#литературное
Иосиф Бродский, из интервью газете "Русская мысль", 1988 г.:
"- Вы пишете карандашом или на машинке?
- Это не играет никакой роли. Но чаще всего я пишу вечной ручкой, чернилами, а потом это перевожу на машинку. И так лучше, потому что, когда вы печатаете на машинке сразу, у напечатанных букв, у шрифта есть некоторое гипнотическое свойство. Вам кажется, что уже получилось то, что часто не получалось".
Источник
Иосиф Бродский, из интервью газете "Русская мысль", 1988 г.:
"- Вы пишете карандашом или на машинке?
- Это не играет никакой роли. Но чаще всего я пишу вечной ручкой, чернилами, а потом это перевожу на машинку. И так лучше, потому что, когда вы печатаете на машинке сразу, у напечатанных букв, у шрифта есть некоторое гипнотическое свойство. Вам кажется, что уже получилось то, что часто не получалось".
Источник
Посредством чего пишете?
Anonymous Poll
4%
Посредством химического карандаша
27%
Посредством вечной ручки
54%
Посредством проклятой клавиатуры
3%
Посредством стилуса
11%
Холст и масло
#стихи
Юлий Гуголев
Конечно, если только доживу,
и если не казённая постель, но
я предвкушаю это дежавю,
не в силах объяснить членораздельно,
насколько и чему я буду рад,
вполне ли удовлетворён покоем
без разочарований и утрат.
Но им-то всем, оставшимся, на кой им,
какой там перед кем змеится шлях,
какие тропы там и междометья?
Последние заметки на полях,
ничтожные подробности предсмертья
запоминай, заучивая вслух,
бубни себе под нос, перечисляя,
болотных курочек, каких-нибудь лысух,
спугнул которых наплеском весла я.
Дорога там становится рекой
до наступленья светопреставленья.
Но вам-то всем, оставшимся, на кой,
куда вода уносит пепел тленья,
какие мошки пляшут над волной
в разводах взбаламученного ила?
Всё так и было, счастье и покой.
Всё, как в последний день перед войной,
когда б она уже не наступила.
Юлий Гуголев
Конечно, если только доживу,
и если не казённая постель, но
я предвкушаю это дежавю,
не в силах объяснить членораздельно,
насколько и чему я буду рад,
вполне ли удовлетворён покоем
без разочарований и утрат.
Но им-то всем, оставшимся, на кой им,
какой там перед кем змеится шлях,
какие тропы там и междометья?
Последние заметки на полях,
ничтожные подробности предсмертья
запоминай, заучивая вслух,
бубни себе под нос, перечисляя,
болотных курочек, каких-нибудь лысух,
спугнул которых наплеском весла я.
Дорога там становится рекой
до наступленья светопреставленья.
Но вам-то всем, оставшимся, на кой,
куда вода уносит пепел тленья,
какие мошки пляшут над волной
в разводах взбаламученного ила?
Всё так и было, счастье и покой.
Всё, как в последний день перед войной,
когда б она уже не наступила.
#каламбуры
Чревокитаец: Иона;
Объяснение: библейский героя Иона путешествовал в чреве кита. Поневоле, но всё же:)
Чревокитаец: Иона;
#стихи
Иосиф Бродский
"пришлите мне книгу
со счастливым концом..."
(Назым Хикмет)
Путешественник, наконец, обретает ночлег.
Честняга-блондин расправляется с подлецом.
Крестьянин смотрит на деревья
И запирает хлев
На последней странице книги
Со счастливым концом.
Упоминавшиеся созвездия капают в тишину,
в закрытые окна, на смежающиеся ресницы.
... в первой главе деревья
Молча приникли к окну,
И в уснувших больницах больные кричат, как птицы.
Иногда романы заканчиваются днем.
Ученый открывает окно, закономерность открыв,
Тот путешественник
скрывается за холмом,
Остальные герои встречаются в обеденный перерыв.
Экономика стабилизируется;
Социолог отбрасывает сомнения.
У элегантных баров
блестят скромные машины.
Войны окончены. подрастает поколение,
И каждая женщина может рассчитывать на мужчину.
Блондины излагают разницу
между добром и злом.
Все самолеты возвращаются на аэродром.
Все капитаны отчетливо видят землю.
Глупцы умнеют.
Лгуны перестают врать.
У подлеца, естественно, ничего не вышло.
... если в первой главе кто-то продолжает орать,
То в тридцатой это, разумеется же, не слышно.
Сексуальная одержимость и социальный оптимизм -
Полудетективный сюжет, именуемый — жизнь.
... пришлите мне эту книгу со счастливым концом!
Иосиф Бродский
"пришлите мне книгу
со счастливым концом..."
