3 КНИГИ ОБ ИСКУССТВЕ
Карманная энциклопедия, биографии 12 художников Возрождения и 15 женщин-художниц и скульпторов разных эпох.

Джулиан Фриман «История искусства»
Эта карманная энциклопедия — хороший вариант для медленного чтения (полистать по выходным); пробежаться по основным этапам истории искусства (галопом по европам) с тем, чтобы выбрать, какой «изм»/гений больше привлекает и углубиться; или наоборот — взглянуть с птичьего полета на сумму шедевров, созданных человечеством.

По верхнему полю каждого разворота идет лента времени, чтобы вписать конкретное направление живописи в общий культурный контекст — очень люблю этот фокус, когда время становится объемным и многослойным, как оригами, только что бывшее листом бумаги. Завораживает.

Чтобы убедиться, что текст не нудный, а у автора есть чувство юмора, достаточно пробежаться по содержанию.

«Не думайте, что вы должны стать завсегдатаем галерей или музейным занудой, чтобы внести в свою жизнь искусство».

Однако в самом конце — список имен и галерей, где кого смотреть, а также раздел «Шпаргалка» с формулировками всех «измов».

Хроника ведется от наскальных рисунков до 2000 года. Надеюсь, прошедшие 22 года что-то в нее добавили.

Паола Волкова «12 лучших художников Возрождения»
12 эмоциональных, насыщенных и вместе с тем лаконичных рассказов о титанах Возрождения: Донателло, Боттичелли, Босх, Грюневальд, Дюрер, Микеланджело, Джорджоне, Рафаэль, Тициан, Брейгель Старший.

Те, кто знаком с видеопроектом Паолы Волковой «Мост над бездной», заметят знакомые интонации. Кажется, что даже голос слышен со станиц.

Это неторопливое чтение, идеальная книга для выходных. «Черно-белость» иллюстраций мне не мешала, шедевры представлены хорошо знакомые и растиражированные. При необходимости можно параллельно с чтением находить их в интернете.

Главное: это не изолированные статьи о разных мастерах. Книга дает пищу для размышлений об участи гения в целом— например, при внимательном прочтении развенчивает миф о голодном художнике. Джотто оказывали почести и весьма высоко оценивали его труд; Босх был благополучным буржуа и не имел нареканий со стороны общества, несмотря на причудливость его творчества.

На великих мастеров можно взглянуть не только по отдельности, но и как на современников: Босх, Дюрер, Микеланджело, Леонардо, Рафаэль жили в одно время.

«У них были одни и те же заботы. Перед ними стояли одни и те же проблемы духовного выбора, просто они шли разными путями. Но они никогда не были только художниками. Художники эпохи Возрождения никогда не были только художниками. Они были философами, они были заряжены главными и основными проблемами времени».

Бриджит Куинн «Невероятные женщины, которые изменили искусство и историю»
Запоминающаяся книга об искусстве и о женщинах в искусстве, от античности до современности, одна из лучших среди прочитанных в этом году.

Не увидела в содержании ни одного знакомого имени, тем было интереснее. Когда мужчины опять заведутся о том, почему все знаменитые живописцы — мужчины, а где же женщины-гении, будете знать, что отвечать.

Не поленюсь вынести сюда этот список, 15 женщин-художниц и скульпторов, 15 потрясающих биографий:

Атремизия Джентилески
Юдит Лейстер
Аделаида Лабий-Гийар
Мари-Дениз Вильер
Роза Бонёр
Эдмония Льюис
Паула Модерзон-Беккер
Ванесса Белл
Элис Нил
Ли Краснер
Луиза Буржуа
Рут Асава
Ана Мендьета
Кара Уокер
Сьюзен О’Малли.

Книга написана живо, не академично, Бриджит Куинн успевает и о себе рассказать — о своем пути к творчеству, от искусствоведа до писательницы.

Большое достоинство — есть иллюстрации, что в книгах об изобразительном искусстве бывает не всегда.

Подходящий вариант для чтения во время длинных выходных, по главке в день. Или в пути. Или вообще когда угодно.
https://blog.vitlive.com/posts/3-knigi-ob-iskusstve

ПРОВЕРКА ПЕРЕЧИТЫВАНИЕМ
Есть созданные в советскую эпоху романы, от исторического до производственного, которые никогда не входили в мейнстрим. Их и сейчас не обсуждают и незаслуженно мало читают. Однако это прекрасная, качественная, интересная проза, которую спустя годы хочется перечитывать.

