В качестве примера адаптивности молодежи к условиям авторитарного концлагеря автор приводит пример IT-отрасли Беларуси. Очевидно, что нет больших антагонистов в нашем обществе, чем молодые технари и старперы из банды Лукашенко, мечтающие отключить к чертям весь этот Интернет, видящие в нем прямую угрозу своему существованию. Достаточно вспомнить демонстративное насилие в отношении персонала компании PandaDoc. Весьма четкий сигнал всем айтишникам: бегите!

И вот вам удручающая статистика: через полгода после выборов, давших старт безобразным репрессиям, лишь 15% IT-специалистов покинули страну несмотря на то, что соседние страны создали режим наибольшего благоприятствования для трудовой миграции и релокейта компаний. Выходит, что остальные 85% не только готовы мириться с происходящим в Беларуси, но и согласны поддерживать кровавые репрессии валютной выручкой, которую они приносят бюджету. А как это еще понимать?

Давайте будем честными: большинство белорусов не любят власть, а многие даже люто ненавидят. Но они пока готовы ее терпеть. Внимание, вопрос: а так ли нужна фашистской власти наша любовь? А вот терпение народа – это тот фундамент, на котором и стоят диктаторские режимы...
💥ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ...

#анализ #диктатура #стратегия

ОТЧЕГО РУХНЕТ РЕЖИМ ЛУКАШЕНКО?
Почитаешь экспертов, умно рассусоливающих о том, что режим Лакашеску скоро рухнет, и радостно на душе становится. Одно смущает: про «скоро рухнет» они рассуждали и год назад, а воз и ныне там. Самое время задать им вопрос не о том, КОГДА он рухнет, а ВСЛЕДСТВИЕ ЧЕГО. Какие системные противоречия разрушат режим? Давайте порассуждаем об этом.

Самым революционным является противоречие между производительными силами и производственными отношениями, как сказали бы марксисты. Если в экономике уже укоренился индустриальный уклад, а у власти находится феодальная аристократия, отчаянно цепляющаяся за прошлое, в обществе нарастает конфликт, разрешающийся в ходе буржуазно-демократической революции. Именно такого рода революции происходили в Европе в первые три четверти XIX столетия.

Для Беларуси подобного противоречия между новым экономическим укладом и старой политической надстройкой нет. Конфликт между частным бизнесом и государством носил довольно острый характер в самом начале нулевых годов. Однако силы были неравны, коммерсанты не представляли сколь-нибудь значительной части общества, и точно не имели политических амбиций, будучи настроенными конформистски.

Противоречия внутри элиты искать совершенно бессмысленно. Политический кризис 2020 года позволил режиму укрепиться, избавившись от тех чиновников, кто осмелился выказать нелояльность фюреру. Кто-то ушел сам, кого-то по-тихому выставили за дверь, кого-то образцово-показательно выпороли.

Многие романтики надеются на скорый развал экономики. Но к кризису приводят именно ПРОТИВРЕЧИЯ, а не рецессия в национальном хозяйстве. Противоречие может возникнуть в случае превышения расходов над доходами. Классический пример – режим Альенде в Чили, который пришел к власти на волне популистских обещаний и попытался реализовать широкую программу социальных гарантий, одновременно сужая налогооблагаемую базу репрессиями против имущих классов. Это привело к гиперинфляции, обвалу в промышленности, жестким внешним санкциям, росту безработицы и в конечном итоге спровоцировало военный переворот Пиночета.

В нашей ситуации этого противоречия не возникает, поскольку правящий режим сокращает расходы (разумеется, социальные, а не на карателей) сообразно сокращению доходной части бюджета. Нет противоречия – нет и кризиса. Не стоит забывать, что у режима Лукашенко есть надежная внешняя подпорка – путинская Россия, которая всегда готова поддержать братский диктаторский режим. А плавное ухудшение экономических показателей может продолжаться практически до бесконечности. В Венесуэле минимальная зарплата составляет уже $2,5, большая часть населения выживает за счет раздачи продуктовых наборов. При том власть, доведшую экономику страны до комы, венесуэльцы свергать не спешат.

