Прервемся на мгновение, чтобы заверить аналитика в нашем искреннем сочувствии в том, что в своей деятельности он должен удовлетворять столь жестким требованиям. Создается впечатление, что анализ - чуть ли не третья «невозможная» профессия, где заранее можно быть уверенным в неудовлетворительном результате. Две другие профессии, которые были уже очень давно известны, - это воспитание и управление. Разумеется, нельзя требовать, чтобы будущий аналитик достиг совершенства прежде, чем стал заниматься анализом, то есть чтобы в эту профессию приходили только редкие, в высшей степени совершенные люди. Но где и как должен тогда приобрести бедолага те идеальные качества, которые потребуются в его профессии? Ответ таков: в процессе собственного анализа, с - которого начинается его подготовка к будущей деятельности.

…мы рассчитываем на то, что полученные в процессе собственного анализа стимулы не сойдут на нет с его окончанием, что процессы переработки Я у проанализированного человека будут спонтанно продолжаться и далее, а весь последующий опыт будет использоваться с этих новых позиций.

К сожалению, случается и другое. …Похоже, что многие аналитики учатся использовать защитные механизмы, которые позволяют не относить к себе выводы и требования анализа, вероятно, адресуя их другим, а потому остаются такими, какими и были, и избегают критического и корректирующего воздействия анализа. Вполне возможно, что этот процесс и дает право поэту предостерегать нас, что если дать человеку власть, то трудно ею не злоупотребить. Иногда пытающемуся понять приходит на ум неприятная аналогия с воздействием рентгеновских лучей, когда с ними обращаются без специальных мер предосторожности. Не стоит удивляться, если при постоянных занятиях с вытесненным, со всем, что рвется на свободу в душе человека, и у самого аналитика пробуждаются все те влечения, которые он обычно способен подавлять. И это тоже «опасности анализа», которые, правда, угрожают не пассивному, а активному партнеру по аналитической ситуации, и надо не избегать их, а им противодействовать. Каким образом - не подлежит сомнению. Каждый аналитик должен периодически, например, по прошествии пяти лет, вновь становиться объектом анализа, не стыдясь этого шага.

…Никто не ставит себе целью стереть все человеческие особенности во имя схематичной нормальности и не требует, чтобы «основательно проанализированный человек» не испытывал страстей и не переживал внутренних конфликтов. Анализ должен создать наиболее благоприятные психологические условия для функций Я; тем самым его задача была бы завершена.

З. Фрейд «Конечный и бесконечный анализ» (1937). «Сочинения по технике лечения», доп. том десятитомного собрания сочинений З. Фрейда «Учебное издание», пер. А. М. Боковикова.

#ЗигмундФрейд

Не буду скрывать, что зачастую это долгая и тяжелая работа, предмет многочисленных разочарований, возвращений назад, повторений и т. д. Но если только аналитик решил держаться, прилагая все свои усилия на протяжении нескольких лет, он придет к результату, который, даже если и будет далек от совершенства, позволит тем не менее думать, что пациент получил нерушимый опыт и знания относительно того, что можно назвать его болезнью. Даже если сам аналитик, немного обескураженный медленностью процесса, не отдает себе в этом отчета, то пациент хорошо это знает. Несмотря на его непрекращающиеся жалобы и отрицания, в определенный момент маска падает, и то, что он признает проделанное в психотерапевтической работе, - впечатляет. Впрочем, я думаю, что, если бы психотерапия не приносила ему пользы, он давно бы прекратил ходить. Не его преданность, а разрыв стоило бы отнести на счет его мазохизма.

А. Грин «Направляющие идеи современного психоанализа».

#АндреГрин

Фантазии о бессмертии - это защита от страха смерти или защита от страха перед жизнью?

Россохин Андрей Владимирович прямо сейчас.

#РоссохинАндрейВладимирович

Истерия. Мы говорим о конверсии, когда одна часть тела или какая-то телесная функция оказывается затронута, потому что эта часть или функция тела инвестируется бессознательными репрезентациями или желаниями. В этом случае мы говорим об истерии. Обычно это одна часть тела или одна функция, и именно одна из них будет нести этот бессознательный смысл. Для этого не требуется всё тело, нужна лишь его часть или функция.
 
Когда есть определённый уровень возбуждения, который не становится психическим и диффузно распространяется по всему телу, создаёт напряжение и потребность в разрядке, в таком случае мы говорим о том, что имеем дело со сложностями ментализации в том, что касается способа найти репрезентации, которые могли бы придать смысл происходящему. Их не удаётся найти, тогда вовлекается всё тело. В таком случае мы говорим о том, что Фройд называл актуальным неврозом. Есть возбуждение, но оно не может найти репрезентации, которые могли бы связать человека с его прошлым.
 
