Primum non nocere («Прежде всего не навреди») - эти прекрасные медицинские слова вроде бы первым произнёс Гиппократ, а там поди знай - может, и наоборот, Сергей Петрович Боткин.
Хотя нет, Боткин (или Матвей Яковлевич Мудров?) велел нам «лечить не болезнь, а больного».
Впрочем, авторство любой из этих великих фраз не так уж важно.
Интереснее другое: врачи-традиционалисты, в отличие от врачей-новаторов, очень любят такие красивые максимы.
В психиатрии между двумя категориями врачей - новаторами и консерваторами - довольно много различий.
Психиатры-традиционалисты сильно не жалуют одиннадцатую версию Международной классификации болезней, или МКБ-11. Утверждают, что она написана психологами (на самом деле это такая же правда, как то, что вакцины вызывают аутизм).
Психиатры-новаторы не в особенном восторге от МКБ-11 (этой публике вообще трудно угодить), но считают, что она в любом случае удачнее предшествующей МКБ-10.
Новаторы считают, что наука глобальна (не бывает японской гинекологии, испанской фтизиатрии и канадских болезней уха, горла и носа), а традиционалисты сильно напирают на отечественные подходы.
Традиционалисты в дискуссиях ссылаются на авторитетов прошлого (Авиценна, Парацельс, Карл Теодор Ясперс), новаторы же предпочитают оперировать свежими научными фактами из наиболее современных надёжных исследований.
Новаторы придерживаются принципов доказательной медицины, признавая её недостатки и связанные с ней ограничения, тогда как традиционалисты словосочетание «доказательная медицина» воспринимают иронически, видят в ней «фельдшеризм» (любимое слово из их лексикона) и даже говорят, что это изобретение фармацевтических компаний (на самом деле нет; доказательная медицина выгодна фармацевтической индустрии в той же мере, что рыбакам выгоден Рыбнадзор, Лаки Лучано и его коллегам была выгодна полиция, а бизнесу выгодны налоги).
Новаторы стремятся полечить паническое расстройство, шизофрению или там депрессию по возможности одним препаратом, тогда как традиционалисты, как люди с размахом, редко опускаются до схемы, в которой не меньше трёх лекарств кряду.
И вот здесь возникает парадокс: почему традиционалисты, которые так любят возвышенные фразы типа «Не навреди», гораздо охотнее осторожных новаторов назначают пациентам препараты с плохой переносимостью, частыми побочными эффектами и высоким риском опасных осложнений терапии?
«Гиперпролактинемия? Галакторея? Дневная сонливость и заторможенность? Неусидчивость? Слюнотечение? Увеличение веса? Терпите, голубчик, не у вас одного…».
Тайна сия велика есть.
Текст со страницы профессора Юрия Сиволапа
#психиатрия
#лекарства
Хотя нет, Боткин (или Матвей Яковлевич Мудров?) велел нам «лечить не болезнь, а больного».
Впрочем, авторство любой из этих великих фраз не так уж важно.
Интереснее другое: врачи-традиционалисты, в отличие от врачей-новаторов, очень любят такие красивые максимы.
В психиатрии между двумя категориями врачей - новаторами и консерваторами - довольно много различий.
Психиатры-традиционалисты сильно не жалуют одиннадцатую версию Международной классификации болезней, или МКБ-11. Утверждают, что она написана психологами (на самом деле это такая же правда, как то, что вакцины вызывают аутизм).
Психиатры-новаторы не в особенном восторге от МКБ-11 (этой публике вообще трудно угодить), но считают, что она в любом случае удачнее предшествующей МКБ-10.
Новаторы считают, что наука глобальна (не бывает японской гинекологии, испанской фтизиатрии и канадских болезней уха, горла и носа), а традиционалисты сильно напирают на отечественные подходы.
Традиционалисты в дискуссиях ссылаются на авторитетов прошлого (Авиценна, Парацельс, Карл Теодор Ясперс), новаторы же предпочитают оперировать свежими научными фактами из наиболее современных надёжных исследований.
Новаторы придерживаются принципов доказательной медицины, признавая её недостатки и связанные с ней ограничения, тогда как традиционалисты словосочетание «доказательная медицина» воспринимают иронически, видят в ней «фельдшеризм» (любимое слово из их лексикона) и даже говорят, что это изобретение фармацевтических компаний (на самом деле нет; доказательная медицина выгодна фармацевтической индустрии в той же мере, что рыбакам выгоден Рыбнадзор, Лаки Лучано и его коллегам была выгодна полиция, а бизнесу выгодны налоги).
Новаторы стремятся полечить паническое расстройство, шизофрению или там депрессию по возможности одним препаратом, тогда как традиционалисты, как люди с размахом, редко опускаются до схемы, в которой не меньше трёх лекарств кряду.
И вот здесь возникает парадокс: почему традиционалисты, которые так любят возвышенные фразы типа «Не навреди», гораздо охотнее осторожных новаторов назначают пациентам препараты с плохой переносимостью, частыми побочными эффектами и высоким риском опасных осложнений терапии?
«Гиперпролактинемия? Галакторея? Дневная сонливость и заторможенность? Неусидчивость? Слюнотечение? Увеличение веса? Терпите, голубчик, не у вас одного…».
Тайна сия велика есть.
Текст со страницы профессора Юрия Сиволапа
#психиатрия
#лекарства
ЕСТЬ И ХОРОШИЕ НОВОСТИ
После длительного перерыва в российскую аптечную сеть возвращается оригинальный сертралин с торговым названием Золофт (Zoloft), который в некоторых странах, включая Израиль и Турцию, продаётся под именем Lustral, каковой и принимают мои тамошние пациенты.
Сертралин - один из шести так называемых селективных ингибиторов обратного захвата серотонина (СИОЗС), представляющих собой антидепрессанты первой линии.
Молекула синтезирована химиками компании Pfizer, в 1991 году после трёх фаз рандомизированных плацебо-контролируемых исследований препарат получил одобрение FDA (Food and Drug Administration) для применения в США, и с той поры широко используется по всему миру (в разных странах по разным показаниям) в лечении депрессии, панического расстройства, социальной тревоги, предменструального дисфорического расстройства и некоторых других состояний.
В РФ разрешён к применению у детей с 6 лет, но не для лечения депрессии, а в терапии обсессивно-компульсивного расстройства. Взрослым его при этом заболевании тоже дают.
Не то чтобы самый лучший антидепрессант - одного самого лучшего не существует, каждое лекарство имеет достоинства и недостатки, и у отдельных пациентов может быть плохая реакция на самые удачные препараты - но один из достойных применения. По бесспорным показаниям, в строгом соответствии с официальной инструкцией и исключительно по назначению врача, разумеется.
Good news.
Текст со страницы профессора Юрия Сиволапа
#психиатрия
#лекарства
После длительного перерыва в российскую аптечную сеть возвращается оригинальный сертралин с торговым названием Золофт (Zoloft), который в некоторых странах, включая Израиль и Турцию, продаётся под именем Lustral, каковой и принимают мои тамошние пациенты.
Сертралин - один из шести так называемых селективных ингибиторов обратного захвата серотонина (СИОЗС), представляющих собой антидепрессанты первой линии.
Молекула синтезирована химиками компании Pfizer, в 1991 году после трёх фаз рандомизированных плацебо-контролируемых исследований препарат получил одобрение FDA (Food and Drug Administration) для применения в США, и с той поры широко используется по всему миру (в разных странах по разным показаниям) в лечении депрессии, панического расстройства, социальной тревоги, предменструального дисфорического расстройства и некоторых других состояний.
В РФ разрешён к применению у детей с 6 лет, но не для лечения депрессии, а в терапии обсессивно-компульсивного расстройства. Взрослым его при этом заболевании тоже дают.
Не то чтобы самый лучший антидепрессант - одного самого лучшего не существует, каждое лекарство имеет достоинства и недостатки, и у отдельных пациентов может быть плохая реакция на самые удачные препараты - но один из достойных применения. По бесспорным показаниям, в строгом соответствии с официальной инструкцией и исключительно по назначению врача, разумеется.
Good news.
Текст со страницы профессора Юрия Сиволапа
#психиатрия
#лекарства
В 1950-е годы появился первый в мире антипсихотик (нейролептик) – хлорпромазин, известный у нас как аминазин...
...Хлорпромазин открыл эру психофармакологии, худо-бедно, но все же превратившей современную психиатрию в полноценный раздел клинической медицины.
Одно из распространенных торговых названий хлорпромазина в США – Thorazine, от имени древнегерманского (или, точнее, германо-скандинавского) бога Тора (Thor), колотившего врагов молотом по головам, как вот на этой картине Мортена Эскиля Винге «Битва Тора с великанами».
К слову, английское слово Thursday (четверг) имеет то же происхождение. Хлорпромазин, при всех его былых заслугах перед человечеством – очень старое лекарство (как и антибиотик пенициллин).
Он, что называется, low-potency, или низкопотентный, что в переводе с русского на русский означает «маломощный». У хлорпромазина, в отличие от появившегося позже галоперидола и других антипсихотиков первого поколения, отсутствует избирательное влияние на психотические симптомы, и он гораздо хуже переносится, чем более новые антипсихотики второго поколения (хотя и те отнюдь не безобидны).
Все, что умеет хлорпромазин – это оказывать простое седативное (успокаивающее) и затормаживающее действие. Именно поэтому он до сих пор применяется в США при остром возбуждении и является единственным антипсихотиком первого поколения, одобренным FDA (Food and Drug Administration) для лечения острой мании. С терапией шизофрении и любых других форм психозов, а также биполярного расстройства в целом хлорпромазин справляется заметно хуже более современных аналогов.
И пациентам он не нравится – тяжелый, много побочных эффектов. Потому и называется Thorazine, что просто бьет людей молотком по голове, как древнее германское божество.
К сожалению, многие специалисты убеждены, что аминазин (русская версия хлорпромазина) и галоперидол, с их неважной переносимостью и скверной репутацией у пациентов, незаменимы. На самом деле это вовсе не так.
