К сожалению, пока российские города мало внимания уделяют изучению самих себя. И многие градостроительные конфликты связаны именно с этим. В фактический центр города заходит проектировщик, который уверен, что он проектирует в чистом поле. И потом все очень удивляются - а почему же горожане хотят разорвать проектировщика на части, сжечь и обугленными останками выложить на главной площади "Идите на хуй!".
Проблема здесь в том, что в отсутствии системного знания о структуре городской ткани горожане, точно так же как и проектировщики, не обладают артикулированным представлением о центре города. И не выражают это представление в речи, в текстах, в специальных практиках (например, праздниках). Социолог Лоран Тевено писал о том, что на российском материале он и его ученики обнаружили специфический формат дискуссии об общем благе. Дискуссию об общем месте (common place) когда это место подвергается опасности.
До тех пор, пока на вашей Поляне застройщик не собирается впихнуть незаконную пристройку к гимназии - вы про эту Поляну не думаете и не говорите, вы просто живете себе в районе и не замечаете, что она является центром района. Когда же приходят экскаваторы, то Поляна сразу же начинает писаться с большой буквы, называться Сердцем Района. И начинает работать как главная площадь района, на которой проходят митинги, праздники и так далее. До тех пор, пока Поляну не застроят. Впрочем, бывают случаи, когда застройщик пугается и уходит.
Так работают непроявленные, не описанные, не нанесенные на карту центры города.
#собственнаялогикагородов #прагматическаясоциология #социологиягорода #городскиецентры #точкаотсчета
Проблема здесь в том, что в отсутствии системного знания о структуре городской ткани горожане, точно так же как и проектировщики, не обладают артикулированным представлением о центре города. И не выражают это представление в речи, в текстах, в специальных практиках (например, праздниках). Социолог Лоран Тевено писал о том, что на российском материале он и его ученики обнаружили специфический формат дискуссии об общем благе. Дискуссию об общем месте (common place) когда это место подвергается опасности.
До тех пор, пока на вашей Поляне застройщик не собирается впихнуть незаконную пристройку к гимназии - вы про эту Поляну не думаете и не говорите, вы просто живете себе в районе и не замечаете, что она является центром района. Когда же приходят экскаваторы, то Поляна сразу же начинает писаться с большой буквы, называться Сердцем Района. И начинает работать как главная площадь района, на которой проходят митинги, праздники и так далее. До тех пор, пока Поляну не застроят. Впрочем, бывают случаи, когда застройщик пугается и уходит.
Так работают непроявленные, не описанные, не нанесенные на карту центры города.
#собственнаялогикагородов #прагматическаясоциология #социологиягорода #городскиецентры #точкаотсчета
На днях закончил выходить российский сериал "Зелёный мэр". Пройти мимо не мог, потому как в нём же ж явно про экологию, муниципальную политику и прочую урбанистику. Интересно же - что за высказывание там будет.
Сюжет сериала такой - молодой дизайнер неудачно покорил Москву и возвращается в родной моногород, всем врёт что удачно покорил. Встречается с друзьями, после бани прыгает в озеро, а озеро всё в отходах от текстильного производства. И выпив с друзьями еще, главный герой принимает решение баллотироваться в мэры. Друзья с ним солидарны, что природа (главная ценность любого малого города) уже не та и различные бизнесы местного олигарха всю природу испортили.
Дальше разворачивается забавный бадди-муви о том, как друзья ведут предвыборную кампанию, выясняют что в планах у местного олигарха продать свой конгломерат компаний федеральному инвестору, а также посадить в кресло мэра свою марионетку, с тем чтобы тот снял охранный статус с озера и вместо озера был бы вырыт котлован под разработку каких-то полезных ископаемых. Всё это было бы гораздо забавнее, будь герои у сериала симпатичные, но как это часто бывает в российских сериалах, все герои одинаково лишены эмпатии и ведут себя несколько мудаковато.
Тем не менее, здесь важна фабула. Общее место - озеро - становится точкой сборки городского сообщества, важным аргументом, который позволяет друзьям достичь успеха в предвыборной борьбе. Прихвостни местного олигарха колеблются, для них чувство общей судьбы территории важно, но местный олигарх и природа в этой картине занимают равное положение. Однако, когда вскрывается, что местный олигарх продаёт свои предприятия внешнему инвестору, то его сила ослабевает и прихвостни переходят на сторону друзей. Спасение своей территории от вторжения и разорения оказывается общей ценностью. Даже самые циничные и жалкие горожане не готовы отдать свою природу и свои предприятия федеральному инвестору.
