#стихи
Виктория Миловидова
хочется самых простых вещей, а не мнимых истин:
чтобы небо ложилось крылом на речную пристань,
чтобы город, где обязательно будем мы с ним...
чтобы сердце, как прежде, выстукивало канкан.
чтобы не было ни вражды, ни следов печали,
чтобы в люльках здоровых деток в ночи качали,
чтобы слово и вера стояли всегда в начале.
чтоб с утра лишь о мире вещал голубой экран.
чтобы мама — всегда улыбчива и красива,
чтоб страна была изумрудной! а небо — синим.
чтобы Бога о всяких глупостях не просили,
чтобы все наедались досыта,
но пока…
небо так же висит над городом, голод длится.
и в руках у меня не журавлики, а синица.
пусть когда-нибудь нам придется
со всем проститься...
но от этого лишь прекраснее облака.
Виктория Миловидова
хочется самых простых вещей, а не мнимых истин:
чтобы небо ложилось крылом на речную пристань,
чтобы город, где обязательно будем мы с ним...
чтобы сердце, как прежде, выстукивало канкан.
чтобы не было ни вражды, ни следов печали,
чтобы в люльках здоровых деток в ночи качали,
чтобы слово и вера стояли всегда в начале.
чтоб с утра лишь о мире вещал голубой экран.
чтобы мама — всегда улыбчива и красива,
чтоб страна была изумрудной! а небо — синим.
чтобы Бога о всяких глупостях не просили,
чтобы все наедались досыта,
но пока…
небо так же висит над городом, голод длится.
и в руках у меня не журавлики, а синица.
пусть когда-нибудь нам придется
со всем проститься...
но от этого лишь прекраснее облака.
#стихи
Памяти поэтессы
Елена Сунцова
Как нравится мне дышать этим зимним воздухом.
Самой счастливой зимой моей жизни
у меня была чёрная шапка из замши, подаренная свекровью,
чёрная куртка из шерсти с воротником из искусственного меха,
чёрная узкая юбка и серый свитер с высоким горлом,
купленные на взятые без разрешения деньги мужа,
отложенные им на оплату комнаты
(снег выпал в тот день, когда он увидел, что денег нет,
в этот день он поставил пароль на компьютер
и стёр мою драгоценную электронику),
чёрные замшевые сапоги лондонской фирмы TJ,
деньги на них специально прислали родители,
в ответ я прислала страницу из Вога с рекламой моих сапог,
указав их смешную цену. Шли последние дни распродажи.
Третий сезон с той зимы мне действительно безразлично, что я ношу:
светло-серая шапка, длинные ухи шарфа,
серое итальянское полупальто с воротником из искусственного меха,
разные чёрные брюки, в которых одинаково холодно,
полусапожки с по-средневековому остренькими носами.
Я дышу зимним воздухом нового мегаполиса.
Думаю, мне той зимы навсегда достаточно,
как достаточно нынче фильмов по телевизору,
прохладного влажного воздуха,
осознания, что этот воздух объемлет город,
ясного, как осознание повторения.
Памяти поэтессы
Елена Сунцова
Как нравится мне дышать этим зимним воздухом.
Самой счастливой зимой моей жизни
у меня была чёрная шапка из замши, подаренная свекровью,
чёрная куртка из шерсти с воротником из искусственного меха,
чёрная узкая юбка и серый свитер с высоким горлом,
купленные на взятые без разрешения деньги мужа,
отложенные им на оплату комнаты
(снег выпал в тот день, когда он увидел, что денег нет,
в этот день он поставил пароль на компьютер
и стёр мою драгоценную электронику),
чёрные замшевые сапоги лондонской фирмы TJ,
деньги на них специально прислали родители,
в ответ я прислала страницу из Вога с рекламой моих сапог,
указав их смешную цену. Шли последние дни распродажи.
Третий сезон с той зимы мне действительно безразлично, что я ношу:
светло-серая шапка, длинные ухи шарфа,
серое итальянское полупальто с воротником из искусственного меха,
разные чёрные брюки, в которых одинаково холодно,
полусапожки с по-средневековому остренькими носами.
Я дышу зимним воздухом нового мегаполиса.
Думаю, мне той зимы навсегда достаточно,
как достаточно нынче фильмов по телевизору,
прохладного влажного воздуха,
осознания, что этот воздух объемлет город,
ясного, как осознание повторения.
#стихи
Юрий Левитанский
Осень
Кто-то вкрадчиво очень
в мои окна стучится.
Ничего, это осень.
Ничего не случится.
Я учитель. Я школьник.
Я решаю задачи.
У меня то удачи,
то одни неудачи.
Тех и этих отведав,
я свое продолжаю.
Я не знаю ответов.
Я решаю, решаю.
Вот задача о листьях,
о горящей осине.
А по сути — задача
об отце и о сыне.
За окном кто-то ходит,
лопоча и судача.
