Можно ли использовать клиент-центрированный подход или его элементы за пределами помогающих отношений?
Предлагаем Вам познакомиться с размышлениями В.В. Колпачникова, которые звучали на XI Международном форуме по человекоцентрированному подходу:
«В рамках повседневных партнерских отношений люди обычно не находятся в постоянном ожидании помощи или возможности ее оказания. Они имеют свои интересы, мотивы, устремления, связаны деловыми или межличностными ситуациями. И эти устремления, мотивы, потребности нередко пересекаются, не совпадают, конфликтуют. Применение в подобных обстоятельствах базовых условий человекоцентрированного подхода для наилучшего разрешения проблемы другим оправдано, но не в ущерб интересам самого применяющего – иначе какие же это партнерские отношения!? Э. Медоус* настаивает, что применение человекоцентрированного подхода в партнерских отношениях, во-первых, используется в собственных интересах применяющего и, во-вторых, не является обязательным, но является свободным осознанным выбором. Он отмечает, что конгруэнтность, эмпатия и безусловное позитивное уважение (принятие), а также эмпатическое слушание являются набором инструментов-умений, а не набором ценностей, императивных для применения всегда и везде в повседневной жизни.
Такая трансформация человекоцентрированого подхода при его использовании за пределами помогающих отношений никак не превращает его автоматически в эгоцентрически-эгоистическую практику. Содержание интересов и ценностей применяющего данный подход в повседневных партнерских отношениях может быть при этом самым альтруистичным. Кроме того, сама сущность и психологическая организация умений эмпатического слушания и эмпатии, безусловного позитивного уважения и конгруэнтности ставит другого человека (как и самого применяющего эти умения) в позицию заинтересованного внимания, уважения, ценности-центра. Это отношения «Я» – «Ты», но никак не «Я» – «оно» по Мартину Буберу**. Именно такие отношения создают условия для согласования интересов, нахождения наилучших — подчас весьма творческих! — решений, без подавления — но, наоборот, и с опорой! — на личностный потенциал каждого из участников взаимодействия. Понятно, что уровень удовлетворенности подобными отношениями будет очень высоким».
* Эрнест Медоус — ученик, последователь и коллега Карла Роджерса. Был его оппонентом по некоторым вопросам.
** Мартин Бубер — экзистенциальный философ. Центральная идея философии Бубера — фундаментальная ситуация сосуществования Я с другой личностью, существования как «со-бытия» с другими людьми.
Полный текст статьи: https://psyjournals.ru/journals/cpp/archive/2010_n4/33632 [Клиентоцентрированный? Человекоцентрированный? — Консультативная психология и психотерапия — 2010. Том 18. № 4]
🚩 в нашем институте будет проходить сертификационный курс "Личностно-центрированная терапия Карла Роджерса", подробности по ссылке, присоединяйтесь!
https://institute-ppt.ru/carlrogerstherapy
💬 А что о поднятой теме думаете вы? Поделитесь размышлениями!
#мастера
Предлагаем Вам познакомиться с размышлениями В.В. Колпачникова, которые звучали на XI Международном форуме по человекоцентрированному подходу:
«В рамках повседневных партнерских отношений люди обычно не находятся в постоянном ожидании помощи или возможности ее оказания. Они имеют свои интересы, мотивы, устремления, связаны деловыми или межличностными ситуациями. И эти устремления, мотивы, потребности нередко пересекаются, не совпадают, конфликтуют. Применение в подобных обстоятельствах базовых условий человекоцентрированного подхода для наилучшего разрешения проблемы другим оправдано, но не в ущерб интересам самого применяющего – иначе какие же это партнерские отношения!? Э. Медоус* настаивает, что применение человекоцентрированного подхода в партнерских отношениях, во-первых, используется в собственных интересах применяющего и, во-вторых, не является обязательным, но является свободным осознанным выбором. Он отмечает, что конгруэнтность, эмпатия и безусловное позитивное уважение (принятие), а также эмпатическое слушание являются набором инструментов-умений, а не набором ценностей, императивных для применения всегда и везде в повседневной жизни.
