Пацанский ренессанс

Недавно пересматривал «Судью» с Дауни-мл и Робертом Дювалем – такая как будто бы поверхностная, но очень приятная драма о взаимоотношениях отца и сына, которые развиваются внутри лакированных судебных комнат, где адвокаты вскакивают с криками «не имеете права!», а прокуроры, крепко сжимая пальцы, цедят что-то про высшую меру наказания. И где-то в середине просмотра внезапно обнаружил, что я практически не знаю ни одного современного российского фильма, в котором была бы примерно похожая концепция: состязаются адвокат и прокурор, решают, кто прав, кто нет, а в финале справедливость или что-то на нее похожее побеждает (вопреки или не очень).

Российский суд в массовом сознании – это последняя остановка, доехав до которой не встает вопрос законности/не законности, правомерности/неправомерности, а решаются проблемы более приземленного характера: как оказаться в колонии-поселении, где будешь овечек пасти, а не в крытой зоне где-то на севере, где овечкой сделают тебя. В моменте промелькнет мысль о наличии в этом мире некоей справедливости, но тут же скроется в частоколе фрагментарных реминисценций, всплывающих отрывков видосов, где потасканный жизнью мужичок рассказывает, с какими словами входить в хату, а над какими частушками лучше не смеяться.

Зато в России есть «пацанское». За последние пару лет, «пацан» пройдя все круги ада андерграунда и насмехательств, очищенный и поменявшийся, вновь вышел на поверхность, одарив всех вокруг ослепительной улыбкой эрзаца справедливости. «Пацаны» стали петь песни про машины, фемме фатале и братские понятия, находя аудиторию среди всех возрастов и взглядов: для консервативных есть Макан, для более прогрессивных и либеральных есть, например, тусовка «52» – говорят они об одном и том же, просто интонации разные.

Окончательно «пацанами» стали различные государственные деятели и приближенные к ним паразитарные существа разной степени военкоровости – вновь в их рассуждениях актуализировались вопросы «предательства», «дружбы», «семьи», а очко товарища перестало быть лучшим спасением от холода, ввиду близкой и непреходящей угрозы загреметь за экстремизм.

«Пацаны» вновь пробрались на экраны, усадив миллионы зрителей и пользователей у мониторов в ожидании новой серии «Слово пацана», где, вроде бы, рассказывается про трагичность «пацанского» пути, однако на пути внезапно массовой любви к слову «чушпан» не смогла встать даже Мизулина. Существенной идеологической разницы между «Реальными пацанами» – изначально комической зарисовки маргинальной жизни простых, как жопа огурца, ребят – и «Словом пацана», практически нет. Различие кроется сугубо в интонации и актуальности.

Да и многие видели финал «Реальных пацанов».

В прогрессивные десятые «пацан» оказался в андере, ввиду отступления перед иллюзией благополучия и прогресса. «Пацанские» паблики высмеивались, подъездно-пацанский рэп пропал, уступив место щуплым патлатым копиям американских негров, многих «пацанов» устранили перед надвигающимся ЧМ по футболу, из мейнстрима «понятийное» пропало и выстроились монументы обсуждений двойного-сознательного согласия и рассуждений о квир-идентичности, что отчаянно игнорировали соседство со страхом в неправильном контексте произнести «Чеченская республика».

В этом было что-то неправильное, но при должной фантазии перспективы вырисовывались не самые печальные.

Но «пацаны» вернулись. Они всегда возвращаются, когда возникает кризис.

Поэтому в наступившем 24 году желаю вам не оказаться под чистыми, как слеза матери, белыми эйрфорсами пацанов. И самим этими «пацанами» не стать.

https://youtu.be/cl9Wtii-zO4?si=jRilEZ-ySYQp-GZU

терпеть не могу подводить какие бы то ни было итоги года, кроме личных, но важным для нашего эрзац-комьюнити Рукам отказать не смог

благо, что в этих итогах особо даже не видно, насколько сильно я не в повестке происходящего (как и последние несколько лет, да)

​​Красные комнаты

Большинство (99.9 процентов) фильмов о современных технологиях и сопутствующих им угрозах – не очень, мягко скажем. Причин этому множество: начиная с отсутствия компетенций и знания темы, заканчивая распространенной проблемой ухода в непроходимые гуманистические дебри модернизма, где любая мало-мальски интересная тема обречена стать полигоном для отстрела дряхлых птиц, страдающих старческим маразмом.

Да и сами по себе «новые» технологические угрозы – девальвация всякой приватности, управляющие мнениями масс боты на службе у военных, тотальная слежка, кибер-преступность, ставшие привычными сливы данных, бездушные корпоративные алгоритмы и непреходящая паранойя пользователей и т.д. – действительно сложно нормально визуализировать и художественно передать. Тем более, что и язык для того, чтобы говорить о возникающих и возникающих проблемах, связанных с любыми новыми/старыми технологиями, по-прежнему еще не сформировался.

