Тот случай, когда термин «пламенеющая готика» обретает страшно буквальный смысл...
Forwarded from Vox medii aevi
Вот тут прямой эфир: https://youtu.be/bKL7itkhEBo
Горят части, построенные ещё в XII веке. Витражи пропали
Горят части, построенные ещё в XII веке. Витражи пропали
YouTube
EN DIRECT - La cathédrale Notre-Dame de Paris est en feu
Во второй половине XIII — начале XIV века интерес Европы к монголам и их государству (позднее — государствам) был крайне высок. Правда, прежде пришлось пережить немалый эсхатологический страх: нашествие кочевников отождествлялось с нашествием библейских «народов Гог и Магог», которые считались предшественниками конца света. Но на фоне успехов монголов в борьбе с осколками Арабского халифата (см. «Желтый крестовый поход» 1256-1260 гг.) европейцы быстро осознали огромные перпективы от возможного союза с кочевниками, а еще до этого в монгольские степи потянулись первые христианские миссионеры. Немалую роль в установлении контактов играла и торговля: генуэзские и венецианские купцы с 1261 года пользовались привилегиями от новоиспеченного византийского императора Михаила VIII Палеолога, среди которых — свободный проход в Черное море через Босфор и Дарданеллы. Вскоре на северном побережье и в Крыму появились торговые фактории, форпосты на торговом пути из Центральной Азии в Европу.
Одним из интереснейших материальных доказательств вышеописанных связей служит рукописный Codex Cumanicus — словарь, хранящийся в венецианской библиотеке Сан-Марко в единственном экземпляре. Он был составлен на рубеже XIII-XIV вв. Рукопись условно делится на итальянскую и немецкую части. Первая имеет больше лингвистическую направленность и дает основы грамматики половецкого языка, вторая помимо немецко-кыпчакского словаря содержит евангельские тексты и несколько десятков кыпчакских загадок, что погружает нас в мир степного фольклора:
Поест, попьёт – к себе в нору идёт (залезает).
Это нож.
Колчан у меня один, стрелы мои бесчисленны.
Это небо и звёзды.
Мой серенький козлёнок жиреет на привязи.
Это дыня.
#history #culture #manuscripts
Одним из интереснейших материальных доказательств вышеописанных связей служит рукописный Codex Cumanicus — словарь, хранящийся в венецианской библиотеке Сан-Марко в единственном экземпляре. Он был составлен на рубеже XIII-XIV вв. Рукопись условно делится на итальянскую и немецкую части. Первая имеет больше лингвистическую направленность и дает основы грамматики половецкого языка, вторая помимо немецко-кыпчакского словаря содержит евангельские тексты и несколько десятков кыпчакских загадок, что погружает нас в мир степного фольклора:
Поест, попьёт – к себе в нору идёт (залезает).
Это нож.
Колчан у меня один, стрелы мои бесчисленны.
Это небо и звёзды.
Мой серенький козлёнок жиреет на привязи.
Это дыня.
#history #culture #manuscripts
Аристотель и Филлида: «пони-плей» по-средневековому
В ученой культуре Высокого Средневековья (XI-XIII вв.) фигура древнегреческого философа и ученого Аристотеля занимает центральное место. Причем если одни схоласты и клирики почтительно именовали его Философом и признавали его авторитет в самых разных вопросах, то другие относились как минимум с подозрением или даже с враждебностью. Стагирит со временем стал универсальной моделью, символом ученого мужа, «почти» христианином, только без крещения. Но как мы знаем, любой символ амбивалентен, а любая модель — полифонична. И образ Аристотеля становился всё более сложным.
