Детская истерика:
как себя вести Чтобы адекватно реагировать в такие моменты, нам нужно знать сценарий, по которому развивается любая истерика. ⠀ Схематично: - Идет нарастание эмоций. - На пике происходит какое-то проявление, эмоция "выплескивается" (попытка подраться, громкий плач, паника, катание по полу и т.д.). - Сила эмоции идет на спад. ⠀ Часто взрослые пытаются на вершине воздействовать на ребёнка. И терпят фиаско. Всегда! Потому что ребёнок ничего не слышит в этот момент, "абонент недоступен". ⠀ Если вы не хотите, чтобы ребёнок кричал именно в этом месте, единственный вариант - взять в охапку и унести. Если дерётся - физически останавливать, держать руками, спокойно говорить "нет, драться ты не будешь". ⠀ Просто взять и остановить саму истерику невозможно! ⠀ ***** Можно ли предотвратить? ***** ⠀ Это возможно только на "взлёте", когда истерика только начинается и контакт всё ещё есть. ⠀ Иногда можно предотвратить само по себе нарастание эмоции, если понять, что именно её вызвало и проговорить это ребенку: ты так хотел мороженого, а оказалось, что тут закрыто, как обидно! Есть шанс, что он расстроится, может быть даже поплачет. Но не уйдет в эмоциональный штопор. ⠀ Второй вариант - попробовать отвлечь, переключить внимание. Но часто так делать - не очень хорошо. Ребёнку нужно получить опыт эмоционального затопления, чтобы научиться с этим справляться. ⠀⠀ ***** Что делать, когда детская истерика на пике? ***** ⠀ Спокойно напоминать себе, что вы не должны и не можете ничего с этим сделать! Просто ждём, когда эмоциональное затопление пойдёт на спад. ⠀ После этого важно восстановить контакт, когда всё будет позади, можно обсудить, что произошло и как можно было иначе. Но вы сможете это сделать только если не потратите все силы на борьбу с эмоциональной лавиной.
как себя вести Чтобы адекватно реагировать в такие моменты, нам нужно знать сценарий, по которому развивается любая истерика. ⠀ Схематично: - Идет нарастание эмоций. - На пике происходит какое-то проявление, эмоция "выплескивается" (попытка подраться, громкий плач, паника, катание по полу и т.д.). - Сила эмоции идет на спад. ⠀ Часто взрослые пытаются на вершине воздействовать на ребёнка. И терпят фиаско. Всегда! Потому что ребёнок ничего не слышит в этот момент, "абонент недоступен". ⠀ Если вы не хотите, чтобы ребёнок кричал именно в этом месте, единственный вариант - взять в охапку и унести. Если дерётся - физически останавливать, держать руками, спокойно говорить "нет, драться ты не будешь". ⠀ Просто взять и остановить саму истерику невозможно! ⠀ ***** Можно ли предотвратить? ***** ⠀ Это возможно только на "взлёте", когда истерика только начинается и контакт всё ещё есть. ⠀ Иногда можно предотвратить само по себе нарастание эмоции, если понять, что именно её вызвало и проговорить это ребенку: ты так хотел мороженого, а оказалось, что тут закрыто, как обидно! Есть шанс, что он расстроится, может быть даже поплачет. Но не уйдет в эмоциональный штопор. ⠀ Второй вариант - попробовать отвлечь, переключить внимание. Но часто так делать - не очень хорошо. Ребёнку нужно получить опыт эмоционального затопления, чтобы научиться с этим справляться. ⠀⠀ ***** Что делать, когда детская истерика на пике? ***** ⠀ Спокойно напоминать себе, что вы не должны и не можете ничего с этим сделать! Просто ждём, когда эмоциональное затопление пойдёт на спад. ⠀ После этого важно восстановить контакт, когда всё будет позади, можно обсудить, что произошло и как можно было иначе. Но вы сможете это сделать только если не потратите все силы на борьбу с эмоциональной лавиной.
ПРО СТЫД, ВИНУ И ОТВЕТСТВЕННОСТЬ
Вина — очень деструктивное чувство. Это то, что заменяет исправление ошибок. Или то, что остается после того, как уже разобраны причины, исправлены ошибки, извлечены уроки. Может быть даже уже получено прощение, но вот сам себя человек никак не простит. Вина душит, вина давит, не дает наслаждаться жизнью.
Гипертрофированное чувство вины мешает дальнейшему общению: «Мне тяжело с ним общаться, потому что я до сих пор чувствую свою вину перед ним». От чувства вины нужно избавляться. Но почему-то иногда чувство вины лелеется нами, как ценность. «Я должен чувствовать вину, потому что я нравственный человек» — заблуждается «виноватый», подменяя на вину действительно нравственное качество — ответственность.
Возможно, что причины кроются в воспитании. Ведь один из главных рычагов, которым пользуются родители и педагоги — это прививание чувства вины. Ошибочно считается, что так воспитывается ответственность. «Это ты во всем виноват! Как тебе не стыдно! Из-за тебя!» — увы, такая форма манипулирования встречается очень часто. Особенно эффективным считается винить и стыдить перед всем классом. Или перед собравшимися родственниками — семейный совет из родителей, бабушек, дедушек. Родители, к слову сказать, не сознательно вредят психике своего ребенка. Они просто повторяют то, что сами часто слышали в своем детстве. У них нет другой модели воспитания. Они бы сами, наверное, были рады избавиться от ощущения вечной виноватости.
