Некоторый здоровый остаток этого инфантильного ощущения всемогущества сохраняется во всех нас и поддерживает чувство компетентности и жизненной эффективности.
Если мы эффективно осуществляем свое намерение, у нас возникает естественное «пиковое чувство».
Всякий, испытавший когда-либо ощущение «близкой удачи» и вслед за ним выигрыш в некоей азартной игре, знает, сколь прекрасно это чувство всемогущественного контроля.
Ненси Мак-Вильямс
#психоанализ
Если мы эффективно осуществляем свое намерение, у нас возникает естественное «пиковое чувство».
Всякий, испытавший когда-либо ощущение «близкой удачи» и вслед за ним выигрыш в некоей азартной игре, знает, сколь прекрасно это чувство всемогущественного контроля.
Ненси Мак-Вильямс
#психоанализ
⬆️ Что любопытно, я тоже писал примерно об этом в 2011 году:
«Можно говорить о том, что современный постмодерниский субъект уже не страдает от «недовольства культурой» как это понимал З. Фрейд, (или «от разрушительных последствий, связанных с дискурсом Другого» – согласно Ж. Лакану) взамен этого он отныне исповедует «культуру недовольства», культуру оставшегося без отца (не путать с культурой «мертвого отца»).
Мы живем в мире, в котором бога (отца) нет, а стало быть, все возможно, все позволено. Однако эта свобода уже не делает нас счастливыми.
В современном мире постмодерниский субъект может заявить: «Бог умер. И мне тоже чего-то фигово».
...Нет ничего удивительного в том, что современные пациенты редко демонстрируют определенные психоневротические симптомы, характерные для пациентов времен Фрейда.
Пациенты мучаются уже не столько от раздирающих их конфликтов между «хочу» и «должен», порожденных ригидными интернализованными ценностями, а сколько страдают от ощущения бессмысленности собственного существования, пустоты, апатии и непонимания чего они на самом деле хотят получить от жизни.
С. Жижек писал «В эпоху вседозволенности не хватает четких границ, запретов – эта нехватка вызывает у людей фрустрацию, толкая от одного эксцесса к другому. Только наличие четких границ может гарантировать удовольствие – удовольствие, связанное с нарушением запретов».
Источник: Автономов Д. А. Проблема тревоги, аддикции и "новых" симптомов у современных пациентов с позиции психоанализа //Наркология. – 2011. – Т. 10. – №. 8. – С. 82-87.
#психиатрия
#психоанализ
#клиника
«Можно говорить о том, что современный постмодерниский субъект уже не страдает от «недовольства культурой» как это понимал З. Фрейд, (или «от разрушительных последствий, связанных с дискурсом Другого» – согласно Ж. Лакану) взамен этого он отныне исповедует «культуру недовольства», культуру оставшегося без отца (не путать с культурой «мертвого отца»).
Мы живем в мире, в котором бога (отца) нет, а стало быть, все возможно, все позволено. Однако эта свобода уже не делает нас счастливыми.
В современном мире постмодерниский субъект может заявить: «Бог умер. И мне тоже чего-то фигово».
...Нет ничего удивительного в том, что современные пациенты редко демонстрируют определенные психоневротические симптомы, характерные для пациентов времен Фрейда.
Пациенты мучаются уже не столько от раздирающих их конфликтов между «хочу» и «должен», порожденных ригидными интернализованными ценностями, а сколько страдают от ощущения бессмысленности собственного существования, пустоты, апатии и непонимания чего они на самом деле хотят получить от жизни.
С. Жижек писал «В эпоху вседозволенности не хватает четких границ, запретов – эта нехватка вызывает у людей фрустрацию, толкая от одного эксцесса к другому. Только наличие четких границ может гарантировать удовольствие – удовольствие, связанное с нарушением запретов».
Источник: Автономов Д. А. Проблема тревоги, аддикции и "новых" симптомов у современных пациентов с позиции психоанализа //Наркология. – 2011. – Т. 10. – №. 8. – С. 82-87.
#психиатрия
#психоанализ
#клиника
[Психоаналитик] ...вовлечен в своего рода аналитическую игру в загадки и отгадки. Здесь мы можем видеть один из типов расщепления Эго, о котором я веду речь.
