Вчера был сеанс гуманитарного квирбейтинга (онлайн-кинотеатр KION пока не шлёт мне вознаграждений за качественный PR, что простительно, - я ж по порыву души, а не денег ради).
Сегодня же вопрос.
Вам чей зад больше нравится (фото 👆выше) ?
🍑 артиста Алексея Филимонова - синего - в сериале «Вертинский»?
🍎 артиста Никиты Ефремова - сверху пиджак - в сериале «Полёт»?
🍈 артиста Ивана Янковского - в чем мать родила - в сериале «Топи»?
#квирбейтинг #содомимимиумора #сериалысодомиумора
Сегодня же вопрос.
Вам чей зад больше нравится (фото 👆выше) ?
🍑 артиста Алексея Филимонова - синего - в сериале «Вертинский»?
🍎 артиста Никиты Ефремова - сверху пиджак - в сериале «Полёт»?
🍈 артиста Ивана Янковского - в чем мать родила - в сериале «Топи»?
#квирбейтинг #содомимимиумора #сериалысодомиумора
#сериалысодомиумора Пока неясно, будет ли последним новейший сезон «Sex Education», но если триптихом сердце успокоится, то финал получается с восклицательным знаком. Довольно бойкие в первой части, мастеровитые во второй, - в третьем сезоне приключения сексуально озабоченных британских школьников и их родителей являют, наконец, всю полноту особой жанровой формы, где актеры по преимуществу первоклассные с лёгкостью переходят из гиньоля в драмеди, из драмы в комедию, нигде подолгу не задерживаясь, и, касаясь до всего слегка, эскизом дают побольше иных картин преисполненных важности.
Смотреть предыдущие сезоны необязательно (на тот случай, если вы еще не), - в эту лодку можно запрыгивать без оглядки, там все понятно и все на своих местах. В школу, прославившуюся фривольностью, приходит новая директриса и пошагово показывает, как нормой становится диктатура - вначале все должны выглядеть как все, а за униформой следует и требование унификации чувств; и оглянуться не успеешь, как поверх приличного костюмчика уж болтается табличка с надписью, каким образом ты оскорбляешь коллектив.
Соображение нелишнее для России, на глазах меняющей автократию на тоталитаризм, а якобы легкомысленный сериальный формат облегчает усвоение учебного материала. Сценаристы, люди умные, хорошо прописали обыкновенность соблазна, - обещание благ, ради которых можно поступиться свободой: новая начальница сулит подросткам светлое будущее в обмен на уступки, поначалу, вроде бы, незначительные: подумаешь, замазали все граффити, поскольку те «не искусство»; подумаешь, просят снять значки, поскольку человеку в себе уверенному якобы не нужны дополнительные маркеры.
На родине Оруэлла дело заканчивается бунтом, что, думаю, полезно помнить родине Замятина. Секс - равно политика. На этом тезисе и держится вся история, напоминающая уже ноев ковчег идентичностей: мальчик с девочкой все никак не могут прийти к ясности в любви, у другого мальчика сложности с мальчиком, который был ему прежде врагом, а теперь - милый друг; стрейт увлекается квиром, небинарный помогает трансгендерному, - а взрослые ворошат свой клубок личных затруднений (развод или воссоединение, семья или партнерское воспитание ребёнка). И блистательна Джиллиан Андерсон в роли секс-просветительницы, пытающейся урегулировать собственную личную жизнь. И бронебойно обаятелен Шути Гатва, сыгравший темнокожего гея. И мрачный шарм его белого экранного бойфренда (Коннор Суинделлс, в миру стрейт) взывает к британским романтическим героям. И зубки трогательной Эйми Лу Вуд хороши. И хочется протянуть руку помощи героине Тани Рейнолдс - сочинительнице фэнтези, верящей в инопланетян. Все точны, все занятны, все уместно типажны, - и все цвета кожи в гости к нам, в приблизительные школьные декорации, что сообщает действу свойства универсалии: это может быть любая школа, где угодно.
Можно бы попридираться к чрезмерности объятий и милой воркотни, но комическое снижение добавляет в этот сладкий компот нужное количество пряностей, - в рецепте сериала мерещится апелляция к родным британским осинам. В стране «Монти Пайтон» запросто чередуют любовное объяснение с залпами говна, а поучение - с площадным гоготом. И нет же в миксе никакой намеренности, - одна только сгущенная до небылицы уверенность, что в жизни все именно так и получается: ты о духовном, а бренное тело вдруг испускает газы.
Бонус-материалы - два инди-фильма об озверении детей:
👉 во Франции
👉 в Колумбии
Смотреть предыдущие сезоны необязательно (на тот случай, если вы еще не), - в эту лодку можно запрыгивать без оглядки, там все понятно и все на своих местах. В школу, прославившуюся фривольностью, приходит новая директриса и пошагово показывает, как нормой становится диктатура - вначале все должны выглядеть как все, а за униформой следует и требование унификации чувств; и оглянуться не успеешь, как поверх приличного костюмчика уж болтается табличка с надписью, каким образом ты оскорбляешь коллектив.
Соображение нелишнее для России, на глазах меняющей автократию на тоталитаризм, а якобы легкомысленный сериальный формат облегчает усвоение учебного материала. Сценаристы, люди умные, хорошо прописали обыкновенность соблазна, - обещание благ, ради которых можно поступиться свободой: новая начальница сулит подросткам светлое будущее в обмен на уступки, поначалу, вроде бы, незначительные: подумаешь, замазали все граффити, поскольку те «не искусство»; подумаешь, просят снять значки, поскольку человеку в себе уверенному якобы не нужны дополнительные маркеры.
