Картина «Испанка с бубном» тоже попадает в эту категорию. Помимо того, что она олицетворяет собирательный образ всех женских качеств, которые всегда ценил художник и предпочитал находить в своих моделях, это еще один портрет с ярким экзотическим колоритом в его коллекции. К моменту его написания Матиссу еще не довелось побывать в Испании (это произойдет немного позже, в 1910 году), да и девушка на картине происходит родом не из этой страны.
По одним сведениям, она была цыганкой, а по другим – итальянкой. Сходства с национальностью, заявленной в названии полотна, Матисс стремился достичь при помощи характерного костюма, состоящего из пестрой блузы, укороченного жакета с вышивкой и красной юбки. Традиционная прическа и темпераментная поза модели – завершающие акценты выразительного испанского образа. Подчеркивают его и жгучий оттенок черного, и резкие цветовые контрасты.
Из-за отчетливого темного контура на картинах того периода они часто казались публике странными и даже агрессивными. К примеру, «Девушка с черной кошкой» (портрет дочери Матисса) просто наводила ужас на гостей Сары Стайн, которая приобрела полотно. «Девушка с тюльпанами», хоть и сидит, скромно сложив руки на коленях, казалась безумной посетителям дома Щукина в Москве.
Тем не менее, русский коллекционер выкупил «Испанку с бубном» как только та поступила в парижскую галерею Бернхейм-Жён, согласно договору художника с владевшей ею фирмой. Перед отправлением в Москву «Испанка» побывала на весеннем Салоне независимых 1909 года. А по прибытии в Россию стала частью ансамбля знаменитой Розовой гостиной Щукина.
@pic_history
#АнриМатисс #Портрет #Экспрессионизм
По одним сведениям, она была цыганкой, а по другим – итальянкой. Сходства с национальностью, заявленной в названии полотна, Матисс стремился достичь при помощи характерного костюма, состоящего из пестрой блузы, укороченного жакета с вышивкой и красной юбки. Традиционная прическа и темпераментная поза модели – завершающие акценты выразительного испанского образа. Подчеркивают его и жгучий оттенок черного, и резкие цветовые контрасты.
Из-за отчетливого темного контура на картинах того периода они часто казались публике странными и даже агрессивными. К примеру, «Девушка с черной кошкой» (портрет дочери Матисса) просто наводила ужас на гостей Сары Стайн, которая приобрела полотно. «Девушка с тюльпанами», хоть и сидит, скромно сложив руки на коленях, казалась безумной посетителям дома Щукина в Москве.
Тем не менее, русский коллекционер выкупил «Испанку с бубном» как только та поступила в парижскую галерею Бернхейм-Жён, согласно договору художника с владевшей ею фирмой. Перед отправлением в Москву «Испанка» побывала на весеннем Салоне независимых 1909 года. А по прибытии в Россию стала частью ансамбля знаменитой Розовой гостиной Щукина.
@pic_history
#АнриМатисс #Портрет #Экспрессионизм
Сюжет картины довольно прост: перед зрителем предстает небольшой живописный уголок — то ли кусочек террасы, то ли оранжерея. Яркие пятна цветов и сочная зелень листьев служат фоном для небольшого стола, на котором уютно расположился аквариум с плавающими в нем красными рыбками. В левом нижнем углу видна ажурная деталь — возможно, это часть садовой скамейки или же элемент ограды. Вся композиция выполнена в контрастных и ярких тонах, создающих приподнятое настроение.
Как и во многих работах этого талантливого живописца, в картине «Красные рыбы» нарушены правила перспективы. Стол нарисован так, как он выглядит при взгляде сверху, в то время как на аквариум зритель смотрит сбоку. Если присмотреться внимательнее ко всем элементам, то можно обнаружить, что ритм всей картине задает форма круга. Небольшие зеленые листочки растений в верхнем левом углу холста рифмуются с такими же круглыми листиками внизу справа, а формы аквариума гармонируют с очертаниями столешницы. Элемент в виде круга есть даже на ножке стола, выглядывающей снизу. Благодаря этому приему художнику удалось вложить в свою картину чувство умиротворения, передать то состояние спокойного созерцания, которое обычно охватывает человека, наблюдающего за рыбками в аквариуме.
Вода, в которой плавают рыбки, такая прозрачная, что на ее поверхности мы видим их отражение — такое же яркое и сочное, хоть и лишенное четкости. Два горшка с комнатными растениям, стоящие на столе, уравновешивают композицию: яркие зеленые листья на светло-лиловой столешнице перекликаются со схожими оттенками в верхней и нижней части картины.
В 1912 году это полотно приобрел российский меценат С.И.Щукин, который был дружен с Матиссом. Сегодня картину можно увидеть в Музее изобразительных искусств им. А.С.Пушкина.
@pic_history
#АнриМатисс #Экспрессионизм
Как и во многих работах этого талантливого живописца, в картине «Красные рыбы» нарушены правила перспективы. Стол нарисован так, как он выглядит при взгляде сверху, в то время как на аквариум зритель смотрит сбоку. Если присмотреться внимательнее ко всем элементам, то можно обнаружить, что ритм всей картине задает форма круга. Небольшие зеленые листочки растений в верхнем левом углу холста рифмуются с такими же круглыми листиками внизу справа, а формы аквариума гармонируют с очертаниями столешницы. Элемент в виде круга есть даже на ножке стола, выглядывающей снизу. Благодаря этому приему художнику удалось вложить в свою картину чувство умиротворения, передать то состояние спокойного созерцания, которое обычно охватывает человека, наблюдающего за рыбками в аквариуме.
Вода, в которой плавают рыбки, такая прозрачная, что на ее поверхности мы видим их отражение — такое же яркое и сочное, хоть и лишенное четкости. Два горшка с комнатными растениям, стоящие на столе, уравновешивают композицию: яркие зеленые листья на светло-лиловой столешнице перекликаются со схожими оттенками в верхней и нижней части картины.
В 1912 году это полотно приобрел российский меценат С.И.Щукин, который был дружен с Матиссом. Сегодня картину можно увидеть в Музее изобразительных искусств им. А.С.Пушкина.
@pic_history
#АнриМатисс #Экспрессионизм
Картина написана на стыке реализма, экспрессионизма и фовизма, есть также элементы неопримитивизма. Ковер и диван изображены как орнаментальная плоскость, что отсылает нас к стилю вывесок. Буйство красок, яркие переходы, смелые сочетания, тщательно прорисованные узоры придают полотну черты фовизма.
Неугомонный, не знающий ни минуты покоя, страстно преданный своему делу Мейерхольд практически в духе восточных падишахов возлежит на подушках. Восточные ассоциации навевают пестрый ковер и коробочка табака. До чего же яркая, красочная, о неге и удовольствиях нашептывающая картина могла бы быть! Если бы не изображенный на ней герой.
