Почему люди изменяют? И почему некоторые думают, что им изменять можно, а партнеру — нет?
✔️Отвечает Александра Каплун, гештальт-терапевт, куратор сервиса «Ясно»
Что мы обычно называем «изменой»? Когда люди вступают в новые сексуальные отношения при наличии постоянного партнера. Почему так происходит? Если обобщать, измена — это способ удовлетворить свои психологические потребности.
Разобьем их на две категории: уход от напряжения и заполнение дефицита.
1) Уход от напряжения. Измена — частый спутник страха близости (осознанного или нет). Страх близости обычно связан с типом привязанности, то есть с тем, как формировались важные связи в детстве: было ли тепло и безопасно в отношениях с родителями — или же сложно, контрастно, противоречиво. Страх близости мешает отношениям развиваться, толкает нас от человека, которого мы подпустили ближе, чем нам привычно. Измена это действенный (и быстрый) способ разрушить доверие в паре и тем самым увеличить дистанцию с партнером.
2) Заполнение дефицита. Секс — это очень интересно. Он способен полностью нас захватывать, наполнять, воодушевлять. Сильное возбуждение, эмоциональное вовлечение, легальная возможность влиять на другого человека — вот почему сексуальные отношения так притягательны. Секс может вызывать зависимость, работать как способ отвлечься от тяжелых переживаний или от ощущения пустоты. Пытаясь заполнить некий внутренний дефицит, мы порой теряем контроль над сексуальной сферой, что приводит к измене.
Почему одному человеку в паре можно изменять, а другому нет? Это вопрос договоренностей и границ. Зрелые отношения, партнерство — отношения симметричной власти, когда каждый из партнеров одинаково ценен и важен. Если привилегии вдруг заваливаются в одну сторону, это важный сигнал. Значит, пришло время проговорить «права и обязанности» партнеров, внести в них симметрию. Если вдвоем с партнером сделать это не получается, нужно искать внешнюю поддержку, модерацию — в лице семейного терапевта или медиатора.
✔️Отвечает Александра Каплун, гештальт-терапевт, куратор сервиса «Ясно»
Что мы обычно называем «изменой»? Когда люди вступают в новые сексуальные отношения при наличии постоянного партнера. Почему так происходит? Если обобщать, измена — это способ удовлетворить свои психологические потребности.
Разобьем их на две категории: уход от напряжения и заполнение дефицита.
1) Уход от напряжения. Измена — частый спутник страха близости (осознанного или нет). Страх близости обычно связан с типом привязанности, то есть с тем, как формировались важные связи в детстве: было ли тепло и безопасно в отношениях с родителями — или же сложно, контрастно, противоречиво. Страх близости мешает отношениям развиваться, толкает нас от человека, которого мы подпустили ближе, чем нам привычно. Измена это действенный (и быстрый) способ разрушить доверие в паре и тем самым увеличить дистанцию с партнером.
2) Заполнение дефицита. Секс — это очень интересно. Он способен полностью нас захватывать, наполнять, воодушевлять. Сильное возбуждение, эмоциональное вовлечение, легальная возможность влиять на другого человека — вот почему сексуальные отношения так притягательны. Секс может вызывать зависимость, работать как способ отвлечься от тяжелых переживаний или от ощущения пустоты. Пытаясь заполнить некий внутренний дефицит, мы порой теряем контроль над сексуальной сферой, что приводит к измене.
Почему одному человеку в паре можно изменять, а другому нет? Это вопрос договоренностей и границ. Зрелые отношения, партнерство — отношения симметричной власти, когда каждый из партнеров одинаково ценен и важен. Если привилегии вдруг заваливаются в одну сторону, это важный сигнал. Значит, пришло время проговорить «права и обязанности» партнеров, внести в них симметрию. Если вдвоем с партнером сделать это не получается, нужно искать внешнюю поддержку, модерацию — в лице семейного терапевта или медиатора.
Иногда из-за недовольства собой и тем, как развиваются события, накатывают приступы агрессии. Хочется сделать что-то разрушительное, стукнуть стену. Если это сделать, становится легче, если нет — только хуже. Как выйти из приступа агрессии, если он все-таки случился?
✔️ Отвечает Надежда Кузьмина, психоаналитический терапевт, психолог сервиса «Ясно»
Давайте поразмышляем вместе. Похоже, что способ справляться с приступами агрессии вы уже нашли. В порыве сильного гнева действительно хочется что-то пнуть или ударить. Многие по-другому и не умеют справляться с аффектом.
Но в таком способе чего-то не хватает, правда? Он невербален и помогает лишь до поры до времени — пока не грянет новая вспышка недовольства собой или внешними обстоятельствами. Вы взаимодействуете с условно безопасным предметом (стеной или стулом, например), который ответить не может. Самым болезненным в таком выражении агрессии будут ваши собственные физические ощущения. Перенос боли изнутри наружу может принести чувство облегчения, но, увы, кратковременное.
Когда мы выражаем агрессию невербально, мы смещаем ее куда-то вовне или вовсе стараемся подавить. А ведь агрессия — это неотъемлемая часть человеческой природы, без которой мы вряд ли приспособились бы к окружающей действительности. Она в том или ином виде присутствует в каждом человеке. Агрессия нужна, например, для того, чтобы что-то поменять в жизни. Это одновременно и сигнал, указывающий на проблему, и энергия, помогающая изменить положение вещей.
С чем бывает связан внутренний запрет на вербальное выражение агрессии? Например, со страхом обидеть, ранить другого человека и стать «злым, а значит плохим». Или со страхом собственной беспомощности, отсутствия контроля. Но это всего лишь гипотезы. Важно учиться обращаться с собственной агрессией. Первый шаг — пробовать о ней говорить: то, что названо, не так пугает. Когда мы называем чувство, мы можем им овладеть.
✔️ Отвечает Надежда Кузьмина, психоаналитический терапевт, психолог сервиса «Ясно»
Давайте поразмышляем вместе. Похоже, что способ справляться с приступами агрессии вы уже нашли. В порыве сильного гнева действительно хочется что-то пнуть или ударить. Многие по-другому и не умеют справляться с аффектом.
