Я-Идеал согласно Пьеру Марти
Напомним, что по его мнению, «Я-Идеал представляет собой чрезмерность» и что «извне это чувствуется как ощущение всемогущества субъекта по отношению к себе самому, а также, вероятно, и по отношению к внешнему миру» (Marty, 1990).
Такое отношение к миру не является продуктом ментализированной психической активности. Оно не является ни результатом вытеснения, ни продуктом интериоризации, ни манифестацией Сверх-Я.
Я-Идеал, по мнению П. Марти, «означает состояние, при котором отношение субъекта к самому себе лишено каких-либо нюансов, когда нет иных возможностей адаптации к внешним обстоятельствам, чем те, что характерны для «оператуарной» реальности» (Marty, 1990).
Жерар Швек «Добровольные галерщики», глава 1 «Самоуспокоительные приёмы, использующие навязчиво повторяющийся поиск возбуждения».
#ПьерМарти #ЯИдеал
Напомним, что по его мнению, «Я-Идеал представляет собой чрезмерность» и что «извне это чувствуется как ощущение всемогущества субъекта по отношению к себе самому, а также, вероятно, и по отношению к внешнему миру» (Marty, 1990).
Такое отношение к миру не является продуктом ментализированной психической активности. Оно не является ни результатом вытеснения, ни продуктом интериоризации, ни манифестацией Сверх-Я.
Я-Идеал, по мнению П. Марти, «означает состояние, при котором отношение субъекта к самому себе лишено каких-либо нюансов, когда нет иных возможностей адаптации к внешним обстоятельствам, чем те, что характерны для «оператуарной» реальности» (Marty, 1990).
Жерар Швек «Добровольные галерщики», глава 1 «Самоуспокоительные приёмы, использующие навязчиво повторяющийся поиск возбуждения».
#ПьерМарти #ЯИдеал
Оригинальность трудов М. Фэна и Д. Брауншвейг состоит в том, что у них был интерес к неудачам создания фантазматической и психической жизни. Они задумались над тем, что происходит, если человек не может организовать свои влечения на уровне фантазмов, репрезентаций, галлюцинаторного измерения. Влечение тяготеет к фантазму, но если влечению не удаётся трансформироваться в фантазм, тогда мы имеем дело с квантом энергии, то есть с возбуждением. Судьба влечения – это репрезентация, это фантазм, психическая экономика. Иногда это не удаётся и тогда мы имеем дело с квантом энергии. А какова судьба кванта энергии? Его судьба – в моторной разрядке.
Когда младенец сталкивается с нехваткой, которая не может быть галлюцинирована, не может быть построен фантазм, что тогда остаётся? Остаётся только остаться (как-то справляться) с этим возбуждением, которое может разрядиться только моторно.
В главе о нео-потребностях книги «Ночь, день» М. Фэн и Брауншвейг пишут о том, как создаются нео-потребности в ответ на необходимость найти решение, когда появляется потребность и она активна. Очень простой пример: у младенца болит ухо, у него отит. Мать думает, что он хочет есть и даёт ему грудь (всякий раз на его плач), но у него нет чувства голода, у него - боль. И вот тогда у этого младенца происходит смешение перцепции. Мать хочет сделать что-то хорошее, но на самом деле она создаёт нео-потребность, она создаёт «необходимо есть для того, чтобы успокоиться», «чтобы успокоить некое возбуждение, нужно поесть». Как если бы рот или губы – тот ответ на проблему, которая ничего не имеет общего с оральностью. И каждый раз, когда ребенку плохо и уже после - взрослому плохо, он прибегает к этому способу – и это то наследство, которое он получает от мамы. Мы отмечаем у таких младенцев недостаточность развития аутоэротизма.
Нео-потребность – это попытка найти средство, которое могло бы снизить состояние дистресса, отчаяния, беспомощности. Но при этом никогда невозможно получить удовольствие, хотя используются эротические пути с эрогенной потенциальностью. Это иллюзия наслаждения, иллюзорный поиск удовольствия.
На первом месте по той роли, которую выполняют нео-потребности - это решение вопросов для снижения возбуждения. М. Фэн говорит о нео-потребностях, что это своего рода обещание, что наслаждение будет найдено. Однако на самом деле это всего лишь иллюзия, отсюда – навязчивое повторение, то, что мы называем аддикцией.
Диран Донабедян. По следам семинара по книге М. Фэна и Д. Брауншвейг «Ночь, день» от 04.11.2023 в Институте Психологии и Психоанализа на Чистых прудах. Перевод с фр. – Фусу Л. И.
///
Хочу обратить внимание, что на семинаре шла речь о довольно сложных концепциях, представленных в книге «Ночь, день» М. Фэна и Д. Брауншвейг (книга не представлена на русском языке и, вероятно, отчасти потому, что очень непростая и для понимания, и для перевода). Пример с отитом – это простой пример объяснить довольно сложное понятие «нео-потребности» (д-р Д. Донабедян совершенно мастерски умеет доступно объяснить представляющие большие затруднения для понимания аналитические концепты). На всякий случай: нельзя однозначно ставить знак равенства между описанным материнским ответом на отит и аддиктивным поведением у будущего взрослого. Но! Этот пример напоминает нам о важности родительского послания, чаще всего бессознательного, будет ли родительский ответ по большей части приносить удовлетворение, удовольствие или только снимать напряжение, осуществлять разрядку, временно приводить в состояние невозбудимости. Так Ж. Швек в своей книге «Добровольные галерщики» описывает случай, когда сосание груди для младенца стало единственным ответом на его любое напряжение.
#ДиранДонабедян #ДенизБрауншвейг #МишельФэн #возбуждение #ПоведенческийПуть
Когда младенец сталкивается с нехваткой, которая не может быть галлюцинирована, не может быть построен фантазм, что тогда остаётся? Остаётся только остаться (как-то справляться) с этим возбуждением, которое может разрядиться только моторно.
В главе о нео-потребностях книги «Ночь, день» М. Фэн и Брауншвейг пишут о том, как создаются нео-потребности в ответ на необходимость найти решение, когда появляется потребность и она активна. Очень простой пример: у младенца болит ухо, у него отит. Мать думает, что он хочет есть и даёт ему грудь (всякий раз на его плач), но у него нет чувства голода, у него - боль. И вот тогда у этого младенца происходит смешение перцепции. Мать хочет сделать что-то хорошее, но на самом деле она создаёт нео-потребность, она создаёт «необходимо есть для того, чтобы успокоиться», «чтобы успокоить некое возбуждение, нужно поесть». Как если бы рот или губы – тот ответ на проблему, которая ничего не имеет общего с оральностью. И каждый раз, когда ребенку плохо и уже после - взрослому плохо, он прибегает к этому способу – и это то наследство, которое он получает от мамы. Мы отмечаем у таких младенцев недостаточность развития аутоэротизма.
Нео-потребность – это попытка найти средство, которое могло бы снизить состояние дистресса, отчаяния, беспомощности. Но при этом никогда невозможно получить удовольствие, хотя используются эротические пути с эрогенной потенциальностью. Это иллюзия наслаждения, иллюзорный поиск удовольствия.
На первом месте по той роли, которую выполняют нео-потребности - это решение вопросов для снижения возбуждения. М. Фэн говорит о нео-потребностях, что это своего рода обещание, что наслаждение будет найдено. Однако на самом деле это всего лишь иллюзия, отсюда – навязчивое повторение, то, что мы называем аддикцией.
Диран Донабедян. По следам семинара по книге М. Фэна и Д. Брауншвейг «Ночь, день» от 04.11.2023 в Институте Психологии и Психоанализа на Чистых прудах. Перевод с фр. – Фусу Л. И.
