🩸9 мая: День Беды, Смертный полк, Парад на крови

9 мая, с 13:00

Теперь мы живём в реальности, где «лишь бы не было войны» окончательно превратилось в «можем повторить». Все эти годы 9 мая отмечалось Путиным не как антифашистский и антимилитаристский праздник, а как праздник, поощряющий войну. 9 мая 2022 года будет особенно страшным днём: с экранов телевизора будет литься пропаганда про «украинских нацистов» и «спасённых россиян», новую позорную захватническую войну наложат на Великую Отечественную Войну, чтобы слить два пласта истории в одну монструозную героику. В осажденном Мариуполе российские власти собираются провести «Парад Победы». Это будет парад на крови.

Есть предположение, что именно 9 мая Путин захочет объявить россиянам свои липовые военные успехи. Не исключено, что и 9 мая мирные украинцы, потомки в том числе людей, воевавших на ВОВ, продолжат умирать от российских ракет, пока в РФ будут идти парады под песни Кобзона.

Все эти два месяца мы с вами проводили акции, которые четко выражали в пространстве города нашу антивоенную позицию. Позиция наша очень простая: война должна быть немедленно прекращена, оккупационные войска должны быть выведены, а российское правительство и вооруженные силы должны быть преданы суду за военные преступления, совершенные над мирным населением Украины.

Мы отстраиваемся от прогосударственных акций Парада Победы и Бессмертного полка, отстраиваемся в том числе ради памяти о тех ветеранах ВОВ, наших бабушках и дедушках, кто не дожил до этой новой чудовищной войны. Мы объявляем День Победы — Днём Беды, Бессмертный полк — Смертным полком, а Парад Победы — Парадом на крови. 


Акции в этот день

1. «День Беды» — это вариант нашей акции #женщины_в_черном. Многие писали, что хотели бы выразить в этот день коллективные скорбь и траур. Выходите в интервал 13:00-14:00 на площади, улицы и проспекты Мира своего города в чёрной одежде, вместо георгиевских лент берите чёрные ленты, чтобы повязывать их в пространстве города по аналогии с зелёной антивоенной лентой. Чёрными лентами перевязывают фотографии на похоронах, 9 мая для нас — это день братских могил и похорон. Скорее всего вы встретите других людей в чёрном, держитесь рядом, чтобы общаться и защищать друг друга от возможных нападок. Этот формат подходит для тех, кто не сможет попасть на акцию «Весны» «Они воевали не за это» (это акция про внедрение в шествие Бессмертного полка антивоенного посыла), в которой мы тоже призываем всех участвовать. 

2. «Смертный полк» — это вариант уже знакомой вам мемориальной акции #Мариуполь5000. Мы предлагаем устанавливать во дворах ваших городов самодельные мемориалы, посвященные убитым украинцам. Этих мемориалов должно стать очень много по всей стране. Мемориалы вы можете делать в любой форме: это могут быть самодельные кресты с фотографиями и табличками, это могут быть таблички на домах, вы можете переименовывать улицы в честь погибших. Имена многих погибших украинцев находятся в открытом доступе в новостях и каналах (например, эта группа), среди убитых есть те, кого мы знали и любили. Среди жертв российской агрессии есть и российские независимые журналисты, убитые во время своей работы. Вспомните в этот день таких людей, как Оксана Баулина. Пишите на табличках о военных преступлениях РФ в Буче, Мариуполе, Ирпене, Краматорске. Это десятки тысяч убитых, которых оставила за собой наша страна. «Смертный полк» — это название-перевёртыш: разумеется, память о погибших будет увековечена во всём мире, а ещё они никакой не «полк», а мирные люди, которые хотели спокойно жить свою жизнь со своими родными и любимыми. Убирая приставку «бес», мы хотим показать лицемерие российского официоза, отрицающего ценность человеческой жизни.

#День_Беды

⬇️

🩸9 мая мы также предлагаем россиянам устанавливать в городских пространствах самодельные мемориалы, посвященные убитым украинцам.

Этих мемориалов должно стать очень много по всей стране. Это вариант нашей акции #Мариуполь5000.

Мемориалы вы можете делать в любой форме: это могут быть самодельные кресты с фотографиями и табличками, это могут быть таблички на домах, вы можете переименовывать улицы в честь погибших. Имена и истории многих убитых украинцев находятся в открытом доступе в новостях и каналах, среди убитых есть те, кого мы знали и любили. Среди жертв российской агрессии есть и российские независимые журналисты, убитые во время своей работы. Вспомните в этот день таких людей, как Оксана Баулина. Пишите на табличках о военных преступлениях РФ в Буче, Мариуполе, Ирпене, Краматорске. Это десятки тысяч убитых, которых оставила за собой наша страна. В том числе ветераны ВОВ и люди, прошедшие гитлеровские лагеря. Они пережили Гитлера, но не пережили Путина.