Такая трансформация человекоцентрированого подхода при его использовании за пределами помогающих отношений никак не превращает его автоматически в эгоцентрически-эгоистическую практику. Содержание интересов и ценностей применяющего данный подход в повседневных партнерских отношениях может быть при этом самым альтруистичным. Кроме того, сама сущность и психологическая организация умений эмпатического слушания и эмпатии, безусловного позитивного уважения и конгруэнтности ставит другого человека (как и самого применяющего эти умения) в позицию заинтересованного внимания, уважения, ценности-центра. Это отношения «Я» – «Ты», но никак не «Я» – «оно» по Мартину Буберу**. Именно такие отношения создают условия для согласования интересов, нахождения наилучших — подчас весьма творческих! — решений, без подавления — но, наоборот, и с опорой! — на личностный потенциал каждого из участников взаимодействия. Понятно, что уровень удовлетворенности подобными отношениями будет очень высоким».
* Эрнест Медоус — ученик, последователь и коллега Карла Роджерса. Был его оппонентом по некоторым вопросам.
** Мартин Бубер — экзистенциальный философ. Центральная идея философии Бубера — фундаментальная ситуация сосуществования Я с другой личностью, существования как «со-бытия» с другими людьми.
Полный текст статьи: https://psyjournals.ru/journals/cpp/archive/2010_n4/33632 [Клиентоцентрированный? Человекоцентрированный? — Консультативная психология и психотерапия — 2010. Том 18. № 4]
🚩 в нашем институте будет проходить сертификационный курс "Личностно-центрированная терапия Карла Роджерса", подробности по ссылке, присоединяйтесь!
https://institute-ppt.ru/carlrogerstherapy
💬 А что о поднятой теме думаете вы? Поделитесь размышлениями!
#мастера
Отношение Карла Роджерса к страданию, переживанию человека было особенным. Оно отражено в цитате, с которой мы предлагаем вам познакомиться сегодня. Но часто мы встречаемся с переживанием другого совсем иначе: мы пытаемся с ним что-то сделать. О том, чем мы порой подменяем понимание — читайте в карусели
#Алиса_Кузнецова
#мастера
#Алиса_Кузнецова
#мастера
📖 «Из пятидесяти мужчин и женщин, которые прошли через нашу группу для раковых пациентов, все умерли от этой болезни, за исключением Полы. Она пережила рак, а умерла впоследствии от волчанки. Я с самого начала знал, что если я хочу честно и с пользой писать о роли, которую смерть играет в жизни, мне придется учиться у тех, кому предстоит неминуемая смерть. Но я заплатил за этот урок свою цену. Часто после наших групповых встреч мною овладевала острая тревога, я размышлял о собственной смерти, меня мучила бессонница и преследовали кошмары.
Мои студенты-наблюдатели тоже остро переживали происходящее, и нередко кто-нибудь из них выбегал, всхлипывая, из наблюдательной комнаты до окончания сеанса. И по сей день я сожалею, что не готовил этих студентов к такому опыту тщательнее или не проводил с ними терапию.
Заметив, как усилился мой страх смерти, я начал вспоминать весь свой прошлый опыт прохождения психотерапии: тот длительный анализ во время ординатуры, год терапии в Лондоне, год гештальт-терапии с Пэт Баумгартнер, а также несколько сеансов поведенческой терапии и коротенький курс биоэнергетики. Оглядываясь на все эти часы терапии, я не мог припомнить ни единого прямого разговора о страхе смерти. Возможно ли это? Неужели смерть, самый фундаментальный источник тревоги, не упоминалась ни в одном из пройденных мной курсов психотерапии?
Я решил, что если я хочу продолжать работу с пациентами, которым предстоит неминуемая смерть, я должен сам вернуться в терапию, на сей раз с человеком, готовым сопровождать меня во тьме. Незадолго до этого я слышал, что Ролло Мэй, автор «Экзистенции», перебрался из Нью-Йорка в Калифорнию и принимает пациентов в Тибуроне, примерно в восьмидесяти минутах пути от Стэнфорда. Я позвонил ему и записался на консультацию. Неделю спустя мы встретились в его чудесном доме на Шугарлоуф-роуд с видом на залив Сан-Франциско.
