Наше утверждение, что до середины октября недовольные режимом Лукашенко белорусы не выдвигали никаких требований, наткнулось на негодование: мол, требования были настолько очевидны, что и говорить тут не о чем. На картонках писали, на заборах рисовали, на майках принты делали, на шествиях хором орали «Лука, уходи!», «Свободу политзекам!», «Даешь свободные выборы!», «Карателей – под суд!» – вот это, дескать, и были всем понятные требования. А раз были требования – значит с августа в стране происходили полноценные протесты, и нечего их низводить до уровня демонстраций, выражающих лишь пассивное недовольство.
Поскольку подобное заблуждение носит поистине всеобщий характер, придется совершенно очевидные базовые вещи объяснять на пальцах, как для детей.
«Лука – уходи!», «Свобода узникам совести!» и тому подобные лозунги – это не требования, а всего лишь хотелки. Требование – просьба, подкрепленная действенной угрозой. Например: «Освободите политзаключенных, или мы начнем расправы с сотрудниками МВД!» – это форма насильственного протеста – террор. А если протестующие угрожают блокировать железнодорожное сообщение, пока их требование не будет выполнено, то такая форма протеста относится к ненасильственному.
Но в обоих случаях требование состоит из двух частей:
💥...ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ...
#анализ #протест #стратегия #забастовка #оппозиция #сопротивление
Поскольку подобное заблуждение носит поистине всеобщий характер, придется совершенно очевидные базовые вещи объяснять на пальцах, как для детей.
«Лука – уходи!», «Свобода узникам совести!» и тому подобные лозунги – это не требования, а всего лишь хотелки. Требование – просьба, подкрепленная действенной угрозой. Например: «Освободите политзаключенных, или мы начнем расправы с сотрудниками МВД!» – это форма насильственного протеста – террор. А если протестующие угрожают блокировать железнодорожное сообщение, пока их требование не будет выполнено, то такая форма протеста относится к ненасильственному.
Но в обоих случаях требование состоит из двух частей:
💥...ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ...
#анализ #протест #стратегия #забастовка #оппозиция #сопротивление
Telegraph
СЕРЬЕЗНЫЕ ВОПРОСЫ ПО АКЦИИ 25 МАРТА
Канал Свободная Беларусь задумывался, как аналитический, но по факту занимается больше просветительством. И чем дальше, тем отчетливее проявляется большая проблема: белорусы в массе своей не понимают самых базовых понятий и принципов политики. Например, в…
УРОКИ МЬЯНМЫ ДЛЯ БЕЛАРУСИ (2)
Начало здесь. Зачем армия совершила переворот в Мьянме? Дело в том, что вооруженные силы, численность которых превышает 400 тыс. чел. – это не государственный институт. Военные контролируют полицию и народную милицию (что-то вроде дружин «титушек»), выполняют функцию МЧС. Они безраздельно контролируют значительную часть экономики, имеют собственный банк и оператора сотовой связи, СМИ. Все это образует структуру, называемую Татмадау, неподконтрольную государству.
Татмадау самостоятельно решает, с кем воевать (в стране периодически происходят гражданские войны). В 2016 году военные по собственному почину устроили геноцид народа рохинджа, исповедующего ислам. От народа, военным нужны лишь деньги. Военный бюджет колоссален. Как он расходуются эти средства, а так же доходы от контролируемой генералами части экономики – тайна. Коррупция в Татмадау при такой бесконтрольности, разумеется, запредельная.
Аффилированная с военными Партия солидарности и развития Союза (ПСРС) на выборах 8 ноября 2020 года набрала всего 6% голосов, а правящая НЛД, возглавляемая нобелевским лауреатом Аун Сан Су Джи – 60%, что дало последним возможность самостоятельно сформировать правительство и распоряжаться госбюджетом. Сессия парламента должна была начаться 2 февраля, но военные совершили переворот на день раньше.
В Беларуси мы наблюдаем несколько иную картину: полицейское государство контролирует колоссальную часть экономики, а само авторитарное государство находится под личным контролем известной всем семейки упырей. Если в Мьянме противостояние идет между гражданским правительством, опирающимся на структуры гражданского общества (поэтому госслужащие активно участвуют в забастовке), то в Беларуси государство абсолютно монолитно, оно безраздельно контролирует не только СМИ и социальную сферу (здравоохранение, образование, культуру, спорт), но и культивирует свои суррогаты гражданского общества – профсоюзы, ветеранские, детские, спортивные, «патриотические» организации, парамилитарные структуры «титушек». В результате население оказывается расколотым, а та часть, что добивается демократических преобразований, не обладает какими-либо организационными структурми. Переходим к выводам.
1. Неспособность противников Лукашенко создать дееспособные гражданские структуры напрочь исключает саму возможность сколь-нибудь эффективно противостоять диктаторскому режиму. Сами же оппозиционеры в массе своей настолько инфантильны, что не понимают смысла политической борьбы и роли управляющего субъекта в ней. Это касается и их вождей.
Если проводить параллели с Мьянмой, то нечто подобное наблюдалось там в 1988 году, когда после трех десятилетий военного правления подули ветры демократических перемен, и общество преисполнилось романтических ожиданий. Стихийное Восстание 8888 было утоплено в крови. Лишь после поражения революции сторонники демократии во главе с Аун Сан Су Джи создают политический субъект – Национальную лигу за демократию. В 1990 году НЛД выигрывает парламентские выборы, однако военные отменяют результаты всенародного голосования и еще 20 лет страна живет в условиях военного положения без выборов.
2. Этот урок бирманское гражданское общество крепко усвоило: ВОПРОС О ВЛАСТИ В УСЛОВИЯХ ДИКТАТУРЫ НЕ РЕШАЕТСЯ НА ВЫБОРАХ. Белорусы же отчего-то до сих пор пытаются доказывать (кому?), что 9 августа на выборах номинально победила Тихановская. На выборах – да, но борьбу за власть она проиграла, и это единственное, что имеет значение.
3. Самое печальное в том, что надежды белорусов на внешнюю поддержку совершенно утопичны. Бирманцы в этом уже убедились. Последние 30 лет мировое сообщество оказывает экономическое, дипломатическое, санкционное, моральное давление на военную хунту Мьянмы. Результат нулевой! Люди там поняли, что рассчитывать могут только на себя. Поэтому население Мьянмы было готово к решительному уличному протесту. Неплохо бы осознать эти три урока и нашим змагарам. (Продолжение).
#анализ #мьянма #сопротивление #стратегия #диктатура
Начало здесь. Зачем армия совершила переворот в Мьянме? Дело в том, что вооруженные силы, численность которых превышает 400 тыс. чел. – это не государственный институт. Военные контролируют полицию и народную милицию (что-то вроде дружин «титушек»), выполняют функцию МЧС. Они безраздельно контролируют значительную часть экономики, имеют собственный банк и оператора сотовой связи, СМИ. Все это образует структуру, называемую Татмадау, неподконтрольную государству.
Татмадау самостоятельно решает, с кем воевать (в стране периодически происходят гражданские войны). В 2016 году военные по собственному почину устроили геноцид народа рохинджа, исповедующего ислам. От народа, военным нужны лишь деньги. Военный бюджет колоссален. Как он расходуются эти средства, а так же доходы от контролируемой генералами части экономики – тайна. Коррупция в Татмадау при такой бесконтрольности, разумеется, запредельная.
Аффилированная с военными Партия солидарности и развития Союза (ПСРС) на выборах 8 ноября 2020 года набрала всего 6% голосов, а правящая НЛД, возглавляемая нобелевским лауреатом Аун Сан Су Джи – 60%, что дало последним возможность самостоятельно сформировать правительство и распоряжаться госбюджетом. Сессия парламента должна была начаться 2 февраля, но военные совершили переворот на день раньше.
В Беларуси мы наблюдаем несколько иную картину: полицейское государство контролирует колоссальную часть экономики, а само авторитарное государство находится под личным контролем известной всем семейки упырей. Если в Мьянме противостояние идет между гражданским правительством, опирающимся на структуры гражданского общества (поэтому госслужащие активно участвуют в забастовке), то в Беларуси государство абсолютно монолитно, оно безраздельно контролирует не только СМИ и социальную сферу (здравоохранение, образование, культуру, спорт), но и культивирует свои суррогаты гражданского общества – профсоюзы, ветеранские, детские, спортивные, «патриотические» организации, парамилитарные структуры «титушек». В результате население оказывается расколотым, а та часть, что добивается демократических преобразований, не обладает какими-либо организационными структурми. Переходим к выводам.
1. Неспособность противников Лукашенко создать дееспособные гражданские структуры напрочь исключает саму возможность сколь-нибудь эффективно противостоять диктаторскому режиму. Сами же оппозиционеры в массе своей настолько инфантильны, что не понимают смысла политической борьбы и роли управляющего субъекта в ней. Это касается и их вождей.
Если проводить параллели с Мьянмой, то нечто подобное наблюдалось там в 1988 году, когда после трех десятилетий военного правления подули ветры демократических перемен, и общество преисполнилось романтических ожиданий. Стихийное Восстание 8888 было утоплено в крови. Лишь после поражения революции сторонники демократии во главе с Аун Сан Су Джи создают политический субъект – Национальную лигу за демократию. В 1990 году НЛД выигрывает парламентские выборы, однако военные отменяют результаты всенародного голосования и еще 20 лет страна живет в условиях военного положения без выборов.
2. Этот урок бирманское гражданское общество крепко усвоило: ВОПРОС О ВЛАСТИ В УСЛОВИЯХ ДИКТАТУРЫ НЕ РЕШАЕТСЯ НА ВЫБОРАХ. Белорусы же отчего-то до сих пор пытаются доказывать (кому?), что 9 августа на выборах номинально победила Тихановская. На выборах – да, но борьбу за власть она проиграла, и это единственное, что имеет значение.
3. Самое печальное в том, что надежды белорусов на внешнюю поддержку совершенно утопичны. Бирманцы в этом уже убедились. Последние 30 лет мировое сообщество оказывает экономическое, дипломатическое, санкционное, моральное давление на военную хунту Мьянмы. Результат нулевой! Люди там поняли, что рассчитывать могут только на себя. Поэтому население Мьянмы было готово к решительному уличному протесту. Неплохо бы осознать эти три урока и нашим змагарам. (Продолжение).
#анализ #мьянма #сопротивление #стратегия #диктатура
УРОКИ МЬЯНМЫ ДЛЯ БЕЛАРУСИ (3)
Начало здесь. Сила нации в ее готовности сопротивляться порабощению. Сила нации в ее сопсобности к самоорганизации. Это совершенно прописные истины. В Мьянме 1 февраля был совершен военный переворот, лидер демократического движения и фактический глава правительства Аун Сан Су Джи, президент Вин Мьин, руководство партии Национальная лига за демократию арестованы. В стране объявлено чрезвычайное положение сроком на год.
Уже 2 февраля в стране начались забастовки. Первыми забастовали медики и учителя. Без приказа сверху и обсуждений манифестов, без чаепитий во дворах. Почему? Потому что интеллигенция – это передовая часть общества – образованная, преисполненная чувством самоуважения, организованная по профессиональному принципу.
В Беларуси прошло более полугода после узурпации власти Тараканом. Ни одно предприятие, ни одно учреждение так и не забастовало. В чатиках «невероятных» диванные эксперты с умным видом надувают пузыри: мол, врачам и учителям запрещено бастовать по закону, бастовать должны работяги. Те возражают (или за них кто-то возражает): диктатор будет только рад, если убыточные предприятия забастуют, можно их закрыть и не тратить бюджетные субсидии на содержание бессмысленных рабочих мест. Оправдания найдены, конформистская позиция обоснована. Не бастует НИКТО.
С 3 февраля забастовки бюджетников в Мьянме приняли общенациональный размах. Причем называть это забастовками неверно. Речь идет об акциях гражданского неповиновения, о СОЗНАТЕЛЬНОМ НАРУШЕНИИ ЗАКОНА. Да, потому что медицинские работники по закону не имеют права бастовать. В условиях чрезвычайного положения это влечет за собой уголовную ответственность.
Забастовка и гражданское неповиновение – это естественная реакция общества на ущемление его интересов. Как отреагировала белорусская интеллигенция на узурпацию власти? Прежде всего, следует отметить, что она активно в узурпации участвовала – избирательные комиссии состояли в основном из учителей. Чиновничество (а это тоже интеллигенция, если что) модерировало процесс фальсификации выборов. Творческая интеллигенция в массе своей либо отрабатывала пайку, выступая в поддержку власти, либо помалкивала в тряпочку. Когда Ленин назвал интеллигенцию говном нации, он даже не подозревал, насколько актуально это определение станет век спустя после его смерти.
Как обстоит дело с гражданским обществом в РБ? Готовность белорусов отстаивать свои права закончилось на стадии «мирных протестов». Свое нежелание повышать ставки в борьбе за свободу «невероятные» объяснили якобы неприятием насилия. Вопрос: каким образом забастовка и гражданское неповиновение является проявлением насилия?
Наверное, на всем земном шаре только белорусы (ну, и русские заодно) уверены, что нетерпимость к насилию выглядит так: люди в масках избивают женщин, стариков и детей, а толпа мужиков бездеятельно на это взирает. Кто-то снимает смартфоном, кто-то ободряюще машет рукой жертвам. Ну, типа, им, «смелым белорусам» нельзя «опускаться» до уровня тех, кто использует насилие.
Во всем остальном мире НЕтерпимость к насилию проявляется в том, что НАСИЛИЕ ПРЕСЕКАЕТСЯ. Это вполне очевидно для бирманцев, воспитанных в духе буддийской культуры. Поэтому на массовые акции протеста мужчины выходят не для того, чтобы показывать, как мастерски они разбегаются толпой от трех ментов в штатском, а чтобы защищать женщин. Именно поэтому в руках у них щиты, на головах каски. На улицах сооружаются баррикады – целые кварталы становятся недосягаемыми для карателей. В этом единственный смысл баррикад. В полицию летит град камней. Вот так выглядит реальный ненасильственный протест.
