👀
Тов. Запупыркина с Яшкинского цементного завода шутит.
Ответ:Та, что палач сначала вешает, потом снимает, а фотограф наоборот: сначала снимает, потом вешает.
***
Журн. Работница, 1928 г.
#дичь #загадки
Старая перечница
Тов. Запупыркина с Яшкинского цементного завода шутит.
Ответ:
***
Журн. Работница, 1928 г.
#дичь #загадки
Старая перечница
Недавно уже писала об этой старомосковской байке про «колдуна» Якова Брюса. Сейчас же наткнулась на нее в более развернутом и кровожадном виде, прямо-таки в духе Суини Тодда. (Почему в городских легендах никогда не бывает скучной будничной бытовухи, и народная молва выдумывает всегда нечто изощренное?)
Легенда записана в Москве в августе 1924 г. и рассказана уличным торговецем яблоками Павлом Ивановичем Кузнецовым, уроженцем Тверской губ.
***
«Смерть Брюса.
Пропал Брюс через свою жену и ученика своего: они погубили его. Брюс был старый, а жена молодая, красивая. Ученик тоже старый был. Тут как раз в этому времени Брюс выдумал лекарство... ну такой состав, чтобы старого переделывать в молодого. А еще не пробовал, как он действует: удача будет или неудача? А на ком испытать? Думал, думал... Вот позвал ученика в подземелье. А у него в этом подземельи тайная мастерская была — никого в нее не пускал. И как позвал ученика, взял да и зарезал. Всего на куски изрубил, сложил в кадку, посыпал порошком. А сам рассказал, что будто рассчитал своего ученика, так как он ленивый. И целых девять месяцев в кадке лежали эти куски. Это как женщина носит ребенка девять месяцев, так и тут. Вот на десятый месяц взял он изрубленное тело, вывалил на стол, сложил кусок к куску, как было у живого. Как сложил — сейчас полил составом, куски все срослись. Он взял, из пузырька покапал. И поднялся ученик: был старый, стал молодой.
— Вот, говорит, как я спал долго!
А Брюс говорит:
— Ты спал девять месяцев. Ты, говорит, вновь народился.
— Как так? — спрашивает ученик. Брюс рассказал ему. А тот не верит.
— Это, говорит, белой кобылы сон.
Брюс и говорит:
— Когда не веришь — посмотри в зеркало.
Вот ученик посмотрел в зеркало, видит: совсем молодым стал.
— Это, говорит, такие чудеса, что и сказать нельзя. По наружности, говорит, я молодой, а по уму старый.
Вот Брюс и приказывает ему:
— Ты, говорит, смотри, никому не говори, что я сделал тебя молодым. И жене моей не говори. А рассказывай, что ты у меня новый ученик. Я буду то же говорить.
Потом стал он учить его, как переделывать старого на молодого.
— Это, говорит, для того учу тебя, что сам хочу переделаться на молодого. А когда, говорит, будут спрашивать, где Брюс, говори: уехал, мол, на девять месяцев, а куда — неизвестно. И жене моей не рассказывай про наше дело, а то она по всей Москве разнесет.
И взял с ученика клятву, что все исполнит как следует. И отдал он ученику эти порошки и составы. И после того ученик зарезал Брюса, на куски изрубил, в кадку положил, порошком засыпал. А сам молчок. Но только жена Брюсова, как увидела молодого ученика, сейчас полюбила его. Ну и он оказался тоже парень не промах. Одним словом, закрутили они вдвоем любовь. Ну, он тоже брех оказался: все выложил Брюсовой жене. А та говорит:
— Не надо переделывать Брюса на молодого. А будем, говорит, жить вместе: ты будешь заниматься волшебными делами, а я по хозяйству управлять стану.
Вот ученик и взял себе в голову:
— Это, говорит, верно. Я, говорит, довольно обучен и буду как Брюс.
Но только ему до Брюса было очень далеко: и сотой части брюсовских наук не знал.
Ну, время идет. Народ удивляется:
— Что это, мол, Брюса не видать, не слыхать? И царь Петр Великий спрашивает:
— Где это девался Брюс? Раньше, говорит, каждое утро с рапортом являлся, а теперь не приходит?