Внешние противоречия могут ушатать даже очень стабильный внутренне диктаторский режим. Нацистская Германия перестала существовать из-за конфронтации с внешним миром, а вовсе не потому, что немцы разочаровались в Гитлере. Однако для РБ критически важны лишь отношения с Москвой. Противоречия здесь наличествуют: Путин хочет задушить Беларусь в «братских объятиях», Лукашенко отчаянно пытается сохранить контроль над своим суверенным концлагерем. Гипотетически конфликт между двумя диктаторами может привести к отстранению Лукашенко от власти. Но замена диктатора на прокремлевского не означает слома диктатуры.

Противоречие между растущими потребностями и возможностями – вот еще один распространенный двигатель революции. По мере роста благосостояния населения у него появляются новые запросы – на образование, свободу слова, свободные выборы. По этому пути шла демократизация в Испании, Корее, Тайване. В РБ тенденция обратная – людей буквально опрокидывают на нижние ступени пирамиды Маслоу. Противоречия не возникает.

Все ли так безнадежно? Предлагаем читателям сформулировать в комментариях ключевое социальное противоречие, которое может стать драйвером нового политического кризиса. (Нашу версию смотри в следующем посте).
#анализ #экономика #стратегия

🔴 Хотите понять, почему лукашисты маниакально борются с девочками, носящими белые носки с красной полоской и коробками от телевизора LG на балконе?
🔴 Желаете знать, в каком яйце та игла, на конце которой кощеева смерть?
🔴 Устали верить в сказки о скором конце режима, морально подавлены и не видите света в конце тоннеля?

Прочтите этот короткий текст, чтобы понять фундаментальные причины нежизнеспособности лукашистской диктатуры и его сегодняшних безумных метаний…💥ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ...

#анализ #стратегия #социогенез

Ситуация с правлением военной хунты в Мьянме чем-то напоминает историю с опричниной царя Ивана Грозного, который создал в русском государстве как бы еще одно государство, разделив земли страны на опричнину и земщину. Опричные земли принадлежали лично царю и на доходы с них содержались опричники – личная гвардия государя. А земщина стала объектом грабежа со стороны опричников, которые вели себя по отношению к тамошнему населению как завоеватели – грабили, жгли, насиловали, продавали в рабство. Армии у земщины не было, так что такого рода паразитирование было не только выгодным, но еще и безопасным.

Армия Мьянмы вдет себя на собственной территории так же – как завоеватели. Подробнее о специфике осуществления военными господства над подконтрольной территории мы писали ранее. Почему же «завоеванные» не решатся на вооруженную борьбу с угнетателями? А вот тут все очень сложно. Дело в том, что в стране жестко подавляются нацменьшинства, особенно мусульмане, и эта политика горячо поддерживается большинством бирманцев (68% населения). Нацменьшинства же ведут с правительством затяжную гражданскую войну.

Выходит, если «титульные» бирманцы начинают вооруженную борьбу с армией... 💥ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ...

#анализ #Мьянма #стратегия #сопротивление

Интересная дискуссия у нас в чате возникла по поводу необходимости захвата протестующими правительственных зданий. Многие сегодня горько вздыхают: мол, надо было 16 августа выламывать двери в Доме правительства и занимать кабинеты – на следующий день правительству некуда стало идти на работу и мы бы уже жили в Беларуси без Лукашенко.

Им возражают многочисленные нытики (обычно из числа невероятных): мол, заняли вы резиденцию главы государства – и чо дальше? Да вас ОМОН окружит – чем станете отбиваться? И вообще, диктатор только обрадуется – есть повод объявить, что экстремисты совершили госпереворот и всех-привсех убить. А сам он улетит на вертолете в другую свою резиденцию (например, в Беловежской пуще), и начнет оттуда, окруженный пятью кольцами верных карателей, командовать кровавым подавлением восстания. А еще он может спрятаться в секретном бункере и руководить страной оттуда. Наконец, в самом худшем случае он сбежит в Россию и попросит Путина ввести войска, что тот обязательно сделает и оккупирует Беларусь.

