На всякий случай, часть контента, в первую очередь авторского, будет паралельно размещаться на Дзене. Планирую там и несколько эксклюзивных материалов, из серии ранее неопубликованных на этом канале. Там будет возможность комментирования постов.
Адрес в Дзене: https://dzen.ru/clinicalpsychoanalysis
Подписывайтесь, чтобы не потеряться и сохранить доступ к информации на случай трудностей с Telegram.
Адрес в Дзене: https://dzen.ru/clinicalpsychoanalysis
Подписывайтесь, чтобы не потеряться и сохранить доступ к информации на случай трудностей с Telegram.
Дзен
Клинический психоанализ | Дзен
Канал автора «Клинический психоанализ » в Дзен ⭐: #психоанализ #клиника #психотерапия #зависимость #психология #психиатрия #наука #медицина
Проект просветительский. 18+
Проект просветительский. 18+
Мы с коллегами обнаружили три вероятные причины
недостаточного понимания болезни у людей с тяжёлыми
расстройствами психики.
Во-первых, решающую роль может играть стремление защититься — в конце концов, звучит разумно, что тяжелобольной человек будет отрицать мрачные перспективы и постарается не задумываться о дальнейшем развитии событий в его жизни под влиянием болезни.
Во-вторых, различия в культурном и образовательном плане между психически нездоровым человеком и людьми, которые пытаются помочь ему, вполне могут вести к недопониманию.
Одной из главных причин недостаточной осознанности считают разницу в мировосприятии и системы ценностей...
Третьей возможной причиной является то, что недостаточное понимание болезни является следствием той же мозговой дисфункции, которая провоцирует и остальные симптомы расстройства...
С проблемой влияния культуры тесно связан вопрос общей осведомленности пациента в этой сфере.
Говорили ли пациент у когда-нибудь, что у него (нее) расстройство?
Если да, то учили ли его (ее) распознавать и называть симптомы заболевания?
Судя по моему опыту, обычно всем пациентам объясняют
сущность и признаки их заболевания — в том числе и тем, у кого отсутствует понимание.
Тем не менее такие пациенты нередко склонны утверждать, что им не сообщали этой информации.
Бывают больные, категорически не согласные с диагнозом и заверяющие, что знают о своем состоянии лучше докторов.
Забавно, что многие пациенты с недостаточным пониманием характера собственной болезни прекрасно диагностируют это же расстройство у других [пациентов].
Источник: Xavier Amador. I Am Not Sick, I Don't Need Help! How to Help Someone Accept Treatment.
#клиника
#психопатология
#теория_разума
недостаточного понимания болезни у людей с тяжёлыми
расстройствами психики.
Во-первых, решающую роль может играть стремление защититься — в конце концов, звучит разумно, что тяжелобольной человек будет отрицать мрачные перспективы и постарается не задумываться о дальнейшем развитии событий в его жизни под влиянием болезни.
Во-вторых, различия в культурном и образовательном плане между психически нездоровым человеком и людьми, которые пытаются помочь ему, вполне могут вести к недопониманию.
Одной из главных причин недостаточной осознанности считают разницу в мировосприятии и системы ценностей...
Третьей возможной причиной является то, что недостаточное понимание болезни является следствием той же мозговой дисфункции, которая провоцирует и остальные симптомы расстройства...
С проблемой влияния культуры тесно связан вопрос общей осведомленности пациента в этой сфере.
Говорили ли пациент у когда-нибудь, что у него (нее) расстройство?
Если да, то учили ли его (ее) распознавать и называть симптомы заболевания?
Судя по моему опыту, обычно всем пациентам объясняют
сущность и признаки их заболевания — в том числе и тем, у кого отсутствует понимание.
Тем не менее такие пациенты нередко склонны утверждать, что им не сообщали этой информации.
Бывают больные, категорически не согласные с диагнозом и заверяющие, что знают о своем состоянии лучше докторов.
Забавно, что многие пациенты с недостаточным пониманием характера собственной болезни прекрасно диагностируют это же расстройство у других [пациентов].
Источник: Xavier Amador. I Am Not Sick, I Don't Need Help! How to Help Someone Accept Treatment.
#клиника
#психопатология
#теория_разума
Про посттравматическое обсессивно-компульсивное расстройство
Обсессивно-компульсивное расстройство (ОКР) – это нейропсихологическое расстройство, характеризующееся возникающими против воли мыслями, побуждениями или образами в сочетании с защитными навязчивыми действиями (ритуалами), которые вызывают у человека значительный дистресс, тревогу и/или чувство вины, нарушение/снижение работоспособности и значительные временные затраты (на ритуалы, постоянные перепроверки и компульсивное поведение и пр.).
Навязчивые идеи обычно иррациональны и эго-дистонны – противоречат ценностям и убеждениям данного человека (например, идея богохульства у верующего человека).
Большинство пациентов с ОКР признают, что их навязчивые мысли абсурдны и необоснованны, но попытки избавиться, избежать или нейтрализовать навязчивые идеи или совсем неэффективны или дают лишь временный и частичный эффект.
Причем достаточно часто возникает «эффект рикошета» – резкое усиление навязчивости после попытки ее подавления.
В некоторых опубликованных ранее исследованиях, темы навязчивых идей были описаны и категоризированы.
Согласно классификации Craighead W.E., Miklowitz D.J., Craighead L.W. (2013) основные темы при ОКР включают в себя:
1) проблемы нечистоты и загрязнения;
2) вина и ответственность за вред (себе или другим);
3) неопределенность;
4) табуированные мысли о сексе, насилии и богохульстве;
5) особая потребность в порядке и симметрии.
Некоторые исследователи выделяют особый подтип обсессивно-компульсивного расстройства, в котором симптомы ОКР сочетаются с признаками посттравматического стрессового расстройства (ПТСР).
Данный тип, так называемого «Посттравматическое ОКР», возникает остро, после некоего травматического события, симптоматика которого включает навязчивые идеи загрязнения в сочетании с компульсивными побуждениями мытья и очищения.
В целом отмечается ряд совпадений и пересечения между симптоматикой как ОКР, так и ПТСР. В ряде исследований действительно была продемонстрирована связь между дистрессом и травмой и последующим развитием ОКР.
Те, кто пережил травму например, сексуальное насилие, могут испытывать сильное чувство отвращения. Чувство отвращения может привести как к ПТСР (отвращение, сфокусированное на других), так и к ОКР, основанному на идеи вокруг загрязнения своего тела.
Эти чувства приводят к потребности отдалился от источников нечистоты, что может привести к компульсивному мытью рук, навязчивому принятию душа и к различными ритуалам избегания.
Исследования с использованием технологии нейровизуализации контексте ОКР с доминирующей темой «загрязнения», выявили повышенную активацию нейронных структур, связанных с эмоцией отвращения (Lawrence et al., 2007; Phillips et al., 2000). Интернализация чувства отвращения может привести к представлению о себе как о «грязном» или «морально испорченном» (Elliot & Radomsky, 2009).
Уязвимость и беспомощность, могут вызывать тревогу и, как следствие, компульсивные ритуалы, дабы ее контролировать или уменьшить.
Было замечено, что иногда, по мере уменьшения симптомов ПТСР, симптомы ОКР усиливаются, а по мере лечения симптомов ОКР симптомы ПТСР берут верх.
© Автономов Денис, 2024
По мотивам:
https://www.ncbi.nlm.nih.gov/pmc/articles/PMC3350597/
https://www.sciencedirect.com/science/article/abs/pii/S0165178105000946
https://www.tandfonline.com/doi/full/10.1080/21642850.2014.905207
#окр
#птср
#травма
#клиника
Обсессивно-компульсивное расстройство (ОКР) – это нейропсихологическое расстройство, характеризующееся возникающими против воли мыслями, побуждениями или образами в сочетании с защитными навязчивыми действиями (ритуалами), которые вызывают у человека значительный дистресс, тревогу и/или чувство вины, нарушение/снижение работоспособности и значительные временные затраты (на ритуалы, постоянные перепроверки и компульсивное поведение и пр.).
Навязчивые идеи обычно иррациональны и эго-дистонны – противоречат ценностям и убеждениям данного человека (например, идея богохульства у верующего человека).
Большинство пациентов с ОКР признают, что их навязчивые мысли абсурдны и необоснованны, но попытки избавиться, избежать или нейтрализовать навязчивые идеи или совсем неэффективны или дают лишь временный и частичный эффект.
Причем достаточно часто возникает «эффект рикошета» – резкое усиление навязчивости после попытки ее подавления.
В некоторых опубликованных ранее исследованиях, темы навязчивых идей были описаны и категоризированы.
Согласно классификации Craighead W.E., Miklowitz D.J., Craighead L.W. (2013) основные темы при ОКР включают в себя:
1) проблемы нечистоты и загрязнения;
2) вина и ответственность за вред (себе или другим);
3) неопределенность;
4) табуированные мысли о сексе, насилии и богохульстве;
5) особая потребность в порядке и симметрии.
Некоторые исследователи выделяют особый подтип обсессивно-компульсивного расстройства, в котором симптомы ОКР сочетаются с признаками посттравматического стрессового расстройства (ПТСР).
Данный тип, так называемого «Посттравматическое ОКР», возникает остро, после некоего травматического события, симптоматика которого включает навязчивые идеи загрязнения в сочетании с компульсивными побуждениями мытья и очищения.