Ребенок смотрит на мир глазами взрослых и до определенного возраста безоговорочно верит им. «Если мама сказала, что я плохой, значит так и есть» Если мама обвиняет, то ребенок учится чувствовать себя виноватым — вредная, надо сказать, привычка, с психологической точки зрения.
А что же тогда вместо вины? Чем регулировать поведение ребенка?
Есть понятие — нравственность, которое включает в себя ответственность. Нравственность – внутренняя оценка человеком норм своего поведения и своих поступков с точки зрения добра, ответственности за свои поступки. Ответственность (если рассматривать с этической, а не юридической точки зрения) — это осознание взаимосвязи между личными действиями и результатом, это умение регулировать свое поведение, это способность влиять на ход событий. Ответственность — это не вина, а уверенность в себе.
Что происходит, если мы стыдим и навязываем чувство вины? Ребенок чувствует, что он нехороший, никудышный, никчемный. «А если я такой, то что с меня взять?» Парадокс: желая призвать к ответственности, на самом деле укрепляем безответственность, неуверенность в себе.
Что делает виноватый? Корит себя. Раскаивается. Просит прощения. Зализывает раненую самооценку (или ковыряет рану еще больше – зависит от тяжести случая)
Что делает ответственный? Исправляет ошибку.
Нет ничего плохого в том, чтобы просить прощения. Плохо, когда этим все и ограничивается, без исправления ошибок. Еще хуже, застревание в чувстве вины и ощущение себя, как «неправильного». Это блокирует энергию, которую можно было бы направить на исправление ситуации.
Представьте себе менеджера, допустившего ошибку в работе. Ответственный менеджер исправит её, проанализирует причину возникновения, внесет поправку в бизнес-процесс, чтобы минимизировать риск повторения ошибки. Если же менеджер уйдет в переживание чувства вины — «Как я мог! Я так всех подвел! Не могу себе этого простить!» — то это помешает здоровой концентрации внимания. В результате он не только не исправит, а еще и новых ошибок наделает. Потом ему станет стыдно за себя, и он уволится, потому что «недостоин занимать эту должность».
Взрослые подменяют ответственность виноватостью, когда шумно обвиняя, не дают ребенку возможности исправить ошибку. Или когда заставляют ребенка просить прощения, не разобравшись в ситуации: «Ах, ты, бессовестный! Ты зачем Мишу ударил? Сейчас же проси прощения!»
Вина — очень деструктивное чувство. Это то, что заменяет исправление ошибок. Или то, что остается после того, как уже разобраны причины, исправлены ошибки, извлечены уроки. Может быть даже уже получено прощение, но вот сам себя человек никак не простит. Вина душит, вина давит, не дает наслаждаться жизнью.
Гипертрофированное чувство вины мешает дальнейшему общению: «Мне тяжело с ним общаться, потому что я до сих пор чувствую свою вину перед ним». От чувства вины нужно избавляться. Но почему-то иногда чувство вины лелеется нами, как ценность. «Я должен чувствовать вину, потому что я нравственный человек» — заблуждается «виноватый», подменяя на вину действительно нравственное качество — ответственность.
Возможно, что причины кроются в воспитании. Ведь один из главных рычагов, которым пользуются родители и педагоги — это прививание чувства вины. Ошибочно считается, что так воспитывается ответственность. «Это ты во всем виноват! Как тебе не стыдно! Из-за тебя!» — увы, такая форма манипулирования встречается очень часто. Особенно эффективным считается винить и стыдить перед всем классом. Или перед собравшимися родственниками — семейный совет из родителей, бабушек, дедушек. Родители, к слову сказать, не сознательно вредят психике своего ребенка. Они просто повторяют то, что сами часто слышали в своем детстве. У них нет другой модели воспитания. Они бы сами, наверное, были рады избавиться от ощущения вечной виноватости.
Ребенок смотрит на мир глазами взрослых и до определенного возраста безоговорочно верит им. «Если мама сказала, что я плохой, значит так и есть» Если мама обвиняет, то ребенок учится чувствовать себя виноватым — вредная, надо сказать, привычка, с психологической точки зрения.
А что же тогда вместо вины? Чем регулировать поведение ребенка?
Есть понятие — нравственность, которое включает в себя ответственность. Нравственность – внутренняя оценка человеком норм своего поведения и своих поступков с точки зрения добра, ответственности за свои поступки. Ответственность (если рассматривать с этической, а не юридической точки зрения) — это осознание взаимосвязи между личными действиями и результатом, это умение регулировать свое поведение, это способность влиять на ход событий. Ответственность — это не вина, а уверенность в себе.
Что происходит, если мы стыдим и навязываем чувство вины? Ребенок чувствует, что он нехороший, никудышный, никчемный. «А если я такой, то что с меня взять?» Парадокс: желая призвать к ответственности, на самом деле укрепляем безответственность, неуверенность в себе.
Что делает виноватый? Корит себя. Раскаивается. Просит прощения. Зализывает раненую самооценку (или ковыряет рану еще больше – зависит от тяжести случая)
Что делает ответственный? Исправляет ошибку.