Но давайте, обратившись к практике успешных и провальных революций, посмотрим, имеет смысл захватывать главные правительственные здания (можно ненасильственно) или нет? В каких случаях это приводило к успеху, а в каких влекло за собой последствия, описанные нытиками?... 💥ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ...

#анализ #стратегия #тактика #история

Мы часто пишем о проблемах оппозиции Беларуси. Многие реагируют на это очень нервно, но если проблемы замалчивать/забалтывать/отрицать и банить тех, кто эти вопросы поднимает, то оппозиция никогда не станет дееспособной. Однако сегодня мы хотим поговорить о проблемах диктатора. Где у него самая слабая точка? Будем понимать, в чем он слаб – будем эффективно его бить именно в это место.

Нет, проблема вовсе не в протестной активности (которую правильнее называть «протестная пассивность»). Это не санкции (Лука с 1997 года под санкциями – и как-то незаметно, чтоб они ему создавали проблемы). Это не свободные СМИ, которые он всегда может упразднить. Это не интернет, доставляющий ему много хлопот. И это даже не Путин, который хочет его нагнуть и загнать Беларусь в свой концлагерь. Самое слабое место Лукашенко – это…💥ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ...

#анализ #легитимность #стратегия #оппозиция

💣 🧨 💥 СПАСЕТ ЛИ РАДИКАЛИЗАЦИЯ ПРОТЕСТ?
Удивительные вещи наблюдаются: вчерашние мироходы и цветочники, банящие в своих чатиках «провокаторов» за невинные слова «давать отпор ментам», вдруг сделались ярыми экстремистами и принялись с энтузиазмом пропагандировать террор.

Антон Мотолько, певец вечно скорого конца режима, рекомендует взрывать газопроводы и здания судов. Тысячи репостов набрал манифест движения «Супраціў», сочинители которого открыто призывают к насилию и террору по отношению к режиму Лукашенко. Даже невероятные до мозга костей тихановцы из вильнюсско-варшавского пула начали вести демагогию за подпольное ополчение. Все это сопровождается всплеском всеобщего ликования в рядах протестной общественности: мол, народ, наконец-то просыпается, режим-таки нарвался, сейчас его точно сметет волна народного гнева...

Как к этому относиться? Мы к террору относимся спокойно – это один из методов борьбы с тиранией. Иногда действенный, иногда – не очень. Слово «террорист» имеет крайне негативную коннотацию, однако террористы, если приходят к власти, становятся рукопожатными политиками, президентами и премьер-министрами, даже получают Нобелевскую премию мира, как Нельсон Мандела и Ясир Арафат. И вроде бы они уже не террористы, а борцы за свободу и пример для подражания.

Кстати, движение «Супраціў» на свою эмблему поместило портрет Константина (Кастуся) Калиновского, который был убежденным сторонником террористических методов борьбы и прославился широким применением расправ над своими политическими противниками. Причем во многих случаях уничтожались члены его семьи, дабы посеять страх и отвратить массы от сотрудничества с властями.

В данном случае можно точно сказать, что ставка на террор не оправдалась и Калиновский не нашел широкой поддержки в крестьянских массах именно потому, что терроризовал не царских сатрапов, а тех самых мужиков (они составляли 90% жертв повстанческого насилия), ради освобождения которых будто бы борьба и велась. По этой же причине фигура Калиновского не пользовалась популярностью у современников в революционной среде, героизация мифа о нем началась лишь в 1916 году.

Совсем по-другому дело обстояло с русскими террористами того времени, которые, собственно, и открыли террор, как эффективное орудие политической борьбы. Они пользовались колоссальной поддержкой в обществе. Реформы царя Александра II носили половинчатый характер и в конце его царствования были обращены вспять. Горячий энтузиазм прогрессивной общественностью сменился разочарованием, переросшим в озлобление. Либералы-реформисты («цветочники» того времени) потеряли симпатии сторонников перемен, обративших свой взор в сторону революционеров, добивающихся уничтожения монархии насильственными методами.