Это осень подходит.
Это тоже задача.
Вот и дождик защелкал
по листве повители.
Соловей — он отщелкал,
журавли полетели.
Звон негромкий из кузни,
будто там, за рекою,
кто-то трогает гусли
осторожной рукою.
Источник
Юрий Левитанский
Осень
Кто-то вкрадчиво очень
в мои окна стучится.
Ничего, это осень.
Ничего не случится.
Я учитель. Я школьник.
Я решаю задачи.
У меня то удачи,
то одни неудачи.
Тех и этих отведав,
я свое продолжаю.
Я не знаю ответов.
Я решаю, решаю.
Вот задача о листьях,
о горящей осине.
А по сути — задача
об отце и о сыне.
За окном кто-то ходит,
лопоча и судача.
Это осень подходит.
Это тоже задача.
Вот и дождик защелкал
по листве повители.
Соловей — он отщелкал,
журавли полетели.
Звон негромкий из кузни,
будто там, за рекою,
кто-то трогает гусли
осторожной рукою.
Источник
#стихи
Алексей Александров
Серия внезапных воскрешений,
Улица с хрустальным фонарем,
И стреляют на опереженье
Сигарету, вынырнув вдвоем,
Серые крошащиеся тени
У дверей буксующих домов,
Где часами не встают с сидений,
Голубой выщипывая мох,
Пассажиры, вросшие по пояс
В желатин разбавленный тепла,
Ни о чем уже не беспокоясь,
Не косясь на лунный циферблат —
Дальних стран печальные пейзажи
Им мелькают. Счетчик обнули,
Если кто откинулся и даже
Загорелся в небе, как болид.
Источник
Алексей Александров
Серия внезапных воскрешений,
Улица с хрустальным фонарем,
И стреляют на опереженье
Сигарету, вынырнув вдвоем,
Серые крошащиеся тени
У дверей буксующих домов,
Где часами не встают с сидений,
Голубой выщипывая мох,
Пассажиры, вросшие по пояс
В желатин разбавленный тепла,
Ни о чем уже не беспокоясь,
Не косясь на лунный циферблат —
Дальних стран печальные пейзажи
Им мелькают. Счетчик обнули,
Если кто откинулся и даже
Загорелся в небе, как болид.
Источник
#стихи
Анастасия Афанасьева
То, что внутри меня горит —
мне говорит идти туда,
не знаю где, не знаю как,
и я не слушаю его.
Так рассказал один простой,
без кейса и без пиджака,
в футболке хлопковой
и с книжкой записной.
Он здесь стоит уже давно.
Он не уходит никуда.
В его глазах по самые зрачки
стоит вода.
Он оставляет все вот так,
он оставляет все вот здесь.
В его растерянных руках
уже все есть.
Возможно, кто-то подойдет
и скажет: ты стоишь богат,
тогда из рук его взлетит
смешная золотая пыль,
и будет в воздухе кружить,
и будет в воздухе сиять,
как будто кто-то накрошил
на улицу волшебных солнц
Пока никто
Не подошел
Стоит вода
Звучит фокстрот
Источник
Анастасия Афанасьева
То, что внутри меня горит —
мне говорит идти туда,
не знаю где, не знаю как,
и я не слушаю его.
Так рассказал один простой,
без кейса и без пиджака,
в футболке хлопковой
и с книжкой записной.
Он здесь стоит уже давно.
Он не уходит никуда.
В его глазах по самые зрачки
стоит вода.
Он оставляет все вот так,
он оставляет все вот здесь.
В его растерянных руках
уже все есть.
Возможно, кто-то подойдет
и скажет: ты стоишь богат,
тогда из рук его взлетит
смешная золотая пыль,
и будет в воздухе кружить,
и будет в воздухе сиять,
как будто кто-то накрошил
на улицу волшебных солнц
Пока никто
Не подошел
Стоит вода
Звучит фокстрот
Источник
#стихи
Сергей Есенин
Я иду долиной. На затылке кепи,
В лайковой перчатке смуглая рука.
Далеко сияют розовые степи,
Широко синеет тихая река.
Я - беспечный парень. Ничего не надо.
Только б слушать песни - сердцем подпевать,
Только бы струилась легкая прохлада,
Только б не сгибалась молодая стать.
Выйду за дорогу, выйду под откосы,-
Сколько там нарядных мужиков и баб!
Что-то шепчут грабли, что-то свищут косы.
"Эй, поэт, послушай, слаб ты иль не слаб?
На земле милее. Полно плавать в небо.
Как ты любишь долы, так бы труд любил.
Ты ли деревенским, ты ль крестьянским не был?
Размахнись косою, покажи свой пыл".
Ах, перо не грабли, ах, коса не ручка -
Но косой выводят строчки хоть куда.
Под весенним солнцем, под весенней тучкой
Их читают люди всякие года.
К черту я снимаю свой костюм английский.
