Я уже описала случай маленького ребёнка, который весьма интенсивно реагировал на любую фрустрацию (тем не менее воспитание невозможно без неизбежной фрустрации), а также был склонен к сильному негодованию по поводу недостатков и ошибок своего окружения и к недооценке всего хорошего, что он получает. В соответствии с этим он будет весьма интенсивно проецировать свои обиды на окружающих его людей. Подобные установки хорошо известны и у взрослых. Если мы сравним индивидов, способных переносить фрустрацию без слишком сильного негодования и умеющих вновь быстро восстанавливать равновесие после разочарования, с индивидами, склонными во всём обвинять внешний мир, мы сможем наблюдать негативное воздействие враждебной проекции, поскольку проекция обид пробуждает в других людях ответное чувство враждебности. Лишь у некоторых из нас хватает терпения мириться с обвинением, даже если оно выражено не словесно, в том, что мы в какой-то мере являемся виновными. Практически всегда подобное обвинение заставляет нас испытывать неприязнь к таким людям, и для них мы становимся врагами; в результате они относятся к нам с возросшими персекуторными переживаниями и подозрениями, и отношения с ними всё более осложняются.
Мелани Кляйн «Наш взрослый мир и его корни в младенчестве», 1958.
#МеланиКляйн #проекция
Мелани Кляйн «Наш взрослый мир и его корни в младенчестве», 1958.
#МеланиКляйн #проекция
Чтобы выдерживать фрустрации, нужно иметь внутри хороший поддерживающий объект.
…
Ребёнок нуждается в переживании опыта своего всемогущества и отражении в матери, в том, чтобы она поддерживала эту иллюзию. Если в отношениях с первичными объектами было много фрустрации и не хватало эмпатии, то переживание всемогущества было явно недостаточным, идентичность тогда окрашивается дефицитарностью. У человека сохраняется потребность в переживании грандиозного всемогущества, что выражается в поиске идеальных объектов и склонности к идеализации.
Чтобы выдерживать будущие фрустрации, нужно иметь внутреннюю опору на хороший поддерживающий объект, хорошую стабильную часть себя, быть в контакте с истинным Я, быть способным различать фантазии и реальность.
Из материалов курса «Техника психоаналитической психотерапии» в Школе практического психоанализа Майн Н.В.
Фундаментально хорошие отношения с родителями делают потерю идеализации и уменьшение чувства всемогущества [у ребёнка] более терпимыми. Родители, принимая существование деструктивных импульсов ребёнка и показывая, что они могут защитить себя от его агрессивности, могут уменьшить его страх относительно результатов его враждебных желаний. Вследствие этого внутренний объект переживается как менее уязвимый, а Самость – как менее деструктивная.
Мелани Кляйн «О чувстве одиночества», 1963.
#МеланиКляйн
…
Ребёнок нуждается в переживании опыта своего всемогущества и отражении в матери, в том, чтобы она поддерживала эту иллюзию. Если в отношениях с первичными объектами было много фрустрации и не хватало эмпатии, то переживание всемогущества было явно недостаточным, идентичность тогда окрашивается дефицитарностью. У человека сохраняется потребность в переживании грандиозного всемогущества, что выражается в поиске идеальных объектов и склонности к идеализации.
Чтобы выдерживать будущие фрустрации, нужно иметь внутреннюю опору на хороший поддерживающий объект, хорошую стабильную часть себя, быть в контакте с истинным Я, быть способным различать фантазии и реальность.
Из материалов курса «Техника психоаналитической психотерапии» в Школе практического психоанализа Майн Н.В.
Фундаментально хорошие отношения с родителями делают потерю идеализации и уменьшение чувства всемогущества [у ребёнка] более терпимыми. Родители, принимая существование деструктивных импульсов ребёнка и показывая, что они могут защитить себя от его агрессивности, могут уменьшить его страх относительно результатов его враждебных желаний. Вследствие этого внутренний объект переживается как менее уязвимый, а Самость – как менее деструктивная.
Мелани Кляйн «О чувстве одиночества», 1963.
#МеланиКляйн
Смягчение ненависти любовью…
Когда пациент благодаря аналитической процедуре сталкивается лицом к лицу с ненавидимой и презираемой отщеплённой частью своей личности, это зачастую переживается как шок и ведёт к депрессии.
Понимание, достигнутое в процессе интеграции, шаг за шагом ведёт к тому, что пациент признаёт существование опасных частей своей Самости; он становится способным принять это, потому что наряду с усилением интеграции увеличивается способность к любви, а зависть и ненависть смягчаются. Боль, которую испытывает пациент в ходе этих процессов, постепенно уменьшается улучшениями, связанными с интеграцией. К примеру, пациенты становятся способными принимать решения, к чему прежде не могли приступить, а в общем – свободнее использовать свои дарования. Это связано с ослаблением торможения способности совершить репарацию. Их силы наслаждения могут увеличиваться вновь и вновь многими способами.
