Терапевт должен уметь следовать за своими пациентами с внимательной доброжелательностью. Мы также должны развивать то, что я назвала «искусством беседы», поощряя пациента к ассоциациям, устанавливая связи, побуждая его/ее думать, делая ему/ей предположения, не навязывая своих идей.
 
Марилия Айзенштейн.
#МарилияАйзенштейн

На последнем семинаре Жерар Люка сказал: «Чем ближе мы к психоанализу, тем больше молчания аналитика». В цитате выше речь про беседу, так как на семинаре Марилии Айзенштейн обсуждалась работа с психосоматическими пациентами, с такими пациентами кадр адаптирован, т.к. «аналитическое молчание» может быть травмирующим для таких пациентов.

#молчание

Марилия Айзенштейн (Marilia Aisenstein) - тренинговый аналитик и супервизор в Парижском Психоаналитическом Обществе и в Греческом Психоаналитическом обществе, экс-президент Парижского Психоаналитического Общества. Председатель Международного Комитета Новых Групп (ING) IPA. Сопредседатель ежегодного франкоязычного конгресса. Работала 20 лет в Парижском психосоматическом институте, являлась представителем по Европе в Исполнительном Комитете IPA. Автор нескольких книг и большого числа статей на французском, английском и греческом языках.

#МарилияАйзенштейн

Из интервью Марилии Айзенштейн о её книге «Желание, боль, мысль».

Младенец нуждается в том, чтобы научиться ждать. Хорошая мать не кормит немедленно, не накрывает одеялом немедленно, не берёт на руки немедленно. Прежде она окутывает его своими словами, может быть, напевает (голос матери успокаивает) для того, чтобы он смог инвестировать ожидание. И это пуповина аналитической теории. Ожидание – это отказ от немедленного удовлетворения, поэтому желание – само по себе мазохистично. Последующий опыт удовлетворения позволит интегрировать то, что ожидание приносит то, чего хочется, а также то, что само по себе ожидание также может быть источником удовольствия.

Очень часто именно боль даёт знание о собственном теле и вызывает к нему интерес, а значит способствует репрезентированию (так женщины могут получить репрезентацию собственной матки, испытав боль внизу живота).

Женщины в среднем статистически живут дольше мужчин. Я полагаю, что мазохистическое инвестирование у женщин сильнее. В этом факте есть и анатомическое основание, но оно связано с тем, что психосоматическое единство достигается психическим путём. Женщины более выносливы, так как вынуждены выносить, терпеть болезненные менструации, тяжёлые беременности, сложные роды. Это часть участи быть женщиной.
#МазохизмЖизни

«Мышление – акт плоти» Тертуллиан, 2 в.

В работах Фрейда эротическое тело присутствует сразу, посредством сексуальности, эрогенного мазохизма, желаний и влечений. У некоторых пациентов, в том числе психосоматических, присутствует сома, но нет отношений с эротическим телом.
#ПсихосоматическоеФункционирование

Мышление является результатом психической жизни. Желание лежит в основе мышления.
#мышление

Влечение к смерти служит жизни так же, как и либидо. Развязывание влечений влечёт за собой катастрофу и разрушение.
#ВлечениеКСмерти #РазвязываниеВлечений

«Нет» - не просто отказ, это корень субъекта. Это слово-отторжение, оно проводит различие между внутренним и внешним, это формирует Я. Способность сказать «нет» - это утверждение собственной идентичности. И это условие независимости мышления.

Дементализирующая покорность, подчинение могут привести к тому, что люди начинают делать самое худшее.

Мы живём в эпоху, которая всё больше способствует не-мышлению и упадку гуманизма. Психоаналитическая клиника сегодня часто сталкивает нас с пациентами, которые выражают себя агированием, соматизацией. У них отсутствует интрапсихический конфликт, но есть плохое самочувствие, которое требует немедленного реагирования. Мы живём в культуре fast: fast food, немедленная коммуникация, есть даже требование fast анализа. Это противоположность инвестированию ожидания. Цивилизация отказывается инвестировать отсроченное удовлетворение желания и ожидание.

Мыслить может быть больно, опасно. Но мыслить – это жить. Жить и мыслить – это одно и то же.

#МарилияАйзенштейн

За перевод благодарю Екатерину Юсупову!

Посмотреть интервью целиком можно на сайте Екатерины и даже прочитать некоторые главы из указанной книги на русском языке (что роскошь, остаётся пока инвестировать ожидание издания книги у нас). Ссылка на сайт (подписка на сайт платная, но плата символическая, на мой взгляд, для этого очень ценного контента): https://psychanalyse.club/?page_id=1966

Ещё в интервью о своей книге «Желание, боль, мысль» (см. предыдущий пост) Марилия Айзенштейн говорила о том, различает сублимацию жизни и сублимацию смерти.