Да, против пуль пластиковые каски и жестяные щиты не помогают. Количество повстанцев, убитых на улицах, приближается к 60. Восстание в Мьянме тем временем нарастает. То ли люди там из другого теста или климат какой-то особый? Но уж точно активность восставших нельзя объяснить мягкостью режима. (Продолжение).
#анализ #мьянма #сопротивление #стратегия #диктатура
Начало здесь. Сила нации в ее готовности сопротивляться порабощению. Сила нации в ее сопсобности к самоорганизации. Это совершенно прописные истины. В Мьянме 1 февраля был совершен военный переворот, лидер демократического движения и фактический глава правительства Аун Сан Су Джи, президент Вин Мьин, руководство партии Национальная лига за демократию арестованы. В стране объявлено чрезвычайное положение сроком на год.
Уже 2 февраля в стране начались забастовки. Первыми забастовали медики и учителя. Без приказа сверху и обсуждений манифестов, без чаепитий во дворах. Почему? Потому что интеллигенция – это передовая часть общества – образованная, преисполненная чувством самоуважения, организованная по профессиональному принципу.
В Беларуси прошло более полугода после узурпации власти Тараканом. Ни одно предприятие, ни одно учреждение так и не забастовало. В чатиках «невероятных» диванные эксперты с умным видом надувают пузыри: мол, врачам и учителям запрещено бастовать по закону, бастовать должны работяги. Те возражают (или за них кто-то возражает): диктатор будет только рад, если убыточные предприятия забастуют, можно их закрыть и не тратить бюджетные субсидии на содержание бессмысленных рабочих мест. Оправдания найдены, конформистская позиция обоснована. Не бастует НИКТО.
С 3 февраля забастовки бюджетников в Мьянме приняли общенациональный размах. Причем называть это забастовками неверно. Речь идет об акциях гражданского неповиновения, о СОЗНАТЕЛЬНОМ НАРУШЕНИИ ЗАКОНА. Да, потому что медицинские работники по закону не имеют права бастовать. В условиях чрезвычайного положения это влечет за собой уголовную ответственность.
Забастовка и гражданское неповиновение – это естественная реакция общества на ущемление его интересов. Как отреагировала белорусская интеллигенция на узурпацию власти? Прежде всего, следует отметить, что она активно в узурпации участвовала – избирательные комиссии состояли в основном из учителей. Чиновничество (а это тоже интеллигенция, если что) модерировало процесс фальсификации выборов. Творческая интеллигенция в массе своей либо отрабатывала пайку, выступая в поддержку власти, либо помалкивала в тряпочку. Когда Ленин назвал интеллигенцию говном нации, он даже не подозревал, насколько актуально это определение станет век спустя после его смерти.
Как обстоит дело с гражданским обществом в РБ? Готовность белорусов отстаивать свои права закончилось на стадии «мирных протестов». Свое нежелание повышать ставки в борьбе за свободу «невероятные» объяснили якобы неприятием насилия. Вопрос: каким образом забастовка и гражданское неповиновение является проявлением насилия?
Наверное, на всем земном шаре только белорусы (ну, и русские заодно) уверены, что нетерпимость к насилию выглядит так: люди в масках избивают женщин, стариков и детей, а толпа мужиков бездеятельно на это взирает. Кто-то снимает смартфоном, кто-то ободряюще машет рукой жертвам. Ну, типа, им, «смелым белорусам» нельзя «опускаться» до уровня тех, кто использует насилие.
Во всем остальном мире НЕтерпимость к насилию проявляется в том, что НАСИЛИЕ ПРЕСЕКАЕТСЯ. Это вполне очевидно для бирманцев, воспитанных в духе буддийской культуры. Поэтому на массовые акции протеста мужчины выходят не для того, чтобы показывать, как мастерски они разбегаются толпой от трех ментов в штатском, а чтобы защищать женщин. Именно поэтому в руках у них щиты, на головах каски. На улицах сооружаются баррикады – целые кварталы становятся недосягаемыми для карателей. В этом единственный смысл баррикад. В полицию летит град камней. Вот так выглядит реальный ненасильственный протест.
Да, против пуль пластиковые каски и жестяные щиты не помогают. Количество повстанцев, убитых на улицах, приближается к 60. Восстание в Мьянме тем временем нарастает. То ли люди там из другого теста или климат какой-то особый? Но уж точно активность восставших нельзя объяснить мягкостью режима. (Продолжение).
#анализ #мьянма #сопротивление #стратегия #диктатура
НЕ МИРНЫЙ ПРОТЕСТ, А ГРАЖДАНСКОЕ НЕПОВИНОВЕНИЕ!
Мы рады, что благодаря нашим публикациям многие белорусы обратили внимание на революционную ситуацию в Мьянме, стали стамостоятельно искать материалы о разворачивающейся в это стране драме. Но не все в достаточной степени владеют английским и спрашивают, например, что означают буквы CDM, которыми маркируют себя повстанцы?
Civil Disobedience Movement – значит движение гражданского неповиновения. На этой базе строится стратегия борьбы народа Мьянмы с военной хунтой. Мы уже неоднократно объясняли, что хождение по улицам в выходные или фотосессии в лесочке с БЧБ-флагами не имеют отношения ни к протестам, ни, тем более, к гражданскому неповиновению. Это – демонстрация фронды, и не более того, поскольку не содержит в себе действенного аспекта.
Гражданское неповиновение является НЕЛЕГАЛЬНЫМ методом борьбы и основано на сознательном нарушении закона, провокации. Участники движения провоцируют правоохранителей на репрессивные действия, демонстративно нарушая закон. Одной из задач является своего рода DDoS-атака на карательную систему с целью забить ее «мясом» и вывести из строя. Это происходило у нас после 9-11 августа, когда задержанными оказались по разным данным от 6-ти до 11 тысяч манифестантов. «Прожевать» их система оказалась не в состоянии, многих начали отпускать без аких-либо юридических последствий или выписав штраф.
Впоследствии по этому поводу было много спекуляций: дескать, «мирный протест» остановил маховик репрессий, каратели испугались... Но, во-первых, в первые дни после выборов на улице не наблюдалось мира, во-вторых, отказа от насилия со стороны режима не произошло, на место отпущенных из застенков тут же завозили новые партии задержанных. Этот факт показывает лишь пределы «производительной мощности» репрессивной машины. Если бы белорусы 12-16 августа продолжили наращивать давление на власть, система оказалась бы парализованной. Но вместо этого начались карнавалы и дарение ментам цветов. Ладно, не будем о грустном…
Гражданское неповиновение можно условно разделить по направленности на пассивное и активное. Первое чаще всего ассоциируется с Сатьяграхой – движением против английского колониального гнета в Индии, идейным вдохновителем которого является идеолог ненасильственного протеста Махатма Ганди. Правила Сатьяграхи предписывали адептам учения вежливо подчиняться стражам порядка и стойко переносить наказание с целью воздействовать на благоразумие и совесть противника, превращая его в сторонника через убедительную демонстрацию своего морального превосходства.
Метод активного неповиновения можно условно назвать украинским или бирманским, когда гражданское население не только демонстративно нарушает законы, но при том препятствует «торжеству закона», то есть защищается от карателей. Например, активисты CDM не только блокируют улицы городов, но и не дают полиции приблизиться к своим баррикадам, закидывая их камнями, пакетами с краской, дымовыми шашками. Применение повстанцами нелетального оружия самообороны подчеркивает ненасильственный характер гражданского сопротивления, что, как видим, не исключает оказания активного сопротивления.
Сатьяграха предполагала, что карателям рано или поздно станет стыдно, морально тяжело применять репрессии к сильным духом мученикам, и они перейдут на их сторону. Участники CDM показывают, что того же самого можно добиться гораздо быстрее активным сопротивлением. Так 4 марта около 400 полицейских Мьянмы заявили о своем присоединении к CDM. На следующий день, как минимум, еще 100 примкнули к протестующим (ничего подобного в Беларуси мы не наблюдали, цветы и обнимашки, увы, не сработали).
В данном случае интересен не столько факт перехода полиции на сторону восставших, а реакция военных властей. Они растерялись и не рискнули покарать «предателей» по всей строгости закона. Руководству полиции поставлена задача уговорить стражей закона вернуться на службу.
#анализ #мьянма #сопротивление #стратегия
Мы рады, что благодаря нашим публикациям многие белорусы обратили внимание на революционную ситуацию в Мьянме, стали стамостоятельно искать материалы о разворачивающейся в это стране драме. Но не все в достаточной степени владеют английским и спрашивают, например, что означают буквы CDM, которыми маркируют себя повстанцы?
Civil Disobedience Movement – значит движение гражданского неповиновения. На этой базе строится стратегия борьбы народа Мьянмы с военной хунтой. Мы уже неоднократно объясняли, что хождение по улицам в выходные или фотосессии в лесочке с БЧБ-флагами не имеют отношения ни к протестам, ни, тем более, к гражданскому неповиновению. Это – демонстрация фронды, и не более того, поскольку не содержит в себе действенного аспекта.
Гражданское неповиновение является НЕЛЕГАЛЬНЫМ методом борьбы и основано на сознательном нарушении закона, провокации. Участники движения провоцируют правоохранителей на репрессивные действия, демонстративно нарушая закон. Одной из задач является своего рода DDoS-атака на карательную систему с целью забить ее «мясом» и вывести из строя. Это происходило у нас после 9-11 августа, когда задержанными оказались по разным данным от 6-ти до 11 тысяч манифестантов. «Прожевать» их система оказалась не в состоянии, многих начали отпускать без аких-либо юридических последствий или выписав штраф.
Впоследствии по этому поводу было много спекуляций: дескать, «мирный протест» остановил маховик репрессий, каратели испугались... Но, во-первых, в первые дни после выборов на улице не наблюдалось мира, во-вторых, отказа от насилия со стороны режима не произошло, на место отпущенных из застенков тут же завозили новые партии задержанных. Этот факт показывает лишь пределы «производительной мощности» репрессивной машины. Если бы белорусы 12-16 августа продолжили наращивать давление на власть, система оказалась бы парализованной. Но вместо этого начались карнавалы и дарение ментам цветов. Ладно, не будем о грустном…
Гражданское неповиновение можно условно разделить по направленности на пассивное и активное. Первое чаще всего ассоциируется с Сатьяграхой – движением против английского колониального гнета в Индии, идейным вдохновителем которого является идеолог ненасильственного протеста Махатма Ганди. Правила Сатьяграхи предписывали адептам учения вежливо подчиняться стражам порядка и стойко переносить наказание с целью воздействовать на благоразумие и совесть противника, превращая его в сторонника через убедительную демонстрацию своего морального превосходства.
Метод активного неповиновения можно условно назвать украинским или бирманским, когда гражданское население не только демонстративно нарушает законы, но при том препятствует «торжеству закона», то есть защищается от карателей. Например, активисты CDM не только блокируют улицы городов, но и не дают полиции приблизиться к своим баррикадам, закидывая их камнями, пакетами с краской, дымовыми шашками. Применение повстанцами нелетального оружия самообороны подчеркивает ненасильственный характер гражданского сопротивления, что, как видим, не исключает оказания активного сопротивления.
Сатьяграха предполагала, что карателям рано или поздно станет стыдно, морально тяжело применять репрессии к сильным духом мученикам, и они перейдут на их сторону. Участники CDM показывают, что того же самого можно добиться гораздо быстрее активным сопротивлением. Так 4 марта около 400 полицейских Мьянмы заявили о своем присоединении к CDM. На следующий день, как минимум, еще 100 примкнули к протестующим (ничего подобного в Беларуси мы не наблюдали, цветы и обнимашки, увы, не сработали).
В данном случае интересен не столько факт перехода полиции на сторону восставших, а реакция военных властей. Они растерялись и не рискнули покарать «предателей» по всей строгости закона. Руководству полиции поставлена задача уговорить стражей закона вернуться на службу.
#анализ #мьянма #сопротивление #стратегия
С подачи Игоря Лосика голодовка входит в моду в качестве метода борьбы за права политических заключенных. В этой связи стоит вспомнить самую резонансную акцию такого рода – ирландскую голодовку 1981 года. Причиной ее стала отмена в 1976 году статуса политического узника для отбывающих тюремное заключение членов ИРА – Ирландской республиканской армии. Сами они называли себя борцами за свободу, правительство считало их террористами, в чем, если честно, нет никаких противоречий. Белорусские партизаны с точки зрения оккупационной администрации тоже являлись террористами. Однако специальный статус приравнивал схваченных членов ИРА к военнопленным.
1 марта 1981 года голодовку в тюрьме Мэйз начал Бобби Сэндс, отбывающий 14-летний срок. Вскоре к нему присоединились еще несколько товарищей. Голодающие выдвигали пять требований: 💥 ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ...
Стоит ли белорусским политзаключенным устраивать голодовки? Опрошенные нами эксперты (среди них большинство отбывали тюремные сроки, один сам объявлял голодовку) единодушны: это совершенно бессмысленно. Во-первых, прекращение голодовки будет означать моральное поражение участников голодного протеста, а в их решимости одержать моральную победу ценой своей жизни есть серьезные сомнения.
Во-вторых, и это самое главное... 💥 ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ...
#сопротивление #история #голодовка #репрессии
1 марта 1981 года голодовку в тюрьме Мэйз начал Бобби Сэндс, отбывающий 14-летний срок. Вскоре к нему присоединились еще несколько товарищей. Голодающие выдвигали пять требований: 💥 ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ...