Настоящим триумфом революционеров-террористов стало оправдание судом присяжных Веры Засулич, стрелявшей в столичного градоначальника Трепова. Событие вызвало бурный восторг в разночинной и даже дворянской среде. Власть, не желающая слышать слова, принуждена была слушать револьверные выстрелы и взрывы бомб. В просвещенных кругах принадлежать к террористам стало престижно, а подавать руку офицерам полиции считалось дурным тоном.

Возможен ли подобный разворот в сторону симпатий к насильственным методам борьбы в белорусском общественном мнении? Вряд ли. Дело в том, что адепты активного боевого протеста в Беларуси занимаются профанацией. Имидж террористу создают дела, а не слова. Вера Засулич обрела популярность своим смелым поступком, а не написанием прокламаций, призывающих к террору. Нынешние же «партизаны» не совершили ни одного акта вооруженной борьбы, отдав все силы лишь сочинению пафосных манифестов, в которых многословно обосновывают право народа уничтожать фашистскую диктатуру любыми средствами.

Повторяется история с забастовкой, идею которой сотни тысяч «невероятных» горячо поддерживали в Интернете, в реальности же на стачку решились лишь пара сотен человек. Террористы у нас пока такие же диванные, как и забастовщики.
#стратегия #террор

В ЦЕЛОМ, ОППОЗИЦИЯ СО СВОИМИ ЗАДАЧАМИ СПРАВЛЯЕТСЯ

Статью с таким заголовком опубликовал российский политолог Аббас Галлямов. Речь об оппозиции российской, но невероятным белорусам его подход очень понравится:

«Многие думают, что задача оппозиции — свергнуть режим. На самом деле, это не совсем так. Большинство по-настоящему глубоких исследователей революции говорят, что в реальности это не оппозиция свергает режим — так кажется только на первый взгляд. Нет, придавленный грузом совершенных ошибок, режим осыпается сам. Только потом оппозиция поднимает власть, лежащую на земле. Как написала в своей работе «О революции» Ханна Арендт: «Поначалу всегда кажется, что революция победила с удивительной легкостью. Причина заключается в том, что революционеры просто берут в свои руки власть, выпавшую из рук рассыпающегося режима. Появление революционеров — всегда следствие, а не причина падения правительства».

Политтехнологи всё это, кстати, хорошо знают. Они знают, что если инкумбент (держатель власти - прим. ред.) не совершает ошибок, то выиграть у него крайне сложно, в большинстве случаев практически невозможно. Не случайно большинство президентов США, например, успешно переизбираются на второй срок. Проигрывают после первого только такие фрики как Трамп. Великий гуру политтехнологий Жак Сегела формулирует один из главных законов политики так: «Власть никогда не завоевывают, это противник ее теряет».

В общем, главная задача оппозиции — не свергнуть власть, а заставить ее совершить необходимое количество ошибок, которые и приведут ту к падению. Невзирая на некоторые тактические ошибки, вроде несвоевременного возвращения Навального, о котором я уже писал, в целом российская оппозиция с этой задачей справляется. Нынешние репрессии, безусловно, ослабляют легитимность существующего порядка.

Напомню, что согласно данным Левада-центра справедливым приговор Навальному считают менее половины россиян. Если же смотреть на премиальные аудитории, например, на читателей телеграм-каналов, то там несправедливым приговор называют более двух третей опрошенных. Напомню, в этой связи, что ключевой предпосылкой революции является осознание правящим классом того, что он держит власть не по праву. Именно это ощущение и приводит в конце концов к параличу государственного аппарата.

Процессы разложения, на самом деле, идут вовсю, просто далеко не всегда они заметны. Как говорил Ницше: «Мысли, ступающие голубиными шагами, управляют миром».

