В конце ноября Шотландия стала первой страной в мире, где тампоны и прокладки стали бесплатными! Это очень круто, потому что 500 миллионов женщин позволить себе такую покупку не могут, а те что могут, тратят на это 26 миллиардов евро в год. Так что месячные — это еще один показатель социального неравенства. Есть даже термин такой — менструальная бедность. В России такой щедрости от правительства ждать не стоит, зато стоит знать, что о менструации в детских издательствах вышло сразу две книги.
«Месячные: твое личное приключение» Элиз Тьебо, «Самокат», перевод Виктории Бачевской, иллюстрации Влады Мяконькиной
Патриархат, интерсекс-люди, трансгендерные мужчины и женщины. Тоненькая книга с классными иллюстрациями, которая не боится терминов из условной взрослой жизни. Готовит к первому серьезному разговору о многих вещах сразу. Наверняка многим ее читательницам и читателям не хватит пары абзацев по каждой из тем, но с остальным в идеальном мире должны помочь другие книги, взрослые, Netflix, соцсети. Книга, как и положено, написана в кроваво-позитивном жанре: без табу, косых взглядов и спрятанного на дне сумки стыда. Мне показался хорошим раздел про ПМС, в котором не забыли упомянуть, что быть не в настроении можно в любой момент жизни, особенно, если живешь в государстве полном несправедливости.
«Привет, месячные!» Юми Стайнс и доктор Мелисса Канг, «Белая ворона», перевод Ольги Лукинской
Этот яркий гид по месячным в два раза больше предыдущего. В нем, кажется, поговорили обо всем: первые месячные, менструальная бедность, как организовать аптечку, что сделать, чтобы месячные прекратились, как усилить защиту при обильных месячных, как поддержать подругу, если она плохо себя чувствует и так далее. Очень прикладная история с советами на каждый случай и очень-очень много поддержки: в словах и картинках.
#списки #феминизм #детям
«Месячные: твое личное приключение» Элиз Тьебо, «Самокат», перевод Виктории Бачевской, иллюстрации Влады Мяконькиной
Патриархат, интерсекс-люди, трансгендерные мужчины и женщины. Тоненькая книга с классными иллюстрациями, которая не боится терминов из условной взрослой жизни. Готовит к первому серьезному разговору о многих вещах сразу. Наверняка многим ее читательницам и читателям не хватит пары абзацев по каждой из тем, но с остальным в идеальном мире должны помочь другие книги, взрослые, Netflix, соцсети. Книга, как и положено, написана в кроваво-позитивном жанре: без табу, косых взглядов и спрятанного на дне сумки стыда. Мне показался хорошим раздел про ПМС, в котором не забыли упомянуть, что быть не в настроении можно в любой момент жизни, особенно, если живешь в государстве полном несправедливости.
«Привет, месячные!» Юми Стайнс и доктор Мелисса Канг, «Белая ворона», перевод Ольги Лукинской
Этот яркий гид по месячным в два раза больше предыдущего. В нем, кажется, поговорили обо всем: первые месячные, менструальная бедность, как организовать аптечку, что сделать, чтобы месячные прекратились, как усилить защиту при обильных месячных, как поддержать подругу, если она плохо себя чувствует и так далее. Очень прикладная история с советами на каждый случай и очень-очень много поддержки: в словах и картинках.
#списки #феминизм #детям
Любовь, Карл Маркс и эмоциональное неравенство
Социологи изучают человеческие страдания достаточно давно, вот только любовные муки в круг их интересов входят крайне редко. Политическое угнетение, нищета, масштабные вооруженные конфликты - вот что звучит круто. Однако американский социолог Ева Иллуз пошла по иному пути и обратила внимание на обычные человеческие страдания низшего уровня. В 2012 году она написала книгу «Почему любовь ранит?» о романтических проблемах современности. Любят и страдают гетеросексуальные женщины и мужчины из среднего класса (преимущественно именно о них она и пишет) совершенно не так, как это делали их предшественницы и предшественники 200 лет назад.
Самое важное, что стоит знать про Иллуз - она не считает, что наши душевные страдания являются показателем нашей психологической незрелости. Все негативные впечатления и ощущения от любви к современному человеку пришли из внешнего мира. Как говорил Карл Маркс: «люди творят свою историю сами, но не добровольно, не по своему собственному выбору, а в мгновенно возникших обстоятельствах, которые были им предоставлены или переданы по наследству». Вот и Иллуз доказывает, что тревожимся, страдаем и раздражаемся мы тоже не по собственной воле. И сюрприз - даже в царстве эмоций нас ждет гендерное неравенство. Женщинам горя хлебнуть придётся побольше.
«В конечном счете, моя цель состоит в том, чтобы рассмотреть любовь так, как Маркс в свое время рассматривал товары: показать, что она формируется и возникает в конкретных социальных отношениях; продемонстрировать, что она подобно товару находится в обращении среди неравных конкурирующих субъектов; и утверждать, что некоторые из них обладают более значительным потенциалом для определения условий этой любви»
Поверьте, это будет очень увлекательное чтиво, открытий хватит надолго. Я уверена, что еще не раз буду перечитывать, спорить и делиться открытиями со знакомыми, готовыми меня слушать. Иллуз много грузит исследованиями, академическими спорами о природе любви, феминистским переосмыслением дозволенного и недозволенного в отношениях (есть отдельная глава про харассмент), но не забывает при этом порадовать, например, анализом романов Джейн Остин.
В книжных я труд Иллуз не встречала, но в электронном виде книга есть на сайте издательства.
И бонус: с идеями Иллуз можно познакомиться ещё и в комиксе. В прошлом году на русском языке вышел графический нон-фикшн Лив Стремквист «Расцветает самая красная из роз» как раз вот о современном понимании любви, точнее, неспособности современных людей любить всем сердцем, а значит безрассудно и неистово. Иллюстрация к этому посту оттуда же.
#научпоп #феминизм
Социологи изучают человеческие страдания достаточно давно, вот только любовные муки в круг их интересов входят крайне редко. Политическое угнетение, нищета, масштабные вооруженные конфликты - вот что звучит круто. Однако американский социолог Ева Иллуз пошла по иному пути и обратила внимание на обычные человеческие страдания низшего уровня. В 2012 году она написала книгу «Почему любовь ранит?» о романтических проблемах современности. Любят и страдают гетеросексуальные женщины и мужчины из среднего класса (преимущественно именно о них она и пишет) совершенно не так, как это делали их предшественницы и предшественники 200 лет назад.
Самое важное, что стоит знать про Иллуз - она не считает, что наши душевные страдания являются показателем нашей психологической незрелости. Все негативные впечатления и ощущения от любви к современному человеку пришли из внешнего мира. Как говорил Карл Маркс: «люди творят свою историю сами, но не добровольно, не по своему собственному выбору, а в мгновенно возникших обстоятельствах, которые были им предоставлены или переданы по наследству». Вот и Иллуз доказывает, что тревожимся, страдаем и раздражаемся мы тоже не по собственной воле. И сюрприз - даже в царстве эмоций нас ждет гендерное неравенство. Женщинам горя хлебнуть придётся побольше.
«В конечном счете, моя цель состоит в том, чтобы рассмотреть любовь так, как Маркс в свое время рассматривал товары: показать, что она формируется и возникает в конкретных социальных отношениях; продемонстрировать, что она подобно товару находится в обращении среди неравных конкурирующих субъектов; и утверждать, что некоторые из них обладают более значительным потенциалом для определения условий этой любви»
Поверьте, это будет очень увлекательное чтиво, открытий хватит надолго. Я уверена, что еще не раз буду перечитывать, спорить и делиться открытиями со знакомыми, готовыми меня слушать. Иллуз много грузит исследованиями, академическими спорами о природе любви, феминистским переосмыслением дозволенного и недозволенного в отношениях (есть отдельная глава про харассмент), но не забывает при этом порадовать, например, анализом романов Джейн Остин.
В книжных я труд Иллуз не встречала, но в электронном виде книга есть на сайте издательства.
И бонус: с идеями Иллуз можно познакомиться ещё и в комиксе. В прошлом году на русском языке вышел графический нон-фикшн Лив Стремквист «Расцветает самая красная из роз» как раз вот о современном понимании любви, точнее, неспособности современных людей любить всем сердцем, а значит безрассудно и неистово. Иллюстрация к этому посту оттуда же.
#научпоп #феминизм
«Женщины, о которых думаю ночами»
Финской писательнице Миа Канкимияки было 42 года, когда она обнаружила себя на перепутье. В тот момент ее жизнь отличалась от жизни большинства сверстниц: одинока, детей нет, с очередной работы уволилась. Ей оказались открыты сразу несколько дорог, но ступить на какую-то одну она боялась. На помощь пришли ночные женщины - образцы для подражания из разных эпох и стран, из биографий которых Миа решается выудить практические советы для себя: «собираю детали их жизни, словно талисманы своей». Так Миа придумывает себе новую специальность «пишущая путешественница-исследовательница». Она читает письма, изучает повороты судьбы, а иногда - садится в самолет и летит туда, где когда-то давно была одна из десяти героинь (их портреты из инстаграма Миа найдете в конце текста).
«Образ жизни этих ночных вдохновительниц вовсе не был «традиционным»: они ломали устои и подчас вытворяли такое, чего от них никто не ожидал. Многие из них стали художницами или писательницами – теми, чей труд требует сосредоточенности и добровольного заточения. Другие не обзавелись семьями и детьми, а их взаимоотношения с мужчинами были далеки от норм повседневной морали. Некоторые из этих женщин путешествовали или переезжали на новое место, проникали в новую культуру, решаясь на радикальные перемены в зрелом возрасте. Кто-то из них прожил свой век при матери. Многие при этом страдали от болезней тела и духа, но все они следовали своей страсти и делали собственный выбор вне зависимости от установлений своей эпохи. Все эти женщины для меня – пример для подражания. Они же – мой план «Б», к которому я обращусь, если все окончательно пойдет прахом»
Первым делом Миа Канкимияки покупает билет в Африку, где с 1914 по 1931 год прожила, управляя кофейной плантацией, ее первая ночная женщина - датчанка Карен Бликсен. Миа примерно повторяет маршрут Карен на далеком континенте, одновременно сверяя свои ощущения от Африки с письмами Карен. Вернулась домой в Данию Бликсен в возрасте 46 лет без денег, в депрессии и с диагнозом «сифилис» (его в те времена лечили ртутью и мышьяком). После возвращения издала автобиографический роман «Из Африки» и сборник Winter’s Tales, стала знаменитой и дважды выдвигалась на Нобелевскую премию (приз все время забирали мужчины: сначала Хемингуэй, потом Камю). Кроме Карен у читательниц назначены встречи, например, с австрийкой Идой Пфайффер, которая впервые совершила кругосветной путешествие в 49 лет, журналисткой Нелли Блай, объехавщей мир за рекордные 72 дня с одним саквояжем, а также с итальянской художницей Артемизией Джентилески. Каждой из этих женщин есть что посоветовать не только Миа, но и многим из нас. Важно при этом, что писательница не слишком то и идеализирует своих героинь, замечает их недостатки, временами злится на них, чем непременно всех очеловечивает.