Стоит ли белорусским политзаключенным устраивать голодовки? Опрошенные нами эксперты (среди них большинство отбывали тюремные сроки, один сам объявлял голодовку) единодушны: это совершенно бессмысленно. Во-первых, прекращение голодовки будет означать моральное поражение участников голодного протеста, а в их решимости одержать моральную победу ценой своей жизни есть серьезные сомнения.
Во-вторых, и это самое главное... 💥 ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ...
#сопротивление #история #голодовка #репрессии
Telegraph
СТОИТ ЛИ ГОЛОДАТЬ В БЕЛОРУССКОЙ ТЮРЬМЕ?
С подачи Игоря Лосика голодовка входит в моду в качестве метода борьбы за права политических заключенных. В этой связи стоит вспомнить самую резонансную акцию такого рода – ирландскую голодовку 1981 года. Причиной ее стала отмена в 1976 году статуса политического…
Начало здесь. После того, как двоих человек убили (кто, как – осталось невыясненным), черные бараки взбунтовались. С утра забаррикадировались на промке, стали жечь и выбрасывать мебель из окон. Требование было одно: прекратить насилие. Администрация даже не стала разговаривать, вызвала спецназ для подавления бунта. Менты устроили настоящую мясорубку. Из здания выкуривали газом и светошумовыми гранатами, кто выходил, прогоняли голым через строй. С одной стороны 20 человек с резиновыми палками, с другой стороны столько же. Ты бежишь – тебя бьют. Упадешь – бьют, пока не встанешь. Потом нас, человек 80, назначенных зачинщиками бунта, «забурили», то есть ... 💥ЧИТАТЬ ДАЛЬШЕ...
#сопротивление #тюрьма #голодовка #репрессии
#сопротивление #тюрьма #голодовка #репрессии
Telegraph
КАК ЗЕКИ ТЮРЕМНЫЙ РЕЖИМ СЛОМАЛИ ГОЛОДОВКОЙ
Андрей Н. участвовал в тюремной голодовке более 15 лет назад. Он не хочет раскрывать свою личность (это связано с его нынешней правозащитной деятельностью в РФ), но готов поделиться опытом: - Попал за решетку я «прицепом», как участник ОПГ. Организованной…
РЕВОЛЮЦИЯ ИЛИ РЕАКЦИЯ?
В среде кухонно-диванных политологов стал модным тезис, что революция – дело небыстрое, мы не проиграли, а всего лишь перегруппировываемся, протесты не слились, а ушли вглубь. Вот придет весна… ну, то есть уже лето – народ проснется, выйдет на улицы, Запад надавит на Луку, Путин ему в любовных ласках откажет… Вот тогда и поглядим, чья возьмет.
Все это глупые попытки отрицания реальности. Всякая политическая революция – процесс бурный, взрывообразный. Синоним этого понятия – государственный переворот. Разве может государственный переворот проходить медленно? Революции снизу характеризуются быстрым «разогревом» масс вследствие триггерного события. В случае с Беларусью им стали августовские президентские выборы, принявшие опрокидывающий характер и реакция власти (Лукашенко) на проигрыш в них. Напряжение быстро достигает пика, после чего неизбежно спадает, поскольку общество не может долгое время существовать в разогретом состоянии.
Решающие события революций обычно умещаются в интервале от суток до нескольких недель. Довольно медленно разворачивался революционный сценарий в Украине – 93 дня прошло от первых протестов, вызванных отказом президента Януковича подписывать соглашение о евроинтеграции, до его бегства из страны.
Слом коммунистического режима в Польше в 1988 году растянулся на 132 дня, если считать от первой забастовочной волны до согласия властей на переговоры. Но большинство политологов датируют старт кризиса 15 августа, когда начались рабочие волнения по всей стране, приведшие к капитуляции правительства через 16 дней.
Революционные события в Египте в 2011 году уместились в 17 дней. Революция в Тунисе, давшая старт арабской весне, уложилась в 27 суток.
Любой революционный кризис может разрешиться либо победой революции, либо ее поражением. Зависание в состоянии неопределенности невозможно более нескольких дней. Исходя из того, что политический кризис в Беларуси стартовал уже 236 дней тому назад, пора сделать принципиальный вывод: революция проиграла или продолжает нарастать? Ответы вроде «революция взяла паузу» или «все еще только начинается» являются демагогическими. Свойство революционного процесса – его непрерывность. Поэтому никаких пауз или каникул в решающей фазе политического кризиса быть не может. Спадами и подъемами характеризуется революционное движение в период вызревания революционной ситуации или в период реакции, но сам кризис всегда скоротечен и имеет одну переломную точку.
Для нас очевидно, что революция полностью проиграла, не добившись никаких, даже частичных уступок со стороны власти. Нам видится, что точкой бифуркации стала марш в Минске 16 августа, в ходе которого протестное движение достигло пика. Дело не в количестве протестующих на улицах, а в том, что этот день показал неспособность общества повышать ставки в борьбе с диктатурой. Качественного перехода к действенным методам протеста не произошло. Не выкристаллизовался и революционный субъект. Через неделю стало очевидно, что импульс забастовочного движения заглох, а протестный марш 30 августа ознаменовал собой начало затухания «невероятной» революции. Вовлеченность населения в движуху начала снижаться, репрессии нарастать.
Таким образом острую фазу кризиса мы можем уместить в 21 день, что укладывается в логику социальной динамики. Наступила реакция, то есть движение за сохранение и укрепление существующих порядков, подавление революционных сил.
Почему важно честно и открыто признать поражение? Признание поражения вовсе не означает отказа от борьбы. Однако борьба в период реакции носит совершенно иной характер, нежели на стадии бурного «разогрева». Если же большинство активистов отказываются признавать торжество реакции, живя глупыми ожиданиями, что само собой произойдет новый революционный всплеск, то это как раз и становится тормозом революции. Пора ПЕРЕСТРАИВАТЬСЯ на работу вдолгую, а не тешить себя иллюзиями.
#анализ #реакция #стратегия #сопротивление
👇ГОЛОСОВАЛКА в комментариях
В среде кухонно-диванных политологов стал модным тезис, что революция – дело небыстрое, мы не проиграли, а всего лишь перегруппировываемся, протесты не слились, а ушли вглубь. Вот придет весна… ну, то есть уже лето – народ проснется, выйдет на улицы, Запад надавит на Луку, Путин ему в любовных ласках откажет… Вот тогда и поглядим, чья возьмет.
Все это глупые попытки отрицания реальности. Всякая политическая революция – процесс бурный, взрывообразный. Синоним этого понятия – государственный переворот. Разве может государственный переворот проходить медленно? Революции снизу характеризуются быстрым «разогревом» масс вследствие триггерного события. В случае с Беларусью им стали августовские президентские выборы, принявшие опрокидывающий характер и реакция власти (Лукашенко) на проигрыш в них. Напряжение быстро достигает пика, после чего неизбежно спадает, поскольку общество не может долгое время существовать в разогретом состоянии.
Решающие события революций обычно умещаются в интервале от суток до нескольких недель. Довольно медленно разворачивался революционный сценарий в Украине – 93 дня прошло от первых протестов, вызванных отказом президента Януковича подписывать соглашение о евроинтеграции, до его бегства из страны.
Слом коммунистического режима в Польше в 1988 году растянулся на 132 дня, если считать от первой забастовочной волны до согласия властей на переговоры. Но большинство политологов датируют старт кризиса 15 августа, когда начались рабочие волнения по всей стране, приведшие к капитуляции правительства через 16 дней.
Революционные события в Египте в 2011 году уместились в 17 дней. Революция в Тунисе, давшая старт арабской весне, уложилась в 27 суток.
Любой революционный кризис может разрешиться либо победой революции, либо ее поражением. Зависание в состоянии неопределенности невозможно более нескольких дней. Исходя из того, что политический кризис в Беларуси стартовал уже 236 дней тому назад, пора сделать принципиальный вывод: революция проиграла или продолжает нарастать? Ответы вроде «революция взяла паузу» или «все еще только начинается» являются демагогическими. Свойство революционного процесса – его непрерывность. Поэтому никаких пауз или каникул в решающей фазе политического кризиса быть не может. Спадами и подъемами характеризуется революционное движение в период вызревания революционной ситуации или в период реакции, но сам кризис всегда скоротечен и имеет одну переломную точку.
Для нас очевидно, что революция полностью проиграла, не добившись никаких, даже частичных уступок со стороны власти. Нам видится, что точкой бифуркации стала марш в Минске 16 августа, в ходе которого протестное движение достигло пика. Дело не в количестве протестующих на улицах, а в том, что этот день показал неспособность общества повышать ставки в борьбе с диктатурой. Качественного перехода к действенным методам протеста не произошло. Не выкристаллизовался и революционный субъект. Через неделю стало очевидно, что импульс забастовочного движения заглох, а протестный марш 30 августа ознаменовал собой начало затухания «невероятной» революции. Вовлеченность населения в движуху начала снижаться, репрессии нарастать.
Таким образом острую фазу кризиса мы можем уместить в 21 день, что укладывается в логику социальной динамики. Наступила реакция, то есть движение за сохранение и укрепление существующих порядков, подавление революционных сил.
Почему важно честно и открыто признать поражение? Признание поражения вовсе не означает отказа от борьбы. Однако борьба в период реакции носит совершенно иной характер, нежели на стадии бурного «разогрева». Если же большинство активистов отказываются признавать торжество реакции, живя глупыми ожиданиями, что само собой произойдет новый революционный всплеск, то это как раз и становится тормозом революции. Пора ПЕРЕСТРАИВАТЬСЯ на работу вдолгую, а не тешить себя иллюзиями.
#анализ #реакция #стратегия #сопротивление
👇ГОЛОСОВАЛКА в комментариях
БЫТЬ ВНЕ ЗАКОНА
Мы уже неоднократно высказывались по поводу глупейшей концепции борьбы с диктатурой в рамках правового поля, проповедываемой вождями «невероятных» в качестве непреложной догмы с первых дней восстания. Какой смысл соблюдать фашистские законы, если сами фашисты себя никакими законами не ограничивают («Иногда не до законов» ©), руководствуясь исключительно соображениями целесообразности?
Но главное в другом: правящий режим волен объявить незаконной любую форму протестной активности. То есть выбор стоит между борьбой и подчинением, а не между легальными и нелегальными формами борьбы. Законная революция просто не сможет состояться, потому что получить в администрации президента, Мингорисполкоме или Конституционном Суде разрешение на революцию не удастся.
В условиях режима политической реакции, который приходит на смену проигравшей революции (см предыдущий пост) правящая хунта штампует один ограничительный закон за другим. Так в пятницу депутаты Национального собрания приняли в первом чтении законопроект «Об изменении законов по вопросам противодействия экстремизму». Сенсации не произошло, содержание документа стало известно еще более месяца назад.
Суть в том, что, во-первых, понятие «экстремистской деятельности» чрезвычайно расширяется. Таковым становится, например, любое участие в несанкционированном мероприятии. Во-вторых, четкого описания преступления или противоправного действия новые законодательные акты в себе не содержат, что оставляет широчайшее поле для трактования того, что является «дискредитацией Беларуси», «дискредитацией органов государственной власти или госуправления», «дискредитацией представителя власти».
Таким образом экстремистской деятельностью можно признать вообще все, что угодно. Переслал другу в Твиттере мемасик про усатого дуче – это тебе разом дискредитация Беларуси, органов госвласти и представителя власти. А если мем отрепощен, например, из чата Мозырь 97%, признанным незаконным, то букет обвинений дополняется еще и упоминанием распространения экстремистских материалов.
Деятельность любых внесистемных СМИ становится принципиально невозможной в правовых рамках. Теперь любые сайты можно блокировать за пропаганду экстремистской деятельности без решения суда, а журналисты несут ответственность за распространение информации, которая может нанести вред государству. Каратели вовсе не обязаны доказывать то, что публикация тех или иных сведений нанесла какой-то вред государству. Не нанесла, но МОГЛА нанести – и потому будьте любезны проследовать в автозак!
Паниковать по этому поводу не стоит, потому что ни независимых бумажных газет, ни альтернативных эфирных телеканалов в стране все равно нет, а Интернет, к сожалению для власти плохо поддается административному регулированию. Блокировки провайдеров в большинстве случаев элементарно обходятся с помощью VPN.
Но давайте отдавать себе отчет, что все, что мы делаем – уже давно вне закона. И даже безобидное сочетание белого и красного цветов в одежде или экстерьере дома может стать причиной репрессий. Уже ничто даже теоретически не является безопасным с юридической точки зрения, в связи с чем «безопасные протесты» становятся глупой химерой.
Исходя из вышесказанного считаем, что лидерам и рупорам протеста, всем субъектам, претендующим на таковой статус, необходимо провозгласить полный отказ от принципов легальной борьбы с режимом, а всякие попытки политического взаимодействия с властью в рамках правового поля считать актом коллаборационизма.
Если кто не понял, акцентируем отдельно: всякое участие в легальных политических партиях, одобренных Лукашенко – есть факт сотрудничества с фашистским режимом с целью его легитимизации через признание его правовых норм.
Только тот, кто действует вне закона, отрицая любые формы сотрудничества и компромиссы с хунтой, является революционером.
#сопротивление #репрессии #стратегия
👇ГОЛОСОВАЛКА в комментариях
Мы уже неоднократно высказывались по поводу глупейшей концепции борьбы с диктатурой в рамках правового поля, проповедываемой вождями «невероятных» в качестве непреложной догмы с первых дней восстания. Какой смысл соблюдать фашистские законы, если сами фашисты себя никакими законами не ограничивают («Иногда не до законов» ©), руководствуясь исключительно соображениями целесообразности?