(Назым Хикмет)
Путешественник, наконец, обретает ночлег.
Честняга-блондин расправляется с подлецом.
Крестьянин смотрит на деревья
И запирает хлев
На последней странице книги
Со счастливым концом.
Упоминавшиеся созвездия капают в тишину,
в закрытые окна, на смежающиеся ресницы.
... в первой главе деревья
Молча приникли к окну,
И в уснувших больницах больные кричат, как птицы.
Иногда романы заканчиваются днем.
Ученый открывает окно, закономерность открыв,
Тот путешественник
скрывается за холмом,
Остальные герои встречаются в обеденный перерыв.
Экономика стабилизируется;
Социолог отбрасывает сомнения.
У элегантных баров
блестят скромные машины.
Войны окончены. подрастает поколение,
И каждая женщина может рассчитывать на мужчину.
Блондины излагают разницу
между добром и злом.
Все самолеты возвращаются на аэродром.
Все капитаны отчетливо видят землю.
Глупцы умнеют.
Лгуны перестают врать.
У подлеца, естественно, ничего не вышло.
... если в первой главе кто-то продолжает орать,
То в тридцатой это, разумеется же, не слышно.
Сексуальная одержимость и социальный оптимизм -
Полудетективный сюжет, именуемый — жизнь.
... пришлите мне эту книгу со счастливым концом!
В честь дня филолога!
#друзьяпишут
Всеволод Зельченко, русский поэт, филолог и педагог, преподаватель латинского и древнегреческого, ещё раз доказал, что этот рок-певец живее всех живых.
"Перевел на латынь очередную песню, заказанную выпускниками. Заказ в этом году был отличный".
ALITER
Noster calor
Vitri squalor,
Fumus nobis
Lux,
Idus Nonaeque simul
Occident mox.
Igneus sol in favillas abit,
Irrepit umbra trux:
Supra urbem ardentem
Sternitur nox.
“Aliter!”
Postulat pulsus cordis,
“Aliter!”
Emicat in oculis,
Inter gemitus nostros erumpit ac risus inter
“Aliter!
Iam sit aliter!”
Licet oleum desit lucernis siccis,
Perstat flammae caerulus flos,
Quam sequemur per tenebras
Desertas.
Proinde arae fument,
Vina fluant,
Simplex servetur mos,
At nihil amplius est: tua tecum portas.
“Aliter!” etc.
Non est nostrum decenter movere manus,
Parum iuvat austera quies:
Nihil opus est fuco, mentes dum sint concordes.
Donec arae fumant,
Vina fluunt,
Retia tendi vides:
En, subito stupes ignavus, timens vices.
“Aliter!” etc.
(PS: перевод ключевого слова предложил Денис Кейер, без него ничего бы не вышло)
#друзьяпишут
Всеволод Зельченко, русский поэт, филолог и педагог, преподаватель латинского и древнегреческого, ещё раз доказал, что этот рок-певец живее всех живых.
"Перевел на латынь очередную песню, заказанную выпускниками. Заказ в этом году был отличный".
ALITER
Noster calor
Vitri squalor,
Fumus nobis
Lux,
Idus Nonaeque simul
Occident mox.
Igneus sol in favillas abit,
Irrepit umbra trux:
Supra urbem ardentem
Sternitur nox.
“Aliter!”
Postulat pulsus cordis,
“Aliter!”
Emicat in oculis,
Inter gemitus nostros erumpit ac risus inter
“Aliter!
Iam sit aliter!”
Licet oleum desit lucernis siccis,
Perstat flammae caerulus flos,
Quam sequemur per tenebras
Desertas.
Proinde arae fument,
Vina fluant,
Simplex servetur mos,
At nihil amplius est: tua tecum portas.
“Aliter!” etc.
Non est nostrum decenter movere manus,
Parum iuvat austera quies:
Nihil opus est fuco, mentes dum sint concordes.
Donec arae fumant,
Vina fluunt,
Retia tendi vides:
En, subito stupes ignavus, timens vices.
“Aliter!” etc.
(PS: перевод ключевого слова предложил Денис Кейер, без него ничего бы не вышло)
#стихи
Сергей Кулле
Сохраняйте надежду.
Не теряйте
присутствия духа.
Заберитесь,
чтоб видеть подальше,
на башню повыше.
Может быть,
ураган
обогнет
наш вулканический остров?
Может быть,
цунами
остановится
прямо против
нового порта?
Город —
будет спасен?
Мотобот —
не сорвет
с двадцати четырех якорей?
Самолет —
приземлится
на остроконечной
вершине?
И кто знает, —
коварный, костлявый, когтистый охотник,
может быть,
никогда
не поймает
простодушного
пушного зверька?
Источник
Сергей Кулле
Сохраняйте надежду.