Пациент разговаривает в зрелой манере, но относится к аналитику только как равноправный или почти равноправный ученик.
Иногда он относится скорее как немного превосходящий союзник, который пытается помочь аналитику в его работе, внося предложения, лёгкую коррекцию или давая справки из личной истории.
Когда внимательно наблюдаешь, начинаешь чувствовать, что говоришь с этим союзником о пациенте – но никогда не говоришь с пациентом.
«Пациентская» часть пациента кажется оставшейся отщепленной, и эта часть, по-видимому, более нуждается в неотложной помощи, будучи более инфантильной, более зависимой и уязвимой.
Можно говорить об этой части, но проблемой является доступиться до нее.
Я уверена, что в некоторых наших [психо]анализах, которые представляются шаблонными и бесконечными, мы должны проверить, не втянуты ли мы по уши в тайный сговор с псевдо-зрелой и псевдо-сотрудничающей частью пациента.
...Часто псевдо-сотрудничающая часть пациента препятствует реально нуждающейся части обрести контакт с аналитиком, и что если мы столкнулись с этим, мы не можем произвести изменения в нашем пациенте, потому что мы не контактируем с частью, которая нуждается в опыте быть понятой в противоположность «получению» понимания.
Ситуация переноса предоставляет нам благоприятную возможность видеть эти различные конфликтующие части личности в действии.
Бетти Джозеф. ПАЦИЕНТ, КОТОРОГО ТРУДНО ДОСТИГНУТЬ (1975). Перевод Богачик Л.В., Студенец Е.К.
#психоанализ
Пациент разговаривает в зрелой манере, но относится к аналитику только как равноправный или почти равноправный ученик.
Иногда он относится скорее как немного превосходящий союзник, который пытается помочь аналитику в его работе, внося предложения, лёгкую коррекцию или давая справки из личной истории.
Когда внимательно наблюдаешь, начинаешь чувствовать, что говоришь с этим союзником о пациенте – но никогда не говоришь с пациентом.
«Пациентская» часть пациента кажется оставшейся отщепленной, и эта часть, по-видимому, более нуждается в неотложной помощи, будучи более инфантильной, более зависимой и уязвимой.
Можно говорить об этой части, но проблемой является доступиться до нее.
Я уверена, что в некоторых наших [психо]анализах, которые представляются шаблонными и бесконечными, мы должны проверить, не втянуты ли мы по уши в тайный сговор с псевдо-зрелой и псевдо-сотрудничающей частью пациента.
...Часто псевдо-сотрудничающая часть пациента препятствует реально нуждающейся части обрести контакт с аналитиком, и что если мы столкнулись с этим, мы не можем произвести изменения в нашем пациенте, потому что мы не контактируем с частью, которая нуждается в опыте быть понятой в противоположность «получению» понимания.
Ситуация переноса предоставляет нам благоприятную возможность видеть эти различные конфликтующие части личности в действии.
Бетти Джозеф. ПАЦИЕНТ, КОТОРОГО ТРУДНО ДОСТИГНУТЬ (1975). Перевод Богачик Л.В., Студенец Е.К.
#психоанализ
Страдание моих больных это пустота, которая стерилизует окружение, пустота, которая центробежна, которая выбрасывается, которая распространяется, которая приумножаеся: пустота, заполняющая психику антиматерией, действуя, чтобы грызть, ошеломлять, действуя, чтобы уничтожить психическую жизнь.
Поль-Клод Ракамье, психоаналитик
#психоанализ
#страдание
Поль-Клод Ракамье, психоаналитик
#психоанализ
#страдание
«Я вне себя от ярости!» и другие распространенные выражения указывают на то, как эта мощная эмоция берет под контроль наше эго: перефразируя знаменитое высказывание Зигмунда Фрейда — «Мы больше не хозяева в собственном доме».
Другими словами, бессознательные механизмы, управляющие агрессией, конкурируют с нашими более рациональными действиями за контроль над нашим сознанием...
Термин «гнев», вероятно, происходит от древнего индоевропейского корня ar, который обозначает действие подъема, толкания, а также человеческую эмоцию.
Гнев, который мы обычно называем яростью (от латинского корня rabies, указывающего на насилие, импульс), является физиологической реакцией на фрустрацию наших потребностей или желаний, особенно если эта фрустрация кажется нам несправедливой или необоснованной.