Но в таком способе чего-то не хватает, правда? Он невербален и помогает лишь до поры до времени — пока не грянет новая вспышка недовольства собой или внешними обстоятельствами. Вы взаимодействуете с условно безопасным предметом (стеной или стулом, например), который ответить не может. Самым болезненным в таком выражении агрессии будут ваши собственные физические ощущения. Перенос боли изнутри наружу может принести чувство облегчения, но, увы, кратковременное.
Когда мы выражаем агрессию невербально, мы смещаем ее куда-то вовне или вовсе стараемся подавить. А ведь агрессия — это неотъемлемая часть человеческой природы, без которой мы вряд ли приспособились бы к окружающей действительности. Она в том или ином виде присутствует в каждом человеке. Агрессия нужна, например, для того, чтобы что-то поменять в жизни. Это одновременно и сигнал, указывающий на проблему, и энергия, помогающая изменить положение вещей.
С чем бывает связан внутренний запрет на вербальное выражение агрессии? Например, со страхом обидеть, ранить другого человека и стать «злым, а значит плохим». Или со страхом собственной беспомощности, отсутствия контроля. Но это всего лишь гипотезы. Важно учиться обращаться с собственной агрессией. Первый шаг — пробовать о ней говорить: то, что названо, не так пугает. Когда мы называем чувство, мы можем им овладеть.
Пугает одиночество, стараюсь компенсировать его другим человеком. Начинаю даже что-то к нему испытывать, но замечаю пустоту внутри, и человек сразу же перестает быть нужен. Через какое-то время снова погружаюсь в состояние одиночества, и цикл повторяется. Почему так происходит и как с этим бороться?
✔️ Отвечает Анастасия Михайлова, психоаналитический терапевт, психолог сервиса «Ясно»
Если у человека нет доступа к самому себе, он может ощущать одиночество и пустоту вне зависимости от того, кто находится рядом. Постоянное ощущение дефицита свойственно людям с нарциссической структурой, в их внутренней жизни как будто всегда чего-то недостает, они не чувствуют себя цельными.
Когда кажется, что внутри пустота, другой человек может использоваться как «донор». На него проецируется желание «наполниться», но одновременно и чувство зависти за то, что (в вашем представлении) он счастлив и полон жизни, а вы пусты и одиноки внутри. Эта зависть скорее всего и мешает получать из отношений те эмоции и чувства, которые могли бы «насытить» внутренний голод. Несмотря на интенсивное погружение в отношения, в них не происходит истинной встречи.
При этом вне отношений находиться тоже страшно. Чувство дефицита толкает в сторону другого человека — хочется с ним идентифицироваться и слиться, чтобы заполнить пустоту. Сначала вы можете быть полностью поглощены отношениями. Но поскольку другой человек ценен не сам по себе, а нужен только для того, чтобы компенсировать дефицит, в конечном итоге он обесценивается, овеществляется и «выбрасывается».
Разорвать этот порочный круг можно с помощью психотерапии. Она дает нужный опыт принятия и помогает наладить контакт с самим собой. Одиночество перестает ощущаться столь остро — и больше нет необходимости компенсировать его другими людьми.
✔️ Отвечает Анастасия Михайлова, психоаналитический терапевт, психолог сервиса «Ясно»
Если у человека нет доступа к самому себе, он может ощущать одиночество и пустоту вне зависимости от того, кто находится рядом. Постоянное ощущение дефицита свойственно людям с нарциссической структурой, в их внутренней жизни как будто всегда чего-то недостает, они не чувствуют себя цельными.
Когда кажется, что внутри пустота, другой человек может использоваться как «донор». На него проецируется желание «наполниться», но одновременно и чувство зависти за то, что (в вашем представлении) он счастлив и полон жизни, а вы пусты и одиноки внутри. Эта зависть скорее всего и мешает получать из отношений те эмоции и чувства, которые могли бы «насытить» внутренний голод. Несмотря на интенсивное погружение в отношения, в них не происходит истинной встречи.
При этом вне отношений находиться тоже страшно. Чувство дефицита толкает в сторону другого человека — хочется с ним идентифицироваться и слиться, чтобы заполнить пустоту. Сначала вы можете быть полностью поглощены отношениями. Но поскольку другой человек ценен не сам по себе, а нужен только для того, чтобы компенсировать дефицит, в конечном итоге он обесценивается, овеществляется и «выбрасывается».
Разорвать этот порочный круг можно с помощью психотерапии. Она дает нужный опыт принятия и помогает наладить контакт с самим собой. Одиночество перестает ощущаться столь остро — и больше нет необходимости компенсировать его другими людьми.
Можно ли считать вопрос «как ты?»/«как дела?», который задает вечерами близкий друг, проявлением гиперопеки и контроля?
✔️Отвечает Александра Каплун, гештальт-терапевт, куратор сервиса «Ясно»
Гиперопека и контроль это виды нарушения личных границ. Как устроены наши границы? Это — продукт договоренностей, такая «инструкция по применению», которую мы выдаем партнеру. Инструкция объясняет, как с нами нужно обращаться, а как не стоит. Как и в любой инструкции, здесь много текста мелким шрифтом под звездочкой: исключения и особые случаи. Многое приходится уточнять по ходу дела, многое может меняться в зависимости от контекста.
Вопрос нарушает наши границы, когда степень его интимности не соответствует стадии отношений. Если малознакомый человек спрашивает нас о чем-то очень личном — это очевидный повод напрячься и уклониться от ответа. Бывает, что вопросы, нарушающие границы, содержат в себе скрытое обвинение (из серии «Вы уже перестали пить коньяк по утрам?»). Вопрос «как ты» — вполне обычный, нейтральный. И тут, конечно, важен контекст.
Возможно, партнер слишком быстро и резко приближается, «продавливает» своими вопросами. Тогда естественным образом возникает ощущение нехватки воздуха, тесноты. У каждого есть право на интимность, на какие-то секреты, на «невидимость» и отдельность.
Если вам пишут «как ты?», а внутри возникает напряжение и вы не готовы включаться — это хороший повод исследовать, что же происходит. Что мне это напоминает? Почему это стало задевать меня именно сейчас? Важно прислушаться к себе и понять свои потребности, а потом взвешенно выбрать корректную и доступную форму, в которой вы будете говорить о них с партнером.
