КАКОЕ НАМ ДЕЛО ДО ЛОРЕНЦО МЕДИЧИ?

Какое нам сегодня дело до Лоренцо Медичи? Ну да — во Флоренции XV века строили удивительные здания, писали поразительные картины, писали прекрасные стихи. Красивая жизнь, воспоминания о которой радуют сегодня посетителей знаменитых музеев.

Еще во Флоренции была республика, которую постепенно подчинили себе умные, энергичные и яркие банкиры Медичи. В XVI веке в Италии происходило много бурных политических событий — города брали себе на службу отряды во главе с наглыми наемниками-кондотьерами, римские папы превратились в вельмож, покровителей искусства и хитрых политиков, но все это было так далеко и настолько не связано с ужасами нынешней жизни, что вроде бы и говорить о тех событиях и тех людях не стоит — они застыли где-то в музейной вечности, покрылись пылью.

Но почему-то снова и снова хочется возвращаться к тем временам, снова и снова хочется говорить о Лоренцо, его предках, его окружении.

Лоренцо Медичи называли Великолепным. Вообще-то, это должно было быть не восхищенным прозвищем, а уважительным обращением. Уже к его деду и отцу обращались «Ваше великолепие». Но с Лоренцо получилось так, что его действительно стали воспринимать, как Великолепного — Il Magnifico. И это в то время, когда итальянские государства были переполнены великими и яркими людьми — художниками, философами, политиками, церковными деятелями.

А вот Великолепным был именно Лоренцо. Некрасивый и невысокий, не слишком здоровый и почти не ощущавший запахов. Не занимавший никаких постов, но при этом стоявший во главе одного из самых блистательных и поразительных городов своего времени. Банкир, который, впрочем, между финансовыми интересами своего банка и политической выгодой своего города обычно выбирал город — и, скажем прямо, довел банк Медичи до очень плохого состояния. Покровитель художников и поэтов и сам поэт.

И из сегодняшнего кровавого времени можно посмотреть на Лоренцо, представить себе его, разговаривающего с философами или читающего Платона, любующегося картиной Боттичелли или лениво пробегающим финансовые отчеты филиалов его банка, — и почувствовать, как в те далекие времена эти люди — художники, архитекторы, кондотьеры или банкиры — осознавали себя, свое значение, свое место на земле. Как формировался гуманизм, поставивший в центр мира человека с его мыслями, чувствами и свершениями, тот самый гуманизм, о конце которого мы сегодня так часто думаем.

И, думая о Лоренцо, я повторяю себе, что красота, созданная в его время, и ценность человека, осознанные в его время, — не могут просто так исчезнуть.

Об этом прекрасном — Великолепном — Лоренцо и о том, что он дал миру, пойдет речь в новом выпуске «Уроков истории с Тамарой Эйдельман».

СТРАШНОЕ-СТРАШНОЕ НАТО… ИЛИ НЕ ОЧЕНЬ СТРАШНОЕ?

Сколько живу на свете, все время слышу про страшное-жуткое НАТО (или страшную-жуткую?). Когда я была маленькая газета «Правда» сообщала советским людям, как все европейцы протестуют против размещения войск НАТО в их странах, против ракет средней дальности…

Прошло много-много лет и по-прежнему жуткие войска НАТО якобы угрожают России настолько, что ради защиты от них приходится захватывать Крым, бомбить Киев, разорять Бучу. Что за странный миф, дикая выдумка об агрессивном враге?

Вот я и решила разобраться — зачем был создан Северо-Атлантический альянс, почему он существует столько времени, чего за это время НАТОвцы добились и какие ошибки совершили (или нет?).

Вот об этом поговорим во время прямого эфира на канале «Уроки истории с Тамарой Эйдельман» в понедельник в 19-00 по московскому времени

МАЛЕНЬКИЙ ЛИКБЕЗ ДЛЯ ГОСПОДИНА ГУНДЯЕВА

Дед господина Гундяева был священником. Отец учился на Высших богословских курсах, потом, когда его стала преследовать советская власть — поступил в Ленинградский индустриальный институт, а позже, пройдя Колыму, все-таки стал священником. Мать господина Гундяева преподавала немецкий язык в школе. Старший брат господина Гундяева был профессором и ректором Санкт-Петербургской духовной академии. Младшая сестра господина Гундяева — директор православной гимназии, проректор по культуре Санкт-Петербургской духовной академии. Сам господин Гундяев с отличием окончил духовную академию со степенью кандидата богословия…

Каким же образом человек, выросший в явно интеллигентной и культурной семье, получивший духовное образование и сам возглавлявший различные духовные образовательные учреждения и преподававший в них, может быть настолько невежественным?

Как может человек, имеющий хотя бы приблизительное представление об истории России, заявлять, что «Россия никогда ни на кого не нападала, а только защищала свои рубежи»?

Напоминаю господину Гундяеву:

В 1558 году Иван Грозный напал на Ливонский орден, владевший землями в Прибалтике — довольно быстро разбил его, а потом аж до 1583 года воевал с Польшей и Швецией за эти земли.

В 1653 году Земский собор в Москве решил ответить на просьбу запорожских казаков и взять их земли под свою власть. После этого Московское царство тринадцать лет воевало с Польшей за украинские земли. И сколько бы сегодня президент ни говорил, что эти земли всегда были русскими, но это тоже явно была война за приобретение новых территорий.

А еще Петр I 21 год воевал со Швецией за выход к Балтийскому морю — ну об этом-то уж в ленинградской школе маленькому Володе Гундяеву должны были рассказывать?
А уже в нынешние времена Володя Гундяев, ставший патриархом Кириллом, должен был слышать о том, как Екатерина II воевала с Турцией и захватила Крым ( ах да, это же исконная российская земля) и еще многие другие земли.