Нет ничего плохого в том, чтобы просить прощения. Плохо, когда этим все и ограничивается, без исправления ошибок. Еще хуже, застревание в чувстве вины и ощущение себя, как «неправильного». Это блокирует энергию, которую можно было бы направить на исправление ситуации.
Представьте себе менеджера, допустившего ошибку в работе. Ответственный менеджер исправит её, проанализирует причину возникновения, внесет поправку в бизнес-процесс, чтобы минимизировать риск повторения ошибки. Если же менеджер уйдет в переживание чувства вины — «Как я мог! Я так всех подвел! Не могу себе этого простить!» — то это помешает здоровой концентрации внимания. В результате он не только не исправит, а еще и новых ошибок наделает. Потом ему станет стыдно за себя, и он уволится, потому что «недостоин занимать эту должность».
Взрослые подменяют ответственность виноватостью, когда шумно обвиняя, не дают ребенку возможности исправить ошибку. Или когда заставляют ребенка просить прощения, не разобравшись в ситуации: «Ах, ты, бессовестный! Ты зачем Мишу ударил? Сейчас же проси прощения!»
А вы помните Детство?
— A помните, в дeтстве ели сирень с пятью лепестками?
— А помните, в детстве были варежки на резинке?
— А как строили шалаши в комнатах из стульев и одеял?
— А кто в детстве надевал бублик на палец, а потом грыз его прямо с пальца?
— А вы тоже, списывая что-либо из книги в тетрадь, старались в одну строку поместить больше, чем поместилось в книге?
— А помните, когда голову мыли, на голове разные прически и фигурки делали?
— А помните, когда мы во дворе играли в магазин, листики были денежками?
— Кто-нибудь верил в детстве, что игрушки ночью оживают?
— А вы тоже в детстве, когда через вас переступят, боялись, что не вырастите и просили переступить обратно?
— А помните, мама, застегивая кyрточку на вас, всегда прищемляла подбородок больно-больно?
— А вы помните, когда брали с собой спать игрушку, думали, что другие обижаются, и тогда брали всех?
— А вы тоже в детстве кричали людям с балкона, а потом резко садились вниз, чтобы вас не заметили?
— "Изо рота в рот - получается микроб", помните?
— Помните, как в детстве нам говорили: "вынеси попить", а мы отвечали: "если я зайду, меня больше не выпустят"?
— А вы тоже в детстве точилкой точили не только карандаши, но и ручки, фломастеры?
— Bы тоже, пока читали это улыбались, узнавая здесь себя.
— A помните, в дeтстве ели сирень с пятью лепестками?
— А помните, в детстве были варежки на резинке?
— А как строили шалаши в комнатах из стульев и одеял?
— А кто в детстве надевал бублик на палец, а потом грыз его прямо с пальца?
— А вы тоже, списывая что-либо из книги в тетрадь, старались в одну строку поместить больше, чем поместилось в книге?
— А помните, когда голову мыли, на голове разные прически и фигурки делали?
— А помните, когда мы во дворе играли в магазин, листики были денежками?
— Кто-нибудь верил в детстве, что игрушки ночью оживают?
— А вы тоже в детстве, когда через вас переступят, боялись, что не вырастите и просили переступить обратно?
— А помните, мама, застегивая кyрточку на вас, всегда прищемляла подбородок больно-больно?
— А вы помните, когда брали с собой спать игрушку, думали, что другие обижаются, и тогда брали всех?
— А вы тоже в детстве кричали людям с балкона, а потом резко садились вниз, чтобы вас не заметили?
— "Изо рота в рот - получается микроб", помните?
— Помните, как в детстве нам говорили: "вынеси попить", а мы отвечали: "если я зайду, меня больше не выпустят"?
— А вы тоже в детстве точилкой точили не только карандаши, но и ручки, фломастеры?
— Bы тоже, пока читали это улыбались, узнавая здесь себя.
ПРАВО НА БАРДАК
Я всегда была жуткой аккуратисткой. Идеальная чистота и порядок в доме для меня норма. Мыть окна не реже раза в месяц, пол каждый день, раскладывать носки по цвету и банки на кухне в строгом порядке — ну, и дальше по списку. Я никогда никому не капала на мозги, если у них дома бардак: дом — личное пространство каждого. Меня никто никогда не задалбывал, моя любовь к порядку никого не напрягала. Гостям приятно было приходить в чистую квартиру, мужу нравилось, что у каждой вещи есть своё место и не нужно искать, скажем, носки по всей квартире.
Чуть больше года назад я стала Мамой очаровательных двойняшек. Пока детки были совсем малышами, я прекрасно справлялась, поддерживать порядок было не так сложно. Только вот сейчас малыши активно исследуют всё вокруг, и не бегать же следом за ними с тряпкой и криком: «Это не открывай! Сюда не лезь!» Детки вырастут, и я снова смогу построить свой быт так, как привыкла. А сейчас я просто хочу побольше времени проводить с ними.
Задолбали же меня родственники и друзья. Самые близкие люди, от которых я ждала понимания.
