Такое себе утешение

Вот в ту же тему, old but gold

Реклама подбадривает меня изо всех сил🤦🏻‍♀️

ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ ДЕТИ

{Туре Ренберг «Шарлотта Исабель Хансен»}

Живёшь себе такой, попиваешь пиво, складываешь сексуальную женщину в «феминистический шар», покупаешь портрет Теодора Адорно, подаёшь надежды, изучаешь Пруста и вдруг оказываешься отцом семилетней (sic!) девочки с именем как у куклы или пуделя (настоящий удар для специалиста по ономастике).

С таким раскладом можно сочинить идиотскую комедию или семейную драму с соплями и надрывом, или тягучий и липкий социальный роман с претензией. А Туре Ренберг взял да и написал трогательную, но без сиропа, историю взросления филолога Ярле Клеппа двадцати пяти лет.

Попав в университет и поняв правила игры, Ярле мимикрировал под среду, вылепил из себя едкого интеллектуала и сноба, но внутри остался ребёнком — добрым, ранимым, способным на искренние чувства. Отсюда его вечный душевный раздрай и раздвоение — эти его постоянные внутренние монологи, когда он в течение десяти минут может поменять мнение на противоположное, убедить себя в чём угодно, логично это обосновав.

Ярле умён, но инфантилен. Ему не достаёт мудрости и такта. Однако он действительно умеет учиться: он постепенно осваивает родительство — так же, как освоил философию и теорию литературы. Этот процесс принятия и понимания новой роли описан очень жизненно: без сенсаций и твистов, без невероятного прозрения и тотального изменения личности.

Ренберг не отказывает себе в удовольствии потыкать палочкой филологов, которым нужен Михаил Бахтин, чтобы додуматься устроить карнавал в честь дня рождения ребёнка. Все эти шутки — меткие, но добродушные, как подколы бакалейщика Эрнана насчёт «еженедельника для интеллектуалов». Для филологов вроде меня это, конечно, упоительное чтение.

Получился эдакий роман воспитания, где ребёнок помладше немного упорядочивает внутренний хаос ребёнка постарше. Дочь помогает Ярле понять, что действительно часть его личности, а что лишь карнавальный костюм, который хорош в подходящем хронотопе, но если расхаживать в нём всегда и везде, можно сойти только за дурака, каким бы умным он себя ни считал.

#из_кармана {2020}

Вот, кстати, жаль, что книжку про филолога Ярле Клеппа не переиздают (правда в этом году у Ренберга на русском внезапно вышел другой роман, но я его ещё не читала). И жаль не только потому, что эта история породила милую внутреннюю шуточку нашего книжного клуба — «Так обязательно филолог!» — и соответствующий стикер в нашем секретном наборе, а потому что это одна из моих любимых книг (и я хочу чтоб все её прочли), да и вообще я очень люблю романы про филологов.

Так что, если вам попадалось что-то клёвое художественное о и/или около филологии и филологах, напишите, пожалуйста, в комменты. А то мне кажется, что я что-то упускаю. Да, конечно, упускаю, чего уж.

Ну вот навскидку: Байетт, Набоков, Лодж, Бине, Уильямс, Ричард Руссо, допустим, ещё Тартт. С гигантской натяжкой, может, Евгенидис и — pardon my French — Руни. Ренберга уже упомянула. Само собой, Аствацатуров весь, включая посты в ВК.

Наверняка ещё кого-то вспомню, а то маловат списочек-то, ну а вы, пожалуйста, подскажите, кого я забыла.

А вот по «Непосредственному человеку» Руссо в этом году вышел сериал и он даже ничего так (хотя «Кафедра лучше, конечно). Помню, экранизацию «Эмпайр Фоллз» кто-то (Мильчин, что ли?) очень ругал, так что я — как любитель Руссо — без особых надежд взялась смотреть. Но так вообще довольно живенько вышло.

Сериал называется “Lucky Hank”. Вот думаю, это привет университетскому роману Эмиса “Lucky Jim” или нет?

Пушкин

У памятника на закате летом
Играют дети. И, склонив главу,
Чуть озарённую вечерним светом,
Он с возвышенья смотрит на Москву.