И разделы Польши, наверное, тоже были защитой российских рубежей — не ухватила бы Екатерина эти земли, туда пришли бы солдаты НАТО. А Финляндию Александр I уж точно присоединил для того, чтобы она не вошла в НАТО — ну зато теперь она собирается это сделать.

И с Шамилем столько лет воевали, потому что Кавказ-то наш, и нечего тут свои порядки заводить…

А русско-японская война? Вот уж защита рубежей нашей родины — Порт-Артур — исконная российская земля.

И уж конечно Россия защищала свои рубежи во время Второй мировой войны. Не случайно у нас стараются эту войну называть Великой отечественной, вспоминая только те годы, когда Советский Союз действительно защищал свою землю. А то, что с 1939 по 1941 год СССР успел поучаствовать в «четвертом разделе Польши», захватив те территории, которые Сталину позволил присвоить Гитлер, а потом еще вынудил правительства Латвии, Литвы и Эстонии «добровольно» попросить о присоединении к СССР, и еще захватил Бессарабию и Северную Буковину, и пытался опять захватить Финляндию — вот только не вышло.

Когда-то в учебниках эти позорные захваты так и назывались: «Защита рубежей» или «Укрепление обороноспособности».

Когда давили танками венгерскую революцию 1956 года, тоже защищались, и в 1968 году в Чехословакии «оказывали братскую помощь», и в Афганистан полезли, потому что попросили.

А Грузия и Украина — это же часть империи, мы с ними по братски — взяли то, что нам всегда принадлежало, чтобы лучше защищать рубежи…

Что я могу сказать? Так как мне очень сложно предположить, что господин Гундяев за всю свою жизнь ничего не слышал обо всех перечисленных выше (и многих других) захватнических войнах, которые вела Россия, то остается другой вариант. Просто господин Гундяев потерял последние остатки совести. Впрочем, вряд ли такой вывод кого-то удивит.

О ЛАВРОВЕ И ДРУГИХ НАЦИСТАХ

Сергей Лавров напомнил всему миру, что, может быть, «у Адольфа Гитлера тоже была еврейская кровь». Поэтому, дескать, еврейское происхождение Зеленского не может быть аргументом против проводимой Россией «денацификации» Украины.

Вообще-то, одного этого высказывания достаточно, чтобы понять, насколько сам Лавров проникнут фашистскими идеями. Легенду о еврейском происхождении Гитлера придумал, конечно, не он. Бабка Гитлера, Анна Шикльгрубер, родила сына Алоиса вне брака. Забеременела она, когда была служанкой в доме у богатого еврея — отсюда и предположение, которое, впрочем, давно отвергнуто серьезными историками.

Но сейчас речь не об этом. Сами слова «еврейская кровь» уже подразумевают предположение о том, что этнические признаки передаются «с кровью» — по наследству. Именно так рассуждали фашисты, считавшие, что ни крещение, ни культурная ассимиляция не могут лишить евреев их еврейства.

Сотрудники МИДа России, которым надо было оправдываться за дикие слова своего шефа, выступили с заявлением, которое читается похлеще высказываний Лаврова. Здесь как пример приводится деятельность юденратов, которые «запомнились совершенно чудовищными деяниями».

Когда читаешь эти слова, то представляешь себе членов еврейских советов, которые с оружием в руках гонят своих сородичей на казнь. Тут же приводится пример Хаима Румковского, хотевшего, оказывается, погубить еврейских детей в Лодзи.

И какими же надо быть подонками, чтобы писать и говорить такое…

Знаю, что надо формулировать спокойно и взвешенно, но просто не удержалась — и убирать эту фразу не буду.

История юденратов — очень сложная и непростая. Члены юденратов выбрали сомнительный путь сотрудничества с нацистами, надеясь таким образом спасти еврейские общины. Они вели переговоры с нацистами, пытались убирать кого-то из списков людей, обреченных на депортацию. Конечно, это был полный ужас — убирая одних, надо было помещать туда других.

И это было страшный, непроглядный, кошмарный выбор. «Выбор Софи» — как в романе Уильяма Стайрона или в одноименном фильме с Мэрил Стрип, — главная героиня которого должна была выбрать в концлагере, кого из детей отправить на смерть ради того, чтобы сохранить другого.

Членов юденратов еще Ханна Арендт обвиняла в том, что они скрывали реальную правду об уничтожении евреев, шли на сговор с нацистами, чтобы сохранять спокойствие среди обреченных, надеясь таким образом оттянуть неминуемое или — опять же — спасти хоть кого-то.

Рудольфа Кастнера, возглавлявшего венгерский Комитет помощи и спасения и начавшего сложные и очень непрозрачные переговоры с Гиммлером о возможности выкупа евреев, после войны даже судили в Израиле. И признали виновным. А потом в высшей инстанции оправдали. Правда, к этому времени Кастнера уже убили люди, возмущенные тем, что он делал в Венгрии. И до сегодняшнего дня идут споры — кем он был: спасителем евреев или губителем. Об этом шла речь в моей лекции о природе зла…

Все эти мучительные темы, к которым историки обращаются с осторожностью и аккуратностью, были порождены войной, нацистскими злодеяниями и готовностью людей спасти свой народ любыми средствами.

Хаим Румковский действительно обратился к жителям гетто с речью, где повторялись слова «Отдайте мне ваших детей!» Таким образом он надеялся спасти взрослых жителей гетто. Вспоминаю роман Василя Быкова, где крестьяне, прячущиеся в лесу от фашистов, просят молодую женщину придушить плачущего ребенка — ты, мол, еще родишь, а нас сейчас всех найдут и убьют. Тот же жуткий выбор.

И когда циничные дипломаты вспоминают эти трагические истории, с которыми не сравнится ни одна трагедия Еврипида или Шекспира, и используют их, чтобы обосновывать злодеяния своего государства, то это двойное глумление — и над трагедией еврейского народа, и над нынешней трагедией Украины.

