москве и Ленинграде в марте 1989 года. Гонорар: 1000 рублей за концерт плюс оплата проезда из Москвы в Ленинград и обратно. Брайант согласилась и отправилась в СССР вместе со съемочной группой из UCLA и двумя сыновьями. Один из них позднее вспоминал, что Клору везде встречали с распростертыми объятиями и она «прекрасно проводила время». Сама же Брайант рассказывала, что в ее честь «там назвали клуб».

Интересно, что в Рунете нет ни слова о двухнедельных советских гастролях Клоры Брайант. Не удается найти и архивные фото или видеозаписи. Как такое событие могло не оставить следов в интернете, который, казалось бы, знает всё? Попробую расспросить наших джазовых старожилов, а если и у вас, дорогие читатели, есть что сказать по этому поводу, пишите в личку — буду признателен за информацию.

#история #альбомы

Charles Owens Trio // «10 Years» (La Reserve, 2021)

В англоязычном музыкальном жаргоне есть емкое и очень образное понятие «in the pocket» (дословно — «в карман»). Хотя аналогов в русском языке нет, означает оно примерно следующее: группа не просто стройно играет, но еще и дружно закладывает грув или раскручивает свинг — не «по часам», а с хорошей оттяжкой. Последний альбом трио Чарльза Оуэнса — отличный пример игры in the pocket.

Трио Чарльза Оуэнса — это сам Оуэнс на тенор-саксофоне, Эндрю Рандаццо на бас-гитаре и Девонн Харрис (DJ Harrison) на ударных. Саксофонные трио без гармонического инструмента — например, рояля, гитары или электрооргана — в джазе далеко не новость: достаточно вспомнить революционный альбом Сонни Роллинза «Way Out West» (1957) с контрабасистом Рэем Брауном и барабанщиком Шелли Мэнном, работы Джо Хендерсона с Роном Картером или Чарли Хейденом (контрабас) и Элом Фостером (ударные), а из недавнего — трио Джей Ди Аллена. Игра в таком составе — серьезный вызов для импровизатора: выстраивая свои соло без аккордовой поддержки, он должен постоянно «слышать» в голове гармоническую сетку, чтобы не выпасть из нее и не разорвать тем самым музыкальную ткань. 

Альбом «10 Years», записанный, как видно из названия, к 10-летию трио Чарльза Оуэнса, показывает, что музыканты вполне уверенно справляются с этим вызовом.

Насыщенные партии Эндрю Рандаццо вкупе с интенсивной игрой Девонна Харриса не только создают упругий ритмический фундамент, но и служат для Оуэнса маяком, благодаря которому саксофонист даже во время самых пылких соло не путает гармонические берега. Многие ошибочно считают, что управляться с бас-гитарой легче, чем с контрабасом: подумаешь, та же гитара, только без двух струн, любому под силу. Рандаццо — живое опровержение этого стереотипа. Количество полезной звуковой информации на единицу времени делает его чуть ли не главным героем этой пластинки. Именно бас-гитара, формально играющая роль второго плана, скрепляет трио и становится катализатором для того самого эффекта in the pocket.

На пластинке «10 Years» собраны любимые композиции Оуэнса, которые трио записало в течение шестичасовой студийной сессии. Чего тут только нет: Дюк Эллингтон («Angelica») и Джон Колтрейн («Central Park West»), Херби Хэнкок («Tell Me a Bedtime Story») и Джако Пасториус («Continuum»), Джими Хендрикс («If 6 Was 9») и Led Zeppelin («Misty Mountain Top»). Но результат вовсе не кажется пестрым лоскутным одеялом, сшитым из плохо сочетающихся друг с другом кусков материи. Трио довольно легко маневрирует между стилями — от вполне ожидаемой свинговой пульсации с шагающим басом до прямого рóкового бита — и приводит весь этот разнородный материал к общему знаменателю.