Вот незадача – он совсем не выглядит падишахом, хоть и пребывает в праздности (которая для такого деятельного человека – наказание, а не наслаждение). Мейерхольд внезапно объемен (а фон плоский), цвет его одежды – серый (а фон – то самое буйство красок). Он резко контрастирует с окружающей его действительностью. А если вглядеться в лицо? Отчаяние и загнанность в потухшем взгляде, не нега, а сломленность в фигуре. Он загнан в угол и обессилен, обесточен. Собака возле него выглядит печальной, взгляд ее грустен. Словно пес предчувствует, что его лапы на ногах хозяина не смогут того защитить.
@pic_history
#ПетрКончаловский #Портрет #Экспрессионизм
Неугомонный, не знающий ни минуты покоя, страстно преданный своему делу Мейерхольд практически в духе восточных падишахов возлежит на подушках. Восточные ассоциации навевают пестрый ковер и коробочка табака. До чего же яркая, красочная, о неге и удовольствиях нашептывающая картина могла бы быть! Если бы не изображенный на ней герой.
Вот незадача – он совсем не выглядит падишахом, хоть и пребывает в праздности (которая для такого деятельного человека – наказание, а не наслаждение). Мейерхольд внезапно объемен (а фон плоский), цвет его одежды – серый (а фон – то самое буйство красок). Он резко контрастирует с окружающей его действительностью. А если вглядеться в лицо? Отчаяние и загнанность в потухшем взгляде, не нега, а сломленность в фигуре. Он загнан в угол и обессилен, обесточен. Собака возле него выглядит печальной, взгляд ее грустен. Словно пес предчувствует, что его лапы на ногах хозяина не смогут того защитить.
@pic_history
#ПетрКончаловский #Портрет #Экспрессионизм
Как это свойственно работам Модильяни, лицо модели стилизовано, миндалевидные глаза написаны без зрачков и полуприкрыты, что усиливает томную эротическую атмосферу. Модильяни мечтал быть скульптором, но на это у него не хватило ни средств, ни здоровья. Любовь к скульптуре отчетливо заметна в его ню – словно он смотрит на натурщицу в первую очередь взглядом ваятеля, а не художника. Четко обозначенные мышцы, любовно «слепленная» грудь делают тело лежащей на голубой подушке женщины практически осязаемым. Четко продумана композиция картины: обнаженное тело образует диагональ, а раскинутые руки модели создают пересекающую эту диагональ линию.
Если тело и лицо женщины наполнены ощущением неги и расслабленности, они излучают теплое сияние, то тон написан ярко, плотно, в экспрессивной манере. Создаваемый таким образом контраст усиливает общее впечатление от этого ню – одного из самых удачных в творчестве художника.
Напомним, что в ХХ веке возникло новое прочтение ню, поначалу приведшее к скандалам и вызвавшее возмущение у благочестивых зрителей. «Обнаженкой» в высоком искусстве никогда не удивишь, но – возмутительно! – эти выскочки художники умудрялись показывать не просто обнаженных, а раздетых женщин. Но женщины Модильяни именно обнажены. Кажется, что они даже отделены от зрителя некой чертой, завесой, к ним просто так не протянешь руку. И при этом они более чем чувственны, их эротизм не вызывает сомнений. Известно, что писались они в весьма фривольной атмосфере: женщины обожали Модильяни, он на них действовал гипнотически (есть легенда, что художник в юности даже соблазнил собственную тетю Лауру), и натурщицы с превеликом удовольствием за время сеанса несколько раз перемещались с подиума в его постель и обратно.
Модильяни – мастер линии. Неповторимое изящество, с которым в его ню описаны контуры женского тела, делает эти картины узнаваемыми и придает им особый шарм. Лежащих женщин с запрокинутыми руками он писал неоднократно.
При взгляде на них вспоминается знаменитая «Обнаженная Маха» Гойи. Напомним, в 1813 году инквизиция конфисковала две картины Гойи с Махой (в одежде и без), сочтя их непристойными. В следующем веке нравы смягчились, и выставку (единственную прижизненную!) Амедео Модильяни через пару часов после открытия полиция просто велела закрыть. Аргументы организатора Леопольда Зборовского и Берты Вайль, в чьей галереи были выставлены картины, о том, что ню – чтимый с давних времен жанр, и апелляция к классике не возымели действия. Что же им противопоставил инспектор полиции? «Да, но у этих обнаженных – волосы!». Именно так, отсутствие депиляции сделало произведения искусства недопустимым и практически порнографическим явлением.
@pic_history
#АмедеоМодильяни #Экспрессионизм
Если тело и лицо женщины наполнены ощущением неги и расслабленности, они излучают теплое сияние, то тон написан ярко, плотно, в экспрессивной манере. Создаваемый таким образом контраст усиливает общее впечатление от этого ню – одного из самых удачных в творчестве художника.
Напомним, что в ХХ веке возникло новое прочтение ню, поначалу приведшее к скандалам и вызвавшее возмущение у благочестивых зрителей. «Обнаженкой» в высоком искусстве никогда не удивишь, но – возмутительно! – эти выскочки художники умудрялись показывать не просто обнаженных, а раздетых женщин. Но женщины Модильяни именно обнажены. Кажется, что они даже отделены от зрителя некой чертой, завесой, к ним просто так не протянешь руку. И при этом они более чем чувственны, их эротизм не вызывает сомнений. Известно, что писались они в весьма фривольной атмосфере: женщины обожали Модильяни, он на них действовал гипнотически (есть легенда, что художник в юности даже соблазнил собственную тетю Лауру), и натурщицы с превеликом удовольствием за время сеанса несколько раз перемещались с подиума в его постель и обратно.
Модильяни – мастер линии. Неповторимое изящество, с которым в его ню описаны контуры женского тела, делает эти картины узнаваемыми и придает им особый шарм. Лежащих женщин с запрокинутыми руками он писал неоднократно.
При взгляде на них вспоминается знаменитая «Обнаженная Маха» Гойи. Напомним, в 1813 году инквизиция конфисковала две картины Гойи с Махой (в одежде и без), сочтя их непристойными. В следующем веке нравы смягчились, и выставку (единственную прижизненную!) Амедео Модильяни через пару часов после открытия полиция просто велела закрыть. Аргументы организатора Леопольда Зборовского и Берты Вайль, в чьей галереи были выставлены картины, о том, что ню – чтимый с давних времен жанр, и апелляция к классике не возымели действия. Что же им противопоставил инспектор полиции? «Да, но у этих обнаженных – волосы!». Именно так, отсутствие депиляции сделало произведения искусства недопустимым и практически порнографическим явлением.
