Кроме того, лица с проблемой зависимости склонны воспринимать себя как никчемных людей в те моменты, когда они не соответствуют своим (слишком) высоким требованиям. Это может привести к чувству вины и депрессии.
В этом когнитивном комплексе существуют два типа иррациональных установок.
Первый - абсолютизированное требование к самому себе, что больше ни в какой ситуации они не должны употреблять вещество, ни сейчас, ни когда-либо в будущем. Как только люди терпят в этом неудачу, у них возникает впечатление, что они никчемные, ни к чему не способные личности.
Второй тип - комплекс дихотомического мышления, что человек может быть либо наркоманом и алкоголиком, либо абсолютным трезвенником. Такой тип мышления приводит к убеждению, что поддерживать воздержание невозможно.
И последнее, но не менее важное, - Эллис говорит о том, что характерной чертой мышления людей с проблемой зависимости является желание получить острые ощущения.
Люди с аддиктивным поведением испытывают сильную потребность в возбуждении и острых ощущениях (подъеме). Когда высокий уровень потребности в острых ощущениях сочетается с иррациональной установкой, что человек не может переносить скуку или монотонность, у такого индивидуума при появлении малейших стимулов возникает чувство скуки.
Если человек ожидает получить удовольствие и приятное возбуждение от приема психоактивного вещества, то риск, что он начнет его употреблять, очень велик. Например, «я не могу справиться с ощущением скуки» и «доза может дать мне то волнение, которое мне нужно».
Текст: К. Ван Дер Бент
#зависимость
#психотерапия
#рэпт
В этом когнитивном комплексе существуют два типа иррациональных установок.
Первый - абсолютизированное требование к самому себе, что больше ни в какой ситуации они не должны употреблять вещество, ни сейчас, ни когда-либо в будущем. Как только люди терпят в этом неудачу, у них возникает впечатление, что они никчемные, ни к чему не способные личности.
Второй тип - комплекс дихотомического мышления, что человек может быть либо наркоманом и алкоголиком, либо абсолютным трезвенником. Такой тип мышления приводит к убеждению, что поддерживать воздержание невозможно.
И последнее, но не менее важное, - Эллис говорит о том, что характерной чертой мышления людей с проблемой зависимости является желание получить острые ощущения.
Люди с аддиктивным поведением испытывают сильную потребность в возбуждении и острых ощущениях (подъеме). Когда высокий уровень потребности в острых ощущениях сочетается с иррациональной установкой, что человек не может переносить скуку или монотонность, у такого индивидуума при появлении малейших стимулов возникает чувство скуки.
Если человек ожидает получить удовольствие и приятное возбуждение от приема психоактивного вещества, то риск, что он начнет его употреблять, очень велик. Например, «я не могу справиться с ощущением скуки» и «доза может дать мне то волнение, которое мне нужно».
Текст: К. Ван Дер Бент
#зависимость
#психотерапия
#рэпт
ВИДЫ ИРРАЦИОНАЛЬНЫХ УБЕЖДЕНИЙ
Когда читатель глубже познакомится с литературой. РЭПТ и прочтет первые книги по теме, он заметит эволюцию понятия иррациональные убеждения».
Первоначально Эллис предложил тринадцать разных иррациональных убеждений (Ellis, 1962; Ellis and Harpeг, 1975), не зависимых от конструктов других когнитивных теорий и не имевших никакого деления по структуре или категориям.
Некоторые из них были фактическими ошибками, в то время как другие -требованиями, катастрофизацией, осуждением себя и других или отражением непереносимости фрустрации.
Впоследствии несколько авторов (Bernard and DiGiuseppe, 1989; Burgess, 1990; Campbell, 1985; Ellis, 1994; Эллис и Драйден) разделили тринадцать оригинальных иррациональных убеждений на пять типов:
1. требовательность,
2. катастрофизация,
3. непереносимость фрустрации,
4. осуждение себя и
5. осуждение других.
Активирующее событие может сгенерировать работу до пяти иррациональных убеждений, требования и одного или несколько из четырex производных.
Теория гласит, что требовательность или абсолютистское, ригидное следование идее является основой эмоционального нарушения и что другие типы иррационального мышления в меньшей мере основополагающие и с психологической точки зрения выводятся или создаются из требовательности.
Ниже мы рассмотрим каждое иррациональное убеждение и объясним, что делает его иррациональным.
Требовательность - это нереальное, абсолютное ожидание того, что события или люди будут такими, какими их хочется видеть человеку.
Катастрофизация - преувеличение негативных следствий ситуации до крайней степени, когда неудача становится «ужасной».
Непереносимость фрустрации - обусловлена требованиями легкости существования и комфорта и отражает непереносимость дискомфорта.
Глобальные оценки человеческой ценности, своей и окружающих, подразумевают, что людей можно оценивать и что некоторые люди никчемны или по крайней мере менее ценны, чем другие.
#психотерапия
#рэпт
Когда читатель глубже познакомится с литературой. РЭПТ и прочтет первые книги по теме, он заметит эволюцию понятия иррациональные убеждения».
Первоначально Эллис предложил тринадцать разных иррациональных убеждений (Ellis, 1962; Ellis and Harpeг, 1975), не зависимых от конструктов других когнитивных теорий и не имевших никакого деления по структуре или категориям.
Некоторые из них были фактическими ошибками, в то время как другие -требованиями, катастрофизацией, осуждением себя и других или отражением непереносимости фрустрации.
Впоследствии несколько авторов (Bernard and DiGiuseppe, 1989; Burgess, 1990; Campbell, 1985; Ellis, 1994; Эллис и Драйден) разделили тринадцать оригинальных иррациональных убеждений на пять типов:
1. требовательность,
2. катастрофизация,
3. непереносимость фрустрации,
4. осуждение себя и
5. осуждение других.
Активирующее событие может сгенерировать работу до пяти иррациональных убеждений, требования и одного или несколько из четырex производных.
Теория гласит, что требовательность или абсолютистское, ригидное следование идее является основой эмоционального нарушения и что другие типы иррационального мышления в меньшей мере основополагающие и с психологической точки зрения выводятся или создаются из требовательности.