А это, значит, такой рапорт: что он за ночь выдумает, то утром докладывает царю. Вот пошли от царя узнать насчет Брюса. А ученик говорит:
— Уехал на девять месяцев, а куда — неизвестно.
Ну, те и доложили царю. И тут девять месяцев кончились. Вот ученик и Брюсова жена выложили изрубленное тело, сложили по порядку. Ученик взял, этим составом полил. Куски срослись. Вот он вынимает из кармана пузырек с каплями. А жена Брюсова вырвала у него пузырек, да хлоп! — обземь и разбила.
— Теперь, говорит, пускай Брюс Страшного суда ожидает — тогда воскреснет. Довольно, говорит, я помучилась за ним, бродягой, пососал он моей кровушки вволю.
А ведь брехала, потому что он не бил ее…».
***
Баранов Е. Московские легенды. Вып. 1. М., 1928.
#дичь #интересно
Старая перечница
Легенда записана в Москве в августе 1924 г. и рассказана уличным торговецем яблоками Павлом Ивановичем Кузнецовым, уроженцем Тверской губ.
***
«Смерть Брюса.
Пропал Брюс через свою жену и ученика своего: они погубили его. Брюс был старый, а жена молодая, красивая. Ученик тоже старый был. Тут как раз в этому времени Брюс выдумал лекарство... ну такой состав, чтобы старого переделывать в молодого. А еще не пробовал, как он действует: удача будет или неудача? А на ком испытать? Думал, думал... Вот позвал ученика в подземелье. А у него в этом подземельи тайная мастерская была — никого в нее не пускал. И как позвал ученика, взял да и зарезал. Всего на куски изрубил, сложил в кадку, посыпал порошком. А сам рассказал, что будто рассчитал своего ученика, так как он ленивый. И целых девять месяцев в кадке лежали эти куски. Это как женщина носит ребенка девять месяцев, так и тут. Вот на десятый месяц взял он изрубленное тело, вывалил на стол, сложил кусок к куску, как было у живого. Как сложил — сейчас полил составом, куски все срослись. Он взял, из пузырька покапал. И поднялся ученик: был старый, стал молодой.
— Вот, говорит, как я спал долго!
А Брюс говорит:
— Ты спал девять месяцев. Ты, говорит, вновь народился.
— Как так? — спрашивает ученик. Брюс рассказал ему. А тот не верит.
— Это, говорит, белой кобылы сон.
Брюс и говорит:
— Когда не веришь — посмотри в зеркало.
Вот ученик посмотрел в зеркало, видит: совсем молодым стал.
— Это, говорит, такие чудеса, что и сказать нельзя. По наружности, говорит, я молодой, а по уму старый.
Вот Брюс и приказывает ему:
— Ты, говорит, смотри, никому не говори, что я сделал тебя молодым. И жене моей не говори. А рассказывай, что ты у меня новый ученик. Я буду то же говорить.
Потом стал он учить его, как переделывать старого на молодого.
— Это, говорит, для того учу тебя, что сам хочу переделаться на молодого. А когда, говорит, будут спрашивать, где Брюс, говори: уехал, мол, на девять месяцев, а куда — неизвестно. И жене моей не рассказывай про наше дело, а то она по всей Москве разнесет.
И взял с ученика клятву, что все исполнит как следует. И отдал он ученику эти порошки и составы. И после того ученик зарезал Брюса, на куски изрубил, в кадку положил, порошком засыпал. А сам молчок. Но только жена Брюсова, как увидела молодого ученика, сейчас полюбила его. Ну и он оказался тоже парень не промах. Одним словом, закрутили они вдвоем любовь. Ну, он тоже брех оказался: все выложил Брюсовой жене. А та говорит:
— Не надо переделывать Брюса на молодого. А будем, говорит, жить вместе: ты будешь заниматься волшебными делами, а я по хозяйству управлять стану.
Вот ученик и взял себе в голову:
— Это, говорит, верно. Я, говорит, довольно обучен и буду как Брюс.
