В противоположность Гамлету история Эдипа часто рассматривается как относящаяся к жанру детектива. Многие идут еще дальше и рассматривают «Царя Эдипа» как прототип жанра noir. Так, «Царь Эдип» появляется в «черной серии» («noir series») французского издательства «Gallimard» («перевод с мифа» Дидье Ламезона).
То, что сближает историю Эдипа с универсумом «noir» - это, конечно, факт, что герой - детектив - сам того не зная, вовлечен в преступление, которое он расследует.
Можно даже сказать, что история Эдипа лежит в основе «новой волны» film noir - таких фильмов как «Сердце Ангела» (Angel Heart) или «Бегущий по лезвию» (Blade Runner), в которых оказывается, что герой и есть тот самый преступник, которого он разыскивает.
#эдип
То, что сближает историю Эдипа с универсумом «noir» - это, конечно, факт, что герой - детектив - сам того не зная, вовлечен в преступление, которое он расследует.
Можно даже сказать, что история Эдипа лежит в основе «новой волны» film noir - таких фильмов как «Сердце Ангела» (Angel Heart) или «Бегущий по лезвию» (Blade Runner), в которых оказывается, что герой и есть тот самый преступник, которого он разыскивает.
#эдип
Эдипов комплекс сегодня заключается в том, чтобы симулировать Эдипов комплекс в том виде в котором он был вчера.
Посмотрите эти прекрасные фотографии (без всякой иронии).
Любопытное наблюдение - на всех фотографиях есть только тело мужчины. Он как тень отца Гамлета. Нет лица.
Как говорил Фрейд - кто отец всегда вопрос.
https://www.boredpanda.com/domestic-bliss-family-photography-susan-copich/
#эдип
Посмотрите эти прекрасные фотографии (без всякой иронии).
Любопытное наблюдение - на всех фотографиях есть только тело мужчины. Он как тень отца Гамлета. Нет лица.
Как говорил Фрейд - кто отец всегда вопрос.
https://www.boredpanda.com/domestic-bliss-family-photography-susan-copich/
#эдип
Bored Panda
Domestic Bliss: Mother Of Two Takes Darkly Humorous Family Photos
Susan Copich, a mother of two from New York, has taken a darkly humorous approach towards traditional family photography with a series of daring images entitled Domestic Bliss.
Теория эдипова комплекса, которую так легко превратить в карикатуру, что часто и делают, содержит новую формулировку.
В клинической практике Фрейд мог наблюдать, что в определенный период психосексуального развития дети испытывают позитивные чувства к родителю иного пола и ревность к другому родителю.
«Будучи еще маленьким ребенком, мальчик начинает испытывать особую привязанность к матери, которая, как он чувствует, принадлежит ему; он начинает видеть в отце соперника, притязающего на то, чем владеет только он, объяснял Фрейд - в лекции, прочитанной в 1915 году.
Так и маленькая девочка - видит в матери соперницу, которая несет угрозу ее тесным отношениям с отцом и занимает то место, которое должна бы занять она. Наблюдения показывают, на каком году жизни возникают подобные установки. Мы называем их эдиповым комплексом, ибо миф об Эдипе, почти ничего не смягчая, - показывает нам два главных желания мальчика желание убить отца и взять в жены мать».
Этот комплекс чувств Фрейд находил и у самого себя, занимаясь самоанализом. В письме к Флиссу он признается:
«Я и в своем случае обнаружил, что влюблен в мать и ревную к отцу, и сегодня полагаю, что это универсальное событие раннего детства. А если это так, что можно понять всепоглощающую власть "Царя Эдипа", несмотря на возражения, какими разум отвергает идею
предопределённости судьбы».
(Если бы основанием теории эдипова комплекса был только самоанализ Фрейда, можно было бы ставить под вопрос «универсальность» этого события. Семью Фрейда с пожилым отцом, привлекательной юной матерью и сводными братьями, ровесниками матери, вряд ли можно назвать типичной.)
Фрейд понимал, что при первом знакомстве с его теорией люди найдут ее нелепой:
«Это открытие вызывало самое решительное несогласие».