Ниже мы рассмотрим каждое иррациональное убеждение и объясним, что делает его иррациональным.
Требовательность - это нереальное, абсолютное ожидание того, что события или люди будут такими, какими их хочется видеть человеку.
Катастрофизация - преувеличение негативных следствий ситуации до крайней степени, когда неудача становится «ужасной».
Непереносимость фрустрации - обусловлена требованиями легкости существования и комфорта и отражает непереносимость дискомфорта.
Глобальные оценки человеческой ценности, своей и окружающих, подразумевают, что людей можно оценивать и что некоторые люди никчемны или по крайней мере менее ценны, чем другие.
#психотерапия
#рэпт
Выходит, потребность в высокой самооценке сводит шансы ее получить практически к нулю, какие бы усилия мы ни прилагали.
Счастливое исключение могли бы составить те, у кого совсем нет недостатков, но таких людей не бывает...
Как утверждал Коржибски, не нужно отождествлять себя со своим поведением.
Каждый из нас совершает тысячи и тысячи разных поступков: хороших, плохих и нейтральных.
Обращаясь к себе, будем точны в формулировках:
«Определенно, этот поступок благовидный или нелицеприятный не совершал сам себя.
Я признаю, что именно я совершил его. Это не последний раз, когда я поступаю таким образом: ведь во мне много достоинств и много недостатков.
Но я не являюсь моими поступками; я всего лишь человек, который ведет себя хорошо или плохо».
Так, и никак иначе. Можно анализировать, к чему приводят наши мысли, чувства, амбиции, не давая оценку всей своей сущности.
Потому что это невозможно - мы постоянно меняемся. Никто из нас не стоит на месте. Мы растем, развиваемся, двигаемся вперед и назад. Почему? Потому что мы так устроены...
Если говорить простым языком:
«Я принимаю себя целиком со всеми недостатками. Жаль, что я несовершенен, но я та кой, какой есть. И так и должно быть. Оценивая себя как не достойного, я поступаю неразумно, а значит, опять совершаю ошибку. Со мной все в порядке, потому что именно так я себя воспринимаю. Точнее будет сказать, что я человек, в характере которого есть много хороших и много плохих черт. И оценивать я буду их - какими бы они ни были, - но не себя».
Альберт Эллис. Вредная самооценка. Не дай себя обмануть (2005)
#психотерапия
#психология
#рэпт
Счастливое исключение могли бы составить те, у кого совсем нет недостатков, но таких людей не бывает...
Как утверждал Коржибски, не нужно отождествлять себя со своим поведением.
Каждый из нас совершает тысячи и тысячи разных поступков: хороших, плохих и нейтральных.
Обращаясь к себе, будем точны в формулировках:
«Определенно, этот поступок благовидный или нелицеприятный не совершал сам себя.
Я признаю, что именно я совершил его. Это не последний раз, когда я поступаю таким образом: ведь во мне много достоинств и много недостатков.
Но я не являюсь моими поступками; я всего лишь человек, который ведет себя хорошо или плохо».
Так, и никак иначе. Можно анализировать, к чему приводят наши мысли, чувства, амбиции, не давая оценку всей своей сущности.
Потому что это невозможно - мы постоянно меняемся. Никто из нас не стоит на месте. Мы растем, развиваемся, двигаемся вперед и назад. Почему? Потому что мы так устроены...
Если говорить простым языком:
«Я принимаю себя целиком со всеми недостатками. Жаль, что я несовершенен, но я та кой, какой есть. И так и должно быть. Оценивая себя как не достойного, я поступаю неразумно, а значит, опять совершаю ошибку. Со мной все в порядке, потому что именно так я себя воспринимаю. Точнее будет сказать, что я человек, в характере которого есть много хороших и много плохих черт. И оценивать я буду их - какими бы они ни были, - но не себя».
Альберт Эллис. Вредная самооценка. Не дай себя обмануть (2005)
#психотерапия
#психология
#рэпт
Рассмотрим следующие два предложения:
1. Мой босс — алкоголик и женоненавистник, и меня от него уже тошнит.
2. Моя секретарша — некомпетентная визгливая сучка, и у меня нет выбора, кроме как уволить ее.
Оба эти утверждения представляют ментальные процессы, происходящие по тысяче раз на день в современном бизнесе. Оба утверждения выглядят как «злоупотребление языком» или «шум» с точки зрения современной науки, представленной в этой книге.
Если представить себе эти высказывания в устах психиатрических пациентов, то, конечно, психологи различных школ «обращались» бы с ними по-разному.
Но сторонники рационально-эмотивной терапии (последователи доктора Альберта Эллиса) заставили бы пациентов перефразировать высказывания в соответствии с теми же принципами, которые обсуждались в данной главе.
Эти заявления, переведенные с аристотелевского языка на экзистенциальный, звучали бы примерно так:
1. Я воспринимаю моего босса как алкоголика и женоненавистника, и в настоящий момент я не воспринимаю и не вспоминаю (или не хочу воспринимать и вспоминать) в нем ничего другого. Из-за того, что мой опыт ограничивается таким образом и игнорируются другие факторы, я чувствую себя нехорошо.
2. Я воспринимаю мою секретаршу как некомпетентную визгливую сучку, и в настоящий момент я не воспринимаю и не вспоминаю (или не хочу воспринимать и вспоминать) в ней ничего другого. Из-за того, что мой опыт ограничивается таким образом и игнорируются другие факторы, я склоняюсь к тому, чтобы уволить ее.
Эта перефразировка может не решить всех проблем между боссами и секретаршами, но она, по крайней мере, вытесняет проблемы с арены средневековой метафизики на ту территорию, где люди могут осмысленно принимать ответственность за выбор, который они делают.
Роберт Антон Уилсон
#психотерапия
#рэпт
1. Мой босс — алкоголик и женоненавистник, и меня от него уже тошнит.
2. Моя секретарша — некомпетентная визгливая сучка, и у меня нет выбора, кроме как уволить ее.
Оба эти утверждения представляют ментальные процессы, происходящие по тысяче раз на день в современном бизнесе. Оба утверждения выглядят как «злоупотребление языком» или «шум» с точки зрения современной науки, представленной в этой книге.