Для аналитиков сублимация - нечто самое тонкое (утончённое?), но в жизни это не всегда так. Сублимировать может любая психическая организация.

Сублимация смерти - это про то, когда запрещено человеческое (человечность и её проявления). Мы все знаем, что бывает дегуманизирующая культура.
…

Важное интервью, важная книга. Прекрасная, невероятная Марилия Айзенштейн.

#МарилияАйзенштейн
#сублимация

О дементализирующей покорности
 
В своей предыдущей книге «Аналитическое путешествие» Марилия Айзенштейн, ссылаясь на работы З. Фрейда «Отрицание»* (1925) и «Расщепление Я в процессе защиты» (1938), размышляет и делает выводы о слепом подчинении авторитетам и проявлениях конформизма. Отнекивание – это не просто отказ, это корень субъектности. Это позволяет отделить «интеллектуальную функцию от аффективного процесса» (Фрейд). Способность сказать «нет» не только различает внутреннее и внешнее, но и утверждает собственную идентичность. Это условие независимости мышления. В работе «Расщепление Я» З. Фрейд описывает, как ребёнок сталкивается, с одной стороны, с интенсивными требованиями своих влечений, но, с другой стороны, боится последствий (того, какая опасность грозит ему в случае их удовлетворения). В итоге принимается решение (не на сознательном уровне), чтобы были и «овцы целы, и волки сыты»: реальность отрицается, человек продолжает жить, как прежде, и одновременно признаёт опасность и принимает тревогу, спровоцированную этой опасностью. Но «этот успех, - пишет Фрейд, - достигается ценой разрыва в Я». Марилия Айзенштейн идёт дальше и говорит о том, что вероятно такой разрыв в Я (не между инстанциями психики, а именно в Я) можно встретить не только в случае фетишизма, психозов и шизофренической диссоциации. Он существует и встречается гораздо чаще. Это один из факторов, объясняющих феномен слепого подчинения авторитетной фигуре просто потому что та наделена властью, неспособности думать от собственного имени. Этот феномен Марилия Айзенштейн называет конформистской дементализацией.
 
* Фусу Лариса Ивановна говорит, что такой перевод названия этой работы на русский язык неправилен, корректнее было бы перевести её как «Отнекивание». На немецком языке название работы – «Die Verneinung». В книге «Нарциссизм жизни, нарциссизм смерти» А. Грина на с. 212 можно подробнее прочитать, чем отличаются отвержение (форклюзия, нежелание знать), отрицание (отказ), вытеснение и негация (отнекивание – Verneinung). Последнее относится к суждению.

#МарилияАйзенштейн
#ЗигмундФрейд #Отрицание #Я #расщепление

Из книги Марилии Айзенштейн «Аналитическое путешествие» (2017):
 
Оператуарные состояния, описанные Парижской психосоматической школой, являются патогномическими признаками клинических проявлений работы негатива. Эвристическое понятие «ментализации», введённое психосоматиками Парижской школы, касается по существу процессов репрезентирования. Оно объясняет способность психического аппарата связывать возбуждение с сетями репрезентаций. «Дементализация», наиболее характерным примером которой является оператуарное мышление, наблюдается в некоторых случаях соматических заболеваний. Также она проявляется при транзиторных травматических состояниях, которые может испытывать любой человек. К этому типу особой психопатологической конфигурации (оператуарным состояниям) я бы добавила третью категорию случаев, которую я назвала манифестацией «конформизма».

 …
Прояснить непонятную для себя терминологию (психоаналитический язык сложен, я вас очень хорошо понимаю, дорогие читатели моего блога), можно, перейдя по соответствующим тегам: #ментализация #ОператуарнаяЖизнь #ОператуарноеМышление #РаботаНегатива #ПсихосоматическоеФункционирование #репрезентация #МарилияАйзенштейн

З. Фрейд задолго до экспериментов Аша, Милгрэма и Стэнфордского эксперимента писал о подчинении авторитетам. В своей работе «Подчинение авторитету» (есть на русском) С. Милгрэм ссылается на работу З. Фрейда «Неудобство культуры».  
#ЗигмундФрейд #НеудобствоКультуры
 
Размышляя о формировании Сверх-Я в процессе развития, З. Фрейд отмечает, что ребёнок вынужден подчиняться чужому влиянию (в том числе в выборе того, что называть злом, а что добром), так как он беспомощен и зависим от других. Он боится потерять любовь своих родителей, авторитетных, могущественных фигур, но также подвергнуть себя угрозе наказания с их стороны. Фрейд замечает, что это характерно не только для детей, «но и у многих взрослых меняется только то, что место отца или обоих родителей занимает большее человеческое сообщество». «Мы знаем два источника чувства вины – страх перед авторитетом, а затем страх перед Сверх-Я». #СверхЯ
 