На родине Оруэлла дело заканчивается бунтом, что, думаю, полезно помнить родине Замятина. Секс - равно политика. На этом тезисе и держится вся история, напоминающая уже ноев ковчег идентичностей: мальчик с девочкой все никак не могут прийти к ясности в любви, у другого мальчика сложности с мальчиком, который был ему прежде врагом, а теперь - милый друг; стрейт увлекается квиром, небинарный помогает трансгендерному, - а взрослые ворошат свой клубок личных затруднений (развод или воссоединение, семья или партнерское воспитание ребёнка). И блистательна Джиллиан Андерсон в роли секс-просветительницы, пытающейся урегулировать собственную личную жизнь. И бронебойно обаятелен Шути Гатва, сыгравший темнокожего гея. И мрачный шарм его белого экранного бойфренда (Коннор Суинделлс, в миру стрейт) взывает к британским романтическим героям. И зубки трогательной Эйми Лу Вуд хороши. И хочется протянуть руку помощи героине Тани Рейнолдс - сочинительнице фэнтези, верящей в инопланетян. Все точны, все занятны, все уместно типажны, - и все цвета кожи в гости к нам, в приблизительные школьные декорации, что сообщает действу свойства универсалии: это может быть любая школа, где угодно.
Можно бы попридираться к чрезмерности объятий и милой воркотни, но комическое снижение добавляет в этот сладкий компот нужное количество пряностей, - в рецепте сериала мерещится апелляция к родным британским осинам. В стране «Монти Пайтон» запросто чередуют любовное объяснение с залпами говна, а поучение - с площадным гоготом. И нет же в миксе никакой намеренности, - одна только сгущенная до небылицы уверенность, что в жизни все именно так и получается: ты о духовном, а бренное тело вдруг испускает газы.
Бонус-материалы - два инди-фильма об озверении детей:
👉 во Франции
👉 в Колумбии
Прорисовываются черты ремейка «Queer as Folk», который по канве известной, снимают сейчас в Нью-Орлеане. Недавно стало известно, что соавтором сценария и одним из продюсеров сериала выступает Райан О Коннелл, известный по сериалу «Special». А сегодня объявили, что одну из второстепенных ролей сыграет Ким Кэтролл. 65-летняя артистка, ставшая культом благодаря сериалу «Sex and the City», предстанет в образе «светской дамы, любительницы мартини», прежде по бедности жившей в трейлере. Эту роль Кэтролл предпочла «Саманте» в продолжении «Секса...» (премьера в декабре). Причина - размолвка с Сарой Джессикой Паркер, исполнительницей главной роли и продюсером в этом проекте.
На причастных к новому QaF можно полюбоваться 👇👉 здесь.
А здесь «каст мечты» (спекуляции на тему) 👉 https://www.provokr.com/tv/dream-casting-queer-as-folk/
#сериалысодомиумора
На причастных к новому QaF можно полюбоваться 👇👉 здесь.
А здесь «каст мечты» (спекуляции на тему) 👉 https://www.provokr.com/tv/dream-casting-queer-as-folk/
#сериалысодомиумора
Есть ли жизнь после 50? Нет, там не только выживание, - уверяет американский актёр Рич Бёрнс, придумавший веб-сериал «The Dissapointments» с собой в главной роли. Он сам написал для него сценарий и сам его срежиссировал.
В «Разочарованиях» Бёрнс играет сценариста Рэя Руссо, - тот пишет «новаторский» сериал, который непременно принесёт ему успех и деньги. Не от хорошей жизни: Рэй вынужден находиться на содержании 34-летнего любовника Дуайта, человека нового поколения, способного, в отличие от «некоторых мечтателей», успешно организовывать свою жизнь и работу (он маклер).
Кроме этой пары в эпизодах, по 10 минут каждый, задействованы их друзья - немолодые жители Лос-Анджелеса (а точнее, гей-квартала Венис). Каждый из них с переменным успехом сохраняет достоинство в лодке под названием «жизнь».
По словам Рича Бернса, точкой отсчета для сериала, задуманного еще в 2018 году, стало самоубийство одного знакомого гея-продюсера, у которого карьерные взлёты сменялись падениями, а депрессивное состояние с годами только ухудшалось.
Крушению одних иллюзий нужно противопоставить новые. Бернс говорит, что знает и других своих сверстников, - они «обрели себя заново, нашли новые радости и новые успехи». У одной дилеммы два выхода - самоубийство или новое начало, - настаивает сериал, три серии которого уже выложены в сети.
👉 смотреть (без перевода)
Пока смотрел, все ловил себя на удивлении: когда ж он перестанет выступать в духе Васисуалия Лоханкина, непризнанного гения, и перейдёт, наконец, к совокуплениям. Но нет, это не порно, совсем не оно, пусть главный исполнитель, невеликих талантов актер, похож на звезду хардкора. Это во всех отношениях лоукостер, - но с важным посылом и сексапильным daddy, который вряд ли тянет на типичного гея в возрасте «50+», но вполне способен выразить радости и горести тех, кого жизнь пощадила меньше.
#сериалысодомиумора
В «Разочарованиях» Бёрнс играет сценариста Рэя Руссо, - тот пишет «новаторский» сериал, который непременно принесёт ему успех и деньги. Не от хорошей жизни: Рэй вынужден находиться на содержании 34-летнего любовника Дуайта, человека нового поколения, способного, в отличие от «некоторых мечтателей», успешно организовывать свою жизнь и работу (он маклер).
Кроме этой пары в эпизодах, по 10 минут каждый, задействованы их друзья - немолодые жители Лос-Анджелеса (а точнее, гей-квартала Венис). Каждый из них с переменным успехом сохраняет достоинство в лодке под названием «жизнь».