Если представить себе эти высказывания в устах психиатрических пациентов, то, конечно, психологи различных школ «обращались» бы с ними по-разному.
Но сторонники рационально-эмотивной терапии (последователи доктора Альберта Эллиса) заставили бы пациентов перефразировать высказывания в соответствии с теми же принципами, которые обсуждались в данной главе.
Эти заявления, переведенные с аристотелевского языка на экзистенциальный, звучали бы примерно так:
1. Я воспринимаю моего босса как алкоголика и женоненавистника, и в настоящий момент я не воспринимаю и не вспоминаю (или не хочу воспринимать и вспоминать) в нем ничего другого. Из-за того, что мой опыт ограничивается таким образом и игнорируются другие факторы, я чувствую себя нехорошо.
2. Я воспринимаю мою секретаршу как некомпетентную визгливую сучку, и в настоящий момент я не воспринимаю и не вспоминаю (или не хочу воспринимать и вспоминать) в ней ничего другого. Из-за того, что мой опыт ограничивается таким образом и игнорируются другие факторы, я склоняюсь к тому, чтобы уволить ее.
Эта перефразировка может не решить всех проблем между боссами и секретаршами, но она, по крайней мере, вытесняет проблемы с арены средневековой метафизики на ту территорию, где люди могут осмысленно принимать ответственность за выбор, который они делают.
Роберт Антон Уилсон
#психотерапия
#рэпт
Представьте себе, что страшное событие уже свершилось: вы потеряли деньги, вам назначили начальника, который вас постоянно пилит, с вами нечестно поступил друг или супруг. Скажите, что вы чувствуете? Лишь печаль и сожаление? Или к этому примешивается неуместная депрессия и гнев?
Если вы испытываете чувство подавленности, поищите в своих мыслях слова «должен», «обязан» и прочие императивы.
Например: «Я должен бережнее обращаться со своими деньгами. Почему я был таким идиотом и не проявил осмотрительности?», «Начальник не смеет так меня критиковать! Я не могу постоянно сносить подобные придирки!»
Если ваш гнев не знает границ, поищите проявления должномании. «Мой лучший друг не должен так со мной поступать! Он просто дрянь!»; «Я должен жить в лучших условиях. Как несправедлива и отвратительна жизнь!».
В момент переживания сильных отрицательных эмоций — неважно, с реальными неприятными событиями они связаны или только с предвкушением оных, — обратите внимание на то, откуда произрастают эти чувства. Естественным образом из ваших желаний и устремлений? Или они являются следствием вами же -изобретенных требований, приказов, долга и заповедей? Если так, то ваше беспокойство или настороженность грозят перерасти в тревогу и панику. Почувствуйте разницу!
Альберт Эллис «Психотренинг по методу Альберта Эллиса»
#психология
#психотерапия
#рэпт
Если вы испытываете чувство подавленности, поищите в своих мыслях слова «должен», «обязан» и прочие императивы.
Например: «Я должен бережнее обращаться со своими деньгами. Почему я был таким идиотом и не проявил осмотрительности?», «Начальник не смеет так меня критиковать! Я не могу постоянно сносить подобные придирки!»
Если ваш гнев не знает границ, поищите проявления должномании. «Мой лучший друг не должен так со мной поступать! Он просто дрянь!»; «Я должен жить в лучших условиях. Как несправедлива и отвратительна жизнь!».
В момент переживания сильных отрицательных эмоций — неважно, с реальными неприятными событиями они связаны или только с предвкушением оных, — обратите внимание на то, откуда произрастают эти чувства. Естественным образом из ваших желаний и устремлений? Или они являются следствием вами же -изобретенных требований, приказов, долга и заповедей? Если так, то ваше беспокойство или настороженность грозят перерасти в тревогу и панику. Почувствуйте разницу!
Альберт Эллис «Психотренинг по методу Альберта Эллиса»
#психология
#психотерапия
#рэпт
Сфотографировал лично.
В 1962 году Альбертом Эллисом была представлена модель «ABC», которая впоследствии многократно уточнялась как им самим, так и другими когнитивистами, в частности Ароном Беком.
В модели «А → В → С» первое звено цепочки «A» — это активатор (триггер), то, что инициирует, запускает процесс, «В» — это убеждения (beliefs), представления о ситуации и интерпретации, которые люди делают относительно активатора «А». И, наконец, «C» — это телесные (физиологические) реакции, эмоции и действия (поведение).
А. Эллис постулировал, что эмоциональные и поведенческие последствия возникают из-за «В» — убеждений об активирующих переживаниях.
Эмоциональное состояние зависит от восприятия ситуации, особенно от мыслей и убеждений по этому поводу.
Чувства возникают не из-за событий самих по себе, а из-за мыслей об этих событиях.
#рэпт
#кпт
В 1962 году Альбертом Эллисом была представлена модель «ABC», которая впоследствии многократно уточнялась как им самим, так и другими когнитивистами, в частности Ароном Беком.
В модели «А → В → С» первое звено цепочки «A» — это активатор (триггер), то, что инициирует, запускает процесс, «В» — это убеждения (beliefs), представления о ситуации и интерпретации, которые люди делают относительно активатора «А». И, наконец, «C» — это телесные (физиологические) реакции, эмоции и действия (поведение).
А. Эллис постулировал, что эмоциональные и поведенческие последствия возникают из-за «В» — убеждений об активирующих переживаниях.
Эмоциональное состояние зависит от восприятия ситуации, особенно от мыслей и убеждений по этому поводу.
Чувства возникают не из-за событий самих по себе, а из-за мыслей об этих событиях.
#рэпт
#кпт
В РЭПТ отмечается, что людям в нестабильном состоянии свойственно мыслить нелогично.
Учитывая это, РЭПТ соглашается с мнением когнитивных терапевтов (Beck, Rush, Shaw, & Emery, 1979; Burns, 1980) о том, что подобные когнитивные искажения являются чертой психологических расстройств.
Однако теория РЭПТ придерживается того взгляда, что такие искажения практически всегда идут от «должен». Вот наиболее часто встречающиеся из них.
1. Мышление по типу «все или ничего». «Если я провалю хоть какое-нибудь важное дело — а я должен не провалить — я полный неудачник и совершенно недостойный любви человек!»
