Слова.
<…> слова могли быть как моими союзниками, так и моими врагами, <…> Они были инструментами, сформированными давным-давно и предоставленными в моё распоряжение, чтобы я общалась с другими. <…> Люди придумали миллионы слов <…> Я никогда не думала об этом, никогда не отдавала себе отчёта в том, что любой обмен словами был очень существенным фактором, который предоставлял человеку выбор. Слова были футлярами, все они содержали жизненно важное вещество.
Слова могли быть безобидными посредниками, маленькими разноцветными машинками, как на аттракционе, которые сталкиваются друг с другом в повседневной жизни, заставляя сыпаться пучки искр, которые не ранят.
Слова могли быть вибрирующими частицами, постоянно оживляющими существование, или клетками, разрушающимися путём фагоцитоза, или глобулами, объединяющимися друг с другом, чтобы жадно заглатывать микробы и отражать чужие нашествия.
Слова могли быть ранами или рубцами от ран, они могли быть похожими на гнилой зуб в улыбке удовольствия.
Слова могли быть также великанами, твёрдыми скалами, глубоко вонзёнными в землю, благодаря чему обуздывались быстрые течения.
Слова могли быть, наконец, монстрами, штурмовыми отрядами бессознательного, подавляющими разум живых в темницах забвения.
Мари Кардиналь «Слова, которые исцеляют».
#МариКардиналь #ФранцузскийПсихоанализ #Психоанализ #СловаКоторыеИсцеляют #Психотерапия
<…> слова могли быть как моими союзниками, так и моими врагами, <…> Они были инструментами, сформированными давным-давно и предоставленными в моё распоряжение, чтобы я общалась с другими. <…> Люди придумали миллионы слов <…> Я никогда не думала об этом, никогда не отдавала себе отчёта в том, что любой обмен словами был очень существенным фактором, который предоставлял человеку выбор. Слова были футлярами, все они содержали жизненно важное вещество.
Слова могли быть безобидными посредниками, маленькими разноцветными машинками, как на аттракционе, которые сталкиваются друг с другом в повседневной жизни, заставляя сыпаться пучки искр, которые не ранят.
Слова могли быть вибрирующими частицами, постоянно оживляющими существование, или клетками, разрушающимися путём фагоцитоза, или глобулами, объединяющимися друг с другом, чтобы жадно заглатывать микробы и отражать чужие нашествия.
Слова могли быть ранами или рубцами от ран, они могли быть похожими на гнилой зуб в улыбке удовольствия.
Слова могли быть также великанами, твёрдыми скалами, глубоко вонзёнными в землю, благодаря чему обуздывались быстрые течения.
Слова могли быть, наконец, монстрами, штурмовыми отрядами бессознательного, подавляющими разум живых в темницах забвения.
Мари Кардиналь «Слова, которые исцеляют».
#МариКардиналь #ФранцузскийПсихоанализ #Психоанализ #СловаКоторыеИсцеляют #Психотерапия
Об ответственности и стоимости анализа.
Он продолжил: «Думаю, я смогу вам помочь. Если вы согласны, с завтрашнего дня мы сможем начать анализ. Вы будете приходить три раза в неделю на сеансы по сорок пять минут каждый. Но в случае, если вы согласитесь, я должен вас предупредить о том, что, во-первых, психоанализ может перевернуть всю вашу жизнь, и, во-вторых, придётся прямо с этой минуты отказаться от любых таблеток, будь они от кровотечения или для лечения нервной системы. Никакого аспирина, ничего. Наконец, вы должны знать, что анализ длится по меньшей мере, три года и стоить он будет дорого. Я попрошу с вас сорок франков за сеанс, то есть сто двадцать франков в неделю».
Он говорил серьёзно, и я чувствовала, что он хочет, чтобы я выслушала его и всё взвесила. Первый раз за долгое время кто-то обращался ко мне как к нормальному человеку. И первый раз за долгое время я вела себя как человек, который способен взять на себя ответственность. Тогда я поняла, что в прошлом постепенно у меня была отнята любая ответственность, я была уже никем. Я стала думать о том, что происходит, и о том, что он мне только что сказал. Что за крутой поворот может произойти в моей жизни?
С деньгами было хуже – у меня их не было. Я жила на деньги, заработанные мужем, и на деньги моих родителей.
- Доктор, у меня нет денег.
- Вы их заработаете. Вы должны оплачивать сеансы деньгами, которые заработали лично вы. Так предпочтительнее.