Антонина Коптяева «Иван Иванович»
Мы любим читать о врачах. Они если не боги, то чудотворцы: в их руках человеческая жизнь, их работа — служение, они смотрят смерти в лицо, они ее побеждают. Им, казалось бы, не надо искать смысл существования, они его получают вместе с профессией.

«Иван Иванович» — одна из самых старых книг в моей домашней библиотеке, 1954 года. Она напоминает черно-белое кино — «о старинное, довоенное, поучительное кино!» (Новелла Матвеева), где есть и идеальный герой, и миф о счастливом советском обществе. Причем роман написан с такой силой искренности, что в этот миф готовно веришь: что и «человек проходит как хозяин», и конфликт возможен только лучшего с хорошим, и победить осталось лишь болезни — а это как раз и происходит в книге.

Молодой талантливый хирург приезжает работать на Русский Север. Врачебное искусство — главное в его жизни. Он растет, осваивает новое направление — нейрохирургию. Проходить вместе с ним этот путь интересно, это не сухой производственный роман. Коптяева написала о своем герое трилогию, доктора Аржанова можно увидеть и во время Великой Отечественной в осажденном Сталинграде, и после войны, когда он начинает делать первые операции на сердце.

Книга основана на документальных событиях, чудесный доктор действительно был. Но это не трактат о медицине, а психологический роман. Трудоголик доктор теряет первую жену — исключительно потому, что наивно верит, будто ей вполне достаточно одной только любви, и все ее интересы должны ограничиться семьей. А та ищет свой путь в жизни, свое предназначение — и находит вместе с человеком, который ценит ее как личность, а не только как домохозяйку.

Наученный горьким опытом Иван Иванович старается не повторять своих ошибок во втором браке, и помогает молоденькой жене, тоже медику, окончить вуз, расти профессионально, подтягивает за собой (заключительная часть «Дерзание»). Но в этих отношениях просматриваются скорее наставничество, дружба, даже некоторая снисходительность старшего к младшей. И вдруг он встречает яркую талантливую женщину — равную себе. Автор загоняет героя в тупик.

Реалии в романе исторические, а конфликт современный: двойные стандарты в отношениях мужчины и женщины, вековой институт брака в сегодняшнем обществе. Это может быть интересно и тем, кого не занимает медицина. Книгу могу рекомендовать в качестве «натурального продукта» вместо новодельных мифов о советской эпохе.

Алексей Черкасов «Хмель. Сказания о людях тайги»
Прекрасный роман, о котором незаслуженно мало говорят и пишут. Перечитывала его в детстве несколько раз в затрепанной «Роман-газете» и рада была потом найти отдельное издание.

Мощная проза, колоритный сюжет, цельные характеры. Исторический роман, семейная сага, история любви — три в одном. История староверческой общины, сибирское селение Белая Елань от декабристов до начала ХХ века. Для поклонников Анатолия Иванова: напоминает «Вечный зов», только лучше.

С этнографической точностью показаны раскольнические толки: тополевый толк (молились огромному старому дереву), дырники (отрицали иконы как оскверненные образа и молились строго на восток, проделывая для этого отверстия в стенах). Твердокаменные люди, готовые ради веры гореть в огне. Вера — то ли в Христа, то ли в традиции и догмы. Меня особенно интересовала эта тема, поскольку одна из семейных ветвей — старообядцы.

Впоследствии было интересно узнать, что у героев романа есть прототипы. В 1941 году писатель получил послание из далекой деревни, написанное в старой орфографии, похожее, по его словам, на письмо с того света. Подписанное: «Ефимия, дочь Аввакума из Юсковых». Черкасов посетил Ефимию и записал ее историю. На тот момент старухе-старообрядице было 136 лет, согласно советскому паспорту (1805 год рождения); в детстве, во время войны 1812 года, она видела Наполеона. В основу сюжета также легла история прапрадеда писателя, легендарного декабриста Черкасова, сосланного в Сибирь.

Есть одноименный художественный фильм по мотивам романа, но сам роман впечатляет гораздо больше. Как я уже сказала, это моя детская любовь. Так же, как казачество в русской литературе для меня — не «Тихий Дон», а «Даурия» Константина Седых, так и старообрядчество — не Мельников-Печерский, а Черкасов. Пишу не просто с благодарностью к автору — это пропаганда! Может быть, кто-то захочет прочитать/перечитать достойную книгу.
https://blog.vitlive.com/posts/proverka-perechityvaniem

5 КНИГ ПО ПСИХОЛОГИИ
Книги, которые могут быть полезны в сложный период: в них предлагаются техники самопомощи при тревожных и панических состояниях, пошаговая инструкция по медитации как дыхательной практике, также помогающей снять тревожность. А еще — много-много мотивации и инструментов понимания себя и своих близких.