Истерия использует тело для того, чтобы выразить некоторое количество бессознательных репрезентаций. Чем лучше она это делает, тем больше снижается тревога. Но если возбуждение не может зафиксироваться в теле, оно диффузным образом распространяется, а уровень тревоги растёт. Как это может выражаться: тело будет постоянно в движении, человек будет говорить, говорить и говорить. В таком случае речь используется для разрядки. Это не означающая речь, не та речь, которая несёт в себе смысл, это не та речь, которая бы обладала организующей ценностью для психики.
 
Вассилис Капсамбелис на сегодняшнем семинаре по технике в Институте Психологии и Психоанализа на Чистых прудах.

#ВассилисКапсамбелис #истерия #конверсия #АктуальныйНевроз #тревога

Сексуальность

(тезисы из семинара Коротецкой А. И., сентябрь 2024 г. г. Кишинёв).

Часть 1.

Всё больше и больше клинический спектр меняется в сторону не-невротического функционирования, а предметом теоретического интереса становится сила и способность инстанции Я справляться с переживаниями, с которыми человек сталкивается на своём жизненном пути. Тем самым то, что было на поверхности при невротическом функционировании, невротический конфликт, который является эдиповым (конфликт, по разрешению которого мы как человеческие существа должны определиться с принадлежностью к полу и поколению и интегрировать взрослую сексуальность, характерную для опр. пола), отходит на второй план.

Когда мы говорим о сексуальности, биологический аспект не должен нами забываться никогда. Наша психика развивается в теле, жизнь наших влечений начинается в эрогенных зонах, вполне себе телесных. Биологический фактор имеет значение, но не определяющее. Когда мы в психоанализе говорим о сексуальности, мы всегда говорим о психосексуальности, т.е. о том, что стало с нашей сексуальностью в результате нашего психического развития.

Для того, чтобы биологическое стало человеческим, скажем так, необходимо включение нескольких факторов. Грин назвал их вслед за Р. Шпицем организаторами.

К 1-му организатору Грин относит родительское желание и инфантильную сексуальность. Сексуальность Фройд поместил в самом сердце влечений к жизни. Инфантильная сексуальность проявляется в виде удовольствия от удовлетворения парциальных влечений.

Вся наша жизнь является результатом материализации родительского желания. Ребёнок появляется на свет в результате родительского желания. Кроме этого, у каждого родителя есть бессознательное (бсз) желание иметь определённого ребёнка (в т.ч. опр. пола). В процесс сотворения ребёнка включены бсз фантазмы обоих родителей. Однако большую силу в данном процессе имеет бсз фантазм матери. Так мы можем столкнуться с разной степенью непринятия пола собственного ребёнка, от абсолютного до очень относительного. Эта доля непринятия каким-то образом будет интегрироваться в психическое ребенка.

Материнский фантазм более решающий по ряду причин. Одна из них - в самом взаимоотношении младенца и матери. Младенец и мать находятся в слиянии на протяжении достаточно большого времени. В начале жизни психическое младенца использует психическое матери как вспомогательное Я и как бы вносит в своё психическое материнские фантазмы по поводу собственного пола. Если эти фантазмы противоречат анатомическим данным, они создают дополнительные трудности в отношениях с собственным телом вплоть до непринятия этого тела. Влияние материнских фантазмов ещё больше усиливается, если период слияния с матерью удлиняется.

Фантазмы родителей пропитывают психическое младенца.

#КоротецкаяАурелияИвановна #АндреГрин #Эдип #РенеШпиц

Сексуальность

(тезисы из семинара Коротецкой А. И., сентябрь 2024 г. г. Кишинёв).

Часть 2. Начало здесь.

2-ой организатор по Грину - фантазм первосцены. В виде фантазма первосцена становится структурирующим, конструирующим (психику) элементом. Если младенец становится живым свидетелем полового акта родителей, фантазм первосцены стирается и теряет свою значимость. Фантазм о первосцене, который развивается хорошо, становится изнутри путеводителем нашей взрослой сексуальной жизни. Этот первофантазм связан не только с сексуальными влечениями, он связан и с агрессивностью, и с нарциссизмом.

Чем меньше ребенок, тем больше этот первофантазм насыщен агрессивностью. Он пугает. Он видоизменяется благодаря тому, что родители находятся в достаточно хороших отношениях: у них есть любовная жизнь, которая приносит каждому из них достаточное удовольствие. При этом любовная жизнь нормально организована: для любовной жизни есть любовное место, для семейной жизни - другие места.

Для того, чтобы ребенок нормально развивался, необходимо, чтобы в семье между родителями была нормальная любовная жизнь на всех уровнях: и на эмоциональном, и на телесном. Совсем другая история приключается с детьми, где эта часть взрослой жизни выносится на показ или её нет, или она извращённого типа.

Вся история сексуальности развивается с одной стороны из тела, с другой – за счёт идентификаций с родительскими объектами.