В целом отмечается ряд совпадений и пересечения между симптоматикой как ОКР, так и ПТСР. В ряде исследований действительно была продемонстрирована связь между дистрессом и травмой и последующим развитием ОКР.
Те, кто пережил травму например, сексуальное насилие, могут испытывать сильное чувство отвращения. Чувство отвращения может привести как к ПТСР (отвращение, сфокусированное на других), так и к ОКР, основанному на идеи вокруг загрязнения своего тела.
Эти чувства приводят к потребности отдалился от источников нечистоты, что может привести к компульсивному мытью рук, навязчивому принятию душа и к различными ритуалам избегания.
Исследования с использованием технологии нейровизуализации контексте ОКР с доминирующей темой «загрязнения», выявили повышенную активацию нейронных структур, связанных с эмоцией отвращения (Lawrence et al., 2007; Phillips et al., 2000). Интернализация чувства отвращения может привести к представлению о себе как о «грязном» или «морально испорченном» (Elliot & Radomsky, 2009).
Уязвимость и беспомощность, могут вызывать тревогу и, как следствие, компульсивные ритуалы, дабы ее контролировать или уменьшить.
Было замечено, что иногда, по мере уменьшения симптомов ПТСР, симптомы ОКР усиливаются, а по мере лечения симптомов ОКР симптомы ПТСР берут верх.
© Автономов Денис, 2024
По мотивам:
https://www.ncbi.nlm.nih.gov/pmc/articles/PMC3350597/
https://www.sciencedirect.com/science/article/abs/pii/S0165178105000946
https://www.tandfonline.com/doi/full/10.1080/21642850.2014.905207
#окр
#птср
#травма
#клиника
PubMed Central (PMC)
Specificity of Fear and Disgust Experienced During Traumatic Interpersonal Victimization in Predicting Posttraumatic Stress and…
Emerging evidence has documented comorbidity between posttraumatic stress disorder (PTSD) and obsessive-compulsive disorder (OCD) among individuals with a history of traumatic events. There is growing recognition of the importance of disgust in each ...
...У трети пациентов неврологических клиник выявляются симптомы, которые нельзя объяснить с медицинской точки зрения. Ранее такие случаи относились к истерическим.
В настоящее время пациентам с физическими симптомами (например, с такими, как паралич), но без явных повреждений мозга выставляется диагноз функционального неврологического расстройства (ФНР).
...Уместно вспомнить спор между Теодором Мейнертом и Жаном-Мартеном Шарко о том, является ли «истерия – великой симулянткой» («la grande simulatrice»).
По сути, дискуссия велась вокруг вопроса о том, почему функциональные неврологические и психические симптомы признаются симптомами, а не манипуляцией или симуляцией?
Тогда была высказана идея о том, что в рамках истерии «организм обманывает сам себя», а не человек обманывает других для достижения корыстных целей.
Позже специалисты пришли к выводу о наличии при диссоциативных расстройствах мотива «вторичной невротической выгоды» – поведения человека, направленного на избегание, компенсацию или вытеснение из сознания психотравмирующей жизненной ситуации и связанных с ней страданий.
Помимо перечисленных «новых истерических диагнозов» в классификациях психических и поведенческих расстройств появился диагноз «диссоциативный подтип посттравматического стрессового расстройства», в рамках которого обнаруживалось сочетание и тесное переплетение психопатологических и неврологических симптомов перечисленных заболеваний.
В последние годы участилось обращение за помощью в связи с диссоциативными трансами и состояниями одержимости, синдромом Ганзера, деперсонализацией и дереализацией.
Кроме этого, к диссоциативным по механизмам возникновения стали относить предменструальное дисфорическое расстройство, соматоформные расстройства, эндометриоз, фибромиалгию, трансгендерность, посттравматическое стрессовое расстройство, функциональное когнитивное расстройство.
На основании использования шкалы диссоциативного опыта были получены данные о том, что диссоциативные симптомы представлены не только в рамках собственно диссоциативных, но и иных психических расстройств.
Наиболее часто они встречаются при ДРИ, но также входят в структуру ПТСР, ПРЛ, чуть реже нервной булимии и патологического гемблинга. Самая низкая их представленность в рамках биполярного аффективного и тревожных расстройств.
В ряду диагнозов, прямо называемых «новой истерией», выделяется пограничное расстройство личности (ПРЛ). Считается, что симптоматика ПРЛ, как правило, носит характер драматизации, рассчитанности на внешний эффект, возможно, именно поэтому ПРЛ в DSM-5 отнесено к кластеру В, обозначаемому как «расстройства личности драматизированные».
С диссоциативными расстройствами ассоциированы многие симптомы ПРЛ – деперсонализация, нарушения самоидентификации, самоповреждения (селфхарм) и самонаказания.
Таким образом, анализ современных представлений о диссоциативных расстройствах демонстрирует расширение круга психопатологии, причисляемой к диссоциативным, появление «новой истерии» и существенного увеличения доли пациентов с подобной патологией.
Причем такие пациенты оказываются, как правило, в поле зрения неврологов и лишь затем часть из них перенаправляется к психиатрам.
Следует согласиться с мнением L.G. Ortega о том, что «истерия, вызывавшая недоумение в медицине, возвращается, разрезанная на части, в виде многочисленных расстройств».
Менделевич В.Д. «Новая истерия»: диссоциативные расстройства в психоневрологической практике. Психиатрия и психофармакотерапия. 2024; 4: 35–38. DOI: 10.62202/2075-1761-2024-26-4-35-38.
Полный текст можно скачать тут: https://t.me/mendpsy/300
#истерия
#диссоциация
#клиника
#пограничное_расстройство_личности
В настоящее время пациентам с физическими симптомами (например, с такими, как паралич), но без явных повреждений мозга выставляется диагноз функционального неврологического расстройства (ФНР).
...Уместно вспомнить спор между Теодором Мейнертом и Жаном-Мартеном Шарко о том, является ли «истерия – великой симулянткой» («la grande simulatrice»).
По сути, дискуссия велась вокруг вопроса о том, почему функциональные неврологические и психические симптомы признаются симптомами, а не манипуляцией или симуляцией?
Тогда была высказана идея о том, что в рамках истерии «организм обманывает сам себя», а не человек обманывает других для достижения корыстных целей.
Позже специалисты пришли к выводу о наличии при диссоциативных расстройствах мотива «вторичной невротической выгоды» – поведения человека, направленного на избегание, компенсацию или вытеснение из сознания психотравмирующей жизненной ситуации и связанных с ней страданий.
Помимо перечисленных «новых истерических диагнозов» в классификациях психических и поведенческих расстройств появился диагноз «диссоциативный подтип посттравматического стрессового расстройства», в рамках которого обнаруживалось сочетание и тесное переплетение психопатологических и неврологических симптомов перечисленных заболеваний.
В последние годы участилось обращение за помощью в связи с диссоциативными трансами и состояниями одержимости, синдромом Ганзера, деперсонализацией и дереализацией.
Кроме этого, к диссоциативным по механизмам возникновения стали относить предменструальное дисфорическое расстройство, соматоформные расстройства, эндометриоз, фибромиалгию, трансгендерность, посттравматическое стрессовое расстройство, функциональное когнитивное расстройство.
На основании использования шкалы диссоциативного опыта были получены данные о том, что диссоциативные симптомы представлены не только в рамках собственно диссоциативных, но и иных психических расстройств.
Наиболее часто они встречаются при ДРИ, но также входят в структуру ПТСР, ПРЛ, чуть реже нервной булимии и патологического гемблинга. Самая низкая их представленность в рамках биполярного аффективного и тревожных расстройств.
В ряду диагнозов, прямо называемых «новой истерией», выделяется пограничное расстройство личности (ПРЛ). Считается, что симптоматика ПРЛ, как правило, носит характер драматизации, рассчитанности на внешний эффект, возможно, именно поэтому ПРЛ в DSM-5 отнесено к кластеру В, обозначаемому как «расстройства личности драматизированные».
С диссоциативными расстройствами ассоциированы многие симптомы ПРЛ – деперсонализация, нарушения самоидентификации, самоповреждения (селфхарм) и самонаказания.
Таким образом, анализ современных представлений о диссоциативных расстройствах демонстрирует расширение круга психопатологии, причисляемой к диссоциативным, появление «новой истерии» и существенного увеличения доли пациентов с подобной патологией.
Причем такие пациенты оказываются, как правило, в поле зрения неврологов и лишь затем часть из них перенаправляется к психиатрам.
Следует согласиться с мнением L.G. Ortega о том, что «истерия, вызывавшая недоумение в медицине, возвращается, разрезанная на части, в виде многочисленных расстройств».
Менделевич В.Д. «Новая истерия»: диссоциативные расстройства в психоневрологической практике. Психиатрия и психофармакотерапия. 2024; 4: 35–38. DOI: 10.62202/2075-1761-2024-26-4-35-38.
Полный текст можно скачать тут: https://t.me/mendpsy/300
#истерия
#диссоциация
#клиника
#пограничное_расстройство_личности
Telegram
Голос_психиатра
«НОВАЯ ИСТЕРИЯ»: ДИССОЦИАТИВНЫЕ РАССТРОЙСТВА В ПСИХОНЕВРОЛОГИЧЕСКОЙ ПРАКТИКЕ
Новая статья в журнале "Психиатрия и психофармакотерапия" (2024, 4).
www.academia.edu/123443653/_Новая_истерия_диссоциативные_расстройства_в_психоневрологической_практике
Новая статья в журнале "Психиатрия и психофармакотерапия" (2024, 4).
www.academia.edu/123443653/_Новая_истерия_диссоциативные_расстройства_в_психоневрологической_практике
Написал новый текст на тему роли эмоции «отвращения» в клинической практике.
