* * *
Татьяна, русская душою, каким владела языком?
Письмо Онегину писала на языке она каком?
Она писала не на русском, а на французском языке,
Её знобило не на русском, а на французском сквозняке.
Татьяна, русская душою, владела русским кое-как,
Читать французские романы – для русской барышни пустяк,
А русские романы – скука, нет содрогательных интриг,
Любви отсутствует наука, романтика французских книг.
Поэтому в своём романе на русский Пушкин перевёл
Письмо Татьяны, извиняясь за стихотворный произвол,
Он перевёл её посланье, простыми рифмами греша,
Он перевёл её страданье, в котором – русская душа!..
Язык страданья – чисто русский у Тани, в рифму или без,
И свет страданья – чисто русский, такой у Тани дар небес,
Письмо Онегину писала на языке она таком, -
Татьяна, русская душою, таким владела языком.
И чисто русский свет страданья был ослепительно высок,
Когда последнего свиданья глотал Онегин горький сок,
Когда ему сказала Таня строкой, где нет двойного дна:
"Но я другому отдана и буду век ему верна".
Другой был воин, был достоин военных ран и орденов, -
Так свет страданья был устроен, как вещий знак из русских снов,
Где Пушкин оком ясновидца читал судьбу своей жены:
Её достоин только воин, другие – даром не нужны!
Татьяна, русская душою, каким владела языком?
Письмо Онегину писала на языке она каком?
Она писала не на русском, а на французском языке,
Её знобило не на русском, а на французском сквозняке.
Татьяна, русская душою, владела русским кое-как,
Читать французские романы – для русской барышни пустяк,
А русские романы – скука, нет содрогательных интриг,
Любви отсутствует наука, романтика французских книг.
Поэтому в своём романе на русский Пушкин перевёл
Письмо Татьяны, извиняясь за стихотворный произвол,
Он перевёл её посланье, простыми рифмами греша,
Он перевёл её страданье, в котором – русская душа!..
Язык страданья – чисто русский у Тани, в рифму или без,
И свет страданья – чисто русский, такой у Тани дар небес,
Письмо Онегину писала на языке она таком, -
Татьяна, русская душою, таким владела языком.
И чисто русский свет страданья был ослепительно высок,
Когда последнего свиданья глотал Онегин горький сок,
Когда ему сказала Таня строкой, где нет двойного дна:
"Но я другому отдана и буду век ему верна".
Другой был воин, был достоин военных ран и орденов, -
Так свет страданья был устроен, как вещий знак из русских снов,
Где Пушкин оком ясновидца читал судьбу своей жены:
Её достоин только воин, другие – даром не нужны!
Я С Н О С Т Ь
Непобедимость - наша безопасность,
Все остальные безопасности - подлог
Опасностей, чья множится ужасность,
Когда Россию победить никто не смог
И победить нельзя её Непобедимость,
Но ей навязывают вдруг необходимость -
Вступить с опасностями всеми в диалог,
Где все опасности хотят "с позиций силы"
Непобедимость нашу взять на понт,
Непобедимость, где России фронт -
Непобедимость всех Побед России!
Непобедимость - наша безопасность,
Нет безопасности прекрасней, чем она -
Непобедимость! И в любые времена
Присутствовать в России эта ясность,
Как безопасность высшая, должна!
Все остальные безопасности - подлог,
Когда Россию победить никто не смог,
Но все опасности хотят "с позиций силы"
Непобедимость нашу взять на понт,
Непобедимость, где России фронт -
Непобедимость всех Побед России!
Одна-единственная, Господи, опасность :
Когда отсутствует в России эта ясность!
Непобедимость - наша безопасность,
Все остальные безопасности - подлог
Опасностей, чья множится ужасность,
Когда Россию победить никто не смог
И победить нельзя её Непобедимость,
Но ей навязывают вдруг необходимость -
Вступить с опасностями всеми в диалог,
Где все опасности хотят "с позиций силы"
Непобедимость нашу взять на понт,
Непобедимость, где России фронт -
Непобедимость всех Побед России!
Непобедимость - наша безопасность,
Нет безопасности прекрасней, чем она -
Непобедимость! И в любые времена
Присутствовать в России эта ясность,
Как безопасность высшая, должна!
Все остальные безопасности - подлог,
Когда Россию победить никто не смог,
Но все опасности хотят "с позиций силы"
Непобедимость нашу взять на понт,
Непобедимость, где России фронт -
Непобедимость всех Побед России!
Одна-единственная, Господи, опасность :
Когда отсутствует в России эта ясность!
* * *
Когда отхлынет кровь и выпрямится рот
И с птицей укреплю пронзительное сходство,
Тогда моя душа, мой маленький народ,
Забывший ради песен скотоводство,
Торговлю, земледелие, литье
И бортничество, пахнущее воском,
Пойдет к себе, возьмется за свое -
Щегленком петь по зимним перекресткам!
И пой как хочешь. Выбирай мотив.
Судьба - она останется судьбою.
Поэты, очи долу опустив,
Свободно видят вдаль перед собою -
Всем существом, как делает слепой.
Не озирайся! Не ищи огласки!
Минуйте нас и барский гнев и ласки,
Судьба - она останется судьбой.
Ни у кого не спрашивай: - Когда? -
Никто не знает, как длинна дорога
От первого двустишья до второго,
Тем более - до страшного суда.
Ни у кого не спрашивай: - Куда? -
Куда лететь, чтоб вовремя и к месту?