Обогащение личности интеграцией отщеплённых частей Самости – жизненно важный процесс. Наряду с ненавистью, завистью и деструктивностью были потеряны другие важные части личности, которые обретаются вновь.
Пациент осознаёт свои деструктивные импульсы и проекции, следовательно, пересматривает первые объектные отношения и ретроспективно надёжнее устанавливает свой хороший объект.
Более интегрированное Я становится способным испытывать вину и переживать ответственность, с чем оно не было способно столкнуться в младенчестве; происходит синтез объекта, а потому становится возможным смягчение ненависти любовью; жадность же и зависть, являющиеся следствием деструктивных импульсов, теряют силу.
Эти изменения распространяются на многие аспекты личности пациента и простираются от самой ранней эмоциональной жизни до взрослых переживаний и отношений.
Мелани Кляйн «Исследование зависти и благодарности», 1957.
#МеланиКляйн
Когда пациент благодаря аналитической процедуре сталкивается лицом к лицу с ненавидимой и презираемой отщеплённой частью своей личности, это зачастую переживается как шок и ведёт к депрессии.
Понимание, достигнутое в процессе интеграции, шаг за шагом ведёт к тому, что пациент признаёт существование опасных частей своей Самости; он становится способным принять это, потому что наряду с усилением интеграции увеличивается способность к любви, а зависть и ненависть смягчаются. Боль, которую испытывает пациент в ходе этих процессов, постепенно уменьшается улучшениями, связанными с интеграцией. К примеру, пациенты становятся способными принимать решения, к чему прежде не могли приступить, а в общем – свободнее использовать свои дарования. Это связано с ослаблением торможения способности совершить репарацию. Их силы наслаждения могут увеличиваться вновь и вновь многими способами.
Обогащение личности интеграцией отщеплённых частей Самости – жизненно важный процесс. Наряду с ненавистью, завистью и деструктивностью были потеряны другие важные части личности, которые обретаются вновь.
Пациент осознаёт свои деструктивные импульсы и проекции, следовательно, пересматривает первые объектные отношения и ретроспективно надёжнее устанавливает свой хороший объект.
Более интегрированное Я становится способным испытывать вину и переживать ответственность, с чем оно не было способно столкнуться в младенчестве; происходит синтез объекта, а потому становится возможным смягчение ненависти любовью; жадность же и зависть, являющиеся следствием деструктивных импульсов, теряют силу.
Эти изменения распространяются на многие аспекты личности пациента и простираются от самой ранней эмоциональной жизни до взрослых переживаний и отношений.
Мелани Кляйн «Исследование зависти и благодарности», 1957.
#МеланиКляйн
Об интерпретациях
Из архива Мелани Кляйн (хранится в лондонской библиотеке Wellcome Library).
Хранитель архива Фонда М. Кляйн Christine English исследует материалы известного психоаналитика и делится некоторыми из них в блоге (ссылка ниже).
Кляйн соглашалась со Стрейчи (1934) в том, что интерпретация может восприниматься как пациентом, так и аналитиком как «магическое оружие». Тем не менее её «Лекции по технике» (1936) свидетельствуют о том, что она считала интерпретации скорее «прощупыванием бессознательного», «средством исследования… бессознательных фантазий» и гипотезами для пациента, которые он может рассмотреть, а не «способом предоставления знания или озарения свыше».
В «Заметках о толковании, заметках о защитах» Кляйн говорит о том, как важно аналитику быть «достаточно самокритичным», чтобы [адекватно] судить о ритмичности и влиянии своих интервенций, а также подчеркивает ценность молчания в некоторых случаях, даже в течение длительного времени - и даже когда пациент требует этого.
Кляйн: «Мне кажется, что главная проблема для психоаналитиков… найти правильный баланс между интерпретированием и обеспечением свободного и непрерывного потока ассоциаций и материала пациента».
«Мы, несомненно, развиваем каждый свою индивидуальную технику [стиль?], хотя и основанную на определенных фундаментальных принципах, но в соответствии с особенностями нашей личности, нашими способностями и недостатками. Некоторые [из нас] быстрее видят/понимают что-то, и для них искушение быстро донести информацию до пациента может быть более сильным. Другие, будучи более медленными в своем восприятии, а также менее разговорчивыми, могут быть склонны ждать слишком долго и могут поддаться этому соблазну. Опасности нет, если мы достаточно самокритичны, чтобы отслеживать свои действия и причины ошибок».
