Neroli 36: нероли с морской солью и металлическим отзвуком (альдегиды). Ощущение нагретой кожи жарким летом, когда чувствуешь, как солнечная радиация накатывает волнами.
Fleur d’Oranger 27: если бы апельсиновые цветы можно было бы собрать в букет, этот букет звучал бы так — цитрусово, но отчётливо цветочно, пестики-тычинки. Словом, несъедобно. А ещё в нём есть оттенок зубной пасты.
Bergamote 22: белая изнанка цитрусовой корочки на поверку оказывается пушистой мускусной шубкой. Горький одеколон с шипрово-фужерным каркасом и стойкостью парфюмерной воды — класс! Мне не надо, но любителям подобного советую обратить внимание.
Ylang 49 — ВАУ! Не шлейф, а настоящий порыв шквалистого ветра, сшибает с ног. Очень красивое начало и головокружительное (в прямом смысле — может укачать!) развитие. В Le Labo сделали хитрый финт ушами: в Iris 39 положили иланг, сделав ирис развратным, а в Ylang 49 положили… нет, не ирис, но мох и ладанник, обуздав нрав тропического цветка. Конечно, героине этого произведения страсти не занимать: коня на скаку остановит и всадника сама поимеет, если вдруг понадобится, но в целом это история в равной степени про решительность, как и про страсть. Эмансипированный иланговый шипр — я такого прежде не встречал, рекомендую к знакомству! #SOTD
Rose 31 я пробую второй раз, но она продолжает упрямиться — теперь раскрылась на моей коже, пардон, посткоитально. Много нам открытий чудных...
Labdanum 18 — милейшее создание, стартует сливочно-ванильным пломбиром в вафельном стаканчике, затем превращается более мягкую и нежную версию Musc Ravageur от Editions de Parfums Frédéric Malle. Окружающие будут вспоминать детскую присыпку Johnson & Johnson; на самом же деле столкновение анималистичных нот с гурманскими повторяет базу старого-доброго Jicky от Guerlain, который для нетренированного носа пахнет памперсами. Так или иначе, Морис Русель снова сделал мускусную няшечку, которая способствует частым объятиям: так, чтобы нос в ключицы — и задержать. А ещё в Labdanum 18 отлично спится — проверено мной вчера.
Ещё попробовал Tubereuse 40, посвящённую Нью-Йорку, и совершенно не понял топографической ассоциации. Эта тубероза тонкая и звонкая, в ситцевом платье из флердоранжа и с цветком жасмина в волосах — такую мегаполис просто сожрёт.
Продолжение следует. #LeLabo
Fleur d’Oranger 27: если бы апельсиновые цветы можно было бы собрать в букет, этот букет звучал бы так — цитрусово, но отчётливо цветочно, пестики-тычинки. Словом, несъедобно. А ещё в нём есть оттенок зубной пасты.
Bergamote 22: белая изнанка цитрусовой корочки на поверку оказывается пушистой мускусной шубкой. Горький одеколон с шипрово-фужерным каркасом и стойкостью парфюмерной воды — класс! Мне не надо, но любителям подобного советую обратить внимание.
Ylang 49 — ВАУ! Не шлейф, а настоящий порыв шквалистого ветра, сшибает с ног. Очень красивое начало и головокружительное (в прямом смысле — может укачать!) развитие. В Le Labo сделали хитрый финт ушами: в Iris 39 положили иланг, сделав ирис развратным, а в Ylang 49 положили… нет, не ирис, но мох и ладанник, обуздав нрав тропического цветка. Конечно, героине этого произведения страсти не занимать: коня на скаку остановит и всадника сама поимеет, если вдруг понадобится, но в целом это история в равной степени про решительность, как и про страсть. Эмансипированный иланговый шипр — я такого прежде не встречал, рекомендую к знакомству! #SOTD
Rose 31 я пробую второй раз, но она продолжает упрямиться — теперь раскрылась на моей коже, пардон, посткоитально. Много нам открытий чудных...
Labdanum 18 — милейшее создание, стартует сливочно-ванильным пломбиром в вафельном стаканчике, затем превращается более мягкую и нежную версию Musc Ravageur от Editions de Parfums Frédéric Malle. Окружающие будут вспоминать детскую присыпку Johnson & Johnson; на самом же деле столкновение анималистичных нот с гурманскими повторяет базу старого-доброго Jicky от Guerlain, который для нетренированного носа пахнет памперсами. Так или иначе, Морис Русель снова сделал мускусную няшечку, которая способствует частым объятиям: так, чтобы нос в ключицы — и задержать. А ещё в Labdanum 18 отлично спится — проверено мной вчера.
