​Это – гравюра немецкого художника эпохи Возрождения Лукаса Кранаха Старшего «Усекновение главы апостола Матфея». Она была выполнена в 1539 году. Среди многих подобных картин на данный сюжет она выделяется необычным подходом к изображению орудия казни: вместо привычного меча – нечто, подозрительно напоминающее гильотину времен Французской революции.

Уже в эпоху Возрождения в Европе существовали машины, которые отрубали людям головы при помощи лезвия с утяжелителем. Наиболее известна ее разновидность под названием «шотландская дева», которая в период с 1564 по 1710 годы обезглавила более ста пятидесяти человек, т.е. в среднем по одному в год. Далековато от «рекордов» знаменитого французского палача Шарля-Анри Сансона. Однако и в Средние века, и даже в эпоху Возрождения и барокко казнь была сродни ритуальному действу, которое собирало толпы зевак и потому не должно было оканчиваться слишком быстро. Лишь эпоха Просвещения с ее культом разумности, гуманности и неотъемлемых прав человека возвело гильотину на э̶ш̶а̶ф̶о̶т пьедестал.

По мысли доктора Жозефа-Игнаса Гильотена – не создателя, но популяризатора гильотины, – казнь должна быть максимально быстрой, безболезненной и невидимой для посторонних глаз. И если первые два пункта были претворены в жизнь, то третий, который был тесно связан с идеей деритуализации казни, потребовал дополнительных усилий. Для этого приговоренному запрещалось обращаться с речью к толпе, а вокруг эшафота выстраивались солдаты, порой несколько тысяч: так толпа была оттеснена от эпицентра события и превращалась из активного участника казни в ее пассивного и молчаливого наблюдателя. Например, во время казни Людовика XVI вокруг эшафота находилось 15 тысяч солдат, так что между королем и толпой горожан было триста метров пространства. Так Революция стремилась отринуть старые представления и сделать казнь бесстрастным, как государственная бюрократия, механическим действом.

#history #France #Germany

​Исключительно важную роль в христианизации германских народов континентальной Европы сыграли выходцы с Британских островов. Уже в VI–VII веках св. Колумбан и его ученики основали множество монастырей в землях нынешней Франции, Швейцарии и Бельгии. В первой половине VIII века германцам проповедовали свв. Виллиброрд и Бонифаций. Последний за свои выдающиеся миссионерские заслуги был прозван «апостолом всех немцев». Одной из сподвижниц великого Бонифация была его родственница Леоба (710–782) – ученая монахиня, возглавившая женскую общину в немецком городке Таубербишофсхайм. Вместе с ней в Германию по просьбе Бонифация прибыло несколько десятков монахинь, чей благочестивый образ жизни должен был послужить «мягкой силой» в деле христианизации саксов. При этом Леоба отнюдь не оказалась в тени своего наставника: ее образованность, обширные познания в Священном Писании и заработанный духовный авторитет позволяли ей на равных общаться с франкскими епископами и даже королевскими особами. Особую приязнь к ней питала королева Хильдегарда, вторая жена Карла Великого. О высоком статусе Леобы красноречиво говорит тот факт, что ей было позволено посещать Фульдский монастырь, где был похоронен св. Бонифаций – честь, которой не была удостоена ни одна женщина ни до, ни после нее. По общепризнанному мнению, деятельность Леобы не только внесла огромный вклад в просвещение германских народов, но и заложила традиции женского ученого монашества в их землях. Вполне возможно, без Леобы не было бы ни Хросвиты Гандерсгеймской, ни Хильдегарды Бингенской, ни Геррады Ландсбергской.

На фото – статуя Леобы в небольшом немецком городе Шорнсхайм.

#saints #culture #Germany

Трудно представить себе средневековую науку без астролябии, механического устройства для определения координат небесных тел. С ее помощью узнавали время, составляли гороскопы, вычисляли высоту зданий и длительность светового дня. Одним из тех, кто способствовал ее распространению в Европе, был монах из Райхенау Герман Расслабленный (1013–1054). Врожденная болезнь парализовала его тело и не позволяла внятно разговаривать — отсюда и прозвище. Физические недостатки не помешали ему сделать вклад в науку: в труде De Mensura Astrolabii Герман переработал известные до него сведения об астролябии и привел детальные инструкции по ее изготовлению. Предположительно, за основу монах взял описание, составленное до него Гербертом Орильякским. Заслуги Германа признавались спустя века: в рукописи середины XIII века хронист английского монастыря Сент-Олбанс Матвей Парижский изобразил его рядом с Евклидом (слева) с астролябией в руке.

MS Ashmole 304, fol. 2v.

#history #miniatures #England #Germany

Мир знает множество слепых музыкантов, живших в разные эпохи. В Средневековье они тоже были, и символично, что величайшими мастерами игры на органе стали именно слепцы – один из Италии, другой из Германии.

Франческо Ландини (ок. 1325–1397) ослеп в раннем детстве, переболев оспой. Со временем он стал выдающимся музыкантом и главным итальянским композитором ars nova. Он служил во флорентийской церкви Сан-Лоренцо и был прозван «слепым органистом» (cieco degli organi). Он также изучал конструкцию музыкальных инструментов, порой создавая нечто более совершенное.

