Сегодня день рождения поэта, Бориса Корнилова (29 июля 1907, село Покровское Нижегородской губернии - 20 февраля 1938, Ленинград), одного из самых талантливых поэтов начала 1930-х годов.
Он автор знаменитого стихотворения, ставшего песней: «Нас утро встречает прохладой…»
Корнилов рано узнал славу, но погиб тоже очень рано, его расстреляли в 1938 году, когда ему было всего 30 лет, из-за стихотворения «Елка». Оно о природе, но по результатам его «литературной экспертизы» автор был приговорен к расстрелу.
#корнилов
#деньрождения
Он автор знаменитого стихотворения, ставшего песней: «Нас утро встречает прохладой…»
Корнилов рано узнал славу, но погиб тоже очень рано, его расстреляли в 1938 году, когда ему было всего 30 лет, из-за стихотворения «Елка». Оно о природе, но по результатам его «литературной экспертизы» автор был приговорен к расстрелу.
#корнилов
#деньрождения
Борис Петрович Корнилов родился 29 июля 1907 года в деревне Покровское Нижегородской губернии в учительской семье.
Борис был старшим ребенком. Мальчик в 5 лет уже умел читать. От родителей Борису передалась любовь к литературе. Отец подарил сыну на день рождения книгу Гоголя. Борис с удовольствием читал её своим маленьким сёстрам.
В школьные годы Борис начал сочинять свои первые стихи.
В 1925 году молодой поэт отдал свое стихотворение «На моря» в газету «Молодая рать», которая выходила в Нижнем Новгороде. Это было его первое произведение, опубликованное в прессе. Автор стихов подписался псевдонимом Борис Вербин.
В конце 1925 года 18-летний поэт отправился в Ленинград, чтобы поступать в институт литературы и показать свои стихи Сергею Есенину. У юноши была заветная мечта – познакомиться с Есениным, но когда Борис приехал в Ленинград, Сергея Александровича уже не было в живых. Мечта молодого человека не осуществилась, но о возвращении назад речи не было. В феврале 1926 года Корнилов с большим успехом выступил в литературной группе «Смена».
#корнилов
#биография
Борис был старшим ребенком. Мальчик в 5 лет уже умел читать. От родителей Борису передалась любовь к литературе. Отец подарил сыну на день рождения книгу Гоголя. Борис с удовольствием читал её своим маленьким сёстрам.
В школьные годы Борис начал сочинять свои первые стихи.
В 1925 году молодой поэт отдал свое стихотворение «На моря» в газету «Молодая рать», которая выходила в Нижнем Новгороде. Это было его первое произведение, опубликованное в прессе. Автор стихов подписался псевдонимом Борис Вербин.
В конце 1925 года 18-летний поэт отправился в Ленинград, чтобы поступать в институт литературы и показать свои стихи Сергею Есенину. У юноши была заветная мечта – познакомиться с Есениным, но когда Борис приехал в Ленинград, Сергея Александровича уже не было в живых. Мечта молодого человека не осуществилась, но о возвращении назад речи не было. В феврале 1926 года Корнилов с большим успехом выступил в литературной группе «Смена».
#корнилов
#биография
С этого момента началось его стремительного восхождение к славе (в «Смене» же он, кстати, познакомился со своей первой женой, ленинградским поэтом - Ольгой Берггольц). Через год недавний дебютантн уже был признан лучшим в группе.
В 1928 году, когда Ольге Берггольц исполнилось 18 лет, они вступили в брак, в этом же году у них родилась дочь, Ирина (она умрет в 1936 году от последствий ангины).
#корнилов
#биография
#берггольц
В 1928 году, когда Ольге Берггольц исполнилось 18 лет, они вступили в брак, в этом же году у них родилась дочь, Ирина (она умрет в 1936 году от последствий ангины).
#корнилов
#биография
#берггольц
В 1928 году была издана первая книга стихов Бориса Корнилова «Молодость». В 1933 году вышли в свет два поэтических сборника. Одна за другой начинают выходить книги.
В 1932 году, в фильме «Встречный» (речь, между прочим, не о каком-то прохожем, а о трудовом плане) на всю страну прогремела «Песня о встречном» на музыку Дмитрия Шостаковича. Сочиненный Корниловым текст до сих остается его самым известным произведением.