- Но я не могу выходить , я не могу работать.
- Вы сможете. Я подожду три месяца, полгода, пока вы не найдёте себе работу. Мы можем договориться. Мне лишь хотелось, чтобы вы знали, что вам придётся платить мне и что это обойдётся вам дорого. Сеансы, которые вы будет пропускать, будут оплачиваться вами так же, как и остальные. Если вам это не будет стоить ничего, вы не примете анализ всерьёз.
Он говорил довольно сухо, тоном человека, который заключает деловую сделку. Ни тени сочувствия в голосе, ни тени врачебного или родительского отношения. Я не знала, что, идя на то, чтобы тут же начать со мной анализ, он брал на себя дополнительную нагрузку, ещё три часа в неделю, отягощая тем самым свою жизнь, и так уже переполненную встречами с больными. Он не сделал ни одного намёка ни на избыток усталости, ни на то, что поступал так исключительным образом потому, что видел, насколько я больна. Ни одного слова, наоборот, на первый взгляд, речь шла лишь о простой сделке. Он брал на себя риск, выбор оставался за мной. Ведь он знал, что, кроме него, у меня было лишь два выхода: психиатрическая больница или самоубийство.
Из книги Мари Кардиналь «Слова, которые исцеляют».
#МариКардиналь #СловаКоторыеИсцеляют #Психоанализ #Психотерапия #Французскийпсихоанализ
Он продолжил: «Думаю, я смогу вам помочь. Если вы согласны, с завтрашнего дня мы сможем начать анализ. Вы будете приходить три раза в неделю на сеансы по сорок пять минут каждый. Но в случае, если вы согласитесь, я должен вас предупредить о том, что, во-первых, психоанализ может перевернуть всю вашу жизнь, и, во-вторых, придётся прямо с этой минуты отказаться от любых таблеток, будь они от кровотечения или для лечения нервной системы. Никакого аспирина, ничего. Наконец, вы должны знать, что анализ длится по меньшей мере, три года и стоить он будет дорого. Я попрошу с вас сорок франков за сеанс, то есть сто двадцать франков в неделю».
Он говорил серьёзно, и я чувствовала, что он хочет, чтобы я выслушала его и всё взвесила. Первый раз за долгое время кто-то обращался ко мне как к нормальному человеку. И первый раз за долгое время я вела себя как человек, который способен взять на себя ответственность. Тогда я поняла, что в прошлом постепенно у меня была отнята любая ответственность, я была уже никем. Я стала думать о том, что происходит, и о том, что он мне только что сказал. Что за крутой поворот может произойти в моей жизни?
С деньгами было хуже – у меня их не было. Я жила на деньги, заработанные мужем, и на деньги моих родителей.
- Доктор, у меня нет денег.
- Вы их заработаете. Вы должны оплачивать сеансы деньгами, которые заработали лично вы. Так предпочтительнее.
- Но я не могу выходить , я не могу работать.
- Вы сможете. Я подожду три месяца, полгода, пока вы не найдёте себе работу. Мы можем договориться. Мне лишь хотелось, чтобы вы знали, что вам придётся платить мне и что это обойдётся вам дорого. Сеансы, которые вы будет пропускать, будут оплачиваться вами так же, как и остальные. Если вам это не будет стоить ничего, вы не примете анализ всерьёз.
Он говорил довольно сухо, тоном человека, который заключает деловую сделку. Ни тени сочувствия в голосе, ни тени врачебного или родительского отношения. Я не знала, что, идя на то, чтобы тут же начать со мной анализ, он брал на себя дополнительную нагрузку, ещё три часа в неделю, отягощая тем самым свою жизнь, и так уже переполненную встречами с больными. Он не сделал ни одного намёка ни на избыток усталости, ни на то, что поступал так исключительным образом потому, что видел, насколько я больна. Ни одного слова, наоборот, на первый взгляд, речь шла лишь о простой сделке. Он брал на себя риск, выбор оставался за мной. Ведь он знал, что, кроме него, у меня было лишь два выхода: психиатрическая больница или самоубийство.
Из книги Мари Кардиналь «Слова, которые исцеляют».
#МариКардиналь #СловаКоторыеИсцеляют #Психоанализ #Психотерапия #Французскийпсихоанализ
Откуда берутся дети или о том, как родители конструируют реальность детей своими сообщениями.