По словам Рича Бернса, точкой отсчета для сериала, задуманного еще в 2018 году, стало самоубийство одного знакомого гея-продюсера, у которого карьерные взлёты сменялись падениями, а депрессивное состояние с годами только ухудшалось.
Крушению одних иллюзий нужно противопоставить новые. Бернс говорит, что знает и других своих сверстников, - они «обрели себя заново, нашли новые радости и новые успехи». У одной дилеммы два выхода - самоубийство или новое начало, - настаивает сериал, три серии которого уже выложены в сети.
👉 смотреть (без перевода)
Пока смотрел, все ловил себя на удивлении: когда ж он перестанет выступать в духе Васисуалия Лоханкина, непризнанного гения, и перейдёт, наконец, к совокуплениям. Но нет, это не порно, совсем не оно, пусть главный исполнитель, невеликих талантов актер, похож на звезду хардкора. Это во всех отношениях лоукостер, - но с важным посылом и сексапильным daddy, который вряд ли тянет на типичного гея в возрасте «50+», но вполне способен выразить радости и горести тех, кого жизнь пощадила меньше.
#сериалысодомиумора
#сериалысодомиумора «Утреннее шоу» задумано как панорама людей и нравов современного американского ТВ, поэтому обойтись без квир-фрагментов в этой мозаике не могли. Пару серий второго сезона напряжение пытается создать внезапная страсть женщины к женщине, инспирированный ради рейтингов аутинг, и связанные с этим переживания, которые неизбежно испытывает человек, которого насильно избавили от шкафа.
Сюжет в структуре сериала важный, но не доминирующий. У актрис, составленных в пару, нет - на мой взгляд (а я не лесбиянка), - полнокровного взаимодействия, пусть поцелуи прилежно исполнены, а сам дуэт хорош как идея: женщина находит в женщине то, чего прежде тщетно искала в мужчинах, она просто не туда смотрела, а тут - щелк! - сошёлся паззл.
Я знаю, так бывает.
«Утреннее шоу» со звездным актёрским составом (Риз Уизерспун и Дженнифер Энистон, - нет, пара не они) не показывает людей и ситуации, а моделирует их, как архитекторы-градостроители, прежде чем выстроить настоящий город, клеят из картонок его миниатюрную модель. В первом сезоне, повествовательно более плотном, был отлично показан алгоритм абьюзивных отношений: как уступки по службе, по дружбе, по стечению обстоятельств привели молодую женщину в постель к человеку, которого она бы не хотела иметь как сексуального партнёра. Там был продемонстрирован момент оцепенения, когда в процессе объективации окукливается душа - делаешь что-то, себе несвойственное, это вне всякого сомнения насилие, но не столько над телом, сколько над личностью, которая не присутствует внутри, а ошеломлённая вынуждена наблюдать за событиями со стороны.
Во втором сезоне «Утреннего шоу» точно смоделирован аутинг: момент слома прежнего общественного договора, когда вдруг кажется, что все люди, все камеры мира рассматривают тебя. Это не взгляд пытливый - принципиальное отличие - это взгляд зеваки, досужего наблюдателя, который объективирует не тело, но чувство другого, вызывая схожее оцепенение, с той только разницей, что это насилие публично, коллективно и общественно менее порицаемо, нежели физическое изнасилование.
Предложен и рецепт: жертве аутинга следует усвоить, что интерес быстротечен, что он в большинстве случаев поверхностен - не более, чем ДТП, которое видишь, проезжая мимо на автобане и чуть замедляя ход. Душевная травма у жертвы аутинга, конечно, останется, но след ее не так силён и страшен, как ощущается в «тот самый момент», а в присутствии глобальных катастроф очень скоро может показаться незначительным.
Второй сезон «Morning Show» - довольно неровный как рассказ - начинается с того, что героиня Дженнифер Анистон, уволившаяся после сексистского скандала, получает предложение вновь занять место телеведущей, рядом с героиней Уизерспун, которая, по мысли создателей «Шоу», воплощает и новое, более искреннее ТВ, и новую женщину, которая стремится не только сделать карьеру, и стать (быть) хорошим человеком.
Этот вопрос - а хорош ли я как человек - служит идеологемой всему сериалу, где герои, мучаясь нравственно, между делом исполняют профессиональные обязанности. Процесс пересмотра взаимоотношений с собой и внешним миром фиксирует и то, что, собственно, делает нас плохими людьми: соблазн компромисса, неготовность признать свою ошибку, вытеснив ее куда-то на периферию сознания.
Довольно тяжеловесный как конструкция, сериал выглядит визуализированным «большим романом» и, точный в намерении, он исключает тонкую эмоциональную отделку. В этом храме не пляшут. Нечто вроде метаиронии проглядывает в сгущении ужаса: драмы телевизионщиков, упоенно изучающих собственный пупок, выглядят дрязгами в самый канун пандемии. Нагруженные знаниями, мы, зрители, уже посидевшие в локдауне, переболевшие - так или иначе пересекшие черту между миром прежним и нынешним - можем усмехнуться, глядя как привилегированные люди играют в бисер.
И аутинг тут малая из бед. Какая разница, гей ты или лесбиянка, если вдруг не можешь дышать?
Сюжет в структуре сериала важный, но не доминирующий. У актрис, составленных в пару, нет - на мой взгляд (а я не лесбиянка), - полнокровного взаимодействия, пусть поцелуи прилежно исполнены, а сам дуэт хорош как идея: женщина находит в женщине то, чего прежде тщетно искала в мужчинах, она просто не туда смотрела, а тут - щелк! - сошёлся паззл.
Я знаю, так бывает.