Выход поэмы «Триполье» (1933) не просто закрепил всесоюзную славу Корнилова, но и поставил его в один ряд с признанными мэтрами.
В 1934 году на Первом Всесоюзном съезде советских писателей 28-летнего Бориса Корнилова Бухарин назвал «надеждой советской лирики». Борис был назначен на должность штатного поэта газеты «Известия» вместо Демьяна Бедного.
Наконец, поэму «Моя Африка» (1935) упомянул в своей статье французский классик того времени Ромен Роллан (статья была перепечатана в газете «Правда»). Это был триумф.
По мнению критика Никиты Елисеева, на фоне террора, развернувшегося после убийства Кирова 1 декабре 1934 года, Корнилов, и без того склонный к водке и дебошам, начал пить по-черному. «Когда от него требовали объясниться по поводу пьяных скандалов, он молчал. Когда он решался объясниться – … требовалось… покаяние. Когда он начинал каяться, было уже поздно… вопрос о его исключении из Союза писателей был предрешен»: это произошло в октябре 1936-го.
13 мая 1937 года критик Николай Лесючевский (впоследствии главный редактор, председатель правления и директор издательства «Советский писатель») представил в соответствующие органы результаты проведенной по их просьбе «литературной экспертизы» поэтического творчества Корнилова.
Эксперт обнаружил в его стихах множество враждебных, «издевательских над советской жизнью» и даже контрреволюционных мотивов, которые автор «стремится… протащить... под маской воспевания природы».
Это итог. А начиналась экспертиза так: «Прежде всего здесь следует назвать стихотворение “Елка”. В нем Корнилов, верный своему методу двурушнической маскировки в поэзии, дает якобы описание… леса. Но маска здесь настолько прозрачна, что даже неопытному, невооруженному глазу становится… ясна откровенная контрреволюционность стихотворения».
В чем же она состоит? Оказывается, слова «Я в мире темном и пустом… Здесь всё рассудку незнакомо… здесь ни завета, ни закона, ни заповеди, ни души» – не что иное, как циничное описание советской жизни.
Когда поэт предлагает молодой елке жить и не думать, «что где-то смерть, кого-то гонят и слезы льются в тишине», он берет под свою защиту враждебные элементы, причастные к убийству Кирова, ведь это их, разумеется, гонит советская власть. (На всякий случай: «Елка» была написана до убийства, а напечатана лишь в 1964 году. Если Лесючевский имел в распоряжении рукописный текст, то вполне мог знать и о точной дате его написания: осень 1934).
Выводы критика перекочевали прямо в обвинительное заключение по следственному делу – вместе с «Елкой».
Там уже без обиняков сказано, что поэт «призывал к организованному противодействию коллективизации сельского хозяйства и защите кулачества от репрессий Советской власти».
Все это страшные обвинения. Еще страшнее, что поэт, сломленный на допросах, их признал, а перечень своих «ошибок» тоже начал с «Елки».
20 февраля 1938 года Борис Корнилов был расстрелян.
Отца Бориса, Петра Тарасовича, в 1938 году тоже арестовали, в 1939-м он умер в горьковской тюрьме, мать Таисия Михайловна на многие годы стала женой и матерью «врагов народа».
В 1956 году была проведена повторная литературная экспертиза творчества поэта, которая установила, что обвинение «носит безусловно клеветнический характер», а Корнилов – безусловно талантливый поэт.
5 января 1957 года Борис Корнилов был посмертно реабилитирован «за отсутствием состава преступления».
#корнилов
#биография
В 1932 году, в фильме «Встречный» (речь, между прочим, не о каком-то прохожем, а о трудовом плане) на всю страну прогремела «Песня о встречном» на музыку Дмитрия Шостаковича. Сочиненный Корниловым текст до сих остается его самым известным произведением.
Выход поэмы «Триполье» (1933) не просто закрепил всесоюзную славу Корнилова, но и поставил его в один ряд с признанными мэтрами.
В 1934 году на Первом Всесоюзном съезде советских писателей 28-летнего Бориса Корнилова Бухарин назвал «надеждой советской лирики». Борис был назначен на должность штатного поэта газеты «Известия» вместо Демьяна Бедного.
Наконец, поэму «Моя Африка» (1935) упомянул в своей статье французский классик того времени Ромен Роллан (статья была перепечатана в газете «Правда»). Это был триумф.