«Я думаю, Карен, ты была совсем не такой, как я тебя себе представляла. Ты не была безудержно смелой, сильной, независимой, умной и хорошей чудо-женщиной, какой я представляла тебя. Ты была человечнее, слабее, болезненней, подверженной страстям и эмоциям, депрессии и эгоизму, желавшей обладать и быстро утрачивающей надежду, ты любила охоту и всякие безделушки. Но это ничего, Карен. Мы все такие»
Время, которое я провела с этим текстом, было тем самым временем, на которое каждый раз рассчитываешь, когда открываешь новую книгу. Грустишь, смеешься, добавляешь лучшее в заметки на будущее, а еще путешествуешь сквозь время и пространство. Я даже вдохновилась на составление собственного списка женщин, о которых думаю ночами: в него я уже занесла художниц Паулу Модерзон-Беккер и Марию Башкирцеву, британского приматолога и антрополога Джейн Гудолл, поэтессу и писательницу Ирину Ратушинскую, Вирджинию Вулф. Как вам идея составить такой «Список ночных женщин по версии читательниц канала Женщина пишет»? Напишите мне @maburova, о ком вы думаете ночами, чья судьба и жизненный выбор вас поразили, вдохновили, помогли лучше понять себя. А я 8 марта опубликую итоговый список.
#феминизм #нонфикшн
Финской писательнице Миа Канкимияки было 42 года, когда она обнаружила себя на перепутье. В тот момент ее жизнь отличалась от жизни большинства сверстниц: одинока, детей нет, с очередной работы уволилась. Ей оказались открыты сразу несколько дорог, но ступить на какую-то одну она боялась. На помощь пришли ночные женщины - образцы для подражания из разных эпох и стран, из биографий которых Миа решается выудить практические советы для себя: «собираю детали их жизни, словно талисманы своей». Так Миа придумывает себе новую специальность «пишущая путешественница-исследовательница». Она читает письма, изучает повороты судьбы, а иногда - садится в самолет и летит туда, где когда-то давно была одна из десяти героинь (их портреты из инстаграма Миа найдете в конце текста).
«Образ жизни этих ночных вдохновительниц вовсе не был «традиционным»: они ломали устои и подчас вытворяли такое, чего от них никто не ожидал. Многие из них стали художницами или писательницами – теми, чей труд требует сосредоточенности и добровольного заточения. Другие не обзавелись семьями и детьми, а их взаимоотношения с мужчинами были далеки от норм повседневной морали. Некоторые из этих женщин путешествовали или переезжали на новое место, проникали в новую культуру, решаясь на радикальные перемены в зрелом возрасте. Кто-то из них прожил свой век при матери. Многие при этом страдали от болезней тела и духа, но все они следовали своей страсти и делали собственный выбор вне зависимости от установлений своей эпохи. Все эти женщины для меня – пример для подражания. Они же – мой план «Б», к которому я обращусь, если все окончательно пойдет прахом»
Первым делом Миа Канкимияки покупает билет в Африку, где с 1914 по 1931 год прожила, управляя кофейной плантацией, ее первая ночная женщина - датчанка Карен Бликсен. Миа примерно повторяет маршрут Карен на далеком континенте, одновременно сверяя свои ощущения от Африки с письмами Карен. Вернулась домой в Данию Бликсен в возрасте 46 лет без денег, в депрессии и с диагнозом «сифилис» (его в те времена лечили ртутью и мышьяком). После возвращения издала автобиографический роман «Из Африки» и сборник Winter’s Tales, стала знаменитой и дважды выдвигалась на Нобелевскую премию (приз все время забирали мужчины: сначала Хемингуэй, потом Камю). Кроме Карен у читательниц назначены встречи, например, с австрийкой Идой Пфайффер, которая впервые совершила кругосветной путешествие в 49 лет, журналисткой Нелли Блай, объехавщей мир за рекордные 72 дня с одним саквояжем, а также с итальянской художницей Артемизией Джентилески. Каждой из этих женщин есть что посоветовать не только Миа, но и многим из нас. Важно при этом, что писательница не слишком то и идеализирует своих героинь, замечает их недостатки, временами злится на них, чем непременно всех очеловечивает.
«Я думаю, Карен, ты была совсем не такой, как я тебя себе представляла. Ты не была безудержно смелой, сильной, независимой, умной и хорошей чудо-женщиной, какой я представляла тебя. Ты была человечнее, слабее, болезненней, подверженной страстям и эмоциям, депрессии и эгоизму, желавшей обладать и быстро утрачивающей надежду, ты любила охоту и всякие безделушки. Но это ничего, Карен. Мы все такие»
Время, которое я провела с этим текстом, было тем самым временем, на которое каждый раз рассчитываешь, когда открываешь новую книгу. Грустишь, смеешься, добавляешь лучшее в заметки на будущее, а еще путешествуешь сквозь время и пространство. Я даже вдохновилась на составление собственного списка женщин, о которых думаю ночами: в него я уже занесла художниц Паулу Модерзон-Беккер и Марию Башкирцеву, британского приматолога и антрополога Джейн Гудолл, поэтессу и писательницу Ирину Ратушинскую, Вирджинию Вулф. Как вам идея составить такой «Список ночных женщин по версии читательниц канала Женщина пишет»? Напишите мне @maburova, о ком вы думаете ночами, чья судьба и жизненный выбор вас поразили, вдохновили, помогли лучше понять себя. А я 8 марта опубликую итоговый список.
#феминизм #нонфикшн
«О подчинении женщины» Джон Стюарт Милль
Так-так. Вот прошло четыре года, Маша сдалась и решила нам тут посоветовать почитать какого-то Джона? Не торопимся с выводами. Тут просто типичная история, которой очень важно поделиться в преддверии 8 марта.
Я думаю, вы наверняка заметили, что в ходу у многих женщин-писательниц длительное время были мужские псевдонимы. Поставив такое имя на обложку романа или сборника стихов, можно было избежать тупых комментов от литературных критиков вроде «женщина-писательница с талантом жалка; женщина-писательница бездарная смешна и отвратительна» (это Белинский) или «Лучший совет, который я могу вам дать, — это прекратить писать, вернуться на Юг и завести детей. Величайшие женщины это не те, что написали отличный роман, а те, у кого отличные дети» (это так какой-то там редактор отвечал на письма с текстами Эллен Глазгоу, будущей обладательницы Пулитцеровской премии). Женщины выбирали мужские псевдонимы для всеобщего спокойствия иногда добровольно, а иногда их вынуждали.
Так вот. Джон Стюарт Милль - это имя, конечно, невыдуманное. Просто за ним стоят еще две женщины, которые, скорее всего, не упоминались, исходя из все тех же переживаний - феминистский трактат, написанный мужчиной - это ещё куда ни шло, давайте обсудим. Наверное, тогда было действительно важнее его опубликовать в таком виде, сократив количество недотеп, что не будут читать женщину, и тем самым как-то усилить влияние текста.
Я нашла эту классическую работу блуждая по книжному, но купила ее именно после пояснения от редактора нового издания Ольгерты Харитоновой, где она пишет, что в 1869 году книга хоть и вышла за авторством британского философа, экономиста и политического деятеля Джона Стюарта Милля, однако в создании этого произведения участвовали трое: Гарриет Тейлор-Милль, Элен Тейлор и тот самый Джон.
«Гарриет Тейлор-Милль, английская феминистка, писала на социально-философские темы. Также она была женой Милля, и именно ее идеи легли в основу книги «О подчинении женщины». Милль сам признавал в своей «Автобиографии», что все самое яркое и глубокое «в том, что было написано мною, принадлежит моей жене», он почерпнул многие мысли из бесконечных разговоров и дискуссий с Гарриет Тейлор-Миль по теме, которая занимала такое большое место в их совместных размышлениях о положении женщин. <...> В 1858 г. его жена умерла, и работу Джон Стюарт Милль заканчивал вместе со своей падчерицей, дочерью Гарриет от первого брака, Элен Тейлор».
Читать книгу иногда крайне непросто из-за лингвистических и идеологических особенностей века XIX. Но больше там конечно совпадений с днём сегодняшним, которые неизменно ведут к тоске от тщетности всяких усилий. Вот несколько примеров воплощений выражения «а воз и ныне там»:
«Все женщины с самых ранних лет воспитываются в духе того правила, что для них идеальных характер совершенно не тот, что для мужчин, - не собственная воля, не самоуправление со своим независимым контролем, но покорность и уступчивость контролю других. Жить для других, всецело отречься от своей личности и сосредоточить всю свою жизнь в чувстве любви - вот в чем всевозможные нравоучения видят долг женщин, вот что по мнению всякой ходячей морали, прилично женской природе».
«То, что мы называем женской натурой, есть явление в высшей степени искусственное, результат насильственного стеснения некоторых сторон и неестественного возбуждения других. Можно смело утверждать, что ни в каком другом порабощенном классе характер не подвергался такому сильному извращению вследствие отношений к поработителям».
«Теперь власть говорит более мягким языком, и если она кого угнетает, то оправдывает это тем, что угнетение это будто бы необходимо для блага самого угнетенного».
#феминизм #нонфикшн
Так-так. Вот прошло четыре года, Маша сдалась и решила нам тут посоветовать почитать какого-то Джона? Не торопимся с выводами. Тут просто типичная история, которой очень важно поделиться в преддверии 8 марта.
Я думаю, вы наверняка заметили, что в ходу у многих женщин-писательниц длительное время были мужские псевдонимы. Поставив такое имя на обложку романа или сборника стихов, можно было избежать тупых комментов от литературных критиков вроде «женщина-писательница с талантом жалка; женщина-писательница бездарная смешна и отвратительна» (это Белинский) или «Лучший совет, который я могу вам дать, — это прекратить писать, вернуться на Юг и завести детей. Величайшие женщины это не те, что написали отличный роман, а те, у кого отличные дети» (это так какой-то там редактор отвечал на письма с текстами Эллен Глазгоу, будущей обладательницы Пулитцеровской премии). Женщины выбирали мужские псевдонимы для всеобщего спокойствия иногда добровольно, а иногда их вынуждали.