@pic_history
#АмедеоМодильяни #Экспрессионизм
Однажды он увидел Лидию совсем по-другому – не просто его расторопная помощница, не просто сиделка жены. Женщина, которую ему немедленно захотелось писать. «Не двигайтесь!» – и пошел за альбомом и карандашом. Он писал ее все время, мог разбудить среди ночи и потребовать позировать, не отходил от нее ни на мгновение. Мадам Матисс это не устраивало. Она озвучила условие: прогнать Лидию. Поставленный перед выбором «или – или», Матисс выбрал семью. Он написал чрезвычайно корректное рекомендательное письмо, в котором заверял будущих работодателей Лидии, что она проявила себя дисциплинированной, старательной, способной…
И очень быстро обнаружил, что ему без Лидии больше не пишется. Он готов был отказаться от поздней своей любви, но отказаться от живописи – нет. Матисс просит ее вернуться. И тогда уходит Амели. В 1940 году они развелись официально, но на Лидии он не женился. Просто до конца его дней она была рядом. Он берег её от молвы, в единственной одобренной им при жизни монографии, написанной Робером Эсколье, Лидия Делекторская упоминается как «отличный секретарь». Но рисунки, картины выдавали всё, о чем он молчал, – такой нежности во всей его счастливой, радостной живописи раньше не встречалось.
«Я создаю не женщину, я создаю картину», здесь Матисс пишет именно Лидию и свое отношение к ней. Необычайной теплотой и нежностью наполнено это полотно. Пожалуй, единственная, кого Матисс изображал с подобной интонацией – его спящая дочь Маргарита.
Здесь дистанция между художником и моделью, и, как следствие, между моделью и зрителем минимальна. В мягких, расслабленных руках, глубоких синих глазах, простом полосатом платье передано ощущение чего-то близкого и родного.
Матисс писал Лидию до конца своих дней. Русские музеи обязаны именно Лидии Делекторской богатыми собраниями полотен Матисса. Всё, что художник ей подарил, и даже то, что она на выплаченное им же жалованье приобретала у него, Лидия после смерти Матисса передала в дар русским музеям.
@pic_history
#АнриМатисс #Экспрессионизм
И очень быстро обнаружил, что ему без Лидии больше не пишется. Он готов был отказаться от поздней своей любви, но отказаться от живописи – нет. Матисс просит ее вернуться. И тогда уходит Амели. В 1940 году они развелись официально, но на Лидии он не женился. Просто до конца его дней она была рядом. Он берег её от молвы, в единственной одобренной им при жизни монографии, написанной Робером Эсколье, Лидия Делекторская упоминается как «отличный секретарь». Но рисунки, картины выдавали всё, о чем он молчал, – такой нежности во всей его счастливой, радостной живописи раньше не встречалось.
«Я создаю не женщину, я создаю картину», здесь Матисс пишет именно Лидию и свое отношение к ней. Необычайной теплотой и нежностью наполнено это полотно. Пожалуй, единственная, кого Матисс изображал с подобной интонацией – его спящая дочь Маргарита.
Здесь дистанция между художником и моделью, и, как следствие, между моделью и зрителем минимальна. В мягких, расслабленных руках, глубоких синих глазах, простом полосатом платье передано ощущение чего-то близкого и родного.
Матисс писал Лидию до конца своих дней. Русские музеи обязаны именно Лидии Делекторской богатыми собраниями полотен Матисса. Всё, что художник ей подарил, и даже то, что она на выплаченное им же жалованье приобретала у него, Лидия после смерти Матисса передала в дар русским музеям.
@pic_history
#АнриМатисс #Экспрессионизм
Картина из остросюжетной истории
Нет для музея большей удачи, чем в результате долгих поисков и сделок заполучить в коллекцию две картины, которые задумывались как парные. Иногда музеи разных стран даже объединяются, чтобы купить парные портреты напополам и потом демонстрировать их по очереди. Печально разлученных картин и серий, которые художник задумывал как единое целое, в музейной истории тоже хватает. Две работы Эдуара Мане из неоконченной серии о временах года находятся в разных музеях: «Осень» - в Нанси, а «Весна» - в Лос-Анжелесе. Цикл изображений Руанского собора в разное время суток Клода Моне разъехался по всему миру, хотя художник мечтал увидеть его целиком в одном музее.
Так вот. «Портрет Валли» Эгон Шиле писал в паре с автопортретом. Картины задумывались как единое целое. И в середине XX века они воссоединились в личной коллекции Рудольфа Леопольда, а с 1994 года стали собственностью государства. Австрия выкупила у Леопольда личную коллекцию картин (их было почти 5 тысяч) за 160 миллионов евро. Когда в 1998 году «Портрет Валли» отправился на гастроли в нью-йоркский Музей современного искусства, разразилась буря.
В скандал оказались втянуты музейные чиновники, семьи двух коллекционеров, несколько департаментов двух правительств (Америки и Австрии), таможенная служба, суды нескольких штатов. Наследники австрийской еврейки, коллекционера Леи Бонди Ярай, которая в 1939 году эмигрировала в Америку, увидели на выставке в МоМА картину, которая когда-то принадлежала ей. По их словам, всю жизнь Лея пыталась ее вернуть. Перед самой эмиграцией ее галерея была конфискована, а «Портрет Валли», находившийся в ее доме в личной коллекции, был изъят нацистским арт-дилером Фридрихом Вельцем. Картину арестовали и не выпускали из Америки целых 12 лет, пока шли суды и обе стороны искали доказательства: представители Рудольфа Леопольда доказывали, что он не знал о темном прошлом картины, родственники Леи Бонди Ярай утверждали, что она после войны даже обращалась к Леопольду с просьбой отыскать и выкупить для нее картину.
Итогом этого изматывающего разбирательства стала договоренность: Музей Леопольда обязался выплатить наследникам Леи Бонди Ярай 19 миллионов евро в качестве компенсации за «Портрет Валли». И картина остается в музее. Чтобы расплатиться с таким внушительным долгом, музей вынужден был продать другую картину Эгона Шиле – «Дома с пестрым бельем».
Так портрет одной юной натурщицы, которая от обиды на неверного возлюбленного Эгона Шиле ушла работать медсестрой в военном госпитале Вены и умерла в возрасте 23 лет, стал причиной грандиозного скандала на двух континентах и изменил международное законодательство о реституции.
@pic_history
#ЭгонШиле #Портрет #Экспрессионизм
Нет для музея большей удачи, чем в результате долгих поисков и сделок заполучить в коллекцию две картины, которые задумывались как парные. Иногда музеи разных стран даже объединяются, чтобы купить парные портреты напополам и потом демонстрировать их по очереди. Печально разлученных картин и серий, которые художник задумывал как единое целое, в музейной истории тоже хватает. Две работы Эдуара Мане из неоконченной серии о временах года находятся в разных музеях: «Осень» - в Нанси, а «Весна» - в Лос-Анжелесе. Цикл изображений Руанского собора в разное время суток Клода Моне разъехался по всему миру, хотя художник мечтал увидеть его целиком в одном музее.