Да, дорогой братишка, у меня в раковине в ванной лежит подгузник. Закаканный. Пока ты звонил в домофон, я мыла старшему попу. Когда мы жили вместе с родителями, ты смывал за собой в туалете через раз, и я не высказывала своё «фи».
Да, милая подруга, та аккуратная кучка около шкафа — мои носки. Дети научились открывать шкаф и теперь с удовольствием рассматривают разноцветные тряпочки. Но не ты ли перед приходом гостей запихиваешь под диван свою одежду, разбросанную по комнате?
Да, любимая мама, все кастрюли и сковородки красиво разложены в комнате на диване. Детям нравится по ним стучать и складывать в них конструктор. Нет, я не буду вот прямо сейчас убирать весь этот ужас. Пойдём лучше чаю попьём, пока мелкие сами себя занимают.
Нет, уважаемая моя свекровь, ходить по комнате и садиться на диван нужно аккуратно. Это кубики.
И нет, нет, и ещё раз нет, я не буду всё это убирать прямо сейчас. Дети играют, а объяснять им, что играть одновременно можно только одной игрушкой, я пока не собираюсь.
Вы уже забыли, как сами растили детей? Или как сами играли?
Я всегда была жуткой аккуратисткой. Идеальная чистота и порядок в доме для меня норма. Мыть окна не реже раза в месяц, пол каждый день, раскладывать носки по цвету и банки на кухне в строгом порядке — ну, и дальше по списку. Я никогда никому не капала на мозги, если у них дома бардак: дом — личное пространство каждого. Меня никто никогда не задалбывал, моя любовь к порядку никого не напрягала. Гостям приятно было приходить в чистую квартиру, мужу нравилось, что у каждой вещи есть своё место и не нужно искать, скажем, носки по всей квартире.
Чуть больше года назад я стала Мамой очаровательных двойняшек. Пока детки были совсем малышами, я прекрасно справлялась, поддерживать порядок было не так сложно. Только вот сейчас малыши активно исследуют всё вокруг, и не бегать же следом за ними с тряпкой и криком: «Это не открывай! Сюда не лезь!» Детки вырастут, и я снова смогу построить свой быт так, как привыкла. А сейчас я просто хочу побольше времени проводить с ними.
Задолбали же меня родственники и друзья. Самые близкие люди, от которых я ждала понимания.
Да, дорогой братишка, у меня в раковине в ванной лежит подгузник. Закаканный. Пока ты звонил в домофон, я мыла старшему попу. Когда мы жили вместе с родителями, ты смывал за собой в туалете через раз, и я не высказывала своё «фи».
Да, милая подруга, та аккуратная кучка около шкафа — мои носки. Дети научились открывать шкаф и теперь с удовольствием рассматривают разноцветные тряпочки. Но не ты ли перед приходом гостей запихиваешь под диван свою одежду, разбросанную по комнате?
Да, любимая мама, все кастрюли и сковородки красиво разложены в комнате на диване. Детям нравится по ним стучать и складывать в них конструктор. Нет, я не буду вот прямо сейчас убирать весь этот ужас. Пойдём лучше чаю попьём, пока мелкие сами себя занимают.
Нет, уважаемая моя свекровь, ходить по комнате и садиться на диван нужно аккуратно. Это кубики.
И нет, нет, и ещё раз нет, я не буду всё это убирать прямо сейчас. Дети играют, а объяснять им, что играть одновременно можно только одной игрушкой, я пока не собираюсь.
Вы уже забыли, как сами растили детей? Или как сами играли?
«Просто обнимай меня, мама!»
Мы слишком много говорим иногда. И это мешает услышать то, что нужно. Моему среднему сыну 10 лет. У нас очень близкие отношения. Это чуткий, эмоциональный, ласковый мальчик.
В прошлом году он сказал, что хочет уйти из лыжной секции, где занимался пару лет, и заняться плаванием. Прошел просмотр в секции плавания, и его сразу взяли в спортшколу, 6 тренировок в неделю. Он очень увлечён и очень старается. Бежит на тренировки.
Перед Новым годом он простыл и проболел 2 недели. А сразу как вышел — соревнования. Я уговаривала его пропустить этот старт — после болезни, но он рвался в бой. Старт, напряженные секунды — и он приплывает в середине своего заплыва.
Прямо из воды выбегает на бортик и бросается ко мне. Как есть, мокрый, вода течет ручьем. Бросается мне на колени и рыдает: «Я уступил, ты видела?! Как я мог им проиграть 2 секунды!»…. Я пытаюсь что-то сказать, но он перебивает меня: «Молчи, мама! Пожалуйста, не надо ничего говорить! Просто обними меня сильно! Просто обнимай меня!»
Я обнимаю, глажу его, уже молча. Он ещё несколько минут всхлипывает жарко у меня на груди, причитает. Потом уходит в горячий душ, через 5 минут идёт на тумбочку абсолютно спокойный, стартует, выигрывает заплыв и, счастливый, снова обнимает меня, щедро поливая хлорированной водой с волос!
Слова бывают лишними.
Мы слишком много говорим иногда. И это мешает услышать то, что нужно. Моему среднему сыну 10 лет. У нас очень близкие отношения. Это чуткий, эмоциональный, ласковый мальчик.