Поэтому к «Красным комнатам» молодого и перспективного режиссера Паскаля Планте у меня был особенный интерес. О фильме много писали профильные каналы (думаю, вы тоже видели), Паскаль Планте хороший режиссер, да и тема даркнета и мифических «красных комнат», – интересная и неисследованная.

Но получилось не очень, мягко скажем.

История рассказывает об успешной девушке Келли-Энн, основной доход которой приходит от игры в покер, а в свободное время она еще подрабатывает моделью. Ведет она жизнь такого полу-отшельника, ни с кем особо не общается, зависает в ТОРе, тренируется, таинственно молчит и правильно питается – короче, такая сигма-женщина, прибывшая в мир прямиком из черно-белых тиктоков про Патрика Бейтмана с выборкой десяти правил успешного волка-одиночки.

Помимо своих привычных сигма-дел, Келли-Энн стала ходить на суд, где рассматривается громкое дело серийного убийцы Людовика Шевалье, который изнасиловал и убил несколько несовершеннолетних девушек, а сам процесс транслировал в интернете в красной комнате. Все подробности суда моментально утекают в заголоки таблоидов, ток-шоу безостановочно паразитируют на теме, а у убийцы появляется много поклонников и поклонниц. И чем дольше героиня копается в его деле, тем сильнее страдает ее жизнь: отваливаются рекламные контракты, психика постепенно расшатывается, а первоначальное любопытство обращается липкой одержимостью.

И несмотря на всю привлекательность описания, сами «Красные комнаты» на поверку оказываются крайне стерильным и наивным фильмом, в котором по-настоящему уцепиться не получается ни за что.

Паскаль Планте взвалил на себя кучу тем – и манипуляции СМИ, и даркнет, и одержимости, и желание сопереживать убийце вопреки здравому смыслу, и чувство незащищенности в современном мире – но ни одну из них не сумел по-хорошему развить, постоянно останавливаясь где-то на середине. Вот тут показывают ток-шоу, где по сути монетизируют убийства, вот здесь довольно загнанная девочка отчаянно сопереживает убийце, а вот тут сигма-главная героиня концентрированно пялится в экран, пытаясь получить доступ к «красной комнате», –однако цельности и внятности никак не прибавляется.

На уровне идеи «Красные комнаты» Паскаля Планте – замечательное кино, режиссер пытается охватить многие серьезные и интересные темы. Другое дело, что на уровне реализации всё это пропадает, а остается только красивая актриса, умудрившаяся в наше время скрыть свой возраст. Это заслуживает уважения.

Слушаю регулярно этот альбом с момента его выхода. Очень хорошо помогает не ебнуться в эти мрачные времена. Всем рекомендую.

А есть ли у вас альбомы/песни/исполнители, которых регулярно крутите?

https://youtu.be/fuRGdcXPPMs?si=NH-PNw9RYhyRb0Vm

Новое видео!

https://youtu.be/GJTd-rAyz7s?si=-Agr4OnosvpvMXBu

О том, как создавалась Теория, почему выстрелила, проблемах современного сериального производства, в чем схожесть между Янг Траппой и Кураж Бамбей и о многом другом в новом видике.

Лайки, комментарии, подписки – все это поддерживается, поощряется и вообще круто.

Всем спасибо.

https://youtu.be/GJTd-rAyz7s?si=-Agr4OnosvpvMXBu

Что меня реально удручает в Оскаре'24, так это хронометраж почти всех номинантов на "лучший фильм".

По-моему, это немного пиздец.

Убийцы цветочной луны – 3.5 часа

Оппенгеймер – 3 часа

Анатомия падения – 2.5 часа

Бедные-несчастные – 2.5 часа

Маэстро – 2 часа 9 минут

Оставленные – 2 часа 13 минут

///

Из тех, кто сумел уложиться в хронометраж до двух часов выделяется "Зона интересов" – фильм про коменданта Освенцима как будто бы обязан по праву своего существования тянуться минимум два с половиной часа, однако уложился в час сорок.

Понятное дело, что я рискую попасть под раздачу неуязвимых для воров времени (соц.сети и прочая срань), которые вежливо упрекнут: право дело, юные джентельмены ныне боле не могут смотреть что-то длиннее рилса в инсте, какой срам!

Но на деле, мне не очень сложно посмотреть что-то длиной в три часа (особенно, если это Властелин Колец в третий раз за месяц), однако возникшая этакая тенденция лепить длиннющие полотна, тщетно преследуя ускользающие призраки НАСТОЯЩЕГО КИНО, когда можно запросто уложиться гораздо быстрее и лаконичнее – меня тупо вышибает.

Тьфу!

В прошлом году перед вручениями "Оскара" я сделал небольшой марафон с текстами про интересные мне фильмы, которые на эту премию в тех или иных категориях номинированы. Мне кажется, получилось прикольно, да и вдобавок, я сам сумел закрыть пробелы в просмотренном.