Природа крылья вырубит в отместку
За признаки отсутствия стыда.
Все хорошо. Так будь самим собой!
Все хорошо. И нас не убывает.
Судьба - она останется судьбой.
Все хорошо. И лучше не бывает.
Когда отхлынет кровь и выпрямится рот
И с птицей укреплю пронзительное сходство,
Тогда моя душа, мой маленький народ,
Забывший ради песен скотоводство,
Торговлю, земледелие, литье
И бортничество, пахнущее воском,
Пойдет к себе, возьмется за свое -
Щегленком петь по зимним перекресткам!
И пой как хочешь. Выбирай мотив.
Судьба - она останется судьбою.
Поэты, очи долу опустив,
Свободно видят вдаль перед собою -
Всем существом, как делает слепой.
Не озирайся! Не ищи огласки!
Минуйте нас и барский гнев и ласки,
Судьба - она останется судьбой.
Ни у кого не спрашивай: - Когда? -
Никто не знает, как длинна дорога
От первого двустишья до второго,
Тем более - до страшного суда.
Ни у кого не спрашивай: - Куда? -
Куда лететь, чтоб вовремя и к месту?
Природа крылья вырубит в отместку
За признаки отсутствия стыда.
Все хорошо. Так будь самим собой!
Все хорошо. И нас не убывает.
Судьба - она останется судьбой.
Все хорошо. И лучше не бывает.
X X X
Не будь, Россия, ничьей добычей!
Не следуй правилам тех приличий,
Какие хищник диктует жертвам, –
Не будь съедобной!.. Не верь экспертам,
Чей опыт славен словесным блудом, –
Тогда не будешь дежурным блюдом,
Закуской, жертвой звериной страсти –
Порвать с восторгом тебя на части!
Не будь безгрешной!.. Из тех, кто живы,
Никто не ангел, – упрёки лживы.
Не будь пушистой, а будь зубастой!
Чисты фашисты, как тюбик с пастой,
Чисты фашисты, как зубик с пломбой,
Как в небесах санитары с бомбой.
Не говори, что бывает хуже!..
Не жди пощады в глобальной луже.
Не будь, Россия, страной-тарелкой,
Разбитой вдребезги подлой сделкой, –
Страной осколков, отдельно взятых
В разъединённых российских штатах.
Не будь разъёмной!.. Не верь экспертам,
Не следуй правилам тех приличий,
Какие хищник диктует жертвам…
Не будь, Россия, ничьей добычей!
Не будь, Россия, ничьей добычей!
Не следуй правилам тех приличий,
Какие хищник диктует жертвам, –
Не будь съедобной!.. Не верь экспертам,
Чей опыт славен словесным блудом, –
Тогда не будешь дежурным блюдом,
Закуской, жертвой звериной страсти –
Порвать с восторгом тебя на части!
Не будь безгрешной!.. Из тех, кто живы,
Никто не ангел, – упрёки лживы.
Не будь пушистой, а будь зубастой!
Чисты фашисты, как тюбик с пастой,
Чисты фашисты, как зубик с пломбой,
Как в небесах санитары с бомбой.
Не говори, что бывает хуже!..
Не жди пощады в глобальной луже.
Не будь, Россия, страной-тарелкой,
Разбитой вдребезги подлой сделкой, –
Страной осколков, отдельно взятых
В разъединённых российских штатах.
Не будь разъёмной!.. Не верь экспертам,
Не следуй правилам тех приличий,
Какие хищник диктует жертвам…
Не будь, Россия, ничьей добычей!
ЗНАНИЕ – СИЛА
Победить не значит – убедить!
Мы, когда фашистов победили,
Несомненно, их не убедили
В том, что надо им фашистами не быть!
Сила знания такого не туманна,
Чтобы жертвами не стали мы обмана!
Оказалось, для фашистов – унижение,
Что фашистами им быть запрещено, –
"Потерпеть должна Россия поражение"
За фашизма унижение, – оно
Требует возмездия давно!
С тем, что надо им фашистами не быть
Не смирятся ни за что и никогда, –
И фашизма русофобщина горда:
Та же самая фашистская орда
Возмечтала – всю Россию истребить!
Быть фашистами, за это воевать,
Не сдавать в бою фашизменность свою,
Где полсотни стран должны торжествовать,
Что Россию победят они в бою!..
Это – классика фашизма! – говорю.
Нет сомнений, что Россия победит
Эту свору!.. Только надо не забыть:
Суть фашистов – их никто не убедит
В том, что надо им фашистами не быть!
Им не быть фашистами – кошмар,
Быть фашистами – восторг для тварей этих.
А Победа над фашизмом – Божий дар,
Наш священный долг во всех столетьях,
Всех захватчиков Россия победит, –
Повторяю, – только надо не забыть:
Суть фашистов – их никто не убедит
В том, что надо им фашистами не быть!
Сила знания такого – не туманна,
Чтобы жертвами не стали мы обмана!..
Победить не значит – убедить!
Мы, когда фашистов победили,
Несомненно, их не убедили
В том, что надо им фашистами не быть!
Сила знания такого не туманна,
Чтобы жертвами не стали мы обмана!
Оказалось, для фашистов – унижение,
Что фашистами им быть запрещено, –
"Потерпеть должна Россия поражение"
За фашизма унижение, – оно
Требует возмездия давно!
С тем, что надо им фашистами не быть
Не смирятся ни за что и никогда, –
И фашизма русофобщина горда:
Та же самая фашистская орда
Возмечтала – всю Россию истребить!