В начале XIII века распространение получает байка об Аристотеле и гетере Филлиде. Впервые она упоминается в собрании нравоучительных примеров для прихожан (т.н. exempla) французского проповедника Жака де Витри. В 1230-1240-х гг. неким французским автором — предполагается, что это был Анри де Валансьен — было написано Lai d’Aristote («Лэ об Аристотеле»), поэма, близкая по форме к фаблио. Сюжет ее таков:
Филлида была возлюбленной греческого царя Александра, который ради нее позабыл о своих верных рыцарях. Вразумить царя решил его учитель Аристотель. Он назвал его любовь безрассудством и взял с ученика обещание прекратить эти глупости. Узнав об этом, Филлида решила проучить старого философа на глазах у всех. На следующее утро она является полуобнаженной к дому Стагирита во всём блеске своей красоты, напевая песни и собирая цветы — и тот теряет голову. Аристотель бросается к ногам Филлиды, готовый во имя любви исполнить любую прихоть красавицы. Та приказывает ему встать на четвереньки, нахлобучить седло и прокатить ее на спине. И философ с радостью соглашается:
«Кто в мире был мудрей его?
Меж тем любовь и естество
Его повергли на карачки
И он готов для резвой скачки»
За этим наблюдает сам Александр, который не может удержаться от смеха. Но этот смех не глумливый, не злой, а скорее добродушный. Автор поэмы не злорадствует над потерявшим голову ученым, а подчёркивает всесилие любви, которой покорны даже самые учёные мужи из всех:
«Однако утверждать готов я,
Что дамы мстительная шалость
Дала философу не малость:
Среди насмешек и глумленья
Постигнул он любви веленья.
Пока стоит наш белый свет,
Над всем царит любви завет».
#culture #longread
В ученой культуре Высокого Средневековья (XI-XIII вв.) фигура древнегреческого философа и ученого Аристотеля занимает центральное место. Причем если одни схоласты и клирики почтительно именовали его Философом и признавали его авторитет в самых разных вопросах, то другие относились как минимум с подозрением или даже с враждебностью. Стагирит со временем стал универсальной моделью, символом ученого мужа, «почти» христианином, только без крещения. Но как мы знаем, любой символ амбивалентен, а любая модель — полифонична. И образ Аристотеля становился всё более сложным.
В начале XIII века распространение получает байка об Аристотеле и гетере Филлиде. Впервые она упоминается в собрании нравоучительных примеров для прихожан (т.н. exempla) французского проповедника Жака де Витри. В 1230-1240-х гг. неким французским автором — предполагается, что это был Анри де Валансьен — было написано Lai d’Aristote («Лэ об Аристотеле»), поэма, близкая по форме к фаблио. Сюжет ее таков:
Филлида была возлюбленной греческого царя Александра, который ради нее позабыл о своих верных рыцарях. Вразумить царя решил его учитель Аристотель. Он назвал его любовь безрассудством и взял с ученика обещание прекратить эти глупости. Узнав об этом, Филлида решила проучить старого философа на глазах у всех. На следующее утро она является полуобнаженной к дому Стагирита во всём блеске своей красоты, напевая песни и собирая цветы — и тот теряет голову. Аристотель бросается к ногам Филлиды, готовый во имя любви исполнить любую прихоть красавицы. Та приказывает ему встать на четвереньки, нахлобучить седло и прокатить ее на спине. И философ с радостью соглашается:
«Кто в мире был мудрей его?
Меж тем любовь и естество
Его повергли на карачки
И он готов для резвой скачки»
За этим наблюдает сам Александр, который не может удержаться от смеха. Но этот смех не глумливый, не злой, а скорее добродушный. Автор поэмы не злорадствует над потерявшим голову ученым, а подчёркивает всесилие любви, которой покорны даже самые учёные мужи из всех:
«Однако утверждать готов я,
Что дамы мстительная шалость
Дала философу не малость:
Среди насмешек и глумленья
Постигнул он любви веленья.
Пока стоит наш белый свет,
Над всем царит любви завет».