Поэтому и в этом году сделаю аналогичную историю и постараюсь рассказать обо всех интересных в том или ином смысле проектах, которым грозит экзекуция Оскаром.

Ща вот и начну с первого фильма

Оппенгеймер (Кристофер Нолан)

Персона Нолана в «кинокритической» и обывательской средах пользуется, мягко скажем, противоречивой репутацией. Фильмы британца в публичном пространстве как будто бы не могут существовать посередине, постоянно требуя от всех занимать одну из двух радикальных позиций: по одну сторону баррикад тотальная убежденность в непогрешимости и гениальности режиссера, а с другой – слюнявая ненависть, продиктованная переизбытком пафоса и яростной позицией вышеупомянутой первой категории «обожателей» (я был в категории ненавистников, ессесна). У меня есть мнение, что в определенный момент своей карьеры Кристофер осознал эту оценочную бинарность восприятия своей персоны и выдал себе безлимитный абонемент в баню с зеркалами вдоль всех стен, где он может, осознавая все последствия, придумывать очередной монументальный проект.

Но если попытаться выбраться из клетки с двумя крайностями и попытаться сравнительно трезво посмотреть на то, что делает Нолан, то скоро обнаруживаешь довольно простую штуку: Нолан именно что средний режиссер, если сложить все его достоинства и поделить на все его недостатки. В этом смысле он многим напоминает соотечественника (моего) Александра Сокурова. Сокуров так же обладает большим послужным списком вне-кинематографической деятельности (даже гораздо большей, чем у британца), все его работы неотделимы от его «личности», а сама «личность», зачастую, заслоняет собой, собственно, само кино и мешает адекватному восприятию просмотренного.

А еще Сокуров, как и Нолан – изысканный технарь от мира кино, чьи фильмы вне прекрасной технической части могут быть очень простыми и прямолинейными.

Собственно, «Оппенгеймер» я смотрел вот с такими мыслями, отдавая себе отчет, что британский режиссер будет трясти передо мной всеми своими новыми/старыми техническими игрушками и находками, но в самой истории я ничего обнаружить не смогу. И будь фильм короче минут так на сорок, то я бы мог смело сказать, что, учитывая все вышеупомянутые вводные, «Оппенгеймер» мне понравился.

Это вот такой вот бронебойный заправский байопик про амбициозного и противоречивого человека, который сделал оружие массового поражения, а в процессе и, тем более, спустя время – охуел от того, что он натворил. Тут и там проскакивают знакомые лица, упоминаются известные события, потрясающая операторская работа, параллельный монтаж, женские персонажи традиционно выполняют роль своеобразной картонки, которую кладут под ножку стола, чтобы он не качался – короче вот практически идеальный в своей типичности фильм Нолана. Единственное, что выделяется на фоне «парада нолановской типичности» – это темп ленты.

Такой эпилептический и нереально перегретый темп, из-за которого повествование буквально подлетает на каждой кочке и не пытается даже делать вид, будто режиссеру интересно копаться в каких-то там моральных и этических составляющих процесса создания сверхмощного оружия. «Оппенгеймер» не пытается тормозить вообще, только под самый конец резко поднимает ручник и бьется головой об руль, а ввиду вызванного таким ударом сотрясения все-таки пытается подвести все произошедшее под какую-то очевидную мораль, в довесок задав пару риторических вопросов.

Финализируя: «Оппенгеймер» – это такое очень и очень типичное кино Кристофера Нолана, от которого можно получить удовольствие, особенно, если вы учитесь в киношколе (вдвойне особенно, если на какую-нибудь техническую специальность). Такой стилек, очевидно, имеет уйму хейтеров, да и, очевидно, люди с маленьким мочевым пузырем не переживут эти три часа бесконечной гонки. Но если говорить глобально, то всем нам нужно просто принять Кристофера, поцеловать его в лоб и продолжать его яростно любить или нещадно хуесосить, потому что британец – один из последних островков стабильности в нестабильном многополярном мире, где существует очень много туалетов, но в какой можно зайти, а в какой нельзя – не ясно.

#оскар24

хуевый день на события сегодня

доброй памяти усопшим

когда ещё пять часов назад я думала что бы я выложила в эту рубрику, то я думала про Маркова. ещё пять часов назад я смотрела на его работы и не понимала, как столько жизни можно видеть. я думала что в них слишком много жизни. как глупо было так думать, слишком много жизни не бывает.

я всегда умела не распускаться за пределами разговоров с друзьями и своей комнаты. мне не свойственно плакать в метро. мне не свойственно не понимать куда я иду и не свойственно не хотеть говорить. мне не свойственно не думать. я не умею говорить прямо о том что болит очень сильно. но не прямо больше нельзя.

благодаря Маркову появился мой любимейший фотограф. каждый раз когда я открываю компьютер и смотрю на заставку, сделанную им, я вижу красоту. очень чистую и очень безусловную. Марков умел учить красоте и как никто умел её видеть и указывать на неё.

как теперь смотреть в окно не думая о его объективе я просто не знаю.