Горе является состоянием, возникшем из-за потери, последствия которой массивны и эти потери признаются изначально. Состояние горя можно детально описать, но на первый взгляд невозможно понять чему служит это описание.
Лишь благодаря патологическому горю Фройду удалось связать горе и меланхолию, при которой потеря также очевидна, но субъект не знает что он потерял, и тем более он не знает как справиться с такой потерей.
Фройдовский ответ общеизвестен: «Я» идентифицируется с потерянным объектом и ампутирует у себя часть себя самого, - данная часть отныне будет занята объектом, которого больше нет.
Субьективное переживание потери из-за незнания того, что именно потеряно и того, что же необходимо заместить в собственном Я, придает работе негатива ни с чем не сравнимую важность. Негатив, из-за того, что он поражает само Я, становится чрезвычайно сложным феноменом.
С одной стороны, из-за того, что такой негатив поражает само Я, он становится более видимым – субъект, подавленный с виду, всегда охвачен негативностью (и в этом случае негатив вызывает мысли о разрушении), с другой стороны - такая явная видимость негатива идет рядом с еще большим нераспознаванием этого негатива.
Другими словами, чем виднее негатив извне, тем менее понятна его работа внутри, то есть позитивность негатива, указывающая на его существование, имеет своим следствием отрицание негатива этой самой позитивацией. Все происходит не во вселенной отсутствия, а в страдании из-за потери и в чрезмерно присутствующем страдании (слишком явном).
Однако тот, кто страдает, не может знать ни почему он страдает, ни о том, что же заставляет его страдать. Чем больше страдание по поводу потери объекта представлено внутри посредством психической боли, тем меньше Я понимает природу данного страдания (подлежащую ненависть) и природу объекта, который причиняет такие страдания.
Также Я, похоже, ничего не знает о том, каким образом он негативирован для того, чтобы замещать потерянный объект, и что при этом он теряет собственную способность распознавать и осознавать, жертвует своей любовью к себе и тем удовольствием, которое он мог бы получить от собственного образа.
Андре Грин. «Работа негатива»
#психоанализ
#грин
#горе
#депрессия
Лишь благодаря патологическому горю Фройду удалось связать горе и меланхолию, при которой потеря также очевидна, но субъект не знает что он потерял, и тем более он не знает как справиться с такой потерей.
Фройдовский ответ общеизвестен: «Я» идентифицируется с потерянным объектом и ампутирует у себя часть себя самого, - данная часть отныне будет занята объектом, которого больше нет.
Субьективное переживание потери из-за незнания того, что именно потеряно и того, что же необходимо заместить в собственном Я, придает работе негатива ни с чем не сравнимую важность. Негатив, из-за того, что он поражает само Я, становится чрезвычайно сложным феноменом.
С одной стороны, из-за того, что такой негатив поражает само Я, он становится более видимым – субъект, подавленный с виду, всегда охвачен негативностью (и в этом случае негатив вызывает мысли о разрушении), с другой стороны - такая явная видимость негатива идет рядом с еще большим нераспознаванием этого негатива.
Другими словами, чем виднее негатив извне, тем менее понятна его работа внутри, то есть позитивность негатива, указывающая на его существование, имеет своим следствием отрицание негатива этой самой позитивацией. Все происходит не во вселенной отсутствия, а в страдании из-за потери и в чрезмерно присутствующем страдании (слишком явном).
Однако тот, кто страдает, не может знать ни почему он страдает, ни о том, что же заставляет его страдать. Чем больше страдание по поводу потери объекта представлено внутри посредством психической боли, тем меньше Я понимает природу данного страдания (подлежащую ненависть) и природу объекта, который причиняет такие страдания.
Также Я, похоже, ничего не знает о том, каким образом он негативирован для того, чтобы замещать потерянный объект, и что при этом он теряет собственную способность распознавать и осознавать, жертвует своей любовью к себе и тем удовольствием, которое он мог бы получить от собственного образа.
Андре Грин. «Работа негатива»
#психоанализ
#грин
#горе
#депрессия
О нарциссической перверсии
В первом приближении, нарциссическая перверсия для индивида характеризуется преобладающей потребностью самоутверждения и удовольствием от самоутверждения за чужой счёт.
Это специфическое удовольствие. Следует признать, что оно носит не эрогенный характер, даже если с ним часто, если не всегда, ассоциируются аспекты сексуальной перверсии. Это удовольствие обеспечивается манипулированием и поведением, прагматично выстроенным за счёт других людей.
Страдающий нарциссической перверсией человек нарциссичен ввиду того, что считает, что никому ничем не обязан, а перверсией это является, поскольку он интенсивно стремится заставить других людей платить за нарциссическую напыщенность и защищённость от конфликта, к которым он стремится...
Страдающие нарциссической перверсией никогда не извиняются и не благодарят. От них ничто не ускользает, ни раскаяние, ни благодарность не имеют с ними ничего общего... раз извинения и угрызения совести способны лишить такого субъекта чувства собственной непогрешимости, которое должно оставаться неуязвимым, лучшим выходом является отрицать любую личную вину и обвинять других.
...Благодарность выдаст невыносимую для них зависимость, а также личную несостоятельность, которая некоторым образом оскорбит их грандиозную самость. Так что гораздо удобней вывернуть всё наизнанку и остаться единственным, кто имеет право распределять похвалы
Он никому ничего не должен. Он никому не сын. («У меня никогда не было хозяина», – как говорил мне один из них). Он ни от кого ничего не ожидает.
Но он заставляет людей ждать. Длительность времени, в течение которого он заставляет кого-либо себя ждать, соответствует степени старшинства, которое он себе приписывает.
Он не признаёт ничьего превосходства.
Он не побеждает ни в каком соперничестве, поскольку устраняет его. Он никому ничем не обязан, а также не рискует завидовать: по его словам, у него есть всё, и он сам верит своим словам.
Он выражает свою (нарциссическую) перверсию, наслаждаясь самоутверждением за чужой счёт. «Моя отличительная черта – гордость собой» – сказал мне другой относящийся к этому типажу человек.
Но это насквозь фальшивое утверждение: страдающие подобной перверсией всегда оставляют другим платить по счетам, и упомянутый человек, в котором эта перверсия была выражена слабее, тоже не был исключением из этого правила.
Поль-Клод Рекамье. «О нарциссической перверсии».
#нарциссизм
#перверсия
#психоанализ
В первом приближении, нарциссическая перверсия для индивида характеризуется преобладающей потребностью самоутверждения и удовольствием от самоутверждения за чужой счёт.
Это специфическое удовольствие. Следует признать, что оно носит не эрогенный характер, даже если с ним часто, если не всегда, ассоциируются аспекты сексуальной перверсии. Это удовольствие обеспечивается манипулированием и поведением, прагматично выстроенным за счёт других людей.
Страдающий нарциссической перверсией человек нарциссичен ввиду того, что считает, что никому ничем не обязан, а перверсией это является, поскольку он интенсивно стремится заставить других людей платить за нарциссическую напыщенность и защищённость от конфликта, к которым он стремится...
