Великое развлечение и вместе с тем великий позор – ресурсы и паблики про «чему вас не учили на уроках истории». Сконцентрированные на ниспровержении «официальной истории» и заточенные, по велению сумрачного нашего времени, на высасывание из пальцев сенсаций, они засоряют пространство и добавляют еще больше бреда в белый шум, окружающий нас повсюду. Лекарство от них одно – источники и еще раз источники. Причем, зачастую самые неочевидные, как учили нас аннальные отцы наши Люсьен Февр и Марк Блок.
Никто не ждет, скажем, от автора дневников Самуэля Пипса, что он поставит точку в обсуждении причин и обстоятельств заключения Бредского мира после Второй англо-голландской войны, ведь он просто чиновник адмиралтейства, сидит в Лондоне, отбивается от моряков, которым ему нечем платить, и болтает про спутниц короля, на которых, собственно, уходят все деньги. Ну да, его чуть не прирезали бунтующие матросы, но это не делает его источником сведений по политической истории. Но стоит ему съездить на пикник в выходной день – и он опровергает сразу несколько популярных в русском интернете мифов.
14 июля 1667 года
Дневник Самуэля Пипса
День стоит прекрасный, и мы поехали в Эпсом, всю дорогу премило болтая, особенно про гордыню и невежество миссис Лоутер, которая требует, чтобы за ней носили шлейф. Это что такое вообще? На природе очень хорошо, только дорога очень пылит. В Эпсом добрались к восьми часам, сразу к колодцу, где было много народу, мы там высадились, и я выпил воды. Они все не стали, просто прогуливались с женщинами, а вот я выпил четыре пинты и просто великолепно потом опорожнился.
Большой привет всем авторам популярных бренд-текстов про то, что эпсомские источники и само понятие «английская соль» известны и популярны с XVIII века, даже иногда указывают год – 1779-й с какой-то стати. И что там только купались, но внутрь воду не принимали, потому что «они тогда вообще никогда не пили воду, только пиво и вино».
…пошли прогуляться в низину, где паслось стадо овец, приятнейшее глазу и невиннейшее зрелище. Там мы нашли пастуха с подпаском, маленьким мальчиком, вдали от деревни, мальчик читал старику Библию, и я попросил его почитать мне, и он почитал таким громким голосом с выражением, как дети обычно читают, это было мило, и я ему кое-что дал и пошел к его отцу побеседовать…
Большой привет пишущим о поголовной неграмотности средневекового быдла.
…мы заметили [на отце] башмаки с железными набойками на носке и пятке, прибитые такими здоровенными гвоздями. Он сказал, что долина каменистая, и от этих набоек камни летят со свистом. Я дал и ему кое-что, и он мне дал попробовать швырять камни своим посохом с крюком.
Ранее при рассмотрении пастырских посохов крюк обычно считали пригодным только для вылавливания овец за шею. А ведь это действительно традиционная и очень эффективная камне- и дротикометалка.
#Англия #17век #первоисточник #Пипс
Никто не ждет, скажем, от автора дневников Самуэля Пипса, что он поставит точку в обсуждении причин и обстоятельств заключения Бредского мира после Второй англо-голландской войны, ведь он просто чиновник адмиралтейства, сидит в Лондоне, отбивается от моряков, которым ему нечем платить, и болтает про спутниц короля, на которых, собственно, уходят все деньги. Ну да, его чуть не прирезали бунтующие матросы, но это не делает его источником сведений по политической истории. Но стоит ему съездить на пикник в выходной день – и он опровергает сразу несколько популярных в русском интернете мифов.
14 июля 1667 года
Дневник Самуэля Пипса
День стоит прекрасный, и мы поехали в Эпсом, всю дорогу премило болтая, особенно про гордыню и невежество миссис Лоутер, которая требует, чтобы за ней носили шлейф. Это что такое вообще? На природе очень хорошо, только дорога очень пылит. В Эпсом добрались к восьми часам, сразу к колодцу, где было много народу, мы там высадились, и я выпил воды. Они все не стали, просто прогуливались с женщинами, а вот я выпил четыре пинты и просто великолепно потом опорожнился.
Большой привет всем авторам популярных бренд-текстов про то, что эпсомские источники и само понятие «английская соль» известны и популярны с XVIII века, даже иногда указывают год – 1779-й с какой-то стати. И что там только купались, но внутрь воду не принимали, потому что «они тогда вообще никогда не пили воду, только пиво и вино».
…пошли прогуляться в низину, где паслось стадо овец, приятнейшее глазу и невиннейшее зрелище. Там мы нашли пастуха с подпаском, маленьким мальчиком, вдали от деревни, мальчик читал старику Библию, и я попросил его почитать мне, и он почитал таким громким голосом с выражением, как дети обычно читают, это было мило, и я ему кое-что дал и пошел к его отцу побеседовать…
Большой привет пишущим о поголовной неграмотности средневекового быдла.
…мы заметили [на отце] башмаки с железными набойками на носке и пятке, прибитые такими здоровенными гвоздями. Он сказал, что долина каменистая, и от этих набоек камни летят со свистом. Я дал и ему кое-что, и он мне дал попробовать швырять камни своим посохом с крюком.
Ранее при рассмотрении пастырских посохов крюк обычно считали пригодным только для вылавливания овец за шею. А ведь это действительно традиционная и очень эффективная камне- и дротикометалка.
#Англия #17век #первоисточник #Пипс
[окончание]
…и через лес, через Эпсом вернулись в нашу гостиницу, по дороге остановившись на дороге перед женщиной с ведром молока на обочине, и взяли один из моих дорожных стаканов и напились молока вдосталь, оно много лучше любых сливок. Потом – в гостиницу, там заказали блюдо сливок, но они прокисли, никакого удовольствия, так что расплатились – и в карету.