Уберите свои грязные руки от истории Холокоста! Не смейте оправдывать то, что вы творите сейчас, апеллируя к прежним трагедиям!

Хаим Румковский, кстати, погиб в Освенциме со всей своей семьей.

УРОКИ НЮРНБЕРГА

Кто должен и имеет право судить военных преступников, диктаторов, палачей? Тех, кто совершил самые ужасающие преступления — те, которые принято называть преступлениями против человечности.

На этот вопрос нет единого ответа. Нацистских преступников судил в Нюрнберге Международный военный трибунал. Обвиняемые с возмущением заявляли, что их судят победители, которые не могут быть объективными.

С объективностью по отношению к тем, кто создал лагеря смерти и газовые камеры, кто расстреливал заложников и пленных, действительно было сложновато. Но все-таки стоит вспомнить, что судьи отказались от предложения, сделанного (вы удивитесь…) Советским Союзом.

Советские юристы, поднаторевшие на публичных процессах 30-х годов, считали, что не стоит тратить время на доказательство вины. Все арестованные по определению виновны, и процесс должен стать по сути шоу, на котором просто были бы продемонстрированы их злодеяния, а затем оглашен заранее определенный приговор.

Но английские и американские юристы пошли по другому пути. Как бы им ни были отвратительны люди, сидевшие на скамье подсудимых (а они, безусловно, были отвратительны), принцип презумпции невиновности никто не отменял. А это означало, что обвинение должно было доказать степень вины каждого из обвиняемых — и это было непростое дело, хотя бы потому, что с одной стороны, часть важных свидетельств была уничтожена, а с другой, наоборот, благодаря немецкой обстоятельности, сохранилось столько документов, что разобраться в них было очень непросто.

И все-таки Нюрнбергские процессы были настоящими судами — где обвинители доказывали вину, защитники защищали своих подопечных, и, кстати, где некоторых людей оправдывали из-за недостаточных доказательств.

А еще это были процессы, сформулировавшие те принципы, которые актуальны и сегодня. Например — мысль о том, что люди, отдававшие приказы, но сами никого не убивавшие, тоже преступники. И наоборот — исполнение приказа может считаться смягчающим обстоятельством только в том случае, когда самому исполнителю угрожала физическая расправа. Так, кстати говоря, возникло понятие «преступного приказа», исполнение которого — преступление.

С того момента, когда открылись заседания первого Нюрнбергского процесса, прошло уже больше полувека. За это время, к сожалению, преступников против человечности приходилось не раз судить. До сих пор еще отыскивают нацистских палачей. А были еще те, кто совершали злодеяния в Югославии и Руанде, в Кампучии и Сьерра-Леоне, и еще во многих местах.

Их судили по-разному — кого-то международным трибуналом, кого-то национальными судами. Оба этих варианта имеют свои достоинства и недостатки. Увы, идеального механизма наказания военных преступников пока не выработано. Но приятно думать, что определенный способ действий по отношению к палачам выработан, что есть диктаторы и военные, которые понесли наказание. Среди многих изменений, которые принесет миру война в Украине, наверняка будет и совершенствование системы международных трибуналов. Сегодня трудно сказать, какими они будут, но ясно, что их организаторы наверняка будут учитывать уроки Нюрнберга.

Так что сегодня самое время поговорить о самом знаменитом международном трибунале. Этому и будет посвящен новый выпуск «Уроков истории с Тамарой Эйдельман».

МОЖНО ЛИ УКРАСТЬ ПОБЕДУ?

Полководцы всех времен и народов с гордостью отмечали свои победы. Мечтой каждого римского военачальника был триумф — возможность пройти по Риму во главе своих войск и продемонстрировать согражданам захваченные трофеи и пленников.
Наградой для множества простых солдат в разные века было разграбление захваченного города.

А вот как потом эти победы вспоминали?

Греко-персидские войны настолько всколыхнули самосознание греков, что породили первые исторические труды. «Отец истории» Геродот написал свою книгу как раз о том, как персы и эллины воевали друг с другом, рассказав о греческих героях и победах.

Война 1812 года произвела огромный переворот в российском общественном сознании. Послевоенные годы знают невероятный взлет мемуарной литературы. Вдруг огромное количество людей, вроде бы живших до этого незаметной жизнью, осознали свою причастность к Истории и решили записать то, что они видели и пережили во время нашествия Наполеона.

Мощные войны ХХ века породили не менее мощный отклик. Но какой? Первая мировая война тоже произвела переворот в культуре. Одним из важнейших ее культурных последствий стало творчество писателей «потерянного поколения» — Ремарка, Хемингуэя, — людей, прошедших войну и пришедших к ее безусловному отрицанию.

Вторая мировая война породила мысль о том, что цивилизация вообще рухнула, никакой культуры после таких ужасов быть не может. Но все-таки мировая культура снова и снова возвращалась и возвращается к тем страшным годам.

А в нашей стране память о войне стала своеобразной лакмусовой бумажкой, показывающей состояние общества. Каким образом советское, а теперь российское общество воспринимают ту Войну, которую даже называют без пояснений — просто Войной?

Чем стала та война в сознании людей? В восприятии государства? Почему в течение двух десятков лет Победу не праздновали, а потом стали отмечать? И, конечно, самый мучительный и тяжелый вопрос — удалось ли власти присвоить Победу, отнять ее у людей, исказить историческую память?

Об этом пойдет разговор во время прямого эфира на канале «Уроки истории с Тамарой Эйдельман» в понедельник, 9 мая, в 19-00 по московскому времени.

КАК НОВЫЕ ПРОФЕССИИ ПОМОГАЮТ ПУТЕШЕСТВОВАТЬ

Нравится нам это или нет, но мы вступили в период мощных миграций. Тысячи людей переезжают из России в другие страны, причем иногда в самые неожиданные. Представить себе не могла, что такое большое количество знакомых окажутся вдруг в Узбекистане или в Эмиратах. В Грузии и Армении на улицах постоянно слышна русская речь. За последние месяцы я несколько раз перемещалась между Стамбулом, Лиссабоном и Тбилиси — соотечественники составляли существенную часть пассажиров каждого рейса.