Быть фашистами, за это воевать,
Не сдавать в бою фашизменность свою,
Где полсотни стран должны торжествовать,
Что Россию победят они в бою!..
Это – классика фашизма! – говорю.
Нет сомнений, что Россия победит
Эту свору!.. Только надо не забыть:
Суть фашистов – их никто не убедит
В том, что надо им фашистами не быть!
Им не быть фашистами – кошмар,
Быть фашистами – восторг для тварей этих.
А Победа над фашизмом – Божий дар,
Наш священный долг во всех столетьях,
Всех захватчиков Россия победит, –
Повторяю, – только надо не забыть:
Суть фашистов – их никто не убедит
В том, что надо им фашистами не быть!
Сила знания такого – не туманна,
Чтобы жертвами не стали мы обмана!..
«Радость и боль Победы»: фотография, за которой стоит судьба человека
Эту фотографию видели многие.
Красная площадь после Парада Победы. Мокрая брусчатка. В кадре — двое.
На переднем плане — женщина в тёмном пальто, с напряжённым и немного растерянным взглядом.
Рядом с ней — мужчина в военной форме. Он идёт на костылях, с лёгкой, почти незаметной улыбкой. На его груди — ордена и медали.
Кажется, будто они просто идут по площади. Но в этой молчаливой сцене — вся война.
Она ещё не отпустила. В её взгляде нет слёз, но в нём — всё: страх, долгие месяцы ожидания, и то самое невероятное — он рядом. Жив. Несмотря ни на что.
Этот человек — генерал-майор Александр Васильевич Гладков.
В 1941-м он дважды оказывался в окружении. Командовал полком, потом — дивизией.
Под его командованием был освобожден город Рыльск, форсированы Днепр и Десна, проведено несколько наступательных операций.
А 27 января 1945 года он был тяжело ранен — потерял ногу и едва не погиб. До января 1946 года находился на лечении.
Но когда настал День Победы, он пришёл на Парад на Красную площадь.
На костылях, но пришел. Живой. С улыбкой победителя. И со своей супругой.
На снимке — не просто герой. На снимке — человек, который прошёл сквозь ад. И женщина, которая его вынесла в сердце, не отпуская.
Это и есть Победа.
Настоящая. Без лозунгов. Без громких слов.
Просто двое. Просто — живы. Просто идут домой.
Эту фотографию видели многие.
Красная площадь после Парада Победы. Мокрая брусчатка. В кадре — двое.
На переднем плане — женщина в тёмном пальто, с напряжённым и немного растерянным взглядом.
Рядом с ней — мужчина в военной форме. Он идёт на костылях, с лёгкой, почти незаметной улыбкой. На его груди — ордена и медали.
Кажется, будто они просто идут по площади. Но в этой молчаливой сцене — вся война.
Она ещё не отпустила. В её взгляде нет слёз, но в нём — всё: страх, долгие месяцы ожидания, и то самое невероятное — он рядом. Жив. Несмотря ни на что.
Этот человек — генерал-майор Александр Васильевич Гладков.
В 1941-м он дважды оказывался в окружении. Командовал полком, потом — дивизией.
Под его командованием был освобожден город Рыльск, форсированы Днепр и Десна, проведено несколько наступательных операций.
А 27 января 1945 года он был тяжело ранен — потерял ногу и едва не погиб. До января 1946 года находился на лечении.
Но когда настал День Победы, он пришёл на Парад на Красную площадь.
На костылях, но пришел. Живой. С улыбкой победителя. И со своей супругой.
На снимке — не просто герой. На снимке — человек, который прошёл сквозь ад. И женщина, которая его вынесла в сердце, не отпуская.
Это и есть Победа.
Настоящая. Без лозунгов. Без громких слов.
Просто двое. Просто — живы. Просто идут домой.
х х х
Если б я эти годы косые
Провела на планете другой,
Я могла бы сегодня в России
Громко топнуть волшебной ногой!..
Для начала права бы качала,
Под изгнанницу сильно кося, -
Благодарность бы я получала
Уж за то, что я выжила вся.
И Россия была бы виновна
За моё на чужбине житьё,
Но прошляпила Юнна Петровна
Невозвратное счастье своё.
Не вернусь я теперь ниоткуда,
Потому что осталась я здесь
Наглядеться на русское чудо,
На его самоедскую бесь,
На его механизмы презренья
К никуда не удравшей стране,
Где по воздуху стихотворенья
Мой Читатель гуляет ко мне.
Он – поэтской Луны обитатель,
Обладатель поэтской струны,
Никуда не удравший Читатель
Никуда не удравшей страны. 2017
Если б я эти годы косые
Провела на планете другой,
Я могла бы сегодня в России
Громко топнуть волшебной ногой!..
Для начала права бы качала,
Под изгнанницу сильно кося, -
Благодарность бы я получала
Уж за то, что я выжила вся.
И Россия была бы виновна
За моё на чужбине житьё,
Но прошляпила Юнна Петровна
Невозвратное счастье своё.
Не вернусь я теперь ниоткуда,
Потому что осталась я здесь
Наглядеться на русское чудо,
На его самоедскую бесь,
На его механизмы презренья
К никуда не удравшей стране,
Где по воздуху стихотворенья
Мой Читатель гуляет ко мне.
Он – поэтской Луны обитатель,
Обладатель поэтской струны,
Никуда не удравший Читатель
Никуда не удравшей страны. 2017
* * *
Я санкций жду – за то, что всем народом
Дышать мы продолжаем кислородом!..
