Сегодня день рождения Мирры Лохвицкой (1 декабря 1869 года - 9 сентября 1905 года) - русской поэтессы, которую считают основоположницей русской «женской поэзии» ХХ века, открывшей путь Анне Ахматовой и Марине Цветаевой.
К концу 1890-х годов Мирра достигла творческого пика и массового признания, но вскоре после смерти она была практически забыта. В 1980-1990-е годы интерес к творчеству поэтессы возродился.
Портрет поэтессы дает в воспоминаниях И.А. Бунин: «И все в ней было прелестно: звук голоса, живость речи, блеск глаз, эта милая легкая шутливость…Особенно прекрасен был цвет ее лица: матовый, ровный, подобный цвету крымского яблока».
#лохвицкая
#деньрождения
К концу 1890-х годов Мирра достигла творческого пика и массового признания, но вскоре после смерти она была практически забыта. В 1980-1990-е годы интерес к творчеству поэтессы возродился.
Портрет поэтессы дает в воспоминаниях И.А. Бунин: «И все в ней было прелестно: звук голоса, живость речи, блеск глаз, эта милая легкая шутливость…Особенно прекрасен был цвет ее лица: матовый, ровный, подобный цвету крымского яблока».
#лохвицкая
#деньрождения
А она, гордо неся любовь, отвечала:
Когда в тебе клеймят и женщину, и мать —
За миг, один лишь миг, украденный у счастья,
Безмолвствуя, храни покой бесстрастья, —
Умей молчать!
И если радостей короткой будет нить,
И твой кумир тебя осудит скоро
На гнёт тоски, и горя, и позора, —
Умей любить!
Сердечность, доброта и глубокая религиозность, были присущи Лохвицкой и неотделимы от её обычной жизни. Любящая жена, мать пятерых детей, она казалась олицетворением добродетели и чистоты. В поэзии же Мирра становилась роковой, страстной женщиной, воспевающей грехопадение и невоздержанность чувств.
Быть рядом с любимым ей довелось 7 лет. У них никогда не было общего дома и детей. Поэтесса не смогла уйти от мужа, Бальмонт жил в то время со второй женой Екатериной Андреевой. Скандал вокруг их семей разгорался с возрастающей силой. Вдруг Бальмонт не выдержал. Он покинул Петербург, чтобы больше не видеть осуждения и упрёков. Поэт страдал, но и для поэтессы эта разлука стала настоящей трагедией.
В юности она воспевала всё светлое.
Теперь же, под тяжестью зрелой любви и невозможностью жить с любимым человеком, в поэзию впервые вошли страдания, картины смерти и отчаяние. Сгорая от чувств и не желая более писать о них, Мирра ушла в иной мир: мистический, непознанный, недосягаемый. Теперь центральным в её поэзии становились фантастические образы ведьм, сатаны, смерти.
Невозможность пережить в реальности то, что было воспето в поэзии, в конце концов привела к ухудшению отношений и к полному их разрыву, хотя стихотворная перекличка, ставшая своего рода поединком, продолжалась.
Когда-то ты меня любил,—
Давно, в стране иной.—
Ты полон был могучих сил,
Ты был любимым мной.
Блеснул закат лучистых дней —
Давно, в иной стране.—
Расстались мы — не по твоей,
Не по моей вине.
И свод затмился голубой —
В стране иной, давно.—
Мой друг, склонимся пред Судьбой,
Так было суждено.
Возможно, именно эти драматические переживания вызвали у Лохвицкой тяжелый внутренний надлом, сказавшийся на ее здоровье, которое стало стремительно ухудшаться. Она жаловалась на боли в сердце, хроническую депрессию и ночные кошмары.
В 1905-м году поэтесса скончалась от сердечной болезни не дожив до 36 лет.
Бальмонт не присутствовал на похоронах, но тяжело переживал смерть возлюбленной.
Спустя месяц после похорон он напишет:
О какая тоска, что в предсмертной тиши
Я не слышал дыханья певучей души,
Что я не был с тобой, что я не был с тобой.
Что одна ты ушла в океан голубой.
А ещё через год, став отцом, свою дочь Бальмонт назовёт Миррой, в честь бывшей возлюбленной, так и не ставшей ему женой.
Мирра Константиновна Бальмонт писала стихи и печаталась в 1920-х годах под псевдонимом Аглая Гамаюн.
Фидлер, рассказывая о встрече с Бальмонтом в конце 1913 года (через 8 лет после смерти Лохвицкой), сообщает следующее: «О Мирре Лохвицкой Бальмонт сказал, что любил её и продолжает любить до сих пор: её портрет сопровождает его во всех путешествиях».
Посмертно Мирра Лохвицкая обрела себе роль Прекрасной Дамы и стала предметом романтической любви для ещё одного выдающегося поэта - Игоря Северянина, благоговейно чтившего ее память. Северянин «первый и, к чести его, наиболее откровенный» последователь поэтессы, когда Мирры не стало ему было всего 18 лет.
У Северянина много стихов, прямо посвященных памяти Лохвицкой или с эпиграфами, взятыми у нее.
