Почему не хочется взрослеть?
✔️ Отвечает Марина Волкова, психоаналитический терапевт, психолог сервиса «Ясно»
Казалось бы, взросление — естественный и органичный процесс для человека. Почему же иногда «взрослость» ощущается как пальто с чужого плеча, в котором тяжело и неуютно? Важно понять, что лично вы имеете в виду под взрослостью и какой негативный опыт с этим связан. Кто меня вынуждает стремиться стать взрослым? Чего я избегаю, когда не хочу быть взрослым? Какие пункты взрослой жизни я вынужденно тащу, а у меня не хватает для этого психологических возможностей?
Переживание взрослости как чего-то тягостного и невыносимого порой возникает у детей, которые прошли через опыт парентификации. Это значит, что родители, будучи сами эмоционально не очень зрелыми, обращаются с ребенком так, как будто бы это он их родитель. Пытаются удовлетворить в родительстве свои эмоциональные потребности, которые когда-то в детстве им удовлетворить не удалось. Ребенку кажется, что он должен поскорее стать взрослым и заботиться о родителе. При этом его собственные потребности никуда не деваются, он по-прежнему нуждается в заботе, поддержке и опоре в лице эмоционально-стабильного взрослого. Ребенка может пугать не сама взрослость, а та родительская роль, которую на него перекладывают.
И уже во взрослом возрасте такой человек стремится пройти те этапы развития, через которые проходит ребенок. А желание оставаться ребенком может быть связано с дефицитом любви и поддержки, которых не хватило в детстве.
В конечном счете, чем «взрослая жизнь» отличается от детства? В детстве я обречен на что-то (ребенок ведь не выбирает родителей и связанный с ними опыт), во взрослом же возрасте я могу выбирать варианты и возможности. Я могу сам решать, как обходиться с детским опытом, могу переиграть какие-то сценарии, могу выбирать свое окружение и способы себя поддержать.
Я сам способен стать тем человеком, который «возьмет на ручки» маленького меня и даст поддержку, опору и утешение. Но иногда бывает непонятно, как это сделать. В этом случае особенно важна поддержка со стороны психотерапевта: с одной стороны, он может дать эффект материнского присутствия, а с другой — помочь прожить детскую боль, ярость и отчаяние.
✔️ Отвечает Марина Волкова, психоаналитический терапевт, психолог сервиса «Ясно»
Казалось бы, взросление — естественный и органичный процесс для человека. Почему же иногда «взрослость» ощущается как пальто с чужого плеча, в котором тяжело и неуютно? Важно понять, что лично вы имеете в виду под взрослостью и какой негативный опыт с этим связан. Кто меня вынуждает стремиться стать взрослым? Чего я избегаю, когда не хочу быть взрослым? Какие пункты взрослой жизни я вынужденно тащу, а у меня не хватает для этого психологических возможностей?
Переживание взрослости как чего-то тягостного и невыносимого порой возникает у детей, которые прошли через опыт парентификации. Это значит, что родители, будучи сами эмоционально не очень зрелыми, обращаются с ребенком так, как будто бы это он их родитель. Пытаются удовлетворить в родительстве свои эмоциональные потребности, которые когда-то в детстве им удовлетворить не удалось. Ребенку кажется, что он должен поскорее стать взрослым и заботиться о родителе. При этом его собственные потребности никуда не деваются, он по-прежнему нуждается в заботе, поддержке и опоре в лице эмоционально-стабильного взрослого. Ребенка может пугать не сама взрослость, а та родительская роль, которую на него перекладывают.
И уже во взрослом возрасте такой человек стремится пройти те этапы развития, через которые проходит ребенок. А желание оставаться ребенком может быть связано с дефицитом любви и поддержки, которых не хватило в детстве.
В конечном счете, чем «взрослая жизнь» отличается от детства? В детстве я обречен на что-то (ребенок ведь не выбирает родителей и связанный с ними опыт), во взрослом же возрасте я могу выбирать варианты и возможности. Я могу сам решать, как обходиться с детским опытом, могу переиграть какие-то сценарии, могу выбирать свое окружение и способы себя поддержать.
Я сам способен стать тем человеком, который «возьмет на ручки» маленького меня и даст поддержку, опору и утешение. Но иногда бывает непонятно, как это сделать. В этом случае особенно важна поддержка со стороны психотерапевта: с одной стороны, он может дать эффект материнского присутствия, а с другой — помочь прожить детскую боль, ярость и отчаяние.
Почему я до сих пор чувствую себя ребенком? Хотя мне уже 24 года!
✔️ Отвечает Марина Волкова, психоаналитический терапевт, психолог сервиса «Ясно»
С одной стороны, вопрос очень похож на предыдущий, но если там было желание оставаться ребенком, то здесь детскость как будто представляет некоторую трудность. От него хочется освободиться, почувствовать, что ты не только ребенок, а в тебе есть и другое состояние.
С точки зрения психологии оппозиция «ребенок—взрослый» — не совсем оппозиция. Это не «или-или». Будучи взрослыми, мы не утрачиваем детские потребности и переживания. Мы в каком-то смысле являемся детьми, когда делимся заботой, впечатлениями, нуждаемся в утешении. Потребность в заботе и эмоциональной поддержке сохраняются с нами всю жизнь. Это — миф, что взрослым она не нужна.
И наоборот: «взрослая» часть есть и в ребенке. Например, с позиции транзактного анализа даже трехлетке доступны эго-состояние взрослого. Это когда ребенок трезво оценивает реальность (свою, детскую, но все-таки реальность). Состояние взрослости можно укреплять и усиливать. Тогда из него можно будет посмотреть на себя «маленького» и как-то работать с этим ощущением.
Обычно мы чувствуем себя маленьким рядом с кем-то. В детстве это наши родители, наша семья. Такое ощущение естественно: я маленький, а они большие. Если все идет нормально, ребенок чувствует, что взрослеет, родители это признают, и постепенно из отношений «родитель—ребенок» мы переходим в систему «взрослый—взрослый». Если же состояние детскости фиксируется в психике, значит, оно связывается с неким представлением о самом себе.
Здесь я бы задумалась, насколько широко это ощущение распространяется. Когда я ощущаю себя ребенком? 24/7? Или есть ситуации, когда взрослость крепнет внутри, и я чувствую себя более устойчивым? Из-за чего переключаются внутренние состояния? Как вы объясняете свою «маленькость»? Я как-то не справляюсь с жизнью? Мое мнение не значимо? Я не могу действовать свободно и самостоятельно без разрешения тех, кого я считаю взрослыми? Я слаб и беспомощен рядом с некой грандиозной фигурой взрослого? Меня могут наказать?
Важно понять, что скрывается за ощущением «я маленький ребенок», посмотреть на его истоки. Например, родитель и ребенок состояли во взаимозависимых отношениях (об этом подробней в предыдущем посте) или к ребенку продолжали относиться как к маленькому, несмотря на взросление. Взрослый человек по привычке находится в этой детско-родительской системе, но никогда не поздно это поменять — возможно, с помощью терапии.
Можно сказать, что взрослость — это как раз та часть нашей личности и психики, которая обеспечивает нам возможность быть детьми так, чтобы это наполняло нашу жизнь изнутри и работало для нас во благо. Поэтому быть взрослым так классно.
