Стихотворение про ветер я люблю и помню с юных романтических времён, и в какой-то момент мне стало казаться, что его автор — Лорка.

Но эта — тоже любимая — старенькая книжица, купленная как-то в самом начале двухтысячных у бабушки, торговавшей фиалками (sic!), напомнила мне, что это стихи Педро Гарфиаса.

Я на всякий случай даже нашла оригинал (спасибо тебе, факультатив по испанскому!), потому что засомневалась немного, не ошибка ли это, тем более на русском стихотворение вообще не гуглилось. Смутили меня, наверное, ритм и образность, такие знакомые по стихам Лорки.

«Вины» русского перевода тут нет. На испанском всё ~почти~ так же. А у Лорки и у Гарфиаса похожи именно «романсы», стилизация под народные песни. Один источник*, в общем.

*тут мелким текстом и скороговоркой должно идти, что препарат не является лекарством это ни коим образом не научное утверждение, а просто читательское впечатление.

Разбираю сейчас всяческие свои «записи и выписки»™.

Попадается наставление Андрея Борисовича Есина учителям-словесникам и пытливым ученикам и студентам (ах, если бы все его слушали!):

«Литературовед, отправляясь от своих читательских впечатлений (первичной интерпретации) формулирует их достаточно чётко и затем проверяет анализом, в результате чего рождается научная интерпретация, которая претендует уже на статус объективной истины и от которой поэтому требуется фактическая, логическая и эмоциональная доказательность».

В пандан посту выше.
Вселенная говорит со мной, чуваки!

Вдогонку вчерашним постам хочу поговорить немного про интерпретацию. Это о наболевшем в каком-то смысле.

Андрей Борисович Есин, которого я цитировала, вообще написал целое пособие «Принципы и приёмы анализа литературного произведения», сетуя на то, что многие учителя-словесники и юные филологи не умеют в научный анализ художественного текста. И это печальный факт: они превращают его в игру в интерпретацию.

Играть в интерпретацию легко и порой даже весело. Да что там, этот навык даже специально тренируют в языковых ВУЗах, и неслучайно этот формат работы с текстом в шутку называют «интертрепацией». Плохо, когда эти приёмы перекочёвывают в типа научные филологические статьи (я видела всякое).

Однако статьи эти читают в основном другие филологи по работе (если вообще), а непрофессиональный читатель обычно читает (и смотрит) другое. И пока такой контент остаётся в рамках впечатлений от текста или же напротив задротского дотошного — филологического! — разбора текста на корпускулы, мне норм.

Но вот что бесит.

Когда в интерпретацию художественных произведений начинают играть типа тоже учёные, но не филологи, а там психологи, культурологи, политологи, you name it. Так-то и пусть бы их, играть можно всем, но ведь довольно часто это анонсируется (или по крайней мере воспринимается, судя по комментариям) как супероткровение, как реальный смысл книги и единственное верный ответ на жуткий вопрос: «Что хотел сказать автор?».

В подобных разборах не придерживаются методов и принципов литературоведения (сюрпрайз, они есть), даже элементарной доказательности (зачем что-то доказывать, это ж не физика и не математика, да?), но вуаля — персонажи вместе с писателем препарируются и подаются под соусом из тараканов и любимых мозолей автора (чот фу какое сравнение вышло), а читатель/зритель оказывается вдруг потрясён и пишет комментарии, что теперь-то он наконец узнал правду и всё понял, спасибо автору канала, а то тупые филологи (а тем более сами писатели и поэты) вообще ничего не соображают и объяснить не могут.

Вот тут-то у меня и случается профессиональное подгорание. Литературовед — типа дурень, потому что не смог найти подтверждения неким идеям и характеристикам, а потому отмёл их, а вот некоторые незамутнённые коллеги по гуманитарным дисциплинам эти подтверждения даже не ищут, а вместо этого просто забивают и на эпоху, и на личность автора, и на документы (дневники, письма etc.), и на то, что персонажи — не «живые человеческие люди»™, а художественный мир — не есть копия мира реального, законы там, мягко скажем, немного другие. И ладно бы, это обозначалось как пресловутые читательские впечатления, но нет — это выдаётся именно за анализ, и даже типа научный, ведь авторы-то — вполне себе могут быть кандидатами наук.