Он посещал ее могилу, помнил и чтил ее памятные даты. В его переписке она нередко именуется «святой Миррой». Об этой любви свидетельствуют, в частности, воспоминания Тэффи, которая говорит прямо, что Мирру Северянин «любил всю жизнь», хотя никогда не видел, и что в ней самой он «чтил сестру Мирры Лохвицкой».
После революции творчество поэтессы подверглось насильственному забвению, поскольку ни ее любовная, ни религиозно-философская лирика не вписывались в идеологию советской эпохи. Однако фактическое влияние Лохвицкой на последующую литературу несомненно больше того, о котором привыкли говорить в наши дни; отголоски ее поэзии различимы у многих поэтов XX века – вплоть до Иосифа Бродского.
#лохвицкая
#бальмонт
#биография
Когда в тебе клеймят и женщину, и мать —
За миг, один лишь миг, украденный у счастья,
Безмолвствуя, храни покой бесстрастья, —
Умей молчать!
И если радостей короткой будет нить,
И твой кумир тебя осудит скоро
На гнёт тоски, и горя, и позора, —
Умей любить!
Сердечность, доброта и глубокая религиозность, были присущи Лохвицкой и неотделимы от её обычной жизни. Любящая жена, мать пятерых детей, она казалась олицетворением добродетели и чистоты. В поэзии же Мирра становилась роковой, страстной женщиной, воспевающей грехопадение и невоздержанность чувств.
Быть рядом с любимым ей довелось 7 лет. У них никогда не было общего дома и детей. Поэтесса не смогла уйти от мужа, Бальмонт жил в то время со второй женой Екатериной Андреевой. Скандал вокруг их семей разгорался с возрастающей силой. Вдруг Бальмонт не выдержал. Он покинул Петербург, чтобы больше не видеть осуждения и упрёков. Поэт страдал, но и для поэтессы эта разлука стала настоящей трагедией.
В юности она воспевала всё светлое.
Теперь же, под тяжестью зрелой любви и невозможностью жить с любимым человеком, в поэзию впервые вошли страдания, картины смерти и отчаяние. Сгорая от чувств и не желая более писать о них, Мирра ушла в иной мир: мистический, непознанный, недосягаемый. Теперь центральным в её поэзии становились фантастические образы ведьм, сатаны, смерти.
Невозможность пережить в реальности то, что было воспето в поэзии, в конце концов привела к ухудшению отношений и к полному их разрыву, хотя стихотворная перекличка, ставшая своего рода поединком, продолжалась.
Когда-то ты меня любил,—
Давно, в стране иной.—
Ты полон был могучих сил,
Ты был любимым мной.
Блеснул закат лучистых дней —
Давно, в иной стране.—
Расстались мы — не по твоей,
Не по моей вине.
И свод затмился голубой —
В стране иной, давно.—
Мой друг, склонимся пред Судьбой,
Так было суждено.
Возможно, именно эти драматические переживания вызвали у Лохвицкой тяжелый внутренний надлом, сказавшийся на ее здоровье, которое стало стремительно ухудшаться. Она жаловалась на боли в сердце, хроническую депрессию и ночные кошмары.
В 1905-м году поэтесса скончалась от сердечной болезни не дожив до 36 лет.
Бальмонт не присутствовал на похоронах, но тяжело переживал смерть возлюбленной.
Спустя месяц после похорон он напишет:
О какая тоска, что в предсмертной тиши
Я не слышал дыханья певучей души,
Что я не был с тобой, что я не был с тобой.
Что одна ты ушла в океан голубой.
А ещё через год, став отцом, свою дочь Бальмонт назовёт Миррой, в честь бывшей возлюбленной, так и не ставшей ему женой.
Мирра Константиновна Бальмонт писала стихи и печаталась в 1920-х годах под псевдонимом Аглая Гамаюн.
Фидлер, рассказывая о встрече с Бальмонтом в конце 1913 года (через 8 лет после смерти Лохвицкой), сообщает следующее: «О Мирре Лохвицкой Бальмонт сказал, что любил её и продолжает любить до сих пор: её портрет сопровождает его во всех путешествиях».
Посмертно Мирра Лохвицкая обрела себе роль Прекрасной Дамы и стала предметом романтической любви для ещё одного выдающегося поэта - Игоря Северянина, благоговейно чтившего ее память. Северянин «первый и, к чести его, наиболее откровенный» последователь поэтессы, когда Мирры не стало ему было всего 18 лет.
У Северянина много стихов, прямо посвященных памяти Лохвицкой или с эпиграфами, взятыми у нее.
Он посещал ее могилу, помнил и чтил ее памятные даты. В его переписке она нередко именуется «святой Миррой». Об этой любви свидетельствуют, в частности, воспоминания Тэффи, которая говорит прямо, что Мирру Северянин «любил всю жизнь», хотя никогда не видел, и что в ней самой он «чтил сестру Мирры Лохвицкой».
После революции творчество поэтессы подверглось насильственному забвению, поскольку ни ее любовная, ни религиозно-философская лирика не вписывались в идеологию советской эпохи. Однако фактическое влияние Лохвицкой на последующую литературу несомненно больше того, о котором привыкли говорить в наши дни; отголоски ее поэзии различимы у многих поэтов XX века – вплоть до Иосифа Бродского.