«Я старалась не давать интерпретаций в начале анализа, приведу один пример такого рода. В случае мальчика, который долго не говорил, я воздерживалась от интерпретаций в течение нескольких недель, чтобы завоевать доверие ребенка посредством более или менее молчаливого сотрудничества. У этого ребенка был отец, который подавлял его своей речью и постоянным вмешательством, и молчание ребенка было каким-то образом связано с таким отношением отца. Эта попытка [соблюдать молчание] была поучительной, потому что, когда я всё-таки позволила себе интерпретацию, разница, которую она внесла в ход анализа, была невероятной».
«…мы должны сохранять гибкость нашего мышления и техники. Бывают случаи, и случай этого ребенка был одним из них, когда нам приходится очень сильно ограничивать наши разговоры и интерпретации и даже опускать интерпретации с тем, чтобы не провоцировать слишком большую тревогу».
«Даже молчаливые пациенты порой не выдерживают говорения/разговоров аналитика на определенных этапах анализа. Нет ничего проще, чем переусердствовать с той или иной позицией. Я обнаружила, что с большой осторожностью и терпением можно прийти к компромиссу в этих случаях, и что, предоставляя пациенту свободу большую часть часа или удовлетворяя его потребность молчать некоторое время, я смогу в определённый момент времени либо в конце часа выполнить интерпретацию».
Перевод Гордецкой Ю.В.
Источник: https://klein-archive.tumblr.com
#МеланиКляйн #интерпретация
Из архива Мелани Кляйн (хранится в лондонской библиотеке Wellcome Library).
Хранитель архива Фонда М. Кляйн Christine English исследует материалы известного психоаналитика и делится некоторыми из них в блоге (ссылка ниже).
Кляйн соглашалась со Стрейчи (1934) в том, что интерпретация может восприниматься как пациентом, так и аналитиком как «магическое оружие». Тем не менее её «Лекции по технике» (1936) свидетельствуют о том, что она считала интерпретации скорее «прощупыванием бессознательного», «средством исследования… бессознательных фантазий» и гипотезами для пациента, которые он может рассмотреть, а не «способом предоставления знания или озарения свыше».
В «Заметках о толковании, заметках о защитах» Кляйн говорит о том, как важно аналитику быть «достаточно самокритичным», чтобы [адекватно] судить о ритмичности и влиянии своих интервенций, а также подчеркивает ценность молчания в некоторых случаях, даже в течение длительного времени - и даже когда пациент требует этого.
Кляйн: «Мне кажется, что главная проблема для психоаналитиков… найти правильный баланс между интерпретированием и обеспечением свободного и непрерывного потока ассоциаций и материала пациента».
«Мы, несомненно, развиваем каждый свою индивидуальную технику [стиль?], хотя и основанную на определенных фундаментальных принципах, но в соответствии с особенностями нашей личности, нашими способностями и недостатками. Некоторые [из нас] быстрее видят/понимают что-то, и для них искушение быстро донести информацию до пациента может быть более сильным. Другие, будучи более медленными в своем восприятии, а также менее разговорчивыми, могут быть склонны ждать слишком долго и могут поддаться этому соблазну. Опасности нет, если мы достаточно самокритичны, чтобы отслеживать свои действия и причины ошибок».
«Я старалась не давать интерпретаций в начале анализа, приведу один пример такого рода. В случае мальчика, который долго не говорил, я воздерживалась от интерпретаций в течение нескольких недель, чтобы завоевать доверие ребенка посредством более или менее молчаливого сотрудничества. У этого ребенка был отец, который подавлял его своей речью и постоянным вмешательством, и молчание ребенка было каким-то образом связано с таким отношением отца. Эта попытка [соблюдать молчание] была поучительной, потому что, когда я всё-таки позволила себе интерпретацию, разница, которую она внесла в ход анализа, была невероятной».
«…мы должны сохранять гибкость нашего мышления и техники. Бывают случаи, и случай этого ребенка был одним из них, когда нам приходится очень сильно ограничивать наши разговоры и интерпретации и даже опускать интерпретации с тем, чтобы не провоцировать слишком большую тревогу».
«Даже молчаливые пациенты порой не выдерживают говорения/разговоров аналитика на определенных этапах анализа. Нет ничего проще, чем переусердствовать с той или иной позицией. Я обнаружила, что с большой осторожностью и терпением можно прийти к компромиссу в этих случаях, и что, предоставляя пациенту свободу большую часть часа или удовлетворяя его потребность молчать некоторое время, я смогу в определённый момент времени либо в конце часа выполнить интерпретацию».
Перевод Гордецкой Ю.В.
Источник: https://klein-archive.tumblr.com
#МеланиКляйн #интерпретация
Мелани Кляйн об инсайте
Подавляющее большинство аналитиков согласны с сопоставлением проработки и процесса горевания. Кляйн идёт дальше: инсайт сам по себе влечёт за собой процесс горевания.