✔️ Отвечает Марина Волкова, психоаналитический терапевт, психолог сервиса «Ясно»
С одной стороны, вопрос очень похож на предыдущий, но если там было желание оставаться ребенком, то здесь детскость как будто представляет некоторую трудность. От него хочется освободиться, почувствовать, что ты не только ребенок, а в тебе есть и другое состояние.
С точки зрения психологии оппозиция «ребенок—взрослый» — не совсем оппозиция. Это не «или-или». Будучи взрослыми, мы не утрачиваем детские потребности и переживания. Мы в каком-то смысле являемся детьми, когда делимся заботой, впечатлениями, нуждаемся в утешении. Потребность в заботе и эмоциональной поддержке сохраняются с нами всю жизнь. Это — миф, что взрослым она не нужна.
И наоборот: «взрослая» часть есть и в ребенке. Например, с позиции транзактного анализа даже трехлетке доступны эго-состояние взрослого. Это когда ребенок трезво оценивает реальность (свою, детскую, но все-таки реальность). Состояние взрослости можно укреплять и усиливать. Тогда из него можно будет посмотреть на себя «маленького» и как-то работать с этим ощущением.
Обычно мы чувствуем себя маленьким рядом с кем-то. В детстве это наши родители, наша семья. Такое ощущение естественно: я маленький, а они большие. Если все идет нормально, ребенок чувствует, что взрослеет, родители это признают, и постепенно из отношений «родитель—ребенок» мы переходим в систему «взрослый—взрослый». Если же состояние детскости фиксируется в психике, значит, оно связывается с неким представлением о самом себе.
Здесь я бы задумалась, насколько широко это ощущение распространяется. Когда я ощущаю себя ребенком? 24/7? Или есть ситуации, когда взрослость крепнет внутри, и я чувствую себя более устойчивым? Из-за чего переключаются внутренние состояния? Как вы объясняете свою «маленькость»? Я как-то не справляюсь с жизнью? Мое мнение не значимо? Я не могу действовать свободно и самостоятельно без разрешения тех, кого я считаю взрослыми? Я слаб и беспомощен рядом с некой грандиозной фигурой взрослого? Меня могут наказать?
Важно понять, что скрывается за ощущением «я маленький ребенок», посмотреть на его истоки. Например, родитель и ребенок состояли во взаимозависимых отношениях (об этом подробней в предыдущем посте) или к ребенку продолжали относиться как к маленькому, несмотря на взросление. Взрослый человек по привычке находится в этой детско-родительской системе, но никогда не поздно это поменять — возможно, с помощью терапии.
Можно сказать, что взрослость — это как раз та часть нашей личности и психики, которая обеспечивает нам возможность быть детьми так, чтобы это наполняло нашу жизнь изнутри и работало для нас во благо. Поэтому быть взрослым так классно.
На какие вопросы мы отвечали на этой неделе:
1. Почему не хочется взрослеть?
2. Почему я до сих пор чувствую себя ребенком?
3. Какие вопросы задать себе, чтобы зарабатывать больше?
4. Откуда берется магическое мышление?
5. Почему люди влюбляются в своих психотерапевтов?
6. Где учиться на психотерапевта?
7. Как избавиться от чувства вины?
8. Что делать, если запутался в себе?
9. «Выстраивать отношения с собой» — как это?
10. Как принять непредсказуемость жизни?
1. Почему не хочется взрослеть?
2. Почему я до сих пор чувствую себя ребенком?
3. Какие вопросы задать себе, чтобы зарабатывать больше?
4. Откуда берется магическое мышление?
5. Почему люди влюбляются в своих психотерапевтов?
6. Где учиться на психотерапевта?
7. Как избавиться от чувства вины?
8. Что делать, если запутался в себе?
9. «Выстраивать отношения с собой» — как это?
10. Как принять непредсказуемость жизни?
Я ревную свою девушку в компаниях и из-за этого чувствую себя замкнуто, очень остро воспринимаю её знакомства с мужчинами. Что это такое, как с этим бороться, стоит ли? Как это себе объяснить?
✔️ Отвечает Евгения Гизбрехт, психоаналитический терапевт, менеджер проектов «Ясно»
Сильная, постоянная ревность может быть связана с мыслями, которые не допускаются до осознания. Например, мы можем ощущать влечение к другим людям, но мысли о собственной неверности вызывают такую вину, что легче приписать их партнеру. В этом случае действует механизм проекции.
Также мы ревнуем, если нам не удалось выйти из детско-родительских отношений и почувствовать себя взрослыми. Партнер в этом случае воспринимается не как равный, а как бросающая родительская фигура — появляются фантазии об изменах, даже если для них вроде бы нет повода. На самом же деле эти мысли адресованы отвергающему родителю.
Можно исследовать, в каких ситуациях возникает ревность. Даже у такого мучительного переживания может быть скрытая выгода. Так, люди, которые бурно выражают ревность, обвиняют партнера, даже когда вроде бы нет повода, могут бессознательно стремиться к разрушению отношений. А это в свою очередь может быть связано со страхом близости.
✔️ Отвечает Евгения Гизбрехт, психоаналитический терапевт, менеджер проектов «Ясно»
Сильная, постоянная ревность может быть связана с мыслями, которые не допускаются до осознания. Например, мы можем ощущать влечение к другим людям, но мысли о собственной неверности вызывают такую вину, что легче приписать их партнеру. В этом случае действует механизм проекции.
Также мы ревнуем, если нам не удалось выйти из детско-родительских отношений и почувствовать себя взрослыми. Партнер в этом случае воспринимается не как равный, а как бросающая родительская фигура — появляются фантазии об изменах, даже если для них вроде бы нет повода. На самом же деле эти мысли адресованы отвергающему родителю.
Можно исследовать, в каких ситуациях возникает ревность. Даже у такого мучительного переживания может быть скрытая выгода. Так, люди, которые бурно выражают ревность, обвиняют партнера, даже когда вроде бы нет повода, могут бессознательно стремиться к разрушению отношений. А это в свою очередь может быть связано со страхом близости.
Я беременна. Почему раздражает, когда кто-то кормит грудью? Представляю себя на месте этой женщины, и возникает отторжение.
✔️ Отвечает Марина Волкова, психоаналитический терапевт, психолог сервиса «Ясно»
Кормление грудью — процесс не чисто физиологический, а эмоционально заряженный. С этим может быть связана сильная реакция на его зрелище.
Грудное вскармливание обеспечивает физический и эмоциональный контакт матери и ребенка. Изначально младенец даже не воспринимает мать как отдельного от себя человека, у него пока нет четких границ между Я и окружающим миром. Он еще не понимает, что это мать — источник получаемых им благ, к которым относится и оральное удовлетворение от сосания и приема пищи.
Теперь попробуем обратиться к женщине, которая наблюдает за кормлением грудью. В каком качестве она воспринимает ребенка? Какая бессознательная фантазия может за этим стоять? Интересно поискать образы и ассоциации.
Попробуйте спросить себя, что именно младенец делает с матерью, когда сосет молоко: может быть, он «присосался, как пиявка»? Или «тычется в нее, как слепой котенок»? Присваивает себе материнское тело, подчиняет и «поглощает» его, использует функционально, ради обслуживания своих потребностей? Требователен и хочет слишком многого? Возможно, на каком-то уровне контакт кажется эротизированным и атакующим, и хочется от него защититься?
Варианты могут быть самые разные, главное — нащупать внутренний опыт, связанный с кормлением. Скорее всего, он актуализируется и вызывает сильную эмоциональную реакцию.
