Мазохизм – это «хранитель жизни», без него мы бы покончили с собой при первом же разочаровании. Он позволяет нам держаться и надеяться. Он делает людей способными выживать и противостоять самым трагическим и экстремальным условиям, религиозным войнам и геноцидам, когда варварство человека – самого бесчеловечного из животных – выходит на свободу. Однако в современном лексиконе мазохизм имеет плохую репутацию. Называть кого-то «мазохистом» - оскорбительно.
 
Я хочу убедить своих читателей, независимо от того, являются ли они коллегами-психоаналитиками или нет, что это ошибка. Тот, кто представляется ищущим страдания, на самом деле страдает от недостатка первичного эрогенного мазохизма.
 
Марилия Айзештейн. Из введения к её книге «Желание, боль, мысль».
 
Позвольте себе быть пассивно пропитанным мыслью Марилии Айзештейн. … Концепция смерти, которую развивает автор, хотя и прочно вписана во фрейдовскую традицию влечений, оказывается близкой к поэтической медитации Рильке, делая смерть центром жизни. … последний в «Книге о бедности и смерти» пишет:
 
Боже мой, дай каждому свою смерть,
Дай каждому смерть, рождённую его собственной жизнью,
Где он знал любовь и страдания.
Ибо мы только кора, только лист,
Но плод, который находится в центре всего
Это великая смерть, которую каждый несёт в себе.
 
Говоря языком автора, «великая смерть» становится «первичным эрогенным мазохизмом», который, как не перестаёт повторять эта книга, находится в самом принципе счастливой психической активности.
 
Из предисловия к книге М. Айзештейн Жана-Клода Роллана.

#мазохизм #МазохизмЖизни
#МарилияАйзенштейн
 
Перевод – Екатерина Юсупова.
 
Прочитать введение, предисловие целиком и отдельные главы из книги можно по ссылке:
 
Марилья Айзенштайн "Желание, боль, мысль" - Введение - Переводы Кати Юсуповой (psychanalyse.club)

Дени Рибас в статье «Повторение, расщепление и противопоказания к типовому психоаналитическому лечению на фоне травмы» (доступна участникам вчерашнего семинара в Институте Психологии и Психоанализа на Чистых прудах) со ссылкой на Рашель Розенблюм обращает наше внимание на «неспособность Я поддерживать вытеснение в условиях травмы», тогда Я прибегает к «использованию других защит, которые раскрывают травму в форме повторения / навязчивого стремления к повторению».
 
Об этом также говорила Марилия Айзештейн в своём докладе «О разрушении процессов мышления» в 2015 г. на 49-м Конгрессе IPA в Бостоне:
 
«Понятие антитравматической защиты или антитравматической стратегии подразумевает ведение борьбы с тревогой и болезненными аффектами любой ценой. Если вытеснение и негация [negation] перестают быть эффективными, субъект прибегает к расщеплению и отказу от реальности».

#ДениРибас #МарилияАйзенштейн #травма #вытеснение #расщепление

Из книги М. Айзенштейн «Желание, боль, мысль» (перевод Екатерины Юсуповой), с сокращениями:
 
У классических пациентов (более-менее невротически организованных) желание и психическая работа присутствуют с начала лечения. Перенос основан на желании. Многие так называемые «трудные» пациенты – пограничные, психосоматические, оператуарные – организуют свою психическую жизнь «против желания». Так они защищаются от объекта. 
#ПсихосоматическоеФункционирование
 
Пациентку, которая приводила в отчаяние тем, что жила и хотела жить «без любви и желания», направили врачи. В 32 года у неё был диагностирован рак груди. Ей были проведены мастэктомия, химиотерапия, она перенесла 2 инсульта.
 
Карла: «У меня нет проблем, тревог, никакой депрессии». «Я не люблю думать, больше люблю действовать». Это профессиональная спортсменка, она не ведёт никакой социальной и эротической жизни. Не стремится к дружбе, т.к. быстро чувствует «вторжение» другого. Её жизнь аскетична и вращается вокруг тренировок, которые изматывают, но она не жалуется на это.
 