Так вот. «Портрет Валли» Эгон Шиле писал в паре с автопортретом. Картины задумывались как единое целое. И в середине XX века они воссоединились в личной коллекции Рудольфа Леопольда, а с 1994 года стали собственностью государства. Австрия выкупила у Леопольда личную коллекцию картин (их было почти 5 тысяч) за 160 миллионов евро. Когда в 1998 году «Портрет Валли» отправился на гастроли в нью-йоркский Музей современного искусства, разразилась буря.
В скандал оказались втянуты музейные чиновники, семьи двух коллекционеров, несколько департаментов двух правительств (Америки и Австрии), таможенная служба, суды нескольких штатов. Наследники австрийской еврейки, коллекционера Леи Бонди Ярай, которая в 1939 году эмигрировала в Америку, увидели на выставке в МоМА картину, которая когда-то принадлежала ей. По их словам, всю жизнь Лея пыталась ее вернуть. Перед самой эмиграцией ее галерея была конфискована, а «Портрет Валли», находившийся в ее доме в личной коллекции, был изъят нацистским арт-дилером Фридрихом Вельцем. Картину арестовали и не выпускали из Америки целых 12 лет, пока шли суды и обе стороны искали доказательства: представители Рудольфа Леопольда доказывали, что он не знал о темном прошлом картины, родственники Леи Бонди Ярай утверждали, что она после войны даже обращалась к Леопольду с просьбой отыскать и выкупить для нее картину.
Итогом этого изматывающего разбирательства стала договоренность: Музей Леопольда обязался выплатить наследникам Леи Бонди Ярай 19 миллионов евро в качестве компенсации за «Портрет Валли». И картина остается в музее. Чтобы расплатиться с таким внушительным долгом, музей вынужден был продать другую картину Эгона Шиле – «Дома с пестрым бельем».
Так портрет одной юной натурщицы, которая от обиды на неверного возлюбленного Эгона Шиле ушла работать медсестрой в военном госпитале Вены и умерла в возрасте 23 лет, стал причиной грандиозного скандала на двух континентах и изменил международное законодательство о реституции.
@pic_history
#ЭгонШиле #Портрет #Экспрессионизм
Картину Эгона Шиле «Объятия (Любовники)» часто сравнивают с произведением австрийского художника Оскара Кокошки «Невеста ветра», которое было написано тремя годами ранее. При ясном композиционном и сюжетном сходстве эти произведения совершенно по-разному заряжены эмоционально и символически. Герой Кокошки одинок в своем противостоянии страшной стихии, его возлюбленная безмятежно спит и не чувствует тревоги наступающего страшного мира. У Шиле любовники спасаются друг в друге, в страстном, нервном объятии находят недолгое ощущение счастья. Переживания мужчины и женщины здесь схожи – Шиле освобождает женщину от многовековой необходимости быть объектом сексуального желания в искусстве и позволяет ей быть субъектом взаимного познания, чувствовать то же, что чувствует мужчина: страх, желание, неуверенность, власть, страдание, наслаждение.
Картина написана хоть и молодым совсем мужчиной 27 лет, но этому молодому мужчине оставалось жить всего год, и в его личной хронологии жизни – это время зрелости. Больше 40 автопортретов, написанные к этому времени Эгоном Шиле, изучали и фиксировали, каково это – жить в мужском теле. Сотни рисунков и картин обнаженных девушек и женщин научили Шиле чувствовать, каково это – быть в женском теле.
@pic_history
#ЭгонШиле #Экспрессионизм
Картина написана хоть и молодым совсем мужчиной 27 лет, но этому молодому мужчине оставалось жить всего год, и в его личной хронологии жизни – это время зрелости. Больше 40 автопортретов, написанные к этому времени Эгоном Шиле, изучали и фиксировали, каково это – жить в мужском теле. Сотни рисунков и картин обнаженных девушек и женщин научили Шиле чувствовать, каково это – быть в женском теле.
@pic_history
#ЭгонШиле #Экспрессионизм
Telegram
История одной картины
За этот год он написал сотню портретов Альмы, обнаженной, спящей, сексуальной, манящей, колени Альмы, руки Альмы. И в этот раз пишет ее такой, какой любит больше всего – лежащей ночью на кровати. Холст-кровать постепенно превращается в холст-стихию, холст-бурю, потому что эта любовь была изматывающей и безумной. Уходя по ночам от возлюбленной, Оскар мог до утра стоять под окнами, карауля выдуманных соперников. Кокошка пишет, что со времен Средневековья ни одна влюбленная пара не вдыхала друг в друга столько страсти. И потому первым названием картины было «Тристан и Изольда». Название «Невеста ветра» придумает поэт Георг Тракль, который в алкогольном дурмане шепчет новые стихи каждый вечер в мастерской Кокошки.
Альма Малер, вдова композитора Густава Малера, обладала исключительным чутьем на гениев и необъяснимым очарованием, которое сводило с ума мужчин. Ее мужьями уже после брака с Малером и романа с Кокошкой были архитектор Вальтер Гропиус и писатель Франц Верфель. Но за Кокошку она никогда замуж не собиралась, ее увлекала и затягивала та энергия, которую получал рядом с ней Оскар, но пугала и отталкивала его одержимость. Она не раздумывая сделает аборт, не желая иметь общих детей с этим безумцем, а он выкупит в больнице кровавую вату и будет мучить ее и себя, рассказывая, что это его единственный ребенок, и рисуя беременной.
В одном из писем Кокошка пишет Альме: «Картина близится к завершению медленно, но все удачнее. Мы оба с выражением огромного спокойствия, обнявшись, на краю в полукруге, сверкающее разноцветными огнями море, водонапорная башня, горы, молния и луна». Увидев картину, муза признала в ней шедевр, но описывала его совсем иначе: «В своей масштабной картине «Невеста ветра» он изобразил, как я доверчиво прильнула к нему посреди бури и вздымающихся волн – ожидая от него помощи, в то время как он, с деспотическим лицом, излучая энергию, смиряет волны».
Картина была продана сразу же. На вырученные от ее продажи деньги Кокошка купил лошадь и ушел на войну. Он вернется после ранений в голову и грудь, после скитаний по госпиталям и нервного срыва, когда Вена уже давно попрощается с ним как с погибшим. Альма к тому времени уже будет женой Вальтера Гропиуса. Они больше ни разу не увидятся.
@pic_history
#ОскарКокошка #Экспрессионизм
Альма Малер, вдова композитора Густава Малера, обладала исключительным чутьем на гениев и необъяснимым очарованием, которое сводило с ума мужчин. Ее мужьями уже после брака с Малером и романа с Кокошкой были архитектор Вальтер Гропиус и писатель Франц Верфель. Но за Кокошку она никогда замуж не собиралась, ее увлекала и затягивала та энергия, которую получал рядом с ней Оскар, но пугала и отталкивала его одержимость. Она не раздумывая сделает аборт, не желая иметь общих детей с этим безумцем, а он выкупит в больнице кровавую вату и будет мучить ее и себя, рассказывая, что это его единственный ребенок, и рисуя беременной.