✔️ Отвечает Марина Волкова, психоаналитический терапевт, психолог сервиса «Ясно»
Кормление грудью — процесс не чисто физиологический, а эмоционально заряженный. С этим может быть связана сильная реакция на его зрелище.
Грудное вскармливание обеспечивает физический и эмоциональный контакт матери и ребенка. Изначально младенец даже не воспринимает мать как отдельного от себя человека, у него пока нет четких границ между Я и окружающим миром. Он еще не понимает, что это мать — источник получаемых им благ, к которым относится и оральное удовлетворение от сосания и приема пищи.
Теперь попробуем обратиться к женщине, которая наблюдает за кормлением грудью. В каком качестве она воспринимает ребенка? Какая бессознательная фантазия может за этим стоять? Интересно поискать образы и ассоциации.
Попробуйте спросить себя, что именно младенец делает с матерью, когда сосет молоко: может быть, он «присосался, как пиявка»? Или «тычется в нее, как слепой котенок»? Присваивает себе материнское тело, подчиняет и «поглощает» его, использует функционально, ради обслуживания своих потребностей? Требователен и хочет слишком многого? Возможно, на каком-то уровне контакт кажется эротизированным и атакующим, и хочется от него защититься?
Варианты могут быть самые разные, главное — нащупать внутренний опыт, связанный с кормлением. Скорее всего, он актуализируется и вызывает сильную эмоциональную реакцию.
Как наладить контакт с «внутренним ребенком»?
✔️ Отвечает Евгения Гизбрехт, психоаналитический терапевт, менеджер проектов «Ясно»
Понятие внутреннего ребенка пришло из транзактного анализа. Теоретики этой школы считают, что у личности есть три состояния: Ребенка, Родителя и Взрослого. Ребенок отвечает за спонтанность, творчество и эмоции, Родитель поддерживает или контролирует, а Взрослый принимает взвешенные решения.
Ощущение, что Ребенка подавляют Взрослый и Родитель, может возникать у людей, которым в детстве не хватало свободы в самовыражении. Родители могли блокировать эмоции ребенка («Много радуешься — много будешь плакать»), требовать идеального послушания и одних пятерок в школе. В дальнейшем эти запреты становятся частью внутреннего мира.
Чтобы найти внутреннего ребенка и наладить с ним контакт, нужно поближе познакомиться с теми, кто его прячет, — с Родителем и Взрослым. Психотерапевты часто предлагают воспроизвести в памяти слова, которые мы говорим сами себе, и вспомнить, от кого мы их слышали раньше. Обнаружив, что упреки, которые мы адресуем себе, были высказаны кем-то другим, легче поставить их под сомнение.
А еще психотерапия помогает сделать своего Родителя менее строгим. Наблюдая за психотерапевтом, который не клеймит нас за слабости, мы перенимаем его поведение и разрешаем всем сторонам личности проявлять себя.
✔️ Отвечает Евгения Гизбрехт, психоаналитический терапевт, менеджер проектов «Ясно»
Понятие внутреннего ребенка пришло из транзактного анализа. Теоретики этой школы считают, что у личности есть три состояния: Ребенка, Родителя и Взрослого. Ребенок отвечает за спонтанность, творчество и эмоции, Родитель поддерживает или контролирует, а Взрослый принимает взвешенные решения.
Ощущение, что Ребенка подавляют Взрослый и Родитель, может возникать у людей, которым в детстве не хватало свободы в самовыражении. Родители могли блокировать эмоции ребенка («Много радуешься — много будешь плакать»), требовать идеального послушания и одних пятерок в школе. В дальнейшем эти запреты становятся частью внутреннего мира.
Чтобы найти внутреннего ребенка и наладить с ним контакт, нужно поближе познакомиться с теми, кто его прячет, — с Родителем и Взрослым. Психотерапевты часто предлагают воспроизвести в памяти слова, которые мы говорим сами себе, и вспомнить, от кого мы их слышали раньше. Обнаружив, что упреки, которые мы адресуем себе, были высказаны кем-то другим, легче поставить их под сомнение.
А еще психотерапия помогает сделать своего Родителя менее строгим. Наблюдая за психотерапевтом, который не клеймит нас за слабости, мы перенимаем его поведение и разрешаем всем сторонам личности проявлять себя.
Что с человеком, если его сильно раздражают звуки (например, чавканье)?
✔️ Отвечает Александр Самойличенко, гештальт-терапевт, психолог сервиса «Ясно»
Повышенная чувствительность к определенным раздражителям называется «гиперестезия». Это частый спутник тревожных и астенических состояний — состояний болезненного утомления. Такой человек, скорее всего, сильно устал и ему трудно справиться с нагрузками (психическими или физическими), а привычные способы по какой-то причине перестали работать.
Бывает, что повышенная чувствительность — это символическое отражение какой-то реальной жизненной сложности или внутренней проблемы, которую долго не получается решить. Она-то раздражает и утомляет человека, хотя он может этого даже не осознавать — и переносить раздражение вовне, на «случайный» объект.
В этом случае важно услышать сигналы от своего организма, задать себе вопрос: «Что сейчас давит на меня больше всего?». Невозможность завершить отношения с партнером, дать отпор руководителю на работе, решиться на переезд? Или что-то другое?
✔️ Отвечает Александр Самойличенко, гештальт-терапевт, психолог сервиса «Ясно»
Повышенная чувствительность к определенным раздражителям называется «гиперестезия». Это частый спутник тревожных и астенических состояний — состояний болезненного утомления. Такой человек, скорее всего, сильно устал и ему трудно справиться с нагрузками (психическими или физическими), а привычные способы по какой-то причине перестали работать.
Бывает, что повышенная чувствительность — это символическое отражение какой-то реальной жизненной сложности или внутренней проблемы, которую долго не получается решить. Она-то раздражает и утомляет человека, хотя он может этого даже не осознавать — и переносить раздражение вовне, на «случайный» объект.
В этом случае важно услышать сигналы от своего организма, задать себе вопрос: «Что сейчас давит на меня больше всего?». Невозможность завершить отношения с партнером, дать отпор руководителю на работе, решиться на переезд? Или что-то другое?
Почему люди по-разному ощущают время? Прошла неделя, а ощущение, что — целый месяц (или наоборот). С чем это связано?
✔️ Отвечает Александр Соловьев, гештальт-терапевт, психолог сервиса «Ясно»
Восприятие времени субъективно. Оно зависит от внешних факторов (от ситуации, температуры, особенностей пространства — в больших и малых помещениях время ощущается по-разному) и внутреннего состояния человека.
Ключевой момент — куда направлено наше внимание. Чем больше оно забито разными стимулами (задачами, контентом), тем сильнее искажается восприятие времени. Более того, иногда мы умышленно занимаем свое внимание, чтобы убить время.
Откуда берется ощущение, что незаметно прошла неделя или месяц, что «время утекает сквозь пальцы»? Такое бывает, когда все внимание обращено на внешний мир (задачи, ответы коллегам, обстоятельства), а не на внутренние переживания. Тогда чувство размеренного течения времени, его наполненности может потеряться.
Чтобы лучше чувствовать время, попробуйте замечать свои эмоции здесь и сейчас. Это навык, его можно развивать. Прислушивайтесь к ощущениям в теле, используйте практики вроде медитации.