Марилия Айзенштейн идёт дальше и говорит о дементализирующей покорности (конформизме), опираясь на работы Милгрэма, Х. Арендт, а также свидетельства, собранные после геноцида в Руанде. Она пишет о том, что дементализация характерна для оператуарных состояний, транзиторных травматических состояний (в каких может оказаться любой человек), но также выделяет третью категорию случаев - клиника или манифестация конформизма. Об этом можно прочитать в её книге «An Analytic Journey: from the Art of Archery to the Psychoanalysis», 2017 (есть на английском), но также и в её новой книге «Désir, douleur, pensée: Masochisme originaire et théorie psychanalytique», 2020 в главе 6 «О разрушении мысли». Эту главу, и другие из последней книги можно прочитать на сайте Кати Юсуповой (на русском! ура):
 
https://psychanalyse.club/?page_id=1850#post-inner
 
«Чтобы помыслить немыслимое», М. Айзештейн не останавливается на своих предыдущих заключениях и, развивая мысль, в своей последней книге пишет о сублимации смерти. Опираясь на роман «Благоволительницы» Дж. Литтелла, написанный от лица офицера СС (критики отмечали абсолютную историческую точность романа), отмечает «ассоциативный дискурс и живую мысль» героев (то есть далёкую от оператуарного мышления), воплощающих в жизнь самое страшное. Она подчёркивает научный и сублимационный характер их «миссии». Как мы знаем, классическая сублимация находится на службе цивилизации. «Перверсия классической сублимации <…> устанавливает режим  дезобъектализации, за которой следует десубъектализация», в которой искусство и мысль поставлены на службу деструктивности. Подробнее – по ссылке (книга Марилии местами читается просто взахлёб). Катя, много раз и всегда благодарю!

#МарилияАйзенштейн #сублимация #дезобъектализация

На службе жизни…
 
Она – молодая женщина-врач итальянского происхождения, которая приехала в Париж десять лет назад, чтобы работать по своей специальности. Она попросила провести анализ после большого депрессивного эпизода, последовавшего за разрывом отношений, который являлся частью серии потерь. К концу шестого года аналитической работы, сосредоточенной в основном на проработке депрессивной проблематики в связи с очень навязчивым материнским имаго, пациентка обнаружила за образом идеализированной матери ненавидимую зависимость от неё. Мать хотела сохранить свою власть, прервав отношения дочери с отцом, которого пациентка снова обнаружила в анализе. Летиция столь сильно инвестировала анализ, что подумывала, не стать ли ей самой психоаналитиком. Она посещала семинары по педиатрии и начала специализироваться в детской психиатрии.
 
Прошлой весной она встретила мужчину, с которым у неё завязался интенсивный и серьёзный роман, но и сложный, поскольку он жил и работал в Риме. Когда она вернулась с зимних каникул, в начале сеанса она сказала мне, что после тщательного обдумывания решила прекратить отношения с этим мужчиной, который во время каникул сделал ей предложение выйти за него замуж. Она, конечно, любила его, но о том, чтобы уехать из Парижа, не могло быть и речи из-за анализа со мной. Она произнесла эти слова коротко и холодно, безо всяких эмоций. Я почувствовала, что на меня накатывает гнев, что меня удивило. Я не понимала своих чувств и, стараясь сохранять спокойствие, сказала: «Для меня психоанализ находится на службе жизни, а не наоборот». Я была недовольна этой интервенцией, банально общей, только потом я поняла, что это был мой абсолютный отказ отождествлять себя с матерью, которая препятствовала автономии Летиции. Всякий раз, когда, будучи подростком, она планировала прогулку или поездку, мать говорила ей: «У тебя есть дела поважнее, оставайся со мной и делай уроки». После молчания, последовавшего за моим вмешательством, в памяти пациентки возникло именно это воспоминание…
 
Марилия Айзенштейн «Желание, боль, мысль», из главы 6 «О разрушении мысли».
#МарилияАйзенштейн
 
Эту и другие главы из книги, любезно переведённые Катей Юсуповой, можно прочитать на её сайте: https://psychanalyse.club/?page_id=1850#post-inner

Мазохизм – это «хранитель жизни», без него мы бы покончили с собой при первом же разочаровании. Он позволяет нам держаться и надеяться. Он делает людей способными выживать и противостоять самым трагическим и экстремальным условиям, религиозным войнам и геноцидам, когда варварство человека – самого бесчеловечного из животных – выходит на свободу. Однако в современном лексиконе мазохизм имеет плохую репутацию. Называть кого-то «мазохистом» - оскорбительно.
 
