ЧАСТЬ 4.
Для большинства "стрелков" типичны низкая самооценка, жажда признания, пессимизм в восприятии будущего, зависть к более богатым и успешным сверстникам, низкая популярность у противоположного пола. В целом, чаще всего взаимоотношения со сверстниками у школьных стрелков никакие - они избегают даже лишний раз разговаривать с ними. Это, однако, не абсолютная закономерность: некоторые "стрелки" были высоко коммуникабельными и даже популярными "альфами".
Более специфичным для стрелков были не внешние объективные проявления обид и издевательств, а субъективное восприятие действий сверстников, как издевательств.
Вместе с тем, социальная изоляция и особенно - ее усиление, является важным маркером, требующим особого внимания. По мнению многих исследователей (Ferguson, Fox, Aitken, Douglas), значимое стрессовое событие, произошедшее на таком фоне, ускорит совершение преступления - 98% стрелков совершали нападение после событий-катализаторов.
Duwe назвал это потерей последней связи с миром. Период, следующий за этой потерей, называют unfreezing. Разморозка заключается в разрушении всех чувств и отношений к привычным вещам, что ведёт к кризису идентичности: у подростка возникает иллюзия, что его прошлое поведение, мысли и желания были ошибочными. Вкупе с потерей статуса и последних социальных отношений, такое переживание потери приводит к лёгкости перехода к радикальным действиям, поскольку терять уже нечего.
Психологическая помощь на этом этапе ещё способна предотвратить трагедию, но как правило, большинство стрелков ее не получает.
Типичные признаки готовности подростка к преступлению: сбор плакатов с изображениями скулшутеров, различного контента о них (фильмы, книги, песни), частое посещение сайтов с оружейной тематикой и вообще повышенный интерес к оружию, наработка опыта обращения с оружием, размещение всего этого контента на своей странице в соцсети. Некоторые из будущих стрелков говорят и пишут о своих фантазиях и планах, и даже просят психологической помощи. Как правило, это происходит накануне расстрела. Часто записки и обращения размещаются в интернете за несколько часов до расстрела, и полиция не успевает среагировать. Реже убийца кладет записку в карман. В большинстве случаев убийца предупреждает кого-то из сверстников о готовящемся преступлении и практически никогда - кого-то из взрослых.
Вообще, выявляемость скулшутинга на ранних этапах чуть более, чем никакая не только в России, но и в других странах: факторы риска школьных расстрелов слишком сильно отличаются от таковых в случаях других подростковых преступлений и ближе, скорее, к суицидам.
Таким образом, завершая тему: школьный шуттинг – комплексная проблема, для решения которой нужно повышать эффективность на всех этапах развития проблемы: психиатрическом, социальном, психологическом, педагогическом и семейном.
Берегите себя и своих близких!
#профайлинг, #цифровойпрофайлинг, #криминал, #психиатрия, #психологическийпортрет, #мысли, #шутинг, #шизофрения, #ProProfiling, #профайлинг_Филатов, #Филатов
Для большинства "стрелков" типичны низкая самооценка, жажда признания, пессимизм в восприятии будущего, зависть к более богатым и успешным сверстникам, низкая популярность у противоположного пола. В целом, чаще всего взаимоотношения со сверстниками у школьных стрелков никакие - они избегают даже лишний раз разговаривать с ними. Это, однако, не абсолютная закономерность: некоторые "стрелки" были высоко коммуникабельными и даже популярными "альфами".
Более специфичным для стрелков были не внешние объективные проявления обид и издевательств, а субъективное восприятие действий сверстников, как издевательств.
Вместе с тем, социальная изоляция и особенно - ее усиление, является важным маркером, требующим особого внимания. По мнению многих исследователей (Ferguson, Fox, Aitken, Douglas), значимое стрессовое событие, произошедшее на таком фоне, ускорит совершение преступления - 98% стрелков совершали нападение после событий-катализаторов.
Duwe назвал это потерей последней связи с миром. Период, следующий за этой потерей, называют unfreezing. Разморозка заключается в разрушении всех чувств и отношений к привычным вещам, что ведёт к кризису идентичности: у подростка возникает иллюзия, что его прошлое поведение, мысли и желания были ошибочными. Вкупе с потерей статуса и последних социальных отношений, такое переживание потери приводит к лёгкости перехода к радикальным действиям, поскольку терять уже нечего.
Психологическая помощь на этом этапе ещё способна предотвратить трагедию, но как правило, большинство стрелков ее не получает.
Типичные признаки готовности подростка к преступлению: сбор плакатов с изображениями скулшутеров, различного контента о них (фильмы, книги, песни), частое посещение сайтов с оружейной тематикой и вообще повышенный интерес к оружию, наработка опыта обращения с оружием, размещение всего этого контента на своей странице в соцсети. Некоторые из будущих стрелков говорят и пишут о своих фантазиях и планах, и даже просят психологической помощи. Как правило, это происходит накануне расстрела. Часто записки и обращения размещаются в интернете за несколько часов до расстрела, и полиция не успевает среагировать. Реже убийца кладет записку в карман. В большинстве случаев убийца предупреждает кого-то из сверстников о готовящемся преступлении и практически никогда - кого-то из взрослых.
Вообще, выявляемость скулшутинга на ранних этапах чуть более, чем никакая не только в России, но и в других странах: факторы риска школьных расстрелов слишком сильно отличаются от таковых в случаях других подростковых преступлений и ближе, скорее, к суицидам.
Таким образом, завершая тему: школьный шуттинг – комплексная проблема, для решения которой нужно повышать эффективность на всех этапах развития проблемы: психиатрическом, социальном, психологическом, педагогическом и семейном.
Берегите себя и своих близких!
#профайлинг, #цифровойпрофайлинг, #криминал, #психиатрия, #психологическийпортрет, #мысли, #шутинг, #шизофрения, #ProProfiling, #профайлинг_Филатов, #Филатов