Но только ему до Брюса было очень далеко: и сотой части брюсовских наук не знал.
Ну, время идет. Народ удивляется:
— Что это, мол, Брюса не видать, не слыхать? И царь Петр Великий спрашивает:
— Где это девался Брюс? Раньше, говорит, каждое утро с рапортом являлся, а теперь не приходит?
А это, значит, такой рапорт: что он за ночь выдумает, то утром докладывает царю. Вот пошли от царя узнать насчет Брюса. А ученик говорит:
— Уехал на девять месяцев, а куда — неизвестно.
Ну, те и доложили царю. И тут девять месяцев кончились. Вот ученик и Брюсова жена выложили изрубленное тело, сложили по порядку. Ученик взял, этим составом полил. Куски срослись. Вот он вынимает из кармана пузырек с каплями. А жена Брюсова вырвала у него пузырек, да хлоп! — обземь и разбила.
— Теперь, говорит, пускай Брюс Страшного суда ожидает — тогда воскреснет. Довольно, говорит, я помучилась за ним, бродягой, пососал он моей кровушки вволю.
А ведь брехала, потому что он не бил ее…».
***
Баранов Е. Московские легенды. Вып. 1. М., 1928.
#дичь #интересно
Старая перечница
Шутки за 300
«Ох уж эти дети!.. с их кипячёным молоком!..».
Le rire, 1901 г.
#дичь #просточушь
Старая перечница
«Ох уж эти дети!.. с их кипячёным молоком!..».
Le rire, 1901 г.
#дичь #просточушь
Старая перечница
Forwarded from Старая перечница
«Продаются английская лошадь и две девушки в Леонтьевском переулке у госпожи Нарышкиной. Тут же продается и английская корова» – и другие объявления из газеты «Московские ведомости» за 1790 г. в рубрике «эх, такую страну потеряли».
***
«Продается крестьянка, вдова, 30 л., с девочкою на руках. О цене спросить в Сенатской типографии, что в Охотном ряду, у секретаря Ивана Зубатова».
«Во 2 части за Москвою-рекою в приходе Егория в Ендове, что в Садовниках, против дома Собакина, продается дворовый человек с женою, весьма хороший кузнец, знающий всякую работу делать, лошадей кует и коновалит, и отчасти плотничую разумеет, одним словом, для двора самый нужный человек и в 27 лет и в рекрута годен, жена его хорошо белье моет и гладит и притом хорошая кухарка. Цена за все последняя 450 р. В оном же доме продается пара серых лошадей за умеренную цену и обезьяна ручная, живущая в Руси восемь лет, цена 50 рублей, там же и каменный дом со всею мебелью продается за 9000 р.».
«Продаются английская лошадь и две девушки в Леонтьевском переулке у госпожи Нарышкиной. Тут же продается и английская корова».
«За Петровскими воротами в 9 части, 2 квартала под № 167 и в доме генерала Ржевского продается попугай серый, который говорит по-русски и насвистывает, пляшет. Тут же продается Российский ворон, говорит по-русски так чисто, что с человеческим голосом узнать нельзя. Тут же продается малой поваренок. О цене узнать у служителя Козьмы Черкасова».
«Продается повар, 17 году, ростом 2 аршина и 2 с половиной вершков, цена 600 руб. Видеть его можно в доме, где Спасская аптека, у Г. Алексеева».
#дичь #объявления
Старая перечница
***
«Продается крестьянка, вдова, 30 л., с девочкою на руках. О цене спросить в Сенатской типографии, что в Охотном ряду, у секретаря Ивана Зубатова».
«Во 2 части за Москвою-рекою в приходе Егория в Ендове, что в Садовниках, против дома Собакина, продается дворовый человек с женою, весьма хороший кузнец, знающий всякую работу делать, лошадей кует и коновалит, и отчасти плотничую разумеет, одним словом, для двора самый нужный человек и в 27 лет и в рекрута годен, жена его хорошо белье моет и гладит и притом хорошая кухарка. Цена за все последняя 450 р. В оном же доме продается пара серых лошадей за умеренную цену и обезьяна ручная, живущая в Руси восемь лет, цена 50 рублей, там же и каменный дом со всею мебелью продается за 9000 р.».