...Гнев всё чаще становится синонимом злобы.
«Не злись», — говорит мать ребенку в парке, когда он сердится... Слово «зло» в итальянском имеет тот же корень, что и «плен»: captivus на латыни означает «пленник».
Пленник находится в жалком, ничтожном положении, поэтому он склонен к обидам и, следовательно, к злобе.
Добавим, что библейские источники называют грешника captivus diaboli, пленником дьявола.
Итак, если гнев — это физиологическая реакция на фрустрацию, направленная на устранение препятствий, стоящих на пути удовлетворения желания, то злоба, как мы увидим далее, это скорее реакция обиды на испытываемое страдание, направленная на физическое или символическое уничтожение других.
Лука Николи. Искусство злиться и любить, не теряя себя / Перевод с итальянского Алены Асеевой — М.: Издательство Beta 2 Alpha, 2024. — 208 с.
#эмоции
#психоанализ
#гнев
#злость
Другими словами, бессознательные механизмы, управляющие агрессией, конкурируют с нашими более рациональными действиями за контроль над нашим сознанием...
Термин «гнев», вероятно, происходит от древнего индоевропейского корня ar, который обозначает действие подъема, толкания, а также человеческую эмоцию.
Гнев, который мы обычно называем яростью (от латинского корня rabies, указывающего на насилие, импульс), является физиологической реакцией на фрустрацию наших потребностей или желаний, особенно если эта фрустрация кажется нам несправедливой или необоснованной.
...Гнев всё чаще становится синонимом злобы.
«Не злись», — говорит мать ребенку в парке, когда он сердится... Слово «зло» в итальянском имеет тот же корень, что и «плен»: captivus на латыни означает «пленник».
Пленник находится в жалком, ничтожном положении, поэтому он склонен к обидам и, следовательно, к злобе.
Добавим, что библейские источники называют грешника captivus diaboli, пленником дьявола.
Итак, если гнев — это физиологическая реакция на фрустрацию, направленная на устранение препятствий, стоящих на пути удовлетворения желания, то злоба, как мы увидим далее, это скорее реакция обиды на испытываемое страдание, направленная на физическое или символическое уничтожение других.
Лука Николи. Искусство злиться и любить, не теряя себя / Перевод с итальянского Алены Асеевой — М.: Издательство Beta 2 Alpha, 2024. — 208 с.
#эмоции
#психоанализ
#гнев
#злость
[Психоаналитик Лука] Николи: Можно сказать, что избегание боли является главной чертой нашего общества.
[Психоаналитик Стефано] Болоньини: Я думаю, это так. Когда-то религия очень помогала переносить одиночество, поскольку давала представление о том, что кто-то «там наверху» (Бог, Дева Мария, святые, эквивалент взрослых родительских фигур, или ангел-хранитель, другое Я) всегда рядом и всегда думает о нас, и что мы можем связаться с этим кем-то в личной эмоциональной реальности, иной, очень сильно вовлеченной в веру.
Сегодня, когда в религию инвестируют гораздо меньше, приходится искать другие конкретные способы замещения объекта.
Николи: Избегание боли, замещение объекта во время его отсутствия, маниакальные реакции на депрессивные переживания, даже непатологические...
При такой среднетипичной психической установке неудивительно, что психические страдания удерживаются на расстоянии от осознания, не переживаются и не распознаются.
Источник: Стефано Болоньини, Лука Николи. Фрейд и меняющийся мир. Психоанализ современности и его проблемы / Перевод с итальянского Оксаны Гончаровой — М.: Издательство Beta 2 Alpha, 2024. — 240 с.
#психоанализ
#религия
#одиночество
[Психоаналитик Стефано] Болоньини: Я думаю, это так. Когда-то религия очень помогала переносить одиночество, поскольку давала представление о том, что кто-то «там наверху» (Бог, Дева Мария, святые, эквивалент взрослых родительских фигур, или ангел-хранитель, другое Я) всегда рядом и всегда думает о нас, и что мы можем связаться с этим кем-то в личной эмоциональной реальности, иной, очень сильно вовлеченной в веру.
Сегодня, когда в религию инвестируют гораздо меньше, приходится искать другие конкретные способы замещения объекта.
Николи: Избегание боли, замещение объекта во время его отсутствия, маниакальные реакции на депрессивные переживания, даже непатологические...