До последнего времени человек, отправляющийся в экзотические путешествия, явно был финансово устойчивым — сегодня все переменилось. Скачки курсов валют, заблокированные карты, сложности с открытием счетов — это только малая доля финансовых проблем, с которыми сталкиваются люди, заброшенные ветром истории в другие страны. Да и те, кто остались в России тоже ощущают на своей шкуре повышение цен и исчезновение многих привычных товаров.

К тому же многие западные компании уходят из России, а значит, тысячи людей лишаются работы. Forbes пишет, что 45% компаний снижают или останавливают найм. Что делать в таких обстоятельствах? Да то же, что всегда делали люди в эпоху резких и неожиданных перемен. Кто-то покорно плыл по течению, проклиная свою несчастную судьбу, а кто-то боролся. В течение всего XIX века тысячи эмигрантов из Восточной Европы, из Шотландии и Ирландии, из Китая и из множества других мест, где жизнь была тяжелой и нищей, отправлялись за океан в поисках лучшей жизни. Им приходилось забыть то, что они умели делать в украинских местечках или в шотландских горах, и научиться чему-то совершенно новому. И они учились.

В истории множества сегодняшних богатых и успешных семейств есть рассказы о прадедах и прапрадедах, отправившихся в Америку, Австралию или Канаду без гроша в кармане, а там научившихся работать по-новому, жить по-новому, открывших собственное дело и создавших достойную жизнь для себя и своих родных.

Наверное, что-то в этом роде предстоит сделать и тем, кто сегодня отправляется в далекий путь, или остается дома, но пытается справиться с обстоятельствами. Но только если раньше все начиналось с работы официантом или разносчиком товаров, продавцом газет или кухаркой, то сегодня куда выше потребность в совершенно других профессиях. Уж кто-кто, а айтишники в нынешнем мире не пропадут. Для них повсюду найдется работа, они могут рассчитывать на хорошую зарплату, и, что тоже немаловажно сегодня — они могут работать из самых разных точек земного шара.

IT-сфера — это целый огромный мир, в котором есть сложнейшие задачи и профессии, браться за которые сразу, без подготовки, невозможно. Может быть, тем, кто только осваивает новые профессии, лучше начать с чего-то более простого. Например, с работы тестировщиком, отыскивая ошибки на сайтах и в приложениях.

Этому как раз можно научиться в университете востребованных профессий Skypro. Здесь помогут освоить новую — и довольно интересную — работу, при этом кураторы будут поддерживать своих подопечных с начала и до конца обучения, и связываться с ними можно в любое время суток. Это тоже немаловажно, если человек, осваивающий новые навыки, вдруг оказался где-то далеко-далеко от дома.

За время обучения на курсах можно будет уже создать себе портфолио, разработать четыре реальных проекта, а сотрудники карьерного центра Skypro подготовят к собеседованиям и помогут найти работу.

На сайте Skypro можно записаться на бесплатную консультацию по профессиям IT: https://go.sky.pro/tg_Eidelman
Мой промокод «ЭЙДЕЛЬМАН» дает 10% скидку на все обучение в Skypro.

Не буду говорить, что каждый, кто освоит профессию тестировщика, через десять лет станет миллионером, но точно могу сказать, что перемещение по миру и устройство на новом месте благодаря этому безусловно станут легче.
#реклама

НИКОЛАЙ КРОВАВЫЙ ИЛИ НИКОЛАЙ СТРАСТОТЕРПЕЦ?

Мнения по поводу личности Николая II и его царствования расходятся настолько, что иногда кажется — положишь рядом два текста и, если убрать из них его имя, то можно решить, что речь идет о двух совершенно разных людях.

В одном будет глупый, безвольный, плохо образованный, совершенно не готовый к власти человек, тормозящий любые перемены, окруживший себя странными знахарями и юродивыми, попавший в зависимость от собственной мерзкой жены и коварного Распутина. Человек, несущий ответственность за расстрел собственного народа 9 января, не оценивший двух наиболее выдающихся государственных деятелей своего времени — Витте и Столыпина, развязавший бессмысленную войну с Японией, а затем еще вступивший в Первую мировую войну, что в результате и привело к гибели и его империи, и его самого, и его семьи.

В другом будет совсем не глупый, знающий, чего он хочет, спокойный, вежливый государь, прекрасный семьянин, иногда уступающий жене, которую он очень любит, но делающий это далеко не так часто, как принято считать, искренне любящий свою страну и свой народ, уверенный, что подданные отвечают ему взаимностью — и, кстати, получивший немало доказательств этой взаимности. Человек, пытавшийся противостоять бурям революции, но ставший жертвой истории. Трагическая фигура, мученик, которого церковь считает святым.

Между этими полюсами есть еще множество других оценок. Их разброс, наверное, сильнее, чем в оценках Наполеона и других, куда более ярких и неординарных исторических деятелей. И как в них разобраться?

Я, вот, столько лет рассказывала ученикам про Николая II и про революцию, но так и не могу сказать, что нашла для себя ответы на вопросы: почему все так сложилось? Виноват ли Николай в произошедшем? Если да, то насколько?

Не знаю. Просто не знаю. И вижу довольно весомые доводы в пользу самых разных ответов на эти вопросы, но по-прежнему пытаюсь сформулировать ответы для себя. Они мне интересны не только потому, что Николай — такая неоднозначная фигура. Это ведь еще важно для понимания механизма истории, ее движущих сил, ее ироничности и ее трагедий. Это невероятно важно для того, чтобы понять историю нашей страны.

И теперь в очередной раз попробую разобраться с этими запутанными сюжетами в очередном выпуске «Уроков истории с Тамарой Эйдельман».