#лохвицкая
#бальмонт
#биография
Умей страдать
Когда в тебе клеймят и женщину, и мать –
За миг, один лишь миг, украденный у счастья,
Безмолвствуя, храни покой бесстрастья, –
Умей молчать!
И если радостей короткой будет нить
И твой кумир тебя осудит скоро
На гнет тоски, и горя, и позора, –
Умей любить!
И если на тебе избрания печать,
Но суждено тебе влачить ярмо рабыни,
Неси свой крест с величием богини, –
Умей страдать!
Мирра Лохвицкая
(Мария Лохвицкая)
1895
#лохвицкая
Когда в тебе клеймят и женщину, и мать –
За миг, один лишь миг, украденный у счастья,
Безмолвствуя, храни покой бесстрастья, –
Умей молчать!
И если радостей короткой будет нить
И твой кумир тебя осудит скоро
На гнет тоски, и горя, и позора, –
Умей любить!
И если на тебе избрания печать,
Но суждено тебе влачить ярмо рабыни,
Неси свой крест с величием богини, –
Умей страдать!
Мирра Лохвицкая
(Мария Лохвицкая)
1895
#лохвицкая
Я хочу умереть молодой
Я хочу умереть молодой,
Не любя, не грустя ни о ком,
Золотой закатиться звездой,
Облететь неувядшим цветком.
Я хочу, чтоб на камне моем
Истомленные долгой враждой
Находили блаженство вдвоем,
Я хочу умереть молодой!
Схороните меня в стороне
От докучных и шумных дорог,
Там, где верба склонилась к волне,
Где желтеет некошенный дрок.
Чтобы сонные маки цвели,
Чтобы ветер дышал надо мной
Ароматами дальней земли.
Я хочу умереть молодой!
Не смотрю я на пройденный путь,
На безумье растраченных лет,
Я могу беззаботно уснуть,
Если гимн мой последний допет.
Пусть не меркнет огонь до конца
И останется память о той,
Что для жизни будила сердца.
Я хочу умереть молодой!
Мирра Лохвицкая
(Мария Лохвицкая)
1898
#лохвицкая
Я хочу умереть молодой,
Не любя, не грустя ни о ком,
Золотой закатиться звездой,
Облететь неувядшим цветком.
Я хочу, чтоб на камне моем
Истомленные долгой враждой
Находили блаженство вдвоем,
Я хочу умереть молодой!
Схороните меня в стороне
От докучных и шумных дорог,
Там, где верба склонилась к волне,
Где желтеет некошенный дрок.
Чтобы сонные маки цвели,
Чтобы ветер дышал надо мной
Ароматами дальней земли.
Я хочу умереть молодой!
Не смотрю я на пройденный путь,
На безумье растраченных лет,
Я могу беззаботно уснуть,
Если гимн мой последний допет.
Пусть не меркнет огонь до конца
И останется память о той,
Что для жизни будила сердца.
Я хочу умереть молодой!
Мирра Лохвицкая
(Мария Лохвицкая)
1898
#лохвицкая
Гений Лохвицкой
Я Лохвицкую ставлю выше всех:
И Байрона, и Пушкина, и Данта.
Я сам блещу в лучах ее таланта,
Победно обезгрешившего Грех:
Познав ее, познал, что нет ни зла,
Нет ни добра,— есть два противоречья,
Две силы, всех влекущие для встречи,
И обе — свет, душа познать могла.
О, Бог и Черт! Из вас ведь каждый прав!
Вы — символы предмирного контраста!
И счастлив тот, о ком заботясь часто,
Вселяется в него, других поправ.
И в ком вас одинаково, тот благ:
Тот знает страсть, блаженство и страданья,
Тот любит жизнь, со смертью ждет свиданья,
И тот велик, как чародей, как маг!
И грех, и добродетель — красота,
Когда их воспринять благоговейно.
Так Лохвицкая просто, беззатейно
Открыла двух богов и два креста.
Игорь-Северянин
(Игорь Лотарев)
июль 1912
#северянин
#лохвицкая
Я Лохвицкую ставлю выше всех:
И Байрона, и Пушкина, и Данта.
Я сам блещу в лучах ее таланта,
Победно обезгрешившего Грех:
Познав ее, познал, что нет ни зла,
Нет ни добра,— есть два противоречья,
Две силы, всех влекущие для встречи,
И обе — свет, душа познать могла.
О, Бог и Черт! Из вас ведь каждый прав!
Вы — символы предмирного контраста!
И счастлив тот, о ком заботясь часто,
Вселяется в него, других поправ.
И в ком вас одинаково, тот благ:
Тот знает страсть, блаженство и страданья,
Тот любит жизнь, со смертью ждет свиданья,
И тот велик, как чародей, как маг!
И грех, и добродетель — красота,
Когда их воспринять благоговейно.
Так Лохвицкая просто, беззатейно
Открыла двух богов и два креста.
Игорь-Северянин
(Игорь Лотарев)
июль 1912
#северянин
#лохвицкая