Мы назвали эту акцию «Смертный полк» — и это название-перевёртыш: разумеется, память о погибших будет увековечена во всём мире, а ещё они никакой не «полк», а мирные люди, которые хотели спокойно жить свою жизнь со своими родными и любимыми. Убирая приставку «бес», мы хотим показать лицемерие российского официоза, отрицающего ценность человеческой жизни.

Мы подготовили для вас макеты готовых мемориальных табличек об убитых. Их можно распечатывать или делать свои по аналогии. 9 мая в этом году — это не День Победы, а #День_Беды.

Полный анонс наших акций на 9 мая (День Беды, Смертный полк, Парад на крови):
https://t.me/femagainstwar/2287

Правила безопасности:
https://t.me/femagainstwar/1184
https://t.me/femagainstwar/2297

⚡️Положили в больницу за протест против войны

Насилие в российских семьях за антивоенные взгляды принимает все более страшные формы.

Публикуем монолог активистки ФАС, столкнувшейся с недобровольной госпитализацией. Если вы знаете о подобных случаях, пожалуйста, пишите нам в бот.

«Меня родители один раз пытались и один раз все-таки сдали в психбольницу за антивоенные плакаты (я уже была на учёте).

Первый раз это случилось в день акции #мариуполь5000. До этого мы с родителями старались не обсуждать политику, чтобы не ссориться. Папа – путинист до мозга костей, работал в милиции, а потом в судебной системе; мама политикой не интересуется, изредка смотрит госканалы и вообще плывет по течению в этом плане.

Вечером я увезла из родительского двора тонкие доски для крестов, и мама это заметила. Она рассказала папе и тот поздно вечером приехал ко мне на квартиру, отговаривая меня что-либо делать. К миру мы не пришли, он отправился спать, а я сделала кресты и надписи и отправилась спать. Утром отец нашел кресты и вызвал скорую. Я проснулась, когда в квартиру уже заходили санитары.

Санитары разговаривали только с родителями, слушать меня они не стали, сказали, что все это незаконно и меня нужно показать врачу.

Когда меня привезли в больницу, к врачу сначала пошли санитары, после позвали отца. Мне повезло, что дежурила именно эта врач, она была против войны; у нее были друзья в Украине. Я не слышала весь разговор, но до меня долетали её фразы.

«И что?», – спрашивала она. Потом она поговорила со мной, спросила насчет моего эмоционального состояния, спросила, знаю ли я, что в случае нарушения закона, мое наказание – это полгода принудительного лечения.

Я сказала, что знаю, что пытаюсь не попадаться никому на глаза и что хочу сделать хоть что-то. Она кивнула, и, посмотрев на санитаров, сказала, что причин для госпитализации нет.

После мы поехали с папой домой, он извинился и сказал, что испугался. Я с ним не разговаривала, он подвез меня до дома и уехал.

Дома я разговаривала с мамой, она просила, чтобы я не читала и не смотрела новости, говорила, что мне это все не нужно, что плакаты ничего не изменят.

Второй раз был похож на первый. Папа увидел баллончики с краской у меня дома (и, видимо, надпись «Нет войне» на доме неподалеку).

Снова санитары, и я до последнего молилась, чтобы была та же девушка-врач на дежурстве. Но там была другая врач, которую я не знаю. Она молча готовила документы, пока я со слезами просила не класть меня в больницу. Она меня вообще не слушала, а после санитар и санитарка затащили меня в отделение. Согласие о добровольной госпитализации я не подписала, поэтому через несколько дней меня ждал суд.

Суд был онлайн и я слышала только голос судьи, а показания моего папы и врача слышала лишь обрывками. Судья предложила папе выбор между показаниями и 51 статьей и он, конечно же, выбрал показания. Рассказал всю историю моей болезни с самого начала. Врач сказал что-то про невозможное лечение амбулаторно, про психоз и про суицид. Последнее, видимо, он взял из нашего разговора, когда я расплакалась и сказала, что не переживу ещё одну госпитализацию.

В итоге у меня недобровольное лечение. Пока я лежала в карантином отделении, мне разрешали пользоваться днём телефоном. До 9 мая. В этот день они на всё отделение смотрели трансляцию парада победы в нашем городе и я слышала всё.

Меня это так выбесило, что я на повышенных тонах сказала сделать потише. Они не сделали, а после ко мне подошла медсестра и сказала, что у меня есть час и телефон заберут. Следующие несколько смен не разрешали мне пользоваться телефоном.

В итоге я пролежала в больнице 2.5 месяца. Активистки, которые стоят на учете, очень сильно рискуют, дорога в больницу им маслом намазана. Родственника туда можно положить чуть ли не под предлогом «мы с ней поссорились, она на меня наорала».

Мне сложно сказать, в безопасности ли я. Родителям тоже было плохо, когда я была в больнице, они не ожидали, что меня так долго продержат. Если я не буду попадаться им на глаза с плакатами, думаю, всё будет хорошо».

#голоса_россиян_ок