Роберт Лихи «Свобода от тревоги. Справься с тревогой, пока она не расправилась с тобой»
Лучшая книга на эту тему, предлагающая читателю и теорию, и практику самопомощи. В отдельных главах описываются разновидности шести тревожных состояний: изолированная и социальная фобии, паническое расстройство, обсессивно-компульсивное расстройство (ОКР) и генерализованноре тревожное (ГТР), посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР).

Автор напоминает, что тревога — неотъемлемая часть нашего биологического наследия, когда-то помогавшая нашим предкам выживать. Но мир изменился, и эволюционное преимущество превратилось в недуг современности.

«Эволюция запрограммировала мозг человека таким образом, чтобы защитить от возможных рисков. А ведь этому программному обеспечению уже миллионы лет. Наши инстинкты заставляют беспрекословно подчиняться все тем же правилам, будто это спасет нам жизнь, хотя на самом деле все может быть ровно наоборот. Чтобы избавиться от тирании тревоги, нужно бросить этим правилам вызов и в итоге переписать их. Нам потребуется исследовать иррациональные убеждения, которые легли в их основу. Ведь эти убеждения, если никогда не подвергать их сомнению, оказывают мощнейшее влияние на наши мысли и поведение».

Роберт Лихи — лидер когнитивно-поведенческой психотерапии, в которой акцент делается не на лекарства, а на осознанность. Суть методики: вместо того чтобы прятаться от своих страхов, становясь их заложником, надо идти им навстречу, применять адаптивные стратегии, техники саморегуляции, принимать и проживать свои эмоции.

«Природа не просто наградила нас инстинктами, но также дала возможность модифицировать их на основе личного опыта, и возможность эта заложена в другой, рациональной части нашего мозга. Вот он – ключ к победе над тревогой. Я не советую «просто рационально относиться к своим страхам». Это не работает: даже понимая, что страх иррационален, мы не перестаем бояться. Такое знание появится «изнутри», если мы снова и снова переживем пугающую ситуацию и убедимся, что она не несет реального вреда, и сам мозг научится реагировать более рационально и не бояться».

Марк Уильямс,  Денни Пенман «Осознанность. Как обрести гармонию в нашем безумном мире»
Книга оказалась пособием по медитации, причем понять это невозможно ни по названию, ни по обложке. Обращаться к восточным практикам я не собиралась, но с первых страниц выяснилось, что здесь не о том. Тут описан метод, рекомендованный Национальным институтом здравоохранения и совершенствования медицинской помощи Великобритании. Ну вот: британские ученые сказали… Недавно мне как раз попалась книжка, которую смастерил отечественный ремесленник, взявший иностранный псевдоним и назвавшийся британским ученым. Но здесь, похоже, настоящий.

Марк Уильямс — профессор клинической психологии и главный научный сотрудник фонда Wellcome Trust при Оксфордском университете. Один из создателей когнитивной терапии на базе осознанности. Пишут, что эффективность его метода не меньше, чем у антидепрессантов, при этом без побочных эффектов.

Книжка мне попалась в напряженный период: два переезда и один ремонт. Мне только дыхательных упражнений не хватало. С другой стороны — а когда же еще? В общем, я попробовала (тупо дышать по 10 минут). Через пень-колоду, не попадая в график, и никаких просветлений. Но опыт любопытный. Удалось увидеть свой мыслительный процесс со стороны. Вынырнуть из него, перестать быть его частью (ненадолго), и обнаружить, что мысли катятся, как волны, одна тянет другую благодаря нехитрому механизму ассоциаций, они приходят и уходят, и — да, как и пишет британский ученый, я — это не мои мысли. И на самом деле можно преодолеть зацикленность, автоматизм мышления, когда одни и те же мысли ходят по кругу, не принося решения проблемы и только изматывая.

Задача этой практики — выйти из режима действия (мы постоянно или пережёвываем то, что уже случилось, или что-то планируем) через переключение внимания на собственное тело к осознанию себя в настоящем, здесь и сейчас. Подозреваю, что при бОльшем прилежании можно получить и лучший результат. Может, кому-то даже удастся расслабиться. Хотя здесь не требуется гонка за показателями, а главной целью заявлено, как это ни странно, проявление доброты к себе.

«Медитация – это не религия. Осознанная медитация – это просто метод умственной тренировки».

