Это вот прям мои ощущения от выходных, когда я смотрю, насколько активно-продуктивно бодрые и подтянутые люди из соцсетей проводят время, пока я, например, медленно пью чай, сидя в пижаме в два часа дня в субботу.
Вы всё пропустили
В это мгновение
потому что я дома сам по себе
и выходные пришли
мне кажется всякое клевое и замечательное
случается во всех остальных местах на белом свете.
Люди находят любовь
выигрывают мильоны фунтов
скачут и прыгают
с банками Пепси в руках
и легко достигают множественных оргазмов.
Их телефоны звонят непрестанно,
все хохочут
катаются на водных лыжах, летают на дельтапланах
ездят верхом и сигают с тарзанки
с банкой Пепси в одной руке
а в другой с пористым Кэдбери.
Все загорелые и пригожие,
смуглые, гибкие и спортивные.
Думаю позвонить в доставку еды
заказать королевских креветок в кисло-сладком
с вареным рисом... и банку Пепси.
Затем я залезу к себе на крышу
и съеду по ней в кошачьем лотке
банкой размахивая одной рукой
а другой изображая множественные оргазмы.
А дальше я позвоню каждому на белом свете
одному за другим и скажу: «Были б вы здесь
две минуты назад... ВЫ ВСЁ ПРОПУСТИЛИ!»
Вы всё пропустили
В это мгновение
потому что я дома сам по себе
и выходные пришли
мне кажется всякое клевое и замечательное
случается во всех остальных местах на белом свете.
Люди находят любовь
выигрывают мильоны фунтов
скачут и прыгают
с банками Пепси в руках
и легко достигают множественных оргазмов.
Их телефоны звонят непрестанно,
все хохочут
катаются на водных лыжах, летают на дельтапланах
ездят верхом и сигают с тарзанки
с банкой Пепси в одной руке
а в другой с пористым Кэдбери.
Все загорелые и пригожие,
смуглые, гибкие и спортивные.
Думаю позвонить в доставку еды
заказать королевских креветок в кисло-сладком
с вареным рисом... и банку Пепси.
Затем я залезу к себе на крышу
и съеду по ней в кошачьем лотке
банкой размахивая одной рукой
а другой изображая множественные оргазмы.
А дальше я позвоню каждому на белом свете
одному за другим и скажу: «Были б вы здесь
две минуты назад... ВЫ ВСЁ ПРОПУСТИЛИ!»
{Пат Инголдзби, из сборника «А вам каково было, доктор?» (1994), пер.Шаши Мартыновой}Помню, ещё во времена ЖЖ «блогерам» отчаянно советовали не пропадать надолго, а если ты таки вывалился из процесса на тыщу лет, ни в коем разе не оправдываться по возвращении, а продолжать вещать как ни в чём не бывало. Ну и само собой, больше ни дня без строчки.
Ну, я никакой не блогер (увы. увы?), а тут не ЖЖ, и хвала магистрам, не инстач. Так что, «мы снова у Перекрёстка Пэдди»©
Спасибо, что вы всё ещё здесь💚
Ну, я никакой не блогер (увы. увы?), а тут не ЖЖ, и хвала магистрам, не инстач. Так что, «мы снова у Перекрёстка Пэдди»©
Спасибо, что вы всё ещё здесь💚
«Неправильные брюки»(с)
Сейчас я буду прям как блогер, да.
Поделюсь — pardon my French — инсайтом.
Ну, знаете этот жанр, мол, меня осенило и я хочу поведать об этом миру. Неважно, что миру пофиг на эти озарения, ибо они сугубо личные. Но надо ж демонстрировать мыслительный процесс и саморазвитие, ну.
Итак, я всё понялЬ.
Я знаю, почему застопорился ирландский марафон и вместе с ним вообще весь канал целиком.
То есть поначалу-то да, я болела, семейство болело, мы все огребали побочки и последствия, преодолевали астению и кабачковость. В общем, уважительная причина, не прогулы.
А потом-то что?
«Ну, причин тому несколько»(говорить нужно голосом Спайка из «Ноттинг Хилла»).
При всей любви к Ирландии я подустала от темы, но это ладно, задуманное о Шоу и Джойсе я таки написала б. Но я тут поинтересовалась, кому что хотелось почитать ещё по теме. И меня неожиданно спросили про Айрис Мёрдок. В неё-то я и упёрлась (простите, Саша).
Рассказывать о нелюбимых авторах я умею. Причём так, что создаётся впечатление, я буквально фанат всех и каждого в мировой литературе. Однако мне страшно не хотелось говорить о Мёрдок в контексте Ирландии (я отдельно напишу, почему). Все эти молчаливые недели я уговаривала себя это сделать, но нет.
И я ужасно терзалась, ведь я обещала. Ведь у меня тут типа увлекательный филологический канал. Ведь я несу ответственность.
Написать обещанное я всё никак не могла, а писать о другом я себе просто не разрешала. Мол, сперва сделай домашку, а потом занимайся, чем захочешь.
Ну, вы поняли. Я вдруг стала воспринимать всю эту затею слишком серьёзно. Чересчур. Будто тут целый настоящий капитан Рейнольдс, а не его элегантные штаны в обтяжку.