Большой привет всем пишущим о том, что средний класс в Европе ничем, кроме мяса не питался, а в особенности привет авторам многочисленных «а-знаете-ли-вы» постов о том, как до XX века молоко презирали и никогда не пили из-за того, что оно быстро портится, но пользовались только продуктами молочной переработки.
Не в опровержении идиотских «исторических» постов в интернете дело, а в проблеме подхода, который снова и снова требует от любого мало-мальски честного историка не обобщать и не выписывать тенденции там, где лучше почитать еще десяток источников.
Трогательно, что Пипс завершает этот день размышлениями менеджера очень среднего звена, которые перед сном роятся в голове его коллеги в XXI веке с не меньшей интенсивностью.
…рассказывал миссис Тернер, и она полностью согласна с моим решением, как я сказал ей, никогда не покупать дачу [country house], но завести собственную карету, и с женой тогда по воскресеньям можно будет ездить куда-нибудь на день-два, хоть и сюда, а потом переезжать в другое место, куда захотим, и разнообразие будет, и цены доступные, и никаких забот, как были бы с дачей… добрались домой ближе к одиннадцати, но слава Богу, меня не хватились на работе и ничего важного по работе за день не произошло.
…и через лес, через Эпсом вернулись в нашу гостиницу, по дороге остановившись на дороге перед женщиной с ведром молока на обочине, и взяли один из моих дорожных стаканов и напились молока вдосталь, оно много лучше любых сливок. Потом – в гостиницу, там заказали блюдо сливок, но они прокисли, никакого удовольствия, так что расплатились – и в карету.
Большой привет всем пишущим о том, что средний класс в Европе ничем, кроме мяса не питался, а в особенности привет авторам многочисленных «а-знаете-ли-вы» постов о том, как до XX века молоко презирали и никогда не пили из-за того, что оно быстро портится, но пользовались только продуктами молочной переработки.
Не в опровержении идиотских «исторических» постов в интернете дело, а в проблеме подхода, который снова и снова требует от любого мало-мальски честного историка не обобщать и не выписывать тенденции там, где лучше почитать еще десяток источников.
Трогательно, что Пипс завершает этот день размышлениями менеджера очень среднего звена, которые перед сном роятся в голове его коллеги в XXI веке с не меньшей интенсивностью.
…рассказывал миссис Тернер, и она полностью согласна с моим решением, как я сказал ей, никогда не покупать дачу [country house], но завести собственную карету, и с женой тогда по воскресеньям можно будет ездить куда-нибудь на день-два, хоть и сюда, а потом переезжать в другое место, куда захотим, и разнообразие будет, и цены доступные, и никаких забот, как были бы с дачей… добрались домой ближе к одиннадцати, но слава Богу, меня не хватились на работе и ничего важного по работе за день не произошло.
Более-менее известна и популярна история создания костюма чумного доктора авторства французского медика Шарля де Лорма. Костюм характеризуется маской с длинным клювом, набитым «лекарственными травами и благовониями», которые поджигались и позволяли врачу дышать через оставленные в клюве две крошечные дырочки у самого лица – только воздухом, пропущенным через целительный дым.
Значительно менее широко известен состав «трав и благовоний», которым мало кто интересуется. А между тем это были, в основном, сушеные конопля и душица, перемешанные со специальным составом, которым также смазывали чумные бубоны, принимали внутрь и вообще довольно долгое время считали подлинной панацеей и единственным средством спасения.
Речь идет о препарате митридате (митридатии) и его разновидности – териаке. По легенде, понтийский царь Митридат VI Евпатор был слегка помешан на шпионском мастерстве, сам его практиковал и совершенствовал, развивал спецслужбы в регионе, покровительствовал криптографам и биохимикам, насколько уж они там тогда были, а сам ежедневно повышал толерантность организма приемом малых доз ядов, достигнув в итоге токсикологической неуязвимости. Параллельно ему в итоге был предоставлен специалистами состав, гарантирующий эффект противоядия от любого яда.
На этом легенда заканчивается, а история свидетельствует, что врач II века Гален писал в «Противоядиях I», что век назад лекарь императора Нерона – Андромах – слегка изменил состав этого универсального противоядия. И на правах автора книги, которому все можно, предложил называть этот усовершенствованный препарат галеном («успокоителем»). Впрочем, в «Противоядиях II» он приводит сравнительную рецептуру митридатия (41 ингредиент) и галена (55 ингредиентов). В средневековой медицинской практике второе из средств постепенно утратило значение универсального противоядия, поскольку в золотой век римско-флорентийско-венецианской культуры фармакопеи токсикология сделала головокружительный скачок и вышла на практически современный уровень понимания природы, функционала и спецификации ядов.
Гален же стал использоваться как противоэпидемическое профилактическое и лечебное средство в черные годы чумы, оспы и холеры. В XV веке он из павшей Византии проник в Европу вместе с восточным христианством, неоплатоническим эзотеризмом и христианской каббалистикой и в Италии приобрел свое брендовое и основное названия «териак» (от греч. «звереныш»). Точное назначение его не детализировалось, и он снова приобрел в народной молве характеристики панацеи, а состоятельные люди принялись его есть, пить, мазаться им, сжигать его ради целебного дыма и т.д.
#медицина #история #14век #16век #Италия #Англия #яды
Значительно менее широко известен состав «трав и благовоний», которым мало кто интересуется. А между тем это были, в основном, сушеные конопля и душица, перемешанные со специальным составом, которым также смазывали чумные бубоны, принимали внутрь и вообще довольно долгое время считали подлинной панацеей и единственным средством спасения.
