Меня внезапно бросили. Вредно ли для психики «убивать» в себе чувство любви?

✔️Отвечает Анна Мартынова, гештальт-терапевт, психолог сервиса «Ясно»

В вашем вопросе мне слышится следующее: «Меня внезапно бросили. Мне больно, я всё ещё чувствую с партнёром связь. Хочу перестать любить, чтобы прекратилась боль». Боль от разрыва привязанности — особенно внезапного — может быть очень сильной. А эмоции — очень разными: от гнева и растерянности — до вины и стыда. Они сопровождают переживание утраты. И просто так «убить» их не получится: мы не влияем напрямую на то, что чувствуем. Если эмоция возникла — мы «обречены» иметь с ней дело.

Мы часто подавляем переживания: например, заедая их или заглушая работой. Но гораздо более продуктивно — их принять и выразить: плакать, злиться, писать в дневник, разговаривать о них с друзьями и с психотерапевтом. Подавление не «убивает» чувства. Горечь, тоска и отчаяние всё равно хранятся у нас внутри и ждут выхода, вызывают нервный срыв, «перерождаются» в депрессию или соматические реакции.

Чтобы снизить интенсивность и объём возникающих эмоций, можно работать на рациональном уровне. Попробуйте заново взглянуть на ваши отношения под другим углом: так ли внезапен был разрыв на самом деле? Возможно, отчуждение накапливалось уже давно — но было трудно его признать. Отдаёте ли вы право партнёру выбирать свой путь — не потому, что с вами что-то не так, а потому что он просто другой человек? Это не единственные возможные вопросы. Главное здесь — найти взгляд на ситуацию, который уменьшит вашу боль.

Дайджест с вопросами, на которые мы ответили в январе:

1. Почему я постоянно думаю, что партнёру со мной скучно?
2. Почему не люблю, когда за меня платят?
3. Как перестать перекладывать ответственность?
4. Если близкий обижает — обижаю в ответ. Как с этим бороться?
5. Почему самооценка зависит от того, сделал ли я что-то полезное / хорошее?
6. Как не принимать близко к сердцу слова матери о том, что я недостаточно хороша?
7. Муж завёл отдельный профиль в соцсети, чтобы лайкать девушек. Как к этому относиться?
8. Прошу человека написать, как он доедет до дома, а он не видит в этом необходимости. Почему?
9. Почему сложно открыться психотерапевту?
10. Почему в отношениях я становлюсь «мамой», а партнёр ведёт себя как подросток?
11. Как перестать жить прошлым?
12. Почему я испытываю удовлетворение от плохих мыслей о себе?
13. Что делать, если не могу дружить с женщинами?
14. Постоянно шучу в разговорах — чтобы проверить, расположен ли ко мне собеседник. Почему?
15. Почему мы боимся выйти из зоны комфорта и изменить жизнь?
16. Стесняюсь высказать своё мнение при людях, которых мало знаю. Что делать?

Мы также выпустили квиз «Кто все эти люди?» — о привычках, методах и жизни известных психотерапевтов. Ещё поделились упражнением, которое поможет услышать свои желания (PDF-версия — тут). И записали кружочек, в котором предложили поразмышлять о том, почему важно быть спонтанным.

На этой карточке собрали фразы, которыми можно поддержать и утешить близкого. А в этих карточках — особенности отношений с партнёром для разных типов привязанности.

А ещё мы провели прямой эфир о психосоматике с Натальей Фомичёвой — кандидатом психологических наук, практикующим психологом и сертифицированным специалистом в области психотерапии психосоматических нарушений, автором научно-популярных книг.

PS. Технические вопросы о сервисе «Ясно» — подбор специалиста, оплата или отмена сессии, использование промокода — лучше задавать нашей службе поддержки.

Позволяете ли вы себе НЕ справляться?
И что будет, если разрешить себе не всегда быть сильным?

👆Предлагаем поразмышлять над этим сегодня — вместе с Евгенией Зелинской, психоаналитическим терапевтом и психологом сервиса «Ясно».

Стыжусь того, как выглядит мой партнёр. Раздражает одежда, причёска — из-за этого некомфортно ходить с ним в общественные места. Проблема во мне?