При такой среднетипичной психической установке неудивительно, что психические страдания удерживаются на расстоянии от осознания, не переживаются и не распознаются.
Источник: Стефано Болоньини, Лука Николи. Фрейд и меняющийся мир. Психоанализ современности и его проблемы / Перевод с итальянского Оксаны Гончаровой — М.: Издательство Beta 2 Alpha, 2024. — 240 с.
#психоанализ
#религия
#одиночество
Слово «эмоция» происходит от латинского глагола moveo и непосредственно относится к идее «движений души». Эмоции являются физиологическими системами реагирования на раздражители; они имеют очень древнее происхождение и присутствуют даже у маленьких детей и многих животных.
Прежде чем у человека развился разум, много тысячелетий назад эмоции позволяли ему защищаться и выживать.
Страх по-прежнему побуждает нас быть осторожными, любовь — жертвовать собой ради любимых, печаль — признавать утрату.
...Эмоции — это психофизиологические процессы, то есть процессы, происходящие на границе между психикой и телом.
Это сложные явления, в основном состоящие из трех уровней реагирования.
• На физиологическом уровне эмоции активируют вегетативную нервную и эндокринную системы, вызывая все те физические проявления, которые традиционно сопровождают эмоции: от плача до смеха, комка в горле или спазмов в желудке, ощущения, что не успеешь добежать до туалета, или холодного пота, мышечного напряжения, или, напротив, ощущения легкости и «бабочек в животе».
Такие физические ответы способствуют быстрому реагированию на ситуацию: достаточно вспомнить, как в случае вспышек гнева артериальное давление и мышечное напряжение повышаются, приводя нас в тонус и делая готовыми к бою (увы, даже тогда, когда гнев приходится сдерживать и, возможно, скрывать от нашего начальства).
• На сознательном уровне эмоции вызывают у нас положительные или негативные ощущения, энергию или уныние, то есть «окрашивают» наше восприятие мира различными аффектами, которые в сочетании друг с другом обогащают нашу жизнь смыслом.
Этот аспект «ощущения» эмоций глубоко связан с мышлением, направляя его в сторону наших целей, и с памятью, позволяя каждому из нас категоризировать моменты жизни на основе пережитых эмоций.
• С этими двумя компонентами эмоций тесно связан третий, который можно определить как побуждение к действию, то есть поведенческий двигатель, способствующий выражению соответствующей реакции на переживаемую эмоцию.
Если мы возьмём ситуации в природе, то обнаружим, что остановиться и подумать часто просто невозможно; напротив, хорошие рефлексы могут спасти нашу жизнь от хищников или опасности.
Отступление или бегство испуганного животного, свирепость матери, защищающей своих детенышей от хищника, упорство двух самцов, соперничающих за самку в стае, — вот лишь некоторые примеры того, как эмоциональный импульс иногда может «взять под контроль» поведение и обеспечить выживание конкретной особи и всего вида.
Прерогатива гнева, закреплённая за Творцом, может напоминать традиционное воспитание, когда отец как глава семьи имеет право повышать голос и применять насилие, чтобы добиться от детей послушания, в то время как им подобное поведение строго запрещено.
Однако в целом христианство произвело революцию в античном обществе, заменив агрессию любовью: на насилие отвечают кротостью, а прощение предпочитают мести.
Лука Николи. Искусство злиться и любить, не теряя себя / Перевод с итальянского Алены Асеевой — М.: Издательство Beta 2 Alpha, 2024. — 208 с.
#эмоции
#психоанализ
#гнев
#эмоции
Прежде чем у человека развился разум, много тысячелетий назад эмоции позволяли ему защищаться и выживать.
Страх по-прежнему побуждает нас быть осторожными, любовь — жертвовать собой ради любимых, печаль — признавать утрату.
...Эмоции — это психофизиологические процессы, то есть процессы, происходящие на границе между психикой и телом.
Это сложные явления, в основном состоящие из трех уровней реагирования.
• На физиологическом уровне эмоции активируют вегетативную нервную и эндокринную системы, вызывая все те физические проявления, которые традиционно сопровождают эмоции: от плача до смеха, комка в горле или спазмов в желудке, ощущения, что не успеешь добежать до туалета, или холодного пота, мышечного напряжения, или, напротив, ощущения легкости и «бабочек в животе».