Шуршат машины, цепью выбегая
На площадь из-за каждого угла.
Шумит Москва — родная, но другая —
И старше и моложе, чем была.

А он всё тот же. Только год от года
У ног его на площади Москвы
Всё больше собирается народа
И всё звучнее влажный шум листвы.

Участник наших радостей и бедствий
Стоит, незыблем в бурю и в грозу,
Там, где играл, быть может, в раннем детстве,
Как те ребята, что снуют внизу.

Самуил Маршак

#ПоПоПо
#поэзия_по_понедельникам

Говорят чуваки, что отписываются от Штанов после каждого понедельничного стихотворения.

Потому что был и остаётся рок-звездой🎉

Возможно, надо следить за книжными премиями всё-таки, а то я только сегодня — экхм — удивилась, узнав, что второе место «Лицея» получило унылое фикло с заезженной такой фабулой, где одинокая маленькая тётенька встречает наконец красивого и сильного (и немного обречённого) дяденьку (с мускулистыми ягодицами, между прочим), который вдруг что есть мочи начинает любить эту тётеньку во всех смыслах. Ну и конечно, этот дяденька — не просто так дяденька, а бог Аид (прям достаётся бедняге последнее время).

В книге есть некоторое количество производственных моментов (героиня, как и авторка, ветеринар), некоторое количество нелепой эротики (ну, такой про — цитирую — «мягкое податливое тело», «блаженную истому», «припухшие от поцелуев губы»), некоторое количество однообразно описанных богов, чуток ШБМНК+ (или мне показалось про Персефону и Артемиду), немного жертвенности и, само собой, хэппи-энд, которому позавидует любая мыльная опера.

Признаюсь, я прочла это чудо по диагонали (внимательное чтение подобной литературы, оно, знаете, требует полного самоотречения). Но впечатление составила, и не понимаю, как книга оказалась не то что среди победителей, но вообще в коротком списке «Лицея», если учесть что там пишут в «Положении о премии».

Может, решили, что хватит премировать бесчисленные «Ноги отчима»™ и обмусоливание бесконечных травм?

Может, решили, что читателю нужна миленькая и добренькая история про любовь (там, вроде как, были ещё попытки в осмысление божественного и смертного и всяких связанных с этим смыслов, но какие-то неубедительные)?

Не знаю.

Да, написано лучше, чем — pardon my French — «Руки, полные пепла» и «Прикосновение зла» (если вспомнить, в каких романах поминают Аида всуе), но камон, «Хозяйка для Кербера» уж никак не тянет ни на «художественное произведение высокого качества», ни на «существенный вклад в русскую и мировую литературу», ни на «продолжателя традиций Пушкина», а ведь именно за это типа дают «Лицей».

Ольга Шильцова написала ладный да складный любовный роман, вобравший в себя все влажные мечты его ЦА. Наверняка он даже обладает неким терапевтическим эффектом для тех, кто любит такой жанр. Но — «Лицей»? Давайте ещё Даниэле Стил Пулитцера дадим, штоле.

В романе Ольги Шильцовой доставляет ещё трогательная забота о читательницах, которые, видимо, живут в вакууме, по мнению автора.

Специально для них дяденька Аид терпеливо поясняет, что Кербер, он не Цербер, ведь кентавр же не центавр, будь неладна средневековая латынь.

Ох, ну право. Пусть Аид ещё анекдот про Цирдана Церабела расскажет, для закрепления материала.

Ну а вообще я, конечно, просто завидую (иначе с чего бы мне бухтеть, да?).

Я ж уже раз пятьдесят говорила тут, как хочу прочитать хороший роман про Аида и Персефону, — настолько, что порой думаю написать его сама. Но, как видите, не пишу.

А даже если напишу, для Лицея-то я слишком стара.

Штош, пойду подпишусь на журнал «Золотые цепочки для стариков»(с).

Земля

Я жива. Я гляжу глазами. И уши слышат.
Но земли моей воздух — нынче горше горелого хлеба.
Заломив позвоночник, поднимаю взгляд выше, и выше, и выше.
И остатками вдоха вдыхаю небо.