В одном из писем Кокошка пишет Альме: «Картина близится к завершению медленно, но все удачнее. Мы оба с выражением огромного спокойствия, обнявшись, на краю в полукруге, сверкающее разноцветными огнями море, водонапорная башня, горы, молния и луна». Увидев картину, муза признала в ней шедевр, но описывала его совсем иначе: «В своей масштабной картине «Невеста ветра» он изобразил, как я доверчиво прильнула к нему посреди бури и вздымающихся волн – ожидая от него помощи, в то время как он, с деспотическим лицом, излучая энергию, смиряет волны».
Картина была продана сразу же. На вырученные от ее продажи деньги Кокошка купил лошадь и ушел на войну. Он вернется после ранений в голову и грудь, после скитаний по госпиталям и нервного срыва, когда Вена уже давно попрощается с ним как с погибшим. Альма к тому времени уже будет женой Вальтера Гропиуса. Они больше ни разу не увидятся.
@pic_history
#ОскарКокошка #Экспрессионизм
Этот «Маленький кондитер» положил начало славе Хаима Сутина и конец его нищете.
Именно его в 1922 году оценил американский коллекционер доктор Альберт Барнс, вернее, сначала его консультант Поль Гийом. Гийом купил картину и показал Барнсу «неслыханного, очаровательного кондитера из крови и плоти, с огромным, чудесным ухом, удивительным и прекрасно переданным». Барнс пришел в восторг и немедленно приобрел еще 50 работ ранее бедствовавшего художника для своего фонда в Мерионе.
Портреты Сутина отличает особенная деформация линий. Делал это он абсолютно сознательно, заявляя, что «деформация — это жизнь. Искусство Рафаэля, Тициана, конечно же, совершенно, но до смерти нудно. Это красота» (в последнее слово вкладывалась огромная доза отвращения).
Написанные Сутиным портреты сопоставимы с работами Нольде, Кирхнера. Нередко проводят аналогии с Ван Гогом, подразумевая силу и неистовство мазка.
Кондитер едва помещается на холсте, словно места слишком мало, чтобы выразить всю экспрессию охвативших художника чувств. Кажется, что Сутин писал в состоянии экзальтации, потому и некоторые черты на его портретах гиперболизированы – в данном случае это огромное оттопыренное ухо.
Этот портрет «Маленького кондитера» представляет собой настоящий шедевр с точки зрения колористики. Белый цвет для Сутина – второй самый любимый после красного. И здесь можно наблюдать невероятное смешение оттенков и вариаций на его тему. Такому изобилию шелковистых, кремовых, голубоватых, розовых, бежевых и тех, для которых и названий не придумано, оттенков белого даже признанный ас по оперированию этим цветом Морис Утрилло мог бы позавидовать.
@pic_history
#ХаимСутин #Экспрессионизм
Именно его в 1922 году оценил американский коллекционер доктор Альберт Барнс, вернее, сначала его консультант Поль Гийом. Гийом купил картину и показал Барнсу «неслыханного, очаровательного кондитера из крови и плоти, с огромным, чудесным ухом, удивительным и прекрасно переданным». Барнс пришел в восторг и немедленно приобрел еще 50 работ ранее бедствовавшего художника для своего фонда в Мерионе.
Портреты Сутина отличает особенная деформация линий. Делал это он абсолютно сознательно, заявляя, что «деформация — это жизнь. Искусство Рафаэля, Тициана, конечно же, совершенно, но до смерти нудно. Это красота» (в последнее слово вкладывалась огромная доза отвращения).
Написанные Сутиным портреты сопоставимы с работами Нольде, Кирхнера. Нередко проводят аналогии с Ван Гогом, подразумевая силу и неистовство мазка.
Кондитер едва помещается на холсте, словно места слишком мало, чтобы выразить всю экспрессию охвативших художника чувств. Кажется, что Сутин писал в состоянии экзальтации, потому и некоторые черты на его портретах гиперболизированы – в данном случае это огромное оттопыренное ухо.
Этот портрет «Маленького кондитера» представляет собой настоящий шедевр с точки зрения колористики. Белый цвет для Сутина – второй самый любимый после красного. И здесь можно наблюдать невероятное смешение оттенков и вариаций на его тему. Такому изобилию шелковистых, кремовых, голубоватых, розовых, бежевых и тех, для которых и названий не придумано, оттенков белого даже признанный ас по оперированию этим цветом Морис Утрилло мог бы позавидовать.
@pic_history
#ХаимСутин #Экспрессионизм
Шиле – первый художник в истории живописи, который начал писать обнаженные автопортреты. До него автопортрет, да и портрет вообще, был декларацией статуса модели или своего собственного, сообщением, которое несло информацию о месте в мире и о характере, уме, темпераменте человека. А обнаженная натура – это совсем другой жанр, это всегда взгляд со стороны, любование, наслаждение, изучение, созерцание тела как объекта. Шиле впервые пишет обнаженным себя самого – и полстолетия спустя с той же беспощадностью и безжалостным эксгибиционизмом будут писать автопортреты Люсьен Фрейд и Фрэнсис Бэкон.
Этот автопортрет, написанный в 1912 году, был задуман парным и написан маслом на дереве. На дощечке того же размера, 33 на 40 см, Шиле написал второй портрет – своей возлюбленной, натурщицы и помощницы Валли Нойциль. Ему здесь 22 года, ей – 18. И между художником и его моделью – страстный, а по меркам общественной морали – и вовсе бесстыдный, порочный роман. Они провели всего полгода в городке Крумау, пока добропорядочные соседи не изгнали бесстыдную парочку из города за неприличное поведение (биографы говорят, что Валли позировала обнаженной художнику прямо в саду, на глазах прохожих). В 1912 влюбленные живут в Нойленгбахе – и в их доме постоянно ночуют девочки-подростки, которые скрываются от семейных жестокостей, бродят по мастерской полуобнаженные модели и позирует Валли в нежных объятиях то одной девушки, то другой. Но на этих благочестивых портретах оба неожиданно сдержанны – как давние любовники, решившие накануне свадьбы провести ночь в разных постелях. Оба по-монашески в темных одеждах, а Валли – еще и в пышном белом воротнике. Оба нарядились и играют во взрослых, как будто не было никаких ярких чулок и позирования нагишом, красных блуз и раздеваний, болезненных объятий, угловатых юношеских локтей и коленей.
Для 22-летнего Шиле это время настоящего творческого прорыва и самоопределения: он становится знаменит, участвует в больших выставках, постоянно рисует и уже понимает, что в графике особенно хорош. Он изрисовывает бумагу вызывающе откровенными женскими изображениями и с фетишистским наслаждением расцвечивает акварелью чулки, волосы, губы и соски. Совсем скоро, в том же 1912 году, он угодит за решетку и проведет в тюрьме чуть меньше месяца за эти картинки, которые и сегодня вгоняют в краску и банятся в социальных сетях как непристойные, а в начале прошлого века воспринимались как чистая порнография.
