Мы все погибли в Крокус Сити,
Кто не ушел под воду с «Курском»,
Не задохнулся на «Норд-Осте»,
Кто пережил Беслан.
Как будто наших жизней нити
В каких-то пальцах злых и жёстких,
И наша плоть, и наши кости
Вошли в холодный план
Продуманных уничтожений,
Расчерченного злодеянья
Непостижимых возвышений;
И вот он наш стакан—
Бедой наполовину полный,
Наполовину пустотой.
Ни обещаний, ни завета,
Зане впадает в Лету Лета,
И воздух красный и пустой.
Вадим Жук
23.03.24
#поэзия
#трагедия
#скорбь
Кто не ушел под воду с «Курском»,
Не задохнулся на «Норд-Осте»,
Кто пережил Беслан.
Как будто наших жизней нити
В каких-то пальцах злых и жёстких,
И наша плоть, и наши кости
Вошли в холодный план
Продуманных уничтожений,
Расчерченного злодеянья
Непостижимых возвышений;
И вот он наш стакан—
Бедой наполовину полный,
Наполовину пустотой.
Ни обещаний, ни завета,
Зане впадает в Лету Лета,
И воздух красный и пустой.
Вадим Жук
23.03.24
#поэзия
#трагедия
#скорбь
«Мать и музыка»
фрагмент:
Последнее — смертное.
Июнь 1906 года.
До Москвы не доехали, остановились на станции "Тарусская". Всю дорогу из Ялты в Тарусу мать переносили. ("Села пассажирским, а доеду товарным", — шутила она.)
На руках же посадили в тарантас. Но в дом она себя внести не дала. Встала и, отклонив поддержку, сама прошла мимо замерших нас эти несколько шагов с крыльца до рояля, неузнаваемая и огромная после нескольких месяцев горизонтали, в бежевой дорожной пелерине, которую пелериной заказала, чтобы не мерить рукавов.
— Ну посмотрим, куда я еще гожусь? — усмехаясь и явно — себе сказала она. Она села. Все стояли. И вот из-под отвычных уже рук — но мне еще не хочется называть вещи, это еще моя тайна с нею...
Это была ее последняя игра. Последние ее слова, в той, свежего соснового тесу, затемненной тем самым жасмином пристройке, были:
— Мне жалко только музыки и солнца.
После смерти матери я перестала играть. Не перестала, а постепенно свела на нет. Приходили еще учительницы. Но те вещи, которые я при ней играла, остались последними. Дальше при ней достигнутого я не пошла. Старалась-то я при ней из страху для ее радости. Радовать своей игрой мне уже было некого — всем было все равно, верней: только ей одной мое нестарание было бы страданием — а страх, страх исчез от сознания, что ей оттуда (меня всю) видней... что она мне меня — такую, как я есть — простит?
Учительницы моих многочисленных школ, сначала ахавшие, вскоре ахать перестали, а потом уж и по-другому ахали. Я же молчаливо и упорно сводила свою музыку на нет. Так море, уходя, оставляет ямы, сначала глубокие, потом мелеющие, потом чуть влажные. Эти музыкальные ямы — следы материнских морей — во мне навсегда остались.
Жила бы мать дальше — я бы, наверное, кончила Консерваторию и вышла бы неплохим пианистом — ибо данные были. Но было другое: заданное, с музыкой несравненное и возвращающее ее на ее настоящее во мне место: общей музыкальности и "недюжинных" (как мало!) способностей.
Есть силы, которых не может даже в таком ребенке осилить даже такая мать.
Марина Цветаева
1934 год
#воспоминания
#таруса
#музыка
#культура
#трагедия
#смерть
фрагмент:
Последнее — смертное.
Июнь 1906 года.
До Москвы не доехали, остановились на станции "Тарусская". Всю дорогу из Ялты в Тарусу мать переносили. ("Села пассажирским, а доеду товарным", — шутила она.)
На руках же посадили в тарантас. Но в дом она себя внести не дала. Встала и, отклонив поддержку, сама прошла мимо замерших нас эти несколько шагов с крыльца до рояля, неузнаваемая и огромная после нескольких месяцев горизонтали, в бежевой дорожной пелерине, которую пелериной заказала, чтобы не мерить рукавов.
— Ну посмотрим, куда я еще гожусь? — усмехаясь и явно — себе сказала она. Она села. Все стояли. И вот из-под отвычных уже рук — но мне еще не хочется называть вещи, это еще моя тайна с нею...
Это была ее последняя игра. Последние ее слова, в той, свежего соснового тесу, затемненной тем самым жасмином пристройке, были:
— Мне жалко только музыки и солнца.
После смерти матери я перестала играть. Не перестала, а постепенно свела на нет. Приходили еще учительницы. Но те вещи, которые я при ней играла, остались последними. Дальше при ней достигнутого я не пошла. Старалась-то я при ней из страху для ее радости. Радовать своей игрой мне уже было некого — всем было все равно, верней: только ей одной мое нестарание было бы страданием — а страх, страх исчез от сознания, что ей оттуда (меня всю) видней... что она мне меня — такую, как я есть — простит?
