Согласно [психоаналитику] Шандору Ференци в основе идентификации с агрессором лежат три процесса, которые происходят одновременно и составляют этот феномен:
Процесс первый: мы мысленно подчиняемся нападающему на нас.
Процесс второй: это подчинение позволяет нам отгадывать желания агрессора, проникать в его мысли и узнавать, о чём он думает и что чувствует, с точностью предугадывать его будущие действия и таким образом обеспечивать наше собственное выживание.
Процесс третий: мы делаем то, что, согласно нашим предчувствиям, может нас спасти; как правило, мы заставляем самих себя исчезнуть, раствориться в процессе подчинения и точно выверенной гратификации агрессора, всё время находясь с ним “на одной волне”.
Ференци наблюдал, как травмированный ребёнок “может стать настолько чувствительным к эмоциональным импульсам человека, которого боится, что принимает страсть агрессора как свою собственную. Так, страх... превращается в любовь и боготворение”.
Источник: Jay Frankel. “Exploring Ferenczi’s concept of identification with the aggressor. Its role in trauma, everyday life and the therapeutic relationship”
#идентификация_с_агрессором
#психоанализ
Процесс первый: мы мысленно подчиняемся нападающему на нас.
Процесс второй: это подчинение позволяет нам отгадывать желания агрессора, проникать в его мысли и узнавать, о чём он думает и что чувствует, с точностью предугадывать его будущие действия и таким образом обеспечивать наше собственное выживание.
Процесс третий: мы делаем то, что, согласно нашим предчувствиям, может нас спасти; как правило, мы заставляем самих себя исчезнуть, раствориться в процессе подчинения и точно выверенной гратификации агрессора, всё время находясь с ним “на одной волне”.
Ференци наблюдал, как травмированный ребёнок “может стать настолько чувствительным к эмоциональным импульсам человека, которого боится, что принимает страсть агрессора как свою собственную. Так, страх... превращается в любовь и боготворение”.
Источник: Jay Frankel. “Exploring Ferenczi’s concept of identification with the aggressor. Its role in trauma, everyday life and the therapeutic relationship”
#идентификация_с_агрессором
#психоанализ
Самым вредоносным аспектом идентификации с агрессором является “интроекция ребёнком чувства вины взрослого агрессора”.
Ребёнок-жертва абьюза обвиняет себя в случившемся и чувствует себя плохим. Этот ребёнок идентифицировал себя со злом, которое есть в агрессоре и, возможно, с восприятием абьюзера, в котором ребёнок представляется как “плохой”.
Однако, термин Ференци “чувство вины” подразумевает, что все абьюзеры чувствуют вину, а это не так. В этом процессе принятия вины на себя задействован механизм интроекции, так как ребёнок принимает как своё собственное внутреннее зло абьюзера и реорганизует реальные травматические события таким образом, чтобы превратить самого себя в причину абьюза. Это грандиозная иллюзия контроля предпочтительнее, чем чувствовать себя беззащитной жертвой.
Например, многие взрослые, особенно женщины, утверждают, что их родители - это “бедные люди”, которые “мучились” с настоящим исчадием, то есть, с ребёнком, которая “плохо себя вела”. Неудивительно, что родителям так часто приходилось наказывать ребёнка. Женщины особенно любят эту версию оправдания физического абьюза над самими собой в детстве, так как им особенно необходимо чувствовать этот иллюзорный контроль над событиями в своей последующей жизни.
#психоанализ
#травма
#агрессия
#идентификация_с_агрессором
Ребёнок-жертва абьюза обвиняет себя в случившемся и чувствует себя плохим. Этот ребёнок идентифицировал себя со злом, которое есть в агрессоре и, возможно, с восприятием абьюзера, в котором ребёнок представляется как “плохой”.
Однако, термин Ференци “чувство вины” подразумевает, что все абьюзеры чувствуют вину, а это не так. В этом процессе принятия вины на себя задействован механизм интроекции, так как ребёнок принимает как своё собственное внутреннее зло абьюзера и реорганизует реальные травматические события таким образом, чтобы превратить самого себя в причину абьюза. Это грандиозная иллюзия контроля предпочтительнее, чем чувствовать себя беззащитной жертвой.