✔️Отвечает Александра Каплун, гештальт-терапевт, куратор сервиса «Ясно»
Гиперопека и контроль это виды нарушения личных границ. Как устроены наши границы? Это — продукт договоренностей, такая «инструкция по применению», которую мы выдаем партнеру. Инструкция объясняет, как с нами нужно обращаться, а как не стоит. Как и в любой инструкции, здесь много текста мелким шрифтом под звездочкой: исключения и особые случаи. Многое приходится уточнять по ходу дела, многое может меняться в зависимости от контекста.
Вопрос нарушает наши границы, когда степень его интимности не соответствует стадии отношений. Если малознакомый человек спрашивает нас о чем-то очень личном — это очевидный повод напрячься и уклониться от ответа. Бывает, что вопросы, нарушающие границы, содержат в себе скрытое обвинение (из серии «Вы уже перестали пить коньяк по утрам?»). Вопрос «как ты» — вполне обычный, нейтральный. И тут, конечно, важен контекст.
Возможно, партнер слишком быстро и резко приближается, «продавливает» своими вопросами. Тогда естественным образом возникает ощущение нехватки воздуха, тесноты. У каждого есть право на интимность, на какие-то секреты, на «невидимость» и отдельность.
Если вам пишут «как ты?», а внутри возникает напряжение и вы не готовы включаться — это хороший повод исследовать, что же происходит. Что мне это напоминает? Почему это стало задевать меня именно сейчас? Важно прислушаться к себе и понять свои потребности, а потом взвешенно выбрать корректную и доступную форму, в которой вы будете говорить о них с партнером.
Почему, когда пытаешься отстаивать свои личные границы, окружающим кажется, что ты на всё жалуешься?
Отвечаем в карточках.
Отвечаем в карточках.
Посоветуйте, пожалуйста, литературу на тему страха выбора и трудностей с принятием решений.
✔️ Отвечает Анастасия Суроегина, психоаналитический терапевт, психолог сервиса «Ясно»
Чтобы рекомендация попала в цель, важно понимать, какие глубинные проблемы стоят за этими трудностями. Очень мешают принимать решения завышенные требования к себе, перфекционизм. А еще трудности с выбором свойственны людям с обсессивно-компульсивной структурой характера. Им страшно ошибиться, выбрать «неидеально», они бесконечно ищут «более хороший вариант». Им хочется найти идеально верное, единственное решение, но при этом оставить все возможности открытыми. Поскольку так не бывает, решение принимается под давлением обстоятельств или перекладывается на другого.
Возьмем простой пример. У вас стал хуже работать телефон, и вы присматриваете новый. Перебираете варианты, листаете обзоры, читаете отзывы, ходите по магазинам, но никак не можете выбрать из двух моделей. Однажды утром ваш телефон вовсе перестает включаться, и вам приходится выбрать ту модель, которая продается в ближайшем магазине.
Если ваши трудности с принятием решений похожи на то, что я описала выше, почитайте «Парадокс перфекциониста» Тал Бен-Шахара. Или главу об обсессивно-компульсивных личностях из «Психоаналитической диагностики» Нэнси Мак-Вильямс.
Кроме того, сложности в принятии решений могут быть симптомом острых психологических расстройств, таких как депрессия или тревожное расстройство с избегающим поведением. Чтобы разобраться с причиной трудностей, лучше взять пару консультаций у психолога.
✔️ Отвечает Анастасия Суроегина, психоаналитический терапевт, психолог сервиса «Ясно»
Чтобы рекомендация попала в цель, важно понимать, какие глубинные проблемы стоят за этими трудностями. Очень мешают принимать решения завышенные требования к себе, перфекционизм. А еще трудности с выбором свойственны людям с обсессивно-компульсивной структурой характера. Им страшно ошибиться, выбрать «неидеально», они бесконечно ищут «более хороший вариант». Им хочется найти идеально верное, единственное решение, но при этом оставить все возможности открытыми. Поскольку так не бывает, решение принимается под давлением обстоятельств или перекладывается на другого.
Возьмем простой пример. У вас стал хуже работать телефон, и вы присматриваете новый. Перебираете варианты, листаете обзоры, читаете отзывы, ходите по магазинам, но никак не можете выбрать из двух моделей. Однажды утром ваш телефон вовсе перестает включаться, и вам приходится выбрать ту модель, которая продается в ближайшем магазине.
Если ваши трудности с принятием решений похожи на то, что я описала выше, почитайте «Парадокс перфекциониста» Тал Бен-Шахара. Или главу об обсессивно-компульсивных личностях из «Психоаналитической диагностики» Нэнси Мак-Вильямс.
Кроме того, сложности в принятии решений могут быть симптомом острых психологических расстройств, таких как депрессия или тревожное расстройство с избегающим поведением. Чтобы разобраться с причиной трудностей, лучше взять пару консультаций у психолога.
Рассталась с абьюзером. Очень его идеализирую. Кажется, что больше никогда не полюблю и меня не полюбят.
✔️ Отвечает Надежда Кузьмина, психоаналитический терапевт, психолог сервиса «Ясно»
Очень жаль, что вам пришлось через такое пройти. Если ваш партнер был абьюзером и вы нашли в себе силы выйти из подобных отношений, вас можно поздравить. Это удается далеко не всем.
При выходе из абьюзивных отношений остается послевкусие. Здесь уместна такая метафора: звезда уже погасла, но мы видим ее свет. Абьюзеры обычно хороши в соблазнении и долго могут не показывать своего истинного лица, «ослепляя фальшивым сиянием». Это сияние не так легко стереть из памяти.
Часто жертвами абьюза становятся люди, которые плохо чувствуют и определяют границы (свои и чужие). В абьюзивных отношениях возникает очень сильная эмоциональная связь, почти биологическая зависимость, основанная на чередовании поощрения и наказания. Это называется «травматическая привязанность»: жертва готова терпеть многое ради вознаграждения, а агрессор превращается в источник самых сильных эмоций.
После любые другие отношения кажутся ужасно скучными, так как не вызывают такого сильного эмоционального всплеска. Жертвы начинают сочувствовать абьюзерам и оправдывать их. Даже идеализировать.