Редакция попросила прокомментировать позицию Галлямова нашего эксперта Алексея Кунгурова:

- Галлямов несет просто чудовищную чушь. Сказанное им применимо исключительно к борьбе за власть в...
💥ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ...

#анализ #эксперт #галлямов #кунгуров #оппозиция #стратегия

🧨 ЧТО ДЕЛАТЬ?
В своем интервью Дмитрий Щигельский поднял массу важных для оппозиции вопросов, о которых много месяцев говорит и наш канал. Ключевая проблема сегодняшнего дня – деполитизация общества, ведущая к усыханию протестного сегмента и его фрагментации. Это естественный процесс в условиях реакции, всегда наступающей после проигранной революции. Наша задача – выработка методов борьбы, адекватных текущим условиям.

Кто-то может тешить себя иллюзиями, что скоро произойдет некое событие, которое станет триггером и вновь выведет массы на улицы. Это принципиально невозможно по фундаментальной, а потому непреодолимой причине. Российский социолог Сулакшин разработал любопытную концепцию «политической температуры» и методику ее расчета. Суть в том, что события, меняющие общественное устройство (реформы, революции) происходят в ситуации, когда социум «разогрет». Цепь событий постепенно доводит политическую температуру до 99 градусов, после чего даже незначительное событие, сдвигающее ее на один градус, становится триггером фазового перехода – общество резко кидает от состояния стабильности к нестабильности (кипению).

В процессе кипения общество теряет накопленную энергию, поэтому состояние острой нестабильности обычно длится недолго – от нескольких часов до нескольких недель. Если при этом не происходит энергетической подпитки извне, сообщающей социуму больше тепла, чем оно расходует в процессе кипения, оно быстро возвращается к стабилизируется.

Цель реакции – опустить политическую температуру ниже нуля, «заморозить» социум, законсервировать систему управления. В условиях неоднородности общества этого никогда невозможно достигнуть полностью, всегда будут очаги сопротивления, подтачивающие лед, словно горячие источники. Более того, на «подмораживание» страны приходится тратить много ресурсов, которые не безграничны, поэтому состояние льда тоже является неравновесным, общество стремится к условно «комнатной» температуре в 20 градусов.

Если общество остается стабильным, «терпильным», то диктатура чувствует себя уверенно, даже если где-то со дна болота отчаянно бьют источники с кипятком, поднимая ил и колыхая на поверхности ряску. Коли речь о Беларуси, то всегда надо иметь в виду, что потенциальная угроза режиму Лукашенко исходит с двух сторон – от собственного народа и от «братского» диктаторского режима в Кремле. Чем боле стабильна ситуация внутри страны, тем больше ресурсов у Лукашенко для того, чтобы сопротивляться удушающим объятиям Путина.

Разогрев средней «политической» температуры до условных 60-70 градусов означает, что в обществе возник устойчивый запрос на перемены. У власти в этом случае есть выбор: тратить свои ресурсы на то, чтобы временно «сбить температуру» или осуществить реформы, которые принципиально устраняют источник нестабильности, подогревающий массы.

Если правящий режим принципиально не способен осуществить реформы, угрожающие господству правящего класса, а ресурсов для охлаждения общества у него недостаточно, продолжается дальнейшее нарастание политической температуры до точки кипения, и даже вследствие совершенно незначительного события происходит срыв в нестабильное состояние (политический кризис), дающий шанс на разрешение противоречий революционным путем. После общество вновь остывает, переходя к равновесному состоянию. Если противоречия разрешены – то на долго время. Если нет – новый кризис неизбежен.

В сегодняшнем положении, когда политическая температура опустилась до примерно 40-50 градусов, никакое событие не способно стать триггером к фазовому переходу. Нет такого события, которое одномоментно разогреет общество на 50-60 градусов. Даже фальсификация президентские выборов добавит, грубо говоря, 10 градусов, что спровоцирует события уровня декабря 2010 года (Плошча), но не более того.