Например, многие взрослые, особенно женщины, утверждают, что их родители - это “бедные люди”, которые “мучились” с настоящим исчадием, то есть, с ребёнком, которая “плохо себя вела”. Неудивительно, что родителям так часто приходилось наказывать ребёнка. Женщины особенно любят эту версию оправдания физического абьюза над самими собой в детстве, так как им особенно необходимо чувствовать этот иллюзорный контроль над событиями в своей последующей жизни.
#психоанализ
#травма
#агрессия
#идентификация_с_агрессором
Когда мы чувствуем, что находимся под угрозой, и эта угроза является неизбежной, мы “идентифицируемся с агрессором” (Ференци, 1933). В надежде выжить мы начинаем чувствовать так и “превращаемся” в то, как и что ожидает от нас нападающий: воплощаем ожидания агрессора в нашем поведении, наших восприятиях, наших эмоциях и мыслях.
Идентификация с агрессором тесно соотносится с другими ответными реакциями на травму, включая диссоциацию. В долгосрочной перспективе идентификация с агрессором может стать хронической, и тогда на её почве развиваются мазохизм, хроническая сверх-настороженность и другие расстройства и изменения в структуре личности.
Хроническая идентификация с агрессором становится фундаментом для развития Стокгольмского Синдрома.
#психоанализ
#агрессия
#защиты
#идентификация_с_агрессором
Идентификация с агрессором тесно соотносится с другими ответными реакциями на травму, включая диссоциацию. В долгосрочной перспективе идентификация с агрессором может стать хронической, и тогда на её почве развиваются мазохизм, хроническая сверх-настороженность и другие расстройства и изменения в структуре личности.
Хроническая идентификация с агрессором становится фундаментом для развития Стокгольмского Синдрома.
#психоанализ
#агрессия
#защиты
#идентификация_с_агрессором
В процессе исследования ранних воспоминаний пациентов, ставших жертвами абьюза в детстве, [психоаналитик Шандор] Ференци установил, что дети, которых терроризируют потерявшие всякий контроль взрослые, “будут подчиняться воле агрессора наподобие автоматов, с целью угадать каждое желание агрессора и удовлетворить его; эти дети полностью теряют понятие о самих себе, идентифицируются с агрессором... Слабая и плохо развитая личность реагирует на неудовольствие не защитой, а идентификацией, которая управляется тревогой, и интроекцией агрессора или угрожающего нам человека”.
#психоанализ
#травма
#насилие
#идентификация_с_агрессором
#психоанализ
#травма
#насилие
#идентификация_с_агрессором
Последствие хронической идентификации с агрессором - это превращение жертвы в агрессора, как определяет это Анна Фрейд (1936), хотя обычно такое превращение происходит незаметно для окружающих.
Как настоящий, реальный агрессор не в силах вынести тот факт, что его жертва отличается от того, чем она, по мнению агрессора, должна быть; так и люди, пережившие абьюз, начинают испытывать трудности или становятся неспособными принимать отличия от “должного быть” в других: жертва абьюза знает, что отличия могут навлечь несчастье.
Жертвы абьюза пытаются оказывать скрытое, незаметное влияние на людей, манипулировать ими, “приводить в соответствие с идеей должного”, и эти попытки часто не только являются давлением на других, но и настоящей (хотя и неявной) агрессией.
Последствием хронической идентификацией с агрессором является явный или неявный личный фашизм и нетерпимость. Женщины-матери, которым не удалось разрешить свои собственные психологические трудности, связанные с травмой, имеют тендецию устанавливать со своими детьми подобный тип агрессивных отношений, создавая хроническую ситуацию ужаса в жизни детей, “перекладывая”, “вдавливая” свои травматические ментальные содержания в психизм ребёнка, не оставляя ребёнку психического пространства, где мог бы возникать и переживаться его собственный жизненный опыт.