Тем не менее, говорил он, если эта теория содержит истину хотя бы и крайне неприятную, мы должны ее принять.
«По моему стойкому убеждению, это не повод от нее отказываться или отворачиваться. Нашему Я надо смириться с фактом, который греческий миф признал в виде неотвратимой судьбы».
Фрейд считал эту идею столь важной, ибо полагал: если не найти разрешения этим универсальным детским чувствам, они станут важнейшим фактором развития эмоциональных расстройств.
«Стало еще очевидней, писал Фрейд в 1924 году в "Кратком очерке по психоанализу", - что сложные эмоциональные реакции детей на родителей, называемые эдиповым комплексом... были ядром каждого невроза».
Эти чувства маленьких детей к родителям для Фрейда были главным аргументом против веры в бытие Разума за пределами вселенной.
Фрейд утверждал, что амбивалентное отношение к родительской власти и особенно позитивная - часть этих амбивалентных глубинной жажды Бога.
Armand Nicholi. THE QUESTION OF GOD: C.S. Lewis and Sigmund Freud Debate God, Love, Sex, and the Meaning of Life
#история
#эдип
В клинической практике Фрейд мог наблюдать, что в определенный период психосексуального развития дети испытывают позитивные чувства к родителю иного пола и ревность к другому родителю.
«Будучи еще маленьким ребенком, мальчик начинает испытывать особую привязанность к матери, которая, как он чувствует, принадлежит ему; он начинает видеть в отце соперника, притязающего на то, чем владеет только он, объяснял Фрейд - в лекции, прочитанной в 1915 году.
Так и маленькая девочка - видит в матери соперницу, которая несет угрозу ее тесным отношениям с отцом и занимает то место, которое должна бы занять она. Наблюдения показывают, на каком году жизни возникают подобные установки. Мы называем их эдиповым комплексом, ибо миф об Эдипе, почти ничего не смягчая, - показывает нам два главных желания мальчика желание убить отца и взять в жены мать».
Этот комплекс чувств Фрейд находил и у самого себя, занимаясь самоанализом. В письме к Флиссу он признается:
«Я и в своем случае обнаружил, что влюблен в мать и ревную к отцу, и сегодня полагаю, что это универсальное событие раннего детства. А если это так, что можно понять всепоглощающую власть "Царя Эдипа", несмотря на возражения, какими разум отвергает идею
предопределённости судьбы».
(Если бы основанием теории эдипова комплекса был только самоанализ Фрейда, можно было бы ставить под вопрос «универсальность» этого события. Семью Фрейда с пожилым отцом, привлекательной юной матерью и сводными братьями, ровесниками матери, вряд ли можно назвать типичной.)
Фрейд понимал, что при первом знакомстве с его теорией люди найдут ее нелепой:
«Это открытие вызывало самое решительное несогласие».
Тем не менее, говорил он, если эта теория содержит истину хотя бы и крайне неприятную, мы должны ее принять.
«По моему стойкому убеждению, это не повод от нее отказываться или отворачиваться. Нашему Я надо смириться с фактом, который греческий миф признал в виде неотвратимой судьбы».
Фрейд считал эту идею столь важной, ибо полагал: если не найти разрешения этим универсальным детским чувствам, они станут важнейшим фактором развития эмоциональных расстройств.
«Стало еще очевидней, писал Фрейд в 1924 году в "Кратком очерке по психоанализу", - что сложные эмоциональные реакции детей на родителей, называемые эдиповым комплексом... были ядром каждого невроза».
Эти чувства маленьких детей к родителям для Фрейда были главным аргументом против веры в бытие Разума за пределами вселенной.
Фрейд утверждал, что амбивалентное отношение к родительской власти и особенно позитивная - часть этих амбивалентных глубинной жажды Бога.
Armand Nicholi. THE QUESTION OF GOD: C.S. Lewis and Sigmund Freud Debate God, Love, Sex, and the Meaning of Life
#история
#эдип
С сыновьями отцы больше соперничают, чем «нежничают», а с дочерями, наоборот, ведут себя более соблазнительно, в хорошем смысле этого слова.