#альбомы #свежак

Slowhand & Van // «The Rebels» (EPC Enterprises, 2021)

Вчера и сегодня в Москве должен был выступить Эрик Клэптон, но концерты по понятным причинам перенесли на 2022 год. Первый и пока единственный раз Клэптон приезжал в Россию в апреле 2001-го. Он был в отличной форме, а под занавес вместе с барабанщиком Стивом Гэддом запорол кульминацию концерта — вступление к «Layla», что позволило аудитории Государственного Кремлевского дворца воочию увидеть изнанку иконы блюз-рока. Есть пиратская запись этого выступления, но найти ее довольно трудно.

В пандемию Клэптон не сидит без дела и регулярно выпускает синглы (раз, два, три). И хотя даже у такого преданного фаната, как я, они вызывают только недоумение, прекращать он не собирается. На этот раз Эрик вновь объединился с Ваном Моррисоном, чтобы в нестройный унисон поворчать, что из музыки напрочь выветрился дух мятежничества. Кто бы говорил: сингл «The Rebels» выполнен в предельно безопасной для Клэптона стилистике Tulsa sound времен альбома «Backless» (1978) — и «Марсельезой» для музыкантов эпохи стриминга, конечно, не станет.

Но в клэптоновской бочке дегтя, накопившейся за 2020–2021 годы, есть и ложка меда — скромное и элегантное участие в первом треке c альбома «Song for Tomorrow» Даниэля Сантьягу. Сантьягу на этой пластинке тяготеет к поп-року с отчетливым бразильским уклоном, но совершает честные попытки зайти во фьюжн. Спродюсировал альбом джазовый гитарист Курт Розенвинкель, а среди гостей, помимо Клэптона, отметились сам Розенвинкель, Педру Мартинс (гитара), Аарон Паркс (фортепиано) и Джошуа Редман (сопрано-саксофон). Своим солнечным настроением «Song for Tomorrow» напоминает куда более сложный альбом Уэйна Шортера «Native Dancer» (1975) c бразильцем Милтоном Насименту. Про такую музыку принято говорить, что ее приятно слушать в жаркий день, спрятавшись в тени деревьев и потягивая холодный лимонад.

#синглы #альбомы #свежак #блюз #clapton

The Randy Waldman Trio // «Wigged Out» (Whirlybird, 1998)

Смешение джаза и классики — дело привычное. Некоторые занимаются этим на полном серьезе, как, например, пианист Жак Лусье. Другие — изысканно, но с теплым юмором, как Дюк Эллингтон и Билли Стрэйхорн в своих интерпретациях «Щелкунчика» и «Пера Гюнта». Третьи же пускаются в карнавализацию.

На альбоме пианиста Рэнди Уолдмана карнавал начинается уже с названия: «Wigged Out» — это не только намек на парик (wig), который носили великие композиторы прошлого, но и сленговое выражение, переводимое как «в полном кайфе/восторге» или «в отлете от реальности». Годятся оба перевода. Во-первых, пластинка фонтанирует радостью, а во-вторых, здесь всё действительно шиворот-навыворот: «Полет шмеля» довольно быстро теряет скорость и превращается в расслабленно свингующий постбоп, Пятая симфония Бетховена внезапно становится сальсой, а вагнеровские валькирии порхают, как бабочки. Короче говоря, Рэнди Уолдман сбивает градус пафоса до абсолютного нуля и, буквально по М.М. Бахтину, строит альбом на веселой относительности «высокого» и «низкого».

«Wigged Out» — сольный дебют Уолдмана. Рэнди, долго служивший аккомпаниатором Фрэнку Синатре, Барбре Стрейзанд, Джорджу Бенсону и другим суперзвездам, к своим 43 годам всё же решил выйти из тени и собрал в студии джазовый бомонд. Костяк группы — это контрабасист Джон Патитуччи и барабанщик Винни Колайюта, а среди гостей засветились саксофонисты Майкл Брекер и Боб Берг, трубачи Фредди Хаббард и Артуро Сандоваль.

#альбомы #видео

Aziza Mustafa Zadeh // «Generations» (Jazziza, 2020)

Совсем незамеченным остался новый альбом азербайджанской пианистки и вокалистки Азизы Мустафа-заде, выпущенный год назад после 13 лет молчания. Как-то раз в бакинском доме-музее ее отца, пианиста Вагифа Мустафа-заде, я разговорился со смотрителем и спросил, куда она пропала. «Азиза очень много времени и сил отдает материнству», — ответил он. Что ж, сказал я, тогда готовимся слушать следующее поколение семьи Мустафа-заде. И как в воду глядел.