Конрад Пауманн (1415–1473) был слеп от рождения. Как и Ландини, он увлекся музыкой для утешения своей участи и достиг невероятных высот. На протяжении почти четверти века он был придворным органистом баварского герцога Альбрехта III. В Италии, где он также побывал, его прозвали «чудесным слепцом» (cieco miracoloso), а самой Германии он заложил основы немецкой органной музыки.

Для затравки предлагаю послушать два небольших произведения Ландини и Пауманна, очень емко показывающих особенности средневековой органной музыки.

#music #Italy #Germany

Портативный орган является иконографическим атрибутом св. Цецилии Римской, жившей и принявшей мученичество в первой трети III в. Она также считается святой покровительницей церковной музыки. Памятный день – 22 ноября, как в католической, так и в православной традиции.

Фото – изображение св. Цецилии на центральной панели Алтаря св. Варфоломея (ок. 1505). Старая пинакотека, Мюнхен.

#saints #art #Germany

Невероятные приключения Висбаденского кодекса после Второй мировой войны

Хотел запостить историю, связанную с Висбаденским кодексом, чуть пораньше, но в обилии дел добрался только сейчас. Примечательна она двумя вещами: события происходили в годы после Второй мировой войны, а их ход вполне сопоставим с кражей мощей святых в Средние века.

В 1942 году кодекс был перевезен библиотекарем Густавом Штруком (Gustav Struck) в Дрезден и оставлен на хранение в банковской ячейке. Он полагал, что тем самым обезопасил самый ценный экспонат Государственной библиотеки Висбадена. Тогда он не мог знать, что три года спустя в результате воздушных бомбардировок союзных сил Дрезден превратится в руины… Однако Висбаденский кодекс не погиб под бомбами и попал в руки советских войск, вошедших в Дрезден. Город вошел в советскую оккупационную зону, и все ценное имущество было присвоено в качестве трофеев. Новый директор Висбаденской библиотеки Франц Гёттинг (Franz Götting) неоднократно отправлял прошения советской администрации Дрездена о возвращении кодекса, но безуспешно.

Ситуация изменилась благодаря усилиям двух женщин. Одной из них была немецкая медиевистка Маргарет Кюн (Margarethe Kühn). Она работала в филиале института Monumenta Germaniae Historica в советской зоне Берлина. Она была набожной католичкой и почитательницей св. Хильдегарды – для нее возвращение кодекса в Висбаден стало святым долгом. В 1947 году Кюн попросила Гёттинга сделать еще один запрос в Дрезден с просьбой предоставить ей кодекс «для исследовательских целей». К удивлению библиотекаря, советская администрация дала добро и разрешила временно отправить рукопись в Германскую академию наук в Берлине, где Кюн могла его изучить.

Второй женщиной в этой истории была американка Кэролайн Уолш (Caroline Walsh). Как и Кюн, Уолш была набожной католичкой – а также женой высокопоставленного американского офицера, работавшего в Берлине. Вероятно, благодаря этому она могла относительно свободно передвигаться между оккупационными зонами. Уолш решила помочь Кюн и в марте 1948 года тайно отвезла рукопись монахиням монастыря в Айбингене, основанном в XII веке самой Хильдегардой, а те передали его Гёттингу.

Но это была только часть дела, ведь администрация Дрездена ожидала возвращения рукописи. Кюн предложила Гёттингу отправить вместо нее какой-либо другой кодекс под предлогом «глупые бюрократы не заметят разницы». План был надежный, как швейцарские часы, но все пошло не так. Гёттинг даже не смог найти в своей библиотеке рукописный кодекс схожего размера – неудивительно, ведь Висбаденский кодекс был внушительных размеров и весил почти 15 кг! – поэтому взял какую-то первопечатную книгу XV века и отправил ее в Берлин, и Кюн спустя некоторое время отправила ее дрезденским чиновникам.

Как вы думаете, насколько быстро раскрылся обман? Через пару месяцев: дрезденские чиновники, кажется, оказались умнее, чем предполагала Маргарет Кюн. В начале 1950 года в Академию пришло письмо из Дрездена с требованием объяснения ситуации. Кюн оказалась в большой опасности, а ее начальство было в ярости. Дело пришлось быстро улаживать, и дрезденским чиновникам был предложен другой, уже действительно средневековый кодекс. И удивительно, что те согласились, потому как Висбаденский кодекс так и остался на своем месте. Его даже цепью привязали для пущей безопасности (см. фото). Кюн же, несмотря на фактическую кражу, осталась работать в своем институте и до конца жизни не имела проблем с законом. Вот такая история, явно напоминающая сюжеты о furta sacra в Средние века.

#longread #stories #manuscripts #Germany

Брошь с изображением орла

Золото, эмаль, сапфир, диаметр ок. 10 см. Период династии Оттонов, конец X века. Сейчас хранится в Государственном музее Майнца, Германия.

#decorative_art #Germany