«Продаются английская лошадь и две девушки в Леонтьевском переулке у госпожи Нарышкиной. Тут же продается и английская корова».
«За Петровскими воротами в 9 части, 2 квартала под № 167 и в доме генерала Ржевского продается попугай серый, который говорит по-русски и насвистывает, пляшет. Тут же продается Российский ворон, говорит по-русски так чисто, что с человеческим голосом узнать нельзя. Тут же продается малой поваренок. О цене узнать у служителя Козьмы Черкасова».
«Продается повар, 17 году, ростом 2 аршина и 2 с половиной вершков, цена 600 руб. Видеть его можно в доме, где Спасская аптека, у Г. Алексеева».
#дичь #объявления
Старая перечница
***
«Однажды обратился один господин с жалобой на бессилие, которым он, по его убеждению, обязан своей жене; она хотела его предохранить от нарушения супружеской верности во время его поездки в Нью-Йорк и потому, по словам пациента, взглянула на него при прощании как-то совершенно особенно, причём по всей его спине до самих яичек пробежала дрожь; с тех пор у пациента не было больше эрекции».
***
Якобзон Л. Половое бессилие. Пг., 1915.
#дичь
Старая перечница
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
«Давно известно, что в парижские пастеты, рассылаемые по всем сторонам, входит в состав кошачье мясо, приготовленное так, что прежде кошку повесят и стегают прутом до крови, потом измученную заколотят. (…)
Английский журнал The Lancet за сей 1858 год извещает нас, что ныне в Париже пожирают бесчисленное множество улиток и лягушек, и особенно щеголяют лошадиным мясом: приготовляют из убитых лошадей самые необыкновенные кушанья, каково например: молоко сбитое и застуженное с лошадиною кровью под названием черного пудинга».
***
Западные европейцы и русские / [соч.] доктора и орд. профессора Панезица [И.Я. Зацепина]. М.: Тип. М. Смирновой, 1860.
#дичь #еда
Английский журнал The Lancet за сей 1858 год извещает нас, что ныне в Париже пожирают бесчисленное множество улиток и лягушек, и особенно щеголяют лошадиным мясом: приготовляют из убитых лошадей самые необыкновенные кушанья, каково например: молоко сбитое и застуженное с лошадиною кровью под названием черного пудинга».
***
Западные европейцы и русские / [соч.] доктора и орд. профессора Панезица [И.Я. Зацепина]. М.: Тип. М. Смирновой, 1860.
#дичь #еда
«Вредоносные влияния в Германии.
Говоря о вредоносных в Германии влияниях, автор описывает только то, что он испытал над собою и видел своими глазами, и что не всякому иностранцу заметно, потому что все недостатки прикрыты величайшим уважением к наружным приличиям.
Главные причины болезней в Германии суть:
1. Частные и почти неизбежные случаи простуды, при климате весьма суровом и непостоянном;
2. Нищета, о какой в нашем благословенном Отечестве понятия не имеют;
3. Нечистоплотность в высочайшей степени.
Опишем каждую порознь.
1. Случаи простуды. Климат немецкий, судя по тому, как испытал автора, и что он слышал от других, совсем не таков, как описывают его приезжающие к нам иностранцы. Зима 1838 г. была здесь такая жестокая, какие и у нас редко случаются. В Галле замёрз караульный, а в Берлине целая семья вымерла от голоду и холоду. Лето сего года было самое ненастное. Такая погода продолжается несколько лет. Постоянно пребывающие в Германии русские говорят, что сколько они запомнят, там всегда была такая погода; а просто народ в Германии уверяет, будто их климат перешел в Россию, а наш к ним (…).