✔️ Отвечает Александр Соловьев, гештальт-терапевт, психолог сервиса «Ясно»
Восприятие времени субъективно. Оно зависит от внешних факторов (от ситуации, температуры, особенностей пространства — в больших и малых помещениях время ощущается по-разному) и внутреннего состояния человека.
Ключевой момент — куда направлено наше внимание. Чем больше оно забито разными стимулами (задачами, контентом), тем сильнее искажается восприятие времени. Более того, иногда мы умышленно занимаем свое внимание, чтобы убить время.
Откуда берется ощущение, что незаметно прошла неделя или месяц, что «время утекает сквозь пальцы»? Такое бывает, когда все внимание обращено на внешний мир (задачи, ответы коллегам, обстоятельства), а не на внутренние переживания. Тогда чувство размеренного течения времени, его наполненности может потеряться.
Чтобы лучше чувствовать время, попробуйте замечать свои эмоции здесь и сейчас. Это навык, его можно развивать. Прислушивайтесь к ощущениям в теле, используйте практики вроде медитации.
Что помогает от дереализации помимо антидепрессантов? Они уже несколько месяцев не работают, а психотерапию невролог не советует, говорит, что от любого стресса и сильных эмоций мне может стать хуже.
✔️ Отвечает Евгения Углова, психиатр
Дереализация — это нарушение в восприятии окружающего мира. Кажется, что все стало «не таким, как прежде», «нереальным», «искусственным», «призрачным», как будто «все лишь снится». Для дереализации характерно ощущение дежавю (фр. deja vu — уже как будто увиденное и пережитое в прошлом) и жамевю (фр. jamais vu — никогда не виденное). Стоит отметить, что эти состояния иногда встречаются и в норме. Но раз невролог предложил антидепрессанты, скорее всего, речь идет о расстройстве.
Дереализация встречается как отдельное расстройство, «синдром деперсонализации-дереализации» (F48.1 в международной классификации болезней), но также и при других диссоциативных расстройствах и расстройствах тревожного спектра. В частности, при генерализованном тревожном расстройстве и посттравматическом стрессовом расстройстве (ПТСР). Причиной может быть психологическая травма: угрожающие жизни ситуации, физическое, сексуальное или психологическое насилие. Важно понимать, что именно мы лечим.
Действительно, в случае генерализованного тревожного расстройства и ПТСР показаны антидепрессанты (например, СИОЗС). Грамотно подобранный препарат может существенно уменьшить симптомы и повысить качество жизни. Но вот в случае синдрома деперсонализации-дереализации антидепрессанты, к сожалению, не очень эффективны, главную роль в лечении играет как раз психотерапия.
Но психотерапия показана в любом случае. Задача терапии как раз в том, чтобы помочь контролировать свой уровень стресса и тревоги, понять причины дереализации. Терапевт прежде всего стабилизирует состояние клиента, а не наоборот. При работе с травмой терапевт всегда очень осторожен и сначала дает клиенту инструменты для снижения тревоги, помогает не торопясь установить доверительный контакт — и только потом начинается собственно работа с травмой.
В психотерапии существует много техник работы с травмой. Есть вероятность, что невролог просто не осведомлен о современных методах и подходах.
✔️ Отвечает Евгения Углова, психиатр
Дереализация — это нарушение в восприятии окружающего мира. Кажется, что все стало «не таким, как прежде», «нереальным», «искусственным», «призрачным», как будто «все лишь снится». Для дереализации характерно ощущение дежавю (фр. deja vu — уже как будто увиденное и пережитое в прошлом) и жамевю (фр. jamais vu — никогда не виденное). Стоит отметить, что эти состояния иногда встречаются и в норме. Но раз невролог предложил антидепрессанты, скорее всего, речь идет о расстройстве.
Дереализация встречается как отдельное расстройство, «синдром деперсонализации-дереализации» (F48.1 в международной классификации болезней), но также и при других диссоциативных расстройствах и расстройствах тревожного спектра. В частности, при генерализованном тревожном расстройстве и посттравматическом стрессовом расстройстве (ПТСР). Причиной может быть психологическая травма: угрожающие жизни ситуации, физическое, сексуальное или психологическое насилие. Важно понимать, что именно мы лечим.
Действительно, в случае генерализованного тревожного расстройства и ПТСР показаны антидепрессанты (например, СИОЗС). Грамотно подобранный препарат может существенно уменьшить симптомы и повысить качество жизни. Но вот в случае синдрома деперсонализации-дереализации антидепрессанты, к сожалению, не очень эффективны, главную роль в лечении играет как раз психотерапия.
Но психотерапия показана в любом случае. Задача терапии как раз в том, чтобы помочь контролировать свой уровень стресса и тревоги, понять причины дереализации. Терапевт прежде всего стабилизирует состояние клиента, а не наоборот. При работе с травмой терапевт всегда очень осторожен и сначала дает клиенту инструменты для снижения тревоги, помогает не торопясь установить доверительный контакт — и только потом начинается собственно работа с травмой.
В психотерапии существует много техник работы с травмой. Есть вероятность, что невролог просто не осведомлен о современных методах и подходах.
Вышла из абьюзивных отношений. Долго не могла ни с кем встречаться. Потом все же решилась — и теперь постоянно меняю партнеров. Нормально ли это?
✔️ Отвечает Марина Волкова, психоаналитический терапевт, психолог сервиса «Ясно»
За каждым нашим жизненным выбором стоит какой-то смысл. В вашем случае интересно посмотреть, что может скрываться за выбором многочисленных половых партнеров — особенно в связке с историей абьюза. Абьюзивные отношения сопряжены с насилием над личностью человека (физическим, эмоциональным, финансовым) и оставляют после себя достаточно глубокие и болезненные следы — вплоть до формирования ПТСР. Можно сказать, абьюзивные отношения способны сотрясать сами основы жизни и личности человека.
Неудивительно, что подобные травмы запускают защитные процессы, благодаря которым психика хоть как-то пытается сохраниться. Одна из таких защит — сексуализация. Как она работает? Мы приписываем негативным событиям и переживаниям эротический оттенок и тем самым делаем невыносимое переживание более-менее сносным. Таким образом, если на фоне травматического события в жизни человека становится очень много секса, очень много партнеров — это говорит не об исцелении, а скорее о том, что в психике бушует пожар и человек пока бессилен его потушить.
Бывает, что после абьюзивных отношений женщине хочется идентифицироваться с мужской «агрессивной» сексуальностью, стать «как мужчина», иметь возможность себя защитить. А беспорядочные сексуальные связи часто воспринимаются как «мужской» атрибут. Еще промискуитет может быть проявлением аутоагрессии — разрушительного поведения для самого человека. Накопленную за время отношений агрессию не получается связать с абьюзером, и вместо другого мы разрушаем себя, что на каком-то этапе может приносить временное облегчение и даже удовольствие.
Беспорядочный секс бывает также связан со страхом привязанности. Человек хочет отношений, но одновременно испытывает сильную (и в ряде случаев неосознаваемую) агрессию к объекту влечения. Ее невозможно разрядить, но она находит выход через смену партнеров, их деидеализацию. Секс — самый разный — может иметь место и приносить удовольствие, но если эмоциональная привязанность ни к одному из партнеров не допускается, это повод задуматься.
Право на свое тело, право на секс — это очень важно, но еще важнее осознавать, какие мотивации и внутренние нерешенные конфликты за таким сексом стоят.