Страдающие нарциссической перверсией никогда не извиняются и не благодарят. От них ничто не ускользает, ни раскаяние, ни благодарность не имеют с ними ничего общего... раз извинения и угрызения совести способны лишить такого субъекта чувства собственной непогрешимости, которое должно оставаться неуязвимым, лучшим выходом является отрицать любую личную вину и обвинять других.
...Благодарность выдаст невыносимую для них зависимость, а также личную несостоятельность, которая некоторым образом оскорбит их грандиозную самость. Так что гораздо удобней вывернуть всё наизнанку и остаться единственным, кто имеет право распределять похвалы
Он никому ничего не должен. Он никому не сын. («У меня никогда не было хозяина», – как говорил мне один из них). Он ни от кого ничего не ожидает.
Но он заставляет людей ждать. Длительность времени, в течение которого он заставляет кого-либо себя ждать, соответствует степени старшинства, которое он себе приписывает.
Он не признаёт ничьего превосходства.
Он не побеждает ни в каком соперничестве, поскольку устраняет его. Он никому ничем не обязан, а также не рискует завидовать: по его словам, у него есть всё, и он сам верит своим словам.
Он выражает свою (нарциссическую) перверсию, наслаждаясь самоутверждением за чужой счёт. «Моя отличительная черта – гордость собой» – сказал мне другой относящийся к этому типажу человек.
Но это насквозь фальшивое утверждение: страдающие подобной перверсией всегда оставляют другим платить по счетам, и упомянутый человек, в котором эта перверсия была выражена слабее, тоже не был исключением из этого правила.
Поль-Клод Рекамье. «О нарциссической перверсии».
#нарциссизм
#перверсия
#психоанализ
В 1973 году [психоаналитики] Ж.- Л. Донне и А. Грин публикуют «L’enfant de ça» в которой предложен концепт «белый психоз» как модель и фундамент психотической проблематики.
Они развивают свои теоретизации, начиная с уникальной беседы с одним пациентом. «Ma mère a couché avec son gendre et c’est moi l’enfant de ça», — говорит пациент («Моя мать спала со своим зятем и я — ребенок этого» (фр.)).
Это «l’enfant de ça» станет не только означающим пациента, но и названием книги, где в последействии психоаналитики будут размышлять и теоретизировать над пустотой, пробелом в мышлении.
Французское «l’enfant de ça» включает в себя несколько смыслов, которые можно упустить при переводе: «ребенок этого» инцеста между матерью и её зятем и «ребёнок Оно», но также, быть может, и «ребенок этого» творческого психоаналитического союза, давшего психоанализу новое понимание психотических состояний.
Такие понятия как «белый психоз» («психоз без симптомов») и «холодный психоз» не следует понимать как новые клинические реальности, призванные обогатить нозографическую классификацию, которая включала бы «небредовые психозы» наряду с «психозами бредовыми», галлюцинаторными.
Скорее, они обозначают конкретные состояния психики в её противостоянии психотическим проблемам, в противостоянии «хаосу влечений», без массового обращения к «вторичным попыткам восстановления объектальной связи», принимающих форму бредовых конструкций. Но эти понятия представляют собой подход к психозу, который фокусируется на состояниях мышления, присутствующие в психотических проблемах.
Текст со страницы Кривули Н.В.
#психоанализ
#психоз
#бред_или_смерть
#грин
Они развивают свои теоретизации, начиная с уникальной беседы с одним пациентом. «Ma mère a couché avec son gendre et c’est moi l’enfant de ça», — говорит пациент («Моя мать спала со своим зятем и я — ребенок этого» (фр.)).
Это «l’enfant de ça» станет не только означающим пациента, но и названием книги, где в последействии психоаналитики будут размышлять и теоретизировать над пустотой, пробелом в мышлении.
Французское «l’enfant de ça» включает в себя несколько смыслов, которые можно упустить при переводе: «ребенок этого» инцеста между матерью и её зятем и «ребёнок Оно», но также, быть может, и «ребенок этого» творческого психоаналитического союза, давшего психоанализу новое понимание психотических состояний.
Такие понятия как «белый психоз» («психоз без симптомов») и «холодный психоз» не следует понимать как новые клинические реальности, призванные обогатить нозографическую классификацию, которая включала бы «небредовые психозы» наряду с «психозами бредовыми», галлюцинаторными.
Скорее, они обозначают конкретные состояния психики в её противостоянии психотическим проблемам, в противостоянии «хаосу влечений», без массового обращения к «вторичным попыткам восстановления объектальной связи», принимающих форму бредовых конструкций. Но эти понятия представляют собой подход к психозу, который фокусируется на состояниях мышления, присутствующие в психотических проблемах.
Текст со страницы Кривули Н.В.
#психоанализ
#психоз
#бред_или_смерть
#грин
Ну ладно, сократила конспект до минимума и убрала все списки схем и режимов. Хотя бы пусть общее понимание останется.
Схема-терапия - вид терапии, придуманный Джеффри Янгом (Jeffrey Young) в 90-х годах. Методы групповой схема-терапии затем разрабатывали Джоан Фаррелл (Joan M. Farrell) и Айда Шоу (Ida A. Shaw).
В основе схема-терапии лежит:
- когнитивно-поведенческая терапия [отец основатель А. Бек, психиатр и психоаналитик];
- психодинамическая терапия [это, по сути, психоанализ];
- теория объектных отношений [это тоже психоанализ];
- теория привязанности [и это из психоанализа выросло];
- гештальт-терапия [отец основатель Ф. Перлз, психиатр и психоаналитик].
Схема-терапия хорошо себя показала в лечении пограничного расстройства личности, избегающего расстройства личности, социальной тревоги, РПП, ПТСР, зависимости от веществ, нарциссизма и других расстройств.
Откуда берутся все расстройства по мнению схема-терапии?
Все расстройства берутся из наших детских потребностей, которые не были удовлетворены. Когда мы не получаем того, что было жизненно необходимо для нашего развития, в нас вырабатываются дезадаптивные схемы.
Дезадаптивные схемы - это такие психологические конструкты, которые содержат в себе наше отношение к себе, окружающему миру и другим людям.
Схема - это то, как я вижу себя и мир, чего я ожидаю от мира. Это эмоционально-когнитивно-телесный паттерн моего восприятия реальности. Наш "выбор" той или иной схемы зависит как от типа потребности, которая не была удовлетворена, так и от нашего врождённого темперамента и среды, в которой мы росли.
Схема берёт своё начало в детстве и может развиваться на протяжении и нашей взрослой жизни. В детстве выбранная схема может быть полезна и помогает выжить, позже схема скорее мешает, так как очень ригидна и дезадаптивна. Своих схем взрослый человек обычно не осознаёт и действует в их рамках бессознательно.
Когда схема "активируется", человек впадает в состояние с очень интенсивными переживаниями, и у него появляются определённые эмоции, мысли и поведение. Это состояние в схема-терапии называется "режим" (schema mode).
То есть, схема - это такое поле, а режим - это моё состояние, когда я в этом поле нахожусь. Схема - это заданные рамки, а режим - это то, как я действую в этих рамках.