///
Хочу обратить внимание, что на семинаре шла речь о довольно сложных концепциях, представленных в книге «Ночь, день» М. Фэна и Д. Брауншвейг (книга не представлена на русском языке и, вероятно, отчасти потому, что очень непростая и для понимания, и для перевода). Пример с отитом – это простой пример объяснить довольно сложное понятие «нео-потребности» (д-р Д. Донабедян совершенно мастерски умеет доступно объяснить представляющие большие затруднения для понимания аналитические концепты). На всякий случай: нельзя однозначно ставить знак равенства между описанным материнским ответом на отит и аддиктивным поведением у будущего взрослого. Но! Этот пример напоминает нам о важности родительского послания, чаще всего бессознательного, будет ли родительский ответ по большей части приносить удовлетворение, удовольствие или только снимать напряжение, осуществлять разрядку, временно приводить в состояние невозбудимости. Так Ж. Швек в своей книге «Добровольные галерщики» описывает случай, когда сосание груди для младенца стало единственным ответом на его любое напряжение.
#ДиранДонабедян #ДенизБрауншвейг #МишельФэн #возбуждение #ПоведенческийПуть
Оператуарный механизм, оператуарное функционирование сегодня считается механизмом защиты. Это антитравматическая защита. Не просто психосоматический пациент. Не существует ни пациента, ни болезни, психосоматических. Сам подход является психосоматическим, подход конкретного психоаналитика, который получил соответствующее образование. Это его способность осуществить прочтение, анализ определённой ситуации.
Проблема травматизма – это не количество травматизма, а воздействие травматизма на психическую организацию одного конкретного человека. Не травматизм это определяет, а способность вместе с конструирующими элементами (конкретной психики) прорабатывать этот травматизм.
Есть сенсорно-моторные травмы и это связано с телом, они вписаны в тело, потому что эволюция сенсорных механизмов, репрезентация (этого опыта) не произошла. И ничто не может придать им форму. Мишель Фэн называет это зонами сенсибилизации бессознательного. Даже если человек (психически) хорошо организован (невротически), у него тоже может произойти регрессивная соматизация. Человек иногда заболевает, бывают какие-то колебания в психосоматической экономике индивида, может быть затронута некая зона Бсз и затем возникнуть серьёзная соматическая дезорганизация. Увы, каждый подвержен в зависимости от влияния различных факторов оказаться в той точке, когда возникает соматическое заболевание. Но, важно отметить, что это также и возможность реорганизации. Потому что даже дезорганизация, серьёзное заболевание предоставляет возможность реорганизации. Вопрос в том, какова роль материнской функции терапевта (в этом случае), а также - материнской функции больницы, целой команды (специалистов, обеспечивающих лечение), семьи. Тогда появляется целая среда, которая занимается состоянием тяжело больного пациента и создаются новые условия и связи, которых раньше не существовало.
Диана Табакоф. По следам вчерашнего семинара в SPP «Le grain de sable et la perle : Réflexions sur la clinique psychosomatique». Обращаю внимание, это живая разговорная речь, синхронный перевод.
Благодарю за прекрасную организацию процесса перевода Катерину Юсупову-Селиванову и команду переводчиков! Большое удовольствие от таких семинаров, от возможности слушать и обдумывать глубокую аналитическую мысль, качество перевода в этом играет первостепенную роль.
#ДианаТабакоф #ПсихосоматическоеФункционирование #травма
#МатеринскаяФункция
Проблема травматизма – это не количество травматизма, а воздействие травматизма на психическую организацию одного конкретного человека. Не травматизм это определяет, а способность вместе с конструирующими элементами (конкретной психики) прорабатывать этот травматизм.
Есть сенсорно-моторные травмы и это связано с телом, они вписаны в тело, потому что эволюция сенсорных механизмов, репрезентация (этого опыта) не произошла. И ничто не может придать им форму. Мишель Фэн называет это зонами сенсибилизации бессознательного. Даже если человек (психически) хорошо организован (невротически), у него тоже может произойти регрессивная соматизация. Человек иногда заболевает, бывают какие-то колебания в психосоматической экономике индивида, может быть затронута некая зона Бсз и затем возникнуть серьёзная соматическая дезорганизация. Увы, каждый подвержен в зависимости от влияния различных факторов оказаться в той точке, когда возникает соматическое заболевание. Но, важно отметить, что это также и возможность реорганизации. Потому что даже дезорганизация, серьёзное заболевание предоставляет возможность реорганизации. Вопрос в том, какова роль материнской функции терапевта (в этом случае), а также - материнской функции больницы, целой команды (специалистов, обеспечивающих лечение), семьи. Тогда появляется целая среда, которая занимается состоянием тяжело больного пациента и создаются новые условия и связи, которых раньше не существовало.
Диана Табакоф. По следам вчерашнего семинара в SPP «Le grain de sable et la perle : Réflexions sur la clinique psychosomatique». Обращаю внимание, это живая разговорная речь, синхронный перевод.
Благодарю за прекрасную организацию процесса перевода Катерину Юсупову-Селиванову и команду переводчиков! Большое удовольствие от таких семинаров, от возможности слушать и обдумывать глубокую аналитическую мысль, качество перевода в этом играет первостепенную роль.
#ДианаТабакоф #ПсихосоматическоеФункционирование #травма
#МатеринскаяФункция
Был задан вопрос о том, что делать ребёнку (как он справляется с возбуждением), когда он остаётся наедине с экраном (телевизора, компьютера, телефона). Представьте себе экран. Это как бы стена, на которой мы не видим своё отражение. Работа аналитика – это отражение, двойное обращение. Когда пациент видит аналитика, он как бы видит некое отражение, тогда происходит этот возврат, завершается этот оборот влечений. Впечатление производится, но оно должно и вернуться. Так создаётся пространство отражения, рефлексивности. И затем начинается ауторефлексия. Но всё начинается с объекта, который даёт отражение, возврат, чтобы заполнить все пробелы.
Диана Табакоф. По следам вчерашнего семинара в SPP «Le grain de sable et la perle : Réflexions sur la clinique psychosomatique». Обращаю внимание, это живая разговорная речь, синхронный перевод.
#ДианаТабакоф
Диана Табакоф. По следам вчерашнего семинара в SPP «Le grain de sable et la perle : Réflexions sur la clinique psychosomatique». Обращаю внимание, это живая разговорная речь, синхронный перевод.
#ДианаТабакоф
Forwarded from Заметки по психоанализу (Julia Gordetskaya)
Хорошим аналитиком быть гораздо легче, чем хорошим мужем…
Или о различии ролей в аналитических/терапевтических отношениях.
В области невроза переноса ассиметрия выступает лишь подтверждением реальности, вполне очевидной реальности - различия ролей. Ошибочно думать, что единственный, кто испытывает фрустрацию, - это пациент (хотя он, собственно, так и считает). Всё зависит от точки зрения, на которую встаёт каждая сторона. Пациент, например, может жаловаться, что аналитик фрустрирует его, потому что он всегда интерпретирует только его, а о себе никогда ничего не сообщает. С точки зрения аналитика, в ситуации фрустрации находится он сам, потому что несколько лет общается с человеком и не имеет возможности поделиться с ним чем-то важным в своей собственной жизни. А ведь это настолько сильное переживание, что некоторые аналитики его не выдерживают. Правило абстиненции в равной степени приложимо к обеим сторонам процесса. Ассиметрия - это не навязывание превосходства, а признание различия ролей, необходимого при решении любой задачи, не только в анализе. Пациентка, которая желает стать женой своего аналитика и чувствует себя разочарованной от того, что её желание неисполнимо, забывает, что жена аналитика не может быть его пациенткой. И неизвестно ещё, которой из двух повезло больше. Я убеждён, что хорошим аналитиком быть гораздо легче, чем хорошим мужем.