Ведь я заводила этот канал для радости. Для фана. Чтобы писать о литературе и около всё что взбредёт мне в голову. Из любви к этой теме.
Может, стратегия так себе, и я не стану, как любят писать безграмотные авторы всяких курсов, «экспертом с богатой экспертизой»(с) и никогда не смогу превратить воображаемую кафедру в настоящую и «заработать деньги собственным умом»(с). Но делать через силу и запрещать себе двигаться дальше, потому что ты что-то там ещё не сделал по списку, это тоже, знаете, дурацко.
Сейчас я думаю, что позволь я себе просто вываливать сюда свои (около)филологические мысли в порядке их появления, я б уже двести раз написала бы и про Мёрдок, и про всех остальных чуваков, о которых собиралась. И всё было б чудесно и приятно для всех.
Но иногда почему-то создаёшь себе проблему на пустом месте. И начинаешь загоняться вместо того, чтобы заниматься любимым делом. А главное, даже не сразу отдаёшь себе отчёт в том, что здесь что-то не так.
Хорошо, что я наконец просветлилась. И хорошо бы в другой раз соображать побыстрее.
Сейчас я буду прям как блогер, да.
Поделюсь — pardon my French — инсайтом.
Ну, знаете этот жанр, мол, меня осенило и я хочу поведать об этом миру. Неважно, что миру пофиг на эти озарения, ибо они сугубо личные. Но надо ж демонстрировать мыслительный процесс и саморазвитие, ну.
Итак, я всё понялЬ.
Я знаю, почему застопорился ирландский марафон и вместе с ним вообще весь канал целиком.
То есть поначалу-то да, я болела, семейство болело, мы все огребали побочки и последствия, преодолевали астению и кабачковость. В общем, уважительная причина, не прогулы.
А потом-то что?
«Ну, причин тому несколько»(говорить нужно голосом Спайка из «Ноттинг Хилла»).
При всей любви к Ирландии я подустала от темы, но это ладно, задуманное о Шоу и Джойсе я таки написала б. Но я тут поинтересовалась, кому что хотелось почитать ещё по теме. И меня неожиданно спросили про Айрис Мёрдок. В неё-то я и упёрлась (простите, Саша).
Рассказывать о нелюбимых авторах я умею. Причём так, что создаётся впечатление, я буквально фанат всех и каждого в мировой литературе. Однако мне страшно не хотелось говорить о Мёрдок в контексте Ирландии (я отдельно напишу, почему). Все эти молчаливые недели я уговаривала себя это сделать, но нет.
И я ужасно терзалась, ведь я обещала. Ведь у меня тут типа увлекательный филологический канал. Ведь я несу ответственность.
Написать обещанное я всё никак не могла, а писать о другом я себе просто не разрешала. Мол, сперва сделай домашку, а потом занимайся, чем захочешь.
Ну, вы поняли. Я вдруг стала воспринимать всю эту затею слишком серьёзно. Чересчур. Будто тут целый настоящий капитан Рейнольдс, а не его элегантные штаны в обтяжку.
Ведь я заводила этот канал для радости. Для фана. Чтобы писать о литературе и около всё что взбредёт мне в голову. Из любви к этой теме.
Может, стратегия так себе, и я не стану, как любят писать безграмотные авторы всяких курсов, «экспертом с богатой экспертизой»(с) и никогда не смогу превратить воображаемую кафедру в настоящую и «заработать деньги собственным умом»(с). Но делать через силу и запрещать себе двигаться дальше, потому что ты что-то там ещё не сделал по списку, это тоже, знаете, дурацко.
Сейчас я думаю, что позволь я себе просто вываливать сюда свои (около)филологические мысли в порядке их появления, я б уже двести раз написала бы и про Мёрдок, и про всех остальных чуваков, о которых собиралась. И всё было б чудесно и приятно для всех.
Но иногда почему-то создаёшь себе проблему на пустом месте. И начинаешь загоняться вместо того, чтобы заниматься любимым делом. А главное, даже не сразу отдаёшь себе отчёт в том, что здесь что-то не так.
Хорошо, что я наконец просветлилась. И хорошо бы в другой раз соображать побыстрее.
👍1
«Особое чувство собственного ирландства» — это не только книга Пата Инголдзби, прекраснейшего, но и такая штука, занимавшая многих (около)ирландских авторов, а исследователей их творчества тем паче.
Достаточно ли родиться в Ирландии, чтобы считаться ирландским писателем, где бы ты ни жил? Можно ли выбрать Ирландию своей родиной, проникнуться её духом и традициями и эдак вот сделаться ирландским писателем?
Вопросы такие, знаете, на сто сорок диссертаций.
Свифта, например, любят записывать в ирландцы, подмигивая, мол, ну как же, вы только посмотрите на весь этот абсурд и сарказм. Сам Свифт — англичанин, родившийся и почти всю жизнь проживший в Ирландии, — был категорически против такого — считал, что это — pardon my French — колониализм и культурная апроприация (прогрессивные кураторы и преподы криэйтив райтинга смахивают слёзы умиления).