Мать, имея любовные отношения, в которых получает специфическое удовлетворение своего сексуального влечения, возвращается к своему младенцу с наслаждением. Ребенок в идентификации с ней идентифицируется с этим наслаждением и получает подтверждение (на бсз уровне) того, что существуют и другие удовольствия, которые отсылают в сторону взрослой жизни. Но для того, чтобы это произошло, необходимо, чтобы ребенок не был включен в эту первосцену. Т. е. чтобы это было лишь в том, что приносит с собой мама в своём психическом. Для того, чтобы иметь собственную первосцену, нужно не быть в первосцене.

3 организатор - Эдипов комплекс. Обнаружение собственного пола - это революция в психическом развитии человека. Она должна привести к установлению примата генитальности. В собственную психику становится необходимо интегрировать: собственный пол, другой пол, разобраться вообще с чего это, зачем. Известная фраза «другой пол всегда женский» достаточно хорошо описывает проблему, с которой сталкивается ребенок.

По нынешним временем делание детей перестаёт быть сексуальным актом. Всё чаще детей делает медицина. Всё чаще за детьми обращаются не к партнеру, а в медицинские учреждения. Сам факт творения детей покидает поле сексуальности. Желание иметь ребёнка сменяется на потребность иметь ребёнка. Однако потребность имеет отношение к самосохранению. Желание имеет отношение к сексуальности.

Главной задачей психоанализа на сегодняшний день является не возвращение к норме, ни в коем случае, а попытка сделать так, чтобы страдания, связанные с тем, что невозможно принять разницу между полами и между поколениями, уменьшить. Мы думаем о том, почему наши пациенты не смогли развиться согласно как бы заданной программе в психосексуальном смысле, и стараемся сделать так, чтобы их страдания не были такими сильными, чтобы они смогли принять то, что желали. Мы ищем причины того, что происходит с человеком.

#КоротецкаяАурелияИвановна #АндреГрин #первосцена #Эдип #первофантазм

Защита от агрессии и агрессия как защита

Тема агрессии по самой своей природе особенно значима для психоанализа, т.к. тесно связана с проблемой влечений, инстинктов и, соответственно, защитных механизмов.

…Мне всего лишь хотелось бы подчеркнуть, что агрессия — это одна из основных природных склонностей особей нашего вида. Как говорил Бион (1978), человек подчинил себе все живые организмы на планете, кроме вирусов, а пациент с аналитиком подобны двум «диким и опасным» животным.

Несомненно, агрессия — это двигатель развития, соревнования, преодоления эдипового конфликта и т.д. Кроме этого (и еще помимо того, что агрессия позволяет получить доступ к разным душевным состояниям, которые она затем помогает человеку преодолеть), агрессия - это инструмент, который используется любым членом семьи для утверждения себя как индивида и для предохранения себя от поглощения группой, от слияния с ней (Bleger, 1967).

…Однако, как и все инфантильные протоэмоции, агрессия должна обрабатываться матерью («мать» здесь понимается в переносном смысле; имеется в виду важная функция внутри поля отношений, в котором живет ребёнок) в ее ревери и в ее а-функции и таким образом прийти в соответствие с требованиями окружаюшей среды. Так агрессия становится выразимой и превращается в двигатель роста, не разрушая самого индивида и других.

Но этот процесс не всегда протекает успешно, оставляя ребенка один на один с необходимостью «укрощать» очень высокий, необработанный уровень «сырой» агрессии, активируя целый ряд защитных механизмов, которые могут парализовать и саму агрессию, и эмоциональное развитие в целом.

…Мне хотелось бы добавить, что дефицит материнско-отцовской а-функции обычно влияет не только на одну агрессию (можно представить себе мать, у которой a-функция эффективна, но существует «слепая зона» восприятия именно по отношению к агрессии) — в большинстве случаев агрессия комбинирована с жадностью, ревностью и завистью, вулоть до возможности возникновения драматических ситуаций, подобных «констелляции смерти» (Williams, 1983).

Проблема заключается в неудаче проективных идентификаций, возбудителей агрессии; не будучи воспринятыми и трансформированными, они возвращаются «обогащенные» фрустрацией и злостью*. Таким образом, становится невозможным интроецировать трансформативный контейнер, который обрабатывает постоянно генерирующуюся агрессию. Эта же агрессия в «обработанном виде» становится настоящим двигателем развития и психического роста.

То же самое происходит и в аналитической ситуации, поэтому не столь важно интерпретировать агрессию, сколь важно способствовать развитию контейнера для ее поглощения и трансформации. При этом пациент оказывается «учеником» аналитика, который показывает ему в жизненной ситуации, как он умеет контейнировать и трансформировать то количество агрессии, которое постоянно высвобождается.
Другими словами, необходимо развивать у пациента «аппарат для думанья мыслей», дающий ему возможность обрабатывать даже очень высокие уровни агрессии (или, в более тяжелых случаях, позволяющий восстановить саму а-функцию).