По мнению критика Никиты Елисеева, на фоне террора, развернувшегося после убийства Кирова 1 декабре 1934 года, Корнилов, и без того склонный к водке и дебошам, начал пить по-черному. «Когда от него требовали объясниться по поводу пьяных скандалов, он молчал. Когда он решался объясниться – … требовалось… покаяние. Когда он начинал каяться, было уже поздно… вопрос о его исключении из Союза писателей был предрешен»: это произошло в октябре 1936-го.
13 мая 1937 года критик Николай Лесючевский (впоследствии главный редактор, председатель правления и директор издательства «Советский писатель») представил в соответствующие органы результаты проведенной по их просьбе «литературной экспертизы» поэтического творчества Корнилова.
Эксперт обнаружил в его стихах множество враждебных, «издевательских над советской жизнью» и даже контрреволюционных мотивов, которые автор «стремится… протащить... под маской воспевания природы».
Это итог. А начиналась экспертиза так: «Прежде всего здесь следует назвать стихотворение “Елка”. В нем Корнилов, верный своему методу двурушнической маскировки в поэзии, дает якобы описание… леса. Но маска здесь настолько прозрачна, что даже неопытному, невооруженному глазу становится… ясна откровенная контрреволюционность стихотворения».
В чем же она состоит? Оказывается, слова «Я в мире темном и пустом… Здесь всё рассудку незнакомо… здесь ни завета, ни закона, ни заповеди, ни души» – не что иное, как циничное описание советской жизни.
Когда поэт предлагает молодой елке жить и не думать, «что где-то смерть, кого-то гонят и слезы льются в тишине», он берет под свою защиту враждебные элементы, причастные к убийству Кирова, ведь это их, разумеется, гонит советская власть. (На всякий случай: «Елка» была написана до убийства, а напечатана лишь в 1964 году. Если Лесючевский имел в распоряжении рукописный текст, то вполне мог знать и о точной дате его написания: осень 1934).
Выводы критика перекочевали прямо в обвинительное заключение по следственному делу – вместе с «Елкой».
Там уже без обиняков сказано, что поэт «призывал к организованному противодействию коллективизации сельского хозяйства и защите кулачества от репрессий Советской власти».
Все это страшные обвинения. Еще страшнее, что поэт, сломленный на допросах, их признал, а перечень своих «ошибок» тоже начал с «Елки».
20 февраля 1938 года Борис Корнилов был расстрелян.
Отца Бориса, Петра Тарасовича, в 1938 году тоже арестовали, в 1939-м он умер в горьковской тюрьме, мать Таисия Михайловна на многие годы стала женой и матерью «врагов народа».
В 1956 году была проведена повторная литературная экспертиза творчества поэта, которая установила, что обвинение «носит безусловно клеветнический характер», а Корнилов – безусловно талантливый поэт.
5 января 1957 года Борис Корнилов был посмертно реабилитирован «за отсутствием состава преступления».
#корнилов
#биография
Песня о встречном
Нас утро встречает прохладой,
Нас ветром встречает река.
Кудрявая, что ж ты не рада
Весёлому пенью гудка?
Не спи, вставай, кудрявая!
В цехах звеня,
Страна встаёт со славою
На встречу дня.
И радость поёт, не скончая,
И песня навстречу идёт,
И люди смеются, встречая,
И встречное солнце встаёт —
Горячее и бравое,
Бодрит меня.
Страна встаёт со славою
На встречу дня.
Бригада нас встретит работой,
И ты улыбнёшься друзьям,
С которыми труд, и забота,
И встречный, и жизнь — пополам.
За Нарвскою заставою,
В громах, в огнях,
Страна встаёт со славою
На встречу дня.
И с ней до победного края
Ты, молодость наша, пройдёшь,
Покуда не выйдет вторая
Навстречу тебе молодёжь.
И в жизнь вбежит оравою,
Отцов сменя.
Страна встаёт со славою
На встречу дня.
…И радость никак не запрятать,
Когда барабанщики бьют:
За нами идут октябрята,
Картавые песни поют.
Отважные, картавые,
Идут, звеня.
Страна встаёт со славою
На встречу дня!
Такою прекрасною речью
О правде своей заяви.
Мы жизни выходим навстречу,
Навстречу труду и любви!