Альбом «Generations» действительно охватывает три поколения этой семьи: Азиза включила в него пьесы отца, свои сочинения и несколько композиций, построенных на мелодиях, которые напел ее маленький сын Рамиз-Хан. С точки зрения стилистики ничего радикально нового здесь нет: это всё тот же джаз-мугам, основы которого заложил Вагиф Мустафа-заде, с сильным академическим влиянием и легким заигрыванием с фанковой ритмикой.

И пусть даже игра и вокал Азизы несколько потеряли в гибкости — выразительность и талант по-прежнему на месте. А там, глядишь, она восстановит силы и запишет что-нибудь не менее ударное, чем «Dance of Fire» 1995 года.

#альбомы

Дал себе слово поменьше зубоскалить здесь. Но не могу…

Лет 15 назад в российские арбитражные суды пускали только с оригиналом или копией свежего определения о назначении судебного заседания. «Свежим» считалось то, которое вынесено не больше месяца назад. Если оно устаревало, а в суд надо было срочно попасть, хитроумная адвокатура использовала Microsoft Paint или Adobe Photoshop: определение сканировали, аккуратно копировали нужные буквы и цифры, собирали из них в «шапке» свежую дату, распечатывали — и страшно гордились своими дизайнерскими способностями.

Обложка последнего альбома тромбониста Клифтона Андерсона, племянника Сонни Роллинза, очень напоминает одно из таких нафотошопленных определений.

Несмотря на присутствие пианиста Монти Александера, басиста Бастера Уильямса и других уважаемых людей, альбом примерно такой же нелепый, как его обложка: вот тут ритм-секция расходится по швам, вот там ни к селу, ни к городу вступает синтезатор, а вот здесь зачем-то стали хором свистеть.

#альбомы #ИЗО

В «Афише Daily» вышло интервью под лестным заголовком «Jazzist — самое интересное музыкальное медиа сезона». Поговорили мы о просветительской миссии «Джазиста» (спойлер: ее нет), прибылях и убытках, авторской многоголосице, лейбле и многом другом. Суть интервью в трех репликах:

— Хобби превращается во вторую полноценную работу?

Александр: Уже превратилось! Это вторая часть нашей жизни, порой даже занимающая больше времени, чем основная. Зарабатываем ли мы на этом? Нет. Понимаем ли, для чего нам это нужно? Абсолютно: для решения творческих задач. Называйте это моей привилегией, что я могу заработать денег в каком‑то другом месте и здесь не думать о том, что их нужно зарабатывать. Не то чтобы мы были такие благородные, просто есть некий источник дохода, который позволяет нам реализовывать себя так… Когда у тебя закрыты базовые потребности, ты начинаешь думать о том, чтобы начать инвестировать в культуру.

Лев: Проще говоря, для нас вершина пирамиды Маслоу — это Jazzist.

Спасибо Кристине Сарханянц за разговор, а Николаю Овчинникову — за публикацию.

#jazzist

«Jaco Pastorius: The Lost Tapes Documentary»

1 июля на YouTube появился фильм «Jaco Pastorius: The Lost Tapes Documentary». Эту документалку сняли три французских фаната Джако Пасториуса, которым удалось взять интервью у нескольких соратников и последователей великого бас-гитариста: клавишника Джо Завинула, барабанщиков Питера Эрскина и Пако Сери, басистов Маркуса Миллера и Дэйва Карпентера.

Почему же фильм называется «The Lost Tapes» («утраченные пленки»)? А потому, что в 2008 году отснятые пленки действительно потерялись. Но в 2021-м один из авторов случайно нашел у себя на чердаке богом забытый жесткий диск, на котором оказался цифровой бэкап всех материалов, — и фильм удалось закончить.