По сути дела, сериал нам наглядно демонстрирует как работает с точки зрения прагматической социологии дискуссия об общем благе в России. В этом плане сериал ухватил самую суть. Природа и рабочие места - главное что есть в жизни жителей малого города. Одно не работает без другого. При этом, отдать природу в угоду рабочим местам - вполне возможно (все выживают, никому нет дела до экологии), но отдать и природу и рабочие места - уже слишком. И тут-то природа, как общее место, становится важным аргументом, важным поводом говорить об общности судьбы. Чем, как раз-таки, рабочие места не являются. Это сильная ценность, но мобилизационный потенциал оказывается именно у ценности природы.
В общем, смотреть сериал не очень рекомендую, но для разбора на семинарах по социологии и урбанистике он очень даже годится.
#урбанизмнапосмотреть #социологиягорода #экологиягорода #прагматическаясоциология
Сюжет сериала такой - молодой дизайнер неудачно покорил Москву и возвращается в родной моногород, всем врёт что удачно покорил. Встречается с друзьями, после бани прыгает в озеро, а озеро всё в отходах от текстильного производства. И выпив с друзьями еще, главный герой принимает решение баллотироваться в мэры. Друзья с ним солидарны, что природа (главная ценность любого малого города) уже не та и различные бизнесы местного олигарха всю природу испортили.
Дальше разворачивается забавный бадди-муви о том, как друзья ведут предвыборную кампанию, выясняют что в планах у местного олигарха продать свой конгломерат компаний федеральному инвестору, а также посадить в кресло мэра свою марионетку, с тем чтобы тот снял охранный статус с озера и вместо озера был бы вырыт котлован под разработку каких-то полезных ископаемых. Всё это было бы гораздо забавнее, будь герои у сериала симпатичные, но как это часто бывает в российских сериалах, все герои одинаково лишены эмпатии и ведут себя несколько мудаковато.
Тем не менее, здесь важна фабула. Общее место - озеро - становится точкой сборки городского сообщества, важным аргументом, который позволяет друзьям достичь успеха в предвыборной борьбе. Прихвостни местного олигарха колеблются, для них чувство общей судьбы территории важно, но местный олигарх и природа в этой картине занимают равное положение. Однако, когда вскрывается, что местный олигарх продаёт свои предприятия внешнему инвестору, то его сила ослабевает и прихвостни переходят на сторону друзей. Спасение своей территории от вторжения и разорения оказывается общей ценностью. Даже самые циничные и жалкие горожане не готовы отдать свою природу и свои предприятия федеральному инвестору.
По сути дела, сериал нам наглядно демонстрирует как работает с точки зрения прагматической социологии дискуссия об общем благе в России. В этом плане сериал ухватил самую суть. Природа и рабочие места - главное что есть в жизни жителей малого города. Одно не работает без другого. При этом, отдать природу в угоду рабочим местам - вполне возможно (все выживают, никому нет дела до экологии), но отдать и природу и рабочие места - уже слишком. И тут-то природа, как общее место, становится важным аргументом, важным поводом говорить об общности судьбы. Чем, как раз-таки, рабочие места не являются. Это сильная ценность, но мобилизационный потенциал оказывается именно у ценности природы.
В общем, смотреть сериал не очень рекомендую, но для разбора на семинарах по социологии и урбанистике он очень даже годится.
#урбанизмнапосмотреть #социологиягорода #экологиягорода #прагматическаясоциология
В журнале Current Sociology наткнулся на статью Тайны Мерилуото и Канервы Куокканен How to make sense of citizen expertise in participatory projects?. В этой статье они рассуждают о соучаствующих проектах на финском материале и анализируют их с позиций теории оправдания Лорана Тевено и Люка Болтански.
Теория оправдания Тевено и Болтански строится на том, к каким категориям мы отсылаем в дискуссии о значимости того или иного феномена. Эти категории в русском переводе называются "градами величия". Есть семь градов величия - град вдохновения (все что касается творчества, гениальности, креативности), град домашний (традиции, иерархичность, семейность), град общественного мнения (репутация, реноме), град гражданственности (коллективизм, демократичность), град рыночный (конкуренция, соперничество), град индустриальный (эффективность, научность) и град проектный (активность, устремленность в будущее, расширение сетей).
Когда мы говорим про что-либо мы так или иначе оперируем ценностями различных градов величия. Например, мы говорим, что соучаствующее проектирование это хорошо, потому, что это демократическая практика. Или мы говорим, что это хорошо, потому что отсылает к исконной соборности нашего общества. Или когда говорим, что соучастие создает хорошее реноме проекта, повышает его значимость в глазах граждан. В общем, утверждений о ценности соучастия может быть много. И каждое из них по своему верно, но точно также и по своему спорно.