Учительницы моих многочисленных школ, сначала ахавшие, вскоре ахать перестали, а потом уж и по-другому ахали. Я же молчаливо и упорно сводила свою музыку на нет. Так море, уходя, оставляет ямы, сначала глубокие, потом мелеющие, потом чуть влажные. Эти музыкальные ямы — следы материнских морей — во мне навсегда остались.
Жила бы мать дальше — я бы, наверное, кончила Консерваторию и вышла бы неплохим пианистом — ибо данные были. Но было другое: заданное, с музыкой несравненное и возвращающее ее на ее настоящее во мне место: общей музыкальности и "недюжинных" (как мало!) способностей.
Есть силы, которых не может даже в таком ребенке осилить даже такая мать.
Марина Цветаева
1934 год
#воспоминания
#таруса
#музыка
#культура
#трагедия
#смерть
В этот день в 1893 году родилась художница, писательница, поэтесса Анна Тимирёва, гражданская жена адмирала Александра Колчака, что ушла за ним под добровольный арест. Между многочисленными ссылками в лагеря, Анна Васильевна жила в Тарусе.
#этотдень
#днирождения
#культура
#история
#трагедия
#этотдень
#днирождения
#культура
#история
#трагедия
31 августа 1941 года в Елабуге трагически закончила жизнь поэт Марина Цветаева.
… хотела бы лежать на тарусском хлыстовском кладбище, под кустом бузины, в одной из тех могил с серебряным голубем, где растет самая красная и крупная в наших местах земляника. Но если это несбыточно, если не только мне там не лежать, но и кладбища того уж нет, я бы хотела, чтобы на одном из тех холмов, которыми … шли к нам в Песочное, а мы к ним в Тарусу, поставили с тарусской каменоломни, камень: «Здесь хотела бы лежать Марина Цветаева»
***
Идешь, на меня похожий,
Глаза устремляя вниз.
Я их опускала — тоже!
Прохожий, остановись!
Прочти — слепоты куриной
И маков набрав букет,
Что звали меня Мариной,
И сколько мне было лет.
Не думай, что здесь — могила,
Что я появлюсь, грозя…
Я слишком сама любила
Смеяться, когда нельзя!
И кровь приливала к коже,
И кудри мои вились…
Я тоже была, прохожий!
Прохожий, остановись!
Сорви себе стебель дикий
И ягоду ему вслед, —
Кладбищенской земляники
Крупнее и слаще нет.
Но только не стой угрюмо,
Главу опустив на грудь,
Легко обо мне подумай,
Легко обо мне забудь.
Как луч тебя освещает!
Ты весь в золотой пыли…
— И пусть тебя не смущает
Мой голос из-под земли.
#этотдень
#смерть
#поэзия
#память
#история
#трагедия
… хотела бы лежать на тарусском хлыстовском кладбище, под кустом бузины, в одной из тех могил с серебряным голубем, где растет самая красная и крупная в наших местах земляника. Но если это несбыточно, если не только мне там не лежать, но и кладбища того уж нет, я бы хотела, чтобы на одном из тех холмов, которыми … шли к нам в Песочное, а мы к ним в Тарусу, поставили с тарусской каменоломни, камень: «Здесь хотела бы лежать Марина Цветаева»
***
Идешь, на меня похожий,
Глаза устремляя вниз.
Я их опускала — тоже!
Прохожий, остановись!
Прочти — слепоты куриной
И маков набрав букет,
Что звали меня Мариной,
И сколько мне было лет.
Не думай, что здесь — могила,
Что я появлюсь, грозя…
Я слишком сама любила
Смеяться, когда нельзя!
И кровь приливала к коже,
И кудри мои вились…
Я тоже была, прохожий!
Прохожий, остановись!
Сорви себе стебель дикий
И ягоду ему вслед, —
Кладбищенской земляники
Крупнее и слаще нет.
Но только не стой угрюмо,
Главу опустив на грудь,
Легко обо мне подумай,
Легко обо мне забудь.
Как луч тебя освещает!
Ты весь в золотой пыли…
— И пусть тебя не смущает
Мой голос из-под земли.
#этотдень
#смерть
#поэзия
#память
#история
#трагедия
В этот день 18 сентября 1912 года родилась переводчик, поэт, мемуарист, хранитель наследия своей матери Марины Цветаевой — Ариадна Эфрон.
Ариадна Сергеевна провела в лагерях почти пятнадцать лет.
Похоронена на старом кладбище в Тарусе.
#этотдень
#днирождения
#культура
#литература
#поэзия
#трагедия
Ариадна Сергеевна провела в лагерях почти пятнадцать лет.
Похоронена на старом кладбище в Тарусе.
#этотдень
#днирождения
#культура
#литература
#поэзия
#трагедия