В прошлом году он сказал, что хочет уйти из лыжной секции, где занимался пару лет, и заняться плаванием. Прошел просмотр в секции плавания, и его сразу взяли в спортшколу, 6 тренировок в неделю. Он очень увлечён и очень старается. Бежит на тренировки.
Перед Новым годом он простыл и проболел 2 недели. А сразу как вышел — соревнования. Я уговаривала его пропустить этот старт — после болезни, но он рвался в бой. Старт, напряженные секунды — и он приплывает в середине своего заплыва.
Прямо из воды выбегает на бортик и бросается ко мне. Как есть, мокрый, вода течет ручьем. Бросается мне на колени и рыдает: «Я уступил, ты видела?! Как я мог им проиграть 2 секунды!»…. Я пытаюсь что-то сказать, но он перебивает меня: «Молчи, мама! Пожалуйста, не надо ничего говорить! Просто обними меня сильно! Просто обнимай меня!»
Я обнимаю, глажу его, уже молча. Он ещё несколько минут всхлипывает жарко у меня на груди, причитает. Потом уходит в горячий душ, через 5 минут идёт на тумбочку абсолютно спокойный, стартует, выигрывает заплыв и, счастливый, снова обнимает меня, щедро поливая хлорированной водой с волос!
Слова бывают лишними.
ДЕТСКИЕ КОЛЛЕКЦИИ. ТОГДА И СЕЙЧАС
Помните, мы в детстве собирали фигурки из киндер-сюрпризов?
Мы — это те, чьё детство пришлось на 90-е.
Но сначала были не киндеры. Сначала были фантики. От ЛавИсов — для девочек и от Турбо — для мальчиков.
У меня фантики лежали в салатовой картонной коробочке. Каждый выносил свою заветную коробку во двор, и дальше начинались азы предпринимательства.
Менялись вкладышами. Я тебе две Турбо, ты мне три от ЛавИса.
У меня три рубля, у тебя два, побежали, купим жвачку. Мне вкладыш, тебе жвачка. Потому что вкладыш — ценнее.
Играли в «ударь по стопочке, какие перевернутся — твои». Я вечно проигрывала, потому что даже летом мои руки были холодными, а у ребят горячими, влажными. Влажными ладошками можно было перевернуть больше…
И только потом пошли киндеры. Шоколадка вкусная, но она всё же не самое главное. Главное — жёлтое пластиковое яйцо. Гладкое. Скорее в рот. Зажать зубами, чтобы щёлкнуло, и достать игрушку.
Если попалось что-нибудь сборное, ты расстроишься. А вот если из коллекции — то это удача. Крокодильчики. Бегемотики…
Блин, такие крутые бегемотики! Я их собирала полгода. Там были экземпляры, которые часто попадались, у тебя их уже три или даже четыре. Ты бежишь их менять на недостающую фигурку. А у всех ребят во дворе уже тоже есть эти «частые» бегемоты, и они никому не нужны.
И ждёшь-ждёшь следующий киндер. А его тебе просто так не покупают. Его на праздник подарят или если что-нибудь очень крутое сделаешь. Например, пятёрку в четверти по математике заработаешь.
И ты смотришь на свою недособранную коллекцию и идёшь учить таблицу умножения. Потому что следующий праздник ещё не скоро. А четверть кончается через неделю.
И вот вчера я купила киндер сыну. Там коллекция. Там яйцечеловеки в виде разных профессий. Яйце-рыбак. Яйце-пожарный. Яйце-повар.
— Круто, — подумала я — и как будто пахнуло тем старым двором в шесть кирпичных домов, где я росла. Дома были старые, двухэтажные, а двор между ними был своим, родным. Всё, что внутри, — безопасно. Знакомо и понятно. Всё, что за его пределами — мир. Манящий и пугающий одновременно. Во дворе пахнет … не знаю чем. Двором. Запах не объяснить. И не забыть. Так пахнет детство.
Мой Матвей и не знает, как пахнет двор. Он съедает шоколад и только потом берёт в руки жёлтое яйцо.
Я с грустью думаю о том, что мы в наше время тратить время на шоколадку не стали бы.
А потом с радостью смотрю, как он засовывает пластиковое яйцо в рот и щёлкает его зубами. Хм, интересно, это знание вместе с клетками ДНК передаётся? Память поколений?
Ещё не достав игрушку Матвей говорит:
— Теперь у нас есть яйце-садовник!
— Откуда ты знаешь?- удивляюсь я.
Из бумажек и впрямь вылезает садовник.
— Так тут же на обёртке нарисовано, — объясняет мне ребёнок.
И правда, смотрю, а там тебе прямо на обёрточной фольге, снаружи, рисуют то, что ждёт внутри.
Киндер остался. А сюрприз пропал.
Сижу, расстроенно кручу в руках яйцо. Кажется, в этом мире, нацеленном на потребление, на то, чтобы дети получали желаемое скорее-скорее, мы что-то теряем.
Может быть, само детство? С вот той самой коробкой с вкладышами. С так и недособранной коллекцией голубых бегемотов. С простыми детскими мечтами. Стремлениями. Восхищениями. И с запахом двора.
Помните, мы в детстве собирали фигурки из киндер-сюрпризов?
Мы — это те, чьё детство пришлось на 90-е.
Но сначала были не киндеры. Сначала были фантики. От ЛавИсов — для девочек и от Турбо — для мальчиков.