Но главное в другом: правящий режим волен объявить незаконной любую форму протестной активности. То есть выбор стоит между борьбой и подчинением, а не между легальными и нелегальными формами борьбы. Законная революция просто не сможет состояться, потому что получить в администрации президента, Мингорисполкоме или Конституционном Суде разрешение на революцию не удастся.
В условиях режима политической реакции, который приходит на смену проигравшей революции (см предыдущий пост) правящая хунта штампует один ограничительный закон за другим. Так в пятницу депутаты Национального собрания приняли в первом чтении законопроект «Об изменении законов по вопросам противодействия экстремизму». Сенсации не произошло, содержание документа стало известно еще более месяца назад.
Суть в том, что, во-первых, понятие «экстремистской деятельности» чрезвычайно расширяется. Таковым становится, например, любое участие в несанкционированном мероприятии. Во-вторых, четкого описания преступления или противоправного действия новые законодательные акты в себе не содержат, что оставляет широчайшее поле для трактования того, что является «дискредитацией Беларуси», «дискредитацией органов государственной власти или госуправления», «дискредитацией представителя власти».
Таким образом экстремистской деятельностью можно признать вообще все, что угодно. Переслал другу в Твиттере мемасик про усатого дуче – это тебе разом дискредитация Беларуси, органов госвласти и представителя власти. А если мем отрепощен, например, из чата Мозырь 97%, признанным незаконным, то букет обвинений дополняется еще и упоминанием распространения экстремистских материалов.
Деятельность любых внесистемных СМИ становится принципиально невозможной в правовых рамках. Теперь любые сайты можно блокировать за пропаганду экстремистской деятельности без решения суда, а журналисты несут ответственность за распространение информации, которая может нанести вред государству. Каратели вовсе не обязаны доказывать то, что публикация тех или иных сведений нанесла какой-то вред государству. Не нанесла, но МОГЛА нанести – и потому будьте любезны проследовать в автозак!
Паниковать по этому поводу не стоит, потому что ни независимых бумажных газет, ни альтернативных эфирных телеканалов в стране все равно нет, а Интернет, к сожалению для власти плохо поддается административному регулированию. Блокировки провайдеров в большинстве случаев элементарно обходятся с помощью VPN.
Но давайте отдавать себе отчет, что все, что мы делаем – уже давно вне закона. И даже безобидное сочетание белого и красного цветов в одежде или экстерьере дома может стать причиной репрессий. Уже ничто даже теоретически не является безопасным с юридической точки зрения, в связи с чем «безопасные протесты» становятся глупой химерой.
Исходя из вышесказанного считаем, что лидерам и рупорам протеста, всем субъектам, претендующим на таковой статус, необходимо провозгласить полный отказ от принципов легальной борьбы с режимом, а всякие попытки политического взаимодействия с властью в рамках правового поля считать актом коллаборационизма.
Если кто не понял, акцентируем отдельно: всякое участие в легальных политических партиях, одобренных Лукашенко – есть факт сотрудничества с фашистским режимом с целью его легитимизации через признание его правовых норм.
Только тот, кто действует вне закона, отрицая любые формы сотрудничества и компромиссы с хунтой, является революционером.
#сопротивление #репрессии #стратегия
👇ГОЛОСОВАЛКА в комментариях
Нам предъявили претензию: мол, канал у вас аналитический, а самое масштабное политическое событие сезона – провалившийся заговор политологов, вы не анализируете, только хихикаете над бедолагами, да еще и отрицаете сам заговор, утверждая, что его не было, а имела место провокация спецслужб.
Чтобы что-то анализировать, надо иметь достаточно информации. А откуда можно получить информацию об этом деле, кроме как с пропагандистских телеканалов? Впрочем, анализировать можно и пропагандистский контент. В каком-то смысле лукашистская пропаганда работает в правильном направлении, убеждая белорусов, что избавиться от дуче, иначе как его убив, невозможно. Ну что же, он сам напрашивается повторить судьбу Чаушеску и Каддафи. Единственный избиратель в стране сделал свой выбор.
Вы все еще скулите про выборы, отставку и переговоры? Это все равно что жертва изнасилования будет предлагать маньяку, уже расстегивающему ширинку, поговорить, потанцевать и познакомиться с мамой.
💥ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ...
#анализ #сопротивление #герилья #экстремизм
Чтобы что-то анализировать, надо иметь достаточно информации. А откуда можно получить информацию об этом деле, кроме как с пропагандистских телеканалов? Впрочем, анализировать можно и пропагандистский контент. В каком-то смысле лукашистская пропаганда работает в правильном направлении, убеждая белорусов, что избавиться от дуче, иначе как его убив, невозможно. Ну что же, он сам напрашивается повторить судьбу Чаушеску и Каддафи. Единственный избиратель в стране сделал свой выбор.
Вы все еще скулите про выборы, отставку и переговоры? Это все равно что жертва изнасилования будет предлагать маньяку, уже расстегивающему ширинку, поговорить, потанцевать и познакомиться с мамой.
💥ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ...
#анализ #сопротивление #герилья #экстремизм
Telegraph
УБИТЬ ПРЕЗИДЕНТА. В ЧЕМ ОШИБКА
Самое ценное в фильме «Убить президента» и сопутствующих ему сюжетах на ОНТ – непринужденные беседы заговорщиков в Zoom, позволяющие раскрыть их политическую философию и мотивацию. По факту у нас сейчас есть четыре вида оппозиции: - Продажная «воскресенская»…
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Для поддержания боевого духа нужны победы. Пусть даже локальные. В условиях жесточайшей реакции, развернувшейся в Беларуси после поражения стихийного восстания 2020 года тем более хочется опереться на некие непробиваемые рубежи обороны и выждать удобного момента до нового наступления. Есть ли они?... 💥ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ...
#анализ #сопротивление
#анализ #сопротивление
Ситуация с правлением военной хунты в Мьянме чем-то напоминает историю с опричниной царя Ивана Грозного, который создал в русском государстве как бы еще одно государство, разделив земли страны на опричнину и земщину. Опричные земли принадлежали лично царю и на доходы с них содержались опричники – личная гвардия государя. А земщина стала объектом грабежа со стороны опричников, которые вели себя по отношению к тамошнему населению как завоеватели – грабили, жгли, насиловали, продавали в рабство. Армии у земщины не было, так что такого рода паразитирование было не только выгодным, но еще и безопасным.
Армия Мьянмы вдет себя на собственной территории так же – как завоеватели. Подробнее о специфике осуществления военными господства над подконтрольной территории мы писали ранее. Почему же «завоеванные» не решатся на вооруженную борьбу с угнетателями? А вот тут все очень сложно. Дело в том, что в стране жестко подавляются нацменьшинства, особенно мусульмане, и эта политика горячо поддерживается большинством бирманцев (68% населения). Нацменьшинства же ведут с правительством затяжную гражданскую войну.
Выходит, если «титульные» бирманцы начинают вооруженную борьбу с армией... 💥ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ...
#анализ #Мьянма #стратегия #сопротивление
Армия Мьянмы вдет себя на собственной территории так же – как завоеватели. Подробнее о специфике осуществления военными господства над подконтрольной территории мы писали ранее. Почему же «завоеванные» не решатся на вооруженную борьбу с угнетателями? А вот тут все очень сложно. Дело в том, что в стране жестко подавляются нацменьшинства, особенно мусульмане, и эта политика горячо поддерживается большинством бирманцев (68% населения). Нацменьшинства же ведут с правительством затяжную гражданскую войну.
Выходит, если «титульные» бирманцы начинают вооруженную борьбу с армией... 💥ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ...
#анализ #Мьянма #стратегия #сопротивление
Telegraph
ПОЧЕМУ В МЬЯНМЕ ВОЕННЫЕ ВСЕГДА ПОБЕЖДАЮТ?
Мьянму порой называют колыбелью цветных революций. Это, наверное, не совсем верно, потому что трудно найти страну, менее всего подходящую для такого рода мероприятий. Тем не менее, в августе 1988 года в Бирме вспыхнуло Восстание 8888, получившее свое название…
СМЫСЛ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЭМИГРАЦИИ
Тема политической эмиграции табуируется в протестном сообществе Беларуси. Широко распространено такое заблуждение: дескать, уезжают наиболее активные противники режима, оппозиция внутри страны слабеет количественно и качественно, следовательно, диктатуре это только на руку. Потому современные авторитарные режимы никогда не препятствуют утечке нелояльного населения.
Но такая ситуация далеко не везде. Туркменский режим не выпускает своих граждан (кроме элиты, разумеется) не то что в эмиграцию, а даже в зарубежные турпоездки. Во-вторых, если диктатор не препятствует оттоку населения, то часто это происходит не потому, что выгодно ему, а потому, что физически закрыть выезд из страны невозможно.
Но в определенных ситуациях плюсы для власти есть. Например, для среднеазиатских стран трудовая миграция молодежи в Россию – это способ самосохранения. Во-первых, мигранты присылают из-за рубежа деньги, что позволяет выжить оставшимся. Во-вторых, пример Египта, Туниса показывает, что высокая рождаемость ведет к высоко безработице, что создает неразрешимые социальные противоречия в обществе, приводящие к острому политическому кризису.
А так уехал миллион таджиков батрачить за рубеж – устранена сама причина противоречий. Но для Беларуси демократический фактор неактуален. Что касается трудовой миграции, то она экономически значима – белорусы-остарбайтеры в прошлом году перевели в страну $570 млн, в то время как иностранцы, работающие в республике, вывели лишь $40 млн.
Но политическая эмиграция совсем не то же самое, что трудовая. Человек уезжает вместе с семьей, и потому белорусская экономика теряет трудовые ресурсы и ранее сделанные инвестиции в человеческий капитал, НИЧЕГО не приобретая взамен. Диктатура утрачивает один из четырех главных источников жизненной силы.
Сопротивление диктатуре может быть как активным, так и пассивным. Активное сопротивление – противонаправленное действие (вас бьют – вы бьете в ответ). А пассивное сопротивление – это отказ от сотрудничества с режимом. Отказ от работы – один из самых эффективных методов пассивного сопротивления. Но эмиграция – это не просто отказ от работы, но и абсолютный игнор режима – неуплата налогов, штрафов, коммунальных платежей бойкот токсичных товаров и т.д. То есть эмиграция является высшей формой пассивного протеста.
Нытики на это обычно возражают: мол, нечего призывать людей бежать из страны. Например, айтишники точно не вернутся из сытой Европы даже если мы свергнем Луку, останутся одни старики и тупые колхозаны – как с ними мы будем страну из руин поднимать? Как поднимать страну из руин, да еще в ситуации, когда миллионы молодых мужчин выбиты в войне, продемонстрировала Южная Корея. Так что нечего сопли распускать раньше времени.
Проблемы решаются по мере возникновения. Главная проблема сейчас – усатая мразь на троне. И эмиграция тех же айтишников ослабляет режим. Давайте рассмотрим это на наглядном примере. Возьмем программиста, который ни разу ни викинг, не Че Гевара, а хипстер-ботан-очкарик-ссыкло. Но с мозгами. Такие люди для борьбы сейчас совершенно потеряны, да и раньше к активному протесту они склонны не были. Они же ответственные люди и не могут подвергать себя риску. Посадят на 30 суток в кутузку работягу – от этого же БМЗ не остановится. А без одного мозговитого кодера сорвется контракт на миллионы долларов для IT-предприятия.
В общем, бизнес – превыше всего, и это нормально. Бизнес процветает – фирма платит налоги пересиденту на содержание ОМОНа. Для протеста это МИНУС!!! Может быть, наш герой жертвует деньги на борьбу с режимом? Нет, он же не идиот. Зачем подвергать себя риску быть обвиненным в финансировании экстремистской деятельности? Но если он уехал – то он уже может открыто проявлять свою гражданскую позицию и жертвовать деньги даже на убийство Лукашеску. И самое главное – он перестает финансировать администрацию концлагеря!
Поэтому эмигрируйте сейчас – этим вы приблизите смерть фашистского режима в будущем.
#сопротивление
Тема политической эмиграции табуируется в протестном сообществе Беларуси. Широко распространено такое заблуждение: дескать, уезжают наиболее активные противники режима, оппозиция внутри страны слабеет количественно и качественно, следовательно, диктатуре это только на руку. Потому современные авторитарные режимы никогда не препятствуют утечке нелояльного населения.
Но такая ситуация далеко не везде. Туркменский режим не выпускает своих граждан (кроме элиты, разумеется) не то что в эмиграцию, а даже в зарубежные турпоездки. Во-вторых, если диктатор не препятствует оттоку населения, то часто это происходит не потому, что выгодно ему, а потому, что физически закрыть выезд из страны невозможно.
Но в определенных ситуациях плюсы для власти есть. Например, для среднеазиатских стран трудовая миграция молодежи в Россию – это способ самосохранения. Во-первых, мигранты присылают из-за рубежа деньги, что позволяет выжить оставшимся. Во-вторых, пример Египта, Туниса показывает, что высокая рождаемость ведет к высоко безработице, что создает неразрешимые социальные противоречия в обществе, приводящие к острому политическому кризису.
А так уехал миллион таджиков батрачить за рубеж – устранена сама причина противоречий. Но для Беларуси демократический фактор неактуален. Что касается трудовой миграции, то она экономически значима – белорусы-остарбайтеры в прошлом году перевели в страну $570 млн, в то время как иностранцы, работающие в республике, вывели лишь $40 млн.
Но политическая эмиграция совсем не то же самое, что трудовая. Человек уезжает вместе с семьей, и потому белорусская экономика теряет трудовые ресурсы и ранее сделанные инвестиции в человеческий капитал, НИЧЕГО не приобретая взамен. Диктатура утрачивает один из четырех главных источников жизненной силы.