«Утреннее шоу» со звездным актёрским составом (Риз Уизерспун и Дженнифер Энистон, - нет, пара не они) не показывает людей и ситуации, а моделирует их, как архитекторы-градостроители, прежде чем выстроить настоящий город, клеят из картонок его миниатюрную модель. В первом сезоне, повествовательно более плотном, был отлично показан алгоритм абьюзивных отношений: как уступки по службе, по дружбе, по стечению обстоятельств привели молодую женщину в постель к человеку, которого она бы не хотела иметь как сексуального партнёра. Там был продемонстрирован момент оцепенения, когда в процессе объективации окукливается душа - делаешь что-то, себе несвойственное, это вне всякого сомнения насилие, но не столько над телом, сколько над личностью, которая не присутствует внутри, а ошеломлённая вынуждена наблюдать за событиями со стороны.
Во втором сезоне «Утреннего шоу» точно смоделирован аутинг: момент слома прежнего общественного договора, когда вдруг кажется, что все люди, все камеры мира рассматривают тебя. Это не взгляд пытливый - принципиальное отличие - это взгляд зеваки, досужего наблюдателя, который объективирует не тело, но чувство другого, вызывая схожее оцепенение, с той только разницей, что это насилие публично, коллективно и общественно менее порицаемо, нежели физическое изнасилование.
Предложен и рецепт: жертве аутинга следует усвоить, что интерес быстротечен, что он в большинстве случаев поверхностен - не более, чем ДТП, которое видишь, проезжая мимо на автобане и чуть замедляя ход. Душевная травма у жертвы аутинга, конечно, останется, но след ее не так силён и страшен, как ощущается в «тот самый момент», а в присутствии глобальных катастроф очень скоро может показаться незначительным.
Второй сезон «Morning Show» - довольно неровный как рассказ - начинается с того, что героиня Дженнифер Анистон, уволившаяся после сексистского скандала, получает предложение вновь занять место телеведущей, рядом с героиней Уизерспун, которая, по мысли создателей «Шоу», воплощает и новое, более искреннее ТВ, и новую женщину, которая стремится не только сделать карьеру, и стать (быть) хорошим человеком.
Этот вопрос - а хорош ли я как человек - служит идеологемой всему сериалу, где герои, мучаясь нравственно, между делом исполняют профессиональные обязанности. Процесс пересмотра взаимоотношений с собой и внешним миром фиксирует и то, что, собственно, делает нас плохими людьми: соблазн компромисса, неготовность признать свою ошибку, вытеснив ее куда-то на периферию сознания.
Довольно тяжеловесный как конструкция, сериал выглядит визуализированным «большим романом» и, точный в намерении, он исключает тонкую эмоциональную отделку. В этом храме не пляшут. Нечто вроде метаиронии проглядывает в сгущении ужаса: драмы телевизионщиков, упоенно изучающих собственный пупок, выглядят дрязгами в самый канун пандемии. Нагруженные знаниями, мы, зрители, уже посидевшие в локдауне, переболевшие - так или иначе пересекшие черту между миром прежним и нынешним - можем усмехнуться, глядя как привилегированные люди играют в бисер.
И аутинг тут малая из бед. Какая разница, гей ты или лесбиянка, если вдруг не можешь дышать?
#сериалысодомиумора Немецкий сериал «Eldorado KaDeWe», вышедший под занавес 2021 года, в Германии хвалят, и есть за что. На общественно-правовом ТВ, ещё недавно таком стеснительном, показывают лесбиянок. Причём, со знанием дела, с уважением к ЛГБТ-истории, с подробностями, которые для квир-людей, возможно, уже общее место, но ещё новыми для консервативного зрителя - целевой аудитории ARD, первой кнопки немецкого ТВ.
Два места действия. Днём - KaDeWe, магазин класса «люкс», пытающийся найти себя в Берлине 1920-х. Ночью - Eldorado, самый разгульный клуб столицы. Две главных героини: продавщица Хеди, юная красавица из берлинских трущоб, и Фрици, дочь владельца магазина, эмансипированная писательница с желанием дать миру новую, свободную женщину. У них любовь - то возможная, то не очень.
Героев-мужчин больше: сын владельца магазина, вернувшийся с войны с психотравмой; сам владелец, пытающийся удержать рассыпающееся в руках семейное дело; один из сотрудников, антисемит, желающий взять в жены красотку Хеди. Два дела: бизнес и любовь, - шатко и то, и другое.
Сериал хочет быть похожим на «Babylon-Berlin» и «Loving Her», примеры удачного немецкого сериалостроения, но на их фоне бледноват - и как костюм, демонстрация Берлина времён «Веймарской республики», и как чувство, поскольку бизнес все время путается под ногами. Сюжет заикается, то спешит, то медлит, и эта аритмия быстро надоедает, чему не на пользу и скудость бюджета: эпоху восстановили приблизительно, в кадр лезут приметы нынешнего Берлина, а попытка сделать микс эпох приемом не очень-то удаётся. Понятно, что режиссер Юлия фон Хайнц хотела увидеть в прошлом настоящее, но изготовила нечто вроде одеяла, в котором неясно, где основа, а где заплаты. Мир и пир, разум и чувство совмещены, кажется, наобум, от чего в убедительности теряет и то, и другое. И жаль ценных подробностей о берлинском лесби-сообществе, пытавшемся отвоевать себе место под солнцем, - эти факты выглядят в сериале, скорее, учебными материалами.
«Eldorado KaDeWe» снят так неуверенно, что в авторах можно заподозрить дебютантов: но нет, Юлия фон Хайнц считается именитой; в ее фильмографии больше десятка названий и длинен список наград. Возможно, помехой стал сам формат - для неё это первый сериал, а там, как известно, нужно другое дыхание, иные способы сборки сюжета.