Причем соперничество между отцом и сыном должно быть достаточно сбалансированным, чтобы мальчик смог идентифицироваться с отцом и подражать ему, а не был вынужден в страхе убегать обратно в притягательный симбиоз с матерью.
Эта ситуация натолкнула Фрейда на мысль о том, что девочка обычно получает в два раза больше заботы и любви, чем мальчик. Она получает ее от матери, которая ее родила, и от отца, который часто проявляет к ней больше любви и соперничает с ней меньше, чем с мальчиком.
Идентифицируясь с отцом, мальчик постепенно занимает его место как мужчины и уже с этой позиции смотрит на свою мать, а позже, благодаря процессу символизации, он начнет смотреть и на других женщин, на тех, кто похож на мать, но не является ею.
Женщина, в свою очередь, сохраняет свою идентификацию с матерью и с этой позиции желает любви отца, а потом, в силу процесса символизации, начинает желать других мужчин.
В то время как мужчины ищут импринтинг своих матерей,
проецируя его на других женщин, женщины любят в мужчинах то, что любят их матери.
Но большинство терапевтов знают, что эта тенденция прослеживается только на поверхности, а в глубине, ведомые бессознательными мотивами, абсолютно все, как мужчины, так и женщины, «женятся» на своих матерях.
Источник: Рафаэль Э. Лопес-Корво. Женщина внутри. Психоаналитическое эссе о женственности / Перевод с английского Олеси Гайгер — М.: Издательство Beta 2 Alpha, 2023. — 192 с.
#психоанализ
#эдип
#сексуальность
Причем соперничество между отцом и сыном должно быть достаточно сбалансированным, чтобы мальчик смог идентифицироваться с отцом и подражать ему, а не был вынужден в страхе убегать обратно в притягательный симбиоз с матерью.
Эта ситуация натолкнула Фрейда на мысль о том, что девочка обычно получает в два раза больше заботы и любви, чем мальчик. Она получает ее от матери, которая ее родила, и от отца, который часто проявляет к ней больше любви и соперничает с ней меньше, чем с мальчиком.
Идентифицируясь с отцом, мальчик постепенно занимает его место как мужчины и уже с этой позиции смотрит на свою мать, а позже, благодаря процессу символизации, он начнет смотреть и на других женщин, на тех, кто похож на мать, но не является ею.
Женщина, в свою очередь, сохраняет свою идентификацию с матерью и с этой позиции желает любви отца, а потом, в силу процесса символизации, начинает желать других мужчин.
В то время как мужчины ищут импринтинг своих матерей,
проецируя его на других женщин, женщины любят в мужчинах то, что любят их матери.
Но большинство терапевтов знают, что эта тенденция прослеживается только на поверхности, а в глубине, ведомые бессознательными мотивами, абсолютно все, как мужчины, так и женщины, «женятся» на своих матерях.
Источник: Рафаэль Э. Лопес-Корво. Женщина внутри. Психоаналитическое эссе о женственности / Перевод с английского Олеси Гайгер — М.: Издательство Beta 2 Alpha, 2023. — 192 с.
#психоанализ
#эдип
#сексуальность
Про первосцену и Эдипа.
"Обычно, когда мы пытаемся представить первосцену доминирования, то видим что-то вроде гегелевской диалектики раба-господина, в которой две стороны соперничают за признание друг-другом, приходя к подавлению одной из них.
Вместо этого следует представить трёх-сторонние отношения агрессора, жертвы и - свидетеля, того к кому обе соперничающие стороны обращаются за признанием (легализацией, симпатией и т.п.).
Гегелевская битва за превосходство является, конечно, абстракцией. Немногие из нас были свидетелями смертельной дуэли двух взрослых мужчин, с намерением признать победившего настоящим человеком.
Трех-сторонний сценарий - где одна из сторон громит другую, и одновременно обе взывают к окружающим за признанием их человечности – это то, чему мы все свидетели и участники, играя ту или иную роль тысячи раз начиная со школы".