Речь идет о препарате митридате (митридатии) и его разновидности – териаке. По легенде, понтийский царь Митридат VI Евпатор был слегка помешан на шпионском мастерстве, сам его практиковал и совершенствовал, развивал спецслужбы в регионе, покровительствовал криптографам и биохимикам, насколько уж они там тогда были, а сам ежедневно повышал толерантность организма приемом малых доз ядов, достигнув в итоге токсикологической неуязвимости. Параллельно ему в итоге был предоставлен специалистами состав, гарантирующий эффект противоядия от любого яда.
На этом легенда заканчивается, а история свидетельствует, что врач II века Гален писал в «Противоядиях I», что век назад лекарь императора Нерона – Андромах – слегка изменил состав этого универсального противоядия. И на правах автора книги, которому все можно, предложил называть этот усовершенствованный препарат галеном («успокоителем»). Впрочем, в «Противоядиях II» он приводит сравнительную рецептуру митридатия (41 ингредиент) и галена (55 ингредиентов). В средневековой медицинской практике второе из средств постепенно утратило значение универсального противоядия, поскольку в золотой век римско-флорентийско-венецианской культуры фармакопеи токсикология сделала головокружительный скачок и вышла на практически современный уровень понимания природы, функционала и спецификации ядов.
Гален же стал использоваться как противоэпидемическое профилактическое и лечебное средство в черные годы чумы, оспы и холеры. В XV веке он из павшей Византии проник в Европу вместе с восточным христианством, неоплатоническим эзотеризмом и христианской каббалистикой и в Италии приобрел свое брендовое и основное названия «териак» (от греч. «звереныш»). Точное назначение его не детализировалось, и он снова приобрел в народной молве характеристики панацеи, а состоятельные люди принялись его есть, пить, мазаться им, сжигать его ради целебного дыма и т.д.
#медицина #история #14век #16век #Италия #Англия #яды
[окончание]
Рецепт териака был первоначально лишен дозировок и носил чисто алхимико-практический характер. Четырех мелко порезанных аспидов помещают в раствор нашатырного спирта, примерно один галлон, туда добавляются 9 трав и «аттическое вино» (или «соломенное», из подсушенного винограда, пассито), а также пять свежих мелко нарезанных кальмаров. Горшок облепливают глиной и ставят на огонь. Когда из четырех маленьких отверстий, оставленных в глиняной печати сверху, выходит темный и густой пар, значит, аспиды упеклись и готовы. Горшок оставляют остывать на сутки. Полученное вещество затем вынимается и толчется в порошок, который оставляется на 10 дней доходить в темноте и тепле.
Далее собирается состав из 55 трав, заранее приготовленных различными способами. К порошку из кальмаров с аспидами (48 драхм) добавляются по 24 драхмы гедихия, стручкового индийского перца и макового сока, по 12 драхм восьми трав, включая корицу и мекский бальзамин, по 6 драхм восемнадцати трав, включая мирру, черный и белый перец, а также скипидар, по 4 драхмы двадцати двух веществ, включая лемносскую землю (античное средство от змеиного яда), жженую медь, деготь и бобровую струю (касторий), а также 150 драхм меда и 80 драхм виковой (журавлиный горошек) муки.
На приготовление уходило 40 дней, затем начиналось созревание: оптимальным сроком Гален определял 12 лет перед первым использованием, хотя и писал, что можно пользоваться и через пару месяцев.
В изначальном митридатии были не гадюки, а ящерицы. В нем также было меньше опиатов и не было неорганических компонентов. Оба препарата принимали перорально с водой или вином, но также применяли местно на коже или каплями раствора в глаза. Териак Гален использовал для лечения «четырехдневной лихорадки» (малярии). Аэций (I век) утверждал, что лучшим средством от ядовитых укусов является териак в пластыре.
Как всегда, сказку убили статистики, а именно крохоборские викарии Елизаветы I, которые в 1540-е годы провели масштабное полевое исследование силами королевских коллегий Хирургов, Медиков и Бакалейщиков и выяснили, что отдача от использования териака нулевая, а медицинская ценность лабораторно не подтверждается, по каковой причине королевская поддержка производства и распространения отзывается.
Впрочем, териак успешно шествовал по Европе еще три века, потеряв клиентуру только в период расцвета «чудотворных микстур» в «прекрасную эпоху» 1870-1890-х годов, растворившись в их многообразии.
Рецепт териака был первоначально лишен дозировок и носил чисто алхимико-практический характер. Четырех мелко порезанных аспидов помещают в раствор нашатырного спирта, примерно один галлон, туда добавляются 9 трав и «аттическое вино» (или «соломенное», из подсушенного винограда, пассито), а также пять свежих мелко нарезанных кальмаров. Горшок облепливают глиной и ставят на огонь. Когда из четырех маленьких отверстий, оставленных в глиняной печати сверху, выходит темный и густой пар, значит, аспиды упеклись и готовы. Горшок оставляют остывать на сутки. Полученное вещество затем вынимается и толчется в порошок, который оставляется на 10 дней доходить в темноте и тепле.
Далее собирается состав из 55 трав, заранее приготовленных различными способами. К порошку из кальмаров с аспидами (48 драхм) добавляются по 24 драхмы гедихия, стручкового индийского перца и макового сока, по 12 драхм восьми трав, включая корицу и мекский бальзамин, по 6 драхм восемнадцати трав, включая мирру, черный и белый перец, а также скипидар, по 4 драхмы двадцати двух веществ, включая лемносскую землю (античное средство от змеиного яда), жженую медь, деготь и бобровую струю (касторий), а также 150 драхм меда и 80 драхм виковой (журавлиный горошек) муки.
На приготовление уходило 40 дней, затем начиналось созревание: оптимальным сроком Гален определял 12 лет перед первым использованием, хотя и писал, что можно пользоваться и через пару месяцев.