Итак, из отношений вы вышли, но, возможно, настал момент разобраться с «послевкусием» от них: страхом, что вы так и не полюбите снова, фантазиями о том, что в абьюзивных отношениях была любовь. Терапевтическое пространство — хорошее место, чтобы научиться чувствовать свои границы и дать выход накопившейся ярости. Ее бывает сложно осознать, но невыраженная ярость тоже мешает «отпустить» партнера.
✔️ Отвечает Надежда Кузьмина, психоаналитический терапевт, психолог сервиса «Ясно»
Очень жаль, что вам пришлось через такое пройти. Если ваш партнер был абьюзером и вы нашли в себе силы выйти из подобных отношений, вас можно поздравить. Это удается далеко не всем.
При выходе из абьюзивных отношений остается послевкусие. Здесь уместна такая метафора: звезда уже погасла, но мы видим ее свет. Абьюзеры обычно хороши в соблазнении и долго могут не показывать своего истинного лица, «ослепляя фальшивым сиянием». Это сияние не так легко стереть из памяти.
Часто жертвами абьюза становятся люди, которые плохо чувствуют и определяют границы (свои и чужие). В абьюзивных отношениях возникает очень сильная эмоциональная связь, почти биологическая зависимость, основанная на чередовании поощрения и наказания. Это называется «травматическая привязанность»: жертва готова терпеть многое ради вознаграждения, а агрессор превращается в источник самых сильных эмоций.
После любые другие отношения кажутся ужасно скучными, так как не вызывают такого сильного эмоционального всплеска. Жертвы начинают сочувствовать абьюзерам и оправдывать их. Даже идеализировать.
Итак, из отношений вы вышли, но, возможно, настал момент разобраться с «послевкусием» от них: страхом, что вы так и не полюбите снова, фантазиями о том, что в абьюзивных отношениях была любовь. Терапевтическое пространство — хорошее место, чтобы научиться чувствовать свои границы и дать выход накопившейся ярости. Ее бывает сложно осознать, но невыраженная ярость тоже мешает «отпустить» партнера.
Можно ли вообще «быть готовым к серьезным отношениям»? Почему кто-то без проблем их создает, а кто-то может подолгу быть «не с тем человеком» или просто один?
✔️ Отвечает Екатерина Артеменко, психотерапевт, коммьюнити-директор сервиса «Ясно»
Сложный вопрос. Думаю, что к отношениям невозможно быть полностью готовым — так же, как нельзя быть абсолютно готовым к жизни. Отношения — динамическая структура, которая будет постоянно меняться, трансформироваться и развиваться.
Почему мы бываем подолгу не с тем человеком? Одна из причин — страх остаться одному. Бывает, что в семье одиночество порицалось: если ты остался один, ты как бы «проиграл». И тогда приходится держаться за человека, который рядом. Это кажется более безопасным, менее стыдным. А еще очень часто мы бессознательно воспроизводим отношения со значимыми взрослыми из детства — выбираем партнеров, которые похожи на родителей, чтобы «починить», «переиграть» прошлое. И остаемся с ними в надежде, что привычный с детства сценарий изменится и получит счастливое разрешение.
В этом смысле готовность к партнерским отношениям — это понимание, что они никогда не будут повторять отношения родительские. Отношения — не просто взаимодействие с чужими травмами, но и встреча с другой вселенной, с другим «волшебством», новым, неизведанным.
Как понять, что мы готовы к этой встрече? Пожалуй, главный маркёр здесь — это знание самого себя: я понимаю, какие чувства испытываю, какие потребности за ними стоят, что я могу предложить другому.
✔️ Отвечает Екатерина Артеменко, психотерапевт, коммьюнити-директор сервиса «Ясно»
Сложный вопрос. Думаю, что к отношениям невозможно быть полностью готовым — так же, как нельзя быть абсолютно готовым к жизни. Отношения — динамическая структура, которая будет постоянно меняться, трансформироваться и развиваться.
Почему мы бываем подолгу не с тем человеком? Одна из причин — страх остаться одному. Бывает, что в семье одиночество порицалось: если ты остался один, ты как бы «проиграл». И тогда приходится держаться за человека, который рядом. Это кажется более безопасным, менее стыдным. А еще очень часто мы бессознательно воспроизводим отношения со значимыми взрослыми из детства — выбираем партнеров, которые похожи на родителей, чтобы «починить», «переиграть» прошлое. И остаемся с ними в надежде, что привычный с детства сценарий изменится и получит счастливое разрешение.
В этом смысле готовность к партнерским отношениям — это понимание, что они никогда не будут повторять отношения родительские. Отношения — не просто взаимодействие с чужими травмами, но и встреча с другой вселенной, с другим «волшебством», новым, неизведанным.
Как понять, что мы готовы к этой встрече? Пожалуй, главный маркёр здесь — это знание самого себя: я понимаю, какие чувства испытываю, какие потребности за ними стоят, что я могу предложить другому.
А вдруг я никогда не смогу понять, чего я хочу по жизни, расслабиться и полюбить себя? Даже допускать такие мысли страшно.
✔️ Отвечает Надежда Кузьмина, психоаналитический терапевт, психолог сервиса «Ясно»
Но вы уже допустили эти мысли, не так ли? Если не получится обнаружить собственные желания, действительно, будет сложно «расслабиться», принять себя и полюбить. Но что если обнаружить свои желания пугает вас больше, чем не обнаружить?
У каждого человека есть желания, влечения и переживания, в которых он не готов себе признаться. Скорее всего, они противоречат каким-то общепринятым нормам и идеалам, «мама и папа так не учили». Неугодные желания вытесняются из сознания — но остаются на периферии душевной жизни и стремятся к реализации. Это вызывает в психике человека конфликт влечения и запрета.
Возможно, вы тоже подавляете какие-то желания. Как их обнаружить? Как ни странно, они бывают видны через зависть. Зависть может указывать на то, чего мы на самом деле хотим, чего нам не хватает. Вообще, сильные эмоции в адрес других людей выдают наши потаенные импульсы. Часто нас восхищают или, наоборот, раздражают в людях те качества и порывы, которые есть в нас самих, но мы боимся в этом признаться.