«Жить осознанно – значит быть на одной волне со своими органами чувств, чтобы видеть, слышать, осязать, чувствовать запах и пробовать на вкус, как будто в первый раз, проникаясь искренним любопытством».

Эмили Нагоски,  Амелия Нагоски «Выгорание. Новый подход к избавлению от стресса»
Это жуткое состояние знакомо, вероятно, каждому. Мне книга оказалась полезной в практическом плане в сложный период жизни. В ней собрана подробная информация о выгорании с точки зрения биологии, медицины, психологии. Мелькают имена известных научных авторитетов вроде Роберта Сапольски. Предлагаются конкретные техники, которые можно попробовать использовать, хотя бы пока читаешь книгу. То есть она вполне может быть руководством для самопомощи.

А вот теоретическая часть может показаться тенденциозной: авторы копают глубже, стремясь добраться до социокультурный корней, и основной причиной выгорания называют патриархат. Дело в том, что книга написана о женщинах и обращена к женщинам, и авторы тоже женщины — сестры-двойняшки.

Мне показался любопытным их подход, в том числе в плане подачи: авторы используют прием «остранения», от слова «странный», по Шкловскому — литературный прием, выводящий из автоматизма восприятия. На общество (в историческом плане) предлагается взглянуть как на две группы — Доноров и Индивидуумов. Далее есть смысл привести большую цитату, одолев которую, можно решить, интересно ли вам такое направление мысли.

«Общество ожидает, что первая группа (Доноры) будет по своей воле и с радостью отдавать второй группе (Индивидуумам) время, внимание, заботу и свои тела. Названия групп несут важный посыл. На Индивидуумов возложено моральное обязательство быть и выражать свое человеческое начало. Доноры, напротив, должны отдавать Индивидуумам свое человеческое начало. Догадайтесь, к какой группе относятся женщины. В повседневной жизни эти процессы выглядят сложнее и тоньше, но давайте для наглядности представим гипертрофированную картину: Доноры – заботливые подчиненные, искренне любящие Индивидуумов. Роль Донора заключается в том, чтобы пожертвовать Индивидууму свое творческое, автономное начало – а тот должен его раскрыть через свою личность во всей полноте. Донорам следует отречься от любых ресурсов или источников власти, которые есть в их распоряжении, – от профессий, любви, вплоть до собственных тел. Все это принадлежит Индивидуумам. У Доноров есть и другие обязанности: всегда приятно выглядеть, быть довольными, спокойными, щедрыми и внимательными к окружающим. Другими словами, Донорам запрещено выглядеть неухоженно, раздражаться, грустить, стремиться к переменам и удовлетворять собственные потребности. У Доноров не должно быть своих нужд. Если они посмеют что-то просить или, боже упаси, требовать, это расценивается как нарушение роли Донора, и их может постигнуть наказание. Кроме того, Донору грозит позор вплоть до разрушения, если он вручает Индивидууму свои ресурсы недостаточно радостно. Если бы кто-то объявил конкурс на разработку социальной структуры, при которой выгорание возникает у половины населения, эта схема взяла бы первый приз. Мы уже знаем, что истощение психики заставляет нас застревать в эмоциональном туннеле. Женщина с синдромом донора теряет право тревожить окружающих своими эмоциональными всплесками – фу, как неприлично! Так Доноры оказываются запертыми в туннеле, словно в клетке. Проходить туннель до конца слишком рискованно. Ваше тело запрограммировано на самосохранение. Поэтому глубоко внутри вы чувствуете, что синдром донора медленно сводит вас в могилу. Вы хватаетесь за практики осознанности, бежите за новым блендером для смузи. Какой бы тренд ни появился, вы готовы его попробовать. Но в душе разгорается внутренний конфликт – синдром донора стремится отключить программу самосохранения и лепит на практики самопомощи бирочку «эгоизм». Таким образом, ваши попытки позаботиться о себе могут выйти боком и навлечь на вашу голову осуждение общества и даже самоосуждение. Да как вы посмели? Синдром донора – наша болезнь. Книга, которую вы читаете, – лекарство».

Марк Мэнсон «Тонкое искусство пофигизма. Парадоксальный способ жить счастливо»
Ну, хочется же иногда не вылавливать мудрость из сюжета и характеров, а получить ее в готовом виде. Не напрягаясь. И тогда берешь в руки нон-фикшн. И тогда автор воздевает к небу указательный палец и вещает: всё знаю, сейчас научу!

