Художественная литература и политика
Обратил внимание на инициативу Дмитрия Травина в связи с международным днем писателя, которую поддержали другие каналы.
У Травина подборка посвящена модернизации, а у нас будет политике в историческом контексте: ⬇️
◾️Пальму первенства держит монументальное полотно Льва Толстого «Война и мир». Илиада становления самосознания русской нации на примере высших слоев общества. На мой взгляд, главная книга русской литературы XIX века.
◾️Второе место — «Дни в Бирме» Джорджа Оруэлла. Здесь британский писатель дает широкую панораму колониального общества и техники достижения и обретения власти на примере циничного и беспринципного чиновника У По Кина. Книга — гайд для карьерного роста чиновников.
◾️Третье место —«Всё рушится» нигерийского писателя Чинуа Ачебе. Автор даёт нам возможность увидеть трагедию традиционного общества, мир которого рушится под натиском западной цивилизации.
◾️Четвертое место — две книги английского писателя Грэхема Грина «Тихий американец» и «Сила и слава». В первой книге одна из главных ролей отведена сотруднику Американской гуманитарной миссии, Олдену Пайлу, который верит в идеалы демократии и необходимость их нести остальному миру — даже ценой насилия и принуждения; во второй — трагедия католического священника, оказавшегося в эпицентре репрессий и антиклерикальных чисток в послереволюционной Мексике 1920-х годов.
◾️Пятое – «Путешествие на край ночи» французского писателя Луи Фердинанда Селина. Нелицеприятная панорама европейского общества на фоне Первой Мировой войны и описание системы колониального господства во французских колониях.
Будем очень признательны, если читатели поделятся своими любимыми книгами, где раскрывается тема политики!
#книги
🔻Подпишись на Politicanimalis
Обратил внимание на инициативу Дмитрия Травина в связи с международным днем писателя, которую поддержали другие каналы.
У Травина подборка посвящена модернизации, а у нас будет политике в историческом контексте: ⬇️
◾️Пальму первенства держит монументальное полотно Льва Толстого «Война и мир». Илиада становления самосознания русской нации на примере высших слоев общества. На мой взгляд, главная книга русской литературы XIX века.
◾️Второе место — «Дни в Бирме» Джорджа Оруэлла. Здесь британский писатель дает широкую панораму колониального общества и техники достижения и обретения власти на примере циничного и беспринципного чиновника У По Кина. Книга — гайд для карьерного роста чиновников.
◾️Третье место —«Всё рушится» нигерийского писателя Чинуа Ачебе. Автор даёт нам возможность увидеть трагедию традиционного общества, мир которого рушится под натиском западной цивилизации.
◾️Четвертое место — две книги английского писателя Грэхема Грина «Тихий американец» и «Сила и слава». В первой книге одна из главных ролей отведена сотруднику Американской гуманитарной миссии, Олдену Пайлу, который верит в идеалы демократии и необходимость их нести остальному миру — даже ценой насилия и принуждения; во второй — трагедия католического священника, оказавшегося в эпицентре репрессий и антиклерикальных чисток в послереволюционной Мексике 1920-х годов.
◾️Пятое – «Путешествие на край ночи» французского писателя Луи Фердинанда Селина. Нелицеприятная панорама европейского общества на фоне Первой Мировой войны и описание системы колониального господства во французских колониях.
Будем очень признательны, если читатели поделятся своими любимыми книгами, где раскрывается тема политики!
#книги
🔻Подпишись на Politicanimalis
Новинки от издательств Принстонского, Гарвардского и Йельского университетов.
Как боги среди людей: История богатых на Западе
Богатые всегда вызывали интерес, иногда не совсем однозначный. Средневековые мыслители опасались, что сверхбогатые будут вести себя «как боги среди людей». Совсем недавно Томас Пикетти выдвинул богатство на первый план в дискуссиях о неравенстве.
В своей книге Гвидо Альфани исследует историю богатых и сверхбогатых людей на Западе. Он рассказывает о том, кем они были, как накапливали своё состояние и какую роль играли в обществе. Охватывая последнюю тысячу лет, с частыми экскурсами в древность и учитывая современные исследования экономического неравенства, Альфани приходит к выводу, что, несмотря на разные пути к богатству в разные эпохи, существует фундаментальная преемственность в поведении богатых и отношении общества к богатству на протяжении всей западной истории. Его книга предлагает новый взгляд на текущие дискуссии о неравенстве богатства и доходов.
Колониальное наследие и современная социальная мысль: французская социология и заморская империя.
