199. Первый день отпуска, суббота, а я проснулась в 08:30. Ну и что это.
Вот держите тик ток про мои отношения с миром и амбициями сейчас.
https://vm.tiktok.com/ZSmv85mm/
https://vm.tiktok.com/ZSmv85mm/
200. Как всегда получалось, что на первой неделе отпуска я собиралась носиться: по тренировкам, магазинам, друзьям, в общем, всем там делам, на которые у меня не хватало времени во время работы.
Вселенная закатила глаза.
И сегодня (в первый день отпуска) мне на ногу наступил конь 💪
Лежу, в общем, обнимаю свежекупленный нинтендо свич с энимал кроссинг, никуда не спешу. А то мало ли че.
Вселенная закатила глаза.
И сегодня (в первый день отпуска) мне на ногу наступил конь 💪
Лежу, в общем, обнимаю свежекупленный нинтендо свич с энимал кроссинг, никуда не спешу. А то мало ли че.
201. Если честно, я покупала нинтендо свич и Animal Crossing скорее ИРОНИЧНО, но теперь реально каждое утро просыпаюсь с улыбкой на лице и мыслью: ну что там нагенерилось новенького на моем островке, как там моя грядочка с тыковками, сегодня пожалуй вишневые деревья буду пересаживать, и надо пожалуй новые полочки сделать, да и кстати забор перекрасить не помешало бы, но вообще поваляться в шезлонге на пляже тоже бы надо.
Лекарство от всех тревог.
Лекарство от всех тревог.
Forwarded from Игра слов (ivangi)
#стихи
Выбор Сергея Злобина
Борис Чичибабин
Меня одолевает острое
и давящее чувство осени.
Живу на даче, как на острове.
и все друзья меня забросили.
Ни с кем не пью, не философствую,
забыл и знать, как сердце влюбчиво.
Долбаю землю пересохшую
да перечитываю Тютчева.
В слепую глубь ломлюсь напористо
и не тужу о вдохновении,
а по утрам трясусь на поезде
служить в трамвайном управлении.
В обед слоняюсь по базарам,
где жмот зовет меня папашей,
и весь мой мир засыпан жаром
и золотом листвы опавшей...
Не вижу снов, не слышу зова,
и будням я не вождь, а данник.
Как на себя, гляжу на дальних,
а на себя - как на чужого.
С меня, как с гаврика на следствии,
слетает позы позолота.
Никто - ни завтра, ни впоследствии
не постучит в мои ворота.
Я - просто я. А был, наверное,
как все, придуман ненароком.
Все тише, все обыкновеннее
я разговариваю с Богом.
Выбор Сергея Злобина
Борис Чичибабин
Меня одолевает острое
и давящее чувство осени.
Живу на даче, как на острове.
и все друзья меня забросили.
Ни с кем не пью, не философствую,
забыл и знать, как сердце влюбчиво.
Долбаю землю пересохшую
да перечитываю Тютчева.
В слепую глубь ломлюсь напористо
и не тужу о вдохновении,
а по утрам трясусь на поезде
служить в трамвайном управлении.
В обед слоняюсь по базарам,
где жмот зовет меня папашей,
и весь мой мир засыпан жаром
и золотом листвы опавшей...
Не вижу снов, не слышу зова,
и будням я не вождь, а данник.
Как на себя, гляжу на дальних,
а на себя - как на чужого.
С меня, как с гаврика на следствии,
слетает позы позолота.
Никто - ни завтра, ни впоследствии
не постучит в мои ворота.
Я - просто я. А был, наверное,
как все, придуман ненароком.
Все тише, все обыкновеннее
я разговариваю с Богом.
203. Из наблюдений за особенностями барчиков необъятной нашей Родины сложилось прекрасное:
Он был одинок, как фисташка в ореховой смеси.
Он был одинок, как фисташка в ореховой смеси.
Что самое смешное — единственная фисташка, и та ХУЕВАЯ.
И это я уж не знаю, что должно значить.
И это я уж не знаю, что должно значить.