Любить грешно ль, кудрявая,
Когда, звеня,
Страна встаёт со славою
На встречу дня.
Борис Корнилов
1931
#корнилов
Нас утро встречает прохладой,
Нас ветром встречает река.
Кудрявая, что ж ты не рада
Весёлому пенью гудка?
Не спи, вставай, кудрявая!
В цехах звеня,
Страна встаёт со славою
На встречу дня.
И радость поёт, не скончая,
И песня навстречу идёт,
И люди смеются, встречая,
И встречное солнце встаёт —
Горячее и бравое,
Бодрит меня.
Страна встаёт со славою
На встречу дня.
Бригада нас встретит работой,
И ты улыбнёшься друзьям,
С которыми труд, и забота,
И встречный, и жизнь — пополам.
За Нарвскою заставою,
В громах, в огнях,
Страна встаёт со славою
На встречу дня.
И с ней до победного края
Ты, молодость наша, пройдёшь,
Покуда не выйдет вторая
Навстречу тебе молодёжь.
И в жизнь вбежит оравою,
Отцов сменя.
Страна встаёт со славою
На встречу дня.
…И радость никак не запрятать,
Когда барабанщики бьют:
За нами идут октябрята,
Картавые песни поют.
Отважные, картавые,
Идут, звеня.
Страна встаёт со славою
На встречу дня!
Такою прекрасною речью
О правде своей заяви.
Мы жизни выходим навстречу,
Навстречу труду и любви!
Любить грешно ль, кудрявая,
Когда, звеня,
Страна встаёт со славою
На встречу дня.
Борис Корнилов
1931
#корнилов
Ёлка
Рябины пламенные грозди,
и ветра голубого вой,
и небо в золотой коросте
над неприкрытой головой.
И ничего –
ни зла, ни грусти,
Я в мире темном и пустом,
лишь хрустнут под ногою грузди,
чуть-чуть прикрытые листом.
Здесь всё рассудку незнакомо,
здесь делай всё – хоть не дыши,
здесь ни завета,
ни закона,
ни заповеди,
ни души.
Сюда как бы всего к истоку,
здесь пухлым елкам нет числа.
Как много их...
Но тут же сбоку
еще одна произросла,
еще младенец двухнедельный,
он по колено в землю врыт,
уже с иголочки,
нательной
зеленой шубкою покрыт.
Так и течет, шумя плечами,
пошатываясь,
ну, живи,
расти, не думая ночами
о гибели и о любви,
что где-то смерть,
кого-то гонят,
что слезы льются в тишине
и кто-то на воде не тонет
и не сгорает на огне.
Живи –
и не горюй,
не сетуй,
а я подумаю в пути:
быть может, легче жизни этой
мне, дорогая, не найти.
А я пророс огнем и злобой,
посыпан пеплом и золой, –
широколобый,
низколобый,
набитый песней и хулой.
Ходил на праздник я престольный,
гармонь надев через плечо,
с такою песней непристойной,
что богу было горячо.
Меня ни разу не встречали
заботой друга и жены –
так без тоски и без печали
уйду из этой тишины.
Уйду из этой жизни прошлой,
веселой злобы не тая, –
и в землю втоптана подошвой –
как елка – молодость моя.
Борис Корнилов
1934
#корнилов
Рябины пламенные грозди,
и ветра голубого вой,
и небо в золотой коросте
над неприкрытой головой.
И ничего –
ни зла, ни грусти,
Я в мире темном и пустом,
лишь хрустнут под ногою грузди,
чуть-чуть прикрытые листом.
Здесь всё рассудку незнакомо,
здесь делай всё – хоть не дыши,
здесь ни завета,
ни закона,
ни заповеди,
ни души.
Сюда как бы всего к истоку,
здесь пухлым елкам нет числа.
Как много их...
Но тут же сбоку
еще одна произросла,
еще младенец двухнедельный,
он по колено в землю врыт,
уже с иголочки,
нательной
зеленой шубкою покрыт.
Так и течет, шумя плечами,
пошатываясь,
ну, живи,
расти, не думая ночами
о гибели и о любви,
что где-то смерть,
кого-то гонят,
что слезы льются в тишине
и кто-то на воде не тонет
и не сгорает на огне.
Живи –
и не горюй,
не сетуй,
а я подумаю в пути:
быть может, легче жизни этой
мне, дорогая, не найти.