Например: я воспринимаю мир как место одиночества в отсутствии какой-либо поддержки и при этом действую в нём из роли уязвимого ребёнка. "Покинутость/нестабильность" - это моя схема, "уязвимый ребёнок" - это мой режим. И так далее, по такому принципу.
То есть, схема-терапия, условно - это 60% психоанализ + 20% гештальт + 20% КПТ.
Текст со страницы Janina Breidaka
#психотерапия
#психоанализ
#гештальт_терапия
Схема-терапия - вид терапии, придуманный Джеффри Янгом (Jeffrey Young) в 90-х годах. Методы групповой схема-терапии затем разрабатывали Джоан Фаррелл (Joan M. Farrell) и Айда Шоу (Ida A. Shaw).
В основе схема-терапии лежит:
- когнитивно-поведенческая терапия [отец основатель А. Бек, психиатр и психоаналитик];
- психодинамическая терапия [это, по сути, психоанализ];
- теория объектных отношений [это тоже психоанализ];
- теория привязанности [и это из психоанализа выросло];
- гештальт-терапия [отец основатель Ф. Перлз, психиатр и психоаналитик].
Схема-терапия хорошо себя показала в лечении пограничного расстройства личности, избегающего расстройства личности, социальной тревоги, РПП, ПТСР, зависимости от веществ, нарциссизма и других расстройств.
Откуда берутся все расстройства по мнению схема-терапии?
Все расстройства берутся из наших детских потребностей, которые не были удовлетворены. Когда мы не получаем того, что было жизненно необходимо для нашего развития, в нас вырабатываются дезадаптивные схемы.
Дезадаптивные схемы - это такие психологические конструкты, которые содержат в себе наше отношение к себе, окружающему миру и другим людям.
Схема - это то, как я вижу себя и мир, чего я ожидаю от мира. Это эмоционально-когнитивно-телесный паттерн моего восприятия реальности. Наш "выбор" той или иной схемы зависит как от типа потребности, которая не была удовлетворена, так и от нашего врождённого темперамента и среды, в которой мы росли.
Схема берёт своё начало в детстве и может развиваться на протяжении и нашей взрослой жизни. В детстве выбранная схема может быть полезна и помогает выжить, позже схема скорее мешает, так как очень ригидна и дезадаптивна. Своих схем взрослый человек обычно не осознаёт и действует в их рамках бессознательно.
Когда схема "активируется", человек впадает в состояние с очень интенсивными переживаниями, и у него появляются определённые эмоции, мысли и поведение. Это состояние в схема-терапии называется "режим" (schema mode).
То есть, схема - это такое поле, а режим - это моё состояние, когда я в этом поле нахожусь. Схема - это заданные рамки, а режим - это то, как я действую в этих рамках.
Например: я воспринимаю мир как место одиночества в отсутствии какой-либо поддержки и при этом действую в нём из роли уязвимого ребёнка. "Покинутость/нестабильность" - это моя схема, "уязвимый ребёнок" - это мой режим. И так далее, по такому принципу.
То есть, схема-терапия, условно - это 60% психоанализ + 20% гештальт + 20% КПТ.
Текст со страницы Janina Breidaka
#психотерапия
#психоанализ
#гештальт_терапия
Проективная идентификация – это процесс, при котором клиент неосознанно выражает свои чувства, «давая» терапевту почувствовать, что он чувствует, а не формулируя их в языке.
MacKewn (1997)
#проективная_идентификация
#психоанализ
MacKewn (1997)
#проективная_идентификация
#психоанализ
Роль проигрыша и фантазий о всемогуществе
Проигрыш для азартного игрока — это столкновение с реальностью. Это торжество принципа реальности над принципом удовольствия.
Проигрыш — это возвращение из всемогущей нарциссической
вселенной, где азартный игрок царь и бог, на землю противоречия, конфликта и ощущения неравенства самому себе.
Где царствуют самоупреки за слабость и плохой контроль над импульсами, поисков ответов на вопрос где взять деньги, и дачи зароков «никогда не играть больше».
Это то состояние, в котором игрок начинает думать о необходимости обратиться за помощью и может записаться на первичную консультацию.
Я обратил внимание на следующую закономерность — игрок приходит к психотерапевту или под давлением родственников или после очередного проигрыша. Причем обычно именно после проигрыша чужих денег, а не своих. Проигрыш своих денег для азартного игрока привычное дело, на это они, возможно, уже не обращают внимание.
Прецедентов обращения после выигрыша или хотя бы не проигрыша, то есть когда игрок выходит из игрового заведения с тем, с чем он туда пришел, я в своей практике не встречал.
Игроман благодаря участию в азартных играх и активизации фантазий всемогущества получает удовлетворение и спасение от депрессии и скуки, которой наполнена его повседневная жизнь.
Разумеется, у этого удовольствия имеется своя цена, и пациент платит ее, даже сталкиваясь с серьезными проблемами. Но, не смотря на проблемы, он не прекращает играть потому, что удовольствие, получаемое им, стоит тех страданий.
То забвение боли и облегчение, которое получает пациент, находясь в игровом заведении, не идет ни в какое сравнение с самым продуктивным психотерапевтическим сеансом или терапевтической группой.
Именно по этому игроки предпочитают казино
психотерапии.
Источник: Автономов Денис. Глава "Роль внутрипсихического конфликта и процессов расщепления" (2008 год) в сборнике «ВНЕ ИГРЫ. Сборник материалов, отражающих опыт работы центра реабилитации и профилактики зависимости от азартных игр».
#игра
#зависимость
#психоанализ
Проигрыш для азартного игрока — это столкновение с реальностью. Это торжество принципа реальности над принципом удовольствия.
Проигрыш — это возвращение из всемогущей нарциссической
вселенной, где азартный игрок царь и бог, на землю противоречия, конфликта и ощущения неравенства самому себе.
Где царствуют самоупреки за слабость и плохой контроль над импульсами, поисков ответов на вопрос где взять деньги, и дачи зароков «никогда не играть больше».
Это то состояние, в котором игрок начинает думать о необходимости обратиться за помощью и может записаться на первичную консультацию.
Я обратил внимание на следующую закономерность — игрок приходит к психотерапевту или под давлением родственников или после очередного проигрыша. Причем обычно именно после проигрыша чужих денег, а не своих. Проигрыш своих денег для азартного игрока привычное дело, на это они, возможно, уже не обращают внимание.
Прецедентов обращения после выигрыша или хотя бы не проигрыша, то есть когда игрок выходит из игрового заведения с тем, с чем он туда пришел, я в своей практике не встречал.
Игроман благодаря участию в азартных играх и активизации фантазий всемогущества получает удовлетворение и спасение от депрессии и скуки, которой наполнена его повседневная жизнь.
Разумеется, у этого удовольствия имеется своя цена, и пациент платит ее, даже сталкиваясь с серьезными проблемами. Но, не смотря на проблемы, он не прекращает играть потому, что удовольствие, получаемое им, стоит тех страданий.