В большом количестве страниц этой книги утопились две давно известные истины: 1) «Я сомневаюсь — следовательно, я существую» (Рене Декарт) и 2) «Как много есть на свете вещей, которые мне не нужны» (Сократ). Речь здесь не о пофигизме, а о старом добром смысле жизни: найди его (делов-то куча), занимайся главным и наплюй на всё остальное.

«А ключ-то к хорошей жизни отнюдь не во все новых и новых заботах: он — в меньшем числе забот. Заботиться нужно только о подлинном, настоящем и важном».

Однако надо повторять старые истины на новый лад, чтобы приводить их в рабочее состояние, а в этой книге их хорошо иллюстрируют реальные истории и результаты исследований. Меня впечатлил японец Хироо Онода, продолжавший воевать в течение 30 лет после окончания Второй мировой — сжигать поля и убивать мирных жителей. Во имя верности долгу и присяги императору. После знакомства с его биографией начинаешь иначе смотреть на теорию ценностей:

️«Если вы хотите изменить свой взгляд на проблемы, вы должны изменить свои ценности и/или свои критерии успеха/неудачи».

️«чтобы в вашей жизни произошли перемены, вы должны найти у себя ошибки. Если вы целыми днями чувствуете себя несчастным, это означает, что вы уже в чем-то серьезно напутали. И доколе вы не разберетесь, где вышла ошибка, ничего не изменится».

️«Боль в той или иной форме неизбежна для каждого из нас, но мы можем выбрать, что она значит для нас».

️«Если у вас мало мотивации для важной перемены в жизни, делайте что-нибудь. Барахтайтесь. А затем превратите реакцию на это действие в способ мотивировать себя».

Ирина Млодик «Когда страдание становится образом жизни»
«Сколько же нам приходится тратить сил на то, чтобы справиться с чьей-то добротой…»
Очень советую всем психологическую статью в конце этой книги — «Мазохизм как способ выжить, или Обогревая вселенную…». Уверена, что она многим поможет в понимании себя и своих близких, поскольку описанный там психологический тип очень распространен, это чуть ли не наш национальный тип.

«Типичный мазохист часто выглядит милейшим или тишайшим человеком. Он не злится напрямую, не просит, не требует, открыто не возмущается и не предъявляет претензий. А потому вы чаще всего и знать не будете, что не так: отчего он страдает, чем обижен, чего ему недостает. Если вы ему чем-то доставляете дискомфорт, он не скажет вам об этом. Он будет терпеть. Вы же должны были «догадаться», а раз не догадались, то это нехорошо с вашей стороны. Вы думаете, что он мог бы хоть что-то сделать с тем, что ему плохо, и ошибаетесь. Он просто «выше» этих мелочей и потерпит. А вам пусть будет стыдно за то, что не догадались».

«…опыт внешних лишений, полученный в детстве, оборачивается крепко встроенным механизмом самолишения – отрешения от собственных желаний и потребностей. Не замечать усталости, боли, жары, холода, голода, своих сильных чувств, дискомфорта, «махнуть на себя рукой» для мазохиста намного естественнее, чем проявить хотя бы минимальную заботу о себе. <…> Самолишение и самонаказание становятся нормой, а способность выносить страдания и лишения – главной гордостью, способом получить любовь, выиграть, стать морально выше других.
И поскольку лишения и страдания становятся важной ценностью, мазохист уверен, что и все вокруг тоже должны жить в соответствии с этой ценностью. И только те, кто так же терпит или страдает, будут им признаны. Ко всем же остальным, «имеющим наглость» заботиться о своих потребностях и интересах, мазохист будет относиться неприязненно или агрессивно, не проявляя, впрочем, этих чувств явно, поскольку в детстве его агрессия была подавлена и теперь имеет особенные формы».

«Обида – один из самых «любимых» и часто используемых способов мазохиста проявлять собственную агрессию. Обиженный мазохист будет мучить всех своим страдающим видом, причем узнать, что же произошло, как и чем его обидели, что можно сделать для того, чтобы ему стало легче, часто не представляется возможным. Обвинение предъявляется неявно».

«Мазохистами, с психологической точки зрения, принято называть людей, которые привыкли страдать ради других: к примеру, откладывать решение собственных проблем или вовсе не замечать их, занимаясь вместо этого судьбами других. Если вам иногда хочется сыграть значительную роль в чужой судьбе, сначала задумайтесь, насколько не оказывается обделенной при этом ваша собственная судьба. Если вы не верите в то, что именно вы являетесь творцами собственной жизни, вы провоцируете других людей поучаствовать в вашей жизни на их усмотрение».
https://blog.vitlive.com/posts/5-knig-po-psihologii