#culture #longread
Давненько на нашем канале не было качественной средневековой музыки. Ловите чудесный альбом коллектива Ensemble Syntagma под названием Touz Esforciez: Trouvères en Lorraine. Он был записан в 2003 году во французском городке Номени (бывш. регион Лотарингия), в маленькой местной церквушке. И это не случайно. Сборник содержит композиции за авторством северофранцузских труверов XIII — начала XIV века, так или иначе связанных с Лотарингией: Колина Мюзета, Жанно де Лекюреля, Гийома Амьенского, Готье д’Эпиналя. Ниже представлено несколько композиций для ознакомления, а весь альбом вы можете послушать по ссылке. Выделите себе час и послушайте его целиком: это та музыка, которая полностью погрузит вас в атмосферу «прекрасного Средневековья».
#music
#music
Secretum Secretorum («Тайная Тайных») — средневековая энциклопедия арабского происхождения. В ту эпоху текст считался посланием Аристотеля к своему ученику Александру Македонскому, в котором содержались наставления по самым разным вопросам и дисциплинам — от управления государством и этики до алхимии и астрологии. Сейчас установлено, что сборник восходит к арабскому тексту X века, а тот, в свою очередь — к эпистолярному роману более раннего времени. В середине XII века текст был переведен на латынь Иоанном Севильским, представителем Толедской школы переводчиков, а в XIII веке появились переводы на английский и французский языки. Постепенно текст стал своего рода руководством по воспитанию знати.
Миниатюры выше — из английской рукописи, которую монах Уолтер де Майлмет подарил английскому королю Эдуарду III по случаю его коронации в 1327 году.
#art #miniatures
Миниатюры выше — из английской рукописи, которую монах Уолтер де Майлмет подарил английскому королю Эдуарду III по случаю его коронации в 1327 году.
#art #miniatures
Интересные новости из Великобритании.
Ученый из Бристольского университета Джерард Чешир утверждает, что нашел ответ на загадку легендарного манускрипта Войнича, расшифровка которого стала притчей во языцех среди профессиональных лингвистов и просто любителей загадок. Чешир уверен, что манускрипт написан на т.н. протороманском языке — предке романских языков (итальянского, французского, испанского и др.). Ученый уже опубликовал статью в журнале Romance Studies.
Стоит сказать, что это не первое заявление подобного рода. Едва ли не каждый год ученые из разных стран сообщают о «расшифровке» этой рукописи. И сейчас пока также не все очевидно.
#news
Ученый из Бристольского университета Джерард Чешир утверждает, что нашел ответ на загадку легендарного манускрипта Войнича, расшифровка которого стала притчей во языцех среди профессиональных лингвистов и просто любителей загадок. Чешир уверен, что манускрипт написан на т.н. протороманском языке — предке романских языков (итальянского, французского, испанского и др.). Ученый уже опубликовал статью в журнале Romance Studies.
Стоит сказать, что это не первое заявление подобного рода. Едва ли не каждый год ученые из разных стран сообщают о «расшифровке» этой рукописи. И сейчас пока также не все очевидно.
#news
Монгольский «царь» и особенности древнерусского мировоззрения
В домонгольский период русской истории (кон. X — перв. треть XIII вв.) древнерусские книжники, которые вырабатывали и транслировали различные идеи через свои труды, называли царем в основном византийского императора. Исключения были связаны с такими знаковыми личностями Древней Руси, как Ярослав Мудрый или Всеволод Большое Гнездо. Но наименование их царями не шло дальше риторической формулы, характерной для «высокого» литературного стиля, и лишь подчеркивало исключительность того или иного правителя. Царь один, и он сидит в Константинополе, «Царьграде».
Однако в 1204 году случилась катастрофа: крестоносцы во главе с «фрягами», т.е. итальянцами, захватили Константинополь. Почти на 60 лет «царствующий град» оказался в руках «латинян», католиков. На Древней Руси это событие было осмыслено как падение Империи. Наступило время «отсутствия царства». Но существование мира, где нет царя — ненормальное явление. Царь обязательно должен быть. Но кто был способен занять эту пустовавшую на протяжении десятилетий мировоззренческую нишу?