То забвение боли и облегчение, которое получает пациент, находясь в игровом заведении, не идет ни в какое сравнение с самым продуктивным психотерапевтическим сеансом или терапевтической группой.
Именно по этому игроки предпочитают казино
психотерапии.
Источник: Автономов Денис. Глава "Роль внутрипсихического конфликта и процессов расщепления" (2008 год) в сборнике «ВНЕ ИГРЫ. Сборник материалов, отражающих опыт работы центра реабилитации и профилактики зависимости от азартных игр».
#игра
#зависимость
#психоанализ
Как мы должны думать о психоанализе?
Я считаю, что психоанализ, вопреки всем грамматическим правилам, это слово, состоящее из трех слогов, а именно психоаналитик, пациент и сеттинг.
Для меня смысл этого в том, что только временное и пространственное сосуществование этих трех элементов дает мне статус психоаналитика. За пределами этого слова из трех слогов я перестаю быть психоаналитиком и остаюсь обычным человеком, как все.
Мое видение психоанализа с минималистской точки зрения: это метод лечения психических страданий, так же как ортопедия — метод лечения переломов...
Источник: Ферро А. Терзания души. Страсти, симптомы, сновидения / Перев. с итальянского А. Шаповал. — М.: Издательство Beta 2 Alpha, 2023. — 304 с.
#психоанализ
Я считаю, что психоанализ, вопреки всем грамматическим правилам, это слово, состоящее из трех слогов, а именно психоаналитик, пациент и сеттинг.
Для меня смысл этого в том, что только временное и пространственное сосуществование этих трех элементов дает мне статус психоаналитика. За пределами этого слова из трех слогов я перестаю быть психоаналитиком и остаюсь обычным человеком, как все.
Мое видение психоанализа с минималистской точки зрения: это метод лечения психических страданий, так же как ортопедия — метод лечения переломов...
Источник: Ферро А. Терзания души. Страсти, симптомы, сновидения / Перев. с итальянского А. Шаповал. — М.: Издательство Beta 2 Alpha, 2023. — 304 с.
#психоанализ
«...Такое животное, как человек, непрестанно преследуемо своей психикой и мыслями, с ней связанными, какой бы ни была их природа. Поэтому я не ожидаю, что адекватно проведенный психоанализ может избежать ненависти, неотделимой от психики».
Уилфред Р. Бион. Внимание и интерпретация. Научный подход к инсайту в психоанализе и групповой работе / Перевод с английского Дмитрия Селиванова и Ольги Лежниной — М.: Издательство Beta 2 Alpha, 2023. — 208 с.
#психоанализ
Уилфред Р. Бион. Внимание и интерпретация. Научный подход к инсайту в психоанализе и групповой работе / Перевод с английского Дмитрия Селиванова и Ольги Лежниной — М.: Издательство Beta 2 Alpha, 2023. — 208 с.
#психоанализ
В процессе ассессмента [тут диагностика, первичная оценка] происходит взаимная оценка.
Пациент ощущает вкус терапевтической встречи и понимает то ли это, чего он хочет.
Терапевт, отмечая реакцию на интерпретирующие комментарии, получает некоторое представление о способности пациента использовать эту помощь.
Несмотря на то, что интервью такого типа является довольно неструктурированным, у меня останется в памяти ряд конкретных вопросов, на которые я надеюсь получить предварительные ответы к концу оценочного интервью:
1) Влияют ли проблемы клиента на его развитие и достижения в одной или нескольких сферах его жизни, и достаточно ли он/она недовольны самим собой и желают ли они продолжать лечение?
2) Что он надеется получить от лечения? Волшебное лечение или избавление от проблем? Если у него нереалистичные ожидания, я должна обратить на это его внимание. Способен ли он использовать проекцию в целях коммуникации? Моими источниками информации являются наблюдения, перенос и ощущения, вызванные во мне пациентом.
3) Способен ли он, несмотря на беспокойство или зависть, сохранять некоторую способность смотреть на свои проблемы и сохранять некоторую степень сотрудничества?
4) Есть ли какие-нибудь признаки способности бороться и быть любопытным вместо пассивности и негативизма?
5) Если лечение необходимо и желательно:
а) каковы жесткость защитной системы и хрупкость
лежащей за ними структуры? Тяжесть нарушения не обязательно является препятствием для лечения. Это зависит от того, сможет ли терапевт выдерживать это.
б) Способен ли пациент сдерживать беспокойство в течение определенного периода времени?
Эти два пункта а) и б) вместе покажут:
(i) характер внешней поддержки, которая может потребоваться. В случае подростка, склонного действовать - может ли пациент лечиться амбулаторно или нуждается в стационарном лечении;
(ii) минимальная частота проведения сеансов с учетом того, что пациент, его семья или другие члены общества могут выдержать.
6) Позволяет ли его нынешняя жизненная ситуация регулярно лечить его и кто в его окружении поможет контейнировать его и поддержать лечение в кризисное время?
7) Наконец, какое лечение? Здесь мы будем иметь в виду, нужно ли пациенту индивидуальное лечение, или его лучше рассматривать в группе или в семье.
Isca Wittenberg (1982). Assessment for psychotherapy, Journal of Child Psychotherapy, 8:2
Текст со страницы Марии Кондратчик
#психоанализ
#психотерапия
Пациент ощущает вкус терапевтической встречи и понимает то ли это, чего он хочет.
Терапевт, отмечая реакцию на интерпретирующие комментарии, получает некоторое представление о способности пациента использовать эту помощь.
Несмотря на то, что интервью такого типа является довольно неструктурированным, у меня останется в памяти ряд конкретных вопросов, на которые я надеюсь получить предварительные ответы к концу оценочного интервью:
1) Влияют ли проблемы клиента на его развитие и достижения в одной или нескольких сферах его жизни, и достаточно ли он/она недовольны самим собой и желают ли они продолжать лечение?
2) Что он надеется получить от лечения? Волшебное лечение или избавление от проблем? Если у него нереалистичные ожидания, я должна обратить на это его внимание. Способен ли он использовать проекцию в целях коммуникации? Моими источниками информации являются наблюдения, перенос и ощущения, вызванные во мне пациентом.
3) Способен ли он, несмотря на беспокойство или зависть, сохранять некоторую способность смотреть на свои проблемы и сохранять некоторую степень сотрудничества?
4) Есть ли какие-нибудь признаки способности бороться и быть любопытным вместо пассивности и негативизма?
5) Если лечение необходимо и желательно:
а) каковы жесткость защитной системы и хрупкость
лежащей за ними структуры? Тяжесть нарушения не обязательно является препятствием для лечения. Это зависит от того, сможет ли терапевт выдерживать это.
б) Способен ли пациент сдерживать беспокойство в течение определенного периода времени?
Эти два пункта а) и б) вместе покажут:
(i) характер внешней поддержки, которая может потребоваться. В случае подростка, склонного действовать - может ли пациент лечиться амбулаторно или нуждается в стационарном лечении;
(ii) минимальная частота проведения сеансов с учетом того, что пациент, его семья или другие члены общества могут выдержать.