Скажу даже больше - внутри каждого града величия мы легко сформулируем с десяток утверждений о ценности соучаствующего проектирования. Впрочем, если отбросить умственные упражнения, у нас найдётся какой-то набор оправданий, который близок конкретно нам. Которые мы будем применять в споре с тем, кто скажет, что соучастие не нужно.
Возвращаясь к статье Мериулото и Куокканен. Они проанализирировали 21 финский соучаствующий проект и обнаружили тревожный сигнал - финский партисипаторы наиболее склонны использовать оправдания из индустриального града величия. Дескать соучастие это что-то, что позволяет нам эффективно разрабатывать проекты. Что-то научно-обоснованное. Инженерно верное. В результате чего эмпирическая экспертиза граждан, которых финны вовлекают в проекты становится не более чем основой для гражданской инженерии. Происходит подмена соучаствующего проектирования чистым дизайном. Просто с определёнными предварительными ритуалами.
Как будто бы индустриальные оправдания лишают соучастия его демократического духа. Подменяют его идеалистическую направленность механической рациональностью. А это может вести нас к неподлинному, токенистскому соучастию, которое мы проводим просто потому, что процедура нашей работы подразумевает соучастие. А не потому, что мы хотим создать подлинную устремлённость территории в будущее.
Но зато индустриальные оправдания помогают нам поженить соучастие с доказательной политикой. Если нам удаётся доказать, что наши действия по соучастию научно выверены и ведут к инженерному совершенствованию продукта, то мы комфортно размещаемся в актуальной повестке государственного и муниципального управления. И на том спасибо.
#социологиягорода #соучастие #прагматическаясоциология #гражданскаяинженерия
Теория оправдания Тевено и Болтански строится на том, к каким категориям мы отсылаем в дискуссии о значимости того или иного феномена. Эти категории в русском переводе называются "градами величия". Есть семь градов величия - град вдохновения (все что касается творчества, гениальности, креативности), град домашний (традиции, иерархичность, семейность), град общественного мнения (репутация, реноме), град гражданственности (коллективизм, демократичность), град рыночный (конкуренция, соперничество), град индустриальный (эффективность, научность) и град проектный (активность, устремленность в будущее, расширение сетей).
Когда мы говорим про что-либо мы так или иначе оперируем ценностями различных градов величия. Например, мы говорим, что соучаствующее проектирование это хорошо, потому, что это демократическая практика. Или мы говорим, что это хорошо, потому что отсылает к исконной соборности нашего общества. Или когда говорим, что соучастие создает хорошее реноме проекта, повышает его значимость в глазах граждан. В общем, утверждений о ценности соучастия может быть много. И каждое из них по своему верно, но точно также и по своему спорно.
Скажу даже больше - внутри каждого града величия мы легко сформулируем с десяток утверждений о ценности соучаствующего проектирования. Впрочем, если отбросить умственные упражнения, у нас найдётся какой-то набор оправданий, который близок конкретно нам. Которые мы будем применять в споре с тем, кто скажет, что соучастие не нужно.
Возвращаясь к статье Мериулото и Куокканен. Они проанализирировали 21 финский соучаствующий проект и обнаружили тревожный сигнал - финский партисипаторы наиболее склонны использовать оправдания из индустриального града величия. Дескать соучастие это что-то, что позволяет нам эффективно разрабатывать проекты. Что-то научно-обоснованное. Инженерно верное. В результате чего эмпирическая экспертиза граждан, которых финны вовлекают в проекты становится не более чем основой для гражданской инженерии. Происходит подмена соучаствующего проектирования чистым дизайном. Просто с определёнными предварительными ритуалами.
Как будто бы индустриальные оправдания лишают соучастия его демократического духа. Подменяют его идеалистическую направленность механической рациональностью. А это может вести нас к неподлинному, токенистскому соучастию, которое мы проводим просто потому, что процедура нашей работы подразумевает соучастие. А не потому, что мы хотим создать подлинную устремлённость территории в будущее.
Но зато индустриальные оправдания помогают нам поженить соучастие с доказательной политикой. Если нам удаётся доказать, что наши действия по соучастию научно выверены и ведут к инженерному совершенствованию продукта, то мы комфортно размещаемся в актуальной повестке государственного и муниципального управления. И на том спасибо.
#социологиягорода #соучастие #прагматическаясоциология #гражданскаяинженерия
Давайте-ка еще немного пройдемся по прагматической социологии, благо она в урбанистике незаслуженно мало применяется. У Лорана Тевено и Люка Болтански есть понятие политических грамматик. Это то, с помощью чего из частного конструируется общее. Из "я" получается "мы" и, собственно, складывается общество.