Шеймаса Хини, вполне себе ирландского ирландца, как-то включили в антологию современной британской (sic!) поэзии. Поэт настолько возмутился, что срочно опубликовал по поводу стихотворение «Открытое письмо». Не помню, писал он там, чтоб я хоть раз пил за здоровье королевы, и вообще у меня паспорт зелёный, так что «британский» — это вот никак не про меня, вы что.
Называть, скажем, Джойса сугубо ирландским автором — это, вроде бы, для графа де Ла Фер слишком мало, ибо гений его возвышается над народами и имеет мировые масштабы, считают некоторые филологи. Типа любой другой европеец мог подобное написать — времена были такие, но написал ирландец, который, мол, и Ирландию-то не очень любил (да и она его не то чтобы): «Ирландия — это старая свинья, пожирающая свой помёт», — говорит Стивен Дедал, правда не в «Улиссе», а в «Портрете художника в юности».
Но всё-таки, прожив большую часть жизни в эмиграции, Джойс писал об Ирландии и ирландцах, постоянно возвращаясь в свой «внутренний Дублин».
Бернард Шоу прожил почти всю жизнь в Англии да и писал в основном об англичанах (и, скажем так, о людях вообще), но ощущал себя чужаком и считал, что останется таковым до самой смерти.
Чужой, вероятно, чувствовала себя и Айрис Мёрдок, которую увезли в Англию ещё младенцем. В молодости она пестовала своё ирландство, писала сатирические статьи, где поносила всё британское и восхваляла ирландское и кельтское. Заявляла, например, что Шекспир, скорее всего, был ирландцем, ибо бриты слишком тупы — не мог среди них появиться такой гений.
В зрелости же, будто спохватившись, стала называть себя англо-ирландкой и в вопросах британского снобизма пыталась переиродить Ирода, явно желая сделаться своей для англичан. Ирландская писательница Дженнифер Джонстон подметила как раз, что Мёрдок «изо всех сил старалась не быть ирландкой».
Впрочем, ирландцы-то ей вовсю гордились — как же, плодовитый писатель, философ и первый ирландский лауреат Букера — и записывали в свои. А после её смерти всплыли письма к её близкой подруге Филиппе Фут, где Мёрдок жаловалась, что вот с ирландцами все цацкаются, а ведь страна и народ ужасны и бесят её аж до ненависти, а она, бедняжка, не может всё это высказать вслух. Неловко получилось.
Вообще подобные love-hate relationship с родиной характерны для (около)ирландских интеллектуалов (часть русской интеллигенции горячо жмёт им руку и лезет целоваться). Сложная история, сложная судьба, чо. Но, цитируя Джойса, «мы не можем сменить родину, давайте-ка сменим тему».
Вопрос «национальной идентичности» литератур — штука непростая (Набоков вот — он русский или американский автор? Не спешите с ответом😅). Тут надо окунаться в концептосферы, изучать рецепцию и всё такое, и при этом стараться никого не обидеть (что по сегодняшним временам практически нереально).
А можно, например, последовать примеру замечательного переводчика Шаши Мартыновой, и считать, например, «ирландской литературой тексты, написанные либо человеком, родившимся в Ирландии и считающим себя ирландцем, либо в Ирландию понаехавшим, но считающим себя ирландцем».
А можно вообще на это счёт не париться и просто читать и любить хорошие книги, где бы они ни были написаны. Сейчас, мне кажется, это особенно важно.
Достаточно ли родиться в Ирландии, чтобы считаться ирландским писателем, где бы ты ни жил? Можно ли выбрать Ирландию своей родиной, проникнуться её духом и традициями и эдак вот сделаться ирландским писателем?
Вопросы такие, знаете, на сто сорок диссертаций.
Свифта, например, любят записывать в ирландцы, подмигивая, мол, ну как же, вы только посмотрите на весь этот абсурд и сарказм. Сам Свифт — англичанин, родившийся и почти всю жизнь проживший в Ирландии, — был категорически против такого — считал, что это — pardon my French — колониализм и культурная апроприация (прогрессивные кураторы и преподы криэйтив райтинга смахивают слёзы умиления).
Шеймаса Хини, вполне себе ирландского ирландца, как-то включили в антологию современной британской (sic!) поэзии. Поэт настолько возмутился, что срочно опубликовал по поводу стихотворение «Открытое письмо». Не помню, писал он там, чтоб я хоть раз пил за здоровье королевы, и вообще у меня паспорт зелёный, так что «британский» — это вот никак не про меня, вы что.
Называть, скажем, Джойса сугубо ирландским автором — это, вроде бы, для графа де Ла Фер слишком мало, ибо гений его возвышается над народами и имеет мировые масштабы, считают некоторые филологи. Типа любой другой европеец мог подобное написать — времена были такие, но написал ирландец, который, мол, и Ирландию-то не очень любил (да и она его не то чтобы): «Ирландия — это старая свинья, пожирающая свой помёт», — говорит Стивен Дедал, правда не в «Улиссе», а в «Портрете художника в юности».
Но всё-таки, прожив большую часть жизни в эмиграции, Джойс писал об Ирландии и ирландцах, постоянно возвращаясь в свой «внутренний Дублин».
Бернард Шоу прожил почти всю жизнь в Англии да и писал в основном об англичанах (и, скажем так, о людях вообще), но ощущал себя чужаком и считал, что останется таковым до самой смерти.