Галоперидол бывает нужен лишь в немногочисленных ситуациях, и ему почти всегда найдется более безопасная альтернатива.
Аминазин при наличии других антипсихотиков не нужен почти никогда.
Уважаемые коллеги, детские психиатры! Не нужно лечить антипсихотиками синдром дефицита внимания с гиперактивностью (СДВГ) у детей, как это сплошь и рядом у нас происходит; это никогда не помогает и очень часто ухудшает состояние ребенка.
Равным образом не нужно назначать антипсихотики детям с расстройствами аутистического спектра без коморбидных нарушений поведения, обосновывая подобное назначение тем, что это не аутизм, а детская шизофрения.
Нет, это не детская шизофрения, и антипсихотики лишь усугубляют когнитивный дефицит у ребенка, лишая его и без того скудных шансов на психическое развитие.
Уважаемые коллеги, врачи детских домов-интернатов (ДДИ) для детей с нарушениями развития нервной системы: пожалуйста, не назначайте подопечным вам детям аминазин, тизерцин и любые другие антипсихотики с тем постоянством, с которым вы это делаете! В большинстве случаев для подобного шага нет медицинских показаний. Не умножайте страдания этих детей – им и так живется, мягко говоря, несладко.
Текст со страницы профессора Юрия Сиволапа (с сокращением)
#психиатрия
#лекарства
...Хлорпромазин открыл эру психофармакологии, худо-бедно, но все же превратившей современную психиатрию в полноценный раздел клинической медицины.
Одно из распространенных торговых названий хлорпромазина в США – Thorazine, от имени древнегерманского (или, точнее, германо-скандинавского) бога Тора (Thor), колотившего врагов молотом по головам, как вот на этой картине Мортена Эскиля Винге «Битва Тора с великанами».
К слову, английское слово Thursday (четверг) имеет то же происхождение. Хлорпромазин, при всех его былых заслугах перед человечеством – очень старое лекарство (как и антибиотик пенициллин).
Он, что называется, low-potency, или низкопотентный, что в переводе с русского на русский означает «маломощный». У хлорпромазина, в отличие от появившегося позже галоперидола и других антипсихотиков первого поколения, отсутствует избирательное влияние на психотические симптомы, и он гораздо хуже переносится, чем более новые антипсихотики второго поколения (хотя и те отнюдь не безобидны).
Все, что умеет хлорпромазин – это оказывать простое седативное (успокаивающее) и затормаживающее действие. Именно поэтому он до сих пор применяется в США при остром возбуждении и является единственным антипсихотиком первого поколения, одобренным FDA (Food and Drug Administration) для лечения острой мании. С терапией шизофрении и любых других форм психозов, а также биполярного расстройства в целом хлорпромазин справляется заметно хуже более современных аналогов.
И пациентам он не нравится – тяжелый, много побочных эффектов. Потому и называется Thorazine, что просто бьет людей молотком по голове, как древнее германское божество.
К сожалению, многие специалисты убеждены, что аминазин (русская версия хлорпромазина) и галоперидол, с их неважной переносимостью и скверной репутацией у пациентов, незаменимы. На самом деле это вовсе не так.
Галоперидол бывает нужен лишь в немногочисленных ситуациях, и ему почти всегда найдется более безопасная альтернатива.
Аминазин при наличии других антипсихотиков не нужен почти никогда.
Уважаемые коллеги, детские психиатры! Не нужно лечить антипсихотиками синдром дефицита внимания с гиперактивностью (СДВГ) у детей, как это сплошь и рядом у нас происходит; это никогда не помогает и очень часто ухудшает состояние ребенка.
Равным образом не нужно назначать антипсихотики детям с расстройствами аутистического спектра без коморбидных нарушений поведения, обосновывая подобное назначение тем, что это не аутизм, а детская шизофрения.
Нет, это не детская шизофрения, и антипсихотики лишь усугубляют когнитивный дефицит у ребенка, лишая его и без того скудных шансов на психическое развитие.
Уважаемые коллеги, врачи детских домов-интернатов (ДДИ) для детей с нарушениями развития нервной системы: пожалуйста, не назначайте подопечным вам детям аминазин, тизерцин и любые другие антипсихотики с тем постоянством, с которым вы это делаете! В большинстве случаев для подобного шага нет медицинских показаний. Не умножайте страдания этих детей – им и так живется, мягко говоря, несладко.
Текст со страницы профессора Юрия Сиволапа (с сокращением)
#психиатрия
#лекарства
ДОЧКИ-МАТЕРИ
Среди моих пациенток часто встречаются жертвы домашнего насилия, причём насилия не только со стороны мужей или особей мужского пола в менее формальном статусе, но и со стороны собственных родителей в детстве.
Семьи, где дети подвергаются насилию - вовсе не обязательно социальные низы, сильно пьющие люди и рабочие окраины.
Это может быть внешне благополучная семья людей с высшим образованием, а насилие бывает не физическим, а психологическим. Иными словами, не пьяный отец избивает, а холодная и властная мать без «вредных привычек» постоянно унижает и обесценивает.
Довольно ходовой случай: мать, образованная настолько, что даже слышала словосочетание «Райнер Мария Рильке» и знает, что Жорж Санд - это не мужчина, говорит своей дочери-восьмикласснице: «Ты толстая; не о такой дочери я мечтала», причём без тени сочувствия.
Такая материнская любовь с детства и навсегда снижает самооценку, способствует тревоге, депрессии и, кстати говоря, потребности в алкоголе.
Хотите, чтобы ваш ребёнок, когда вырастет, стал клиентом психолога и пациентом психиатра или нарколога?
Почаще говорите ребёнку гадости. С девочками такие вещи получаются надёжнее, чем с мальчиками - хотя бы потому, что женщины характеризуются большей психической уязвимостью в сравнении с мужчинами.
Бензинчику в огонь ещё плеснут иные (к счастью, немногие) психологи и даже психиатры, которые наставительно скажут: «Маму нужно простить; мать - это святое».
Степень святости этого святого легко определяется тем, что те же самые люди при случае легко произнесут: «Рюмка водки после бани - это святое».
Некоторые из моих пациенток говорят примерно следующее: «Я не люблю свою мать. Да, я сделаю для неё всё; если понадобится, я буду ухаживать за ней в старости, но я её не люблю; она никогда не любила меня и не научила меня любить ни саму себя, ни её».
Текст со страницы профессора Юрия Сиволапа (с сокращением)
#психиатрия
#психология
Среди моих пациенток часто встречаются жертвы домашнего насилия, причём насилия не только со стороны мужей или особей мужского пола в менее формальном статусе, но и со стороны собственных родителей в детстве.
Семьи, где дети подвергаются насилию - вовсе не обязательно социальные низы, сильно пьющие люди и рабочие окраины.
Это может быть внешне благополучная семья людей с высшим образованием, а насилие бывает не физическим, а психологическим. Иными словами, не пьяный отец избивает, а холодная и властная мать без «вредных привычек» постоянно унижает и обесценивает.
Довольно ходовой случай: мать, образованная настолько, что даже слышала словосочетание «Райнер Мария Рильке» и знает, что Жорж Санд - это не мужчина, говорит своей дочери-восьмикласснице: «Ты толстая; не о такой дочери я мечтала», причём без тени сочувствия.
Такая материнская любовь с детства и навсегда снижает самооценку, способствует тревоге, депрессии и, кстати говоря, потребности в алкоголе.
Хотите, чтобы ваш ребёнок, когда вырастет, стал клиентом психолога и пациентом психиатра или нарколога?
Почаще говорите ребёнку гадости. С девочками такие вещи получаются надёжнее, чем с мальчиками - хотя бы потому, что женщины характеризуются большей психической уязвимостью в сравнении с мужчинами.
Бензинчику в огонь ещё плеснут иные (к счастью, немногие) психологи и даже психиатры, которые наставительно скажут: «Маму нужно простить; мать - это святое».
Степень святости этого святого легко определяется тем, что те же самые люди при случае легко произнесут: «Рюмка водки после бани - это святое».
Некоторые из моих пациенток говорят примерно следующее: «Я не люблю свою мать. Да, я сделаю для неё всё; если понадобится, я буду ухаживать за ней в старости, но я её не люблю; она никогда не любила меня и не научила меня любить ни саму себя, ни её».
Текст со страницы профессора Юрия Сиволапа (с сокращением)
#психиатрия
#психология
Моя дочка много лет живёт в Канаде и занимается программами Harm Reduction (снижение вреда), оказывая, в частности, помощь и поддержку потребителям наркотиков.
Мне это по душе, потому что такая работа - хорошее, человеческое дело.
Продуманные программы Harm Reduction позволяют, например, уменьшить количество смертельных передозировок и сохранить жизни людей.
Сегодня я больше часа говорил с дочерью о её работе. Она сообщила мне, что недавно вернулась от своих партнёров, на двери офиса которых написано: Opioid Dependence Treatment.
- Что это они у тебя такие old-fashioned? - спрашиваю я своего ребёнка, - скажи им, чтобы выкинули эту табличку и повесили другую!
- А что должно быть на другой? - спросила дочь.
- Вместо Opioid Dependence пусть напишут Opioid Use Disorder, - ответил я, - тем более, что это термин из DSM-5 - американской классификации психических расстройств, активно используемой у вас в Канаде.
- О, папочка! - обрадовалась моя дочка, - disorder мне нравится гораздо больше, чем dependence!
Ну ещё бы! Для того и придумывают новые термины, чтобы они больше нравились людям. Именно поэтому в наши дни, в отличие от начала и середины XX века, вместо истерии говорят о диссоциативном расстройстве, а на смену понятию «эпилептический припадок» пришло куда более корректное выражение «эпилептический приступ». И список подобных замен довольно обширен.
(«Доктор, это что же, по-вашему, выходит - я теперь припадочный?»).
Вот и с различием между словами dependence и disorder то же самое.