✔️Отвечает Ольга Лебедева, гештальт-терапевт, психолог сервиса «Ясно»

Вы чувствуете стыд, фантазируя об отношении окружающих к партнёру — так, словно вы не разделяете себя и его. Давайте подумаем, кого вы в нём видите?

Возможно, себя. Что в себе очень сложно принять? За какие ваши проявления, чувства, желания охватывает жгучий стыд? Часто причина не в том, что вы действительно сделали что-то плохое. Если мы когда-то — например, в детстве — сталкиваемся с буллингом в школе или пренебрежением в семье, в психике приживается мысль: «Я какой-то не такой». Мы испытываем стыд просто за то, что мы есть. И тогда привычку стыдиться себя мы «проецируем» на партнёра. Дурацкая причёска или глупая одежда — это лишь симптомы, а глубже лежит страх быть отвергнутым.

Или вы видите в партнёре родителя. Отца, который пил и был неряшлив. Мать, которая не успевала следить за собой из-за бесконечных домашних хлопот. Мы можем бессознательно выбирать в партнёры кого-то, похожего на родителя, чтобы «переиграть» травматичные ситуации из детства и тот стыд, который мы испытывали за родителя. Есть надежда, что если партнёр прислушается к нам и начнёт лучше одеваться и стричься, мы «расколдуем» боль из прошлого. Увы, так это не работает.

В терапии можно познакомиться со своей частью, которая стыдится себя, отгоревать опыт тяжёлых ситуаций. Тогда вы оставите другому право выглядеть так, как ему хочется, и переведёте фокус с того, что подумают о нём другие — на то, а как вам с ним; насколько интересно, тепло и безопасно быть рядом.

Как перестать сравнивать себя с другими? Долго пытаюсь побороть это в себе.

✔️Отвечает Владимир Гречко, психоаналитический психотерапевт, психолог сервиса «Ясно»

Бороться со сравнениями не обязательно: это нормальный процесс. Но иногда результаты этого сравнения негативно окрашены. Важно понять, для чего сравнение нам нужно — и можно ли использовать его как источник мотивации. Сравнивая себя с другими, мы замечаем, что:

1. Я хуже, чем другие: такой вывод мы делаем, если самокритичны, часто обесцениваем и унижаем себя;
2. Другие хуже, чем я: это помогает чувствовать себя значимее и ценнее в своих глазах.

Обычно истоки лежат в нашем детстве: как и с кем нас сравнивали родители? После сравнений в позитивном ключе («Ты всегда самый лучший, без исключений») нам бывает сложно в конкурентной среде. Видя чужое превосходство, мы испытываем стыд и унижение, от которых хотим защититься. И тогда скорее захочется «обесценить» окружающих. Если нас сравнивали в отрицательном ключе («А вот Петя космонавтику изучает и маме помогает, а ты бездельник»), мы будем искать «того самого Петю» в окружающих: завидовать ему, по привычке критикуя себя.

Что можно изменить? В первую очередь, перестать идеализировать окружающих. Другие — такие же люди, как мы, у них есть слабости, желания и ограничения, они тоже чего-то не могут. Нет сверхлюдей и сверхспособностей — есть опыт, навыки и знания, которые мы можем развивать в меру своих ресурсов и возможностей, если хотим. Это осознание помогает «отвязать» самооценку от достижений и ошибок окружающих. Чья-то победа не означает, что «я хуже другого». Если у меня что-то не получилось — я знаю, что со мной всё в порядке.

А ещё попробуйте сравнивать себя не с другими, а с собой из прошлого. Что я умею сейчас, чего раньше — не умел? Это ракурс, который ободряет и показывает ваше движение на вашем личном пути.

Во время гнева часто не контролирую свою речь и могу сказать что-то обидное, оскорбить человека. Почему так происходит и как это остановить?

✔️Отвечает Вера Кузнецова, психоаналитический психотерапевт, психолог сервиса «Ясно»

Гнев — это нормальная реакция на чьи-то действия или обстоятельства, которые вызывают сильное неудовольствие, фрустрируют, нарушают границы. Иногда мы плохо контролируем его выражение — и тогда срываемся, рискуя нанести психические или даже физические увечья окружающим или самим себе. Или же мы не разрешаем себе злиться и прячем гнев внутри. Со временем накопленное достигает такого масштаба, что «извергается» наружу в виде той же неконтролируемой агрессии — или приводит к психосоматическим расстройствам.