Именно в период «отсутствия царства» Русь столкнулась с нашествием монголов и утратила свой суверенитет на два с половиной века. Русские князья стали вассалами монгольского хана. Сам же хан как независимый правитель более высокого ранга становится «царем» древнерусских летописей. Он заполняет пустую мировоззренческую нишу. И даже восстановление Византии в 1261 году не привело к возврату к прежним традициям: Палеологи вступают в дипломатические контакты с Монгольской державой, узаконивая сложившийся порядок вещей. Теперь царем был не только далекий и мало влияющий на русские дела византийский император, но и непосредственный сюзерен русских князей — правитель тех, «кто живет за войлочными стенами».
#history #culture
В домонгольский период русской истории (кон. X — перв. треть XIII вв.) древнерусские книжники, которые вырабатывали и транслировали различные идеи через свои труды, называли царем в основном византийского императора. Исключения были связаны с такими знаковыми личностями Древней Руси, как Ярослав Мудрый или Всеволод Большое Гнездо. Но наименование их царями не шло дальше риторической формулы, характерной для «высокого» литературного стиля, и лишь подчеркивало исключительность того или иного правителя. Царь один, и он сидит в Константинополе, «Царьграде».
Однако в 1204 году случилась катастрофа: крестоносцы во главе с «фрягами», т.е. итальянцами, захватили Константинополь. Почти на 60 лет «царствующий град» оказался в руках «латинян», католиков. На Древней Руси это событие было осмыслено как падение Империи. Наступило время «отсутствия царства». Но существование мира, где нет царя — ненормальное явление. Царь обязательно должен быть. Но кто был способен занять эту пустовавшую на протяжении десятилетий мировоззренческую нишу?
Именно в период «отсутствия царства» Русь столкнулась с нашествием монголов и утратила свой суверенитет на два с половиной века. Русские князья стали вассалами монгольского хана. Сам же хан как независимый правитель более высокого ранга становится «царем» древнерусских летописей. Он заполняет пустую мировоззренческую нишу. И даже восстановление Византии в 1261 году не привело к возврату к прежним традициям: Палеологи вступают в дипломатические контакты с Монгольской державой, узаконивая сложившийся порядок вещей. Теперь царем был не только далекий и мало влияющий на русские дела византийский император, но и непосредственный сюзерен русских князей — правитель тех, «кто живет за войлочными стенами».
#history #culture
В ночь на 29 мая 1453 года начался третий — и последний — штурм Константинополя войсками турецкого султана Мехмеда II. Император Константин XI Палеолог героически пал в бою. После двух месяцев осады и нескольких часов упорных боев «царственный град» был взят, а в истории Ромейской империи была поставлена точка.
#on_this_day
#on_this_day
«Устав» св. Хродеганга: от кафедрального собора до ирландских обителей
Св. Хродеганг (ок. 712 – 766) был большим человеком для своего времени. Он занимал важные посты при дворах франкского майордома Карла Мартелла и короля Пипина Короткого, выполнял ответственные государственные поручения. В 742 году был положен в сан епископа города Мец, который во второй половине VIII века станет одним из значительных центров формирования григорианской певческой традиции. В качестве епископа Хродеганг руководил строительством кафедрального собора, оказывал поддержку монастырям своего диоцеза, а в 748/749 году основал аббатство Горз. Запомните это название – мы к нему еще вернемся.
Позднее Хродеганг составил небольшой устав – из 34 глав – для каноников кафедрального собора Меца. В науке он известен под названием Regula canonicorum. По содержанию он был сводом предписаний для клириков, а не полноценным монашеским правилом, хотя и был вдохновлен уставами св. Бенедикта и блаж. Августина. Примечательно, что довольно быстро он распространился за пределы не только Меца, но и всего диоцеза и даже Франкии. Известно, что «Устав» св. Хродеганга достиг Ирландии, где лег в основу некоторых основанных в VIII-IX веках обителей. Этот процесс происходил при активном участии церковных деятелей Ирландии, известных под собирательным именем «Кели Де» (древнеирл. Céli Dé – «Сподвижники Господа»).