Как отвращение связано с травмой, ПТСР, фобиями, пограничным расстройством личности, депрессией, расстройством пищевого поведения (анорексия, булимия), ожирением, а также с ощущением одиночества?
https://dzen.ru/a/ZtqGPmSljRO9FXrc
#отвращение
#эмоции
#клиника
#травма
#птср
Как отвращение связано с травмой, ПТСР, фобиями, пограничным расстройством личности, депрессией, расстройством пищевого поведения (анорексия, булимия), ожирением, а также с ощущением одиночества?
https://dzen.ru/a/ZtqGPmSljRO9FXrc
#отвращение
#эмоции
#клиника
#травма
#птср
Дзен | Статьи
Про роль отвращения в клинике
Статья автора «Клинический психоанализ » в Дзене ✍:
Отвращение – это одна из основных (базовых) негативных эмоций, которая является производной от защитной реакции отторжения и дистанцирования,...
Отвращение – это одна из основных (базовых) негативных эмоций, которая является производной от защитной реакции отторжения и дистанцирования,...
При пограничном расстройстве личности (ПРЛ) наблюдается дефицит распознавания отвращения (в том числе социального т.е. наблюдается трудность считывания выражения эмоции отвращения на лице у других людей), но при этом параллельно, может присутствовать мощное отвращение к самим себе (Schienle, Leutgeb & Wabnegger, 2015; Schienle et al., 2014).
«Отвращение к себе» включает негативную когнитивную и эмоциональную самооценку, что оказывает неблагоприятное влияние на психологическое благополучие человека. Считается, что чувство отвращения может «переноситься» с одних вызывающих отвращение аспектов травматического события на другие ситуации, а также может распространяться на свое «Я» (механизм смещения и генерализации).
Так люди страдающие от клинической депрессии и расстройства пищевого поведения (РПП), чаще сообщают о чувстве отвращения к себе (Zahn et al., 2015). Степень выраженности самоотвращения может предсказать депрессивные симптомы (Olatunji et al., 2012; Overton et al., 2008).
Считается, что неадаптивные стратегии регулирования эмоций усиливают связь между отвращением к себе и симптомами депрессии (Ypsilanti et al., 2019). Существует также связь между ПТСР, отвращением к себе и самоубийством (Brake et al., 2017).
Отвращение потенциально повышает риск самоубийства и положительно коррелирует с ощущением своего одиночества (Ypsilanti et al., 2019).
«Отвращение» участвует в развитии и поддержании обсессивно-компульсивного расстройства (ОКР), а также специфических фобий, включая боязнь пауков или змей (которых, многие люди находят омерзительными, а не только «опасными»).
Более высокая индивидуальная чувствительность к отвращению играет важную роль при нервной анорексии и булимии и может включать искаженное восприятие определенной пищи (Jiang et al., 2019).
Люди с анорексией могут проявлять типичное поведение, ассоциируемое с отвращением к своей телесности, например, избегание прикосновений, попытки скрыть свое тело свободной одеждой и пр.
Идея этого поста (для специалистов) следующая – в своей клинической практике, особенно при работе с «травмой» и ПТСР исследуйте не только страх, ужас, гнев, вину и/или стыд, но и эмоцию отвращения и ее поведенческие эквиваленты.
Прояснение роли отвращения может полезным при психотерапии фобий, ПРЛ, депрессии, одиночества, РПП и ожирения.
© Автономов Денис, 2024
Написано по мотивам:
https://guilfordjournals.com/doi/abs/10.1521/bumc.2023.87.suppA.53
https://onlinelibrary.wiley.com/doi/full/10.1002/jts.23076
https://www.sciencedirect.com/science/article/abs/pii/B9780128160220000053
#отвращение
#эмоции
#клиника
#травма
#птср
#рпп
«Отвращение к себе» включает негативную когнитивную и эмоциональную самооценку, что оказывает неблагоприятное влияние на психологическое благополучие человека. Считается, что чувство отвращения может «переноситься» с одних вызывающих отвращение аспектов травматического события на другие ситуации, а также может распространяться на свое «Я» (механизм смещения и генерализации).
Так люди страдающие от клинической депрессии и расстройства пищевого поведения (РПП), чаще сообщают о чувстве отвращения к себе (Zahn et al., 2015). Степень выраженности самоотвращения может предсказать депрессивные симптомы (Olatunji et al., 2012; Overton et al., 2008).
Считается, что неадаптивные стратегии регулирования эмоций усиливают связь между отвращением к себе и симптомами депрессии (Ypsilanti et al., 2019). Существует также связь между ПТСР, отвращением к себе и самоубийством (Brake et al., 2017).
Отвращение потенциально повышает риск самоубийства и положительно коррелирует с ощущением своего одиночества (Ypsilanti et al., 2019).
«Отвращение» участвует в развитии и поддержании обсессивно-компульсивного расстройства (ОКР), а также специфических фобий, включая боязнь пауков или змей (которых, многие люди находят омерзительными, а не только «опасными»).
Более высокая индивидуальная чувствительность к отвращению играет важную роль при нервной анорексии и булимии и может включать искаженное восприятие определенной пищи (Jiang et al., 2019).
Люди с анорексией могут проявлять типичное поведение, ассоциируемое с отвращением к своей телесности, например, избегание прикосновений, попытки скрыть свое тело свободной одеждой и пр.
Идея этого поста (для специалистов) следующая – в своей клинической практике, особенно при работе с «травмой» и ПТСР исследуйте не только страх, ужас, гнев, вину и/или стыд, но и эмоцию отвращения и ее поведенческие эквиваленты.
Прояснение роли отвращения может полезным при психотерапии фобий, ПРЛ, депрессии, одиночества, РПП и ожирения.
© Автономов Денис, 2024
Написано по мотивам:
https://guilfordjournals.com/doi/abs/10.1521/bumc.2023.87.suppA.53
https://onlinelibrary.wiley.com/doi/full/10.1002/jts.23076
https://www.sciencedirect.com/science/article/abs/pii/B9780128160220000053
#отвращение
#эмоции
#клиника
#травма
#птср
#рпп
Bulletin of the Menninger Clinic
Disgust as a transdiagnostic index of mental illness: A narrative review of clinical populations | Bulletin of the Menninger Clinic
Disgust is a basic emotion of rejection, providing an ancestral defensive mechanism against illness. Based on research that documents altered experiences of disgust across several psychopathological conditions, we conducted a narrative review to address the…
Три модуса тревоги.
Тревога и страх – феномены близкородственные и тесно переплетённые между собой.
Страх представляет собой реакцию на угрозу, воспринимаемую как неизбежную в реальности «здесь и сейчас».
Тревога направлена в будущее и относится к категории «вероятности» (т.е. ещё не произошедшей), надвигающейся угрозы.
Можно обозначить три модуса тревоги:
1) Отсутствие тревоги
2) «Нормальную» (нормативную) тревогу
3) Патологическая тревогу
Отсутствие тревоги (там где она ожидаема и нормативна) – тоже может иметь значение, как клиническое так и практическое.
Так например, у антисоциальных личностей (т.н. «психопатов» [устаревший термин]) наблюдается значительный дефицит тревожности (Cleckley E.S., 1988).
«Патологическая тревога» в отличие от нормальной, естественной тревоги носит «свободноплавающий», всеохватывающей характер, что проявляется в постоянном беспокойстве, напряжении и нервозности в отношении повседневных ситуаций, которые для большинства не представляют особых трудностей (например, при генерализованном тревожном расстройстве (ГТР)).
Клиницисту следует учитывать эти три аспекта.
© Автономов Денис, 2024
#тревога
#клиника
Тревога и страх – феномены близкородственные и тесно переплетённые между собой.
Страх представляет собой реакцию на угрозу, воспринимаемую как неизбежную в реальности «здесь и сейчас».
Тревога направлена в будущее и относится к категории «вероятности» (т.е. ещё не произошедшей), надвигающейся угрозы.
Можно обозначить три модуса тревоги:
1) Отсутствие тревоги
2) «Нормальную» (нормативную) тревогу
3) Патологическая тревогу
Отсутствие тревоги (там где она ожидаема и нормативна) – тоже может иметь значение, как клиническое так и практическое.
Так например, у антисоциальных личностей (т.н. «психопатов» [устаревший термин]) наблюдается значительный дефицит тревожности (Cleckley E.S., 1988).
«Патологическая тревога» в отличие от нормальной, естественной тревоги носит «свободноплавающий», всеохватывающей характер, что проявляется в постоянном беспокойстве, напряжении и нервозности в отношении повседневных ситуаций, которые для большинства не представляют особых трудностей (например, при генерализованном тревожном расстройстве (ГТР)).
Клиницисту следует учитывать эти три аспекта.
© Автономов Денис, 2024
#тревога
#клиника
...Феномен «хронической душевной пустоты» (в англоязычной литературе «чувство пустоты» — «feeling of emptiness») следует признать уникальным, поскольку, несмотря на учащение жалоб на подобное состояние, в психиатрических тезаурусах, словарях психиатрических терминов и перечнях симптомов данный феномен отсутствует...
