Дискриминатор разумности
По следам обсуждений в одной из прошлых тем.
Более-менее понятно, что появление централизованных ИИ-монополистов создаёт предпосылки для появления своеобразного "культа гопатычей", или даже развитой религии. Собственно, в этом свете организованный самими создателями нейрохайп (говорили ранее) из серии "ИИ нас всех погубит", казалось бы нелепо звучащий из их позиции, получает вполне понятное объяснение.
ИИ может занять место объекта поклонения, "искусственного бога", для чего надо изобразить, что он как бы выходит из под контроля своих как бы создателей, с одной стороны, и заставить людей проецировать на него человеческие эмоции, с другой (то, что эмоции негативные, так в данном случае даже лучше: их проще вызвать и добиться нужной интенсивности).
Последнее время термин ИИ заменили, кстати, на более конкретные, в частности LLM ("большая лингвистическая модель"). Десятилетия терминологического безумия (что такое "интеллект"? ответа нет, но это не мешало спекулятивному употреблению термина "искусственный интеллект") встали на небольшую паузу.
Думаю, один из вариантов продолжения партии это после де-факто утверждения (демагогическими, политическими и административными мерами) некоего очередного варианта "лингвистической модели" в роли интеллектуального субъекта всё же вернуться к вопросу определения интеллекта и развернуть его острием в другую сторону: если модели такие умные по сравнению с людьми, то, видимо, не все люди вообще обладают интеллектом?
Ну дальше полшага до вывода: не все люди и люди вообще. С практическими следствиями в виде юридического (или по меньшей мере фактического) лишения прав широких категорий трудящихся (обладание высоким интеллектом в нынешнем значении слова едва ли гарантирует от попадания в такую категорию трудящихся).
"А ну-ка, человек, докажи что ты человек вообще... сколько у тебя в мозгу переменных обслуживающих лингвистическую модель, а?"
#philosophy
По следам обсуждений в одной из прошлых тем.
Более-менее понятно, что появление централизованных ИИ-монополистов создаёт предпосылки для появления своеобразного "культа гопатычей", или даже развитой религии. Собственно, в этом свете организованный самими создателями нейрохайп (говорили ранее) из серии "ИИ нас всех погубит", казалось бы нелепо звучащий из их позиции, получает вполне понятное объяснение.
ИИ может занять место объекта поклонения, "искусственного бога", для чего надо изобразить, что он как бы выходит из под контроля своих как бы создателей, с одной стороны, и заставить людей проецировать на него человеческие эмоции, с другой (то, что эмоции негативные, так в данном случае даже лучше: их проще вызвать и добиться нужной интенсивности).
Последнее время термин ИИ заменили, кстати, на более конкретные, в частности LLM ("большая лингвистическая модель"). Десятилетия терминологического безумия (что такое "интеллект"? ответа нет, но это не мешало спекулятивному употреблению термина "искусственный интеллект") встали на небольшую паузу.
Думаю, один из вариантов продолжения партии это после де-факто утверждения (демагогическими, политическими и административными мерами) некоего очередного варианта "лингвистической модели" в роли интеллектуального субъекта всё же вернуться к вопросу определения интеллекта и развернуть его острием в другую сторону: если модели такие умные по сравнению с людьми, то, видимо, не все люди вообще обладают интеллектом?
Ну дальше полшага до вывода: не все люди и люди вообще. С практическими следствиями в виде юридического (или по меньшей мере фактического) лишения прав широких категорий трудящихся (обладание высоким интеллектом в нынешнем значении слова едва ли гарантирует от попадания в такую категорию трудящихся).
"А ну-ка, человек, докажи что ты человек вообще... сколько у тебя в мозгу переменных обслуживающих лингвистическую модель, а?"
#philosophy
Репутация и аристократия цифрового духа
Известная "мыслительная цистерна" RAND (публичный интерфейс одной из подсистем сети разведслужб США, озвучивающий её ценности и целевые фантазии) последнее время регулярно обращается к теме "разложения правды" (truth decay). Мол, сколько американскому обывателю не сообщай по всем каналам "проверенные факты", он всё равно сомневается и обращается к сомнительным зарубежным источникам. Ещё и проблема в отличии фактов от оценок возникает (на самом деле, проблема в их определении со стороны управляющих общественным мнением агенств).
Одновременно в совсем другой области озвучивают в большей мере технологическую "проблему репутации" в цифровых сервисах. Одной из узких задач этого класса является определение консенсуса между узлами, обслуживающими блокчейн, с автоматическим исключением из сети узлов консенсус нарушающих (из-за ошибки или злого умысла). На тему более общих задач подобного характера любопытные выкладки даёт Антон Колонин со своим проектом/информационным хабом (в телеграмме тоже есть тематические группы).
Собственно, задача каким-то образом собрать из разных источников и промаркировать степень достоверности некоей информации (продукта, услуги, действующего лица и пр.) в обоих случаях в общем виде одинаковая. И в обоих случаях рассматривается (или по крайней мере стремятся к этому рассмотрение редуцировать) некая универсальная метрика по всему множеству объектов оценки: буквально, каждому из них приписывается некое условное число (= репутация), которое затем транслируется потребителю репутационной системы. Такие-то каналы, блоги, магазины и организации правильные и приличные, а такие-то неприличные и нерукопожатые.
Очевидно, что борьба отдельных оцениваемых объектов за доминирование над умами потребителя (в широком смысле) репутационных услуг просто переходит при таком рассмотрении на точно такую же борьбу теперь уже между "репутационными агентствами". Следствия для потребителя понятные (ещё большая путаница и снижение и так небольших гарантий), но главное-то в том, что даже чисто формально таким образом задачу не решить.
Истинное решение в то же время тривиальное: перейти на систему репутации, которую всегда использовали и по сей день продолжает использовать аристократия (как в буквальном, так и более широком смысле).
В переложении на современные реалии есть три вида информационных сообщений:
1. Нормативно-правовые акты (от принятия закона парламентом до публикации режима работы магазина по праздничным дням). Это априори достоверная информация (при условии удостоверения её авторства).
2. Сообщения любого рода (факты, оценки, мнения, пустые разговоры) от лично знакомых лиц. Требование личного знакомства можно временно ослабить, усиляя сообразно развитию и внедрению deep fake технологий и пр.
2а. Подпунктом: передача лично знакомым лицом сообщения лично знакомого ему (но не знакомого получателю, в общем случае) лица.
3. Всё прочее: сообщения новостных агентств, большая часть заявлений официальных лиц, "лидеров мнений", "экспертов" и прочее.
Рейтинг "три А" у банка является информационным мусором, а вот сообщение "хорошей знакомой хорошей знакомой" о том, что номинальный владелец уехал в Армению, начались кассовые разрывы, ЦБ отправил комиссаров разобраться на местах это уже кое-что. И так далее во всех сферах: в общем-то сейчас отовсюду первичные факты можно получить в обход информационных агентств.
Понятно, на чём требуется усилия по цифровизации таких систем репутации сосредоточить: на упрощении оценки сообщений из п.2а, формализации сугубо личной "информационной сети", рейтинговании собственных тематических источников ("Васе плюс балл по теме ремонта, хороший шуруповёрт подсказал"), в среднесрочной перспективе организации автоматического пиринга оценок. Поверх такой схемы, кстати, и не фиктивную систему глобальных рейтингов можно будет организовать.
#philosophy
Известная "мыслительная цистерна" RAND (публичный интерфейс одной из подсистем сети разведслужб США, озвучивающий её ценности и целевые фантазии) последнее время регулярно обращается к теме "разложения правды" (truth decay). Мол, сколько американскому обывателю не сообщай по всем каналам "проверенные факты", он всё равно сомневается и обращается к сомнительным зарубежным источникам. Ещё и проблема в отличии фактов от оценок возникает (на самом деле, проблема в их определении со стороны управляющих общественным мнением агенств).
Одновременно в совсем другой области озвучивают в большей мере технологическую "проблему репутации" в цифровых сервисах. Одной из узких задач этого класса является определение консенсуса между узлами, обслуживающими блокчейн, с автоматическим исключением из сети узлов консенсус нарушающих (из-за ошибки или злого умысла). На тему более общих задач подобного характера любопытные выкладки даёт Антон Колонин со своим проектом/информационным хабом (в телеграмме тоже есть тематические группы).
Собственно, задача каким-то образом собрать из разных источников и промаркировать степень достоверности некоей информации (продукта, услуги, действующего лица и пр.) в обоих случаях в общем виде одинаковая. И в обоих случаях рассматривается (или по крайней мере стремятся к этому рассмотрение редуцировать) некая универсальная метрика по всему множеству объектов оценки: буквально, каждому из них приписывается некое условное число (= репутация), которое затем транслируется потребителю репутационной системы. Такие-то каналы, блоги, магазины и организации правильные и приличные, а такие-то неприличные и нерукопожатые.
Очевидно, что борьба отдельных оцениваемых объектов за доминирование над умами потребителя (в широком смысле) репутационных услуг просто переходит при таком рассмотрении на точно такую же борьбу теперь уже между "репутационными агентствами". Следствия для потребителя понятные (ещё большая путаница и снижение и так небольших гарантий), но главное-то в том, что даже чисто формально таким образом задачу не решить.
Истинное решение в то же время тривиальное: перейти на систему репутации, которую всегда использовали и по сей день продолжает использовать аристократия (как в буквальном, так и более широком смысле).
В переложении на современные реалии есть три вида информационных сообщений:
1. Нормативно-правовые акты (от принятия закона парламентом до публикации режима работы магазина по праздничным дням). Это априори достоверная информация (при условии удостоверения её авторства).
2. Сообщения любого рода (факты, оценки, мнения, пустые разговоры) от лично знакомых лиц. Требование личного знакомства можно временно ослабить, усиляя сообразно развитию и внедрению deep fake технологий и пр.
2а. Подпунктом: передача лично знакомым лицом сообщения лично знакомого ему (но не знакомого получателю, в общем случае) лица.
3. Всё прочее: сообщения новостных агентств, большая часть заявлений официальных лиц, "лидеров мнений", "экспертов" и прочее.
Рейтинг "три А" у банка является информационным мусором, а вот сообщение "хорошей знакомой хорошей знакомой" о том, что номинальный владелец уехал в Армению, начались кассовые разрывы, ЦБ отправил комиссаров разобраться на местах это уже кое-что. И так далее во всех сферах: в общем-то сейчас отовсюду первичные факты можно получить в обход информационных агентств.
Понятно, на чём требуется усилия по цифровизации таких систем репутации сосредоточить: на упрощении оценки сообщений из п.2а, формализации сугубо личной "информационной сети", рейтинговании собственных тематических источников ("Васе плюс балл по теме ремонта, хороший шуруповёрт подсказал"), в среднесрочной перспективе организации автоматического пиринга оценок. Поверх такой схемы, кстати, и не фиктивную систему глобальных рейтингов можно будет организовать.
#philosophy
К определению смысловых рефлексов (1/2)
Что ж, ранее говорили про смысловые рефлексы и два корня психологии, потихоньку продолжим (пере)осмыслять тему.
Вашему вниманию словарная статья "метод семантического радикала":
> МЕТОД СЕМАНТИЧЕСКОГО РАДИКАЛА (от греч. semantikos - обозначающий и лат. гаdicalis - коренной) - один из объективных методов экспериментальной семантики, разработанный А. Р. Лурия и О. С. Виноградовой (1959) и состоящий в анализе значений путем выделения их ассоциативных полей. М. с. р. относится к числу условнорефлекторных методик, использующих в качестве критерия семантической близости объектов перенос условнорефлекторной реакции с одного объекта на другой, семантически с ним связанный. Так, при предъявлении ряда понятий (например, скрипка, мандолина) определенного семантического класса (музыкальные инструменты), сопровождаемых отрицательным подкреплением - ударом электротока, дальнейшее предъявление понятий, семантически связанных с подкрепляемыми, вызывает оборонительную реакцию, а более косвенно связанных с подкрепляемыми (соната, концерт) - ориентировочную реакцию. На основе записи реакций строится семантическое поле объектов, связанных с подкрепляемыми, причем по силе и характеру реакции (оборонительная или ориентировочная) можно выделить центр и периферию семантического поля. Генерализация условнорефлекторной реакции в норме осуществляется по семантическим связям (скрипка - виолончель), а для умственно отсталых - по фонетическим (скрипка - скрепка).
Технические детали "оборонительной" и "ориентировочной" реакции нас сейчас не интересуют, там использовались некоторые регистрируемые реакции периферических сосудов.
Другим вариантом подобных экспериментов является использование "мигательного рефлекса": во время предъявления определённых слов субъекту-испытуемому пускают небольшую струю воздуха в глаза, тем самым формируя условно-рефлекторную связь. Затем после предъявления (произнесения) семантически близких слов субъект непроизвольно моргает, позволяя объективно фиксировать семантику субъективных ассоциаций.
Классические примеры на эту тему тоже, вероятно, рассмотрим позже.