Я дышала с тобой, земля, духом трав по оврагам.
И весенним бензином в радУжных московских лужах.
И углём паровозов, зовущих в путь. А теперь, бедолагам,
нам с тобою, земля, дышать будет много хуже.

Нам не просто, моя земля, но вернее — вместе.
Раз уж я родилась из тебя в этом самом месте,
Так и пойду, в бурьянах твоих по пояс,
сквозь твои провода в небо глядя. И однажды в тебе успокоюсь.

Только ты, земля — не гляди под ноги. Дыши прогалом
Среди туч и комет — что бы там не болталось вечного.
Твои люди сумеют спастись даже этим малым.
Так с тобой и дойдут до весеннего вдоха беспечного.

Анастасия Коваленкова

#ПоПоПо
#поэзия_по_понедельникам

В комментариях к понедельничному стихотворению вспоминала о других книгах Анастасии Коваленковой, прекраснейшей.
Про дивного «Тама» я уже рассказывала тут (следом можно и некоторые иллюстрации посмотреть).

Есть у Коваленковой и другие детские истории: «Тапки», «Капля», «Полосатый», «Красный дом», тоже славные. Из них сейчас купить можно «Каплю», да вот «Мышонка Тама» наконец переиздали в Никее.

В Никее же вышла взрослая книга «Хорошие люди» — без картинок, но в портретах (возможно, я напишу о ней отдельно).

Анастасия Коваленкова — восхитительно счастливый случай одарённого человека, не уступающего самому себе в разных своих творческих ипостасях — художника, писателя, поэта. Радостно, что она есть🤍

Смотрите-ка, 16 июня уже. Сталбыть, раз уж у меня тут (около)литературный канал, нужно ведь непременно помянуть «Улисса», рассказать об опытах чтения или хотя бы запостить какой-нибудь мемас про Джойса.

«Улисс» в каком-то смысле превратился не только в священную корову — pardon my French — интеллектуалов, но и в некий скаутский значок, что ли: типа гляньте, как я крут, какая у меня ачивка, а чего добился ты? Поэтому некоторые, как я уже писала тут однажды, читают Джойса «не для радости, а для совести»(с), а потом генерируют такие отзывы, что контент для моего канала «Видят фигу» не иссякнет никогда.

Мне идея читать что-то только потому, что «вся Москва читает»(с), кажется скучной и неконструктивной. Как и попытки свести всё многообразие литературы к какому-то одному эталону, который «каждыйобразованныйчеловекобязанитдитп». «Умных книгов» на свете много так-то.

Сегодня как раз попалась отличная статья, где — после небеспочвенно душного зачина — рекомендуют, чего бы такого ещё почитать, чтобы все офигели от того, какой ты умник.

Если лень читать статью целиком, вот мини-список оттуда:

Андрей Белый «Серебряный голубь»
Макс Фриш «Назову себя Гантенбайн»
Натали Саррот «Золотые плоды»
Роберт Музиль «Человек без свойств»
Александр Ильянен «И финн»

«Говорят, что тот, кто прочитает «И финна» не отрываясь целиком, просветляется и на полчаса обретает способность летать. Тот же, кто прочитает все пять книг (ну и, конечно, Джойса с Прустом), – получает любую сверхспособность на выбор».

Штош, мне до обретения сверхспособности аж целых три книги ещё. А вам?

Увидела у себя в посте выше опечатку — написала «тебя» вместо «себя» в названии книги Фриша. Поправила уже.

И вспомнила в контексте, как однажды оговорилась на семинаре. Рассказываю, значит, что-то там детям и выдаю: «У Хемингуэя в книге «Праздник, который всегда с с о б о й»…». И первая же ржу. Потому что Хемингуэй же.

Зато по реакции студентов сразу стало ясно, кто к семинару готовился, а кто нет.

Суббота, 21 июня

Пусть роют щели хоть под воскресенье.
В моих руках надежда на спасенье.

Как я хотел вернуться в до-войны,
Предупредить, кого убить должны.

Мне вон тому сказать необходимо:
«Иди сюда, и смерть промчится мимо».