Р. Горацио Этчегоен «Основы психоаналитической техники», глава 20 «Терапевтический альянс».
#Этчегоен
Или о различии ролей в аналитических/терапевтических отношениях.
В области невроза переноса ассиметрия выступает лишь подтверждением реальности, вполне очевидной реальности - различия ролей. Ошибочно думать, что единственный, кто испытывает фрустрацию, - это пациент (хотя он, собственно, так и считает). Всё зависит от точки зрения, на которую встаёт каждая сторона. Пациент, например, может жаловаться, что аналитик фрустрирует его, потому что он всегда интерпретирует только его, а о себе никогда ничего не сообщает. С точки зрения аналитика, в ситуации фрустрации находится он сам, потому что несколько лет общается с человеком и не имеет возможности поделиться с ним чем-то важным в своей собственной жизни. А ведь это настолько сильное переживание, что некоторые аналитики его не выдерживают. Правило абстиненции в равной степени приложимо к обеим сторонам процесса. Ассиметрия - это не навязывание превосходства, а признание различия ролей, необходимого при решении любой задачи, не только в анализе. Пациентка, которая желает стать женой своего аналитика и чувствует себя разочарованной от того, что её желание неисполнимо, забывает, что жена аналитика не может быть его пациенткой. И неизвестно ещё, которой из двух повезло больше. Я убеждён, что хорошим аналитиком быть гораздо легче, чем хорошим мужем.
Р. Горацио Этчегоен «Основы психоаналитической техники», глава 20 «Терапевтический альянс».
#Этчегоен
Первую репрезентацию тела младенца выковывает мать. То, что видит материнский взор, будет отмечено ее отношениями с отцом ребенка, ее собственной младенческой историей, последствиями ее активности вытеснения и сублимации, состоянием ее собственного тела – целым набором факторов.
Имеет ли болезнь ясную органическую этиологию или нет, это маловажно для ребенка. …ребенок никогда не приписывает эту встречу случаю или слабости своих иммунологических защит, а всегда тому, что происходит в его психическом окружении. Эта «психическая каузальность», приписываемая болезни, подтверждается для ребенка теми эффектами, которые она провоцирует у матери, и тем дискурсом, которым она пользуется.
Психическое страдание можно интерпретировать как каприз, как следствие фрустрации или отказа, который ребенок должен принять, как некое проявление, которое легко можно модифицировать, и прежде всего – как событие, которое в дальнейшем не имеет никаких последствий. Для физического страдания это не так. Его проявление имеет самоочевидный характер и содержит риск, который не только не отрицают, но и часто преувеличивают; оно никогда не оставляет мать равнодушной – отвечает ли она на него попыткой настроиться на него или убежать от того, что ощущается для нее как нечто невыносимое, либо же реагирует агрессивно.
…страдание тела индуцирует отклик у матери, который ребенок получит в форме откровения о том, что его страдание представляет собой для другого. Страдающее тело – является ли причиной страдания органическое заболевание или следствие соматического участия в психическом «недуге» – будет иметь определяющую роль в истории, которую ребенок выстроит по поводу эволюции этого тела и тем самым – самого себя.
Оказавшись пред окружением, которое глухо к выражению его психического страдания, ребенок попытается – и часто сумеет – использовать соматическое страдание, чтобы получить реакцию – нередко разочаровывающую.
«Извлечение пользы из своего соматического страдания»: даже если причина этого страдания чисто органическая и ничем не обязана воздействию психики на сому, отклик, который оно вызовет, тем не менее покажет ребенку, какую «пользу» он может из него извлечь. Это откровение мобилизует особый интерес к любым знакам страдания …до тех пор, пока реакция не вернет голос «страдающему» Я, побуждая его заново занять место того, кто ищет психической заботы.
Когда детство кончилось, субъект будет тем реже прибегать к своему телу как избранному передатчику сообщений, чем лучше он научился разнообразить как адресатов, так и предметы своих требований. …тело (в конце детства мать передаст ребенку ответственность за заботу о нем) должно иметь в качестве референта «психическое тело», история которого предоставляет свидетельство той любви, которая была ему дана, признания и подтверждения его сексуальной идентичности, его уникальности, желания видеть, как он заботится о себе, изменяется и становится автономным.
В противоположном случае «болезни», от которых «психическое тело» продолжает страдать, означают, что Я поддерживает со своим телом отношения, повторяющие те, которые были у матери с телом ребенка. Когда это так, отношение взрослого субъекта к страданию своего тела трансформирует это страдание в репрезентанта тела младенца и ребенка, которым он когда-то был, – младенца и ребенка, которого можно также желать, хотеть починить, чрезмерно защищать или, наоборот, ненавидеть и наказывать какой-то формой страдания, которая будет появляться у него, или усугубляться, или, наоборот, просто игнорироваться, – так он делает глухоту матери своей собственной.
…легче представить себе тело без тени, чем психическое тело – без истории, которая является его высказанной тенью. Эта тень может быть защищающей или угрожающей, благотворной или злонамеренной, защищающей тело от слишком яркого источника света или предвещающей бурю; но во всех случаях эта тень необходима, ибо ее утрата предполагает утрату жизни во всех ее формах.
Пьера Оланье. Рождение тела, происхождение истории.
#ПьераОланье
Имеет ли болезнь ясную органическую этиологию или нет, это маловажно для ребенка. …ребенок никогда не приписывает эту встречу случаю или слабости своих иммунологических защит, а всегда тому, что происходит в его психическом окружении. Эта «психическая каузальность», приписываемая болезни, подтверждается для ребенка теми эффектами, которые она провоцирует у матери, и тем дискурсом, которым она пользуется.
Психическое страдание можно интерпретировать как каприз, как следствие фрустрации или отказа, который ребенок должен принять, как некое проявление, которое легко можно модифицировать, и прежде всего – как событие, которое в дальнейшем не имеет никаких последствий. Для физического страдания это не так. Его проявление имеет самоочевидный характер и содержит риск, который не только не отрицают, но и часто преувеличивают; оно никогда не оставляет мать равнодушной – отвечает ли она на него попыткой настроиться на него или убежать от того, что ощущается для нее как нечто невыносимое, либо же реагирует агрессивно.
…страдание тела индуцирует отклик у матери, который ребенок получит в форме откровения о том, что его страдание представляет собой для другого. Страдающее тело – является ли причиной страдания органическое заболевание или следствие соматического участия в психическом «недуге» – будет иметь определяющую роль в истории, которую ребенок выстроит по поводу эволюции этого тела и тем самым – самого себя.
Оказавшись пред окружением, которое глухо к выражению его психического страдания, ребенок попытается – и часто сумеет – использовать соматическое страдание, чтобы получить реакцию – нередко разочаровывающую.
«Извлечение пользы из своего соматического страдания»: даже если причина этого страдания чисто органическая и ничем не обязана воздействию психики на сому, отклик, который оно вызовет, тем не менее покажет ребенку, какую «пользу» он может из него извлечь. Это откровение мобилизует особый интерес к любым знакам страдания …до тех пор, пока реакция не вернет голос «страдающему» Я, побуждая его заново занять место того, кто ищет психической заботы.
Когда детство кончилось, субъект будет тем реже прибегать к своему телу как избранному передатчику сообщений, чем лучше он научился разнообразить как адресатов, так и предметы своих требований. …тело (в конце детства мать передаст ребенку ответственность за заботу о нем) должно иметь в качестве референта «психическое тело», история которого предоставляет свидетельство той любви, которая была ему дана, признания и подтверждения его сексуальной идентичности, его уникальности, желания видеть, как он заботится о себе, изменяется и становится автономным.