Долгое время её рассказы фактуальны и лишены аффекта. Первое сновидение: белый снежный пейзаж, всё вокруг неподвижное, ледяное, но снег не холодный. Я предлагаю ей рассмотреть это сновидение как репрезентацию её эмоциональной жизни, неподвижной, заледеневшей. Но он не холодный? Она объясняет, что вскоре после наступления месячных перестала чувствовать температуру. Я замечаю, что она как под наркозом.
 
На следующих сеансах она рассказывает, что перед «потерей горячего и холодного» в результате несчастного случая погиб её отец. Начинают возвращаться детские воспоминания. Её мать, жестокая женщина, «постоянно кричала и била» (5 лет спустя я узнаю, что мать, практически нимфоманка, принимала любовников, запирая дочь на кухне). Карла не забыла, но никогда не думала об этом. Всё было «заморожено, обезболено». Речь идёт не о вытеснении, а о радикальном подавлении, направленном на устранение аффекта и объясняющем «борьбу против мышления» и разрядку в действии.
 
Соматическая дезорганизация (рак, инсульты) последовала за тяжёлым переломом, который обездвижил её и лишил возможности заниматься спортом более, чем на полгода, перекрыв все привычные пути к разрядке.
…
В начале 5-го года работы пациентку по-прежнему наблюдают врачи. Она непринуждённо рассказывает мне, что профессор R (новый врач) спросил, были ли у неё пароксизмальные тахиаритмии. Она отвечает: «Да, с подросткового возраста, откуда Вы знаете?»
 
Ошеломлённая, я говорю: «Вы говорите, что у Вас пароксизмальная тахикардия с подросткового возраста, и Вы скрывали это от меня и от своих врачей?» «Да, - отвечает Карла, - но у меня не было слов, чтобы сказать… Сначала я не скрывала, а потом не хотела делиться этим». Она просто жила и «любила это». «Вы говорили мне, что ни один мужчина или женщина не заставляли Ваше сердце биться, и в это время сами устраивали себе пароксизмы сердцебиения? Словно находясь в состоянии любви, но, не адресуя её никому». Карла разражается смехом: «Я никогда так не думала об этом». Я завершу интерпретацию, предположив, что теперь она вышла из «анестезии» и, что она скрывала своё сердцебиение от меня, возможно потому, что оно было адресовано мне.
 
В переносе участвуют объект и желающий субъект. Интерпретация переноса становится возможной только после работы декомпозиции. Она чувствует себя в своём теле, но у неё нет слов. Затем появляются слова, она преобразует «эту вещь» в репрезентации. Только после транспозиции в язык открывается пространство полисемии (тахикардия/сердце, колотящееся от любви), но объект, к которому могут быть обращены эти слова, по-прежнему отсутствует. Смещение, определяющее перенос, требует, чтобы был предложен объект.
…
Желание имеет мазохистическую основу, потому что предполагает ожидание, откладывание действия и психическую работу. Так и перенос, единственный инструмент лечения, возможен  лишь тогда, когда пациент становится желающим субъектом.
 
Целиком глава из книги здесь: Марилья Айзенштайн "Желание, боль, мысль", глава 2 - Переводы Кати Юсуповой (psychanalyse.club

#МарилияАйзенштейн #подавление

Что такое репрезентация, на мой взгляд, очень хорошо объяснила Марилия Айзенштейн на вебинаре, который состоялся в феврале благодаря усилиям организаторов из Санкт-Петербурга.
 
Понятие репрезентации тесно связано с понятием ментализации.
 
Понятие «ментализация», используемое психосоматическими психоаналитиками, охватывает всю область психической проработки. Ментализация, таким образом, в основном касается репрезентативной деятельности (репрезентации – это психические образы или видео, которые нас одушевляют; психическая жизнь основана, прежде всего, на образах, которые затем ассоциируются со словами) индивида. Поскольку работа по связыванию (т.е. установлению связи между ними) репрезентаций происходит в предсознательной системе, оценка качества ментализации и оценка качества предсознательного почти равнозначны. Для Пьера Марти ментализация может быть рассмотрена в терминах трех координат, каждая из которых представляет собой одно из измерений репрезентативной деятельности: плотность, текучесть и постоянство.
 
