🌕Тайна «Белого орла». Часть II
Итак, не Галактион Ильич является «бесом» в атмосфере предсвяточной инфернальной замороченности, но и «белый орёл» Аквиляльбов вовсе не «ангел». Чтобы приблизиться к существу метаморфозы, уместно вспомнить поэтические строки Генриха Гейне:
Страшны, о друг мой, дьявольские рожи,
Но ангельские рожицы страшнее…1
Имеющий жуткое обличье Галактион Ильич, по характеристике Лескова, «в душе был поэт», «мечтатель», «имел доброе, чувствительное и даже <…> сентиментальное сердце» (7, 7). Аквиляльбов же только рядится в светлые ангельские одежды «белого орла», являясь на самом деле если не «бесом», то наверняка одним из его подручных.
Заслуживает внимания мысль о том, что «в рассказе о неудачной ревизии губернии “мерцает” <…> высокая сакральная тема <…> В соответствии со святочной топикой противоположности должны “играть” и “переодеваться” друг в друга»2. Но то, каким видится это «переодевание» исследователю, абсолютно не соответствует художественной истине лесковского текста. «Иван Петрович “умирает” и является Галактиону Ильичу в образе “духа”, “выходца из могилы”, “жертва” становится мстителем, ангел одевает личину нечистой силы»3, – с этим выводом согласиться нельзя.
На самом деле, всё происходит наоборот: Читать далее...
#АллаНовиковаСтроганова #литературоведение
Итак, не Галактион Ильич является «бесом» в атмосфере предсвяточной инфернальной замороченности, но и «белый орёл» Аквиляльбов вовсе не «ангел». Чтобы приблизиться к существу метаморфозы, уместно вспомнить поэтические строки Генриха Гейне:
Страшны, о друг мой, дьявольские рожи,
Но ангельские рожицы страшнее…1
Имеющий жуткое обличье Галактион Ильич, по характеристике Лескова, «в душе был поэт», «мечтатель», «имел доброе, чувствительное и даже <…> сентиментальное сердце» (7, 7). Аквиляльбов же только рядится в светлые ангельские одежды «белого орла», являясь на самом деле если не «бесом», то наверняка одним из его подручных.
Заслуживает внимания мысль о том, что «в рассказе о неудачной ревизии губернии “мерцает” <…> высокая сакральная тема <…> В соответствии со святочной топикой противоположности должны “играть” и “переодеваться” друг в друга»2. Но то, каким видится это «переодевание» исследователю, абсолютно не соответствует художественной истине лесковского текста. «Иван Петрович “умирает” и является Галактиону Ильичу в образе “духа”, “выходца из могилы”, “жертва” становится мстителем, ангел одевает личину нечистой силы»3, – с этим выводом согласиться нельзя.
На самом деле, всё происходит наоборот: Читать далее...
#АллаНовиковаСтроганова #литературоведение
🌕«Доброе направление»: Религиозно-нравственное воспитание в произведениях Н.С. Лескова. Часть I
Николай Семёнович Лесков (1831–1895) – один из христианнейших русских писателей-классиков. По его глубокому убеждению, книги, предназначенные для детского чтения, должны «не только занять внимание читателя, но и дать какое-нибудь доброе направление его мыслям». Это «доброе направление» прежде всего писатель связывал с христианским учением. Так, отзываясь на изданную для детей «Указку к Новому Завету» – книжную закладку с кратким содержанием Евангелия и наиболее употребительными цитатами из него, в 1885 г. Лесков писал: «…я имел в виду одну детскую пользу и важность Евангелия (выделено мной – А.Н.-С.), в котором, по моему убеждению, сокрыт глубочайший смысл жизни (выделено Лесковым – А.Н.-С.)»1.
Вспоминая собственные детские годы, в «Автобиографической заметке» писатель признавался в своей «счастливой религиозности»: «Религиозность во мне была с детства, и притом довольно счастливая, то есть такая, какая рано начала во мне мирить веру с рассудком» (ХI, 11). В очерке «Владычный суд» Лесков упоминает о семейных устоях как источнике его воспитания и духовно-нравственного формирования: «Я вырос в своей родной дворянской семье, в г. Орле, при отце, человеке очень умном, начитанном и знатоке богословия, и при матери, очень богобоязненной и богомольной; научился я религии у лучшего в своё время известнейшего из законоучителей о. Евфимия Андреевича Остромысленского <...> я был таким, каким я был, обучаясь православно мыслить от моего родного отца и от моего превосходного законоучителя – который до сих пор, слава Богу, жив и здоров. (Да примет он издали отсюда мною посылаемый ему низкий поклон)» Читать далее…
#АллаНовиковаСтроганова #Литературоведение #Лесков
Николай Семёнович Лесков (1831–1895) – один из христианнейших русских писателей-классиков. По его глубокому убеждению, книги, предназначенные для детского чтения, должны «не только занять внимание читателя, но и дать какое-нибудь доброе направление его мыслям». Это «доброе направление» прежде всего писатель связывал с христианским учением. Так, отзываясь на изданную для детей «Указку к Новому Завету» – книжную закладку с кратким содержанием Евангелия и наиболее употребительными цитатами из него, в 1885 г. Лесков писал: «…я имел в виду одну детскую пользу и важность Евангелия (выделено мной – А.Н.-С.), в котором, по моему убеждению, сокрыт глубочайший смысл жизни (выделено Лесковым – А.Н.-С.)»1.