E.D. Klonsky констатировал, что клиницистам трудно дать словесное описание «пустоты», эмпирических исследований данного феномена крайне мало, и пустота незначительно связана со скукой, но тесно сопряжена c чувством безнадёжности, одиночества и изолированности и является значимым предиктором депрессии и суицидальных мыслей, но не тревоги или попыток самоубийства.
Клинические наблюдения позволяют утверждать, что феномен душевной пустоты по сущностным характеристикам отличается от иных известных психопатологических симптомов — от чувства опустошённости, тоски, скуки, апатии.
«Душевная пустота» официально появилась в психиатрических классификациях лишь в 1980 г., когда в DSM-III-R был включён значимый для диагностики ПРЛ [пограничного расстройства личности] критерий «пустоты». Сегодня его именуют «седьмым критерием»...
Распространённость феномена «душевной пустоты» стремительно увеличивается, что, возможно, связано со значительным учащением диагностики ПРЛ. Так, по данным 20-летнего анализа уровня заболеваемости ПРЛ данное расстройство стало появляться в сотни раз чаще, чем ранее.
По мнению D. Elsner и соавт., именно феномен пустоты позволяет отличать ПРЛ от других психических расстройств, в частности от большого депрессивного расстройства [клинической депрессии].
В связи с этим следует признать значимым для постмодернистской реальности снижение толерантности по отношению к душевным страданиям, снижение порога «душевной чувствительности» и стремление избегать даже минимального эмоционального дискомфорта.
Пациенты с ПРЛ не способны сформировать последовательную самооценку. Вместо этого они принимают то, что можно было бы назвать
Вместо подавления их средства защиты состоят во временном расщеплении самости, исключающем прошлое и будущее как измерения постоянства объекта, привязанности, обязательств, ответственности и вины.
Многие пациенты к определению «душевная пустота» добавляют характеристику «зияющая», и этот феномен приобретает особый смысл. Зиять — это значит быть раскрытым, показывать, обнаруживать глубину, провал. «Зияющая душевная пустота» переживается как неразделённое глубокое чувство, нуждающееся в сопереживании или «встряске».
Ch. Hadson и соавт. причисляют «пустоту» к многогранной, трансдиагностической конструкции, одинаковой для разных диагнозов психических расстройств, за исключением ПРЛ, при котором «пустота» в значительно большей степени связана с диссоциацией...
Авторы выделяют несколько характеристик пустоты: бесцельность, отсутствие связи, оцепенение, самоуничижение, отсутствие идентичности, отсутствие мотивации, безнадёжность, ангедония, физические страдания, диссоциация.
Таким образом, анализ феномена «душевной пустоты» показывает, что психопатологически его следует трактовать как деперсонализацию, а не как депрессию или тревогу.
Вероятнее всего, деперсонализация при ПРЛ связана с механизмами диссоциации, при которых главную роль играют сложные механизмы с участием эмоциональной дизрегуляции и дезинтеграция схемы тела.
Источник: Менделевич В.Д. Феномен «душевной пустоты» в современной психиатрии // Неврологический вестник. 2024. Т. 56, № 3. С. 228–239. DOI: https://doi.org/10.17816/nb633794
Полный текст можно скачать тут: https://t.me/mendpsy/303
#прл
#пограничное_расстройство_личности
#диссоциация
#клиника
E.D. Klonsky констатировал, что клиницистам трудно дать словесное описание «пустоты», эмпирических исследований данного феномена крайне мало, и пустота незначительно связана со скукой, но тесно сопряжена c чувством безнадёжности, одиночества и изолированности и является значимым предиктором депрессии и суицидальных мыслей, но не тревоги или попыток самоубийства.
Клинические наблюдения позволяют утверждать, что феномен душевной пустоты по сущностным характеристикам отличается от иных известных психопатологических симптомов — от чувства опустошённости, тоски, скуки, апатии.
«Душевная пустота» официально появилась в психиатрических классификациях лишь в 1980 г., когда в DSM-III-R был включён значимый для диагностики ПРЛ [пограничного расстройства личности] критерий «пустоты». Сегодня его именуют «седьмым критерием»...
Распространённость феномена «душевной пустоты» стремительно увеличивается, что, возможно, связано со значительным учащением диагностики ПРЛ. Так, по данным 20-летнего анализа уровня заболеваемости ПРЛ данное расстройство стало появляться в сотни раз чаще, чем ранее.
По мнению D. Elsner и соавт., именно феномен пустоты позволяет отличать ПРЛ от других психических расстройств, в частности от большого депрессивного расстройства [клинической депрессии].
В связи с этим следует признать значимым для постмодернистской реальности снижение толерантности по отношению к душевным страданиям, снижение порога «душевной чувствительности» и стремление избегать даже минимального эмоционального дискомфорта.
Пациенты с ПРЛ не способны сформировать последовательную самооценку. Вместо этого они принимают то, что можно было бы назвать
«постмодернистской» позицией в своей жизни, переключаясь от одного настоящего к другому и полностью отождествляясь со своим нынешним состоянием аффекта.Вместо подавления их средства защиты состоят во временном расщеплении самости, исключающем прошлое и будущее как измерения постоянства объекта, привязанности, обязательств, ответственности и вины.
Многие пациенты к определению «душевная пустота» добавляют характеристику «зияющая», и этот феномен приобретает особый смысл. Зиять — это значит быть раскрытым, показывать, обнаруживать глубину, провал. «Зияющая душевная пустота» переживается как неразделённое глубокое чувство, нуждающееся в сопереживании или «встряске».
Ch. Hadson и соавт. причисляют «пустоту» к многогранной, трансдиагностической конструкции, одинаковой для разных диагнозов психических расстройств, за исключением ПРЛ, при котором «пустота» в значительно большей степени связана с диссоциацией...
Авторы выделяют несколько характеристик пустоты: бесцельность, отсутствие связи, оцепенение, самоуничижение, отсутствие идентичности, отсутствие мотивации, безнадёжность, ангедония, физические страдания, диссоциация.
Таким образом, анализ феномена «душевной пустоты» показывает, что психопатологически его следует трактовать как деперсонализацию, а не как депрессию или тревогу.
Вероятнее всего, деперсонализация при ПРЛ связана с механизмами диссоциации, при которых главную роль играют сложные механизмы с участием эмоциональной дизрегуляции и дезинтеграция схемы тела.
Источник: Менделевич В.Д. Феномен «душевной пустоты» в современной психиатрии // Неврологический вестник. 2024. Т. 56, № 3. С. 228–239. DOI: https://doi.org/10.17816/nb633794
Полный текст можно скачать тут: https://t.me/mendpsy/303
#прл
#пограничное_расстройство_личности
#диссоциация
#клиника
Telegram
Голос_психиатра
ФЕНОМЕН "ДУШЕВНОЙ ПУСТОТЫ" В СОВРЕМЕННОЙ ПСИХИАТРИИ
Неврологический вестник, 2024, №3, С. 228–239.
www.academia.edu/123935350/Феномен_душевной_пустоты_в_современной_психиатрии
Неврологический вестник, 2024, №3, С. 228–239.
www.academia.edu/123935350/Феномен_душевной_пустоты_в_современной_психиатрии
⬆️ Что любопытно, я тоже писал примерно об этом в 2011 году:
«Можно говорить о том, что современный постмодерниский субъект уже не страдает от «недовольства культурой» как это понимал З. Фрейд, (или «от разрушительных последствий, связанных с дискурсом Другого» – согласно Ж. Лакану) взамен этого он отныне исповедует «культуру недовольства», культуру оставшегося без отца (не путать с культурой «мертвого отца»).
Мы живем в мире, в котором бога (отца) нет, а стало быть, все возможно, все позволено. Однако эта свобода уже не делает нас счастливыми.
В современном мире постмодерниский субъект может заявить: «Бог умер. И мне тоже чего-то фигово».
...Нет ничего удивительного в том, что современные пациенты редко демонстрируют определенные психоневротические симптомы, характерные для пациентов времен Фрейда.
Пациенты мучаются уже не столько от раздирающих их конфликтов между «хочу» и «должен», порожденных ригидными интернализованными ценностями, а сколько страдают от ощущения бессмысленности собственного существования, пустоты, апатии и непонимания чего они на самом деле хотят получить от жизни.
С. Жижек писал «В эпоху вседозволенности не хватает четких границ, запретов – эта нехватка вызывает у людей фрустрацию, толкая от одного эксцесса к другому. Только наличие четких границ может гарантировать удовольствие – удовольствие, связанное с нарушением запретов».
Источник: Автономов Д. А. Проблема тревоги, аддикции и "новых" симптомов у современных пациентов с позиции психоанализа //Наркология. – 2011. – Т. 10. – №. 8. – С. 82-87.
#психиатрия
#психоанализ
#клиника
«Можно говорить о том, что современный постмодерниский субъект уже не страдает от «недовольства культурой» как это понимал З. Фрейд, (или «от разрушительных последствий, связанных с дискурсом Другого» – согласно Ж. Лакану) взамен этого он отныне исповедует «культуру недовольства», культуру оставшегося без отца (не путать с культурой «мертвого отца»).
Мы живем в мире, в котором бога (отца) нет, а стало быть, все возможно, все позволено. Однако эта свобода уже не делает нас счастливыми.
В современном мире постмодерниский субъект может заявить: «Бог умер. И мне тоже чего-то фигово».
...Нет ничего удивительного в том, что современные пациенты редко демонстрируют определенные психоневротические симптомы, характерные для пациентов времен Фрейда.