Итак, физиологи сказали "A", фактически заложив предпосылки превращения психологии из болтовни в полноценную самостоятельную науку. Осталось сказать "Б" :)
#psychology #philosophy #science
Что ж, ранее говорили про смысловые рефлексы и два корня психологии, потихоньку продолжим (пере)осмыслять тему.
Вашему вниманию словарная статья "метод семантического радикала":
> МЕТОД СЕМАНТИЧЕСКОГО РАДИКАЛА (от греч. semantikos - обозначающий и лат. гаdicalis - коренной) - один из объективных методов экспериментальной семантики, разработанный А. Р. Лурия и О. С. Виноградовой (1959) и состоящий в анализе значений путем выделения их ассоциативных полей. М. с. р. относится к числу условнорефлекторных методик, использующих в качестве критерия семантической близости объектов перенос условнорефлекторной реакции с одного объекта на другой, семантически с ним связанный. Так, при предъявлении ряда понятий (например, скрипка, мандолина) определенного семантического класса (музыкальные инструменты), сопровождаемых отрицательным подкреплением - ударом электротока, дальнейшее предъявление понятий, семантически связанных с подкрепляемыми, вызывает оборонительную реакцию, а более косвенно связанных с подкрепляемыми (соната, концерт) - ориентировочную реакцию. На основе записи реакций строится семантическое поле объектов, связанных с подкрепляемыми, причем по силе и характеру реакции (оборонительная или ориентировочная) можно выделить центр и периферию семантического поля. Генерализация условнорефлекторной реакции в норме осуществляется по семантическим связям (скрипка - виолончель), а для умственно отсталых - по фонетическим (скрипка - скрепка).
Технические детали "оборонительной" и "ориентировочной" реакции нас сейчас не интересуют, там использовались некоторые регистрируемые реакции периферических сосудов.
Другим вариантом подобных экспериментов является использование "мигательного рефлекса": во время предъявления определённых слов субъекту-испытуемому пускают небольшую струю воздуха в глаза, тем самым формируя условно-рефлекторную связь. Затем после предъявления (произнесения) семантически близких слов субъект непроизвольно моргает, позволяя объективно фиксировать семантику субъективных ассоциаций.
Классические примеры на эту тему тоже, вероятно, рассмотрим позже.
Итак, физиологи сказали "A", фактически заложив предпосылки превращения психологии из болтовни в полноценную самостоятельную науку. Осталось сказать "Б" :)
#psychology #philosophy #science
К определению смысловых рефлексов (2/2)
Так вот "Б", конечно, это переход к наблюдению "смысловых рефлексов" не в "Павловской установке", а в жизни.
В жизни множество смысловых рефлексов, т.е. условных рефлексов, "физиологической компонентой" которых являются некоторые экспрессивные сигналы (и стоящие за ними когнитивные процессы и мозговая активность), а "смысловой компонентой" некое ассоциативное семантическое поле (набор тематически связанных слов/высказываний/...), существуют без всякой лабораторной подготовки.
Более того, формирование, установка, усложнение, изменение подобных рефлексов ассоциируется (осознаётся) людьми с теми или иными соответствующими изменениями в общении и отношениях (их развитии). Это и есть "тонкая структура" общения и отношений.
Из-за "двойной природы" подобных рефлексов ("физиология" + "семантика") возможна весьма причудливая и интересная динамика. К примеру, значительная часть разговоров про "когнитивные искажения" и пр. фактически указывают на установку смыслового рефлекса по "физиологическим законам" (например классическим механическим совмещением/наложением стимула и реакции), при этом в нарушение своеобразной "семантической целостности" системы, в которой такая связь образовалась. Иначе говоря, возможны этакие низкоуровневые хаки с более "хардверной" стороны с обходом ограничений более "софтверной". В психоанализе феномену самовосстановления "семантических структур" после подобного их нарушения посвящена целая онтология так называемых "психологических защит" (вытеснение, рационализация и т.д.).
Описанное (пусть и кратко, так как сколько можно уместить-то в один пост в телеграмме) является не просто перспективным направлением развития психологии, а фактически единственно для неё возможным. Никакие серьёзные разговоры о поведении людей и их внутреннем мире (в каком бы смысле мы его не определяли) уже в иных фреймворках не будут иметь смысла, редуцируясь либо до простых нейрологических корреляций, либо до абстрактных литературных рассуждений.
Вот такой вот пикник на обочине.
#psychology #philosophy #science
Так вот "Б", конечно, это переход к наблюдению "смысловых рефлексов" не в "Павловской установке", а в жизни.
В жизни множество смысловых рефлексов, т.е. условных рефлексов, "физиологической компонентой" которых являются некоторые экспрессивные сигналы (и стоящие за ними когнитивные процессы и мозговая активность), а "смысловой компонентой" некое ассоциативное семантическое поле (набор тематически связанных слов/высказываний/...), существуют без всякой лабораторной подготовки.
Более того, формирование, установка, усложнение, изменение подобных рефлексов ассоциируется (осознаётся) людьми с теми или иными соответствующими изменениями в общении и отношениях (их развитии). Это и есть "тонкая структура" общения и отношений.
Из-за "двойной природы" подобных рефлексов ("физиология" + "семантика") возможна весьма причудливая и интересная динамика. К примеру, значительная часть разговоров про "когнитивные искажения" и пр. фактически указывают на установку смыслового рефлекса по "физиологическим законам" (например классическим механическим совмещением/наложением стимула и реакции), при этом в нарушение своеобразной "семантической целостности" системы, в которой такая связь образовалась. Иначе говоря, возможны этакие низкоуровневые хаки с более "хардверной" стороны с обходом ограничений более "софтверной". В психоанализе феномену самовосстановления "семантических структур" после подобного их нарушения посвящена целая онтология так называемых "психологических защит" (вытеснение, рационализация и т.д.).
Описанное (пусть и кратко, так как сколько можно уместить-то в один пост в телеграмме) является не просто перспективным направлением развития психологии, а фактически единственно для неё возможным. Никакие серьёзные разговоры о поведении людей и их внутреннем мире (в каком бы смысле мы его не определяли) уже в иных фреймворках не будут иметь смысла, редуцируясь либо до простых нейрологических корреляций, либо до абстрактных литературных рассуждений.
Вот такой вот пикник на обочине.
#psychology #philosophy #science
Вкратце о программистах и системных администраторах
Обоих относят к собирательному классу "IT-специалистов", но разница мышления и подходов радикальная.
Хорошему системному администратору важно, чтобы работало, и работало сейчас.
Хорошему программисту важно, чтобы существовало в соответствии с дизайном.
Системный администратор дёргает ручки, крутит вентили, следит за манометрами.
Программист открывает капот, вываливает детали на пол, и рисует между ними стрелки.
Программист лучше вообще не будет делать, чем сделает плохо. Администратор не понимает, что значит "сделать плохо".
Интересно, есть ли какие-то параллели в более общей области знаний, в философии где-нибудь, к примеру?
Современный ИИ, кстати, похоже делали носители "сисадминского" мышления.
Носители "программистского" склада ума попытались что-то изобразить строгое и красивое, разработали Paradox и LISP, SQL и Semantic Web, и т.д. и т.п. Потом пришли "сисадмины" и сказали: ну, чтобы сгенерировать картинку "девочка с персиками", напишите запрос "девочка с персиками, intricate, elegant, highly detailed, lighting, painting, artstation, smooth, illustration, old painting, beautiful oil painting".
Программист ("по складу характера"), конечно, ни написать такого не сможет, ни разработать систему, которая на такой ввод будет реагировать.
Для программиста не существует категории времени (в отношении своей работы). Для сисадмина не существует категории качества (в отношении своей работы).
(С девопсом всё тоже самое: есть девопс-программисты, а есть девопс-сисадмины. Первые не понимают, как можно деплоить что-то "руками вот через консоль, подправив чарт in-place", а вторые "зачем тут нужен код стайл, и так всё работает ведь, я проверил".)
#programming #philosophy
Обоих относят к собирательному классу "IT-специалистов", но разница мышления и подходов радикальная.
Хорошему системному администратору важно, чтобы работало, и работало сейчас.
Хорошему программисту важно, чтобы существовало в соответствии с дизайном.
Системный администратор дёргает ручки, крутит вентили, следит за манометрами.
Программист открывает капот, вываливает детали на пол, и рисует между ними стрелки.
Программист лучше вообще не будет делать, чем сделает плохо. Администратор не понимает, что значит "сделать плохо".
Интересно, есть ли какие-то параллели в более общей области знаний, в философии где-нибудь, к примеру?
Современный ИИ, кстати, похоже делали носители "сисадминского" мышления.
Носители "программистского" склада ума попытались что-то изобразить строгое и красивое, разработали Paradox и LISP, SQL и Semantic Web, и т.д. и т.п. Потом пришли "сисадмины" и сказали: ну, чтобы сгенерировать картинку "девочка с персиками", напишите запрос "девочка с персиками, intricate, elegant, highly detailed, lighting, painting, artstation, smooth, illustration, old painting, beautiful oil painting".
Программист ("по складу характера"), конечно, ни написать такого не сможет, ни разработать систему, которая на такой ввод будет реагировать.
Для программиста не существует категории времени (в отношении своей работы). Для сисадмина не существует категории качества (в отношении своей работы).
(С девопсом всё тоже самое: есть девопс-программисты, а есть девопс-сисадмины. Первые не понимают, как можно деплоить что-то "руками вот через консоль, подправив чарт in-place", а вторые "зачем тут нужен код стайл, и так всё работает ведь, я проверил".)
#programming #philosophy
Системная инженерия? Стейкхолдероведение (1/5)
"Системная инженерия", известное некоторым программистам по информации из сети и авторскому спецкурсу на Физтехе учение, главным делом детально разбирает проблемы номинализаций. На мой взгляд, делает это не вполне формально точно, и не выдвигает на первый план собственно проблематику подбора правильных вопросов. (Кстати, ещё отдельный вопрос, насколько точно этот авторский подход соответствует более общей мировой "системной инженерии", ну да не об этом заметка.)
С правильными вопросами все подобные "системные анализы" идут гладко и монотонно, можно сказать на языковой/грамматической интуиции. Без явно заданных и отточенных практикой вопросов требуется морщить лоб и порождать нужные слова и смыслы как бы из ниоткуда, перегружая себя этакими микроинсайтами. (Примеры вопросов обсуждались в заметке про номинализации, а сам навык задавать вопросы по-моему один из ключевых, простите, "софт скиллов".)
Но что-то я не нашёл в этой системной инженерии центральной субдисциплины – стейкхолдероведения. Что за зверь стейкхолдер, являющийся альфой и омегой любой системы, дающий ей смысл и назначение, и прочее, и прочее, и прочее? Определения даются размытые и взаимно противоречивые. Термин сам зарубежный, применяется метафорически, многосмысленный, переводу не поддаётся, в общем "понимать надо", угу.
Попробуем понять и выдвинем рабочее определение (систематизировав смутные системоинженерные намёки): стейкхолдер это субъект системы, который может навязать другим стейкхолдерам определение системы. (Рекурсию в определении можно раскрыть, используется для краткости.)
Альтернативное определение: стейкхолдер это Игрок в Малую Игру.
Малая Игра это некая замкнутая (в известных границах, возможность на практике прочертить эти границы и объективирует/оправдывает выделение системы как таковой) часть Большой Игры. (Конечно, эти границы тоже часть игры... но не будем углубляться.)
Большая Игра это... Ну не будем отходить от исходной темы.
#philosophy
"Системная инженерия", известное некоторым программистам по информации из сети и авторскому спецкурсу на Физтехе учение, главным делом детально разбирает проблемы номинализаций. На мой взгляд, делает это не вполне формально точно, и не выдвигает на первый план собственно проблематику подбора правильных вопросов. (Кстати, ещё отдельный вопрос, насколько точно этот авторский подход соответствует более общей мировой "системной инженерии", ну да не об этом заметка.)
С правильными вопросами все подобные "системные анализы" идут гладко и монотонно, можно сказать на языковой/грамматической интуиции. Без явно заданных и отточенных практикой вопросов требуется морщить лоб и порождать нужные слова и смыслы как бы из ниоткуда, перегружая себя этакими микроинсайтами. (Примеры вопросов обсуждались в заметке про номинализации, а сам навык задавать вопросы по-моему один из ключевых, простите, "софт скиллов".)
Но что-то я не нашёл в этой системной инженерии центральной субдисциплины – стейкхолдероведения. Что за зверь стейкхолдер, являющийся альфой и омегой любой системы, дающий ей смысл и назначение, и прочее, и прочее, и прочее? Определения даются размытые и взаимно противоречивые. Термин сам зарубежный, применяется метафорически, многосмысленный, переводу не поддаётся, в общем "понимать надо", угу.
Попробуем понять и выдвинем рабочее определение (систематизировав смутные системоинженерные намёки): стейкхолдер это субъект системы, который может навязать другим стейкхолдерам определение системы. (Рекурсию в определении можно раскрыть, используется для краткости.)