В своей провокационной и оригинальной интерпретации истории французской общественной мысли Джордж Стейнмец исследует возникновение и развитие современной французской социологии в контексте французской империи после Второй мировой войны. Стейнмец связывает расцвет всех социальных наук с попытками Франции и других имперских держав усилить контроль над своими охваченными кризисом колониями. Он утверждает, что именно колониальные исследования стали основой возрождающейся академической дисциплины социологии, особенно в период с конца 1930-х по 1960-е годы.
Социологи стали важными партнерами колониальных правительств, их просили применить свой опыт к таким «социальным проблемам», как детриптизация, урбанизация, бедность и трудовая миграция. Стейнмец утверждает, что колониальная ориентация пронизывала все основные направления социологических исследований и была в центре внимания четырех влиятельных ученых: Раймонда Арона, Жака Берка, Жоржа Баландье и Пьера Бурдье.
Empire, Incorporated. Корпорации, которые лежали в основе британского колониализма
На протяжении четырех столетий, от Ирландии до Индии, от Северной и Южной Америки до Африки и Австралии, британский колониализм был прежде всего делом корпораций. Эти корпорации разрабатывали, продвигали, финансировали и управляли процессом зарубежной экспансии, претендуя на территории и народы. Они привлекали инвестиции британского и колониального общества, буквально вкладывая в свои предприятия.
Однако колониальные компании не всегда были успешными. Они часто сталкивались с финансовыми трудностями и были подвержены банкротствам. Корпорация хорошо подходила для зарубежной экспансии не потому, что была неизбежной силой, а потому что, как и сама империя, она представляла собой неуловимое противоречие. Она сочетала в себе публичное и частное, личность и общество, подчиненное и автономное, централизованное и рассеянное, бессмертное и ненадежное, национальное и космополитическое. Это была юридическая фикция, обладавшая очень реальной властью.
Что будем читать?
А.Т.
#книги
🔹Подпишись на Political Animal
Как боги среди людей: История богатых на Западе
Богатые всегда вызывали интерес, иногда не совсем однозначный. Средневековые мыслители опасались, что сверхбогатые будут вести себя «как боги среди людей». Совсем недавно Томас Пикетти выдвинул богатство на первый план в дискуссиях о неравенстве.
В своей книге Гвидо Альфани исследует историю богатых и сверхбогатых людей на Западе. Он рассказывает о том, кем они были, как накапливали своё состояние и какую роль играли в обществе. Охватывая последнюю тысячу лет, с частыми экскурсами в древность и учитывая современные исследования экономического неравенства, Альфани приходит к выводу, что, несмотря на разные пути к богатству в разные эпохи, существует фундаментальная преемственность в поведении богатых и отношении общества к богатству на протяжении всей западной истории. Его книга предлагает новый взгляд на текущие дискуссии о неравенстве богатства и доходов.
Колониальное наследие и современная социальная мысль: французская социология и заморская империя.
В своей провокационной и оригинальной интерпретации истории французской общественной мысли Джордж Стейнмец исследует возникновение и развитие современной французской социологии в контексте французской империи после Второй мировой войны. Стейнмец связывает расцвет всех социальных наук с попытками Франции и других имперских держав усилить контроль над своими охваченными кризисом колониями. Он утверждает, что именно колониальные исследования стали основой возрождающейся академической дисциплины социологии, особенно в период с конца 1930-х по 1960-е годы.
Социологи стали важными партнерами колониальных правительств, их просили применить свой опыт к таким «социальным проблемам», как детриптизация, урбанизация, бедность и трудовая миграция. Стейнмец утверждает, что колониальная ориентация пронизывала все основные направления социологических исследований и была в центре внимания четырех влиятельных ученых: Раймонда Арона, Жака Берка, Жоржа Баландье и Пьера Бурдье.
Empire, Incorporated. Корпорации, которые лежали в основе британского колониализма
На протяжении четырех столетий, от Ирландии до Индии, от Северной и Южной Америки до Африки и Австралии, британский колониализм был прежде всего делом корпораций. Эти корпорации разрабатывали, продвигали, финансировали и управляли процессом зарубежной экспансии, претендуя на территории и народы. Они привлекали инвестиции британского и колониального общества, буквально вкладывая в свои предприятия.
Однако колониальные компании не всегда были успешными. Они часто сталкивались с финансовыми трудностями и были подвержены банкротствам. Корпорация хорошо подходила для зарубежной экспансии не потому, что была неизбежной силой, а потому что, как и сама империя, она представляла собой неуловимое противоречие. Она сочетала в себе публичное и частное, личность и общество, подчиненное и автономное, централизованное и рассеянное, бессмертное и ненадежное, национальное и космополитическое. Это была юридическая фикция, обладавшая очень реальной властью.
Что будем читать?
А.Т.
#книги
🔹Подпишись на Political Animal