Пациенты мучаются уже не столько от раздирающих их конфликтов между «хочу» и «должен», порожденных ригидными интернализованными ценностями, а сколько страдают от ощущения бессмысленности собственного существования, пустоты, апатии и непонимания чего они на самом деле хотят получить от жизни.
С. Жижек писал «В эпоху вседозволенности не хватает четких границ, запретов – эта нехватка вызывает у людей фрустрацию, толкая от одного эксцесса к другому. Только наличие четких границ может гарантировать удовольствие – удовольствие, связанное с нарушением запретов».
Источник: Автономов Д. А. Проблема тревоги, аддикции и "новых" симптомов у современных пациентов с позиции психоанализа //Наркология. – 2011. – Т. 10. – №. 8. – С. 82-87.
#психиатрия
#психоанализ
#клиника
В 2022 году в США почти 21,9% людей, умерших от случайной передозировки наркотиков, имели расстройство психического здоровья, не связанное с употреблением веществ.
Фентанил или его аналоги стали причиной 75,2% случаев смертей от передозировки.
Наиболее распространенным сопутствующим расстройством людей скончавшихся от передозировки была депрессия (12,9%), тревожное расстройство (9,4%) и БАР (5,9%).
Вероятно эта связь (между употреблением ПАВ и расстройством психического здоровья) является двунаправленной, с одной стороны, люди с ментальными проблемами могут использовать вещества, чтобы справиться со своими симптомами (т.н. «самолечение»), а с другой стороны, люди употребляющие наркотики рекреационно, подвергаются повышенному риску развития психических расстройств и проблем здоровья.
Источник:
https://www.cdc.gov/mmwr/volumes/73/wr/mm7334a3.htm?s_cid=mm7334a3_w
#зависимость
#влечение_к_смерти
#клиника
#психиатрия
Фентанил или его аналоги стали причиной 75,2% случаев смертей от передозировки.
Наиболее распространенным сопутствующим расстройством людей скончавшихся от передозировки была депрессия (12,9%), тревожное расстройство (9,4%) и БАР (5,9%).
Вероятно эта связь (между употреблением ПАВ и расстройством психического здоровья) является двунаправленной, с одной стороны, люди с ментальными проблемами могут использовать вещества, чтобы справиться со своими симптомами (т.н. «самолечение»), а с другой стороны, люди употребляющие наркотики рекреационно, подвергаются повышенному риску развития психических расстройств и проблем здоровья.
Источник:
https://www.cdc.gov/mmwr/volumes/73/wr/mm7334a3.htm?s_cid=mm7334a3_w
#зависимость
#влечение_к_смерти
#клиника
#психиатрия
Centers for Disease Control and Prevention
Reported Non–Substance-Related Mental Health Disorders...
This report describes non-substance-related mental health disorders among people who died of drug overdose.
Уровень самоубийств в США с 2000 по 2022 год вырос на 37%. Так например, в 2022 году в результате самоубийств погибло около 49 000 человек, что составляет одну смерть каждые 11 минут.
Практически все ментальные расстройства, равно как и семейная история психических заболеваний, связана с повышенным риском самоубийства в течении жизни (соответствующие диагнозы были зарегистрированы более чем у 70% суицидентов).
К факторам риска относят состояние острой тревоги или возбуждения (такие как ажитация), депрессию, злоупотребление алкоголем или другим ПАВ, бессонницу, проблемы с финансами (долговые проблемы), проблемы интимным или романтическим партнёром.
С возрастом, возрастает роль безработицы, фактора выхода на пенсию, инвалидности, социальной изоляции (или отчуждения), а также восприятие себя как «обузы» для других.
Значительное число людей, которые затем убили себя посещали врача незадолго до этого — и специалисты не выявили у них повышенного риска самоубийства.
С подачи главного хирурга США, в некоторых клиниках стали использовать быстрый скрининг для оценки суицидальных намерений (Ask Suicide-Screening Questions).
На основании ответов пациента, в его электронную медицинскую карту, вносился предполагаемый риск самоубийства (нулевой, умеренный или высокий).
Препятствиями для широкого внедрения этого подхода в клиническую практику является повышенные затраты времени, нехватка персонала, а также отсутствие ясности, а что собственно говоря делать с теми пациентам, у которых результат скрининга оказался положительный.
Против этой практики есть разумные возражения заключающиеся в том, что скрининг на суицид не предсказывает, кто умрет от самоубийства (а кто нет), а выявляет лишь тех людей, которые готовы раскрыть свои суицидальные мысли медицинскому работнику.
Всеобщий скрининг может привести к ложноположительным результатам, создавая тем самым повышенную нагрузку на систему здравоохранения.
Ситуация осложняется ещё и тем, что на сегодняшний день, специальные опросники не обладают достаточной прогностической валидностью как в краткосрочной, так и в долгосрочной перспективе.
К тому же, между суицидальными мыслями и смертью в результате самоубийства не существует сильной корреляции – мысли мимолётны и зачастую остаются лишь мыслями.
Исследования показывают, что до 98% людей, которые в какой-то момент своей жизни выражают, высказывают мысли о самоубийстве, тем не менее не убивают себя.
С другой стороны, примерно две трети людей, которые по факту убили самих себя – отрицали у себя наличие суицидальных мыслей, когда их спрашивали об этом.
После такого признания «об отсутствии», половина из них умирала в результате самоубийства в течение 2 дней.
Следует признать, что отрицание наличия суицидальных мыслей среди пытавшихся покончить с собой и умерших от самоубийства является весьма распространенным явлением (почти 50%, в диапазоне: 23-72%) и отсутствие соответствующих мыслей ещё не указывает на отсутствие риска.
Согласно национальным данным опубликованным в США, около 75% людей убивших себя не раскрывают своих намерений перед самоубийством.
Роль защитных факторов, потенциально предотвращающих суицид, тоже вероятно переоценена.
Так в одной выборке почти две трети (63%) таких пациентов были родителями, почти половина (45%) имели супруга и все имели доступ к клинической помощи (которой они не воспользовались).
В целом, вопросов пока больше чем ответов.
© Автономов Денис, 2024
Написано по мотивам:
https://www.sciencedirect.com/science/article/abs/pii/S0163834321001080
https://www.sciencedirect.com/science/article/abs/pii/S0163834318300665?via%3Dihub
https://onlinelibrary.wiley.com/doi/epdf/10.1111/sltb.12351
https://www.medscape.com/viewarticle/it-time-universal-suicide-screening-2024a1000goa
#влечение_к_смерти
#клиника
Практически все ментальные расстройства, равно как и семейная история психических заболеваний, связана с повышенным риском самоубийства в течении жизни (соответствующие диагнозы были зарегистрированы более чем у 70% суицидентов).
К факторам риска относят состояние острой тревоги или возбуждения (такие как ажитация), депрессию, злоупотребление алкоголем или другим ПАВ, бессонницу, проблемы с финансами (долговые проблемы), проблемы интимным или романтическим партнёром.
С возрастом, возрастает роль безработицы, фактора выхода на пенсию, инвалидности, социальной изоляции (или отчуждения), а также восприятие себя как «обузы» для других.
Значительное число людей, которые затем убили себя посещали врача незадолго до этого — и специалисты не выявили у них повышенного риска самоубийства.
С подачи главного хирурга США, в некоторых клиниках стали использовать быстрый скрининг для оценки суицидальных намерений (Ask Suicide-Screening Questions).
На основании ответов пациента, в его электронную медицинскую карту, вносился предполагаемый риск самоубийства (нулевой, умеренный или высокий).
Препятствиями для широкого внедрения этого подхода в клиническую практику является повышенные затраты времени, нехватка персонала, а также отсутствие ясности, а что собственно говоря делать с теми пациентам, у которых результат скрининга оказался положительный.
Против этой практики есть разумные возражения заключающиеся в том, что скрининг на суицид не предсказывает, кто умрет от самоубийства (а кто нет), а выявляет лишь тех людей, которые готовы раскрыть свои суицидальные мысли медицинскому работнику.
Всеобщий скрининг может привести к ложноположительным результатам, создавая тем самым повышенную нагрузку на систему здравоохранения.
Ситуация осложняется ещё и тем, что на сегодняшний день, специальные опросники не обладают достаточной прогностической валидностью как в краткосрочной, так и в долгосрочной перспективе.
К тому же, между суицидальными мыслями и смертью в результате самоубийства не существует сильной корреляции – мысли мимолётны и зачастую остаются лишь мыслями.
Исследования показывают, что до 98% людей, которые в какой-то момент своей жизни выражают, высказывают мысли о самоубийстве, тем не менее не убивают себя.
С другой стороны, примерно две трети людей, которые по факту убили самих себя – отрицали у себя наличие суицидальных мыслей, когда их спрашивали об этом.
После такого признания «об отсутствии», половина из них умирала в результате самоубийства в течение 2 дней.
Следует признать, что отрицание наличия суицидальных мыслей среди пытавшихся покончить с собой и умерших от самоубийства является весьма распространенным явлением (почти 50%, в диапазоне: 23-72%) и отсутствие соответствующих мыслей ещё не указывает на отсутствие риска.
Согласно национальным данным опубликованным в США, около 75% людей убивших себя не раскрывают своих намерений перед самоубийством.
Роль защитных факторов, потенциально предотвращающих суицид, тоже вероятно переоценена.
Так в одной выборке почти две трети (63%) таких пациентов были родителями, почти половина (45%) имели супруга и все имели доступ к клинической помощи (которой они не воспользовались).