Такие физические ответы способствуют быстрому реагированию на ситуацию: достаточно вспомнить, как в случае вспышек гнева артериальное давление и мышечное напряжение повышаются, приводя нас в тонус и делая готовыми к бою (увы, даже тогда, когда гнев приходится сдерживать и, возможно, скрывать от нашего начальства).
• На сознательном уровне эмоции вызывают у нас положительные или негативные ощущения, энергию или уныние, то есть «окрашивают» наше восприятие мира различными аффектами, которые в сочетании друг с другом обогащают нашу жизнь смыслом.
Этот аспект «ощущения» эмоций глубоко связан с мышлением, направляя его в сторону наших целей, и с памятью, позволяя каждому из нас категоризировать моменты жизни на основе пережитых эмоций.
• С этими двумя компонентами эмоций тесно связан третий, который можно определить как побуждение к действию, то есть поведенческий двигатель, способствующий выражению соответствующей реакции на переживаемую эмоцию.
Если мы возьмём ситуации в природе, то обнаружим, что остановиться и подумать часто просто невозможно; напротив, хорошие рефлексы могут спасти нашу жизнь от хищников или опасности.
Отступление или бегство испуганного животного, свирепость матери, защищающей своих детенышей от хищника, упорство двух самцов, соперничающих за самку в стае, — вот лишь некоторые примеры того, как эмоциональный импульс иногда может «взять под контроль» поведение и обеспечить выживание конкретной особи и всего вида.
Прерогатива гнева, закреплённая за Творцом, может напоминать традиционное воспитание, когда отец как глава семьи имеет право повышать голос и применять насилие, чтобы добиться от детей послушания, в то время как им подобное поведение строго запрещено.
Однако в целом христианство произвело революцию в античном обществе, заменив агрессию любовью: на насилие отвечают кротостью, а прощение предпочитают мести.
Лука Николи. Искусство злиться и любить, не теряя себя / Перевод с итальянского Алены Асеевой — М.: Издательство Beta 2 Alpha, 2024. — 208 с.
#эмоции
#психоанализ
#гнев
#эмоции
[Психоаналитик Лука] Николи ...Что вы считаете самым ценным подарком, который дает хороший [психо]анализ?
[Психоаналитик Стефано] Болоньини: Как уже говорили многие до меня, есть как минимум два ценных дара.
Первый — это восстановление способности к хорошему внутреннему контакту с самим собой; второй, который связан с первым, — это улучшение способности к отношениям с другим. Эти две вещи идут вместе.
У человека не будет хороших отношений с другим, если у него не будет достаточно хороших отношений с самим собой, и наоборот.
Источник: Стефано Болоньини, Лука Николи. Фрейд и меняющийся мир. Психоанализ современности и его проблемы / Перевод с итальянского Оксаны Гончаровой — М.: Издательство Beta 2 Alpha, 2024. — 240 с.
#психоанализ
[Психоаналитик Стефано] Болоньини: Как уже говорили многие до меня, есть как минимум два ценных дара.
Первый — это восстановление способности к хорошему внутреннему контакту с самим собой; второй, который связан с первым, — это улучшение способности к отношениям с другим. Эти две вещи идут вместе.
У человека не будет хороших отношений с другим, если у него не будет достаточно хороших отношений с самим собой, и наоборот.
Источник: Стефано Болоньини, Лука Николи. Фрейд и меняющийся мир. Психоанализ современности и его проблемы / Перевод с итальянского Оксаны Гончаровой — М.: Издательство Beta 2 Alpha, 2024. — 240 с.
#психоанализ
Люди прибегают к "поддерживающим" профессиям, в том числе к психоанализу, как к форме попытки излечения тех, кому, по их мнению, они причинили вред. И это может быть проблемой возникшей в определенном возрасте - например, смерть или даже болезнь родителя, когда он был ребенком.
Родительская болезнь может быть причиной психической травмы или даже значительной депрессией.
Например, обычно матери страдают от так называемой шестинедельной депрессии после рождения ребенка, с различными гормональными изменениями и семейными перестройками, но ее старшие дети могут быть очень чувствительны к ее плохому настроению и чувствовать необходимость вернуть ее к старому "я".