2. Перескакивание к выводам и негативные нелогичные заключения. «Поскольку они видели мой жуткий провал, а я всегда должен быть на высоте - они будут считать меня тупым червем».
3. Предсказывание будущего. «Так как они смеются над моей неудачей - а я всегда должен быть на высоте - они всегда будут меня презирать».
4. Зацикливание на негативе. «Я не могу вынести того, что все идет не так, как должно идти, и я не вижу в своей жизни ничего хорошего».
5. Непонимание позитива. «Когда они хвалят меня, они просто меня жалеют и забывают все те глупости, которые я абсолютно не должен был совершать».
6. Всегда и никогда. «Условия жизни должны быть хорошими, а они на самом деле ужасны и невыносимы, и это всегда будет так, а я никогда не буду счастлив».
7. Преуменьшение. «Хорошие выстрелы в этой игре были случайными и не имели значения. Но плохие - которые я не имел никакого права делать были просто ужасны и совершенно непростительны».
8. Эмоциональное рассуждение. «Из-за того что я выступил просто погано, так, как абсолютно не должен был, я чувствую себя полным болваном, и это доказывает, что я действительно ни к черту не годен!»
9. Навешивание ярлыков и сверхобобщение. «Я не имею права заваливать важную работу, а поскольку я сделал это, я полный неудачник и пропащий человек!»
10. Принятие на свой счет. «Поскольку я веду себя гораздо хуже, чем должен, а они смеются, я уверен, что они смеются только надо мной, и это ужасно!»
11. Ложное «Я». «Когда я не настолько хорош, насколько должен бы а они продолжают меня принимать и хвалить, я чувствую, что я притворщик и скоро потеряю свою маску и покажу свое жуткое лицо».
12. Перфекционизм. «Я понимаю, что хорошо выполнил это задание, но такую работу я обязан делать на "отлично", и поэтому Я никудышный человек».
Хотя клиницисты, практикующие РЭПТ, иногда обнаруживают все вышеперечисленные нереалистические и нелогичные верования - и множество других, реже встречающихся у клиентов, - они особо выделяют безусловные «должен» и «обязан», которые составляют философскую сердцевину иррациональных убеждений, ведущих к эмоциональному дисбалансу. Они считают, что если они не проникнут в эти центральные убеждения, или базовые схемы, клиента и не помогут ему от них отступить, то клиент, вероятнее всего, будет продолжать их придерживаться и порождать их новые иррациональные производные.
Эллис А., Драйден У. Практика рационально-эмоциональной поведенческой терапии
#рэпт
Учитывая это, РЭПТ соглашается с мнением когнитивных терапевтов (Beck, Rush, Shaw, & Emery, 1979; Burns, 1980) о том, что подобные когнитивные искажения являются чертой психологических расстройств.
Однако теория РЭПТ придерживается того взгляда, что такие искажения практически всегда идут от «должен». Вот наиболее часто встречающиеся из них.
1. Мышление по типу «все или ничего». «Если я провалю хоть какое-нибудь важное дело — а я должен не провалить — я полный неудачник и совершенно недостойный любви человек!»
2. Перескакивание к выводам и негативные нелогичные заключения. «Поскольку они видели мой жуткий провал, а я всегда должен быть на высоте - они будут считать меня тупым червем».
3. Предсказывание будущего. «Так как они смеются над моей неудачей - а я всегда должен быть на высоте - они всегда будут меня презирать».
4. Зацикливание на негативе. «Я не могу вынести того, что все идет не так, как должно идти, и я не вижу в своей жизни ничего хорошего».
5. Непонимание позитива. «Когда они хвалят меня, они просто меня жалеют и забывают все те глупости, которые я абсолютно не должен был совершать».
6. Всегда и никогда. «Условия жизни должны быть хорошими, а они на самом деле ужасны и невыносимы, и это всегда будет так, а я никогда не буду счастлив».
7. Преуменьшение. «Хорошие выстрелы в этой игре были случайными и не имели значения. Но плохие - которые я не имел никакого права делать были просто ужасны и совершенно непростительны».
8. Эмоциональное рассуждение. «Из-за того что я выступил просто погано, так, как абсолютно не должен был, я чувствую себя полным болваном, и это доказывает, что я действительно ни к черту не годен!»
9. Навешивание ярлыков и сверхобобщение. «Я не имею права заваливать важную работу, а поскольку я сделал это, я полный неудачник и пропащий человек!»
10. Принятие на свой счет. «Поскольку я веду себя гораздо хуже, чем должен, а они смеются, я уверен, что они смеются только надо мной, и это ужасно!»
11. Ложное «Я». «Когда я не настолько хорош, насколько должен бы а они продолжают меня принимать и хвалить, я чувствую, что я притворщик и скоро потеряю свою маску и покажу свое жуткое лицо».
12. Перфекционизм. «Я понимаю, что хорошо выполнил это задание, но такую работу я обязан делать на "отлично", и поэтому Я никудышный человек».
Хотя клиницисты, практикующие РЭПТ, иногда обнаруживают все вышеперечисленные нереалистические и нелогичные верования - и множество других, реже встречающихся у клиентов, - они особо выделяют безусловные «должен» и «обязан», которые составляют философскую сердцевину иррациональных убеждений, ведущих к эмоциональному дисбалансу. Они считают, что если они не проникнут в эти центральные убеждения, или базовые схемы, клиента и не помогут ему от них отступить, то клиент, вероятнее всего, будет продолжать их придерживаться и порождать их новые иррациональные производные.
Эллис А., Драйден У. Практика рационально-эмоциональной поведенческой терапии
#рэпт
Любопытно то, что саму идею "тирании долга" или "тирании долженствования" основатель РЭПТ Альберт Эллис творчески заимствовал у психоаналитика Карен Хорни. Что отнюдь не уменьшает его вклад в развитие этого концепта.
#психоанализ
#рэпт
#психоанализ
#рэпт
Модель аддикции в РЭПТ изначально была посвещена злоупотреблению алкоголя, но позже ее стали использовать также для описания злоупотребления психоактивными веществами в целом (Ellis, A. et al., 1988; Raytek, Morgan, Chung, 2013), она содержит ряд факторов.