Этому климату нимало не соответствует устройство жилищ в Германии. В Галле стены в домах по большей части тонкие; в окнах рамы одинакия, не двойные на зиму — не замазываются, как у нас, и каждое утро при уборке комнаты отворяются. Печки в комнате узенькия в 1/2 - 3/4 аршина; поставлены по большой части у самых дверей, которые отворяются в холодный коридор или на двор (…). Топят достаточные дровами, а большая часть жителей турфом, который больше тлеет, чем горит и распространяет такую вонь, что не легко к ней привыкнуть: от Галле за несколько верст ощутительна эта вонь. (…) Ночью и у богатых и у бедных совершенно простывает комната: окна замерзают, стены остаются всегда холодными. Поэтому для защиты себя от простуды жители обивают ковриками стены близ постель и одеваются по ночам не одеялами, а перинами. Одни эти обстоятельства уже достаточны для объяснения множества простудных случаев в простом народе, не говоря о лёгкости немецкой одежды, о недостатках бедных, о злоупотреблении горячего кофе и горячительных напитков, о неосторожности, особливо женщин и детей и проч.
2. Нищета. (…) Вы увидите, как в маленькой комнате в 3-4-м этаже теснятся несколько семейств; поутру застанете, как бедные немецкие дамы толпятся около отверстия узенькой печки, пригнувшись, присевши, на коленях, варят себе кушанья в половничках, горшочках, черепочках, не выпуская их из рук; там найдете больную мать в постели без рубашки; кругом запачканные дети, в печке тлеет вонючий турф, со стен и с окон течет, в комнате холодно, сыро, грязно; — словом, вы встретите нищету во всех возможных видах. Однажды зимою приходит в клинику бедняк в грязном разноцветном фраке, сшитом из заплат на манер куртки. При исследовании болезни раздели; он без рубашки. Теперь представьте: зимою — без рубашки, в легком платье из заплат; хоть каждая заплата на вате и, прибавьте, полный вшей (…).
3. Нечистоплотность. Это жалкое качество бедных немцев приметнее всего в клинике у Крукенберга, потому что он имеет обыкновение при исследовании болезней раздевать почти каждого больного. И взрослые, и дети, и мужчины и даже многие женщины не показывают ни малейшего стыда, являясь в клинику, в круг множества молодых лекарей, запачканные, нечесанные, не умытые; матери приводят детей, покрытых с головы до ног сыпями, со струпьями на голове, с течью из ушей, в изодранном и запачканном пальте, с грязью не только на руках и ногах, но и на лице и по всему телу. Профессор не редко принужден бывает и у взрослых оттирать кожу мокрым полотенцом, чтоб решить, какие пятна на теле: есть ли это грязь или сыпь, и обыкновенно открывает первое».
***
Западные европейцы и русские / [соч.] доктора и орд. профессора Панезица [И.Я. Зацепина]. М.: Тип. М. Смирновой, 1860.
#дичь
Говоря о вредоносных в Германии влияниях, автор описывает только то, что он испытал над собою и видел своими глазами, и что не всякому иностранцу заметно, потому что все недостатки прикрыты величайшим уважением к наружным приличиям.
Главные причины болезней в Германии суть:
1. Частные и почти неизбежные случаи простуды, при климате весьма суровом и непостоянном;
2. Нищета, о какой в нашем благословенном Отечестве понятия не имеют;
3. Нечистоплотность в высочайшей степени.
Опишем каждую порознь.
1. Случаи простуды. Климат немецкий, судя по тому, как испытал автора, и что он слышал от других, совсем не таков, как описывают его приезжающие к нам иностранцы. Зима 1838 г. была здесь такая жестокая, какие и у нас редко случаются. В Галле замёрз караульный, а в Берлине целая семья вымерла от голоду и холоду. Лето сего года было самое ненастное. Такая погода продолжается несколько лет. Постоянно пребывающие в Германии русские говорят, что сколько они запомнят, там всегда была такая погода; а просто народ в Германии уверяет, будто их климат перешел в Россию, а наш к ним (…).