Ещё попробовал Tubereuse 40, посвящённую Нью-Йорку, и совершенно не понял топографической ассоциации. Эта тубероза тонкая и звонкая, в ситцевом платье из флердоранжа и с цветком жасмина в волосах — такую мегаполис просто сожрёт.
Продолжение следует. #LeLabo
В Москве восхитительные +19°C и солнце, мой #SOTD — Ylang 49, продолжаю обзор ассортимента Le Labo, который я незаслуженно обходил стороной все эти годы.
Patchouli 24. Правы те, кто говорят, что это пахнет сырокопчёной колбасой. Она, конечно, уходит через 40 минут, но ведь их надо как-то переждать. Далее — красивое переплетение дёгтя и ванили, чем-то напоминает CdG Black. В шлейфе звучит преступно красиво.
Lys 41. Лилия опаздывает на представление и врывается на сцену к началу второго акта чтобы обнаружить, что тубероза и жасмин прекрасно справились и без неё. Поначалу даже кажется, что лучший туберозный аромат марки прячется под чужим именем. Но это не так: тубероза и жасмин уходят, а лилия остаётся до победного конца, оправдывая название пьесы.
Vetiver 46. Самый ладанный ветивер ever, техничная работа Марка Бакстона (интересно, у него вообще есть хоть одна плохая композиция?). Похоже на CdG 2 Man, но звучит более изысканно и outdoorsy — если ранняя работа Бакстона про вечер у камина, то его композиция для Le Labo скорее про открытый воздух, в ней есть зелень. Художник верен себе: гвоздика, перец, тлеющие щепки, нуар и непроницаемое лицо. С этим ветивером хорошо коротать очередь в Бергхайн.
Oud 27. Плотно и очень мощно, в первые минуты напоминает стиль Сесиль Зарокян, а затем... Патрисии де Николаи. То, как уд сочетается с животными нотами, напоминает николаевский Incense Oud, но в более барочном исполнении. Длится вечно.
#lelabo
Patchouli 24. Правы те, кто говорят, что это пахнет сырокопчёной колбасой. Она, конечно, уходит через 40 минут, но ведь их надо как-то переждать. Далее — красивое переплетение дёгтя и ванили, чем-то напоминает CdG Black. В шлейфе звучит преступно красиво.
Lys 41. Лилия опаздывает на представление и врывается на сцену к началу второго акта чтобы обнаружить, что тубероза и жасмин прекрасно справились и без неё. Поначалу даже кажется, что лучший туберозный аромат марки прячется под чужим именем. Но это не так: тубероза и жасмин уходят, а лилия остаётся до победного конца, оправдывая название пьесы.
Vetiver 46. Самый ладанный ветивер ever, техничная работа Марка Бакстона (интересно, у него вообще есть хоть одна плохая композиция?). Похоже на CdG 2 Man, но звучит более изысканно и outdoorsy — если ранняя работа Бакстона про вечер у камина, то его композиция для Le Labo скорее про открытый воздух, в ней есть зелень. Художник верен себе: гвоздика, перец, тлеющие щепки, нуар и непроницаемое лицо. С этим ветивером хорошо коротать очередь в Бергхайн.
Oud 27. Плотно и очень мощно, в первые минуты напоминает стиль Сесиль Зарокян, а затем... Патрисии де Николаи. То, как уд сочетается с животными нотами, напоминает николаевский Incense Oud, но в более барочном исполнении. Длится вечно.
#lelabo
Только сегодня в честь открытия нас угощают авторскими коктейлями Димы Нестерова (ex-Simachev), которые вдохновлены ароматами-бестселлерами Santal 33, Rose 31 и Thé Noir 29. На фото выше — последний, основан на островном шотландском виски с ликёром чёрного чая, чаем лапсанг сушонг и инжиром. Дым, гарь, лес, любовь 🖤. В общем, думаю, вы уже догадываетесь, флакон какого аромата я уношу с собой. #lelabo
Начинаем рабочий год с зажигательной песенки про вездесущий Le Labo Santal 33 😊.
https://www.instagram.com/p/BjNl6tUlmFN/
Теперь хочу продолжение про баккару.
https://www.instagram.com/p/BjNl6tUlmFN/
Теперь хочу продолжение про баккару.