Что же, дайте косу, я вам покажу -
Я ли вам не свойский, я ли вам не близкий,
Памятью деревни я ль не дорожу?
Нипочем мне ямы, нипочем мне кочки.
Хорошо косою в утренний туман
Выводить по долам травяные строчки,
Чтобы их читали лошадь и баран.
В этих строчках - песня, в этих строчках - слово.
Потому и рад я в думах ни о ком,
Что читать их может каждая корова,
Отдавая плату теплым молоком.
Сергей Есенин
Я иду долиной. На затылке кепи,
В лайковой перчатке смуглая рука.
Далеко сияют розовые степи,
Широко синеет тихая река.
Я - беспечный парень. Ничего не надо.
Только б слушать песни - сердцем подпевать,
Только бы струилась легкая прохлада,
Только б не сгибалась молодая стать.
Выйду за дорогу, выйду под откосы,-
Сколько там нарядных мужиков и баб!
Что-то шепчут грабли, что-то свищут косы.
"Эй, поэт, послушай, слаб ты иль не слаб?
На земле милее. Полно плавать в небо.
Как ты любишь долы, так бы труд любил.
Ты ли деревенским, ты ль крестьянским не был?
Размахнись косою, покажи свой пыл".
Ах, перо не грабли, ах, коса не ручка -
Но косой выводят строчки хоть куда.
Под весенним солнцем, под весенней тучкой
Их читают люди всякие года.
К черту я снимаю свой костюм английский.
Что же, дайте косу, я вам покажу -
Я ли вам не свойский, я ли вам не близкий,
Памятью деревни я ль не дорожу?
Нипочем мне ямы, нипочем мне кочки.
Хорошо косою в утренний туман
Выводить по долам травяные строчки,
Чтобы их читали лошадь и баран.
В этих строчках - песня, в этих строчках - слово.
Потому и рад я в думах ни о ком,
Что читать их может каждая корова,
Отдавая плату теплым молоком.
#стихи
Выбор Татьяны Хохриной
Сергей Плотов
Сбитый лётчик сидит над кофе со взбитыми сливками.
Он помнит многих и многое, но — обрывками.
Его напиток ему не к лицу — он, скорее, женский.
Плевать. Сбитый лётчик любит кофе по-венски,
Что довольно странно, потому что он сам — смоленский.
Над ним, словно дым, витает словечко «итог».
Он вздыхает и делает первый мелкий глоток.
На губах остаётся полоска сливок. Забавный след.
Словно усы Деда Мороза, которого нет.
Он узнал об этом в восемь неполных лет.
Сбитых лётчиков в этом кафе не меньше, чем треть.
У нас таких принято и даже приятно жалеть,
Ибо наши дни начинает пока не испуг.
А у сбитого лётчика шрамы на венах рук.
У него не сложилась жизнь. Он — хороший друг.
Сбитый лётчик, встряхнись, соберись! Ты ещё не стар.
Вспомни Па-де-Кале, или — как его — Мадагаскар
И поведай про них вон той, с колечком в ноздре,
Про Мадагаскар, или — как его — Па-де-Кале,
А потом осуждай себя в пустой конуре.
Было-сплыло… Уймись, очнись, привыкай к земле.
Фотографии, письма, мечты… Где-то там, в столе.
Заперт ящик стола и уже не найти ключа.
…Сбитый лётчик встаёт, пылинку смахнув с плеча.
Эти деньги — последние. Но он оставит на чай.
Выбор Татьяны Хохриной
Сергей Плотов
Сбитый лётчик сидит над кофе со взбитыми сливками.
Он помнит многих и многое, но — обрывками.
Его напиток ему не к лицу — он, скорее, женский.
Плевать. Сбитый лётчик любит кофе по-венски,
Что довольно странно, потому что он сам — смоленский.
Над ним, словно дым, витает словечко «итог».
Он вздыхает и делает первый мелкий глоток.
На губах остаётся полоска сливок. Забавный след.
Словно усы Деда Мороза, которого нет.
Он узнал об этом в восемь неполных лет.
Сбитых лётчиков в этом кафе не меньше, чем треть.
У нас таких принято и даже приятно жалеть,
Ибо наши дни начинает пока не испуг.
А у сбитого лётчика шрамы на венах рук.
У него не сложилась жизнь. Он — хороший друг.
Сбитый лётчик, встряхнись, соберись! Ты ещё не стар.
Вспомни Па-де-Кале, или — как его — Мадагаскар
И поведай про них вон той, с колечком в ноздре,
Про Мадагаскар, или — как его — Па-де-Кале,
А потом осуждай себя в пустой конуре.
Было-сплыло… Уймись, очнись, привыкай к земле.
Фотографии, письма, мечты… Где-то там, в столе.
Заперт ящик стола и уже не найти ключа.
…Сбитый лётчик встаёт, пылинку смахнув с плеча.
Эти деньги — последние. Но он оставит на чай.