В изначальном митридатии были не гадюки, а ящерицы. В нем также было меньше опиатов и не было неорганических компонентов. Оба препарата принимали перорально с водой или вином, но также применяли местно на коже или каплями раствора в глаза. Териак Гален использовал для лечения «четырехдневной лихорадки» (малярии). Аэций (I век) утверждал, что лучшим средством от ядовитых укусов является териак в пластыре.
Как всегда, сказку убили статистики, а именно крохоборские викарии Елизаветы I, которые в 1540-е годы провели масштабное полевое исследование силами королевских коллегий Хирургов, Медиков и Бакалейщиков и выяснили, что отдача от использования териака нулевая, а медицинская ценность лабораторно не подтверждается, по каковой причине королевская поддержка производства и распространения отзывается.
Впрочем, териак успешно шествовал по Европе еще три века, потеряв клиентуру только в период расцвета «чудотворных микстур» в «прекрасную эпоху» 1870-1890-х годов, растворившись в их многообразии.
Польский официальный государственный рецепт териака, емкости для лекарств того же времени (Нового)
Как бывает старый новый год, так сегодня старый високосный день, 29 февраля по старому стилю. И в этот день исполняется 186 лет Рафаэлло Джованьоли, которого российский человек, в среднем, знает отлично, но не знает от слова вообще.
И в России, и в мире знают фильм «Спартак» и довольно много кто представляет себе соответствующий роман под тем же названием. Но Джованьоли написал роман в 36 лет, а жизнь у него была и до и после того. Он начал писать в 20 лет, когда наружу стали проситься плоды ажиотажного изучения древней истории и классической литературы, в первые годы преподавания литературы в коллеже. И абсолютно перестал писать в 67 лет, когда вся его жизнь свелась к преподаванию литературы в Римском университете. Здесь должен был быть философский пассаж о практиках и теоретиках, творчестве и анализе, о том, что кто не может сам, тот учит других, но не будем об этом. За время творчества он написал достаточно: 12 романов, 4 пьесы, несколько сборников статей и рассказов.
Однако когда он успевал это делать, истории не известно. В 22 года Джованьоли вместе со своими троими братьями отправился воевать за свободу и единство Италии сперва в армии королевства Обеих Сицилий, затем в народной армаде Гарибальди. Сам освободитель Италии называл братьев Джованьоли «братьями Кайроло из Лацио», что было почетно, но не очень уважительно, потому что с кем сравнивать-то, братья Кайроло были такими же итальянцами, только из Ломбардии, из которых один погиб в бою, и один же из Джованьоли тоже погиб в бою, и разделяли эти события всего пять лет. Рафаэлло Джованьоли успевал между боями учить солдат писать и читать, а офицерам читать курсы литературы и римской истории, но биографы указывают также, что он был по-юному бесстрашен и рубился при любой возможности с пафосом и самоотречением.
Он оставался радикалом всю жизнь: гарибальдийское экстремистское направление в итальянском Рисорджименто оставило наследие в виде крупных политических сил, после победы пришедших в столкновение между собой. Джованьоли восемь раз избирался в парламент и половину сроков не досидел из-за радикальных взглядов. Он был антиклерикалом, врагом Ватикана, врагом теплохладных соглашателей и сторонников полумер.
Само собой, с 1875 года состоял в ложе Великого Востока Италии «Тит Ветий» (вождь восставших рабов в 104 г. до н.э.), а в 1877 году ездил с делегацией в Белград учреждать там итальянскую ложу «Свет Балкан». Ничего удивительного: еще во время изгнания наследник сербской династии Михайло Обренович поддерживал контакты с Гарибальди и Мадзини, и эти высшие чины Древнего и принятого Шотландского устава и Изначального Восточного устава Мицраима вполне могли обсуждать с ним масонские вопросы, в частности, хотя о его приеме в ложу сведений нет. Как бы то ни было, после сербского восстания 1875 года в Боснии и Герцеговине Мадзини организовал массовый прием сербов в масонство, и первую стационарную ложу открывал два года спустя итальянский консул при участии солидной делегации из метрополии. Кто же был лучшим кандидатом в эту делегацию, как не известный левый политик, пламенный трибун древнего республиканства, атеист и корреспондент Первого Интернационала Маркса Рафаэлло Джованьоли?
#Италия #история #литература #19век
И в России, и в мире знают фильм «Спартак» и довольно много кто представляет себе соответствующий роман под тем же названием. Но Джованьоли написал роман в 36 лет, а жизнь у него была и до и после того. Он начал писать в 20 лет, когда наружу стали проситься плоды ажиотажного изучения древней истории и классической литературы, в первые годы преподавания литературы в коллеже. И абсолютно перестал писать в 67 лет, когда вся его жизнь свелась к преподаванию литературы в Римском университете. Здесь должен был быть философский пассаж о практиках и теоретиках, творчестве и анализе, о том, что кто не может сам, тот учит других, но не будем об этом. За время творчества он написал достаточно: 12 романов, 4 пьесы, несколько сборников статей и рассказов.
Однако когда он успевал это делать, истории не известно. В 22 года Джованьоли вместе со своими троими братьями отправился воевать за свободу и единство Италии сперва в армии королевства Обеих Сицилий, затем в народной армаде Гарибальди. Сам освободитель Италии называл братьев Джованьоли «братьями Кайроло из Лацио», что было почетно, но не очень уважительно, потому что с кем сравнивать-то, братья Кайроло были такими же итальянцами, только из Ломбардии, из которых один погиб в бою, и один же из Джованьоли тоже погиб в бою, и разделяли эти события всего пять лет. Рафаэлло Джованьоли успевал между боями учить солдат писать и читать, а офицерам читать курсы литературы и римской истории, но биографы указывают также, что он был по-юному бесстрашен и рубился при любой возможности с пафосом и самоотречением.