Даниэль (4 года) гладил живот матери и спрашивал, в сотый раз, как туда попал ребёночек. Она терпеливо объясняла, что это папа посадил семечко нового ребёнка у неё в животике и что у Даниэля скоро будет братик или сестричка. В тот вечер, когда отец пришёл домой, Даниэль нетерпеливо закричал ему: «Папа, я хочу тебя попросить о кой-чём особенном! А у меня в животике ты посадишь ребёночка?» Отец объяснил, что папы только в мамины животики сажают деток, но добавил, что в один прекрасный день у Даниэля появится жена, и тогда он сможет посадить ребёночка в её животик. С выражением решимости в глазах Даниэль побежал к матери и, погладив её живот, попросил: «Мама, пожалуйста, когда ты закончишь, ты мне одолжишь животик?»
На следующий день у происшествия было забавное продолжение. Провожая в садик Даниэля и его друга Джона, я услышала, как Даниэль говорит ему: «Эй, Джон, а знаешь, что у моей мамы в животике?» - «Нет, а что у неё там?» - «Ребёночек!» Отвращение появилось на лице Джона, и он ответил: «Фу, она съела его?» - «Да нет, глупый! Папа его туда посадил». Джон, чьи родители разошлись ещё до его рождения, настаивал, что Даниэль говорит чушь. Его мать говорила, что только Бог кладёт детей в материнское тело. «Хорошо, но этого ребёнка положил не он» - ответил Даниэль с твёрдостью.
Из книги Джойс МакДугалл «Тысячеликий Эрос».
#ДжойсМакДугалл #Психоанализ #Психотерапия #ФранцузскийПсихоанализ
Даниэль (4 года) гладил живот матери и спрашивал, в сотый раз, как туда попал ребёночек. Она терпеливо объясняла, что это папа посадил семечко нового ребёнка у неё в животике и что у Даниэля скоро будет братик или сестричка. В тот вечер, когда отец пришёл домой, Даниэль нетерпеливо закричал ему: «Папа, я хочу тебя попросить о кой-чём особенном! А у меня в животике ты посадишь ребёночка?» Отец объяснил, что папы только в мамины животики сажают деток, но добавил, что в один прекрасный день у Даниэля появится жена, и тогда он сможет посадить ребёночка в её животик. С выражением решимости в глазах Даниэль побежал к матери и, погладив её живот, попросил: «Мама, пожалуйста, когда ты закончишь, ты мне одолжишь животик?»
На следующий день у происшествия было забавное продолжение. Провожая в садик Даниэля и его друга Джона, я услышала, как Даниэль говорит ему: «Эй, Джон, а знаешь, что у моей мамы в животике?» - «Нет, а что у неё там?» - «Ребёночек!» Отвращение появилось на лице Джона, и он ответил: «Фу, она съела его?» - «Да нет, глупый! Папа его туда посадил». Джон, чьи родители разошлись ещё до его рождения, настаивал, что Даниэль говорит чушь. Его мать говорила, что только Бог кладёт детей в материнское тело. «Хорошо, но этого ребёнка положил не он» - ответил Даниэль с твёрдостью.
Из книги Джойс МакДугалл «Тысячеликий Эрос».
#ДжойсМакДугалл #Психоанализ #Психотерапия #ФранцузскийПсихоанализ
Если мы примем, что раннее структурное развитие психики зависит в большой степени от бессознательных страхов матери и отца, их желаний и проективных ожиданий от данного ребёнка, кажется правдоподобным предположение, что их ценностные суждения внедрят в сознание растущего ребёнка прочный шаблон убеждений, касающихся его (или её) биологической, сексуальной и психосоциальной идентичности.
Хотя то, что передаётся родителями, играет определяющую роль в оформлении психической структуры ребёнка, его врождённые ресурсы тоже являются определяющей силой, что и создаёт поле выбора в процессе роста. Концепция Даниила Штерна (1985) о «сердцевине Собственного Я» новорожденного охватывает этот творческий аспект психики младенца. В анализе взрослых мы часто обнаруживаем, что ребёнок, вместо полной идентификации с желаниями и тревогами внешних (и, позднее, внутренних) родителей, легко создаёт внутри себя сильные противоидентификации с родительскими требованиями. Они достаточно сильны для создания противоположных личностных паттернов, отличных от родительских <…>.
Такая позиция не приобретается без жестокой тревоги о природе своей идентичности и праве на неё. Психическая экономия может даже потребовать разъединения связей между психикой и телом, предпочитая остаться в плену тревог психотического типа, таких как страх телесной или психической фрагментации или многие невротические страхи.