Беларусь находится в состоянии не только не разрешившихся, но и углубляющихся противоречий. Эта ситуация диктует совершенно очевидную стратегию борьбы для демократических сил (Продолжение).
#анализ #стратегия

ЧТО ДЕЛАТЬ? (часть 2)
Начало здесь. Беларусь находится в состоянии не только не разрешившихся, но и углубляющихся противоречий. Эта ситуация диктует совершенно очевидную стратегию борьбы для демократических сил. Стоит подчеркнуть, что не все противники Лукашенко являются демократами и желают сломать собственно режим диктатуры. Есть масса тех, кто желает сменить лишь фигуру диктатора (в ходе свободных выборов, ага 😊) на более динамичного и современного лидера. Как показывают социологические исследования, весьма заметную долю в обществе составляют желающие влиться в «русский мир». Для них Лукашенко, скорее, плохой, чем хороший, потому что для последнего интеграция в путинскую Орду принципиально неприемлема.

Все это делает оппозицию довольно пестрой и не позволят говорить о единстве целей. Однако общность интересов найти нетрудно. По крайней мере в одном – необходим демонтаж режима самодержавного правления Лукашенко, чтобы в ходе последующего политического процесса сторонники разных путей развития Беларуси смогли выяснить отношения между собой. Из этого вытекает задача создания альянса всех сил, противостоящих престарелому автократу, то есть обретение противниками лукашизма политической субъектности.

В настоящий момент политического субъекта, претендующего на власть в стране, не существует. Невозможно дать ответ на вполне разумный обывательский вопрос: «Если не Лукашенко, то кто?». Ответ «Вот уберем Луку и проведем честные выборы» массы явно не устраивает, потому что сам пул участников выборов будет формироваться победителем. Мозг обывателя так устроен, что не может оперировать абстракциями, ему нужна если не конкретная фигура будущего президента, то хотя бы внятный образ победителя – того, кто идет на смену нынешней власти.

Поэтому в голове «простого человека», составляющего электорального большинство, формируется следующая картина: на одной стороне – Лукашенко, который, хоть и сукин сын, но хотя бы ставший привычным за 27 лет. А с другой – неизвестность. У кота в мешке нет шансов. Любая неизвестность всегда пугает больше, чем известное зло, фантазия рисует на месте неизвестности зло еще большее. Такая ситуация порождает пассивность масс. Да, условному дяде Васе из Бобруйска до чертиков надоела усатая рожа в телевизоре, но это не значит, что он будет поддерживать противников режима действенно, финансово или даже морально. Дядя Вася останется пассивным до тех пор, пока у него не появится возможности сравнить: вот на одной чаше весов – плешивый диктатор, для которого высшей ценностью является личная власть; а на другой – коалиция, олицетворяемая такими-то фигурами и декларирующая такие-то ценности, предлагающая хоть сколько-то определенный образ будущего.

Имея возможность сравнить предлагаемое правящим режимом вечное прошлое с образом будущего, дядя Вася из Бобруйска уже может определиться – он за первое, или за второе. И если он выбирает будущее, следующий вопрос, на который он отвечает сам себе – чем он согласен пожертвовать ради скорейшего наступления этого будущего – то ли только нарисовать галочку в бюллетень и лайк под видео в протестном паблике; то ли готов поставить на кон свою жизнь, пойдя на баррикады.

То есть объектом воздействия (внимание, это – принципиальный момент!) революционеров становится не власть, и не сторонники правящего режима, а так называемое «болото» – та доминирующая, в настоящий момент аполитичная масса, настроения которой и определяют запрос общества на перемены и готовность их принять. Но чтобы вести диалог с обществом (не с властью, а именно с обществом!), оппозиция должна оформиться субъектно – что-то собой представлять. В настоящий момент альтернативный лукашизму политический субъект (не путать с медийной персоной Тихановской или Карач!) просто отсутствует. Обыватель живет в безальтернативном мире, где есть диктатор Лукашенко и… пустота. Может ли пустота победить?

Итак, первостепенная задача – обретение субъектности, о чем подробнее поговорим в продолжении.
#анализ #стратегия