Не теряйте
присутствия духа.
Заберитесь,
чтоб видеть подальше,
на башню повыше.
Может быть,
ураган
обогнет
наш вулканический остров?
Может быть,
цунами
остановится
прямо против
нового порта?
Город —
будет спасен?
Мотобот —
не сорвет
с двадцати четырех якорей?
Самолет —
приземлится
на остроконечной
вершине?
И кто знает, —
коварный, костлявый, когтистый охотник,
может быть,
никогда
не поймает
простодушного
пушного зверька?
Источник
#стихи
Борис Цейтлин
Внутри молекул
Стоит раскосая избушка, в избушке женщина тоскует.
Как будто серая кукушка в лесу на веточке кукует.
По половице кошка ходит.
Синица по окошку ходит.
Блудница без застежки ходит.
И ничего не происходит.
Гитара замерла в аккорде (который ничего не значит).
Кого-то долго бьют по морде, а он моргает и не плачет.
Милиция далёко ходит.
Безлицые калеки ходят.
В больнице лики их находят.
И ничего не происходит.
А удальцы секут моменты и, подсекая, палкой глушат.
Мусолят в лоск интеллигенты свои заплеванные души.
Простынку похвалой изводят.
Картинку под полой уводят.
Пластинка под иглою ходит.
И ничего не происходит.
А если что и происходит – так это рыба виновата,
Когда она икрой исходит, проваливаясь сквозь экватор.
Малютки мамы не находят.
Калитки дома не находят.
А глотки снова дым наводят: мол, ничего не происходит.
Все тихо. Как вода в стакане.
Запил таблетку – и поехал.
А если кто-то хулиганит
– Так это там, внутри молекул.
Не удержавшись на орбите в кошмарном атомарном быте,
Шальная нота вверх выходит...
Как будто что-то происходит.
Источник
Борис Цейтлин
Внутри молекул
Стоит раскосая избушка, в избушке женщина тоскует.
Как будто серая кукушка в лесу на веточке кукует.
По половице кошка ходит.
Синица по окошку ходит.
Блудница без застежки ходит.
И ничего не происходит.
Гитара замерла в аккорде (который ничего не значит).
Кого-то долго бьют по морде, а он моргает и не плачет.
Милиция далёко ходит.
Безлицые калеки ходят.
В больнице лики их находят.
И ничего не происходит.
А удальцы секут моменты и, подсекая, палкой глушат.
Мусолят в лоск интеллигенты свои заплеванные души.
Простынку похвалой изводят.
Картинку под полой уводят.
Пластинка под иглою ходит.
И ничего не происходит.
А если что и происходит – так это рыба виновата,
Когда она икрой исходит, проваливаясь сквозь экватор.
Малютки мамы не находят.
Калитки дома не находят.
А глотки снова дым наводят: мол, ничего не происходит.
Все тихо. Как вода в стакане.
Запил таблетку – и поехал.
А если кто-то хулиганит
– Так это там, внутри молекул.
Не удержавшись на орбите в кошмарном атомарном быте,
Шальная нота вверх выходит...
Как будто что-то происходит.
Источник
#стихи
Антон Сурнин
Летняя ночь
Всё позабыл. Помню лишь, что...
Было совсем темно.
Молча сидел. Что-то курил.
Дым вылетал в окно.
Звезды с небес
падали вниз,
в темный густой лес.
Кто-то большой
тихо свистел
и по стене лез.
Первый, второй, третий этаж,
пятый, шестой, седьмой.
Сел на карниз.
Грустно вздохнул.
"Здравствуй, — сказал, — друг мой".
"Здравствуй. Ты кто?"
"Сам не пойму".
"Может быть, мед..."
"...ведь?"
"Может, курнем?"
"Что же, давай.
Ночь коротка ведь".
"Ночь коротка.
А сигарет
целых пятнадцать штук".
"Веки сомкнув,
будем с тобой
слушать дождя стук".
Мокрый асфальт.
Шелест листвы.
Мутной луны свет.
"Знаешь, — сказал, —
есть только мы.
Прочее все —
бред!"
Источник
Антон Сурнин
Летняя ночь
Всё позабыл. Помню лишь, что...
Было совсем темно.
Молча сидел. Что-то курил.
Дым вылетал в окно.
Звезды с небес
падали вниз,
в темный густой лес.
Кто-то большой
тихо свистел
и по стене лез.
Первый, второй, третий этаж,
пятый, шестой, седьмой.
Сел на карниз.
Грустно вздохнул.
"Здравствуй, — сказал, — друг мой".
"Здравствуй. Ты кто?"
"Сам не пойму".
"Может быть, мед..."
"...ведь?"
"Может, курнем?"
"Что же, давай.
Ночь коротка ведь".