Сопротивление диктатуре может быть как активным, так и пассивным. Активное сопротивление – противонаправленное действие (вас бьют – вы бьете в ответ). А пассивное сопротивление – это отказ от сотрудничества с режимом. Отказ от работы – один из самых эффективных методов пассивного сопротивления. Но эмиграция – это не просто отказ от работы, но и абсолютный игнор режима – неуплата налогов, штрафов, коммунальных платежей бойкот токсичных товаров и т.д. То есть эмиграция является высшей формой пассивного протеста.
Нытики на это обычно возражают: мол, нечего призывать людей бежать из страны. Например, айтишники точно не вернутся из сытой Европы даже если мы свергнем Луку, останутся одни старики и тупые колхозаны – как с ними мы будем страну из руин поднимать? Как поднимать страну из руин, да еще в ситуации, когда миллионы молодых мужчин выбиты в войне, продемонстрировала Южная Корея. Так что нечего сопли распускать раньше времени.
Проблемы решаются по мере возникновения. Главная проблема сейчас – усатая мразь на троне. И эмиграция тех же айтишников ослабляет режим. Давайте рассмотрим это на наглядном примере. Возьмем программиста, который ни разу ни викинг, не Че Гевара, а хипстер-ботан-очкарик-ссыкло. Но с мозгами. Такие люди для борьбы сейчас совершенно потеряны, да и раньше к активному протесту они склонны не были. Они же ответственные люди и не могут подвергать себя риску. Посадят на 30 суток в кутузку работягу – от этого же БМЗ не остановится. А без одного мозговитого кодера сорвется контракт на миллионы долларов для IT-предприятия.
В общем, бизнес – превыше всего, и это нормально. Бизнес процветает – фирма платит налоги пересиденту на содержание ОМОНа. Для протеста это МИНУС!!! Может быть, наш герой жертвует деньги на борьбу с режимом? Нет, он же не идиот. Зачем подвергать себя риску быть обвиненным в финансировании экстремистской деятельности? Но если он уехал – то он уже может открыто проявлять свою гражданскую позицию и жертвовать деньги даже на убийство Лукашеску. И самое главное – он перестает финансировать администрацию концлагеря!
Поэтому эмигрируйте сейчас – этим вы приблизите смерть фашистского режима в будущем.
#сопротивление
РЕВОЛЮЦИЯ СНЕЖИНОК - ШАНС НА УСПЕХ ЕСТЬ, ЕСЛИ...
Читатель пишет:
С интересом прочел рекомендованную вами статью «Поколение на горошине: рожденные после 1989 года как новый вид людей». И потом еще перечитал два раза с недельным интервалом – так зацепило. Сам я рожден в начале 70-х, то есть отношусь к предыдущей социальной генерации, но имею счастье быть отцом двоих детей образца конца прошлого века и преподаю в университете, где не только студенты, но и многие преподавателей – те самые «снежинки». Так что предмет размышлений был у меня, что называется, перед глазами. Мне стало интересно провести анализ неудавшейся августовской революцией в Беларуси и дать объяснение политическим процессам с антропологической точки зрения.
Прежде всего хочу ответить скептикам (я и комментарии к посту прочел), утверждающих, что автор текста Тата Олейник описывает некую доминантную социальную группу в развитых странах Запада, а наша страна в эту категорию не попадает, социально-демографическую структуру белорусское общество имеет совершенно иную. Так никто и не интерполирует описаную картину на Беларусь! Если принять за истину, что в «снежинки» сегодня «одна из самых мощных, мобильных и значимых диаспор в странах первого мира — сообщество, которое нельзя игнорировать», то в нашей стране «снежинки» – меньшинство – достаточно тонкий слой городских жителей, преимущественно столичных:
а) имеющих высокий уровень образования;
б) интернетоцентричных;
в) занятых в интеллектуальных профессиях;
г) обладающих достатком выше среднего;
д) социально и географически мобильных.
То есть не будет большим преувеличением сказать, что «снежиночное» мировоззрение доминирует в белорусском среднем классе. Эффект усиливается благодаря тому, что пресловутый средний класс у нас начал появляться в товарных количествах не в 60-х годах прошлого века, а лишь в начале нулевых, потому практически не включает в себя людей старшего возраста. Возник и такой феномен: молодые люди зачастую имеют лучшее материальное положение, чем их родители. В Америке (там мне приходилось неоднократно бывать) по моим ощущениям наиболее материально обеспечены люди 50-60 лет. Молодежь, даже встав на ноги экономически, имеет в среднем значительно меньший уровень достатка.
Я полагаю, никто не станет спорить с тем, что августовская революция была восстанием буквально вчера народившегося среднего класса – малочисленного, инфантильного, с еще не оформившимся классовым сознанием. «Глубинный народ» эта движуха зацепила мало. В этом-то и заключена...
💥ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ...
#анализ #сопротивление #антропология #мировоззрение
Читатель пишет:
С интересом прочел рекомендованную вами статью «Поколение на горошине: рожденные после 1989 года как новый вид людей». И потом еще перечитал два раза с недельным интервалом – так зацепило. Сам я рожден в начале 70-х, то есть отношусь к предыдущей социальной генерации, но имею счастье быть отцом двоих детей образца конца прошлого века и преподаю в университете, где не только студенты, но и многие преподавателей – те самые «снежинки». Так что предмет размышлений был у меня, что называется, перед глазами. Мне стало интересно провести анализ неудавшейся августовской революцией в Беларуси и дать объяснение политическим процессам с антропологической точки зрения.
Прежде всего хочу ответить скептикам (я и комментарии к посту прочел), утверждающих, что автор текста Тата Олейник описывает некую доминантную социальную группу в развитых странах Запада, а наша страна в эту категорию не попадает, социально-демографическую структуру белорусское общество имеет совершенно иную. Так никто и не интерполирует описаную картину на Беларусь! Если принять за истину, что в «снежинки» сегодня «одна из самых мощных, мобильных и значимых диаспор в странах первого мира — сообщество, которое нельзя игнорировать», то в нашей стране «снежинки» – меньшинство – достаточно тонкий слой городских жителей, преимущественно столичных:
а) имеющих высокий уровень образования;
б) интернетоцентричных;
в) занятых в интеллектуальных профессиях;
г) обладающих достатком выше среднего;
д) социально и географически мобильных.
То есть не будет большим преувеличением сказать, что «снежиночное» мировоззрение доминирует в белорусском среднем классе. Эффект усиливается благодаря тому, что пресловутый средний класс у нас начал появляться в товарных количествах не в 60-х годах прошлого века, а лишь в начале нулевых, потому практически не включает в себя людей старшего возраста. Возник и такой феномен: молодые люди зачастую имеют лучшее материальное положение, чем их родители. В Америке (там мне приходилось неоднократно бывать) по моим ощущениям наиболее материально обеспечены люди 50-60 лет. Молодежь, даже встав на ноги экономически, имеет в среднем значительно меньший уровень достатка.
Я полагаю, никто не станет спорить с тем, что августовская революция была восстанием буквально вчера народившегося среднего класса – малочисленного, инфантильного, с еще не оформившимся классовым сознанием. «Глубинный народ» эта движуха зацепила мало. В этом-то и заключена...
💥ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ...
#анализ #сопротивление #антропология #мировоззрение
Telegraph
РЕВОЛЮЦИЯ СНЕЖИНОК - ШАНС НА УСПЕХ ЕСТЬ, ЕСЛИ...
С интересом прочел рекомендованную вами статью «Поколение на горошине: рожденные после 1989 года как новый вид людей». И потом еще перечитал два раза с недельным интервалом – так зацепило. Сам я рожден в начале 70-х, то есть отношусь к предыдущей социальной…
НАМ НУЖНА НОВАЯ ОППОЗИЦИЯ!
Общественный диалог – это не разовая кампания, а непрерывный процесс. Власть не может принимать решения, не обсудив вопрос с гражданским обществом, не заручившись его поддержкой. Точнее, может, конечно, на то она и власть, но это уже НАСИЛИЕ. Сначала оно будет психологическим, потом, по мере роста недовольства снизу – юридическим (вводятся нормы, расширяющие право правительства поступать «по обстоятельствам», а не по закону). И, наконец, все приходит к тому, что недовольные граждане, которых власть не слышит, выходят на улицу и получают в ответ резиновые пули и покатушки на автозаках.
Запомните правило, не имеющее исключений: если политик пренебрегают диалогом с обществом – он ведет страну в ад тоталитарной диктатуры.
Теперь давайте посмотрим, насколько штаб Тихановской (крупнейшая оппозиционная структура) готов вести с нами, беларусами, диалог. Я был в шоке, когда он презентовал свою первую политическую акцию – «Народный ультиматум». Простите, Светлана, а вы не подумали, что, прежде чем говорить от имени народа, с ним надо было эту идею обсудить? Для этого имелись и технические возможности (Интернет), и достаточно времени.
Требования «Народного ультиматума» я, конечно, разделяю – и освобождение всех политзаключенных, и уход Лукашенко. Но обсудить надо было, если не резолютивную часть требований, то вопросы реализации давления на власть с целью вынудить ее исполнить ультиматум. Но мы услышали барский окрик: мол, я решила, что 26 октября вы должны остановить работу – исполняйте!
Я, бывший пожарный, пенсионер, работаю на предприятии в службе противопожарного контроля, так что, как представитель технической интеллигенции, к рабочему классу близок. И точно могу сказать, что раскачать многотысячный коллектив на забастовку под политическими лозунгами за две недели абсолютно нереально. Если речь идет об общенациональной стачке, то тут надо проводить колоссальную организационную работу.
Светлана, требования – хорошие, забастовка – эффективный метод давления на власть. Но почему вы забыли посоветоваться с нами, приняли решение волюнтаристски? Первым моим порывом было тут же связаться с Тихановской, объяснить ей ситуацию, помочь войти в контакт с рабочими ячейками сопротивления (они тогда еще были), объяснить важность налаживания горизонтальных связей между стачкомами для координации выступления. Рабочие никогда не пойдут бастовать только потому, что им кто-то дал приказ в телеграм-канале. Они решатся на этот шаг только если их в ходе ОБЩЕСТВЕННОГО ДИАЛОГА в курилках убедят авторитетные для них люди, неформальные лидеры, которые есть в каждом цехе и отделе. Следовательно, прежде надо заручиться поддержкой этих авторитетов.
И знаете, с чем я столкнулся? С тем, что связаться ни с Тихановской, ни с ее штабом, ни с Сергеем Дылевским НЕ-ВОЗ-МОЖ-НО!!! Вот вообще никак...
💥ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ...
#оппозиция #сопротивление #демократия
Общественный диалог – это не разовая кампания, а непрерывный процесс. Власть не может принимать решения, не обсудив вопрос с гражданским обществом, не заручившись его поддержкой. Точнее, может, конечно, на то она и власть, но это уже НАСИЛИЕ. Сначала оно будет психологическим, потом, по мере роста недовольства снизу – юридическим (вводятся нормы, расширяющие право правительства поступать «по обстоятельствам», а не по закону). И, наконец, все приходит к тому, что недовольные граждане, которых власть не слышит, выходят на улицу и получают в ответ резиновые пули и покатушки на автозаках.
Запомните правило, не имеющее исключений: если политик пренебрегают диалогом с обществом – он ведет страну в ад тоталитарной диктатуры.
Теперь давайте посмотрим, насколько штаб Тихановской (крупнейшая оппозиционная структура) готов вести с нами, беларусами, диалог. Я был в шоке, когда он презентовал свою первую политическую акцию – «Народный ультиматум». Простите, Светлана, а вы не подумали, что, прежде чем говорить от имени народа, с ним надо было эту идею обсудить? Для этого имелись и технические возможности (Интернет), и достаточно времени.
Требования «Народного ультиматума» я, конечно, разделяю – и освобождение всех политзаключенных, и уход Лукашенко. Но обсудить надо было, если не резолютивную часть требований, то вопросы реализации давления на власть с целью вынудить ее исполнить ультиматум. Но мы услышали барский окрик: мол, я решила, что 26 октября вы должны остановить работу – исполняйте!
Я, бывший пожарный, пенсионер, работаю на предприятии в службе противопожарного контроля, так что, как представитель технической интеллигенции, к рабочему классу близок. И точно могу сказать, что раскачать многотысячный коллектив на забастовку под политическими лозунгами за две недели абсолютно нереально. Если речь идет об общенациональной стачке, то тут надо проводить колоссальную организационную работу.
Светлана, требования – хорошие, забастовка – эффективный метод давления на власть. Но почему вы забыли посоветоваться с нами, приняли решение волюнтаристски? Первым моим порывом было тут же связаться с Тихановской, объяснить ей ситуацию, помочь войти в контакт с рабочими ячейками сопротивления (они тогда еще были), объяснить важность налаживания горизонтальных связей между стачкомами для координации выступления. Рабочие никогда не пойдут бастовать только потому, что им кто-то дал приказ в телеграм-канале. Они решатся на этот шаг только если их в ходе ОБЩЕСТВЕННОГО ДИАЛОГА в курилках убедят авторитетные для них люди, неформальные лидеры, которые есть в каждом цехе и отделе. Следовательно, прежде надо заручиться поддержкой этих авторитетов.
И знаете, с чем я столкнулся? С тем, что связаться ни с Тихановской, ни с ее штабом, ни с Сергеем Дылевским НЕ-ВОЗ-МОЖ-НО!!! Вот вообще никак...
💥ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ...
#оппозиция #сопротивление #демократия
Telegraph
НАМ НУЖНА НОВАЯ ОППОЗИЦИЯ!
Пишет читатель: Спасибо вашему каналу за то, что подняли архиважную тему – вопрос объединения оппозиционных сил. Вы совершенно верно расставили акценты – речь следует вести не о структурном объединении в некий единый народный фронт с единовластным командиром…
Продолжаем важную тему, начатую ранее. Писатель, политтехнолог, экс-политзаключенный Алексей Кунгуров рассматривает удивительный феномен современности: почему народ, испытывающий гнет со стороны садистской диктатуры не только не восстает против своих угнетателей, а по мере ухудшения жизни проявляет все большую к ним лояльность и готовность подчиняться.