Кляйн (Klein, 1935, 1940) приводит описание того, что она считает краеугольным камнем процесса развития: ребёнок приходит к восприятию целостного объекта, в котором соединяются хорошее и плохое.
Процессу синтеза объекта сопутствует интеграция Эго, сопровождаемая переживанием сильных болезненных чувств, вызванных принятием ответственности за тот факт, что агрессивные импульсы действительно направлены на объект любви. Таким образом, Эго устанавливает контакт со своей ненавистью и агрессивными импульсами, испытывая при этом сильную (депрессивную) тревогу по поводу судьбы объекта любви.
В рамках данного теоретического подхода инсайт понимают как способность принять психическую реальность с её импульсами ненависти и любви, направленными на один и тот же объект.
Кляйн вслед за Фрейдом и Абрахамом считает, что горевание вызвано утратой объекта; но для неё эта утрата возникает не только вследствие внешнего поведения объекта, но также амбивалентности субъекта в отношении внутреннего объекта, представляющего собой репрезентацию первичных объектов. Понимание того, что хороший внутренний объект был (и может быть) атакован и разрушен, даёт начало процессу горевания, со всей его чередой депрессивных тревог и переживаний чувства вины, которые в свою очередь, пробуждают тенденцию к восстановлению, приносящую с собой надежду.
Таким образом, по Кляйн, инсайт приводит к интроекции объекта и интеграции Эго, что характеризуют депрессивную позицию. Как она считает, депрессивная боль «связана с проникновением инсайта в психическую реальность, что, в свою очередь, способствует лучшему пониманию внешнего мира».
С изменениями в установке индивида по отношению к объекту, которые влечёт за собой инсайт, его любовь и ответственность возрастают.
Р. Горацио Этчегоен «Основы психоаналитической техники», глава 50 «Инсайт и проработка».
#Этчегоен #МеланиКляйн #инсайт
Подавляющее большинство аналитиков согласны с сопоставлением проработки и процесса горевания. Кляйн идёт дальше: инсайт сам по себе влечёт за собой процесс горевания.
Кляйн (Klein, 1935, 1940) приводит описание того, что она считает краеугольным камнем процесса развития: ребёнок приходит к восприятию целостного объекта, в котором соединяются хорошее и плохое.
Процессу синтеза объекта сопутствует интеграция Эго, сопровождаемая переживанием сильных болезненных чувств, вызванных принятием ответственности за тот факт, что агрессивные импульсы действительно направлены на объект любви. Таким образом, Эго устанавливает контакт со своей ненавистью и агрессивными импульсами, испытывая при этом сильную (депрессивную) тревогу по поводу судьбы объекта любви.
В рамках данного теоретического подхода инсайт понимают как способность принять психическую реальность с её импульсами ненависти и любви, направленными на один и тот же объект.
Кляйн вслед за Фрейдом и Абрахамом считает, что горевание вызвано утратой объекта; но для неё эта утрата возникает не только вследствие внешнего поведения объекта, но также амбивалентности субъекта в отношении внутреннего объекта, представляющего собой репрезентацию первичных объектов. Понимание того, что хороший внутренний объект был (и может быть) атакован и разрушен, даёт начало процессу горевания, со всей его чередой депрессивных тревог и переживаний чувства вины, которые в свою очередь, пробуждают тенденцию к восстановлению, приносящую с собой надежду.
Таким образом, по Кляйн, инсайт приводит к интроекции объекта и интеграции Эго, что характеризуют депрессивную позицию. Как она считает, депрессивная боль «связана с проникновением инсайта в психическую реальность, что, в свою очередь, способствует лучшему пониманию внешнего мира».
С изменениями в установке индивида по отношению к объекту, которые влечёт за собой инсайт, его любовь и ответственность возрастают.
Р. Горацио Этчегоен «Основы психоаналитической техники», глава 50 «Инсайт и проработка».
#Этчегоен #МеланиКляйн #инсайт
Модель Мелани Кляйн основана главным образом на идее существования внутреннего мира объектов, в котором индивид живёт так же, как и во внешнем мире. Согласно этой модели, перенос представляет собой не отпечаток прошлого, а экстернализацию ситуации, актуально существующей во внутреннем мире.
Мельтцер: перенос следует понимать скорее как отражение событий внутреннего мира в настоящем, а не повторение прошлого. Перенос приобретает значение печати психической реальности и фантазии на внешнем мире (эта концепция не требует привлечения повторения моделей прошлого). Более того, Мельтцер говорит, что перенос не столько дезориентирует нас, сколько, напротив, служит своего рода компасом, помогая прокладывать курс во внешнем мире.
Р. Горацио Этчегоен «Основы психоаналитической техники», глава 9 «Перенос и повторение».