Представим себе ходовую ситуацию, когда жена говорит мужу: «Что-то ты стал слишком много пить! Вот, я нашла тебе врача; давай, поезжай к нему, он ждёт тебя через два часа».
А продолжение может быть разным.
Версия 1. Муж возвращается домой мрачный и на вопрос жены: «Что сказал доктор?» отвечает: Alcohol dependence (алкогольная зависимость).
- Я так и знала! - восклицает жена, - права была моя мама, когда говорила, чтобы я не выходила за тебя! Боже, какая же я дура…
Версия 2. Муж возвращается домой задумчивый и на вопрос жены: «Ну что?» отвечает: Alcohol use disorder (расстройство употребления алкоголя).
- Бедненький мой! - восклицает жена, - я подозревала что-то в этом роде! Не бойся, что-нибудь придумаем! Садись быстрее за стол, суп остывает…
Текст со страницы профессора Юрия Сиволапа.
#психиатрия
#зависимость
#стигма
Мне это по душе, потому что такая работа - хорошее, человеческое дело.
Продуманные программы Harm Reduction позволяют, например, уменьшить количество смертельных передозировок и сохранить жизни людей.
Сегодня я больше часа говорил с дочерью о её работе. Она сообщила мне, что недавно вернулась от своих партнёров, на двери офиса которых написано: Opioid Dependence Treatment.
- Что это они у тебя такие old-fashioned? - спрашиваю я своего ребёнка, - скажи им, чтобы выкинули эту табличку и повесили другую!
- А что должно быть на другой? - спросила дочь.
- Вместо Opioid Dependence пусть напишут Opioid Use Disorder, - ответил я, - тем более, что это термин из DSM-5 - американской классификации психических расстройств, активно используемой у вас в Канаде.
- О, папочка! - обрадовалась моя дочка, - disorder мне нравится гораздо больше, чем dependence!
Ну ещё бы! Для того и придумывают новые термины, чтобы они больше нравились людям. Именно поэтому в наши дни, в отличие от начала и середины XX века, вместо истерии говорят о диссоциативном расстройстве, а на смену понятию «эпилептический припадок» пришло куда более корректное выражение «эпилептический приступ». И список подобных замен довольно обширен.
(«Доктор, это что же, по-вашему, выходит - я теперь припадочный?»).
Вот и с различием между словами dependence и disorder то же самое.
Представим себе ходовую ситуацию, когда жена говорит мужу: «Что-то ты стал слишком много пить! Вот, я нашла тебе врача; давай, поезжай к нему, он ждёт тебя через два часа».
А продолжение может быть разным.
Версия 1. Муж возвращается домой мрачный и на вопрос жены: «Что сказал доктор?» отвечает: Alcohol dependence (алкогольная зависимость).
- Я так и знала! - восклицает жена, - права была моя мама, когда говорила, чтобы я не выходила за тебя! Боже, какая же я дура…
Версия 2. Муж возвращается домой задумчивый и на вопрос жены: «Ну что?» отвечает: Alcohol use disorder (расстройство употребления алкоголя).
- Бедненький мой! - восклицает жена, - я подозревала что-то в этом роде! Не бойся, что-нибудь придумаем! Садись быстрее за стол, суп остывает…
Текст со страницы профессора Юрия Сиволапа.
#психиатрия
#зависимость
#стигма
Врачи нередко демонстрируют цинизм - обычно в своём закрытом кругу, разумеется.
Особенно часто это бывает у тех, кто работает много и тяжело - это в первую очередь касается хирургов, травматологов, реаниматологов, и в наибольшей степени тех из них, которые дежурят в скоропомощной больнице (хотя институтским тоже достаётся будь здоров).
Если доктор регулярно видит тяжёлые травмы и смерти людей, если он совершает врачебные ошибки и принимает неверные решения (а такое, увы, случается даже с самыми блестящими специалистами), если он не защищён юридически, не получает должной поддержки со стороны администрации (а начальники не так уж часто бывают хорошими, это понятно), особенно когда на него накатали жалобу в Минздрав, если и любимая жена не слишком ему сочувствует, а он перегружен работой (но отнюдь не доходами) и регулярно не досыпает, если наряду с тяжёлым трудом доктору нужно заполнять горы документов, которые (горы) с каждым годом всё растут, то перечисленные вещи способствуют врачебному стрессу.
Стресс - причина профессионального выгорания, депрессии, инфарктов и инсультов, тревоги, бессонницы и потребности в алкоголе.
Цинизм - это не свидетельство чёрствости врача, это скафандр, в котором доктор в невыносимых условиях пытается сберечь свою нежную душу.
Я охотно доверяю своих пациентов циникам - разумеется, если цинизм существует не сам по себе, а служит дополнением к высокой квалификации.
А возвышенные натуры, которые толкуют о высоком призвании, долге и врачебном искусстве и особенно, не приведи Господь, подчёркивают свою приверженность «традициям», представляются мне откровенно опасными для больных.
Текст со страницы профессора Юрия Сиволапа
#психиатрия
Особенно часто это бывает у тех, кто работает много и тяжело - это в первую очередь касается хирургов, травматологов, реаниматологов, и в наибольшей степени тех из них, которые дежурят в скоропомощной больнице (хотя институтским тоже достаётся будь здоров).
Если доктор регулярно видит тяжёлые травмы и смерти людей, если он совершает врачебные ошибки и принимает неверные решения (а такое, увы, случается даже с самыми блестящими специалистами), если он не защищён юридически, не получает должной поддержки со стороны администрации (а начальники не так уж часто бывают хорошими, это понятно), особенно когда на него накатали жалобу в Минздрав, если и любимая жена не слишком ему сочувствует, а он перегружен работой (но отнюдь не доходами) и регулярно не досыпает, если наряду с тяжёлым трудом доктору нужно заполнять горы документов, которые (горы) с каждым годом всё растут, то перечисленные вещи способствуют врачебному стрессу.
Стресс - причина профессионального выгорания, депрессии, инфарктов и инсультов, тревоги, бессонницы и потребности в алкоголе.
Цинизм - это не свидетельство чёрствости врача, это скафандр, в котором доктор в невыносимых условиях пытается сберечь свою нежную душу.
Я охотно доверяю своих пациентов циникам - разумеется, если цинизм существует не сам по себе, а служит дополнением к высокой квалификации.
А возвышенные натуры, которые толкуют о высоком призвании, долге и врачебном искусстве и особенно, не приведи Господь, подчёркивают свою приверженность «традициям», представляются мне откровенно опасными для больных.
Текст со страницы профессора Юрия Сиволапа
#психиатрия
В известном смысле все психоактивные вещества - алкоголь, никотин и запрещённые наркотики - одним миром мазаны. Механизмы пристрастия к веществам и зависимости от них, как и предрасположение к их употреблению, универсальны.
Что родители этого ребёнка сделали не так? Проще сказать, что они сделали правильно.
Нельзя допускать домашних конфликтов: это сильно травмирует детскую психику и может сделать ребёнка пожизненным клиентом психолога либо, хуже того, пациентом психиатра или нарколога.
Нельзя унижать человека, стремясь «вырастить из него мужчину».
Нельзя угрожать никому, особенно ребёнку: в лучшем случае это приведёт к тому, что ребёнок ещё больше отдалится от родителей, что окончательно лишит их возможности помочь своему сыну и вообще быть полезным ему.
Незачем было угрозами укладывать его в клинику - у него пока нет ничего, что в клинике можно вылечить, особенно антипсихотиками, изобретёнными для лечения отсутствующей у ребёнка шизофрении.
Этому мальчику нужен хороший детский психолог и, вероятно, детский психиатр, потому что он травмирован своими родителями и у него, возможно, есть депрессия или тревожное расстройство, или то и другое вместе.
А как надо?
Ну как…
Всё просто: доброта, любовь, терпение, сострадание и демонстрация готовности помочь. Хороший юмор в этой ситуации тоже не помешает («ну ты, парень, даёшь!»).
Спокойные объяснения, что у нас в семье - плохая генетика, нам лучше вообще не прикасаться ни к алкоголю, ни к какому-то ещё веществу (кроме кофеина в составе натурального кофе, польза которого для здоровья доказана многими научными исследованиями).
Нужно объяснить ребёнку, что если он с запрещённым веществом попадёт в поле зрения полиции, это может сломать всю его жизнь, не говоря уже о вероятности зависимости и других медицинских рисках.
И уж точно не нужны ему никакие «центры реабилитации». Его имя ничем не замарано.
Отец пусть реабилитируется и учится тому, как надо вести себя с детьми. Да и маме не помешает.
Текст со страницы профессора Юрия Сиволапа
#психиатрия
#наркология
Что родители этого ребёнка сделали не так? Проще сказать, что они сделали правильно.
Нельзя допускать домашних конфликтов: это сильно травмирует детскую психику и может сделать ребёнка пожизненным клиентом психолога либо, хуже того, пациентом психиатра или нарколога.
Нельзя унижать человека, стремясь «вырастить из него мужчину».
Нельзя угрожать никому, особенно ребёнку: в лучшем случае это приведёт к тому, что ребёнок ещё больше отдалится от родителей, что окончательно лишит их возможности помочь своему сыну и вообще быть полезным ему.
Незачем было угрозами укладывать его в клинику - у него пока нет ничего, что в клинике можно вылечить, особенно антипсихотиками, изобретёнными для лечения отсутствующей у ребёнка шизофрении.
Этому мальчику нужен хороший детский психолог и, вероятно, детский психиатр, потому что он травмирован своими родителями и у него, возможно, есть депрессия или тревожное расстройство, или то и другое вместе.
А как надо?
Ну как…
Всё просто: доброта, любовь, терпение, сострадание и демонстрация готовности помочь. Хороший юмор в этой ситуации тоже не помешает («ну ты, парень, даёшь!»).
Спокойные объяснения, что у нас в семье - плохая генетика, нам лучше вообще не прикасаться ни к алкоголю, ни к какому-то ещё веществу (кроме кофеина в составе натурального кофе, польза которого для здоровья доказана многими научными исследованиями).