Джойс МакДугалл «Тысячеликий Эрос», глава 7 «Архаичная сексуальность и психосоматика».
#Психоанализ #Психотерапия #ФранцузскийПсихоанализ #ДжойсМакДугалл
Хотя то, что передаётся родителями, играет определяющую роль в оформлении психической структуры ребёнка, его врождённые ресурсы тоже являются определяющей силой, что и создаёт поле выбора в процессе роста. Концепция Даниила Штерна (1985) о «сердцевине Собственного Я» новорожденного охватывает этот творческий аспект психики младенца. В анализе взрослых мы часто обнаруживаем, что ребёнок, вместо полной идентификации с желаниями и тревогами внешних (и, позднее, внутренних) родителей, легко создаёт внутри себя сильные противоидентификации с родительскими требованиями. Они достаточно сильны для создания противоположных личностных паттернов, отличных от родительских <…>.
Такая позиция не приобретается без жестокой тревоги о природе своей идентичности и праве на неё. Психическая экономия может даже потребовать разъединения связей между психикой и телом, предпочитая остаться в плену тревог психотического типа, таких как страх телесной или психической фрагментации или многие невротические страхи.
Джойс МакДугалл «Тысячеликий Эрос», глава 7 «Архаичная сексуальность и психосоматика».
#Психоанализ #Психотерапия #ФранцузскийПсихоанализ #ДжойсМакДугалл
Самая большая сложность в психоаналитической интерпретации заключается в том, как построить её так, чтобы пациент не воспринял её как суждение, оценку. Риск в том, что интерпретация может быть слишком ранней, незрелой. Нужно ожидать подходящего момента. Всё аналитическое искусство и состоит как раз в том, чтобы почувствовать этот момент, когда необходимо делать интерпретацию.
…
Невозможно репарировать нарциссизм поддержкой, одобрением, вдохновением пациента. Таким образом нарциссизм не репарируется. Этого никогда не будет достаточно. Можно, конечно, пациентов подбадривать, вдохновлять, говорить, что их ждёт светлое будущее, но вообще всё это не очень-то работает. Гораздо важнее - анализировать, почему человек имеет такой образ себя, каковы его идентификации, есть ли бессознательное чувство вины, то есть всё то, что заставляет его ощущать себя плохим.
Б.Брюссе (психиатр и психоаналитик, профессор университета Париж-Декарт, член Парижского психоаналитического общества (SPP), экс-директор Парижского института психоанализа) на семинаре «Психоаналитическая психотерапия и психоанализ сегодня» в Школе практического психоанализа Майн Н.В.
#ФранцузскийПсихоанализ
#Психотерапия #психоанализ
#БернарБрюссе #интерпретация
…
Невозможно репарировать нарциссизм поддержкой, одобрением, вдохновением пациента. Таким образом нарциссизм не репарируется. Этого никогда не будет достаточно. Можно, конечно, пациентов подбадривать, вдохновлять, говорить, что их ждёт светлое будущее, но вообще всё это не очень-то работает. Гораздо важнее - анализировать, почему человек имеет такой образ себя, каковы его идентификации, есть ли бессознательное чувство вины, то есть всё то, что заставляет его ощущать себя плохим.
Б.Брюссе (психиатр и психоаналитик, профессор университета Париж-Декарт, член Парижского психоаналитического общества (SPP), экс-директор Парижского института психоанализа) на семинаре «Психоаналитическая психотерапия и психоанализ сегодня» в Школе практического психоанализа Майн Н.В.
#ФранцузскийПсихоанализ
#Психотерапия #психоанализ
#БернарБрюссе #интерпретация
Из истории одного анализа
Маленький человек не говорил мне ничего особенного. Он открывал дверь: «Здравствуйте, мадам». Приглашал меня войти, я ложилась на кушетку, говорила. Через определённое время он меня прерывал: «Я полагаю, сеанс закончился». Краешком глаза я видела, как прежде чем сказать мне это, он два-три раза посматривал на часы, так, как будто он был судьёй какого-нибудь матча. Я вставала. «До свиданья, мадам». Ничего больше. У него было непроницаемое лицо, внимательный взгляд, но без сочувствия, без соучастия. Позже он стал время от времени выделять некоторые слова из неразберихи моего монолога и спрашивать: «Вот это слово, о чём оно заставляет вас думать?» Я произносила это слово и затем раскрывала все мои мысли, все образы, связанные с ним. Чаще всего такое слово оказывалось ключом, открывающим дверь, которую я не замечала. Это придавало мне уверенности: он хорошо владеет своей профессией. Я восхищалась им: как он это делал, как схватывал налету именно то слово, которое было нужно?