Нет, я не считаю, что у филологов монополия на художественный текст как объект исследования, только хорошо бы было уточнять и предмет, и метод, и цель (и, справедливости ради, существуют люди, которые так и делают), или хотя бы предупреждать, что просто играешь в интерпретацию, тоже ведь своего рода гимнастика для ума.

А то уже, знаете, глаз дёргается от некоторых «сенсаций» вроде, цитирую почти дословно, «Татьяна не нравилась Онегину, потому что была «русская душою», а тот был западник», или «Гамлет» — это на самом деле гей-драма (уж не говорю о такой дичи, как «Гамлет» — это предсказание Чернобыльской катастрофы (sic!)). И ведь такие вот экзерсисы находят отклик у читателей, травмированных, видимо, коллективной МарьВанной в арсенале которой было три фразы Белинского и одна — Добролюбова. Впрочем, даже у теории плоской земли есть адепты, чего уж ждать от зыбких литературных почв, которые так плодородны (я королева каламбуров).

И вот тут мне делается немного страшно, потому что если авторы таких «откровений» просто дурят читателя, выдавая игру за — pardon my French — экспертное мнение, это одно, а вот если и сами верят в это всё, то дело швах.

*уходит, чтобы предаться мрачным размышлениям о судьбах гуманитарного знания*

Обвинение дождю

Откуда у неба столько воды,
Тут помутнеешь в рассудке.
Дождь,
наливая
с краями пруды,
Хлещет вторые сутки.
Погода сама говорит за то,
Что в этот безбожный век
Скоро будет всемирный потоп
И нужно строить ковчег.
Кто там, на небе,
давай разберись,
Пожалуйста,
не авральте.
Нам же не сеять
китайский рис
На заливном
асфальте.

Геннадий Шпаликов

#ПоПоПо
#поэзия_по_понедельникам

Всю неделю хочу написать про «Мифы от и до», раз обещала, но пока получается какая-то вымученная духота, хотя я, вроде бы, хотела о хорошем. В общем, свой текст мне не нравится куда больше, чем эта серия. «Покрутим ещё!»(с).

Пока «мифический» пост подвис, вытряхну из закромов текст про сказки.

Летом 2020 мы с книжным клубом составили себе сборник сказок народов мира — каждый добавил в него свои любимые. Книжка, само собой, оказалась шедевральной, и её можно было только хвалить, читать и перечитывать, и вместо традиционного отчётного отзыва я тогда просто поделилась мыслями о сказках вообще. Сейчас я, возможно, высказалась бы поизящней (говорит человек, у которого уже неделю не получается годный пост), но в целом, я сама с собой согласна:)

PRO СКАЗКИ

Как ни хочется мне писать добрые целеустремлённые тексты, всё равно филологический кракен побеждает, и я норовлю вступить в одностороннюю полемику с незнакомыми мне людьми. Теми вот, например, что бранят сказки за «моральную устарелость», жестокость, тупость и неспособность научить чему-то, соответствующему «сегодняшним вызовам».

Претензии по поводу неактуальности «сказочных уроков» выкатываются с невероятным упорством. Пушкин же обещал что-то такое добрым молодцам, только добрые молодцы, а точнее их пылкие родители обычно забывают, что речь идёт про «намёк», который, как видно, не всякий умеет истолковать. Ну да и ладно.

Игры в интерпретацию можно оставить адептам Софьи Залмановны Агранович — это тоже весело и увлекательно, и чем банальнее сказка на первый взгляд, тем больше возможностей для трактовок и прочих (около)филологических развлечений.

Но так-то сказки — они ж для удовольствия. Этот корпус текстов огромен. Даже с учётом бродячих сюжетов, жанровое разнообразие так велико, что не соскучишься. Хочешь хоррор — будет хоррор, хочешь любовной драмы — вот и она. Квест и приключения? Нет ничего проще. Весёлая абсурдная ахинея? Пожалуйста. Сложно выстроенная увлекательная история, так и ждущая экранизации? О, сколько угодно. Развивающий кейс в стиле инстаграмных коучей? И таких найдётся целый ворох.