6) Позволяет ли его нынешняя жизненная ситуация регулярно лечить его и кто в его окружении поможет контейнировать его и поддержать лечение в кризисное время?
7) Наконец, какое лечение? Здесь мы будем иметь в виду, нужно ли пациенту индивидуальное лечение, или его лучше рассматривать в группе или в семье.
Isca Wittenberg (1982). Assessment for psychotherapy, Journal of Child Psychotherapy, 8:2
Текст со страницы Марии Кондратчик
#психоанализ
#психотерапия
...Хайдеггеровское понятие Dasein слишком великодушно, когда описывает людей как «исполненных бытия», но абсолютно покинутых... В качестве защиты это «ощущение оставленности» вызывает потребность в постоянном поиске того, кто спасет, или «спасителя».
Феноменология спасителя универсальна, хотя и имеет некоторые различия, в зависимости от географии и исторического хода развития той или иной культуры.
Обычными спасителями являются Бог, религия, святые, религиозные деятели, оракулы, прорицатели, младенцы, умершие люди, врачи, деньги, власть и так далее.
...Существуют и другие эмоции, которые могут определять конкретные характеристики искомого «спасителя». Я полагаю, что эти характеристики следуют из механизмов, характерных для групповой динамики, которые описал Бион. Он назвал их «базовыми допущениями»: «зависимость», «образование пары» и «борьба-бегство».
Я думаю, что выбор конкретного «базового допущения» будет зависеть от преобладающих эмоций, присутствующих в травмированном состоянии.
Например, оральные потребности, вина и депрессия будут характерны для базового допущения «зависимости»; надежда отомстить — для «образования пары»; а гнев, ненависть и зависть — для «борьбы-бегства»...
Супер-эго также может выступать в роли спасителя посредством мазохизма, как потребность в самонаказании для уменьшения чувства вины и тревоги и спасение через сострадание.
Этот механизм часто проявляется в переносе и контрпереносе при работе с мазохистическими пациентами, которые прибегают к постоянному чрезмерному самобичеванию, чтобы в контрпереносе вызвать потребность открыто вмешаться и освободить их от нападок на самих себя.
Главная проблема любого из спасителей заключается в том, что в итоге они все терпят неудачу, что вызывает необходимость бесконечного и непрерывного поиска нового спасителя.
Но правда состоит в том, что нет никакого спасителя, потому что все люди без исключения находятся в «одной лодке», независимо от той мирской выгоды, которую они могли бы получить.
И нет никакой другой эффективной формы спасения, кроме как самому себе быть проводником по конкретным путям и тропам собственных экзистенциальных затруднений и спасать себя с помощью простой повседневной логики, или здравого смысла.
Источник: Рафаэль Э. Лопес-Корво. Травматическое одиночество детей / Перевод с английского Олеси Гайгер — М.: Издательство Beta 2 Alpha, 2024. — 304 с.
#психоанализ
Феноменология спасителя универсальна, хотя и имеет некоторые различия, в зависимости от географии и исторического хода развития той или иной культуры.
Обычными спасителями являются Бог, религия, святые, религиозные деятели, оракулы, прорицатели, младенцы, умершие люди, врачи, деньги, власть и так далее.
...Существуют и другие эмоции, которые могут определять конкретные характеристики искомого «спасителя». Я полагаю, что эти характеристики следуют из механизмов, характерных для групповой динамики, которые описал Бион. Он назвал их «базовыми допущениями»: «зависимость», «образование пары» и «борьба-бегство».
Я думаю, что выбор конкретного «базового допущения» будет зависеть от преобладающих эмоций, присутствующих в травмированном состоянии.
Например, оральные потребности, вина и депрессия будут характерны для базового допущения «зависимости»; надежда отомстить — для «образования пары»; а гнев, ненависть и зависть — для «борьбы-бегства»...
Супер-эго также может выступать в роли спасителя посредством мазохизма, как потребность в самонаказании для уменьшения чувства вины и тревоги и спасение через сострадание.
Этот механизм часто проявляется в переносе и контрпереносе при работе с мазохистическими пациентами, которые прибегают к постоянному чрезмерному самобичеванию, чтобы в контрпереносе вызвать потребность открыто вмешаться и освободить их от нападок на самих себя.
Главная проблема любого из спасителей заключается в том, что в итоге они все терпят неудачу, что вызывает необходимость бесконечного и непрерывного поиска нового спасителя.
Но правда состоит в том, что нет никакого спасителя, потому что все люди без исключения находятся в «одной лодке», независимо от той мирской выгоды, которую они могли бы получить.
И нет никакой другой эффективной формы спасения, кроме как самому себе быть проводником по конкретным путям и тропам собственных экзистенциальных затруднений и спасать себя с помощью простой повседневной логики, или здравого смысла.
Источник: Рафаэль Э. Лопес-Корво. Травматическое одиночество детей / Перевод с английского Олеси Гайгер — М.: Издательство Beta 2 Alpha, 2024. — 304 с.
#психоанализ
Термин Сверх-Я, Супер-Эго (Uber-lch) введён З. Фрейдом сравнительно поздно – в 1923 году, в работе «Я и Оно».
Согласно Фрейду Супер-Эго – это «наследник эдипова комплекса» т.е. набор требований и запретов, которые мы получили в качестве «обременения» от своих родителей и опекунов.
Действительно, не обязательно, что именно от родителей. Клиническая практика свидетельствует, что самые жесткими интроектами являются предписания полученные не обязательно от матери или отца, а например, от няней, воспитателей, всяких взрослых тёток и дядей появившиеся в уязвимый период детства и сыгравших свою роковую роль (например, в 4 года отвезли на все лето к глупой бабке в деревню).
Согласно Фрейду, Супер-Эго «наблюдает за Эго, отдает распоряжения, выносит суждения и наказывает – в точности как родители, чье место оно занимает».
Супер-Эго отвечает за самонаблюдение и запуск защитных механизмов, а также вынесение самосуждений, что ведет либо к одобрению и вознаграждению, либо к упрекам и критике в свой адрес и наказанию.
Особенно жестоко Супер-Эго у человека в депрессии (это кстати и побуждает индивида искать спасение в мании, наркотиках и даже в самоубийстве, которое есть ничто иное как радикальная попытка избавиться от Супер-Эго).
Жестокое Супер-Эго может довести несчастное Эго до смерти. Фрейд даже назвал его «чистой культурой влечения к смерти» (явная отсылка к микробиологии).
З. Фрейд в работе «Психология масс и анализ человеческого «Я»» писал:
«Другой пример такой интроекции объекта дал нам анализ меланхолии...
Меланхолия выявляет и нечто другое, что может быть важным для наших дальнейших рассуждений.
Она показывает нам человеческое "Я" разделенным, распавшимся на две части, одна из которых неистовствует против другой...
Но и та часть, которая проявляет себя столь свирепо, небезызвестна нам: она включает совесть, критическую инстанцию в "Я", которая и в нормальном состоянии также критически противопоставляет себя "Я", но она никогда не делает этого столь неумолимо и столь несправедливо».
