Сегодня день рождения поэта - Дмитрия Мережковского, яркого представителя Серебряного века.

Он вошел в историю русской литературы как основатель символизма и основоположник нового жанра - историософского романа.

Исторические романы Мережковского были крайне популярны в Европе в начале прошлого века. Особенно книги из трилогии «Христос и Антихрист».

Его выдвинули на Нобелевскую премию по литературе в 1914 г., но началась Первая мировая война, и шведским академикам стало не до Мережковского...

Всего он был номинирован на Нобелевскую премию 10 раз.

Редкие эрудиция, учёность, писательское дарование и оригинальный стиль признавались современниками безоговорочно. Мережковский был одним из самых образованных людей в Петербурге первой четверти XX столетия.

Томас Манн назвал Мережковского «гениальнейшим критиком и мировым психологом после Ницше».

«В России меня не любили и бранили; за границей меня любили и хвалили; но и здесь, и там одинаково не понимали», — писал Мережковский.

#мережковский
#деньрождения

Дмитрий Мережковский родился 14 августа 1865 года в столице Франции – Париже.

С раннего детства он интересовался литературой и с 15 лет уже публиковался в различных журналах. После окончания обычной гимназии Мережковский успешно получил образование на историко-филологическом факультет Петербургского университета.

В 1880 году отец, воспользовавшись знакомством с графиней Софьей Андреевной Толстой, вдовой поэта Алексея Константиновича Толстого, привел сына в дом к Федору Михайловичу Достоевскому, чтобы он оценил литературный талант отпрыска.
Позже в «Автобиографической заметке» Дмитрий Сергеевич напишет, что во время прочтения работ сильно волновался. Достоевский же, дослушав юного литератора до конца, заявил, что материал крайне сырой и слабый, а чтобы писать шедевры, необходимо пройти через все круги ада и узнать, что такое страдание и непонимание.

Мережковский являлся владельцем крупного петербургского литературного салона, на вечерах которого свои первые пробы пера демонстрировали Сергей Есенин, Александр Блок и Осип Мандельштам.

В 1905 году из-под пера писателя вышла трилогия, которая называлась «Христос и Антихрист», прославившая его на всю Европу. Затем он начал заниматься литературной критикой, а также духовно-религиозной просветительской деятельностью. Также писал много этюдов о писателях: Достоевском, Майкове, Пушкине, Ибсене и других.

В 1906-1914 Мережковский жил в Париже, периодически приезжая в Россию. Октябрьской революции он не принял и эмигрировал из России в Париж, где жил до конца своих дней.

В 1927 году поэт инициировал создание литературно-философского сообщества «Зелёная лампа», в котором принимал активное участие.

Дмитрий Мережковский был женат один раз, детей у пары не было. В 1889 году он женился на Зинаиде Гиппиус, эта пара стала самым известным супружеским тандемом Серебряного века. Узаконили отношения они быстро и никогда не отмечали день свадьбы.

Мережковский и Гиппиус были очень схожи по увлечениям, и духовная связь для них была превыше всего. Однако достоверно известно, что в плотские отношения супруги никогда не вступали, имея связи на стороне. И если Мережковский относился к увлечениям супруги снисходительно, то она ревновала писателя к его подругам.

Современники отмечали, что Мережковский и Гиппиус составляли единое целое, были неотделимы друг от друга. Сами супруги признавались, что часто не улавливали, кому именно из них принадлежит начало той или иной идеи. «Она ведь не другой человек, а я в другом теле», — писал Мережковский.

Они прожили вместе, как писала Гиппиус в своих мемуарах, «52 года, не разлучившись ни на один день».

Дмитрий Мережковский умер 9 декабря 1941 года в Париже.

#мережковский
#биография

* * *

Темнеет. В городе чужом
Друг против друга мы сидим,
В холодном сумраке ночном,
Страдаем оба и молчим.

И оба поняли давно,
Как речь бессильна и мертва:
Чем сердце бедное полно,
Того не выразят слова.

Не виноват никто ни в чём:
Кто гордость победить не мог,
Тот будет вечно одинок,
Кто любит, должен быть рабом.

Стремясь к блаженству и добру,
Влача томительные дни,
Мы все - одни, всегда - одни:
Я жил один, один умру.