Необязательно штудировать Проппа, Леви-Стросса и Элиаде или там Кэмпбелла с — pardon my French —Фрэйзером, или, не знаю, Афанасьева с Зелениным, чтобы докопаться до смысла, сути и истоков. Можно просто пугаться, смеяться, недоумевать и радоваться счастливому концу — той самой эвкатастрофе, о которой писал Толкин в прекрасном эссе «О волшебных сказках».

Ну а нам с кракеном стоило бы ещё в начале поста вспомнить одну правильную вещь, сказанную коллегой и другом Толкина — Льюисом:

«Одни фантастику и сказку способны понять в любом возрасте, другие не поймут никогда».

Так и есть, но ни фантастика, ни сказка от этого ничуть не страдают, а продолжают жить долго и счастливо.

#из_кармана {2020}

К серии «Мифы от и до» я изначально отнеслась скептически именно из-за названий в стиле «от забора до обеда». Да, это всего лишь маркетинговая уловка, на которую почему-то до сих пор ведутся (судя по гневным отзывам тех, кто ожидал всеобъемлющего рассказа от книжки-малышки), хотя от таких заголовков веет девяностыми и — pardon my French — библиотекой журнала «Ридерз Дайджест».

В оригинале-то книжки, положившие начало серии, называются честнее — “guide” по тому и сему, то есть это «справочники», «путеводители», небольшие такие обзорные вещицы. Но разве какой-то там «справочник» можно «загнать по спекулятивной цене»?(с). То-то и оно.

А тут ещё и оформление серии такое милое и аккуратненькое, что несмотря на очевидные её недостатки даже мне порой хочется включиться в игру «собери их все». Однако опыт юности с Bibliotheca mythologica от У-Фактории удерживает меня от этого — у меня уже есть целая полка красивых книг по любимой теме, но «не все из них одинаково полезны»(с) (ну, к примеру, «Белая Богиня» Грейвза убита переводом, а книга Петрухина «Загробный мир» будто вообще не редактировалась, и больше похожа на стопку статей, перемежающихся черновиками таковых). Впрочем, я отвлеклась.

Первые, переводные, книги серии — и правда справочники. Там весьма убористо, пусть и не всегда увлекательно и системно, изложена основная информация по теме. Для первого знакомства вполне сойдёт. Моя ошибка в том, что я зачем-то прочла (в электронке) «Скандинавские», «Кельтские» и «Греческие и римские мифы», будучи хорошо знакома и с самим мифами, и с довольно значительным объёмом текстов о них (и популярных, и сугубо научных).

Ещё бы мне не было скучно! Пребывая в раздражении, я не стала читать другие тома, кроме «Древней магии» (которую я — не могу не подушнить — перевела бы как «Античную», коль скоро из названия исчезли Древние Греция и Рим, а то несчастные читатели надеются там найти рунические ставы и даже — pardon my French — «календарь друидов»).

И всё бы на этом. Ну, не нравится мне эта лукавая концепция «от и до», вводящая в заблуждение отдельных читателей. Ну, можно ещё настрочить ламентаций с упоминанием графа де Ла Фер и библиотечных ГОСТов всуе. Но всё это субъективная модальность, да и расстроили меня эти книги не настолько, чтобы выпускать кракена.

Однако в МИФе придумали включить в серию не только переводных, но и русскоязычных авторов, да ещё подбавить к традиционному мифологическому набору нашего местного колорита. И я таки сдалась и собрала себе «стопочку идентичности».

До «Мифов Поволжья» я пока не добралась, потому что опять-таки тема знакомая, и книжка нужна больше для комплекта (ну, видите, эта серия так и норовит пробраться на мои полки даже вопреки здравому смыслу). А вот две другие книжицы прочла, и кракен очень разволновался.

«Румынские мифы» Наталии Осояну ожидаемо прекрасны (книга, кстати, вошла в лонг «Просветителя»), а вот «Славянские мифы» Александры Барковой, которые я покупала с опаской сразу по нескольким причинам (но комплект же, комплект!), все мои опасения, увы, подтвердили.

Но кракен пока запутался в занудной простыне этого поста и появится на канале немного позже. Stay tuned!

Такие погоды, что сегодня можно бы, не мудрствуя лукаво, запостить стихотворение прошлого понедельника. Однако буду придерживаться ритма, и новые стихи воспоследуют.
А пока и правда можно перечитать «Обвинение дождю».