#история
#психология
#психоанализ
#клиника
#депрессия
Согласно Фрейду Супер-Эго – это «наследник эдипова комплекса» т.е. набор требований и запретов, которые мы получили в качестве «обременения» от своих родителей и опекунов.
Действительно, не обязательно, что именно от родителей. Клиническая практика свидетельствует, что самые жесткими интроектами являются предписания полученные не обязательно от матери или отца, а например, от няней, воспитателей, всяких взрослых тёток и дядей появившиеся в уязвимый период детства и сыгравших свою роковую роль (например, в 4 года отвезли на все лето к глупой бабке в деревню).
Согласно Фрейду, Супер-Эго «наблюдает за Эго, отдает распоряжения, выносит суждения и наказывает – в точности как родители, чье место оно занимает».
Супер-Эго отвечает за самонаблюдение и запуск защитных механизмов, а также вынесение самосуждений, что ведет либо к одобрению и вознаграждению, либо к упрекам и критике в свой адрес и наказанию.
Особенно жестоко Супер-Эго у человека в депрессии (это кстати и побуждает индивида искать спасение в мании, наркотиках и даже в самоубийстве, которое есть ничто иное как радикальная попытка избавиться от Супер-Эго).
Жестокое Супер-Эго может довести несчастное Эго до смерти. Фрейд даже назвал его «чистой культурой влечения к смерти» (явная отсылка к микробиологии).
З. Фрейд в работе «Психология масс и анализ человеческого «Я»» писал:
«Другой пример такой интроекции объекта дал нам анализ меланхолии...
Меланхолия выявляет и нечто другое, что может быть важным для наших дальнейших рассуждений.
Она показывает нам человеческое "Я" разделенным, распавшимся на две части, одна из которых неистовствует против другой...
Но и та часть, которая проявляет себя столь свирепо, небезызвестна нам: она включает совесть, критическую инстанцию в "Я", которая и в нормальном состоянии также критически противопоставляет себя "Я", но она никогда не делает этого столь неумолимо и столь несправедливо».
#история
#психология
#психоанализ
#клиника
#депрессия
...Когда мы думаем, что «говорим с Богом», например, когда молимся ему, мы разговариваем сами с собой, ожидая, что Бог вмешается и произойдет «долгожданное чудо».
Беккет увековечил этот важный аспект в своей известной пьесе «В ожидании Годо»... ведь бесконечное «ожидание спасителя» постоянно присутствует в глубинах нашего бессознательного, хотя мы можем и не обращать внимания на эту тоску, на желание, чтобы что-то или кто-то в конце концов спас нас от ощущения беспомощности и одиночества, подобно тому, как наши родители могли спасти нас, когда мы были детьми.
Я считаю, что именно существование этого бессознательного стремления, которое присуще всем людям без исключения, вызывает в нас интуитивное желание отождествляться с этим бесплодным «ожиданием Годо» и держит зрителей в полном восторге от пьесы.
Источник: Рафаэль Э. Лопес-Корво. Травматическое одиночество детей / Перевод с английского Олеси Гайгер — М.: Издательство Beta 2 Alpha, 2024. — 304 с.
#психоанализ
#религия
Беккет увековечил этот важный аспект в своей известной пьесе «В ожидании Годо»... ведь бесконечное «ожидание спасителя» постоянно присутствует в глубинах нашего бессознательного, хотя мы можем и не обращать внимания на эту тоску, на желание, чтобы что-то или кто-то в конце концов спас нас от ощущения беспомощности и одиночества, подобно тому, как наши родители могли спасти нас, когда мы были детьми.
Я считаю, что именно существование этого бессознательного стремления, которое присуще всем людям без исключения, вызывает в нас интуитивное желание отождествляться с этим бесплодным «ожиданием Годо» и держит зрителей в полном восторге от пьесы.
Источник: Рафаэль Э. Лопес-Корво. Травматическое одиночество детей / Перевод с английского Олеси Гайгер — М.: Издательство Beta 2 Alpha, 2024. — 304 с.
#психоанализ
#религия
Фрейд показал, что при некоторых истерических параличах и анестезиях распределение соответствует идеям об анатомическом строении, а не распределению нервов, известному анатому... Пациент говорит, что чувствует страх, но не знает, чего он боится. Мы также предполагаем, что человек может испытывать страх, но не сексуальное возбуждение.
Какая модель подразумевается в утверждении о том, что человек испытывает страх, но не знает, почему?
Одна из возможностей заключается в том, что это происходит от модели ощущения себя, которую ему дали родители.
Кажется, это наводит на мысль, что «чувствовать страх» и «знать, почему», или «сексуальное возбуждение» и «страх» — это разные вещи.
Правильное лечение зависит от того, как мы относимся к пациенту, который потерял все чувства «в своей психике». По аналогии важно знать, на каких предпосылках мы основываем мнение о том, что «сексуальное» и «страх», или «чувство страха» и «знать, почему», различаются.
Уилфред Р. Бион. Элементы психоанализа. Сетка / Перевод с английского Дмитрия Селиванова — М.: Издательство Beta 2 Alpha, 2024. — 304 с.
#психоанализ
Какая модель подразумевается в утверждении о том, что человек испытывает страх, но не знает, почему?
Одна из возможностей заключается в том, что это происходит от модели ощущения себя, которую ему дали родители.
Кажется, это наводит на мысль, что «чувствовать страх» и «знать, почему», или «сексуальное возбуждение» и «страх» — это разные вещи.
Правильное лечение зависит от того, как мы относимся к пациенту, который потерял все чувства «в своей психике». По аналогии важно знать, на каких предпосылках мы основываем мнение о том, что «сексуальное» и «страх», или «чувство страха» и «знать, почему», различаются.
Уилфред Р. Бион. Элементы психоанализа. Сетка / Перевод с английского Дмитрия Селиванова — М.: Издательство Beta 2 Alpha, 2024. — 304 с.
#психоанализ
Бессознательная фантазия для Кляйн (Klein, 1952) — это психическая репрезентация инстинкта. Инстинкт сам по себе является биологической сущностью, и поэтому бессознательная фантазия является психической репрезентацией биологии человека.
Мир новорожденного прежде всего является телесным миром, а бессознательная фантазия представляет собой попытку младенца преобразовать соматические события в психическую форму.
Даже во взрослом возрасте бессознательная фантазия никогда не теряет своей связи с телом.
Содержание бессознательных фантазий всегда в конечном счете можно проследить до мыслей и чувств о функционировании и содержимом собственного тела по отношению к функционированию и содержимому тела другого человека.
По мнению Кляйн, «требование» тела содержит закодированную в нем информацию, которую психика (в частности, ид) как получатель трансформирует в психические феномены с определенным содержанием.
Томас Г. Огден. Матрица психики. Объектные отношения и психоаналитический диалог / Перевод с английского Анны Левченко — М.: Издательство Beta 2 Alpha, 2024. — 304 с.
#психоанализ
#кляйн
Мир новорожденного прежде всего является телесным миром, а бессознательная фантазия представляет собой попытку младенца преобразовать соматические события в психическую форму.