Так вот. Джон Стюарт Милль - это имя, конечно, невыдуманное. Просто за ним стоят еще две женщины, которые, скорее всего, не упоминались, исходя из все тех же переживаний - феминистский трактат, написанный мужчиной - это ещё куда ни шло, давайте обсудим. Наверное, тогда было действительно важнее его опубликовать в таком виде, сократив количество недотеп, что не будут читать женщину, и тем самым как-то усилить влияние текста.
Я нашла эту классическую работу блуждая по книжному, но купила ее именно после пояснения от редактора нового издания Ольгерты Харитоновой, где она пишет, что в 1869 году книга хоть и вышла за авторством британского философа, экономиста и политического деятеля Джона Стюарта Милля, однако в создании этого произведения участвовали трое: Гарриет Тейлор-Милль, Элен Тейлор и тот самый Джон.
«Гарриет Тейлор-Милль, английская феминистка, писала на социально-философские темы. Также она была женой Милля, и именно ее идеи легли в основу книги «О подчинении женщины». Милль сам признавал в своей «Автобиографии», что все самое яркое и глубокое «в том, что было написано мною, принадлежит моей жене», он почерпнул многие мысли из бесконечных разговоров и дискуссий с Гарриет Тейлор-Миль по теме, которая занимала такое большое место в их совместных размышлениях о положении женщин. <...> В 1858 г. его жена умерла, и работу Джон Стюарт Милль заканчивал вместе со своей падчерицей, дочерью Гарриет от первого брака, Элен Тейлор».
Читать книгу иногда крайне непросто из-за лингвистических и идеологических особенностей века XIX. Но больше там конечно совпадений с днём сегодняшним, которые неизменно ведут к тоске от тщетности всяких усилий. Вот несколько примеров воплощений выражения «а воз и ныне там»:
«Все женщины с самых ранних лет воспитываются в духе того правила, что для них идеальных характер совершенно не тот, что для мужчин, - не собственная воля, не самоуправление со своим независимым контролем, но покорность и уступчивость контролю других. Жить для других, всецело отречься от своей личности и сосредоточить всю свою жизнь в чувстве любви - вот в чем всевозможные нравоучения видят долг женщин, вот что по мнению всякой ходячей морали, прилично женской природе».
«То, что мы называем женской натурой, есть явление в высшей степени искусственное, результат насильственного стеснения некоторых сторон и неестественного возбуждения других. Можно смело утверждать, что ни в каком другом порабощенном классе характер не подвергался такому сильному извращению вследствие отношений к поработителям».
«Теперь власть говорит более мягким языком, и если она кого угнетает, то оправдывает это тем, что угнетение это будто бы необходимо для блага самого угнетенного».
#феминизм #нонфикшн
Американская писательница Ребекка Солнит писала: «Процесс освобождения — это всегда отчасти рассказ: истории выходят на свет, тишина прерывается, создаются новые истории. Свободная личность рассказывает свою собственную историю. Личность, чью ценность признают, живет в обществе, где для ее истории есть
место».
Хочется распечатать это и расклеить по всему городу, а пока я продолжаю рассказывать доступные мне истории других женщин и иногда свою.
Сегодня 8 Марта - Международный день солидарности женщин в борьбе за свои права, которые почти никогда не давались без боя. Борьба шла в том числе через слово, через истории о том, как живет женщина и как она хочет жить.
А я в этом посте хочу рассказать вам о восьми новых профеминистских книгах, которые только-только вышли или выйдут в марте-апреле. Когда находила их, очень радовалась, что у всех нас есть возможность их почитать.
«Бестужевки» Анны Русиновой, Дмитрия Гусева и Татьяны Цырлиной
Единственный в своем роде комикс о женском движении и женском образовании в Российской империи. Полтора столетия назад Мария Трубникова, Надежда Стасова и Анна Философова боролись за право женщин учиться. Их главная победа случилась в 1878 году. Тогда в Санкт-Петербурге наконец открылось первое высшее учебное заведение для женщин — Бестужевские курсы. В тот же год туда поступили 814 выпускниц гимназий. Могло быть и больше, но им требовалось разрешение от мужа или отца.
«Я так не хотела» Кэрри Голдберг
Даже самый хороший парень может без особых на то причин стать ночным кошмаром своей бывшей: опубликует интимное фото в интернете, будет сотнями слать угрозы в директ и караулить возле подъезда. Кэрри Голдберг пережила такое несколько раз — теперь она известный адвокат и эксперт по порномести. Ее книга — путеводитель по миру интернет-насилия, наполненный реальными историями и, главное, проверенными стратегиями, помогающими остановить преступника. Планом действий, подходящим для российской действительности, в предисловии делится правозащитница Алена Попова.
«Мужчины учат меня жить» Ребекки Солнит
Если мужчины хоть раз перебивали вас, чтобы объяснить что‑то и без того вам очевидное, то вы точно знаете, что такое менсплейнинг. Ребекка Солнит не придумала этот термин, но именно в ходе обсуждения ее эссе 2008 года «Мужчины учат меня жить» он и появился. В одноименную книгу вошли обновленная версия того самого текста и еще восемь эссе о насилии, мизогинии и невидимости женщин в истории. В конце концов, снисходительные мужские речи она называет лишь верхушкой могучего и уродливого айсберга — и вот об этом действительно стоит поговорить.
Ещё пять книг ждут вас на сайте «Афиши.Daily»
#феминизм #списки #8марта
место».
Хочется распечатать это и расклеить по всему городу, а пока я продолжаю рассказывать доступные мне истории других женщин и иногда свою.
Сегодня 8 Марта - Международный день солидарности женщин в борьбе за свои права, которые почти никогда не давались без боя. Борьба шла в том числе через слово, через истории о том, как живет женщина и как она хочет жить.
А я в этом посте хочу рассказать вам о восьми новых профеминистских книгах, которые только-только вышли или выйдут в марте-апреле. Когда находила их, очень радовалась, что у всех нас есть возможность их почитать.
«Бестужевки» Анны Русиновой, Дмитрия Гусева и Татьяны Цырлиной
Единственный в своем роде комикс о женском движении и женском образовании в Российской империи. Полтора столетия назад Мария Трубникова, Надежда Стасова и Анна Философова боролись за право женщин учиться. Их главная победа случилась в 1878 году. Тогда в Санкт-Петербурге наконец открылось первое высшее учебное заведение для женщин — Бестужевские курсы. В тот же год туда поступили 814 выпускниц гимназий. Могло быть и больше, но им требовалось разрешение от мужа или отца.
«Я так не хотела» Кэрри Голдберг
Даже самый хороший парень может без особых на то причин стать ночным кошмаром своей бывшей: опубликует интимное фото в интернете, будет сотнями слать угрозы в директ и караулить возле подъезда. Кэрри Голдберг пережила такое несколько раз — теперь она известный адвокат и эксперт по порномести. Ее книга — путеводитель по миру интернет-насилия, наполненный реальными историями и, главное, проверенными стратегиями, помогающими остановить преступника. Планом действий, подходящим для российской действительности, в предисловии делится правозащитница Алена Попова.
«Мужчины учат меня жить» Ребекки Солнит
Если мужчины хоть раз перебивали вас, чтобы объяснить что‑то и без того вам очевидное, то вы точно знаете, что такое менсплейнинг. Ребекка Солнит не придумала этот термин, но именно в ходе обсуждения ее эссе 2008 года «Мужчины учат меня жить» он и появился. В одноименную книгу вошли обновленная версия того самого текста и еще восемь эссе о насилии, мизогинии и невидимости женщин в истории. В конце концов, снисходительные мужские речи она называет лишь верхушкой могучего и уродливого айсберга — и вот об этом действительно стоит поговорить.
Ещё пять книг ждут вас на сайте «Афиши.Daily»
#феминизм #списки #8марта
«Я так не хотела» Кэрри Голдберг
Книга адвоката и эксперта по онлайн-преступлениям Кэрри Голдберг могла бы называться «Как ужасен интернет при патриархате», но ее настоящее название Nobody’s victim (в русском варианте «Я так не хотела»). Голдберг специализируется на преступлениях, которые бывшие возлюбленные, супруги, одноклассники и незнакомцы совершают с помощью новых технологий. Например, угрожают отправить всем родственникам, друзьям и коллегам интимные фото своих жертв. В большинстве случаев такие преступления совершают мужчины против женщин - тут ничего нового, но проговорить важно.
Девиз всей юридической карьеры Кэрри Голдберг и этой книги в частности можно выразить одним предложением: победить зло в статусе молчаливой жертвы невозможно. Только открытый бой может сломать систему, где троллям, извращенцам, сталкерам и просто разного рода преступникам дышится легко и свободно. Сама Кэрри - настоящая воительница. Она основала свою фирму в 2014 году, когда ее бывший решил отомстить за расставание. Он отправлял ее откровенные фото друзьям и коллегам, и даже угрожал Кэрри, что нанял двух мужчин, чтобы те ее изнасиловали. Он изводил ее долгие месяцы, но закон был бессилен. Семь лет назад рядом с Кэрри не было юриста, который мог бы ей помочь, и она решила, что сама им станет. Каждая глава Nobody’s victim - реальная история из практики Голдберг, больше похожая на борьбу с очередной уродливой ветряной мельницей. Вы удивитесь, насколько просто уйти безнаказанным, если место преступление - виртуальное пространство. Но то, с каким упорством Кэрри Голдберг защищает очередную женщину в суде, удаляет тысячное личное фото, меняет еще один неработающий закон, спорит с бессердечными чиновниками и корпорациями - все это не даёт уж совсем разочароваться в мире. Таких женщин много и в России они тоже есть - работают в правозащитных организациях и благотворительных фондах. Они видят мир без фильтров, но верят, что он может быть безопаснее.
Вы совершенно справедливо можете спросить меня: Маша, зачем нам это читать, итак тошно? И будете правы. Эту книгу в обязательном порядке стоит читать нынешним или будущим юристкам и юристам, вы же можете подождать подходящего момента, когда у вас найдется для неё ресурс. Книга безжалостная, но все же она оставляет место для борьбы и надежды.
#нонфикшн #феминизм
Книга адвоката и эксперта по онлайн-преступлениям Кэрри Голдберг могла бы называться «Как ужасен интернет при патриархате», но ее настоящее название Nobody’s victim (в русском варианте «Я так не хотела»). Голдберг специализируется на преступлениях, которые бывшие возлюбленные, супруги, одноклассники и незнакомцы совершают с помощью новых технологий. Например, угрожают отправить всем родственникам, друзьям и коллегам интимные фото своих жертв. В большинстве случаев такие преступления совершают мужчины против женщин - тут ничего нового, но проговорить важно.