Ситуация кажется абсурдной, но она имеет рациональное объяснение: у людей оказавшихся на социальном дне, происходит катастрофическое падение потребностей и социальных запросов. Соответственно, чем больше людей беднеет и переходит в режим биологического выживания, тем ниже протестный потенциал общества. Соответственно диктаторские режимы по мере ухудшения экономической ситуации становятся более устойчивыми. Такое вот диалектическое противоречие. Подробный разбор...
💥ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ...
#анализ #сопротивление
Ситуация кажется абсурдной, но она имеет рациональное объяснение: у людей оказавшихся на социальном дне, происходит катастрофическое падение потребностей и социальных запросов. Соответственно, чем больше людей беднеет и переходит в режим биологического выживания, тем ниже протестный потенциал общества. Соответственно диктаторские режимы по мере ухудшения экономической ситуации становятся более устойчивыми. Такое вот диалектическое противоречие. Подробный разбор...
💥ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ...
#анализ #сопротивление
Telegraph
ПОЧЕМУ НАРОД НЕ ВОССТАЕТ?
Продолжим беседу о секретах выживания диктатур, в качестве повода используя разбор бредовых фантазий, что беглый навальновец Владимир Милов преподносит нам в качестве единственно возможной стратегии «мирной борьбы» с путинизмом. Обязательно прочитайте начало…
ЧТО ДЕЛАТЬ УМНЫМ БЕЛОРУСАМ?
Умный человек учится на чужих ошибках, глупый – на своих, а невероятный дурак не учится в принципе. Поскольку наш канал для умных людей (всем прочим советуем не мучать себя и отписаться), то основная его задача – анализ чужих ошибок. В настоящий момент в мире происходит, то затухая, то вновь разгораясь, много антиправительственных протестных кампаний – в Мьянме, Иране, Венесуэле, Кубе, Казахстане, Грузии, Никарагуа, Гватемале, Тунисе, Бразилии.
К сожалению, успешных кейсов у протестующих нет. Практически везде диктаторские режимы уверенно одерживают верх. Противостояние между гражданским обществом в Гонконге и китайскими властями затухает. Пекин отвечает репрессиями на малейшие попытки противиться своей воле. Сопротивление населения городов военной хунте в Мьянме подавлено. Это не значит, что мьянмарцы признали монопольное право генералов на политическую власть. Но несколько месяцев протестов не привели ни к какому результату, несмотря на тысячу погибших.
Казалось, грузинская оппозиция смогла бойкотом работы парламента и длительными протестными акциями при поддержке ЕС прогнуть правящую партию «Грузинская мечта», заставив ее авторитарного лидера, пророссийского олигарха Бедзину Иванишвили согласиться на внеочередные парламентские выборы. Оппозиция уверена, что итоги выборов в октябре 2020 года были сфальсифицированы, и это, действительно, так. Но соглашение о преодолении политического кризиса, подписанное в апреле, было недавно расторгнуто правящей партией в одностороннем порядке.
Это грозит экономическими проблемами из-за свертывания программ сотрудничества с Евросоюзом и введением персональных санкций в отношении неформального хозяина страны Иванишвили (он, не занимая никаких государственных постов, полностью контролирует однопартийный парламент и правительство). Однако тот, судя по всему, считает возможность сохранения личной власти высшим приоритетом и, не колеблясь, идет на острую конфронтацию с Западом.
В начале июля правящий режим провел акцию устрашения, свезя в столицу страны Тбилиси сотни «титушек», которые толпами ходили по городу и избивали людей. Пострадало 53 журналиста, один из которых позже скончался. Это можно было бы счесть стихийным выступлением «простых людей» в защиту «традиционных ценностей», если бы не один нюанс: полиция совершенно бездействовала, наблюдая погромы. Ситуация складывается очень опасная: после революции роз 2003 года в Грузии была сформирована устойчивая демократическая система, а ныне она разрушена. Правящий режим агрессивно атакует независимую прессу и своих политических оппонентов. Счет пока в пользу набирающей силу диктатуры.
В Венесуэле мы наблюдаем, как режим Мадуро буквально восстает из пепла. Казалось бы, экономика страны разрушена полностью – там царит голод, разгул преступности, дефицит электроэнергии, топлива. Система здравоохранения фактически перестала существовать после того, как правительство перестало оплачивать труд кубинских врачей (своих в Венесуэле было недостаточно). Инфляция достигает десятков тысяч процентов в год. Боливарианской диктатуре, как оказалось, совершенно не страшны санкции – им просто нечего разрушать, режим все разрушил сам. Но при этом он устоял, а демократическая оппозиция показала свою абсолютную недееспособность.
На Кубе, протесты бесперспективны по причине полного отсутствия того, что хоть отдаленно можно назвать оппозицией. В Иране ситуация схожая – политическое поле зачищено под ноль. В Никарагуа диктатор Даниэль Ортега, правящий страной 14 лет, действует по российско-белорусским лекалам – меняет под себя Конституцию, подавляет протесты, ликвидирует свободные СМИ и бросает в тюрьмы оппозиционных кандидатов на президентских выборах, которые должны состояться 7 ноября.
Позитивный пример успешного восстания за последние полтора года дает нам только Кыргызстан, где за несколько дней было покончено с режимом Жээнбекова, пытавшимся сфальсифицировать итоги парламентских выборов. Так что белорусам остается одно – учиться на чужих ошибках. С какой из перечисленных стран начать?
#анализ #сопротивление
Умный человек учится на чужих ошибках, глупый – на своих, а невероятный дурак не учится в принципе. Поскольку наш канал для умных людей (всем прочим советуем не мучать себя и отписаться), то основная его задача – анализ чужих ошибок. В настоящий момент в мире происходит, то затухая, то вновь разгораясь, много антиправительственных протестных кампаний – в Мьянме, Иране, Венесуэле, Кубе, Казахстане, Грузии, Никарагуа, Гватемале, Тунисе, Бразилии.
К сожалению, успешных кейсов у протестующих нет. Практически везде диктаторские режимы уверенно одерживают верх. Противостояние между гражданским обществом в Гонконге и китайскими властями затухает. Пекин отвечает репрессиями на малейшие попытки противиться своей воле. Сопротивление населения городов военной хунте в Мьянме подавлено. Это не значит, что мьянмарцы признали монопольное право генералов на политическую власть. Но несколько месяцев протестов не привели ни к какому результату, несмотря на тысячу погибших.
Казалось, грузинская оппозиция смогла бойкотом работы парламента и длительными протестными акциями при поддержке ЕС прогнуть правящую партию «Грузинская мечта», заставив ее авторитарного лидера, пророссийского олигарха Бедзину Иванишвили согласиться на внеочередные парламентские выборы. Оппозиция уверена, что итоги выборов в октябре 2020 года были сфальсифицированы, и это, действительно, так. Но соглашение о преодолении политического кризиса, подписанное в апреле, было недавно расторгнуто правящей партией в одностороннем порядке.
Это грозит экономическими проблемами из-за свертывания программ сотрудничества с Евросоюзом и введением персональных санкций в отношении неформального хозяина страны Иванишвили (он, не занимая никаких государственных постов, полностью контролирует однопартийный парламент и правительство). Однако тот, судя по всему, считает возможность сохранения личной власти высшим приоритетом и, не колеблясь, идет на острую конфронтацию с Западом.
В начале июля правящий режим провел акцию устрашения, свезя в столицу страны Тбилиси сотни «титушек», которые толпами ходили по городу и избивали людей. Пострадало 53 журналиста, один из которых позже скончался. Это можно было бы счесть стихийным выступлением «простых людей» в защиту «традиционных ценностей», если бы не один нюанс: полиция совершенно бездействовала, наблюдая погромы. Ситуация складывается очень опасная: после революции роз 2003 года в Грузии была сформирована устойчивая демократическая система, а ныне она разрушена. Правящий режим агрессивно атакует независимую прессу и своих политических оппонентов. Счет пока в пользу набирающей силу диктатуры.
В Венесуэле мы наблюдаем, как режим Мадуро буквально восстает из пепла. Казалось бы, экономика страны разрушена полностью – там царит голод, разгул преступности, дефицит электроэнергии, топлива. Система здравоохранения фактически перестала существовать после того, как правительство перестало оплачивать труд кубинских врачей (своих в Венесуэле было недостаточно). Инфляция достигает десятков тысяч процентов в год. Боливарианской диктатуре, как оказалось, совершенно не страшны санкции – им просто нечего разрушать, режим все разрушил сам. Но при этом он устоял, а демократическая оппозиция показала свою абсолютную недееспособность.
На Кубе, протесты бесперспективны по причине полного отсутствия того, что хоть отдаленно можно назвать оппозицией. В Иране ситуация схожая – политическое поле зачищено под ноль. В Никарагуа диктатор Даниэль Ортега, правящий страной 14 лет, действует по российско-белорусским лекалам – меняет под себя Конституцию, подавляет протесты, ликвидирует свободные СМИ и бросает в тюрьмы оппозиционных кандидатов на президентских выборах, которые должны состояться 7 ноября.
Позитивный пример успешного восстания за последние полтора года дает нам только Кыргызстан, где за несколько дней было покончено с режимом Жээнбекова, пытавшимся сфальсифицировать итоги парламентских выборов. Так что белорусам остается одно – учиться на чужих ошибках. С какой из перечисленных стран начать?
#анализ #сопротивление
БОЖЕНА ЖОЛУДЬ: МИРНО УЖЕ НЕ ПОЛУЧИТСЯ!
Ценное открытие сделала подруга убитого в Киеве оппозиционного активиста Виталия Шишова:
«Перестаньте ходить с цветами, плакатами! Мирным протестом мы ничего не решим. Вчера это случилось с виталиком, завтра случится с вами. А им все равно, им просто все равно, что мы здесь стоим, что-то кричим. Я прошу положить цветы, плакаты и начать немирный протест, взять в руки вилы наконец-таки. Я думаю, Виталий очень этого хотел – чтобы все поняли, что мирно у нас ничего не получится. Получится, только если мы объединимся и возьмем оружие в руки. Это единственный вариант, при котором мы сможем победить этот режим. Я хочу, чтобы меня услышал каждый белорус – мирным способом больше уже ничего не решить».
Про оружие Божена, перегнула палку. Немирный протест – не обязательно вооруженный (насильственный). Забастовка, саботаж, гражданское неповиновение, блокада территории (майдан), уничтожение имущества (поджоги авто, предприятий, нарушение электроснабжения и т.д.) – все это методы НЕнасильственного протеста, которые вполне могут привести к успеху ненасильственного восстания. Понятно, что у девушки нестабильное эмоциональное состояние, ее надо понять и посочувствовать. Но мы сейчас о другом хотим рассказать.
Виталий как раз очень не хотел, чтобы белорусы отошли от плакатно-цветочного протеста в пользу действенных методов борьбы. И много для этого сделал, будучи главным модератором целого пула телеграм-каналов, аффилированных с Белорусским домом в Украине. Вот какое письмо мы получили от нашего читателя еще в феврале:
«…я гражданин Украины беларуского происхождения (мама родом из Бреста, в Гродно живут мои бабушка с дедушкой). Происходящее в Беларуси меня всегда касалось и будет касаться. С сентября я участвовал в деятельности БД в Киеве, по возможности ходил на уличные акции, лично помог найти жилье нескольким семьям, двое беженцев живут у меня на даче постоянно. Скажите, что из этого дает основание заподозрить меня в работе на спецслужбы? Но недавно меня забанили в нескольких телеграм-каналах БД всего лишь за перепост вашей статьи о методах действенного протеста, которая мне показалась очень дельной.
Я удивился, позвонил админу, с которым знаком лично и нахожусь в хороших отношениях. Он не знал, под каким ником я пишу, разблокировал меня, но твердо сказал: «Никогда не пости материалы с этого канала, он гэбэшный, они провоцируют людей на немирный протест, чтобы раздавить его».
Я спросил, неужели он думает, что забастовка – это тот метод протеста, на который провоцирует режим белорусов? Он начал нести чушь, что любой метод протеста может быть выгоден режиму, в зависимости от того, кто за всем этим стоит. Если КГБ призывает к забастовке – значит бастовать нельзя. Про «майдан» он вообще слышать не хотел, стал кричать, что я не понимаю беларуских реалий, что Лукашенко только и ждет, чтобы люди вышли на улицы с молотовскими коктейлями, желая раздавить протест танками. К слову, я был активистом движения «Автомайдан» в 2014-м.
Не знаю, что делать: то ли плакать, то ли смеяться, то ли ставить крест на беларуском протесте. Потому что, если большинство беларусов такие, то Лукашенко будет править пожизненно, а потом передаст корону Коле. Самое смешное, что если бы я не был лично знаком с админом, то меня бы внесли в списки провокаторов КГБ (оказывается, есть и такой – его постоянно обновляют и модедраторы банят в подконтрольных чатах всех пользователей, внесенных в черный список).
Хоть вы пишете резко и грубо, я считаю, ваш подход правильным. Уверен, что когда-нибудь и остальные белорусы это поймут. Удачи! И не обращайте внимание на агрессивных троллей. Жыве Беларусь!»
Нам не удалось сегодня связаться с автором послания, но, как стало известно, именно убитый позавчера Виталий Шишов являлся координатором всех проектов Белорусского дома в Украине в соцсетях. Ирония судьбы: его подруга теперь стала «агентом КГБ» и призывает даже не к забастовке, а к вооруженной борьбе. Есть над чем задуматься, правда?