Контролировать эмоции — подавлять гнев или не испытывать его — это способ, который не работает. Мы живые люди, и испытывать чувства в ответ на происходящее вокруг — абсолютно нормально. Но в наших силах учиться конструктивному поведению и экологичному выражению гнева. Это можно сделать через:

• Безопасную моторную разрядку. Можно порвать лист бумаги, побить подушку, сходить в спортзал или выйти на пробежку вокруг дома.

• Вербальное выражение. Можно использовать принципы ненасильственного общения: Я-сообщения, в которых вы обозначаете человеку, что именно вызывает ваш гнев, и какие последствия несут для вас действия другого. Например, вместо «ты бесишь…», «ты должен…» мы говорим «я злюсь, когда ты не выполняешь своё обещание — в такие моменты я чувствую себя ненужной». Тогда ваши чувства не просто «обрушатся» на другого человека, а станут частью отношений — и это поможет их прожить.

Время от времени мы будем делиться открытиями, которые сами когда-то сделали в терапии и которые могут быть полезны и вам.

Для начала напомним, что быть в контакте со своими эмоциями означает замечать, называть, проживать свои эмоции; понимать, что за ними стоит и уметь с ними обращаться.

Если я буду бурно выражать все-все свои чувства, процесс может выйти из-под контроля. Я могу попасть в неловкую ситуацию, разрушить отношения, случайно кого-то обидеть. Поэтому эмоции хорошо бы пропускать через культурный и моральный фильтр. Речь не о том, чтобы становиться удобным и скрывать чувства, а о том, чтобы эмоции помогали мне и никому не вредили. Так, умеренная агрессия помогает отстоять интересы, но в избытке она уже опасна. Страсть не всегда учитывает границы партнёра, но если её приручить, может стать нежной привязанностью.

Обходиться с эмоциями нас в первую очередь учат значимые взрослые, но если в детстве что-то пошло не так, то вступить в контакт с чувствами никогда не поздно — например, в терапии.

Откуда берётся привычка торопиться? Подгоняю себя даже в мыслях. Кажется, что так успею больше.

✔️Отвечает Мадина Кубанова, гештальт-терапевт, психолог сервиса «Ясно»

Мы можем неосознанно «копировать» эту привычку у кого-то из семьи — мамы, папы, бабушки или дедушки. Существовали ли в семье установки о том, как важно всё делать быстро? Может, родные не говорили об этом прямо, но вы замечали, что они не поощряют тех, кто делает мало/медленно/неторопливо. В детстве мы ещё не можем критически оценивать чужие решения, убеждения, ценности, поэтому присваиваем их себе без попыток осмыслить и изменить.

Если этот случай — ваш, я бы предложила сделать упражнение. Разделите лист бумаги на 2 колонки. В первую выпишите установки о необходимости торопиться и всё успевать в кратчайшие сроки — в виде фраз или концептов, которые отражают восприятие членов вашей семьи. Подумайте над каждой фразой, «покрутите» её — с учётом опыта разных людей. Согласны ли вы с ней — или она вам не подходит? Возможно, вы согласны только частично? Или эта идея вообще вам не подходит и кажется абсурдной? Во вторую колонку запишите свои размышления. Это запустит процесс переосмысления установок. Даже если они изменятся совсем чуть-чуть, важнее то, что это произойдёт осознанно.

Ещё одна возможная причина — подгоняя себя, вы пропускаете этап присвоения результатов своих действий, поступков, событий в жизни. Это такая пауза после очередного дела, когда можно прочувствовать своё отношение к происходящему: что это вам дало, чем вы довольны, а что можно изменить; как вам вообще этот опыт. Тут может помочь личная терапия, в которой мы замедляемся — и начинаем, часто впервые, замечать себя.

Почему грусть перерастает в злость?