Сейчас «Автопортрет с физалисом» хранится в венском Музее Леопольда, где собрана самая большая коллекция работ Шиле, и во всей рекламной продукции галереи используется как ее визитная карточка. Автопортрет 22-летнего венского художника, написанный накануне Первой мировой войны, в эпоху распространения идей Зигмунда Фрейда о сексуальности, определяющей личность и жизнь человека.
@pic_history
#ЭгонШиле #Экспрессионизм
Этот автопортрет, написанный в 1912 году, был задуман парным и написан маслом на дереве. На дощечке того же размера, 33 на 40 см, Шиле написал второй портрет – своей возлюбленной, натурщицы и помощницы Валли Нойциль. Ему здесь 22 года, ей – 18. И между художником и его моделью – страстный, а по меркам общественной морали – и вовсе бесстыдный, порочный роман. Они провели всего полгода в городке Крумау, пока добропорядочные соседи не изгнали бесстыдную парочку из города за неприличное поведение (биографы говорят, что Валли позировала обнаженной художнику прямо в саду, на глазах прохожих). В 1912 влюбленные живут в Нойленгбахе – и в их доме постоянно ночуют девочки-подростки, которые скрываются от семейных жестокостей, бродят по мастерской полуобнаженные модели и позирует Валли в нежных объятиях то одной девушки, то другой. Но на этих благочестивых портретах оба неожиданно сдержанны – как давние любовники, решившие накануне свадьбы провести ночь в разных постелях. Оба по-монашески в темных одеждах, а Валли – еще и в пышном белом воротнике. Оба нарядились и играют во взрослых, как будто не было никаких ярких чулок и позирования нагишом, красных блуз и раздеваний, болезненных объятий, угловатых юношеских локтей и коленей.
Для 22-летнего Шиле это время настоящего творческого прорыва и самоопределения: он становится знаменит, участвует в больших выставках, постоянно рисует и уже понимает, что в графике особенно хорош. Он изрисовывает бумагу вызывающе откровенными женскими изображениями и с фетишистским наслаждением расцвечивает акварелью чулки, волосы, губы и соски. Совсем скоро, в том же 1912 году, он угодит за решетку и проведет в тюрьме чуть меньше месяца за эти картинки, которые и сегодня вгоняют в краску и банятся в социальных сетях как непристойные, а в начале прошлого века воспринимались как чистая порнография.
Сейчас «Автопортрет с физалисом» хранится в венском Музее Леопольда, где собрана самая большая коллекция работ Шиле, и во всей рекламной продукции галереи используется как ее визитная карточка. Автопортрет 22-летнего венского художника, написанный накануне Первой мировой войны, в эпоху распространения идей Зигмунда Фрейда о сексуальности, определяющей личность и жизнь человека.
@pic_history
#ЭгонШиле #Экспрессионизм
Telegram
История одной картины
«Вампир», как и большинство картин Мунка, является частью огромного «Фриза жизни» и отвечает в этой симфонии за очень сокровенную грань человеческого бытия. Мунк всегда был уверен, что женщина истощает мужчину, лишает его внутренних сил и свободы. Ни один бурный роман не смог убедить его в обратном. При этом именно любовные переживания занимают центральное место во «Фризе жизни».
Вариантов картины художник оставил достаточно для того, чтобы она успела побывать и в частных коллекциях, и на известных аукционах, и в государственных музеях, и в руках похитителей.
В 1988 году картину украли из Музея Мунка, причем один из похитителей тоже попал под нешуточное воздействие норвежского гения. Спустя полгода «Вампира» нашли, похитителя Пала Энгера упекли в тюрьму, но он не успокоился и спустя 8 лет снова пришел за Мунком, только теперь уже за «Криком» в Национальную галерею.
@pic_history
#ЭдвардМунк #Экспрессионизм
Вариантов картины художник оставил достаточно для того, чтобы она успела побывать и в частных коллекциях, и на известных аукционах, и в государственных музеях, и в руках похитителей.
В 1988 году картину украли из Музея Мунка, причем один из похитителей тоже попал под нешуточное воздействие норвежского гения. Спустя полгода «Вампира» нашли, похитителя Пала Энгера упекли в тюрьму, но он не успокоился и спустя 8 лет снова пришел за Мунком, только теперь уже за «Криком» в Национальную галерею.
@pic_history
#ЭдвардМунк #Экспрессионизм
Brücke museum (музей, посвященный деятельности художественного объединения «Мост») вынужден был отдать картину Аните Хальпинс, которая заявила, что она прямая наследница коллекционера-еврея Альфреда Гесса, первого владельца картины. Ее дед вынужден был продать картину за бесценок во время преследования евреев национал-социалистической партией. В соответствии с Вашингтонской декларацией 1998 года власть Берлина согласилась снять картину с музейной стены и передать семье первого владельца. На аукцион Christie's картина попала в том же году и была продана по рекордной для Кирхнера цене – 38 миллионов долларов. Новым владельцем «Уличной сцены» стала Neue Gallery, частная нью-йоркская галерея. Споры вокруг этого решения не утихают уже много лет: обыкновенный коммерческий ход со стороны наследницы, комплекс вины со стороны немецкой власти, ненадежность сведений о первом владельце и тех причинах, которые побудили его к продаже (а может и не было никакого преследования? может, Альфред Гесс просто продал картину и получил за нее хорошие деньги?). В любом случае, возмущаются галеристы и искусствоведы, нельзя просто взять и отдать настолько значительный музейный экспонат, доступный миллионам людей, во владение одному человеку.
Эрнст Людвиг Кирхнер написал 11 картин с берлинскими ночными уличными сценами в последний предвоенный год, 1913. Он переехал из провинциального и тихого Дрездена в Берлин, самый быстро растущий и самый освещенный город в начале ХХ века. Здесь резко меняется художественная манера Кирхнера, писавшего до сих пор обнаженную натуру среди дикой природы во время летних вылазок на Морицбургские озера. Город Кирхнера – это мегаполис, в котором одиноко и неуютно, который одинаково возбуждает и пугает обилием возможностей, агрессивным светом ночных клубов, ресторанов, театров, кабаре, кинотеатров. Героини этой живописной серии – берлинские проститутки, ярко одетые и вызывающе заметные.
Позднее искусствоведы скажут о том, что продажная любовь для Кирхнера – это символ: коммерческой основы всех внутригородских отношений, процветавшей коррупции, битвы между личной свободой и цензурой в искусстве и одновременно продажности искусства. Все эти смыслы художник вряд ли формулировал как программу и художественную задачу – Кирхнер пишет не социальный пасквиль, а собственные ощущения и состояние ума, собственное отчаянье и одиночество. Не смотря на то, что между мужчинами-клиентами и городскими проститутками должен происходить сейчас бессловесный договор, не смотря на то, что пространство картины перегружено и плотно заполнено фигурами людей, все взгляды направлены в разные стороны и все движения разрознены. Здесь каждый сам по себе.