А я пророс огнем и злобой,
посыпан пеплом и золой, –
широколобый,
низколобый,
набитый песней и хулой.
Ходил на праздник я престольный,
гармонь надев через плечо,
с такою песней непристойной,
что богу было горячо.
Меня ни разу не встречали
заботой друга и жены –
так без тоски и без печали
уйду из этой тишины.
Уйду из этой жизни прошлой,
веселой злобы не тая, –
и в землю втоптана подошвой –
как елка – молодость моя.
Борис Корнилов
1934
#корнилов
В год шестидесятилетия Бориса Корнилова Фёдор Сухов, поэт-нижегородец, отправил матери поэта — Таисии Михайловне — своё стихотворение. Оригинал хранится в Семёновском музее, мать бережно сохранила как автограф Сухова, так и само письмо, адресованное ей.
ПАМЯТИ БОРИСА КОРНИЛОВА
Скосили лета буйную красу,
Под самый корень взяли да скосили.
Отшмыгавшую острую косу,
Как к горлу нож, придвинули к осине.
И оттого-то вздрогнула она,
Осина эта, вся затрепетала.
Тревожно зашептала тишина,
Живой водой стекая с краснотала.
Серебряно, как рыбьей чешуёй,
Светясь взъерошенной изнанкой листьев,
Грозясь над полем, как над чесучой,
Взлохмаченною тучею пролиться.
Но не было ни грома, ни дождя,
Зато слышней, больней засентябрило.
Под клювом тонконогого дрозда
Пунцово запрокинулась рябина.
Калина кровно сблизилась с зарёй,
С вечернею и утренней прохладой,
Дышала горьким пеплом и золой,
Сходя к речушке тропкою покатой.
Колючею повитая травой,
Хмелела от нахлынувшего ветра,
Не ведая, что под её листвой
Таится горечь скошенного лета.
Федор Сухов
1967
#корнилов
#сухов
ПАМЯТИ БОРИСА КОРНИЛОВА
Скосили лета буйную красу,
Под самый корень взяли да скосили.
Отшмыгавшую острую косу,
Как к горлу нож, придвинули к осине.
И оттого-то вздрогнула она,
Осина эта, вся затрепетала.
Тревожно зашептала тишина,
Живой водой стекая с краснотала.
Серебряно, как рыбьей чешуёй,
Светясь взъерошенной изнанкой листьев,
Грозясь над полем, как над чесучой,
Взлохмаченною тучею пролиться.
Но не было ни грома, ни дождя,
Зато слышней, больней засентябрило.
Под клювом тонконогого дрозда
Пунцово запрокинулась рябина.
Калина кровно сблизилась с зарёй,
С вечернею и утренней прохладой,
Дышала горьким пеплом и золой,
Сходя к речушке тропкою покатой.
Колючею повитая травой,
Хмелела от нахлынувшего ветра,
Не ведая, что под её листвой
Таится горечь скошенного лета.
Федор Сухов
1967
#корнилов
#сухов
В день рождения Анны Григорьевны Сниткиной (Достоевской) (11 сентября 1846, Санкт-Петербург - 9 июня 1918, Ялта)
Жена Достоевского
Нравными, вздорными, прыткими
Были они испокон –
Анна Григорьевна Сниткина Горлица среди ворон.
Кротость – взамен своенравия,
Ангел – никак не жена,
Словно сама Стенография,
Вся под диктовку жила.
Смирная в славе и в горести,
Ровно, убого светя,
Сниткина, Анна Григорьевна
Как при иконе – свеча.
Этой отваги и верности
Не привилось ремесло –
Больше российской словесности
Так никогда не везло.
Владимир Корнилов
1965
#корнилов
#сниткина
#деньрождения
Жена Достоевского
Нравными, вздорными, прыткими
Были они испокон –
Анна Григорьевна Сниткина Горлица среди ворон.
Кротость – взамен своенравия,
Ангел – никак не жена,
Словно сама Стенография,
Вся под диктовку жила.
Смирная в славе и в горести,
Ровно, убого светя,
Сниткина, Анна Григорьевна
Как при иконе – свеча.
Этой отваги и верности
Не привилось ремесло –
Больше российской словесности
Так никогда не везло.
Владимир Корнилов
1965
#корнилов
#сниткина
#деньрождения