Стоит быть готовым к тому, что наши истинные желания поначалу вызовут чувство неловкости и стыда. Но следуя чужим желаниям, легко зайти в тупик. А если отбросить стыд, есть шанс «расслабиться и полюбить себя».
✔️ Отвечает Надежда Кузьмина, психоаналитический терапевт, психолог сервиса «Ясно»
Но вы уже допустили эти мысли, не так ли? Если не получится обнаружить собственные желания, действительно, будет сложно «расслабиться», принять себя и полюбить. Но что если обнаружить свои желания пугает вас больше, чем не обнаружить?
У каждого человека есть желания, влечения и переживания, в которых он не готов себе признаться. Скорее всего, они противоречат каким-то общепринятым нормам и идеалам, «мама и папа так не учили». Неугодные желания вытесняются из сознания — но остаются на периферии душевной жизни и стремятся к реализации. Это вызывает в психике человека конфликт влечения и запрета.
Возможно, вы тоже подавляете какие-то желания. Как их обнаружить? Как ни странно, они бывают видны через зависть. Зависть может указывать на то, чего мы на самом деле хотим, чего нам не хватает. Вообще, сильные эмоции в адрес других людей выдают наши потаенные импульсы. Часто нас восхищают или, наоборот, раздражают в людях те качества и порывы, которые есть в нас самих, но мы боимся в этом признаться.
Стоит быть готовым к тому, что наши истинные желания поначалу вызовут чувство неловкости и стыда. Но следуя чужим желаниям, легко зайти в тупик. А если отбросить стыд, есть шанс «расслабиться и полюбить себя».
Как понять, любишь ты человека или уже нет? И как разлюбить, если трезво оцениваешь его минусы (они явно мешают здоровым отношениям)?
✔️Отвечает Александра Каплун, гештальт-терапевт, куратор сервиса «Ясно»
Любовь включает в себя выбор. Когда я люблю, я говорю себе (возможно, неосознанно): этому человеку есть место в моей жизни. Выбор совершается целостно: рационально, эмоционально и телесно.
Рационально мы можем понимать, что у отношений мало потенциала. Например, у нас с партнером разные ценности, планы: я хочу детей, загородный дом и собаку, а партнер чайлдфри и готов жить только в центре города. Или, скажем, разный уровень ментального здоровья. Трудно быть в отношениях с зависимыми людьми, которые отказываются от лечения. Опасно жить с партнером, который практикует насилие.
Рациональная часть может сказать нам, что эти отношения стоит закончить. Важно прислушаться к ней и разобраться максимально детально: какие негативные последствия ожидают меня, если я остаюсь в отношениях? Допустим, решение принятно, и тут встает вопрос: вдруг я все еще люблю своего партнера, как понять? В нем слышится тот же вопрос выбора: оставаться в отношениях или уходить.
Если рационально мы выбор сделали, нас может продолжать тянуть к партнерам эмоционально. Часто это происходит тогда, когда есть собственные нерешенные задачи развития. Например, нам сложно выражать здоровую агрессию или отстаивать личные границы. Такие проблемы полезно разбирать в психотерапии.
Отношения создают привязанность. Мы привязываемся к партнеру, пропитываемся отношениями, и, когда значимая для нас связь разрывается, тоскуем и страдаем. Но это не повод оставаться в паре, если вы решили завершить отношения. Горевание — важный этап расставания. Оно происходит через тоску, печаль и проживание потери отношений. Хорошо бы организовать себе поддержку на этот период.
✔️Отвечает Александра Каплун, гештальт-терапевт, куратор сервиса «Ясно»
Любовь включает в себя выбор. Когда я люблю, я говорю себе (возможно, неосознанно): этому человеку есть место в моей жизни. Выбор совершается целостно: рационально, эмоционально и телесно.
Рационально мы можем понимать, что у отношений мало потенциала. Например, у нас с партнером разные ценности, планы: я хочу детей, загородный дом и собаку, а партнер чайлдфри и готов жить только в центре города. Или, скажем, разный уровень ментального здоровья. Трудно быть в отношениях с зависимыми людьми, которые отказываются от лечения. Опасно жить с партнером, который практикует насилие.
Рациональная часть может сказать нам, что эти отношения стоит закончить. Важно прислушаться к ней и разобраться максимально детально: какие негативные последствия ожидают меня, если я остаюсь в отношениях? Допустим, решение принятно, и тут встает вопрос: вдруг я все еще люблю своего партнера, как понять? В нем слышится тот же вопрос выбора: оставаться в отношениях или уходить.
Если рационально мы выбор сделали, нас может продолжать тянуть к партнерам эмоционально. Часто это происходит тогда, когда есть собственные нерешенные задачи развития. Например, нам сложно выражать здоровую агрессию или отстаивать личные границы. Такие проблемы полезно разбирать в психотерапии.
Отношения создают привязанность. Мы привязываемся к партнеру, пропитываемся отношениями, и, когда значимая для нас связь разрывается, тоскуем и страдаем. Но это не повод оставаться в паре, если вы решили завершить отношения. Горевание — важный этап расставания. Оно происходит через тоску, печаль и проживание потери отношений. Хорошо бы организовать себе поддержку на этот период.
После каждой ссоры с партнером кажется, что он больше не любит, что связь надорвалась, что все кончено (даже если конфликт не по моей вине). На работе все то же самое. Проще пытаться быть идеальной и никогда не косячить. Как перестать драматизировать и легче переносить конфликтные ситуации?
✔️ Отвечает Екатерина Артеменко, психотерапевт, коммьюнити-директор сервиса «Ясно»
Почему мы ведем себя в отношениях определенным образом и паттерн повторяется с разными людьми? Скорее всего, проблема уходит корнями в раннее детство, когда формировались отношения со значимыми взрослыми — и, соответственно, наш тип привязанности. Он потом будет влиять и на наши отношения с партнерами и коллегами.
Люди с тревожным типом привязанности хотят отношений, но все время боятся, что в них что-то не так. Любая мелочь может указывать на то, что «все кончено». Им страшно, что их отвергнут, страшно, что выгонят или уволят, страшно, что разлюбят.