Даже во взрослом возрасте бессознательная фантазия никогда не теряет своей связи с телом.
Содержание бессознательных фантазий всегда в конечном счете можно проследить до мыслей и чувств о функционировании и содержимом собственного тела по отношению к функционированию и содержимому тела другого человека.
По мнению Кляйн, «требование» тела содержит закодированную в нем информацию, которую психика (в частности, ид) как получатель трансформирует в психические феномены с определенным содержанием.
Томас Г. Огден. Матрица психики. Объектные отношения и психоаналитический диалог / Перевод с английского Анны Левченко — М.: Издательство Beta 2 Alpha, 2024. — 304 с.
#психоанализ
#кляйн
Рубрика этот день в истории. 26 июля 1875 года в семье пастора швейцарской реформатской церкви родился Карл Густав Юнг, будущий психиатр и психоаналитик и крайне противоречивая фигура мировой психотерапии.
Фрейд, который был твердым позитивистом [и последовательным атеистом], видел в Юнге своего приемника, до тех пор как последний весьма серьезно разочаровал его своими оккультными взглядами.
Как возможно, читатели данного канала, смогли догадаться, мое собственное отношение к Юнгу достаточно осторожное.
Как-то Алексей Цветков написал: «...Юнг с моей точки зрения это вообще не психоанализ, а немецкий романтизм, чем далее, тем более склонный к нью-эйджевой мистике, теософии и прочим синим птицам. В этом смысле Юнг навсегда остался в плену мелкобуржуазной мечтательности».
Ещё один момент, относительно теневой стороны доктора Юнга, одно упоминание о которой вызывает лютую ненависть у юнгианцев, как это, история, о так скажем, двойственном отношением Юнга к нацизму.
В начале 30-х годов К.Г. Юнг не двусмысленно высказывался в поддержку идеологии национал-социализма и против «еврейской психоанализа». Его восхищение лидером нацистов и энергией фашистского движения, по-видимому, было подлинным (почитайте текст интервью взятого X. Р. Никербокером у К.Г. Юнга в октябре 1938 г. который называется «Диагностируя диктаторов»).
Как указывает William & Linda Schoenl (2016), К.Г. Юнг «не был антисемитом в том смысле, в каком были нацисты» [и на этом спасибо]. Несмотря на то, что со временем, действительно Юнг разглядел звериную сущность нацизма, он тем не менее никогда не признавал своего вклада в его поддержку, никогда не сожалел об этом и не отрёкся от нацистов публично.
Раскрытые документы относительно «Дела Юнга» проливают некоторые любопытные и неизвестные широкой публике подробности его деятельности и на союзников. В 1943 году К.Г. Юнг был завербован Алленом Даллесом («Управление стратегических служб» (OSS) - предшественник ЦРУ) и становится его старшим советником, помогая составлять психологические портреты немецких политических и военных лидеров. В частности он предсказывал, что Гитлер покончит с собой в случае поражения (так и случилось).
Кому интересно почитайте поподробнее, ниже будет файл полного текста публикации («The Case of Dr. Carl Gustav Jung»).
© Автономов Денис, 2024
Написано по мотивам: https://www.euppublishing.com/doi/abs/10.3366/pah.2005.7.2.253
https://onlinelibrary.wiley.com/doi/abs/10.1111/1468-5922.12238
https://www.tandfonline.com/doi/abs/10.1080/19342039.2021.1862596
#история
#история_психиатрии
#психоанализ
#юнг
Фрейд, который был твердым позитивистом [и последовательным атеистом], видел в Юнге своего приемника, до тех пор как последний весьма серьезно разочаровал его своими оккультными взглядами.
Как возможно, читатели данного канала, смогли догадаться, мое собственное отношение к Юнгу достаточно осторожное.
Как-то Алексей Цветков написал: «...Юнг с моей точки зрения это вообще не психоанализ, а немецкий романтизм, чем далее, тем более склонный к нью-эйджевой мистике, теософии и прочим синим птицам. В этом смысле Юнг навсегда остался в плену мелкобуржуазной мечтательности».
Ещё один момент, относительно теневой стороны доктора Юнга, одно упоминание о которой вызывает лютую ненависть у юнгианцев, как это, история, о так скажем, двойственном отношением Юнга к нацизму.
В начале 30-х годов К.Г. Юнг не двусмысленно высказывался в поддержку идеологии национал-социализма и против «еврейской психоанализа». Его восхищение лидером нацистов и энергией фашистского движения, по-видимому, было подлинным (почитайте текст интервью взятого X. Р. Никербокером у К.Г. Юнга в октябре 1938 г. который называется «Диагностируя диктаторов»).
Как указывает William & Linda Schoenl (2016), К.Г. Юнг «не был антисемитом в том смысле, в каком были нацисты» [и на этом спасибо]. Несмотря на то, что со временем, действительно Юнг разглядел звериную сущность нацизма, он тем не менее никогда не признавал своего вклада в его поддержку, никогда не сожалел об этом и не отрёкся от нацистов публично.
Раскрытые документы относительно «Дела Юнга» проливают некоторые любопытные и неизвестные широкой публике подробности его деятельности и на союзников. В 1943 году К.Г. Юнг был завербован Алленом Даллесом («Управление стратегических служб» (OSS) - предшественник ЦРУ) и становится его старшим советником, помогая составлять психологические портреты немецких политических и военных лидеров. В частности он предсказывал, что Гитлер покончит с собой в случае поражения (так и случилось).
Кому интересно почитайте поподробнее, ниже будет файл полного текста публикации («The Case of Dr. Carl Gustav Jung»).
© Автономов Денис, 2024
Написано по мотивам: https://www.euppublishing.com/doi/abs/10.3366/pah.2005.7.2.253
https://onlinelibrary.wiley.com/doi/abs/10.1111/1468-5922.12238
https://www.tandfonline.com/doi/abs/10.1080/19342039.2021.1862596
#история
#история_психиатрии
#психоанализ
#юнг
Psychoanalysis and History
Jung and the Nazis: Some Implications for Psychoanalysis | Psychoanalysis and History
The involvement of Jung with German psychotherapy in the 1930s revealed a strong tendency to collaborate with the Nazis, even though his behaviour was more contradictory than has often been acknowledged. In part this was due to anti-Semitic sentiments; some…
Салман Ахтар о прощении
"Как в клинических, так и в социальных ситуациях взрослой жизни для того, чтобы был возможен переход от позиции травмированной жертвы к прощению, кажутся важными три фактора. Вот они: месть, репарация и пересмотр.
Некоторая месть, хоть она и «политически некорректна», на самом деле хороша для жертвы. Она переводит до того пассивное Эго жертвы на активную позицию. Она придает ощущение власти и улучшает самооценку. Месть (в реальности или фантазии), позволяя жертве вкусить удовольствие садизма, также меняет баланс либидо и агрессии в отношениях самости и объекта. Жертва больше не остается невинной, а преступник — больше не единственная жестокая сторона. Теперь как будто обоим был причинен вред и оба причинили вред. Этот сдвиг закладывает основания для эмпатии к врагу и ослабляет ненависть. Прощение будет следующим шагом.