У меня фантики лежали в салатовой картонной коробочке. Каждый выносил свою заветную коробку во двор, и дальше начинались азы предпринимательства.
Менялись вкладышами. Я тебе две Турбо, ты мне три от ЛавИса.
У меня три рубля, у тебя два, побежали, купим жвачку. Мне вкладыш, тебе жвачка. Потому что вкладыш — ценнее.
Играли в «ударь по стопочке, какие перевернутся — твои». Я вечно проигрывала, потому что даже летом мои руки были холодными, а у ребят горячими, влажными. Влажными ладошками можно было перевернуть больше…
И только потом пошли киндеры. Шоколадка вкусная, но она всё же не самое главное. Главное — жёлтое пластиковое яйцо. Гладкое. Скорее в рот. Зажать зубами, чтобы щёлкнуло, и достать игрушку.
Если попалось что-нибудь сборное, ты расстроишься. А вот если из коллекции — то это удача. Крокодильчики. Бегемотики…
Блин, такие крутые бегемотики! Я их собирала полгода. Там были экземпляры, которые часто попадались, у тебя их уже три или даже четыре. Ты бежишь их менять на недостающую фигурку. А у всех ребят во дворе уже тоже есть эти «частые» бегемоты, и они никому не нужны.
И ждёшь-ждёшь следующий киндер. А его тебе просто так не покупают. Его на праздник подарят или если что-нибудь очень крутое сделаешь. Например, пятёрку в четверти по математике заработаешь.
И ты смотришь на свою недособранную коллекцию и идёшь учить таблицу умножения. Потому что следующий праздник ещё не скоро. А четверть кончается через неделю.
И вот вчера я купила киндер сыну. Там коллекция. Там яйцечеловеки в виде разных профессий. Яйце-рыбак. Яйце-пожарный. Яйце-повар.
— Круто, — подумала я — и как будто пахнуло тем старым двором в шесть кирпичных домов, где я росла. Дома были старые, двухэтажные, а двор между ними был своим, родным. Всё, что внутри, — безопасно. Знакомо и понятно. Всё, что за его пределами — мир. Манящий и пугающий одновременно. Во дворе пахнет … не знаю чем. Двором. Запах не объяснить. И не забыть. Так пахнет детство.
Мой Матвей и не знает, как пахнет двор. Он съедает шоколад и только потом берёт в руки жёлтое яйцо.
Я с грустью думаю о том, что мы в наше время тратить время на шоколадку не стали бы.
А потом с радостью смотрю, как он засовывает пластиковое яйцо в рот и щёлкает его зубами. Хм, интересно, это знание вместе с клетками ДНК передаётся? Память поколений?
Ещё не достав игрушку Матвей говорит:
— Теперь у нас есть яйце-садовник!
— Откуда ты знаешь?- удивляюсь я.
Из бумажек и впрямь вылезает садовник.
— Так тут же на обёртке нарисовано, — объясняет мне ребёнок.
И правда, смотрю, а там тебе прямо на обёрточной фольге, снаружи, рисуют то, что ждёт внутри.
Киндер остался. А сюрприз пропал.
Сижу, расстроенно кручу в руках яйцо. Кажется, в этом мире, нацеленном на потребление, на то, чтобы дети получали желаемое скорее-скорее, мы что-то теряем.
Может быть, само детство? С вот той самой коробкой с вкладышами. С так и недособранной коллекцией голубых бегемотов. С простыми детскими мечтами. Стремлениями. Восхищениями. И с запахом двора.
НЕ ТРОГАЙТЕ ДЕТЕЙ
Честно? Я не знаю, кто это придумал, но оно работает.
В общем, лайфхак такой: если ребенок чем-то занят – не трогай, бога ради.
*** Тут мы, конечно, делаем оговорку: то, чем он занят, безопасно, не выходит за рамки правил и допустимого в данной ситуации поведения, не ведет к катастрофе. ***
Ну то есть, если дитя сидит и уже час катает одну и ту же машинку по старой папиной футболке, вытащенной из корзины для грязного белья, то не надо ему предлагать более осмысленные, полезные, развивающие или попросту менее странные занятия. Мать, пусть катает, сядь попей кофе, полежи с книжкой, накрась ногти или просто поковыряй в носу.
Занят – отлично.
Ребенок разобрал пирамидку и полчаса с упорством просто крутит колечки на пальцах. Боже мой, он же ничем не занят! Срочно бросаемся к ребенку, показываем ему, в чем сакральный смысл пирамидки и священный долг играющего (собрать на палочку колечки от большого до маленького), радуемся, что вот теперь игра пошла в полезное русло… ан нет, не пошла, интерес утрачен, мама, иди сюда, мама, хочу то, хочу се, ну вот, оставалось только суп заправить, а теперь дитя на ноге повисло, а ведь сидел бы и играл бы.
Серьезно??
Что интересно, у взрослых есть представление о том, что такое «надо», но также есть и «что хочу, то и делаю». Ну то есть, если ко взрослому человеку в его законный выходной кто-то подойдет со словами «чай пьешь? Ага, молодец, только во-первых, чай не пьют из кофейных чашек, а во-вторых, вот тебе ракетка, иди поиграй в бадминтон, погода хорошая», то он как минимум будет послан в вежливой форме. Как минимум.