Нужно объяснить ребёнку, что если он с запрещённым веществом попадёт в поле зрения полиции, это может сломать всю его жизнь, не говоря уже о вероятности зависимости и других медицинских рисках.
И уж точно не нужны ему никакие «центры реабилитации». Его имя ничем не замарано.
Отец пусть реабилитируется и учится тому, как надо вести себя с детьми. Да и маме не помешает.
Текст со страницы профессора Юрия Сиволапа
#психиатрия
#наркология
ЛЕЧЕНИЕ В ПСИХИАТРИИ: ГОСУДАРСТВЕННАЯ БОЛЬНИЦА VS. ЧАСТНАЯ КЛИНИКА
Лечение в частной клинике обходится недешево, но что делать?
Бизнес есть бизнес, а себестоимость лечебного процесса (с учетом всех расходов, включая арендную плату, коммунальные платежи, рекламу, еду, лекарства, зарплаты и прочее) довольно высока.
Чем частная клиника лучше государственной больницы?
Это очевидно: в частной клинике не поставят на диспансерный психиатрический или наркологический учет, предложат приличные условия содержания и, скорее всего, будут достаточно уважительны с пациентом и теми, кто представляет его интересы...
Уважаемые коллеги, работающие в частных клиниках, давайте помнить о простых вещах! Пациентам с обычной депрессией и хорошей реакцией на антидепрессанты не требуются антипсихотики, особенно так называемые «малые нейролептики», которые вообще ни к селу ни к городу: ни шизофрению ими толком не полечить (для лечения которой антипсихотики и были изобретены), ни другие расстройства, зато побочных эффектов, в виде, к примеру, неизлечимой поздней дискинезии - хоть отбавляй.
Антипсихотики, за редкими исключениями, не подавляют «патологическое влечение» к алкоголю или любому другому веществу. Кавычки использованы здесь потому, что приведенное словосочетание - местный жаргонный оборот, отсутствующий в мировом научном лексиконе и не упоминаемый ни в одном глоссарии ВОЗ.
Если у человека с алкогольными проблемами нет сопутствующей шизофрении или биполярного расстройства, антипсихотики как таковые ему вообще не нужны (ну еще так-сяк - в лечении тревоги и бессонницы, да и то с оговорками).
Так называемые ноотропные препараты (равно как и сосудистые средства) не имеют эффективности, доказанной серьезными контролируемыми исследованиями, и назначение этих лекарств - не лечение, а его имитация.
Изображенная на фото всеми любимая «капельница» полезна при обезвоживании и недостатке электролитов в крови (например, ионов калия и магния), но не влияет на состояние отмены алкоголя и какого бы то ни было другого вещества, хотя сам ее вид способен согреть душу пациенту и его родственникам и придать им веру в успех лечения.
Рациональная терапия болезни Альцгеймера - это только ингибиторы ацетилхолинэстеразы (их три) и мемантин, и в никаких ноотропных или сосудистых средствах пациенты с деменцией не нуждаются. Что до антипсихотиков, то они способны сильно сократить и без того короткий век этих людей.
Да, и моих уважаемых коллег, работающих в государственном здравоохранении, все перечисленное (а это далеко не полный список неправильностей в психиатрическом лечении) тоже касается.
Желание написать этот текст вызвано чтением очередных выписок из истории болезни моих пациентов, которые (выписки) удивительно напоминают одна другую, вне зависимости от того, где они были получены - в городской психиатрической больнице, прославленном научном институте или уютной частной лечебнице.
Текст профессора Юрия Сиволапа (с сокращением)
#психиатрия
#лекарства
Лечение в частной клинике обходится недешево, но что делать?
Бизнес есть бизнес, а себестоимость лечебного процесса (с учетом всех расходов, включая арендную плату, коммунальные платежи, рекламу, еду, лекарства, зарплаты и прочее) довольно высока.
Чем частная клиника лучше государственной больницы?
Это очевидно: в частной клинике не поставят на диспансерный психиатрический или наркологический учет, предложат приличные условия содержания и, скорее всего, будут достаточно уважительны с пациентом и теми, кто представляет его интересы...
Уважаемые коллеги, работающие в частных клиниках, давайте помнить о простых вещах! Пациентам с обычной депрессией и хорошей реакцией на антидепрессанты не требуются антипсихотики, особенно так называемые «малые нейролептики», которые вообще ни к селу ни к городу: ни шизофрению ими толком не полечить (для лечения которой антипсихотики и были изобретены), ни другие расстройства, зато побочных эффектов, в виде, к примеру, неизлечимой поздней дискинезии - хоть отбавляй.
Антипсихотики, за редкими исключениями, не подавляют «патологическое влечение» к алкоголю или любому другому веществу. Кавычки использованы здесь потому, что приведенное словосочетание - местный жаргонный оборот, отсутствующий в мировом научном лексиконе и не упоминаемый ни в одном глоссарии ВОЗ.
Если у человека с алкогольными проблемами нет сопутствующей шизофрении или биполярного расстройства, антипсихотики как таковые ему вообще не нужны (ну еще так-сяк - в лечении тревоги и бессонницы, да и то с оговорками).
Так называемые ноотропные препараты (равно как и сосудистые средства) не имеют эффективности, доказанной серьезными контролируемыми исследованиями, и назначение этих лекарств - не лечение, а его имитация.
Изображенная на фото всеми любимая «капельница» полезна при обезвоживании и недостатке электролитов в крови (например, ионов калия и магния), но не влияет на состояние отмены алкоголя и какого бы то ни было другого вещества, хотя сам ее вид способен согреть душу пациенту и его родственникам и придать им веру в успех лечения.
Рациональная терапия болезни Альцгеймера - это только ингибиторы ацетилхолинэстеразы (их три) и мемантин, и в никаких ноотропных или сосудистых средствах пациенты с деменцией не нуждаются. Что до антипсихотиков, то они способны сильно сократить и без того короткий век этих людей.
Да, и моих уважаемых коллег, работающих в государственном здравоохранении, все перечисленное (а это далеко не полный список неправильностей в психиатрическом лечении) тоже касается.
Желание написать этот текст вызвано чтением очередных выписок из истории болезни моих пациентов, которые (выписки) удивительно напоминают одна другую, вне зависимости от того, где они были получены - в городской психиатрической больнице, прославленном научном институте или уютной частной лечебнице.
Текст профессора Юрия Сиволапа (с сокращением)
#психиатрия
#лекарства
В лечении тревожных расстройств используется три линии препаратов: первая (оптимальная) - антидепрессанты, вторая - бензодиазепины, или собственно противотревожные средства, и третья - антипсихотики, они же нейролептики.
Ну и психотерапия, разумеется.
Проблема в том, что у людей так называемого тревожно-мнительного склада фармакологическая терапия не всегда эффективна; видимо, потому, что в основе тревожных расстройств у таких пациентов лежит не столько измененная нейрохимия, или химия мозга, на которую и воздействуют лекарства, сколько особая психология, а на психологию лекарства влиять не умеют.
Особая трудность определяется тем, что люди тревожно-мнительного склада зачастую настороженно относятся к лекарствам, и особые опасения у них вызывают гормоны и антидепрессанты; к этой паре «опасных лекарств» с недавних пор прибавились вакцины.
Таким образом, тревога у некоторых индивидов сама выставляет барьер недоверия к тем препаратам, которые потенциально могут оказаться полезными и уменьшить ее.
Непростая задача - помогать таким пациентам.
А самое главное: эти люди не виноваты, что они психологически так устроены. Равно как в том, что они не могут себя изменить.
А кто из нас способен себя изменить?
Текст профессора Юрия Сиволапа (с сокращением)
#психиатрия
#лекарства
Ну и психотерапия, разумеется.
Проблема в том, что у людей так называемого тревожно-мнительного склада фармакологическая терапия не всегда эффективна; видимо, потому, что в основе тревожных расстройств у таких пациентов лежит не столько измененная нейрохимия, или химия мозга, на которую и воздействуют лекарства, сколько особая психология, а на психологию лекарства влиять не умеют.
Особая трудность определяется тем, что люди тревожно-мнительного склада зачастую настороженно относятся к лекарствам, и особые опасения у них вызывают гормоны и антидепрессанты; к этой паре «опасных лекарств» с недавних пор прибавились вакцины.
Таким образом, тревога у некоторых индивидов сама выставляет барьер недоверия к тем препаратам, которые потенциально могут оказаться полезными и уменьшить ее.
Непростая задача - помогать таким пациентам.
А самое главное: эти люди не виноваты, что они психологически так устроены. Равно как в том, что они не могут себя изменить.
А кто из нас способен себя изменить?
Текст профессора Юрия Сиволапа (с сокращением)
#психиатрия
#лекарства
«НИКОГДА ТАКОГО НЕ БЫЛО, И ВОТ ОПЯТЬ»
...Меня просят проконсультировать одну даму с психозом; сейчас она лежит в дорогой частной клинике. Даме 82 года; договорились, что она выпишется, и я на нее посмотрю.
Выписалась. Я должен был встречаться с пациенткой послезавтра, но решили отложить, потому что качественной консультации с нормальной оценкой когнитивных функций (а в этом возрасте при наличии психоза когнитивные функции нужно обязательно оценивать) не получится: пациентка получает очень много лекарств и почти ничего не понимает под их действием.
Итак, что в схеме?
1. Пропазин
2. Тералиджен
3. Сероквель
4. Карбамазепин
Пятый - так называемый ноотропный препарат, наименование которого здесь даже приводить не хочется, поскольку доказательства его клинической эффективности еще более туманны, чем биография Генриха Мюллера после мая 1945 года.
Пациентка заторможена, едва стоит на ногах - это слова родственников, я пока ее не видел. Ничего удивительного, при таком-то лечении.
Что здесь не так? Зачем-то три антипсихотика (порядковые номера 1-3) вместо одного, причем два из трех относятся к первому поколению.
Уже на глиняных табличках древних шумеров мы читаем, что при наличии антипсихотиков второго поколения первое лучше не использовать.