Ролло в то время было под семьдесят; он был высоким, статным и красивым. Как правило, он носил бежевые или белые водолазки и легкий кожаный пиджак. Пациентов он принимал дома, в кабинете, соседствовавшем с гостиной. Он был отличным художником; на стенах висели несколько картин, написанных им в юности. Мне особенно понравилась та, на которой была изображена церковь на Мон-Сен-Мишель во Франции, с высоким шпилем. (После смерти Ролло Джорджия, его вдова, подарила мне эту картину, и я теперь ежедневно вижу ее в своем кабинете.
(…)
Я никогда не задавал Ролло прямой вопрос, но уверен, что многие из этих сеансов причиняли ему дискомфорт, поскольку он был на двадцать два года старше меня и ближе к смерти. Но он ни разу не отшатнулся и не отказался сопровождать меня в поисках ответа на самые мрачные вопросы о смертности. Не припомню масштабных инсайтов, но я постепенно начал меняться и ощущать себя спокойнее в работе с умирающими пациентами. Ролло прочел немало моих работ, включая и чистовик «Экзистенциальной терапии», и всегда был великодушен по отношению ко мне. И по сей день я глубоко благодарен ему.
(…)
Пациенты и психотерапевты не часто завязывают дружеские отношения после окончания терапии, это может быть чревато проблемами, но в нашем случае они пошли на пользу всем участникам. Мы стали очень хорошими друзьями, и наша дружба длилась до самой смерти Ролло.
Время от времени я обедал с ним в «Капри», его любимом ресторане в Тибуроне, и мы несколько раз анализировали нашу совместную терапию. Мы оба понимали, что он мне помог, но сам механизм помощи оставался для нас тайной. Он не раз говорил: «Я знал, что тебе что-то нужно от меня в терапии, но не представлял, что это такое или как тебе это дать».
Вспоминая об этом теперь, я полагаю, что Ролло давал мне свое присутствие. Он без колебаний сопровождал меня в темные области и дарил надежную отеческую заботу, в которой я так нуждался». #Мастера
Мои студенты-наблюдатели тоже остро переживали происходящее, и нередко кто-нибудь из них выбегал, всхлипывая, из наблюдательной комнаты до окончания сеанса. И по сей день я сожалею, что не готовил этих студентов к такому опыту тщательнее или не проводил с ними терапию.
Заметив, как усилился мой страх смерти, я начал вспоминать весь свой прошлый опыт прохождения психотерапии: тот длительный анализ во время ординатуры, год терапии в Лондоне, год гештальт-терапии с Пэт Баумгартнер, а также несколько сеансов поведенческой терапии и коротенький курс биоэнергетики. Оглядываясь на все эти часы терапии, я не мог припомнить ни единого прямого разговора о страхе смерти. Возможно ли это? Неужели смерть, самый фундаментальный источник тревоги, не упоминалась ни в одном из пройденных мной курсов психотерапии?
Я решил, что если я хочу продолжать работу с пациентами, которым предстоит неминуемая смерть, я должен сам вернуться в терапию, на сей раз с человеком, готовым сопровождать меня во тьме. Незадолго до этого я слышал, что Ролло Мэй, автор «Экзистенции», перебрался из Нью-Йорка в Калифорнию и принимает пациентов в Тибуроне, примерно в восьмидесяти минутах пути от Стэнфорда. Я позвонил ему и записался на консультацию. Неделю спустя мы встретились в его чудесном доме на Шугарлоуф-роуд с видом на залив Сан-Франциско.
Ролло в то время было под семьдесят; он был высоким, статным и красивым. Как правило, он носил бежевые или белые водолазки и легкий кожаный пиджак. Пациентов он принимал дома, в кабинете, соседствовавшем с гостиной. Он был отличным художником; на стенах висели несколько картин, написанных им в юности. Мне особенно понравилась та, на которой была изображена церковь на Мон-Сен-Мишель во Франции, с высоким шпилем. (После смерти Ролло Джорджия, его вдова, подарила мне эту картину, и я теперь ежедневно вижу ее в своем кабинете.