В противоположном случае «болезни», от которых «психическое тело» продолжает страдать, означают, что Я поддерживает со своим телом отношения, повторяющие те, которые были у матери с телом ребенка. Когда это так, отношение взрослого субъекта к страданию своего тела трансформирует это страдание в репрезентанта тела младенца и ребенка, которым он когда-то был, – младенца и ребенка, которого можно также желать, хотеть починить, чрезмерно защищать или, наоборот, ненавидеть и наказывать какой-то формой страдания, которая будет появляться у него, или усугубляться, или, наоборот, просто игнорироваться, – так он делает глухоту матери своей собственной.
…легче представить себе тело без тени, чем психическое тело – без истории, которая является его высказанной тенью. Эта тень может быть защищающей или угрожающей, благотворной или злонамеренной, защищающей тело от слишком яркого источника света или предвещающей бурю; но во всех случаях эта тень необходима, ибо ее утрата предполагает утрату жизни во всех ее формах.
Пьера Оланье. Рождение тела, происхождение истории.
#ПьераОланье
Клинический опыт показывает, насколько хрупким оказывается любое кажущееся психическое равновесие перед лицом определенных испытаний: я часто указывала на уникальность опыта беременности и объясняла, что для некоторых женщин беременность может представлять собой психически опасное испытание, так как она будет реактивировать и заново мобилизовывать отношения в прошлом, которые оставлены более или менее позади, но которые им [матери и ребенку] придется пережить заново в перевернутой форме.
Пьера Оланье. Рождение тела, происхождение истории.
#ПьераОланье
Пьера Оланье. Рождение тела, происхождение истории.
#ПьераОланье
…депрессивные переживания матери во время ее первых контактов с ребенком занимают все более важное место при объяснении самых ранних и самых непосредственных знаков психического дистресса младенца. Каковы бы ни были причины этих депрессивных чувств, они всегда будут оборачиваться для «депрессика» невозможностью чувствовать удовольствие от и через посредство своих контактов и катексисов; невозможностью чувствовать его, а значит, показывать его и делиться его знаками.
Сосредоточимся на связи между материнской депрессией, невозможностью для нее чувствовать/проявлять удовольствие в ее контактах с ребенком, отсутствием разделяемого эрогенного удовольствия и деструктивных последствиях для психики младенца, который должен видеть себя как способного порождать свое собственное удовольствие.
Если материнская депрессия кажется почти константой среди «травматических» факторов, очевидно, что она может быть следствием утраты, болезни или острого конфликта. Мне кажется, однако, что эти воздействия на психику младенца в начальной фазе жизни более соответствуют проявлениям депрессии, чем ее причине, даже если воздействие последней можно видеть в том, как мать проживает свои отношения с ребенком. Она с самого начала будет проецировать на него образ того (часто первого ребенка), кого она не смогла оплакать; угрожающую тень образа партнера, сделавшегося врагом в конфликте, который она проживает; тень ушедших отца или матери; оплакиваемый образ собственного тела, которое, как она думала, защищено от болезни.
#ПьераОланье
Пьера Оланье. Рождение тела, происхождение истории.
Сосредоточимся на связи между материнской депрессией, невозможностью для нее чувствовать/проявлять удовольствие в ее контактах с ребенком, отсутствием разделяемого эрогенного удовольствия и деструктивных последствиях для психики младенца, который должен видеть себя как способного порождать свое собственное удовольствие.
Если материнская депрессия кажется почти константой среди «травматических» факторов, очевидно, что она может быть следствием утраты, болезни или острого конфликта. Мне кажется, однако, что эти воздействия на психику младенца в начальной фазе жизни более соответствуют проявлениям депрессии, чем ее причине, даже если воздействие последней можно видеть в том, как мать проживает свои отношения с ребенком. Она с самого начала будет проецировать на него образ того (часто первого ребенка), кого она не смогла оплакать; угрожающую тень образа партнера, сделавшегося врагом в конфликте, который она проживает; тень ушедших отца или матери; оплакиваемый образ собственного тела, которое, как она думала, защищено от болезни.
#ПьераОланье
Пьера Оланье. Рождение тела, происхождение истории.
«Телесная боль может, в свою очередь, опустошить мысли от болезненных репрезентаций и помешать таким образом возникновению психической боли».
Это цитата из книги Жерара Швека «Добровольные галерщики», главы VII «О компульсивном влечении к смертельной опасности». В данной главе описывается случай подростка, который заболел раком, едва избежав смерти, он был прооперирован, однако затем у него развилось поведение, которое состояло в поиске боли и доходило до самокалечения.
И чуть ниже по тексту:
«Я сравнил бы эффект, который эта боль [физическая] оказывает на мыслительный процесс, с «болезненным торможением мысли» (П. Марти), которое наблюдается у страдающих цефалгией, с той лишь разницей, что боль, заменяющая репрезентацию, вызвана каким-то действием самого субъекта. Речь идёт о том, чтобы одну боль заглушить другой болью, а это самоуспокоительный процесс, находящийся «по ту сторону принципа удовольствия» и нацеленный на уменьшение возбуждения через поиск специфического сенсорно-моторного возбуждения, повторяющего перцептивные ощущения, которые можно понять как след очень раннего травмирующего сенсорного опыта, не представленного психически». Подробнее – в самой книге.
#ЖерарШвек #СамоуспокоительныеПриёмы #возбуждение
О цефалгиях, различного рода головных болях, по П. Марти - ещё здесь.
Это цитата из книги Жерара Швека «Добровольные галерщики», главы VII «О компульсивном влечении к смертельной опасности». В данной главе описывается случай подростка, который заболел раком, едва избежав смерти, он был прооперирован, однако затем у него развилось поведение, которое состояло в поиске боли и доходило до самокалечения.
И чуть ниже по тексту:
«Я сравнил бы эффект, который эта боль [физическая] оказывает на мыслительный процесс, с «болезненным торможением мысли» (П. Марти), которое наблюдается у страдающих цефалгией, с той лишь разницей, что боль, заменяющая репрезентацию, вызвана каким-то действием самого субъекта. Речь идёт о том, чтобы одну боль заглушить другой болью, а это самоуспокоительный процесс, находящийся «по ту сторону принципа удовольствия» и нацеленный на уменьшение возбуждения через поиск специфического сенсорно-моторного возбуждения, повторяющего перцептивные ощущения, которые можно понять как след очень раннего травмирующего сенсорного опыта, не представленного психически». Подробнее – в самой книге.
#ЖерарШвек #СамоуспокоительныеПриёмы #возбуждение
О цефалгиях, различного рода головных болях, по П. Марти - ещё здесь.
Forwarded from Заметки по психоанализу
Гринберг приходит к выводу, что структуру отыгрывания можно уподобить сновидению, которое разворачивается и разыгрывается в состоянии бодрствующего сознания, - сновидение, которое не может присниться.
Р. Горацио Этчегоен «Основы психоаналитической техники», глава 53 «Отыгрывание [2]».
#Этчегоен #отыгрывание
Р. Горацио Этчегоен «Основы психоаналитической техники», глава 53 «Отыгрывание [2]».
#Этчегоен #отыгрывание
В модели Пьера Марти «первичная мозаика» биологических, соматических и психических функций формирует первоначальное бессознательное, у которого нет ни исходной организации, ни общей программы. Оно постепенно, по ходу развития, обеспечивает перегруппировку соматических и психических функций, и именно материнская функция опосредует подобную организацию жизненных функций младенца, соединяет их, устанавливает иерархию и ведёт к формированию психосоматического функционального единства.
Ж. Швек «Добровольные галерщики», глава V «Эротический подрыв и самоуспокоительный подрыв: двойная потенциальность соматических функций».