Плотность говорит о количестве слоев репрезентаций, накопленных и наслоившихся в течение жизни индивида.
 
Текучесть касается качества репрезентаций и их распространения, как на различные периоды, так и в настоящем.
 
Постоянство касается доступности в любое время всех репрезентаций как в количественном, так и в качественном смысле.

#МарилияАйзенштейн
#ментализация #репрезентация #1топика #предсознательное
 
-----
Почему важна ментализация?

Потому что она обеспечивает возможность «со стороны психического аппарата обрабатывать возбуждения», иначе они «продолжают существовать и накапливаться (бессознательное принимает, но более не передаёт)». То есть тогда мы рискуем оказаться в «состоянии психической функциональной шаткости» [П. Марти «Ментализация и психосоматика», методическое пособие по психоаналитической психосоматике, Институт Психологии и Психоанализа на Чистых прудах, 2012].

#ПьерМарти #бессознательное
 
У Фэна есть выражение: «Хорошо функционирующий психический аппарат является гарантом хорошо функционирующего тела»:
https://t.me/journal_of_psychoanalysis/332

Из комментариев Марилии Айзештейн к докладу Megan Virtue на вебинаре про адаптацию кадра, который состоялся 23 апреля (перевод Гордецкой Ю.В.)
 
Мы можем себе представить, что опустошение [дословный перевод; вероятно, уместнее - выхолащивание или невозможность] психической работы психосоматических пациентов, чьё предсознательное выведено из игры из-за определённых исторических причин, может быть радикальной защитой от фрагментации или разрушения/распада (Винникотт). Так или иначе, нас поражает отсутствие у таких пациентов эмоциональной жизни и фантазий. Эссенциальная депрессия была описана как «белая депрессия», потому что такие пациенты отрицают, что они печалятся или страдают – вместо этого они «просто чувствуют себя пустыми, без желаний».
 
Регрессия или, скорее, отсутствие способности к регрессии – важнейшее понятие в этой клинической области. Поскольку такие пациенты не жалуются и не плачут/не горюют, не скорбят, они не способны к регрессии – например, они не прекращают работать несмотря на усталость, они не замечают её. Защищающее Сверх-Я заменено у них тираническим Я-Идеалом. По этим причинам кушетка им не показана, во всяком случае, в первые годы лечения.
 
Распространение практики психоанализа на работу с соматическими больными показало, что классическая техника часто не применима в неизменном виде. Это не означает отхода от строгой психоаналитической техники, когда вносятся некоторые изменения в сеттинг и интерпретативную технику. Управление сложным терапевтическим процессом требует наличия длительного опыта применения классического психоанализа. Чтобы быть гибким по отношению к определённой модели, для начала необходимо хорошо усвоить, я бы даже сказала «инкорпорировать» её полностью.
 
При лечении соматических больных часто показаны сеансы лицом к лицу, т.к. они облегчают адаптацию к аффективному состоянию пациента. Более того, мы считаем, что пациенты, страдающие от тревоги распада на части, нуждаются в успокоении, которое они смогут найти, если будут лицезреть телесную целостность аналитика, так и ощущать взгляд аналитика, направленный на их тело.
 
Порой интерпретации могут ранить очень нарциссичных пациентов. Я вспоминаю одного своего пациента с болезнью Крона, который был астрофизиком. В ответ на мою интерпретацию он разрыдался: «Я действительно глуп, я полный неудачник, я недостаточно умён, чтобы понять это самостоятельно». Я почувствовала необходимость сказать: «Вы знаете, если бы Вы мне задали вопрос из Вашей области, я бы была совершенно не в состоянии ответить, каждый компетентен – в своей».
 