В целом, вопросов пока больше чем ответов.
© Автономов Денис, 2024
Написано по мотивам:
https://www.sciencedirect.com/science/article/abs/pii/S0163834321001080
https://www.sciencedirect.com/science/article/abs/pii/S0163834318300665?via%3Dihub
https://onlinelibrary.wiley.com/doi/epdf/10.1111/sltb.12351
https://www.medscape.com/viewarticle/it-time-universal-suicide-screening-2024a1000goa
#влечение_к_смерти
#клиника
Современная психиатрия характеризуется смещением научного интереса с нозологических форм психических расстройств (заболеваний) на отдельные психопатологические симптомы / синдромы и даже феномены.
Появилась тенденция рассматривать психопатологию с позиции сетевого анализа, отстаивающего точку зрения о том, что «симптомы психических заболеваний вызывают друг друга, а не являются следствиями какой-либо общей причины».
Под ангедонией понимают снижение или утрату способности получать удовольствие, сопровождающееся потерей активности в его достижении.
За последние десятилетия сферы, которые может захватывать ангедония расширились: помимо
1) социальной,
2) физической (вкусовой, обонятельной, тактильной),
3) сексуальной,
4) интеллектуально-эстетической,
5) музыкальной, была выделена
6) сомническая [связанная с получением удовольствия от сна, точнее его отсутствие] ангедония.
И некоторые авторы стали оценивать тяжесть ангедонического синдрома по количеству и глубине охвата перечисленных сфер психической деятельности.
Встал вопрос о том, могут ли существовать депрессия без ангедонии и ангедония без депрессии.
За последние годы всё чаще звучит мнение о том, что ангедония может появляться не только рамках депрессивного расстройства, но и при шизофрении, нарушениях пищевого поведения [РПП], злоупотреблении психоактивными веществами, а также в рамках болезни Паркинсона.
Интерес представляет и тот факт, что ангедония нередко напрямую коррелирует с некоторыми психопатологическими симптомами.
К примеру, обнаружены значимые взаимосвязи между ангедонией и суицидальными идеями или попытками самоубийства вне зависимости от выраженности депрессивных симптомов.
Отдельно выделяется ангедония, вызванная применением лекарственных средств, чаще других — антидепрессантов из группы селективных ингибиторов обратного захвата серотонина [СИОЗС].
Источник: Менделевич В.Д. Понять ангедонию: от традиционного к феноменологическому анализу явления // Неврологический вестник. Т. LIII, вып. 3. С. 44–50. DOI: https://doi.org/10.17816/nb78185.
#ангедония
#клиника
#лекарства
#психиатрия
Появилась тенденция рассматривать психопатологию с позиции сетевого анализа, отстаивающего точку зрения о том, что «симптомы психических заболеваний вызывают друг друга, а не являются следствиями какой-либо общей причины».
Под ангедонией понимают снижение или утрату способности получать удовольствие, сопровождающееся потерей активности в его достижении.
За последние десятилетия сферы, которые может захватывать ангедония расширились: помимо
1) социальной,
2) физической (вкусовой, обонятельной, тактильной),
3) сексуальной,
4) интеллектуально-эстетической,
5) музыкальной, была выделена
6) сомническая [связанная с получением удовольствия от сна, точнее его отсутствие] ангедония.
И некоторые авторы стали оценивать тяжесть ангедонического синдрома по количеству и глубине охвата перечисленных сфер психической деятельности.
Встал вопрос о том, могут ли существовать депрессия без ангедонии и ангедония без депрессии.
За последние годы всё чаще звучит мнение о том, что ангедония может появляться не только рамках депрессивного расстройства, но и при шизофрении, нарушениях пищевого поведения [РПП], злоупотреблении психоактивными веществами, а также в рамках болезни Паркинсона.
Интерес представляет и тот факт, что ангедония нередко напрямую коррелирует с некоторыми психопатологическими симптомами.
К примеру, обнаружены значимые взаимосвязи между ангедонией и суицидальными идеями или попытками самоубийства вне зависимости от выраженности депрессивных симптомов.
Отдельно выделяется ангедония, вызванная применением лекарственных средств, чаще других — антидепрессантов из группы селективных ингибиторов обратного захвата серотонина [СИОЗС].
Источник: Менделевич В.Д. Понять ангедонию: от традиционного к феноменологическому анализу явления // Неврологический вестник. Т. LIII, вып. 3. С. 44–50. DOI: https://doi.org/10.17816/nb78185.
#ангедония
#клиника
#лекарства
#психиатрия
Neurology Bulletin
Understanding of anhedonia: from traditional to phenomenological analysis of the phenomena
Neurology Bulletin Vol LIII, No 3 (2021)
Сетевой взгляд на психопатологию
Симптомы могут формировать системы обратной связи, в результате действия которых состояние индивидуума прогрессивно ухудшается, симптомы остаются активными длительное время, и мы феноменологически определяем такое состояние как психическое расстройство.
Сетевой взгляд на психопатологию предполагает, что ментальные расстройства — не болезни в привычном понимании этого слова, а сети симптомов, так например, депрессия – это сеть взаимодействия между разными элементами, такими как сон, настроение, энергия.
Сетевой подход к психопатологии подчеркивает, что взаимодействия между симптомами можно рассматривать как сеть, в которой симптомы являются узлами, а причинно-следственные отношения обеспечивают связь между ними.
Так например, сетевой анализ подтвердил, основополагающими для пограничного расстройства личности (ПРЛ) являются проблемы в регуляции эмоций и межличностные проблемы, а биполярное расстройство (БАР) это, в первую очередь, расстройство регуляции энергии, а не настроения (Southward & Cheavens, 2018).
То есть, центральный принцип сетевого подхода: «Симптомы психических заболеваний вызывают друг друга, а не являются следствиями какой-либо общей причины».
В сетевой теории диагноз следует понимать как процесс, посредством которого клиницист определяет:
а) какие симптомы присутствуют и
б) какие сетевые взаимодействия их поддерживают
Лечение должно быть направлено на изменение этой сети, включая:
(1) вмешательства, направленные на симптомы,
(2) вмешательства во внешнем поле, устраняющие один или несколько триггеров и
3) вмешательства на уровне сети, изменяющие сетевую структуру путем модификации связей между симптомами.
Негативные симптомы означают что имеет место выпадение адаптивных функций и потеря нормального функционирования, включая ангедонию, абулию, асоциальность, а также притупление аффекта.
Традиционно негативные симптомы считались специфичными для расстройств шизофренического спектра. Однако последние данные свидетельствуют о том, что негативные симптомы могут быть общими и для других психиатрических расстройств включая клиническую депрессию и БАР.
Изучив сетевую структуру и взаимосвязь между негативными симптомами, другими психопатологиями и социальным функционированием у 195 пациентов с шизофренией, 92 пациентов с тяжелым депрессивным расстройством и 67 пациентов с биполярным расстройством, учёные пришли к заключению, что фактор амотивации и ангедонии играет центральную роль в трансдиагностической сети как на уровне симптоматической области, так и на уровне отдельных симптомов.
© Автономов Денис, 2024
Написано по мотивам:
https://www.ncbi.nlm.nih.gov/pmc/articles/PMC5269502/
https://journals.sagepub.com/doi/abs/10.1177/2167702618769560
https://www.nature.com/articles/s44220-023-00102-3
#клиника
#ангедония
#депрессия
#бар
#шизофрения
#прл
Симптомы могут формировать системы обратной связи, в результате действия которых состояние индивидуума прогрессивно ухудшается, симптомы остаются активными длительное время, и мы феноменологически определяем такое состояние как психическое расстройство.
Сетевой взгляд на психопатологию предполагает, что ментальные расстройства — не болезни в привычном понимании этого слова, а сети симптомов, так например, депрессия – это сеть взаимодействия между разными элементами, такими как сон, настроение, энергия.
Сетевой подход к психопатологии подчеркивает, что взаимодействия между симптомами можно рассматривать как сеть, в которой симптомы являются узлами, а причинно-следственные отношения обеспечивают связь между ними.
Так например, сетевой анализ подтвердил, основополагающими для пограничного расстройства личности (ПРЛ) являются проблемы в регуляции эмоций и межличностные проблемы, а биполярное расстройство (БАР) это, в первую очередь, расстройство регуляции энергии, а не настроения (Southward & Cheavens, 2018).
То есть, центральный принцип сетевого подхода: «Симптомы психических заболеваний вызывают друг друга, а не являются следствиями какой-либо общей причины».
В сетевой теории диагноз следует понимать как процесс, посредством которого клиницист определяет:
а) какие симптомы присутствуют и
б) какие сетевые взаимодействия их поддерживают
Лечение должно быть направлено на изменение этой сети, включая:
(1) вмешательства, направленные на симптомы,
(2) вмешательства во внешнем поле, устраняющие один или несколько триггеров и
3) вмешательства на уровне сети, изменяющие сетевую структуру путем модификации связей между симптомами.
Негативные симптомы означают что имеет место выпадение адаптивных функций и потеря нормального функционирования, включая ангедонию, абулию, асоциальность, а также притупление аффекта.
Традиционно негативные симптомы считались специфичными для расстройств шизофренического спектра. Однако последние данные свидетельствуют о том, что негативные симптомы могут быть общими и для других психиатрических расстройств включая клиническую депрессию и БАР.