НЕВОСКРЕСНЫЙ ТЕКСТ

Сегодня воскресенье, надо бы написать что-то миленькое, но в голове у меня — кадры ролика CNN. Они совершенно обыденны — подъехали к автосалону, поговорили, отпустили — а потом выстрелили в спину. Пока 68-летний Леонид Пляц полз, истекая кровью, к своему пункту охраны, убийцы обшаривали здание автосалона и выпивали. Война войной, а грабеж по расписанию.

Даже самые добрые люди могут в приступе ярости совершать нехорошие вещи. Любящие родители шлепают своих детей. Муж убивает любимую жену в приступе ревности. А здесь — ни ярости, ни аффекта, — и двух человек стерли с лица земли.

Другое распространенное представление — легче убивать тех, в ком не видишь человека. В фильме «Молчание ягнят» маньяк называл похищенную им жертву «оно». Нажать курок — и уж тем более кнопку — легче, чем воткнуть штык в тело человека и увидеть его глаза.

А вот эти люди спокойно поговорили с хозяином автосалона и охранником. Посмотрели этим людям в глаза. А потом застрелили.

Еще один образ из множества боевиков — трудно убить человека, который тебе не сопротивляется. А вот когда противник тебя оскорбил или выстрелил — начинается перестрелка. А «герои» ролика CNN поговорили, ОТПУСТИЛИ — а потом стали стрелять.

Сегодня только ленивый не обругал Филиппа Зимбардо за то, что его «Стэнфордский эксперимент», где студенты изображали заключенных и охранников, был проведен некорректно, и не такие уж мы все мерзкие и подлые. Но в своей книге «Эффект Люцифера» Зимбардо описывает поведение реальных охранников — американских солдат в тюрьме Абу-Грейб в Ираке, как и участники его эксперимента — совершенно обыкновенных людей. И они тоже с невероятной скоростью озверели.

Зимбардо пишет: «Любая ситуация, в которой люди чувствуют себя анонимными, когда никто не знает, кто они, или не хочет этого знать, уменьшает ощущение личной ответственности и тем самым создает возможность для злодеяний. Это особенно верно при наличии второго фактора: если ситуация или какой-то авторитет позволяют участвовать в антисоциальных или насильственных действиях против других людей».

Ну то есть — если ты — один из многих (кстати, военная форма очень способствует ощущению собственной анонимности) и «выполняешь приказ». А дальше исследователь формулирует несколько факторов, помогающих «вежливым людям» в форме стать злодеями.

«Мы можем изменить наше поведение: из вредного оно становится благородным» — мы не убиваем мирных жителей, а проводим денацификацию. К тому же, происходит дегуманизация, «когда одни люди начинают считать, что моральные нормы, определяющие, что значит быть человеком, к другим людям не относятся». Какие могут быть моральные нормы по отношению к «нацистам» и «бандеровцам» — тьфу…

«Мы можем „не видеть“ прямой связи между нашими действиями и их пагубными результатами, рассеивая или перекладывая личную ответственность. Мы избавляемся от мук совести, если просто не воспринимаем себя как преступников против человечества». — Да как же это возможно, когда перед тобой — просто хозяин автосалона и пожилой охранник? — Так нам же велели «зачистить»…
«Мы можем „не замечать“ вреда, который причинили наши действия другим людям». В данном случае это довольно сложно представить, но люди, которые за предыдущие недели убили многих, теперь могут и не считать убийство «всего двоих» чем-то серьезным.
«Мы можем считать, что жертвы заслуживают наказания, возлагаем на них всю вину». Украинцы сопротивляются — и вывод отсюда не «они же не хотят нашей помощи», а «упертые нацисты, они же в наших ребят стреляют».
Значит ли это, что те, чье преступление видно на ролике CNN, невиновны? Нет, не значит. Среди охранников тюрьмы Абу-Грейб нашелся тот, кто возмутился, увидев, что творят его приятели. Можно, даже оказавшись солдатом армии государства-агрессора, не быть злодеем.
Впрочем, те, кто способствуют высвобождению самых гнусных черт в душах солдат, не должны уйти от ответственности. В частности, и за гибель двух людей, один из которых истек кровью, уползая от своих палачей.

ШЕСТОЙ БРАТ ПРОТИВ БОЛЬШОГО БРАТА

В понедельник на канале «Уроки истории с Тамарой Эйдельман» будет прямой эфир, посвященный студенческим протестам в Китае 1989 года. Об этом я еще напишу. А пока — о небольшом эпизоде, связанном с теми событиями.

4 июня 1989 года войска разогнали студенческий лагерь на главной пекинской площади Тяньаньмэнь, а после этого начались аресты.

В самый страшный черный список были включены имена 21 студенческого активиста, которые считались наиболее опасными. Но хватали сотни людей, при этом далеко не только студентов. В предыдущие месяцы требования политических свобод поддерживали и рабочие, и журналисты, и многие преподаватели университетов.

Все вроде бы знакомо и понятно. Но дальше начинаются интересные вещи. Шэнь Тун — один из лидеров студентов пекинского университета — незадолго до подавления выступлений получил разрешение уехать учиться в Америку. Он пришел в Пекинский аэропорт, прошел через все кордоны и улетел в США. Может быть, это был просто прокол службы безопасности, а может быть, полицейские не хотели его задерживать.

Но это единичный случай. А в эти же страшные дни в Гонконге, который в 1989 году все еще был британской колонией, началось сотрудничество тех сил, которые в обычной жизни далеко не всегда протягивают друг другу руки.

С одной стороны это были гонконгские активисты, с тревогой следившие за тем, что творилось в КНР. Их лидером был знаменитый профсоюзный деятель и политик Сето Ва. Деньги (а их нужно было очень много) давали гонконгские бизнесмены. Деньги и поддержку предоставляли и многочисленные знаменитости Гонконга — суперзвезда гонконгской эстрады Анита Муи, продюсер и режиссер Алан Тан и другие.