Вот так небольшой текст, созданный для локальных нужд, стал частью общеевропейского культурного процесса в раннем Средневековье.
#culture #history #church
Св. Хродеганг (ок. 712 – 766) был большим человеком для своего времени. Он занимал важные посты при дворах франкского майордома Карла Мартелла и короля Пипина Короткого, выполнял ответственные государственные поручения. В 742 году был положен в сан епископа города Мец, который во второй половине VIII века станет одним из значительных центров формирования григорианской певческой традиции. В качестве епископа Хродеганг руководил строительством кафедрального собора, оказывал поддержку монастырям своего диоцеза, а в 748/749 году основал аббатство Горз. Запомните это название – мы к нему еще вернемся.
Позднее Хродеганг составил небольшой устав – из 34 глав – для каноников кафедрального собора Меца. В науке он известен под названием Regula canonicorum. По содержанию он был сводом предписаний для клириков, а не полноценным монашеским правилом, хотя и был вдохновлен уставами св. Бенедикта и блаж. Августина. Примечательно, что довольно быстро он распространился за пределы не только Меца, но и всего диоцеза и даже Франкии. Известно, что «Устав» св. Хродеганга достиг Ирландии, где лег в основу некоторых основанных в VIII-IX веках обителей. Этот процесс происходил при активном участии церковных деятелей Ирландии, известных под собирательным именем «Кели Де» (древнеирл. Céli Dé – «Сподвижники Господа»).
Вот так небольшой текст, созданный для локальных нужд, стал частью общеевропейского культурного процесса в раннем Средневековье.
#culture #history #church
Аббатство Горз и монашеская реформа
Помните я упомянул в прошлом посте аббатство Горз, основанное св. Хродегангом? Так вот, ему было уготовлено интересное будущее.
Думаю, многие из вас слышали о таком явлении X-XI вв., как клюнийское движение. Вкратце напомню: его целью было обновление монашеской жизни, возвращение ее к идеалам Устава св. Бенедикта, а также освобождение монастырей от власти извне – будь то епископов или светских феодалов. Движение началось в Бургундии, в аббатстве Клюни, от которого и получило название. Вскоре возникло целое объединение новых обителей – т.н. клюнийская конгрегация, которая подчинялась непосредственно римскому папе. К середине XII века в нее входило более тысячи монастырей!
В германских землях с 930-х гг. также происходили аналогичные процессы, в центре которых находилось пережившее к тому времени период упадка аббатство Горз. Существует даже термин The Gorzian reform (букв. «горзская реформа»), схожий с The Cluniac reform («клюнийская реформа»). У истоков преобразований стояли епископ Меца Адальберон I, аббат Эйнальд и св. Иоанн из Горза. Результаты их деятельности были настолько удачными, что вскоре вышли за пределы Горза и распространились на другие обители. Однако Горз не стал центром мощной конгрегации, как это было в Клюни. Вместо этого сформировалось несколько небольших объединений монастырей, слабо связанных между собой.
На фото – церковь св. Стефана, ранее входившая в состав монастыря.
#culture #history #church
Помните я упомянул в прошлом посте аббатство Горз, основанное св. Хродегангом? Так вот, ему было уготовлено интересное будущее.
Думаю, многие из вас слышали о таком явлении X-XI вв., как клюнийское движение. Вкратце напомню: его целью было обновление монашеской жизни, возвращение ее к идеалам Устава св. Бенедикта, а также освобождение монастырей от власти извне – будь то епископов или светских феодалов. Движение началось в Бургундии, в аббатстве Клюни, от которого и получило название. Вскоре возникло целое объединение новых обителей – т.н. клюнийская конгрегация, которая подчинялась непосредственно римскому папе. К середине XII века в нее входило более тысячи монастырей!