Девиз всей юридической карьеры Кэрри Голдберг и этой книги в частности можно выразить одним предложением: победить зло в статусе молчаливой жертвы невозможно. Только открытый бой может сломать систему, где троллям, извращенцам, сталкерам и просто разного рода преступникам дышится легко и свободно. Сама Кэрри - настоящая воительница. Она основала свою фирму в 2014 году, когда ее бывший решил отомстить за расставание. Он отправлял ее откровенные фото друзьям и коллегам, и даже угрожал Кэрри, что нанял двух мужчин, чтобы те ее изнасиловали. Он изводил ее долгие месяцы, но закон был бессилен. Семь лет назад рядом с Кэрри не было юриста, который мог бы ей помочь, и она решила, что сама им станет. Каждая глава Nobody’s victim - реальная история из практики Голдберг, больше похожая на борьбу с очередной уродливой ветряной мельницей. Вы удивитесь, насколько просто уйти безнаказанным, если место преступление - виртуальное пространство. Но то, с каким упорством Кэрри Голдберг защищает очередную женщину в суде, удаляет тысячное личное фото, меняет еще один неработающий закон, спорит с бессердечными чиновниками и корпорациями - все это не даёт уж совсем разочароваться в мире. Таких женщин много и в России они тоже есть - работают в правозащитных организациях и благотворительных фондах. Они видят мир без фильтров, но верят, что он может быть безопаснее.
Вы совершенно справедливо можете спросить меня: Маша, зачем нам это читать, итак тошно? И будете правы. Эту книгу в обязательном порядке стоит читать нынешним или будущим юристкам и юристам, вы же можете подождать подходящего момента, когда у вас найдется для неё ресурс. Книга безжалостная, но все же она оставляет место для борьбы и надежды.
#нонфикшн #феминизм
«Мужчины, которых стоит избегать в искусстве и в жизни»
Остроумная коллекции мемов от Николь Терсиньи, которые переползли из твиттер-треда в реальную книгу. На каждой страничке - типичные высокомерные и снисходительные высказывания мужчин в адрес женщин. Иллюстрации к ним - картины маслом. Смех сквозь слёзы - вот такой у этой книги жанр.
Тут мои схематичные переводы надписей:
Будь осторожна с этим разговорами про равноправие. Ты же не хочешь вырасти и стать феминисткой?
Я вижу, что вы очень заняты, но я все же должен сказать вам, что вы были бы намного милее, если бы улыбнулись.
Песня, что я написал тебе называется «Если ты не получаешь вагинальный оргазм, возможно, ты просто лесбиянка, Линда».
Если твоя моющая машина сломалась, просто скажи ей вернуться к работе. Поняла? Она и есть моющая машина. Ты не смеёшься.
Если ты просто проигнорируешь свои менструальные спазмы, они уйдут.
Ты не думаешь, что это глупо, расстраиваться из-за того, как изображают женщин в медиа, когда в мире есть более важные проблемы?
Возможно, у вас есть докторская степень по этому предмету, но согласно этой статье в Википедии, которую я поглядел по диагонали...
На самом деле, я читал, что когда кормишь грудью, для ребёнка будет лучше, если ты будешь лежать.
Позволь мне объяснить тебе твой жизненный опыт.
#нонфикшн #феминизм
Остроумная коллекции мемов от Николь Терсиньи, которые переползли из твиттер-треда в реальную книгу. На каждой страничке - типичные высокомерные и снисходительные высказывания мужчин в адрес женщин. Иллюстрации к ним - картины маслом. Смех сквозь слёзы - вот такой у этой книги жанр.
Тут мои схематичные переводы надписей:
Будь осторожна с этим разговорами про равноправие. Ты же не хочешь вырасти и стать феминисткой?
Я вижу, что вы очень заняты, но я все же должен сказать вам, что вы были бы намного милее, если бы улыбнулись.
Песня, что я написал тебе называется «Если ты не получаешь вагинальный оргазм, возможно, ты просто лесбиянка, Линда».
Если твоя моющая машина сломалась, просто скажи ей вернуться к работе. Поняла? Она и есть моющая машина. Ты не смеёшься.
Если ты просто проигнорируешь свои менструальные спазмы, они уйдут.
Ты не думаешь, что это глупо, расстраиваться из-за того, как изображают женщин в медиа, когда в мире есть более важные проблемы?
Возможно, у вас есть докторская степень по этому предмету, но согласно этой статье в Википедии, которую я поглядел по диагонали...
На самом деле, я читал, что когда кормишь грудью, для ребёнка будет лучше, если ты будешь лежать.
Позволь мне объяснить тебе твой жизненный опыт.
#нонфикшн #феминизм
Первые женщины, у которых была возможность получить образование равное тому, что получали мужчины, появились в 1878 году. Именно тогда в Петербурге открылись Бестужевские курсы - первый женский университет. И поспособствовали этому не цари и министры просвещения и образования, а три женщины - Мария Трубникова, Надежда Стасова и Анна Философова. Сегодня мы бы назвали их активистками, у них наверняка был бы свой благотворительный фонд. Только посмотрите, сколько всего они успели: в 1860 они открыли Общество дешёвых квартир для бедных питербуржцев, а ещё через три года «Женскую издательскую артель», где образованные женщины могли получить интересную и полезную работу, а потом взялись и за образование. Философова, Трубникова и Стасова верили, что образование уж точно изменит судьбу женщин. Их путь стал основой комикса «Бестужевки» Анны Русиновой и Дмитрия Гусева. Первого комикса о первом женском университете.
Так интересно, что вообще-то первые российские университеты не содержали в своих уставах запрета на учебу в них женщин. Просто никто даже и не думал, что такое в принципе будет возможно до середины XIX века, а как женщины этим воспользовались, так подсуетились. В 1863 году внесли соотвествующие изменения. Женщинами ничего не оставалось, как уезжать в европейские университеты. Ок, не хотите пускать в университеты - создадим свои. И вот тут на первый план и вышли Анна Философова, Мария Трубникова и Надежда Стасова.
Их главная одна на всех победа случилась 20 сентября 1878 года. Тогда наконец открылось первое высшее учебное заведение для женщин — Бестужевские курсы, где было историко-филологическое и физико-математическое отделения. В тот же год туда поступили 814 выпускниц гимназий. Могло быть и больше, но им требовалось разрешение от мужа или отца.
Анна, Мария и Надежда сами искали средства на открытие и работу университета (он был частным, никакой финансовой поддержки от государства), боролись с критикой, продолжали свою просветительскую деятельность. А уже в 1885 году они построили для университета собственное здание на 10-й линии Васильевского острова. Здесь же появилась первая в мире астрономическая обсерватория, наблюдения в которой вели женщины.
Опять же очень хочется верить, что этот комикс дойдёт до школьных библиотек. Но если что вы всегда знаете, что делать. Книга - это по-прежнему не только лучший подарок, но и вполне себе ещё один вид активизма. Ведь с этой и подобным ей книгам в дом приходит знание, что мир не тот, чем кажется. Женщинам было и до сих пор есть за что и с чем бороться.
#русскаялитература #комиксы #феминизм
Так интересно, что вообще-то первые российские университеты не содержали в своих уставах запрета на учебу в них женщин. Просто никто даже и не думал, что такое в принципе будет возможно до середины XIX века, а как женщины этим воспользовались, так подсуетились. В 1863 году внесли соотвествующие изменения. Женщинами ничего не оставалось, как уезжать в европейские университеты. Ок, не хотите пускать в университеты - создадим свои. И вот тут на первый план и вышли Анна Философова, Мария Трубникова и Надежда Стасова.
Их главная одна на всех победа случилась 20 сентября 1878 года. Тогда наконец открылось первое высшее учебное заведение для женщин — Бестужевские курсы, где было историко-филологическое и физико-математическое отделения. В тот же год туда поступили 814 выпускниц гимназий. Могло быть и больше, но им требовалось разрешение от мужа или отца.
Анна, Мария и Надежда сами искали средства на открытие и работу университета (он был частным, никакой финансовой поддержки от государства), боролись с критикой, продолжали свою просветительскую деятельность. А уже в 1885 году они построили для университета собственное здание на 10-й линии Васильевского острова. Здесь же появилась первая в мире астрономическая обсерватория, наблюдения в которой вели женщины.
Опять же очень хочется верить, что этот комикс дойдёт до школьных библиотек. Но если что вы всегда знаете, что делать. Книга - это по-прежнему не только лучший подарок, но и вполне себе ещё один вид активизма. Ведь с этой и подобным ей книгам в дом приходит знание, что мир не тот, чем кажется. Женщинам было и до сих пор есть за что и с чем бороться.
#русскаялитература #комиксы #феминизм
Пока в нашем славном государстве все ещё переиздают «Домострой», на русский язык перевели «Что бы сказали знаменитые феминистки?» Таби Джексон Джи и Фрейи Роуз - по-настоящему полезную книгу, с помощью которой можно устроить спиритический сеанс с самыми разными феминистками и обкашлять действительно важные вопросики. Вот небольшой список: кто должен идти в декрет, почему я зарабатываю меньше коллег-мужчин, может ли мой парень быть феминистом, почему я все время считаю себя толстой, а гетеросексуальна ли я вообще? Отвечают Эммелин Панкхерст, Клара Цеткин, Анджела Дэвис, белл хукс, Симона де Бовуар, Мария Алехина, Глория Стайнем и другие. К российской действительности приложить ответы не всегда представляется возможным, но для первого знакомства с самыми разными феминизмами подойдёт. Феминизмы тут не случайны. Чем больше на свете живешь, тем отчетливее понимаешь, что одного на всех Настоящего Феминизма днем с огнем не сыскать, да и нужен ли он? Кажется, что вот-вот найдешь, но на горизонте уже новая идея и новые голоса. Не ищите прямых указаний ни в книгах, ни в постах активисток. Ваша персональная истина где-то посередине и до нее еще надо дойти.