Карбамазепин: неплохая штука при тригеминальной невралгии, отмене алкоголя и некоторых видах эпилепсии.
При биполярном расстройстве - так себе, последняя линия выбора. И еще снижает концентрацию других лекарств в крови. Одним словом, сам не лечит и другим не дает, но при этом здорово затормаживает.
Но главное в другом: у пациентки нет ни одного из перечисленных четырех расстройств.
Наверное, это никогда не кончится. Ни на одной (может быть, есть пара исключений) из психиатрических кафедр в стране не говорят, что так лечить нельзя...
Кто-то может сказать: но вы ведь не видели больную!
Не видел. Но уже в первом тысячелетии нашей эры Абу Али Ибн Сина (известный европейцам под упрощённым именем Авиценна) в своем «Каноне врачебного искусства» писал: «Не бывает такого больного, которому нужны три антипсихотика кряду, если это не резистентная шизофрения с высокой суицидальностью».
А это не резистентная шизофрения с высокой суицидальностью.
Текст профессора Юрия Сиволапа (с сокращением).
#психиатрия
#лекарства
...Меня просят проконсультировать одну даму с психозом; сейчас она лежит в дорогой частной клинике. Даме 82 года; договорились, что она выпишется, и я на нее посмотрю.
Выписалась. Я должен был встречаться с пациенткой послезавтра, но решили отложить, потому что качественной консультации с нормальной оценкой когнитивных функций (а в этом возрасте при наличии психоза когнитивные функции нужно обязательно оценивать) не получится: пациентка получает очень много лекарств и почти ничего не понимает под их действием.
Итак, что в схеме?
1. Пропазин
2. Тералиджен
3. Сероквель
4. Карбамазепин
Пятый - так называемый ноотропный препарат, наименование которого здесь даже приводить не хочется, поскольку доказательства его клинической эффективности еще более туманны, чем биография Генриха Мюллера после мая 1945 года.
Пациентка заторможена, едва стоит на ногах - это слова родственников, я пока ее не видел. Ничего удивительного, при таком-то лечении.
Что здесь не так? Зачем-то три антипсихотика (порядковые номера 1-3) вместо одного, причем два из трех относятся к первому поколению.
Уже на глиняных табличках древних шумеров мы читаем, что при наличии антипсихотиков второго поколения первое лучше не использовать.
Карбамазепин: неплохая штука при тригеминальной невралгии, отмене алкоголя и некоторых видах эпилепсии.
При биполярном расстройстве - так себе, последняя линия выбора. И еще снижает концентрацию других лекарств в крови. Одним словом, сам не лечит и другим не дает, но при этом здорово затормаживает.
Но главное в другом: у пациентки нет ни одного из перечисленных четырех расстройств.
Наверное, это никогда не кончится. Ни на одной (может быть, есть пара исключений) из психиатрических кафедр в стране не говорят, что так лечить нельзя...
Кто-то может сказать: но вы ведь не видели больную!
Не видел. Но уже в первом тысячелетии нашей эры Абу Али Ибн Сина (известный европейцам под упрощённым именем Авиценна) в своем «Каноне врачебного искусства» писал: «Не бывает такого больного, которому нужны три антипсихотика кряду, если это не резистентная шизофрения с высокой суицидальностью».
А это не резистентная шизофрения с высокой суицидальностью.
Текст профессора Юрия Сиволапа (с сокращением).
#психиатрия
#лекарства
ЛЕКАРСТВО И АЛКОГОЛЬ
Вот типичный диалог между мной и моей пациенткой.
– Вы назначили мне антидепрессант, а сегодня вечером мы с мужем идем в гости. Скажите, мне можно выпить один-два бокала вина? Алкоголь совместим с моим лечением?
– Сочетание алкоголя и антидепрессанта – в частности, именно назначенного вам – нежелательно, но не смертельно. Если вы утром приняли антидепрессант, а вечером выпили один или два бокала вина (лучше все-таки один), то ничего страшного, скорее всего, не случится.
Алкоголь в умеренных дозах относительно совместим с вашей терапией, но он в любых количествах несовместим с вами самой, и это гораздо более серьезный вопрос.
Вы входите сразу в две группы повышенного риска зависимости от вещества:
1) в группу, которую можно условно назвать генетической, поскольку дядя вашей мамы умер от цирроза печени, а дед по отцовской линии страдал тяжелой зависимостью от алкоголя, и
2) в группу, которую можно условно назвать психологической (или психиатрической, если угодно), поскольку человек, который по любому поводу, включая тревогу и депрессию, обращается к психологу либо к психиатру – а вы обратились ко мне и начали принимать антидепрессант именно в связи с депрессией и тревогой – отличается повышенной подверженностью злоупотреблению веществом, и в первую очередь алкоголем.
Вы находитесь в двух разных группах риска зависимости от вещества, и эти группы не зависят одна от другой, и ваши риски суммируются.
Вам всего тридцать восемь лет, и это значит, что у вас есть куча времени, чтобы успеть заболеть алкоголизмом... Лучше всего вообще отказаться от алкоголя.
Что же касается сравнительно безобидных, казалось бы, soft drinks (безалкогольных напитков), то здесь в смысле сочетания с фармакологическим лечением имеется как минимум одна куда более опасная комбинация, а именно лекарство + грейпфрутовый сок.
Сегодня, отвечая на вопрос пациента, совмещаются ли друг с другом диазепам, назначенный моему пациенту другим врачом, с предложенным мной сертралином, я при нем открываю программу drugs.com и обнаруживаю следующее (привожу в сокращенном и упрощенном виде):
1) два препарата могут усилить затормаживающие эффекты друг друга (достаточно стандартная и ожидаемая информация);
2) не менее стандартное практически для всех психотропных средств упоминание о нежелательности сочетания каждого из лекарств с алкоголем;
3) и самое серьезное: грейпфрут и грейпфрутовый сок могут критически увеличивать уровень диазепама в крови, что способно повлечь за собой токсические реакции.
Необходимо принимать во внимание, что грейпфрутовый сок может повышать плазменные концентрации не только диазепама, но и многих других лекарственных препаратов, и приводить к серьезным осложнениям лечения, что в ряде ситуаций делает этот ЗОЖный напиток куда опаснее алкоголя.
Грейпфрут и грейпфрутовый сок не следует употреблять с некоторыми антагонистами кальция, антибиотиками, антигистаминными средствами, гормонами и статинами; перечень далеко не полон...
P.S. Если человек принимает больше одного лекарства, то всякий раз полезно заглянуть в программу drugs.com, чтобы оценить безопасность сочетания лекарств между собой, а также каждого из них с продуктами питания и алкоголем.
Текст профессора Юрия Сиволапа (с сокращением).
#психиатрия
#лекарства
Вот типичный диалог между мной и моей пациенткой.
– Вы назначили мне антидепрессант, а сегодня вечером мы с мужем идем в гости. Скажите, мне можно выпить один-два бокала вина? Алкоголь совместим с моим лечением?
– Сочетание алкоголя и антидепрессанта – в частности, именно назначенного вам – нежелательно, но не смертельно. Если вы утром приняли антидепрессант, а вечером выпили один или два бокала вина (лучше все-таки один), то ничего страшного, скорее всего, не случится.
Алкоголь в умеренных дозах относительно совместим с вашей терапией, но он в любых количествах несовместим с вами самой, и это гораздо более серьезный вопрос.
Вы входите сразу в две группы повышенного риска зависимости от вещества:
1) в группу, которую можно условно назвать генетической, поскольку дядя вашей мамы умер от цирроза печени, а дед по отцовской линии страдал тяжелой зависимостью от алкоголя, и
2) в группу, которую можно условно назвать психологической (или психиатрической, если угодно), поскольку человек, который по любому поводу, включая тревогу и депрессию, обращается к психологу либо к психиатру – а вы обратились ко мне и начали принимать антидепрессант именно в связи с депрессией и тревогой – отличается повышенной подверженностью злоупотреблению веществом, и в первую очередь алкоголем.
Вы находитесь в двух разных группах риска зависимости от вещества, и эти группы не зависят одна от другой, и ваши риски суммируются.
Вам всего тридцать восемь лет, и это значит, что у вас есть куча времени, чтобы успеть заболеть алкоголизмом... Лучше всего вообще отказаться от алкоголя.
Что же касается сравнительно безобидных, казалось бы, soft drinks (безалкогольных напитков), то здесь в смысле сочетания с фармакологическим лечением имеется как минимум одна куда более опасная комбинация, а именно лекарство + грейпфрутовый сок.
Сегодня, отвечая на вопрос пациента, совмещаются ли друг с другом диазепам, назначенный моему пациенту другим врачом, с предложенным мной сертралином, я при нем открываю программу drugs.com и обнаруживаю следующее (привожу в сокращенном и упрощенном виде):
1) два препарата могут усилить затормаживающие эффекты друг друга (достаточно стандартная и ожидаемая информация);
2) не менее стандартное практически для всех психотропных средств упоминание о нежелательности сочетания каждого из лекарств с алкоголем;
3) и самое серьезное: грейпфрут и грейпфрутовый сок могут критически увеличивать уровень диазепама в крови, что способно повлечь за собой токсические реакции.
Необходимо принимать во внимание, что грейпфрутовый сок может повышать плазменные концентрации не только диазепама, но и многих других лекарственных препаратов, и приводить к серьезным осложнениям лечения, что в ряде ситуаций делает этот ЗОЖный напиток куда опаснее алкоголя.
Грейпфрут и грейпфрутовый сок не следует употреблять с некоторыми антагонистами кальция, антибиотиками, антигистаминными средствами, гормонами и статинами; перечень далеко не полон...
P.S. Если человек принимает больше одного лекарства, то всякий раз полезно заглянуть в программу drugs.com, чтобы оценить безопасность сочетания лекарств между собой, а также каждого из них с продуктами питания и алкоголем.
Текст профессора Юрия Сиволапа (с сокращением).
#психиатрия
#лекарства
[Я] Совершенно уверен, что огромное количество «лечений» психотиков заканчивается тем, что пациент решает, по той или иной причине, еще раз сыграть в здорового.