В германских землях с 930-х гг. также происходили аналогичные процессы, в центре которых находилось пережившее к тому времени период упадка аббатство Горз. Существует даже термин The Gorzian reform (букв. «горзская реформа»), схожий с The Cluniac reform («клюнийская реформа»). У истоков преобразований стояли епископ Меца Адальберон I, аббат Эйнальд и св. Иоанн из Горза. Результаты их деятельности были настолько удачными, что вскоре вышли за пределы Горза и распространились на другие обители. Однако Горз не стал центром мощной конгрегации, как это было в Клюни. Вместо этого сформировалось несколько небольших объединений монастырей, слабо связанных между собой.
На фото – церковь св. Стефана, ранее входившая в состав монастыря.
#culture #history #church
Клюнийское движение и «божий мир»
Реформа монашества, начатая в Клюни в начале X века, происходила в условиях постепенного развала социально-политической системы, выстроенной в VIII-IX вв. усилиями Каролингов. Централизация уступала место раздробленности, и противостоять процессу локализации власти и ее усиления на местах было некому. Теперь каждый феодал, имевший замок, мог установить власть над округой и устанавливать свои порядки: вершить суд, собирать подати и т.п. Формировалась, по выражению Криса Уикхема, «ячеистая структура» социума, для которой характерно огромное количество маленьких локальных групп, которые должны были как-то выстраивать отношения друг с другом. И чаще всего эти отношения выстраивались посредством насилия.
Новый слой военной аристократии, известный как рыцарство, а в терминах той эпохи – milites или bellatores – утверждал свое положение в непрекращающихся конфликтах, затрагивавших безоружных крестьян, купцов и даже клириков. В результате на рубеже X-XI вв. зарождается феномен «божьего мира» (лат. Pax Dei). Впервые этот термин употребил клюнийский аббат Оделон (962 – 1049 гг.). В целом его можно рассматривать как логическое продолжение клюнийской реформы. Его целью было обуздать воинственных рыцарей, защитить от их агрессии и злоупотреблений незащищенные категории социума в условиях развала центральной власти. «Божий мир» объявлялся на соборах по инициативе местных епископов, поддержке простолюдинов и светских князей. Эти соборы ограничивали конфликты определенными периодами. Например, в периоды поста, сельскохозяйственных работ, в дни церковных праздников любые военные конфликты запрещались, а на нарушителей налагались санкции вплоть до отлучения от Церкви.
«Божий мир», т.о., был попыткой дисциплинировать общество (конкретно – его наиболее воинственную часть), привить ему нормы благочестия, как они понимались самой Церковью.
На фото – тимпан романской церкви Сент-Фуа в Конке, Франция.
#history #church
Реформа монашества, начатая в Клюни в начале X века, происходила в условиях постепенного развала социально-политической системы, выстроенной в VIII-IX вв. усилиями Каролингов. Централизация уступала место раздробленности, и противостоять процессу локализации власти и ее усиления на местах было некому. Теперь каждый феодал, имевший замок, мог установить власть над округой и устанавливать свои порядки: вершить суд, собирать подати и т.п. Формировалась, по выражению Криса Уикхема, «ячеистая структура» социума, для которой характерно огромное количество маленьких локальных групп, которые должны были как-то выстраивать отношения друг с другом. И чаще всего эти отношения выстраивались посредством насилия.
Новый слой военной аристократии, известный как рыцарство, а в терминах той эпохи – milites или bellatores – утверждал свое положение в непрекращающихся конфликтах, затрагивавших безоружных крестьян, купцов и даже клириков. В результате на рубеже X-XI вв. зарождается феномен «божьего мира» (лат. Pax Dei). Впервые этот термин употребил клюнийский аббат Оделон (962 – 1049 гг.). В целом его можно рассматривать как логическое продолжение клюнийской реформы. Его целью было обуздать воинственных рыцарей, защитить от их агрессии и злоупотреблений незащищенные категории социума в условиях развала центральной власти. «Божий мир» объявлялся на соборах по инициативе местных епископов, поддержке простолюдинов и светских князей. Эти соборы ограничивали конфликты определенными периодами. Например, в периоды поста, сельскохозяйственных работ, в дни церковных праздников любые военные конфликты запрещались, а на нарушителей налагались санкции вплоть до отлучения от Церкви.