Он оставался радикалом всю жизнь: гарибальдийское экстремистское направление в итальянском Рисорджименто оставило наследие в виде крупных политических сил, после победы пришедших в столкновение между собой. Джованьоли восемь раз избирался в парламент и половину сроков не досидел из-за радикальных взглядов. Он был антиклерикалом, врагом Ватикана, врагом теплохладных соглашателей и сторонников полумер.
Само собой, с 1875 года состоял в ложе Великого Востока Италии «Тит Ветий» (вождь восставших рабов в 104 г. до н.э.), а в 1877 году ездил с делегацией в Белград учреждать там итальянскую ложу «Свет Балкан». Ничего удивительного: еще во время изгнания наследник сербской династии Михайло Обренович поддерживал контакты с Гарибальди и Мадзини, и эти высшие чины Древнего и принятого Шотландского устава и Изначального Восточного устава Мицраима вполне могли обсуждать с ним масонские вопросы, в частности, хотя о его приеме в ложу сведений нет. Как бы то ни было, после сербского восстания 1875 года в Боснии и Герцеговине Мадзини организовал массовый прием сербов в масонство, и первую стационарную ложу открывал два года спустя итальянский консул при участии солидной делегации из метрополии. Кто же был лучшим кандидатом в эту делегацию, как не известный левый политик, пламенный трибун древнего республиканства, атеист и корреспондент Первого Интернационала Маркса Рафаэлло Джованьоли?
#Италия #история #литература #19век
- Я надеюсь, - сказал Спартак, весь горя страстной убежденностью, - я надеюсь сокрушить ваш развращенный римский мир и увидеть, как на его развалинах расцветет независимость народов… Клянусь молниями всемогущего Юпитера, я надеюсь увидеть, как воссияет солнце свободы и исчезнет позор рабства на земле! Свободы я добиваюсь, свободы жажду, свободу призываю, свободу для каждого отдельного человека и для народов, великих и малых, могущественных и слабых. А со свободой придет мир, благоденствие, и справедливость, и все то высшее счастье, которым бессмертные боги дают человеку возможность наслаждаться на земле!
Цезарь стоял, не двигаясь, и слушал; на губах его мелькала улыбка сострадания. Когда же Спартак умолк, он покачал головой и спросил:
- А потом, благородный мечтатель, а потом?
- Потом придет власть права над грубой силой, власть разума над страстями, - ответил рудиарий, и на пылающем лице его отражались высокие чувства, горевшие в его груди. - Потом наступит равенство между людьми, братство между народами, торжество добра во всем мире.
- Бедный мечтатель! И ты веришь, что все эти фантазии могут воплотиться в жизнь? - сказал Юлий Цезарь с насмешливой жалостью. - Бедный мечтатель!
Рафаэлло Джованьоли «Спартак» (1874)
Цезарь стоял, не двигаясь, и слушал; на губах его мелькала улыбка сострадания. Когда же Спартак умолк, он покачал головой и спросил:
- А потом, благородный мечтатель, а потом?
- Потом придет власть права над грубой силой, власть разума над страстями, - ответил рудиарий, и на пылающем лице его отражались высокие чувства, горевшие в его груди. - Потом наступит равенство между людьми, братство между народами, торжество добра во всем мире.
- Бедный мечтатель! И ты веришь, что все эти фантазии могут воплотиться в жизнь? - сказал Юлий Цезарь с насмешливой жалостью. - Бедный мечтатель!
Рафаэлло Джованьоли «Спартак» (1874)
Война традиции (любой) с общечеловеческим суперэго давно проиграна, мир больше никогда не будет гендерно разделенным, и это не хорошо и не плохо, как гравитация. Это просто так. Но разнополые инициации никуда не девались и подспудно продолжают играть определяющую роль в социальных конструктах современного человека. Не принимать их во внимание просто глупо, равно как глупо и отгораживаться от них, хватаясь за истлевшие остовы старых религий и традиций. #историософия #современность #гендер #инициация
Telegraph
Intrantes arenam leonibus, или Выходя на арену ко львам разсуждение
Preliminaria. Тщета абсолютно всех гендерных исследований – в их детской болезни оценочности. Дуальность нейтральна, как и монада. Но человечеству необходимо везде расставить плюсики и минусики и настроить вокруг них эмоциональных турусов. Они не черное и…
Forwarded from SATOR. Эзотеризм и академия
А у меня для вас анонс еще одного замечательного мероприятия.
21 марта в 19:00 в ЦИЭМ (онлайн) состоится открытая лекция Юлии Сергиевской «Хилинг (современное целительство) с точки зрения эзотериологии»
Аннотация:
Сегодня техники целительства пользуются большой популярностью. Эти течения используют язык сциентизма вместе с эзотерическим, терминологию, заимствованную из естественно-научной литературы, современные маркетинговые инструменты для коммерциализации своих сообществ. Однако, идеи методов черпают свои начала в эзотерической среде нью-эйджа.
Может ли современное целительство быть предметом изучения эзотериологии? Чем отличается "традиционное" и современное целительство, и стоит ли ввести отдельный термин "хилинг" для его обозначения? На эти и другие вопросы мы попробуем ответить в ходе нашего доклада на примере современных целительных практик.
Мероприятие будет проходить онлайн, на платформе ZOOM.
Регистрация и ссылки по адресу: ciem.spb@gmail.com (или вы можете написать в комментариях под постом, и я пришлю вам ссылку).