Рональд Лэйнг
#психиатрия
#психоз
Рональд Лэйнг
#психиатрия
#психоз
КАКАЯ ПЕСНЯ БЕЗ БАЯНА?
Человек средних лет с тревогой и отдельными признаками обсессивно-компульсивного расстройства (ОКР) обращается за помощью в психоневрологический диспансер (ПНД).
Это не фатальная, но все же ошибка: на диспансерный учет без тяжелого психиатрического диагноза вроде бы не ставят, но стоит потом прийти за какой-нибудь справкой, в ПНД скажут: «Ой, вам нужно пройти комиссию врачей!». А не обратился бы туда за лечением, так дали бы справку без звука.
Ладно, это еще не все.
Хуже то, что пациенту во время месячного пребывания в стационаре назначают сразу пять лекарств, включая старый антипсихотик галоперидол с плохой переносимостью (а человеку с его расстройством и новый, более аккуратный, антипсихотик не нужен), старый антидепрессант (антидепрессант как раз требуется, но более современный, не менее эффективный и при этом не такой убойный), так называемый корректор (препарат без собственной лечебной ценности, его задача - уменьшить побочные эффекты антипсихотика, нужды в котором, повторюсь, нет) и еще два препарата с неясным предназначением.
Пациент выходит из клиники с тягостным состоянием, и его вид пугает домашних и коллег: он заторможен, сонлив, речь и мышление у него замедлены.
Тревога при этом никуда не делась.
Мама пациента подозревает, что сыну диагностировали шизофрению (а иначе для чего галоперидол? Мама немного изучила вопрос).
Что происходит дальше?
Я говорю маме и сыну, что никакой шизофрении здесь нет: оснований для ее диагноза не больше, чем для диагноза тропической лихорадки или холецистита.
Отменяю все лекарства, кроме ветхозаветного антидепрессанта - его прошу убрать постепенно, потом ему на смену придет нормальный современный антидепрессант из первой линии с противотревожной и антиОКРной направленностью.
Через пару дней моему подопечному стало гораздо легче - просто потому, что убрали ненужные ему лекарства с их побочными эффектами.
Следующий ожидаемый этап - уменьшение тревоги и симптомов ОКР под влиянием другого антидепрессанта, то есть одного нужного препарата вместо пяти ненужных.
- Нам сказали через месяц снова прийти в диспансер, - робко сказала мать пациента в конце разговора; сам он с покорным выражением во взгляде ждал моего ответа.
- Не ходите, если не хотите; впрочем, дело ваше, - отвечаю.
- Но как же? Ведь сказали прийти!
- Мало ли что сказали! Вы не обязаны туда идти.
Да, можно не ходить.
Если продавщица на кассе «Пятерочки» велит покупателю через месяц непременно снова прийти за кильками в томате и дошираком, то приходить тоже необязательно. Впрочем, на все - добрая воля клиента.
А что, галоперидол совсем нельзя назначать? Можно. В немногочисленных особых ситуациях, в рациональных дозах и по возможности короткими курсами.
Текст профессора Юрия Сиволапа (с сокращением).
#психиатрия
#лекарства
Человек средних лет с тревогой и отдельными признаками обсессивно-компульсивного расстройства (ОКР) обращается за помощью в психоневрологический диспансер (ПНД).
Это не фатальная, но все же ошибка: на диспансерный учет без тяжелого психиатрического диагноза вроде бы не ставят, но стоит потом прийти за какой-нибудь справкой, в ПНД скажут: «Ой, вам нужно пройти комиссию врачей!». А не обратился бы туда за лечением, так дали бы справку без звука.
Ладно, это еще не все.
Хуже то, что пациенту во время месячного пребывания в стационаре назначают сразу пять лекарств, включая старый антипсихотик галоперидол с плохой переносимостью (а человеку с его расстройством и новый, более аккуратный, антипсихотик не нужен), старый антидепрессант (антидепрессант как раз требуется, но более современный, не менее эффективный и при этом не такой убойный), так называемый корректор (препарат без собственной лечебной ценности, его задача - уменьшить побочные эффекты антипсихотика, нужды в котором, повторюсь, нет) и еще два препарата с неясным предназначением.
Пациент выходит из клиники с тягостным состоянием, и его вид пугает домашних и коллег: он заторможен, сонлив, речь и мышление у него замедлены.
Тревога при этом никуда не делась.
Мама пациента подозревает, что сыну диагностировали шизофрению (а иначе для чего галоперидол? Мама немного изучила вопрос).
Что происходит дальше?
Я говорю маме и сыну, что никакой шизофрении здесь нет: оснований для ее диагноза не больше, чем для диагноза тропической лихорадки или холецистита.
Отменяю все лекарства, кроме ветхозаветного антидепрессанта - его прошу убрать постепенно, потом ему на смену придет нормальный современный антидепрессант из первой линии с противотревожной и антиОКРной направленностью.
Через пару дней моему подопечному стало гораздо легче - просто потому, что убрали ненужные ему лекарства с их побочными эффектами.
Следующий ожидаемый этап - уменьшение тревоги и симптомов ОКР под влиянием другого антидепрессанта, то есть одного нужного препарата вместо пяти ненужных.
- Нам сказали через месяц снова прийти в диспансер, - робко сказала мать пациента в конце разговора; сам он с покорным выражением во взгляде ждал моего ответа.
- Не ходите, если не хотите; впрочем, дело ваше, - отвечаю.
- Но как же? Ведь сказали прийти!
- Мало ли что сказали! Вы не обязаны туда идти.
Да, можно не ходить.
Если продавщица на кассе «Пятерочки» велит покупателю через месяц непременно снова прийти за кильками в томате и дошираком, то приходить тоже необязательно. Впрочем, на все - добрая воля клиента.
А что, галоперидол совсем нельзя назначать? Можно. В немногочисленных особых ситуациях, в рациональных дозах и по возможности короткими курсами.
Текст профессора Юрия Сиволапа (с сокращением).
#психиатрия
#лекарства
Обычная вещь: люди из окружения моей пациентки с депрессией говорят ей, чтобы она не принимала антидепрессанты – следует, рекомендуют они, справляться с депрессией самой.
Отличный совет!
Моя клиентка вправе отвечать своим родственникам, приятелям, подругам и остальным доброхотам примерно следующее.
– Катя, у тебя пневмония? Никаких лекарств! Нужно повышать иммунитет и укреплять здоровье самостоятельно. Можно еще использовать баню и горчичники. Ты говоришь, что до тех пор, пока Александер Флеминг не выделил из плесени Penicillium rubens нечто, ставшее первым в мире антибиотиком, люди, в том числе во младенчестве, умирали от банальной пневмонии и других инфекций? Ну, что поделать... Зато без химии.
– Коля, тебе выписали противоэпилептический препарат после двух приступов судорог с потерей сознания? Не вздумай его принимать! Тебе нужно просто успокоить свою нервную систему. Побольше гуляй и старайся спать на свежем воздухе. И витамины, само собой.
– У вас гипертонический криз, Порфирий Кузьмич? Справляйтесь сами! В крайнем случае – пиявки или кровопускание. Врач говорит, что высокое давление опасно? Да ладно! Вы что, хотите всю жизнь на лекарствах сидеть?
– Саша, ты что кричишь? Перелом ноги и страшная боль? Наберись сил. Послушай Сонату си минор Доменико Скарлатти, это отвлечет тебя...
Подобное отношение к антидепрессантам, которые, надо сказать, успешно применяются не только при депрессии – такое же обыденное явление, как дождь в Петербурге, Копенгагене или Манчестере.
В основе негативного отношения к антидепрессантам лежат, по моему мнению, две основные ошибки.
Ошибка 1. «Все, что находится в сфере нашей психики, поддается нашему волевому контролю».
Нет.
Если это приобрело характер расстройства, соответствующего формализованным медицинским критериям – не поддается. В той же мере, в какой волевому контролю не поддается уровень холестерина в крови.
Ошибка 2. Антидепрессанты опасны.
Нет.
Современные антидепрессанты не более опасны, чем любые другие современные лекарственные средства.
Худшее, что можно ожидать от антидепрессанта – это то, что он может не помочь.
Да, антидепрессант может не помочь, как может не помочь противозачаточное средство либо препарат для восстановления сердечного ритма.
Во всем остальном антидепрессанты – лекарства как лекарства, не хуже, но, увы, и не лучше всех прочих. И нет в них ничего демонического.
Что же касается возможности справляться с депрессией самой или самому – см. выше.
И о лекарственных препаратах как таковых: привычка «всю жизнь сидеть на лекарствах» (разумеется, назначенных компетентными специалистами) и позволяет обитателям благополучных кварталов мегаполисов с отравленной атмосферой умирать лет в 95, в отличие от жителей стран с чистейшим воздухом, где нет никакой химии, в том числе лекарственной, которые (жители) зачастую завершают свой земной путь лет в 48.
Текст профессора Юрия Сиволапа (с сокращением).
#психиатрия
#лекарства
Отличный совет!
Моя клиентка вправе отвечать своим родственникам, приятелям, подругам и остальным доброхотам примерно следующее.
– Катя, у тебя пневмония? Никаких лекарств! Нужно повышать иммунитет и укреплять здоровье самостоятельно. Можно еще использовать баню и горчичники. Ты говоришь, что до тех пор, пока Александер Флеминг не выделил из плесени Penicillium rubens нечто, ставшее первым в мире антибиотиком, люди, в том числе во младенчестве, умирали от банальной пневмонии и других инфекций? Ну, что поделать... Зато без химии.
– Коля, тебе выписали противоэпилептический препарат после двух приступов судорог с потерей сознания? Не вздумай его принимать! Тебе нужно просто успокоить свою нервную систему. Побольше гуляй и старайся спать на свежем воздухе. И витамины, само собой.