Чужой, вероятно, чувствовала себя и Айрис Мёрдок, которую увезли в Англию ещё младенцем. В молодости она пестовала своё ирландство, писала сатирические статьи, где поносила всё британское и восхваляла ирландское и кельтское. Заявляла, например, что Шекспир, скорее всего, был ирландцем, ибо бриты слишком тупы — не мог среди них появиться такой гений.
В зрелости же, будто спохватившись, стала называть себя англо-ирландкой и в вопросах британского снобизма пыталась переиродить Ирода, явно желая сделаться своей для англичан. Ирландская писательница Дженнифер Джонстон подметила как раз, что Мёрдок «изо всех сил старалась не быть ирландкой».
Впрочем, ирландцы-то ей вовсю гордились — как же, плодовитый писатель, философ и первый ирландский лауреат Букера — и записывали в свои. А после её смерти всплыли письма к её близкой подруге Филиппе Фут, где Мёрдок жаловалась, что вот с ирландцами все цацкаются, а ведь страна и народ ужасны и бесят её аж до ненависти, а она, бедняжка, не может всё это высказать вслух. Неловко получилось.
Вообще подобные love-hate relationship с родиной характерны для (около)ирландских интеллектуалов (часть русской интеллигенции горячо жмёт им руку и лезет целоваться). Сложная история, сложная судьба, чо. Но, цитируя Джойса, «мы не можем сменить родину, давайте-ка сменим тему».
Вопрос «национальной идентичности» литератур — штука непростая (Набоков вот — он русский или американский автор? Не спешите с ответом😅). Тут надо окунаться в концептосферы, изучать рецепцию и всё такое, и при этом стараться никого не обидеть (что по сегодняшним временам практически нереально).
А можно, например, последовать примеру замечательного переводчика Шаши Мартыновой, и считать, например, «ирландской литературой тексты, написанные либо человеком, родившимся в Ирландии и считающим себя ирландцем, либо в Ирландию понаехавшим, но считающим себя ирландцем».
А можно вообще на это счёт не париться и просто читать и любить хорошие книги, где бы они ни были написаны. Сейчас, мне кажется, это особенно важно.
❤2
Размахнулась на целую простыню, прасцице🙈 Соскучилась по воображаемой кафедре.В эфире филологический кракен🐙
Из любопытства изучаю порой страницы книжных клубов — интересно ж, как там оно у других. Как организовано, что читают, не зарабатывают ли, случаем, мильярды?
Забавно, что если организатор — вот как я — профессиональный филолог, это подаётся как особый шик и эксклюзивность. Иногда за присутствие филолога на обсуждениях с участников клуба берут деньги. Наш клуб так бы, пожалуй, озолотился — у нас два кандидата филнаук и ещё несколько дипломированных филологов и лингвистов. Как говорится в нашей инсайдерской присказке: «Как тебе такое, Галина Юзефович?»
Ну а чем же недоволен кракен?
А вот.
Встречаю, значит, очередной книжный клуб, основанный «профессиональным филологом» (ой, там ещё название такоэ… хм…, в общем от филолога ждёшь большей языковой чуткости, это всё ж книжный клуб, а не «Спокойной ночи, малыши!»). И там пост матери-основательницы о книгах, которые она, хоть и — цитирую! — «заядлый филолог»🤦🏻♀️, не прочла. Такой пост, знаете, с искромётным юморком и подмигиваниями.
Это вообще довольно популярный жанр каминг-аутов в книжных блогах. Эдакое кокетство — вот, глядите, не читал я этого вашего Сэлинджера и живу себе счастливо, не боюсь признаться, такой уж я открытый человек без предрассудков. А комменты потом превращаются в парад осуждения писателей, которых подписчики не осилили.
Вообще нет ничего страшного и стрёмного в том, что ты чего-то не прочёл или тебе не полюбился какой-то автор, это уж само собой. Прочесть всё физически невозможно, полюбить всё — тем более (кэп поправляет свои элегантные бежевые штаны😅).
Что мне не нравится, так это — pardon my French — модальность таких постов. Даже если они, вроде бы, направлены на то, чтоб подписчики облегчённо выдохнули, мол, они не одиноки в своих списках непрочитанного. Но за этим всем слишком отчётливо маячит желание хайпа и некоторое самолюбование. Будто человек решил прихвастнуть.
И ладно бы так делали непрофессиональные читатели, вольному воля. Но когда с теми же интонациями о непрочитанном говорят читатели профессиональные, гордо отмечающие в профилях своё филологическое образование, свои кандидатские степени, мне это странно.
Не потому что филолог обязан лопнуть, но прочитать максимум книг (кэп элегантно фланирует туда-сюда в бежевых штанах). А потому что мне странен сам посыл «прикиньте, я вот ни Диккенса, ни Мелвилла, ни Оруэлла, ни Сэлинджера, ни Чосера, ни Твена — не читал, и нахожу это весьма потешным, и прикиньте, прям не знаю даже, что там за герои, но мне и пофиг, муахаха» (это сжатый пересказ реального поста филолога).