Я хочу убедить своих читателей, независимо от того, являются ли они коллегами-психоаналитиками или нет, что это ошибка. Тот, кто представляется ищущим страдания, на самом деле страдает от недостатка первичного эрогенного мазохизма.
 
Марилия Айзештейн. Из введения к её книге «Желание, боль, мысль».
 
Позвольте себе быть пассивно пропитанным мыслью Марилии Айзештейн. … Концепция смерти, которую развивает автор, хотя и прочно вписана во фрейдовскую традицию влечений, оказывается близкой к поэтической медитации Рильке, делая смерть центром жизни. … последний в «Книге о бедности и смерти» пишет:
 
Боже мой, дай каждому свою смерть,
Дай каждому смерть, рождённую его собственной жизнью,
Где он знал любовь и страдания.
Ибо мы только кора, только лист,
Но плод, который находится в центре всего
Это великая смерть, которую каждый несёт в себе.
 
Говоря языком автора, «великая смерть» становится «первичным эрогенным мазохизмом», который, как не перестаёт повторять эта книга, находится в самом принципе счастливой психической активности.
 
Из предисловия к книге М. Айзештейн Жана-Клода Роллана.

#мазохизм #МазохизмЖизни
#МарилияАйзенштейн
 
Перевод – Екатерина Юсупова.
 
Прочитать введение, предисловие целиком и отдельные главы из книги можно по ссылке:
 
Марилья Айзенштайн "Желание, боль, мысль" - Введение - Переводы Кати Юсуповой (psychanalyse.club)

Дени Рибас в статье «Повторение, расщепление и противопоказания к типовому психоаналитическому лечению на фоне травмы» (доступна участникам вчерашнего семинара в Институте Психологии и Психоанализа на Чистых прудах) со ссылкой на Рашель Розенблюм обращает наше внимание на «неспособность Я поддерживать вытеснение в условиях травмы», тогда Я прибегает к «использованию других защит, которые раскрывают травму в форме повторения / навязчивого стремления к повторению».
 
Об этом также говорила Марилия Айзештейн в своём докладе «О разрушении процессов мышления» в 2015 г. на 49-м Конгрессе IPA в Бостоне:
 
«Понятие антитравматической защиты или антитравматической стратегии подразумевает ведение борьбы с тревогой и болезненными аффектами любой ценой. Если вытеснение и негация [negation] перестают быть эффективными, субъект прибегает к расщеплению и отказу от реальности».

#ДениРибас #МарилияАйзенштейн #травма #вытеснение #расщепление

Из книги М. Айзенштейн «Желание, боль, мысль» (перевод Екатерины Юсуповой), с сокращениями:
 
У классических пациентов (более-менее невротически организованных) желание и психическая работа присутствуют с начала лечения. Перенос основан на желании. Многие так называемые «трудные» пациенты – пограничные, психосоматические, оператуарные – организуют свою психическую жизнь «против желания». Так они защищаются от объекта. 
#ПсихосоматическоеФункционирование
 
Пациентку, которая приводила в отчаяние тем, что жила и хотела жить «без любви и желания», направили врачи. В 32 года у неё был диагностирован рак груди. Ей были проведены мастэктомия, химиотерапия, она перенесла 2 инсульта.
 
Карла: «У меня нет проблем, тревог, никакой депрессии». «Я не люблю думать, больше люблю действовать». Это профессиональная спортсменка, она не ведёт никакой социальной и эротической жизни. Не стремится к дружбе, т.к. быстро чувствует «вторжение» другого. Её жизнь аскетична и вращается вокруг тренировок, которые изматывают, но она не жалуется на это.
 
Долгое время её рассказы фактуальны и лишены аффекта. Первое сновидение: белый снежный пейзаж, всё вокруг неподвижное, ледяное, но снег не холодный. Я предлагаю ей рассмотреть это сновидение как репрезентацию её эмоциональной жизни, неподвижной, заледеневшей. Но он не холодный? Она объясняет, что вскоре после наступления месячных перестала чувствовать температуру. Я замечаю, что она как под наркозом.
 
На следующих сеансах она рассказывает, что перед «потерей горячего и холодного» в результате несчастного случая погиб её отец. Начинают возвращаться детские воспоминания. Её мать, жестокая женщина, «постоянно кричала и била» (5 лет спустя я узнаю, что мать, практически нимфоманка, принимала любовников, запирая дочь на кухне). Карла не забыла, но никогда не думала об этом. Всё было «заморожено, обезболено». Речь идёт не о вытеснении, а о радикальном подавлении, направленном на устранение аффекта и объясняющем «борьбу против мышления» и разрядку в действии.
 