Но и это еще не все. К спасению китайских диссидентов подключились британская разведка и ЦРУ. Как же бизнесмен-коммунист Лой Хой-Синг мог сотрудничать с такими силами? А гонконгские активисты с их левыми взглядами? А они, извините, людей спасали. Людей, которым грозили огромные сроки в малоприятных китайских тюрьмах.

Мало того, — никакие спецслужбы и никакие звезды не смогли бы спасти столько людей (а всего они вывезли около 400 человек), если бы… не помощь мафии. Кто, как не знаменитые китайские Триады, знал пути, по которым из Гонконга в коммунистический Китай и обратно перевозили товары, деньги, людей? Вот к ним и обратились. И они помогли. За огромные деньги, конечно. И еще к тому же требовали платить по 25 тысяч долларов за каждую попытку вывезти человека, независимо от того, удачная она или нет. Уэра Кайси, человека, занимавшего второе место в списке из 21 «преступника», вывезли только с третьей попытки. Но вывезли!

Триады предоставляли свои пути сообщения, но все делали не мафиози, а просто добровольцы — желающих помочь было очень много.

Среди них — прославленный позже Чан Татчин — он же Шестой брат, как называли его дома, в семье из тринадцати детей. Чан был электриком и техником в КНР, потом бежал в Гонконг — вплавь, если верить статье в «Нью-Йорк Таймс», — занимался самыми разными делами, а когда в начале 80-х граница между Китаем и Гонконгом оказалась чуть более прозрачной, он стал контрабандистом.

Чан отрицает свою связь с Триадами, но как проверить? Во всяком случае у него был свой флот из маленьких корабликов, свои места на берегу, где можно было безопасно забирать людей. Он и забирал. И вывез около 130 человек. Именно он разработал подробный план спасательной операции «Иволга» — названной с отсылкой к китайской пословице «Богомол преследует цикаду и не замечает иволгу». Чан придумал систему паролей и как будто взятых из фильмов Алана Тана способов узнать друг друга — вроде разорванных на две части фотографий.

Он спас множество людей, но в 1990 году два его сотрудника были арестованы. Тогда Чан поехал в Пекин и договорился с властями, что они отпускают его людей, а он обещает больше никого не вывозить. И сдержал слово. Правда, операция «Иволга» уже была организована так успешно, что продолжалась до 1997 года…

В каждой ли стране есть свой Шестой брат?

ВОЛНУЮСЬ

В октябре прошлого года, то есть в совершенно другой жизни, в рамках проекта «Путешествия с Тамарой Эйдельман» мы решили устроить поездку в Стамбул. Желающих побывать в первый — или в двадцать первый — раз в великом городе было столько, что в результате групп было две. А еще, приехав в любимый город, мы в первый раз записали лекцию «в поле».

И вот, теперь она выходит. Надо сказать, что я очень волнуюсь. По многим причинам. Во-первых, Византий-Константинополь-Стамбул — это такой космос, о котором можно говорить и писать бесконечно — и вдруг я что-то не то сказала, где-то что-то ляпнула, что-то не учла? Прямо сейчас читаю очередную книгу про Стамбул и ловлю себя на мысли: «И это можно было бы сказать в лекции, и это…»

Во-вторых, жизнь-то изменилась. Я только что провела неделю в Стамбуле и с ужасом заметила как изменились прекрасные, любимые, родные места, по которым я столько раз гуляла — и одна, и с родными, и с друзьями, и с экскурсиями. Смотришь на дивные красоты, а думаешь о войне… И поэтому я тоже волнуюсь — как зрители будут слушать рассказ, записанный еще в довоенное время?

Но с другой стороны — это же Стамбул… Это же город, которые знал столько прекрасных и столько жутких страниц. Место, через которое проходило столько армий. Город, который осаждали и разрушали, а он возникал снова и снова. Стамбул для меня — это настоящая суть истории. Здесь сошлись Запад и Восток, ислам, христианство, иудаизм — и еще множество других верований. Здесь сталкивались стремление к свободе и деспотия, имперское мышление и национализм. Здесь было все то, о чем мы думаем сегодня — и еще много-много всего другого.

Это вечность, это история, это культура. Так что, наверное, лекция об истории Стамбула всегда актуальна.

Но все равно я очень волнуюсь.

ТАНКИ НА ПЛОЩАДИ ТЯНЬАНЬМЭНЬ

Площадь Тяньаньмэнь — огромное пространство в центре Пекина. Здесь проходят официальные мероприятия, сюда приезжают туристы, отправляющиеся осматривать Запретный город. А ещё здесь уничтожили студентов, требовавших политических реформ и свободы.

«Китайский путь» регулярно сравнивают с «российским». В России перестройка очень быстро показала, что невозможно ограничить реформы только экономикой и внешней политикой — нужна свобода внутри страны. В результате компартия лишилась власти, а Советский Союз развалился.

В Китае Дэн Сяопин и другие консерваторы разгромили движение за политические реформы и уже больше 30 лет продолжают удерживать власть. Экономика Китая развивается, все с ним заигрывают, «Огненная стена» ограничивает Интернет, диссиденты либо сидят, либо покинули страну. И все довольны.

Точно ли все довольны? Почему китайским лидерам удалось (пока?) сделать то, о чем мечтают диктаторы всего мира — взять у Запада технику и выкинуть на помойку права человека? Как долго продержится такая модель?

Чтобы попробовать разобраться в этой ситуации, во время прямого эфира на канале «Уроки истории с Тамарой Эйдельман» в понедельник в 19-00 по московскому времени мы поговорим о студенческих протестах 1989 года на площади Тяньаньмэнь и об их подавлении.

Друзья, через 10 минут жду вас в прямом эфире! Поговорим о студенческих протестах 1989 года на площади Тяньаньмэнь и об их подавлении. А в конце эфира по традиции отвечу на ваши вопросы. Подключайтесь!