Проводя вечера на центральных улицах и площадях, Кирхнер делает множество зарисовок – ему теперь хватает нескольких линий, чтобы обозначить движение, характеры, выражения лиц. Он пишет позже о том, что попытка передать движение привела его к отказу от одноточечной перспективы, именно несколько точек зрения способны создать ощущение хаотичного, разрозненного движения. Обрезанные фигуры на первом плане картины создают ощущение случайного снимка, сделанного в гуще быстро движущейся толпы. Вытянутые, угловатые лица – влияние одновременно двух равноудаленных от окружающей действительности традиций: экзотические африканские маски и древняя готическая иконография.
@pic_history
#ЭрнстКирхнер #Экспрессионизм
Эрнст Людвиг Кирхнер написал 11 картин с берлинскими ночными уличными сценами в последний предвоенный год, 1913. Он переехал из провинциального и тихого Дрездена в Берлин, самый быстро растущий и самый освещенный город в начале ХХ века. Здесь резко меняется художественная манера Кирхнера, писавшего до сих пор обнаженную натуру среди дикой природы во время летних вылазок на Морицбургские озера. Город Кирхнера – это мегаполис, в котором одиноко и неуютно, который одинаково возбуждает и пугает обилием возможностей, агрессивным светом ночных клубов, ресторанов, театров, кабаре, кинотеатров. Героини этой живописной серии – берлинские проститутки, ярко одетые и вызывающе заметные.
Позднее искусствоведы скажут о том, что продажная любовь для Кирхнера – это символ: коммерческой основы всех внутригородских отношений, процветавшей коррупции, битвы между личной свободой и цензурой в искусстве и одновременно продажности искусства. Все эти смыслы художник вряд ли формулировал как программу и художественную задачу – Кирхнер пишет не социальный пасквиль, а собственные ощущения и состояние ума, собственное отчаянье и одиночество. Не смотря на то, что между мужчинами-клиентами и городскими проститутками должен происходить сейчас бессловесный договор, не смотря на то, что пространство картины перегружено и плотно заполнено фигурами людей, все взгляды направлены в разные стороны и все движения разрознены. Здесь каждый сам по себе.
Проводя вечера на центральных улицах и площадях, Кирхнер делает множество зарисовок – ему теперь хватает нескольких линий, чтобы обозначить движение, характеры, выражения лиц. Он пишет позже о том, что попытка передать движение привела его к отказу от одноточечной перспективы, именно несколько точек зрения способны создать ощущение хаотичного, разрозненного движения. Обрезанные фигуры на первом плане картины создают ощущение случайного снимка, сделанного в гуще быстро движущейся толпы. Вытянутые, угловатые лица – влияние одновременно двух равноудаленных от окружающей действительности традиций: экзотические африканские маски и древняя готическая иконография.
@pic_history
#ЭрнстКирхнер #Экспрессионизм
К 1918 году Эгон Шиле был ведущим художником Австрии, после смерти Климта именно у него оказались все шансы стать предводителем авангардных венских художников и возглавить выставочные события. К тому же художник женился, обзавелся большой студией и задумал серию огромных полотен.
Даже война его пощадила. Эксперты аукционного дома Christie's рассказывали историю: командир Шиле Карл Грюнвальд в мирное время продавал антиквариат, а потому в искусстве немного разбирался. Увидев работы юного художника, он одну купил, а впоследствии приложил все усилия, чтобы спасти Эгона от отправки на фронт. Охраняя военнопленных и склады в тылу, художник продолжал заниматься живописью и о военных действиях знал только понаслышке.
Картина «Семья» - одна из самых тихих и печальных у Шиле. На ней изображены сам художник, его жена Эдит Хармс и их нерожденный ребенок. Сейчас трудно говорить, насколько Шиле предчувствовал скорую смерть и предсказывал трагедию. Однако ощущение обреченности и ужаса в этом произведении было главным с самого начала.
Здесь все не так, как обычно у Шиле. Его персонажи обычно вламываются в пространство картины – как будто продираются в ущелье. Их состояния всегда предельны, руки и ноги вывернуты в неестественных жестах и позах, тела – сплошные кости, жилы, ломаные линии и натянутые нервы. А здесь как будто все наконец-то замерли и расслабились, тела чуть ли впервые у Шиле обрели мягкость и плавность. Они смирились и ждут наступающей тьмы, ждут, пока мир поглотит их.
Так и случилось. Жизнь Шиле завершилась так, как должна была завершиться жизнь художника-экспрессиониста, - трагически. Эдит умерла от «испанки» на 6-м месяце беременности. Через три дня после нее умер Эгон Шиле.
Есть в истории искусства целые поколения, которые по внутренней логике эпохи и собственного творчества проживали счастливую или несчастную жизнь. После солнечных долгожителей-импрессионистов пришло время совсем для других судеб: Ван Гог покончил с собой, произнеся перед смертью «печаль будет длиться вечно», Эдвард Мунк умер в глубокой старости, но в полном одиночестве, Франц Марк погиб на Первой мировой, Клее и Кокошка вынуждены были уехать в эмиграцию. Наверняка ХХ век подыскал бы и для Эгона Шиле другой трагический сценарий жизни, если бы с «испанкой» не сложилось так быстро.
@pic_history
#ЭгонШиле #Экспрессионизм
Даже война его пощадила. Эксперты аукционного дома Christie's рассказывали историю: командир Шиле Карл Грюнвальд в мирное время продавал антиквариат, а потому в искусстве немного разбирался. Увидев работы юного художника, он одну купил, а впоследствии приложил все усилия, чтобы спасти Эгона от отправки на фронт. Охраняя военнопленных и склады в тылу, художник продолжал заниматься живописью и о военных действиях знал только понаслышке.
Картина «Семья» - одна из самых тихих и печальных у Шиле. На ней изображены сам художник, его жена Эдит Хармс и их нерожденный ребенок. Сейчас трудно говорить, насколько Шиле предчувствовал скорую смерть и предсказывал трагедию. Однако ощущение обреченности и ужаса в этом произведении было главным с самого начала.
Здесь все не так, как обычно у Шиле. Его персонажи обычно вламываются в пространство картины – как будто продираются в ущелье. Их состояния всегда предельны, руки и ноги вывернуты в неестественных жестах и позах, тела – сплошные кости, жилы, ломаные линии и натянутые нервы. А здесь как будто все наконец-то замерли и расслабились, тела чуть ли впервые у Шиле обрели мягкость и плавность. Они смирились и ждут наступающей тьмы, ждут, пока мир поглотит их.