Второй фактор, способствующий прощению, это репарация. Признание виновником того, что он в самом деле навредил жертве, важно для того, чтобы жертва могла оправиться от травмы... Оно снимает пагубные воздействия «газлайтинга» ... Навредить кому-то и затем ставить под вопрос его или ее восприятие этого есть двойной удар, равнозначный «убийству души»...
Отметьте в связи с этим боль, причиняемую евреям теми, кто отрицает Холокост, и, если проводить клиническую параллель, муки ребенка, подвергшегося сексуальному злоупотреблению, чей «добропорядочный» родитель отказывается верить, что это произошло.
Признание как Холокоста, так и сексуального злоупотребления, наоборот, улучшает проверку реальности и содействует оплакиванию. Этот ход получает еще большую силу, если виновник демонстрирует знаки раскаяния, просит его извинить и предлагает эмоциональную компенсацию, материальную репарацию или и то, и другое. Это свидетельствует о справедливости обиды со стороны жертвы и функционирует как трансплантат на его или ее психической ране.
Принесенные извинения (и полученная репарация), таким образом, увеличивают перцептивную ясность Эго жертвы. («Я не ошибался в своем восприятии, что это было неправильно»). Кроме этой когнитивной реабилитации, принесение извинений переводит жертву на активную позицию выбора, прощать или не прощать. Вчерашний пассивный неудачник становится активным дарителем прощения. Это улучшает самооценку, что, в свою очередь, открывает возможность дальнейшего оплакивания. И еще один целительный эффект просьбы о прощении заключается в том, что она сдвигает психическое местоположение репрезентаций травмы из зоны реального в переходную область психики.
Не называя этот сдвиг, Тавучис намекает на него, когда говорит, что «…просьба простить, неважно, насколько искренняя или убедительная, не отменяет и не может отменить то, что было совершено. И все же, загадочным образом и соответственно с собственной логикой, именно это ей и удается сделать» (р. 5).
«Загадка» здесь состоит в следующем: после того, как принесены извинения, травма начинает записываться в уме как в регистре реального, так и в регистре нереального, т. е. обретает переходное качество. В этой области с ней можно легче играть, рассматривать с различных точек зрения и в конечном итоге — избавиться от нее...
Благодаря этому становится возможным пересмотр воспоминаний человека о своей травме. В этом контексте стоит обратиться к мнению Кафки о том, что мы повторяем не то, что вытеснили, но то, что помним именно так, а не иначе. Вот что из этого следует как в клинической, так и в социальной ситуации: чтобы освободиться от обид, нам нужно не вспомнить забытое, — нам нужны уточнение, переработка и ревизия того, что мы на самом деле помним и разыгрываем снова и снова.
Совокупно три эти фактора (месть, репарация и пересмотр) улучшают проверку реальности, содействуют оплакивание (mourning) прежних несправедливостей, совершенствуют наше владение собственной деструктивностью (Steiner, 1993), делают возможной способность заботиться о противнике и позволяют возникнуть и укрепиться «зрелому прощению» (Gartner, 1992)".
Источник: Психоанализ и мир (с сокращением).
#прощение
#месть
#психоанализ
"Как в клинических, так и в социальных ситуациях взрослой жизни для того, чтобы был возможен переход от позиции травмированной жертвы к прощению, кажутся важными три фактора. Вот они: месть, репарация и пересмотр.
Некоторая месть, хоть она и «политически некорректна», на самом деле хороша для жертвы. Она переводит до того пассивное Эго жертвы на активную позицию. Она придает ощущение власти и улучшает самооценку. Месть (в реальности или фантазии), позволяя жертве вкусить удовольствие садизма, также меняет баланс либидо и агрессии в отношениях самости и объекта. Жертва больше не остается невинной, а преступник — больше не единственная жестокая сторона. Теперь как будто обоим был причинен вред и оба причинили вред. Этот сдвиг закладывает основания для эмпатии к врагу и ослабляет ненависть. Прощение будет следующим шагом.
Второй фактор, способствующий прощению, это репарация. Признание виновником того, что он в самом деле навредил жертве, важно для того, чтобы жертва могла оправиться от травмы... Оно снимает пагубные воздействия «газлайтинга» ... Навредить кому-то и затем ставить под вопрос его или ее восприятие этого есть двойной удар, равнозначный «убийству души»...
Отметьте в связи с этим боль, причиняемую евреям теми, кто отрицает Холокост, и, если проводить клиническую параллель, муки ребенка, подвергшегося сексуальному злоупотреблению, чей «добропорядочный» родитель отказывается верить, что это произошло.
Признание как Холокоста, так и сексуального злоупотребления, наоборот, улучшает проверку реальности и содействует оплакиванию. Этот ход получает еще большую силу, если виновник демонстрирует знаки раскаяния, просит его извинить и предлагает эмоциональную компенсацию, материальную репарацию или и то, и другое. Это свидетельствует о справедливости обиды со стороны жертвы и функционирует как трансплантат на его или ее психической ране.
Принесенные извинения (и полученная репарация), таким образом, увеличивают перцептивную ясность Эго жертвы. («Я не ошибался в своем восприятии, что это было неправильно»). Кроме этой когнитивной реабилитации, принесение извинений переводит жертву на активную позицию выбора, прощать или не прощать. Вчерашний пассивный неудачник становится активным дарителем прощения. Это улучшает самооценку, что, в свою очередь, открывает возможность дальнейшего оплакивания. И еще один целительный эффект просьбы о прощении заключается в том, что она сдвигает психическое местоположение репрезентаций травмы из зоны реального в переходную область психики.
Не называя этот сдвиг, Тавучис намекает на него, когда говорит, что «…просьба простить, неважно, насколько искренняя или убедительная, не отменяет и не может отменить то, что было совершено. И все же, загадочным образом и соответственно с собственной логикой, именно это ей и удается сделать» (р. 5).
«Загадка» здесь состоит в следующем: после того, как принесены извинения, травма начинает записываться в уме как в регистре реального, так и в регистре нереального, т. е. обретает переходное качество. В этой области с ней можно легче играть, рассматривать с различных точек зрения и в конечном итоге — избавиться от нее...
Благодаря этому становится возможным пересмотр воспоминаний человека о своей травме. В этом контексте стоит обратиться к мнению Кафки о том, что мы повторяем не то, что вытеснили, но то, что помним именно так, а не иначе. Вот что из этого следует как в клинической, так и в социальной ситуации: чтобы освободиться от обид, нам нужно не вспомнить забытое, — нам нужны уточнение, переработка и ревизия того, что мы на самом деле помним и разыгрываем снова и снова.
Совокупно три эти фактора (месть, репарация и пересмотр) улучшают проверку реальности, содействуют оплакивание (mourning) прежних несправедливостей, совершенствуют наше владение собственной деструктивностью (Steiner, 1993), делают возможной способность заботиться о противнике и позволяют возникнуть и укрепиться «зрелому прощению» (Gartner, 1992)".
Источник: Психоанализ и мир (с сокращением).
#прощение
#месть
#психоанализ