Соматическая дезорганизация (рак, инсульты) последовала за тяжёлым переломом, который обездвижил её и лишил возможности заниматься спортом более, чем на полгода, перекрыв все привычные пути к разрядке.
…
В начале 5-го года работы пациентку по-прежнему наблюдают врачи. Она непринуждённо рассказывает мне, что профессор R (новый врач) спросил, были ли у неё пароксизмальные тахиаритмии. Она отвечает: «Да, с подросткового возраста, откуда Вы знаете?»
 
Ошеломлённая, я говорю: «Вы говорите, что у Вас пароксизмальная тахикардия с подросткового возраста, и Вы скрывали это от меня и от своих врачей?» «Да, - отвечает Карла, - но у меня не было слов, чтобы сказать… Сначала я не скрывала, а потом не хотела делиться этим». Она просто жила и «любила это». «Вы говорили мне, что ни один мужчина или женщина не заставляли Ваше сердце биться, и в это время сами устраивали себе пароксизмы сердцебиения? Словно находясь в состоянии любви, но, не адресуя её никому». Карла разражается смехом: «Я никогда так не думала об этом». Я завершу интерпретацию, предположив, что теперь она вышла из «анестезии» и, что она скрывала своё сердцебиение от меня, возможно потому, что оно было адресовано мне.
 
В переносе участвуют объект и желающий субъект. Интерпретация переноса становится возможной только после работы декомпозиции. Она чувствует себя в своём теле, но у неё нет слов. Затем появляются слова, она преобразует «эту вещь» в репрезентации. Только после транспозиции в язык открывается пространство полисемии (тахикардия/сердце, колотящееся от любви), но объект, к которому могут быть обращены эти слова, по-прежнему отсутствует. Смещение, определяющее перенос, требует, чтобы был предложен объект.
…
Желание имеет мазохистическую основу, потому что предполагает ожидание, откладывание действия и психическую работу. Так и перенос, единственный инструмент лечения, возможен  лишь тогда, когда пациент становится желающим субъектом.
 
Целиком глава из книги здесь: Марилья Айзенштайн "Желание, боль, мысль", глава 2 - Переводы Кати Юсуповой (psychanalyse.club

#МарилияАйзенштейн #подавление

Что такое репрезентация, на мой взгляд, очень хорошо объяснила Марилия Айзенштейн на вебинаре, который состоялся в феврале благодаря усилиям организаторов из Санкт-Петербурга.
 
Понятие репрезентации тесно связано с понятием ментализации.
 
Понятие «ментализация», используемое психосоматическими психоаналитиками, охватывает всю область психической проработки. Ментализация, таким образом, в основном касается репрезентативной деятельности (репрезентации – это психические образы или видео, которые нас одушевляют; психическая жизнь основана, прежде всего, на образах, которые затем ассоциируются со словами) индивида. Поскольку работа по связыванию (т.е. установлению связи между ними) репрезентаций происходит в предсознательной системе, оценка качества ментализации и оценка качества предсознательного почти равнозначны. Для Пьера Марти ментализация может быть рассмотрена в терминах трех координат, каждая из которых представляет собой одно из измерений репрезентативной деятельности: плотность, текучесть и постоянство.
 
Плотность говорит о количестве слоев репрезентаций, накопленных и наслоившихся в течение жизни индивида.
 
Текучесть касается качества репрезентаций и их распространения, как на различные периоды, так и в настоящем.
 
Постоянство касается доступности в любое время всех репрезентаций как в количественном, так и в качественном смысле.

#МарилияАйзенштейн
#ментализация #репрезентация #1топика #предсознательное
 
-----
Почему важна ментализация?

Потому что она обеспечивает возможность «со стороны психического аппарата обрабатывать возбуждения», иначе они «продолжают существовать и накапливаться (бессознательное принимает, но более не передаёт)». То есть тогда мы рискуем оказаться в «состоянии психической функциональной шаткости» [П. Марти «Ментализация и психосоматика», методическое пособие по психоаналитической психосоматике, Институт Психологии и Психоанализа на Чистых прудах, 2012].

#ПьерМарти #бессознательное
 
У Фэна есть выражение: «Хорошо функционирующий психический аппарат является гарантом хорошо функционирующего тела»:
https://t.me/journal_of_psychoanalysis/332

Из комментариев Марилии Айзештейн к докладу Megan Virtue на вебинаре про адаптацию кадра, который состоялся 23 апреля (перевод Гордецкой Ю.В.)
 