#феминизм #нонфикшн
#феминизм #нонфикшн
В прошлом году я посмотрела фильм «Рассказ», этой весной прочитала «Трёх женщин» Лизы Таддео, вчера закончила «Мою темную Ванессу» Кейт Элизабет Расселл. Эти три истории, созданные женщинами разных возрастов, объединяет тема сексуализированного насилия. 13-летнюю Дженни растлил ее тренер по бегу, старшеклассницу Мэгги - преподаватель английского, а 15-летнюю Ванессу - 42-летний учитель литературы. В каждом из этих случаев текст/сценарий был основан на реальном опыте: фильм снят по воспоминаниям режиссёрки Дженнифер Фокс, Тадео говорила с Мэгги о ее прошлом в течение восьми лет, авторка «Ванессы» хотя и пишет в предисловии, что текст не имеет никакого к ней отношения, но позже в своём блоге признается - это произошло и с ней.
Во всех этих историях я увидела ужасающую общность - типичность насилия. Слова взрослых, желающих выдать насилие за любовь до смешного однотипны. Ты особенная, я впервые почувствовал такое к своей ученице, это должен быть наш секрет, не плачь, ты же тоже этого хотела. Хоть бери и брошюру пиши «Как опознать учителя-мудака». Чаще всего «жертв» они ищут среди не слишком социально активных школьниц - у них может быть одна лучшая подруга, а может и не быть; они чувствуют себя одинокими, их пугают сверстники своей ярко выраженной заинтересованностью сексом; у них любого вида нелады в семье. Как видите, выбор у преподавателей-мужчин всегда огромный.
Ванессе было пятнадцать, когда учитель коснулся ее голой коленки прямо посреди урока. Внимание мистера Стрейна показалось ей тем, чем оно очень хотело быть - особенным опытом, который ждал именно ее. Героиня Рассел словно заевшая пластинка на протяжении 500-страничного романа воспроизводит одну мелодию: это была любовь, я этого хотела, я не жертва. Вот только слова почти всегда расходились с ощущениями тела, которое постоянно подвергалось насилию.
«Заслоненный столом, мистер Стрейн опустил руку и мягко, опасливо погладил мое колено - так гладят собаку, которая можно взбеситься и укусить. Я не кусалась. Не шевелилась. Даже не дышала. Он продолжал писать заметки о стихотворении, поглаживая мое колено свободной рукой, и мой разум ускользнул. Он парил под потолком, и я видела себя сверху - сутулые плечи, отрешенный взгляд, ярко-рыжие волосы. <…> Я больше не была собой, не была никем. Я была красным шариком, повисшим на суку. Абсолютно пустой».
В романе несколько временных точек: от того дня, когда все началось и до того момента, когда о преступлениях Стрейна узнали тысячи людей. Между двумя этими событиями прошло семнадцать лет. Все это время Ванесса пыталась себя спасти - самообман об «отношениях с учителем» стал ее мнимым спасением. Лишь под конец ее защита дает слабину и она говорит психологу: «Мне просто действительно нужно, чтобы это была история любви». В книге очень много боли, но совершенно очевидно, что Рассел ведёт и свою героиню, и нас по пути полному светлой надежды на лучшее.
Эта книга пугающе правдоподобно позволяет читательницам на безопасном от них расстоянии увидеть зло во плоти. Начать разговор о травмирующих переживаниях и их последствиях. Но хотела ли Расселл дать нам возможность «понять» Стрейна? Точно нет. Этот роман не написан, чтобы вызвать чувство сострадания и эмпатии к учителю, который, к счастью дожил до эпохи #metoo и почувствовал, что лапать школьниц и одновременно весело жить больше не получится. У «Моей темной Ванессы», как пишет на самой последней странице сама Кейт, совсем другой адресат: «И наконец, спасибо вам, самопровозглашенных нимфетки, с которыми я познакомилась за эти годы, Лолиты, пережившие похожие истории насилия, принимаемого за любовь, и видящие в себе Долорес Гейз. Эта книга написана только для вас».
#зарубежнаялитература #феминизм
Во всех этих историях я увидела ужасающую общность - типичность насилия. Слова взрослых, желающих выдать насилие за любовь до смешного однотипны. Ты особенная, я впервые почувствовал такое к своей ученице, это должен быть наш секрет, не плачь, ты же тоже этого хотела. Хоть бери и брошюру пиши «Как опознать учителя-мудака». Чаще всего «жертв» они ищут среди не слишком социально активных школьниц - у них может быть одна лучшая подруга, а может и не быть; они чувствуют себя одинокими, их пугают сверстники своей ярко выраженной заинтересованностью сексом; у них любого вида нелады в семье. Как видите, выбор у преподавателей-мужчин всегда огромный.
Ванессе было пятнадцать, когда учитель коснулся ее голой коленки прямо посреди урока. Внимание мистера Стрейна показалось ей тем, чем оно очень хотело быть - особенным опытом, который ждал именно ее. Героиня Рассел словно заевшая пластинка на протяжении 500-страничного романа воспроизводит одну мелодию: это была любовь, я этого хотела, я не жертва. Вот только слова почти всегда расходились с ощущениями тела, которое постоянно подвергалось насилию.
«Заслоненный столом, мистер Стрейн опустил руку и мягко, опасливо погладил мое колено - так гладят собаку, которая можно взбеситься и укусить. Я не кусалась. Не шевелилась. Даже не дышала. Он продолжал писать заметки о стихотворении, поглаживая мое колено свободной рукой, и мой разум ускользнул. Он парил под потолком, и я видела себя сверху - сутулые плечи, отрешенный взгляд, ярко-рыжие волосы. <…> Я больше не была собой, не была никем. Я была красным шариком, повисшим на суку. Абсолютно пустой».
В романе несколько временных точек: от того дня, когда все началось и до того момента, когда о преступлениях Стрейна узнали тысячи людей. Между двумя этими событиями прошло семнадцать лет. Все это время Ванесса пыталась себя спасти - самообман об «отношениях с учителем» стал ее мнимым спасением. Лишь под конец ее защита дает слабину и она говорит психологу: «Мне просто действительно нужно, чтобы это была история любви». В книге очень много боли, но совершенно очевидно, что Рассел ведёт и свою героиню, и нас по пути полному светлой надежды на лучшее.
Эта книга пугающе правдоподобно позволяет читательницам на безопасном от них расстоянии увидеть зло во плоти. Начать разговор о травмирующих переживаниях и их последствиях. Но хотела ли Расселл дать нам возможность «понять» Стрейна? Точно нет. Этот роман не написан, чтобы вызвать чувство сострадания и эмпатии к учителю, который, к счастью дожил до эпохи #metoo и почувствовал, что лапать школьниц и одновременно весело жить больше не получится. У «Моей темной Ванессы», как пишет на самой последней странице сама Кейт, совсем другой адресат: «И наконец, спасибо вам, самопровозглашенных нимфетки, с которыми я познакомилась за эти годы, Лолиты, пережившие похожие истории насилия, принимаемого за любовь, и видящие в себе Долорес Гейз. Эта книга написана только для вас».
#зарубежнаялитература #феминизм
Гладить, стирать, протирать пыль, поливать цветы, покупать продукты и одежду, мыть посуду и ванну, планировать выходные и отпуск, напоминать про важное (например, про поход к врачу) — именно так (скорее всего, это не все) выглядят мои домашние обязанности, не включающие в себя уход за ребенком или взрослым. Мой партнер не воспринимает домашнюю работу как занятие, угнетающее его человеческое достоинство, поэтому он делает существенную часть дел, в том числе и некоторое из вышеперечисленного. Но менеджерить большинство процессов — все еще моя забота.
Список дел по дому — это вторая смена, то есть все то, что вы делаете после работы, и все то, за что вам не платят. И если верить данным Международной организации труда за 2019 год, то на неоплачиваемую домашнюю работу россиянки тратят в три раза больше времени. Если у женщин на нее уходит
Первой серьезную исследовательскую работу, посвященную второй смене, написала профессор социологии Калифорнийского университета Арли Хокшилд. Ее книга «Вторая смена. Работающие семьи и революция в доме» — это результат наблюдений за 50 американскими гетеросексуальными парами с маленькими детьми и двумя работающими супругами. В 1989 году Хокшилд подсчитала, что американки в среднем работают приблизительно на
Меня поразила та огромная работа, которую Хокшилд проделала вместе с ассистентками Энн Мачун и Элейн Каплан: они опрашивали, наблюдали, копались в предыдущих исследованиях. Хокшилд собирала материал для «Второй смены» двенадцать лет (с 1976 по 1988 год). Оттого в книге так много оглушительных выводов и статистики, а в придачу к ним восемь историй реальных семейных пар с комментариями самой Хокшилд. Все равно, что смотреть затягивающий с первой минуты мини-сериал HBO, только он максимально правдивый.
За прошедшие с момента публикации книги 25 лет американки так и не смогли полностью освободиться от второй смены, хотя ее продолжительность к 2014 году и сократилась вдвое. Работающие матери по-прежнему чувствуют себя более замотанными, чем работающие отцы. Проблема никуда не делась. Для Хокшилд очевидно: государство должно быть активным генератором перемен. Именно ему стоит разработать и обеспечить родителей условиями, которые позволят не только переходить со смены на смену, но и качественно отдыхать и проводить свободное время с семьей, а не для семьи. Современным обществам стоит признать ценность обязанностей, связанных с заботой о других, и равное разделение этих обязанностей.
#нонфикшн #феминизм
Список дел по дому — это вторая смена, то есть все то, что вы делаете после работы, и все то, за что вам не платят. И если верить данным Международной организации труда за 2019 год, то на неоплачиваемую домашнюю работу россиянки тратят в три раза больше времени. Если у женщин на нее уходит
4 часа 25 минут в день, то у мужчин - 1 час 23 минуты. Не просто цифры из скучной статистики, а цифры, которые приводят к депрессии, эмоциональным срывам и разводам. Первой серьезную исследовательскую работу, посвященную второй смене, написала профессор социологии Калифорнийского университета Арли Хокшилд. Ее книга «Вторая смена. Работающие семьи и революция в доме» — это результат наблюдений за 50 американскими гетеросексуальными парами с маленькими детьми и двумя работающими супругами. В 1989 году Хокшилд подсчитала, что американки в среднем работают приблизительно на
15 часов в неделю больше, чем американцы. За год у них набегает лишний месяц круглосуточной работы: «Подобно тому как между мужчинами и женщинами существует разрыв в размере заработной платы на рабочем месте, дома между ними существует «разрыв в досуге». Большинство женщин отрабатывают одну смену в офисе или на заводе и «вторую смену» дома». Главный вопрос книги Хокшилд сформулировала так: «Я хотела понять, что означает этот «лишний месяц» для каждого человека и как он влияет на любовь и брак в эпоху большого количества разводов». Причину неравного в большинстве случаев распределения труда ей удалось найти: революция, которая началась в США и многих других странах в тот момент, когда женщины массово стали выходить на работу вне дома, забуксовала, не дошла до стадии важных преобразований. Жизнь женщин изменилась до неузнаваемости, а вот социальные и культурные механизмы, которые бы напрямую или косвенно облегчали жизнь работающим матерям, повсеместно так и не распространились: «Приток женщин в экономику не сопровождался доминирующим в культуре пониманием брака и труда, которое сделало бы этот переход более гладким. Женщины изменились. Однако большинство рабочих мест так и осталось нечувствительным к семейным нуждам своих работников, а дома большинству мужчин еще только предстоит приспособиться к переменам в женщинах».Меня поразила та огромная работа, которую Хокшилд проделала вместе с ассистентками Энн Мачун и Элейн Каплан: они опрашивали, наблюдали, копались в предыдущих исследованиях. Хокшилд собирала материал для «Второй смены» двенадцать лет (с 1976 по 1988 год). Оттого в книге так много оглушительных выводов и статистики, а в придачу к ним восемь историй реальных семейных пар с комментариями самой Хокшилд. Все равно, что смотреть затягивающий с первой минуты мини-сериал HBO, только он максимально правдивый.