Альтернативное определение: стейкхолдер это Игрок в Малую Игру.
Малая Игра это некая замкнутая (в известных границах, возможность на практике прочертить эти границы и объективирует/оправдывает выделение системы как таковой) часть Большой Игры. (Конечно, эти границы тоже часть игры... но не будем углубляться.)
Большая Игра это... Ну не будем отходить от исходной темы.
#philosophy
Интермедия про игру на повышение
В комментариях к прошлой заметке автор "Истории гиперинформации" высказал упрёк, мол, чего всякое шарлатанство разбирать.
Понятно, что в контексте исторического рассмотрения определённая ясность появляется. На фоне этой ясности можно и создателя линукса записать в шведские агенты, например. При этом в каком-то смысле (а может и в самом прямом) это верно. (Для появления таких мыслей достаточно первый абзац в Вики прочитать: семья финских шведов, гражданин Финляндии, родители студенты-радикалы... Если это лежит сверху, то что на дне-то?)
С другой стороны, линукс-то есть и он как-то работает. И неплохо себе работает. Дела полезные делать помогает. А кто сейчас о каком-нибудь FreeBSD вспомнит, кстати? Вся свобода и все технические наработки в руках одного человека (и не выходят за определённые пределы), а сам человек в каких надо руках других людей.
Соответственно, рационально будет по умолчанию примерно так считать: некая предметная область, чтоб не давать ей развиваться спонтанно, структурируется и ставится под контроль кем надо.
В науках, связанных с людьми, тем более в психологии, работает ли что-то или нет, не столь очевидно, как в компьютерных науках. Поэтому, в самом деле, во главе некоей структуры может быть откровенно неквалифицированный человек. Или даже имеющий не нулевую, а отрицательную квалификацию, т.е. человек имеющий большой талант всё извратить и замарать.
Но сама предметная область при этом ценная. Чем более ценная предметная область, тем большего специалиста-деструктора туда стоит поставить. Самый ценняк из прикладных гуманитарных штук должен быть заткнут самой вонючей затычкой. (Известный вырожденный/предельный политический пример: гомосексуалисты в латексе на месте национального движения.) Впрочем, обратное в общем случае неверно.
Многие мои посты являются упражнением (выполняемым мной для себя самого) по отделению одного от другого: затычки от той (зачастую вовсе не сформированной) предметной области, в которую её воткнули. Или упражнением по проведению цикла нигредо-альбедо по К. Крылову :)
Всё это не имеет отношения к конкретным персоналиям, затронутым в предыдущем посте. Но вот выделение из общей "системной инженерии" конкретной прикладной дисциплины "стейкхолдероведения" является примером описанного процесса смысловой обработки.
(Конечно, термин "стейкхолдероведение" откровенно ироничный, если вдруг надо и это проговорить вслух.)
#philosophy
В комментариях к прошлой заметке автор "Истории гиперинформации" высказал упрёк, мол, чего всякое шарлатанство разбирать.
Понятно, что в контексте исторического рассмотрения определённая ясность появляется. На фоне этой ясности можно и создателя линукса записать в шведские агенты, например. При этом в каком-то смысле (а может и в самом прямом) это верно. (Для появления таких мыслей достаточно первый абзац в Вики прочитать: семья финских шведов, гражданин Финляндии, родители студенты-радикалы... Если это лежит сверху, то что на дне-то?)
С другой стороны, линукс-то есть и он как-то работает. И неплохо себе работает. Дела полезные делать помогает. А кто сейчас о каком-нибудь FreeBSD вспомнит, кстати? Вся свобода и все технические наработки в руках одного человека (и не выходят за определённые пределы), а сам человек в каких надо руках других людей.
Соответственно, рационально будет по умолчанию примерно так считать: некая предметная область, чтоб не давать ей развиваться спонтанно, структурируется и ставится под контроль кем надо.
В науках, связанных с людьми, тем более в психологии, работает ли что-то или нет, не столь очевидно, как в компьютерных науках. Поэтому, в самом деле, во главе некоей структуры может быть откровенно неквалифицированный человек. Или даже имеющий не нулевую, а отрицательную квалификацию, т.е. человек имеющий большой талант всё извратить и замарать.
Но сама предметная область при этом ценная. Чем более ценная предметная область, тем большего специалиста-деструктора туда стоит поставить. Самый ценняк из прикладных гуманитарных штук должен быть заткнут самой вонючей затычкой. (Известный вырожденный/предельный политический пример: гомосексуалисты в латексе на месте национального движения.) Впрочем, обратное в общем случае неверно.
Многие мои посты являются упражнением (выполняемым мной для себя самого) по отделению одного от другого: затычки от той (зачастую вовсе не сформированной) предметной области, в которую её воткнули. Или упражнением по проведению цикла нигредо-альбедо по К. Крылову :)
Всё это не имеет отношения к конкретным персоналиям, затронутым в предыдущем посте. Но вот выделение из общей "системной инженерии" конкретной прикладной дисциплины "стейкхолдероведения" является примером описанного процесса смысловой обработки.
(Конечно, термин "стейкхолдероведение" откровенно ироничный, если вдруг надо и это проговорить вслух.)
#philosophy
Стейкхолдероведение: определение "стейкхолдера" (2/5)
В системной инженерии стейкхолдер подаётся примерно как "одушевлённый участник системы". Стейкхолдером может считаться не только буквально акционер (инвестор), но и сотрудник, профсоюз, клиент, правительство, регулирующий орган, и т.п. В общем, "заинтересованное лицо".
У такого заинтересованно лица, естественно, выделяют ряд интересов, "касательств" (concerns). Системные инженеры дают размытые списки общих классов этих касательств: функциональность системы, назначение системы, свойства системы, структура системы... Система, система, система...
Всё это, по-моему, совершенная чепуха.
Интересы стейкхолдера начинаются с пренебрежения системой. Плевать ему на неё. У него к системе никаких касательств нет и быть не может. Он сам снаружи системы. А как только он оказывается внутри, он тут же перестаёт быть стейкхолдером.
Стейкхолдер, буквально переводя, это "держатель пая". Хозяин Доли Пирога. Пирог причём это не только и не столько банальный акционерный капитал некоей корпорации.
Если система более демократичная, то уобезьянки каждого стейкхолдера есть некий абстрактный токен. Стейкхолдер стремится как можно больше таких токенов собрать от других участников системы. Передача токена формально добровольная, является неким намеренным психологическим актом (считываемым всеми заинтересованными наблюдателями), хотя, естественно, может быть совершена под принуждением, под влиянием обмана и т.п.
Есть система более авторитарная, то у каждого стейкхолдера есть порядковый номер. Партбилет №1, №2, №3... Опять же, место можно добровольно (намеренным волевым актом, не обязательно свободным в обыденном смысле) уступить следующему по порядку.
Обе точки зрения, думаю, образуют некий спектр и в принципе сводимы друг к другу. Большие системы (системы с большим количеством активных участников – актуальных или потенциальных стейкхолдеров) имеют тенденцию обсчитываться по демократической модели, малые по авторитарной. Или верхушка системы может работать по номерной системе, а серединка по накопительной.
Все эти расчёты и транзакции это часть разделяемой психологической реальности (не обязательно осознаваемой – хотя, понятно, настоящие стейкхолдеры всё вполне осознают, если вдруг решают задуматься).
Денежный оборот и обмен, кстати, является манифестацией/материализацией подобных транзакций. То есть деньги – модель власти.
#psychology #philosophy
В системной инженерии стейкхолдер подаётся примерно как "одушевлённый участник системы". Стейкхолдером может считаться не только буквально акционер (инвестор), но и сотрудник, профсоюз, клиент, правительство, регулирующий орган, и т.п. В общем, "заинтересованное лицо".
У такого заинтересованно лица, естественно, выделяют ряд интересов, "касательств" (concerns). Системные инженеры дают размытые списки общих классов этих касательств: функциональность системы, назначение системы, свойства системы, структура системы... Система, система, система...
Всё это, по-моему, совершенная чепуха.
Интересы стейкхолдера начинаются с пренебрежения системой. Плевать ему на неё. У него к системе никаких касательств нет и быть не может. Он сам снаружи системы. А как только он оказывается внутри, он тут же перестаёт быть стейкхолдером.
Стейкхолдер, буквально переводя, это "держатель пая". Хозяин Доли Пирога. Пирог причём это не только и не столько банальный акционерный капитал некоей корпорации.
Если система более демократичная, то у
Есть система более авторитарная, то у каждого стейкхолдера есть порядковый номер. Партбилет №1, №2, №3... Опять же, место можно добровольно (намеренным волевым актом, не обязательно свободным в обыденном смысле) уступить следующему по порядку.
Обе точки зрения, думаю, образуют некий спектр и в принципе сводимы друг к другу. Большие системы (системы с большим количеством активных участников – актуальных или потенциальных стейкхолдеров) имеют тенденцию обсчитываться по демократической модели, малые по авторитарной. Или верхушка системы может работать по номерной системе, а серединка по накопительной.
Все эти расчёты и транзакции это часть разделяемой психологической реальности (не обязательно осознаваемой – хотя, понятно, настоящие стейкхолдеры всё вполне осознают, если вдруг решают задуматься).
Денежный оборот и обмен, кстати, является манифестацией/материализацией подобных транзакций. То есть деньги – модель власти.
#psychology #philosophy
Стейкхолдероведение: идеальный стейкхолдер (3/5)
Ранее написал: стейкхолдеру от системы ничего не надо. Уточним и разовьём эту мысль.
Идеальный стейкхолдер – это разновидность психопата. Это человек, игнорирующий социальные рамки и условности, формальные и неформальные. При этом чем больше человек похож на идеального стейкхолдера, тем более высокое положение в обществе он будет занимать ("при прочих равных", не будем увлекаться редукционизмом, но и отвлекаться на это прочее не будем).
То, что власть отрицательно коррелирует со способностью к эмпатии можно считать доказанным фактом, однако демонстративные маньяки всё же обычно высоко не забираются (в нормальных системах/коллективах/социумах).
Тогда точнее сказать, что идеальный стейкхолдер это социопат с идеальным самоконтролем. Вампир в условиях маскарада :) Который не воспринимает социальные условности "как данность", но учитывает их существование, принимает как часть Борьбы за Пирог (в исходном посте эту сущностную деятельность стейкхолдеров называл синонимичным термином Малая Игра). Если для нормального человека социальные правила это как часть собственного тела, то для идеального стейкхолдера это одежда. Или каркас транспортного средства, которым он управляет. Что-то вроде того. Не требующее постоянного сознательного контроля (стейкхолдеры не маньяки), но легко ему поддающееся.
Зачем стейкхолдеру система? Для борьбы за ранг. Зачем стейкхолдеру повышение ранга в конкретной системе?
Во-первых, для извлечения денег и прямых материальных благ.
Во-вторых, для неких утилитарных целей. Система позволяет стейкхолдеру реализовать личные амбиции, заниматься неким делом в своё удовольствие.
В-третьих, в качестве самоцели, как сорт зависимости, аддикции, для удовлетворения потребности во власти (в широком смысле).
В-четвёртых, а для идеального стейкхолдера на первом и единственном месте, для конвертации в ранги Большой Игры.
#psychology #philosophy
Ранее написал: стейкхолдеру от системы ничего не надо. Уточним и разовьём эту мысль.
Идеальный стейкхолдер – это разновидность психопата. Это человек, игнорирующий социальные рамки и условности, формальные и неформальные. При этом чем больше человек похож на идеального стейкхолдера, тем более высокое положение в обществе он будет занимать ("при прочих равных", не будем увлекаться редукционизмом, но и отвлекаться на это прочее не будем).
То, что власть отрицательно коррелирует со способностью к эмпатии можно считать доказанным фактом, однако демонстративные маньяки всё же обычно высоко не забираются (в нормальных системах/коллективах/социумах).
Тогда точнее сказать, что идеальный стейкхолдер это социопат с идеальным самоконтролем. Вампир в условиях маскарада :) Который не воспринимает социальные условности "как данность", но учитывает их существование, принимает как часть Борьбы за Пирог (в исходном посте эту сущностную деятельность стейкхолдеров называл синонимичным термином Малая Игра). Если для нормального человека социальные правила это как часть собственного тела, то для идеального стейкхолдера это одежда. Или каркас транспортного средства, которым он управляет. Что-то вроде того. Не требующее постоянного сознательного контроля (стейкхолдеры не маньяки), но легко ему поддающееся.
Зачем стейкхолдеру система? Для борьбы за ранг. Зачем стейкхолдеру повышение ранга в конкретной системе?
Во-первых, для извлечения денег и прямых материальных благ.
Во-вторых, для неких утилитарных целей. Система позволяет стейкхолдеру реализовать личные амбиции, заниматься неким делом в своё удовольствие.
В-третьих, в качестве самоцели, как сорт зависимости, аддикции, для удовлетворения потребности во власти (в широком смысле).