(…)
Я никогда не задавал Ролло прямой вопрос, но уверен, что многие из этих сеансов причиняли ему дискомфорт, поскольку он был на двадцать два года старше меня и ближе к смерти. Но он ни разу не отшатнулся и не отказался сопровождать меня в поисках ответа на самые мрачные вопросы о смертности. Не припомню масштабных инсайтов, но я постепенно начал меняться и ощущать себя спокойнее в работе с умирающими пациентами. Ролло прочел немало моих работ, включая и чистовик «Экзистенциальной терапии», и всегда был великодушен по отношению ко мне. И по сей день я глубоко благодарен ему.
(…)
Пациенты и психотерапевты не часто завязывают дружеские отношения после окончания терапии, это может быть чревато проблемами, но в нашем случае они пошли на пользу всем участникам. Мы стали очень хорошими друзьями, и наша дружба длилась до самой смерти Ролло.
Время от времени я обедал с ним в «Капри», его любимом ресторане в Тибуроне, и мы несколько раз анализировали нашу совместную терапию. Мы оба понимали, что он мне помог, но сам механизм помощи оставался для нас тайной. Он не раз говорил: «Я знал, что тебе что-то нужно от меня в терапии, но не представлял, что это такое или как тебе это дать».
Вспоминая об этом теперь, я полагаю, что Ролло давал мне свое присутствие. Он без колебаний сопровождал меня в темные области и дарил надежную отеческую заботу, в которой я так нуждался». #Мастера
(Ирвин Ялом и Ролло Мэй)
Что помогает клиенту, который находится в кризисе? Какая роль терапевта в этой помощи? И как кризисное состояние клиента влияет на терапевта?
Предлагаем задуматься над этими вопросами вместе с известным экзистенциальным психотерапевтом. В своих Воспоминаниях Ирвин Ялом описывает период, когда активно работал с людьми, которые готовились к смерти из-за болезней.
И сам стал испытывать сильный страх смерти. #Мастера
Что помогает клиенту, который находится в кризисе? Какая роль терапевта в этой помощи? И как кризисное состояние клиента влияет на терапевта?
Предлагаем задуматься над этими вопросами вместе с известным экзистенциальным психотерапевтом. В своих Воспоминаниях Ирвин Ялом описывает период, когда активно работал с людьми, которые готовились к смерти из-за болезней.
И сам стал испытывать сильный страх смерти. #Мастера
Мне кажется, что рассматривая такие драматичные критические жизненные ситуации, мы видим, собственно говоря, три кардинальных, несводимых, но взаимодополняющих друг друга способа реагирования человека на беду.
Если человек тяжело заболел, какие направления его активности?
Одно из них — он подключает близких, ищет лекарства, врачей, какие-то методы восстановления здоровья и так далее. И это направление усилий, можно сказать, работа деятельности. Почти в строгом смысле слова, которое введено в нашей психологии Рубинштейном, Леонтьевым.
Отдельное измерение жизни человека, направленное на достижение определенных целей, использующее средства и имеющее мотив — вылечиться, выздороветь.
Сплошь и рядом в жизни, когда болезнь приносит какие-то ограничения, вообще оказывается неизлечимой. И тогда, приняв эту реальность невозможности что-то изменить, человек включается в другую работу. Не деятельную работу, направленную на мир. А работу переживания, направленную на самого себя, на свой внутренний мир, на изменение своих позиций, ценностей, планов, установок. Он может совершить душевную работу, чтобы эту реальность, неизбежную реальность, с которой деятельность ничего не может сделать, как-то душевно выстоять, справиться. Задача этого направления не победить, не достичь, а выстоять, сохраниться, восстановить свои смыслы, реконструировать. Это работа переживания.
И третья возможная реакция, которую мы видим, даже у людей неверующих — это молитва. Когда человек сталкивается с жизненной катастрофой, с трагедией, с безысходностью. И он чувствует, что даже справиться душевно с этим не может. Тем более телесно, деятельно...
... Я спрашивал своего отца, который прошёл всю войну. В самом ли деле эта формула, что в окопах не бывает атеистов, — это так, красивые слова, или это так и было? Мой папа не был неверующий человек. И он сказал, что да. Он мне говорил про себя. Но он говорил, что видел таких отъявленных, таких с какими-то с нижними потребностями, установками людей, которые в опасности, во время бомбёжки, когда всё было на волоске, их жизнь, они шептали. Что-то они шептали. Ни до, ни после этих опасных ситуаций он этого не слышал....