За всё, что милость мне дала Господня,
Я санкций жду от запада сегодня, –
За солнце, за луну, за всё подряд
Я санкций жду от западных ребят.
Тем более – за то, что наше войско
Имело отвратительное свойство –
Не сдать страну и грохнуть гитлерьё,
За это преступление моё
В Европе и, в особенности в Польше,
Я санкций жду всё больше и всё больше!
За Крым, не превращённый в крыматорий,
Людей в Одессе сжёг живьём который,
А также за Донбасс, где никогда
Не будет русофобская среда,
Я санкций жду, живя во всех столетьях,
Где я купаюсь в славе санкций этих!
Я санкций жду – за то, что всем народом
Дышать мы продолжаем кислородом!..
За всё, что милость мне дала Господня,
Я санкций жду от запада сегодня, –
За солнце, за луну, за всё подряд
Я санкций жду от западных ребят.
Тем более – за то, что наше войско
Имело отвратительное свойство –
Не сдать страну и грохнуть гитлерьё,
За это преступление моё
В Европе и, в особенности в Польше,
Я санкций жду всё больше и всё больше!
За Крым, не превращённый в крыматорий,
Людей в Одессе сжёг живьём который,
А также за Донбасс, где никогда
Не будет русофобская среда,
Я санкций жду, живя во всех столетьях,
Где я купаюсь в славе санкций этих!
Х Х Х
Моё поэтство - не на злобу дня,
Оно как раз - на злобу всех времён.
Я - там, где тортом стал Наполеон,
И где скапутилась Европы гитлерня!
Огонь - за Родину! - войны священной средство,
Где вражьи своры прут со всех боков, -
На эту злобу всех времён и всех веков,
А не на злобу дня - моё поэтство.
Я - там, где гитлерня бомбит меня
Сегодня, как моё бомбила детство.
Моё поэтство - не на злобу дня,
На злобу всех времён - моё поэтство:
Непрекращение - за Родину! - огня,
Когда ликует вражье трупоедство !
Моё поэтство - не на злобу дня,
На злобу всех веков - моё поэтство.
Я - там, где гитлерня бомбит меня
Сейчас, как в прошлом веке! В этом свете
Моё поэтство - не на злобу дня,
Оно сейчас - на злобу всех столетий!
Моё непрекращение огня -
За Родину! - священных сил наследство.
Моё поэтство - не на злобу дня,
На злобу всех времён - моё поэтство. 14.май.25.
Моё поэтство - не на злобу дня,
Оно как раз - на злобу всех времён.
Я - там, где тортом стал Наполеон,
И где скапутилась Европы гитлерня!
Огонь - за Родину! - войны священной средство,
Где вражьи своры прут со всех боков, -
На эту злобу всех времён и всех веков,
А не на злобу дня - моё поэтство.
Я - там, где гитлерня бомбит меня
Сегодня, как моё бомбила детство.
Моё поэтство - не на злобу дня,
На злобу всех времён - моё поэтство:
Непрекращение - за Родину! - огня,
Когда ликует вражье трупоедство !
Моё поэтство - не на злобу дня,
На злобу всех веков - моё поэтство.
Я - там, где гитлерня бомбит меня
Сейчас, как в прошлом веке! В этом свете
Моё поэтство - не на злобу дня,
Оно сейчас - на злобу всех столетий!
Моё непрекращение огня -
За Родину! - священных сил наследство.
Моё поэтство - не на злобу дня,
На злобу всех времён - моё поэтство. 14.май.25.
ПОСЛЕ ВОЙНЫ
В развалинах мерцает огонек,
Там кто-то жив, зажав огонь зубами,
И нет войны, и мы идем из бани,
И мир пригож, и путь мой так далек!..
И пахнет от меня за три версты
Живым куском хозяйственного мыла,
И чистая над нами реет сила -
Фланель чиста и волосы чисты!
И я одета в чистый балахон,
И рядом с чистой матерью ступаю,
И на ходу почти что засыпаю,
И звон трамвая серебрит мой сон.
И серебрится банный узелок
С тряпьем. И серебрится мирозданье,
И нет войны, и мы идем из бани,
Мне восемь лет, и путь мой так далек!..
И мы в трамвай не сядем ни за что -
Ведь после бани мы опять не вшивы!
И мир пригож, и все на свете живы,
И проживут теперь уж лет по сто!
И мир пригож, и путь мой так далек,
И бедным быть - для жизни не опасно,
И, Господи, как страшно и прекрасно
В развалинах мерцает огонек.
В развалинах мерцает огонек,
Там кто-то жив, зажав огонь зубами,
И нет войны, и мы идем из бани,
И мир пригож, и путь мой так далек!..
И пахнет от меня за три версты
Живым куском хозяйственного мыла,
И чистая над нами реет сила -
Фланель чиста и волосы чисты!
И я одета в чистый балахон,
И рядом с чистой матерью ступаю,
И на ходу почти что засыпаю,
И звон трамвая серебрит мой сон.
И серебрится банный узелок
С тряпьем. И серебрится мирозданье,
И нет войны, и мы идем из бани,
Мне восемь лет, и путь мой так далек!..
И мы в трамвай не сядем ни за что -
Ведь после бани мы опять не вшивы!
И мир пригож, и все на свете живы,
И проживут теперь уж лет по сто!
И мир пригож, и путь мой так далек,
И бедным быть - для жизни не опасно,
И, Господи, как страшно и прекрасно
В развалинах мерцает огонек.