– У вас гипертонический криз, Порфирий Кузьмич? Справляйтесь сами! В крайнем случае – пиявки или кровопускание. Врач говорит, что высокое давление опасно? Да ладно! Вы что, хотите всю жизнь на лекарствах сидеть?
– Саша, ты что кричишь? Перелом ноги и страшная боль? Наберись сил. Послушай Сонату си минор Доменико Скарлатти, это отвлечет тебя...
Подобное отношение к антидепрессантам, которые, надо сказать, успешно применяются не только при депрессии – такое же обыденное явление, как дождь в Петербурге, Копенгагене или Манчестере.
В основе негативного отношения к антидепрессантам лежат, по моему мнению, две основные ошибки.
Ошибка 1. «Все, что находится в сфере нашей психики, поддается нашему волевому контролю».
Нет.
Если это приобрело характер расстройства, соответствующего формализованным медицинским критериям – не поддается. В той же мере, в какой волевому контролю не поддается уровень холестерина в крови.
Ошибка 2. Антидепрессанты опасны.
Нет.
Современные антидепрессанты не более опасны, чем любые другие современные лекарственные средства.
Худшее, что можно ожидать от антидепрессанта – это то, что он может не помочь.
Да, антидепрессант может не помочь, как может не помочь противозачаточное средство либо препарат для восстановления сердечного ритма.
Во всем остальном антидепрессанты – лекарства как лекарства, не хуже, но, увы, и не лучше всех прочих. И нет в них ничего демонического.
Что же касается возможности справляться с депрессией самой или самому – см. выше.
И о лекарственных препаратах как таковых: привычка «всю жизнь сидеть на лекарствах» (разумеется, назначенных компетентными специалистами) и позволяет обитателям благополучных кварталов мегаполисов с отравленной атмосферой умирать лет в 95, в отличие от жителей стран с чистейшим воздухом, где нет никакой химии, в том числе лекарственной, которые (жители) зачастую завершают свой земной путь лет в 48.
Текст профессора Юрия Сиволапа (с сокращением).
#психиатрия
#лекарства
На всякий случай, часть контента, в первую очередь авторского, будет паралельно размещаться на Дзене. Планирую там и несколько эксклюзивных материалов, из серии ранее неопубликованных на этом канале. Там будет возможность комментирования постов.
Адрес в Дзене: https://dzen.ru/clinicalpsychoanalysis
Подписывайтесь, чтобы не потеряться и сохранить доступ к информации на случай трудностей с Telegram.
Адрес в Дзене: https://dzen.ru/clinicalpsychoanalysis
Подписывайтесь, чтобы не потеряться и сохранить доступ к информации на случай трудностей с Telegram.
Дзен
Клинический психоанализ | Дзен
Канал автора «Клинический психоанализ » в Дзен ⭐: #психоанализ #клиника #психотерапия #зависимость #психология #психиатрия #наука #медицина
Проект просветительский. 18+
Проект просветительский. 18+
Немного рассуждаю на тему «Феномена ползучести» в контексте клинический психологии и психиатрии
В одной из самых важных психологических статей 2016 года Ник Хаслам формулирует концепт «ползучести».
Феномен «ползучести» предполагают, что границы того или иного понятия подвергаются значительным семантическим сдвигам и расширяются, как по горизонтали (чтобы включить новые явления, которые находились за пределами границ), так и по вертикали (чтобы включать все более незначительные случаи).
Кому интересно посмотрите (около 10 минут).
Дзен https://dzen.ru/video/watch/66e6662e33b9ca10a1dbedfe
Ютуб https://youtu.be/ayRQTGQKIZU
#видео
#размышления
#психология
#психиатрия
В одной из самых важных психологических статей 2016 года Ник Хаслам формулирует концепт «ползучести».
Феномен «ползучести» предполагают, что границы того или иного понятия подвергаются значительным семантическим сдвигам и расширяются, как по горизонтали (чтобы включить новые явления, которые находились за пределами границ), так и по вертикали (чтобы включать все более незначительные случаи).
Кому интересно посмотрите (около 10 минут).
Дзен https://dzen.ru/video/watch/66e6662e33b9ca10a1dbedfe
Ютуб https://youtu.be/ayRQTGQKIZU
#видео
#размышления
#психология
#психиатрия
Дзен | Видео
Рассказываю про «Феномен ползучести» в контексте клинический психологии и психиатрии | Клинический психоанализ | Дзен
Видео автора «Клинический психоанализ » в Дзене 🎦: В одной из самых важных психологических статей 2016 года профессор Ник Хаслам формулирует концепт «ползучести».
⬆️ Что любопытно, я тоже писал примерно об этом в 2011 году:
«Можно говорить о том, что современный постмодерниский субъект уже не страдает от «недовольства культурой» как это понимал З. Фрейд, (или «от разрушительных последствий, связанных с дискурсом Другого» – согласно Ж. Лакану) взамен этого он отныне исповедует «культуру недовольства», культуру оставшегося без отца (не путать с культурой «мертвого отца»).
Мы живем в мире, в котором бога (отца) нет, а стало быть, все возможно, все позволено. Однако эта свобода уже не делает нас счастливыми.
В современном мире постмодерниский субъект может заявить: «Бог умер. И мне тоже чего-то фигово».
...Нет ничего удивительного в том, что современные пациенты редко демонстрируют определенные психоневротические симптомы, характерные для пациентов времен Фрейда.
Пациенты мучаются уже не столько от раздирающих их конфликтов между «хочу» и «должен», порожденных ригидными интернализованными ценностями, а сколько страдают от ощущения бессмысленности собственного существования, пустоты, апатии и непонимания чего они на самом деле хотят получить от жизни.
С. Жижек писал «В эпоху вседозволенности не хватает четких границ, запретов – эта нехватка вызывает у людей фрустрацию, толкая от одного эксцесса к другому. Только наличие четких границ может гарантировать удовольствие – удовольствие, связанное с нарушением запретов».
Источник: Автономов Д. А. Проблема тревоги, аддикции и "новых" симптомов у современных пациентов с позиции психоанализа //Наркология. – 2011. – Т. 10. – №. 8. – С. 82-87.
#психиатрия
#психоанализ
#клиника
«Можно говорить о том, что современный постмодерниский субъект уже не страдает от «недовольства культурой» как это понимал З. Фрейд, (или «от разрушительных последствий, связанных с дискурсом Другого» – согласно Ж. Лакану) взамен этого он отныне исповедует «культуру недовольства», культуру оставшегося без отца (не путать с культурой «мертвого отца»).
Мы живем в мире, в котором бога (отца) нет, а стало быть, все возможно, все позволено. Однако эта свобода уже не делает нас счастливыми.
В современном мире постмодерниский субъект может заявить: «Бог умер. И мне тоже чего-то фигово».
...Нет ничего удивительного в том, что современные пациенты редко демонстрируют определенные психоневротические симптомы, характерные для пациентов времен Фрейда.
Пациенты мучаются уже не столько от раздирающих их конфликтов между «хочу» и «должен», порожденных ригидными интернализованными ценностями, а сколько страдают от ощущения бессмысленности собственного существования, пустоты, апатии и непонимания чего они на самом деле хотят получить от жизни.
С. Жижек писал «В эпоху вседозволенности не хватает четких границ, запретов – эта нехватка вызывает у людей фрустрацию, толкая от одного эксцесса к другому. Только наличие четких границ может гарантировать удовольствие – удовольствие, связанное с нарушением запретов».
Источник: Автономов Д. А. Проблема тревоги, аддикции и "новых" симптомов у современных пациентов с позиции психоанализа //Наркология. – 2011. – Т. 10. – №. 8. – С. 82-87.
#психиатрия
#психоанализ
#клиника
В 2022 году в США почти 21,9% людей, умерших от случайной передозировки наркотиков, имели расстройство психического здоровья, не связанное с употреблением веществ.
Фентанил или его аналоги стали причиной 75,2% случаев смертей от передозировки.
Наиболее распространенным сопутствующим расстройством людей скончавшихся от передозировки была депрессия (12,9%), тревожное расстройство (9,4%) и БАР (5,9%).
Вероятно эта связь (между употреблением ПАВ и расстройством психического здоровья) является двунаправленной, с одной стороны, люди с ментальными проблемами могут использовать вещества, чтобы справиться со своими симптомами (т.н. «самолечение»), а с другой стороны, люди употребляющие наркотики рекреационно, подвергаются повышенному риску развития психических расстройств и проблем здоровья.
Источник:
https://www.cdc.gov/mmwr/volumes/73/wr/mm7334a3.htm?s_cid=mm7334a3_w
#зависимость
#влечение_к_смерти
#клиника
#психиатрия
Фентанил или его аналоги стали причиной 75,2% случаев смертей от передозировки.
Наиболее распространенным сопутствующим расстройством людей скончавшихся от передозировки была депрессия (12,9%), тревожное расстройство (9,4%) и БАР (5,9%).
Вероятно эта связь (между употреблением ПАВ и расстройством психического здоровья) является двунаправленной, с одной стороны, люди с ментальными проблемами могут использовать вещества, чтобы справиться со своими симптомами (т.н. «самолечение»), а с другой стороны, люди употребляющие наркотики рекреационно, подвергаются повышенному риску развития психических расстройств и проблем здоровья.
Источник:
https://www.cdc.gov/mmwr/volumes/73/wr/mm7334a3.htm?s_cid=mm7334a3_w
#зависимость
#влечение_к_смерти
#клиника
#психиатрия
Centers for Disease Control and Prevention
Reported Non–Substance-Related Mental Health Disorders...
This report describes non-substance-related mental health disorders among people who died of drug overdose.
Современная психиатрия характеризуется смещением научного интереса с нозологических форм психических расстройств (заболеваний) на отдельные психопатологические симптомы / синдромы и даже феномены.
Появилась тенденция рассматривать психопатологию с позиции сетевого анализа, отстаивающего точку зрения о том, что «симптомы психических заболеваний вызывают друг друга, а не являются следствиями какой-либо общей причины».
Под ангедонией понимают снижение или утрату способности получать удовольствие, сопровождающееся потерей активности в его достижении.