David Graeber. The Bully’s Pulpit On the elementary structure of domination.
#эдип
"Обычно, когда мы пытаемся представить первосцену доминирования, то видим что-то вроде гегелевской диалектики раба-господина, в которой две стороны соперничают за признание друг-другом, приходя к подавлению одной из них.
Вместо этого следует представить трёх-сторонние отношения агрессора, жертвы и - свидетеля, того к кому обе соперничающие стороны обращаются за признанием (легализацией, симпатией и т.п.).
Гегелевская битва за превосходство является, конечно, абстракцией. Немногие из нас были свидетелями смертельной дуэли двух взрослых мужчин, с намерением признать победившего настоящим человеком.
Трех-сторонний сценарий - где одна из сторон громит другую, и одновременно обе взывают к окружающим за признанием их человечности – это то, чему мы все свидетели и участники, играя ту или иную роль тысячи раз начиная со школы".
David Graeber. The Bully’s Pulpit On the elementary structure of domination.
#эдип
Реалия запрета на инцест, только что упомянутые нами реалии русского «отчества» как обязательного у нас для полного именования человека и нашего «мата» выразительнее всякого теоретизирования кладут непереходимую границу между либидо, сладкой привязанностью к партнеру, и ужасающей привязанностью к Отцу.
Богословам, привыкшим запросто упоминать рядом с «любовью к Богу» «любовь к человеку», следовало бы задуматься о непереходимой пропасти между двумя любовями.
Праотец и запрет — две вещи нераздельные настолько, что бессмысленно говорить, праотцом ли создан запрет или запретом — праотец.
«Не видна причина запрета», говорит Фрейд, и заставляет задуматься о том, что она и в принципе не может и не должна быть видна; что тут мы прикасаемся к беспричинному.
Мы не знаем почему — мы не видим этого в животном мире, — но любовь к Отцу и всему, что идет от Отца, к матери, сестре, брату должна быть другой, чем та, которая некогда связала отца с матерью.
Я, родившийся, во всяком случае не первый. Есть первее меня.
Я тех прав не имею, и вздумать иметь их не могу иначе, как только сам дерзко замахнувшись на роль отца — т.е., иными словами, упрочивая тот самый институт, против которого восстал, т.е. воплощая в самом себе стихию ужаса, благоговения, страха.
Так или иначе я оказываюсь не один. Другой, Отец, или, в случае моей дерзкой заносчивости, само Отцовство, до которого я рискнул дотянуться, опередили меня. Я с самого начала привязан к отношению, которого не избирал, в котором впервые увидел себя собой.
В.В. Бибихин. Примечание к переводу работы З. Фрейда «Человек Моисей и монотеистическая религия».
#эдип
#религия
#философия
Богословам, привыкшим запросто упоминать рядом с «любовью к Богу» «любовь к человеку», следовало бы задуматься о непереходимой пропасти между двумя любовями.
Праотец и запрет — две вещи нераздельные настолько, что бессмысленно говорить, праотцом ли создан запрет или запретом — праотец.
«Не видна причина запрета», говорит Фрейд, и заставляет задуматься о том, что она и в принципе не может и не должна быть видна; что тут мы прикасаемся к беспричинному.
Мы не знаем почему — мы не видим этого в животном мире, — но любовь к Отцу и всему, что идет от Отца, к матери, сестре, брату должна быть другой, чем та, которая некогда связала отца с матерью.
Я, родившийся, во всяком случае не первый. Есть первее меня.
Я тех прав не имею, и вздумать иметь их не могу иначе, как только сам дерзко замахнувшись на роль отца — т.е., иными словами, упрочивая тот самый институт, против которого восстал, т.е. воплощая в самом себе стихию ужаса, благоговения, страха.
Так или иначе я оказываюсь не один. Другой, Отец, или, в случае моей дерзкой заносчивости, само Отцовство, до которого я рискнул дотянуться, опередили меня. Я с самого начала привязан к отношению, которого не избирал, в котором впервые увидел себя собой.