204. Все больше думаю о каком-то абстрактном «уходе в подполье» — жизни вне большого города, вне крупных структур и тд. Понятно, что в офигенном количестве смыслов в современном обществе это невозможно — чтобы я могла кушать хлебушек, пить пивко и носить футболочку фиолетового цвета, работают сотни тысяч человек. Я — часть системы.
Но у меня эти размышления крутятся вокруг моего условного достигательства — сделать много, сделать все, добиться многого, добиться всего (чего — всего? Это супер-абстрактная категория).
И вот стало быть: мне кажется, что современное общество (современный мииир) построен на несовпадении двух конструкций: во-первых, просвещенческого идеала о человеке как о разумном индивидуалисте, который принимает рациональные решения относительно собственной жизни, и, во-вторых, устройства социального мира, который организован настолько сложно, что единственный человек в нем теряется и, на самом-то деле, не очень-то важен. Наши общества, структуры, в которых мы живем (социальные связи, бюрократии, государства и тд) слишком огромны, чтобы мы понимали, как они устроены, какие силы влияют на них. Поэтому в какой-то момент они становятся для нас далекими абстракциями — наши возможности восприятия и эмпатии просто перестают их вмещать.
Хороший пример — город, который вроде как способен удовлетворить любое желание любого человека, но при этом любой человек по сравнению с махиной города ничтожен.
Другой хороший пример — современная демократия и кризис, который она сейчас переживает: люди не ходят на выборы даже там, где смена власти (хотя бы номинально) действительно возможна, потому что не верят, что один голос что-то может изменить.
Мне кажется, что этот разрыв со временем становится все заметнее: соцсети, блоги, зины, тик токи, подкасты, онлайн-курсы, почтовые рассылки, вебинары, закрытые чаты и проч — это все инструменты достижения «славы» одного конкретного индивида. Это больше не традиционная конструкция славы аля «я хорошо пою и хочу прославиться, как певец». Это более шизопатная конструкция: «я хочу прославиться, вот фотки моего завтрака / что я сегодня прочитал / что подумал / что сделал». Это, в некотором смысле, побег от страха не быть заметным, быть «стертым» обезличивающим устройством общества.
Дальше — конечно, больше: системы, которые построены для того, чтобы реализовывать любое желание любого индивида, начинают де-индивидуализировать людей и решать за них, чего они на самом деле хотят. И в будущем эти процессы будут, скорее всего, выглядеть прямо-таки очень интересно.
Но у меня эти размышления крутятся вокруг моего условного достигательства — сделать много, сделать все, добиться многого, добиться всего (чего — всего? Это супер-абстрактная категория).
И вот стало быть: мне кажется, что современное общество (современный мииир) построен на несовпадении двух конструкций: во-первых, просвещенческого идеала о человеке как о разумном индивидуалисте, который принимает рациональные решения относительно собственной жизни, и, во-вторых, устройства социального мира, который организован настолько сложно, что единственный человек в нем теряется и, на самом-то деле, не очень-то важен. Наши общества, структуры, в которых мы живем (социальные связи, бюрократии, государства и тд) слишком огромны, чтобы мы понимали, как они устроены, какие силы влияют на них. Поэтому в какой-то момент они становятся для нас далекими абстракциями — наши возможности восприятия и эмпатии просто перестают их вмещать.
Хороший пример — город, который вроде как способен удовлетворить любое желание любого человека, но при этом любой человек по сравнению с махиной города ничтожен.
Другой хороший пример — современная демократия и кризис, который она сейчас переживает: люди не ходят на выборы даже там, где смена власти (хотя бы номинально) действительно возможна, потому что не верят, что один голос что-то может изменить.
Мне кажется, что этот разрыв со временем становится все заметнее: соцсети, блоги, зины, тик токи, подкасты, онлайн-курсы, почтовые рассылки, вебинары, закрытые чаты и проч — это все инструменты достижения «славы» одного конкретного индивида. Это больше не традиционная конструкция славы аля «я хорошо пою и хочу прославиться, как певец». Это более шизопатная конструкция: «я хочу прославиться, вот фотки моего завтрака / что я сегодня прочитал / что подумал / что сделал». Это, в некотором смысле, побег от страха не быть заметным, быть «стертым» обезличивающим устройством общества.
Дальше — конечно, больше: системы, которые построены для того, чтобы реализовывать любое желание любого индивида, начинают де-индивидуализировать людей и решать за них, чего они на самом деле хотят. И в будущем эти процессы будут, скорее всего, выглядеть прямо-таки очень интересно.
А я, в общем, про себя продолжаю (как про индивида, типа).
Например, несколько лет назад я поняла, что не отдыхаю в больших городах — мне на энергетическом уровне (ПРОСТИТЕ) тяжело оказываться в местах с большим количеством людей, которые куда-то бегут, местах, которые огромные и сложноустроенные, и которые я все равно не пойму за ту неделю-две, что там проведу. Поэтому я езжу в маленькие городки и деревни, хожу в два рестика и один бар, которые там есть, прогуливаю их вдоль и поперек и в эти моменты чувствую, что мне хорошо и спокойно, и завтра бармен назовет меня по имени.
Сейчас (спасибо, удаленка) для меня внезапно потерял смысл большой город — я не езжу на работу, сижу дома, хожу в два магазина и два бара. Я живу как бы в маленьком городе, только в городе большом, со всеми его минусами: плохим воздухом и вечным шумом, отсутствием нормальных мест для прогулок, небольшим жизненным пространством, неизбежным напряжением, в котором живут такие скопища людей. Я поняла, что мне на самом деле не очень нужна возможность в любой момент времени поехать в очередной смузи-мартини-эггз-настойки-бар или собираться, но так и не сходить на очередную выставку. Зато мне очень нужна возможность сидеть в одиночестве и думать думы, например. Или пойти погулять и посмотреть, как растет укроп.
И у меня совсем заканчивается мотивация достигательства чего-то, что мне не очень-то нужно само по себе, только чтобы поставить галочку и иметь возможность сказать про себя — а я вот да, достигла, сделала, запустила, заработала. Мои отношения с работой изменились: если она мешает думать, слушать себя, получать удовольствие от тишины и от коммуникаций с близкими, то нет, так не должно быть, нужно что-то другое. Бежать ради бега, просто чтобы иметь возможность сказать — а я вот да, бегу как все, ношусь как все, я часть этой сложной структуры, я её понимаю и знаю, куда и как надо бежать (спойлер: нет, и никто уже не знает) — стало казаться мне бессмысленным.
Тут, конечно, один неверный шаг — и привет, депрессия, но в делании того, что ты считаешь бессмысленным, рисков не меньше.
Например, несколько лет назад я поняла, что не отдыхаю в больших городах — мне на энергетическом уровне (ПРОСТИТЕ) тяжело оказываться в местах с большим количеством людей, которые куда-то бегут, местах, которые огромные и сложноустроенные, и которые я все равно не пойму за ту неделю-две, что там проведу. Поэтому я езжу в маленькие городки и деревни, хожу в два рестика и один бар, которые там есть, прогуливаю их вдоль и поперек и в эти моменты чувствую, что мне хорошо и спокойно, и завтра бармен назовет меня по имени.
Сейчас (спасибо, удаленка) для меня внезапно потерял смысл большой город — я не езжу на работу, сижу дома, хожу в два магазина и два бара. Я живу как бы в маленьком городе, только в городе большом, со всеми его минусами: плохим воздухом и вечным шумом, отсутствием нормальных мест для прогулок, небольшим жизненным пространством, неизбежным напряжением, в котором живут такие скопища людей. Я поняла, что мне на самом деле не очень нужна возможность в любой момент времени поехать в очередной смузи-мартини-эггз-настойки-бар или собираться, но так и не сходить на очередную выставку. Зато мне очень нужна возможность сидеть в одиночестве и думать думы, например. Или пойти погулять и посмотреть, как растет укроп.
И у меня совсем заканчивается мотивация достигательства чего-то, что мне не очень-то нужно само по себе, только чтобы поставить галочку и иметь возможность сказать про себя — а я вот да, достигла, сделала, запустила, заработала. Мои отношения с работой изменились: если она мешает думать, слушать себя, получать удовольствие от тишины и от коммуникаций с близкими, то нет, так не должно быть, нужно что-то другое. Бежать ради бега, просто чтобы иметь возможность сказать — а я вот да, бегу как все, ношусь как все, я часть этой сложной структуры, я её понимаю и знаю, куда и как надо бежать (спойлер: нет, и никто уже не знает) — стало казаться мне бессмысленным.
Тут, конечно, один неверный шаг — и привет, депрессия, но в делании того, что ты считаешь бессмысленным, рисков не меньше.
I study, I translate, I teach. But — like writing — studying, translating and teaching don't seem like jobs to me. They are, rather, ways of being active.
— Frantumaglia, Elena Ferrante
Ценный вклад в размышления о том, зачем ты делаешь то, что ты делаешь.
— Frantumaglia, Elena Ferrante
Ценный вклад в размышления о том, зачем ты делаешь то, что ты делаешь.
207.
Мысль на стыке двух моих ипостасей: медиаменеджера (кхе), который работает с инфополем, и Катечки Кудрявцевой, которая пытается выбраться из экзистенциального кризиса. Она про теории заговора — и про то, что вся наша жизнь основана на лжи.
Ну, на самом деле, не совсем так: она основана на историях. Нарративах, которые конструируют, структурируют, объясняют и заставляют вертеться нашу реальность. В большинстве своем эти истории очень увлекательны, глобальны, всеобъемлющи, и — лживы. Религии, социальные традиции, миф о гениальности, гендерные различия, экономический рост, работа мечты — все это нарративы, объясняющие наш мир, но в большинстве случаев они настолько же сказочны, насколько и история про Конька Горбунка.
В этом смысле интересно смотреть, как люди, которые не верят в теории заговора, смотрят на тех, кто верит — типа, ха, вот странные, считают, что 5G распространяет коронавирус. Ну уж меня-то не проведешь. Пойду на свою корпоративную работу достигать 15%-го роста эффективности маркетинговой активностей, вести продуктивную жизнь, покупать ароматические свечки и не сортировать мусор. Мы все на самом деле живем в иллюзии, что мир устроен логично и рационально, и что мы понимаем, что в нем нужно делать, чтобы преуспеть. Но это ложь — мы заменяем реальность иллюзией. Мы делаем ровно то же самое, что делают сторонники теорий заговора — объясняют реальность так, как им удобно, без оглядки на факты.
Сотни тысяч человек занимаются ненужной и бессмысленной работой. Идея бесконечного экономического роста и благополучия — бессмысленна. Национальные границы бессмысленны. Иллюзия ценности денег, не подкрепленных ничем, бессмысленна. Политика (либеральная, консервативная, любая) — по сути своей бессмысленна, потому что она не может предложить историю настоящего и будущего, в которую поверят люди. А вот климатические изменения, которые повлияют на жизнь миллионов людей (ведь дело не в планете, планете все равно; people are fucked), кстати, реальны и неизбежны. Но мы делаем вид, что ложь — это правда, а война — это мир.
Смешно вот еще что. Мы ведь на самом деле это знаем (так или иначе), но у нас нет убедительного нарратива, в который были бы вписаны все эти вещи. Мы живем устаревшими историями и ничего не можем с этим поделать. И поэтому: выгораем, депрессуем, живем в недовольстве, не терпим других, не любим свою работу, разучаемся любить близких и себя.
В этом контексте теории заговора предлагают то, чего не может предложить наша лживая рациональность. Объяснение. Уверенность. Определенность.
А правды — нет. Потому что мы пока что не умеем о ней рассказывать.
Мысль на стыке двух моих ипостасей: медиаменеджера (кхе), который работает с инфополем, и Катечки Кудрявцевой, которая пытается выбраться из экзистенциального кризиса. Она про теории заговора — и про то, что вся наша жизнь основана на лжи.
Ну, на самом деле, не совсем так: она основана на историях. Нарративах, которые конструируют, структурируют, объясняют и заставляют вертеться нашу реальность. В большинстве своем эти истории очень увлекательны, глобальны, всеобъемлющи, и — лживы. Религии, социальные традиции, миф о гениальности, гендерные различия, экономический рост, работа мечты — все это нарративы, объясняющие наш мир, но в большинстве случаев они настолько же сказочны, насколько и история про Конька Горбунка.
В этом смысле интересно смотреть, как люди, которые не верят в теории заговора, смотрят на тех, кто верит — типа, ха, вот странные, считают, что 5G распространяет коронавирус. Ну уж меня-то не проведешь. Пойду на свою корпоративную работу достигать 15%-го роста эффективности маркетинговой активностей, вести продуктивную жизнь, покупать ароматические свечки и не сортировать мусор. Мы все на самом деле живем в иллюзии, что мир устроен логично и рационально, и что мы понимаем, что в нем нужно делать, чтобы преуспеть. Но это ложь — мы заменяем реальность иллюзией. Мы делаем ровно то же самое, что делают сторонники теорий заговора — объясняют реальность так, как им удобно, без оглядки на факты.
Сотни тысяч человек занимаются ненужной и бессмысленной работой. Идея бесконечного экономического роста и благополучия — бессмысленна. Национальные границы бессмысленны. Иллюзия ценности денег, не подкрепленных ничем, бессмысленна. Политика (либеральная, консервативная, любая) — по сути своей бессмысленна, потому что она не может предложить историю настоящего и будущего, в которую поверят люди. А вот климатические изменения, которые повлияют на жизнь миллионов людей (ведь дело не в планете, планете все равно; people are fucked), кстати, реальны и неизбежны. Но мы делаем вид, что ложь — это правда, а война — это мир.
Смешно вот еще что. Мы ведь на самом деле это знаем (так или иначе), но у нас нет убедительного нарратива, в который были бы вписаны все эти вещи. Мы живем устаревшими историями и ничего не можем с этим поделать. И поэтому: выгораем, депрессуем, живем в недовольстве, не терпим других, не любим свою работу, разучаемся любить близких и себя.
В этом контексте теории заговора предлагают то, чего не может предложить наша лживая рациональность. Объяснение. Уверенность. Определенность.
А правды — нет. Потому что мы пока что не умеем о ней рассказывать.
Вот будет смешно, если в конечном итоге я стану той вашей подружкой, которая уйдет в монастырь к монахам жить.
208. Давно хочу записать размышление на тему «Надо. Любить. Себя. Безусловно». Мне кажется, это бывает опасно.
Объясню. Я часто вижу, как люди, например, начав психотерапию или завалившись в какую-нибудь секту типа дизайна человека или другой системы, претендующей на описание всеобъемлющих принципов работы всех людей на планете, начинают агрессивно верить в собственную правоту.
Очень упрощая, это типа: я тут понял, что синее — ЭТО ПИЗДЕЦ ГОВНО А Я ТАК СЕБЯ ЦЕНЮ И ЛЮБЛЮ ЧТО ВЫГОНЯЮ ВСЕ СИНЕЕ ИЗ СВОЕЙ ЖИЗНИ, А ТЕ КТО ЛЮБЯТ СИНИЙ ПРОСТО НЕ УМЕЮТ В САМООЦЕНКУ И САМОСОЗНАНИЕ И ВООБЩЕ НУЖНО О СЕБЕ ЗАБОТИТЬСЯ ПИДОРАСЫ ЕБАНЫЕ ПШЛИ ВОН ЭТО ЧТО У ВАС СИНЕЕ ЧТО ЛИ.
Мне кажется, что это самообман. Такая позиция закрывает важную вещь, которая делает жизнь более полной (ну, или хоть сколько-нибудь выносимой): возможность слушать других людей, быть частью чего-то большего, чем просто «я», жить в балансе с внешним миром.
Мне в истории про любовь себя кажется самым важным другое — тебе не нужно ничего делать специально, чтобы заслужить свою любовь. Это действительно так. Но еще ты можешь быть мудаком. В разных смыслах. И с этим надо что-то делать — как минимум это осознать.
Например, ты можешь быть мудацким начальником. Или мудацким водителем. Или мудацким партнером. Или мудацким покупателем Пятерочки. Или мудацким писателем злобных комментариев в фейсбуке.
Безусловная любовь к себе не означает, что ты не можешь быть мудаком. Безусловная любовь к себе не означает, что ты непогрешимая, всегда правая феечка. Навык слушать свои желания не значит, что ты имеешь право их реализовывать: хуесосить других людей, ездить по обочине, хамить продавцу в Пятерочке.
Ты вполне можешь быть мудаком, но ты должен четко это понимать, а не говорить — я вот воспользовался твоими чувствами, потому что мне так захотелось, а психотерапевт меня научил, что я должен прислушиваться к своим желаниям; я увел у тебя мужика, потому что я достоин любви; я проехал во встречке, потому что мои цели валидны и важны; и так далее.
Я понимаю логику: по разным причинам разные люди живут (и я тоже!), думая о том, что о них подумают другие, принимают решения, исходя из навязанных правил. Нужно научиться слушать свое «я».
Но это промежуточный этап, потому что он не лучше предыдущего состояния: в первом случае ты существуешь вне себя, во втором случае — вне мира. Ты отчужден.
И это ок, если ты хочешь стать монахом (простите, мысль видать не отпускает) и жить в лесу, общаясь с кротами. Можно быть безусловно правым, общаясь с существами, с которыми ты не пытаешься построить общество. И — скажу еще раз — это супер-ок, если это выбор.
Но если ты хочешь жить в обществе, общаться с другими людьми, пользоваться благами, которые жизнь в обществе дает (например, писать свои ценные мысли в айфоне в инстаграме, а не на шкурке самостоятельно пойманного кротика), а может, и сделать что-то ценное / заметное в масштабах общества, нужно научиться держать фокус не только на себе, но и на внешнем мире.
Поэтому меня так смущает, когда фокус на «я» начинает заменять остальной мир, и (более того) когда из этого фокуса начинается Вещание Жизненных Истин. Безусловная любовь к себе заменяет землю, небо и Аллаха, но психотерапия не делает из тебя Иисуса.
Мне кажется, что мы (ненаучное обобщение, скажем, «мы» — мой социальный пузырь) учимся быть собой (и это очень круто). Следующий шаг — это «связность», общество какого-то нового типа. Как новый тип отношений: не потому, что так нужно, так привычно и правильно, а потому что мы так хотим, и отношения будут не «как положено», а как нам самим будет комфортно, как мы договоримся для общего удобства и решения целей обоих (ну, или большего количества людей в отношениях).
И вот примерно на том же самом мы (все те же, ненаучно обобщенные) в какой-то момент должны будем научиться строить общество. Connectedness, повышение общего (а не только своего!) уровня интеллекта, эмоционального и обычного, качества жизни, осознанности. Но это невозможно из фокуса «я».
Объясню. Я часто вижу, как люди, например, начав психотерапию или завалившись в какую-нибудь секту типа дизайна человека или другой системы, претендующей на описание всеобъемлющих принципов работы всех людей на планете, начинают агрессивно верить в собственную правоту.
Очень упрощая, это типа: я тут понял, что синее — ЭТО ПИЗДЕЦ ГОВНО А Я ТАК СЕБЯ ЦЕНЮ И ЛЮБЛЮ ЧТО ВЫГОНЯЮ ВСЕ СИНЕЕ ИЗ СВОЕЙ ЖИЗНИ, А ТЕ КТО ЛЮБЯТ СИНИЙ ПРОСТО НЕ УМЕЮТ В САМООЦЕНКУ И САМОСОЗНАНИЕ И ВООБЩЕ НУЖНО О СЕБЕ ЗАБОТИТЬСЯ ПИДОРАСЫ ЕБАНЫЕ ПШЛИ ВОН ЭТО ЧТО У ВАС СИНЕЕ ЧТО ЛИ.
Мне кажется, что это самообман. Такая позиция закрывает важную вещь, которая делает жизнь более полной (ну, или хоть сколько-нибудь выносимой): возможность слушать других людей, быть частью чего-то большего, чем просто «я», жить в балансе с внешним миром.
Мне в истории про любовь себя кажется самым важным другое — тебе не нужно ничего делать специально, чтобы заслужить свою любовь. Это действительно так. Но еще ты можешь быть мудаком. В разных смыслах. И с этим надо что-то делать — как минимум это осознать.
Например, ты можешь быть мудацким начальником. Или мудацким водителем. Или мудацким партнером. Или мудацким покупателем Пятерочки. Или мудацким писателем злобных комментариев в фейсбуке.
Безусловная любовь к себе не означает, что ты не можешь быть мудаком. Безусловная любовь к себе не означает, что ты непогрешимая, всегда правая феечка. Навык слушать свои желания не значит, что ты имеешь право их реализовывать: хуесосить других людей, ездить по обочине, хамить продавцу в Пятерочке.
Ты вполне можешь быть мудаком, но ты должен четко это понимать, а не говорить — я вот воспользовался твоими чувствами, потому что мне так захотелось, а психотерапевт меня научил, что я должен прислушиваться к своим желаниям; я увел у тебя мужика, потому что я достоин любви; я проехал во встречке, потому что мои цели валидны и важны; и так далее.
Я понимаю логику: по разным причинам разные люди живут (и я тоже!), думая о том, что о них подумают другие, принимают решения, исходя из навязанных правил. Нужно научиться слушать свое «я».
Но это промежуточный этап, потому что он не лучше предыдущего состояния: в первом случае ты существуешь вне себя, во втором случае — вне мира. Ты отчужден.
И это ок, если ты хочешь стать монахом (простите, мысль видать не отпускает) и жить в лесу, общаясь с кротами. Можно быть безусловно правым, общаясь с существами, с которыми ты не пытаешься построить общество. И — скажу еще раз — это супер-ок, если это выбор.
Но если ты хочешь жить в обществе, общаться с другими людьми, пользоваться благами, которые жизнь в обществе дает (например, писать свои ценные мысли в айфоне в инстаграме, а не на шкурке самостоятельно пойманного кротика), а может, и сделать что-то ценное / заметное в масштабах общества, нужно научиться держать фокус не только на себе, но и на внешнем мире.
Поэтому меня так смущает, когда фокус на «я» начинает заменять остальной мир, и (более того) когда из этого фокуса начинается Вещание Жизненных Истин. Безусловная любовь к себе заменяет землю, небо и Аллаха, но психотерапия не делает из тебя Иисуса.
Мне кажется, что мы (ненаучное обобщение, скажем, «мы» — мой социальный пузырь) учимся быть собой (и это очень круто). Следующий шаг — это «связность», общество какого-то нового типа. Как новый тип отношений: не потому, что так нужно, так привычно и правильно, а потому что мы так хотим, и отношения будут не «как положено», а как нам самим будет комфортно, как мы договоримся для общего удобства и решения целей обоих (ну, или большего количества людей в отношениях).
И вот примерно на том же самом мы (все те же, ненаучно обобщенные) в какой-то момент должны будем научиться строить общество. Connectedness, повышение общего (а не только своего!) уровня интеллекта, эмоционального и обычного, качества жизни, осознанности. Но это невозможно из фокуса «я».
Смешная история, в общем: я довольно регулярно готовлюсь пойти на терапию, и начинаю в голове разыгрывать этот процесс по ролям. В результате этого мысленного эксперимента я отлавливаю десяток инсайтов, с которыми разбираюсь ровно до следующего раза, когда меня посетит мысль пойти на терапию. Надо ли говорить, что до терапевта я пока не дошла.
А инсайт сегодняшней поездки на такси (кха) был такой: мне сложно в близкие отношения с людьми, потому что с детства любовь в моем сознании была связана с долженствованием вести себя определенным образом (как всегда — спасибо, мама). Любить можно было только правильно, так, как признается и одобряется другим, а никак иначе — нельзя, потому что это уже не любовь. А отсутствие любви, разумеется, эмоционально наказуемо. Надо ли говорить, что я девочка самостоятельная, и в любых отношениях повторяю этот паттерн без сознательного участия другого.
А инсайт сегодняшней поездки на такси (кха) был такой: мне сложно в близкие отношения с людьми, потому что с детства любовь в моем сознании была связана с долженствованием вести себя определенным образом (как всегда — спасибо, мама). Любить можно было только правильно, так, как признается и одобряется другим, а никак иначе — нельзя, потому что это уже не любовь. А отсутствие любви, разумеется, эмоционально наказуемо. Надо ли говорить, что я девочка самостоятельная, и в любых отношениях повторяю этот паттерн без сознательного участия другого.