Все мы понимаем, что быть идеальным и всегда избегать конфликтов невозможно. Но можно работать с типом привязанности, с детскими травмами и кризисами, которые его определили. Вряд ли получится полностью изменить свое внутреннее устройство, но есть шанс, что фоновая тревога понизится.
В общем, я бы думала здесь не о том, как натренировать себя, чтобы не чувствовать дискомфорт, а обратилась бы к специалисту, чтобы переосмыслить самые ранние отношения и скорректировать привычные паттерны поведения.
✔️ Отвечает Екатерина Артеменко, психотерапевт, коммьюнити-директор сервиса «Ясно»
Почему мы ведем себя в отношениях определенным образом и паттерн повторяется с разными людьми? Скорее всего, проблема уходит корнями в раннее детство, когда формировались отношения со значимыми взрослыми — и, соответственно, наш тип привязанности. Он потом будет влиять и на наши отношения с партнерами и коллегами.
Люди с тревожным типом привязанности хотят отношений, но все время боятся, что в них что-то не так. Любая мелочь может указывать на то, что «все кончено». Им страшно, что их отвергнут, страшно, что выгонят или уволят, страшно, что разлюбят.
Все мы понимаем, что быть идеальным и всегда избегать конфликтов невозможно. Но можно работать с типом привязанности, с детскими травмами и кризисами, которые его определили. Вряд ли получится полностью изменить свое внутреннее устройство, но есть шанс, что фоновая тревога понизится.
В общем, я бы думала здесь не о том, как натренировать себя, чтобы не чувствовать дискомфорт, а обратилась бы к специалисту, чтобы переосмыслить самые ранние отношения и скорректировать привычные паттерны поведения.
Отец всю жизнь пил, не давал нам жить. Мама до сих пор с ним. Я живу в другой стране около 4-х лет. Мне 28, никогда не было отношений. К сексу у меня отвращение, мужчины вызывают только негативные эмоции. Может ли это быть связано с отцом?
✔️ Отвечает Марина Волкова, психоаналитический терапевт, психолог сервиса «Ясно»
Обстоятельства, которые вы описываете, могут быть связаны не только с отцом, но и с семейной ситуацией в целом. Мы испытываем страдание не только психически, но и через тело. Именно тело в первую очередь откликается на травмирующие ситуации и продолжает «нести в себе» ту боль, которая когда-то оказалась непереносимой. То есть одних ресурсов психики не хватило, чтобы ее переработать и прожить.
Отвращение к сексу может говорить о том, что переживание телесного в принципе заблокировано и ощущается как небезопасное. Ведь через тело возвращаются к жизни переживания, с которыми по-прежнему очень тяжело соприкасаться. Боль, ярость, страх, ненависть к отцу. Собственная зависимость, беспомощность, уязвимость. Этих чувств так много, что они оживают, пробуждаются из спячки в контакте с другими людьми.
Мы начинаем «узнавать» образ родителя (в том виде, в каком он сохранился в нашей психике) в окружающих людях, ждать от них похожего поведения — и реагировать так, как будто перед нами отец или мать. Все мужчины (или все женщины) кажутся опасными, а приближение к ним — почти невыносимым. Как было невыносимо для ребенка пребывание в обстановке, где его эмоциональное и физическое благополучие находились под угрозой.
Терапия создает условия, в которых все эти чувства могут быть проявлены и прожиты. Помогает связать их с тем человеком, который и вызвал их когда-то, а не переносить на окружающих. И тогда за грузом чувств сможет проявиться реальность — и вдруг окажется, что люди бывают разными и отношения с ними могут приносить не только страдание, но и большую радость.
✔️ Отвечает Марина Волкова, психоаналитический терапевт, психолог сервиса «Ясно»
Обстоятельства, которые вы описываете, могут быть связаны не только с отцом, но и с семейной ситуацией в целом. Мы испытываем страдание не только психически, но и через тело. Именно тело в первую очередь откликается на травмирующие ситуации и продолжает «нести в себе» ту боль, которая когда-то оказалась непереносимой. То есть одних ресурсов психики не хватило, чтобы ее переработать и прожить.
Отвращение к сексу может говорить о том, что переживание телесного в принципе заблокировано и ощущается как небезопасное. Ведь через тело возвращаются к жизни переживания, с которыми по-прежнему очень тяжело соприкасаться. Боль, ярость, страх, ненависть к отцу. Собственная зависимость, беспомощность, уязвимость. Этих чувств так много, что они оживают, пробуждаются из спячки в контакте с другими людьми.
Мы начинаем «узнавать» образ родителя (в том виде, в каком он сохранился в нашей психике) в окружающих людях, ждать от них похожего поведения — и реагировать так, как будто перед нами отец или мать. Все мужчины (или все женщины) кажутся опасными, а приближение к ним — почти невыносимым. Как было невыносимо для ребенка пребывание в обстановке, где его эмоциональное и физическое благополучие находились под угрозой.
Терапия создает условия, в которых все эти чувства могут быть проявлены и прожиты. Помогает связать их с тем человеком, который и вызвал их когда-то, а не переносить на окружающих. И тогда за грузом чувств сможет проявиться реальность — и вдруг окажется, что люди бывают разными и отношения с ними могут приносить не только страдание, но и большую радость.
На какие вопросы мы отвечали на этой неделе:
1. После каждой ссоры кажется, что «все кончено». Как перестать драматизировать?
2. Понимаю, что партнер мне не подходит. Как разлюбить?
3. Можно ли вообще «быть готовым к отношениям?»
4. Отец-алкоголик и отвращение к сексу — есть ли связь?
5. Почему я идеализирую абьюзера после расставания?
6. Почему бывает трудно принимать решения? Что почитать на эту тему?
7. Как отстаивать границы?
8. Как быть с приступами агрессии?
9. Почему я компенсирую одиночество другими людьми?
10. Боюсь, что так и не пойму, чего хочу по жизни. Что делать?
1. После каждой ссоры кажется, что «все кончено». Как перестать драматизировать?
2. Понимаю, что партнер мне не подходит. Как разлюбить?
3. Можно ли вообще «быть готовым к отношениям?»
4. Отец-алкоголик и отвращение к сексу — есть ли связь?
5. Почему я идеализирую абьюзера после расставания?