ВОЙНЫ ИЛИ ВОЙНА?

Мы все много слышали про Великую отечественную войну. Про Вторую мировую уже намного меньше — а ведь по-настоящему понять то, что происходило под Сталинградом или Курском, не зная о Перл-Харборе или Эль-Аламейне невозможно. Все это были составные части одной огромной и страшной Второй мировой войны.

А уж про Первую мировую мы знаем совсем мало. В 2014 году, когда весь мир отмечал печальную годовщину начала Первой мировой, стало особенно ясно, как эта страшная война слабо отразилась в российском общественном сознании. В общем-то, понятно — почему. Потому что многие герои Первой мировой потом оказались в Белой армии или в эмиграции, рассказывать о них в советское время было как-то неловко. К тому же другие трагические события истории нашей страны — революция, гражданская война, сталинский террор — заслонили ужасы Первой мировой.

Но вообще-то, это было одно из важнейших событий всей мировой истории, война, которая во-первых, вывела на поверхность многие явления, уже зарождавшиеся в предыдущие десятилетия, а во-вторых, совершенно изменила лицо мира, экономику, культуру…

И вообще-то, сегодня многие историки предлагают рассматривать две мировых войны вместе, некоторые даже считают, что это вообще была одна страшная, жуткая мировая война, только длившаяся с перерывом.

Военный историк София Широгорова в своем курсе «Первая и вторая мировые войны» как раз рассматривает эти две катастрофы в единстве. А еще — с разных точек зрения, с учетом английских, французских, немецких, польских источников и исторических исследований.

Курс состоит из трех блоков: Первая мировая, Интербеллум и Вторая мировая. В каждом блоке по 5-6 видеолекций, есть ссылки на исторические документы и статьи. А те, кто захотят проверить, насколько хорошо они усвоили курс, могут пройти тесты.

Сейчас на курс действует скидка 20%. А по промокоду ЭЙДЕЛЬМАН — скидка увеличится до 45%. То есть вы сможете купить курс за 4500 руб. вместо 7500 руб.
Записаться на курс «Первая и Вторая мировые войны» можно по ссылке.

#реклама

Как же я люблю городские легенды и деревенские былички, в них, в них сила народная, его жизнь, чаяния и мечты о запрятанном в глуби вод чудесном Китеж-граде, упования на беззаботную жизнь, надежда на лучшие тучные годы, в них проявляются идеалы и осмысление момента, в них же сквозят и страхи, опасения, боязни, откуда-то из закромов сознания всплывают старые дедовские запуги, чередуясь со сверхсовременными тревогами из века компьютерных технологий. Жуть полосатая окружающего мира, с которой порой так трудно справиться богатому воображению застят розовые миражи, сказки на ночь, рожденные, как и анекдоты о правителе неизвестными сочинителями, и летят они быстрее пули, накрывают людей сладкими вымыслами, без них спокойно не вздохнуть, не расслабиться на скамеечке перед домом под расцветающей черемухой. Картошка-то посажена, можно и передохнуть, но что-то давит на сердце, а хочется покоя, но почему-то все из рук валится, как призналась мне тут моя деревенская соседка – баба Валя и шепотом спросила: «Что, бьют наших американцы, лютуют?» «А с кем мы воюем, баба?» - спрашиваю. «С американцами, - отвечает, - по телевизору видела. Я свою стиральную машину тряпками завалила, не отдам, мне новой не купить никак.» «Валентина, при чем тут стиралка?» «А как же, говорят, чипы будут из их изымать и в ракеты вставлять. Чипы-то кончаются. Пока еще из Таиланда завезут машинки, а скоро станут по деревням и городам ездить и чипы собирать.» «Машинка же без чипа сдохнет.» «Не-е, только отжим перестанет работать, мне так сказали.»

Я к соседу: «Как-что? У тебя ж американская машина – Тахо, запчасти во сколько раз подорожали?» «Уй, - говорит, - офигеть! Но я не тужу, Паше позвонил, а он – Алексею в Нью-Йорк, тот говорит, собираю контейнер, делай заказы, пришлем аэрокарго, прямо в Шереметьево.» «Кончай звездить, не летают из Америки в Шереметьево, про санкции слыхал?» «А-то! Только летают, кому надо - чартеры вовсю летают, Алексей не врет, ни разу еще не подводил, у него ж бизнес!» «Ладно баба Валя, но ты-то, образованный вроде, и в чипы из стиралок веришь?» «Так они один в один подходят, прикинь! Мой айтишник подтвердил. Не горюй Петро, нам и нефтяное эмбарго не страшно, уже танкеры пошли в Ормузский пролив – там в море прямо перекачивают арабам на корабли – нефть, она нефть и есть, поди докажи потом, чья она. Пока есть спрос, будет и предложение!»

И вспомнилась история из поздних сибирских летописей. Писали воеводы дальнего городка царю Алексею Михайловичу: «А погорел наш городок, государь-царь, весь посад погоре, и острог, и две улицы: Большая и Пробойная. А говорят, государь, что зверь-таракан в ушке своем уголек из дома в дом проносит, отчего пожар свиреп бывает. Так скажи-повели, как нам быть, того таракана студить, двери распахнув избы морозить, или сказки это?» Письмо шло четыре года – два туда, два – обратно, царь сменился, но дьяков наказ воеводам звучал кратко: «Вольно вам одним дурням, других дураков слушати». Правда друзья-историки мне комментировали эту историю в ином ключе – воеводы-де отписались, сославшись на пожар, по простой причине – из-за бедственного положения просили списать им двухгодичный ясак, ибо деньги вроде как на восстановление города пошли. А там – скачи-проверяй, погорел он, или ясак в карман положен – дорога дальняя, никакая ревизия ее не осилит. Вот я и думаю, «Известия» сообщают, что «для помощи в восстановлении ДНР и ЛНР могут создать новую федеральную службу при Минстрое. Предполагается, что она будет заниматься в том числе строительством жилья и инфраструктуры при ЧС, например, при пожарах и наводнениях.» Инвесторов зовут, обещая шестидесятипроцентную поддержку из бюджета.