*Бион в «Элементах психоанализа» пишет, что «в тот момент, когда проецированный ребёнком β-элемент контейнируется и «обезвреживается», он возвращается к нему в модифицированном виде, в котором ребёнок может принять и вынести его. …Из β-элемента удаляется избыток эмоций, способствовавший развитию взрывоопасного компонента». Противоположная ситуация реализуется в гиперболе: «Эмоция, не способная перенести пренебрежение, становится всё более интенсивной и увеличивается, чтобы вызвать к себе интерес, контейнер отвечает на это эвакуацией, всё более и более яростной» (Bion, 1965).

А. Ферро «В кабинете психоаналитика». Издательство Beta 2 Alpha.

#АнтониноФерро #Бион
#ревери #ПроективнаяИдентификация #контейнирование

При пограничном функционировании пациенты никак не могут со своими аффектами справиться, и они их вынуждены разряжать, эвакуировать, вмещать в других.

Контейнирование - это бессознательный процесс, его суть сводится к следующему: проекции, которые в нас кидают пациенты, мы идентифицируем и прорабатываем. Но это возможно лишь в случае отсутствия готовых гипотез и решений по поводу того, что нам бросают. То есть это пассивность и принятие. Эта проекция должна найти место в нас, в нашей психике, но своё место. Если у нас есть своё видение на эту проекцию и мы сразу же предлагаем его пациенту, это значит, что мы не приняли проекцию, мы её сразу же отправили обратно, да ещё и нагруженную непонятно чем. Поэтому мы продвигаемся в работе очень медленно, со всеми пациентами, а с пограничными - ещё медленнее, чем с невротиками.

Коротецкая Аурелия Ивановна.

#КоротецкаяАурелияИвановна #контейнирование #проекция #НеНевротическоеФункционирование

Франсуа Дюпарк: Работа аналитика состоит в том, чтобы сначала лишь принимать эти агрессивные нападки на себя, максимально смягчать этот травматизм через обсуждение, через разговоры об этом и через собственный неответ на тот посыл, который исходит от пациента. И тогда психоаналитик мало-помалу, постепенно (для этого нужно время) становится или превращается из того плохого объекта, которым он изначально являлся для этого пациента, пережившего много травм, в хороший объект. …когда аналитик после нападок на него со стороны пациента остаётся аналитиком и дальше, это восстанавливает образ достаточно хорошей матери, той матери, которая выживает несмотря на атаки, которые на неё ведутся. Вследствие этого выживания мать внутри пациента, внутренний объект меняются и он получает мать, которая затем будет помогать ему изнутри проделывать работу по репрезентированию. …Задача аналитика – ни в коем случае не добавлять травм пациенту, а наоборот, быть тем, в кого можно поместить, вытолкнуть из себя свой травматизм (д-р Дюпарк использовал слово «expulsion» и пояснил, что экспульсия травмы – то, что было названо Бионом проективной идентификацией, проекцией в объект, но на очень сыром уровне, без никакой проработки).


Мать, которая принимает злость своего ребёнка, не отвечая злостью на злость, и есть та мать, которая выживает в атаке и продолжает быть хорошей матерью. Не падая под ударами этой злости, она разделяет внутреннее и внешнее, разделяет Я и не-Я.

К нашему столу с большой помпой подошел сомелье и порекомендовал вино, которое, по его словам, идеально соответствовало нашим блюдам. Затем он направился к соседним столам, где посетители заказывали совершенно другие блюда, и предложил им то же самое вино. Это породило сомнения и вызвало веселье за нашим столом: нам стало ясно, что у него целый ящик этого вина и он должен каким-то образом, с большой важностью, его «втюхать».
 
Для аналитиков риск примерно тот же: если кто-то становится суперспециалистом в теме и иконографии первосцены, или в теме вскармливания грудью, или игры, или отзеркаливания, он рискует постоянно продавать это вино.

Стефано Болоньини, паст-президент IPA. Из диалога с Л. Николи. «Фрейд и меняющийся мир». Издательство Beta 2 Alpha.
 
Цитата побудила вспомнить не менее яркую метафору А. Ферро.
 

Николи: …В своей книге вы упоминаете, что аналитик не должен описывать нефункциональное эго, говоря пациенту: «Смотри, ты делаешь это, и это не работает», потому что это унижает, пугает и вызывает зависть.

Болоньини: …Если у человека галлюцинации, он не прекратит их видеть, когда вы скажете ему, что это ненастоящее восприятие. В этом случае вы будете пытаться, в некоторой степени настойчиво, отговорить пациента от того, чтобы быть таким, какой он есть, от этого защитного функционирования, выполняемого очень масштабным и радикальным способом. Скорее, необходимо создать внутренние условия, чтобы он восстановил недиссоциативное состояние, и этот процесс не является информационно-когнитивным переходом. Он требует времени и большой совместной работы.