Эта история интересно рифмуется с тем, как основной инструмент самого Джако, знаменитый Bass of Doom («Бас судьбы»), украденный в 1986 году, вдруг нашелся в 2006-м. Владелец гитарного магазинчика, где обнаружили инструмент, наотрез отказывался вернуть его семье Пасториуса, трагически погибшего в 1987 году. И тогда еще один фанат, Роберт Трухильо из Metallica, выкупил многострадальный бас и передал его Пасториусам.

Авторы фильма заявляют, что он сделан на голом энтузиазме и без всякой финансовой поддержки (да и права на архивные съемки, признаются они, не очищались). Но эмоции участников и вдумчивый монтаж стоят гораздо больше, чем лощеная, высокобюджетная биография. Поэтому можно закрыть глаза даже на дурацкие «спецэффекты» в самом начале.

#кино

И снова о Пасториусе. Чтобы понять, чем велик этот музыкант, нужно слушать его революционный дебют «Jaco Pastorius» 1976 года (уже в первом треке, вольном римейке бибопового стандарта «Donna Lee», Пасториус сделал достаточно, чтобы в одиночку задать путь развития бас-гитары), пластинку Пэта Метини «Bright Size Life» того же года, мегаломанский оркестровый альбом «Word of Mouth» (1982) и работы в составе Weather Report (1976–1982). Но есть еще одна запись, где, несмотря на все ее недостатки, Пасториус как следует раскрывает свой талант.

Речь идет о концерте, который Джако сыграл 14 декабря 1984 года на Мартинике вместе с барабанщиком Рашидом Али. Их выступление транслировалось по радио, и спустя несколько лет пиратскую запись эфира издали в Японии под названием «Blackbird».

Соло Пасториуса нередко критикуют за сумбурность: он будто бы всё время находится в расфокусе, подчеркивая визуальную и/или эффектную составляющую своей игры в ущерб музыке, — достаточно посмотреть видеозаписи, чтобы убедиться, что нередко было именно так. Но на этом концерте Джако максимально сосредоточен: обильно и с удовольствием цитируя собственные композиции, он тем не менее не бросает ни одну из фраз на полуслове. Даже сквозь чудовищное качество записи и щедрое использование примочек улавливается его уникальный тембр. А из искрящегося взаимодействия с Рашидом Али местами разгорается настоящее пламя.

Али, известный своими авангардными работами с Джоном Колтрейном, Дэвидом Мюрреем и Аланом Шортером, тут проявляется с неожиданных сторон: и легко поработать щеточками на 4/4 («Slang»), и рока вжарить («Purple Haze»), и блюзового шаффла дать («Fannie Mae») — это всё к нему.

Но чтобы полюбить эту запись, надо сперва убить в себе аудиофила…

#альбомы

Samara Joy // "Samara Joy" (Whirlwind, 2021)

21-летняя вокалистка Самара Джой Маклендон росла под R&B и соул, а джазом всерьез увлеклась только в колледже. Но когда это случилось, события начали развиваться стремительно: в 2019 году она победила в Международном конкурсе джазовых вокалистов имени Сары Воэн, стала выступать в ведущих джаз-клубах Нью-Йорка и работать с именитыми мастерами. А совсем недавно выпустила сольный дебют.

Словно для того, чтобы подчеркнуть стремительность происходящего, в аккомпаниаторы Самаре дан Паскуале Грассо — один из самых виртуозных и, что называется, скорострельных гитаристов консервативного крыла джазового мейнстрима. Замыкают цепочку контрабасист Ари Роланд и барабанщик Кенни Вашингтон.

Репертуар — сплошная классика. Вместо того чтобы идти на поводу у новейших тенденций, молодая вокалистка выбрала джазовые стандарты. У Самары глубокий голос и необыкновенно приятный тембр, а поет она с чистотой камертона и восторгом неофита. «Фортепианная» фразировка Грассо и его молниеносные пассажи здорово оттеняют вокал главной героини, а ритм-секция работает как часы. Вот только трудно избавиться от чувства, что всё это — сплошной анахронизм.