Из поэмы "ЗВЕЗДА СЕРБОСТИ"
21 апреля - 25 мая 1999 года, Москва
Это стихотворение было написано во время бомбёжек Сербии весной 1999 года.
Война уже идет. Не с сербами. А с нами....
...
Соотноситься с кем?.. Какого беса ради
Не видеть, что война - в Москве, а не в Белграде?
Мы - нищие, о да, но не такие бляди,
Чтоб стать ордой хавьер и мчаться всей страной,
Приветствуя кошмар порядка мирового,
Когда в любой момент летят бомбить любого,
Кто не сдается в плен ковбойщине дрянной.
Война уже идет. Не с сербами. А с нами.
Но вся Земля живет, овеянная снами
О будущем... Каком?! На нас летит цунами,
И станем мы вот-вот жильцами катакомб.
Пойдут на нас плясать несметные вояки,
Пирог Земли кусать под видом честной драки,
Гумпомощь нам бросать, тряпье в помойном баке
На выжженной земле гуманитарных бомб. * * *
Гуманитарная коза Насрет нам, выпучив глаза,
Гуманитарную войну
И будет лыбиться, бомбя,
Когда захочет под себя
Подмять страну, еще одну.
Козлы гуманитарных войск,
Имея кучу дивных свойств,
Предпочитают убивать,
Свой в небесах свершая труд,
Чтоб на земле, где люди мрут,
Своей жлобней не рисковать.
Земля гуманитарных баз.
Гуманитарной смерти час.
Во имя сытого покоя
Гуманитарный хам летит,
И всех он лишних превратит
В гуманитарное жаркое.
21 апреля - 25 мая 1999 года, Москва
Это стихотворение было написано во время бомбёжек Сербии весной 1999 года.
www.owl.ru/morits/sti...
t.me/yunnamorit...
21 апреля - 25 мая 1999 года, Москва
Это стихотворение было написано во время бомбёжек Сербии весной 1999 года.
Война уже идет. Не с сербами. А с нами....
...
Соотноситься с кем?.. Какого беса ради
Не видеть, что война - в Москве, а не в Белграде?
Мы - нищие, о да, но не такие бляди,
Чтоб стать ордой хавьер и мчаться всей страной,
Приветствуя кошмар порядка мирового,
Когда в любой момент летят бомбить любого,
Кто не сдается в плен ковбойщине дрянной.
Война уже идет. Не с сербами. А с нами.
Но вся Земля живет, овеянная снами
О будущем... Каком?! На нас летит цунами,
И станем мы вот-вот жильцами катакомб.
Пойдут на нас плясать несметные вояки,
Пирог Земли кусать под видом честной драки,
Гумпомощь нам бросать, тряпье в помойном баке
На выжженной земле гуманитарных бомб. * * *
Гуманитарная коза Насрет нам, выпучив глаза,
Гуманитарную войну
И будет лыбиться, бомбя,
Когда захочет под себя
Подмять страну, еще одну.
Козлы гуманитарных войск,
Имея кучу дивных свойств,
Предпочитают убивать,
Свой в небесах свершая труд,
Чтоб на земле, где люди мрут,
Своей жлобней не рисковать.
Земля гуманитарных баз.
Гуманитарной смерти час.
Во имя сытого покоя
Гуманитарный хам летит,
И всех он лишних превратит
В гуманитарное жаркое.
21 апреля - 25 мая 1999 года, Москва
Это стихотворение было написано во время бомбёжек Сербии весной 1999 года.
www.owl.ru/morits/sti...
t.me/yunnamorit...
С М Е Р Т О Н О С Ц Ы
Более смертоносными силами стать должны
Вооружённые силы смертоносного Натоблока.
Непревзойдённая смертоносность гегемонской величины
Смертоносных сил Натоблока - их единственная морока,
Морока - от слова "мОрок", мрак!.. Мракобесья цитата:
Более смертоносными вооружённые силы Нато
Стать должны!.. - приказ главнюка смертоносного мракобесья,
Чья стращалка - на все века: вот какой смертоносный - весь я!
Но более смертоносными для самих себя - в результате,
На Россию напав, становятся смертоносные силы, которые
Для самих себя смертоносны, повторяю, имея, кстати,
Честь свидетеля, очевидца, Честь ребёнка великой Истории,
Где своей смертносностью зверской, гитлерья смертоносной лавой,
Для самих себя смертоносны смертоносцы такие были,
Смертоносцы Второй Мировой, смертоносцы войны кровавой, -
Смертоносцев отсталинградили наши войска, разбили
Смертоносцев, порвали пасть смертоносцам, сломав хребет
Смертоносцам! Над смертоносцами - наши Знамёна Побед!
А более смертоносные смертоносцы члеНатской знати -
Ещё более смертоносны для самих себя - в результате,
Повторяю, имея, кстати, Честь ребёнка великой Истории :
Для самих себя смертоносны смертоносцы, мечтают которые
Более смертоносными быть, где меня бомбя,
Станут более смертоносными они - для самих себя!
Более смертоносными силами стать должны
Вооружённые силы смертоносного Натоблока.
Непревзойдённая смертоносность гегемонской величины
Смертоносных сил Натоблока - их единственная морока,
Морока - от слова "мОрок", мрак!.. Мракобесья цитата:
Более смертоносными вооружённые силы Нато
Стать должны!.. - приказ главнюка смертоносного мракобесья,
Чья стращалка - на все века: вот какой смертоносный - весь я!