Сначала Тевено и Болтански описали на французском материале грамматику общего блага. Там все построено на моральной солидаризации вокруг общего представления об общем благе, сформулированного в ходе публичной дискуссии. Публичная же дискуссия возникает тогда, когда звучит критическое заявление о несправедливости. В общем, модель общего блага - это история про постоянную пересборку публичного консенсуса. Там еще есть история, про то, что в радикальных случаях пересборка осуществляется с помощью жертвоприношения, но не будем углубляться в дебри.
Вторую грамматику прагматические социологи обнаружили в Америке и назвали её либеральной грамматикой. Там общее возникает из рыночного обмена и обмена мнениями. И изредка с помощью голосования. Но консенсус здесь не играет особой роли. Если что-то выжило в ходе рыночного обмена и парламентских дискуссий - то пусть живёт. Фактически общее в этой грамматике может появляться явочным порядком.
Третью же грамматику обнаружили в России. Она строится вокруг общих мест. Интимная близость людей с пространством создает то самое общее и тесно связано с состоянием пространства. И вот тут то и начинается соприкосновение прагматической социологии с урбанистикой. Потому как переживание общего места и понимание своей общности возникает по Тевено и Болтански тогда, когда общее место оказывается под угрозой. Российское общество таким образом - это множество обществ градостроительных конфликтов.
Мы начинаем думать об историческом Санкт-Петербурге, когда к нему приближаются ковши экскаваторов. Начинаем думать о парке у дома уже на бульдозерной стадии. Начинаем думать о своём дворе когда туда приходит бесконтрольное благоустройство. И тогда мы объединяемся и чувствуем свое единение со своими соседями. Под угрозой уничтожения общего места из "я" получается "мы".
Что с этим делать решительно непонятно. Как будто бы нужно, чтобы урбанистическая практика создавала "мы" на территории проектирования, но вот беда - создать это "мы" можно только создав угрозу пространству. А это конфликт, который не очень понятно как вырулить в конструктивное русло. Потому как когда конфликт будет снят - "мы" обратно распадется на атомизированные "я".
Успокаивает только то, что на самом деле во всём мире работают все три грамматики, просто в разных странах больше выражены разные. Поэтому хороший выход из российского урбанистического затыка - пытаться транспонировать российскую грамматику во французскую или американскую. Во всяком случае в теории это должно работать именно так.
#социологиягорода #городвтеории #прагматическаясоциология
Сначала Тевено и Болтански описали на французском материале грамматику общего блага. Там все построено на моральной солидаризации вокруг общего представления об общем благе, сформулированного в ходе публичной дискуссии. Публичная же дискуссия возникает тогда, когда звучит критическое заявление о несправедливости. В общем, модель общего блага - это история про постоянную пересборку публичного консенсуса. Там еще есть история, про то, что в радикальных случаях пересборка осуществляется с помощью жертвоприношения, но не будем углубляться в дебри.
Вторую грамматику прагматические социологи обнаружили в Америке и назвали её либеральной грамматикой. Там общее возникает из рыночного обмена и обмена мнениями. И изредка с помощью голосования. Но консенсус здесь не играет особой роли. Если что-то выжило в ходе рыночного обмена и парламентских дискуссий - то пусть живёт. Фактически общее в этой грамматике может появляться явочным порядком.
Третью же грамматику обнаружили в России. Она строится вокруг общих мест. Интимная близость людей с пространством создает то самое общее и тесно связано с состоянием пространства. И вот тут то и начинается соприкосновение прагматической социологии с урбанистикой. Потому как переживание общего места и понимание своей общности возникает по Тевено и Болтански тогда, когда общее место оказывается под угрозой. Российское общество таким образом - это множество обществ градостроительных конфликтов.
Мы начинаем думать об историческом Санкт-Петербурге, когда к нему приближаются ковши экскаваторов. Начинаем думать о парке у дома уже на бульдозерной стадии. Начинаем думать о своём дворе когда туда приходит бесконтрольное благоустройство. И тогда мы объединяемся и чувствуем свое единение со своими соседями. Под угрозой уничтожения общего места из "я" получается "мы".
Что с этим делать решительно непонятно. Как будто бы нужно, чтобы урбанистическая практика создавала "мы" на территории проектирования, но вот беда - создать это "мы" можно только создав угрозу пространству. А это конфликт, который не очень понятно как вырулить в конструктивное русло. Потому как когда конфликт будет снят - "мы" обратно распадется на атомизированные "я".
Успокаивает только то, что на самом деле во всём мире работают все три грамматики, просто в разных странах больше выражены разные. Поэтому хороший выход из российского урбанистического затыка - пытаться транспонировать российскую грамматику во французскую или американскую. Во всяком случае в теории это должно работать именно так.
#социологиягорода #городвтеории #прагматическаясоциология