✔️ Отвечает Марина Волкова, психоаналитический терапевт, психолог сервиса «Ясно»
За каждым нашим жизненным выбором стоит какой-то смысл. В вашем случае интересно посмотреть, что может скрываться за выбором многочисленных половых партнеров — особенно в связке с историей абьюза. Абьюзивные отношения сопряжены с насилием над личностью человека (физическим, эмоциональным, финансовым) и оставляют после себя достаточно глубокие и болезненные следы — вплоть до формирования ПТСР. Можно сказать, абьюзивные отношения способны сотрясать сами основы жизни и личности человека.
Неудивительно, что подобные травмы запускают защитные процессы, благодаря которым психика хоть как-то пытается сохраниться. Одна из таких защит — сексуализация. Как она работает? Мы приписываем негативным событиям и переживаниям эротический оттенок и тем самым делаем невыносимое переживание более-менее сносным. Таким образом, если на фоне травматического события в жизни человека становится очень много секса, очень много партнеров — это говорит не об исцелении, а скорее о том, что в психике бушует пожар и человек пока бессилен его потушить.
Бывает, что после абьюзивных отношений женщине хочется идентифицироваться с мужской «агрессивной» сексуальностью, стать «как мужчина», иметь возможность себя защитить. А беспорядочные сексуальные связи часто воспринимаются как «мужской» атрибут. Еще промискуитет может быть проявлением аутоагрессии — разрушительного поведения для самого человека. Накопленную за время отношений агрессию не получается связать с абьюзером, и вместо другого мы разрушаем себя, что на каком-то этапе может приносить временное облегчение и даже удовольствие.
Беспорядочный секс бывает также связан со страхом привязанности. Человек хочет отношений, но одновременно испытывает сильную (и в ряде случаев неосознаваемую) агрессию к объекту влечения. Ее невозможно разрядить, но она находит выход через смену партнеров, их деидеализацию. Секс — самый разный — может иметь место и приносить удовольствие, но если эмоциональная привязанность ни к одному из партнеров не допускается, это повод задуматься.
Право на свое тело, право на секс — это очень важно, но еще важнее осознавать, какие мотивации и внутренние нерешенные конфликты за таким сексом стоят.
Откуда берутся расстройства пищевого поведения и вообще сложные отношения с едой?
✔️ Отвечает Мария Чершинцева, психоаналитический терапевт, психолог сервиса «Ясно»
Работая с расстройствами пищевого поведения, прежде всего важно понять, какое место отношения с едой занимают в жизни человека. Или — чьё место.
Модель пищевого поведения закладывается еще во младенчестве. Испытывая голод, младенец не только хочет насытиться, но и получить подтверждение безусловной любви, удовольствие, покой. Мало что меняется с годами. Расстройства пищевого поведения в психоаналитическом смысле довольно часто оказываются попыткой компенсировать нехватку заботы и любви.
Фрейд, говоря о психологических защитах, связанных с ранним периодом развития, описывал простой механизм: нам хотелось бы проглотить что-то приятное и полезное, но выплюнуть неприятное и враждебное организму. На этой основе формируются и более сложные психологические процессы. Все они так или иначе связаны с принятием, «перевариванием» и усвоением опыта.
В этом смысле у разных видов РПП свое символическое значение. Так, анорексия становится знаком «отказа» («Не хочу ни присваивать, ни усваивать — это слишком болезненно, слишком опасно»), булимия — «отбрасыванием» («Я нуждаюсь в этом, но не могу позволить себе ни присвоить, ни усвоить»). Компульсивное переедание — повторения без результата («Я присваиваю это снова и снова, но оно не усваивается»), а расстройства ЖКТ — проблема психической переработки («Я не могу/не хочу это переваривать, чтобы усвоить»).
Можно сказать, что пища берет на себя объектную роль — замещает собой переживания, мысли, отношения. Психическая продукция подменяется продуктом реальным, гастрономическим.
✔️ Отвечает Мария Чершинцева, психоаналитический терапевт, психолог сервиса «Ясно»
Работая с расстройствами пищевого поведения, прежде всего важно понять, какое место отношения с едой занимают в жизни человека. Или — чьё место.
Модель пищевого поведения закладывается еще во младенчестве. Испытывая голод, младенец не только хочет насытиться, но и получить подтверждение безусловной любви, удовольствие, покой. Мало что меняется с годами. Расстройства пищевого поведения в психоаналитическом смысле довольно часто оказываются попыткой компенсировать нехватку заботы и любви.
Фрейд, говоря о психологических защитах, связанных с ранним периодом развития, описывал простой механизм: нам хотелось бы проглотить что-то приятное и полезное, но выплюнуть неприятное и враждебное организму. На этой основе формируются и более сложные психологические процессы. Все они так или иначе связаны с принятием, «перевариванием» и усвоением опыта.
В этом смысле у разных видов РПП свое символическое значение. Так, анорексия становится знаком «отказа» («Не хочу ни присваивать, ни усваивать — это слишком болезненно, слишком опасно»), булимия — «отбрасыванием» («Я нуждаюсь в этом, но не могу позволить себе ни присвоить, ни усвоить»). Компульсивное переедание — повторения без результата («Я присваиваю это снова и снова, но оно не усваивается»), а расстройства ЖКТ — проблема психической переработки («Я не могу/не хочу это переваривать, чтобы усвоить»).
Можно сказать, что пища берет на себя объектную роль — замещает собой переживания, мысли, отношения. Психическая продукция подменяется продуктом реальным, гастрономическим.
Можно ли справиться с РПП самостоятельно?
✔️ Отвечает Мария Чершинцева, психоаналитический терапевт, психолог сервиса «Ясно»
В предыдущем посте мы говорили, откуда берутся расстройства пищевого поведения. Но даже осознав причины РПП, человек не может изменить отношения с едой одним усилием воли. Почему так происходит?
Во-первых, при РПП мы скорее всего имеем дело с событиями, случившимися в довербальный период — задолго до того, как ребенок научился говорить. Этот ранний травматичный опыт непросто облечь в слова. И самостоятельно это едва ли возможно.
Во-вторых, симптом дает ложное чувство упорядоченности, он будто бы защищает от тревог, хоть временно и очень ненадежно.
В-третьих, расстройство пищевого поведения — бегство от реальности в отношения с едой. И как во всех остальных способах ухода от реальности, от этого сложно отказаться. Перспектива заменить мгновенную компульсивную разрядку на психическую работу с болезненными чувствами, но ведущую и в итоге к новому взгляду на себя, кажется заманчивой далеко не всем.
Чтобы справиться с РПП, нужно сначала навести порядок именно в психической жизни. Для этого обычно требуется немало времени — и лучше это делать в сопровождении психотерапевта.
✔️ Отвечает Мария Чершинцева, психоаналитический терапевт, психолог сервиса «Ясно»
В предыдущем посте мы говорили, откуда берутся расстройства пищевого поведения. Но даже осознав причины РПП, человек не может изменить отношения с едой одним усилием воли. Почему так происходит?
Во-первых, при РПП мы скорее всего имеем дело с событиями, случившимися в довербальный период — задолго до того, как ребенок научился говорить. Этот ранний травматичный опыт непросто облечь в слова. И самостоятельно это едва ли возможно.
Во-вторых, симптом дает ложное чувство упорядоченности, он будто бы защищает от тревог, хоть временно и очень ненадежно.