За прошедшие с момента публикации книги 25 лет американки так и не смогли полностью освободиться от второй смены, хотя ее продолжительность к 2014 году и сократилась вдвое. Работающие матери по-прежнему чувствуют себя более замотанными, чем работающие отцы. Проблема никуда не делась. Для Хокшилд очевидно: государство должно быть активным генератором перемен. Именно ему стоит разработать и обеспечить родителей условиями, которые позволят не только переходить со смены на смену, но и качественно отдыхать и проводить свободное время с семьей, а не для семьи. Современным обществам стоит признать ценность обязанностей, связанных с заботой о других, и равное разделение этих обязанностей.
#нонфикшн #феминизм
Я хочу, чтобы вы знали Шанель Миллер. Потому что она написала лучшую книгу (пока не доказано обратного) о влиянии сексуализированного насилия на жизнь человека. Она называется «Знай мое имя».
В 2015 году на студенческой вечеринке в Стэнфорде на Шанель напал Брок Тёрнер. Так как перед этим она много выпила, то во время самого нападения была без сознания. Следующий год она была в постоянной борьбе - за право быть услышанной полицейскими, присяжными, судьей, журналистами, адвокатами, за право быть в безопасности, за право справедливого наказания, за право жить дальше без постоянных возвращений к тому вечеру. «Насилие стирает личность человека» пишет Шанель, подробно фиксируя в книге, как именно происходило ее превращение в безымянную и всего боящуюся жертву.
«В газетах меня называли «пьяной женщиной без сознания» — четыре слова и ничего более. И какое-то время я верила, что была не чем иным, как только этим. Мне приходилось буквально заставлять себя вспоминать свое истинное имя, свой истинный характер. Чтобы заново поверить, чтобы окончательно понять — это не все, что я из себя представляю. Что я не просто пьяная жертва на студенческой вечеринке, найденная за мусорным баком, в то время как ты оставался успешным пловцом, студентом лучшего университета, надеждой Америки, невиновным, пока не доказано обратное. У тебя так многое поставлено на карту, а я человек, который получил необратимую травму. Моя жизнь была насильно прервана более чем на год, пока я выясняла, стóю ли я хоть что-то в этом мире».
Книга «Знай мое имя» - это итог долгого пути, который завершился лишь в 2019 году, когда она вернула себя свою историю и своё имя. На этом пути ее ждали бесконечные судебные заседания, которые невозможно совместить с работой и учебой, ложь адвоката защиты, злобные комментарии и слова поддержки, приемы у психотерапевта и встречи с друзьями, вспышки агрессии и апатия, отчаяние и радость. На этом пути у Шанель было два момента, разделяющие жизнь на до и после. Первый случился в Стэнфорде и длился 20 минут. Второй - в день вынесения приговора, спустя год судебных разбирательств, когда насильник получил полгода в окружной тюрьме, которые в реальности обернулись тремя месяцами. Судья не посчитал нужным портить жизнь такому перспективному студенту таким незначительным инцидентом как изнасилование.
«Инцидент. Неблагоприятный исход. Какие-то двадцать минут. Во время соревнований по плаванию одна сотая доля секунды решает всё. А они хотели списать целых двадцать минут, представив их как обычный интервал времени, как незначительный инцидент. Двадцать минут были только началом истории. Кто сосчитает шестичасовые перелеты через всю страну? Кто сосчитает приемы у врача, часы заламывания рук на встречах с психологом, бессонные ночи? Кто сосчитает походы в магазины, потому что эта блузка слишком обтягивает. Кто сосчитает дни без желания читать, писать. Кто сосчитает месяцы без творчества, заполненные только мыслями о том, зачем вообще просыпаться по утрам? Все это кто сосчитает?»
Когда я впервые узнала об этой книге, ее название тут же унесло меня в зал кинотеатра, где я впервые смотрела «Девушку, подающую надежды». Под самый финал Кэсси (главная героиня в исполнении Кэри Маллиган), встречается лицом к лицу с парнем, который на студенческой вечеринке изнасиловал ее лучшую подругу Нину. Готовая ему отомстить она произносит монолог, в котором говорит: «Повсюду вокруг нее было твое имя. И когда я в очередной раз услышала твои гребаное имя, я подумала: когда в последний раз кто-то произносил ее имя или хотя бы подумал о нем кроме меня? Мне стало так грустно, потому что это ты должен быть покрыт ее именем с головы до ног».
Вместе с этой книгой Шанель возвращает еще одно забытое имя - свое собственное, оставив в прошлом судебный псевдоним, данный ей для ее безопасности. Она произносит свое имя и свою историю громко и четко, пытаясь помочь «каждой четвёртой» (по статистике, каждая четвертая американская студентка подвергалась нападениям в университете), пытаясь стать поддержкой для каждой, пережившей подобное.
#нонфишкн #феминизм
В 2015 году на студенческой вечеринке в Стэнфорде на Шанель напал Брок Тёрнер. Так как перед этим она много выпила, то во время самого нападения была без сознания. Следующий год она была в постоянной борьбе - за право быть услышанной полицейскими, присяжными, судьей, журналистами, адвокатами, за право быть в безопасности, за право справедливого наказания, за право жить дальше без постоянных возвращений к тому вечеру. «Насилие стирает личность человека» пишет Шанель, подробно фиксируя в книге, как именно происходило ее превращение в безымянную и всего боящуюся жертву.
«В газетах меня называли «пьяной женщиной без сознания» — четыре слова и ничего более. И какое-то время я верила, что была не чем иным, как только этим. Мне приходилось буквально заставлять себя вспоминать свое истинное имя, свой истинный характер. Чтобы заново поверить, чтобы окончательно понять — это не все, что я из себя представляю. Что я не просто пьяная жертва на студенческой вечеринке, найденная за мусорным баком, в то время как ты оставался успешным пловцом, студентом лучшего университета, надеждой Америки, невиновным, пока не доказано обратное. У тебя так многое поставлено на карту, а я человек, который получил необратимую травму. Моя жизнь была насильно прервана более чем на год, пока я выясняла, стóю ли я хоть что-то в этом мире».
Книга «Знай мое имя» - это итог долгого пути, который завершился лишь в 2019 году, когда она вернула себя свою историю и своё имя. На этом пути ее ждали бесконечные судебные заседания, которые невозможно совместить с работой и учебой, ложь адвоката защиты, злобные комментарии и слова поддержки, приемы у психотерапевта и встречи с друзьями, вспышки агрессии и апатия, отчаяние и радость. На этом пути у Шанель было два момента, разделяющие жизнь на до и после. Первый случился в Стэнфорде и длился 20 минут. Второй - в день вынесения приговора, спустя год судебных разбирательств, когда насильник получил полгода в окружной тюрьме, которые в реальности обернулись тремя месяцами. Судья не посчитал нужным портить жизнь такому перспективному студенту таким незначительным инцидентом как изнасилование.
«Инцидент. Неблагоприятный исход. Какие-то двадцать минут. Во время соревнований по плаванию одна сотая доля секунды решает всё. А они хотели списать целых двадцать минут, представив их как обычный интервал времени, как незначительный инцидент. Двадцать минут были только началом истории. Кто сосчитает шестичасовые перелеты через всю страну? Кто сосчитает приемы у врача, часы заламывания рук на встречах с психологом, бессонные ночи? Кто сосчитает походы в магазины, потому что эта блузка слишком обтягивает. Кто сосчитает дни без желания читать, писать. Кто сосчитает месяцы без творчества, заполненные только мыслями о том, зачем вообще просыпаться по утрам? Все это кто сосчитает?»
Когда я впервые узнала об этой книге, ее название тут же унесло меня в зал кинотеатра, где я впервые смотрела «Девушку, подающую надежды». Под самый финал Кэсси (главная героиня в исполнении Кэри Маллиган), встречается лицом к лицу с парнем, который на студенческой вечеринке изнасиловал ее лучшую подругу Нину. Готовая ему отомстить она произносит монолог, в котором говорит: «Повсюду вокруг нее было твое имя. И когда я в очередной раз услышала твои гребаное имя, я подумала: когда в последний раз кто-то произносил ее имя или хотя бы подумал о нем кроме меня? Мне стало так грустно, потому что это ты должен быть покрыт ее именем с головы до ног».
Вместе с этой книгой Шанель возвращает еще одно забытое имя - свое собственное, оставив в прошлом судебный псевдоним, данный ей для ее безопасности. Она произносит свое имя и свою историю громко и четко, пытаясь помочь «каждой четвёртой» (по статистике, каждая четвертая американская студентка подвергалась нападениям в университете), пытаясь стать поддержкой для каждой, пережившей подобное.
#нонфишкн #феминизм
Что вы знаете об Исландии? Космическая природа, Бьорк, мэр-панк Йон Гнарр. Это первое, что приходит мне в голову. На втором месте «Длинная пятница» - одна из самых известных феминистских акций, которая прошла в Рейкьявике в 1975 году. Участвовали 25 тысяч исландок, 90% всех женщин страны. Женщины оставили первую и вторую смены и вышли на центральную городскую площадь, чтобы требовать справедливости. В 1976 году был принят Закон о равноправии, который запрещал дискриминацию по половому признаку в школе и на рабочем месте. Через четыре года президентом стала 50-летняя исландка Вигдис Финнбогадоттир. Она оставалась на этом посту четыре срока подряд, а потом по собственному желанию оставила его.