Как интересно будут там тараканов морить – холодом, что бесплатно, или современными инсектицидами?

НИЧЕГО ОН НЕ ВЫИГРЫВАЛ

Честно признаюсь, мало что меня выводит из себя так, как разговоры о том, что Сталин выиграл войну. Помимо того, что это почему-то часто используют для оправдания того, что оправдать невозможно, — репрессий тридцатых годов, ненужных жертв и военных жестокостей, так ведь еще это просто-напросто неправда.

Это неправда, идущая еще с тех времен, когда был снят фильм «Падение Берлина», в котором Сталин, в реальной жизни ужасно боявшийся летать на самолете, спускается с синих небес в освобожденный Берлин, где его уже ждут и советские солдаты, и иностранцы, и освобожденные узники концлагерей, и герои фильма, которые благодаря товарищу Сталину обретают свое счастье — в общем, весь мир, смотрящий на него как на божество и спасителя.

Но только это не так.

В 30-е годы Сталин приложил огромные усилия для того, чтобы развалить армию и уничтожить большую часть ее командного состава. А еще по его приказаниям возводились малоэффективные и плохо работавшие заводы, которые должны были обеспечивать оборону страны. Как они ее обеспечивали, все увидели летом 1941 года. Но зато в головы уже нескольких поколений были вложены, да что там вложены — вбиты — мысли о том, что миллионы смертей во время первых пятилеток были «оправданы», потому что надо было готовиться к войне. А еще, что оборонная промышленность — самая важная и нужная, не то что всякие глупости вроде производства одежды и еды.

А еще Сталин заключил позорный договор с Гитлером и поднимал в Кремле тост за Гитлера, и разделил с ним Европу, и облегчил ему начало Второй мировой войны. И никакие разговоры о необходимости «мирной передышки» не оправдывают того, что творилось с 1939 по 1941 год, когда Советский Союз уже участвовал в войне, только почему-то мы так не любим об этом вспоминать.

А еще он принимал дикие и людоедские решения в течение всей войны — запрещал отступать, когда держаться дальше было нельзя, ставил заградотряды, стрелявшие по своим, приказывал наступать, когда наступать было невозможно, расстреливал генералов, чтобы было на кого свалить вину, и сделал еще много вредных и совершенно не приближавших победу вещей.

А потом его объявили великим стратегом, спасителем страны и до сих пор предлагают нам жить по его заветам: действовать по праву сильного, хватать, что плохо лежит, и помнить, что бабы новых нарожают.

А если вы хотите узнать более подробное обоснование того, почему войну выиграл совершенно не Сталин, — посмотрите новый выпуск «Уроков истории с Тамарой Эйдельман».

ФРАЗА ДНЯ

Я решила время от времени публиковать те цитаты, которые в последнее время произвели на меня сильное впечатление. Вот одна из них:

«Политическая деятельность эмигрантов за границей вредна „прежде всего тем, что требует непременно, чтобы мы облаивали друг друга, позорили и порочили своих противников на глазах иностранцев и большевиков и убивали последние остатки уважения к себе“».

Если бы не слово «большевиков», то можно было бы с легкостью решить, что это чья-то реакция на очередную бессмысленную и беспощадную дискуссию в соцсетях, на вскрикивания «белых пальто», на все новые и новые обвинения, которые мы обрушиваем друг на друга, причем сегодня это не только борьба между разными группировками уехавших, но еще и между группировками оставшихся, и между оставшимися и уехавшими…

А на самом деле это было написано много лет назад Василием Алексеевичем Маклаковым, человеком, прожившим долгую и сложную жизнь. До революции он был знаменитым адвокатом — защищал сектантов, защищал депутатов Первой думы, выпустивших после ее роспуска Выборгское восстание с призывом к неподчинению государству, защищал Бейлиса на знаменитом процессе.

Маклаков был депутатом II, III и IV Государственных Дум от партии кадетов, и очень популярным депутатом, хотя «настоящим» кадетом он так и не стал и всегда держался особняком, сохраняя собственное мнение. В 1917 году его — известного франкофила, человека, блистательно владевшего французским языком, с большими связями во Франции, Временное правительство отправило послом в Париж — куда он и прибыл… в октябре 1917 года.

А дальше в течение многих лет Маклаков будет одной из ведущих фигур российской эмиграции. Сначала он несколько лет все еще считался послом, затем, когда Франция признала СССР, он стал главой специального комитета по делам российских эмигрантов — и много лет помогал тем, кто покинул родину.

Во время Второй мировой войны уже старого Маклакова на несколько месяцев арестовали немцы. Затем выпустили, взяв подписку о прекращении политической деятельности, а он продолжал помогать евреям и пытался убеждать других эмигрантов в том, что Гитлер — это не спасение России.

После войны на какое-то время он подумал, что Советский Союз меняется — и даже, к ужасу многих своих друзей, нанес зимой 1945 года визит в советское посольство в Париже, где попытался призвать советское государство к контактам с эмигрантами. Впрочем, довольно быстро Василий Алексеевич понял, что его представления об эволюции советской власти были иллюзиями…

И вот этот человек, наверное, как никто другой знавший российскую эмиграцию со всеми ее группами, группочками и группировками, с ее спорами и сварами, с ее «высокими принципами», и написал те слова, которые я процитировала. А я их прочитала в книге Олега Будницкого «Другая Россия. Исследования по истории русской эмиграции» и подумала: если в сфере человеческих отношений у нас ничего не меняется, то, может быть, это значит, что и в остальном мы тоже будем ходить по кругу, вечно повторяя старые ошибки, вечно наступая на одни и те же грабли?

Надеюсь, что нет.