6. Почему бывает трудно принимать решения? Что почитать на эту тему?
7. Как отстаивать границы?
8. Как быть с приступами агрессии?
9. Почему я компенсирую одиночество другими людьми?
10. Боюсь, что так и не пойму, чего хочу по жизни. Что делать?
Как принять непредсказуемость жизни?
✔️ Отвечает Анастасия Суроегина, психоаналитический терапевт, психолог сервиса «Ясно»
У всех разная толерантность к непредсказуемости и неопределенности жизни (от которых никуда не деться, опыт пандемии это хорошо показал). От чего она зависит? Во многом от нашего прошлого опыта.
Важно, насколько хорошими были ваши отношения со значимыми взрослыми в раннем детстве (да-да, мы снова об этом). Согласно исследованию, те, у кого сформировалась надежная привязанность с родителем, легче переносили ситуации неопределенности во взрослом возрасте. Это значит, что родителю удалось создать у ребенка чувство безопасности в детстве — он не посылал противоречивые сигналы, поддерживал эмоциональный контакт с ребенком. Ребенок знал, что даже если мать уходит, она вернется — и не испытывал тревоги.
Вы могли сталкиваться в детстве с потерями (в широком смысле). Важно, в каком возрасте они происходили, насколько были неожиданны и травматичны, помогали ли близкие пережить их и «контейнировать»: успокоить, выслушать и объяснить, какие чувства вы (ребенок) сейчас испытываете. Все это будет влиять на вашу устойчивость к переменам в настоящем.
Какое-то время я работала с людьми, получившими тяжелую инвалидность из-за неожиданной травмы. Многие справились именно потому, что в их жизни были хорошие, надежные отношения. Они умели их поддерживать и создавать. А еще у них было достаточно гибкости, чтобы менять свое поведение в изменившихся обстоятельствах, искать новые интересы и смыслы.
Работа с психологом помогает проработать травматичный опыт, завершить горевание по потерям, расширить диапазон собственных реакций на трудные обстоятельства. Так повышается наша гибкость и устойчивость в изменяющихся условиях.
✔️ Отвечает Анастасия Суроегина, психоаналитический терапевт, психолог сервиса «Ясно»
У всех разная толерантность к непредсказуемости и неопределенности жизни (от которых никуда не деться, опыт пандемии это хорошо показал). От чего она зависит? Во многом от нашего прошлого опыта.
Важно, насколько хорошими были ваши отношения со значимыми взрослыми в раннем детстве (да-да, мы снова об этом). Согласно исследованию, те, у кого сформировалась надежная привязанность с родителем, легче переносили ситуации неопределенности во взрослом возрасте. Это значит, что родителю удалось создать у ребенка чувство безопасности в детстве — он не посылал противоречивые сигналы, поддерживал эмоциональный контакт с ребенком. Ребенок знал, что даже если мать уходит, она вернется — и не испытывал тревоги.
Вы могли сталкиваться в детстве с потерями (в широком смысле). Важно, в каком возрасте они происходили, насколько были неожиданны и травматичны, помогали ли близкие пережить их и «контейнировать»: успокоить, выслушать и объяснить, какие чувства вы (ребенок) сейчас испытываете. Все это будет влиять на вашу устойчивость к переменам в настоящем.
Какое-то время я работала с людьми, получившими тяжелую инвалидность из-за неожиданной травмы. Многие справились именно потому, что в их жизни были хорошие, надежные отношения. Они умели их поддерживать и создавать. А еще у них было достаточно гибкости, чтобы менять свое поведение в изменившихся обстоятельствах, искать новые интересы и смыслы.
Работа с психологом помогает проработать травматичный опыт, завершить горевание по потерям, расширить диапазон собственных реакций на трудные обстоятельства. Так повышается наша гибкость и устойчивость в изменяющихся условиях.
Откуда берется магическое мышление? Что про это можно почитать?
✔️ Отвечает Катерина Герман, главный редактор «Ясно»
Магическое мышление можно считать одним из механизмов психологической защиты. Человек бессознательно убежден, что может влиять на действительность силой мысли или каких-то символических действий. Очень похожая защита, как ни странно — «всемогущий контроль». Давайте посмотрим, как они связаны. Для этого нам придется нырнуть не просто в детство, а во младенчество.
Во младенчестве наши желания исполняются как по волшебству: еда материализуется сама, любой дискомфорт устраняется, стоит только заплакать. Младенец уверен, что управляет мамой. Позже он сталкивается с чужой волей, с фрустрацией, что его желания не исполняются сиюминутно. Он начинает понимать, что его благополучие зависит от других, и наделяет всемогуществом уже родителей. Следующий этап — понимание, что даже родители не обладают абсолютной властью и контролем.
Все это естественные стадии в развитии чувства реальности. Если они пройдены безболезненно, у человека формируется зрелое восприятие реальности. Но если в младенчестве ребенок не смог в полной мере насладиться своим всемогуществом (родители игнорировали его потребности, надолго оставляли, были непоследовательны в проявлении чувств), в будущем он будет стремиться к власти, контролю и манипуляциям над людьми. То есть любыми способами «добирать» это всемогущество.
Другой полюс — то самое магическое мышление. Оно может сформироваться, если родители слишком долго выполняли любое желания ребенка, не давая ему прожить здоровую фрустрацию от того, что в мире не все достижимо. Когда человек вырастет, он тоже будет стремиться к контролю, но не к прямому, а к «магическому» — через ритуалы, гадания, идеи вроде «сформулируй запрос во Вселенную — и она ответит», «добиться можно чего угодно, если по настоящему захотеть» и так далее. Магическое мышление вполне безобидно, но может мешать ставить реалистичные цели и достигать их.
И всемогущий контроль, и магическое мышление возникают как защитная реакция на чувство беспомощности и бессилия перед возникшими обстоятельствами.
О том, как формируется магическое мышление, писал Фрейд в своей работе «Тотем и табу». А о других психологических защитах можно почитать в книге «Психоаналитическая диагностика» Нэнси Мак-Вильямс.
✔️ Отвечает Катерина Герман, главный редактор «Ясно»
Магическое мышление можно считать одним из механизмов психологической защиты. Человек бессознательно убежден, что может влиять на действительность силой мысли или каких-то символических действий. Очень похожая защита, как ни странно — «всемогущий контроль». Давайте посмотрим, как они связаны. Для этого нам придется нырнуть не просто в детство, а во младенчество.