За последние десятилетия сферы, которые может захватывать ангедония расширились: помимо
1) социальной,
2) физической (вкусовой, обонятельной, тактильной),
3) сексуальной,
4) интеллектуально-эстетической,
5) музыкальной, была выделена
6) сомническая [связанная с получением удовольствия от сна, точнее его отсутствие] ангедония.
И некоторые авторы стали оценивать тяжесть ангедонического синдрома по количеству и глубине охвата перечисленных сфер психической деятельности.
Встал вопрос о том, могут ли существовать депрессия без ангедонии и ангедония без депрессии.
За последние годы всё чаще звучит мнение о том, что ангедония может появляться не только рамках депрессивного расстройства, но и при шизофрении, нарушениях пищевого поведения [РПП], злоупотреблении психоактивными веществами, а также в рамках болезни Паркинсона.
Интерес представляет и тот факт, что ангедония нередко напрямую коррелирует с некоторыми психопатологическими симптомами.
К примеру, обнаружены значимые взаимосвязи между ангедонией и суицидальными идеями или попытками самоубийства вне зависимости от выраженности депрессивных симптомов.
Отдельно выделяется ангедония, вызванная применением лекарственных средств, чаще других — антидепрессантов из группы селективных ингибиторов обратного захвата серотонина [СИОЗС].
Источник: Менделевич В.Д. Понять ангедонию: от традиционного к феноменологическому анализу явления // Неврологический вестник. Т. LIII, вып. 3. С. 44–50. DOI: https://doi.org/10.17816/nb78185.
#ангедония
#клиника
#лекарства
#психиатрия
Появилась тенденция рассматривать психопатологию с позиции сетевого анализа, отстаивающего точку зрения о том, что «симптомы психических заболеваний вызывают друг друга, а не являются следствиями какой-либо общей причины».
Под ангедонией понимают снижение или утрату способности получать удовольствие, сопровождающееся потерей активности в его достижении.
За последние десятилетия сферы, которые может захватывать ангедония расширились: помимо
1) социальной,
2) физической (вкусовой, обонятельной, тактильной),
3) сексуальной,
4) интеллектуально-эстетической,
5) музыкальной, была выделена
6) сомническая [связанная с получением удовольствия от сна, точнее его отсутствие] ангедония.
И некоторые авторы стали оценивать тяжесть ангедонического синдрома по количеству и глубине охвата перечисленных сфер психической деятельности.
Встал вопрос о том, могут ли существовать депрессия без ангедонии и ангедония без депрессии.
За последние годы всё чаще звучит мнение о том, что ангедония может появляться не только рамках депрессивного расстройства, но и при шизофрении, нарушениях пищевого поведения [РПП], злоупотреблении психоактивными веществами, а также в рамках болезни Паркинсона.
Интерес представляет и тот факт, что ангедония нередко напрямую коррелирует с некоторыми психопатологическими симптомами.
К примеру, обнаружены значимые взаимосвязи между ангедонией и суицидальными идеями или попытками самоубийства вне зависимости от выраженности депрессивных симптомов.
Отдельно выделяется ангедония, вызванная применением лекарственных средств, чаще других — антидепрессантов из группы селективных ингибиторов обратного захвата серотонина [СИОЗС].
Источник: Менделевич В.Д. Понять ангедонию: от традиционного к феноменологическому анализу явления // Неврологический вестник. Т. LIII, вып. 3. С. 44–50. DOI: https://doi.org/10.17816/nb78185.
#ангедония
#клиника
#лекарства
#психиатрия
Neurology Bulletin
Understanding of anhedonia: from traditional to phenomenological analysis of the phenomena
Neurology Bulletin Vol LIII, No 3 (2021)
Возросшая (из-за возможности легко делать ставки онлайн) доступность игр связана с более высокими показателями игровых проблем, что является основанием считать, что вред, причиняемый азартными играми является глобальной проблемой общественного здравоохранения.
Когнитивно-поведенческая терапия (КПТ) рекламируется как наиболее «эмпирическая» и «доказательная» в плане эффективности лечения проблемного игрового поведения, однако согласно последним данным это не совсем так (т.е. это попытка выдать желаемое за действительное, см. например, Pfund R.A. et al., 2023).
Во-первых, согласно новому метаанализу, КПТ может быть неэффективной для всех пациентов, которые хотят лечиться от игровой зависимости.
Во-вторых, КПТ не оказывает устойчивого влияния на проблемы с азартными играми (эффекты терапии как правило краткосрочны и проявляются в снижении степени тяжести игровой зависимости и игрового поведения).
Ещё одна проблема заключается в том, что до сих пор не было разработано специфического психофармакологического лечения игрового расстройства. Согласно Кокрейновскому обзору (от сентября 2022 года), есть ограниченные данные говорящие о том, что использование препаратов из группы антагонистов опиоидов (налтрексон, налмефен) и атипичных антипсихотиков (оланзапин) могут привести к уменьшению тяжести симптомов азартного расстройства.
© Автономов Денис, 2024
Написано по мотивам:
Автономов Д.А. Ангедония как фактор, способствующий вовлечённости в игровую активность / Коллектив авторов // Нехимические виды зависимости. Современное состояние проблемы. - М.: 2019. – 125 с.
Dowling N, Merkouris S, Lubman D, Thomas S, Bowden-Jones H, Cowlishaw S. Pharmacological interventions for the treatment of disordered and problem gambling. Cochrane Database Syst Rev. 2022 Sep 22;9(9):CD008936. doi: 10.1002/14651858.CD008936.pub2. PMID: 36130734; PMCID: PMC9492444.
Geisner I.M., et al. Exploring the relationship between stimulant use and gambling in college students //Journal of gambling studies. 2016. Т. 32. (3): 1001-1016.
Koepp M.J., et al. Evidence for striatal dopamine release during a video game. // Nature. 1998 May; 393 (6682): 266.
Linnet J., et al. Dopamine release in ventral striatum of pathological gamblers losing money. // Acta Psychiatrica Scandinavica. 2010 Oct; 122(4): 326-33.
Linnet J., Møller A., et al. Dopamine release in ventral striatum during Iowa Gambling Task performance is associated with increased excitement levels in pathological gambling. // Addiction. 2011 Feb; 106(2): 383-90.
Heiden P, Heinz A, Romanczuk-Seiferth N. Pathological gambling in Parkinson's disease: what are the risk factors and what is the role of impulsivity? Eur J Neurosci. 2017 Jan;45(1):67-72.
Pfund RA, Forman DP, Whalen SK, Zech JM, Ginley MK, Peter SC, McAfee NW, Whelan JP. Effect of cognitive-behavioral techniques for problem gambling and gambling disorder: A systematic review and meta-analysis. Addiction. 2023 Sep;118(9):1661-1674. doi: 10.1111/add.16221. Epub 2023 Jun 28. PMID: 37381589; PMCID: PMC10524575.
#игра
#зависимость
#психология
#психотерапия
#психиатрия
#нейробиология
Когнитивно-поведенческая терапия (КПТ) рекламируется как наиболее «эмпирическая» и «доказательная» в плане эффективности лечения проблемного игрового поведения, однако согласно последним данным это не совсем так (т.е. это попытка выдать желаемое за действительное, см. например, Pfund R.A. et al., 2023).
Во-первых, согласно новому метаанализу, КПТ может быть неэффективной для всех пациентов, которые хотят лечиться от игровой зависимости.
Во-вторых, КПТ не оказывает устойчивого влияния на проблемы с азартными играми (эффекты терапии как правило краткосрочны и проявляются в снижении степени тяжести игровой зависимости и игрового поведения).
Ещё одна проблема заключается в том, что до сих пор не было разработано специфического психофармакологического лечения игрового расстройства. Согласно Кокрейновскому обзору (от сентября 2022 года), есть ограниченные данные говорящие о том, что использование препаратов из группы антагонистов опиоидов (налтрексон, налмефен) и атипичных антипсихотиков (оланзапин) могут привести к уменьшению тяжести симптомов азартного расстройства.
© Автономов Денис, 2024
Написано по мотивам:
Автономов Д.А. Ангедония как фактор, способствующий вовлечённости в игровую активность / Коллектив авторов // Нехимические виды зависимости. Современное состояние проблемы. - М.: 2019. – 125 с.
Dowling N, Merkouris S, Lubman D, Thomas S, Bowden-Jones H, Cowlishaw S. Pharmacological interventions for the treatment of disordered and problem gambling. Cochrane Database Syst Rev. 2022 Sep 22;9(9):CD008936. doi: 10.1002/14651858.CD008936.pub2. PMID: 36130734; PMCID: PMC9492444.
Geisner I.M., et al. Exploring the relationship between stimulant use and gambling in college students //Journal of gambling studies. 2016. Т. 32. (3): 1001-1016.
Koepp M.J., et al. Evidence for striatal dopamine release during a video game. // Nature. 1998 May; 393 (6682): 266.
Linnet J., et al. Dopamine release in ventral striatum of pathological gamblers losing money. // Acta Psychiatrica Scandinavica. 2010 Oct; 122(4): 326-33.
Linnet J., Møller A., et al. Dopamine release in ventral striatum during Iowa Gambling Task performance is associated with increased excitement levels in pathological gambling. // Addiction. 2011 Feb; 106(2): 383-90.
Heiden P, Heinz A, Romanczuk-Seiferth N. Pathological gambling in Parkinson's disease: what are the risk factors and what is the role of impulsivity? Eur J Neurosci. 2017 Jan;45(1):67-72.
Pfund RA, Forman DP, Whalen SK, Zech JM, Ginley MK, Peter SC, McAfee NW, Whelan JP. Effect of cognitive-behavioral techniques for problem gambling and gambling disorder: A systematic review and meta-analysis. Addiction. 2023 Sep;118(9):1661-1674. doi: 10.1111/add.16221. Epub 2023 Jun 28. PMID: 37381589; PMCID: PMC10524575.
#игра
#зависимость
#психология
#психотерапия
#психиатрия
#нейробиология