Женщины-матери, будучи жертвами абьюза, превращаются в агрессора.
#психоанализ
#идентификация_с_агрессором
#агрессия
Как настоящий, реальный агрессор не в силах вынести тот факт, что его жертва отличается от того, чем она, по мнению агрессора, должна быть; так и люди, пережившие абьюз, начинают испытывать трудности или становятся неспособными принимать отличия от “должного быть” в других: жертва абьюза знает, что отличия могут навлечь несчастье.
Жертвы абьюза пытаются оказывать скрытое, незаметное влияние на людей, манипулировать ими, “приводить в соответствие с идеей должного”, и эти попытки часто не только являются давлением на других, но и настоящей (хотя и неявной) агрессией.
Последствием хронической идентификацией с агрессором является явный или неявный личный фашизм и нетерпимость. Женщины-матери, которым не удалось разрешить свои собственные психологические трудности, связанные с травмой, имеют тендецию устанавливать со своими детьми подобный тип агрессивных отношений, создавая хроническую ситуацию ужаса в жизни детей, “перекладывая”, “вдавливая” свои травматические ментальные содержания в психизм ребёнка, не оставляя ребёнку психического пространства, где мог бы возникать и переживаться его собственный жизненный опыт.
Женщины-матери, будучи жертвами абьюза, превращаются в агрессора.
#психоанализ
#идентификация_с_агрессором
#агрессия
[Венгерский психоаналитик, ученик З. Фрейда, Шандор] Ференци рассматривал диссоциацию как ответную реакцию на травму. Понимание диссоциации у Ференци совпадает с мнением других авторов; он видит диссоциацию как исключение психически непереносимого опыта из непосредственного восприятия реальности.
Диссоциация, идентификация и интроекция оперируют в комплексе в момент травмы. Как именно это происходит?
- Во время атаки с целью подавления и принуждения, которую жертва нападения не может избежать (чаще всего просто потому что нападение совершается неожиданно), жертва сдаётся на милость агрессора. Отказывается от чувства самости, от своих собственных привычных реакций и личных чувств, то есть, диссоциирует огромный пласт личного опыта, так как сохранить в неприкосновенности свою личность в ситуации витального риска значительно увеличило бы угрозу для жизни жертвы. Происходит диссоциация.
Надеясь выжить, жертва использует свою способность идентифицироваться с агрессором, “переделывая” свою психику и поведение таким образом, чтобы её образ не вызывал бы в агрессоре желания продолжать насилие или увеличивать его масштабы. Происходит идентификация с агрессором. Одновременно, жертва вбирает в себя (происходит интроекция) отдельные (переносимые) аспекты внешней ситуации и создаёт с их помощью фантазии, которые в дальнейшем позволили бы ей выживать.
#психоанализ
#диссоциация
#травма
#идентификация_с_агрессором
Диссоциация, идентификация и интроекция оперируют в комплексе в момент травмы. Как именно это происходит?
- Во время атаки с целью подавления и принуждения, которую жертва нападения не может избежать (чаще всего просто потому что нападение совершается неожиданно), жертва сдаётся на милость агрессора. Отказывается от чувства самости, от своих собственных привычных реакций и личных чувств, то есть, диссоциирует огромный пласт личного опыта, так как сохранить в неприкосновенности свою личность в ситуации витального риска значительно увеличило бы угрозу для жизни жертвы. Происходит диссоциация.
Надеясь выжить, жертва использует свою способность идентифицироваться с агрессором, “переделывая” свою психику и поведение таким образом, чтобы её образ не вызывал бы в агрессоре желания продолжать насилие или увеличивать его масштабы. Происходит идентификация с агрессором. Одновременно, жертва вбирает в себя (происходит интроекция) отдельные (переносимые) аспекты внешней ситуации и создаёт с их помощью фантазии, которые в дальнейшем позволили бы ей выживать.
#психоанализ
#диссоциация
#травма
#идентификация_с_агрессором