Мы можем себе представить, что опустошение [дословный перевод; вероятно, уместнее - выхолащивание или невозможность] психической работы психосоматических пациентов, чьё предсознательное выведено из игры из-за определённых исторических причин, может быть радикальной защитой от фрагментации или разрушения/распада (Винникотт). Так или иначе, нас поражает отсутствие у таких пациентов эмоциональной жизни и фантазий. Эссенциальная депрессия была описана как «белая депрессия», потому что такие пациенты отрицают, что они печалятся или страдают – вместо этого они «просто чувствуют себя пустыми, без желаний».
 
Регрессия или, скорее, отсутствие способности к регрессии – важнейшее понятие в этой клинической области. Поскольку такие пациенты не жалуются и не плачут/не горюют, не скорбят, они не способны к регрессии – например, они не прекращают работать несмотря на усталость, они не замечают её. Защищающее Сверх-Я заменено у них тираническим Я-Идеалом. По этим причинам кушетка им не показана, во всяком случае, в первые годы лечения.
 
Распространение практики психоанализа на работу с соматическими больными показало, что классическая техника часто не применима в неизменном виде. Это не означает отхода от строгой психоаналитической техники, когда вносятся некоторые изменения в сеттинг и интерпретативную технику. Управление сложным терапевтическим процессом требует наличия длительного опыта применения классического психоанализа. Чтобы быть гибким по отношению к определённой модели, для начала необходимо хорошо усвоить, я бы даже сказала «инкорпорировать» её полностью.
 
При лечении соматических больных часто показаны сеансы лицом к лицу, т.к. они облегчают адаптацию к аффективному состоянию пациента. Более того, мы считаем, что пациенты, страдающие от тревоги распада на части, нуждаются в успокоении, которое они смогут найти, если будут лицезреть телесную целостность аналитика, так и ощущать взгляд аналитика, направленный на их тело.
 
Порой интерпретации могут ранить очень нарциссичных пациентов. Я вспоминаю одного своего пациента с болезнью Крона, который был астрофизиком. В ответ на мою интерпретацию он разрыдался: «Я действительно глуп, я полный неудачник, я недостаточно умён, чтобы понять это самостоятельно». Я почувствовала необходимость сказать: «Вы знаете, если бы Вы мне задали вопрос из Вашей области, я бы была совершенно не в состоянии ответить, каждый компетентен – в своей».
 
Следует помнить, что такие пациенты не всегда приходят к нам по собственной инициативе, а направляются специалистами, кто «прописал» им психоанализ. Они нуждаются в поддержке со стороны аналитика. Об абсолютном молчании с такими пациентами не может быть и речи.
 
Я применяю термин «беседа» с осторожностью, т.к. в каждом таком случае – свой подход, я бы сказала, что это «искусство беседы».
 
Чтобы заинтересовать такого пациента мыслительным процессом, нужно думать вместе с ним и вовлекать его в этот процесс. Я бы даже сказала, что речь идёт о «соблазнении», которое призвано помочь пациенту осознать, что «нечего сказать» [только?] никому, что ни одна жизнь не обходится без истории и ни одна история не должна быть лишена слов и присущих ей радости и печали.  Необходимо сделать всё возможное, чтобы поддержать и запустить предсознательную работу и тем самым помочь пациенту открыть для себя и разделить с ним удовольствие от конструирования эмоционального опыта в дискурсе.

#МарилияАйзенштейн #ПсихосоматическоеФункционирование #кадр #сеттинг #предсознательное #ЭссенциальнаяДепрессия #СверхЯ #ЯИдеал #молчание

М. Айзенштейн и К. Смаджа рассматривают оператуарные и пограничные состояния как клинические формы, обусловленные разной степенью негативности ментального функционирования, предлагают отказаться от понятия психосоматической структуры и заменить его, указывая на наличие у одного и того же субъекта множества различных ментальных функционирований.

Из статьи Филиппа Жежера «Между Андре Грином и Пьером Марти, психосоматика» (в переводе Фусу Ларисы Ивановны) в новом сборнике «Уроки психоанализа на Чистых прудах».

#МарилияАйзенштейн #КлодСмаджа
#ФилиппЖежер

Об этом д-р Смаджа говорил также в рамках Дней Сенсибилизации в ИПСО в феврале этого года: https://t.me/journal_of_psychoanalysis/771

О бессознательном (Бсз), предсознательном (Прс) и связи между ними…
 
В Бсз находятся как репрезентации вещей, так и источники аффектов, в Прс - репрезентации слов (1 топика). При нормальном психическом функционировании репрезентации слов связываются с репрезентациями вещей и с аффектами, происходит постоянное, перманентное сообщение между Бсз и Прс. Это придаёт Прс жизненность, богатство.
 