Не прочесть чего-то вовсе не стыдно. Стыдно превращать это в повод для гордости. Особенно филологу. Потому что такие посты — они по факту не против стигматизации на основании непрочитанного (а этим, увы, тоже любят заниматься (около)книжные люди), это не дружеское плечо для подписчика, которому не поддался, не знаю, Джойс или Кафка, а лишь сведение дискуссии к тому, какой автор чем плох — ведь был бы хорош, все б его читали.
И получается, вместо того, чтоб вдохновлять на чтение, может быть, не самых простых, но прекрасных и важных текстов, помогать с их разбором (когда речь идёт о книжном клубе или лекциях), филолог своим примером даёт подписчикам индульгенцию: на пропущенное и непонятое можно не только забить, можно этим похвалиться.
Выглядит это ничуть не лучше того, когда филолог же стыдит подписчиков за непрочитанное и велит читать классику, чтобы — цитирую! — «не быть дебилом, если ещё не».
По мне, обе этих крайности — филологическая (и преподавательская) профнепригодность.
Из любопытства изучаю порой страницы книжных клубов — интересно ж, как там оно у других. Как организовано, что читают, не зарабатывают ли, случаем, мильярды?
Забавно, что если организатор — вот как я — профессиональный филолог, это подаётся как особый шик и эксклюзивность. Иногда за присутствие филолога на обсуждениях с участников клуба берут деньги. Наш клуб так бы, пожалуй, озолотился — у нас два кандидата филнаук и ещё несколько дипломированных филологов и лингвистов. Как говорится в нашей инсайдерской присказке: «Как тебе такое, Галина Юзефович?»
Ну а чем же недоволен кракен?
А вот.
Встречаю, значит, очередной книжный клуб, основанный «профессиональным филологом» (ой, там ещё название такоэ… хм…, в общем от филолога ждёшь большей языковой чуткости, это всё ж книжный клуб, а не «Спокойной ночи, малыши!»). И там пост матери-основательницы о книгах, которые она, хоть и — цитирую! — «заядлый филолог»🤦🏻♀️, не прочла. Такой пост, знаете, с искромётным юморком и подмигиваниями.
Это вообще довольно популярный жанр каминг-аутов в книжных блогах. Эдакое кокетство — вот, глядите, не читал я этого вашего Сэлинджера и живу себе счастливо, не боюсь признаться, такой уж я открытый человек без предрассудков. А комменты потом превращаются в парад осуждения писателей, которых подписчики не осилили.
Вообще нет ничего страшного и стрёмного в том, что ты чего-то не прочёл или тебе не полюбился какой-то автор, это уж само собой. Прочесть всё физически невозможно, полюбить всё — тем более (кэп поправляет свои элегантные бежевые штаны😅).
Что мне не нравится, так это — pardon my French — модальность таких постов. Даже если они, вроде бы, направлены на то, чтоб подписчики облегчённо выдохнули, мол, они не одиноки в своих списках непрочитанного. Но за этим всем слишком отчётливо маячит желание хайпа и некоторое самолюбование. Будто человек решил прихвастнуть.
И ладно бы так делали непрофессиональные читатели, вольному воля. Но когда с теми же интонациями о непрочитанном говорят читатели профессиональные, гордо отмечающие в профилях своё филологическое образование, свои кандидатские степени, мне это странно.
Не потому что филолог обязан лопнуть, но прочитать максимум книг (кэп элегантно фланирует туда-сюда в бежевых штанах). А потому что мне странен сам посыл «прикиньте, я вот ни Диккенса, ни Мелвилла, ни Оруэлла, ни Сэлинджера, ни Чосера, ни Твена — не читал, и нахожу это весьма потешным, и прикиньте, прям не знаю даже, что там за герои, но мне и пофиг, муахаха» (это сжатый пересказ реального поста филолога).
Не прочесть чего-то вовсе не стыдно. Стыдно превращать это в повод для гордости. Особенно филологу. Потому что такие посты — они по факту не против стигматизации на основании непрочитанного (а этим, увы, тоже любят заниматься (около)книжные люди), это не дружеское плечо для подписчика, которому не поддался, не знаю, Джойс или Кафка, а лишь сведение дискуссии к тому, какой автор чем плох — ведь был бы хорош, все б его читали.
И получается, вместо того, чтоб вдохновлять на чтение, может быть, не самых простых, но прекрасных и важных текстов, помогать с их разбором (когда речь идёт о книжном клубе или лекциях), филолог своим примером даёт подписчикам индульгенцию: на пропущенное и непонятое можно не только забить, можно этим похвалиться.
Выглядит это ничуть не лучше того, когда филолог же стыдит подписчиков за непрочитанное и велит читать классику, чтобы — цитирую! — «не быть дебилом, если ещё не».
По мне, обе этих крайности — филологическая (и преподавательская) профнепригодность.
Telegram
Штаны Капитана Рейнольдса
В одном литературоведческом блоге попался пост с вопросиками, которые типа должны выбешивать филолога. Среди прочих: «А зачем вот эту древнюю/отвратную/мутную книжку вообще читать?»
Да вопрос как вопрос.
Меня-то выбесил ответ: «Чтоб не стать дебилом (если…
Да вопрос как вопрос.
Меня-то выбесил ответ: «Чтоб не стать дебилом (если…
Ну что я могу сказать, блогер я и правда фиговатый какой-то (не зря от меня отписываются).