Подобное ощущение возникает уже в самом начале: там, где другой дебютант задал бы бодрый темп, чтобы на всех парах ворваться в сердца, рецензии и чарты, Самара Джой предпочла стартовать с медленной баллады («Stardust»). И это, к сожалению, приводит к пробуксовке — кажется, что Самара застряла в чуждом для себя времени. Несмотря на безукоризненный вокал, в ее искренность поверить непросто: она не ошибается в звуках, но и не «проживает» слова песен — для этого ей пока не хватает то ли жизненного опыта, то ли актерского мастерства. Пожалуй, только в аранжированной под босса-нову «Only a Moment Ago», где Самара добавляет в вокал щепотку госпела и соула, она раскрывается как оригинальный музыкант.

#альбомы #свежак

Oscar Peterson // «Live at the Northsea Jazz Festival, 1980» (Pablo, 1980)

«Время в пути составит полтора часа. Будет ветрено, ожидается болтанка», — сказал пилот, когда я возвращался из отпуска.

Летели час двадцать. Примерно столько же длится концертная запись Оскара Питерсона, сделанная 13 июля 1980 года в Гааге.

В тот день на сцену вышел интернациональный квартет: канадец Питерсон (рояль), датчанин Нильс-Хеннинг Эрстед Педерсен, также известный как NHØP (контрабас), италоамериканец Джо Пасс (гитара) и бельгиец Тутс Тилеманс (губная гармоника). Все они регулярно и много играли друг с другом в различных комбинациях, поэтому сверхчеловеческая сыгранность этой четверки даже не удивляет. Питерсон свингует как бог, под пальцами Пасса полыхает гриф, боповые проходы Тилеманса одновременно искрятся жизнелюбием и рвут душу щемящей грустью, а контрабас NHØP держит остальных на строгом ритмогармоническом поводке. Игра Эрстеда Педерсена напоминает полет широкофюзеляжного «Боинга-747»: в ней есть и размах, и надежность, и внезапные виртуозные сбивки — та самая «болтанка», неизбежная (и необходимая) в джазе.

Один мой знакомый описывал фирменные сбивки NHØP выражением «швырять картошки». Очень яркий образ, подкупающий своей веселой иррациональностью. И от этих сбивок-«картошек» дух захватывает, кстати, не меньше, чем от прыжков в зоне турбулентности.

#альбомы

В «Джазисте», о котором многие из вас, уважаемые читатели, хорошо знают, есть постоянная рубрика «Поставь мне джаз». Ее суть в следующем: каждую пятницу мы публикуем плейлисты, собранные людьми разных профессий и вкусов. Тему гость определяет сам, единственное условие — никаких условий, полная творческая свобода.

Сегодняшний плейлист собрал и прокомментировал всемирно известный художник Виктор Меламед. Подборка роскошная. Да и текст, сопровождающий ее, не отстает. Почитайте и послушайте, оно того стоит.

А если вы не можете держать в себе любовь к джазу и готовы составить интересный плейлист, чтобы поделиться им с окружающими, и объяснить ваш выбор, не стесняйтесь и пишите мне в личку: @LevBorovkov

#jazzist

John McLaughlin // «Liberation Time» (Abstract Logix, 2021)

В июле Джон Маклафлин выпустил новый альбом — и проходить мимо не стоит.

79-летний Маклафлин, который был и остается путеводной звездой для нескольких поколений гитаристов, всё так же быстр на руку и свеж в мыслях, но с годами его игра становится изысканнее и мудрее. Импровизируя, он, как и раньше, с интересом загоняет себя в гармонические ловушки, из которых тут же ловко выбирается.

Альбом «Liberation Time» открывает композиция «As the Spirit Sings», чья сокрушительная джаз-роковая мощь заставляет усомниться в возрасте гитариста. Баллада «Singing Our Secrets», которая отдаленно напоминает «Blue in Green» с эпохального альбома Майлза Дэвиса «Kind of Blue», скоростная постбоповая «Right Here, Right Now, Right On» с довольно неожиданным для записей Маклафлина тенор-саксофоном и титульная «Liberation Time» — возможно, самые джазовые пьесы, которые поклонники гитариста слышали за долгое время. В «Lockdown Blues» от блюза остаются только гармония и название: здесь совсем нет грусти, камерунец Этьенн Мбаппе пускается в жизнерадостный слэп поверх сложного музыкального размера, а концовка не обходится без любимого Маклафлином коннакола — индийской вокальной перкуссии. «Mila Repa», посвященная знаменитому тибетскому сиддхе, и «Shade of Blue» — меланхоличные фортепианные пьесы, которые Маклафлин записал еще в 80-е, но лишь сейчас достал из архива.