Я знаю час, когда начнут войну,
Кто выживет, и кто умрёт в плену,

И кто из нас окажется героем,
И кто расстрелян будет перед строем,

И сам я видел вражеских солдат,
Уже заполонивших Сталинград,

И видел я, как русская пехота
Штурмует Бранденбургские ворота.

Что до врага, то всё известно мне,
Как ни одной разведке на войне.

Я говорю — не слушают, не слышат,
Несут цветы, субботним ветром дышат,

Уходят, пропусков не выдают,
В домашний возвращаются уют.

И я уже не помню сам, откуда
Пришёл сюда и что случилось чудо.

Я всё забыл. В окне ещё светло,
И накрест не заклеено стекло.

Арсений Тарковский

#ПоПоПо
#поэзия_по_понедельникам

Поиграла в игру «Собери свою идентичность из книжечек».

Сдалась вот под напором скидок и купила всё-таки несколько бумажных книг из серии, к которой изначально отнеслась весьма скептически (и не зря, но об этом в другом посте), а хотела ведь только ту, что написала Наталия Осояну (и не зря, но об этом в другом посте).

Этот самый «другой пост» я непременно напишу. Мне ведь тут старший ребёнок, разом прочитавший все Штаны подряд, сообщил, что кракенские посты мне особенно удаются. Ну а то.

Романс о ветре

Всё плачет один на свете
привязанный к ночи ветер.

То слышат горные склоны,
как плачет ветер-бедняга,
то стон его потаённо
влачится по дну оврага, —

так плачет один на свете
привязанный к ночи ветер.

Разбила бродяга-полночь
свой лагерь в ночном просторе,
сложила на землю, молча,
тюки печали и горя.
Устав от долгого бега,
утратило время силу:
земля замерла недвижно,
над нею небо застыло.

Привязанный к ночи ветер,
рванувший в небо с разлёта
напрасно бьёт кулаками
в его глухие ворота,

и плачет один на свете,
привязанный к ночи ветер.

Где вы, разливы денницы,
поля золотого полдня?
Куда вы спешите скрыться,
печалью сердце наполня?

Смотрите, наг и всклокочен,
смиряя в груди тревогу,
один, сквозь заросли ночи,
к вам ветер ищет дорогу,
и тысячи рук незримых
его удержать не могут!

Гора разойдись с горою,
река, воротись к истоку,
разверзнись, небо слепое,
раскрой незрячее око!

Пусть этот ветер дрожащий,
ветер из тёмной чащи,
усталый и боязливый,
сбежав из ночной неволи,
увидит зари разливы
и полдня светлое поле!

Педро Гарфиас
{перевод Наталии Ванханен}

#ПоПоПо
#поэзия_по_понедельникам

Стихотворение про ветер я люблю и помню с юных романтических времён, и в какой-то момент мне стало казаться, что его автор — Лорка.

Но эта — тоже любимая — старенькая книжица, купленная как-то в самом начале двухтысячных у бабушки, торговавшей фиалками (sic!), напомнила мне, что это стихи Педро Гарфиаса.

Я на всякий случай даже нашла оригинал (спасибо тебе, факультатив по испанскому!), потому что засомневалась немного, не ошибка ли это, тем более на русском стихотворение вообще не гуглилось. Смутили меня, наверное, ритм и образность, такие знакомые по стихам Лорки.

«Вины» русского перевода тут нет. На испанском всё ~почти~ так же. А у Лорки и у Гарфиаса похожи именно «романсы», стилизация под народные песни. Один источник*, в общем.

*тут мелким текстом и скороговоркой должно идти, что препарат не является лекарством это ни коим образом не научное утверждение, а просто читательское впечатление.

Разбираю сейчас всяческие свои «записи и выписки»™.

Попадается наставление Андрея Борисовича Есина учителям-словесникам и пытливым ученикам и студентам (ах, если бы все его слушали!):

«Литературовед, отправляясь от своих читательских впечатлений (первичной интерпретации) формулирует их достаточно чётко и затем проверяет анализом, в результате чего рождается научная интерпретация, которая претендует уже на статус объективной истины и от которой поэтому требуется фактическая, логическая и эмоциональная доказательность».

В пандан посту выше.
Вселенная говорит со мной, чуваки!