Этому климату нимало не соответствует устройство жилищ в Германии. В Галле стены в домах по большей части тонкие; в окнах рамы одинакия, не двойные на зиму — не замазываются, как у нас, и каждое утро при уборке комнаты отворяются. Печки в комнате узенькия в 1/2 - 3/4 аршина; поставлены по большой части у самых дверей, которые отворяются в холодный коридор или на двор (…). Топят достаточные дровами, а большая часть жителей турфом, который больше тлеет, чем горит и распространяет такую вонь, что не легко к ней привыкнуть: от Галле за несколько верст ощутительна эта вонь. (…) Ночью и у богатых и у бедных совершенно простывает комната: окна замерзают, стены остаются всегда холодными. Поэтому для защиты себя от простуды жители обивают ковриками стены близ постель и одеваются по ночам не одеялами, а перинами. Одни эти обстоятельства уже достаточны для объяснения множества простудных случаев в простом народе, не говоря о лёгкости немецкой одежды, о недостатках бедных, о злоупотреблении горячего кофе и горячительных напитков, о неосторожности, особливо женщин и детей и проч.
2. Нищета. (…) Вы увидите, как в маленькой комнате в 3-4-м этаже теснятся несколько семейств; поутру застанете, как бедные немецкие дамы толпятся около отверстия узенькой печки, пригнувшись, присевши, на коленях, варят себе кушанья в половничках, горшочках, черепочках, не выпуская их из рук; там найдете больную мать в постели без рубашки; кругом запачканные дети, в печке тлеет вонючий турф, со стен и с окон течет, в комнате холодно, сыро, грязно; — словом, вы встретите нищету во всех возможных видах. Однажды зимою приходит в клинику бедняк в грязном разноцветном фраке, сшитом из заплат на манер куртки. При исследовании болезни раздели; он без рубашки. Теперь представьте: зимою — без рубашки, в легком платье из заплат; хоть каждая заплата на вате и, прибавьте, полный вшей (…).
3. Нечистоплотность. Это жалкое качество бедных немцев приметнее всего в клинике у Крукенберга, потому что он имеет обыкновение при исследовании болезней раздевать почти каждого больного. И взрослые, и дети, и мужчины и даже многие женщины не показывают ни малейшего стыда, являясь в клинику, в круг множества молодых лекарей, запачканные, нечесанные, не умытые; матери приводят детей, покрытых с головы до ног сыпями, со струпьями на голове, с течью из ушей, в изодранном и запачканном пальте, с грязью не только на руках и ногах, но и на лице и по всему телу. Профессор не редко принужден бывает и у взрослых оттирать кожу мокрым полотенцом, чтоб решить, какие пятна на теле: есть ли это грязь или сыпь, и обыкновенно открывает первое».
***
Западные европейцы и русские / [соч.] доктора и орд. профессора Панезица [И.Я. Зацепина]. М.: Тип. М. Смирновой, 1860.
#дичь
«Миша и Гриша. Мальчишки-шалунишки, их проказы и делишки» Родиона Менделевича, писавшего под псевдонимом «Р. Меч» (М.: Изд. И. Кнебель, 1900) — дореволюционный пращур чернушных стишков про «маленького мальчика» (образца «маленький мальчик купил пулемет, больше в деревне никто не живет»). Издание, кстати, весьма редкое. За 12 лет работы с антикварной книгой оно попало в поле моего зрения лишь раз.
#литература #дичь
Старая перечница
#литература #дичь
Старая перечница
Жизнь и смерть кровавой барыни Дарьи Салтыковой в очерках историков XIX столетия.
У Лобного места при царе Алексее Михайловиче стояли пушки и был царев кабак, называемый «Под пушками». На этом же Лобном месте была поставлена на эшафоте палачом Салтычиха в саване, со свечою в руке, с листом на груди, на котором было написано:
«Мучительница и душегубица».
Салтычиха, Дарья Михайловна, была вдова Салтыкова и по связям покойного своего мужа принадлежала к самым знатным людям того века; загублено ею было крестьян и дворовых людей до 138 душ.
Гнев Салтычихи происходил только от одной причины — за нечистое мытье белья или полов. Побои Салтыкова наносила более сама собственноручно скалкою, вальком, палкою и поленьями; а по приказанию ее, конюхи и гайдуки наказывали розгами, батожьями, кнутом и плетьми. Все эти побои столь были жестоки, что тотчас же, или вскоре, оканчивались смертию несчастных жертв болезненного гнева Салтыковой.