21 марта в 19:00 в ЦИЭМ (онлайн) состоится открытая лекция Юлии Сергиевской «Хилинг (современное целительство) с точки зрения эзотериологии»
Аннотация:
Сегодня техники целительства пользуются большой популярностью. Эти течения используют язык сциентизма вместе с эзотерическим, терминологию, заимствованную из естественно-научной литературы, современные маркетинговые инструменты для коммерциализации своих сообществ. Однако, идеи методов черпают свои начала в эзотерической среде нью-эйджа.
Может ли современное целительство быть предметом изучения эзотериологии? Чем отличается "традиционное" и современное целительство, и стоит ли ввести отдельный термин "хилинг" для его обозначения? На эти и другие вопросы мы попробуем ответить в ходе нашего доклада на примере современных целительных практик.
Мероприятие будет проходить онлайн, на платформе ZOOM.
Регистрация и ссылки по адресу: ciem.spb@gmail.com (или вы можете написать в комментариях под постом, и я пришлю вам ссылку).
Forwarded from Золотой век
Шустер Георг. Тайные общества, союзы и ордена. В 2-х томах.
В первом томе рассматривается возникновение тайных обществ древности, Средневековья и эпохи Возрождения.
Во втором томе рассматривается история тайных обществ и орденов XVIII и XIX веков Европы и Северной Америки.
В первом томе рассматривается возникновение тайных обществ древности, Средневековья и эпохи Возрождения.
Во втором томе рассматривается история тайных обществ и орденов XVIII и XIX веков Европы и Северной Америки.
В 1937 году, в разгар войны в Испании, еще одна богатая наследница и содержательница симпатичных писателей — только на этот раз антифашистка — Нэнси Кунард составила опросный лист, который разослали 200 литераторам. В нем содержалось два вопроса:
«- Вы за или против законного правительства и народа республиканской Испании?
- Вы за или против Франко и фашизма?
Потому что больше невозможно оставаться нейтральными».
Из 200 адресатов на опросник ответили 147. Из них 126 поддержали Республику, включая У. Одена, С. Беккета и Р. Уэст.
Пятеро английских авторов были за Франко: черный юморист Ивлин Во, ветераны Первой мировой поэт-крикетист Эдмунд Бланден и романтик-романист Джеффри Мосс, каббалистичнейший Артур Мэкен и Элеанор Смит, романистка-аристократка из артистического кружка «блестящей молодежи».
16 авторов наперекор всему заявили о нейтралитете, например, Г. Уэллс, Э. Паунд, Т. Эллиот и Вера Бриттен.
Отказались заполнять опросник, в частности, Дж. Джойс, В. Вульф, Б. Расселл, Э. Форстер.
Самым знаменитым стал ответ Оруэлла:
Пожалуйста, перестаньте слать мне этот чертов бред [bloody rubbish]. Это ведь уже второй или третий раз. Я ведь вам не этот ваш салонный гомик [one of your fashionable pansies] вроде Одена и Спенсера. Я полгода провел в Испании, большую часть времени - в боях. Во мне сейчас дырка, и я не намерен писать всякую хрень [blah] в защиту демократии или кого-то там «маленького и отважного» [gallant little anybody].
#Англия #история #литература #20век
«- Вы за или против законного правительства и народа республиканской Испании?
- Вы за или против Франко и фашизма?
Потому что больше невозможно оставаться нейтральными».
Из 200 адресатов на опросник ответили 147. Из них 126 поддержали Республику, включая У. Одена, С. Беккета и Р. Уэст.
Пятеро английских авторов были за Франко: черный юморист Ивлин Во, ветераны Первой мировой поэт-крикетист Эдмунд Бланден и романтик-романист Джеффри Мосс, каббалистичнейший Артур Мэкен и Элеанор Смит, романистка-аристократка из артистического кружка «блестящей молодежи».
16 авторов наперекор всему заявили о нейтралитете, например, Г. Уэллс, Э. Паунд, Т. Эллиот и Вера Бриттен.
Отказались заполнять опросник, в частности, Дж. Джойс, В. Вульф, Б. Расселл, Э. Форстер.
Самым знаменитым стал ответ Оруэлла:
Пожалуйста, перестаньте слать мне этот чертов бред [bloody rubbish]. Это ведь уже второй или третий раз. Я ведь вам не этот ваш салонный гомик [one of your fashionable pansies] вроде Одена и Спенсера. Я полгода провел в Испании, большую часть времени - в боях. Во мне сейчас дырка, и я не намерен писать всякую хрень [blah] в защиту демократии или кого-то там «маленького и отважного» [gallant little anybody].
#Англия #история #литература #20век
Неизменный интерес вызывают вопросы тасования колоды.
Род баронетов Кунард из Буш-хилла – вообще исторический куриоз, сомнительно начавшийся и глупо иссякший. В XVII веке плотник-квакер Авраам Кунард был вынужден бежать из Англии в Канаду, потому что на родине ему было некомфортно. Его правнук Самуэль, родившийся в 1787 году, начал в 1830 году строить пароходы, поняв, что за ними – будущее, и в 1836 году основал транспортную компанию «Кунард-лайн», в 2011 году поглощенную корпорацией «Карнивал», но существующую до сих пор как бренд. За предоставление своих кораблей в распоряжение британской королевской семьи и помощь в организации почтовых рейсов в интересах Империи Самуэль стал в 1859 году первым баронетом Кунард. После него было еще двое нормальных баронетов, после чего несчастный титул начал передаваться по побочным линиям и через четыре итерации уснул в 1989 году. Причина? В роду никто больше не захотел жениться и плодиться. Пятеро убежденных холостяков подряд – и конец.