Вспоминая собственные детские годы, в «Автобиографической заметке» писатель признавался в своей «счастливой религиозности»: «Религиозность во мне была с детства, и притом довольно счастливая, то есть такая, какая рано начала во мне мирить веру с рассудком» (ХI, 11). В очерке «Владычный суд» Лесков упоминает о семейных устоях как источнике его воспитания и духовно-нравственного формирования: «Я вырос в своей родной дворянской семье, в г. Орле, при отце, человеке очень умном, начитанном и знатоке богословия, и при матери, очень богобоязненной и богомольной; научился я религии у лучшего в своё время известнейшего из законоучителей о. Евфимия Андреевича Остромысленского <...> я был таким, каким я был, обучаясь православно мыслить от моего родного отца и от моего превосходного законоучителя – который до сих пор, слава Богу, жив и здоров. (Да примет он издали отсюда мною посылаемый ему низкий поклон)» Читать далее…
#АллаНовиковаСтроганова #Литературоведение #Лесков
Камертон
«Доброе направление»: Религиозно-нравственное воспитание в произведениях Н.С. Лескова. Часть I
Николай Семёнович Лесков (1831–1895) – один из христианнейших русских писателей-классиков. По его глубокому убеждению, книги, предназначенные для детского чтения, должны «не только занять внимание читателя, но и дать какое-нибудь доброе направление его мыслям».…
🌕Русская литература и Пасха
Домашнее чтение на Пасхальную неделю...
Христианская духовность, православные традиции во многом определяли нравственно-эстетическую природу отечественной литературы. Есть в русской словесности особый жанр, прямо отсылающий к важнейшим событиям Священной истории, — пасхальный рассказ.
Неизвестный автор статьи в журнале “Христианское чтение” за 1834 год описал приход в мир Христа в следующих экспрессивно-выразительных образах:
«Явился Освободитель от бедствий, пришел Путеводитель к заблудшим, Врач к немощным, Искупитель к пленникам, Податель прощения к осужденным, Жизнодавец к умершим!» Читать далее…
#АллаНовиковаСтроганова
Домашнее чтение на Пасхальную неделю...
Христианская духовность, православные традиции во многом определяли нравственно-эстетическую природу отечественной литературы. Есть в русской словесности особый жанр, прямо отсылающий к важнейшим событиям Священной истории, — пасхальный рассказ.
Неизвестный автор статьи в журнале “Христианское чтение” за 1834 год описал приход в мир Христа в следующих экспрессивно-выразительных образах:
«Явился Освободитель от бедствий, пришел Путеводитель к заблудшим, Врач к немощным, Искупитель к пленникам, Податель прощения к осужденным, Жизнодавец к умершим!» Читать далее…
#АллаНовиковаСтроганова
«Хочу воспеть Свободу миру…» К 225-летию А.С. Пушкина
Памятная годовщина со дня рождения Александра Сергеевича Пушкина (1799–1837) с новой силой ставит вопросы постижения неизведанных глубин творческого наследия гения.
<…> Поэта,
Быть может, на ступенях света
Ждала высокая ступень.
Его страдальческая тень,
Быть может, унесла с собою
Святую тайну <…>1, —
так провидчески писал Пушкин в «Евгении Онегине» (1823—1831). Этот роман в стихах с его обширными и многообразными лирическими отступлениями был справедливо оценен литературным критиком В.Г. Белинским (1811—1848) как «самое задушевное произведение Пушкина, самое любимое дитя его фантазии, в которой личность поэта отразилась с такой полнотой, светло и ясно. Здесь вся жизнь, вся душа, вся любовь его, здесь его чувства, понятия, идеалы».
Пушкин по-прежнему дарует всё новым и новым поколениям живущих — «племени младому, незнакомому» — радость приобщения к своему художественному миру, доброкачественную духовную пищу для сердца и ума. Читать далее…
#АллаНовиковаСтроганова
Памятная годовщина со дня рождения Александра Сергеевича Пушкина (1799–1837) с новой силой ставит вопросы постижения неизведанных глубин творческого наследия гения.
<…> Поэта,
Быть может, на ступенях света
Ждала высокая ступень.
Его страдальческая тень,
Быть может, унесла с собою
Святую тайну <…>1, —
так провидчески писал Пушкин в «Евгении Онегине» (1823—1831). Этот роман в стихах с его обширными и многообразными лирическими отступлениями был справедливо оценен литературным критиком В.Г. Белинским (1811—1848) как «самое задушевное произведение Пушкина, самое любимое дитя его фантазии, в которой личность поэта отразилась с такой полнотой, светло и ясно. Здесь вся жизнь, вся душа, вся любовь его, здесь его чувства, понятия, идеалы».
Пушкин по-прежнему дарует всё новым и новым поколениям живущих — «племени младому, незнакомому» — радость приобщения к своему художественному миру, доброкачественную духовную пищу для сердца и ума. Читать далее…
#АллаНовиковаСтроганова