Но более смертоносными для самих себя - в результате,
На Россию напав, становятся смертоносные силы, которые
Для самих себя смертоносны, повторяю, имея, кстати,
Честь свидетеля, очевидца, Честь ребёнка великой Истории,
Где своей смертносностью зверской, гитлерья смертоносной лавой,
Для самих себя смертоносны смертоносцы такие были,
Смертоносцы Второй Мировой, смертоносцы войны кровавой, -
Смертоносцев отсталинградили наши войска, разбили
Смертоносцев, порвали пасть смертоносцам, сломав хребет
Смертоносцам! Над смертоносцами - наши Знамёна Побед!
А более смертоносные смертоносцы члеНатской знати -
Ещё более смертоносны для самих себя - в результате,
Повторяю, имея, кстати, Честь ребёнка великой Истории :
Для самих себя смертоносны смертоносцы, мечтают которые
Более смертоносными быть, где меня бомбя,
Станут более смертоносными они - для самих себя!
По просьбам читателей публикую стихотворение «Кулачный бой». Стихотворение это никогда в моих книгах не издавалось. Вы найдёте его здесь и сейчас. Благодарю всех, кто просил меня это вспомнить. Ю.М.
КУЛАЧНЫЙ БОЙ
Мне, узкоглазой и ширококостной,
Февральским утром в год бы високосный,
Когда по небу мечется заря
В тулупе красном, речью бы несносной
На Лобном месте мне б гневить царя
И крикнуть: – Царь! Ты много войска маешь,
Но ни черта в стихах не понимаешь,
Черства твоя порода и глуха…
Опричнина – жестокая затея,
Кровопролитье – до-о-о-лгая затея,
Опричник зря кровавый бой затеял
Со мной на понимание стиха.
Вот он впрягает шею, руки, плечи
В дилемму – не убить, так искалечить,
Но – не читать, не слышать, не видать,
Столкнуть с Земли, покончить с днём рожденья,
В то солнечное, яркое сплетенье
Строфы, – ногой, обутой в хром, поддать!
О, как всего, что с лёту не понятно,
Боятся те, кто носит крови пятна
На рукавах камзола!.. Вникни, царь.
Поэт – это священная корова,
И если государство нездорово,
Ты песню топором не отрицай!
Ведь кто бы смог из преданного войска
Смочить траву слюной такого свойства,
Чтоб ты глотал метафор молоко,
И мозг светлел и улыбалось тело?..
Я стóю плахи, но не в этом дело,
А дело в том, что царство – велико,
А в нём одним опричникам легко.
А топоры – не лёд, они не тают,
И головы, как яблоки, слетают
С мертвецким стуком с Лобного крыльца,
И мозг чернеет, истуканом – тело…
– Ты стоишь плахи!
– Царь, не в этом дело.
Казни меня, но государство в целом
Вполне достойно лучшего конца!..
П О С Л Е С Л О В И Е
«…кто носит крови пятна \ На рукавах камзола!..»
Всем известно, что у камзола нет рукавов!.. Но как раз на таки[ рукавах, отсутствующих, незримых, на рукавах от жилетки, «носят крови пятна». Автору 21 год, эти стихи немедленно попадают в «чёрные списки», их запрещают читать, никогда ни в одну из книг они не войдут и не будут изданы. Но в шестьдесят каком-то году поэт Владимир Цыбин, ведавший отделом поэзии в журнале «Молодая гвардия», печатает эти стихи, прекрасно зная, что немедленно будет уволен. Этот номер журнала автору не достался, весь тираж расхватали, в архиве у автора нет этой публикации. Стихи восстановлены по магитофонной плёнке. «Поэт – это священная корова», – вот что вызвало тогда, вызывает теперь и будет впредь вызывать рёв возмущения в известно каких стадах. Но поэт – это священная корова, жрать воспрещается!Первая строка – «Мне, узкоглазой и ширококостной» – это не автопортрет, а несбыточная мечта!..
Ю.М.
КУЛАЧНЫЙ БОЙ
Мне, узкоглазой и ширококостной,
Февральским утром в год бы високосный,
Когда по небу мечется заря
В тулупе красном, речью бы несносной
На Лобном месте мне б гневить царя
И крикнуть: – Царь! Ты много войска маешь,
Но ни черта в стихах не понимаешь,
Черства твоя порода и глуха…
Опричнина – жестокая затея,
Кровопролитье – до-о-о-лгая затея,
Опричник зря кровавый бой затеял
Со мной на понимание стиха.
Вот он впрягает шею, руки, плечи
В дилемму – не убить, так искалечить,
Но – не читать, не слышать, не видать,
Столкнуть с Земли, покончить с днём рожденья,
В то солнечное, яркое сплетенье
Строфы, – ногой, обутой в хром, поддать!
О, как всего, что с лёту не понятно,
Боятся те, кто носит крови пятна
На рукавах камзола!.. Вникни, царь.
Поэт – это священная корова,
И если государство нездорово,
Ты песню топором не отрицай!
Ведь кто бы смог из преданного войска
Смочить траву слюной такого свойства,
Чтоб ты глотал метафор молоко,
И мозг светлел и улыбалось тело?..
Я стóю плахи, но не в этом дело,
А дело в том, что царство – велико,
А в нём одним опричникам легко.
А топоры – не лёд, они не тают,
И головы, как яблоки, слетают
С мертвецким стуком с Лобного крыльца,
И мозг чернеет, истуканом – тело…
– Ты стоишь плахи!