В.В. Бибихин. Примечание к переводу работы З. Фрейда «Человек Моисей и монотеистическая религия».
#эдип
#религия
#философия
Две школьницы возвращаются с занятий воскресной школы.
Одна спрашивает другую
– Ты в Дьявола веришь?
Та ей отвечает
– Не глупи, конечно нет, Дьявол, это как Санта Клаус – всего лишь твой Папа.
#эдип
#психоаналитики_шутят
Одна спрашивает другую
– Ты в Дьявола веришь?
Та ей отвечает
– Не глупи, конечно нет, Дьявол, это как Санта Клаус – всего лишь твой Папа.
#эдип
#психоаналитики_шутят
«В начале было деяние [дело]!». Это заключительные слова Фрейда в «Тотем и Табу» (Фрейд, 1912-1913). Фрейд рассказывает историю о праотце, который был всесильным тираном, которому принадлежали все женщины. Однажды братья объединились и убили и съели отца в попытке положить конец его силе. Эта тема убийства отца пронизывает работы Фрейда. Он колебался между различными видами интерпретаций, рассматривая его, с одной стороны, как реальное событие, которое имело место в далеком прошлом и было подавлено (вытеснено), а с другой стороны, как миф.
Здесь присутствует парадокс. Убийство отца, с точки зрения Фрейда, необходимое требование для создания социальных норм, которые запрещают в дальнейшем все убийства.
Отец, однако, должен быть убит только метафорически, поскольку "уничтожение отца" лежит в основе многих психопатологий, от насилия до психозов и перверсий.
Праотец по Лакану, это отец до запрета на инцест, до появления закона, социальной структуры и культуры (Lacan, 2005). Это насильственный и инцестуозный отец, которого убивают в мифе.
Уже в 1897 году Фрейд писал в письме Флиссу (in Masson, 1985) о том, что он удивлен тому, что во всех его случаях (из практики) отец должен быть обвинен в извращениях, даже не исключая его собственного отца. Через анализ своих собственных снов, Фрейд идентифицировал неосознанную природу универсальных запретных желаний, как его собственных, так и его пациентов. История об убийстве отца будет передана в неосознанную жизнь каждого отделного человека (Freud 1939). Это лежит в основе Эдипальной ситуации.
Эти идеи сильно взаимосвязаны с центром Эдипового комплекса, в Фрейдовской формулировке, которая состоит, во первых, с начальной символической структурой и включает сеть понятий таких как убийство отца, становление Эго идеала, супер Эго, десексуализации и сублимации (Green, 1992, 2004, 2008, р.28; Kohon, 1999, 2005b; Perelberg, 2009, p.719). Для Фрейда фигура отца крайне важна, в особенности как третий элемент, который вводит запрет на инцест в отношениях с матерью.
Эдипальная конфигурация лежит в основе постоянного процесса развития жизни одного индивида. По мнению Люваль (Loewald): «в подростковом возрасте Эдипов комплекс снова проявляется и в дальнейшие периоды жизни он также будет проявляться у нормальных людей, также как и у невротиков. Это требует постоянного подавления, интернализации, трансформации, сублимации, короче говоря, различных способов господствующих в жизни каждого отдельного человека» (1979, p. 752).
Текст: Rosine Jozef Perelberg
#эдип
#психоанализ
Здесь присутствует парадокс. Убийство отца, с точки зрения Фрейда, необходимое требование для создания социальных норм, которые запрещают в дальнейшем все убийства.
Отец, однако, должен быть убит только метафорически, поскольку "уничтожение отца" лежит в основе многих психопатологий, от насилия до психозов и перверсий.
Праотец по Лакану, это отец до запрета на инцест, до появления закона, социальной структуры и культуры (Lacan, 2005). Это насильственный и инцестуозный отец, которого убивают в мифе.