Эти события воспроизводятся во внешнем мире, хотя и происходят из драматических фантазий бессознательного.
Внутренние аспекты этих фантазий не только меняют реальную жизнь с другими, но и внутренние конфликты могут разыгрываться по-другому - в литературе, драме, музыке и искусстве в целом.
Эта эстетическая репрезентация внутренней работы, исходящей из драмы бессознательных фантазий и является творчеством.
Человек действительно побуждается к творчеству под влиянием депрессивной тревоги и желания репарации.
Но мы, похоже, так же находим удовольствие в создании репрезентаций и символики самой по себе.
Фрейд называл это сублимацией и видел в ней отличие инвестиции инстинктивной энергии от моторной разрядки в чисто интеллектуальную деятельность, ставшее возможным благодаря эволюции нашего мозга.
Сублимация - это форма игры, это сублимация-это подмена одного объекта, представляющего интерес на другой.
Фрейд считал, что инстинктивная энергия особенно гибка в своей способности перенаправляться на новые объекты, представляющие интерес, и поэтому она является одним из корней, из которых исходят цивилизация, культура, символизация и эстетика.
Кляйн видела в этом не инстинктивную энергию как таковую, а то, что она проистекает из беспокойства о важных объектах, которые мы любим, и необходимости жить с ними испытывая сложные чувства.
Внутренняя репарация ощущается как реальная, отчасти потому, что ситуация на самом деле может быть символизирована во внешнем мире. Эта эстетическая репрезентация внутреннего акта, проходящего через драмы бессознательной фантазии, сама по себе является формой творчества.
Замена (substitution), по мнению Кляйн, является движением, в котором страх разрушительных атак может быть направлен на:
(i) менее важных других, и
(ii) тех, кто находится во внешнем мире, а не на внутренние любимые объекты.
Таким образом, эти трудные ситуации приводят к двум типам творческих задач: во-первых, к необходимости восстановления, а во-вторых, к движению к замещению/сублимации.
Источник: MELANIE KLEIN THE BASICS. R. D. Hinshelwood and Tomasz Fortuna First published 2018 by Routledge
#психоанализ
#кляйн
#депрессия
#проработка
Родительская болезнь может быть причиной психической травмы или даже значительной депрессией.
Например, обычно матери страдают от так называемой шестинедельной депрессии после рождения ребенка, с различными гормональными изменениями и семейными перестройками, но ее старшие дети могут быть очень чувствительны к ее плохому настроению и чувствовать необходимость вернуть ее к старому "я".
Эти события воспроизводятся во внешнем мире, хотя и происходят из драматических фантазий бессознательного.
Внутренние аспекты этих фантазий не только меняют реальную жизнь с другими, но и внутренние конфликты могут разыгрываться по-другому - в литературе, драме, музыке и искусстве в целом.
Эта эстетическая репрезентация внутренней работы, исходящей из драмы бессознательных фантазий и является творчеством.
Человек действительно побуждается к творчеству под влиянием депрессивной тревоги и желания репарации.
Но мы, похоже, так же находим удовольствие в создании репрезентаций и символики самой по себе.
Фрейд называл это сублимацией и видел в ней отличие инвестиции инстинктивной энергии от моторной разрядки в чисто интеллектуальную деятельность, ставшее возможным благодаря эволюции нашего мозга.
Сублимация - это форма игры, это сублимация-это подмена одного объекта, представляющего интерес на другой.
Фрейд считал, что инстинктивная энергия особенно гибка в своей способности перенаправляться на новые объекты, представляющие интерес, и поэтому она является одним из корней, из которых исходят цивилизация, культура, символизация и эстетика.
Кляйн видела в этом не инстинктивную энергию как таковую, а то, что она проистекает из беспокойства о важных объектах, которые мы любим, и необходимости жить с ними испытывая сложные чувства.
Внутренняя репарация ощущается как реальная, отчасти потому, что ситуация на самом деле может быть символизирована во внешнем мире. Эта эстетическая репрезентация внутреннего акта, проходящего через драмы бессознательной фантазии, сама по себе является формой творчества.
Замена (substitution), по мнению Кляйн, является движением, в котором страх разрушительных атак может быть направлен на:
(i) менее важных других, и
(ii) тех, кто находится во внешнем мире, а не на внутренние любимые объекты.