Иные наказания производились с особенным тиранством. Так, у одной женщины Салтыкова опалила на голове все волосы; другого человека била об стену головой, обливала ему голову кипятком из чайника и брала за уши разженными припекательными щипцами. Одну девку приказала, в октябре месяце загнать кнутом в воду по горло, где она пробыла четверть часа, а другую девку сама скинула с крыльца. Все эти люди вскоре после истязаний померли.
Описанные убийства происходили или в московском доме Салтыковой, или подмосковном ее селе Троицком, Подольского уезда. В Москве же она имела собственный дом в Кузнецкой улице, в приходе церкви Введения во храм Пресвятой Богородицы что на Сретенке.
Кроме собственных людей Салтыковой, служивших ей в качестве палачей, тиранства ее покрывали священники, как московский, так и сельский — погребая заведомо убитых Салтыковою.
Впрочем случалось, что священники не соглашались погребать некоторых из убитых: тогда Салтыкова приказывала хоронить их ночью в лесу, близь своей подмосковной, а управляющий ее в таких случаях подавал явочное прошение, что те люди будто бежали.
Замечательно, что сердце этой ужасной женщины было доступно любви: она питала самую нежную, сердечную любовь к инженеру Тютчеву.
Дело Салтычихи тянулось шесть лет. Салтычиха от всего отпиралась, говоря, что все доносы были сделаны на нее из злобы. Судья просил императрицу, чтобы она дозволила употребить над ней пытку; государыня не согласилась, но только приказала перед глазами Салтычихи произвесть пытку над кем-нибудь из осужденных, но и это не привело последнюю к раскаянию. Но, наконец, «душегубицу и мучительницу» приказано было заключить в подземную тюрьму под сводами церкви Ивановского монастыря, пищу приказано ей было подавать туда со свечою, которую опять гасить, как скоро она наестся. Пищу подавал ей солдат, сперва в окно, потом в дверь.
По сказанию старожилов, от своего тюремщика она родила ребенка. Салтычиха была в старости очень толстая женщина, и когда народ приходил смотреть в окошечко, самовольно отдергивая зеленую занавесочку, желая посмотреть на злодейку, употреблявшую, по общей молве, в пищу женские груди и младенцев, то Салтычиха ругалась, плевала и совала палку сквозь открытое в летнюю пору окошечко. Салтычиха была заключена в склепе тридцать три года, умерла в 1800 году и похоронена в Донском монастыре. Застенок, в котором она сидела, разобран вместе с церковью в 1860 году.
***
Бартенев П. Салтычиха // Русский архив. № 2 за 1865 г.
Пыляев М. Старая Москва. СПб., 1891.
#дичь #интересно
Старая перечница
У Лобного места при царе Алексее Михайловиче стояли пушки и был царев кабак, называемый «Под пушками». На этом же Лобном месте была поставлена на эшафоте палачом Салтычиха в саване, со свечою в руке, с листом на груди, на котором было написано:
«Мучительница и душегубица».
Салтычиха, Дарья Михайловна, была вдова Салтыкова и по связям покойного своего мужа принадлежала к самым знатным людям того века; загублено ею было крестьян и дворовых людей до 138 душ.
Гнев Салтычихи происходил только от одной причины — за нечистое мытье белья или полов. Побои Салтыкова наносила более сама собственноручно скалкою, вальком, палкою и поленьями; а по приказанию ее, конюхи и гайдуки наказывали розгами, батожьями, кнутом и плетьми. Все эти побои столь были жестоки, что тотчас же, или вскоре, оканчивались смертию несчастных жертв болезненного гнева Салтыковой.
Иные наказания производились с особенным тиранством. Так, у одной женщины Салтыкова опалила на голове все волосы; другого человека била об стену головой, обливала ему голову кипятком из чайника и брала за уши разженными припекательными щипцами. Одну девку приказала, в октябре месяце загнать кнутом в воду по горло, где она пробыла четверть часа, а другую девку сама скинула с крыльца. Все эти люди вскоре после истязаний померли.
Описанные убийства происходили или в московском доме Салтыковой, или подмосковном ее селе Троицком, Подольского уезда. В Москве же она имела собственный дом в Кузнецкой улице, в приходе церкви Введения во храм Пресвятой Богородицы что на Сретенке.