Уже в 1897 году Фрейд писал в письме Флиссу (in Masson, 1985) о том, что он удивлен тому, что во всех его случаях (из практики) отец должен быть обвинен в извращениях, даже не исключая его собственного отца. Через анализ своих собственных снов, Фрейд идентифицировал неосознанную природу универсальных запретных желаний, как его собственных, так и его пациентов. История об убийстве отца будет передана в неосознанную жизнь каждого отделного человека (Freud 1939). Это лежит в основе Эдипальной ситуации.
Эти идеи сильно взаимосвязаны с центром Эдипового комплекса, в Фрейдовской формулировке, которая состоит, во первых, с начальной символической структурой и включает сеть понятий таких как убийство отца, становление Эго идеала, супер Эго, десексуализации и сублимации (Green, 1992, 2004, 2008, р.28; Kohon, 1999, 2005b; Perelberg, 2009, p.719). Для Фрейда фигура отца крайне важна, в особенности как третий элемент, который вводит запрет на инцест в отношениях с матерью.
Эдипальная конфигурация лежит в основе постоянного процесса развития жизни одного индивида. По мнению Люваль (Loewald): «в подростковом возрасте Эдипов комплекс снова проявляется и в дальнейшие периоды жизни он также будет проявляться у нормальных людей, также как и у невротиков. Это требует постоянного подавления, интернализации, трансформации, сублимации, короче говоря, различных способов господствующих в жизни каждого отдельного человека» (1979, p. 752).
Текст: Rosine Jozef Perelberg
#эдип
#психоанализ
Тема отношений - одна из самых горячих, самых важных. И понятно, человек не может жить в одиночестве. Установить, наладить их, сохранить - задача может быть совсем не из простых.
Но что мы ищем в отношениях - на сознательном уровне, и что ищем (и чаще всего именно это находим в реальности) на бессознательном - вот вопрос, который ставит психоаналитический подход.
Когда женщина находится в отношениях с женатым мужчиной. И порой длительных.
Что об этом можно сказать?
Можно сказать – что женщина любит, надеется и ждет. И ее вполне все устраивает. Романтика без быта и обязательств.
Можно сказать, что мужчина – такой гад, обманывает, за нос водит, а женщина верит.
Что за этим может стоять в психоаналитической парадигме?
Возможно, это как раз тот случай, когда в полном объеме на сцену выходит Эдип или – так называемый эдипальный конфликт. Когда треугольник, в котором она оказалась в детстве, так и остался с тех пор структурирующей ее психику основой.
Она и папа с мамой. Она - лишняя. Исключенная. Она может только ждать, иногда наслаждаться редкими мгновениями счастья, когда «папа» вспомнит о ней.
Чтобы выйти из таких отношений нужно не много, не мало, нужно «пройти эдип», разрешить этот конфликт, завершить его. Здесь не идет речь о какой-то жестокой семье, где ребенка не любят. Любят. Но … столько может быть моментов, вопросов, почему, как…
Не ставила перед собой задачу кого-то в чем-то убеждать. Но, возможно, кто-то задумается, посмотрит иными глазами, со стороны…
Текст со страницы Luda Nuova
#психоанализ
#эдип
Но что мы ищем в отношениях - на сознательном уровне, и что ищем (и чаще всего именно это находим в реальности) на бессознательном - вот вопрос, который ставит психоаналитический подход.
Когда женщина находится в отношениях с женатым мужчиной. И порой длительных.
Что об этом можно сказать?
Можно сказать – что женщина любит, надеется и ждет. И ее вполне все устраивает. Романтика без быта и обязательств.
Можно сказать, что мужчина – такой гад, обманывает, за нос водит, а женщина верит.
Что за этим может стоять в психоаналитической парадигме?
Возможно, это как раз тот случай, когда в полном объеме на сцену выходит Эдип или – так называемый эдипальный конфликт. Когда треугольник, в котором она оказалась в детстве, так и остался с тех пор структурирующей ее психику основой.
Она и папа с мамой. Она - лишняя. Исключенная. Она может только ждать, иногда наслаждаться редкими мгновениями счастья, когда «папа» вспомнит о ней.