#сопротивление #репрессии #украина
Ценное открытие сделала подруга убитого в Киеве оппозиционного активиста Виталия Шишова:
«Перестаньте ходить с цветами, плакатами! Мирным протестом мы ничего не решим. Вчера это случилось с виталиком, завтра случится с вами. А им все равно, им просто все равно, что мы здесь стоим, что-то кричим. Я прошу положить цветы, плакаты и начать немирный протест, взять в руки вилы наконец-таки. Я думаю, Виталий очень этого хотел – чтобы все поняли, что мирно у нас ничего не получится. Получится, только если мы объединимся и возьмем оружие в руки. Это единственный вариант, при котором мы сможем победить этот режим. Я хочу, чтобы меня услышал каждый белорус – мирным способом больше уже ничего не решить».
Про оружие Божена, перегнула палку. Немирный протест – не обязательно вооруженный (насильственный). Забастовка, саботаж, гражданское неповиновение, блокада территории (майдан), уничтожение имущества (поджоги авто, предприятий, нарушение электроснабжения и т.д.) – все это методы НЕнасильственного протеста, которые вполне могут привести к успеху ненасильственного восстания. Понятно, что у девушки нестабильное эмоциональное состояние, ее надо понять и посочувствовать. Но мы сейчас о другом хотим рассказать.
Виталий как раз очень не хотел, чтобы белорусы отошли от плакатно-цветочного протеста в пользу действенных методов борьбы. И много для этого сделал, будучи главным модератором целого пула телеграм-каналов, аффилированных с Белорусским домом в Украине. Вот какое письмо мы получили от нашего читателя еще в феврале:
«…я гражданин Украины беларуского происхождения (мама родом из Бреста, в Гродно живут мои бабушка с дедушкой). Происходящее в Беларуси меня всегда касалось и будет касаться. С сентября я участвовал в деятельности БД в Киеве, по возможности ходил на уличные акции, лично помог найти жилье нескольким семьям, двое беженцев живут у меня на даче постоянно. Скажите, что из этого дает основание заподозрить меня в работе на спецслужбы? Но недавно меня забанили в нескольких телеграм-каналах БД всего лишь за перепост вашей статьи о методах действенного протеста, которая мне показалась очень дельной.
Я удивился, позвонил админу, с которым знаком лично и нахожусь в хороших отношениях. Он не знал, под каким ником я пишу, разблокировал меня, но твердо сказал: «Никогда не пости материалы с этого канала, он гэбэшный, они провоцируют людей на немирный протест, чтобы раздавить его».
Я спросил, неужели он думает, что забастовка – это тот метод протеста, на который провоцирует режим белорусов? Он начал нести чушь, что любой метод протеста может быть выгоден режиму, в зависимости от того, кто за всем этим стоит. Если КГБ призывает к забастовке – значит бастовать нельзя. Про «майдан» он вообще слышать не хотел, стал кричать, что я не понимаю беларуских реалий, что Лукашенко только и ждет, чтобы люди вышли на улицы с молотовскими коктейлями, желая раздавить протест танками. К слову, я был активистом движения «Автомайдан» в 2014-м.
Не знаю, что делать: то ли плакать, то ли смеяться, то ли ставить крест на беларуском протесте. Потому что, если большинство беларусов такие, то Лукашенко будет править пожизненно, а потом передаст корону Коле. Самое смешное, что если бы я не был лично знаком с админом, то меня бы внесли в списки провокаторов КГБ (оказывается, есть и такой – его постоянно обновляют и модедраторы банят в подконтрольных чатах всех пользователей, внесенных в черный список).
Хоть вы пишете резко и грубо, я считаю, ваш подход правильным. Уверен, что когда-нибудь и остальные белорусы это поймут. Удачи! И не обращайте внимание на агрессивных троллей. Жыве Беларусь!»
Нам не удалось сегодня связаться с автором послания, но, как стало известно, именно убитый позавчера Виталий Шишов являлся координатором всех проектов Белорусского дома в Украине в соцсетях. Ирония судьбы: его подруга теперь стала «агентом КГБ» и призывает даже не к забастовке, а к вооруженной борьбе. Есть над чем задуматься, правда?
#сопротивление #репрессии #украина
YouTube
Возьмите оружие и начните не мирный протест, – девушка Виталия Шишова Божена Жолудь
На акции памяти Виталия Шишова, его девушка Божена Жолудь призвала беларусов взять в руки оружие и начать не мирный протест.
Пропавшего в Киеве главу Беларуского дома Виталия Шишова нашли повешанным в одном из столичных парков сегодня, 3 августа.
Читайте…
Пропавшего в Киеве главу Беларуского дома Виталия Шишова нашли повешанным в одном из столичных парков сегодня, 3 августа.
Читайте…
ПОЧЕМУ В УКРАИНЕ И БЕЛАРУСИ НЕТ ПАРТИЗАНСКОГО ДВИЖЕНИЯ
Часто приходится слышать утверждения о том, что Украина – страна с богатейшими традициями партизанского движения. А уж «белорусский партизан» – вообще всемирно известный бренд. Однако сегодня мы никакой партизанщины в привычном нам смысле не наблюдаем. Привычный смысл – это боевые действия нерегулярных формирований, скрывающихся среди мирного населения на территории, занятой врагом.
Более того, ничего подобного ожидать совершенно не приходится. И дело вовсе не в недостатках степной Украины – отсутствии лесов и гор. В ходе гражданской войны как раз в степях находился один из крупнейших центров партизанского движения – Гуляйпольская республика. На самом деле ключевая причина – в урбанизации. Все известные нам примеры партизанщины возникали в обществах традиционного типа, то есть там, где преобладало сельского население.
Сдвиг в сторону преобладания городского населения вызывает не только чисто демографические изменения, но и ценностные трансформации в обществе. В данном контексте изменяется ценность человеческой жизни. Это в свою очередь знаменует отход от концепции массовых армий индустриальной эпохи к армиям профессиональным, например.
В ходе урбанизации город выполняет роль насоса, вбирающего в себя молодежь. В то же время общество традиционного типа с соответствующей демографической моделью (высокая рождаемость, высокая смертность, низкая продолжительность жизни) характеризовалось как раз большим избытком «лишней» молодежи, которая и становилась ресурсной базой партизанского движения. Сегодня эта база, во-первых, совершенно отсутствует, во-вторых, даже сельское население глубоко урбанизировано как экономически, так и психологически – селяне живут в добротных коттеджах совсеми удобствами, владеют автомобилями, пользуются Интернетом, имеют доступ к образованию, здравоохранению, имеют узкие профессии. Короче, нынешние селяне не имеют ничего общего с крестьянством 100-летней давности, живущих натуральным хозяйством в условиях, максимально близких к природе.
Между тем классическое партизанское движение возможно организовать исключительно в сельской местности с опорой на сельское население. Важен психологический аспект – крестьянин обладал общинным, коллективистским сознанием, а в селе проживали люди, знающие друг друга с самого рождения и связанные родственными узами. Поэтому если настроения склонялись в сторону вооруженного сопротивления агрессору или власти, оно становилось массовым и повсеместным, то есть обретало широкую социальную базу, без которой оно невозможно в принципе.
Нынче в селе и близко нет той социальной общности, основанной, прежде всего, на родстве. Население более возрастное, чем в городе, численность его невелика. Например, в Запорожской области, где агросектор весьма развит, доля селян – 22% Ровно те же демографические пропорции в Беларуси. При этом, напомню, что собственно земледелием занята нынче меньшая часть сельского населения.100 лет назад в Екатеринославской губернии соотношение городского и сельского населения было ровно обратным, поэтому бурному расцвету махновщины нисколько не помешала безлесая местность.
Когда в СССР произошел индустриальный переход (в демографическом смысле слова)? В 60-е годы – где-то урбанизация шла быстрее и была глубже (БССР), где-то – медленнее (Молдавия), но в целом Советский Союз за 25 лет до своего распада стал полноценным индустриальным государством.
Однако в постсоветские годы мы наблюдали яркий пример партизанщины в Чечне. Дело не в рельефе местности, религиозном или национальном факторе, а в неравномерности развития. В Средней Азии и Северном Кавказе даже в XXI веке сохранились очаги архаичных родо-племенных отношений, свойственных традиционному обществу. В силу известных исторических обстоятельств чеченское население было исключено из урбанизации и длительное время существовало в условиях резервации, что законсервировало социальную модель общества.
(Продолжение)
#война #анализ #сопротивление
Часто приходится слышать утверждения о том, что Украина – страна с богатейшими традициями партизанского движения. А уж «белорусский партизан» – вообще всемирно известный бренд. Однако сегодня мы никакой партизанщины в привычном нам смысле не наблюдаем. Привычный смысл – это боевые действия нерегулярных формирований, скрывающихся среди мирного населения на территории, занятой врагом.
Более того, ничего подобного ожидать совершенно не приходится. И дело вовсе не в недостатках степной Украины – отсутствии лесов и гор. В ходе гражданской войны как раз в степях находился один из крупнейших центров партизанского движения – Гуляйпольская республика. На самом деле ключевая причина – в урбанизации. Все известные нам примеры партизанщины возникали в обществах традиционного типа, то есть там, где преобладало сельского население.
Сдвиг в сторону преобладания городского населения вызывает не только чисто демографические изменения, но и ценностные трансформации в обществе. В данном контексте изменяется ценность человеческой жизни. Это в свою очередь знаменует отход от концепции массовых армий индустриальной эпохи к армиям профессиональным, например.
В ходе урбанизации город выполняет роль насоса, вбирающего в себя молодежь. В то же время общество традиционного типа с соответствующей демографической моделью (высокая рождаемость, высокая смертность, низкая продолжительность жизни) характеризовалось как раз большим избытком «лишней» молодежи, которая и становилась ресурсной базой партизанского движения. Сегодня эта база, во-первых, совершенно отсутствует, во-вторых, даже сельское население глубоко урбанизировано как экономически, так и психологически – селяне живут в добротных коттеджах совсеми удобствами, владеют автомобилями, пользуются Интернетом, имеют доступ к образованию, здравоохранению, имеют узкие профессии. Короче, нынешние селяне не имеют ничего общего с крестьянством 100-летней давности, живущих натуральным хозяйством в условиях, максимально близких к природе.
Между тем классическое партизанское движение возможно организовать исключительно в сельской местности с опорой на сельское население. Важен психологический аспект – крестьянин обладал общинным, коллективистским сознанием, а в селе проживали люди, знающие друг друга с самого рождения и связанные родственными узами. Поэтому если настроения склонялись в сторону вооруженного сопротивления агрессору или власти, оно становилось массовым и повсеместным, то есть обретало широкую социальную базу, без которой оно невозможно в принципе.
Нынче в селе и близко нет той социальной общности, основанной, прежде всего, на родстве. Население более возрастное, чем в городе, численность его невелика. Например, в Запорожской области, где агросектор весьма развит, доля селян – 22% Ровно те же демографические пропорции в Беларуси. При этом, напомню, что собственно земледелием занята нынче меньшая часть сельского населения.100 лет назад в Екатеринославской губернии соотношение городского и сельского населения было ровно обратным, поэтому бурному расцвету махновщины нисколько не помешала безлесая местность.
Когда в СССР произошел индустриальный переход (в демографическом смысле слова)? В 60-е годы – где-то урбанизация шла быстрее и была глубже (БССР), где-то – медленнее (Молдавия), но в целом Советский Союз за 25 лет до своего распада стал полноценным индустриальным государством.
Однако в постсоветские годы мы наблюдали яркий пример партизанщины в Чечне. Дело не в рельефе местности, религиозном или национальном факторе, а в неравномерности развития. В Средней Азии и Северном Кавказе даже в XXI веке сохранились очаги архаичных родо-племенных отношений, свойственных традиционному обществу. В силу известных исторических обстоятельств чеченское население было исключено из урбанизации и длительное время существовало в условиях резервации, что законсервировало социальную модель общества.
(Продолжение)
#война #анализ #сопротивление
МИФЫ О ГОРОДСКОЙ ГЕРИЛЬЕ
Начало здесь. В партизаны идут в основном лица бедные, униженные, «лишние», отторгаемые обществом, а вовсе не идейно заряженные. Идея для них – способ психологической компенсации своей социальной ущербности. Будучи маргиналами, они не в силах завоевать массовой поддержки. Потому, кроме Чечни, нигде на Кавказе не происходило именно партизанской войны. Подпольщики-исламисты активно вели войну террористическую, но это совсем другая история. По форме - то же самое, но по сути – партизанские ДЕЙСТВИЯ в условиях отсутствия социальной базы для партизанского ДВИЖЕНИЯ.
В среде диванных анлитиков широко распространено мнение, будто в современных условиях партизанщина – архаика, которая не работает, особенно если иррегулярным отрядам противостоят мощные, хорошо оснащенные спецслужбы и подготовленная армия. Реальность показывает нам совсем иное – во втором десятилетии XXI века партизанские войны достигли апогея своего развития. Можно привести, как минимум, три ярких примера успешного противостояния на поле боя партизан регулярной армии:
1️⃣ Ливийское восстание, где племенные по сути формирования за несколько месяцев ушатали регулярную армию Каддафи. Без вмешательства иностранных держав на стороне повстанцев не обошлось, но основную работу они сделали сами.
2️⃣ Суннитское восстание в Ираке и Сирии, в ходе которого партизаны не только разгромили иракскую армию и сирийские иррегулярные формирования, но даже создали свое квази-государство. Стремительный штурм двухмиллионного Мосула двухтысячной группировкой игиловцев войдет во все учебники истории. Регулярная армия с колоссальными потерями отбивала город более полугода, буквально перемалывая артиллерией.
3️⃣Талибан в Афганистане уже второй раз приходит к власти в результате успешной партизанской войны. И если в 1996 г. они разбили коалицию полевых командиров, которую трудно было назвать государством, то в 2021 г. они с триумфом вошли в Кабул, из которого спешно эвакуировался военный контингент ISAF – коалиции из более чем 50 стран, в течении 20 лет безуспешно пытающихся разгромить талибов.