Но с детьми типа можно. Взрослые типа лучше знают.
А ребенку плевать, что по железной дороге должен ездить паровоз, и в этом смысл игры. Он хочет сесть в углу на пол и битый час стрелять по невидимым мишеням из изогнутой части этой самой железной дороги.
Пусть стреляет. Ему надо.
Дочь недавно нашла мои носки. За то время, пока она самым бездарным образом губила драгоценное время, которое можно было бы посвятить развивающим занятиям, пока она надевала носки на свои ноги, руки, делала из них шарфик и просто мусолила, я успела вымыть и уложить свои волосы, сделать макияж, помыть посуду и попить чаю. Сделала ребенку спокойную и довольную маму.
У нас соседка жалуется, что ребенок безынициативный. Я смотрю, как они гуляют: «Иди покатайся с горки! Идем на качели! А вот давай мяч побросаем! А вот идем порисуем мелом! А что ты стоишь без дела, давай, хватай самокат!»
Откуда у него инициатива возьмется, если его со стороны постоянно переключают, если он даже не успевает сообразить, нравится ему занятие или нет?
Так вот: играет – не трогай.
А если просто лежит и ногой болтает – тоже. Пусть полежит. Конечно, страшно и ужасно, что он целых полчаса не будет пускать пузыри, делать логопедические упражнения, рисовать, учить буквы или осваивать разнообразные ролевые модели поведения в рамках игры с куклами и зверюшками, но… Но пусть учится сам искать себе занятие, это потом в будущем сильно пригодится.
Вот посмотри на ребенка, который занят якобы какой-то бессмысленной ерундой, прикинь, не опасна ли она, и лови момент – занимайся, чем хочешь, пока твоего внимания не требуют. А уж потом и на полезное можно переключаться. И лучше, когда к этому готовы все участники процесса.
Не я придумала. Но работает «на ура».
Честно? Я не знаю, кто это придумал, но оно работает.
В общем, лайфхак такой: если ребенок чем-то занят – не трогай, бога ради.
*** Тут мы, конечно, делаем оговорку: то, чем он занят, безопасно, не выходит за рамки правил и допустимого в данной ситуации поведения, не ведет к катастрофе. ***
Ну то есть, если дитя сидит и уже час катает одну и ту же машинку по старой папиной футболке, вытащенной из корзины для грязного белья, то не надо ему предлагать более осмысленные, полезные, развивающие или попросту менее странные занятия. Мать, пусть катает, сядь попей кофе, полежи с книжкой, накрась ногти или просто поковыряй в носу.
Занят – отлично.
Ребенок разобрал пирамидку и полчаса с упорством просто крутит колечки на пальцах. Боже мой, он же ничем не занят! Срочно бросаемся к ребенку, показываем ему, в чем сакральный смысл пирамидки и священный долг играющего (собрать на палочку колечки от большого до маленького), радуемся, что вот теперь игра пошла в полезное русло… ан нет, не пошла, интерес утрачен, мама, иди сюда, мама, хочу то, хочу се, ну вот, оставалось только суп заправить, а теперь дитя на ноге повисло, а ведь сидел бы и играл бы.
Серьезно??
Что интересно, у взрослых есть представление о том, что такое «надо», но также есть и «что хочу, то и делаю». Ну то есть, если ко взрослому человеку в его законный выходной кто-то подойдет со словами «чай пьешь? Ага, молодец, только во-первых, чай не пьют из кофейных чашек, а во-вторых, вот тебе ракетка, иди поиграй в бадминтон, погода хорошая», то он как минимум будет послан в вежливой форме. Как минимум.
Но с детьми типа можно. Взрослые типа лучше знают.
А ребенку плевать, что по железной дороге должен ездить паровоз, и в этом смысл игры. Он хочет сесть в углу на пол и битый час стрелять по невидимым мишеням из изогнутой части этой самой железной дороги.
Пусть стреляет. Ему надо.
Дочь недавно нашла мои носки. За то время, пока она самым бездарным образом губила драгоценное время, которое можно было бы посвятить развивающим занятиям, пока она надевала носки на свои ноги, руки, делала из них шарфик и просто мусолила, я успела вымыть и уложить свои волосы, сделать макияж, помыть посуду и попить чаю. Сделала ребенку спокойную и довольную маму.
У нас соседка жалуется, что ребенок безынициативный. Я смотрю, как они гуляют: «Иди покатайся с горки! Идем на качели! А вот давай мяч побросаем! А вот идем порисуем мелом! А что ты стоишь без дела, давай, хватай самокат!»
Откуда у него инициатива возьмется, если его со стороны постоянно переключают, если он даже не успевает сообразить, нравится ему занятие или нет?
Так вот: играет – не трогай.
А если просто лежит и ногой болтает – тоже. Пусть полежит. Конечно, страшно и ужасно, что он целых полчаса не будет пускать пузыри, делать логопедические упражнения, рисовать, учить буквы или осваивать разнообразные ролевые модели поведения в рамках игры с куклами и зверюшками, но… Но пусть учится сам искать себе занятие, это потом в будущем сильно пригодится.