Но в начале анализа он не применял никаких подобных интервенций.
Иногда я выходила от него взбудораженной, в приступе безумия: он остановил меня в самом разгаре моего повествования, а я не успела рассказать и четверти того, что намеревалась.
- Я не могу уйти прямо сейчас, вы прервали меня на середине фразы, я ещё ничего не сказала.
- Доброй ночи, мадам, до среды.
Его лицо становилось сухим, взгляд строгим, его невыразительные глаза смотрели прямо в мои, как бы говоря: «Настаивать бесполезно». Я оказывалась вновь одна в глухом переулке, задыхаясь от тревоги, захваченная внутренним Нечто. Я думала о том, что доктор плохой человек, что он подталкивает меня к суициду, к убийству. Тащилась вдоль забора, раздираемая безумной страстью: «Убить себя, убить его, убить кого-то ещё! Броситься под машину, пусть моё тело распластается по всей мостовой! Вернуться к нему и расколоть ему череп, чтобы его грязные мозги растеклись по его красивенькому смешному костюмчику!» Я начинала плакать, и когда выходила из глухого переулка на улицу, мне уже было хорошо. Мне уже даже не было страшно.
Мари Кардиналь «Слова, которые исцеляют».
#МариКардиналь #СловаКоторыеИсцеляют #Психоанализ #Психотерапия
Маленький человек не говорил мне ничего особенного. Он открывал дверь: «Здравствуйте, мадам». Приглашал меня войти, я ложилась на кушетку, говорила. Через определённое время он меня прерывал: «Я полагаю, сеанс закончился». Краешком глаза я видела, как прежде чем сказать мне это, он два-три раза посматривал на часы, так, как будто он был судьёй какого-нибудь матча. Я вставала. «До свиданья, мадам». Ничего больше. У него было непроницаемое лицо, внимательный взгляд, но без сочувствия, без соучастия. Позже он стал время от времени выделять некоторые слова из неразберихи моего монолога и спрашивать: «Вот это слово, о чём оно заставляет вас думать?» Я произносила это слово и затем раскрывала все мои мысли, все образы, связанные с ним. Чаще всего такое слово оказывалось ключом, открывающим дверь, которую я не замечала. Это придавало мне уверенности: он хорошо владеет своей профессией. Я восхищалась им: как он это делал, как схватывал налету именно то слово, которое было нужно?
Но в начале анализа он не применял никаких подобных интервенций.
Иногда я выходила от него взбудораженной, в приступе безумия: он остановил меня в самом разгаре моего повествования, а я не успела рассказать и четверти того, что намеревалась.
- Я не могу уйти прямо сейчас, вы прервали меня на середине фразы, я ещё ничего не сказала.
- Доброй ночи, мадам, до среды.
Его лицо становилось сухим, взгляд строгим, его невыразительные глаза смотрели прямо в мои, как бы говоря: «Настаивать бесполезно». Я оказывалась вновь одна в глухом переулке, задыхаясь от тревоги, захваченная внутренним Нечто. Я думала о том, что доктор плохой человек, что он подталкивает меня к суициду, к убийству. Тащилась вдоль забора, раздираемая безумной страстью: «Убить себя, убить его, убить кого-то ещё! Броситься под машину, пусть моё тело распластается по всей мостовой! Вернуться к нему и расколоть ему череп, чтобы его грязные мозги растеклись по его красивенькому смешному костюмчику!» Я начинала плакать, и когда выходила из глухого переулка на улицу, мне уже было хорошо. Мне уже даже не было страшно.
Мари Кардиналь «Слова, которые исцеляют».
#МариКардиналь #СловаКоторыеИсцеляют #Психоанализ #Психотерапия
Из истории одного анализа.
В первые годы анализа я поступала всегда одинаково: обнаруживала и выдавала доктору немного страха и быстро компенсировала его смехом, удовольствием, счастьем, толикой ностальгии.