При дементализации, при травматическом функционировании происходит разрыв между Бсз и Прс. Прс отрывается от всех своих источников и становится автономным. И тогда мы будем иметь дело с речью, лишённой ассоциативности, потому что ассоциации идут из Бсз. Дискурс будет лишён аффекта (либо, если аффекты появятся, сразу произойдёт разрядка этих аффектов), он будет рациональным, так как утрачена связь со всеми своими источниками, утрачены фантазматическое, символическое измерение.
 
Клод Смаджа, лекция «Работа соматизации» в рамках курса по повышению квалификации «Современный психоанализ и психоаналитическая психосоматика» в Институте Психологии и Психоанализа на Чистых прудах.

#КлодСмаджа #1топика #бессознательное #предсознательное #репрезентация #аффект
 
Подробно и очень доступно об этом говорила Коротецкая Аурелия Ивановна на одном из семинаров. Вот здесь конспект: https://t.me/journal_of_psychoanalysis/966
 
Ассоциативно мне также вспомнился доклад М. Айзенштейн «О разрушении процессов мышления», который она прочла в 2015 году на Конгрессе IPA в Бостоне (он доступен к ознакомлению в её книге «An Analytic Journey: from the Art of Archery to the Art of Psychoanalysis»). В нём она приводит множество разных примеров, в т.ч. широко известных, задокументированных, но также и из своей практики. Но более всего из этого доклада запомнились слова рядовых участников геноцида против тутси в Руанде. Она подчёркивает: «они не позволяли себе погружаться ни во что… Каждый по-своему себя контролировал… Они часто говорили монотонным голосом». Лейтмотивом их высказываний, но и других людей, случаи которых были приведены в указанной работе, было – «нельзя думать о вещах или представлять их себе; слова не должны вызывать образы или аффекты». «Их речь часто состояла из абстрактных, общих и размытых формулировок, была лишена образности» (перевод мой с английского). Она отмечает страх, ужас перед психической продукцией, страх перед масштабом травмы или собственными репрезентациями, которые могут быть активированы, если установить с ними более тесный контакт: «мышление пугает меня; я боюсь слишком сильно страдать»; «думать больно и опасно для меня; не думать удобно». Она обращает наше внимание на «травматические обстоятельства у истоков дементализации и неспособность субъекта связать возбуждение», которое возникло в результате травмы.  
 
#МарилияАйзенштейн #травма #ментализация

"Мышление причиняет боль. Без внутренней боли невозможно быть отдельной личностью, быть собой".

Марилия Айзенштейн.

Ещё больше ценных высказываний о мышлении в психоанализе по тегу #мышление

#МарилияАйзенштейн

О специфике французского психоанализа

Не существует ни модели лечения - психоаналитического процесса, специфически французского, ни особых технических правил. … Самое большее, что мы можем здесь увидеть – это определенные тенденции … :

А) Особый интерес к строгому соблюдению кадра, видение его в качестве движущей силы аналитического процесса и недоверие в отношении чрезмерного интерпретативного рвения (неправомерные вмешательства, эффекты контр-трансфера, поощрение задержек регрессивного процесса). Интерпретации редки и большее внимание уделяется промежуткам между сеансами, при условии, что это не ухудшает трансферентную регрессию.

Б) Особый интерес к постепенному и достаточно спонтанному, насколько это возможно, появлению фантазматической продукции и мнестических следов – производных бессознательного. Все это предполагает довольно длительный анализ и глубокое аналитическое слушание, при этом меньшее внимание уделяется анализу защит и аффектов здесь и сейчас; в особенности - тревоги, которая рассматривается не как страдание, которое следует лечить, но как выражение сопротивления, возникающего из реактивации образований бессознательного.

Из статьи Марилии Айзенштейн «Этические идеи психоаналитического образования», перевод с французского Станкевич Т. Л.

Статья целиком доступна к прочтению на сайте Института Психологии и Психоанализа на Чистых прудах. На эту статью часто на своих семинарах ссылается Фусу Л. И. В ней, в частности, говорится о том, что IPA была основана в 1910 г. на конгрессе в Нюрнберге и с тех пор до 2008 г., почти сто лет, существовала лишь «эйтингтонская модель» - единственная официальная модель психоаналитического образования. А в 2008 г. официально были признаны две другие модели - французская и уругвайская. Подробнее об отличиях, особенностях моделей, подготовке кандидатов - в самой статье.

#МарилияАйзенштейн #МнестическиеСледы

Жак Андре: с пациентами, функционирующими на не-невротическом уровне, аналитик в переносе не олицетворяет первичные объекты, он ими (им) становится.