Изучив сетевую структуру и взаимосвязь между негативными симптомами, другими психопатологиями и социальным функционированием у 195 пациентов с шизофренией, 92 пациентов с тяжелым депрессивным расстройством и 67 пациентов с биполярным расстройством, учёные пришли к заключению, что фактор амотивации и ангедонии играет центральную роль в трансдиагностической сети как на уровне симптоматической области, так и на уровне отдельных симптомов.
© Автономов Денис, 2024
Написано по мотивам:
https://www.ncbi.nlm.nih.gov/pmc/articles/PMC5269502/
https://journals.sagepub.com/doi/abs/10.1177/2167702618769560
https://www.nature.com/articles/s44220-023-00102-3
#клиника
#ангедония
#депрессия
#бар
#шизофрения
#прл
PubMed Central (PMC)
A network theory of mental disorders
In recent years, the network approach to psychopathology has been advanced as an alternative way of conceptualizing mental disorders. In this approach, mental disorders arise from direct interactions between symptoms. Although the network approach has ...
То что, такие факторы, как раса, этническая принадлежность, социально-экономический статус, пол и сексуальная ориентация, могут играть заметную роль в развитии различных заболеваний, а также влиять на лечение и исходы – давно и хорошо известно.
Среди представителей LGBTQ+ по сравнению с общей популяций наблюдается более высокая распространенность различных неврологических расстройств, включая мигрень, снижение когнитивных способностей, нарушения сна, функциональные нарушения и цереброваскулярные заболевания. Терапия половыми гормонами увеличивает вероятность развития острого нарушения мозгового кровоснабжения (инсульта).
В новом исследовании учёные изучили электронные медицинские карты и данные самоотчетов 393 041 человек (средний возраст которых составил 51 год).
Выяснилось, что у людей относящих себя к LGBTQ+ риск развития деменции в пожилом возрасте выше на 14%, а депрессии на 27% чем у гетеросексуальных людей. У трансгендерных женщин, вероятность инсульта была повышена на 68%.
Источник: https://www.neurology.org/doi/10.1212/WNL.0000000000209863
#медицина
#клиника
#сексуальность
Среди представителей LGBTQ+ по сравнению с общей популяций наблюдается более высокая распространенность различных неврологических расстройств, включая мигрень, снижение когнитивных способностей, нарушения сна, функциональные нарушения и цереброваскулярные заболевания. Терапия половыми гормонами увеличивает вероятность развития острого нарушения мозгового кровоснабжения (инсульта).
В новом исследовании учёные изучили электронные медицинские карты и данные самоотчетов 393 041 человек (средний возраст которых составил 51 год).
Выяснилось, что у людей относящих себя к LGBTQ+ риск развития деменции в пожилом возрасте выше на 14%, а депрессии на 27% чем у гетеросексуальных людей. У трансгендерных женщин, вероятность инсульта была повышена на 68%.
Источник: https://www.neurology.org/doi/10.1212/WNL.0000000000209863
#медицина
#клиника
#сексуальность
Neurology
Brain Health Outcomes in Sexual and Gender Minority Groups | Neurology
Background and ObjectivesSexual and gender minority (SGM) groups have been historically underrepresented in
neurologic research, and their brain health disparities are unknown. We aim to evaluate
whether SGM persons are at higher risk of adverse brain ...
neurologic research, and their brain health disparities are unknown. We aim to evaluate
whether SGM persons are at higher risk of adverse brain ...
При отрицании беременности дородовое наблюдение отсутствует.
Родовая деятельность, в случае тотального отрицания беременности, часто застаёт женщину врасплох, вне медицинского учреждения, а роды происходят в общественном или неподготовленном месте (дома, в туалете, в ванной) и протекают как травматическое событие.
В момент родов происходит драматическое возрастание рисков, как для самой женщины, так и для ее ребенка. Рядом или отсутствуют люди, которые могли бы помочь роженице или она не ищет помощи (не может попросить помощь) из-за шока и диссоциации.
Такое экстремальное рождение приводит к высоким рискам для ребенка, ибо существует вероятность получения им травмы и даже гибели в результате не оказания матерью должной послеродовой помощи или даже неонатицида (убийства новорожденного как правило самой матерью).
У детей, чьи матери отрицали беременность, чаще наблюдались задержка внутриутробного роста плода (IUGR) и психомоторного развития.
Те женщины, которые упорно не замечают своей беременности, особенно находясь на позднем сроке, вызывают у медицинских работников подозрение или в намеренной лжи или в тяжелой психопатологии, вплоть до психоза.
Точное число случаев отрицания или непризнания беременности доподлинно неизвестно, однако данные отдельных исследований проведенных в акушерских пунктах/отделениях гинекологии показывают относительно большую (чем это можно было ожидать) распространенность, которая составляет в среднем 1 случай на 475 беременностей (ДИ 95% от 370 до 625).
Отрицание беременности следует отличать от сокрытия беременности, когда женщина знает о том, что она беременна, но в силу различных причин и обстоятельств (конфликтные отношения, молодой возраст, зависимое положение, страх перед отвержением, религиозные взгляды и пр.) предпринимает осознанные усилия, меры по уклонению и сокрытию, дабы окружающие ее люди не догадались об этом.
Женщины, отрицающие беременность, напротив, не пытаются скрыть от окружающих ее характерные и легкоузнаваемые внешние признаки. Они не прячут живот под свободной одеждой и не боятся быть обнаруженными и квалифицированными другими людьми как «беременные».
По этой причине их поведение в социальных ситуациях (например, примерка одежды, купание) не меняется; они ведут себя так, как будто они не беременны.
Когда беременная женщина ведет себя так, как будто она не беременна, это может вызвать у окружающих смешанные чувства широкого спектра (от восхищения, до осуждения, связанного с тревогой за еще не рождённого ребенка и состояние здоровья будущей матери), выраженные как невербально, так и вербально.
Женщина, игнорирующая свою беременность, ведет себя «наивно» и не в состоянии воспринять эти невербальные и зачастую и вербальные послания, как относящиеся на ее счет.
Отрицание беременности также следует дифференцировать и от сознательного решения не знать, диссимуляции и феномена дереализации/диссоциации при которых присутствует чувство нереальности происходящего и/или то, что беременна не она, а какая-то другая женщина.
Выводы: клиницистам следует знать о таком феномене, как «отрицание беременности». Допущение, согласно которому женщина «всегда знает, что она беременна», по крайней мере, в 1 из 500 случаев, является неверным.
Своевременная диагностика «отрицания беременности» представляется важной задачей и может иметь большое значение, как для самой беременной, так и для ее будущего ребенка. Развитие этого расстройства несёт высокие риски и является опасным как для женщины, так и для плода.
Источник: Автономов Д.А., Сошников С.С. Отрицание беременности - частный случай негативной галлюцинации? //Психиатрия и психоанализ: клинические диалоги. – 2019. – С. 7-21. https://elibrary.ru/item.asp?id=41196301
#отрицание_беременности
#клиника
#психопатология
Родовая деятельность, в случае тотального отрицания беременности, часто застаёт женщину врасплох, вне медицинского учреждения, а роды происходят в общественном или неподготовленном месте (дома, в туалете, в ванной) и протекают как травматическое событие.
В момент родов происходит драматическое возрастание рисков, как для самой женщины, так и для ее ребенка. Рядом или отсутствуют люди, которые могли бы помочь роженице или она не ищет помощи (не может попросить помощь) из-за шока и диссоциации.
Такое экстремальное рождение приводит к высоким рискам для ребенка, ибо существует вероятность получения им травмы и даже гибели в результате не оказания матерью должной послеродовой помощи или даже неонатицида (убийства новорожденного как правило самой матерью).
У детей, чьи матери отрицали беременность, чаще наблюдались задержка внутриутробного роста плода (IUGR) и психомоторного развития.
Те женщины, которые упорно не замечают своей беременности, особенно находясь на позднем сроке, вызывают у медицинских работников подозрение или в намеренной лжи или в тяжелой психопатологии, вплоть до психоза.
Точное число случаев отрицания или непризнания беременности доподлинно неизвестно, однако данные отдельных исследований проведенных в акушерских пунктах/отделениях гинекологии показывают относительно большую (чем это можно было ожидать) распространенность, которая составляет в среднем 1 случай на 475 беременностей (ДИ 95% от 370 до 625).
Отрицание беременности следует отличать от сокрытия беременности, когда женщина знает о том, что она беременна, но в силу различных причин и обстоятельств (конфликтные отношения, молодой возраст, зависимое положение, страх перед отвержением, религиозные взгляды и пр.) предпринимает осознанные усилия, меры по уклонению и сокрытию, дабы окружающие ее люди не догадались об этом.
Женщины, отрицающие беременность, напротив, не пытаются скрыть от окружающих ее характерные и легкоузнаваемые внешние признаки. Они не прячут живот под свободной одеждой и не боятся быть обнаруженными и квалифицированными другими людьми как «беременные».
По этой причине их поведение в социальных ситуациях (например, примерка одежды, купание) не меняется; они ведут себя так, как будто они не беременны.
Когда беременная женщина ведет себя так, как будто она не беременна, это может вызвать у окружающих смешанные чувства широкого спектра (от восхищения, до осуждения, связанного с тревогой за еще не рождённого ребенка и состояние здоровья будущей матери), выраженные как невербально, так и вербально.
Женщина, игнорирующая свою беременность, ведет себя «наивно» и не в состоянии воспринять эти невербальные и зачастую и вербальные послания, как относящиеся на ее счет.