П. Марти писал о состоянии «первичной мозаики» у младенца сразу после рождения. М. Фэн писал несколько иначе, что сразу после рождения есть потрясающая связь младенца с мамой, это связь-слияние. И именно из такого функционирования рождается нарциссизм. Фэн говорил, что нарциссизм очень близок, что он рождается из материнской функции. Что происходит? Объект, то есть мама бессознательным образом как будто бы восстанавливает то слияние, которое ещё раньше было внутри. Это очень специфическое материнское отношение, которое имеет большое значение для сомы. «Выбор» поведения мамы определяет то, что она передаёт от тела к телу – от своего тела к телу ребёнка. Это материнская нежность, в которой может содержаться сексуальность, но эти сексуальные влечения заторможены по цели. Это такая специфическая конструкция, то, что создаёт мама, слияние, способность мамы создавать вот такое слияние. И это нечто другое, не то, как описывается, когда младенец находится в безобъектности. Понятие слияния – это не что-то естественное, не что-то генетическое, не что-то, что происходит само по себе, а это что-то, что создаётся этой мамой и этим ребёнком. И это зависит как от особенностей мамы, но также и от особенностей ребёнка, и, конечно же, от обстоятельств. К примеру, если у мамы слишком сильные боли (из-за какой-то болезни), то ребенок будет защищаться от такой мамы, чтобы защититься таким образом от перевозбуждения.
Такая модальность слияния обнаруживается и во сне. Ещё Фройд говорил об этом, что для того, чтобы заснуть необходимо дезинвестировать мир. Но это очень сильно зависит от материнской функции. Младенец может дезинвестировать мир, если у него стабильное, спокойное, надёжное окружение. А если младенца бросили, в чём можно убедиться, находясь в определённых учреждениях, им может заниматься большое количество людей, но он всё равно не может заснуть. Как пр., брошенные младенцы страдают от бессонницы. Но если появляется одна и та же няня, какой-то стабильный объект и окружение может начать обеспечивать хоть какую-то стабильность, спокойствие, тогда такой ребёнок сможет сам оставить в покое окружающий мир и заснуть.
Мариам Бубли, психоаналитический психосоматик, тренинг-аналитик SPP, IPA, IPSO. Из материалов семинара М. Бубли и Ж.-К. Эльбеза «Аннигилирующая мать», который состоялся 9 ноября 2023 г. в Институте Психологии и Психоанализа на Чистых прудах. Перевод с фр. – Фусу Л. И.
#ПьерМарти #МишельФэн #сон
#МатеринскаяФункция
#МариамБубли
Ж. Швек «Добровольные галерщики», глава V «Эротический подрыв и самоуспокоительный подрыв: двойная потенциальность соматических функций».
П. Марти писал о состоянии «первичной мозаики» у младенца сразу после рождения. М. Фэн писал несколько иначе, что сразу после рождения есть потрясающая связь младенца с мамой, это связь-слияние. И именно из такого функционирования рождается нарциссизм. Фэн говорил, что нарциссизм очень близок, что он рождается из материнской функции. Что происходит? Объект, то есть мама бессознательным образом как будто бы восстанавливает то слияние, которое ещё раньше было внутри. Это очень специфическое материнское отношение, которое имеет большое значение для сомы. «Выбор» поведения мамы определяет то, что она передаёт от тела к телу – от своего тела к телу ребёнка. Это материнская нежность, в которой может содержаться сексуальность, но эти сексуальные влечения заторможены по цели. Это такая специфическая конструкция, то, что создаёт мама, слияние, способность мамы создавать вот такое слияние. И это нечто другое, не то, как описывается, когда младенец находится в безобъектности. Понятие слияния – это не что-то естественное, не что-то генетическое, не что-то, что происходит само по себе, а это что-то, что создаётся этой мамой и этим ребёнком. И это зависит как от особенностей мамы, но также и от особенностей ребёнка, и, конечно же, от обстоятельств. К примеру, если у мамы слишком сильные боли (из-за какой-то болезни), то ребенок будет защищаться от такой мамы, чтобы защититься таким образом от перевозбуждения.
Такая модальность слияния обнаруживается и во сне. Ещё Фройд говорил об этом, что для того, чтобы заснуть необходимо дезинвестировать мир. Но это очень сильно зависит от материнской функции. Младенец может дезинвестировать мир, если у него стабильное, спокойное, надёжное окружение. А если младенца бросили, в чём можно убедиться, находясь в определённых учреждениях, им может заниматься большое количество людей, но он всё равно не может заснуть. Как пр., брошенные младенцы страдают от бессонницы. Но если появляется одна и та же няня, какой-то стабильный объект и окружение может начать обеспечивать хоть какую-то стабильность, спокойствие, тогда такой ребёнок сможет сам оставить в покое окружающий мир и заснуть.
Мариам Бубли, психоаналитический психосоматик, тренинг-аналитик SPP, IPA, IPSO. Из материалов семинара М. Бубли и Ж.-К. Эльбеза «Аннигилирующая мать», который состоялся 9 ноября 2023 г. в Институте Психологии и Психоанализа на Чистых прудах. Перевод с фр. – Фусу Л. И.
#ПьерМарти #МишельФэн #сон
#МатеринскаяФункция
#МариамБубли
Forwarded from Заметки по психоанализу
Какие бы споры ни велись по поводу ранних этапов развития, все мы согласны с тем, что в самые первые месяцы жизни младенец не в состоянии участвовать в вербальной коммуникации, и мы не ожидаем присутствия вербального аспекта при воспроизведении этих состояний в переносе. Если это так, то было бы странно и жестоко по отношению к анализанду ожидать от него, что он сможет рассказать нам о том, что, по определению, невыразимо при помощи слов. Таким образом, для того чтобы оставаться в роли аналитика, мы должны уметь понимать этот тип коммуникативных сообщений анализанда и быть способными каким-то образом откликаться на них, помня о том, что он по мере сил пытается донести до нас нечто о себе.
Р. Горацио Этчегоен «Основы психоаналитической техники», глава 54 «Отыгрывание».
#отыгрывание #Этчегоен #перенос
Р. Горацио Этчегоен «Основы психоаналитической техники», глава 54 «Отыгрывание».
#отыгрывание #Этчегоен #перенос
Способность инвестировать и любить, конечно же, основана на способности брать на себя риск страдания. Таким образом, базовая мазохистическая способность оказывается на службе объектного инвестирования. В своей книге "Психоанализ и реальность" Дениза Брауншвейг также подчеркивает необходимость этого для проведения анализа: надо инвестировать в неприятные ощущения, связанные с самопознанием и столкновением с собственными границами и с болью. Бион тоже говорил: "Думать больно".
Дени Рибас «Парадоксы мазохизма». Из статьи к семинару, который состоится завтра в Институте Психологии и Психоанализа на Чистых прудах.
#ДениРибас #ДенизБрауншвейг #Бион #мазохизм #МазохизмЖизни
Дени Рибас «Парадоксы мазохизма». Из статьи к семинару, который состоится завтра в Институте Психологии и Психоанализа на Чистых прудах.
#ДениРибас #ДенизБрауншвейг #Бион #мазохизм #МазохизмЖизни
Forwarded from Психоанализ на Чистых
Патологическое опьянение связано с невыносимой душевной болью. Типичный пример стирания психического содержания, психической работы. Амнезия. Забывая, что происходило во время опьянения, пациент забывает и свои эмоциональные переживания, приведшие к такому опьянению.
Forwarded from Заметки по психоанализу
Нормальное безумие / Раннее эмоциональное развитие
✔️Винникотт выдвинул гипотезу о «первичной материнской заботе». Идея заключается в состоянии «нормального безумия» матери, которое создаёт мост между последними месяцами беременности и началом новой жизни, нивелируя разрыв, обусловленный рождением; на протяжении этого психического времени мать постоянно идентифицируется со своим ребёнком. Речь идёт об идентификации, основанной на сенсорности, позволяющей одному [матери] верно чувствовать психические и физические движения другого [младенца].