Не как мама, а прямо и непосредственно - мама. Не как насильник, а аналитик прямо становится, является этим насильником. Это нужно учитывать, потому что пациент будет строить отношения таким образом, как будто мы являемся причиной всех его страданий.

Об этом пишет также и Марилия Айзенштейн в своей очень богатой работе, которая на первый взгляд кажется организационной [речь о статье “Этические идеи психоаналитического образования”, ссылка на статью целиком - в предыдущем посте]. Она пишет, что такова наша этика, что когда мы начинаем работать с пациентом, мы соглашаемся внутренне с тем, что хоть мы и не являемся причиной его страданий, но он будет коммуницировать с нами таким образом, будто мы и есть причина всех его страданий. И мы с этим должны согласиться.

На это же указывает и Андре Грин в своём эссе о мёртвой матери, что мы не как мёртвая мать, а буквально становимся ею.

Фусу Л. И. Из первого семинара по технике в рамках нового (продолжающегося, ещё можно успеть посетить 2 семинара) цикла «Особенности психоаналитической психотерапии» в Институте Психологии и Психоанализа на Чистых прудах.

Из упомянутой статьи М. Айзенштейн:

Цитируя Левинаса, Клаудио Эйзерик очень хорошо определил этику, как этику ответственности перед другим, «ответственности всецелой и нескончаемой, ассиметричной», которая означает, что я не виновен в ошибках и страданиях другого, но ожидаю от него подобного отношения ко мне.

#ФусуЛарисаИвановна #МарилияАйзенштейн #ЖакАндре #АндреГрин #перенос #НеНевротическоеФункционирование

Симптоматика фибромиалгии, не сопровождающаяся выявляемыми органическими причинами, остаётся загадочной и смущающей медиков. Это порождает нозографические разногласия среди многих врачей. Психиатры считают это истерическим проявлением. Помимо боли и усталости существуют и другие функциональные и вегетативные симптомы, часто накапливающиеся, затрагивающие все системы. Наконец, раздражительность и диффузная тревожность, проблемы с концентрацией внимания и памятью, в дополнение к бессоннице, часто приводят к нетрудоспособности или даже инвалидности. Медикаментозная терапия (анксиолитики и антидепрессанты) не приносят улучшения. Пациенты чувствуют себя лучше, когда боль уменьшается, но усталость сохраняется, и пациенты начинают жаловаться на неё ещё больше.
 
Таким образом фибромиалгия считается отдельным заболеванием, возникающим в результате дисфункции систем, подавляющих боль. Исследования показывают, что у женщин с фибромиалгией снижен болевой порог. …Некоторые исследования выявили эпистемологическую трудность, а именно переплетение боли и усталости, одна из которых может вызывать другую или быть её результатом. Считается, что связь между этими двумя заболеваниями связана с нарушениями сна, которые наблюдаются у этих пациенток.
 
…Марина Папажоржиу (2003), специалист по таким пациентам, описывает особую конфигурацию, лежащую в основе истории фибромиалгических женщин. В детстве они были вынуждены стать «психотерапевтами» для своих матерей, здесь наблюдается особое искажение отношений между матерью и дочерью. Так или иначе, им приходилось заботиться о матери, страдающей психологически, а иногда и физически, больной или с инвалидностью.
 
Речь идёт о физически зависимой матери, которая описывается как смелая, непокорная и гиперактивная как дома, так и вне его, несмотря на иногда ограниченные сенсорно-моторные способности, очень требовательная и склонная к перфекционизму. В материнском характере преобладают стремление избыточно присутствовать физически и желание контролировать.
 
Во всех случаях эти женщины в детстве чувствовали моральную и физическую ответственность за психическую и физическую целостность своих матерей.
 
Марилия Айзенштейн «Желание, боль, мысль», глава 3 «Усталость, женский мазохизм». Перевод Екатерины Юсуповой-Селивановой.

#МарилияАйзенштейн
 
Целиком глава доступна для чтения (как и почти вся последняя книга М. Айзенштейн) здесь (подписка платная, однако сумма невелика).

Свой доклад «Повторение и навязчивое стремление повторять» Марилия Айзенштейн сегодня закончила, цитируя Борхеса («Бессмертный», «The Immortal»):

Всякий поступок (и всякая мысль) – лишь эхо других, которые уже случались в затерявшемся далеке прошлого, или точное предвестие тех, что в будущем станут повторяться и повторяться до умопомрачения. Нет ничего, что бы не казалось отражением, блуждающим меж никогда не устающих зеркал.

#МарилияАйзенштейн
#НавязчивоеПовторение