Но для нас особый интерес представляет последний женатый Кунард – сэр Бэч, отец Нэнси Кунард, но не отец никаких сыновей. Он в 1895 году женился на богатой наследнице Мод-Элис Бёрк по прозванию «Изумруд», звезде сперва сан-францискских, а затем лондонских салонов, «обуреваемой страстью к искусству, или, в любом случае, к людям искусства, особенно музыкантам», как пишет «Illustrated London News». Сэр Бэч проводил свои дни преимущественно на охоте в Лейстершире, в то время как его супруга с подраставшей дочерью Нэнси управляли артистическим салоном в Лондоне, как положено было по моде того времени, принимая у себя лидера британских фашистов Освальда Мозли и его милейшего приятеля принца Уэльского, будущего краткосрочного короля Эдуарда VIII. Американские знакомые леди Мод были многочисленны: входил в их число и бизнесмен Эрнест Симпсон, которого ввела в салон леди Кунард его влиятельная знакомая светская тусовщица леди Сибилла Коулфакс. Леди Сибилла же и утешила Эрнеста своей компанией после того, как супруга его, ветреная Уоллис Симпсон, решила обратить свое внимание на юного наследника престола. Таким образом, это совпадение знакомств сделало салон леди Мод Кунард переломной точкой в истории британской монархии. Эта ли причина, другая какая ли, сделала салоны леди Мод и леди Сибиллы конкурентами на всё время до начала Второй мировой войны.
Основной же профессией леди Мод было быть музой. Она еще в юной свежести инженю озарила своим присутствием жизнь наследника польского престола принца Андре Понятовского, но он был финансист, а скрипач – как и его дед король Станислав – только по выходным, поэтому они не сошлись характерами, он женился на наследнице банкирского дома Сперри и был сравнительно счастлив. А Мод Берк-Кунард стала музой оперного импрессарио и дирижера Томаса Бичема, романиста Джорджа Мура и ряда (перечисляются до пятнадцати) менее знаменитых писателей и музыкантов того времени, они просто не «выстрелили», невзирая на усилия леди Мод по их пиару. Активная поддержка ею лондонских фашистов и нескончаемые финансовые вложения в их мероприятия заставили лорда Керзона и премьера сэра Ллойд-Джорджа называть ее «опаснейшей женщиной в Лондоне». Правда, они кривили душой в степенях сравнения: таких дам в Лондоне тогда было пруд пруди. А уж в мире-то.
#Англия #20век #история #литература #фашизм #серебряныйвек
Род баронетов Кунард из Буш-хилла – вообще исторический куриоз, сомнительно начавшийся и глупо иссякший. В XVII веке плотник-квакер Авраам Кунард был вынужден бежать из Англии в Канаду, потому что на родине ему было некомфортно. Его правнук Самуэль, родившийся в 1787 году, начал в 1830 году строить пароходы, поняв, что за ними – будущее, и в 1836 году основал транспортную компанию «Кунард-лайн», в 2011 году поглощенную корпорацией «Карнивал», но существующую до сих пор как бренд. За предоставление своих кораблей в распоряжение британской королевской семьи и помощь в организации почтовых рейсов в интересах Империи Самуэль стал в 1859 году первым баронетом Кунард. После него было еще двое нормальных баронетов, после чего несчастный титул начал передаваться по побочным линиям и через четыре итерации уснул в 1989 году. Причина? В роду никто больше не захотел жениться и плодиться. Пятеро убежденных холостяков подряд – и конец.
Но для нас особый интерес представляет последний женатый Кунард – сэр Бэч, отец Нэнси Кунард, но не отец никаких сыновей. Он в 1895 году женился на богатой наследнице Мод-Элис Бёрк по прозванию «Изумруд», звезде сперва сан-францискских, а затем лондонских салонов, «обуреваемой страстью к искусству, или, в любом случае, к людям искусства, особенно музыкантам», как пишет «Illustrated London News». Сэр Бэч проводил свои дни преимущественно на охоте в Лейстершире, в то время как его супруга с подраставшей дочерью Нэнси управляли артистическим салоном в Лондоне, как положено было по моде того времени, принимая у себя лидера британских фашистов Освальда Мозли и его милейшего приятеля принца Уэльского, будущего краткосрочного короля Эдуарда VIII. Американские знакомые леди Мод были многочисленны: входил в их число и бизнесмен Эрнест Симпсон, которого ввела в салон леди Кунард его влиятельная знакомая светская тусовщица леди Сибилла Коулфакс. Леди Сибилла же и утешила Эрнеста своей компанией после того, как супруга его, ветреная Уоллис Симпсон, решила обратить свое внимание на юного наследника престола. Таким образом, это совпадение знакомств сделало салон леди Мод Кунард переломной точкой в истории британской монархии. Эта ли причина, другая какая ли, сделала салоны леди Мод и леди Сибиллы конкурентами на всё время до начала Второй мировой войны.
Основной же профессией леди Мод было быть музой. Она еще в юной свежести инженю озарила своим присутствием жизнь наследника польского престола принца Андре Понятовского, но он был финансист, а скрипач – как и его дед король Станислав – только по выходным, поэтому они не сошлись характерами, он женился на наследнице банкирского дома Сперри и был сравнительно счастлив. А Мод Берк-Кунард стала музой оперного импрессарио и дирижера Томаса Бичема, романиста Джорджа Мура и ряда (перечисляются до пятнадцати) менее знаменитых писателей и музыкантов того времени, они просто не «выстрелили», невзирая на усилия леди Мод по их пиару. Активная поддержка ею лондонских фашистов и нескончаемые финансовые вложения в их мероприятия заставили лорда Керзона и премьера сэра Ллойд-Джорджа называть ее «опаснейшей женщиной в Лондоне». Правда, они кривили душой в степенях сравнения: таких дам в Лондоне тогда было пруд пруди. А уж в мире-то.