Перманентное стремление «пограничного» пациента к слиянию, его неизменный страх быть брошенным, постоянно угрожающая ему депрессия подтверждают недостаточность материнского внимания, неудачу, дефицитарность, нехватку материнского тепла и заботы на ранних этапах его жизни. Человек, который не пережил на заре своей жизни подобного симбиоза, такого «нормального» безумия, позже создаст своё частное безумие.
Постоянно присутствующая тревога, снижающаяся лишь в отношениях слияния, свидетельствует скорее о незавершённом, недостаточно сформированном нарциссизме.
Новорожденный не обладает подобно яйцу, изолированной и защищённой от среды скорлупой, а, наоборот, он изначально открыт, напряжённо ожидая внимания и ласки в ответ от близкого существа.
Если самке млекопитающего на помощь приходит её инстинктивная программа, которой она следует, мать ребёнка пытается справиться, прибегая ко всему, чем она обладает сама, включая собственное бессознательное. Иногда ей удаётся хорошо сонастроиться, и тогда мы говорим о «достаточно хорошей» (good enough) матери, в других случаях [она сонастраивается] хаотически, непредсказуемо или недостаточно, из-за того, что мать сама недостаточно инвестирована, или из-за инверсий, появляющихся от чрезмерной нагрузки заботами.
Жак Андре «100 популярных концептов психоанализа».
✔️Винникотт провёл чёткую грань между первичным (или ранним) эмоциональным развитием и последующими этапами развития. К раннему эмоциональному развитию относятся первые шесть месяцев жизни, и эти первые месяцы очень важны. Они отмечены первичным нарциссизмом. В начале жизни ребёнок требует адекватного окружения и результат раннего эмоционального развития полностью зависит от материнской заботы.
Винникотт предполагает связь раннего эмоционального развития с некоторыми функциями аналитика, которые изоморфны функциям материнской заботы.
Мать, не знающая, как создать окружение, в котором нуждается её ребёнок, не отвечает адекватно на его потребности, но вступает с ними в конфликт, вынуждая ребёнка к своеобразному и отклоняющемуся поведению.
Р. Горацио Этчегоен «Основы психоаналитической техники», глава 16 «Ранний перенос».
✔️Существуют состояния, которые мы, как ни парадоксально, должны называть нормальным безумием. Я хочу сказать, что чувственные состояния возникают между матерью и ребёнком естественным образом. В памяти всплывает визит к приятелям, у которых недавно родился младенец. Вдруг в разгаре беседы мать говорит: «Ах! Он просыпается». Никто, кроме неё, ничего не слышал; это напоминает сон чуткой кормилицы. Можно сказать, что здесь речь идёт о том, чего другие не замечают, о чём-то, вписывающемся в нормальную физиологическую связь. А когда этого материнского безумия не существует, мы вправе тревожиться за судьбу ребёнка. Мать, которая воспринимает своего ребёнка объективно с самого начала, обеспечивает ему плохой старт.
Андре Грин «Отношение «мать-дитя», несомненно инцестуозное».
#ПервичныйНарциссизм
#ПограничныеСостояния
#ДостаточноХорошаяМать
#Винникотт #ЖакАндре
#АндреГрин #Этчегоен
✔️Винникотт выдвинул гипотезу о «первичной материнской заботе». Идея заключается в состоянии «нормального безумия» матери, которое создаёт мост между последними месяцами беременности и началом новой жизни, нивелируя разрыв, обусловленный рождением; на протяжении этого психического времени мать постоянно идентифицируется со своим ребёнком. Речь идёт об идентификации, основанной на сенсорности, позволяющей одному [матери] верно чувствовать психические и физические движения другого [младенца].
Перманентное стремление «пограничного» пациента к слиянию, его неизменный страх быть брошенным, постоянно угрожающая ему депрессия подтверждают недостаточность материнского внимания, неудачу, дефицитарность, нехватку материнского тепла и заботы на ранних этапах его жизни. Человек, который не пережил на заре своей жизни подобного симбиоза, такого «нормального» безумия, позже создаст своё частное безумие.
Постоянно присутствующая тревога, снижающаяся лишь в отношениях слияния, свидетельствует скорее о незавершённом, недостаточно сформированном нарциссизме.
Новорожденный не обладает подобно яйцу, изолированной и защищённой от среды скорлупой, а, наоборот, он изначально открыт, напряжённо ожидая внимания и ласки в ответ от близкого существа.
Если самке млекопитающего на помощь приходит её инстинктивная программа, которой она следует, мать ребёнка пытается справиться, прибегая ко всему, чем она обладает сама, включая собственное бессознательное. Иногда ей удаётся хорошо сонастроиться, и тогда мы говорим о «достаточно хорошей» (good enough) матери, в других случаях [она сонастраивается] хаотически, непредсказуемо или недостаточно, из-за того, что мать сама недостаточно инвестирована, или из-за инверсий, появляющихся от чрезмерной нагрузки заботами.
Жак Андре «100 популярных концептов психоанализа».
✔️Винникотт провёл чёткую грань между первичным (или ранним) эмоциональным развитием и последующими этапами развития. К раннему эмоциональному развитию относятся первые шесть месяцев жизни, и эти первые месяцы очень важны. Они отмечены первичным нарциссизмом. В начале жизни ребёнок требует адекватного окружения и результат раннего эмоционального развития полностью зависит от материнской заботы.
Винникотт предполагает связь раннего эмоционального развития с некоторыми функциями аналитика, которые изоморфны функциям материнской заботы.
Мать, не знающая, как создать окружение, в котором нуждается её ребёнок, не отвечает адекватно на его потребности, но вступает с ними в конфликт, вынуждая ребёнка к своеобразному и отклоняющемуся поведению.
Р. Горацио Этчегоен «Основы психоаналитической техники», глава 16 «Ранний перенос».
✔️Существуют состояния, которые мы, как ни парадоксально, должны называть нормальным безумием. Я хочу сказать, что чувственные состояния возникают между матерью и ребёнком естественным образом. В памяти всплывает визит к приятелям, у которых недавно родился младенец. Вдруг в разгаре беседы мать говорит: «Ах! Он просыпается». Никто, кроме неё, ничего не слышал; это напоминает сон чуткой кормилицы. Можно сказать, что здесь речь идёт о том, чего другие не замечают, о чём-то, вписывающемся в нормальную физиологическую связь. А когда этого материнского безумия не существует, мы вправе тревожиться за судьбу ребёнка. Мать, которая воспринимает своего ребёнка объективно с самого начала, обеспечивает ему плохой старт.
Андре Грин «Отношение «мать-дитя», несомненно инцестуозное».
#ПервичныйНарциссизм
#ПограничныеСостояния
#ДостаточноХорошаяМать
#Винникотт #ЖакАндре
#АндреГрин #Этчегоен
Если ребёнок бьёт сверстников…
Рене Руссийону на семинаре, который состоялся 11 ноября 2023 г. в Институте Психологии и Психоанализа на Чистых прудах, был задан вопрос про ребёнка, который бьёт сверстников. Вот что он сказал:
Когда ребенок причиняет вред другому ребенку, в этот момент он становится активным; в прошлом он сам пережил, столкнулся с опытом деструктивности, и теперь он становится актором этой деструктивности. Порой такие действия совершаются для того, чтобы посмотреть, как другой воспринимает такое воздействие, как он его переживает. Круг может замкнуться, тогда этот процесс бесконечно повторяется, воспроизводя снова и снова примитивные опыты, которые послужили причиной таких действий.