Писала-писала про ирландцев и прощёлкала вчерашний Блумсдэй🤦🏻♀️ А ведь какой был бы красивый повод поговорить про Джойса. Но за ворохом бытовых делишек и сует я вообще не обратила внимание на число.
Впрочем, это вот приурочивание постов к датам меня не очень-то и фасцинирует. Так что, наверное, я его бессознательно саботирую.
С другой стороны, наверное, не мешало бы мне быть поактивней и пособранней.
А то, например, пока я пару лет (sic!) сидела и думала, не устроить ли мне совместные чтения «Улисса» для тех, кто давно хотел, но не знал, как подступиться, Армен Захарян на своём канале уже всё это организовал и навыпускал с два десятка видосов для страждущих.
Так что теперь я могу обдумывать какую-нибудь ещё филологическую идею, пока её не воплотит кто-то другой😅
Ну и как же тут не процитировать Бодлера, которым я в таких случаях всегда прикрываюсь:
«Так зачем же принуждать мое тело к перемещениям, если душа моя способна путешествовать с такою легкостью? И к чему воплощать в жизнь свои замыслы, если они уже сами по себе доставляют столько наслаждения?»
Писала-писала про ирландцев и прощёлкала вчерашний Блумсдэй🤦🏻♀️ А ведь какой был бы красивый повод поговорить про Джойса. Но за ворохом бытовых делишек и сует я вообще не обратила внимание на число.
Впрочем, это вот приурочивание постов к датам меня не очень-то и фасцинирует. Так что, наверное, я его бессознательно саботирую.
С другой стороны, наверное, не мешало бы мне быть поактивней и пособранней.
А то, например, пока я пару лет (sic!) сидела и думала, не устроить ли мне совместные чтения «Улисса» для тех, кто давно хотел, но не знал, как подступиться, Армен Захарян на своём канале уже всё это организовал и навыпускал с два десятка видосов для страждущих.
Так что теперь я могу обдумывать какую-нибудь ещё филологическую идею, пока её не воплотит кто-то другой😅
Ну и как же тут не процитировать Бодлера, которым я в таких случаях всегда прикрываюсь:
«Так зачем же принуждать мое тело к перемещениям, если душа моя способна путешествовать с такою легкостью? И к чему воплощать в жизнь свои замыслы, если они уже сами по себе доставляют столько наслаждения?»
Когда из условных конспирологических допущений получается хулиганская художественная вещица вроде «Седьмой функции языка» Лорана Бине, это здоровско. Но когда начинают сортировать чьё-то грязное бельё по цветам и тасовать так, чтобы всё укладывалось в некую теорию, это уж извините. Как-то некрасиво.
А вообще, конечно, моё внезапное удивление дааааавним наездам на Бахтина лучше всего можно проиллюстрировать этим вот диалогом из фильма «Мы из джаза»:
- Ишь ты! Ловко! Псковского генерал-губернатора анархисты хлопнули!
- Что ты несёшь? Какого генерал-губернатора?!
- Да вот, в газете пишут.
- Балда ты! Газета-то за девятьсот четвёртый год! Где ты её только откопал!
- Да вот тут валялась.
- Ишь ты! Ловко! Псковского генерал-губернатора анархисты хлопнули!
- Что ты несёшь? Какого генерал-губернатора?!
- Да вот, в газете пишут.
- Балда ты! Газета-то за девятьсот четвёртый год! Где ты её только откопал!
- Да вот тут валялась.
К новенькой подростковой литературе у меня ворох претензий.
Я правда не оставляю надежд — копалась тут даже в шорт-листах Книгуру. Стараюсь при этом ничего не ждать, конечно, чтобы не сердиться потом.
Но блин.
Как же у меня сейчас бомбануло!
Автор, на которого очень рассчитывала после пары хороших таких книжек, боюсь, нащупал «тему творчества», и фу как это некстати. И я уже вижу, как и зачем сделана очередная книжка.
Прям ыыых.
Не уверена, что напишу про это подробнее, когда поостыну, но всякое может случиться.
Я правда не оставляю надежд — копалась тут даже в шорт-листах Книгуру. Стараюсь при этом ничего не ждать, конечно, чтобы не сердиться потом.
Но блин.
Как же у меня сейчас бомбануло!
Автор, на которого очень рассчитывала после пары хороших таких книжек, боюсь, нащупал «тему творчества», и фу как это некстати. И я уже вижу, как и зачем сделана очередная книжка.
Прям ыыых.
Не уверена, что напишу про это подробнее, когда поостыну, но всякое может случиться.
Не очень люблю контент в стиле «сегодня родился такой-то» и обычно в честь дня рождения упоминаю только Теда Хьюза как важного муШчину в моей жизни.
Но вообще-то и Маяковский мне лично весьма важен. Его поэзия здорово шарахнула меня в старших классах, а вот эту фотографию я и вовсе таскала с собой повсюду — такая уж была в те поры восторженная и романтичная девица.
Но вообще-то и Маяковский мне лично весьма важен. Его поэзия здорово шарахнула меня в старших классах, а вот эту фотографию я и вовсе таскала с собой повсюду — такая уж была в те поры восторженная и романтичная девица.