Первый фактор в формировании аддикции — биологический. Под ним подразумевается вероятное наличие физической зависимости от алкоголя или наркотиков.
РЭПТ подчеркивает, что в связи с данным фактором в терапевтической работе будут встречаться частые срывы к прошлому поведению, клиентам вероятно понадобится приложить больше усилий, а также увеличится количество сессий.
Более того клиентам не стоит ожидать «излечения» от влечения к алкоголю, наоборот, стоит быть готовыми к жизни с преодолением этого влечения.
Второй фактор – иррациональные установки, в особенности низкая толерантность к фрустрации: частым активирующим событием для этой установки является решение не пить в данный момент, при этом психоактивные вещества являются самым быстрым и простым способом справиться с возникающей тревогой от дискомфорта.
Также важна установка должествования: интоксикация обозначает никчемность.
Третий фактор — употребление ПАВ как копинг.
В этом случае последствия (С) в виде негативных эмоций становятся новыми активирующими событиями (А), этот процесс называется симптомным стрессом.
Связующие иррациональные установки: «Я не должен быть расстроенным», «Я должен быть счастливым», «Я не могу выдержать этой печали» и т.п.
Четвертый фактор — активирующие события, стресс.
Пятый фактор — предпочтение краткосрочного гедонизма отсроченному (Ellis A., 1985).
Также немаловажными факторами в формировании аддикции служат семейная история (бэкграунд), социоэкономический статус, давление субкультур, «динамика личности», доступность ПАВ.
РЭПТ не включает в модель аддикции личностные черты, куда может относится импульсивность и низкая конформность к власти, т.к. вопрос направленности влияния решается только индивидуально на практике: определенные личностные черты могут возникнуть от злоупотребления алкоголем и наоборот.
Отдельно РЭПТ рассматривает стремление к поиску новых ощущений, однако, само по себе оно тоже не может быть фактором, т.к. активируется только в паре с низкой толератностью к фрустрации.
РЭПТ придерживается проблемо-фокусированного подхода к работе со злоупотреблением алкоголя: терапевт отмечает эмоциональные, поведенческие и социальные проблемы клиента и работает с целью их изменения через изменение установок, мыслей и действий, которые служат им причиной.
Несмотря на то, что большинство людей с алкоголизмом не хотят прекращать пить, они не хотят тех проблем, которые вызваны употреблением.
Терапевт может отследить взаимосвязь последствий с паттерном употребления алкоголя, увидеть возможные пути изменения.
В целом, злоупотребление алкоголем и веществами в РЭПТ трактуют как саморазрушающее поведение, возникающее в следствии активации иррациональных установок под воздействием активирующих событий.
Источник: Щекочихина З.А. «Иррациональные установки и употребление алкоголя у студентов средне-специальных учебных заведений».
#рэпт
#зависимость
#психотерапия
Первый фактор в формировании аддикции — биологический. Под ним подразумевается вероятное наличие физической зависимости от алкоголя или наркотиков.
РЭПТ подчеркивает, что в связи с данным фактором в терапевтической работе будут встречаться частые срывы к прошлому поведению, клиентам вероятно понадобится приложить больше усилий, а также увеличится количество сессий.
Более того клиентам не стоит ожидать «излечения» от влечения к алкоголю, наоборот, стоит быть готовыми к жизни с преодолением этого влечения.
Второй фактор – иррациональные установки, в особенности низкая толерантность к фрустрации: частым активирующим событием для этой установки является решение не пить в данный момент, при этом психоактивные вещества являются самым быстрым и простым способом справиться с возникающей тревогой от дискомфорта.
Также важна установка должествования: интоксикация обозначает никчемность.
Третий фактор — употребление ПАВ как копинг.
В этом случае последствия (С) в виде негативных эмоций становятся новыми активирующими событиями (А), этот процесс называется симптомным стрессом.
Связующие иррациональные установки: «Я не должен быть расстроенным», «Я должен быть счастливым», «Я не могу выдержать этой печали» и т.п.
Четвертый фактор — активирующие события, стресс.
Пятый фактор — предпочтение краткосрочного гедонизма отсроченному (Ellis A., 1985).
Также немаловажными факторами в формировании аддикции служат семейная история (бэкграунд), социоэкономический статус, давление субкультур, «динамика личности», доступность ПАВ.
РЭПТ не включает в модель аддикции личностные черты, куда может относится импульсивность и низкая конформность к власти, т.к. вопрос направленности влияния решается только индивидуально на практике: определенные личностные черты могут возникнуть от злоупотребления алкоголем и наоборот.
Отдельно РЭПТ рассматривает стремление к поиску новых ощущений, однако, само по себе оно тоже не может быть фактором, т.к. активируется только в паре с низкой толератностью к фрустрации.
РЭПТ придерживается проблемо-фокусированного подхода к работе со злоупотреблением алкоголя: терапевт отмечает эмоциональные, поведенческие и социальные проблемы клиента и работает с целью их изменения через изменение установок, мыслей и действий, которые служат им причиной.
Несмотря на то, что большинство людей с алкоголизмом не хотят прекращать пить, они не хотят тех проблем, которые вызваны употреблением.
Терапевт может отследить взаимосвязь последствий с паттерном употребления алкоголя, увидеть возможные пути изменения.
В целом, злоупотребление алкоголем и веществами в РЭПТ трактуют как саморазрушающее поведение, возникающее в следствии активации иррациональных установок под воздействием активирующих событий.
Источник: Щекочихина З.А. «Иррациональные установки и употребление алкоголя у студентов средне-специальных учебных заведений».
#рэпт
#зависимость
#психотерапия
Согласно РЭТ-теории [сейчас подход называется РЭПТ], абсолютистское, догматическое мышление является основной причиной депрессивного восприятия мира.
Возможно, это единственное явное различие между тем, что я называю «адекватными негативными эмоциями» (печалью, грустью, обидой, сожалением, досадой), и депрессивными переживаниями, которые имеют аномальный характер.