Я начала говорить о своей матери, о том, как трудно мне было на протяжении всего моего детства добиться её любви. Я сыпала довольно грустными воспоминаниями, потом будто перебирала чётки, напряжённо подсчитывая, сколько раз она обращала ко мне своё внимание, взгляд, жест, сколько минут мы провели вместе в относительной гармонии: месса, цветы. Бессознательно, чтобы защитить себя и не быть кровоточащим куском мяса, выставленным на прилавок, я пока что откладывала самое важное.
Как будто страх, однажды высказанный, мог меня уничтожить. Или как будто этот страх мог быть воспринят как ничтожный. Или как будто страх, облечённый в слова, мог лишить меня всякой значимости. Или как будто страх оказался бы не страхом, а постыдной болезнью.
В то время я была не в состоянии ответить на эти вопросы, я была не в состоянии даже задать их себе. Я была затравленным животным, я больше ничего не понимала в людях.
Мне понадобилось, по крайней мере, четыре года анализа, чтобы постичь то, что, когда я меняла тему или молчала, я делала это не потому, что сюжет был исчерпан, а потому, что появлялось препятствие и мне было страшно его преодолеть. Не из-за усилия, которого оно требовало, а из-за того, что скрывалось за ним.
Я говорила об отце, потому что, по правде говоря, рассказывая о нём, я ничем не рисковала. Я говорила о матери, но немного, столько, сколько требовалось, чтобы меня чуть-чуть пожалели. <…>
Я приходила, закрывала глаза и вновь говорила о пустяках, о мелочах, имеющих, естественно, своё значение, но не находившихся в сердцевине внутреннего Нечто.
<…>
Намного позже я узнала, что разум не появляется так сразу около дверей затаённого. Недостаточно только хотеть проникнуть в бессознательное, чтобы сознание вошло туда. Разум медлит, колеблется, оттягивает момент, караулит и, когда настаёт час, растягивается у дверей, как легавая собака, и замирает. Тогда хозяин должен идти туда сам и подбирать дичь.
Мари Кардиналь «Слова, которые исцеляют».
#МариКардиналь #СловаКоторыеИсцеляют #Психоанализ #Психотерапия #ФранцузскийПсихоанализ
В первые годы анализа я поступала всегда одинаково: обнаруживала и выдавала доктору немного страха и быстро компенсировала его смехом, удовольствием, счастьем, толикой ностальгии.
Я начала говорить о своей матери, о том, как трудно мне было на протяжении всего моего детства добиться её любви. Я сыпала довольно грустными воспоминаниями, потом будто перебирала чётки, напряжённо подсчитывая, сколько раз она обращала ко мне своё внимание, взгляд, жест, сколько минут мы провели вместе в относительной гармонии: месса, цветы. Бессознательно, чтобы защитить себя и не быть кровоточащим куском мяса, выставленным на прилавок, я пока что откладывала самое важное.
Как будто страх, однажды высказанный, мог меня уничтожить. Или как будто этот страх мог быть воспринят как ничтожный. Или как будто страх, облечённый в слова, мог лишить меня всякой значимости. Или как будто страх оказался бы не страхом, а постыдной болезнью.
В то время я была не в состоянии ответить на эти вопросы, я была не в состоянии даже задать их себе. Я была затравленным животным, я больше ничего не понимала в людях.
Мне понадобилось, по крайней мере, четыре года анализа, чтобы постичь то, что, когда я меняла тему или молчала, я делала это не потому, что сюжет был исчерпан, а потому, что появлялось препятствие и мне было страшно его преодолеть. Не из-за усилия, которого оно требовало, а из-за того, что скрывалось за ним.
Я говорила об отце, потому что, по правде говоря, рассказывая о нём, я ничем не рисковала. Я говорила о матери, но немного, столько, сколько требовалось, чтобы меня чуть-чуть пожалели. <…>
Я приходила, закрывала глаза и вновь говорила о пустяках, о мелочах, имеющих, естественно, своё значение, но не находившихся в сердцевине внутреннего Нечто.
<…>
Намного позже я узнала, что разум не появляется так сразу около дверей затаённого. Недостаточно только хотеть проникнуть в бессознательное, чтобы сознание вошло туда. Разум медлит, колеблется, оттягивает момент, караулит и, когда настаёт час, растягивается у дверей, как легавая собака, и замирает. Тогда хозяин должен идти туда сам и подбирать дичь.
Мари Кардиналь «Слова, которые исцеляют».
#МариКардиналь #СловаКоторыеИсцеляют #Психоанализ #Психотерапия #ФранцузскийПсихоанализ