Сериал интересен не сам по себе, а как вершина айсберга. Прежде, чем миллионы немецких налогоплательщиков увидели влюбленных девушек, Юлия фон Хайнц самым тесным образом познакомилась с квир-миром. Учителем она называет Розу фон Праунхайм, основоположника немецкого Queer Cinema, у которого побыла и ассистенткой, и монтажером. На правах «Rosakind», «ребёнка Розы» (так называют себя ученики режиссера) она рассказала о нем в документальном фильме «Meine Väter» (2020), и это не только выражение признательности, но и процесс душевного исцеления. Другой герой фильма - отец Юлии фон Хайнц. Он был геем, о чем она узнала только после его смерти. «Какое безумное совпадение, что я нашла Розу, - говорит режиссер, - человека открытого в своей сексуальности, полную противоположность моего отца, о котором я не знала, что он гей, что он этого стыдится».
👉 и еще один немецкий сериал
Два места действия. Днём - KaDeWe, магазин класса «люкс», пытающийся найти себя в Берлине 1920-х. Ночью - Eldorado, самый разгульный клуб столицы. Две главных героини: продавщица Хеди, юная красавица из берлинских трущоб, и Фрици, дочь владельца магазина, эмансипированная писательница с желанием дать миру новую, свободную женщину. У них любовь - то возможная, то не очень.
Героев-мужчин больше: сын владельца магазина, вернувшийся с войны с психотравмой; сам владелец, пытающийся удержать рассыпающееся в руках семейное дело; один из сотрудников, антисемит, желающий взять в жены красотку Хеди. Два дела: бизнес и любовь, - шатко и то, и другое.
Сериал хочет быть похожим на «Babylon-Berlin» и «Loving Her», примеры удачного немецкого сериалостроения, но на их фоне бледноват - и как костюм, демонстрация Берлина времён «Веймарской республики», и как чувство, поскольку бизнес все время путается под ногами. Сюжет заикается, то спешит, то медлит, и эта аритмия быстро надоедает, чему не на пользу и скудость бюджета: эпоху восстановили приблизительно, в кадр лезут приметы нынешнего Берлина, а попытка сделать микс эпох приемом не очень-то удаётся. Понятно, что режиссер Юлия фон Хайнц хотела увидеть в прошлом настоящее, но изготовила нечто вроде одеяла, в котором неясно, где основа, а где заплаты. Мир и пир, разум и чувство совмещены, кажется, наобум, от чего в убедительности теряет и то, и другое. И жаль ценных подробностей о берлинском лесби-сообществе, пытавшемся отвоевать себе место под солнцем, - эти факты выглядят в сериале, скорее, учебными материалами.
«Eldorado KaDeWe» снят так неуверенно, что в авторах можно заподозрить дебютантов: но нет, Юлия фон Хайнц считается именитой; в ее фильмографии больше десятка названий и длинен список наград. Возможно, помехой стал сам формат - для неё это первый сериал, а там, как известно, нужно другое дыхание, иные способы сборки сюжета.
Сериал интересен не сам по себе, а как вершина айсберга. Прежде, чем миллионы немецких налогоплательщиков увидели влюбленных девушек, Юлия фон Хайнц самым тесным образом познакомилась с квир-миром. Учителем она называет Розу фон Праунхайм, основоположника немецкого Queer Cinema, у которого побыла и ассистенткой, и монтажером. На правах «Rosakind», «ребёнка Розы» (так называют себя ученики режиссера) она рассказала о нем в документальном фильме «Meine Väter» (2020), и это не только выражение признательности, но и процесс душевного исцеления. Другой герой фильма - отец Юлии фон Хайнц. Он был геем, о чем она узнала только после его смерти. «Какое безумное совпадение, что я нашла Розу, - говорит режиссер, - человека открытого в своей сексуальности, полную противоположность моего отца, о котором я не знала, что он гей, что он этого стыдится».
👉 и еще один немецкий сериал
#историясодомиумора Сериал Deep Water вышел на австралийском ТВ в 2016 году, и, снятый с приличествующей техничностью, отзывы получил вежливо-благосклонные. Как телепродукт - это один из товаров, без исключительных свойств.
В четырёх частях детектив рассказывает о расследовании убийств геев в Сиднее, близ пляжа Бондай-бич, в местах крузинга. Завязка: в наши дни погиб молодой иранец; судя по почерку, преступник из психопатов. За дело берётся смелая полисвуман, у которой для профессионального рвения есть свои резоны - ещё в конце 1980-х погиб ее брат-гей.
Важна история создания сериала. Он вырос из криминальной хроники. В Сиднее в 1980-90-е годы и впрямь загадочным образом погибали гомосексуалы. Находя тела в воде, на берегу или скалах, полиция в поиске истины была не очень заинтересована, дела вела как попало, - они оседали в архивах как «глухари» или считались самоубийством. Жертв, по разным оценкам, от 30 до 80. Местная пресса о том почти не писала, - как бы идиллически ни выглядели эти места, это были времена массового страха перед СПИДом, в котором якобы повинны геи, а гомосексуальные отношения в Южном Уэльсе были декриминализированы относительно недавно, в 1984-м.
Там же нашёл свою смерть 27-летний американец, учёный-математик Скотт Джонсон. В декабре 1988 года он сдал научную работу, пошёл праздновать и погиб. Стив Джонсон, его старший брат, ныне миллионер, не согласился с версией полиции о самоубийстве и начал своё расследование, которое растянулось на многие годы: он мобилизовал родственников других погибших, поднял прессу, а когда пересмотреть дело согласилась и местная полиция, то удвоил награду за помощь в поимке преступника, - в 2018 году она составила два млн.австралийских долларов.