Чтобы выйти из таких отношений нужно не много, не мало, нужно «пройти эдип», разрешить этот конфликт, завершить его. Здесь не идет речь о какой-то жестокой семье, где ребенка не любят. Любят. Но … столько может быть моментов, вопросов, почему, как…
Не ставила перед собой задачу кого-то в чем-то убеждать. Но, возможно, кто-то задумается, посмотрит иными глазами, со стороны…
Текст со страницы Luda Nuova
#психоанализ
#эдип
Французский философ Рене Жирар разработал концепцию миметического трехстороннего желания, согласно которой желание включает не только субъект (желающего) и объект (желанное), но и посредника (медиатора), пытающегося заполучить такой же самый предмет.
Мы часто можем видеть такое в играх детей, когда игрушка другого ребенка оказывается более желанной, нежели собственная...
Обсуждение жираровского понятия миметического желания требует сопоставления его со спецификой психоанализа, который описывает желание в терминах либидозности, сексуальности, удовольствия.
Вообще, отношение Жирара к психоанализу неоднозначное. С одной стороны, он называет Зигмунда Фрейда своим учителем и признает, что тот был гениальным исследователем, с другой – Жирар подвергает его радикальному пересмотру и серьезной критике.
Жирар показывает, что во «Введении в психоанализ» Фрейд близко подошел к открытию миметической природы желания, но в каждом последующем описании эдипова комплекса уходил от первоначальной интуиции, которая в конечном счете выпала из его поля зрения, что привело, по мнению Жирара, к существенным ошибкам.
Для Жирара отождествление с отцом является исходным актом и предшествует избранию объекта желания, поэтому он утверждает, что Фрейд не выявил миметической роли желания. Фрейд сделал
акцент на влечении к матери, оттеснив отождествление с отцом на второй план.
Но, по Жирару, ребенок не потому видит в отце противника, что неосознанно желает мать, а, наоборот, подражает отцу в его чувствах к матери.
Следовательно, если для Фрейда первично либидо, то для
Жирара – мимесис, который и порождает либидо.
Для Жирара вообще неверна фрейдовская интерпретация отношений отца и ребенка. В «Насилии и священном» он подчеркивает: «Только взрослый может истолковать движения ребенка как желание узурпации; он толкует их в рамках культурной системы, для ребенка еще чуждой, и опирается на культурные смыслы, о которых у ребенка еще нет представления <…> Желание отцеубийства и инцеста не может быть идеей ребенка, это, безусловно, идея взрослого, идея образца».
Таким образом, эдипово влечение к матери у Жирара вторично по отношению к желанию подражать отцу, стать его миметическим подобием (и в только силу этого подобия – завладеть матерью).
Позиция Фрейда для него более тривиальна, поскольку тот не видит иных движущих мотивов, не связанных с либидо. В жираровской концепции такой ключевой мотив – это насилие, которое может, в свою очередь, объяснить в том числе и явления сексуальности или соперничества.
Михайлов Г.П. МИМЕСИС И НАСИЛИЕ: КРИТИКА Р. ЖИРАРОМ КОНЦЕПЦИЙ З. ФРЕЙДА И Ф. НИЦШЕ
#эдип
#философия
Мы часто можем видеть такое в играх детей, когда игрушка другого ребенка оказывается более желанной, нежели собственная...
Обсуждение жираровского понятия миметического желания требует сопоставления его со спецификой психоанализа, который описывает желание в терминах либидозности, сексуальности, удовольствия.
Вообще, отношение Жирара к психоанализу неоднозначное. С одной стороны, он называет Зигмунда Фрейда своим учителем и признает, что тот был гениальным исследователем, с другой – Жирар подвергает его радикальному пересмотру и серьезной критике.
Жирар показывает, что во «Введении в психоанализ» Фрейд близко подошел к открытию миметической природы желания, но в каждом последующем описании эдипова комплекса уходил от первоначальной интуиции, которая в конечном счете выпала из его поля зрения, что привело, по мнению Жирара, к существенным ошибкам.
Для Жирара отождествление с отцом является исходным актом и предшествует избранию объекта желания, поэтому он утверждает, что Фрейд не выявил миметической роли желания. Фрейд сделал
акцент на влечении к матери, оттеснив отождествление с отцом на второй план.