#Этчегоен #МеланиКляйн
#Мельтцер #перенос
Мельтцер: перенос следует понимать скорее как отражение событий внутреннего мира в настоящем, а не повторение прошлого. Перенос приобретает значение печати психической реальности и фантазии на внешнем мире (эта концепция не требует привлечения повторения моделей прошлого). Более того, Мельтцер говорит, что перенос не столько дезориентирует нас, сколько, напротив, служит своего рода компасом, помогая прокладывать курс во внешнем мире.
Р. Горацио Этчегоен «Основы психоаналитической техники», глава 9 «Перенос и повторение».
#Этчегоен #МеланиКляйн
#Мельтцер #перенос
Когда в 1941 году в анализе маленького Ричарда Мелани Кляйн приходит, держа в руках пакет, предназначенный её внуку, и пациент замечает его, она понимает, что она допустила техническую ошибку, потому что, согласно её свидетельству, это вызвало у ребёнка ревность, зависть и чувство, что его наказывают (Klein, 1961). Дело не в том, что аналитик не говорит о своей семье, потому что не хочет вызывать ревность у пациента. Ревность уже есть, и было бы неразумно реактивировать её искусственными приёмами, рассказывая о детях или внуках, или, как в этом случае, представ перед пациентом с пакетом в руках. Сенсорная депривация в данном случае уберегла бы маленького Ричарда от приступа ревности чрезмерной интенсивности.
Не только опыт Фрейда и его великих последователей свидетельствует о том, что сеттинг становится более строгим после тяжёлых уроков, преподносимых клинической практикой, но также и любого аналитика, по мере его индивидуального профессионального развития. На своём болезненном опыте мы учимся уважать сеттинг, наблюдая интенсивные регрессивные реакции наших пациентов, когда мы им пренебрегаем.
Сеттинг был задуман не для того, чтобы способствовать возникновению регрессии, но, напротив, для того, чтобы обнаружить и контейнировать её. Не невроз переноса появляется как реакция на сеттинг, а сеттинг был создан как наиболее обоснованный и целесообразный ответ нашей техники на феномены переноса.
Р. Горацио Этчегоен «Основы психоаналитической техники», глава 40 «Регрессия и сеттинг».
#Этчегоен #кадр #сеттинг #перенос #МеланиКляйн
Не только опыт Фрейда и его великих последователей свидетельствует о том, что сеттинг становится более строгим после тяжёлых уроков, преподносимых клинической практикой, но также и любого аналитика, по мере его индивидуального профессионального развития. На своём болезненном опыте мы учимся уважать сеттинг, наблюдая интенсивные регрессивные реакции наших пациентов, когда мы им пренебрегаем.
Сеттинг был задуман не для того, чтобы способствовать возникновению регрессии, но, напротив, для того, чтобы обнаружить и контейнировать её. Не невроз переноса появляется как реакция на сеттинг, а сеттинг был создан как наиболее обоснованный и целесообразный ответ нашей техники на феномены переноса.
Р. Горацио Этчегоен «Основы психоаналитической техники», глава 40 «Регрессия и сеттинг».
#Этчегоен #кадр #сеттинг #перенос #МеланиКляйн
От ненависти к эмоциям - всего лишь один шаг к ненависти к самой жизни…
…проективной идентификации (так Кляйн называет механизм, посредством которого части личности отщепляются и проецируются во внешние объекты)...
… проективная идентификация как механизм, который использует психика, чтобы избавиться от фрагментов Эго, появившихся под воздействием его деструктивности.
…В своих «Заметках о некоторых шизоидных механизмах» (Klein 1946) Мелани Кляйн говорит о значимости чрезмерного применения расщепления и проективной идентификации в формировании личности с сильными нарушениями. Она также говорит об «интроекции хорошего объекта, прежде всего материнской груди» как «предусловии нормального развития». Я склонен предположить, что существует нормальная степень проективной идентификации, не обозначая пределов этой нормальности, и вкупе с интроективной идентификацией она составляет основание, на котором базируется нормальное развитие.
…чтобы понимать, чего хочет ребенок, мать должна трактовать плач младенца как нечто большее, чем требование ее присутствия. С точки зрения младенца, она должна принять в себя, и таким образом пережить, страх того, что ребенок умирает. Именно этот страх ребенок не может удерживать в себе (contain). Ребенок стремится отщепить страх вместе с той частью личности, в которой он расположен, и спроецировать его в мать. Понимающая мать способна переживать то чувство ужаса, с которым ее ребенок стремится справиться с помощью проективной идентификации, и в то же время оставаться уравновешенной.