– Царь, не в этом дело.
Казни меня, но государство в целом
Вполне достойно лучшего конца!..
П О С Л Е С Л О В И Е
«…кто носит крови пятна \ На рукавах камзола!..»
Всем известно, что у камзола нет рукавов!.. Но как раз на таки[ рукавах, отсутствующих, незримых, на рукавах от жилетки, «носят крови пятна». Автору 21 год, эти стихи немедленно попадают в «чёрные списки», их запрещают читать, никогда ни в одну из книг они не войдут и не будут изданы. Но в шестьдесят каком-то году поэт Владимир Цыбин, ведавший отделом поэзии в журнале «Молодая гвардия», печатает эти стихи, прекрасно зная, что немедленно будет уволен. Этот номер журнала автору не достался, весь тираж расхватали, в архиве у автора нет этой публикации. Стихи восстановлены по магитофонной плёнке. «Поэт – это священная корова», – вот что вызвало тогда, вызывает теперь и будет впредь вызывать рёв возмущения в известно каких стадах. Но поэт – это священная корова, жрать воспрещается!Первая строка – «Мне, узкоглазой и ширококостной» – это не автопортрет, а несбыточная мечта!..
Ю.М.
* * *
Укрофашист-еврей, вождяка Украины,
Он план победы над Россией сочинил
И Украину превратил в куски рванины,
Где кровь народа Украины – сорт чернил,
Такими красными чернилами он пишет
Свой план победы над Россией, он – артист,
К России ненавистью он зловонно дышит,
Любимец запада, еврей-укрофашист!
Антироссия – запад зверской русофобщины
Американщины, британщины, европщины,
Антироссия – сатанинский план войны.
Россия – Божий план Победы над войной,
Война объявлена стране моей родной,
Россия – Божий план, не свора сатаны,
Где кровь народа Украины – сорт чернил,
Где Украину превратил в куски рванины
И план победы над Россией сочинил
Укрофашист-еврей, вождяка Украины.
Россия – Божий план Победы над войной,
А план победы над Россией – план войны,
Война объявлена России сатаной,
Россия – Божий план, не свора сатаны,
Где план победы над Россией набросал
Еврей-укрофашист, холуй, вассал
Антироссии, где в печах бы гитлерья
Сгорела вся его еврейская семья,
Когда б не Родина Побед, страна моя, –
Но Божий план Победы над войной
Навеки дан стране моей родной,
А план победы над моей страной
Господь зароет – там, где планы строит
Еврей-укрофашист, войны сперматозоид.
9 окт 2024
Укрофашист-еврей, вождяка Украины,
Он план победы над Россией сочинил
И Украину превратил в куски рванины,
Где кровь народа Украины – сорт чернил,
Такими красными чернилами он пишет
Свой план победы над Россией, он – артист,
К России ненавистью он зловонно дышит,
Любимец запада, еврей-укрофашист!
Антироссия – запад зверской русофобщины
Американщины, британщины, европщины,
Антироссия – сатанинский план войны.
Россия – Божий план Победы над войной,
Война объявлена стране моей родной,
Россия – Божий план, не свора сатаны,
Где кровь народа Украины – сорт чернил,
Где Украину превратил в куски рванины
И план победы над Россией сочинил
Укрофашист-еврей, вождяка Украины.
Россия – Божий план Победы над войной,
А план победы над Россией – план войны,
Война объявлена России сатаной,
Россия – Божий план, не свора сатаны,
Где план победы над Россией набросал
Еврей-укрофашист, холуй, вассал
Антироссии, где в печах бы гитлерья
Сгорела вся его еврейская семья,
Когда б не Родина Побед, страна моя, –
Но Божий план Победы над войной
Навеки дан стране моей родной,
А план победы над моей страной
Господь зароет – там, где планы строит
Еврей-укрофашист, войны сперматозоид.
9 окт 2024
* * *
Нет, не настолько я гуманна,
Чтобы жалеть укрофашистов,
Сочтя их жертвами обмана,
Дурмана жертвами, кармана
Осатаневших сил нечистых.
Укрофашистов биомасса
Должна исчезнуть в бездне ада, –
Устроив геноцид Донбасса
С восторгом, сладострастьем гада
Победоносного парада!
Нет, не настолько я гуманна,
Чтобы жалеть укрофашистов,
Сочтя их жертвой сил нечистых,
Обмана жертвой и дурмана.
Считать их жертвой – очень странно!
Они сожгли людей в Одессе
Живьём!.. России объявили
Они войну, чтоб уничтожить
Россию, русских!.. Ну и что же,
Укрофашистов мракобесье
Когда окажется в могиле, –
Жалеть я буду, что убили
Людей так много эти твари,
Которые торжествовали
И убивать людей любили
Укрофашисты, людоеды!..
Жалеть не буду, что в могиле –
Их место, вместо их победы.
Укрофашистов людоедство
Должно исчезнуть в бездне ада, –
И есть единственное средство
Для этого: жалеть не надо,
Такого побеждая гада!
Нет, не настолько я гуманна,
Чтобы жалеть укрофашистов,
Сочтя их жертвами обмана,
Дурмана жертвами, кармана
Осатаневших сил нечистых.
Укрофашистов биомасса
Должна исчезнуть в бездне ада, –
Устроив геноцид Донбасса
С восторгом, сладострастьем гада
Победоносного парада!
Нет, не настолько я гуманна,
Чтобы жалеть укрофашистов,
Сочтя их жертвой сил нечистых,
Обмана жертвой и дурмана.