На стёклах бледного окна
Потух вечерний полусвет.
Любить научит смерть одна
Всё то, к чему возврата нет.

Умолкнет гордость и вражда,
Забуду всё, что я терплю,
И безнадёжно полюблю,
Тебя утратив навсегда.

Темнеет. Скоро будет ночь.
Друг против друга мы сидим,
Никто не может нам помочь, -
Страдаем оба и молчим.

Дмитрий Мережковский

#мережковский

* * *

Я всех любил, и всех забыли
Мои неверные мечты.
Всегда я спрашивал: не ты ли?
И отвечал всегда: не ты.

Так дольних роз благоуханье,
Увядших в краткий миг земной,
Не есть ли мне напоминанье
О вечной Розе, об Одной?

Дмитрий Мережковский

1908

#мережковский

Родное

Далеких стад унылое мычанье
И близкий шорох свежего листа...
Потом опять глубокое молчанье -
Родимые, печальные места!

Протяжный гул однообразных сосен,
И белые, сыпучие пески...
О, бледный май, задумчивый как осень!..
В полях затишье, полное тоски...

И крепкий запах молодой березы,
Травы и хвойных игл, когда порой,
Как робкие, беспомощные слезы,
Струится теплый дождь во тьме ночной.

Здесь - тише радость и спокойней горе,
Живешь как в милом и безгрешном сне.
И каждый миг, подобно капле в море,
Теряется в бесстрастной тишине.

Дмитрий Мережковский

1896

#мережковский

Бог

О, Боже мой, благодарю
За то, что дал моим очам
Ты видеть мир, Твой вечный храм,
И ночь, и волны, и зарю...

Пускай мученья мне грозят,–
Благодарю за этот миг,
За все, что сердцем я постиг,
О чем мне звезды говорят...

Везде я чувствую, везде
Тебя, Господь, – в ночной тиши,
И в отдаленнейшей звезде,
И в глубине моей души.

Я Бога жаждал – и не знал;
Еще не верил, но, любя,
Пока рассудком отрицал, –
Я сердцем чувствовал Тебя.

И Ты открылся мне: Ты – мир.
Ты – все. Ты – небо и вода,
Ты – голос бури. Ты – эфир,
Ты – мысль поэта, Ты – звезда...

Пока живу – Тебе молюсь.
Тебя люблю, дышу Тобой,
Когда умру – с Тобой сольюсь,
Как звезды с утренней зарей.

Хочу, чтоб жизнь моя была
Тебе немолчная хвала,
Тебя за полночь и зарю,
За жизнь и смерть – благодарю!..

Дмитрий Мережковский

#мережковский

Сегодня день рождения Дмитрия Сергеевича Мережковского (14 августа 1865, Санкт-Петербург - 9 декабря 1941, Париж)

О нём я писала в прошлом году, можно почитать по ссылке сверху
⬆️⬆️⬆️

#мережковский
#деньрождения

«Странное впечатление производила эта пара: внешне они разительно не подходили друг к другу.

Он — маленького роста, с узкой впалой грудью, в допотопном сюртуке. Чёрные, глубоко посаженные глаза горели тревожным огнём библейского пророка. Это сходство подчёркивалось полуседой, бородой и тем лёгким взвизгиваньем, с которым переливались слова, когда он раздражался.

Держался он с неоспоримым чувством превосходства и сыпал цитатами то из Библии, то из языческих философов.

А рядом с ним — З.Н. Соблазнительная, нарядная, особенная. Она казалась высокой из-за чрезмерной худобы. Но загадочно-красивое лицо не носило никаких следов болезни. Пышные тёмно-золотистые волосы спускались на нежно-белый лоб и оттеняли глубину удлинённых глаз, в которых светился внимательный ум.

Умело-яркий грим. Головокружительный аромат духов. При всей целомудренности фигуры, напоминавшей скорее юношу, переодетого дамой, лицо дышало каким-то грешным всепониманием.
Держалась она как признанная красавица».

#гиппиус
#мережковский

Они познакомились в 1888 году в Боржоми, когда ему было 23, а ей 19.

Летом в Боржоми, где отдыхали Гиппиусы, молодёжь была без ума от «высокой, стройной блондинки с длинными золотистыми волосами и изумрудными глазами русалки», Зинаида любила танцевать, увлекалась музыкой, живописью и особенно верховой ездой. И, конечно, сочинительством: вела дневник, писала стихи.