…Проективная идентификация предоставляет ему возможность изучать свои чувства в личности, достаточно сильной для того, чтобы их удерживать. Препятствование использованию этого механизма, либо в виде отказа матери служить вместилищем чувств младенца, либо в виде ненависти и зависти пациента, который не может позволить матери выполнять эту функцию, приводит к разрушению связи между ребенком и грудью и в результате — к тяжелому расстройству импульса к любопытству, на котором основано все обучение. Так подготавливается путь к тяжелой задержке развития. Более того, вследствие блокирования основного доступного младенцу способа справляться со своими слишком сильными эмоциями, течение эмоциональной жизни, во всяком случае, тяжелые проблемы, становятся невыносимыми. Поэтому чувства ненависти направляются на все эмоции, включая саму ненависть, и на внешнюю реальность, которая их возбуждает. От ненависти к эмоциям — всего лишь один шаг к ненависти к самой жизни.
Бион У. Р. Нападения на связь, 1957 г.
#Бион #МеланиКляйн #ПроективнаяИдентификация #ненависть
…проективной идентификации (так Кляйн называет механизм, посредством которого части личности отщепляются и проецируются во внешние объекты)...
… проективная идентификация как механизм, который использует психика, чтобы избавиться от фрагментов Эго, появившихся под воздействием его деструктивности.
…В своих «Заметках о некоторых шизоидных механизмах» (Klein 1946) Мелани Кляйн говорит о значимости чрезмерного применения расщепления и проективной идентификации в формировании личности с сильными нарушениями. Она также говорит об «интроекции хорошего объекта, прежде всего материнской груди» как «предусловии нормального развития». Я склонен предположить, что существует нормальная степень проективной идентификации, не обозначая пределов этой нормальности, и вкупе с интроективной идентификацией она составляет основание, на котором базируется нормальное развитие.
…чтобы понимать, чего хочет ребенок, мать должна трактовать плач младенца как нечто большее, чем требование ее присутствия. С точки зрения младенца, она должна принять в себя, и таким образом пережить, страх того, что ребенок умирает. Именно этот страх ребенок не может удерживать в себе (contain). Ребенок стремится отщепить страх вместе с той частью личности, в которой он расположен, и спроецировать его в мать. Понимающая мать способна переживать то чувство ужаса, с которым ее ребенок стремится справиться с помощью проективной идентификации, и в то же время оставаться уравновешенной.
…Проективная идентификация предоставляет ему возможность изучать свои чувства в личности, достаточно сильной для того, чтобы их удерживать. Препятствование использованию этого механизма, либо в виде отказа матери служить вместилищем чувств младенца, либо в виде ненависти и зависти пациента, который не может позволить матери выполнять эту функцию, приводит к разрушению связи между ребенком и грудью и в результате — к тяжелому расстройству импульса к любопытству, на котором основано все обучение. Так подготавливается путь к тяжелой задержке развития. Более того, вследствие блокирования основного доступного младенцу способа справляться со своими слишком сильными эмоциями, течение эмоциональной жизни, во всяком случае, тяжелые проблемы, становятся невыносимыми. Поэтому чувства ненависти направляются на все эмоции, включая саму ненависть, и на внешнюю реальность, которая их возбуждает. От ненависти к эмоциям — всего лишь один шаг к ненависти к самой жизни.
Бион У. Р. Нападения на связь, 1957 г.
#Бион #МеланиКляйн #ПроективнаяИдентификация #ненависть
Мелани Клайн в статье 1952 года «Происхождение переноса» пишет:
«Я утверждаю, что перенос берет начало в тех же процессах, которые на более ранних стадиях определяют отношения с объектом. В дальнейшем мы снова и снова должны возвращаться в анализе к колебаниям между любимыми и ненавидимыми, внутренними и внешними объектами, господствующими на протяжении всего раннего детства. Мы можем полностью оценить взаимосвязь между позитивными и негативными переносами, только если исследуем взаимодействие между любовью и ненавистью на ранних стадиях, порочный круг агрессивности, тревоги, чувства вины и накопившейся агрессии, а также различные аспекты объектов, на которые направлены эти противоречивые эмоции и тревоги. С другой стороны, исследование этих ранних процессов убедило меня, что анализ негативного переноса [...] – предварительное условие анализа самых глубоких слоев психики. [...] Эти достижения, как в технике, так и в теории, опираются на открытие Фрейдом инстинктов жизни и смерти, открытие, которое внесло фундаментальный вклад в понимание истоков этой амбивалентности. Поскольку же инстинкты жизни и смерти, а впоследствии любовь и ненависть, в конечном счете, находятся в самом тесном взаимодействии, негативный и позитивный переносы связаны друг с другом на фундаментальном уровне».
Из книги «Негативный перенос и перенос негатива». Тьерри Бокановски «Теоретическое введение. Негативный перенос и перенос негатива. Проработка необузданности и ненависти».