Поэма дождя

В о л к
Змея почтенная лесная, Зачем ползёшь, сама не зная, Куда идти, зачем спешить? Ужель спеша возможно жить?

З м е я
Премудрый волк, уму непостижим Тот мир, который неподвижен, И так же просто мы бежим, Как вылетает дым из хижин.

В о л к
Понять нетрудно твой ответ. Куда как слаб рассудок змея! Ты от себя бежишь, мой свет, В движенье правду разумея.

З м е я
Я вижу, ты идеалист.

В о л к
Гляди: спадает с древа лист, Кукушка, песенку построя На двух тонах (дитя простое!), Поёт внутри высоких рощ. При солнце льётся ясный дождь, Течёт вода две-три минуты, Крестьяне бегают разуты, Потом опять сияет свет, Дождь миновал, и капель нет. Открой мне смысл картины этой.

З м е я
Иди, с волками побеседуй, Они дадут тебе отчёт, Зачем вода с небес течёт.

В о л к
Отлично. Я пойду к волкам. Течёт вода по их бокам. Вода, как матушка, поёт, Когда на нас тихонько льёт. Природа в стройном сарафане, Главою в солнце упершись, Весь день играет на органе. Мы называем это: жизнь. Мы называем это: дождь, По лужам шлепанье малюток, И шум лесов, и пляски рощ, И в роще хохот незабудок. Или, когда угрюм орган, На небе слышен барабан, И войско туч пудов на двести Лежит вверху на каждом месте, Когда могучих вод поток Сшибает с ног лесного зверя, — Самим себе еще не веря, Мы называем это: бог.

Николай Заболоцкий

#ПоПоПо
#поэзия_по_понедельникам

«Только была среда, как наступает вторник»(с). Меня немного придавило мигренью, и как-то моментально неделя схлопнулась. Надеюсь, через пару дней ко мне вернётся способность складывать слова в текст, а пока остаётся только запостить плоды чужих трудов, коль скоро сегодня опять понедельник (как выяснилось).

Детство

Чем жарче день, тем сладостней в бору
Дышать сухим смолистым ароматом,
И весело мне было поутру
Бродить по этим солнечным палатам!

Повсюду блеск, повсюду яркий свет,
Песок — как шёлк… Прильну к сосне корявой
И чувствую: мне только десять лет,
А ствол — гигант, тяжелый, величавый.

Кора груба, морщиниста, красна,
Но так тепла, так солнцем вся прогрета!
И кажется, что пахнет не сосна,
А зной и сухость солнечного света.

Иван Бунин

#ПоПоПо
#поэзия_по_понедельникам

На свежий — pardon my French — контент сил пока нет, так что беззастенчиво репостну сама себя. А тут вот ещё один из моих любимых стихов Маяковского (Штаны стремительно превращаются в заветную тетрадочку девочки-подростка🙈)

Не очень люблю контент в стиле «сегодня родился такой-то» и обычно в честь дня рождения упоминаю только Теда Хьюза как важного муШчину в моей жизни.

Но вообще-то и Маяковский мне лично весьма важен. Его поэзия здорово шарахнула меня в старших классах, а вот эту фотографию я и вовсе таскала с собой повсюду — такая уж была в те поры восторженная и романтичная девица.

А вот, кстати, нижегородский поэт Дмитрий Ларионов написал хорошую заметку о Маяковском в Нижнем.

В этой статье среди прочих замечательных моментов есть воспоминания поэта Михаила Шестерикова о встрече молодых авторов с Маяковским в редакции нижегородской газеты «Молодая рать».

Этот эпизод, только в изложении сотрудника «Молодой рати» Бориса Рюрикова, включён в книгу Василия Катаняна «Маяковский: Хроника жизни и деятельности»:

«...Один из наших товарищей читал стихи, — стихи были о любви, и в них поэт обращался к любимой с традиционным вопросом: «Ты скажи кудрявому поэту, любишь иль не любишь ты его». Маяковский стоял и внимательно слушал. А когда кончилось чтение, он вдруг шагнул к поэту и быстрым движением руки сдёрнул с него кепку. Мы увидели наголо остриженную голову:
— Ну, зачем же вы, — бас Владимира Владимировича звучал укоризненно, — зачем вы пишете о кудрявом поэте? Раньше, до вас, так писали, а вы повторяете».