«Божий мир», т.о., был попыткой дисциплинировать общество (конкретно – его наиболее воинственную часть), привить ему нормы благочестия, как они понимались самой Церковью.
На фото – тимпан романской церкви Сент-Фуа в Конке, Франция.
#history #church
«Божий мир» и «священная война»
Идея «божьего мира» имела большое будущее. От попыток простого ограничения рыцарской агрессии Церковь в XI веке переходит к попыткам привлечь рыцарей на службу, дав им новый идеал «священной войны». Этот идеал базировался как на сочинениях Отцов Церкви – в частности, блаж. Августина, – так и на идеях и результатах клюнийской реформы. В канонических трактатах XI-XII вв. «священной» признавалась война в интересах Церкви и в защиту христианства. Привлечение рыцарей на «службу св. Петру» (лат. servitium sancti Petri) вписывалось в контекст «освобождения Церкви»: это позволяло понтификам меньше зависеть от немецких императоров и вести собственную политику. Идея «священной войны» стала этаким компромиссом: оправдывая кровопролитие с помощью богословской риторики и придавая войне «справедливый» характер, Церковь предоставляла воинственным рыцарям шанс заслужить спасение, занимаясь тем, чем они занимались всю сознательную жизнь. Только теперь они должны сражаться не друг с другом, а с «врагами христианства».
Особенно активно привлекал рыцарей на службу римский папа Григорий VII (ок. 1025 – 1085), вдохновитель григорианской реформы Церкви. Она была логичным завершением клюнийской эпопеи. Как писал французский историк Ален Демурже, «сторонники Григория хотели преобразовать все общество, чтобы каждый, будь он клирик или мирянин, действовал и вел себя в соответствии с принципами церкви, толковательницы божественной воли». И для рыцарства идеальным поведением стала «священная война».
Пройдет немного времени – и над городком Клермон раздастся оглушительный рев толпы, скандирующей «Deus vult!».
#history #church
Идея «божьего мира» имела большое будущее. От попыток простого ограничения рыцарской агрессии Церковь в XI веке переходит к попыткам привлечь рыцарей на службу, дав им новый идеал «священной войны». Этот идеал базировался как на сочинениях Отцов Церкви – в частности, блаж. Августина, – так и на идеях и результатах клюнийской реформы. В канонических трактатах XI-XII вв. «священной» признавалась война в интересах Церкви и в защиту христианства. Привлечение рыцарей на «службу св. Петру» (лат. servitium sancti Petri) вписывалось в контекст «освобождения Церкви»: это позволяло понтификам меньше зависеть от немецких императоров и вести собственную политику. Идея «священной войны» стала этаким компромиссом: оправдывая кровопролитие с помощью богословской риторики и придавая войне «справедливый» характер, Церковь предоставляла воинственным рыцарям шанс заслужить спасение, занимаясь тем, чем они занимались всю сознательную жизнь. Только теперь они должны сражаться не друг с другом, а с «врагами христианства».
Особенно активно привлекал рыцарей на службу римский папа Григорий VII (ок. 1025 – 1085), вдохновитель григорианской реформы Церкви. Она была логичным завершением клюнийской эпопеи. Как писал французский историк Ален Демурже, «сторонники Григория хотели преобразовать все общество, чтобы каждый, будь он клирик или мирянин, действовал и вел себя в соответствии с принципами церкви, толковательницы божественной воли». И для рыцарства идеальным поведением стала «священная война».
Пройдет немного времени – и над городком Клермон раздастся оглушительный рев толпы, скандирующей «Deus vult!».
#history #church