…пациент говорит, что сегодня мы настроены враждебно, и проецирует на нас нечто, соответствующее не нашим ощущениям, а тому, как он это в данный момент переживает. …если мы сразу же сообщаем пациенту о том, что он проецирует, говоря ему, что это он переживает нас как враждебных, мы, по сути, пытаемся убедить его, что он видит то, чего нет, или что он искажает то, что видит.

В подобных случаях пациенты обычно очень раздражаются, а иногда и пугаются, если верят тому, что мы говорим, и они чувствуют себя патологически нарушенными и понимают, что не смогут измениться прямо сейчас.

Стефано Болоньини, Лука Николи «Фрейд и меняющийся мир». Издательство Beta 2 Alpha.

Предсознательное развивается благодаря материнским инвестициям. Предсознательное напрямую зависит от того, как мама контейнирует, «реверирует» (от reverie) и т.д. Т.е. существует прямая связь между материнской функцией и качеством предсознательного.

Коротецкая Аурелия Ивановна.

#КоротецкаяАурелияИвановна #предсознательное #ревери #контейнирование
#МатеринскаяФункция

Пьер Марти: Недостаточность предсознательного чаще всего связана с эмоциональной недоступностью матери по отношению к младенцу.

К. Смаджа. Аренда предсознательного.

О природе человека

Винникотт строит свою теорию вокруг значимости эмоционального развития, ставя эмоции главным элементом развития также, как Фройд - влечения.

Сэлф как непосредственное переживание ограничено: с внутренней стороны – сомой, с внешней – окружением.

#Винникотт различает психику, душу, дух, разум, сому, они составляют единое психическое человека. Под словом «душа» он понимает часть психики. По мнению Винникотта душа может быть и здоровой, и больной. Грин предлагает перечитать «Макбета» Шекспира. У Макбета больна душа, но не дух. Душа может быть развращена, душа может заболеть как раз потому, что зависит от плоти. То есть мы должны, человек должен очищать свою душу. А дух зависит от бога. Это Шекспир, но #АндреГрин под этим подписывается вслед за Винникоттом.

Винникотт: выражение «интеллектуальное здоровье» ничего не значит. Может быть потому, что интеллект не предполагает отсылки к Другому. Интеллект определяется функционированием мозга, поддаётся оценке (тест IQ). И, конечно же, интеллект может пострадать, если с мозгом что-то физически произойдёт. Нет знака равенства между интеллектом, душой и духом. Можно иметь вполне здоровый мозг и больную психику.

Винникотт: тело ребенка – это забота педиатра, его душа – это то, чем должны заниматься церковные деятели, его психика – прерогатива аналитика, его интеллект – сфера деятельности психолога, дух – дело философа.

Винникотт по структуре мышления является психосоматиком. Согласно его пониманию в начале есть сома, потом появляется психика, которая понемногу укореняется в соме и рано или поздно появляется третий феномен, имя которому дух. Психика из сомы как бы вылупляется, но связь между ними устанавливается немного погодя. Связь психика-сома - результат работы по интеграции, что приведет к единству психосомы.

По мнению Винникотта переломный момент в развитии ребенка наступает тогда, когда он становится способным продемонстрировать способность к заботе. Происхождение этой концепции автобиографично. Он вспоминает, как однажды яростно сломал куклу своей сестры. И сам после этого поступка впал в отчаяние. Отец, увидев состояние своего сына, применил все силы для того, чтобы починить куклу. Манифестация влечения оказывается терпимой только тогда, когда у ребенка есть идея, что то, что сейчас происходит (ввиду того, что он выражает свои влечения), может быть поправимым. Если ребенок способен принять идею восстановления (Кляйн), тогда он будет способен не только к проявлению своих влечений, но и к развитию. Ты восстанавливаешь. Ты становишься способным заботиться о. Способность заботиться подразумевает наличие объекта и стремление поддержать целостность этого объекта.

Сэлф. Столкновение с внешней реальностью толкает к необходимости достичь индивидуальности, автономии, самосознания и интеграции. В этих процессах играют свою роль агрессия и деструкция. Винникотт предлагает использовать другой термин - «сила жизни». Это агрессия, необходимая для познания внешнего мира, это необходимое движение в сторону внешней реальности и одно из условий обретения реальности объекта, как чего-то, что отдельно от сэлф. Не просто так Фройд говорил, что объект рождается в ненависти. Если бы этой агрессии не было, и человека не было бы, потому что мы пребывали бы в состоянии вечного слияния, не сепарации.