Нельзя его наказывать – наказание только усилит вот этот круг, только сильнее его замкнёт. Необходимо разговаривать и давать ему понять, что с ним происходит. При этом важно не обращаться к негативному. Агрессивный ребенок пытается таким образом найти способ, чтобы переработать пережитый опыт. Наказание совершенно не поможет решить проблему, а только усилит агрессию. Наказание никогда не является решением проблемы. Решить проблему можно лишь с помощью того, чтобы понять, что происходит.
#РенеРуссийон
Рене Руссийону на семинаре, который состоялся 11 ноября 2023 г. в Институте Психологии и Психоанализа на Чистых прудах, был задан вопрос про ребёнка, который бьёт сверстников. Вот что он сказал:
Когда ребенок причиняет вред другому ребенку, в этот момент он становится активным; в прошлом он сам пережил, столкнулся с опытом деструктивности, и теперь он становится актором этой деструктивности. Порой такие действия совершаются для того, чтобы посмотреть, как другой воспринимает такое воздействие, как он его переживает. Круг может замкнуться, тогда этот процесс бесконечно повторяется, воспроизводя снова и снова примитивные опыты, которые послужили причиной таких действий.
Нельзя его наказывать – наказание только усилит вот этот круг, только сильнее его замкнёт. Необходимо разговаривать и давать ему понять, что с ним происходит. При этом важно не обращаться к негативному. Агрессивный ребенок пытается таким образом найти способ, чтобы переработать пережитый опыт. Наказание совершенно не поможет решить проблему, а только усилит агрессию. Наказание никогда не является решением проблемы. Решить проблему можно лишь с помощью того, чтобы понять, что происходит.
#РенеРуссийон
На последнем семинаре (11 ноября 2023 г.) в Институте Психологии и Психоанализа на Чистых прудах Р. Руссийон говорил также о разных опытах, которые позволяют младенцу / ребёнку обнаружить свою субъектную функцию, то есть то, что он является субъектом, агентом, деятелем.
Прямая разговорная речь, синхронный перевод:
Одним из таких важнейших опытов является следующий. На нём делал особый акцент Винникотт. Это повторяющиеся опыты, они связаны с процессом собирания, настройки к миру. И это опыты неудач, когда в этом большом процессе что-то идёт не так. И в момент таких неудач ребенок чувствует, что он бессилен, что ему ничего не удалось, потому что обычно все должно происходить как-то само по себе. А когда этого не происходит, то это значит, что что-то дисфункционально в мире. И у ребенка это провоцирует аффект гнева, он как будто хочет все сломать. Мы сами видели и помним таких малышей, которые активно жестикулируют, кричат. И в этот момент происходит не то пресловутое отклеивание или расклеивание [внутрипсихическое], а фрагментация.
То есть в этот момент опыт ребёнка говорит ему о том, что он все сломал, все разрушил. В этот момент ему кажется, что мир разрушен. Здесь очень важна реакция материнского окружения, опять же об этом писал Винникотт.
Если мать реагирует, сама впадая в гнев по той или иной причине, в той или иной степени, если она сама испытывает бессилие, то ребенок ощущает, что его гнев как будто умножается во много раз и ситуация становится еще более катастрофичной. Если мать сама кричит, если она относит ребенка в другую комнату, как-то от него уходит, отдаляется, то у ребенка возникает ощущение, что он полностью разрушил с ней связь. Он разрушил связь не только с ней, но и с самим собой. Это ощущение разрыва.
Понятно, что все матери мира переживают разные моменты, порой - очень сложный ансамбль совершенно разных эмоций, иногда бывает слишком тяжело слушать крики ребенка. Но если матери удаётся справиться, преодолеть своё желание отдалиться от ребёнка, бросить его, то в итоге развивается нечто очень полезное для ребёнка. Если матери всё-таки удаётся справиться с этим гневом, очевидно, что с младенцем бывает нелегко вновь вступить в контакт, но если матери удаётся этот контакт восстановить, а нужно сказать, что ребенок в этот момент ничего не чувствует, он полностью поглощён своим гневом, он полностью потерял связь с тем, что он ощущает, если всё-таки матери удаётся установить с помощью более или менее креативных способов контакт с ребёнком, то младенец в итоге получает очень важный опыт.
У ребенка было ощущение, переживание, что он всё сломал, всё разрушил, и тут он понимает, что это не так, что кто-то есть постоянно рядом, есть творческое воссоздание контакта. Ребенок получает опыт того, что он пережил деструктивность [не разрушился сам и не разрушил объект] и что он не всемогущ, что он не находится в центре всего, что есть кто-то ещё, есть другие субъекты, он – не единственный субъект среди других субъектов. И это очень важный опыт, потому что в этот момент ребенок себя ощущает в качестве субъекта, кроме того, он ощущает, что есть и другой субъект. И это именно субъект, не объект, не его дубль, это крайне важно, потому что в этот момент происходит переход на другой уровень организации, на инфантильную организацию [с архаической].
Если в момент, когда ребенок испытывает гнев, окружение не может отнестись к этому с нужным терпением, если по мысли, выражению Винникотта окружению не удается это пережить, подойти к решению проблемы творчески, то ребенок фиксируется в этой деструктивности, то есть он остаётся в ощущении, что он все сломал и все разрушил. Теперь нужно как-то с этим что-то делать, а это ощущение разрушительное. При этом у младенца не сохранится воспоминаний о том, что с ним случилось что-то плохое. Это производит на него эффект, оставляет в нем следы, но не в виде воспоминаний [репрезентаций].
#РенеРуссийон #деструктивность
Прямая разговорная речь, синхронный перевод:
Одним из таких важнейших опытов является следующий. На нём делал особый акцент Винникотт. Это повторяющиеся опыты, они связаны с процессом собирания, настройки к миру. И это опыты неудач, когда в этом большом процессе что-то идёт не так. И в момент таких неудач ребенок чувствует, что он бессилен, что ему ничего не удалось, потому что обычно все должно происходить как-то само по себе. А когда этого не происходит, то это значит, что что-то дисфункционально в мире. И у ребенка это провоцирует аффект гнева, он как будто хочет все сломать. Мы сами видели и помним таких малышей, которые активно жестикулируют, кричат. И в этот момент происходит не то пресловутое отклеивание или расклеивание [внутрипсихическое], а фрагментация.
То есть в этот момент опыт ребёнка говорит ему о том, что он все сломал, все разрушил. В этот момент ему кажется, что мир разрушен. Здесь очень важна реакция материнского окружения, опять же об этом писал Винникотт.
Если мать реагирует, сама впадая в гнев по той или иной причине, в той или иной степени, если она сама испытывает бессилие, то ребенок ощущает, что его гнев как будто умножается во много раз и ситуация становится еще более катастрофичной. Если мать сама кричит, если она относит ребенка в другую комнату, как-то от него уходит, отдаляется, то у ребенка возникает ощущение, что он полностью разрушил с ней связь. Он разрушил связь не только с ней, но и с самим собой. Это ощущение разрыва.
Понятно, что все матери мира переживают разные моменты, порой - очень сложный ансамбль совершенно разных эмоций, иногда бывает слишком тяжело слушать крики ребенка. Но если матери удаётся справиться, преодолеть своё желание отдалиться от ребёнка, бросить его, то в итоге развивается нечто очень полезное для ребёнка. Если матери всё-таки удаётся справиться с этим гневом, очевидно, что с младенцем бывает нелегко вновь вступить в контакт, но если матери удаётся этот контакт восстановить, а нужно сказать, что ребенок в этот момент ничего не чувствует, он полностью поглощён своим гневом, он полностью потерял связь с тем, что он ощущает, если всё-таки матери удаётся установить с помощью более или менее креативных способов контакт с ребёнком, то младенец в итоге получает очень важный опыт.