Но, по Жирару, ребенок не потому видит в отце противника, что неосознанно желает мать, а, наоборот, подражает отцу в его чувствах к матери.
Следовательно, если для Фрейда первично либидо, то для
Жирара – мимесис, который и порождает либидо.
Для Жирара вообще неверна фрейдовская интерпретация отношений отца и ребенка. В «Насилии и священном» он подчеркивает: «Только взрослый может истолковать движения ребенка как желание узурпации; он толкует их в рамках культурной системы, для ребенка еще чуждой, и опирается на культурные смыслы, о которых у ребенка еще нет представления <…> Желание отцеубийства и инцеста не может быть идеей ребенка, это, безусловно, идея взрослого, идея образца».
Таким образом, эдипово влечение к матери у Жирара вторично по отношению к желанию подражать отцу, стать его миметическим подобием (и в только силу этого подобия – завладеть матерью).
Позиция Фрейда для него более тривиальна, поскольку тот не видит иных движущих мотивов, не связанных с либидо. В жираровской концепции такой ключевой мотив – это насилие, которое может, в свою очередь, объяснить в том числе и явления сексуальности или соперничества.
Михайлов Г.П. МИМЕСИС И НАСИЛИЕ: КРИТИКА Р. ЖИРАРОМ КОНЦЕПЦИЙ З. ФРЕЙДА И Ф. НИЦШЕ
#эдип
#философия
В новелле Джеймса Балларда «Джоконда сумеречного полдня» герой, выздоравливающий после болезни глаз, проводит дни в полотняном шезлонге на морском берегу, слушая крики чаек.
Он прикован к месту, потому что на глаза наложена повязка. Крики чаек вновь и вновь пробуждают у него странное видение: он карабкается по выбитым в камне ступеням прибрежной пещеры, наверху которой его ожидает полускрытая покрывалом женщина - инцестуальный объект желания (в последних строках новеллы герой охарактеризован как «страстный и лишенный чувства раскаяния Эдип»).
Но каждый раз он просыпается прежде, чем женщина скинет с себя покрывало. Когда доктор объявил его здоровым и снял повязку, это видение перестало посещать нашего героя.
Тот в отчаянии идет на решительный шаг: в полдень выходит из дому и упорно смотрит прямо на солнце, покуда не слепнет, надеясь, что тогда чудное видение предстанет перед ним во всей своей полноте...
В этой истории показан выбор между реальностью и реальностью воображения, доступной только слепому. Одна и другая взаимно представляются искаженными, анаморфированными. С точки зрения реальности, реальное - всего лишь бесформенное пятно, а воображаемое реальное размывает контуры «реальности».
Славой Жижек. «Киберпространство, или Невыносимая замкнутость бытия».
#жижек
#психоанализ
#эдип
Он прикован к месту, потому что на глаза наложена повязка. Крики чаек вновь и вновь пробуждают у него странное видение: он карабкается по выбитым в камне ступеням прибрежной пещеры, наверху которой его ожидает полускрытая покрывалом женщина - инцестуальный объект желания (в последних строках новеллы герой охарактеризован как «страстный и лишенный чувства раскаяния Эдип»).
Но каждый раз он просыпается прежде, чем женщина скинет с себя покрывало. Когда доктор объявил его здоровым и снял повязку, это видение перестало посещать нашего героя.
Тот в отчаянии идет на решительный шаг: в полдень выходит из дому и упорно смотрит прямо на солнце, покуда не слепнет, надеясь, что тогда чудное видение предстанет перед ним во всей своей полноте...
В этой истории показан выбор между реальностью и реальностью воображения, доступной только слепому. Одна и другая взаимно представляются искаженными, анаморфированными. С точки зрения реальности, реальное - всего лишь бесформенное пятно, а воображаемое реальное размывает контуры «реальности».
Славой Жижек. «Киберпространство, или Невыносимая замкнутость бытия».
#жижек
#психоанализ
#эдип