Следует помнить, что такие пациенты не всегда приходят к нам по собственной инициативе, а направляются специалистами, кто «прописал» им психоанализ. Они нуждаются в поддержке со стороны аналитика. Об абсолютном молчании с такими пациентами не может быть и речи.
 
Я применяю термин «беседа» с осторожностью, т.к. в каждом таком случае – свой подход, я бы сказала, что это «искусство беседы».
 
Чтобы заинтересовать такого пациента мыслительным процессом, нужно думать вместе с ним и вовлекать его в этот процесс. Я бы даже сказала, что речь идёт о «соблазнении», которое призвано помочь пациенту осознать, что «нечего сказать» [только?] никому, что ни одна жизнь не обходится без истории и ни одна история не должна быть лишена слов и присущих ей радости и печали.  Необходимо сделать всё возможное, чтобы поддержать и запустить предсознательную работу и тем самым помочь пациенту открыть для себя и разделить с ним удовольствие от конструирования эмоционального опыта в дискурсе.

#МарилияАйзенштейн #ПсихосоматическоеФункционирование #кадр #сеттинг #предсознательное #ЭссенциальнаяДепрессия #СверхЯ #ЯИдеал #молчание

М. Айзенштейн и К. Смаджа рассматривают оператуарные и пограничные состояния как клинические формы, обусловленные разной степенью негативности ментального функционирования, предлагают отказаться от понятия психосоматической структуры и заменить его, указывая на наличие у одного и того же субъекта множества различных ментальных функционирований.

Из статьи Филиппа Жежера «Между Андре Грином и Пьером Марти, психосоматика» (в переводе Фусу Ларисы Ивановны) в новом сборнике «Уроки психоанализа на Чистых прудах».

#МарилияАйзенштейн #КлодСмаджа
#ФилиппЖежер

Об этом д-р Смаджа говорил также в рамках Дней Сенсибилизации в ИПСО в феврале этого года: https://t.me/journal_of_psychoanalysis/771

О бессознательном (Бсз), предсознательном (Прс) и связи между ними…
 
В Бсз находятся как репрезентации вещей, так и источники аффектов, в Прс - репрезентации слов (1 топика). При нормальном психическом функционировании репрезентации слов связываются с репрезентациями вещей и с аффектами, происходит постоянное, перманентное сообщение между Бсз и Прс. Это придаёт Прс жизненность, богатство.
 
При дементализации, при травматическом функционировании происходит разрыв между Бсз и Прс. Прс отрывается от всех своих источников и становится автономным. И тогда мы будем иметь дело с речью, лишённой ассоциативности, потому что ассоциации идут из Бсз. Дискурс будет лишён аффекта (либо, если аффекты появятся, сразу произойдёт разрядка этих аффектов), он будет рациональным, так как утрачена связь со всеми своими источниками, утрачены фантазматическое, символическое измерение.
 
Клод Смаджа, лекция «Работа соматизации» в рамках курса по повышению квалификации «Современный психоанализ и психоаналитическая психосоматика» в Институте Психологии и Психоанализа на Чистых прудах.

#КлодСмаджа #1топика #бессознательное #предсознательное #репрезентация #аффект
 
Подробно и очень доступно об этом говорила Коротецкая Аурелия Ивановна на одном из семинаров. Вот здесь конспект: https://t.me/journal_of_psychoanalysis/966
 