#ТьерриБокановски
#МеланиКляйн #перенос #НегативныйПеренос
«Я утверждаю, что перенос берет начало в тех же процессах, которые на более ранних стадиях определяют отношения с объектом. В дальнейшем мы снова и снова должны возвращаться в анализе к колебаниям между любимыми и ненавидимыми, внутренними и внешними объектами, господствующими на протяжении всего раннего детства. Мы можем полностью оценить взаимосвязь между позитивными и негативными переносами, только если исследуем взаимодействие между любовью и ненавистью на ранних стадиях, порочный круг агрессивности, тревоги, чувства вины и накопившейся агрессии, а также различные аспекты объектов, на которые направлены эти противоречивые эмоции и тревоги. С другой стороны, исследование этих ранних процессов убедило меня, что анализ негативного переноса [...] – предварительное условие анализа самых глубоких слоев психики. [...] Эти достижения, как в технике, так и в теории, опираются на открытие Фрейдом инстинктов жизни и смерти, открытие, которое внесло фундаментальный вклад в понимание истоков этой амбивалентности. Поскольку же инстинкты жизни и смерти, а впоследствии любовь и ненависть, в конечном счете, находятся в самом тесном взаимодействии, негативный и позитивный переносы связаны друг с другом на фундаментальном уровне».
Из книги «Негативный перенос и перенос негатива». Тьерри Бокановски «Теоретическое введение. Негативный перенос и перенос негатива. Проработка необузданности и ненависти».
#ТьерриБокановски
#МеланиКляйн #перенос #НегативныйПеренос
Грин напоминает нам, что вслед за мыслью Биона, Винникотт говорит, что к качествам хорошей матери добавляется ещё и её способность делиться своей мечтательностью.
Винникотт к способности мечтать о своём ребёнке добавляет обязательное условие. Эта материнская мечтательность, которой мать должна делиться, должна сопровождаться любовью к ребёнку либо к отцу, пишет Винникотт. И он говорит, что этот факт, ЛЮБОВЬ, именно любовь к ребёнку или к отцу ребёнка становится известен младенцу. И именно эта любовь становится тем, что способно запускать репрезентативную способность.
Когда мы говорим про Биона, то у него есть повторяющаяся мысль, даже убеждение в том, что у всех нас есть преконцепции, мы не приходим неподготовленными в этот мир. Но эти концепции ни на что не годятся, если нам не дадут «порулить». Если мы не сможем использовать способности взрослой психики мамы, то наша преконцепция ни на что не годна. Мы учимся всему по образу и подобию.
Все теории, философии, которые касаются душевной жизни человека, схожи друг с другом и какие-то истины переходят из одной философии в другую, но по-разному облекаются в слова, фигуры речи, потому что у нас у всех разные головы, разные психики. И мы по-разному слышим то, что слышим. Похоже, все эти философии, психологии и другие мировоззренческие теории настолько по-разному излагаются для того, чтобы они доходили до душ разных людей. Даже у того же Гегеля есть идея о том, что для того, чтобы быть человеком, нужно быть вдвоём, что человек может быть человеком только если он вдвоём с кем-то. О том же говорит Бион: для того, чтобы пережить опыты, нам нужна ещё одна психика. Это касается младенческих опытов, которые абсолютно неперевариваемы только одной психикой по той простой причине, что она не имеет этого фермента, который может переваривать, а занимает, берёт его в долг у материнской психики. И уже по образу того, что берётся взаймы, внутри собственной психики выращивается функция, которая будет в дальнейшем способствовать процессу трансформации опыта, который получают в аффективном смысле, в смысле восприятия, - в психический опыт.
Винникотт говорит нам о том, что мать должна делиться своей способностью мечтать о своём ребёнке или об отце этого ребёнка с любовью, я настаиваю, с любовью. И именно это даёт, закладывает способности ребёнка самому обо всём этом начать мечтать.
Согласно модели Биона главная проблема психики состоит в том, чтобы трансформировать впечатления, чувственные переживания в эмоциональный опыт. То есть эта аффективная составляющая психики по мнению Биона является главным способом мышления человека.
Как мы говорили выше, цитируя Винникотта про материнскую мечтательность, мы можем себе тоже вслед за Грином задать вопрос: о чём же эта мать грезит? Она грезит о ребёнке либо об отце ребёнка. И получается, что в мечтания матери фигура отца включается автоматически и сразу. И, по мнению Грина, именно это включение фигуры отца в мечты матери очень важно. Именно эта мечта об отце объясняет появление ранней триангуляции, о которой первой говорила Мелани Кляйн. До неё никто об этом не говорил, если не учитывать фразу Фройда о первичной идентификации с отцом.