Забота матери состоит в том, что она как объект способна принять влечения своего ребенка, всё, что они предполагают (как манифестируются, в т.ч. через гнев). Достаточно хорошая забота о ребенке приводит к тому, что личность получает надежную основу. Тогда с большой долей вероятности мы будем иметь на выходе личность интересную. Нормальные взаимоотношения мать-дитя, в которых мать помогает процессу интеграции (через заботу, через принятие проявления влечений), приводят к тому, что эти два способа сосуществуют и их сочетание приводит к состоянию стабильности психического развития и функционирования.

Коротецкая А. И. Из конспекта семинара по чтению «Jouer avec Winnicott» А. Грина. Продолжение цикла. Октябрь 2024 г. Институт Психологии и Психоанализа на Чистых прудах.

С точки зрения процессов мышления, важный этап в развитии начинается тогда, когда ребенок покачиванием головой указывает на свое решение об отказе. Использование этого жеста является очевидным свидетельством суждения, к которому пришел ребенок. Выражая это частное суждение, ребенок также показывает, что он приобрел способность совершать мыслительную операцию отрицания. Это в свою очередь неизбежно будет вести к формированию абстрактного понятия, лежащего в основе несогласия, первого абстрактного понятия, появляющегося в процессе мышления. …В структурном отношении, с позиции Ид, произошел переход от пассивности к активности и был создан новый путь для разрядки агрессии. Р. Шпиц «Психоанализ раннего детского возраста». «Канон+».
#РенеШпиц #мышление
 
М. Айзенштейн: «Нет» - не просто отказ, это корень субъекта. Это слово-отторжение, оно проводит различие между внутренним и внешним, это формирует Я. Способность сказать «нет» - это утверждение собственной идентичности. И это условие независимости мышления.

…при анализе мы не находим «нет» в бессознательном. З. Фрейд «Отрицание», 1925 г.

Важность приобретения «нет» в развитии ребёнка (и человечества!) столь велика, что я чувствую необходимость ещё раз вернуться к утверждению, высказанному мной в другом месте (1954, 1957). Я постулировал существование «организаторов» психики, как это было мною названо, которые маркируют определённые критические стадии психологического и аффективного развития ребёнка.
 
Организаторы психики маркируют определённые важные уровни интеграции личности. …После того, как достигнута такая интеграция, психический аппарат функционирует в соответствии с новым и отличным принципом действия. Мы назвали продукт этой интеграции «организатором».
 
Индикатором первого организатора психики служит появление реакции улыбки.
 
Индикатором второго организатора является феномен тревоги 8 месяцев.
 
…если интеграция (которая приводит к появлению организатора) не происходит, то создаётся дисбаланс структуры всей личности. Этот дисбаланс выражается в нарушениях развития и отклонениях от нормы. Когда критический период пройден и достигается новый уровень, напряжения, возникающие в результате асинхронного развёртывания созревания и развития, устранить очень трудно.
 
…индикатором третьего организатора является, пожалуй, установление речи (в смысле взрослой речи) примерно на восемнадцатом месяце жизни.
 
Я считаю, что приобретение семантического жеста «нет», который означает, что ребёнок приобрёл способность суждения и начинает осознавать Самость, является более конкретной и более точной индикацией того, что ребёнок достиг стадии третьего организатора.
 
…первые два организатора относятся к сфере разрядки влечения посредством действия; третий организатор закладывает начало примату коммуникации, которая в возрастающей степени замещает действие.
 
С точки зрения расходования индивидом энергии, важно, что этот прогресс приводит также к сохранению энергии и в то же время является несоизмеримо более эффективным в достижении целей индивида.
 
На мой взгляд, новое измерение, добавившееся к объектным отношениям благодаря обретению отрицания [отнекивания, способности не соглашаться на что-либо, отказываться от чего-либо – прим. моё], явилось поворотным пунктом в предыстории человека. Оно определило человека как вид, отличающийся от всех остальных уровнем его социальных отношений.
 
…Использование покачивания и кивания головой в качестве семантических сигналов широко распространено, но не универсально. Что является универсальным, так это путь, который ведёт к их развитию, даже если возникающий в конечном счёте жест отличается. Начинаясь с врождённого моторного паттерна укоренения у новорожденного, который не обладает сознанием и для которого не существует «нет», этот путь в итоге приводит к понятию отрицания [отнекивания] и к сознательному использованию семантического «нет» для коммуникации. Это – путь к гуманизации человека.
 
Р. А. Шпиц «Психоанализ раннего детского возраста». ««Нет» и «да». О развитии человеческой коммуникации». Перевод А. М. Боковикова, В. В. Старовойтова. Издательство «Канон +».
 
#РенеШпиц

На самом деле признание абсолютной зависимости от матери и ее способности к первоначальной материнской поглощенности или как бы это ни называлось, - тот самый высший пилотаж, доступный далеко не каждому взрослому. Как правило, мы сталкиваемся с тем, что люди - как мужчины, так и женщины - оказываются не способны признать эту абсолютную зависимость с самого начала, и это вызывает у них страх перед ЖЕНЩИНОЙ
(Winnicott, 1950, 1957a).