Так и случилось. Жизнь Шиле завершилась так, как должна была завершиться жизнь художника-экспрессиониста, - трагически. Эдит умерла от «испанки» на 6-м месяце беременности. Через три дня после нее умер Эгон Шиле.
Есть в истории искусства целые поколения, которые по внутренней логике эпохи и собственного творчества проживали счастливую или несчастную жизнь. После солнечных долгожителей-импрессионистов пришло время совсем для других судеб: Ван Гог покончил с собой, произнеся перед смертью «печаль будет длиться вечно», Эдвард Мунк умер в глубокой старости, но в полном одиночестве, Франц Марк погиб на Первой мировой, Клее и Кокошка вынуждены были уехать в эмиграцию. Наверняка ХХ век подыскал бы и для Эгона Шиле другой трагический сценарий жизни, если бы с «испанкой» не сложилось так быстро.
@pic_history
#ЭгонШиле #Экспрессионизм
Источником вдохновения для Анри Матисса послужили представления Айседоры Дункан, порвавшей с официальной балетной школой и наполнившей танец страстью, эмоциями, неистовством. Посещение Матиссом кабаре «Мулен де ла Галетт», в котором исполнялась фурандола (провансальский народный танец), тоже внесло свою лепту в создание панно.
Матисс окончательно уходит как от детализации, так и от расплывчатости импрессионистов. Вот как он описывает работу над картинами для Щукина: «Мы стремимся к ясности, упрощая идеи и пластические средства. Цельность — наш единственный идеал… Речь идет о том, чтобы учиться и, быть может, учиться наново писать линиями».
Технические средства действительно сведены до минимума, Матисс в этих работах предельно лаконичен: лазурное небо, изумрудная зелень холма, пылающие огненные тела. Люди максимально обобщены, перефразируя известное выражение Матисса про женщину и картину "Я рисую не женщин - я рисую картины"), здесь он пишет не танцоров - он пишет танец. Обнаженные тела несут ощущение некой первобытности, первозданности, вызывают аналогии с настенными росписями. Танец кажется грандиозным узором бытия, он вышел за пределы картины, это архетип, стихия танца, это сам миф о танце. Перед нами кружение пяти фигур, соединивших руки в неистовом хороводе. Они образуют замкнутый круг, настолько заряженный энергией, что кажется, от холста должно искрить.
Картины были выставлены на Салоне 1911 года и вызвали бурную реакцию. Яростная, страстная обнаженность слившихся в танцевальном экстазе тел возмутила поклонников академических жеманных красавиц, возлежащих на диванах и окруженных пухлощекими амурами. Обнаженная натура не в диковинку, но здесь – больше, чем тела: чистый экстаз, страсть и секс выплескивались на зрителей из этого трехцветного полотна с танцующими фигурами. Щукину даже пришлось попросить Матисса заретушировать «срамоту». Но разве это могло сдержать эмоциональный и чувственный накал картины, который, право, живет не в линиях, уточняющих половые признаки.
На первом этаже московского особняка Сергея Щукина должен был располагаться «Танец» Матисса – будоражащий, возбуждающий, влекущий. На втором этаже настроение гостей предполагалось уравновешивать «Музыкой», передающей совсем другое состояние – спокойствие, медитативность, погруженность в себя. Всё те же три краски, те же пять фигур изображены уже не на холме, а на равнине, они не сливаются воедино, а предстают отдельными персонажами, погруженными в себя и музыку. На третьем этаже планировалось разместить панно, изображающее отдых, купание, расслабление.
У «Танца» Матисса есть еще одна версия. Она находится в Нью-йоркском Музее современного искусства (МоМА). Раймон Эсколье полагал, что это второй вариант «Танца», в котором Матисс превзошел чувственность и вакханские мотивы первой версии. Но большинство исследователей сходятся на том, что это лишь набросок к настоящему панно, которое после революции было национализировано и передано в Эрмитаж, где находится и поныне.
Позже для Фонда Барнса по заказу его создателя Матисс создаст еще одно панно на тему танца, размером уже 13 метров, в котором применит технику декупажа.
@pic_history
#АнриМатисс #Экспрессионизм
Матисс окончательно уходит как от детализации, так и от расплывчатости импрессионистов. Вот как он описывает работу над картинами для Щукина: «Мы стремимся к ясности, упрощая идеи и пластические средства. Цельность — наш единственный идеал… Речь идет о том, чтобы учиться и, быть может, учиться наново писать линиями».
Технические средства действительно сведены до минимума, Матисс в этих работах предельно лаконичен: лазурное небо, изумрудная зелень холма, пылающие огненные тела. Люди максимально обобщены, перефразируя известное выражение Матисса про женщину и картину "Я рисую не женщин - я рисую картины"), здесь он пишет не танцоров - он пишет танец. Обнаженные тела несут ощущение некой первобытности, первозданности, вызывают аналогии с настенными росписями. Танец кажется грандиозным узором бытия, он вышел за пределы картины, это архетип, стихия танца, это сам миф о танце. Перед нами кружение пяти фигур, соединивших руки в неистовом хороводе. Они образуют замкнутый круг, настолько заряженный энергией, что кажется, от холста должно искрить.
Картины были выставлены на Салоне 1911 года и вызвали бурную реакцию. Яростная, страстная обнаженность слившихся в танцевальном экстазе тел возмутила поклонников академических жеманных красавиц, возлежащих на диванах и окруженных пухлощекими амурами. Обнаженная натура не в диковинку, но здесь – больше, чем тела: чистый экстаз, страсть и секс выплескивались на зрителей из этого трехцветного полотна с танцующими фигурами. Щукину даже пришлось попросить Матисса заретушировать «срамоту». Но разве это могло сдержать эмоциональный и чувственный накал картины, который, право, живет не в линиях, уточняющих половые признаки.
На первом этаже московского особняка Сергея Щукина должен был располагаться «Танец» Матисса – будоражащий, возбуждающий, влекущий. На втором этаже настроение гостей предполагалось уравновешивать «Музыкой», передающей совсем другое состояние – спокойствие, медитативность, погруженность в себя. Всё те же три краски, те же пять фигур изображены уже не на холме, а на равнине, они не сливаются воедино, а предстают отдельными персонажами, погруженными в себя и музыку. На третьем этаже планировалось разместить панно, изображающее отдых, купание, расслабление.
У «Танца» Матисса есть еще одна версия. Она находится в Нью-йоркском Музее современного искусства (МоМА). Раймон Эсколье полагал, что это второй вариант «Танца», в котором Матисс превзошел чувственность и вакханские мотивы первой версии. Но большинство исследователей сходятся на том, что это лишь набросок к настоящему панно, которое после революции было национализировано и передано в Эрмитаж, где находится и поныне.
Позже для Фонда Барнса по заказу его создателя Матисс создаст еще одно панно на тему танца, размером уже 13 метров, в котором применит технику декупажа.
@pic_history
#АнриМатисс #Экспрессионизм
Telegram
ИОК | Картины