Стив Джонсон был и среди тех, кто дал интервью для большого документального фильма об этих преступлениях, дополняющий «Deep Water». Снятый для канала SBS, сериал средствами игрового кино показал масштаб злодеяний: в Сиднее, начиная с 1970-х, действовали целые банды подростков, грабившие и убивавшие геев при попустительстве полиции.
Упорство, ум и деньги, - тут все сошлось, и на днях суд в Сиднее назвал виновного в гибели Джонсона, - это некий Скотт Уайт, ныне 49-летний. «Я надеюсь, каждый брат поступил бы так же ради брата», - сказал Стив Джонсон после оглашения судебного вердикта. Ранее полиция Сиднея принесла свои официальные извинения родственникам погибших.
Судя по сериалу, в этом омуте было много чертей: гомофобной была и полиция, развязывая руки молодчикам; геев называли «эти», их уже вербально лишали имён, лиц, судеб, родственников. Стив Джонсон сделал все, чтобы жертвы стали неудобными, чтобы у властей не было возможности закрывать глаза на «преступления ненависти». Способ и простой, и сложный - не молчать.
На фото: Скотт Джонсон, это его последний снимок.
#сериалысодомиумора
#гомофобиясодомиумора
В четырёх частях детектив рассказывает о расследовании убийств геев в Сиднее, близ пляжа Бондай-бич, в местах крузинга. Завязка: в наши дни погиб молодой иранец; судя по почерку, преступник из психопатов. За дело берётся смелая полисвуман, у которой для профессионального рвения есть свои резоны - ещё в конце 1980-х погиб ее брат-гей.
Важна история создания сериала. Он вырос из криминальной хроники. В Сиднее в 1980-90-е годы и впрямь загадочным образом погибали гомосексуалы. Находя тела в воде, на берегу или скалах, полиция в поиске истины была не очень заинтересована, дела вела как попало, - они оседали в архивах как «глухари» или считались самоубийством. Жертв, по разным оценкам, от 30 до 80. Местная пресса о том почти не писала, - как бы идиллически ни выглядели эти места, это были времена массового страха перед СПИДом, в котором якобы повинны геи, а гомосексуальные отношения в Южном Уэльсе были декриминализированы относительно недавно, в 1984-м.
Там же нашёл свою смерть 27-летний американец, учёный-математик Скотт Джонсон. В декабре 1988 года он сдал научную работу, пошёл праздновать и погиб. Стив Джонсон, его старший брат, ныне миллионер, не согласился с версией полиции о самоубийстве и начал своё расследование, которое растянулось на многие годы: он мобилизовал родственников других погибших, поднял прессу, а когда пересмотреть дело согласилась и местная полиция, то удвоил награду за помощь в поимке преступника, - в 2018 году она составила два млн.австралийских долларов.
Стив Джонсон был и среди тех, кто дал интервью для большого документального фильма об этих преступлениях, дополняющий «Deep Water». Снятый для канала SBS, сериал средствами игрового кино показал масштаб злодеяний: в Сиднее, начиная с 1970-х, действовали целые банды подростков, грабившие и убивавшие геев при попустительстве полиции.
Упорство, ум и деньги, - тут все сошлось, и на днях суд в Сиднее назвал виновного в гибели Джонсона, - это некий Скотт Уайт, ныне 49-летний. «Я надеюсь, каждый брат поступил бы так же ради брата», - сказал Стив Джонсон после оглашения судебного вердикта. Ранее полиция Сиднея принесла свои официальные извинения родственникам погибших.
Судя по сериалу, в этом омуте было много чертей: гомофобной была и полиция, развязывая руки молодчикам; геев называли «эти», их уже вербально лишали имён, лиц, судеб, родственников. Стив Джонсон сделал все, чтобы жертвы стали неудобными, чтобы у властей не было возможности закрывать глаза на «преступления ненависти». Способ и простой, и сложный - не молчать.
На фото: Скотт Джонсон, это его последний снимок.
#сериалысодомиумора
#гомофобиясодомиумора
«Vigil», один из самых успешных британских мини-сериалов прошлого года, и хорош, и плох повествовательной плотностью. Мастера BBC, традиционно сильные в умении держать внимание, сгустили сюжет политтриллера до концентрата, от чего сильно пострадало то, что особенно нуждается в воздухе, - а именно материя любви.
Судя по любовной линии, это #лесбикино. Эми Силва, следовательница шотландской полиции отправляется на атомную подлодку, чтобы изучить детали гибели одного из военных моряков, и, переживая приключения в духе герметичного детектива, приходит к пониманию, что хочет сохранить интимную связь с коллегой. Та же, в свою очередь, ведёт расследование на земле и стремлением как можно быстрее найти убийц не только выполняет профессиональный долг, но и делом доказывает свою любовь: она хочет поскорее вызволить возлюбленную из вынужденного заточения на подлодке.
Помещая лесбиянку в преимущественно мужское, военизированное окружение, создатели сериала добивались контраста порезче, но нравы мужланов, столь ядовитые от такого соседства, были интересны авторам постольку-поскольку, - отношения сугубо женские служат в «Vigil» маркером времени, указанием на британское «сейчас», но в цепи сочинённых событий выглядят, скорей, надуманно; одну из следовательниц можно запросто заменить на следователя и это мало изменит сюжет.
Правда, явным квирбейтингом тут только попахивает, в чем «повинен» отличный каст: Силву играет Сюран Джонс, блеснувшая прежде в «Джентльмене Джеке», а ее гёрлфренд - Роуз Лесли, и это прекрасно сложившийся дуэт. Сцена их первого знакомства хороша уже в точных деталях, - одна, желая понравиться другой, мельком поправляет причёску, и это охорашивание изящно и уместно сообщает, что речь о чем-то большем, нежели служебном взаимодействии.