Дональд В. Винникотт «Первичная материнская поглощённость» (1956). «От педиатрии к психоанализу», Институт общегуманитарных исследований.

#Винникотт

На мой взгляд, на самой ранней стадии мы имеем дело с особым состоянием матери, неким психологическим состоянием, которое можно назвать Первичной материнской поглощенностью.

Этот процесс развивается постепенно и в конце концов заканчивается состоянием повышенной чувствительности, особенно к концу беременности. Это продолжается в течение нескольких недель после рождения ребенка.

Это упорядоченное состояние (которое можно было бы назвать болезнью, если бы не факт беременности) можно сравнить с состоянием ухода, или диссоциацией, или реакцией бегства, или даже нарушением на более глубоком уровне.

Я ввожу здесь слово «болезнь», потому что женщина действительно должна быть здоровой, чтобы войти в это состояние, а потом оправиться от него, когда младенец ее отпустит. …Я говорил об этом, используя определение «преданный», подразумевая «обычную преданную мать» (1949). Конечно, есть множество женщин, которые являются хорошими матерями способных на плодотворную жизнь, но которые не в состоянии достичь этой «нормальной болезни», которая позволит им тонко и чутко адаптироваться к потребностям ребенка в самом начале; или же они достигают этого с одним ребенком, а с другим нет. Такие женщины не могут уйти в уход за ребенком целиком и полностью, не исключая при этом других интересов, воспринимая это как нормальный и временный процесс. Можно предположить, что у некоторых из них отмечается своеобразное «бегство к здравому смыслу».

…если мать обеспечивает достаточную адаптацию к потребностям ребенка, реакции на вторжение, как таковые, не столь сильно влияют на линию жизни ребенка. (Естественно, важны реакции на вторжение, а не вторжения как таковые). Любые материнские поражения вызывают реакции на вторжения, а эти реакции прерывают «непрерывность бытия» ребенка. Чрезмерное же реагирование вызывает не фрустрации, но угрозу уничтожения. На мой взгляд, это вполне реальная примитивная тревога, возникающая гораздо раньше, чем любая тревога, включающая в своем описании слово смерть.

…основой развития Эго будет эта самая «непрерывность бытия», не прерываемая какими бы то ни было реакциями на вторжение. Такая «непрерывность бытия» возможна только в самом начале, если мать испытывает подобное состояние, - как правило, это последний триместр беременности и через несколько недель после рождения ребенка. Только если мать действительно достаточно чувствительна, она может представить себя на месте своего младенца и таким образом удовлетворить его потребности. Сначала это потребности тела, которые постепенно становятся Эго-потребностями, поскольку психология возникает благодаря творческой проработке физического опыта.

Затем возникает Эго-связь между матерью и ребенком; потом мать возвращается в свое прежнее состояние, а у младенца, благодаря этой связи, в конечном счете, формируется представление о матери, как о человеке. С этих позиций признание матери, как личности, происходит позитивно, а не из того опыта, когда мать воспринималась как символ разочарования. Неспособность матери приспособиться к самой ранней фазе не может привести ни к чему иному, кроме уничтожения Я младенца.

На этой стадии младенец никак не воспринимает то, что мать делает хорошо. Это непреложный факт. Ее неудачи не ощущаются как материнские неудачи, но действуют как угрозы личному Я.

…достаточно хорошее окружение на этой ранней фазе позволяет ребенку начать существовать, иметь опыт, формировать личное Эго, отдаваясь инстинктам и сталкиваясь со всеми трудностями, присущими жизни.

С другой стороны, без достаточно хорошего первичного окружения это #Я может так никогда и не развиться. В таких случаях не воспринимается реальность, и если вокруг не слишком много хаоса, то человек, в конечном счете, ощущает полную бессмысленность. Неизбежные трудности в жизни не удастся преодолеть, не говоря уже о каком-то удовлетворении. Если же не будет хаоса, возникнет ложное Я, скрывающее истинное «я».

Д.В. #Винникотт «Первичная материнская поглощённость» (1956). «От педиатрии к психоанализу», Институт общегуманитарных исследований.

#ЛожноеЯ #ПервичныйНарциссизм
#ДостаточноХорошаяМать

Ненависть к мышлению встречается гораздо чаще, чем мы могли бы себе представить.

Примером является позитивизм.

Зачем думать, страдать, переживать? Достаточно защититься от мышления лозунгом: "все хорошо", "я позитивная", "мир прекрасен".

Многие живут так, словно то, о чем они не думают и не говорят не существует и не вредит.

Так, тяжелобольные люди редко говорят о своих болезнях. Супруги, живущие в сложных, порой невыносимых отношениях говорят, что у них нормальная семья.