#Англия #20век #история #литература #фашизм #серебряныйвек
[окончание]
С сэром Бэчем она заключила соглашение о разъезде в 1911 году, а в 1925 году он тихо умер, как и не было его. Как часто бывает, мать и дочь с общими занятиями, темпераментами и финансами, не стесненные в средствах, горя не знали и вели привычную им жизнь до того самого момента, когда дочь влюбилась в 1928 году в Америке в чернокожего джазового музыканта, стала борцом за права цветного населения, а по возвращении в Англию, где этой проблемы не было, переключилась на борьбу с фашизмом и была вследствие этого включена в реестр экстремистов и террористов в обеих странах. Здесь отношения матери с дочерью, конечно, дали трещину, но Нэнси Кунард было уже не остановить.
Однако трогательное родство темпераментов и привычек не пропьешь, и Нэнси Кунард осталась в истории как муза писателя Луи Арагона, джазмена Генри Краудера, Олдоса Хаксли, Уиндема Льюиса, Тристана Тцары, Эзры Паунда, Э. Хемингуэя, У. Берда, Р. Макалмонда, Дж. Мура, Р. Олдингтона, Н. Дугласа, А. Саймонса, Р. Кэмпбелла, Л. Хьюза, Г. Эктона, Б. Говарда, У. Лёвенфельса, К. Бранкузи, А. Гевары, Дж. Джойса, Мана Рея, А. Кроули, Л. Хьюза, У.К. Уильямса и политического инженера свободы Индии Венгалила Кришны-Менона. И да, это было то самое музство, что у Сюзанны Валадон и Фернанды Оливье, только Нэнси Кунард, как и Луиза Казати, была содержательницей, а не содержанкой. Прожила она 69 лет, рыбы в море было много, поэтому некоторые особенно распалявшиеся романтики, вроде Арагона, вынуждены были впадать в депрессию и собирать чемоданы в спешке, когда выяснялось, что они не понимают тонких и любящих намеков, что их неделя в розовом гнездышке подошла к концу и пора освобождать место. Она была канонизирована как святая Гностической Католической Церкви, в конце-то концов самим Кроули, имейте хоть сколько уважения к духовным скрепам.
Можно, конечно, встать в позу Маленького Бонапарта из «В джазе только девушки» и начать нудную лекцию про то, что «кто-то скажет, что не таких муз хотели бы мы видеть в искусстве высокой культуры быта, что такие музы скорее рифмуются со словом люэс и со словом развели-тут-южинский-переулок». Но чисто объективно, положа на сердце руку, кто остался в истории – бесплодный род охотников из Лейстершира, знаменитых только отжатой у них пароходной компанией? Или две «жены, что возлюбили много», с активной жизненной позицией, которые фактически подали миру на блюдечке роту творцов и скандалистов, которые взбаламутили не одно болото и толканули неповоротливую телегу истории вперед не один и не два раза? Вопрос риторический.
С сэром Бэчем она заключила соглашение о разъезде в 1911 году, а в 1925 году он тихо умер, как и не было его. Как часто бывает, мать и дочь с общими занятиями, темпераментами и финансами, не стесненные в средствах, горя не знали и вели привычную им жизнь до того самого момента, когда дочь влюбилась в 1928 году в Америке в чернокожего джазового музыканта, стала борцом за права цветного населения, а по возвращении в Англию, где этой проблемы не было, переключилась на борьбу с фашизмом и была вследствие этого включена в реестр экстремистов и террористов в обеих странах. Здесь отношения матери с дочерью, конечно, дали трещину, но Нэнси Кунард было уже не остановить.
Однако трогательное родство темпераментов и привычек не пропьешь, и Нэнси Кунард осталась в истории как муза писателя Луи Арагона, джазмена Генри Краудера, Олдоса Хаксли, Уиндема Льюиса, Тристана Тцары, Эзры Паунда, Э. Хемингуэя, У. Берда, Р. Макалмонда, Дж. Мура, Р. Олдингтона, Н. Дугласа, А. Саймонса, Р. Кэмпбелла, Л. Хьюза, Г. Эктона, Б. Говарда, У. Лёвенфельса, К. Бранкузи, А. Гевары, Дж. Джойса, Мана Рея, А. Кроули, Л. Хьюза, У.К. Уильямса и политического инженера свободы Индии Венгалила Кришны-Менона. И да, это было то самое музство, что у Сюзанны Валадон и Фернанды Оливье, только Нэнси Кунард, как и Луиза Казати, была содержательницей, а не содержанкой. Прожила она 69 лет, рыбы в море было много, поэтому некоторые особенно распалявшиеся романтики, вроде Арагона, вынуждены были впадать в депрессию и собирать чемоданы в спешке, когда выяснялось, что они не понимают тонких и любящих намеков, что их неделя в розовом гнездышке подошла к концу и пора освобождать место. Она была канонизирована как святая Гностической Католической Церкви, в конце-то концов самим Кроули, имейте хоть сколько уважения к духовным скрепам.
Можно, конечно, встать в позу Маленького Бонапарта из «В джазе только девушки» и начать нудную лекцию про то, что «кто-то скажет, что не таких муз хотели бы мы видеть в искусстве высокой культуры быта, что такие музы скорее рифмуются со словом люэс и со словом развели-тут-южинский-переулок». Но чисто объективно, положа на сердце руку, кто остался в истории – бесплодный род охотников из Лейстершира, знаменитых только отжатой у них пароходной компанией? Или две «жены, что возлюбили много», с активной жизненной позицией, которые фактически подали миру на блюдечке роту творцов и скандалистов, которые взбаламутили не одно болото и толканули неповоротливую телегу истории вперед не один и не два раза? Вопрос риторический.
Леди Мод (на первом фото) и ее дочь Нэнси Кунард глазами современников. Массивные деревянные африканские браслеты были одновременно стилистической фишкой Нэнси Кунард и политическим заявлением.