Кроме собственных людей Салтыковой, служивших ей в качестве палачей, тиранства ее покрывали священники, как московский, так и сельский — погребая заведомо убитых Салтыковою.
Впрочем случалось, что священники не соглашались погребать некоторых из убитых: тогда Салтыкова приказывала хоронить их ночью в лесу, близь своей подмосковной, а управляющий ее в таких случаях подавал явочное прошение, что те люди будто бежали.
Замечательно, что сердце этой ужасной женщины было доступно любви: она питала самую нежную, сердечную любовь к инженеру Тютчеву.
Дело Салтычихи тянулось шесть лет. Салтычиха от всего отпиралась, говоря, что все доносы были сделаны на нее из злобы. Судья просил императрицу, чтобы она дозволила употребить над ней пытку; государыня не согласилась, но только приказала перед глазами Салтычихи произвесть пытку над кем-нибудь из осужденных, но и это не привело последнюю к раскаянию. Но, наконец, «душегубицу и мучительницу» приказано было заключить в подземную тюрьму под сводами церкви Ивановского монастыря, пищу приказано ей было подавать туда со свечою, которую опять гасить, как скоро она наестся. Пищу подавал ей солдат, сперва в окно, потом в дверь.
По сказанию старожилов, от своего тюремщика она родила ребенка. Салтычиха была в старости очень толстая женщина, и когда народ приходил смотреть в окошечко, самовольно отдергивая зеленую занавесочку, желая посмотреть на злодейку, употреблявшую, по общей молве, в пищу женские груди и младенцев, то Салтычиха ругалась, плевала и совала палку сквозь открытое в летнюю пору окошечко. Салтычиха была заключена в склепе тридцать три года, умерла в 1800 году и похоронена в Донском монастыре. Застенок, в котором она сидела, разобран вместе с церковью в 1860 году.
***
Бартенев П. Салтычиха // Русский архив. № 2 за 1865 г.
Пыляев М. Старая Москва. СПб., 1891.
#дичь #интересно
Старая перечница
Воинский устав XIX века, между прочим, а не Молот ведьм.
***
«Ежели кто из воинских людей найдется идолопоклонник, чернокнижец, ружья заговоритель, суеверный и богохулительный чародей: оный, по состоянию дела, в жестоком заключении в железах, гонянием шпицрутен наказан, или весьма сожжен имеет быть.
Толкование: Наказание сожжения есть обыкновенная казнь чернокнижцам, ежели оный своим чародейством вред кому учинил, или действительно с диаволом обязательство имеет. А ежелиж он чародейством своим никому никакого вреда не учинил, и обязательства с сатаною никакого не имеет, то надлежит по изобретению дела того наказать другими вышеупомянутыми наказаниями, и притом церковным публичным покаянием».
***
Устав воинский о должности генералов-фельдмаршалов и всего генералитета и прочих чинов, которые при войске надлежат быть, и оных воинских делах и поведениях, что каждому чинить должно. СПб.: В Тип. Правительствующего Сената, 1814.
#интересно #дичь #духвремени
Старая перечница
***
«Ежели кто из воинских людей найдется идолопоклонник, чернокнижец, ружья заговоритель, суеверный и богохулительный чародей: оный, по состоянию дела, в жестоком заключении в железах, гонянием шпицрутен наказан, или весьма сожжен имеет быть.
Толкование: Наказание сожжения есть обыкновенная казнь чернокнижцам, ежели оный своим чародейством вред кому учинил, или действительно с диаволом обязательство имеет. А ежелиж он чародейством своим никому никакого вреда не учинил, и обязательства с сатаною никакого не имеет, то надлежит по изобретению дела того наказать другими вышеупомянутыми наказаниями, и притом церковным публичным покаянием».
***
Устав воинский о должности генералов-фельдмаршалов и всего генералитета и прочих чинов, которые при войске надлежат быть, и оных воинских делах и поведениях, что каждому чинить должно. СПб.: В Тип. Правительствующего Сената, 1814.
#интересно #дичь #духвремени
Старая перечница