Там, в Боржоми, она встретилась с Дмитрием Мережковским, серьёзным молодым человеком. О нём ей рассказали шёпотом как о буддисте из Индии, который «ходит в халатах и ни с кем не разговаривает». Вскоре она увидела «буддиста» собственными глазами — «худенького молодого человека, небольшого роста, с каштановой бородкой».

Было ему тогда двадцать три года, но он не предавался забавам молодости: гулял в основном один, сочинял пьесу из испанской жизни и штудировал английского философа Герберта Спенсера.
Гиппиус же никакой философией не интересовалась. Молодые люди стали встречаться. Обычно это происходило в тенистом боржомском парке.

22 июля 1888 года в Ольгин день произошло решительное сближение. В ротонде был танцевальный вечер, в зале — духота, теснота, а ночь, как вспоминает Гиппиус, «была удивительная, светлая, прохладная, деревья в парке стояли серебряными от луны. Шли с Д.С. (с Дмитрием Сергеевичем — так Гиппиус называла Мережковского), как-то незаметно оказались вдвоём, на дорожке парка…»

Во время этой прогулки и произошёл откровенный разговор: не «объяснение в любви», не «предложение», а, как пишет Гиппиус, «оба — вдруг стали разговаривать так, как будто давно уже было решено, что мы женимся, и что это будет хорошо».

В сентябре Мережковский уехал из Тифлиса, и тогда они стали писать друг другу каждый день. Это была их единственная разлука после знакомства.

8 января 1889 года, в церкви Михаила Архангела в Тифлисе произошло венчание. Зинаиде Гиппиус — 19, Мережковскому — 23 года. Обряд был коротким и аскетичным.

Дома молодожёнов ждал обычный завтрак, после чего, вспоминала впоследствии Гиппиус, «мы с Д.С. продолжали читать в моей комнате вчерашнюю книгу, потом обедали… Д.С. ушёл к себе в гостиницу довольно рано, а я легла спать и забыла, что замужем».

Утром мама крикнула через дверь: «Ты ещё спишь, а уж муж пришёл. Вставай!»
«Муж? Какое удивление!» — восклицает Гиппиус.

Молодожёны переезжают в Петербург. Началась семейная, а точнее, литературно-семейная жизнь, без детей. Федор Сологуб говорил: «Вот, например, Мережковский и Гиппиус — они сознательно говорили, что им детей не надо — они были сами в себе — во всей полноте».

В Петербурге они жили в небольшой съемной квартире, которая со временем превратилась в настоящий литературный салон, где Мережковские с удовольствием принимали писателей, поэтов, художников и философов.

Они действительно практически никогда не разлучались, были не только любовниками, но друзьями и единомышленниками.

Литература и мир идей – это то, что по-настоящему увлекало супругов. Реальная жизнь интересовала их куда меньше. Как иронизировали многие современники, оба они не слишком жаловали бытовые хлопоты и было даже странно из их уст слышать слова “уголь”, “кипяток”, “макароны”.

Чета была сторонником открытых отношений. Мережковский и Гиппиус усиленно разрабатывали идею «тройственного устройства мира», Царства Третьего Завета, которое должно прийти на смену историческому христианству, а на уровне более практически-житейском — старались создать небольшую духовную общину.
Андрея Белого Мережковским так и не удалось завлечь в свою «коммуну», а вот Дмитрий Философов, литературный критик и публицист, в неё угодил.

Образование «тройственного союза» было некоторым вызовом обществу, его литературно-художественным кругам. С духовной общностью люди примирялись легко, но вот с совместным проживанием троих…

11 мая 1907 года Гиппиус пишет Брюсову: «Теперь мы в Париже, пока радуемся ему и нашему оригинальному новому хозяйству (квартира дорогая и громадная, а мебели всего — 3 постели, несколько кухонных столов и 3 сломанных кресла!) и похожи, по настроению, на молодожёнов. Новый способ троебрачности…»

#мережковский
#гиппиус
#биография

Внешний вид супругов также отличался эпатажностью.