В-четвёртых, а для идеального стейкхолдера на первом и единственном месте, для конвертации в ранги Большой Игры.
#psychology #philosophy
Стейкхолдероведение: что такое Большая Игра? (4/5)
Как следует из названия, Большая Игра это сумма всех Малых Игр. Все абстрактные пирожки можно прагматически сложить и получить Большой Пирог – большой стейк – большой куш :)
Считается (кем? философами, не системными же инженерами, не их масштаб рассуждений), что Большая Игра может быть только одна, так как Большой Куш тоже только один.
На протяжении значительной части человеческой истории, в самом деле, так оно и было. И в определённом смысле будет верно практически всегда, по крайней мере ещё несколько поколений.
Почему? Потому что большая часть ключевых (значимых в Большой Игре) стейкхолдеров это (всё ещё/пока что) люди с интересами обезьяны. Захватить власть в своём племени, а потом грабить все другие племена. В самом деле, материальные ресурсы конечны, а даже если учесть их прирост за счёт роста технологий система рангов задаёт игру с нулевой суммой (топ1 обезьянка в топ1 племени может быть только одна, топ10 только десять, и т.д.). Особенно если главная борьба разворачивается не вокруг того, чтобы у кого-то было побольше всего, а вокруг того, чтобы у других было поменьше, в пределе ничего.
У людей не всё так просто хотя бы потому, что человек, в отличие от обезьяны, может выжить вообще минимизировав своё участие в общественной деятельность до предела (а в определённые периоды прошлого и вероятного будущего – буквально не участвуя вовсе).
На улице доиндустриального полиса (или современного деградировавшего города) ранговая татуировка, обозначающая принадлежность к некоей банде и статус в ней, является вопросом выживания и прямо коррелирует с доступом ко всем ресурсам, материальным и иным. В развитом городе... ботаник в очках публикует статью "Почему наркоторговцы зарабатывают в разы меньше, чем сотрудники макдональдса". И ухахатывается над дерущимися палками обезьянами, наблюдая за ростом своего индекса Хирша за их счёт.
Конечно, если ботаник неосторожно выйдет на улицу в неправильное время, то ему, вполне возможно, те татуированные ребята сначала навяжут правильный системный взгляд, а потом и на истинный ранг укажут.
Отражение Большой Игры (конкуренции систем, точнее метасистемных описаний) в Малой Игре (внутрисистемное взаимодействие) :)
Однако профессор-то может выбрать, выходить ему или не выходить на эту улицу. Да ещё и результат не понятно в чью пользу будет, если он, к примеру, почётный член приличного студенческого общества, которое пострашнее завалящей банды-то будет.
А вот уличные субъекты свободы попасть за стены университета не имеют.
Т.е. в одной системе (одной Малой Игре, "науке") профессор имеет некий высокий ранг, а ребята с улицы не то что низкий, а просто никакой, являются объектами (буквально объектами исследования). А в другой системе (другой Малой Игре, "улице") практически наоборот.
Большая Игра это попытка выработать согласованный взгляд на ранжирование Малых Игр, определить какая частная игра "вообще" главнее. Выработать – т.е. любыми средствами навязать другим стейкхолдерам.
#psychology #philosophy
Как следует из названия, Большая Игра это сумма всех Малых Игр. Все абстрактные пирожки можно прагматически сложить и получить Большой Пирог – большой стейк – большой куш :)
Считается (кем? философами, не системными же инженерами, не их масштаб рассуждений), что Большая Игра может быть только одна, так как Большой Куш тоже только один.
На протяжении значительной части человеческой истории, в самом деле, так оно и было. И в определённом смысле будет верно практически всегда, по крайней мере ещё несколько поколений.
Почему? Потому что большая часть ключевых (значимых в Большой Игре) стейкхолдеров это (всё ещё/пока что) люди с интересами обезьяны. Захватить власть в своём племени, а потом грабить все другие племена. В самом деле, материальные ресурсы конечны, а даже если учесть их прирост за счёт роста технологий система рангов задаёт игру с нулевой суммой (топ1 обезьянка в топ1 племени может быть только одна, топ10 только десять, и т.д.). Особенно если главная борьба разворачивается не вокруг того, чтобы у кого-то было побольше всего, а вокруг того, чтобы у других было поменьше, в пределе ничего.
У людей не всё так просто хотя бы потому, что человек, в отличие от обезьяны, может выжить вообще минимизировав своё участие в общественной деятельность до предела (а в определённые периоды прошлого и вероятного будущего – буквально не участвуя вовсе).
На улице доиндустриального полиса (или современного деградировавшего города) ранговая татуировка, обозначающая принадлежность к некоей банде и статус в ней, является вопросом выживания и прямо коррелирует с доступом ко всем ресурсам, материальным и иным. В развитом городе... ботаник в очках публикует статью "Почему наркоторговцы зарабатывают в разы меньше, чем сотрудники макдональдса". И ухахатывается над дерущимися палками обезьянами, наблюдая за ростом своего индекса Хирша за их счёт.
Конечно, если ботаник неосторожно выйдет на улицу в неправильное время, то ему, вполне возможно, те татуированные ребята сначала навяжут правильный системный взгляд, а потом и на истинный ранг укажут.
Отражение Большой Игры (конкуренции систем, точнее метасистемных описаний) в Малой Игре (внутрисистемное взаимодействие) :)
Однако профессор-то может выбрать, выходить ему или не выходить на эту улицу. Да ещё и результат не понятно в чью пользу будет, если он, к примеру, почётный член приличного студенческого общества, которое пострашнее завалящей банды-то будет.
А вот уличные субъекты свободы попасть за стены университета не имеют.
Т.е. в одной системе (одной Малой Игре, "науке") профессор имеет некий высокий ранг, а ребята с улицы не то что низкий, а просто никакой, являются объектами (буквально объектами исследования). А в другой системе (другой Малой Игре, "улице") практически наоборот.
Большая Игра это попытка выработать согласованный взгляд на ранжирование Малых Игр, определить какая частная игра "вообще" главнее. Выработать – т.е. любыми средствами навязать другим стейкхолдерам.
#psychology #philosophy
Стейкхолдероведение: Своя Игра (5/5)
Как утверждалось ранее, вся эта машинерия стейкхолдеризма работает на основе неких природных механизмов (в принципе, их можно взять да описать прямо, но это отдельная тема). Как известно, человек рассчитан на то, чтобы функционировать в коллективе из нескольких десятков (ну, может быть, под сотню) особей. А в мире человеческих особей несколько миллиардов, и каждая хоть маленький да стейкхолдер в какой-нибудь хоть малюсенькой да системе.
Следовательно, для функционирования Большой Игры в масштабах планеты, в отличие от Малых Игр, требуется специальная текнолоджи, которая одной ногой опирается на природные механизмы, а другой на некие произвольные (усиливающие естественный механизм) человеческие конструкции.
Естественно, детали этой технологии, особенности её внедрения, правила эксплуатации, и прочее, и прочее, само по себе неизбежно становится объектом Малых Игр Важных Стейкхолдеров, рекурсивно становясь объектом Большой Игры.
Раньше вести Свою Игру (субъективно эквивалентную, т.е. в определённом смысле являющуюся, Большой Игрой) могли только продвинутые философы – например, закрывшись в бочке и разработав систему нетривиальных ментальных и коммуникативных практик и таким своеобразным путём (в определённом, но достаточном, смысле) поддерживая свой ранг №1 среди всех разумных людей.
Сейчас дело другое.
Конечно, любой стоящий своего ранга стейкхолдер всегда в каком-то смысле имеет первый ранг в собственной системе отсчёта.
Можно даже дать таким образом третье определение Малым Играм (Борьбе за Пирог), определение от первого лица: Малая Игра для стейкхолдера есть борьба за границы/области его абсолютной власти/компетенции. Самый маленький стейкхолдер имеет самую маленькую область абсолютной власти – но всё же такая вот полянка у него по определению есть.
А какие-то там ранги и какие-то там системы включающие несколько конкурирующих стейкхолдеров появляются, в таком случае, только в глазах стороннего наблюдателя. Который, в свою очередь, может использовать эти наблюдения как часть собственной игры, естественно всех конкурентов засунув внутрь системы, а себя мысля вне её, да и не как конкурента всем этим товарищам вовсе, как и положено настоящему стейкхолдеру... И т.д. и т.п.
Неограниченное углубление в весь этот субъективизм тормозится болезненным воздействием физической/психологической реальности и природными механизмами согласования рангов, с которого мы начали.
Однако как эта система должна работать в условиях, когда:
- роль признанных общественных лидеров сводится к клоунаде;
- традиционные производства с присущей им структурой коллектива трансформируются;
- средства массовой информации захватывают всё меньшее количество всё менее значимых членов общества;
- хуже того, каждый человек становится сам себе и всем вокруг и работодателем, и СМИ, и лидером;
- и на вершине всего разрушение всех монетарных систем и разрушение смысла денег как таковых?
А никак. Будут по автономным бункерам сидеть античные полисы с форумами и философами, меряясь количеством подписчиков, а наверху бить палками друг друга обезьяны, которые сейчас считаются властителями мира. Потом может и выйти можно будет на поверхность.
Ну, они надеются, конечно, что будет наоборот. Посмотрим, шансы на нашей стороне.
#psychology #philosophy
Как утверждалось ранее, вся эта машинерия стейкхолдеризма работает на основе неких природных механизмов (в принципе, их можно взять да описать прямо, но это отдельная тема). Как известно, человек рассчитан на то, чтобы функционировать в коллективе из нескольких десятков (ну, может быть, под сотню) особей. А в мире человеческих особей несколько миллиардов, и каждая хоть маленький да стейкхолдер в какой-нибудь хоть малюсенькой да системе.
Следовательно, для функционирования Большой Игры в масштабах планеты, в отличие от Малых Игр, требуется специальная текнолоджи, которая одной ногой опирается на природные механизмы, а другой на некие произвольные (усиливающие естественный механизм) человеческие конструкции.
Естественно, детали этой технологии, особенности её внедрения, правила эксплуатации, и прочее, и прочее, само по себе неизбежно становится объектом Малых Игр Важных Стейкхолдеров, рекурсивно становясь объектом Большой Игры.
Раньше вести Свою Игру (субъективно эквивалентную, т.е. в определённом смысле являющуюся, Большой Игрой) могли только продвинутые философы – например, закрывшись в бочке и разработав систему нетривиальных ментальных и коммуникативных практик и таким своеобразным путём (в определённом, но достаточном, смысле) поддерживая свой ранг №1 среди всех разумных людей.
Сейчас дело другое.
Конечно, любой стоящий своего ранга стейкхолдер всегда в каком-то смысле имеет первый ранг в собственной системе отсчёта.
Можно даже дать таким образом третье определение Малым Играм (Борьбе за Пирог), определение от первого лица: Малая Игра для стейкхолдера есть борьба за границы/области его абсолютной власти/компетенции. Самый маленький стейкхолдер имеет самую маленькую область абсолютной власти – но всё же такая вот полянка у него по определению есть.
А какие-то там ранги и какие-то там системы включающие несколько конкурирующих стейкхолдеров появляются, в таком случае, только в глазах стороннего наблюдателя. Который, в свою очередь, может использовать эти наблюдения как часть собственной игры, естественно всех конкурентов засунув внутрь системы, а себя мысля вне её, да и не как конкурента всем этим товарищам вовсе, как и положено настоящему стейкхолдеру... И т.д. и т.п.
Неограниченное углубление в весь этот субъективизм тормозится болезненным воздействием физической/психологической реальности и природными механизмами согласования рангов, с которого мы начали.
Однако как эта система должна работать в условиях, когда:
- роль признанных общественных лидеров сводится к клоунаде;
- традиционные производства с присущей им структурой коллектива трансформируются;
- средства массовой информации захватывают всё меньшее количество всё менее значимых членов общества;
- хуже того, каждый человек становится сам себе и всем вокруг и работодателем, и СМИ, и лидером;
- и на вершине всего разрушение всех монетарных систем и разрушение смысла денег как таковых?
А никак. Будут по автономным бункерам сидеть античные полисы с форумами и философами, меряясь количеством подписчиков, а наверху бить палками друг друга обезьяны, которые сейчас считаются властителями мира. Потом может и выйти можно будет на поверхность.
Ну, они надеются, конечно, что будет наоборот. Посмотрим, шансы на нашей стороне.
#psychology #philosophy
Договоры в цифровой форме
Продолжим в нескольких следующих заметках рассматривать определённые информационно-технологическо-юридические аспекты существования современного общества и государства и связанные с ними затруднения.
Недавно вышли новости о том, что суды начали рассматривать смайлик "👍" как аналог подписи к договору. Сначала был освещён случай за рубежом, а потом аналогичный в РФ. Кратко перескажем.