Вот посмотри на ребенка, который занят якобы какой-то бессмысленной ерундой, прикинь, не опасна ли она, и лови момент – занимайся, чем хочешь, пока твоего внимания не требуют. А уж потом и на полезное можно переключаться. И лучше, когда к этому готовы все участники процесса.
Не я придумала. Но работает «на ура».
Я ПОМОГАЮ МАМЕ
Я не хочу, чтобы ребёнок (или мужчина) жил дома на положении дорогого гостя, который иногда «помогает»...
Сегодняшний пост - о домашней работе, выполняемой детьми. Помогать маме или вместе создавать чистый, уютный дом? Что должны или не должны делать дети? Маша рассказала о том, как домашняя работа организована у нее в семье. А мы предлагаем обсудить, как это происходит у вас.
Обсуждали с приятельницей рабский труд наших детей, она говорит: "У Бена столько нагрузки, что по дому уже ладно, ничего не делает". А я как-то не могу с этим согласиться.
Я сторонник подхода, когда быт делится на количество людей, которые этим бытом пользуются. И не только в справедливости дело.
Через работу по дому человек присваивает себе этот дом, он создаёт уют, осознаёт цену чистоты и порядка, и ребёнок (мой личный) соучаствует в творении (простите за пафос) своего дома. Для ребёнка (моего) это соучастие не обсуждается (и воспринимается как инициация во взрослую жизнь, да, у нас тут не только пряники в виде айфонов).
Детская работа по дому называется не «я помогаю маме», а - я беру на себя часть домашнего труда в соответствии с возрастом.
Насчёт и так высокой нагрузки я тоже не согласна. У всех нагрузка, никого не знаю, у кого бы она была слабой. Но быт будет всегда, и нагрузка будет всегда, давай учиться совмещать. Тем более, что глажка и пылесос - это труд физический, прекрасно разгружающий забитую учебой/работой голову.
Максу десять, он раз в неделю моет свою ванную комнату, убирает свою спальню полностью - а это челлендж для любителя лего, выносит мусор, накрывает на стол/убирает со стола, помогает с готовкой, прекрасно режет салаты, загружает/выгружает посудомойку, загружает/запускает стиралку/сушилку, может помыть окна, подмести, регулярно моет посуду, которую нельзя класть в посудомойку, гладит простые вещи.
Думаю, на домашние у него уходит 30-40 минут. В выходные, когда моются ванная/окна/кухня, может быть больше.
Ибо я не хочу, чтобы ребёнок (или мужчина) жил дома на положении дорогого гостя, который иногда «помогает», а, в основном, загаживает помещение. Не, это наш общий дом - и мы всей семьей о нем заботимся.
Такой подход к быту исключает «ой, зай, а где у нас сахар - а я не умею - а я не знаю, как оно включается». Дом создают вместе; мне кажется, это очень важно.
Я не хочу, чтобы ребёнок (или мужчина) жил дома на положении дорогого гостя, который иногда «помогает»...
Сегодняшний пост - о домашней работе, выполняемой детьми. Помогать маме или вместе создавать чистый, уютный дом? Что должны или не должны делать дети? Маша рассказала о том, как домашняя работа организована у нее в семье. А мы предлагаем обсудить, как это происходит у вас.
Обсуждали с приятельницей рабский труд наших детей, она говорит: "У Бена столько нагрузки, что по дому уже ладно, ничего не делает". А я как-то не могу с этим согласиться.
Я сторонник подхода, когда быт делится на количество людей, которые этим бытом пользуются. И не только в справедливости дело.
Через работу по дому человек присваивает себе этот дом, он создаёт уют, осознаёт цену чистоты и порядка, и ребёнок (мой личный) соучаствует в творении (простите за пафос) своего дома. Для ребёнка (моего) это соучастие не обсуждается (и воспринимается как инициация во взрослую жизнь, да, у нас тут не только пряники в виде айфонов).
Детская работа по дому называется не «я помогаю маме», а - я беру на себя часть домашнего труда в соответствии с возрастом.
Насчёт и так высокой нагрузки я тоже не согласна. У всех нагрузка, никого не знаю, у кого бы она была слабой. Но быт будет всегда, и нагрузка будет всегда, давай учиться совмещать. Тем более, что глажка и пылесос - это труд физический, прекрасно разгружающий забитую учебой/работой голову.
Максу десять, он раз в неделю моет свою ванную комнату, убирает свою спальню полностью - а это челлендж для любителя лего, выносит мусор, накрывает на стол/убирает со стола, помогает с готовкой, прекрасно режет салаты, загружает/выгружает посудомойку, загружает/запускает стиралку/сушилку, может помыть окна, подмести, регулярно моет посуду, которую нельзя класть в посудомойку, гладит простые вещи.
Думаю, на домашние у него уходит 30-40 минут. В выходные, когда моются ванная/окна/кухня, может быть больше.
Ибо я не хочу, чтобы ребёнок (или мужчина) жил дома на положении дорогого гостя, который иногда «помогает», а, в основном, загаживает помещение. Не, это наш общий дом - и мы всей семьей о нем заботимся.
Такой подход к быту исключает «ой, зай, а где у нас сахар - а я не умею - а я не знаю, как оно включается». Дом создают вместе; мне кажется, это очень важно.