Вот, например, как Мережковского описывает Надежда Тэффи в своих воспоминаниях:

«Внешность у Мережковского была особенная. Маленький, худенький, последние годы совсем искривленный, но примечательно не это – его лицо. Оно было мертвенно-бледно, с ярко-красным ртом, и когда он говорил, были виды также красные десны. В этом было что-то жуткое. Вампир.»

А вот что Тэффи вспоминает о Зинаиде Гиппиус:

«В молодости соригинальничала, носила мужской костюм, голову обвязывала брошкой на лбу. С годами эта оригинальничанье перешло в какую-то ерунду. На шею затягивала розовую ленточку, за ухо перекидывала шнурок, на котором болтался у самой щеки монокль.»

«Они так до самой смерти Димитрия Сергеевича и прожили, не расставаясь ни на один день, ни на одну ночь, — пишет Ирина Одоевцева. — И продолжали любить друг друга никогда не ослабевающей любовью. Они никогда не знали скуки, разрушающей самые лучшие браки. Им никогда не было скучно вдвоём. Они сумели сохранить каждый свою индивидуальность, не поддаться влиянию друг друга. Они были далеки от стереотипной, идеальной супружеской пары, смотрящей на всё одними глазами и высказывающей обо всём одно и то же мнение. Они были „идеальной парой“, но по-своему неповторимой идеальной парой. Они дополняли друг друга. Каждый из них оставался самим собой. Но в их союзе они как будто переменились ролями — Гиппиус являлась мужским началом, а Мережковский — женским. В ней было много М — по Вейнингеру, а в нём доминировало Ж. Она представляла собой логику, он — интуицию».

Первым умер Дмитрий Мережковский — 9 декабря 1941 года, в возрасте 76 лет.

По поводу вдовы Юрий Терапиано написал: «З.Н. — окаменелая совсем».

3 июня 1943 года в оккупированном немцами Париже Гиппиус начинает писать книгу о Мережковском. Но закончить её не успела — осенью 1945 года Зинаида Николаевна скончалась.

Оба они похоронены на русском кладбище Сен Женевьев де Буа.

#мережковский
#гиппиус
#биография

Молчание

Как часто выразить любовь мою хочу,
Но ничего сказать я не умею,
Я только радуюсь, страдаю и молчу.
Как будто стыдно мне – я говорить не смею.

И в близости ко мне живой души твоей
Так все таинственно, так все необычайно,–
Что слишком страшною божественною тайной
Мне кажется любовь, чтоб говорить о ней.

В нас чувства лучшие стыдливы и безмолвны,
И все священное объемлет тишина.
Пока шумят вверху сверкающие волны,
Безмолвствует морская глубина.

Дмитрий Мережковский

1892

#мережковский

ПРИЗНАНИЕ

Не утешай, оставь мою печаль
Нетронутой, великой и безгласной,
Обоим нам порой свободы жаль,
Но цепь любви порвать хотим напрасно.

Я чувствую, что так любить нельзя,
Как я люблю, что так любить безумно,
И страшно мне, как будто смерть, грозя,
Над нами веет близко и бесшумно...

Но я еще сильней тебя люблю,
И бесконечно я тебя жалею, —
До ужаса сливаю жизнь мою,
Сливаю душу я с душой твоею.

И без тебя я не умею жить.
Мы отдали друг другу слишком много,
И я прошу, как милости у Бога,
Чтоб научил Он сердце не любить.

Но как порой любовь ни проклинаю —
И жизнь, и смерть с тобой я разделю.
Не знаешь ты, как я тебя люблю,
Быть может, я и сам еще не знаю.

Но слов не надо: сердце так полно,
Что можем только тихими слезами
Мы выплакать, что людям не дано
Ни рассказать, ни облегчить словами.

Дмитрий Мережковский

6 июля 1894
Ольгино

#мережковский

* * *

Доброе, злое, ничтожное, славное, —
Может быть, это всё пустяки,
А самое главное, самое главное
То, что страшней даже смертной тоски, —
Грубость духа, грубость материи,
Грубость жизни, любви — всего;
Грубость зверихи родной, Эсэсэрии, —
Грубость, дикость, — и в них торжество.
Может быть, всё разрешится, развяжется?
Господи, воли не знаю Твоей,
Где же судить мне? А всё-таки кажется,
Можно бы мир создать понежней.

Дмитрий Мережковский

1930

#мережковский