В канадском случае фермер продавал зерно холдингу. Отношения между сторонами были длящиеся, переговоры между фермером (владельцем собственной компании) и зерновой компанией (в лице менеджера по закупкам) проходили неформально. Условия поставки обычно обсуждались в ходе телефонного звонка, после чего менеджер делал набросок контракта, подписывал на бумаге, отправлял фотографию в WhatsApp фермеру, тот отвечал согласием. Примеры выражений согласия адвокаты приводят следующие: "Выглядит хорошо", "окей", "угу", наконец "👍". В последнем случае поставка не была произведена. По мнению истцов (зерновой компании) фермер нарушил условия заключенного договора. По мнению ответчика смайлик означал "ознакомился", а не "согласен/подписываюсь". Истцам удалось убедить суд, что все выражения, включая последний смайлик, формируют синонимический ряд, и если предыдущие высказывания служили для сторон сортом финальной подписи/одобрения и не вызывали разногласий, то и смайлик следует понимать в том же смысле.
В российском деле речь идёт о поставке торгового киоска на колёсах. Заключив договор в обычной форме, стороны прописали, во-первых, юридическую значимость сообщений в мессенджерах, во-вторых, необходимость определить некоторые частные параметры киоска (цвет корпуса) в рамках отдельного соглашения в определённый срок, наступающий за несколько месяцев до оговоренного срока поставки. Обсуждение прошло в WhatsApp, клиент назвал цвет ("жёлтая полоска на белом фоне"), поставщик поставил палец вверх. Киоск поставлен не был, клиент потребовал вернуть задаток, дело дошло до суда. В суде поставщик заявил, что никакого доп. соглашения не было и поставку он не мог провести из-за не согласованных дополнительных условий. Суд, взяв во внимание переписку, с доводом не согласился, постановив считать её тем самым заключенным соглашением.
Как видим, случаи в самом деле любопытные. Резюмируем парой частных мыслей:
1. Смайлики в момент своего появления служили прикольным средством иллюстрации эмоций для неформального общения. По инерции и видимо с прицелом на облегчение обучения искусственного интеллекта на выборках публичных диалогов (это ведь саморазметка текста эмоциональными маркерами) они получили более широкое применение, в итоге оказались внедрены в стандартную таблицу символов Unicode. В стандартных шрифтах имеется более 3500 смайликов. Число совершенно безумное. Ещё более безумен тот факт, что среди них нет однозначно понимаемого смайлика со значением "понял, одобряю, взял в работу".
2. Цифровизация делового оборота приводит к снижению бюрократических издержек, большей скорости принятия решений и заключения сделок. Происходит изменение культуры общения: за каждым словом надо следить, любое высказывание из переписки с деловыми контактами может быть использовано в суде. Может быть это в целом хорошо, ведь "слово купеческое" и должно быть законом: уговор дороже денег. Но ведь кроме слова есть ещё и "рукопожатие". Ритуал нужен для однозначного и взаимно понятного сторонам и заинтересованным наблюдателям отделения этапа "предварительных переговоров" от "окончательного согласия". Подобные судебные казусы должны стать предметом рассмотрения не столько юристов, сколько UX-дизайнеров мессенджеров: что мешает добавить режим "делового общения", обыграв в интерфейсе необходимость подобного деления реплик? Решить можно десятком способов, например выделяя финальные слова в рамочку с метками, имитирующими подпись участников диалога (и запрещая после этого модифицировать и удалять соответствующее сообщение).
#philosophy
Продолжим в нескольких следующих заметках рассматривать определённые информационно-технологическо-юридические аспекты существования современного общества и государства и связанные с ними затруднения.
Недавно вышли новости о том, что суды начали рассматривать смайлик "👍" как аналог подписи к договору. Сначала был освещён случай за рубежом, а потом аналогичный в РФ. Кратко перескажем.
В канадском случае фермер продавал зерно холдингу. Отношения между сторонами были длящиеся, переговоры между фермером (владельцем собственной компании) и зерновой компанией (в лице менеджера по закупкам) проходили неформально. Условия поставки обычно обсуждались в ходе телефонного звонка, после чего менеджер делал набросок контракта, подписывал на бумаге, отправлял фотографию в WhatsApp фермеру, тот отвечал согласием. Примеры выражений согласия адвокаты приводят следующие: "Выглядит хорошо", "окей", "угу", наконец "👍". В последнем случае поставка не была произведена. По мнению истцов (зерновой компании) фермер нарушил условия заключенного договора. По мнению ответчика смайлик означал "ознакомился", а не "согласен/подписываюсь". Истцам удалось убедить суд, что все выражения, включая последний смайлик, формируют синонимический ряд, и если предыдущие высказывания служили для сторон сортом финальной подписи/одобрения и не вызывали разногласий, то и смайлик следует понимать в том же смысле.
В российском деле речь идёт о поставке торгового киоска на колёсах. Заключив договор в обычной форме, стороны прописали, во-первых, юридическую значимость сообщений в мессенджерах, во-вторых, необходимость определить некоторые частные параметры киоска (цвет корпуса) в рамках отдельного соглашения в определённый срок, наступающий за несколько месяцев до оговоренного срока поставки. Обсуждение прошло в WhatsApp, клиент назвал цвет ("жёлтая полоска на белом фоне"), поставщик поставил палец вверх. Киоск поставлен не был, клиент потребовал вернуть задаток, дело дошло до суда. В суде поставщик заявил, что никакого доп. соглашения не было и поставку он не мог провести из-за не согласованных дополнительных условий. Суд, взяв во внимание переписку, с доводом не согласился, постановив считать её тем самым заключенным соглашением.
Как видим, случаи в самом деле любопытные. Резюмируем парой частных мыслей:
1. Смайлики в момент своего появления служили прикольным средством иллюстрации эмоций для неформального общения. По инерции и видимо с прицелом на облегчение обучения искусственного интеллекта на выборках публичных диалогов (это ведь саморазметка текста эмоциональными маркерами) они получили более широкое применение, в итоге оказались внедрены в стандартную таблицу символов Unicode. В стандартных шрифтах имеется более 3500 смайликов. Число совершенно безумное. Ещё более безумен тот факт, что среди них нет однозначно понимаемого смайлика со значением "понял, одобряю, взял в работу".
2. Цифровизация делового оборота приводит к снижению бюрократических издержек, большей скорости принятия решений и заключения сделок. Происходит изменение культуры общения: за каждым словом надо следить, любое высказывание из переписки с деловыми контактами может быть использовано в суде. Может быть это в целом хорошо, ведь "слово купеческое" и должно быть законом: уговор дороже денег. Но ведь кроме слова есть ещё и "рукопожатие". Ритуал нужен для однозначного и взаимно понятного сторонам и заинтересованным наблюдателям отделения этапа "предварительных переговоров" от "окончательного согласия". Подобные судебные казусы должны стать предметом рассмотрения не столько юристов, сколько UX-дизайнеров мессенджеров: что мешает добавить режим "делового общения", обыграв в интерфейсе необходимость подобного деления реплик? Решить можно десятком способов, например выделяя финальные слова в рамочку с метками, имитирующими подпись участников диалога (и запрещая после этого модифицировать и удалять соответствующее сообщение).
#philosophy
Срок годности криптографии
У современного нотариуса есть услуга "оцифровать бумажный документ" и "распечатать цифровой документ". В первом случае, после обыкновенных проверок подлинности, нотариус создаёт файл со своей электронной подписью. Во втором, сверяя электронную подпись какого-либо нотариуса, воспроизводит её содержание вместе с текстом документа на бумаге, поверх делая собственную удостоверительную надпись.
Возникает соблазн все документы перевести в цифровой вид и затем печатать по мере необходимости. Услуга дорогая, как и любое нотариальное действие, но перевешивает неудобство хранения килограммов первичных документов. Необходимость возникает всё реже: сделки переводятся в цифровой вид, и даже квартиру можно теперь купить в ипотеку без бумажного договора.
Но следует ли торопиться?
Хороший бумажный документ как хорошее вино, с возрастом становится только лучше. Экспертиза может оценить возраст бумаги, исследовать чернила, и в общем привести изрядное количество аргументов в подтверждение его подлинности.
Конечно, в "большой истории" возникают казусы типа "Краледворской рукописи": в 19-м веке "за шкафом на чердаке церкви" нашли древнечешский эпос, который 70 лет пытались прописать в мировой исторический блокчейн, но в итоге свою ноду-валидатор чехам не утвердили, рукопись окончательно объявили подделкой в начале 20-го века. (Понятно, что через 100 лет весь "национальный эпос" Европы будет считаться подделкой 18-го века. А всех других стран – 19-го.)
В частных делах, однако, где нет мешающего химическому анализу политического фактора, возраст документа установить можно вполне точно. (Подобные вопросы, кстати, фоном ставятся, среди прочего, в недавнем рассказе Д.Е. Галковского.)
А как установить возраст цифрового документа?
Во-первых, где электронный документ хранить? Облака становятся платными, закрываются, сбоят. Флешки и SSD-накопители теряют заряд. HDD размагничиваются. Кассетные системы хранения дорогие, неудобные, стандарты слишком часто обновляются. Остаётся, выходит, пытаться среди казалось бы вышедших из употребления BluRay дисков выбирать хорошие бренды специальных архивных болванок и верить на слово, что заявленный срок хранения в 50 лет они выдержат?
Так 50 лет это срок небольшой. Не уберёшь в шкаф "навечно", надо раз в 30 лет доставать и перезаписывать. Желательно в том же шкафу хранить привод. А к приводу компьютер, т.к. для его подключения не будет разъёмов. А к компьютеру сисадмина нанять, который раз в 10 лет будет перезапись делать.
Во-вторых, как подтвердить подлинность цифрового документа?
Экспертизу намагниченности пластин диска проводить вероятно теоретически возможно, но достаточно бессмысленно, получается ещё более неудобная бумага. А экспертиза цифровой подписи ничего не даст. Через 50 лет текущие алгоритмы, как мы обсудили ранее, не будут считаться стойкими. Следовательно, можно будет задним числом производить подделки, неотличимые от подлинников. Следовательно, никакие старые цифровые документы не будут приниматься к рассмотрению.
Так приходим к несколько неожиданной мысли, что блокчейн это не только модное слово, но и имеющая прикладное значение технология.
О чём в другой раз.
#programming #philosophy
У современного нотариуса есть услуга "оцифровать бумажный документ" и "распечатать цифровой документ". В первом случае, после обыкновенных проверок подлинности, нотариус создаёт файл со своей электронной подписью. Во втором, сверяя электронную подпись какого-либо нотариуса, воспроизводит её содержание вместе с текстом документа на бумаге, поверх делая собственную удостоверительную надпись.
Возникает соблазн все документы перевести в цифровой вид и затем печатать по мере необходимости. Услуга дорогая, как и любое нотариальное действие, но перевешивает неудобство хранения килограммов первичных документов. Необходимость возникает всё реже: сделки переводятся в цифровой вид, и даже квартиру можно теперь купить в ипотеку без бумажного договора.
Но следует ли торопиться?
Хороший бумажный документ как хорошее вино, с возрастом становится только лучше. Экспертиза может оценить возраст бумаги, исследовать чернила, и в общем привести изрядное количество аргументов в подтверждение его подлинности.
Конечно, в "большой истории" возникают казусы типа "Краледворской рукописи": в 19-м веке "за шкафом на чердаке церкви" нашли древнечешский эпос, который 70 лет пытались прописать в мировой исторический блокчейн, но в итоге свою ноду-валидатор чехам не утвердили, рукопись окончательно объявили подделкой в начале 20-го века. (Понятно, что через 100 лет весь "национальный эпос" Европы будет считаться подделкой 18-го века. А всех других стран – 19-го.)
В частных делах, однако, где нет мешающего химическому анализу политического фактора, возраст документа установить можно вполне точно. (Подобные вопросы, кстати, фоном ставятся, среди прочего, в недавнем рассказе Д.Е. Галковского.)
А как установить возраст цифрового документа?
Во-первых, где электронный документ хранить? Облака становятся платными, закрываются, сбоят. Флешки и SSD-накопители теряют заряд. HDD размагничиваются. Кассетные системы хранения дорогие, неудобные, стандарты слишком часто обновляются. Остаётся, выходит, пытаться среди казалось бы вышедших из употребления BluRay дисков выбирать хорошие бренды специальных архивных болванок и верить на слово, что заявленный срок хранения в 50 лет они выдержат?
Так 50 лет это срок небольшой. Не уберёшь в шкаф "навечно", надо раз в 30 лет доставать и перезаписывать. Желательно в том же шкафу хранить привод. А к приводу компьютер, т.к. для его подключения не будет разъёмов. А к компьютеру сисадмина нанять, который раз в 10 лет будет перезапись делать.
Во-вторых, как подтвердить подлинность цифрового документа?
Экспертизу намагниченности пластин диска проводить вероятно теоретически возможно, но достаточно бессмысленно, получается ещё более неудобная бумага. А экспертиза цифровой подписи ничего не даст. Через 50 лет текущие алгоритмы, как мы обсудили ранее, не будут считаться стойкими. Следовательно, можно будет задним числом производить подделки, неотличимые от подлинников. Следовательно, никакие старые цифровые документы не будут приниматься к рассмотрению.