У ребенка было ощущение, переживание, что он всё сломал, всё разрушил, и тут он понимает, что это не так, что кто-то есть постоянно рядом, есть творческое воссоздание контакта. Ребенок получает опыт того, что он пережил деструктивность [не разрушился сам и не разрушил объект] и что он не всемогущ, что он не находится в центре всего, что есть кто-то ещё, есть другие субъекты, он – не единственный субъект среди других субъектов. И это очень важный опыт, потому что в этот момент ребенок себя ощущает в качестве субъекта, кроме того, он ощущает, что есть и другой субъект. И это именно субъект, не объект, не его дубль, это крайне важно, потому что в этот момент происходит переход на другой уровень организации, на инфантильную организацию [с архаической].
Если в момент, когда ребенок испытывает гнев, окружение не может отнестись к этому с нужным терпением, если по мысли, выражению Винникотта окружению не удается это пережить, подойти к решению проблемы творчески, то ребенок фиксируется в этой деструктивности, то есть он остаётся в ощущении, что он все сломал и все разрушил. Теперь нужно как-то с этим что-то делать, а это ощущение разрушительное. При этом у младенца не сохранится воспоминаний о том, что с ним случилось что-то плохое. Это производит на него эффект, оставляет в нем следы, но не в виде воспоминаний [репрезентаций].
#РенеРуссийон #деструктивность
По завершению анализа аналитик занимает подобающее ему место - важное место в воспоминаниях пациента, но уже не в его жизни. Участью хорошего аналитика (в психическом мире пациента) является ностальгия, отсутствие и в долговременной перспективе забвение.
Р. Горацио Этчегоен «Основы психоаналитической техники», глава 47 «Клинические аспекты завершения анализа».
#Этчегоен
Р. Горацио Этчегоен «Основы психоаналитической техники», глава 47 «Клинические аспекты завершения анализа».
#Этчегоен
Величайший парадокс и величайшая трагедия окончания анализа состоят в том, что он должен завершиться в тот момент, когда он приносит ощутимые плоды и в нем появляется творческий элемент. Однако основное достижение зрелости как раз и заключается в принятии индивидом ответственности за то, как он распоряжается временем своей жизни, и за безотлагательность завершения поставленной задачи, чтобы посвятить себя другим делам в будущем.
Р. Горацио Этчегоен «Основы психоаналитической техники», глава 48 «Техника завершения анализа».
#Этчегоен
Р. Горацио Этчегоен «Основы психоаналитической техники», глава 48 «Техника завершения анализа».
#Этчегоен
Подобно тому, как Фрейд говорит, что толкование сновидений – «царский путь», ведущий к бессознательному, я бы хотел выдвинуть идею, что истолкование негативного переноса – «царский путь» аналитического процесса.
Тьерри Бокановски «Негативный перенос и перенос негатива. Проработка необузданности и ненависти».
#перенос #НегативныйПеренос #ненависть
Тьерри Бокановски «Негативный перенос и перенос негатива. Проработка необузданности и ненависти».
#перенос #НегативныйПеренос #ненависть
Что такое «перенос»? Это характерное повторение, воспроизведение в виде определённого отношения к врачу всех тех пробуждающихся у пациента в ходе анализа и ещё только подлежащих осознанию чувств и фантазий, которые когда-то вызывал у него кто-то другой. Иначе говоря, самые разные пробуждающиеся у пациента чувства, которые он испытывал прежде, он воспринимает не как отголоски прошлого, а как свою непосредственную эмоциональную реакцию на врача.
Порой при переносе прежние чувства воспроизводятся в неизменном виде, меняется только их объект. Такой перенос можно назвать простой копией, калькой оригинала. В иных случаях перенос отличается большей изощрённостью: прежние чувства воспроизводятся в более мягкой форме, поскольку подвергаются переработке, которую я называю сублимацией, и даже могут осознаваться, если пациент ухитряется увязать их с реальными чертами характера, манерами или обстоятельствами жизни врача. В общем, такой перенос – это уже не просто копия, а переработка оригинала.
С точки зрения теории аналитической методики лечения перенос представляется совершенно неизбежным и закономерным явлением. Во всяком случае практика показывает, что предотвратить перенос никак нельзя.
…перенос могут совершать не только под влиянием психоаналитической терапии, но и при любом другом лечении.
Перенос – это не побочный эффект психоаналитической терапии; перенос просто выявляется в ходе психоанализа, как и все остальные скрытые переживания пациента. Но если при любой другой терапии излечению способствует только спонтанный перенос тёплых и дружеских чувств, без которого пациент просто не поддаётся лечению и при первой же возможности отказывается от услуг «несимпатичного» ему врача, то в процессе психоанализа у пациента по мере перехода от одной темы к другой пробуждаются самые разные, в том числе неприязненные, чувства, причём все они анализируются и доводятся до его сознания, благодаря чему каждый перенос преодолевается. Так что перенос, который, казалось бы, должен стать самым серьёзным препятствием на пути психоанализа, превращается в могучее подспорье для психоаналитика, если ему удаётся раз за разом угадывать и интерпретировать реакции переноса в доходчивой для пациента форме.
З. Фрейд «Фрагмент анализа одного случая истерии» (эта работа более известна как «Случай Доры»), 1905. Послесловие. Том 5 Собрания сочинений в 26 томах. Пер. с нем. Сергея Панкова. ВЕИП.
Теория переноса ещё долгое время будет развиваться и самим Фрейдом и его последователями, но то, что она в более или менее законченном виде представлена в 1901 году (! именно в этом году, как утверждают некоторые биографы, данная работа была уже написана) – какой-то головокружительный факт.
#ЗигмундФрейд #перенос
Порой при переносе прежние чувства воспроизводятся в неизменном виде, меняется только их объект. Такой перенос можно назвать простой копией, калькой оригинала. В иных случаях перенос отличается большей изощрённостью: прежние чувства воспроизводятся в более мягкой форме, поскольку подвергаются переработке, которую я называю сублимацией, и даже могут осознаваться, если пациент ухитряется увязать их с реальными чертами характера, манерами или обстоятельствами жизни врача. В общем, такой перенос – это уже не просто копия, а переработка оригинала.
С точки зрения теории аналитической методики лечения перенос представляется совершенно неизбежным и закономерным явлением. Во всяком случае практика показывает, что предотвратить перенос никак нельзя.
…перенос могут совершать не только под влиянием психоаналитической терапии, но и при любом другом лечении.
Перенос – это не побочный эффект психоаналитической терапии; перенос просто выявляется в ходе психоанализа, как и все остальные скрытые переживания пациента. Но если при любой другой терапии излечению способствует только спонтанный перенос тёплых и дружеских чувств, без которого пациент просто не поддаётся лечению и при первой же возможности отказывается от услуг «несимпатичного» ему врача, то в процессе психоанализа у пациента по мере перехода от одной темы к другой пробуждаются самые разные, в том числе неприязненные, чувства, причём все они анализируются и доводятся до его сознания, благодаря чему каждый перенос преодолевается. Так что перенос, который, казалось бы, должен стать самым серьёзным препятствием на пути психоанализа, превращается в могучее подспорье для психоаналитика, если ему удаётся раз за разом угадывать и интерпретировать реакции переноса в доходчивой для пациента форме.
З. Фрейд «Фрагмент анализа одного случая истерии» (эта работа более известна как «Случай Доры»), 1905. Послесловие. Том 5 Собрания сочинений в 26 томах. Пер. с нем. Сергея Панкова. ВЕИП.
Теория переноса ещё долгое время будет развиваться и самим Фрейдом и его последователями, но то, что она в более или менее законченном виде представлена в 1901 году (! именно в этом году, как утверждают некоторые биографы, данная работа была уже написана) – какой-то головокружительный факт.
#ЗигмундФрейд #перенос