Таким образом, эти трудные ситуации приводят к двум типам творческих задач: во-первых, к необходимости восстановления, а во-вторых, к движению к замещению/сублимации.
Источник: MELANIE KLEIN THE BASICS. R. D. Hinshelwood and Tomasz Fortuna First published 2018 by Routledge
#психоанализ
#кляйн
#депрессия
#проработка
Однако всё не так просто. Вина и стыд часто смешаны между собой и идут параллельно друг с другом (одно провоцирует появление другого).
Можно испытать вину из-за того, что тебе не стыдно и может испытывать стыд, потому что испытываешь вину (или потому что ее нет, там где ты ожидал с ней столкнулся).
Технически говоря, то что испытал Блаженный Августин, относительно своей подростковой истории про кражу груш у соседа, было смесью вины и стыда.
У религиозных людей есть ещё одно измерение, а именно они живут в присутствии своего божества (бог видит не только их дела, но и намерения сердечные).
Стало быть, всякий грех, ошибка, промах имеет не просто «человеческое» измерение – это ещё и грех перед Богом. А значит, на сцену выходит Его Величество СТЫД.
Грех – как ошибка и преступление требует раскаяния, а стыд перед Богом, порождает признание своей порочной, неисправимой и греховной природы (а не поступка).
У этой модели Бог (говоря крайне редуцированным языком психоанализа), представляет собой Эго-Идеал (Идеал-Я).
Образ этого «внутреннего объекта» в голове (бессознательно), является собирательным образом Другого (точнее Идеала-Я родителей и/или других опекунов).
Сверх-Я, которое, согласно Фрейду, в свою очередь, является наследником Эдипа (эдипова комплекса), который порождает вину за реальное или воображаемое преступление, а иногда просто за «желание».
Идеал-Я – нарциссизма (который генерирует стыд, как реакцию на несовершенство (в том числе и воображаемое включая тривиальное событие или неловкость).
Идеал-Я – ничего не запрещает, по этому у грандиозных нарциссов нет совести (в смысле нет и чувства вины и нет обычных человеческих ограничений).
Для них Бога (Отца), действительно нет, а стало быть все позволено.
И живут они не по совести, а по понятиям. Поэтому их жизнь, это приступы грандиозности, которое сменяет токсический стыд и ощущение преследования.
© Автономов Денис, 2024
#стыд
#вина
#психоанализ
#размышления
Можно испытать вину из-за того, что тебе не стыдно и может испытывать стыд, потому что испытываешь вину (или потому что ее нет, там где ты ожидал с ней столкнулся).
Технически говоря, то что испытал Блаженный Августин, относительно своей подростковой истории про кражу груш у соседа, было смесью вины и стыда.
У религиозных людей есть ещё одно измерение, а именно они живут в присутствии своего божества (бог видит не только их дела, но и намерения сердечные).
Стало быть, всякий грех, ошибка, промах имеет не просто «человеческое» измерение – это ещё и грех перед Богом. А значит, на сцену выходит Его Величество СТЫД.
Грех – как ошибка и преступление требует раскаяния, а стыд перед Богом, порождает признание своей порочной, неисправимой и греховной природы (а не поступка).
У этой модели Бог (говоря крайне редуцированным языком психоанализа), представляет собой Эго-Идеал (Идеал-Я).
Образ этого «внутреннего объекта» в голове (бессознательно), является собирательным образом Другого (точнее Идеала-Я родителей и/или других опекунов).
Сверх-Я, которое, согласно Фрейду, в свою очередь, является наследником Эдипа (эдипова комплекса), который порождает вину за реальное или воображаемое преступление, а иногда просто за «желание».
Идеал-Я – нарциссизма (который генерирует стыд, как реакцию на несовершенство (в том числе и воображаемое включая тривиальное событие или неловкость).
Идеал-Я – ничего не запрещает, по этому у грандиозных нарциссов нет совести (в смысле нет и чувства вины и нет обычных человеческих ограничений).
Для них Бога (Отца), действительно нет, а стало быть все позволено.
И живут они не по совести, а по понятиям. Поэтому их жизнь, это приступы грандиозности, которое сменяет токсический стыд и ощущение преследования.
© Автономов Денис, 2024
#стыд
#вина
#психоанализ
#размышления