Вот это стихотворение до сих пор очень люблю, например.
Владимир Маяковский
Отношение к барышне
Этот вечер решал —
не в любовники выйти ль нам?—
темно,
никто не увидит нас.
Я наклонился действительно,
и действительно
я,
наклонясь,
сказал ей,
как добрый родитель:
«Страсти крут обрыв —
будьте добры,
отойдите.
Отойдите,
будьте добры».
Владимир Маяковский
Отношение к барышне
Этот вечер решал —
не в любовники выйти ль нам?—
темно,
никто не увидит нас.
Я наклонился действительно,
и действительно
я,
наклонясь,
сказал ей,
как добрый родитель:
«Страсти крут обрыв —
будьте добры,
отойдите.
Отойдите,
будьте добры».
Прочла тут наконец «Шансы есть».
Ричард Руссо традиционно хорош. Всякий раз радуюсь, когда американский автор пишет американский роман, а не пытается косплеить русскую классику, превращая своё творчество в карго-культ.
К тому же, Руссо умеет выстраивать нелинейный сюжет и создавать — pardon my French — живых, объёмных персонажей. Сейчас почему-то не всем это удаётся.
Я довольно долго откладывала чтение, поскольку этот роман вышел на русском в переводе Максима Немцова.
У меня до сих пор слегка дёргается глаз от «Ловца на хлебном поле», где Холден блестяще владеет феней во всём её историческом многообразии (от времён Российской Империи до излёта СССР примерно). Нет, я всё понимаю, у Райт-Ковалёвой герой получился, скажем так, деликатнее, но уж если добиваться стилистической справедливости, то даже перевод в манере «Кубиков» смотрелся бы тут органичнее и уместнее.
«Сговор остолопов» я тоже не смогла читать по-русски от избытка странного «суржика». Конечно, надо как-то передавать New Orleans English, но вот за этими постоянными «пытаисси», «отыгрываисси», «придуряисси» я, как писал Сапковский, «очами души моей вижу» вовсе не Новый Орлеан, а Райкина в экранизации «Волшебной силы искусства».
По счастью, «Шансы есть» переведены не так, э-кхм, самобытно, и роман в целом прекрасно и приятно читался.
Но нет-нет да врывались в текст внезапный «халдей» или какая-нибудь там «жменя».
И я подумала.
Возможно, Максим Немцов просто хочет оставить подпись, прям как Марв в «Одном дома»:
«Запомните, мы Мокрые бандиты! Так и запишите: «Мокрые бандиты».
Не, нуачо.
Шансы есть:)
Ричард Руссо традиционно хорош. Всякий раз радуюсь, когда американский автор пишет американский роман, а не пытается косплеить русскую классику, превращая своё творчество в карго-культ.
К тому же, Руссо умеет выстраивать нелинейный сюжет и создавать — pardon my French — живых, объёмных персонажей. Сейчас почему-то не всем это удаётся.
Я довольно долго откладывала чтение, поскольку этот роман вышел на русском в переводе Максима Немцова.
У меня до сих пор слегка дёргается глаз от «Ловца на хлебном поле», где Холден блестяще владеет феней во всём её историческом многообразии (от времён Российской Империи до излёта СССР примерно). Нет, я всё понимаю, у Райт-Ковалёвой герой получился, скажем так, деликатнее, но уж если добиваться стилистической справедливости, то даже перевод в манере «Кубиков» смотрелся бы тут органичнее и уместнее.
«Сговор остолопов» я тоже не смогла читать по-русски от избытка странного «суржика». Конечно, надо как-то передавать New Orleans English, но вот за этими постоянными «пытаисси», «отыгрываисси», «придуряисси» я, как писал Сапковский, «очами души моей вижу» вовсе не Новый Орлеан, а Райкина в экранизации «Волшебной силы искусства».
По счастью, «Шансы есть» переведены не так, э-кхм, самобытно, и роман в целом прекрасно и приятно читался.
Но нет-нет да врывались в текст внезапный «халдей» или какая-нибудь там «жменя».
И я подумала.
Возможно, Максим Немцов просто хочет оставить подпись, прям как Марв в «Одном дома»:
«Запомните, мы Мокрые бандиты! Так и запишите: «Мокрые бандиты».
Не, нуачо.
Шансы есть:)
Собирала контент для ВИДЯТ ФИГУ, и вот сложилась прекрасная подборочка из отзывов на одну классическую зарубежную книгу.
Угадаете, какую?
Угадаете, какую?
Автор кичится перед нами, простолюдинами;
Автор явно знал толк в извращениях;
Инфантильный всплеск на бумаге;
Набор бессмысленных слов и событий;
Дрянь, раздутая дрянь;
Полнейшее безумие;
Малохудожественный бред с претензией на философию;
Худший бред, когда-либо мною прочитанный;
Муть тошнотворная;
Какое-то извращение;
Место автора этого псевдопроизведения в психушке;
Книга противна до жути и жутка до противности;
Очаровательное издевательство над читателем;
Изысканный способ самоистязания.Штош, в комментах к предыдущему посту угадали книгу, о которой так лестно отзываются читатели.
Это «Улисс» Джойса, да.