Так приходим к несколько неожиданной мысли, что блокчейн это не только модное слово, но и имеющая прикладное значение технология.
О чём в другой раз.
#programming #philosophy
Цифровые реестры и блокчейн
Итак, примем, что цифровую подпись, сделанную по стандарту года X (например, 2020-го) всегда можно задним числом подделать в году Y (например, 2050-м). Для простоты условно вообще будем считать, что "срок годности" криптографии 10 лет.
Для простоты будем считать, что цифровую подпись накладывает условный нотариус, под которым будем понимать любое авторитетное лицо (государственное агентство и т.п.), которому общество заведомо доверяет (в том числе доверяет, что он поставит точную отметку времени).
Тогда для доказательства подлинности старого цифрового документа, если он является первичным (правоустанавливающим), должна быть показана "цепочка подписей" без пропусков вроде такой:
1. Подпись от 2020 - подлинная
2. Подпись от 2030, подтверждающая предыдущую - подлинная
3. Подпись от 2040, подтверждающая предыдущую - подлинная
4. Подпись от 2050, подтверждающая предыдущую - подлинная
Каждую следующую подпись ставит очередной произвольный нотариус, который автоматически проверяет целостность предыдущей.
Если пропущен хотя бы один интервал, например в 2050-м году мы спохватились, что документ от 2030-го не был подписан в 2040-м, документ оказывается безвозвратно утрачен. Поскольку очередной нотариус не может проверить подпись двадцатилетней (в нашем условном описании) давности, ведь настолько старые документы уже могут оказаться подделкой из-за устаревания алгоритмов.
Дополнительно, каждый отдельный нотариус может оказаться скомпроментирован: может выясниться (причём тоже задним числом), что его приватный ключ стал доступен другим лицам и т.п. И в таком случае документ будет безвозвратно утрачен. Если безопасность хотя бы одного ключа всей цепочки хотя бы в один момент времени до проставления подписи будет вызывать сомнения, весь документ обесценивается.
Чем длиннее цепочка, тем больше шансов что в ней будут недочёты.
Наконец, отдельная проблема возникает, если документ должен доказать не только то, что было, но и то, что ничего сверх того не было. "Вася владел квартирой всё это время и никто другой". Вася ведь может продать квартиру, но при этом сохранить свой оригинальный документ (до внесения изменений), и принести его в очередной раз на валидацию через 10 лет... Т.е. формальной проверкой верности подписей не обойтись.
Решить проблему может что-то вроде блокчейна (в современных блокчейнах, впрочем, сами криптоалгоритмы практически не обновляются со временем, но, вероятно, начнут в будущем, механику добавить не сложно): поддерживаемый в актуальном состоянии и публично демонстрируемый сводный реестр всех однотипных документов (например прав на недвижимость). Публичная демонстрация и тотальность записей нужна для доказательства отсутствия ретроспективных подделок (внесения записей задним числом).
Не трудно видеть, что ни один "электронный государственный реестр" чего бы то ни было в мире (да хотя бы денег на банковских счетах) не соответствует этому требованию.
Блокчейны, впрочем, периодически "форкаются", т.е. разветвляются. Когда какая-то из операций вызывает несогласие значительного количества участников системы, они делают свою копию реестра, исключая операцию, вызвавшую разногласия. Форки расходятся и никогда больше не объединяются вместе из-за технических особенностей технологии.
Если разделение одной "монеты" на две параллельно существующих мир переживает легко и незаметно (пользователи "голосуют деньгами и ногами" и одна стремительно падает в цене, а другая сохраняет прежнюю ценность), то как быть с внезапным удвоением права собственности, например, на квартиру, которое было в блокчейне прописано? Могут возникнуть понятные проблемы...
В общем, чернилами на бумаге (на пергаменте, выдавливанием на тонкой золотой пластине, ...) оно как-то надёжней на больших промежутках времени.
#philosophy
Итак, примем, что цифровую подпись, сделанную по стандарту года X (например, 2020-го) всегда можно задним числом подделать в году Y (например, 2050-м). Для простоты условно вообще будем считать, что "срок годности" криптографии 10 лет.
Для простоты будем считать, что цифровую подпись накладывает условный нотариус, под которым будем понимать любое авторитетное лицо (государственное агентство и т.п.), которому общество заведомо доверяет (в том числе доверяет, что он поставит точную отметку времени).
Тогда для доказательства подлинности старого цифрового документа, если он является первичным (правоустанавливающим), должна быть показана "цепочка подписей" без пропусков вроде такой:
1. Подпись от 2020 - подлинная
2. Подпись от 2030, подтверждающая предыдущую - подлинная
3. Подпись от 2040, подтверждающая предыдущую - подлинная
4. Подпись от 2050, подтверждающая предыдущую - подлинная
Каждую следующую подпись ставит очередной произвольный нотариус, который автоматически проверяет целостность предыдущей.
Если пропущен хотя бы один интервал, например в 2050-м году мы спохватились, что документ от 2030-го не был подписан в 2040-м, документ оказывается безвозвратно утрачен. Поскольку очередной нотариус не может проверить подпись двадцатилетней (в нашем условном описании) давности, ведь настолько старые документы уже могут оказаться подделкой из-за устаревания алгоритмов.
Дополнительно, каждый отдельный нотариус может оказаться скомпроментирован: может выясниться (причём тоже задним числом), что его приватный ключ стал доступен другим лицам и т.п. И в таком случае документ будет безвозвратно утрачен. Если безопасность хотя бы одного ключа всей цепочки хотя бы в один момент времени до проставления подписи будет вызывать сомнения, весь документ обесценивается.
Чем длиннее цепочка, тем больше шансов что в ней будут недочёты.
Наконец, отдельная проблема возникает, если документ должен доказать не только то, что было, но и то, что ничего сверх того не было. "Вася владел квартирой всё это время и никто другой". Вася ведь может продать квартиру, но при этом сохранить свой оригинальный документ (до внесения изменений), и принести его в очередной раз на валидацию через 10 лет... Т.е. формальной проверкой верности подписей не обойтись.
Решить проблему может что-то вроде блокчейна (в современных блокчейнах, впрочем, сами криптоалгоритмы практически не обновляются со временем, но, вероятно, начнут в будущем, механику добавить не сложно): поддерживаемый в актуальном состоянии и публично демонстрируемый сводный реестр всех однотипных документов (например прав на недвижимость). Публичная демонстрация и тотальность записей нужна для доказательства отсутствия ретроспективных подделок (внесения записей задним числом).
Не трудно видеть, что ни один "электронный государственный реестр" чего бы то ни было в мире (да хотя бы денег на банковских счетах) не соответствует этому требованию.
Блокчейны, впрочем, периодически "форкаются", т.е. разветвляются. Когда какая-то из операций вызывает несогласие значительного количества участников системы, они делают свою копию реестра, исключая операцию, вызвавшую разногласия. Форки расходятся и никогда больше не объединяются вместе из-за технических особенностей технологии.
Если разделение одной "монеты" на две параллельно существующих мир переживает легко и незаметно (пользователи "голосуют деньгами и ногами" и одна стремительно падает в цене, а другая сохраняет прежнюю ценность), то как быть с внезапным удвоением права собственности, например, на квартиру, которое было в блокчейне прописано? Могут возникнуть понятные проблемы...
В общем, чернилами на бумаге (на пергаменте, выдавливанием на тонкой золотой пластине, ...) оно как-то надёжней на больших промежутках времени.
#philosophy
ИИ, смерть социологии и коллапс моделей
В "Истории гиперинформации" вышел пост (и следом ещё один, в явном виде артикулирующий некоторые идеи первого), посвящённый новым лингвистическим моделям (LLM) и их будущей роли эталонных социологов для высшего эшелона государственного управления.
Предполагается, что к президенту на стол придворный социолог будет класть мнение, основанное не на ряде опросов (или на результатах выборов – своеобразном "предельном опросе"), а мнение, основанное на общении с нейросеткой, которую настраивают на беседу запросами вида "представь, что ты 30-летний программист из Нью-Йорка с доходом $300000 в год". И дальше напрямую без всяких соцопросов, на основе мнения в твиттерах и фейсбуках, на которых нейросеть и обучали, выясняют нужные мнения.
В пределе и сам социолог не нужен, остаётся только диалоговое окно нейросети.
Пост перекликается с ранее высказанной мной концепцией "модельного субъекта" и идеей имманентного "гиперрасизма ИИ". Не повторяя уже сказанное, добавлю, что здесь начнёт работать ещё один фактор: деградация нейросетей при попытке обучить их на собственном контенте (забавно, что у людей этот феномен не выражен, а зачастую и вовсе не имеет места или наблюдается противоположное – самообучение ведёт к неограниченному росту качества продукта).
Нейросеть анализирует мнения в твиттере, потом пишет в него же, потом сама же повторно учится на написанном... В итоге каждая итерация будет приводить ко всё большему и большему вырождению порождаемого контента и "рекомендаций" вплоть до сведения к повторению примитивных штампов и даже буквально невнятному блеянию. Самой дорогой ценностью станет база данных текстов интернета за 2021 год, "чистые данные" :) Интересно, приведёт ли это в будущем к появлению странных артефактов, например станут ли исторически незначимые и пародийные Байден с Трампом персонажами уровня Марка Антония и Октавиана Августа :)
Несмотря на это частное замечание, оригинальная схема периодизации (нумерации) контр-культур, которую автор постепенно обрисовывает, чрезвычайно любопытная!
#neuronetworks #philosophy
В "Истории гиперинформации" вышел пост (и следом ещё один, в явном виде артикулирующий некоторые идеи первого), посвящённый новым лингвистическим моделям (LLM) и их будущей роли эталонных социологов для высшего эшелона государственного управления.
Предполагается, что к президенту на стол придворный социолог будет класть мнение, основанное не на ряде опросов (или на результатах выборов – своеобразном "предельном опросе"), а мнение, основанное на общении с нейросеткой, которую настраивают на беседу запросами вида "представь, что ты 30-летний программист из Нью-Йорка с доходом $300000 в год". И дальше напрямую без всяких соцопросов, на основе мнения в твиттерах и фейсбуках, на которых нейросеть и обучали, выясняют нужные мнения.
В пределе и сам социолог не нужен, остаётся только диалоговое окно нейросети.
Пост перекликается с ранее высказанной мной концепцией "модельного субъекта" и идеей имманентного "гиперрасизма ИИ". Не повторяя уже сказанное, добавлю, что здесь начнёт работать ещё один фактор: деградация нейросетей при попытке обучить их на собственном контенте (забавно, что у людей этот феномен не выражен, а зачастую и вовсе не имеет места или наблюдается противоположное – самообучение ведёт к неограниченному росту качества продукта).
Нейросеть анализирует мнения в твиттере, потом пишет в него же, потом сама же повторно учится на написанном... В итоге каждая итерация будет приводить ко всё большему и большему вырождению порождаемого контента и "рекомендаций" вплоть до сведения к повторению примитивных штампов и даже буквально невнятному блеянию. Самой дорогой ценностью станет база данных текстов интернета за 2021 год, "чистые данные" :) Интересно, приведёт ли это в будущем к появлению странных артефактов, например станут ли исторически незначимые и пародийные Байден с Трампом персонажами уровня Марка Антония и Октавиана Августа :)
Несмотря на это частное замечание, оригинальная схема периодизации (нумерации) контр-культур, которую автор постепенно обрисовывает, чрезвычайно любопытная!
#neuronetworks #philosophy
Telegram
История гиперинформации
ChatGPT: Аппроксимация доксы
Главный аргумент против больших языковых моделей (LLM) касается так называемой "экзистенциальной угрозы". Она заключается в скором появлении сильного искусственного интеллекта, который будет умней всего человечества вместе взятого…
Главный аргумент против больших языковых моделей (LLM) касается так называемой "экзистенциальной угрозы". Она заключается в скором появлении сильного искусственного интеллекта, который будет умней всего человечества вместе взятого…
Томат – это фрукт?
Заметка будет не про биологию, а про естественный язык и систему права.
Как известно, отличие фруктов от овощей довольно условное, общепринятое употребление слов не соответствует формальным биологическим признакам. Часто говорят, что арбуз "на самом деле" является ягодой (а ягода это особый вид фрукта, т.е. съедобного плода, с тонкой кожицей и множеством семян), ну и помидор является ягодой (и фруктом) на тех же основаниях.
Повседневный язык использует иерархическую систему классификации понятий. Если попытаться на коленке формализовать обсуждаемый пример, то выйдет примерно так: к овощам относят (в порядке приоритета) нечто "не сладкое и низко растущее", потом "зелёное", и на третьем месте "не являющееся плодом". К фруктам "сладкое или высоко растущее", "цветное", "являющееся плодом". Ягода – маленький фрукт, который можно взять пальцем, а не всей ладонью, не требуется откусывать или разрезать.