✔️Отвечает Вера Кузнецова, психоаналитический терапевт, психолог сервиса «Ясно»

Когда в детстве мы не получаем того, чего хотим — например, родитель не покупает игрушку — мы сталкиваемся с фрустрацией. Первое, что ребёнок стремится сделать — «сломать» преграду, уговорить. Если родитель «сдаётся» и покупает игрушку — фрустрация исчезает. Но если родитель однозначно и недвусмысленно даёт понять, что игрушки не будет, ребёнок адаптируется к сложившейся ситуации и свыкается с тем, что достичь желаемого — не получится. Гордон Ньюфелд, специалист по психологии развития и теории привязанности, называл это состояние тщетностью. Тщетность должна быть усвоена. Ребёнок чувствует грусть и разочарование, может заплакать. Тут важно, чтобы родитель «контейнировал» эмоции ребёнка: не обесценивал, сопереживал вместе с ним, называл его чувства, был рядом. Если ребёнок не может прочувствовать тщетность изменений, в нём появляется злость. Он «атакует» родителя истерикой, криками, бросанием предметов — чтобы всё же заполучить игрушку. Или направляет атаку на себя. Если ребёнок видит, что и это не работает, а родители помогают контейнировать эмоции на этом этапе тоже, он возвращается к проживанию грусти и тщетности.

Во взрослом возрасте схема — та же. Мы грустим, когда осознаём своё бессилие или прощаемся с чем-то. А злиться мы начинаем, если не готовы смириться с обстоятельствами: «Я не сдамся, я сделаю!». Злость станет ресурсным состоянием, если прожить её экологично.

А ещё грусть — более «безопасная» эмоция по сравнению с гневом. Ведь одно дело — печалиться, что тебя обидели, и другое — «дать сдачу». Если у нас есть запрет на злость, мы скорее застрянем в грусти, чтобы не чувствовать вину — ведь «хороший» человек не может быть неудобным. Для таких людей переход от проживания реакции в пассивной форме к более активной и деятельной реакции — то есть от грусти к злости — будет большим прорывом.

Почему, если слишком сильно сопереживать близкому человеку, поддержать его не получится?
Эту неделю предлагаем начать с рассуждений об эмпатии — вместе с Евгенией Зелинской, психоаналитическим терапевтом и психологом сервиса «Ясно» 👇

Если в вашем окружении сейчас кто-то переживает непростые времена, вот несколько примеров эмпатической поддержки:

• Я сожалею, что тебе плохо. Как я могу тебе помочь?
• Я очень хочу понять, что с тобой происходит, расскажи.
• Я хожу на пробежку в парк, если хочешь, можем как-нибудь вместе.
• Ты не должен справляться с этим один, знай, что я рядом.
• Тебе сейчас сложно видеть хорошее в своей жизни, и это нормально.

Когда мне тяжело и плохо, я отстраняюсь от людей. Проще уйти на дно, чем искать контакта — даже с теми, кто близок. Почему?

✔️Отвечает Анна Мартынова, гештальт-терапевт, психолог сервиса «Ясно»

В периоды, когда нам плохо, у нас обостряются две потребности — и они порой конфликтуют между собой. Первая — в близости и поддержке. Хочется быть с кем-то, не чувствовать себя одинокими. Другой человек может помочь восстановить силы: как реальными действиями (например, приготовить нам еду), так и эмоциональной поддержкой. Вторая, более важная потребность — в безопасности. В первую очередь, эмоциональной. Мы становимся уязвимы и нуждаемся в бережном контакте с другими.

Но в личной истории мог быть разный опыт. Например, родители не умели реагировать на вашу слабость иначе, чем «опять ты ноешь». Может, в школе был буллинг — и вы со стороны видели, как опасно быть слабым. Возможно, вас хвалили и одобряли только тогда, когда вы были в «лучшей форме», а в других состояниях вы чувствовали себя отвергнутым. Если в уязвимом состоянии нас не поддерживали, а «добивали», потребность в безопасности будет гнать нас от людей — «на дно»: «Когда я один — точно ничего не случится. Полежу, восстановлю силы, оттолкнусь от дна — и снова буду готов встречаться с миром».

Если вам хочется изменить поведение в таких ситуациях, стоит осознать: чего именно вы боитесь в контакте с людьми, когда вам плохо? Какой вариант будет самым сложным для вас? Если обесценят? Или «добьют»? Чтобы идти в новое поведение — готовность просить и принимать поддержку — нужно объяснить себе (и поверить в это!), что время и обстоятельства изменились, что угрозы больше нет. Выбрать безопасных людей — и попробовать.