Ассоциативно мне также вспомнился доклад М. Айзенштейн «О разрушении процессов мышления», который она прочла в 2015 году на Конгрессе IPA в Бостоне (он доступен к ознакомлению в её книге «An Analytic Journey: from the Art of Archery to the Art of Psychoanalysis»). В нём она приводит множество разных примеров, в т.ч. широко известных, задокументированных, но также и из своей практики. Но более всего из этого доклада запомнились слова рядовых участников геноцида против тутси в Руанде. Она подчёркивает: «они не позволяли себе погружаться ни во что… Каждый по-своему себя контролировал… Они часто говорили монотонным голосом». Лейтмотивом их высказываний, но и других людей, случаи которых были приведены в указанной работе, было – «нельзя думать о вещах или представлять их себе; слова не должны вызывать образы или аффекты». «Их речь часто состояла из абстрактных, общих и размытых формулировок, была лишена образности» (перевод мой с английского). Она отмечает страх, ужас перед психической продукцией, страх перед масштабом травмы или собственными репрезентациями, которые могут быть активированы, если установить с ними более тесный контакт: «мышление пугает меня; я боюсь слишком сильно страдать»; «думать больно и опасно для меня; не думать удобно». Она обращает наше внимание на «травматические обстоятельства у истоков дементализации и неспособность субъекта связать возбуждение», которое возникло в результате травмы.  
 
#МарилияАйзенштейн #травма #ментализация

"Мышление причиняет боль. Без внутренней боли невозможно быть отдельной личностью, быть собой".

Марилия Айзенштейн.

Ещё больше ценных высказываний о мышлении в психоанализе по тегу #мышление

#МарилияАйзенштейн

О специфике французского психоанализа

Не существует ни модели лечения - психоаналитического процесса, специфически французского, ни особых технических правил. … Самое большее, что мы можем здесь увидеть – это определенные тенденции … :

А) Особый интерес к строгому соблюдению кадра, видение его в качестве движущей силы аналитического процесса и недоверие в отношении чрезмерного интерпретативного рвения (неправомерные вмешательства, эффекты контр-трансфера, поощрение задержек регрессивного процесса). Интерпретации редки и большее внимание уделяется промежуткам между сеансами, при условии, что это не ухудшает трансферентную регрессию.

Б) Особый интерес к постепенному и достаточно спонтанному, насколько это возможно, появлению фантазматической продукции и мнестических следов – производных бессознательного. Все это предполагает довольно длительный анализ и глубокое аналитическое слушание, при этом меньшее внимание уделяется анализу защит и аффектов здесь и сейчас; в особенности - тревоги, которая рассматривается не как страдание, которое следует лечить, но как выражение сопротивления, возникающего из реактивации образований бессознательного.

Из статьи Марилии Айзенштейн «Этические идеи психоаналитического образования», перевод с французского Станкевич Т. Л.

Статья целиком доступна к прочтению на сайте Института Психологии и Психоанализа на Чистых прудах. На эту статью часто на своих семинарах ссылается Фусу Л. И. В ней, в частности, говорится о том, что IPA была основана в 1910 г. на конгрессе в Нюрнберге и с тех пор до 2008 г., почти сто лет, существовала лишь «эйтингтонская модель» - единственная официальная модель психоаналитического образования. А в 2008 г. официально были признаны две другие модели - французская и уругвайская. Подробнее об отличиях, особенностях моделей, подготовке кандидатов - в самой статье.

#МарилияАйзенштейн #МнестическиеСледы

Жак Андре: с пациентами, функционирующими на не-невротическом уровне, аналитик в переносе не олицетворяет первичные объекты, он ими (им) становится.

Не как мама, а прямо и непосредственно - мама. Не как насильник, а аналитик прямо становится, является этим насильником. Это нужно учитывать, потому что пациент будет строить отношения таким образом, как будто мы являемся причиной всех его страданий.

Об этом пишет также и Марилия Айзенштейн в своей очень богатой работе, которая на первый взгляд кажется организационной [речь о статье “Этические идеи психоаналитического образования”, ссылка на статью целиком - в предыдущем посте]. Она пишет, что такова наша этика, что когда мы начинаем работать с пациентом, мы соглашаемся внутренне с тем, что хоть мы и не являемся причиной его страданий, но он будет коммуницировать с нами таким образом, будто мы и есть причина всех его страданий. И мы с этим должны согласиться.

На это же указывает и Андре Грин в своём эссе о мёртвой матери, что мы не как мёртвая мать, а буквально становимся ею.

Фусу Л. И. Из первого семинара по технике в рамках нового (продолжающегося, ещё можно успеть посетить 2 семинара) цикла «Особенности психоаналитической психотерапии» в Институте Психологии и Психоанализа на Чистых прудах.