Из-за подобной иерархичности критериев границы становятся не чёткими, а многочисленные исключения "подтверждают существование правил". Появляются "зелёные фрукты", "ядовитые ягоды" (ягода – по определению нечто съедобное, т.е. утверждение содержит понятный парадокс) и прочее.
В 1883 году администрация США вводит импортные пошлины на овощи, но не на фрукты. Предприниматель, импортирующий помидоры, декларирует их как фрукты.
Судьи первых инстанций в системе британского (по наследству и американского) права в спорных случаях должны следовать буквальным словарным определениям. В другом деле, в Британии, в 1964 году, некий гражданин препятствовал действиям британского офицера на базе ВВС. По закону запрещено препятствовать "в окрестности" охраняемого места. Адвокат заявил, что обвиняемый был не в окрестности, а внутри него – буквально в самой базе. Высшая инстанция пользуется правом интерпретировать в соответствии со здравым смыслом, а не книгой, наказание нарушителю не удаётся оспорить.
В деле импортёра томатов из США верховный суд использует аналогичный подход, помидоры официально становятся овощами для целей ввозных пошлин.
А кстати, что такое биткоин?
#philosophy
Заметка будет не про биологию, а про естественный язык и систему права.
Как известно, отличие фруктов от овощей довольно условное, общепринятое употребление слов не соответствует формальным биологическим признакам. Часто говорят, что арбуз "на самом деле" является ягодой (а ягода это особый вид фрукта, т.е. съедобного плода, с тонкой кожицей и множеством семян), ну и помидор является ягодой (и фруктом) на тех же основаниях.
Повседневный язык использует иерархическую систему классификации понятий. Если попытаться на коленке формализовать обсуждаемый пример, то выйдет примерно так: к овощам относят (в порядке приоритета) нечто "не сладкое и низко растущее", потом "зелёное", и на третьем месте "не являющееся плодом". К фруктам "сладкое или высоко растущее", "цветное", "являющееся плодом". Ягода – маленький фрукт, который можно взять пальцем, а не всей ладонью, не требуется откусывать или разрезать.
Из-за подобной иерархичности критериев границы становятся не чёткими, а многочисленные исключения "подтверждают существование правил". Появляются "зелёные фрукты", "ядовитые ягоды" (ягода – по определению нечто съедобное, т.е. утверждение содержит понятный парадокс) и прочее.
В 1883 году администрация США вводит импортные пошлины на овощи, но не на фрукты. Предприниматель, импортирующий помидоры, декларирует их как фрукты.
Судьи первых инстанций в системе британского (по наследству и американского) права в спорных случаях должны следовать буквальным словарным определениям. В другом деле, в Британии, в 1964 году, некий гражданин препятствовал действиям британского офицера на базе ВВС. По закону запрещено препятствовать "в окрестности" охраняемого места. Адвокат заявил, что обвиняемый был не в окрестности, а внутри него – буквально в самой базе. Высшая инстанция пользуется правом интерпретировать в соответствии со здравым смыслом, а не книгой, наказание нарушителю не удаётся оспорить.
В деле импортёра томатов из США верховный суд использует аналогичный подход, помидоры официально становятся овощами для целей ввозных пошлин.
А кстати, что такое биткоин?
#philosophy
Разметка реальности и биткоин
Без системы права нет государства. Применение права же состоит из двух независимых функций: наложения ярлыков и манипуляции этими ярлыками. В каком-то месте должно произойти сопряжение с "реальностью, данной в ощущениях", а дальше уже искусственный интеллект чиновничьего аппарата разберётся с сортировкой (сборкой, разборкой, перемещением) помеченных предметов. Со вторым механический разум госаппарата справляется самостоятельно (да и вообще, можно заменить на скрипт или буквально ИИ), для первого государству всё ещё приходится арендовать естественный ум конкретного чиновника (или судьи).
Например, что такое деньги? В общем смысле можно много рассуждать (в одной из предыдущих заметок и мы этим занимались). Но для системы права это просто пронумерованная бумага казначейства/ЦБ.
Например, что такое общество? В общем смысле то-то и то-то... А конкретно – совокупность людей с пронумерованной бумагой с фотографией.
Переход от естественного права к нормативному, казалось бы, даёт государству большую власть, но одновременно делает его уязвимым.
Что такое биткоин?
Нет, понятно если какое-нибудь условное ООО "Верёвочка" выпускает некие пронумерованные (пусть и цифровые, это в сущности не важно) монеты. У ООО есть номер в реестре юридических лиц, есть бухгалтерская книга, есть номинальный директор. Есть фиксированная – или пусть даже динамическая – стоимость этих монет. Можно их разрешать, можно запрещать, можно директора посадить. Можно судебным приказом откатить транзакцию... в теории.
Но это ведь вторичные технологии. А за ними тот самый, первый и до сих пор активно работающий, блокчейн: Биткоин.
Который обслуживается... кем? В перемешку какими-то дачниками, жителями северных и южных регионов, пиратскими подключениями к электростанциям, крупнейшими нефтедобытчиками (монетизирующими сжигание попутного газа), и всеми подряд.
Который зарегистрирован... а нигде не зарегистрирован.
Который разработан... а никем не разработан, каким-то персонажем из ещё неснятого аниме.
Который поддерживается... всепланетным опенсорсным сообществомкибернетиков программистов.
И как-то ловко так это всё работает, от иркутских дачников до американских программистов, от крупнейших нефтянных компаний до центробанков стран-изгоев. "Само по себе".
А что работает-то, где определение "биткоина"? Биткоин – это ничего. Нет бирки на монетах, нет инвентарных номеров компьютеров, нет номеров лицензий майнеров, нет сертификатов исходного кода, ничего нет. Сами на себя люди лепить не будут – зачем, если без государства прекрасно работает?
Директивно эти бирки налепить невозможно. Вообще, не до конца понимаемый секрет госуправления заключается как раз в том, чтобы людей подтолкнуть добровольно заявлять себя принадлежащим определённой категории – "предприниматель", "гражданин", "владелец недвижимости" и пр. Причём подталкивает немного кнут, но в основном пряник, уютная система "правовых отношений", которая накладывает обязанности, но и даёт защиту.
Биткоин вне этого размеченного мира. Это proof of concept, кривая поделка ("первый блин комом"), служащая наглядным доказательством обоснованности некоторой идеи. Какой идеи, что осуществима финансовая система без центрального контрагента? Нет, это частности.
Страшной идеи о том, что государство не нужно.
Конечно, так как самое успешное государство на планете – это США, то идея прежде всего антиамериканская. Что США, вроде как, более не нужны :)
#philosophy
Без системы права нет государства. Применение права же состоит из двух независимых функций: наложения ярлыков и манипуляции этими ярлыками. В каком-то месте должно произойти сопряжение с "реальностью, данной в ощущениях", а дальше уже искусственный интеллект чиновничьего аппарата разберётся с сортировкой (сборкой, разборкой, перемещением) помеченных предметов. Со вторым механический разум госаппарата справляется самостоятельно (да и вообще, можно заменить на скрипт или буквально ИИ), для первого государству всё ещё приходится арендовать естественный ум конкретного чиновника (или судьи).
Например, что такое деньги? В общем смысле можно много рассуждать (в одной из предыдущих заметок и мы этим занимались). Но для системы права это просто пронумерованная бумага казначейства/ЦБ.
Например, что такое общество? В общем смысле то-то и то-то... А конкретно – совокупность людей с пронумерованной бумагой с фотографией.
Переход от естественного права к нормативному, казалось бы, даёт государству большую власть, но одновременно делает его уязвимым.
Что такое биткоин?
Нет, понятно если какое-нибудь условное ООО "Верёвочка" выпускает некие пронумерованные (пусть и цифровые, это в сущности не важно) монеты. У ООО есть номер в реестре юридических лиц, есть бухгалтерская книга, есть номинальный директор. Есть фиксированная – или пусть даже динамическая – стоимость этих монет. Можно их разрешать, можно запрещать, можно директора посадить. Можно судебным приказом откатить транзакцию... в теории.
Но это ведь вторичные технологии. А за ними тот самый, первый и до сих пор активно работающий, блокчейн: Биткоин.
Который обслуживается... кем? В перемешку какими-то дачниками, жителями северных и южных регионов, пиратскими подключениями к электростанциям, крупнейшими нефтедобытчиками (монетизирующими сжигание попутного газа), и всеми подряд.
Который зарегистрирован... а нигде не зарегистрирован.
Который разработан... а никем не разработан, каким-то персонажем из ещё неснятого аниме.
Который поддерживается... всепланетным опенсорсным сообществом
И как-то ловко так это всё работает, от иркутских дачников до американских программистов, от крупнейших нефтянных компаний до центробанков стран-изгоев. "Само по себе".
А что работает-то, где определение "биткоина"? Биткоин – это ничего. Нет бирки на монетах, нет инвентарных номеров компьютеров, нет номеров лицензий майнеров, нет сертификатов исходного кода, ничего нет. Сами на себя люди лепить не будут – зачем, если без государства прекрасно работает?
Директивно эти бирки налепить невозможно. Вообще, не до конца понимаемый секрет госуправления заключается как раз в том, чтобы людей подтолкнуть добровольно заявлять себя принадлежащим определённой категории – "предприниматель", "гражданин", "владелец недвижимости" и пр. Причём подталкивает немного кнут, но в основном пряник, уютная система "правовых отношений", которая накладывает обязанности, но и даёт защиту.
Биткоин вне этого размеченного мира. Это proof of concept, кривая поделка ("первый блин комом"), служащая наглядным доказательством обоснованности некоторой идеи. Какой идеи, что осуществима финансовая система без центрального контрагента? Нет, это частности.
Страшной идеи о том, что государство не нужно.
Конечно, так как самое успешное государство на планете – это США, то идея прежде всего антиамериканская. Что США, вроде как, более не нужны :)
#philosophy
Смайлики, ИИ и генерация языков
Смайлики появились в 1982 году и до известного момента были сортом "тайного кода", которому обучался всякий человек, входивший в интернет. Массовое распространение интернета нивелировало различие между просто письменным языком и интернет-общением, официальные и личные письма стали писать через электронную почту тем же языком что бумажные, детские болезни конкретно рунета ("в интернете могут и на ... послать" и всё прочее, связанное с профессией и, как сейчас понятно, культурным наследием первых государственных пользователей) были изжиты.
Основные мессенджеры подхватили волну забавных рожиц и к середине двухтысячных превратили их из
Думаю, такая ускоренная стандартизация (под занавес слишком затянувшегося перехода на единую всепланетную кодировку) делалась с прицелом под будущий ИИ: анализирующий текст алгоритм мог использовать смайлики как эмоциональную разметку, чтобы сопоставить текст тону сообщения (позитив/негатив) или более широкому набору эмоций, тем самым научившись их распознавать. Так как единой или сколь-нибудь внятной теории эмоций не существует (отмечали это в прошлых заметках: "Эмоции, идентичные натуральным" и "Вкратце о теории Канемана") из этой идеи ничего особо не вышло, но некоторое количество пиктограмм вошли в повседневный обиход. Всего "стандартных" смайликов более 3500 (только недавно обсуждали значение "👍" в "Договорах в цифровой форме"), такое чудовищно избыточное количество уже одно по себе свидетельствует о фиктивном характере всего набора.
Перейдём к ИИ. К ранее указанному списку из трёх очевидных и возможных на текущем техническом уровне применений (кое-что уже начали реализовывать, хотя общая неспешность прогресса, судя по всему, является следствием начавших свою работу ингибиторов – искусственных организационно-политических замедлителей развития технологии) можно добавить четвёртое: производство языков.
Частично это перекликается с идеей "нейроидолов" из "Истории гиперинформации": каждое интернет-сообщество потенциально может создать себе бота (дообучив универсальное ядро на материале своих диалогов), который бы начал выступать в роли не только секретаря, но и своеобразного электронного истукана-идеолога, поддерживающего общие места в полемике ("доксу") и экранируя (тем самым) сообщество от враждебного воздействия внешней (государственной и пр.) пропаганды.
Однако возьмём и более широкий размах: известно, что ИИ общего назначения сравнительно просто дообучить на небольшом объёме второго (дополнительного) языка, после чего он становится его носителем и получает способность полноценно выполнять на нём все свои функции (используя все имеющиеся "знания" основного/первого языка).
Этот второй язык ведь может быть искусственным. Не просто "хакерский сленг", а свой "киберкяхтинский" – почему нет? Или создать институт "испано-английского", оформить полноценную грамматику, перевести литературу – "no problemo"...
А потом и детишек обучить. "Анатидайский на стероидах", развивая идею Д.Е. Галковского.
Оружие потенциально более страшное, чем социал-демократия ("термояд" 19-го века).