Пока читала все эти отзывы, насобирала забавных наблюдений по проблеме рецепции (маякните, кстати, если вдруг интересно про теорию рецепции в литературоведении;)
Вот, например.
Многие, очень многие читают Джойса «не для радости, а для совести»(с).
А потом пишут огромные злые тексты на лайвлибе. Рассказывают о своих мучениях, проклинают автора, литературоведов и критиков, называют чтение пыткой, Джойса — извращенцем, его роман — бредом.
Зачем это всё?
В смысле вот ты сам себя заставил читать некую книгу. Вот ты понимаешь, что она, мягко скажем, как-то не заходит: тяжело, непонятно, непривычно, противно, скучно etc. И несмотря ни на что, скрежеща зубами, ты продираешься сквозь текст, и только для того, чтоб поставить галочку и излить свою ненависть к автору и роману в соцсетях.
Это как если бы я, известная своим богатырским здоровьем и блестящей спортивной формой, вписалась бы в марафон «Беги, герой!». А там сдулась бы после ста метров, но продолжала бы, запинаясь и задыхаясь, трусить в сторону финиша, даже когда все участники уже прибежали и разошлись по домам. А на следующий день, лёжа руиной в постели, писала бы в тележку, какой идиотский марафон, какие тупые, бессердечные организаторы, какая опасная и отвратительная штука бег. Мол, я, конечно, молодец, я сделалЬ, но никогда, никогда больше, да будет проклята лёгкая атлетика.
Ну как-то так для меня это выглядит.
«Улисс», особенно когда читаешь его в первый раз, — ни разу не лёгкое чтение. Не вспомню где попалась чудная фраза: Джойса невозможно читать, его можно только перечитывать. Так оно, в сущности, и есть. Внутри романа запрятано много прекрасного: и смешного, и лирического, и философского. Возвращаясь к тексту, всякий раз находишь что-то новенькое.
При этом я не думаю, что «Улисса» вот прям обязан прочесть каждый, как заявляют всякие дурацкие списки, из-за которых люди и влипают в челленджи по покорению Джойса, а потом ненавидят роман, автора, модернизм и спасибо, если не всю литературу целиком, и создают вокруг книги нездоровую атмосферу, смущая потенциальных читателей.
Я тут опять вспомню Даниэля Пеннака и некоторые из его Правил детского чтения, о которых полезно помнить и взрослым: право не читать, право не дочитывать, право перескакивать, право втыкаться.
Книг так много, и хорошо бы те, кому «Улисс» кажется пыткой, бросали бы чтение с лёгким сердцем и не мешали бы своими отзывами тем, кому роман может прийтись по душе.
Это «Улисс» Джойса, да.
Пока читала все эти отзывы, насобирала забавных наблюдений по проблеме рецепции (маякните, кстати, если вдруг интересно про теорию рецепции в литературоведении;)
Вот, например.
Многие, очень многие читают Джойса «не для радости, а для совести»(с).
А потом пишут огромные злые тексты на лайвлибе. Рассказывают о своих мучениях, проклинают автора, литературоведов и критиков, называют чтение пыткой, Джойса — извращенцем, его роман — бредом.
Зачем это всё?
В смысле вот ты сам себя заставил читать некую книгу. Вот ты понимаешь, что она, мягко скажем, как-то не заходит: тяжело, непонятно, непривычно, противно, скучно etc. И несмотря ни на что, скрежеща зубами, ты продираешься сквозь текст, и только для того, чтоб поставить галочку и излить свою ненависть к автору и роману в соцсетях.
Это как если бы я, известная своим богатырским здоровьем и блестящей спортивной формой, вписалась бы в марафон «Беги, герой!». А там сдулась бы после ста метров, но продолжала бы, запинаясь и задыхаясь, трусить в сторону финиша, даже когда все участники уже прибежали и разошлись по домам. А на следующий день, лёжа руиной в постели, писала бы в тележку, какой идиотский марафон, какие тупые, бессердечные организаторы, какая опасная и отвратительная штука бег. Мол, я, конечно, молодец, я сделалЬ, но никогда, никогда больше, да будет проклята лёгкая атлетика.
Ну как-то так для меня это выглядит.
«Улисс», особенно когда читаешь его в первый раз, — ни разу не лёгкое чтение. Не вспомню где попалась чудная фраза: Джойса невозможно читать, его можно только перечитывать. Так оно, в сущности, и есть. Внутри романа запрятано много прекрасного: и смешного, и лирического, и философского. Возвращаясь к тексту, всякий раз находишь что-то новенькое.
При этом я не думаю, что «Улисса» вот прям обязан прочесть каждый, как заявляют всякие дурацкие списки, из-за которых люди и влипают в челленджи по покорению Джойса, а потом ненавидят роман, автора, модернизм и спасибо, если не всю литературу целиком, и создают вокруг книги нездоровую атмосферу, смущая потенциальных читателей.
Я тут опять вспомню Даниэля Пеннака и некоторые из его Правил детского чтения, о которых полезно помнить и взрослым: право не читать, право не дочитывать, право перескакивать, право втыкаться.
Книг так много, и хорошо бы те, кому «Улисс» кажется пыткой, бросали бы чтение с лёгким сердцем и не мешали бы своими отзывами тем, кому роман может прийтись по душе.
👍2❤1