Новое открытие, связанное напрямую с исландской литературой, пришло ко мне в этом году. В декабре я прочла роман Аудур Авы Олфасдоттир «Мисс Исландия». Первая исландская писательница в моем списке.
Главная героиня - 21-летняя исландка Гекла - хочет стать писательницей. Вот только живет она во времена, когда без лишних проблем писать поэзию и прозу могли лишь мужчины. 1960-е в Исландии - это время, когда писательниц никто не воспринимал всерьез. Вот конкурс «Мисс Исландия» - другое дело. Предложение принять участие в нем по сюжету поступает Гекле несколько раз подряд, но каждый раз она говорит «нет».
«Я вглядываюсь в окно. Ведь на этом хуторе жила поэтесса? И разве не эта бурная мутно-серая река, полная ила и песка, журчала в ее жилах? Рассказывали, что, когда она слагала стихи о любви и печальной доле своих земляков, ее занимало лишь то, как превратить окрас овец в цвета заката на Брейда-фьорде, а коровы оставались недоенными. Но не было греха больше, чем забыть опустошить наполненное вымя. Приходя в гости к соседям, она засиживалась допоздна, либо читала стихи, либо молчала часами, макая в кофе кусочек сахара. Говорили также, что, сочиняя, она слышала струнный оркестр, что будила детей, брала их на руки и выносила во двор, чтобы показать, как по черному небу разливается волнами северное сияние, а временами сидела, закрывшись в спальне и натянув на голову одеяло. В ней было столько тоски, что одним погожим весенним вечером она скрылась в серебристо-сером омуте. Ее нашли возле моста, запутавшуюся в сетях. Обескрыленного поэта вытащили на берег в промокшей юбке и в чулках со спущенными петлями, со вздувшимся от воды животом.
— Она порвала мне сеть, — сетовал хозяин сети. — Я устанавливал ее на форель, ячейки не предназначены для поэтессы.
Ее судьба была для меня одновременно предостережением и примером для подражания. В основном же поэты — мужчины. Я вынесла урок никому не говорить о том, что задумала»
На самом деле писательниц в книге две. Исэй, лучшая подруга Геклы, названная в честь льдины, вынуждена прятать свою рукопись от мужа в ведре для мытья полов, «чтобы Лидур не обнаружил, что убиваю время, делая записи о прошлом или том, чего не было». Для меня именно ежедневные беседы Геклы с Исэй самая ценная часть романа.
— А я встречалась с издателем.
— Он собирается издавать твою книгу?
— Нет.
— И что сказал?
— Сказал, что она слишком отличается от того, что пишут его авторы, и поэтому издать ее он не может.
— Он не почувствовал метель пушицы?
— Нет.
— И солнца, которое лечит раны? Никакой сумеречной росы, обволакивающей тоску? — Нет.
Некоторое время я молчу, подруга тоже.
— Я не могу не сочинять, Исэй. Не могу утратить этот нерв. Это моя линия жизни. Больше у меня ничего нет. Сила воображения— вот все мое богатство.
— Ты поэт не сегодняшнего, а завтрашнего дня, Гекла. Разве не об этом говорит твой папа? Ты родилась слишком рано.
Текст Аудур небольшой, он отнимет немного вашего читательского времени, но в обмен вы получите концентрированную смыслами и природными метафорами историю. Гекла названа в честь вулкана и когда она решает покинуть Исландию, Гекла снова просыпается.
#зарубежнаялитература #феминизм
Новое открытие, связанное напрямую с исландской литературой, пришло ко мне в этом году. В декабре я прочла роман Аудур Авы Олфасдоттир «Мисс Исландия». Первая исландская писательница в моем списке.
Главная героиня - 21-летняя исландка Гекла - хочет стать писательницей. Вот только живет она во времена, когда без лишних проблем писать поэзию и прозу могли лишь мужчины. 1960-е в Исландии - это время, когда писательниц никто не воспринимал всерьез. Вот конкурс «Мисс Исландия» - другое дело. Предложение принять участие в нем по сюжету поступает Гекле несколько раз подряд, но каждый раз она говорит «нет».
«Я вглядываюсь в окно. Ведь на этом хуторе жила поэтесса? И разве не эта бурная мутно-серая река, полная ила и песка, журчала в ее жилах? Рассказывали, что, когда она слагала стихи о любви и печальной доле своих земляков, ее занимало лишь то, как превратить окрас овец в цвета заката на Брейда-фьорде, а коровы оставались недоенными. Но не было греха больше, чем забыть опустошить наполненное вымя. Приходя в гости к соседям, она засиживалась допоздна, либо читала стихи, либо молчала часами, макая в кофе кусочек сахара. Говорили также, что, сочиняя, она слышала струнный оркестр, что будила детей, брала их на руки и выносила во двор, чтобы показать, как по черному небу разливается волнами северное сияние, а временами сидела, закрывшись в спальне и натянув на голову одеяло. В ней было столько тоски, что одним погожим весенним вечером она скрылась в серебристо-сером омуте. Ее нашли возле моста, запутавшуюся в сетях. Обескрыленного поэта вытащили на берег в промокшей юбке и в чулках со спущенными петлями, со вздувшимся от воды животом.
— Она порвала мне сеть, — сетовал хозяин сети. — Я устанавливал ее на форель, ячейки не предназначены для поэтессы.
Ее судьба была для меня одновременно предостережением и примером для подражания. В основном же поэты — мужчины. Я вынесла урок никому не говорить о том, что задумала»
На самом деле писательниц в книге две. Исэй, лучшая подруга Геклы, названная в честь льдины, вынуждена прятать свою рукопись от мужа в ведре для мытья полов, «чтобы Лидур не обнаружил, что убиваю время, делая записи о прошлом или том, чего не было». Для меня именно ежедневные беседы Геклы с Исэй самая ценная часть романа.
— А я встречалась с издателем.
— Он собирается издавать твою книгу?
— Нет.
— И что сказал?
— Сказал, что она слишком отличается от того, что пишут его авторы, и поэтому издать ее он не может.
— Он не почувствовал метель пушицы?
— Нет.
— И солнца, которое лечит раны? Никакой сумеречной росы, обволакивающей тоску? — Нет.
Некоторое время я молчу, подруга тоже.
— Я не могу не сочинять, Исэй. Не могу утратить этот нерв. Это моя линия жизни. Больше у меня ничего нет. Сила воображения— вот все мое богатство.
— Ты поэт не сегодняшнего, а завтрашнего дня, Гекла. Разве не об этом говорит твой папа? Ты родилась слишком рано.
Текст Аудур небольшой, он отнимет немного вашего читательского времени, но в обмен вы получите концентрированную смыслами и природными метафорами историю. Гекла названа в честь вулкана и когда она решает покинуть Исландию, Гекла снова просыпается.
#зарубежнаялитература #феминизм
С 20 января в российских кинотеатрах можно будет увидеть «Событие» - фильм француженки Одри Диван, снятый по одноименной книге французской писательницы Анни Эрно, права на издание которой еще до больших кинонаград («Событие» Диван получило главный приз Венецианского кинофестиваля) выкупило российское издательство No kidding press - повезло и издательству, и нам.
70-страничный текст - история одного события - подпольного аборта, сделанного Анни Эрно в 1963 году, когда эта процедура была официально запрещена во Франции. Писательница рассказывает о пережитом с огромной дистанции длиной в четыре десятилетия. Кажется, что вспомнить хоть что-нибудь о случившемся - задача невыполнимая, но на самом деле Эрно никогда надолго не расставалась с мыслями о произошедшем: нерассказанная история все это время ходила за ней по пятам.
«Многие годы я возвращаюсь к этому событию моей жизни. Когда читаю в романе про аборт, меня прошибает холодный пот, причем в голове в этот момент нет ни образов, ни мыслей, словно слова сразу превращаются в это жуткое ощущение. И когда где-то вдруг звучит «Жаванез», «Память меня подводит» или еще какая-нибудь песня тех времен, у меня земля уходит из под ног.
Я начала этот рассказ неделю назад, сама не зная, буду ли продолжать. Я лишь хотела проверить свое желание написать об этом. Желание, неизменно возникавшее всякий раз, когда я работала над другой книгой, которую пишу уже два года. Я сопротивлялась, но не могла перестать об этом думать. Поддаться искушению было очень страшно. Но я говорила себе, что иначе могу умереть, так ничего и не сделав с этим событием. Это и будет моей единственной ошибкой. Однажды мне приснилось, что я держу в руках книгу о своем аборте, которую сама написала, но ее не найти ни в одном магазине, ни в одном каталоге. Внизу на обложке большими буквами значится: «НЕТ В НАЛИЧИИ». Я не поняла, был ли это знак, что я должна написать эту книгу или что делать это бесполезно».
23-летняя Эрно забеременела случайно, и потратила достаточно много времени на поиски врача, который смог бы ей помочь остановить беременность. Говорить с медиками напрямую в клиниках она не могла - это преступление, а намеки лишь уводили врачей все дальше от необходимой ей процедуры. В итоге Анни оказалась изолирована от остального мира своим положением - пока все продолжали жить тысячей разных вариантов, она была вынуждена фокусироваться лишь на одной задаче. Эрно с тоской замечает, что будучи «первой из семьи рабочих и мелких торговцев, кто поступил в университет, избежав места на фабрике или за прилавком», она вынуждена на неопределенное время оставить учебу и прервать работу над дипломом.
Беременность - всегда была важным инструментом контроля. Чиновники самых разных стран все еще считают, что могут решать, какой выбор должна сделать женщина. Эрно не рассуждает об истоках проблемы - она свидетельствует. Ее книга - «опыт, от начала до конца прожитый через тело». Даже если сегодняшняя Франция поменяла отношения к абортам, это не значит, что пережитое ею должно остаться позади - пройденный этап, зачем вспоминать.
Из интервью Одри Диван по случаю выхода фильма я узнала, что из всех книг Анни Эрно «Событие» была самой непрочитанной и не обсуждаемой вслух. Поэтому Диван и решилась взяться за экранизацию: «Мне хотелось что-то противопоставить молчанию». Всячески ее поддерживаю - только рассказанная история может изменить мир.
#зарубежнаялитература #феминизм
70-страничный текст - история одного события - подпольного аборта, сделанного Анни Эрно в 1963 году, когда эта процедура была официально запрещена во Франции. Писательница рассказывает о пережитом с огромной дистанции длиной в четыре десятилетия. Кажется, что вспомнить хоть что-нибудь о случившемся - задача невыполнимая, но на самом деле Эрно никогда надолго не расставалась с мыслями о произошедшем: нерассказанная история все это время ходила за ней по пятам.