В отличие от РЭТ-модели... теории депрессии хотя и объясняют, почему люди, сталкиваясь с реальными или ожидаемыми потерями и фрустрациями, испытывают острые негативные переживания, но не объясняют, почему в этих обстоятельствах иногда они впадают и в депрессию.
РЭТ-теория полагает, что если люди просто желают чего-либо, что-то предпочитают или пытаются достичь каких-либо целей (например, добиться успехов в школе, на работе или в личных взаимоотношениях), а затем терпят неудачу и думают, что и в будущем их постигнет подобная неудача, то они могут испытывать определенную (и часто сильную) угнетенность, но не депрессию.
Однако когда они обращают (сознательно или бессознательно) свои желания или цели в безусловные требования и приказы, начиная убеждать самих себя в том, что они должны, просто обязаны в любых условиях и при любых обстоятельствах добиваться успеха и удовлетворять все свои желания, то именно тогда они «погружают» себя в депрессию.
Хотя РЭТ предполагает, что люди могут испытывать депрессию и в том случае, когда они просто слишком жестко привязаны к определенным сильным желаниям или предпочтениям, но при этом не доводят свои желания до состояния «во что бы то ни стало», в целом, однако, такая ситуация рассматривается как не очень реальная.
Гораздо более вероятно, что в таких случаях люди будут испытывать «только» печаль, разочарование или грусть.
С точки зрения РЭТ, если воспользоваться условной шкалой интенсивности отрицательных эмоций, то печаль и грусть будут изменяться по интенсивности в диапазоне от 1 до 99 условных единиц, собственно же депрессия займет на такой шкале диапазон от 101 до бесконечности.
Альберт Эллис. Когнитивный элемент депрессии, которым несправедливо пренебрегают
#депрессия
#рэпт
Возможно, это единственное явное различие между тем, что я называю «адекватными негативными эмоциями» (печалью, грустью, обидой, сожалением, досадой), и депрессивными переживаниями, которые имеют аномальный характер.
В отличие от РЭТ-модели... теории депрессии хотя и объясняют, почему люди, сталкиваясь с реальными или ожидаемыми потерями и фрустрациями, испытывают острые негативные переживания, но не объясняют, почему в этих обстоятельствах иногда они впадают и в депрессию.
РЭТ-теория полагает, что если люди просто желают чего-либо, что-то предпочитают или пытаются достичь каких-либо целей (например, добиться успехов в школе, на работе или в личных взаимоотношениях), а затем терпят неудачу и думают, что и в будущем их постигнет подобная неудача, то они могут испытывать определенную (и часто сильную) угнетенность, но не депрессию.
Однако когда они обращают (сознательно или бессознательно) свои желания или цели в безусловные требования и приказы, начиная убеждать самих себя в том, что они должны, просто обязаны в любых условиях и при любых обстоятельствах добиваться успеха и удовлетворять все свои желания, то именно тогда они «погружают» себя в депрессию.
Хотя РЭТ предполагает, что люди могут испытывать депрессию и в том случае, когда они просто слишком жестко привязаны к определенным сильным желаниям или предпочтениям, но при этом не доводят свои желания до состояния «во что бы то ни стало», в целом, однако, такая ситуация рассматривается как не очень реальная.
Гораздо более вероятно, что в таких случаях люди будут испытывать «только» печаль, разочарование или грусть.
С точки зрения РЭТ, если воспользоваться условной шкалой интенсивности отрицательных эмоций, то печаль и грусть будут изменяться по интенсивности в диапазоне от 1 до 99 условных единиц, собственно же депрессия займет на такой шкале диапазон от 101 до бесконечности.
Альберт Эллис. Когнитивный элемент депрессии, которым несправедливо пренебрегают
#депрессия
#рэпт
Почти сразу же после того, как в пятидесятые-шестидесятые годы идеи «когнитивной революции» в психологии распространились в область исследования эмоциональных расстройств, а также в область психотерапии, мнение, согласно которому депрессия – это в основном результат иррационального и нереалистичного мышления, стало считаться почти бесспорным.
Однако сама гипотеза, что именно «когнитивное» вызывает депрессию, продолжает оспариваться до сих пор.
[Так] «исследователям и клиницистам следовало бы рассматривать депрессию не как единый феномен, но скорее как многогранный и многомерный конструкт, включающий разнообразные поведенческие проблемы» (McKnight, Nelson, Hayes & Jarrett, 1984, p. 334).
Как указывают критики основных когнитивных теорий депрессии, ни одна из этих теорий не отвечает достаточно ясно на вопрос о том, почему одни люди становятся (или «делают себя») депрессивными, когда они сталкиваются с определенными неблагоприятными или стрессовыми ситуациями, а другие - нет; почему одни люди, попадая в соответствующую ситуацию, испытывают разочарование и предпринимают все для них возможное, чтобы изменить характер неприятных воздействий или избежать их, в то время как другие испытывают депрессию и не делают практически ничего
На мой взгляд, одной из причин того, что даже популярные когнитивно-поведенческие модели депрессии объясняют меньше, чем хотелось бы, а вытекающие из них методы терапии недостаточно эффективны, является то, что все эти модели пренебрегают одним существенным когнитивным компонентом.
Он первоначально был изучен еще [психоаналитиком] Карен Хорни (Horney, 1945), а в дальнейшем ее теория была развита и дополнена принципами и практикой рационально-эмотивной терапии (РЭТ) (Ellis, 1957, 1958, 1962; Ellis & Harper, 1961; Hauck, 1973).
В своих последних работах по теории и практике РЭТ [сейчас подход называется РЭПТ], я неизменно подчеркивал, что и депрессия, и тревога возникают в значительной степени вследствие абсолютистского, своеобразно детерминированного мышления, которое возлагает на человека бессмысленные обязанности, не обоснованные рационально; своего рода «must-урбации».
Альберт Эллис. Когнитивный элемент депрессии, которым несправедливо пренебрегают
#депрессия
#рэпт
Однако сама гипотеза, что именно «когнитивное» вызывает депрессию, продолжает оспариваться до сих пор.
[Так] «исследователям и клиницистам следовало бы рассматривать депрессию не как единый феномен, но скорее как многогранный и многомерный конструкт, включающий разнообразные поведенческие проблемы» (McKnight, Nelson, Hayes & Jarrett, 1984, p. 334).