Н. Бужор: "Странный старик призывал жителей своего города к размышлениям, утверждая, что мысли защищают как от душевных, так и от телесных болезней. Однако за это он был убит. Нам известен и другой старик -- Сократ, приговоренный к смерти только лишь за то, что призывал сограждан мыслить".

Врач, очевидно, должен лечить и устранять симптом. Но в психологии это можно назвать своеобразной ловушкой и заблуждением. Нужно уметь замечать симптомы, не пытаясь вылечить их, ибо каждый симптом имеет свою ценность для пациента и зачастую лучше его вообще не трогать. …Чтобы лечить пациента с пользой, обычно приходится выполнять большую работу, и нелогично атаковать симптом, если не будет признан и не будет рассмотрен основной психический конфликт.

Д.В. Винникотт «Офтальмологические психоневрозы в детстве», 1944. «От педиатрии к психоанализу».

#Винникотт #симптом

Пьер Марти: Любой человеческий феномен, чтобы получить точную научную оценку, должен быть помещен в свой собственный экономический контекст. Для нас, специалистов по психосоматике, например, не стоит вопрос о терапии какого-либо симптома до тех пор, пока мы как можно точнее не определим его экономическую ценность.

Способность аналитика работать бережно и деликатно, а, следовательно, оказывать терапевтическое воздействие, в решающей степени зависит от такого важного инструмента как функционирование его собственной личности. По этой причине мы проходим не только клиническую и теоретическую подготовку на лекциях и супервизиях, но также и через личный анализ. Как я уже упоминал в главе 1, в ходе анализа структура и нарушения характера кандидата, [более или менее] известные и неизвестные ему проблемы должны быть обнаружены, постепенно рассмотрены и интегрированы в его личность, что поможет ему в дальнейшем выдерживать усталость от аналитической работы и быть восприимчивым ко множеству проблем пациентов, включая проблемы психотического и пограничного уровня. Анализ структуры защитных механизмов психоаналитика должен включать в себя анализ защит от глубинных, ранних инфантильных тревог, которые часто скрывают бессознательные психотические тревоги или проблемы. Хотя наше обучение побуждает нас становиться всё более здравомыслящими, оно должно временно делать нас более тревожащимися и беспокоящимися для того, чтобы мы смогли получить определённые знания о самих себе и [соответствующий] опыт, нужные нам для [лучшего?] функционирования. Ядумаю, мы все понимаем, что некоторые из наших проблемостаются нерешенными и что мы должны стремитьсяразвиваться и поддерживать контакт с самими собой. Мы служим нашим пациентам наилучшим образом, если мы честны перед собой и, таким образом, открыты для полного принятия того, кем является пациент. Пока мы не поможемнашим пациентам полностью осознать, кто они такие,никаких реальных изменений в их личности произойти не может.
 
Мы также должны принять, что каждый аналитик индивидуален и по-разному работает со своими пациентами, но это не означает, что мы должны отрицать наши собственные недостатки или достижения или недостатки и достижения наших коллег. Способность различать, способность к критике - одна из важнейших функций эго, которая необходима нам в работе. Клаубер (1972) имел смелость описать детали патологии аналитика и то, какое это может оказывать влияние на исполнение им терапевтической функции. Его целью было привлечь внимание к большим трудностям в проведении аналитической работы, хотя он был довольно неуверен в них. Я полностью согласен с ним в том, как трудно смотреть правде в глаза и сохранять нашу озабоченность этой проблемой. Однако я думаю, что можно сделать больше для решения этой проблемы, чем он предполагал, изложив и сделав осознанным то, каким образом аналитик может быть антитерапевтичным. В связи с этим есть три вопроса, которые меня особенно занимают. Это склонность аналитиков играть определенные директивные роли [занимать руководящую позицию] по отношению к своим пациентам, тенденция предлагать несвоевременные и неопределённые [неясные/пространные] интерпретации, а также тенденция слишком жестким и ограничительным образом придерживаться определенной линии интерпретации. Некоторые из этих тенденций проистекают из теоретических противоречий и путаницы относительно природы терапевтической роли аналитика, но они также усугубляются непризнанными бессознательными требованиями трансферентного  отношения, с которым аналитик может легко вступать в сговор.
 
Herbert Rosenfeld «Impass and Interpretation». Перевод с англ. Гордецкой Ю.В.

#Розенфельд
 
На эту книгу, в частности, статью о деструктивном нарциссизме, содержащейся в ней, много ссылалась Надя Бужор на своём семинаре «Динамика между нарциссизмом-хранителем жизни и деструктивным нарциссизмом» в Институте Психологии и Психоанализа на Чистых прудах. Н. Бужор назвала Г. Розенфельда великим клиницистом наряду с А. Грином. Как и А. Грин, Розенфельд развивал концепцию негативного нарциссизма.