В-третьих, расстройство пищевого поведения — бегство от реальности в отношения с едой. И как во всех остальных способах ухода от реальности, от этого сложно отказаться. Перспектива заменить мгновенную компульсивную разрядку на психическую работу с болезненными чувствами, но ведущую и в итоге к новому взгляду на себя, кажется заманчивой далеко не всем.
Чтобы справиться с РПП, нужно сначала навести порядок именно в психической жизни. Для этого обычно требуется немало времени — и лучше это делать в сопровождении психотерапевта.
На какие вопросы мы отвечали на этой неделе:
1. Беспорядочный секс после абьюза — это нормально?
2. Почему мы ревнуем?
3. Что почитать о детской психологии?
4. Откуда берутся расстройства пищевого поведения?
5. Можно ли справиться с РПП самостоятельно?
6. Почему раздражают звуки?
7. Как подружиться с «внутренним ребенком»?
8. Почему время ощущается по-разному?
9. Почему беременную раздражают кормящие?
10. Как справиться с дереализацией?
1. Беспорядочный секс после абьюза — это нормально?
2. Почему мы ревнуем?
3. Что почитать о детской психологии?
4. Откуда берутся расстройства пищевого поведения?
5. Можно ли справиться с РПП самостоятельно?
6. Почему раздражают звуки?
7. Как подружиться с «внутренним ребенком»?
8. Почему время ощущается по-разному?
9. Почему беременную раздражают кормящие?
10. Как справиться с дереализацией?
Как работать с детством, если ничего не помнишь оттуда?
✔️ Отвечает Марина Волкова, психоаналитический терапевт, психолог сервиса «Ясно»
Вообще, большинство людей плохо помнят детство (по крайней мере лет до 5-6) — и это нормально. Объяснять это можно с разных сторон.
Нейрофизиологический подход. Воспоминания формируются в гиппокампе. Он объединяет входящие сигналы, создавая ассоциативные кластеры. Эти кластеры мы и называем воспоминаниями. Некоторые части мозга (в частности, гиппокамп) в детстве только формируются — поэтому детские воспоминания фрагментарны.
Психологический подход. Еще Фрейд описал механизм вытеснения. Известны случаи, когда люди вытесняют из сознания травматичные воспоминания и возвращаются к ним только спустя годы терапии. Так бывает и с позитивным опытом, если он не находит поддержки со стороны близких. Допустим, ребенок, по мнению родителей, слишком бурно радуется. Переживание «попадает под запрет» и вытесняется, забывается.
При этом эмоциональный заряд вытесненных воспоминаний сохраняется. Его-то психика и пытается подавить, но это ей удается лишь частично. Если мы сталкиваемся в реальности с похожей ситуацией, эмоции оживают — хотя мы не всегда понимаем, с каким опытом в прошлом они связаны. Например, в детстве родители сильно опекают и не отпускают ребенка ни на шаг, а потом человеку сложно и страшно предлагать новые идеи на работе.
На самом деле, не обязательно вспоминать событие, чтобы проработать эмоциональный след от него. Мы можем опираться на сегодняшние переживания, не возвращаясь в детство. Психологические травмы часто касаются раннего невербального опыта или даже перинатального периода. Вряд ли об этом времени можно ожидать внятных воспоминаний. Тем не менее, тот опыт тоже откладывается в бессознательном и потом влияет на психическую жизнь человека. Психоаналитическая школа с ним успешно работает.
На мой взгляд, не стоит пытаться искусственно вытащить на свет вытесненные воспоминания (например, с помощью гипнотических техник). Это не вполне безопасно, переживание может оказаться слишком интенсивным. Если психическая защита сработала, значит — было от чего защищаться. Когда память «разблокирует» воспоминание о травматичном событии (например, о пережитом насилии в детстве), вместе с ним оживет и боль. В психотерапии все происходит очень постепенно — мы помогаем психике окрепнуть и накопить ресурсы, чтобы можно было справиться с болью и ее переработать.
✔️ Отвечает Марина Волкова, психоаналитический терапевт, психолог сервиса «Ясно»
Вообще, большинство людей плохо помнят детство (по крайней мере лет до 5-6) — и это нормально. Объяснять это можно с разных сторон.
Нейрофизиологический подход. Воспоминания формируются в гиппокампе. Он объединяет входящие сигналы, создавая ассоциативные кластеры. Эти кластеры мы и называем воспоминаниями. Некоторые части мозга (в частности, гиппокамп) в детстве только формируются — поэтому детские воспоминания фрагментарны.
Психологический подход. Еще Фрейд описал механизм вытеснения. Известны случаи, когда люди вытесняют из сознания травматичные воспоминания и возвращаются к ним только спустя годы терапии. Так бывает и с позитивным опытом, если он не находит поддержки со стороны близких. Допустим, ребенок, по мнению родителей, слишком бурно радуется. Переживание «попадает под запрет» и вытесняется, забывается.
При этом эмоциональный заряд вытесненных воспоминаний сохраняется. Его-то психика и пытается подавить, но это ей удается лишь частично. Если мы сталкиваемся в реальности с похожей ситуацией, эмоции оживают — хотя мы не всегда понимаем, с каким опытом в прошлом они связаны. Например, в детстве родители сильно опекают и не отпускают ребенка ни на шаг, а потом человеку сложно и страшно предлагать новые идеи на работе.
На самом деле, не обязательно вспоминать событие, чтобы проработать эмоциональный след от него. Мы можем опираться на сегодняшние переживания, не возвращаясь в детство. Психологические травмы часто касаются раннего невербального опыта или даже перинатального периода. Вряд ли об этом времени можно ожидать внятных воспоминаний. Тем не менее, тот опыт тоже откладывается в бессознательном и потом влияет на психическую жизнь человека. Психоаналитическая школа с ним успешно работает.
На мой взгляд, не стоит пытаться искусственно вытащить на свет вытесненные воспоминания (например, с помощью гипнотических техник). Это не вполне безопасно, переживание может оказаться слишком интенсивным. Если психическая защита сработала, значит — было от чего защищаться. Когда память «разблокирует» воспоминание о травматичном событии (например, о пережитом насилии в детстве), вместе с ним оживет и боль. В психотерапии все происходит очень постепенно — мы помогаем психике окрепнуть и накопить ресурсы, чтобы можно было справиться с болью и ее переработать.
Почему некоторым людям нравится болеть?
✔️ Отвечает Антон Мануковский, гештальт-терапевт, психолог сервиса «Ясно»
Действительно, некоторым людям как будто нравится болеть и страдать. Но тут нужно обращать внимание на не на саму болезнь, а на ее атрибуты: внимание, заботу, особое отношение — на то, что можно с помощью болезни получить. Почему так происходит? Есть две вероятные причины.
Возможно, такой человек в детстве был обделен вниманием и заботой — и получал их в достаточном объеме, только когда болел. Внимание было направлено на ребенка не постоянно, а избирательно. Он по-настоящему «существовал» для родителей только во время болезни. Такие люди часто заболевают в самые ответственные периоды своей жизни, потому что болезнь была единственно доступным способом получить внимание взрослых.
Еще одно объяснение: в семье был тяжело больной человек, за которым ухаживала вся семья. Его болезнь была своего рода объединяющим фактором, смысловым центром семьи. Естественно, остальные члены семьи так или иначе испытывали сильный дефицит заботы и внимания. Им могло казаться, что только болезнь гарантирует удовлетворение этих потребностей.