Во младенчестве наши желания исполняются как по волшебству: еда материализуется сама, любой дискомфорт устраняется, стоит только заплакать. Младенец уверен, что управляет мамой. Позже он сталкивается с чужой волей, с фрустрацией, что его желания не исполняются сиюминутно. Он начинает понимать, что его благополучие зависит от других, и наделяет всемогуществом уже родителей. Следующий этап — понимание, что даже родители не обладают абсолютной властью и контролем.
Все это естественные стадии в развитии чувства реальности. Если они пройдены безболезненно, у человека формируется зрелое восприятие реальности. Но если в младенчестве ребенок не смог в полной мере насладиться своим всемогуществом (родители игнорировали его потребности, надолго оставляли, были непоследовательны в проявлении чувств), в будущем он будет стремиться к власти, контролю и манипуляциям над людьми. То есть любыми способами «добирать» это всемогущество.
Другой полюс — то самое магическое мышление. Оно может сформироваться, если родители слишком долго выполняли любое желания ребенка, не давая ему прожить здоровую фрустрацию от того, что в мире не все достижимо. Когда человек вырастет, он тоже будет стремиться к контролю, но не к прямому, а к «магическому» — через ритуалы, гадания, идеи вроде «сформулируй запрос во Вселенную — и она ответит», «добиться можно чего угодно, если по настоящему захотеть» и так далее. Магическое мышление вполне безобидно, но может мешать ставить реалистичные цели и достигать их.
И всемогущий контроль, и магическое мышление возникают как защитная реакция на чувство беспомощности и бессилия перед возникшими обстоятельствами.
О том, как формируется магическое мышление, писал Фрейд в своей работе «Тотем и табу». А о других психологических защитах можно почитать в книге «Психоаналитическая диагностика» Нэнси Мак-Вильямс.
Откуда берется влечение или влюбленность в свою психотерапевтку?
✔️ Отвечает Марина Волкова, психоаналитический терапевт, психолог сервиса «Ясно»
В процессе психотерапии мы испытываем комплекс самых разных чувств — в том числе и по отношению к психотерапевту. К нему нередко развивается перенос. Это процесс, при котором чувства, мысли и поведение, связанные со значимым человеком из прошлого (обычно родительской фигурой) начинают «воскресать», повторяться в ситуации актуального взаимодействия. Перенос возникает и в реальной жизни, но психотерапевтическая ситуация специально так организована, чтобы его можно было исследовать.
Влечение и любовь, возникающие в переносе, впервые описал Фрейд. Интерпретировать их однозначным образом нельзя — многое зависит от личной истории человека, от того, что прямо сейчас происходит в его жизни.
В начале терапии нередко речь идет о сексуализации — психической защите, которая уменьшает тревогу от приближения к другому человеку, которому мы раскрываем что-то личное о себе и своей жизни. Мы испытываем влечение (сильное, «перекрывающее» чувство) к психотерапевту как бы «вместо» боли и страха. Здесь интересно подумать: почему сближение кажется небезопасным? Что в опыте отношений с эмоционально значимыми людьми представляло/продолжает представлять угрозу? Об этом можно и нужно говорить с самим терапевтом.
Порой терапевт становится «идеализированной» родительской фигурой в глазах клиента. Он внимателен, проявляет эмпатию и чуткость, клиент ощущает, что его наконец-то понимают и слышат. В этом случае влюбленность отражает бессознательное желание вернуться в состояние безопасности и защищенности, которое младенец переживает рядом с матерью.
Если человек когда-то пережил сексуальную травму, влечение к терапевту может «воспроизводить» травматичную ситуацию на символическом уровне. Своими чувствами человек как бы рассказывает историю о том, что для него невыносимо (и о чем пока трудно говорить словами), в надежде, что теперь она получит иное разрешение.
Это лишь некоторые из множества возможных причин. Чтобы понять, что является причиной влечения и влюбленности в конкретном случае, важно обсудить свои чувства с психотерапевтом.
✔️ Отвечает Марина Волкова, психоаналитический терапевт, психолог сервиса «Ясно»
В процессе психотерапии мы испытываем комплекс самых разных чувств — в том числе и по отношению к психотерапевту. К нему нередко развивается перенос. Это процесс, при котором чувства, мысли и поведение, связанные со значимым человеком из прошлого (обычно родительской фигурой) начинают «воскресать», повторяться в ситуации актуального взаимодействия. Перенос возникает и в реальной жизни, но психотерапевтическая ситуация специально так организована, чтобы его можно было исследовать.
Влечение и любовь, возникающие в переносе, впервые описал Фрейд. Интерпретировать их однозначным образом нельзя — многое зависит от личной истории человека, от того, что прямо сейчас происходит в его жизни.
В начале терапии нередко речь идет о сексуализации — психической защите, которая уменьшает тревогу от приближения к другому человеку, которому мы раскрываем что-то личное о себе и своей жизни. Мы испытываем влечение (сильное, «перекрывающее» чувство) к психотерапевту как бы «вместо» боли и страха. Здесь интересно подумать: почему сближение кажется небезопасным? Что в опыте отношений с эмоционально значимыми людьми представляло/продолжает представлять угрозу? Об этом можно и нужно говорить с самим терапевтом.
Порой терапевт становится «идеализированной» родительской фигурой в глазах клиента. Он внимателен, проявляет эмпатию и чуткость, клиент ощущает, что его наконец-то понимают и слышат. В этом случае влюбленность отражает бессознательное желание вернуться в состояние безопасности и защищенности, которое младенец переживает рядом с матерью.
Если человек когда-то пережил сексуальную травму, влечение к терапевту может «воспроизводить» травматичную ситуацию на символическом уровне. Своими чувствами человек как бы рассказывает историю о том, что для него невыносимо (и о чем пока трудно говорить словами), в надежде, что теперь она получит иное разрешение.
Это лишь некоторые из множества возможных причин. Чтобы понять, что является причиной влечения и влюбленности в конкретном случае, важно обсудить свои чувства с психотерапевтом.