Полная рецензия — в «Джазисте».

#альбомы #свежак

Alligator Records — 50 лет!

В 1971 году Брюс Иглауэр, 24-летний сотрудник чикагского лейбла Delmark Records, загорелся идеей записать и издать пластинку блюзмена Хаунд Дога Тейлора. Когда руководство Delmark отмахнулось от этого, Иглауэр решил действовать в одиночку. Он собрал в студии группу Хаунд Дога, и через два дня запись была готова. Так родился дебютный альбом Тейлора «Hound Dog Taylor and the HouseRockers» и лейбл Брюса Иглауэра Alligator Records, в создание которого он вложил 2 500 долларов из своего наследства — более чем ощутимую сумму по тем временам.

Прошло 50 лет, и Alligator до сих прекрасно себя чувствует, став одним из столпов блюзовой звукозаписи — наряду с такими легендарными старшими товарищами, как Chess, Arhoolie, Cobra или тот же Delmark. В каталоге лейбла порядка 400 релизов, а мне хотелось бы рассказать о трех самых дорогих сердцу.

Albert Collins // «Ice Pickin’» (1978)
Техасец Альберт Коллинз — один из самых узнаваемых гитаристов в истории. Его прозвище Ice Man («развозчик льда» или просто «ледяной человек») неслучайно: он играл в открытом минорном строе, который повышал звучание четвертой и пятой струн, на усилителе выкручивал до максимума верхние частоты и пользовался каподастром. Всё это в совокупности с сильной атакой и едким вибрато создавало острый, ледяной саунд, от которого буквально сводит зубы. «Ice Pickin’» — дебют Коллинза на Alligator Records, от корки до корки драйвовая и остроумная пластинка с парой прифанкованных номеров и парой инструменталов, без которых Коллинз не обходился. В треке «Conversation with Collins» он роскошно имитирует на гитаре семейный скандал, где интонационно угадываются и «мазафака», и другие характерные ругательства.

Clifton Chenier and his Red Hot Louisiana Band // «I’m Here!» (1982)
История черной музыки знает множество самопровозглашенных «королей», но аккордеонист Клифтон Шенье — бесспорный король зайдеко. Этот стиль возник среди франкоговорящих черных Луизианы в результате смешения блюза с креольской и каджунской музыкой. На пластинке «I’m Here!» Шенье показывает настоящий зайдеко, совершает очаровательно неуклюжие подходы к джазу, играя прославленную Гленном Миллером композицию «In the Mood», и даже делает ироничный реверанс в сторону модных течений — «Zydeco Disco». Наверное, хардкорные ценители зайдеко сказали бы, что всё это не «тру» — но альбом обаятелен до невозможности. Вероятно, именно поэтому он стал первым релизом Alligator Records, получившим «Грэмми».

James Cotton, Carey Bell, Junior Wells, Billy Branch // «Harp Attack!» (1990)
Четыре гиганта губной гармоники записали альбом, где дружбы, взаимного уважения и конкуренции — поровну. Они аккомпанируют друг другу, играют в унисон и устраивают дуэли, но никто при этом не пытается «пролезть в капитаны». А поскольку у каждого из них своя собственная, легко различимая манера игры и пения, звуковая палитра этого альбома оказывается невероятно богатой, что особенно ценно для такого, казалось бы, насквозь регламентированного и консервативного жанра, как блюз.

Можно спорить о том, жив ли сегодня настоящий блюз, но факт остается фактом: каждый год выходят десятки свежих релизов, и 50-летний лейбл Alligator Records до сих пор на передовой.

#дата #альбомы #блюз