К сожалению, связка «болезнь-забота» в голове нередко приводит к тому, что человек перестает замечать то внимание и заботу, которые он получает «просто так», вне зависимости от состояния здоровья. Он по-прежнему ощущает дефицит и хочет заболеть, чтобы получить особое отношение и участие.
✔️ Отвечает Антон Мануковский, гештальт-терапевт, психолог сервиса «Ясно»
Действительно, некоторым людям как будто нравится болеть и страдать. Но тут нужно обращать внимание на не на саму болезнь, а на ее атрибуты: внимание, заботу, особое отношение — на то, что можно с помощью болезни получить. Почему так происходит? Есть две вероятные причины.
Возможно, такой человек в детстве был обделен вниманием и заботой — и получал их в достаточном объеме, только когда болел. Внимание было направлено на ребенка не постоянно, а избирательно. Он по-настоящему «существовал» для родителей только во время болезни. Такие люди часто заболевают в самые ответственные периоды своей жизни, потому что болезнь была единственно доступным способом получить внимание взрослых.
Еще одно объяснение: в семье был тяжело больной человек, за которым ухаживала вся семья. Его болезнь была своего рода объединяющим фактором, смысловым центром семьи. Естественно, остальные члены семьи так или иначе испытывали сильный дефицит заботы и внимания. Им могло казаться, что только болезнь гарантирует удовлетворение этих потребностей.
К сожалению, связка «болезнь-забота» в голове нередко приводит к тому, что человек перестает замечать то внимание и заботу, которые он получает «просто так», вне зависимости от состояния здоровья. Он по-прежнему ощущает дефицит и хочет заболеть, чтобы получить особое отношение и участие.
Эффективна ли онлайн-терапия? Ведь оффлайн дает больше возможностей взглянуть на человека, увидеть его позу и жесты.
✔️ Отвечает Анастасия Суроегина, психоаналитический терапевт, психолог сервиса «Ясно»
Онлайн-формат никак не противоречит самой сути психотерапевтического процесса. Да, очно мы видим больше: как клиент двигается, заходит в кабинет, садится. Но в основе разговорной психотерапии все-таки лежит работа с вербальным материалом клиента: что он говорит, думает, его образы и фантазии. Многочисленные исследования показали, что онлайн-психотерапия не менее эффективна, чем сессии лицом к лицу (разумеется, лучше располагать камеру так, чтобы вас было хорошо видно, и по возможности рассказывать о телесных реакциях, если они возникают). Есть данные, что, благодаря онлайн-психотерапии, количество госпитализаций из-за психических расстройств снизилось на 25%. Можно сказать, онлайн-терапия становится стандартом — и это нормально.
За сомнениями в эффективности онлайн-терапии может скрываться беспокойство, что психотерапевт чего-то «не увидит», упустит что-то важное — не просто позу и жесты, а то, что стоит за ними: чувства, травматичные детали. Это может быть страх остаться «незамеченным», который проявляется и в других сферах жизни: неловко заявлять о себе и своих потребностях, сложно проявлять инициативу, есть ощущение, что любые усилия тщетны, а мое мнение не значимо и не ценно. Это само по себе может быть запросом, а анализ может привести к более глубокому и важному материалу.
✔️ Отвечает Анастасия Суроегина, психоаналитический терапевт, психолог сервиса «Ясно»
Онлайн-формат никак не противоречит самой сути психотерапевтического процесса. Да, очно мы видим больше: как клиент двигается, заходит в кабинет, садится. Но в основе разговорной психотерапии все-таки лежит работа с вербальным материалом клиента: что он говорит, думает, его образы и фантазии. Многочисленные исследования показали, что онлайн-психотерапия не менее эффективна, чем сессии лицом к лицу (разумеется, лучше располагать камеру так, чтобы вас было хорошо видно, и по возможности рассказывать о телесных реакциях, если они возникают). Есть данные, что, благодаря онлайн-психотерапии, количество госпитализаций из-за психических расстройств снизилось на 25%. Можно сказать, онлайн-терапия становится стандартом — и это нормально.
За сомнениями в эффективности онлайн-терапии может скрываться беспокойство, что психотерапевт чего-то «не увидит», упустит что-то важное — не просто позу и жесты, а то, что стоит за ними: чувства, травматичные детали. Это может быть страх остаться «незамеченным», который проявляется и в других сферах жизни: неловко заявлять о себе и своих потребностях, сложно проявлять инициативу, есть ощущение, что любые усилия тщетны, а мое мнение не значимо и не ценно. Это само по себе может быть запросом, а анализ может привести к более глубокому и важному материалу.
Откуда берется зависть и что делать, когда она начинает тебя «съедать»?
✔️ Отвечает Екатерина Артеменко, психотерапевт, коммьюнити-директор сервиса «Ясно»
Зависть — это сигнал о том, чего нам не хватает, чего мы на самом деле хотим. Но часто это сигнал искаженный, и настоящая потребность может быть совсем другой, чем кажется на первый взгляд. Допустим, мой однокурсник построил карьеру, и я страшно завидую его успеху. Но действительно ли я хочу быть банкиром? Или просто хочу, чтобы внутренний критик оставил меня в покое? Может быть, голос этого критика принадлежит отцу, который часто стыдил или унижал. Выходит, что мне нужен не успех сам по себе, но важно чувствовать себя защищенным. Зависть призывает нас присмотреться к собственным ценностям и потребностям.
А еще зависть часто указывает на то, какие части нашей личности были отвергнуты. Она высвечивает качества, которые мы не хотим замечать в себе и поэтому проецируем на другого человека. Например, не готовы признать в себе агрессию и завидуем пробивным людям.
К сожалению, зависть стоит в одном ряду с другими неудобными переживаниями, которые мы привыкли вытеснять, а не исследовать. Мы с детства слышим, что завидовать плохо, и, пытаясь подавить зависть, начинаем обесценивать чужие достижения, делать вид, что они нас не волнуют. Тогда-то зависть и начинает нас «съедать».
Что же делать с завистью?
- разрешить себе испытывать зависть, не избегать ее
- назвать это чувство своим именем
- прислушаться к тому, что же она хочет нам сообщить, и какие потребности остались неудовлетворены.
✔️ Отвечает Екатерина Артеменко, психотерапевт, коммьюнити-директор сервиса «Ясно»
Зависть — это сигнал о том, чего нам не хватает, чего мы на самом деле хотим. Но часто это сигнал искаженный, и настоящая потребность может быть совсем другой, чем кажется на первый взгляд. Допустим, мой однокурсник построил карьеру, и я страшно завидую его успеху. Но действительно ли я хочу быть банкиром? Или просто хочу, чтобы внутренний критик оставил меня в покое? Может быть, голос этого критика принадлежит отцу, который часто стыдил или унижал. Выходит, что мне нужен не успех сам по себе, но важно чувствовать себя защищенным. Зависть призывает нас присмотреться к собственным ценностям и потребностям.
А еще зависть часто указывает на то, какие части нашей личности были отвергнуты. Она высвечивает качества, которые мы не хотим замечать в себе и поэтому проецируем на другого человека. Например, не готовы признать в себе агрессию и завидуем пробивным людям.