Считать их жертвой – очень странно!
Они сожгли людей в Одессе
Живьём!.. России объявили
Они войну, чтоб уничтожить
Россию, русских!.. Ну и что же,
Укрофашистов мракобесье
Когда окажется в могиле, –
Жалеть я буду, что убили
Людей так много эти твари,
Которые торжествовали
И убивать людей любили
Укрофашисты, людоеды!..
Жалеть не буду, что в могиле –
Их место, вместо их победы.
Укрофашистов людоедство
Должно исчезнуть в бездне ада, –
И есть единственное средство
Для этого: жалеть не надо,
Такого побеждая гада!
ТАК ДУМАЮ И ТАК Я ГОВОРЮ
Ну нет! Молчать, потупив кроткий взор,
Холуйствовать в расчетливой надежде,
Что надоест молоть бездушный вздор
Донельзя развращенному невежде –
Не это ли убийственный позор?
Стоять на полусогнутых ногах,
Гасить улыбкой злое раздраженье
В надежде, что в каких-то там веках
Ты отомстишь за это униженье?
Дремучее какое заблужденье!
Нет, нет и нет! Взгляни на дураков,
Геройство променявших на лакейство, –
Ни за какую благодать веков
Попасть я не желаю в их семейство!
Свой грозный век на золотой сменять?
Моей душе противна эта сделка!
Вихляться вдохновенно и линять –
Как это нерасчетливо, как мелко!
Так думаю и так я говорю,
И так я буду говорить и думать.
Ведь я – как все: витаю и парю
От счастья, что нельзя мне в душу плюнуть!
Ну нет! Молчать, потупив кроткий взор,
Холуйствовать в расчетливой надежде,
Что надоест молоть бездушный вздор
Донельзя развращенному невежде –
Не это ли убийственный позор?
Стоять на полусогнутых ногах,
Гасить улыбкой злое раздраженье
В надежде, что в каких-то там веках
Ты отомстишь за это униженье?
Дремучее какое заблужденье!
Нет, нет и нет! Взгляни на дураков,
Геройство променявших на лакейство, –
Ни за какую благодать веков
Попасть я не желаю в их семейство!
Свой грозный век на золотой сменять?
Моей душе противна эта сделка!
Вихляться вдохновенно и линять –
Как это нерасчетливо, как мелко!
Так думаю и так я говорю,
И так я буду говорить и думать.
Ведь я – как все: витаю и парю
От счастья, что нельзя мне в душу плюнуть!
Шавкат Гaфуров «Яблоки 1945–го», 1988 год
Кaртинa посвященa тaшкентскому кузнецу Шaмaхмудову, усыновившему в годы войны 14 сирот.
Соглaсно стaтистике, в годы Великой Отечественной войны в Узбекистaн было эвaкуировaно 400 тысяч детей, из них половинa были сиротaми.
У Шaмaхмудовых не было собственных детей. В момент, когдa они нaчaли зaбирaть эвaкуировaнных сирот, Шaaхмету было 53 годa, a его супруге 40. Они нaчaли приходить нa железнодорожный вокзaл, кудa прибывaли поездa из охвaченных войной рaйонов, и в рaспределительном пункте зaбирaть одного ребенкa зa другим.
Кaртинa посвященa тaшкентскому кузнецу Шaмaхмудову, усыновившему в годы войны 14 сирот.
Соглaсно стaтистике, в годы Великой Отечественной войны в Узбекистaн было эвaкуировaно 400 тысяч детей, из них половинa были сиротaми.
У Шaмaхмудовых не было собственных детей. В момент, когдa они нaчaли зaбирaть эвaкуировaнных сирот, Шaaхмету было 53 годa, a его супруге 40. Они нaчaли приходить нa железнодорожный вокзaл, кудa прибывaли поездa из охвaченных войной рaйонов, и в рaспределительном пункте зaбирaть одного ребенкa зa другим.
СТРАШНО СКАЗАТЬ
А больше всего мне нравится,
Что я не хочу вам нравиться,
Что я не должна вам нравиться,
Что я вам должна не нравиться,
И это — мой главный долг,
Его отдавать мне нравится
Вовремя, без поблажек,
И этот мне долг не тяжек,
Он — мой натуральный шёлк.
И больше всего мне нравится,
Что больше всего вам нравится,
Как тонко я суть ловлю,
Когда не хочу вам нравиться!..
Повтора я сок давлю,
Что я не должна вам нравиться,
И я вам должна не нравиться,
И с этим блестяще справиться
Могу, как никто другой!..
Тут все обожают нравиться,
Кто нравится — тот и славится.
Но больше всего вам нравится,
Что я не хочу вам нравиться —
И нету такой другой.
А больше всего мне нравится,
Что я не хочу вам нравиться,
Что я не должна вам нравиться,
Что я вам должна не нравиться,
И это — мой главный долг,
Его отдавать мне нравится
Вовремя, без поблажек,
И этот мне долг не тяжек,
Он — мой натуральный шёлк.
И больше всего мне нравится,
Что больше всего вам нравится,
Как тонко я суть ловлю,
Когда не хочу вам нравиться!..
Повтора я сок давлю,
Что я не должна вам нравиться,
И я вам должна не нравиться,
И с этим блестяще справиться
Могу, как никто другой!..
Тут все обожают нравиться,
Кто нравится — тот и славится.
Но больше всего вам нравится,
Что я не хочу вам нравиться —
И нету такой другой.