Прочитав про лысого «кудрявого поэта», я тут же поняла, что для него найдётся отличная пара — какая-нибудь из «подахматовок», о которых рассказывала Ирина Одоевцева в «На берегах Невы»:

«И в «Живом слове» и в Студии слушательницы в своих стихотворных упражнениях все поголовно подражали Ахматовой, властительнице их дум и душ.
Но как часто бывает, слишком страстное увлечение принесло поклонницам Ахматовой не только добро, но и зло.
Они вдруг поняли, что они тоже могут говорить «о своём, о женском». И они заговорили.
На лекциях Гумилёва мне пришлось быть свидетельницей безудержного потока подражаний Ахматовой.
Чаще всего эти подражания принимали даже несколько комический оттенок и являлись попросту перепевами и переложениями стихов «Чёток». В них непременно встречалась несчастная любовь, муж, сын или дочка. Ведь в «Умер вчера сероглазый король» говорилось о дочке.
Так, семнадцатилетняя Лидочка Р., краснея и сбиваясь, читала высоким, срывающимся голосом перед Гумилёвым, царственно восседавшим на кафедре:

Сердце бьется медленно, устало,
На порог я села на крыльцо.
Я ему сегодня отослала
Обручальное кольцо.

Лицо Гумилёва выражает удивление. Он пристально вглядывается в неё.
– Никак не предполагал, что вы уже замужем. Позвольте узнать — давно?
Лидочка Р. еще сильнее краснеет.
– Нет. Я не замужем, нет!
Гумилёв недоумевающе разводит руками:
– Как же так? Помилуйте. Кому же вы отослали кольцо? Жениху? Любовнику?..
Лидочка закусывает нижнюю губу в явном, но напрасном усилии не расплакаться и молчит.
– А, понимаю! – продолжает Гумилёв. – Вы просто взяли мужа, как и крыльцо, из ахматовского реквизита. Ах вы бедная подахматовка!
«Подахматовками» Гумилев называл всех неудачных подражательниц Ахматовой.
– Это особый сорт грибов-поганок, растущих под «Чётками», – объяснял он, – подахматовки. Вроде мухоморов.
Но, несмотря на издевательства Гумилёва, «подахматовки» не переводились.
Уже не Лидочка Р., а другая слушательница самоуверенно продекламировала однажды:

Я туфлю с левой ноги
На правую ногу надела.

– Ну и как? – прервал её Гумилёв. – Так и доковыляли домой? Или переобулись в ближайшей подворотне?».

Такие они были разные, Владимир Владимирович и Николай Степанович, а методы воспитания поэтического молодняка — одинаковые.

Люблюнимагу обоих.

Звёзды

У звёзд
вместо рук
лучи,
звезда —
это дальний
друг,
протягивающий
в ночи
друзьям своим
тысячи рук.
Они не могут
согреть,
они не могут
пожать,
лишь могут
во тьме
гореть,
лишь могут
вдали
дрожать.
О чём
говорят они,
когда нам уснуть
невмочь?
О том,
что мы не одни
и в самую тёмную
ночь.

Григорий Кружков

#ПоПоПо
#поэзия_по_понедельникам

Екатерина Ракитина, прекраснейшая, опубликовала сегодня пост об одном из «лебединых» сюжетов (как всегда неистово рекомендую и пост, и канал).

А я тут как раз перечитываю (sic!) «Славянские мифы» для обещанного кракенского поста, и — вот совпадение! — прям следом за шикарным текстом Ракитиной читаю у Александры Барковой вот такоэ:

«Итак, в фольклоре лебедь — воплощение смерти и горя; неудивительно, что на Русском Севере его считали царём птиц».

И ведь это не суровый метафорический роман о природе власти, написанный в надежде на литпремию, а типа научпоп. Зацените только уровень причинно-следственных связей и аргументации — буквально в стиле «Иван Грозный, русский царь, за свою жестокость прозванный Васильевичем»(с).

Самое печальное, подобных примеров в сочинениях Барковой много. На фоне иных текстов они просто сильнее режут глаз.

Мы с кракеном всё ещё перечитываем Баркову, с карандашиком. Её просто тяжело в больших дозах воспринимать.

Но есть и хорошие новости!
Будет продолжение «Мышонка Тама», чудесного🤩