К сожалению, зависть стоит в одном ряду с другими неудобными переживаниями, которые мы привыкли вытеснять, а не исследовать. Мы с детства слышим, что завидовать плохо, и, пытаясь подавить зависть, начинаем обесценивать чужие достижения, делать вид, что они нас не волнуют. Тогда-то зависть и начинает нас «съедать».
Что же делать с завистью?
- разрешить себе испытывать зависть, не избегать ее
- назвать это чувство своим именем
- прислушаться к тому, что же она хочет нам сообщить, и какие потребности остались неудовлетворены.
Боюсь поездов, хотя никаких болезненных воспоминаний с ними не связано. Представляю, что могу попасть под поезд, зацепиться за рельсу, переходя пути. Буквально поедают навязчивые мысли, особенно перед сном. Откуда они?
✔️ Отвечает Антон Мануковский, гештальт-терапевт, психолог сервиса «Ясно»
Возможно, вы боитесь не самих поездов, а чего-то очень плохого, что они могут вызывать. В данном случае, самого плохого — смерти. Неудивительно, что тревога ярче проявляется перед сном: ведь сон это в каком-то смысле маленькая смерть, за которой следует «воскрешение» (пробуждение). Можно предположить, что через мысли о поездах разворачивается внутренняя фантазия о смерти вообще. И по какой-то причине она связалась именно с поездом. (Скорее всего, на месте поезда мог быть любой другой опасный предмет или событие — раз в прошлом нет травматичного опыта, связанного с поездами). И тогда важно понять, почему мысли о смерти актуализировались именно сейчас.
Своеобразным ключом может быть слово «поедают». Оно как бы указывает на то, что в жизни присутствует что-то очень большое, что грозится вас «поглотить». Например, работа, которая отнимает все силы и время. Или отношения, в которых очень мало свободы и отдельности. Если развивать эту идею, то метафора поезда может намекать на скорость происходящего. Допустим, ситуация на работе или в отношениях развивается настолько стремительно, что вы не успеваете придумать, как правильно реагировать.
Попробуйте спросить себя, что вас гложет, отнимает внутренние ресурсы. Если удастся это нащупать, стоит притормозить, взять паузу и посмотреть, стала ли тревога слабее, а навязчивые мысли реже.
✔️ Отвечает Антон Мануковский, гештальт-терапевт, психолог сервиса «Ясно»
Возможно, вы боитесь не самих поездов, а чего-то очень плохого, что они могут вызывать. В данном случае, самого плохого — смерти. Неудивительно, что тревога ярче проявляется перед сном: ведь сон это в каком-то смысле маленькая смерть, за которой следует «воскрешение» (пробуждение). Можно предположить, что через мысли о поездах разворачивается внутренняя фантазия о смерти вообще. И по какой-то причине она связалась именно с поездом. (Скорее всего, на месте поезда мог быть любой другой опасный предмет или событие — раз в прошлом нет травматичного опыта, связанного с поездами). И тогда важно понять, почему мысли о смерти актуализировались именно сейчас.
Своеобразным ключом может быть слово «поедают». Оно как бы указывает на то, что в жизни присутствует что-то очень большое, что грозится вас «поглотить». Например, работа, которая отнимает все силы и время. Или отношения, в которых очень мало свободы и отдельности. Если развивать эту идею, то метафора поезда может намекать на скорость происходящего. Допустим, ситуация на работе или в отношениях развивается настолько стремительно, что вы не успеваете придумать, как правильно реагировать.
Попробуйте спросить себя, что вас гложет, отнимает внутренние ресурсы. Если удастся это нащупать, стоит притормозить, взять паузу и посмотреть, стала ли тревога слабее, а навязчивые мысли реже.
Совершила вторую попытку самоубийства, напилась таблеток. Не могу осознать, что все серьезно и я могла умереть. Страшно, что снова это сделаю. Как выбраться из этой ямы?
✔️ Отвечает Евгения Углова, психиатр
Очень жаль, что вы через такое прошли. Вы молодец, что стараетесь выбираться. Обязательно стоит поговорить с подготовленным профессионалом о том, что случилось (был ли план или это импульсивная попытка), обсудить ваше состояние. Затем нужно составить индивидуальный safe plan (образец на английском) — памятку для людей с суицидальными мыслями. Важно делать это, когда кризис уже миновал.
Что писать в safe plan?
01 Что вызывает суицидальные мысли
Триггер — ссора, игнорирование, расставание, чувство безысходности, отчаяния. Мысли: «я никому не нужен, меня никто не любит, всем все равно, если я умру».
02 Как я могу предотвратить кризис самостоятельно
Пойти на прогулку/пробежку, увидеться с друзьями, принять контрастный душ, порисовать, принять анксиолитик и пойти спать.
03 Кто может мне помочь отвлечься от кризисных мыслей (с номерами телефонов)
Мама/папа/партнер/подруга (мы обсудили, что, если будет тяжело, я могу им позвонить и мы просто поговорим).
04 К кому/в какие организации я могу обратиться за помощью (с номерами телефонов)
Позвонить на горячую линию поддержки / своему специалисту (если есть договоренность) / поехать в больницу (кризисное суицидологическое отделение в Москве).
Вот здесь есть телефоны круглосуточных служб поддержки и адреса кризисных чатов.
05 Как обезопасить пространство
Не хранить опасные и сильнодействующие лекарства (покупать упаковку только на один месяц), выбросить бритвы и другие предметы, с помощью которых можно себе навредить.
Памятку можно сфотографировать, чтобы она всегда была с собой в телефоне, и у вас был четкий план действий на случай кризиса. По возможности перешлите ее близким и друзьям. Когда есть safe plan, нужно искать причину суицидальных мыслей и способы лечения.
✔️ Отвечает Евгения Углова, психиатр
Очень жаль, что вы через такое прошли. Вы молодец, что стараетесь выбираться. Обязательно стоит поговорить с подготовленным профессионалом о том, что случилось (был ли план или это импульсивная попытка), обсудить ваше состояние. Затем нужно составить индивидуальный safe plan (образец на английском) — памятку для людей с суицидальными мыслями. Важно делать это, когда кризис уже миновал.
Что писать в safe plan?
01 Что вызывает суицидальные мысли
Триггер — ссора, игнорирование, расставание, чувство безысходности, отчаяния. Мысли: «я никому не нужен, меня никто не любит, всем все равно, если я умру».
02 Как я могу предотвратить кризис самостоятельно
Пойти на прогулку/пробежку, увидеться с друзьями, принять контрастный душ, порисовать, принять анксиолитик и пойти спать.
03 Кто может мне помочь отвлечься от кризисных мыслей (с номерами телефонов)
Мама/папа/партнер/подруга (мы обсудили, что, если будет тяжело, я могу им позвонить и мы просто поговорим).
04 К кому/в какие организации я могу обратиться за помощью (с номерами телефонов)
Позвонить на горячую линию поддержки / своему специалисту (если есть договоренность) / поехать в больницу (кризисное суицидологическое отделение в Москве).
Вот здесь есть телефоны круглосуточных служб поддержки и адреса кризисных чатов.
05 Как обезопасить пространство
Не хранить опасные и сильнодействующие лекарства (покупать упаковку только на один месяц), выбросить бритвы и другие предметы, с помощью которых можно себе навредить.
Памятку можно сфотографировать, чтобы она всегда была с собой в телефоне, и у вас был четкий план действий на случай кризиса. По возможности перешлите ее близким и друзьям. Когда есть safe plan, нужно искать причину суицидальных мыслей и способы лечения.