Как указывают критики основных когнитивных теорий депрессии, ни одна из этих теорий не отвечает достаточно ясно на вопрос о том, почему одни люди становятся (или «делают себя») депрессивными, когда они сталкиваются с определенными неблагоприятными или стрессовыми ситуациями, а другие - нет; почему одни люди, попадая в соответствующую ситуацию, испытывают разочарование и предпринимают все для них возможное, чтобы изменить характер неприятных воздействий или избежать их, в то время как другие испытывают депрессию и не делают практически ничего
На мой взгляд, одной из причин того, что даже популярные когнитивно-поведенческие модели депрессии объясняют меньше, чем хотелось бы, а вытекающие из них методы терапии недостаточно эффективны, является то, что все эти модели пренебрегают одним существенным когнитивным компонентом.
Он первоначально был изучен еще [психоаналитиком] Карен Хорни (Horney, 1945), а в дальнейшем ее теория была развита и дополнена принципами и практикой рационально-эмотивной терапии (РЭТ) (Ellis, 1957, 1958, 1962; Ellis & Harper, 1961; Hauck, 1973).
В своих последних работах по теории и практике РЭТ [сейчас подход называется РЭПТ], я неизменно подчеркивал, что и депрессия, и тревога возникают в значительной степени вследствие абсолютистского, своеобразно детерминированного мышления, которое возлагает на человека бессмысленные обязанности, не обоснованные рационально; своего рода «must-урбации».
Альберт Эллис. Когнитивный элемент депрессии, которым несправедливо пренебрегают
#депрессия
#рэпт
...Если люди демонстрируют «когнитивную триаду [депрессии]», т.е. негативно воспринимают себя, свое окружение и свое будущее, то они почти обязательно будут испытывать достаточно сильное разочарование, грусть, фрустрацию и беспомощность.
Но они не впадут в депрессию, если не добавят к своим негативным представлениям абсолютистские требования того, что их «плохие» личные качества, окружение или неудовлетворительное будущее не должны существовать вообще,
В терминах РЭТ, они совершают «магический» прыжок от описания настоящей или будущей реальности, пусть и негативной, к отказу от принятия вещей такими, какими они являются в действительности, к догматической замене их на такие, какими они, по мнению этих людей, «должны быть», к замене их на «более хорошие».
Их иеговистская убежденность в том, что они должны быть, как сейчас, так и потом, компетентнее, лучше, или должны чувствовать себя спокойнее и защищеннее, дополняется тем, что в реальной жизни они всего этого не имеют.
Именно это и приводит их к заключениям примерно следующего рода:
(а) «Я так мало достиг, и я постоянно терплю ужасные условия! Но так не должно быть! Все это даже больше, чем плохо - это ужасно!»;
(б) «Я не могу жить в таких ужасных условиях (которые не должны существовать) и быть хоть сколько-нибудь счастливым»;
(в) «Я никчемный, ничего не заслуживающий человек, который не в состоянии обеспечить себе более приемлемые условия жизни, хотя и должен это сделать»;
(г) «Я никогда не смогу быть хозяином ситуации (хотя и обязан), а значит, не смогу быть счастливым человеком»;
(д) «Мне нельзя быть таким депрессивным и тревожным. Раз я таким стал, это доказывает, что я плохой человек и никогда не буду хоть сколько-нибудь доволен своей жизнью».
Результатами подобных раздумий являются именно депрессия и деморализация, а не только печаль или разочарование.
Если, повторим, последние вытекают из «просто» негативных оценок себя, своего окружения или своего будущего (что верно заметил Бек), то депрессия и деморализация, как утверждается в рационально-эмотивной терапии, возникают вследствие преувеличенных, догматичных и абсолютизированных представлений, которые всегда включают, явно или неявно, коварное «должен».
Альберт Эллис. Когнитивный элемент депрессии, которым несправедливо пренебрегают
#депрессия
#рэпт
Но они не впадут в депрессию, если не добавят к своим негативным представлениям абсолютистские требования того, что их «плохие» личные качества, окружение или неудовлетворительное будущее не должны существовать вообще,
В терминах РЭТ, они совершают «магический» прыжок от описания настоящей или будущей реальности, пусть и негативной, к отказу от принятия вещей такими, какими они являются в действительности, к догматической замене их на такие, какими они, по мнению этих людей, «должны быть», к замене их на «более хорошие».
Их иеговистская убежденность в том, что они должны быть, как сейчас, так и потом, компетентнее, лучше, или должны чувствовать себя спокойнее и защищеннее, дополняется тем, что в реальной жизни они всего этого не имеют.
Именно это и приводит их к заключениям примерно следующего рода:
(а) «Я так мало достиг, и я постоянно терплю ужасные условия! Но так не должно быть! Все это даже больше, чем плохо - это ужасно!»;
(б) «Я не могу жить в таких ужасных условиях (которые не должны существовать) и быть хоть сколько-нибудь счастливым»;
(в) «Я никчемный, ничего не заслуживающий человек, который не в состоянии обеспечить себе более приемлемые условия жизни, хотя и должен это сделать»;
(г) «Я никогда не смогу быть хозяином ситуации (хотя и обязан), а значит, не смогу быть счастливым человеком»;
(д) «Мне нельзя быть таким депрессивным и тревожным. Раз я таким стал, это доказывает, что я плохой человек и никогда не буду хоть сколько-нибудь доволен своей жизнью».
Результатами подобных раздумий являются именно депрессия и деморализация, а не только печаль или разочарование.
Если, повторим, последние вытекают из «просто» негативных оценок себя, своего окружения или своего будущего (что верно заметил Бек), то депрессия и деморализация, как утверждается в рационально-эмотивной терапии, возникают вследствие преувеличенных, догматичных и абсолютизированных представлений, которые всегда включают, явно или неявно, коварное «должен».
Альберт Эллис. Когнитивный элемент депрессии, которым несправедливо пренебрегают
#депрессия
#рэпт
Концептуальный подход в рамках рационально-эмотивно-поведенческой терапии (РЭПТ) подчеркивает, что разочарования и проблемы являются неизбежной частью человеческого существования.