Эфир любви исчезает запросто; создателям сериала лесбийское чувство не очень-то интересно и куда увлекательней искать убийцу на подлодке, по очереди перебирая подозреваемых, вплетать политику местную и международную (на британское судно открыли охоту русские), бичевать лживость властей, местами впадая в риторику кино агитационного, напоминающего о том, что мы живем в эпоху новой Холодной войны: бравые шотландские парни упражняются в героизме и побеждают русских злодеев.
Нескучно, неглупо, ремесленно в самом лучшем смысле этого слова.
#внезапноквир #сериалысодомиумора
Судя по любовной линии, это #лесбикино. Эми Силва, следовательница шотландской полиции отправляется на атомную подлодку, чтобы изучить детали гибели одного из военных моряков, и, переживая приключения в духе герметичного детектива, приходит к пониманию, что хочет сохранить интимную связь с коллегой. Та же, в свою очередь, ведёт расследование на земле и стремлением как можно быстрее найти убийц не только выполняет профессиональный долг, но и делом доказывает свою любовь: она хочет поскорее вызволить возлюбленную из вынужденного заточения на подлодке.
Помещая лесбиянку в преимущественно мужское, военизированное окружение, создатели сериала добивались контраста порезче, но нравы мужланов, столь ядовитые от такого соседства, были интересны авторам постольку-поскольку, - отношения сугубо женские служат в «Vigil» маркером времени, указанием на британское «сейчас», но в цепи сочинённых событий выглядят, скорей, надуманно; одну из следовательниц можно запросто заменить на следователя и это мало изменит сюжет.
Правда, явным квирбейтингом тут только попахивает, в чем «повинен» отличный каст: Силву играет Сюран Джонс, блеснувшая прежде в «Джентльмене Джеке», а ее гёрлфренд - Роуз Лесли, и это прекрасно сложившийся дуэт. Сцена их первого знакомства хороша уже в точных деталях, - одна, желая понравиться другой, мельком поправляет причёску, и это охорашивание изящно и уместно сообщает, что речь о чем-то большем, нежели служебном взаимодействии.
Эфир любви исчезает запросто; создателям сериала лесбийское чувство не очень-то интересно и куда увлекательней искать убийцу на подлодке, по очереди перебирая подозреваемых, вплетать политику местную и международную (на британское судно открыли охоту русские), бичевать лживость властей, местами впадая в риторику кино агитационного, напоминающего о том, что мы живем в эпоху новой Холодной войны: бравые шотландские парни упражняются в героизме и побеждают русских злодеев.
Нескучно, неглупо, ремесленно в самом лучшем смысле этого слова.
#внезапноквир #сериалысодомиумора
#сериалысодомиумора Посмотрел две серии «Эйфории», второго сезона, где, как и в первом, современная американская молодёжь принимает наркотики и страдает от них, совокупляется и страдает от желания секса. У второго сезона очень хорошая критика, его, в отличие от первого, не прописывают по разряду «историй взросления», по густоте отроческого смрада «Эйфория» ближе к «Деткам» Ларри Кларка, - правда, нынешние «детки», в отличие от тех, двадцатилетней давности, даже на метауровне не нуждаются в поучении: просто жизнь такова, ничего не поделаешь - сообщает Сэм Левинсон, выступивший и режиссером, и сценаристом, и продюсером сериала, который, будучи зрелищем затягивающим, ещё и изумительно старомодное, канонически мизогинное кино.
Кино не гомофобное, но женоненавистническое. Эти кони не всегда скачут в паре.
План по квир-репрезентации «Эйфория» выполняет; транс-девушка Джулс в исполнении транс-актрисы Хантер Шафер - персонаж полноценный и безусловно положительный, как с безусловной симпатией показана и диалектика ее отношений с Ру в убедительном воплощении Зендеи, потребительницей наркотических веществ, не способной соскочить с этой опасной карусели. Героинь тянет друг к другу, - и режиссер обращается с ними буквально в бархатных перчатках, не давая ни малейшей возможности усомниться в ценности их чувства.
Но кино - а сериал выдержан в экстерьере полноценного кинематографа - все ж мизогинное, что заметно, как только автор полагает, что едет по накатанной знакомой сюжетной дорожке, где гангста-парадайз, шумевший два десятилетия назад, может обойтись без щепетильностей.
Новая «Эйфория» - микромир, где все женщины - жертвы, а те, кто ищет автономии, или умерли, или вот-вот. Все женщины, а точнее девы условно-молодежного сериала, существуют в дуализме МЖ, где все М - конечно, мудаки, но без них Женщинам, Жертвам, тоже никак нельзя, и потому при первой же возможности Ж норовят избавиться от трусов, включить себя в режим флирта, совокупиться или показать готовность к сексу, немедленному, сколь угодно грубому. Есть и сцена изнасилования, представленная как влажная фантазия одной из героинь, - уведённая в грёзы, она прячет авторскую интенцию едва-едва.
Милая подробность - фронтальная нагота мужчин такова, что у симпатичных парней солидные болты, у дохляков - вялые жгутики, исполнители главных ролей вечно в трусах. Голых женских гениталий нет, но есть юные свежие женские груди,пасхальными горками глядящие в похотливых парней. Какой индекс, какой ценз помешал авторам дать полноценный монолог и вагине?
Мизогиния сериала естественна, неотрефлектирована, и в повествовательной густоте действительно аппетитна, хочется ещё и ещё, пусть и все понятней, что это не вполне полезное блюдо.