#philosophy
Смайлики появились в 1982 году и до известного момента были сортом "тайного кода", которому обучался всякий человек, входивший в интернет. Массовое распространение интернета нивелировало различие между просто письменным языком и интернет-общением, официальные и личные письма стали писать через электронную почту тем же языком что бумажные, детские болезни конкретно рунета ("в интернете могут и на ... послать" и всё прочее, связанное с профессией и, как сейчас понятно, культурным наследием первых государственных пользователей) были изжиты.
Основные мессенджеры подхватили волну забавных рожиц и к середине двухтысячных превратили их из
:-) в 🙂. Затем, к 2010-му году, смайлики были внедрены в таблицы кодировок Unicode (т.е. стали стандартным элементом всех шрифтов). Больше международному комитету по стандартизации заняться было как будто нечем, при том что на тот момент достаточно большое количество жителей планеты не могло на родном языке в этом Unicode писать – не было нужных символов.Думаю, такая ускоренная стандартизация (под занавес слишком затянувшегося перехода на единую всепланетную кодировку) делалась с прицелом под будущий ИИ: анализирующий текст алгоритм мог использовать смайлики как эмоциональную разметку, чтобы сопоставить текст тону сообщения (позитив/негатив) или более широкому набору эмоций, тем самым научившись их распознавать. Так как единой или сколь-нибудь внятной теории эмоций не существует (отмечали это в прошлых заметках: "Эмоции, идентичные натуральным" и "Вкратце о теории Канемана") из этой идеи ничего особо не вышло, но некоторое количество пиктограмм вошли в повседневный обиход. Всего "стандартных" смайликов более 3500 (только недавно обсуждали значение "👍" в "Договорах в цифровой форме"), такое чудовищно избыточное количество уже одно по себе свидетельствует о фиктивном характере всего набора.
Перейдём к ИИ. К ранее указанному списку из трёх очевидных и возможных на текущем техническом уровне применений (кое-что уже начали реализовывать, хотя общая неспешность прогресса, судя по всему, является следствием начавших свою работу ингибиторов – искусственных организационно-политических замедлителей развития технологии) можно добавить четвёртое: производство языков.
Частично это перекликается с идеей "нейроидолов" из "Истории гиперинформации": каждое интернет-сообщество потенциально может создать себе бота (дообучив универсальное ядро на материале своих диалогов), который бы начал выступать в роли не только секретаря, но и своеобразного электронного истукана-идеолога, поддерживающего общие места в полемике ("доксу") и экранируя (тем самым) сообщество от враждебного воздействия внешней (государственной и пр.) пропаганды.
Однако возьмём и более широкий размах: известно, что ИИ общего назначения сравнительно просто дообучить на небольшом объёме второго (дополнительного) языка, после чего он становится его носителем и получает способность полноценно выполнять на нём все свои функции (используя все имеющиеся "знания" основного/первого языка).
Этот второй язык ведь может быть искусственным. Не просто "хакерский сленг", а свой "киберкяхтинский" – почему нет? Или создать институт "испано-английского", оформить полноценную грамматику, перевести литературу – "no problemo"...
А потом и детишек обучить. "Анатидайский на стероидах", развивая идею Д.Е. Галковского.
Оружие потенциально более страшное, чем социал-демократия ("термояд" 19-го века).
#philosophy
Ещё раз про классику
В предыдущей заметке обсуждали, что классическая литература предполагает в известном смысле самодостаточность: необязательность знания исторического контекста отдельных элементов повествования для получения полноценного впечатления от прочтения. Конечно, такое знание не повредит и дополнительно впечатление обогатит, однако переплетение элементов по ходу сюжета (узор их использования) значимо и независимо от "этимологии" значения элементов.
В комментариях обратили внимание, что подобное превосходство "формы" над "содержанием" в большей мере характерно не столько для литературы, сколько для орнаментальной живописи, поэзии, музыки, танцев, кино, комиксов, архитектуры.
Можно предложить ещё одну формулу классического произведения (в любой области искусств): классика не захватывает внимание, но способна использовать любой выделенный объём.
Классика не хулиганит, не набрасывается на человека, заставляя его поглощать объект наблюдения (что допустимо во многих более приземлённых стилях/жанрах). Это вежливый собеседник.
Гигантский античный храм стоит на самом видном месте, но при этом непостижимым образом сливается с ландшафтом. Не принимаешь решения на него смотреть, и взгляд будет сам собой смазываться. Но как только совершаешь малейшее произвольное усилие сосредоточить внимание, так он охотно раскрывает совершенство своих форм. И чем больше внимания вкладываешь, тем более тонкие детали раскрываются (либо буквально всё меньшего масштаба, либо на первый взгляд не замеченное сочетания иерархически вписанных элементов), и таким образом классическая архитектура может поглотить невероятный объём восприятия.
В этом смысле параметрическая архитектура (снова сошлюсь на Клио) это one trick pony, трюк на один раз. Ну да, можно присмотреться, и уродливое нагромождение деталей вдруг складывается в эстетически приятный график гиперболического косинуса (это в лучшем случае, спасибо что не в термитник). И всё, дальше не интересно, "понял в чём прикол". При этом уродливая гора так и продолжает стоять, мозолить глаза.
Классика никогда не напрягает по определению, от неё всегда можно отвлечься, и она охотно уйдёт в фон, где будет ждать со скромным достоинством.
Аналогично и с классической музыкой. Классическая музыка скучная, под неё хорошо можно вздремнуть или заняться чем-то медитативным. Одновременно, стоит уделить лишь немного внимания, и в каждой секунде всплывёт несколько нюансов и акцентов, а вся композиция, если внимание уделять достаточно долго, приобретёт объём.
#philosophy
В предыдущей заметке обсуждали, что классическая литература предполагает в известном смысле самодостаточность: необязательность знания исторического контекста отдельных элементов повествования для получения полноценного впечатления от прочтения. Конечно, такое знание не повредит и дополнительно впечатление обогатит, однако переплетение элементов по ходу сюжета (узор их использования) значимо и независимо от "этимологии" значения элементов.
В комментариях обратили внимание, что подобное превосходство "формы" над "содержанием" в большей мере характерно не столько для литературы, сколько для орнаментальной живописи, поэзии, музыки, танцев, кино, комиксов, архитектуры.
Можно предложить ещё одну формулу классического произведения (в любой области искусств): классика не захватывает внимание, но способна использовать любой выделенный объём.
Классика не хулиганит, не набрасывается на человека, заставляя его поглощать объект наблюдения (что допустимо во многих более приземлённых стилях/жанрах). Это вежливый собеседник.
Гигантский античный храм стоит на самом видном месте, но при этом непостижимым образом сливается с ландшафтом. Не принимаешь решения на него смотреть, и взгляд будет сам собой смазываться. Но как только совершаешь малейшее произвольное усилие сосредоточить внимание, так он охотно раскрывает совершенство своих форм. И чем больше внимания вкладываешь, тем более тонкие детали раскрываются (либо буквально всё меньшего масштаба, либо на первый взгляд не замеченное сочетания иерархически вписанных элементов), и таким образом классическая архитектура может поглотить невероятный объём восприятия.
В этом смысле параметрическая архитектура (снова сошлюсь на Клио) это one trick pony, трюк на один раз. Ну да, можно присмотреться, и уродливое нагромождение деталей вдруг складывается в эстетически приятный график гиперболического косинуса (это в лучшем случае, спасибо что не в термитник). И всё, дальше не интересно, "понял в чём прикол". При этом уродливая гора так и продолжает стоять, мозолить глаза.
Классика никогда не напрягает по определению, от неё всегда можно отвлечься, и она охотно уйдёт в фон, где будет ждать со скромным достоинством.
Аналогично и с классической музыкой. Классическая музыка скучная, под неё хорошо можно вздремнуть или заняться чем-то медитативным. Одновременно, стоит уделить лишь немного внимания, и в каждой секунде всплывёт несколько нюансов и акцентов, а вся композиция, если внимание уделять достаточно долго, приобретёт объём.
#philosophy
Работа по принуждению (пятничный пост)
Всякому ясно, что хорошее дело "работой" не назовут.
Работа – это нечто, что человек тут же прекратит делать, если ему перестать платить деньги. С другой стороны, прекращение любого труда как такового (в особенности творческого) это путь к деградации, сорт наркомании (либо буквальной, либо косвенной, какой-нибудь "дофаминовой" или "адреналиновой" – которая тем не менее служит фактором распада личности, пусть и менее выраженным).
Таким образом, работа это не любой труд. Это труд вынужденный, по внешнему принуждению. Но сказать "внешнее принуждение" это не сказать почти ничего. Всякий внешний стимул воздействует на поведение живого существа благодаря его внутреннему значению, а всякое внутреннее значение определяется смысловыми рефлексами на внешние стимулы.
Человека можно бить палкой или морить голодом. Но во-первых речь не об этом. Во-вторых даже если речь об этом, палка и голод могут убить, но решить что-то сделать под их воздействием должен сам человек.
Всякое принуждение состоит из трёх компонентов: опыта лишений, угрозы его повторить и невозможности побега. Бьём существо палкой; далее палку показываем и требуем что-то сделать; держим на поводке или в клетке. Или присылаем счета за квартиру, угрожаем увольнением, температуру на улице держим ниже порога выживания. Воспринимаемый источник разных компонентов принуждения может быть различным, это только усилит общий эффект.
Соответственно, можно формально указать три способа с принуждением бороться:
1. Приобретение толстокожести: изменение отношения к негативным последствиям, при которых они не воспринимаются как безусловно нежелательные ("терпеть")
2. Взаимодействие с угрозами: уговорить, купить, сломить или сторговаться с рукой, удерживающей палку ("бороться")
3. Переработка ограничений: обучиться новым навыкам, получить необходимые знания, составить планы, накопить деньги, собрать решительность и т.п. для перехода в другой контекст ("сбежать")
Далее можно указать разные "мета-сценарии" использования тех или иных способов:
1. "Экзистенциальное терпение": страдания возвеличивают, посему бороться с ними не просто нежелательно, а вредно для личностного развития, надо учиться всё большим градациям терпения. Напоминает некоторые вариации христианства.
2. "Экзистенциальная борьба": смысл жизни в преодолении проблем (возможно напролом, возможно тонкими способами, возможно за счёт изобретательности, хитрости, мастерства и т.п.), каждая решённая проблема закаляет характер, характеры формируют судьбы и всё такое
3. "Экзистенциальный эскапизм": смысл жизни в уходе от всех проблем, тотальный дауншифтинг
(Кстати, некоторое время назад писал в похожем тоне заметку про удалённую работу.)
#philosophy
Всякому ясно, что хорошее дело "работой" не назовут.
Работа – это нечто, что человек тут же прекратит делать, если ему перестать платить деньги. С другой стороны, прекращение любого труда как такового (в особенности творческого) это путь к деградации, сорт наркомании (либо буквальной, либо косвенной, какой-нибудь "дофаминовой" или "адреналиновой" – которая тем не менее служит фактором распада личности, пусть и менее выраженным).
Таким образом, работа это не любой труд. Это труд вынужденный, по внешнему принуждению. Но сказать "внешнее принуждение" это не сказать почти ничего. Всякий внешний стимул воздействует на поведение живого существа благодаря его внутреннему значению, а всякое внутреннее значение определяется смысловыми рефлексами на внешние стимулы.
Человека можно бить палкой или морить голодом. Но во-первых речь не об этом. Во-вторых даже если речь об этом, палка и голод могут убить, но решить что-то сделать под их воздействием должен сам человек.
Всякое принуждение состоит из трёх компонентов: опыта лишений, угрозы его повторить и невозможности побега. Бьём существо палкой; далее палку показываем и требуем что-то сделать; держим на поводке или в клетке. Или присылаем счета за квартиру, угрожаем увольнением, температуру на улице держим ниже порога выживания. Воспринимаемый источник разных компонентов принуждения может быть различным, это только усилит общий эффект.
Соответственно, можно формально указать три способа с принуждением бороться:
1. Приобретение толстокожести: изменение отношения к негативным последствиям, при которых они не воспринимаются как безусловно нежелательные ("терпеть")
2. Взаимодействие с угрозами: уговорить, купить, сломить или сторговаться с рукой, удерживающей палку ("бороться")
3. Переработка ограничений: обучиться новым навыкам, получить необходимые знания, составить планы, накопить деньги, собрать решительность и т.п. для перехода в другой контекст ("сбежать")
Далее можно указать разные "мета-сценарии" использования тех или иных способов:
1. "Экзистенциальное терпение": страдания возвеличивают, посему бороться с ними не просто нежелательно, а вредно для личностного развития, надо учиться всё большим градациям терпения. Напоминает некоторые вариации христианства.
2. "Экзистенциальная борьба": смысл жизни в преодолении проблем (возможно напролом, возможно тонкими способами, возможно за счёт изобретательности, хитрости, мастерства и т.п.), каждая решённая проблема закаляет характер, характеры формируют судьбы и всё такое
3. "Экзистенциальный эскапизм": смысл жизни в уходе от всех проблем, тотальный дауншифтинг
(Кстати, некоторое время назад писал в похожем тоне заметку про удалённую работу.)
#philosophy