Однако, зачастую люди воспринимают бытовые неприятности как «конец света» («драматизация» или «катастрофизация»), как «ужасные» и «невыносимые» события («непереносимость фрустрации»), которых «не должно быть» («требовательность», «долженствование»).
Первоначально термин «катастрофизация» был использован Альбертом Эллисом, основателем рационально-эмоциональной терапии в 1962 году.
В частности А. Эллис привел следующий пример катастрофизации: «Как ужасна эта ситуация; я определенно не могу ее вынести!» [в этом примере, «катастрофизация» скорее проявляется как самозапугивание, которое естественным образом перетекает в «непереносимость фрустрации»].
Исторически в КПТ уделялось большое внимание «лингвистическим» репрезентациям (внутренний диалог или монолог), предписывая когнитивным искажениям и дезадаптивным убеждениям важную роль в развитии психопатологии.
Так Арон Бек выделил т.н. «автоматические мысли», которые возникают непроизвольно и не являются результатами размышления (А. Эллис называл их «суждениями о себе»).
Итак, несколько позже в 1985 году, А. Бек с коллегами обсуждали «катастрофизацию» с точки зрения мысленного «зацикливания» на наихудшем возможном исходе любой ситуации, в которой есть вероятность того, что неприятность случится.
Примеры катастрофизации, приведенные А. Беком:
(1) во время полета на самолете женщина зацикливается на возможности крушения самолета и ее гибели; и
(2) студент сдающий экзамен, зациклен на риске провала и, как следствие, отчисления из колледжа.
Такие мысли связаны с восприятием себя как уязвимого и подверженного опасности, над которой у него недостаточно контроля.
Несколько иное определение катастрофизации использовалось в исследованиях тревоги: восприятие высокой вероятности наступления самых наихудших последствий.
Когнитивные модели панического расстройства подчеркивали роль катастрофизации в панических атаках.
Согласно этим моделям, люди с паническим расстройством интерпретируют телесные ощущения, вызванные тревогой (например, сердцебиение, одышка), катастрофическим образом (например, как признаки надвигающегося безумия, смерти, потери контроля).
Таким образом, «катастрофизация» характеризуется преувеличенными негативными оценками, ожиданиями и мыслями относительно себя, других и мира.
Это понятие включает как элемент зацикленности так и элемент предсказания гипернегативного исхода, не имеющее под собой реальной почвы.
Люди часто без достаточных на то оснований приписывают какому-то событию крайне негативное значение и никогда не проверяют в дальнейшем, приводит ли событие к таким ужасным последствиям в реальности.
© Автономов Денис, 2024
Написано по мотивам: Turner J.A., Aaron L.A. Pain-related catastrophizing: what is it? //The Clinical journal of pain. – 2001. – Т. 17. – №. 1. – С. 65-71.
Автономов Д.А. Когнитивная модель аддикции. Роль убеждений и ментальных образов // VIII Международный Форум Ассоциации Когнитивно-Поведенческой Психотерапии CBTFORUM. – 2022. – С. 53-61.
#когнитивные_искажения
#катастрофизация
#кпт
#рэпт
Однако, зачастую люди воспринимают бытовые неприятности как «конец света» («драматизация» или «катастрофизация»), как «ужасные» и «невыносимые» события («непереносимость фрустрации»), которых «не должно быть» («требовательность», «долженствование»).
Первоначально термин «катастрофизация» был использован Альбертом Эллисом, основателем рационально-эмоциональной терапии в 1962 году.
В частности А. Эллис привел следующий пример катастрофизации: «Как ужасна эта ситуация; я определенно не могу ее вынести!» [в этом примере, «катастрофизация» скорее проявляется как самозапугивание, которое естественным образом перетекает в «непереносимость фрустрации»].
Исторически в КПТ уделялось большое внимание «лингвистическим» репрезентациям (внутренний диалог или монолог), предписывая когнитивным искажениям и дезадаптивным убеждениям важную роль в развитии психопатологии.
Так Арон Бек выделил т.н. «автоматические мысли», которые возникают непроизвольно и не являются результатами размышления (А. Эллис называл их «суждениями о себе»).
Итак, несколько позже в 1985 году, А. Бек с коллегами обсуждали «катастрофизацию» с точки зрения мысленного «зацикливания» на наихудшем возможном исходе любой ситуации, в которой есть вероятность того, что неприятность случится.
Примеры катастрофизации, приведенные А. Беком:
(1) во время полета на самолете женщина зацикливается на возможности крушения самолета и ее гибели; и
(2) студент сдающий экзамен, зациклен на риске провала и, как следствие, отчисления из колледжа.
Такие мысли связаны с восприятием себя как уязвимого и подверженного опасности, над которой у него недостаточно контроля.
Несколько иное определение катастрофизации использовалось в исследованиях тревоги: восприятие высокой вероятности наступления самых наихудших последствий.
Когнитивные модели панического расстройства подчеркивали роль катастрофизации в панических атаках.
Согласно этим моделям, люди с паническим расстройством интерпретируют телесные ощущения, вызванные тревогой (например, сердцебиение, одышка), катастрофическим образом (например, как признаки надвигающегося безумия, смерти, потери контроля).
Таким образом, «катастрофизация» характеризуется преувеличенными негативными оценками, ожиданиями и мыслями относительно себя, других и мира.
Это понятие включает как элемент зацикленности так и элемент предсказания гипернегативного исхода, не имеющее под собой реальной почвы.
Люди часто без достаточных на то оснований приписывают какому-то событию крайне негативное значение и никогда не проверяют в дальнейшем, приводит ли событие к таким ужасным последствиям в реальности.
© Автономов Денис, 2024
Написано по мотивам: Turner J.A., Aaron L.A. Pain-related catastrophizing: what is it? //The Clinical journal of pain. – 2001. – Т. 17. – №. 1. – С. 65-71.
Автономов Д.А. Когнитивная модель аддикции. Роль убеждений и ментальных образов // VIII Международный Форум Ассоциации Когнитивно-Поведенческой Психотерапии CBTFORUM. – 2022. – С. 53-61.
#когнитивные_искажения
#катастрофизация
#кпт
#рэпт