Квир-репрезентация в «Эйфории» - обманка, что становится ясней на дистанции, стоит только отвлечься от упоенного потребления. Транс-девушка Джулс это не квир-человек, а именно девушка, одна из девушек, - только она на свой лад странная: одна виктимна, другая склонна к насилию, третья - принимает наркотики, четвёртая практикует BDSM. И есть она, девушка, транс-.
И логично, что в этом сумрачном, лилово-чёрном мире нет с симпатией выписанных геев. Мужская гомосексуальность подавлена и потенциально агрессивна или ее не существует. И стоит помнить, что в патриархальном мире геи были изгоями, а женская (гомо)сексуальность считалась не существующей или не существенной или родом прелюдии для мужчин, возбуждающим предисловием к «настоящему» сексу и чувству. В мире «Эйфории» - чувство женщины, какой бы субъектной ни притворялась она сама, объективировано.
Женщины «Эйфории» своей, скажем так, жизни - не хозяйки. То есть, судя мерками нынешними, не вполне и женщины. Жертвы жизни с мудаками мужчинами.
Не думаю, что буду смотреть этот сериал до конца.
🥸 а я буду
Кино не гомофобное, но женоненавистническое. Эти кони не всегда скачут в паре.
План по квир-репрезентации «Эйфория» выполняет; транс-девушка Джулс в исполнении транс-актрисы Хантер Шафер - персонаж полноценный и безусловно положительный, как с безусловной симпатией показана и диалектика ее отношений с Ру в убедительном воплощении Зендеи, потребительницей наркотических веществ, не способной соскочить с этой опасной карусели. Героинь тянет друг к другу, - и режиссер обращается с ними буквально в бархатных перчатках, не давая ни малейшей возможности усомниться в ценности их чувства.
Но кино - а сериал выдержан в экстерьере полноценного кинематографа - все ж мизогинное, что заметно, как только автор полагает, что едет по накатанной знакомой сюжетной дорожке, где гангста-парадайз, шумевший два десятилетия назад, может обойтись без щепетильностей.
Новая «Эйфория» - микромир, где все женщины - жертвы, а те, кто ищет автономии, или умерли, или вот-вот. Все женщины, а точнее девы условно-молодежного сериала, существуют в дуализме МЖ, где все М - конечно, мудаки, но без них Женщинам, Жертвам, тоже никак нельзя, и потому при первой же возможности Ж норовят избавиться от трусов, включить себя в режим флирта, совокупиться или показать готовность к сексу, немедленному, сколь угодно грубому. Есть и сцена изнасилования, представленная как влажная фантазия одной из героинь, - уведённая в грёзы, она прячет авторскую интенцию едва-едва.
Милая подробность - фронтальная нагота мужчин такова, что у симпатичных парней солидные болты, у дохляков - вялые жгутики, исполнители главных ролей вечно в трусах. Голых женских гениталий нет, но есть юные свежие женские груди,пасхальными горками глядящие в похотливых парней. Какой индекс, какой ценз помешал авторам дать полноценный монолог и вагине?
Мизогиния сериала естественна, неотрефлектирована, и в повествовательной густоте действительно аппетитна, хочется ещё и ещё, пусть и все понятней, что это не вполне полезное блюдо.
Квир-репрезентация в «Эйфории» - обманка, что становится ясней на дистанции, стоит только отвлечься от упоенного потребления. Транс-девушка Джулс это не квир-человек, а именно девушка, одна из девушек, - только она на свой лад странная: одна виктимна, другая склонна к насилию, третья - принимает наркотики, четвёртая практикует BDSM. И есть она, девушка, транс-.
И логично, что в этом сумрачном, лилово-чёрном мире нет с симпатией выписанных геев. Мужская гомосексуальность подавлена и потенциально агрессивна или ее не существует. И стоит помнить, что в патриархальном мире геи были изгоями, а женская (гомо)сексуальность считалась не существующей или не существенной или родом прелюдии для мужчин, возбуждающим предисловием к «настоящему» сексу и чувству. В мире «Эйфории» - чувство женщины, какой бы субъектной ни притворялась она сама, объективировано.
Женщины «Эйфории» своей, скажем так, жизни - не хозяйки. То есть, судя мерками нынешними, не вполне и женщины. Жертвы жизни с мудаками мужчинами.
Не думаю, что буду смотреть этот сериал до конца.
🥸 а я буду
Говорит и показывает американское (квир)тиви.
В 2021 году в американских сериалах примерно каждый десятый более-менее отчетливо прописанный герой принадлежал к квир-сообществу. Из 775 персонажей, придуманных для телесетей ABC, CBS, The CW, Fox и NBC, 92 были из числа ЛГБТ+ (9,1%).
Наиболее востребованными оказались лесбиянки (40%). 35% были геями, 19% - бисексуалами. При этом темнокожих квир-людей среди сериальных героев было больше, чем белых (58%). И это уже тенденция - четвёртый год подряд.
Таковы данные GLAAD, опубликованные на днях. Отчёт полностью (на английском) 👉 здесь
#сериалысодомиумора
В 2021 году в американских сериалах примерно каждый десятый более-менее отчетливо прописанный герой принадлежал к квир-сообществу. Из 775 персонажей, придуманных для телесетей ABC, CBS, The CW, Fox и NBC, 92 были из числа ЛГБТ+ (9,1%).
Наиболее востребованными оказались лесбиянки (40%). 35% были геями, 19% - бисексуалами. При этом темнокожих квир-людей среди сериальных героев было больше, чем белых (58%). И это уже тенденция - четвёртый год подряд.
Таковы данные GLAAD, опубликованные на днях. Отчёт полностью (на английском) 👉 здесь
#сериалысодомиумора