Как научиться говорить «нет»? И почему я не в состоянии отказать другому?

✔️Отвечает Анжела Кибисова, гештальт-терапевт, психолог сервиса «Ясно»

Вспомнился эпизод одного комедийного сериала, где психолог-тренер учит говорить «нет». Он стоит перед группой и кричит: «Три, четыре!», — участники (хором): «Нет!»
Как было бы здорово, если бы такое сработало 🙂

Безотказность формируется в детстве, и вот в чём её смысл: «Я должен соглашаться и делать всё, о чём меня просят. Тогда меня будут любить». Так бывает, если мы растём в семье, где несогласие со старшими или непослушание угрожало потерей значимого человека — например, мать обижалась и не разговаривала несколько дней. Или если ребёнок угождал родителям, потому что когда они «не в духе» — это страшно и небезопасно. Так эмоциональное состояние других людей становится важнее собственного: «Если я откажу другому в чём-то, ему станет плохо: он обидится, разозлится, разочаруется. Значит, я потеряю/испорчу отношения — и буду чувствовать за это вину». То есть желание отказать моментально вызывает чувство вины.

Но что плохого в том, чтобы быть удобным? Сохраняя отношения подобным образом, мы разрушаемся внутри: копим обиду или злость, потому что за принесённую жертву всегда хочется благодарности, а её не замечают и не ценят в отношениях. И ещё испытываем отвращение от неискренности — когда внутреннего согласия со своим поведением нет.

У тех, кому сложно говорить «нет», на самом деле сомнительное «да»: часто оно маскирует нежелание или отказ, а человек сомневается, по-настоящему ли он чего-то хочет. Поэтому для начала можно учиться говорить «да» — регулярно сверяясь с самим собой, насколько я искренен в своём согласии, не предаю ли себя. Тогда «нет» само собой начнёт потихоньку появляться.

И ещё — представьте: ваш друг согласился что-то сделать для вас. Вы знаете, что он может отказать в просьбе, а его согласие — не вынужденное, глубокое и искреннее. Если вы чувствуете, что в этом случае с большей благодарностью примете его помощь, это может помочь и вам говорить «да» и «нет».

Почему мне неловко признаваться психологу в неудачах и неверных действиях? Чувствую вину за то, что «не оправдываю ожиданий».

✔️Отвечает Вера Кузнецова, психоаналитический терапевт, психолог сервиса «Ясно»

Речь идёт о таком феномене, как перенос. Это неосознанное повторение отношений со значимыми людьми из прошлого — но уже с замещающими фигурами. Так, например, мы частично переносим отношения с матерью на любую значимую женскую фигуру — и повторяем тот сценарий взаимоотношений, который усвоили в детстве.

Допустим, настроение матери зависело от того, насколько её ребенок успешен, и каждая его неудача вызывала у неё злость. Ребёнок автоматически возлагал на себя ответственность за счастье и благополучие матери — и чувствовал вину, если не мог с чем-то справиться. Во взрослом возрасте такой паттерн поведения проявится в отношениях с кем-то, кого можно связать с образом матери — например, с начальницей, от которой зависит наша карьера.

Фигура психотерапевта — не исключение. Отношения, которые складываются в паре терапевт-клиент, становятся объектными: терапевт, как правило, замещает фигуру первичного объекта — то есть матери. Но с очень важной поправкой: эти отношения должны быть видимыми для обоих участников — чтобы вы вместе смогли их анализировать, менять что-то и получать новый опыт отношений.

Поэтому короткий ответ на вопрос «почему?» будет таким: потому что на фигуру психолога идёт перенос отношений со значимым взрослым, с которым были выстроены подобные отношения. И важно поговорить об этих чувствах, чтобы изменить привычный сценарий и получить новый опыт взаимодействия с человеком.

Как найти смысл в работе, когда мир рушится?

Стресс и тревога часто мешают нам работать и реализовывать свой творческий потенциал. О том, как себе помочь и увидеть, что стоит за этой тревогой, почему рождается и чем полезна прокрастинация, как быть с выгоранием и где взять силы на творчество - в новом выпуске на youtube-канале Ясно: