Тут вот какое дело. Муж ведь сходил сегодня за моей книжной посылкой, и после ужина я угнездилась под торшером с «Моей тёмной Ванессой».

Она оказалась из тех книг, которые хочешь прочесть одним махом, что я, собссно, и сделала, о чём и «хочу поведать миру»(с) в три часа ночи.

Коротко: ждала я её не зря. В отличие от многих «самых ожидаемых» книг «Ванесса» действительно годная. И ещё — страшная.

Подробности последуют, но сперва, как говаривал литературный кумир моей юности, «пойду пошепчусь со своим одеялом»(с).

«Библиотека пионера» выходила в двух итерациях: в 60-е там было довольно много годноты, в 70-е — годноту щедро пересыпали идеологически выверенной скучищей сомнительных художественных достоинств. В посредственных повестях пионЭры, вроде бы, тоже видели цель, верили в себя, мечтали о будущем, всячески саморазвивались и помогали отстающим стать лучше, но происходило это в каких-то наспех склеенных декорациях, среди которых суетились картонные герои, не вызывающие ни доверия, ни сопереживания, но зато «чётко следующие линии партии» и достигающие успехов и высот.

Ровно то же я замечаю в подростковой литературе сейчас, и я тут даже не об адской штамповке в стиле «обычная, неприметная девочка внезапно узнаёт, что она наследница древнего рода вампиров-детективов и наделена редким даром мэри-сьюшности». В условно «реалистической» литературе тоже сформировались — а скорее, были тщательно сформированы — свои клише и своя повестка.

К примеру, теперь главный герой зачастую наделён некой психологической проблемой или даже девиацией (депрессия, ПТСР, фобия, ментальное расстройство и пр.) и он даже, вроде, приспособился к ней, и не то чтобы счастлив и вписан в социум, но как-то себе функционирует. Тут в дело вмешиваются энтузиасты, которые хотят привнести в жизнь героя «радуг и кексов»(с), починив его поломанную психику, заставив поверить в себя и магию дружбы. И они влёгкую достигают цели, буквально следуя совету кэролловской Чёрной королевы: «Немножко дружеского участия... и папильотки в волосы... и она станет совершенно неузнаваемой!»(с).

То есть создаётся иллюзия, будто дружеское плечо или романтическое увлечение, или всего лишь новый прикид способны решить любую проблему, даже такую, где нужна помощь врача/психотерапевта/соцработника/медикаментов. И эта иллюзия не вполне безобидна.

Если «Библиотека пионера» предлагала влиться в коллектив, приняв и полюбив его правила и установки, обрести счастье и смысл в совместной деятельности, то современная подростковая литература обещает, что именно твоя инаковость привлекательна и ценна, пусть тебе с нею даже и неудобно, а порой и опасно: не ты должен найти своё место в мире, а сам мир должен для тебя его создать.

Книги, написанные в таких вот, социально-одобряемых, парадигмах, могут быть, в общем-то, прекрасны и трогательны, если автор талантлив, но если автор просто эксплуатирует формулу, потому что за неё дают премии, звания и тиражи — получается унылое говно, не имеющее отношения к литературе.

И вот ведь беда, по аннотациям, отзывам и рецензиям не всегда ясно, что за книга перед тобой — истинная годнота или заунывный балласт, за счёт которого томов в условной «Библиотеке пионЭра» становится больше.

Я вообще-то собиралась написать про ту книжку о мальчике с агорафобией, но зачин вышел длиннющим и превратился в пост.
Прасцице.
Про мальчика тоже будет. И про Ванессу, само собой.

«Крайне нелогичное поведение» Джона Кори Уэйли — история о подростке, который страдает паническими атаками и агорафобией и потому уже пару лет не выходит (и не собирается выходить) из дому.

По формальным признакам книга эта — типичный том из «Библиотеки пионЭра 2.0.». Смотрите сами:

✔️У главного героя есть проблема, которую не решили ни таблетки, ни психолог, но, пребывая в комфортных для него условиях, он может с этой проблемой как-то жить.

✔️Парень — не только фрик, но и гик. Он любит комиксы, «Звёздный путь», «Звёздные войны», компьютерные и настольные игры, и он переделал гараж в стартречный Holodeck (Шелдон? Кто сказал «Шелдон»?)

✔️ И да, да, у героя есть своя «бабуленька», поддерживающая, принимающая и подбадривающая. И состоятельная.

✔️ И совершенно славные, интеллигентные и ироничные родители, готовые ради кровиночки на всё.

✔️Главному герою решает помочь девушка, которая однако преследует корыстные цели. Она весьма самоуверенна, и у неё есть чёткий жизненный план (не превратиться в собственную мать, например).

✔️У девушки есть в высшей степени положительный, прям таки идеальный бойфренд, которого тоже вовлекают в план по спасению мальчика с агорафобией.

✔️Ну, и вы сами понимаете, образуется любовный треугольник, заполированный коварной подругой, сеющей сомнения в сердце чётенькой девушки-спасительницы.

✔️План по спасению героя — эдакий удивительный фьюжн из «Римских каникул» (притворимся друзьями для собственной выгоды, но под конец дружба победит) и «Неподдающихся» (притворюсь заинтересованной и перевоспитаю, а мой умный красавец-бойфренд потерпит ради науки и прогресса).

✔️План поначалу работает. Дружба, доверие, baby steps —настолки, киношки, совместная починка убитого трейлера.

✔️План почти идёт прахом, на героев наваливаются муки морально-этического выбора, впрочем относительный хэппи-энд гарантирован, и будущее выглядит пусть и не блестящим, но вполне себе светлым.

У книги были все шансы оказаться трэшем. Герои хоть и не картонные, но будто взяты из глянцевого каталога. Автор всем выдал funny hats — мама-дантист каждому непременно даёт стоматологическую характеристику, папа работает декоратором в Голливуде, но не различает знаменитостей в лицо, бабуля к пенсии стала преуспевающим риэлтором и гоняет на спорткаре, девочка-спасительница — ходячий достигатор, её бойфренд —красавец-ватерполист во имя шуток о плавках и геях.

Кстати, о геях. Главный герой — гей, и совершает трогательный каминг-аут, а любовный треугольник обретает свежесть и актуальность. Вот только гомосексуальность героя выглядит не значительнее любой другой funny hat, она ничего кардинально не меняет в сюжете. Здесь это всего лишь примета времени, стандартный элемент истории — будь это герой советской «Библиотеки пионера», он собирал бы марки, клеил бы модели самолётов ну или, о боже, был бы близорук и носил роговые очки.

Джон Кори Уэйли неслучайно получил за эту книгу пару премий — он честно сверился с актуальным социально-одобряемым и идеологически выверенным чек-листом. Да, книгу распирает от клише и бодреньких воспитательных месседжей. Да, заигрывания автора с условно «молодёжной» массовой культурой выглядят неубедительно, всё на уровне просто упоминаний в лоб (включая название книги), ни тебе цитат, ни шуточек, кроме пары толстых отсылок к Хану Соло (героя-то Сол зовут, забыла сказать). Да, там всё слишком ладно да складно.

Но.

«Крайне нелогичное поведение» — книга на диво добрая, спокойная и, вы не поверите, целомудренная. Закалённая подростковой (да что там, и детской) скандинавской литературой, я никак не ожидала, что историю о 16-летних чуваках можно рассказать без упоминания, скажем, члена (хотя, ладно, есть одно — в трейлере, который они чинили, был нарисован на обивке, и только-то).

Герои хоть и думают о сексе, но как-то едва, вскользь, и больше сосредоточены на дружбе, восприятии себя, мыслях о будущем, на своих мечтах, планах и возможностях. И в этом контексте страдания возмущённых родительниц в отзывах выглядят совсем нелепо.

Впрочем, основным достоинством книги мне видится то, что и в финале главный герой всё ещё не может выходить дальше своего дворика. Несмотря на оформившийся для жанра канон, автор не позволяет персонажам решить — серьёзнейшую! — проблему по щелчку. Они живут в пусть и немного приукрашенном и по-плезантвильски аккуратненьком, но реальном мире. Тут не работает формула: “Faith, trust and a little pixie dust”, нужно время, терпение, поддержка, да и то не факт, что идеальный результат будет достигнут.

История эта, будто в лучших традициях детско-юношеской литературы прошлых лет, о том, что иногда самое важное случается не при достижении цели, а на пути к ней, и дружба — это уже очень много и очень важно.

И пусть книга — совсем не шедевр, она куда лучше многих. Честное пионерское.

Реклама подбадривает меня изо всех сил🤦🏻‍♀️

На открывшейся сегодня non/fiction меня самой не будет, но будет книга, к которой я причастна.
Комикс придумал и нарисовал мой папа, а перевела с немецкого на русский я. Я правда пока русское издание в руках даже не держала, но оно есть — ищите на стенде «Пешком в историю», если будете на ярмарке. Комикс здоровский!

В подобных ситуациях я всегда цитирую величайший источник мудрости и дзена:

«Мне показалось удивительным, что моя вишня поедет в чужую страну, а я сама останусь в Бюллербю. Но Лассе сказал:
— Выдумала, в чужую страну! Да дети съедят её через несколько километров!
Но я сказала, что моя вишня всё равно попадёт за границу, хотя бы у них в животах.
Торговля у нас шла бойко. Один дяденька купил почти целую корзину! Это была вишня Боссе. Дяденька сказал, что из этой вишни его жена приготовит вишнёвый компот, который он очень любит.
— Ах, как удивительно! — передразнил меня Боссе. — Из моей вишни приготовят вишнёвый компот, а из меня никто не приготовит вишнёвого компота!»

Астрид Линдгрен
«Мы все из Бюллербю»

«Штаны» рискуют превратиться в паблик с цитатами, но я в борьбе с мартовскими мигренями и не в состоянии продуцировать собственные тексты, потому поглощаю чужие, едва подействует таблЭтка.

Вчера перечитывала «Венецианского купца» («потому что ну надо»(с)), а там снова про меня.
Да и вообще много про кого, полагаю:

“I can easier teach twenty what were good to be done than to be one of the twenty to follow mine own teaching”

Или в переводе Щепкиной-Куперник:

«Мне легче научить
двадцать человек, как надо поступать, чем быть одной из этих двадцати и
следовать собственным наставлениям»

У Кэрролла в «Алисе» тоже об этом, кстати. Британская народная мудрость.

Всякий раз, когда читаю «Венецианского купца», меня подбешивают все персонажи, кроме Шейлока.

Однако🤔

Кажется, догадалась.
Про Шейлока.

Он единственный в пьесе представляется реальным. И именно его драма вшита в пьесу, обозначенную как комедия (ну, никто не помер, некоторые вон даже поженились).

Все остальные персонажи весьма условны, кроме, разве что, Порции (как справедливо замечает прекрасный советский литературовед Александр Смирнов, которому мы, кстати, обязаны переводом ирландского эпоса).

Да и действие само — иллюзорно, эдакое фантастическое допущение. Все эти сказочные ритуалы с тремя ларцами, где никто не может выбрать очевидное до появления Избранного (а Избранный этот картонный и плоский, и даже любовь у него пластмассовая какая-то — просто нужны деньги на красивые ливреи для слуг). Это выступление Порции в суде, где она откровенно гонит — её аргументы и запугивания даже для комедии несостоятельны. Но всё срабатывает в лучших традициях какого-нибудь фанфика.

Эти герои будто бы и нужны только для конфликта Антонио и Шейлока, а конфликт — для монолога Шейлока о том, что еврей — такой же человек, как христианин.

И если уж и «перепевать» Шекспира, то есть у меня идея получше, чем предложил Говард Джейкобсон (я и «Венецианского купца»-то перечитала сейчас, потому что хотела взять в книжный клуб на апрель его роман «Меня зовут Шейлок» — но нет, нет, это не роман, это провальный стендап миссис Мэйзел).

Нужна пьеса для двух актёров — Шейлока и Антонио, которым есть в чём обвинить друг друга, есть о чём пожаловаться (Антонио с его перманентной депрессией видится мне в современном контексте персонажем более актуальным, чем та же Порция, хоть у Шекспира она и поживее), и, как знать, может, в пьесе даже случится катарсис, а может, и нет, но разговор мог бы выйти преотличный.

И раз уж у меня тут внезапный Шекспир, то поделюсь давно и бережно хранимым видосом об аутентичном произношении в его пьесах.

Дэвид и Бен Кристал рассказывают о том, как можно вообще восстановить произношение 400-летней давности, что утратили шекспировские пьесы с переменами в фонетике и какая игра слов теряется в современном английском (на 8-й минуте, например, про то, какая шутеечка с секс-подтекстом стала незаметной).

Ну и говорят они волшебно, конечно.

https://www.youtube.com/watch?v=gPlpphT7n9s&t=2s

Меня ночью разбуди и спроси, чьи атрибуты меч, лук и лыжи, кто ездит на колеснице, запряжённой кошками, что с лицом у Хель, зачем Зевс съел жену и кто родился из его бедра, что варит в своём котле Керидвен и почему Кухулин жил в собачьей будке — отвечу, не моргнув.

Но вот в индуистской мифологии я совсем не шарю и, откровенно говоря, никогда не стремилась и разобраться-то. На днях же услышала легенду, но не знаю, канон это, апокриф или вовсе байка для туристов — если знаете, просветите меня, пожалуйста. Однако ж сюжет меня позабавил тем, как его можно пристегнуть к моей жизни.

Богиня Лакшми, заведующая процветанием и материальным благополучием, прокляла брахманов (кто-то из них, кажется, там кого-то пнул не того, не Брахму ли вообще), мол, отныне будете жить в бедности. Единственный шанс для брахманов заработать баблишка — продавать знания, занимаясь наукой там, преподаванием. Никакими другими способами брахману не озолотиться.

Ну штош, по ходу, я брахман.

И тут любой настоящий «интеллектуальный инфлюэнсер» из инсты немедленно бы добавил:

Нам, брахманам, светочам мудрости, нелегко живётся, так что купите мой курс «От «Илиады» до «Бесконечной шутки», где за три полуторачасовых лекции вы получите исчерпывающее представление об истории всей мировой литературы.

И уж поделюсь вдогонку таким завлекательным предложением:)

Если я вдруг собираюсь написать отзыв о книге (исправно я делаю это только для прочитанного с книжным клубом, с остальным — ленюсь, не хватает внешней мотивации), то никогда не читаю чужих текстов о ней, пока не будет готов мой.

Но вот с февральской книжкой вышло иначе. Ибо нашла я её для нас благодаря статье Анастасии Завозовой на Горьком.

Там так складно и точно всё сказано и о «Замечательных женщинах», и о самой Барбаре Пим, и о ложных и реальных параллелях с Джейн Остен. И что мне остаётся? Покивать, мол, да, так и есть, и книжка правда хороша, спасибо, кинуть во всех ссылкой на Горький, а самой слиться.

Уже месяц мучаю эти 2200 знаков для инсты, будь проклято это прокрустово ложе. Текст, вроде, написался, но пресный — «аккуратный, как для журнала», сказал Ди.

Это и потому, что предшествовала этому условно журнальная статья, и потому, что сама книга мне понравилась — а писать положительные тексты весело и живенько мне куда сложнее, чем выпускать филологического кракена на какую-нибудь бездарность.

Ну что за фигня.

А вот статья Завозовой, кстати:
https://gorky.media/reviews/sejchas-my-budem-pit-chaj/

Я таки тоже написала про Барбару Пим, ура!

Скажите, пожалуйста, есть ли смысл постить сюда книжное из инсты?
Или вы там читаете?