В любом случае эта молитва, я сейчас говорю не о какой-то сложной или специализированной форме деятельности по образцам святых. А о естественном свойстве человеческой души, когда она либо на вершине ликования, либо в какой-то глубине страдания взывает к Богу и распахивается.
Вот три деятельности, которые, естественно, друг с другом пересекаются. Три активности, которые по-разному друг с другом взаимодействуют. Но, похоже, они исчерпывают все основные виды человеческой активности (в критических жизненных ситуациях).
#мастера #ФЕ_Василюк
Если человек тяжело заболел, какие направления его активности?
Одно из них — он подключает близких, ищет лекарства, врачей, какие-то методы восстановления здоровья и так далее. И это направление усилий, можно сказать, работа деятельности. Почти в строгом смысле слова, которое введено в нашей психологии Рубинштейном, Леонтьевым.
Отдельное измерение жизни человека, направленное на достижение определенных целей, использующее средства и имеющее мотив — вылечиться, выздороветь.
Сплошь и рядом в жизни, когда болезнь приносит какие-то ограничения, вообще оказывается неизлечимой. И тогда, приняв эту реальность невозможности что-то изменить, человек включается в другую работу. Не деятельную работу, направленную на мир. А работу переживания, направленную на самого себя, на свой внутренний мир, на изменение своих позиций, ценностей, планов, установок. Он может совершить душевную работу, чтобы эту реальность, неизбежную реальность, с которой деятельность ничего не может сделать, как-то душевно выстоять, справиться. Задача этого направления не победить, не достичь, а выстоять, сохраниться, восстановить свои смыслы, реконструировать. Это работа переживания.
И третья возможная реакция, которую мы видим, даже у людей неверующих — это молитва. Когда человек сталкивается с жизненной катастрофой, с трагедией, с безысходностью. И он чувствует, что даже справиться душевно с этим не может. Тем более телесно, деятельно...
... Я спрашивал своего отца, который прошёл всю войну. В самом ли деле эта формула, что в окопах не бывает атеистов, — это так, красивые слова, или это так и было? Мой папа не был неверующий человек. И он сказал, что да. Он мне говорил про себя. Но он говорил, что видел таких отъявленных, таких с какими-то с нижними потребностями, установками людей, которые в опасности, во время бомбёжки, когда всё было на волоске, их жизнь, они шептали. Что-то они шептали. Ни до, ни после этих опасных ситуаций он этого не слышал....
В любом случае эта молитва, я сейчас говорю не о какой-то сложной или специализированной форме деятельности по образцам святых. А о естественном свойстве человеческой души, когда она либо на вершине ликования, либо в какой-то глубине страдания взывает к Богу и распахивается.
Вот три деятельности, которые, естественно, друг с другом пересекаются. Три активности, которые по-разному друг с другом взаимодействуют. Но, похоже, они исчерпывают все основные виды человеческой активности (в критических жизненных ситуациях).
#мастера #ФЕ_Василюк
"Трансдисциплинарная супервизия с Виктором Каганом".
🗓 Онлайн \ 13 июля \ с 19:30
Для практикующих психологов и психотерапевтов.
Разбор случая на основе авторской модели человека и психотерапии, включающей естественнонаучный, социокультурный, психологический и метафизический дискурсы.
Вы можете:
• подать кейс для разбора;
• активно участвовать в обсуждении;
• просто послушать.
https://ippt-event.timepad.ru/event/2493422/
#Обучение #мастера #Виктор_Каган
🗓 Онлайн \ 13 июля \ с 19:30
Для практикующих психологов и психотерапевтов.
Разбор случая на основе авторской модели человека и психотерапии, включающей естественнонаучный, социокультурный, психологический и метафизический дискурсы.
Вы можете:
• подать кейс для разбора;
• активно участвовать в обсуждении;
• просто послушать.
https://ippt-event.timepad.ru/event/2493422/
#Обучение #мастера #Виктор_Каган