«Многие годы я возвращаюсь к этому событию моей жизни. Когда читаю в романе про аборт, меня прошибает холодный пот, причем в голове в этот момент нет ни образов, ни мыслей, словно слова сразу превращаются в это жуткое ощущение. И когда где-то вдруг звучит «Жаванез», «Память меня подводит» или еще какая-нибудь песня тех времен, у меня земля уходит из под ног.
Я начала этот рассказ неделю назад, сама не зная, буду ли продолжать. Я лишь хотела проверить свое желание написать об этом. Желание, неизменно возникавшее всякий раз, когда я работала над другой книгой, которую пишу уже два года. Я сопротивлялась, но не могла перестать об этом думать. Поддаться искушению было очень страшно. Но я говорила себе, что иначе могу умереть, так ничего и не сделав с этим событием. Это и будет моей единственной ошибкой. Однажды мне приснилось, что я держу в руках книгу о своем аборте, которую сама написала, но ее не найти ни в одном магазине, ни в одном каталоге. Внизу на обложке большими буквами значится: «НЕТ В НАЛИЧИИ». Я не поняла, был ли это знак, что я должна написать эту книгу или что делать это бесполезно».
23-летняя Эрно забеременела случайно, и потратила достаточно много времени на поиски врача, который смог бы ей помочь остановить беременность. Говорить с медиками напрямую в клиниках она не могла - это преступление, а намеки лишь уводили врачей все дальше от необходимой ей процедуры. В итоге Анни оказалась изолирована от остального мира своим положением - пока все продолжали жить тысячей разных вариантов, она была вынуждена фокусироваться лишь на одной задаче. Эрно с тоской замечает, что будучи «первой из семьи рабочих и мелких торговцев, кто поступил в университет, избежав места на фабрике или за прилавком», она вынуждена на неопределенное время оставить учебу и прервать работу над дипломом.
Беременность - всегда была важным инструментом контроля. Чиновники самых разных стран все еще считают, что могут решать, какой выбор должна сделать женщина. Эрно не рассуждает об истоках проблемы - она свидетельствует. Ее книга - «опыт, от начала до конца прожитый через тело». Даже если сегодняшняя Франция поменяла отношения к абортам, это не значит, что пережитое ею должно остаться позади - пройденный этап, зачем вспоминать.
Из интервью Одри Диван по случаю выхода фильма я узнала, что из всех книг Анни Эрно «Событие» была самой непрочитанной и не обсуждаемой вслух. Поэтому Диван и решилась взяться за экранизацию: «Мне хотелось что-то противопоставить молчанию». Всячески ее поддерживаю - только рассказанная история может изменить мир.
#зарубежнаялитература #феминизм
«Сестра-отверженная» Одри Лорд
Этот сборник эссе и одного интервью по силе влияния в моем личном рейтинге стоит сразу за «Кинг-Конг-теорией» Виржини Депант. Может быть текст писательницы, мыслительницы и активистки Одри Лорд и не такой яростный, но он также неотделим от своей создательницы - он прочувствован в каждом абзаце. Все тексты были написаны в 1970-х и 1980-х, и с тех пор считаются классикой мировой феминистской литературы.
Неоднородность опыта, множественность угнетения, коллективная сила женщин, разница между гневом и ненавистью, болью и страданием, объединяющие отличия и разъединяющие общности - Лорд говорит о сложном, потому что такова ее жизнь - жизнь женщины, черной, лесбиянки, феминистки, матери. Она объясняет себя себе и другим, и за ходом ее мысли надо успеть, потому что чувствуешь, что там найдётся важное и для тебя.
«Я знала, всегда знала, что есть только один способ помешать людям использовать то, кто ты есть, против тебя же — быть честной и открытой, говорить о себе первой, не дожидаясь, пока о тебе начнут говорить они. Это нельзя даже назвать смелостью. Не молчать — это был мой защитный механизм».
«Всякий раз, когда возникает потребность изобразить нечто вроде коммуникации, те, кто получает выгоду от нашего угнетения, призывают нас делиться с ними нашим знанием. Иными словами, объяснять угнетателям их ошибки — обязанность угнетенных. Это я должна просвещать учительниц, которые в школе обесценивают культуру моих детей. От Черных людей и людей Третьего мира ожидается, что мы будем объяснять белым, что мы тоже люди. Женщины должны просвещать мужчин. Лесбиянки и геи должны просвещать гетеросексуальный мир. Угнетатели держат позицию и уклоняются от ответственности за свои действия. Так мы постоянно растрачиваем силы, которые лучше было бы направить на то, чтобы переопределять себя и разрабатывать реалистичные сценарии изменения настоящего и построения будущего».
«Некоторые проблемы у нас как женщин общие, другие — нет. Вы боитесь, что ваши дети вырастут, присоединятся к патриархату и станут свидетельствовать против вас — мы же боимся, что наших детей выволокут из машины и расстреляют на улице, а вы не захотите ничего знать о том, от чего они гибнут».
«Женский гнев может превращать различие в силу через понимание. Ведь гнев между равными рождает перемены, а не разрушение; неудобство и чувство утраты, которые он часто вызывает, не пагубны, они — признак роста».
«Искать силу внутри себя — значит быть готовой пройти сквозь страх навстречу тому, что скрыто за ним. Если я загляну в свои самые уязвимые места и признаю боль, которую чувствовала, я смогу исключить источник этой боли из арсенала моих врагов. Моя история больше не будет служить оперением для их стрел, и это уменьшит их власть надо мной. То, что я в себе принимаю, нельзя использовать против меня, чтобы меня унизить. Я та, кто я есть, и делаю то, ради чего пришла, — служу вам лекарством или резцом, напоминаю вам о том, что есть в вас от меня, когда я раскрываю вас в себе».
«В своей жизненной практике я начинаю проводить разделение между болью и страданием. Боль — это событие, опыт, который необходимо признать, дать ему имя и затем как-то применить, чтобы опыт изменился, превратился во что-то еще: силу, знание или действие.
Страдание же — это повторяющееся, как ночной кошмар, переживание неизученной, непереработанной боли. Когда я живу сквозь боль, не признавая ее, не допуская в свое сознание, я лишаю себя силы, которую могла бы извлечь из применения этой боли и направить на запуск какого-то движения за ее пределы. Я обрекаю себя на то, чтобы переживать эту боль снова и снова, как только что-то похожее пробуждает ее. Вот что такое страдание — будто бы замкнутый круг».
Книгу я читала на Bookmate. Все лето она там ждёт вас совершенно бесплатно.
#нонфикшн #феминизм
Этот сборник эссе и одного интервью по силе влияния в моем личном рейтинге стоит сразу за «Кинг-Конг-теорией» Виржини Депант. Может быть текст писательницы, мыслительницы и активистки Одри Лорд и не такой яростный, но он также неотделим от своей создательницы - он прочувствован в каждом абзаце. Все тексты были написаны в 1970-х и 1980-х, и с тех пор считаются классикой мировой феминистской литературы.
Неоднородность опыта, множественность угнетения, коллективная сила женщин, разница между гневом и ненавистью, болью и страданием, объединяющие отличия и разъединяющие общности - Лорд говорит о сложном, потому что такова ее жизнь - жизнь женщины, черной, лесбиянки, феминистки, матери. Она объясняет себя себе и другим, и за ходом ее мысли надо успеть, потому что чувствуешь, что там найдётся важное и для тебя.
«Я знала, всегда знала, что есть только один способ помешать людям использовать то, кто ты есть, против тебя же — быть честной и открытой, говорить о себе первой, не дожидаясь, пока о тебе начнут говорить они. Это нельзя даже назвать смелостью. Не молчать — это был мой защитный механизм».
«Всякий раз, когда возникает потребность изобразить нечто вроде коммуникации, те, кто получает выгоду от нашего угнетения, призывают нас делиться с ними нашим знанием. Иными словами, объяснять угнетателям их ошибки — обязанность угнетенных. Это я должна просвещать учительниц, которые в школе обесценивают культуру моих детей. От Черных людей и людей Третьего мира ожидается, что мы будем объяснять белым, что мы тоже люди. Женщины должны просвещать мужчин. Лесбиянки и геи должны просвещать гетеросексуальный мир. Угнетатели держат позицию и уклоняются от ответственности за свои действия. Так мы постоянно растрачиваем силы, которые лучше было бы направить на то, чтобы переопределять себя и разрабатывать реалистичные сценарии изменения настоящего и построения будущего».
«Некоторые проблемы у нас как женщин общие, другие — нет. Вы боитесь, что ваши дети вырастут, присоединятся к патриархату и станут свидетельствовать против вас — мы же боимся, что наших детей выволокут из машины и расстреляют на улице, а вы не захотите ничего знать о том, от чего они гибнут».
«Женский гнев может превращать различие в силу через понимание. Ведь гнев между равными рождает перемены, а не разрушение; неудобство и чувство утраты, которые он часто вызывает, не пагубны, они — признак роста».
«Искать силу внутри себя — значит быть готовой пройти сквозь страх навстречу тому, что скрыто за ним. Если я загляну в свои самые уязвимые места и признаю боль, которую чувствовала, я смогу исключить источник этой боли из арсенала моих врагов. Моя история больше не будет служить оперением для их стрел, и это уменьшит их власть надо мной. То, что я в себе принимаю, нельзя использовать против меня, чтобы меня унизить. Я та, кто я есть, и делаю то, ради чего пришла, — служу вам лекарством или резцом, напоминаю вам о том, что есть в вас от меня, когда я раскрываю вас в себе».
«В своей жизненной практике я начинаю проводить разделение между болью и страданием. Боль — это событие, опыт, который необходимо признать, дать ему имя и затем как-то применить, чтобы опыт изменился, превратился во что-то еще: силу, знание или действие.
Страдание же — это повторяющееся, как ночной кошмар, переживание неизученной, непереработанной боли. Когда я живу сквозь боль, не признавая ее, не допуская в свое сознание, я лишаю себя силы, которую могла бы извлечь из применения этой боли и направить на запуск какого-то движения за ее пределы. Я обрекаю себя на то, чтобы переживать эту боль снова и снова, как только что-то похожее пробуждает ее. Вот что такое страдание — будто бы замкнутый круг».
Книгу я читала на Bookmate. Все лето она там ждёт вас совершенно бесплатно.
#нонфикшн #феминизм
bookmate.ru
Электронные книги онлайн - читать и слушать - Букмейт
В библиотеке электронных книг Букмейта легко найти книги современных и классических авторов, аудиокниги и комиксы. Читайте электронные книги онлайн и делитесь цитатами и впечатлениями с друзьями.