Из упомянутой статьи М. Айзенштейн:

Цитируя Левинаса, Клаудио Эйзерик очень хорошо определил этику, как этику ответственности перед другим, «ответственности всецелой и нескончаемой, ассиметричной», которая означает, что я не виновен в ошибках и страданиях другого, но ожидаю от него подобного отношения ко мне.

#ФусуЛарисаИвановна #МарилияАйзенштейн #ЖакАндре #АндреГрин #перенос #НеНевротическоеФункционирование

Симптоматика фибромиалгии, не сопровождающаяся выявляемыми органическими причинами, остаётся загадочной и смущающей медиков. Это порождает нозографические разногласия среди многих врачей. Психиатры считают это истерическим проявлением. Помимо боли и усталости существуют и другие функциональные и вегетативные симптомы, часто накапливающиеся, затрагивающие все системы. Наконец, раздражительность и диффузная тревожность, проблемы с концентрацией внимания и памятью, в дополнение к бессоннице, часто приводят к нетрудоспособности или даже инвалидности. Медикаментозная терапия (анксиолитики и антидепрессанты) не приносят улучшения. Пациенты чувствуют себя лучше, когда боль уменьшается, но усталость сохраняется, и пациенты начинают жаловаться на неё ещё больше.
 
Таким образом фибромиалгия считается отдельным заболеванием, возникающим в результате дисфункции систем, подавляющих боль. Исследования показывают, что у женщин с фибромиалгией снижен болевой порог. …Некоторые исследования выявили эпистемологическую трудность, а именно переплетение боли и усталости, одна из которых может вызывать другую или быть её результатом. Считается, что связь между этими двумя заболеваниями связана с нарушениями сна, которые наблюдаются у этих пациенток.
 
…Марина Папажоржиу (2003), специалист по таким пациентам, описывает особую конфигурацию, лежащую в основе истории фибромиалгических женщин. В детстве они были вынуждены стать «психотерапевтами» для своих матерей, здесь наблюдается особое искажение отношений между матерью и дочерью. Так или иначе, им приходилось заботиться о матери, страдающей психологически, а иногда и физически, больной или с инвалидностью.
 
Речь идёт о физически зависимой матери, которая описывается как смелая, непокорная и гиперактивная как дома, так и вне его, несмотря на иногда ограниченные сенсорно-моторные способности, очень требовательная и склонная к перфекционизму. В материнском характере преобладают стремление избыточно присутствовать физически и желание контролировать.
 
Во всех случаях эти женщины в детстве чувствовали моральную и физическую ответственность за психическую и физическую целостность своих матерей.
 
Марилия Айзенштейн «Желание, боль, мысль», глава 3 «Усталость, женский мазохизм». Перевод Екатерины Юсуповой-Селивановой.

#МарилияАйзенштейн
 
Целиком глава доступна для чтения (как и почти вся последняя книга М. Айзенштейн) здесь (подписка платная, однако сумма невелика).

Свой доклад «Повторение и навязчивое стремление повторять» Марилия Айзенштейн сегодня закончила, цитируя Борхеса («Бессмертный», «The Immortal»):

Всякий поступок (и всякая мысль) – лишь эхо других, которые уже случались в затерявшемся далеке прошлого, или точное предвестие тех, что в будущем станут повторяться и повторяться до умопомрачения. Нет ничего, что бы не казалось отражением, блуждающим меж никогда не устающих зеркал.

#МарилияАйзенштейн
#НавязчивоеПовторение

С точки зрения психосоматического подхода я понимаю приступы мигрени как тотальный отказ, полное желание не допустить, чтобы хоть как-то дали о себе знать или проявились очень агрессивные желания и мысли.

Марилия Айзенштейн после своего выступления сегодня с докладом «Повторение и навязчивое стремление повторять».

#МарилияАйзенштейн

Жерар Швек о появлении головных болей.

Пьер Марти о мигрени.