"Ночь коротка.
А сигарет
целых пятнадцать штук".
"Веки сомкнув,
будем с тобой
слушать дождя стук".
Мокрый асфальт.
Шелест листвы.
Мутной луны свет.
"Знаешь, — сказал, —
есть только мы.
Прочее все —
бред!"
Источник
#стихи
Аркадий Сергеев
Не видел давно сову,
не видел давно ежа.
Пойду, окунусь в траву,
болит у меня душа.
Ох, будет сегодня здесь
моя волноваться тень...
Гнилушки роняет лес,
как волчьи глаза, под пень.
Гуляет вдали испуг,
упырь превратился в стог.
Двенадцать в избе старух
луны мне пекут пирог.
Считают дубы года
в замшелом кольце дорог,
в трясинах блестит вода
и падают звезды в мох.
Не видел давно сову,
не видел давно болот...
Пойду, окунусь в траву,
что в поле глухом поет.
Источник
Аркадий Сергеев
Не видел давно сову,
не видел давно ежа.
Пойду, окунусь в траву,
болит у меня душа.
Ох, будет сегодня здесь
моя волноваться тень...
Гнилушки роняет лес,
как волчьи глаза, под пень.
Гуляет вдали испуг,
упырь превратился в стог.
Двенадцать в избе старух
луны мне пекут пирог.
Считают дубы года
в замшелом кольце дорог,
в трясинах блестит вода
и падают звезды в мох.
Не видел давно сову,
не видел давно болот...
Пойду, окунусь в траву,
что в поле глухом поет.
Источник
#окололитературное
Однажды знаменитый шахматист Михаил Таль ужинал с друзьями в знаменитом тогда сочинском отеле "Жемчужина"...
Экс-чемпиона мира узнали многие посетители. Подошёл официант и протянул Михаилу Талю бутылку дорогого марочного коньяка, пояснив, что это подарок от группы его армянских поклонников, отдыхающих за соседним столиком...
Таль попросил переслать им от его имени две бутылки такого же коньяка и… через пару минут получил в ответ четыре...
Гроссмейстер на секунду задумался, затем взял одну из присланных бутылок, достал шариковую ручку и размашисто написал на этикетке: "Согласен на ничью. М. Таль"...
И отослал коньяк с официантом...
Источник
Однажды знаменитый шахматист Михаил Таль ужинал с друзьями в знаменитом тогда сочинском отеле "Жемчужина"...
Экс-чемпиона мира узнали многие посетители. Подошёл официант и протянул Михаилу Талю бутылку дорогого марочного коньяка, пояснив, что это подарок от группы его армянских поклонников, отдыхающих за соседним столиком...
Таль попросил переслать им от его имени две бутылки такого же коньяка и… через пару минут получил в ответ четыре...
Гроссмейстер на секунду задумался, затем взял одну из присланных бутылок, достал шариковую ручку и размашисто написал на этикетке: "Согласен на ничью. М. Таль"...
И отослал коньяк с официантом...
Источник
#стихи
Игорь Булатовский
Догоняй, догоняй, голубок мой, своих
На своих легковейных двоих,
На своих легковерных, давай,
Догоняй, догоняй, догоняй!
Верь подвздошному ветру
Аж до хруста в груди
И тому километру,
Что свистит впереди.
Поперёк, поперёк, поперёк всех широт
Протяни ненасытный живот,
Не теряй, не теряй же свой румб,
Голоногий, дворовый Колумб!
Не всё вслух, не всё в голос,
Что любовь, что тоска,
Солнца гаснущий волос
Щекотнёт у виска.
Пусть Мария, и Пинта, и Нинья твои
Пустят по́ ветру розы свои,
И свистит им навстречу простор:
Сальвадор, Сальвадор, Сальвадор!
Пусть и нету в том толку,
Да несёт далеко
И вихрастую холку
Раздувает легко.
Источник
Игорь Булатовский
Догоняй, догоняй, голубок мой, своих
На своих легковейных двоих,
На своих легковерных, давай,
Догоняй, догоняй, догоняй!
Верь подвздошному ветру
Аж до хруста в груди
И тому километру,
Что свистит впереди.
Поперёк, поперёк, поперёк всех широт
Протяни ненасытный живот,
Не теряй, не теряй же свой румб,
Голоногий, дворовый Колумб!
Не всё вслух, не всё в голос,
Что любовь, что тоска,
Солнца гаснущий волос
Щекотнёт у виска.
Пусть Мария, и Пинта, и Нинья твои
Пустят по́ ветру розы свои,
И свистит им навстречу простор:
Сальвадор, Сальвадор, Сальвадор!
Пусть и нету в том толку,
Да несёт далеко
И вихрастую холку
Раздувает легко.
Источник