Снова мы наблюдаем закономерность: мощные партизанские движения возникают в странах третьего мира, еще не совершивших индустриальный переход. Ирак и Ливия формально этому критерию не соответствуют, там городское население составляет 69% и 88% соответственно. Но базой ИГИЛ стали аграрные районы Междуречья в Ираке и Сирии, а в Ливии субъектом вооруженной борьбы являлись отряды племенного ополчения. Стихийные городские протесты лишь создавали лишь благоприятный фон для действий повстанцев.
В XX столетии возник такой феномен, как городская герилья. У леваков, например, очень популярна брошюра, написанная бразильским подпольщиком Карлосом Маригеллой - Бразильская герилья. Краткий учебник городского партизана. В ней автор в пику Че Геваре, ратующему за сельскую герилью, проповедует концепцию городского восстания, которое переносится в сельскую местность. Увы, суровая реальность вдрызг разбила мечты Маригелы, основавшим группировку «Действие за национальное освобождение» (ALN), дабы реализовать свои теории на практике.
ALN провела всего несколько акций, в основном налеты на банки, после чего была быстро разгромлена. Когда же герильерос попытались создать очаг партизанского движения в долине Рибейра, в в 100 км от Сан-Пауло, внезапно выяснилось, что пламенные городские революционеры просто не в состоянии жить на лоне природы, а местные крестьяне встретили чужаков без малейшего восторга. На том романтическая история городских партизан и закончилась. Сам Маригела, кстати, погиб через четыре месяца после написания своей знаменитой книжки, которая не имеет никакой практической ценности.
Единственный пример длительной городской герильи – почти 40-летний этнополитическй конфликт в Северной Ирландии между британским правительством и разномастными ирландскими националистическими группировками. Война имела характер террористической и закончилась поражением повстанцев. (Продолжение).
#бразилия #сопротивление
Начало здесь. В партизаны идут в основном лица бедные, униженные, «лишние», отторгаемые обществом, а вовсе не идейно заряженные. Идея для них – способ психологической компенсации своей социальной ущербности. Будучи маргиналами, они не в силах завоевать массовой поддержки. Потому, кроме Чечни, нигде на Кавказе не происходило именно партизанской войны. Подпольщики-исламисты активно вели войну террористическую, но это совсем другая история. По форме - то же самое, но по сути – партизанские ДЕЙСТВИЯ в условиях отсутствия социальной базы для партизанского ДВИЖЕНИЯ.
В среде диванных анлитиков широко распространено мнение, будто в современных условиях партизанщина – архаика, которая не работает, особенно если иррегулярным отрядам противостоят мощные, хорошо оснащенные спецслужбы и подготовленная армия. Реальность показывает нам совсем иное – во втором десятилетии XXI века партизанские войны достигли апогея своего развития. Можно привести, как минимум, три ярких примера успешного противостояния на поле боя партизан регулярной армии:
1️⃣ Ливийское восстание, где племенные по сути формирования за несколько месяцев ушатали регулярную армию Каддафи. Без вмешательства иностранных держав на стороне повстанцев не обошлось, но основную работу они сделали сами.
2️⃣ Суннитское восстание в Ираке и Сирии, в ходе которого партизаны не только разгромили иракскую армию и сирийские иррегулярные формирования, но даже создали свое квази-государство. Стремительный штурм двухмиллионного Мосула двухтысячной группировкой игиловцев войдет во все учебники истории. Регулярная армия с колоссальными потерями отбивала город более полугода, буквально перемалывая артиллерией.
3️⃣Талибан в Афганистане уже второй раз приходит к власти в результате успешной партизанской войны. И если в 1996 г. они разбили коалицию полевых командиров, которую трудно было назвать государством, то в 2021 г. они с триумфом вошли в Кабул, из которого спешно эвакуировался военный контингент ISAF – коалиции из более чем 50 стран, в течении 20 лет безуспешно пытающихся разгромить талибов.
Снова мы наблюдаем закономерность: мощные партизанские движения возникают в странах третьего мира, еще не совершивших индустриальный переход. Ирак и Ливия формально этому критерию не соответствуют, там городское население составляет 69% и 88% соответственно. Но базой ИГИЛ стали аграрные районы Междуречья в Ираке и Сирии, а в Ливии субъектом вооруженной борьбы являлись отряды племенного ополчения. Стихийные городские протесты лишь создавали лишь благоприятный фон для действий повстанцев.
В XX столетии возник такой феномен, как городская герилья. У леваков, например, очень популярна брошюра, написанная бразильским подпольщиком Карлосом Маригеллой - Бразильская герилья. Краткий учебник городского партизана. В ней автор в пику Че Геваре, ратующему за сельскую герилью, проповедует концепцию городского восстания, которое переносится в сельскую местность. Увы, суровая реальность вдрызг разбила мечты Маригелы, основавшим группировку «Действие за национальное освобождение» (ALN), дабы реализовать свои теории на практике.
ALN провела всего несколько акций, в основном налеты на банки, после чего была быстро разгромлена. Когда же герильерос попытались создать очаг партизанского движения в долине Рибейра, в в 100 км от Сан-Пауло, внезапно выяснилось, что пламенные городские революционеры просто не в состоянии жить на лоне природы, а местные крестьяне встретили чужаков без малейшего восторга. На том романтическая история городских партизан и закончилась. Сам Маригела, кстати, погиб через четыре месяца после написания своей знаменитой книжки, которая не имеет никакой практической ценности.
Единственный пример длительной городской герильи – почти 40-летний этнополитическй конфликт в Северной Ирландии между британским правительством и разномастными ирландскими националистическими группировками. Война имела характер террористической и закончилась поражением повстанцев. (Продолжение).
#бразилия #сопротивление
ПАРТИЗАНЫ XXI ВЕКА: СМАРТФОН ВМЕСТО ОБРЕЗА
Начало здесь. Завершая партизанский цикл, хочу от теории обратиться к существующей реальности. Вспоминаю дискуссию, с одним очень невероятным и мироходным свергателем Луки, что пришел в большое возбуждение от плана «Перамога», который, как теперь есть серьезные основания полагать, придумали в КГБ с целью выявить наиболее радикальных противников режима. Но тогда об этом еще не было известно, и мой приятель страстно вещал на тему 200-тысячной партизанской армии, которая сначала берет под контроль глубинку, потом райцентры, следом наступает на областные столицы и, наконец, смыкает кольцо окружения вокруг Минска.
Я же высмеивал эти фантазии, поскольку горожане в принципе партизанить не в состоянии. В отличие от деревенских, но те как раз в массе своей были зпассивными сторонниками Синепалого. И дело вовсе не в неумении выживать в лесу. Среди горожан много охотников, альпинистов, и прочих экстремалов, да и с физподготовкой в среднем у них дело обстоит неплохо. Но…
Селянин в случае, если низовой народ вдруг решится на вооруженное сопротивление режиму, может партизанить, что называется, между делом. Стрельнул пару раз из кустов по патрулю карателей, спрятал дедушкин обрез в схрон, и пасет коров. Ворвется в село зондеркоманда – и что она там обнаружит – все тутошние, документы у всех в порядке, никто не видел посторонних. А то, что народ шарохается по лесу – так у всех дела: кто за дровам, кто по грибы, кто мох на баню собирает, кто убежавшую козу ищет.
А как может вести герилью какой-нибудь продвинутый и высокомотивированный айтишник или барбершопер? Начнем с того, что держать нелегальное оружие в своей квартире – идея так себе. В городском парке схрон не устроишь, партизанскую базу на заброшенной стройке не создашь. А стоит только ему выехать в сельскую местность – его тут же деревенский участковый спалит. На своей машине поедешь – отследят по номерам и видеокамерам. Воспользуешься электричкой – на станции подойдет опер в штатском и вкрадчивым голосом поинтересуется, что ты тут мил человек, делаешь, зачем одет в штормовку и почему ботинки в грязи.
Собственно, история партизанского сопротивления диктатуре началась и закончилась одним эпизодом, известным, как дело Автуховича. Кстати, не сильно помог Николаю его боевой афганский опыт и звание старшего прапорщика запаса. Так что перспективы герильи в Беларуси, что сельской, что городской, я оцениваю, как абсолютно нулевые.
А вот в Украине массовое сопротивление оккупантам очень даже возможно. Но никак не в форме классической партизанкой войны. Пресса, конечно, любит истории вроде дела бердянских мучеников, но военного значения единичные акты силового сопротивления не имеют. Что касается диверсий на коммуникациях врага, то ими следует заниматься не дилетантам, а матерым спецназовцам.
Единственное, чем люди на оккупированных территориях способны реально помочь фронту – это стать ушами и глазами ВСУ. Сегодня не надо иметь громоздкую радиостанцию, чтобы слать морязнкой шифровки в центр. Сегодня каждый носит ее в кармане. Любой шаг орков должен быть известен украинским разведслужбам. Увидел, где враг устроил склад боеприпасов – сообщи координаты GPS. Ночью туда залетит шальной беспилотник. Приметил, какой санаторий путинские завоеватели превратили в казарму – дай знать, кому следует – и половина незваных гостей после удара ракетой вернется домой в пакетах.
Если десятки тысяч станут добровольными разведчиками ВСУ, то такая «молекулярная» агентурная сеть сделает бесполезной любую маскировку. Уничтожить ее невозможно, поскольку подпольщики никак не связаны друг с другом, каждый действует в одиночку и не предпринимает никаких активных действий, способных его выдать, осуществляя лишь пассивный сбор информации.
Не нужно уметь стрелять, нет нужды совершать мучительные рейды по лесам и болотам, партизаном может стать любая бабушка, сидящая у подъезда, если ее научить пользоваться телеграм-ботом. Такой партизанщины военная история еще не знала.
#сопротивление.
Начало здесь. Завершая партизанский цикл, хочу от теории обратиться к существующей реальности. Вспоминаю дискуссию, с одним очень невероятным и мироходным свергателем Луки, что пришел в большое возбуждение от плана «Перамога», который, как теперь есть серьезные основания полагать, придумали в КГБ с целью выявить наиболее радикальных противников режима. Но тогда об этом еще не было известно, и мой приятель страстно вещал на тему 200-тысячной партизанской армии, которая сначала берет под контроль глубинку, потом райцентры, следом наступает на областные столицы и, наконец, смыкает кольцо окружения вокруг Минска.
Я же высмеивал эти фантазии, поскольку горожане в принципе партизанить не в состоянии. В отличие от деревенских, но те как раз в массе своей были зпассивными сторонниками Синепалого. И дело вовсе не в неумении выживать в лесу. Среди горожан много охотников, альпинистов, и прочих экстремалов, да и с физподготовкой в среднем у них дело обстоит неплохо. Но…
Селянин в случае, если низовой народ вдруг решится на вооруженное сопротивление режиму, может партизанить, что называется, между делом. Стрельнул пару раз из кустов по патрулю карателей, спрятал дедушкин обрез в схрон, и пасет коров. Ворвется в село зондеркоманда – и что она там обнаружит – все тутошние, документы у всех в порядке, никто не видел посторонних. А то, что народ шарохается по лесу – так у всех дела: кто за дровам, кто по грибы, кто мох на баню собирает, кто убежавшую козу ищет.
А как может вести герилью какой-нибудь продвинутый и высокомотивированный айтишник или барбершопер? Начнем с того, что держать нелегальное оружие в своей квартире – идея так себе. В городском парке схрон не устроишь, партизанскую базу на заброшенной стройке не создашь. А стоит только ему выехать в сельскую местность – его тут же деревенский участковый спалит. На своей машине поедешь – отследят по номерам и видеокамерам. Воспользуешься электричкой – на станции подойдет опер в штатском и вкрадчивым голосом поинтересуется, что ты тут мил человек, делаешь, зачем одет в штормовку и почему ботинки в грязи.
Собственно, история партизанского сопротивления диктатуре началась и закончилась одним эпизодом, известным, как дело Автуховича. Кстати, не сильно помог Николаю его боевой афганский опыт и звание старшего прапорщика запаса. Так что перспективы герильи в Беларуси, что сельской, что городской, я оцениваю, как абсолютно нулевые.
А вот в Украине массовое сопротивление оккупантам очень даже возможно. Но никак не в форме классической партизанкой войны. Пресса, конечно, любит истории вроде дела бердянских мучеников, но военного значения единичные акты силового сопротивления не имеют. Что касается диверсий на коммуникациях врага, то ими следует заниматься не дилетантам, а матерым спецназовцам.
Единственное, чем люди на оккупированных территориях способны реально помочь фронту – это стать ушами и глазами ВСУ. Сегодня не надо иметь громоздкую радиостанцию, чтобы слать морязнкой шифровки в центр. Сегодня каждый носит ее в кармане. Любой шаг орков должен быть известен украинским разведслужбам. Увидел, где враг устроил склад боеприпасов – сообщи координаты GPS. Ночью туда залетит шальной беспилотник. Приметил, какой санаторий путинские завоеватели превратили в казарму – дай знать, кому следует – и половина незваных гостей после удара ракетой вернется домой в пакетах.
Если десятки тысяч станут добровольными разведчиками ВСУ, то такая «молекулярная» агентурная сеть сделает бесполезной любую маскировку. Уничтожить ее невозможно, поскольку подпольщики никак не связаны друг с другом, каждый действует в одиночку и не предпринимает никаких активных действий, способных его выдать, осуществляя лишь пассивный сбор информации.
Не нужно уметь стрелять, нет нужды совершать мучительные рейды по лесам и болотам, партизаном может стать любая бабушка, сидящая у подъезда, если ее научить пользоваться телеграм-ботом. Такой партизанщины военная история еще не знала.
#сопротивление.