Фройд говорит о наличии в психическом младенца фигуры отца изначально. Но он не развивает эту мысль, он потом из этого делает историю развития Идеала Я, и в дальнейшем всего божественного. Но это другая история. А вот Кляйн – первая, кто провозглашает наличие ранней триангуляции и раннего эдипа.
Фэн и Брауншвейг позднее говорят об этом, описывая концепт «цензуры любовницы».
Грёзы об отце и объясняют раннюю триангуляцию. И дело в том, что любовь матери к своему ребёнку ни в коем случае не исключает любви к отцу этого ребёнка.
Коротецкая А. И. Из семинара по чтению работы А. Грина «Способность к ревери и этиологический миф» (сборник «Частное безумие») в Институте Психологии и Психоанализа на Чистых прудах (6 декабря 2023 г.).
#КоротецкаяАурелияИвановна #АндреГрин #Бион #Винникотт #МеланиКляйн #любовь #мышление #ревери #ЦензураЛюбовницы
Винникотт к способности мечтать о своём ребёнке добавляет обязательное условие. Эта материнская мечтательность, которой мать должна делиться, должна сопровождаться любовью к ребёнку либо к отцу, пишет Винникотт. И он говорит, что этот факт, ЛЮБОВЬ, именно любовь к ребёнку или к отцу ребёнка становится известен младенцу. И именно эта любовь становится тем, что способно запускать репрезентативную способность.
Когда мы говорим про Биона, то у него есть повторяющаяся мысль, даже убеждение в том, что у всех нас есть преконцепции, мы не приходим неподготовленными в этот мир. Но эти концепции ни на что не годятся, если нам не дадут «порулить». Если мы не сможем использовать способности взрослой психики мамы, то наша преконцепция ни на что не годна. Мы учимся всему по образу и подобию.
Все теории, философии, которые касаются душевной жизни человека, схожи друг с другом и какие-то истины переходят из одной философии в другую, но по-разному облекаются в слова, фигуры речи, потому что у нас у всех разные головы, разные психики. И мы по-разному слышим то, что слышим. Похоже, все эти философии, психологии и другие мировоззренческие теории настолько по-разному излагаются для того, чтобы они доходили до душ разных людей. Даже у того же Гегеля есть идея о том, что для того, чтобы быть человеком, нужно быть вдвоём, что человек может быть человеком только если он вдвоём с кем-то. О том же говорит Бион: для того, чтобы пережить опыты, нам нужна ещё одна психика. Это касается младенческих опытов, которые абсолютно неперевариваемы только одной психикой по той простой причине, что она не имеет этого фермента, который может переваривать, а занимает, берёт его в долг у материнской психики. И уже по образу того, что берётся взаймы, внутри собственной психики выращивается функция, которая будет в дальнейшем способствовать процессу трансформации опыта, который получают в аффективном смысле, в смысле восприятия, - в психический опыт.
Винникотт говорит нам о том, что мать должна делиться своей способностью мечтать о своём ребёнке или об отце этого ребёнка с любовью, я настаиваю, с любовью. И именно это даёт, закладывает способности ребёнка самому обо всём этом начать мечтать.
Согласно модели Биона главная проблема психики состоит в том, чтобы трансформировать впечатления, чувственные переживания в эмоциональный опыт. То есть эта аффективная составляющая психики по мнению Биона является главным способом мышления человека.
Как мы говорили выше, цитируя Винникотта про материнскую мечтательность, мы можем себе тоже вслед за Грином задать вопрос: о чём же эта мать грезит? Она грезит о ребёнке либо об отце ребёнка. И получается, что в мечтания матери фигура отца включается автоматически и сразу. И, по мнению Грина, именно это включение фигуры отца в мечты матери очень важно. Именно эта мечта об отце объясняет появление ранней триангуляции, о которой первой говорила Мелани Кляйн. До неё никто об этом не говорил, если не учитывать фразу Фройда о первичной идентификации с отцом.
Фройд говорит о наличии в психическом младенца фигуры отца изначально. Но он не развивает эту мысль, он потом из этого делает историю развития Идеала Я, и в дальнейшем всего божественного. Но это другая история. А вот Кляйн – первая, кто провозглашает наличие ранней триангуляции и раннего эдипа.
Фэн и Брауншвейг позднее говорят об этом, описывая концепт «цензуры любовницы».
Грёзы об отце и объясняют раннюю триангуляцию. И дело в том, что любовь матери к своему ребёнку ни в коем случае не исключает любви к отцу этого ребёнка.
Коротецкая А. И. Из семинара по чтению работы А. Грина «Способность к ревери и этиологический миф» (сборник «Частное безумие») в Институте Психологии и Психоанализа на Чистых прудах (6 декабря 2023 г.).
#КоротецкаяАурелияИвановна #АндреГрин #Бион #Винникотт #МеланиКляйн #любовь #мышление #ревери #ЦензураЛюбовницы