Отрицание беременности также следует дифференцировать и от сознательного решения не знать, диссимуляции и феномена дереализации/диссоциации при которых присутствует чувство нереальности происходящего и/или то, что беременна не она, а какая-то другая женщина.
Выводы: клиницистам следует знать о таком феномене, как «отрицание беременности». Допущение, согласно которому женщина «всегда знает, что она беременна», по крайней мере, в 1 из 500 случаев, является неверным.
Своевременная диагностика «отрицания беременности» представляется важной задачей и может иметь большое значение, как для самой беременной, так и для ее будущего ребенка. Развитие этого расстройства несёт высокие риски и является опасным как для женщины, так и для плода.
Источник: Автономов Д.А., Сошников С.С. Отрицание беременности - частный случай негативной галлюцинации? //Психиатрия и психоанализ: клинические диалоги. – 2019. – С. 7-21. https://elibrary.ru/item.asp?id=41196301
#отрицание_беременности
#клиника
#психопатология
У людей, которые идентифицируют себя себя как «трансгендера», равно как и тех, кто не согласен с тем полом, который был у них при рождении, наблюдается непропорционально высокие уровни ментального неблагополучия.
В исследование была включена репрезентативная выборка жителей Канады (9861 человек).
Так у трансгендерных людей вероятность соответствовать критериям депрессии, генерализованного тревожного расстройства, биполярного расстройства и социальной фобии в течение последнего года была в три раза выше, чем у цисгендерных людей.
Более половины трансгендерных людей, в данной когорте, когда-либо соответствовали критериям клинической депрессии, генерализованной тревожности или социальной фобии.
Так пожизненная распространенность депрессии среди цисгендеров: 13,7% [95% ДИ, 12,9% -14,6%] по сравнению с трансгендерами: 63,7% [95% ДИ, 46,6% -78,0%].
Трансгендерные люди в три раза чаще сообщали о мыслях о самоубийстве и в 6 раз чаще совершали попытки самоубийства в течение жизни.
Источник: https://jamanetwork.com/journals/jamanetworkopen/fullarticle/2824336
#сексуальность
#клиника
#исследования
В исследование была включена репрезентативная выборка жителей Канады (9861 человек).
Так у трансгендерных людей вероятность соответствовать критериям депрессии, генерализованного тревожного расстройства, биполярного расстройства и социальной фобии в течение последнего года была в три раза выше, чем у цисгендерных людей.
Более половины трансгендерных людей, в данной когорте, когда-либо соответствовали критериям клинической депрессии, генерализованной тревожности или социальной фобии.
Так пожизненная распространенность депрессии среди цисгендеров: 13,7% [95% ДИ, 12,9% -14,6%] по сравнению с трансгендерами: 63,7% [95% ДИ, 46,6% -78,0%].
Трансгендерные люди в три раза чаще сообщали о мыслях о самоубийстве и в 6 раз чаще совершали попытки самоубийства в течение жизни.
Источник: https://jamanetwork.com/journals/jamanetworkopen/fullarticle/2824336
#сексуальность
#клиника
#исследования
Jamanetwork
Mental Disorders and Suicidality in Transgender and Gender-Diverse People
This cross-sectional study examines the prevalence and risk of mental disorders, substance use disorders, and suicidal behaviors among transgender and gender-diverse (TGD) and cisgender Canadians.
Клиническая виньетка (описываемые события происходили более 20 лет назад).
Госпожа J., 26 лет, бухгалтер по образованию. С подросткового возраста страдала от мучительного страха смерти. Она ужасалась от мыслей о возможности собственной смерти и неизбежности окончания жизни. Особенно ее пугал страх быть погребенной заживо.
Существование Госпоже J. омрачали вторгающиеся в ее сознание образы того, как будет разлагаться ее тело в могиле и мысли об ужасе последующего небытия.
Госпожа J. осознавала чрезмерность своих страхов и временами их неадекватность, но ничего не могла с ними поделать. Ее попытки каким-либо образом совладать со своим страхами, взять себя в руки, не думать о печальном, не приводили к желаемым результатам. Постепенно, страх перед смертью у Госпожи J., принял форму канцерофобии.
Однажды, Госпожа J. увидела установленный в продуктовом магазине игровой аппарат, так называемый «столбик», и людей в основном пожилых женщин, бросавших в него монеты.
Госпожа J. в течение некоторого времени наблюдала за происходившим перед ее глазами действом, смысл которого она была не в состоянии понять. Тогда, она обратилась с вопросом к женщине-оператору, сидевшей на размене денег. Та ответила ей, что это игра на деньги. Бросив пять рублей, можно выиграть намного больше. Госпожа J. решила, что это какая-то шутка.
Эта женщина любезно предложила ей попробовать сыграть самой. Госпожа J. бросила в автомат пятирублевую монету [примерно 20 центов] и нажала на клавишу. Женщина, стоявшая рядом и наблюдавшая за ней, радостно воскликнула и сказала, что только что ей выпал выигрыш в 500 рублей [примерно 20 долларов]!
Госпожа J. очень удивилась, смутилась и спросила, что действительно ей дадут эти деньги и ничего не потребуют взамен? Ей ответили, да конечно, она же их выиграла! Госпожа J. с осторожностью и недоверием взяла деньги и ушла.
На следующий день она уже разменивала купюры на пятирублевые монеты и делала ставки.
С тех пор, страх перед смертью, погребением заживо, небытием и заболеванием раком стал для Госпожи J. неактуальным. Начав играть, она совершенно забыла о том, что недавно не давало ей жить спокойно и счастливо долгие годы.
Госпожа J. разумеется, не связала факт исчезновения беспокоящих симптомов с началом её игровой активности. Она заподозрила эту взаимосвязь лишь тогда, когда воздерживалась от игры какое-то время. В период терапевтической ремиссии у Госпожи J., стремительно произошло возвращение её, канувших в лето, страхов и тревог.
Страхи вернулись как в прямом (что что-то случится с ней) так и смещенном виде – под эгидой того, что смерть неминуемо настигнет тех, кого она любит. Госпожа J. не смогла справиться со своими кошмарами и вернулась к игре.
Источник: Автономов Д.А. О психоаналитическом понимании этиологии, патогенеза и клинической картины зависимости от азартных игр (Э.Гловер и др.) // Независимый психиатрический журнал. 2010. №1. С. 72-78.
#игра
#зависимость
#психоанализ
#клиника
Госпожа J., 26 лет, бухгалтер по образованию. С подросткового возраста страдала от мучительного страха смерти. Она ужасалась от мыслей о возможности собственной смерти и неизбежности окончания жизни. Особенно ее пугал страх быть погребенной заживо.
Существование Госпоже J. омрачали вторгающиеся в ее сознание образы того, как будет разлагаться ее тело в могиле и мысли об ужасе последующего небытия.
Госпожа J. осознавала чрезмерность своих страхов и временами их неадекватность, но ничего не могла с ними поделать. Ее попытки каким-либо образом совладать со своим страхами, взять себя в руки, не думать о печальном, не приводили к желаемым результатам. Постепенно, страх перед смертью у Госпожи J., принял форму канцерофобии.
Однажды, Госпожа J. увидела установленный в продуктовом магазине игровой аппарат, так называемый «столбик», и людей в основном пожилых женщин, бросавших в него монеты.
Госпожа J. в течение некоторого времени наблюдала за происходившим перед ее глазами действом, смысл которого она была не в состоянии понять. Тогда, она обратилась с вопросом к женщине-оператору, сидевшей на размене денег. Та ответила ей, что это игра на деньги. Бросив пять рублей, можно выиграть намного больше. Госпожа J. решила, что это какая-то шутка.
Эта женщина любезно предложила ей попробовать сыграть самой. Госпожа J. бросила в автомат пятирублевую монету [примерно 20 центов] и нажала на клавишу. Женщина, стоявшая рядом и наблюдавшая за ней, радостно воскликнула и сказала, что только что ей выпал выигрыш в 500 рублей [примерно 20 долларов]!
Госпожа J. очень удивилась, смутилась и спросила, что действительно ей дадут эти деньги и ничего не потребуют взамен? Ей ответили, да конечно, она же их выиграла! Госпожа J. с осторожностью и недоверием взяла деньги и ушла.
На следующий день она уже разменивала купюры на пятирублевые монеты и делала ставки.
С тех пор, страх перед смертью, погребением заживо, небытием и заболеванием раком стал для Госпожи J. неактуальным. Начав играть, она совершенно забыла о том, что недавно не давало ей жить спокойно и счастливо долгие годы.
Госпожа J. разумеется, не связала факт исчезновения беспокоящих симптомов с началом её игровой активности. Она заподозрила эту взаимосвязь лишь тогда, когда воздерживалась от игры какое-то время. В период терапевтической ремиссии у Госпожи J., стремительно произошло возвращение её, канувших в лето, страхов и тревог.
Страхи вернулись как в прямом (что что-то случится с ней) так и смещенном виде – под эгидой того, что смерть неминуемо настигнет тех, кого она любит. Госпожа J. не смогла справиться со своими кошмарами и вернулась к игре.
Источник: Автономов Д.А. О психоаналитическом понимании этиологии, патогенеза и клинической картины зависимости от азартных игр (Э.Гловер и др.) // Независимый психиатрический журнал. 2010. №1. С. 72-78.
#игра
#зависимость
#психоанализ
#клиника